Кузьменко Владимир. ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах)

   – А… – протянула Сюзанна. – Тогда все понятно. А то я думала, что за сумасшедший рыцарь набросился на Джонни… А вы славно ему врезали. Если бы я могла так… Я принесу вам поесть, – она встала и вышла.
   Лацис задумался. Он решил бежать. То, что говорил ему Бэксон о задачах и целях партии, что представлялось раньше логичным и единственно возможным (пока не выходило за грани абстрактного рассуждения), теперь предстало во всей наготе фальши и ужаса. Судьба девушки, столь разительно похожей на его дочь, вдруг заслонила от него все остальное, все мировые проблемы, политику, судьбу далеких будущих поколений. Они представлялись ему чем-то плоским, нереальным, как рисунок на ватмане, и этому рисунку противостоял живой образ, в своей ощутимой плоти и естестве. Лацис знал, чем может кончиться побег для него лично. Смерть всегда страшна. Даже для героев. Но есть моменты, когда она отходит на второй план, уступая место более значительному. У партии длинные руки. Лацис не тешил себя надеждой, что если ему даже удастся достичь населенных мест, он будет в безопасности. Но об этом можно подумать потом. Что будет потом, он еще не представлял. Но одно было ясно: необходимо бежать. Он знает достаточно много, ему поверят. Уже раскрытие тайного производства оружия даст основание для решительных действий против партии.
   Вошла Сюзанна, неся поднос с завтраком.
   – Поешь со мною, – попросил Лацис.
   – А вы выпейте это, – она протянула ему высокий фужер с апельсиновым соком. – Вас это освежит и быстрее поставит на ноги. Болит? – она участливо притронулась к его затылку. – Давайте я помогу вам сесть. – Лацис почувствовал, как ее руки обняли его за плечи.
   – Спасибо. Мне уже лучше. Я скоро встану и снова буду здоровым и сильным, – пообещал он.
   – Вы, наверное, очень добрый? – предположила Сюзанна, беря с тарелки кусок сыра. – Я действительно похожа на вашу дочь? – внезапно спросила она.
   – Поразительное сходство! – Лацис взглянул на нее и прочел в ее глазах просьбу.
   – Ты хочешь меня попросить о чем-то?
   – Не знаю, как вы к этому отнесетесь…
   – Говори. Обещаю сделать все, что в моих силах!
   – Вы вчера были с Бэксоном. Вы с ним в хороших отношениях? Ох, я не то хотела спросить… Извините… Вы занимаете здесь важный пост? В общем, вы не ниже, чем офицер охраны?
   – Думаю, что не ниже. Я главный инженер завода.
   – Тогда это вам легко будет сделать, если вы, конечно, захотите
   – Ну, говори скорее, что я должен сделать?
   – Видите ли, – Сюзанна слегка покраснела, – некоторые офицеры берут понравившихся им девушек себе домой. На время. Некоторые на неделю, другие дольше, даже на месяц…
   – Ты хочешь, чтобы я взял тебя? – догадался Лацис.
   Она кивнула и еще больше покраснела.
   – Я хочу немного отдохнуть. Вы не думайте, – поспешно добавила она, – вы мне очень нравитесь… Правда! Вы будете мною довольны.
   Лацис почувствовал, как комок подступает к горлу. "До какой степени унижения, – подумал он, – может дойти женщина, если просит его, который по возрасту годится ей в отцы, взять ее на время в наложницы. И это общество будущего?! Как говорил Бэксон, вынужденные временные потери социальности ради выживания. Выживания? Выживание общества неотделимо от его культуры, а культура общества определяется в первую очередь положением женщины в этом обществе. Чем выше культура, тем выше это положение. Как я мог забыть старую истину и поддаваться на уговоры и доводы прохвоста?" Он скривился.
   Сюзанна приняла его гримасу на свой счет и вскочила со стула.
   – Извините и забудьте, пожалуйста, то, что я здесь говорила. – Она хотела уйти.
   – Постой, Сюзанна! У меня просто заболела голова, – соврал он. – Я с радостью выполню твое пожелание.
