Кузьменко Владимир. ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах)

   – Тебе это трудно понять. Здесь совсем другое. Впрочем, то, о чем я тебе говорю, было далеко отсюда и очень-очень давно…
   – Как давно? Но ты же был тогда? Помнишь?
   Владимир рассмеялся.
   – Меня тогда на свете не было.
   – Как же ты об этом знаешь?
   – У нас есть книги. Это такие листки, на которые живущие раньше описывают все, что с ними было для тех, кто будет жить потом, после них.
   – Странно… Зачем все помнить? Если помнить все, то голова распухнет. Я вот не все помню, что со мной было в прошлой жизни. Меня тогда захватили кентавры.
   – Вот как? Расскажи! Это мне интересно!
   – Ничего тут интересного нет. Лучше не вспоминать… Впрочем, если ты хочешь…
   – Решай сама. Если тебе тягостны воспоминания, то, может быть, не надо…
   – Я не знаю, как давно это было, – начала Ирина, – когда живешь в деревне, время идет иначе. Может быть, было всего десять лет назад, а может быть, сто и больше. Мы жили тогда в поселке на берегу реки, что течет отсюда из озера и впадает в большую реку, несущую свои воды дальше на север. Я была тогда еще маленькой девочкой…
   – Как? – перебил ее Владимир. – Ты говоришь – маленькой? Выходит, ты родилась от женщины?
   – Да! – гордо ответила Ирина. – Я родилась от женщины. Моя мать была младшей женой вождя племени, который происходил от давным давно посетивших наш народ богов, которые имели огненные трубки, пускающие молнии. Но это произошло задолго до моего рождения. Мой отец жил долго, и, кроме меня, у него были еще дети, но постарше и жили отдельно от нас в своих домах. Кентавры напали рано утром и перебили всех мужчин, а нас, женщин, и меня, я была единственной девочкой в поселке, увели с собой в степь. Вместе с другими пятью женщинами я досталась вождю их племени.
   – Постой… я плохо понимаю… кентавры слишком отличаются от вас, лапифов. Зачем им ваши женщины?
   – Ты сказал "вас, лапифов", – удивилась Ирина, не отвечая на его вопрос. – Разве ты не лапиф?
   – Как бы тебе сказать… не совсем.
   – А, понимаю! – чему-то обрадовалась Ирана и тут же пояснила:
   – Я так и думала, что ты рожден женщиной, как и я.
   – Здесь ты права! Но ты не ответила на мой вопрос.
   – А что тут говорить? Неужели ты не понимаешь? Кентавры – грубые, жестокие, распущенные развратники. Редкая женщина выдерживает долго их "развлечения". Большая часть погибает в течение полугода. Если она не гибнет от "ласк" кентавра, то ее замучают кентавры-самки.
   – Тебя тоже замучили? – спросил Владимир и осекся, жалея, что задал такой вопрос. Ирина поняла его и отрицательно замотала головой.
   – Нет, меня освободили лапифы. Они напали ночью на стойбище и перебили всех без исключения кентавров. Никто не ушел! – торжествующе сообщила она. – Вождя кентавров захватили живым и положили на жертвенную доску. Ох! Как он орал! Как он орал! – с явным удовольствием вспомнила Ирина. Ее изумрудные глаза заблестели, зажглись огнем.
   – Ну а потом? Что было с тобой потом? – пытливо посмотрел ей в глаза Владимир, уже чувствуя необъяснимый прилив ревности.
   – Потом я ничего не помню. Скорее всего, я была убита после этих событий. Никто не может помнить своей смерти. Эта тайна остается у Великой Матери. Ты хочешь знать, – потупила она глаза, – был ли у меня муж? Не знаю. Скорее всего, не было, иначе я бы его помнила. Последнее, что я помню, это мы спешим куда-то лесом. Мы, женщины, идем гурьбой, пробираемся сквозь чащи, за нами – воины. Нас кто-то преследует. Может быть, кентавры. – Она вдруг замолчала. По ее лицу было видно, что она что-то силится вспомнить.