   "Еще не совсем сломалась! – с радостью подумал он, заметив ее смущение. – А как же побег? Взять с собой? Это исключено, она не выдержит, да и не имею права подвергать ее жизнь риску. Ладно, пусть немного отдохнет хотя бы. Побег осуществить сразу вряд ли удастся. Надо к нему тщательно подготовиться".
   Вечером он поговорил с Бэксоном, вернулся домой в свой трехкомнатный коттедж и забрал с собой Сюзанну. Последнее очень развеселило Бэксона.
   – Ты начинаешь обживаться! Если хочешь, можешь не ходить в общую столовую. Я распоряжусь, чтобы продукты тебе доставляли на дом.
   – Это было бы прекрасно! – обрадовался Лацис, так как предложение Бэксона способствовало осуществлению его планов. Он уже задумывался, как бы незаметно запастись продуктами на дорогу. И вот проблема, оказывается, решилась сама собой.
   – Так и быть, – расщедрился окончательно Бэксон, – три дня можешь не являться на работу. Отдыхай! Это тебе мой свадебный подарок, – хохотнул он.
   – Спасибо! – искренне поблагодарил Лацис. Эти три дня он решил использовать для обдумывания и, главное, наметить пути побега.
   – Ты ее надолго берешь? – поинтересовался Бэксон.
   – Не знаю, – ответил Лацис, не желая выдавать своих чувств к Сюзанне. – А что?
   – Да так. Джонни через месяца три-четыре привезет новую партию, свеженьких. Так что смотри, если захочешь заменить, то пожалуйста.
   – Зачем вам их столько?
   – Мы будем расширять дело. Когда полностью придешь в себя, начнем проектировать новый сборочный цех. Дело движется, старина! – он с удовлетворением потер руки. – Дело движется! Еще год, от силы два, и мы покажем, на что способны!
   – Что, уже близко? – стараясь скрыть волнение, спросил Лацис.
   – Близко и даже очень! Мы получили существенную поддержку в некоторых влиятельных кругах, – таинственно сообщил он, – но об этом пока молчок. Тебе как другу могу сказать: готовься!
   – Что, будем стрелять?
   – Стрелять будем потом. Сначала голосовать! – он снова расхохотался, полагая, что сострил. А может быть, это действительно было остроумно и связано с ситуацией, которую Бэксон не хотел полностью раскрывать перед Лацисом.
   – И с этим сбродом, – спросил Лацис, имея в виду отряд штурмовиков, расквартированный в поселке, – думаете захватить власть? Да одна только полиция раздавит нас, как муху.
   – Ты напрасно так на ребят, – почти обиделся Бэксон. – Мальчики, конечно, любят пошуметь, но когда доходит до дела, они могут быть дисциплинированными и исполнительными.
   – Все же рано, я считаю, что пока рано, – упрямо повторил Лацис, – надо накопить сначала силы, чтобы действовать наверняка. Разгром сейчас отбросит движение на много лет назад, если не похоронит вообще. Надо, – жестко заключил он, – быть более ответственными.
   Бэксон нахмурился.
   – Ты что же думаешь? Ты, который только прикоснулся к движению, решил, что имеешь дело с легкомысленными авантюристами? Ты говоришь – накапливать силы. Они уже, ты понимаешь, уже есть, и то, что ты видишь здесь, – крохотная часть. Когда будет дан сигнал, выступят все.
   – Ну, тогда другое дело. Я же не знал. Прости меня, если что не так сказал.
   Бэксон смягчился и хлопнул Лациса рукою по спине.
   – Ладно, старина, я тебя тоже понимаю. Коль взялся за дело, надо быть уверенным, что оно надежное. Не так ли? Однако, – он посмотрел на часы, – я заболтался с тобой. Обживайся и дня через два садись за работу. Будешь проектировать новый цех.
   – А рабочие?
   – Будут! – уже на ходу крикнул в ответ Бэксон.
   "Уже скоро. Вот как! Надо торопиться!" – решил Лацис, глядя вслед уходящему Бэксону.
   Начало темнеть и Питер, зайдя в дом, зажег свет. Из ванной донесся шум льющейся воды. За разговором с Бэксоном Лацис совершенно забыл о Сюзанне.
   – Я сейчас! – послышался из ванной ее голос. – У вас найдется чем вытереться?
   Лацис взял с веранды просушивающуюся со вчерашнего дня махровую простынь и повесил ее на ручку двери ванной. Сюзанна открыла дверь и взяла простынь.
   "Как же нам, однако, разместиться?" Беря к себе в дом Сюзанну, он не имел ничего в намерениях, кроме того, чтобы дать девушке, как она сама сказала, отдохнуть. Ее сходство с дочерью вызывало в нем скорее отцовские чувства, чем обычные чувства мужчины к женщине.
   В доме была только одна кровать. Она стояла в спальне, защищенная противомоскитной сеткой. Хотя окна в доме были также закрыты сеткой, москиты проникали в него через открываемые двери. Спать без такой сетки – мучение. "Попросить у Бэксона еще одну кровать? Нельзя! Вызовет подозрение", – покачиваясь с пяток на носки, он стоял перед кроватью. В таком положении его и застала Сюзанна.
   – О! – удовлетворенно произнесла она, – здесь достаточно широко! Вы будете принимать душ?
   – Да, конечно, – машинально ответил Лацис, чувствуя, что краснеет, и поспешил уйти в ванную.
   – Простынь почти сухая, – крикнула ему вслед Сюзанна, – я вытерлась краешком!
   Стоя под душем, Питер размышлял о положении, в которое попал. В конце концов, не спать же мне на полу, – привел он себе последний аргумент и стал вытираться.
   Свет в спальне был уже потушен. Он остановился в нерешительности.
   – Ну, что же вы? – услышал он из темноты голос Сюзанны. – Идите скорее, а то под сетку налетят москиты.
 

ПОБЕГ

   Единственно возможным путем побега была река. Попытаться идти через сельву – значило погибнуть в первый же день либо от укусов ядовитых гадов, либо в непроходимой трясине болот.
   Вначале Лацис думал воспользоваться моторным катером, но отверг эту мысль. Его бы все равно догнали, если не на другом катере, то на вертолете. Катер выдавал свое присутствие шумом мотора и его трудно было бы спрятать в прибрежных зарослях. Лучше воспользоваться обыкновенной лодкой.
   До ближайшего населенного пункта, при впадении Каури в Амазонку, было не меньше трехсот километров. На лодке, если двигаться только ночью, это заняло бы дней двадцать. Продуктов, накопленных за три недели, должно хватить. В крайнем случае, можно ловить рыбу. Теперь, что делать с Сюзанной? Возвратить ее Кларе? Лациса передернуло от такой мысли. Судя по поведению, Сюзанна не сомневается, что Питер ее уже никому не отдаст. Эльга, его дочь, была очень похожа на свою мать. И теперь Лацис уже не воспринимал Сюзанну как Эльгу, а скорее она напоминала ему его рано умершую жену, его Ингу. Он даже как-то случайно назвал Сюзанну Ингой. Она удивилась. Пришлось объяснить. Радостный блеск в ее глазах смутил Лациса, и он вдруг почувствовал, что уже не сможет расстаться с этой девушкой. "Что скажет Эльга, если я привезу с собой Сюзанну? Они одинакового возраста. Сюзанна даже на полгода моложе. Ситуация!"
   – Я могу вскоре уехать отсюда, – сказал он ей ночью и сразу же почувствовал, как напряглось ее тело. Сюзанна молчала.
   – Ты поедешь со мной? – спросил он ее.
   Сюзанна вздрогнула, но ничего не ответила.
   – Ну так как же? – повторил он свой вопрос, не дождавшись ответа. И вдруг понял, что она плачет. Он провел рукою по ее лицу. Лицо было мокрое от слез. Она плакала молча.
   – Милый Питер, о чем ты? Меня никогда отсюда не отпустят, – она всхлипнула, не в силах больше сдерживаться.
   – Успокойся и выслушай меня, – он заговорил тише. – Мы ни у кого не будем спрашивать разрешения. Я решил бежать отсюда. Ты пойдешь со мной?
   – Хоть на край света, лишь бы отсюда! – она не сказала "с тобой", и это его невольно задело.