   Владимир не стал ей мешать своими вопросами и молча греб. Вскоре показалась река, вытекающая из озера. По всем признакам это была река Синченко. Владимир направил туда лодку и скоро вошел в речку. Быстрое течение подхватило челн и понесло его вперед. Теперь должно показаться сужение реки, образующееся двумя темными скалами. И действительно, через некоторое время он, оглянувшись, увидел их. Вода в этом месте неслась с большой скоростью, пенясь вокруг выступающих из нее валунов. Нарастал шум стремительного потока.
   – Сейчас будет опасно! – крикнул Владимир. – Пересядь на корму, а еще лучше – ложись на дно лодки.
   Ирина, поглощенная воспоминаниями, не слышала его. Владимир снова обернулся, стараясь удержать лодку посреди потока, и повторил свое приказание. На этот раз она услышала, но вместо того, чтобы сползти тихонько на дно, встала во весь рост и шагнула к корме.
   – Осторожно! – закричал он, но поздно. Узкая, с мелкой посадкой в воде, лодка покачнулась, Ирина взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и свалилась за левый борт. Она тотчас же вынырнула, но уже справа. Ее несло на камни.
   – Держись! – крикнул Владимир, бросая весла, и прыгнул в воду. На мгновение он потерял ее, но вскоре увидел темные волосы, распустившиеся в воде, впереди себя. Ирина отчаянно била по воде руками, стараясь удержаться на поверхности.
   – Держись! Я иду к тебе! – Владимир был отличный пловец, впрочем, как и все бойцы его и других отрядов. В несколько могучих взмахов рук он настиг женщину, и вовремя. Еще мгновение, и она, окончательно выбившись из сил, прекратила бы сопротивление и пошла ко дну.
   – Ложись на спину и расслабься. Обними меня за шею. Вот так. Не делай никаких движений… – Владимир отдался потоку, который понес их с большой скоростью мимо скал. Вскоре течение замедлилось, и перед ними открылся простор широкой реки. Подплывая к правому берегу, он окинул взором воду, лодки нигде не было. Оставалась надежда, что ее не разбило и она застряла где-то среди выступающих из воды камней.
   Он вынес совершенно обессилевшую женщину на берег и положил ее на нагретый солнцем песок. Ирина открыла глаза, но тут же устало закрыла их. Из груди вырвался глубокий вздох.
   – Все уже позади, успокойся. – Он немного подумал и решил не терять времени. – Полежи здесь, а я поднимусь вверх по течению, за скалы, и посмотрю, не видно ли нашей лодки.
   Лодка действительно отыскалась, и, как предполагал Владимир, застряла среди камней левого берега. Он поднялся немного выше и вошел в воду.
   Уже миновав приток и направляя лодку к берегу, он услышал крик о помощи. Кричала Ирина. Лодка понеслась к берегу. От напряжения чуть не сломалось весло. На берегу никого не было, возле места, где лежала Ирина, на песке четко обозначались следы босых ног. Это были мужские следы, широкие, с растопыренными пальцами. Следы вели в чащу леса. Уже вбегая в лес, Владимир услышал знакомый гул, но вначале не понял его происхождения. Он обернулся и увидел летящий вдали вертолет. Остановился на мгновение, но тут же бросился вслед за похитителями.
   Издали до него донесся сдавленный крик. Владимир повернул на голос. Он рисковал в любую минуту напороться на толстый острый сук, но не думал об этом. Вскоре стал различим треск под ногами бегущих по лесу людей, он закричал, но не услышал ответа. Треск впереди усилился. Владимир выбежал на поляну и увидел, как два фавна тащили извивающуюся Ирину, схватив ее за руки и ноги. Она дергалась, мешая похитителям двигаться быстрее. Обернувшись на шум догоняющего их Владимира, фавны бросили жертву на траву. Один сразу же пустился наутек. Второй замешкался. По его распухшей физиономии с перебитой переносицей Владимир узнал своего старого знакомого. Он не стал дожидаться, когда фавн придет в себя. В два прыжка настиг его и взмахнул рукой. Фавн упал как подкошенный.
   Ноги и руки Ирины были туго связаны сплетенной из растительных волокон веревкой, так туго, что лодыжки посинели. Рот забит травой. Помогая себе зубами, Владимир распутал узлы. Затем стал осторожно вытягивать изо рта траву.
   – Я знала, что ты меня спасешь… – были первые слова Ирины. Она вдруг заплакала. – Я чуть было тебя не потеряла.