   Он помолчал, затем спросил:
   – Ты сможешь выдержать дорогу? Она будет опасная и тяжелая.
   – С тобою мне не страшно, – он почувствовал, как она повернулась к нему, прижалась лицом к его груди.
   – Ты вернешься домой, если все обойдется благополучно.
   – Если ты меня прогонишь… – прошептала она.
   – Ты согласна уехать со мной и жить потом вместе?
   – Конечно! Ты добрый, ласковый и сильный. Если бы не ты… У меня уже не было сил. Я бы, наверное, что-нибудь с собою сделала. Но зачем я тебе такая? После всего… – она опять заплакала. – Боже… что они со мной сделали…
   – Успокойся, Сюзи. Прошу тебя, – как можно ласковее прошептал он, целуя ее в лоб. – Придет время, – пообещал он, – они за все заплатят.
   Минуло еще три недели. Все было готово к побегу. Лацису удалось по частям принести с завода бластер. Он собрал его дома.
   – А мне? – потребовала Сюзанна, когда он объяснил назначение "трубки". Несмотря на риск, который, впрочем, был не особенно велик, так как никому не пришло бы в голову обыскивать при выходе с завода главного инженера, он добыл составные части ко второму бластеру и еще пару батарей в запас. Помимо бластеров он вынес с завода пару трубок с паралитической жидкостью. Они могут пригодиться при побеге.
   Задолго до побега он приобрел удочки и теперь часто проводил свободное время у причала. Рыба ловилась не особенно хорошо, но ему надо было, главным образом, чтобы часовой привык к его появлениям вечером на пристани. Лодки и катера стояли тут же. Катера были замкнуты на замок, а лодка привязана к причалу толстым нейлоновым шнуром. Весел при ней не было. Лацис вскоре обнаружил, что весла хранятся в сарае, на двери которого висел замок. Проходя мимо, он присмотрелся к нему. Обычный замок, снять его не представляло особого труда при помощи согнутой проволочки.
   Лацис решил бежать в первый же день новолуния. Часовой привык, что Сюзанна приходит на пирс к концу рыбной ловли. Так что ее появление не должно вызвать настороженности.
   Бэксон посмеивался над его рыболовными занятиями. Он раза два приходил к причалу и с интересом наблюдал за ловлей.
   – Все-таки в каждом прибалтийце сидит рыбак, – заметил он. – Я бы ни за что не стал кормить здесь собою москитов!
   – Охота – пуще неволи, – согласился Лацис.
   – Как идет проектирование?
   – Думаю, через месяц закончу.
   – Прошу тебя, поторопись. Через месяц уже вернется Джонни с партией рабочих и привезет цемент, арматуру, необходимые станки и приборы. Цех должен быть готов месяца через четыре, максимум – пять. Я получил радиограмму. Меня торопят.
   – Сделаю все в срок, – пообещал Лацис.
   – Смотри! Я на тебя надеюсь. Не подведи, дружище!
   – Донесешь? – с сомнением спросил Лацис Сюзанну, взвешивая рукою рюкзак с продуктами.
   – Не волнуйся, донесу, – она довольно легко подняла его и забросила на плечи.
   – Запомни, когда подойдешь к причалу, оставь его в тени и иди без него.
   – А как с бластерами?
   – Они уже спрятаны. В нише под причалом. Я еще вчера их туда засунул. Ну, я пошел. Как только стемнеет, подождешь, пока утихнет шум на улице, и иди.
   … Несмотря на новолуние, рыбалка ладилась. Рыба вообще клевала здесь, у причала, лучше, очевидно, привлеченная светом фонаря. Фонарь имел широкий козырек сверху и свет падал только на воду, слегка освещая причал и стоящие возле него лодки.
   Послышались шаги идущей по досчатому настилу Сюзанны. Часовой скучал, наблюдая за Лацисом. В этот момент поплавок резко пошел вниз. Лацис подсек и почувствовал, как на конце лески забилась крупная рыба.
   – Возьми подсак, – крикнул он часовому и, отбросив удилище, начал руками выбирать леску.
   Часовой схватил подсак для рыбы и, наклонясь, ждал, когда она покажется над водой.
   – Внимание! – крикнул Лацис. Часовой весь напрягся и в этот момент ему в лицо брызнула паралитическая жидкость из цилиндра. Незадачливый страж обмяк и свалился на пирс. Лацис бросил леску, которая быстро ушла под воду, увлекая за собой удилище.
   – Тащи рюкзак и снасти в лодку, – тихо сказал он подбежавшей Сюзанне, а сам кинулся в сарай. Замок занял не больше минуты. Он выбрал весла, закрыл сарай и подбежал к лодке, возле которой его ждала Сюзанна.
   – Идем, поможешь мне. Бери его за ноги, – велел он, поднимая часового за плечи. – Сюда, во вторую лодку.
   Подобрав валяющийся на настиле причала бластер часового и забрав свои спрятанные, он присоединился к Сюзанне, которая уже сидела в лодке. Обрезав веревки, он оттолкнул обе лодки, забрался в первую и привязал трос от второй к корме своей. Тихо крадясь вдоль берега, лодки заскользили вниз по течению. Отплыв с километр, он перестал грести и прислушался. Все было тихо.
   – Зачем ты его взял с собой? – Сюзанна показала рукой на идущую в трех метрах от них на буксире вторую лодку.
   – Я не мог оставить его там. Через час он пришел бы в себя и поднял тревогу. А затем, у меня возникла идея. Обнаружив, что пропали две лодки и охранник, они поначалу решат, что он наш сообщник. А так как угнали две лодки, подумают, что мы разделились. Кто-то пошел вверх по течению, а кто-то – вниз. В результате этого они вынуждены будут расширить область поиска, и мы выиграем немного времени. Ах, черт возьми! – он с досадой выругался.
   – Что такое?
   – Весла! Я забыл взять вторую пару весел. Если они подсчитают весла, то поймут, в чем дело. Будем надеяться, что в спешке им это не придет в голову.
   Через два часа охранник стал подавать признаки жизни. Лацис подтянул буксируемую лодку и брызнул ему в нос еще одну порцию.
   – Пусть пока полежит смирно, – пояснил он.
   – Что ты с ним думаешь делать? Может быть, проще, – она указала рукою на воду.
   – Не могу безоружного. Да и жалко. Я с ним почти сдружился. Он часто дежурил во время моей рыбалки. Я его высажу подальше. А там – что бог даст. Если он и доберется по топкому болоту, мы будем уже далеко.
   За ночь они прошли километров пятнадцать вниз по течению. Охранник к утру уже полностью оправился от действия паралитической жидкости, но вел себя тихо.
   – Сейчас я тебя высажу! – крикнул ему Лацис и стал подгребать к берегу.
   – Осторожно, Питер! – раздался испуганный крик Сюзанны, которая сидела на носу лодки. Глаза ее были расширены от страха. Лацис быстро обернулся. Охранник стоял на носу своей лодки. Держа в руках трос, он подтягивал ее к ним и, упершись ногою, готовился к прыжку. Лацис опередил его на долю секунды. Тот уже прыгнул, как ему в нос брызнула отравляющая жидкость. Потеряв мгновенно сознание, охранник свалился в воду и сразу же пошел ко дну.
   – Вот дурак! – в сердцах выругался Лацис.
   – Сам виноват. Как я напугалась! Еще секунда, и он успел бы прыгнуть к нам в лодку.
   – Теперь нам эта лодка не нужна, – проговорил Лацис, срезая трос буксира. – Пусть себе плывет.
   – А если ее обнаружат? Они поймут, что мы где-то здесь.
   – Скорее, напротив! Увидев брошенную лодку, они подумают, что те или тот, который отправился вниз по реке, погиб, и будут искать другую лодку в верхнем течении.
   – Ой, что это?
   Лацис оглянулся. Там, где упал охранник, бурлила вода и по ней расплывалось пятно крови.