   Владимир хотел поднять ее на руки, но она остановила его.
   – Похорони этого! – она указала рукой на поверженного фавна. У того была неестественно вывернута голова, так как удар ребром ладони перебил ему шейные позвонки. Он умер мгновенно, не успев даже вскрикнуть.
   – Зачем? – не понял Владимир.
   У его спутницы расширились от ужаса глаза.
   – Ты хочешь, чтобы его сожрали звери? Но ведь он тогда больше не возродится. Это жестоко!
   – Но он враг! Туда ему и дорога!
   – Он лапиф! Как ты не понимаешь? Если мы не будем хоронить своих, нас вскоре не останется совсем.
   – Ты права! Я совсем забыл. Но должен тебе сказать, что препротивнейший тип! Надеюсь, что в новой жизни он будет иным.
   – Я его вспомнила!
   – Кого ты вспомнила? – не понял Владимир.
   – Вспомнила, когда я его раньше видела. Это он похитил меня, когда мы спасались от кентавров. Он ночью подкрался к нашему лагерю, схватил меня на руки и потащил в чащу. Женщины закричали и разбудили воинов. Те бросились за нами. Наверное, стрела, которая предназначалась ему, попала в меня.
   – Вот как? Выходит, он заранее, еще тогда знал, где твое дерево, и ждал своего часа?
   Ирина презрительно сморщилась и ничего не ответила. Владимир вырыл неглубокую яму посреди поляны, затащил в нее тело фавна и забросал землей.
   – Ну как? Можешь идти? – спросил он, закончив эту неприятную работу. Ирина попыталась подняться, но ноги ее подкосились, и она упала бы, если бы Владимир не подхватил ее на руки.
   – Послушай, – обратился он, когда они уже порядочно отошли от поляны, – я все хочу спросить тебя, это дерево… оно что… плодоносит несколько раз?
   – Когда как. Иногда один, а иногда больше.
   – И если второй раз, то из него выйдешь снова ты?
   – Ну, это будет не скоро… хотя, кто знает. Мы знаем, что дерево может плодоносить несколько раз, но никогда почти не встречаемся друг с другом.
   – Так что, этот фавн имеет шанс снова встретиться с тобой, я хотел сказать, с твоею копией?
   – Вполне возможно… – она вдруг рассердилась. – Не говори мне больше об этом! Хорошо?
   – Обещаю.
   Вскоре Владимир с драгоценной ношей вышел на берег. И остановился как вкопанный. Возле того места, где он оставил лодку, стоял вертолет, а рядом с ним – люди.
   – Как вы здесь очутились? – спросил Владимир, когда возгласы и восклицания стали обретать характер членораздельной речи.
   – Лучше объясни, как ты очутился здесь? – в свою очередь спросил Вальтер. – Мы тебя искали совершенно в другом месте. На восточном берегу озера, где вы расстались с Сашей.
   – Так Саша жив?
   – Представь себе! Он и указал нам место, где тебя искать. Мы уже были там раз двадцать, прочесывали все окрестности, но никакого следа. Не хотелось верить, что вас сожрал Пифон.
   – Так вы о нем знаете?
   – Конечно!
   – Вскоре я вам предоставлю возможность познакомиться с мадам поближе.
   – Ну, ты это потом расскажешь. А кто это чудо природы? – он кивнул на еще не пришедшую в себя от переживаний и неожиданностей Ирину.
   – Ирина Олянская!
   – Вот как? Поздравляю! Очень рад познакомиться с вами, – Вальтер нагнулся и поцеловал Ирине руку. Та испуганно ее отдернула и спряталась за Владимира.
   – Успокойся, – Владимир перевел ей слова Вальтера. Ирина улыбнулась и кивнула тому головой.
   – Какая красавица! – не удержался Вальтер. – Твой отец будет рад! Где ты ее нашел?
   – Снял с дерева, – Владимир коротко рассказал о своей встрече с Ириной.
   – Удивительно. Я уже слышал об этом, но не мог поверить. Ты сам все это видел?
   – Собственными глазами. А откуда вам известно об этом? Я имею в виду рождение лапифов из деревьев.