   – Пираньи. Это такая рыба, очень хищная. Она водится не везде, но там, где она, – ничто живое не может переплыть реку. Сожрет живьем. Пора все-таки подумать об убежище. – Он направил лодку к правому берегу и, проплыв еще с полкилометра, нашел подходящее место. Это было устье впадающего в реку широкого ручья, со всех сторон закрытого густыми зарослями. Через несколько минут он остановил лодку, привязал ее к берегу. И вовремя, так как вскоре над рекою послышался гул низко летящего вертолета.
   – Уже ищут, – прошептала Сюзанна.
   – Можешь говорить нормально, – засмеялся Лацис. – Не услышат. Однако костер разводить нельзя. Придется позавтракать холодным. – Он раскрыл рюкзак и вытащил провизию. – Будем есть понемногу. Неизвестно, сколько нам придется плыть.
   Снова послышался гул винтов вертолета. Он возвращался. На этот раз летел совсем низко.
   – Они не заметят нас?
   Лацис посмотрел на густые заросли и отрицательно покачал головой.
   – Опаснее катер, – сказал он. – Они могут обнаружить устье ручья и войти в него. А вот и легки на помине, – со стороны реки донесся шум идущего катера. Шум приближался, затем стал глуше. Катер сбросил обороты и теперь медленно шел вдоль берега.
   – Приготовься, – тихо сказал Лацис, беря в руки бластер. Однако катер прошел мимо.
   – Сейчас он будет возвращаться. Нам надо подняться вверх по ручью. Там и мелко, и катер не пройдет. На обратном пути они обнаружат ручей и обязательно его обследуют.
   Они поплыли вверх по течению. Скоро действительно стало мелеть, в полумраке зарослей показалось дно, местами покрытое галькой. Лодка остановилась.
   – Протащим ее вон до того угла, – предложил Лацис, спускаясь в воду. Он взял в руки буксирный трос и потащил лодку вперед. В это время сзади послышался звук мотора катера. Он вошел в устье притока.
   За поворотом ручей превратился в ручеек, который уходил в заросли и терялся среди деревьев.
   Катер между тем, судя по звуку, поднимался за ними. Вскоре мотор перестал работать.
   – Дальше он не пройдет, слишком мелко. Но они, может быть, попытаются пешком пройти вверх по течению. Будь на всякий случай готова. Ты целься в тех, что будут справа, а я возьму левых, – предупредил он ее.
   Послышался шум идущих по дну ручья людей. Беглецы прижались к выступу большого камня, сжимая в руках оружие.
   – Эй, Лацис, – зазвучал голос Бэксона, усиленный мегафоном. – Брось дурить! Выходи! Будем считать, что это недоразумение! Ты слышишь?
   Сюзанна задрожала. Лацис сжал ей плечо и приложил палец к губам.
   – Питер! – продолжал уговаривать Бэксон. – Я же знаю, что ты здесь! Не вздумай только стрелять! Лучше возвращайся, и все забудем! Слышишь, Питер?
   Они были почти рядом.
   – Их здесь нет, шеф. Скорее, они спустились ниже.
   – Мы же там были.
   – Наверное, еще ниже, там есть заводи, где легко спрятать не то что лодку, а целое судно. Мы зря теряем время.
   – Может, ты и прав. На всякий случай…
   В зарослях, метрах в пяти ниже по ручью от беглецов что-то упало и раздалось шипение. Лацис понял, в чем дело, быстро и тихо вытащил из рюкзака два полотенца и, смочив водой, подал одно Сюзанне.
   – Закрой лицо и дыши только через него.
   – Шеф! Что вы наделали! – раздался крик. – Ветер тянет эту гадость на нас. – Послышался плеск воды. Люди быстро, насколько позволял неудобный для передвижения путь, побежали вниз по ручью. Вскоре до беглецов донесся звук работающего мотора. Дышать становилось все труднее. Сюзанну начал мучить приступ кашля.
   – Давай-ка подымемся выше, – решил Лацис. – Лодку оставим здесь.
   Они пошли по ручью вверх. Ширина его здесь была невелика. Ветви деревьев образовали своего рода тоннель, по которому можно было идти только согнувшись. Путь преградил полуповаленный, нависший над самой водой, ствол дерева. Вода текла сквозь эту преграду с тихим журчанием.