   – Ну, у нас уже много таких дам живет в лагере. Ребята разыскали их в лесу. Правда, на всех не хватило, но теперь знаем, где их искать…
   – Скоро их будет достаточно много. Они остались с Игорем в ущелье, выход из которого сторожит самка Пифона. Мы можем сейчас туда отправиться и освободить их…
   – Сделаем это. завтра. Я уже сообщил твоему отцу, что ты нашелся, и жестоко заставлять его долго ждать. Садитесь все в машину, – пригласил он.
   Когда над головой зашумели винты вертолета, Ирина задрожала всем телом и прижалась к Владимиру.
   – Не бойся, моя девочка, все будет хорошо, – он ласково погладил ее по голове и, взяв кем-то небрежно оставленный на сиденье шерстяной плед, накинул ей на плечи. – Укройся, а то замерзнешь, здесь в кабине дует.
   Вальтер что-то хотел спросить, но Владимир перебил его:
   – Ты мне так и не рассказал, как тебе удалось спастись? Тебя ведь схватили кентавры. Мы ничем не смогли тебе помочь, была ночь, и нас со всех сторон осыпали стрелами.
   – Сам не пойму, кому или чему мы с Оксаной обязаны спасением.
   – Так Оксана жива?
   – Жива-здорова. Она у нас теперь вроде "оракула", – загадочно добавил он и продолжал: – Самое удивительное, что, схватив нас, они на следующее утро, как мне показалось, решили предать меня и Оксану мучительной смерти. Во всяком случае к этому велись приготовления. Меня привязали к дереву и что-то начали готовить. Что – я не понял.
   – У них в обычаях сдирать кожу с живых.
   – Благодарю за любезное разъяснение.
   – Ох, прости!
   – Да ничего. Так вот, все уже было готово, и вдруг их охватил какой-то ужас. Мне почему-то показалось, что они испугались Оксаны. Внезапно отпрянули от нее и, совершенно забыв про меня, ускакали в неизвестном направлении. Оксана меня отвязала от дерева, на котором я висел… мм… вниз головой, и мы через месяц после некоторых приключений благополучно добрались до лагеря. В пути мы встретили Сашу, и он рассказал, что на вас напал Пифон.
   – Пифониха! Я хочу сказать, что это самка Пифона.
   – Вот как? Но я думаю, у Саши не было времени выяснять пол этой, как ты утверждаешь, дамы. Завтра мы ее пощупаем лучами бластера и освободим Игоря.
   – Ты что-то сказал об Оксане. Я не понял. Вроде бы назвал ее оракулом, как это понимать?
   – Что я тебе скажу. Она как была красивой дурой, так и осталась… но иногда на нее находит. Во всяком случае ее предсказания всегда сбываются. Сергей, я хотел сказать, твой отец, прислушивается к ее словам и вообще проявляет по отношению к ней крайнее уважение. Вспомнил такой случай. На нас полгода назад напали кентавры. Это было после одной из поисковых экспедиций. Боже ты мой! Как мы тебя искали! Сергей за это время посерел весь…
   – Не отвлекайся.
   – Да… так вот. Мы, конечно, отбили их нападение, но некоторые горячие головы стали настаивать на карательной экспедиции, чтобы наказать наглецов. Они ведь убили троих наших ребят. Сергей колебался. Мне кажется, он надеялся найти тебя у кентавров… И вот тут-то… Мы уже собрались в путь, как появилась Оксана и преградила нам дорогу, подняв над головой руки. Сергей подошел к ней и что-то спросил. Та сказала ему пару слов… и все! И он, представляешь, тут же отменил экспедицию. Были и еще некоторые странные вещи. Например, она запрещает рубить некоторые деревья и указывает, где можно делать порубку, а где нельзя. Потом мы собрали семена хлебных растений. Помнишь, мы обнаружили клубни, наполненные мукой, и хотели посадить их поближе к лагерю. Выбрали место и уже начали рыхлить землю для посадки, как пришла Оксана и сказала, что здесь нельзя их высаживать, и показала другое место, километрах в двух от выбранного. От нее отмахнулись и посеяли. Я возьми и посади на всякий случай небольшое количество семян там, где она указала. И что же ты думаешь? На первом месте не взошло ни одного растения. А там, где я посадил, следуя указаниям Оксаны, вскоре появились ростки, и, в общем, там сейчас плантация, которая обеспечивает нас хлебом.
   – А что с СС? Удалось собрать ее?
   – Как и решили тогда, разместили ее на орбите. Блок программирования и управления, естественно, находится в поселке. Сейчас заканчиваем вводить в СС информацию, полученную на этой планете. Мы уже несколько раз совершили ее облет на катерах, и скажу тебе, что она здорово напоминает Землю. Такое же обилие морей. Три материка. Два связаны друг с другом небольшим перешейком и один в юго-западном полушарии. По количеству воды Счастливая даже богаче Земли. Суша ее всего-навсего составляет одну двенадцатую поверхности. Множество островов. Некоторые размером с Сицилию, но большинство мелких, сгруппированных в архипелаги. Самое интересное – это ее растительный мир. Огромное разнообразие. И вот еще, я обнаружил, что все корни растений связаны между собой, причем, интересно, как эти связи располагаются. Сначала, на глубине метра, первая сеть связей, затем – глубже, уже под пятиметровым слоем, – вторая, и еще глубже, метрах так в двадцати под поверхностью – третий слой. Представляешь, это сплошной слой переплетения корней. Возможно, есть и четвертый, так как корни уходят вглубь. Я хотел рыть дальше, но снова вмешалась эта Оксана, и Сергей запретил.
   – Чем-то напоминает слой нейронной связи в мозге, – высказал предположение Владимир.
   – Вот! Вот! И Сергей Владимирович так считает… Он…
   Вальтер не договорил, так как вертолет застыл в воздухе и стал медленно опускаться. Они были уже дома. Еще минута, и Владимир чуть не задохнулся в могучих объятиях отца.
   – Сынок! Мальчик мой! – единственно, что мог, не справляясь с волнением, сказать Сергей, прижимая сына к груди. Владимиру покаялось, что отец стал еще выше и раздался в плечах.
   – Ну, пойдем, пойдем домой, – продолжал отец, обняв его правой рукой за плечи и увлекая за собой.
   – Подожди… я сейчас… – Владимир вернулся к вертолету и помог сойти Ирине.
   – Вот! – представил он ее, подводя к отцу. – Это моя жена. Сергей окинул быстрым взглядом молодую женщину и широко улыбнулся.
   – Ну что ж! Поздравляю! Я очень рад, что у моего сына такая красивая жена, – сказал он на чистейшем языке лапифов, протягивая Ирине руку.
   – Ты знаешь их язык? – не удержался от удивления Владимир. – Когда ты успел?
   – Знаю. Расскажу потом. Пойдемте в дом! Ради встречи с тобой – я ведь не знал, что ты вернешься с женой, поэтому и говорю "с тобой" – приготовлен торжественный обед. Но раз ты с супругой, то придется пригласить и жену Николая.
   – Так Николай…
   – Представь себе! Здесь многое изменилось, пока ты отсутствовал. По дороге в поселок Владимир заметил, что строений в нем значительно прибавилось. Помимо деревянных коттеджей, в центре поселка стояло большое здание, окруженное со всех сторон лесом мачт с антеннами.
   – Это приемно-передающая станция, связывающая нас со спутником, – пояснил Сергей.
   – Вы построили кирпичный завод? – Владимир заметил, что в отличие от деревянных домов здание построено из обожженного кирпича.
   – Пришлось. Мы многое еще сделали. Ты отсутствовал очень долго. Некоторое время поживешь со мной, пока мы построим тебе отдельный дом. Я чувствую, у меня наконец-то будут внуки. Настоящие, – со скрытой болью в голосе добавил он.
   Владимир вспомнил Ореаду, но промолчал. Он только сейчас понял, что попал в довольно пикантное положение. Там, в долине, он как-то об этом совсем не думал. Что будет, когда здесь появится Ореада. Как воспримут друг друга они с Ириной и как это будет выглядеть в глазах товарищей. Все рассказать отцу и попросить совета? Не поворачивается язык начать разговор об этом.
   – На войне как на войне, – услышал он произнесенную им самим откуда-то возникшую непонятно почему фразу.
   – Что ты сказал? – переспросил отец.
   – Да нет… ничего… просто так… – смущенно пробормотал он, чувствуя, что краснеет.
   Сергей внимательно посмотрел на сына, но промолчал.