   – Здесь отдохнем. – Лацис сел на ствол дерева и подал руку Сюзанне, помогая ей взобраться. Раздался плеск. Огромная змея сползла со ствола и извиваясь поплыла по ручью. Сюзанну всю передернуло.
   – Это не ядовитая, – Лацис обнял ее за плечи и прижал к себе.
   – Переждем, пока газ совсем не развеется, затем спустимся к лодке.
   – Ой! Посмотри, что это? – она указала ему на черный продолговатый предмет под ветвями дерева, на котором они сидели. Лацис присмотрелся, потом зажег фонарик.
   – Да ведь это лодка! – тихо воскликнул он. – Вернее, индейская пирога. Интересно, как она здесь очутилась? Может быть, тут поблизости живет индейское племя? Они еще сохранились кое-где и прячутся от цивилизации в густых дебрях сельвы. – Он спустился с дерева и, раздвигая ветви, подобрался к пироге. – А здесь есть даже весла, – сообщил он. – И, судя по всему, ею совсем недавно пользовались. – Он вытащил пирогу на воду. Несмотря на небольшую глубину ручья, она легко держалась на плаву.
   – Однако давай не будем трогать чужие вещи и обижать бедных индейцев. – Лацис затолкал пирогу снова под ветви и привязал ее к стволу.
   Прошел час.
   – Пора двигаться, – сказал Лацис, слезая с дерева. – Ты пойдешь сзади меня метрах так в двадцати. Вот, возьми на всякий случай, – он вытащил из внутреннего кармана куртки пакет в целлофане. – Здесь адрес, деньги и письмо к Эльге.
   – Зачем ты даешь это мне? – вздрогнула Сюзанна.
   – Пусть пока будет у тебя. Мало ли что.
   Он пошел вниз. Сюзанна выждала пять минут и медленно пошла за ним.
   Лациса схватили, когда он подошел к оставленной лодке. Сюзанна видела все это сквозь ветви деревьев. Девушка в страхе кинулась назад, добежала до поваленного дерева, перелезла через него и пошла дальше по течению ручья. Она слышала голоса разыскивающих ее людей и все дальше и дальше углублялась в сельву. Преследующие отстали, очевидно, решив, что женщина все равно обречена на смерть.
   После того, как голоса затихли, она прождала еще часа два и осторожно вернулась к завалу. Перебравшись через него, она вытащила пирогу, села в нее и стала осторожно спускаться по ручью вниз. Была уже глубокая ночь, когда Сюзанна достигла устья ручья, и пирога заскользила по реке.
 

***

 
   Лацис сидел на стуле. Руки его были в наручниках. Кроме него в комнате находились двое – Бэксон и Альтерман. Альтерман сидел спокойно, попыхивая трубочкой и, казалось, был погружен в собственные мысли, не слушая того, что говорил Бэксон. Тот ходил по комнате, время от времени останавливаясь и бросая взгляды на молча сидящего Лациса.
   – Ах, Питер, Питер, ну какую же ты глупость совершил, – в голосе Бэксона звучало искреннее сожаление и даже сочувствие. – Ну чего тебе не хватало? Тебе открывалась прекрасная перспектива. Ты талантливый инженер. Чего ты хотел? Хотел повернуть историю вспять? Но это же наивно и смешно! Ну хорошо, я не буду говорить о твоем предательстве, о том, что ты изменил друзьям, идее. Пусть это будет на твоей совести, если от нее что-нибудь еще осталось. Но на что ты надеялся? Ну поверили бы тебе и прислали сюда полицейских, даже армейские части. Ты думаешь, мы ожидали бы их? Нас уже давно бы здесь не было. Да даже если бы нас застали врасплох и уничтожили, что бы от этого изменилось? Неужели ты допускаешь, что мы одни? Нас много: и здесь, и в Андах, и на Тибете, и во многих других местах. Сейчас наша организация сильна как никогда, не пройдет и двух лет, как мы возьмем в свои руки всю власть. Тебе было уготовано хорошее место в новом, обновленном обществе. Теперь что? Что прикажешь с тобой делать? Поверь, я искренне любил тебя, но после всего, что ты сотворил, мне придется выполнить свой долг.