   Дома их уже поджидал Николай. Увидев Ирину, он понимающе кивнул головой и вышел. Вскоре вернулся с молодой женщиной. Между ней и Ириной сразу же завязался оживленный разговор на языке лапифов, и они быстро исчезли. Через час вернулись, Ирина была одета в платье и причесана.
   Из десантников только Сергей и Владимир овладели языком лапифов. Со своей женой Николай объяснялся больше мысленно, используя эффект Дука, как теперь его называли, и понемногу учил ее говорить по-русски.
   Вопреки опасениям Владимира, Ирина быстро освоилась и вела себя за столом с достоинством, ничему не удивляясь. Она только слегка вздрогнула, когда Вальтер включил видеозапись, и на широком экране появилась певица. Она запела песню на английском языке о том, как хорошо любить круглый год, потому что каждое время года имеет свои прелести. Певица то куталась в меховую шубку, то сбрасывала одежду и оставалась в узком бикини, по-видимому, иллюстрируя смену времен года.
   – Мне говорил отец, что видел такое, – Ирина показала на экран. – Это было давно, когда к нам с неба спускались боги.
   Сергей слышал эти слова и, вздрогнув, снова как-то странно посмотрел на Ирину, но тотчас отвел глаза.
   Обед затянулся до ужина. Когда гости стали расходиться, Сергей шепнул Владимиру:
   – Отведи жену к себе в комнату и зайди ко мне в кабинет. Нам надо поговорить.
   По-видимому, разговор был важен, и ему не хотелось откладывать его до следующего дня.
   – Ну как, удобно? – спросил Владимир свою молодую жену, укутывая ее мягким одеялом.
   Ирина с наслаждением вытянулась в постели и счастливо улыбнулась.
   – Я знала, что вы вернетесь, – прошептала она. – Отец мне говорил, что вы обязательно вернетесь!
   – Твой отец?
   – Да! Я же говорила тебе, что он рожден от женщины. Его отцом был один из богов. Он, правда, бросил мать отца и улетел к звездам. Ты меня не бросишь?
   – Не брошу. Спи! Я немного задержусь, мне надо поговорить с отцом.
   Владимир поцеловал Ирину в лоб, затем не удержался и покрыл поцелуями ее шею и лицо. Ирина счастливо засмеялась и обвила его шею руками.
   – Приходи скорее, – шепнула она. – Я буду ждать!
   Сергей ходил по кабинету. При виде сына он остановился, присел на диван и пригласил сына сесть рядом.
   – Ну, рассказывай!
   Владимир стал излагать свои приключения, стараясь не упустить никаких деталей. Сергей слушал внимательно, не перебивая. Когда сын закончил, он встал и снова заходил по комнате. Видно было, что он чем-то взволнован, но пока не решается сказать.
   – Что ты намерен теперь делать?
   Владимир развел руками.
   – Года через два мы будем возвращаться на Землю. Ты сможешь расстаться с Ириной?
   – Нет! Я люблю ее, отец!
   – Вот этого я и боялся. Ты хочешь взять ее на Землю? Но ты подумал, чего ты ее лишишь? Ты слышал, что она сказала, когда Вальтер включил видеозапись? Ее отец жил уже тогда, когда египетские фараоны еще не строили своих гробниц. Они живут вечно! И вечно сохраняют молодость. Это бессмертие. Даже случайно погибнув, они возрождаются снова. Если ты увезешь Ирину на Землю, ты лишишь ее этого. Подумай! Не один ты очутился в таком положении. Николай, Вальтер и многие другие привели своих девушек из леса. Теперь у них родились дети. Как они переживут расставание? И смогут ли? Я не смогу запретить им взять жен на Землю, но подумай, вправе ли мы лишать этих людей того, о чем мы, земляне, мечтали в течение тысячелетий с тех пор, когда наш разум понял весь ужас небытия? Вот в чем вопрос. Да и захотят ли их жены покинуть эту планету, когда узнают, что на Земле их ждет старость и смерть? А если они предпочтут любовь, то не придет ли потом раскаяние, а еще хуже – упрек?
   Владимиру было просто некогда об этом подумать, он обеспокоенно молчал, не зная, что ответить.
   – Вот и я, – продолжил Сергей, – не могу ответить на этот вопрос, потому что ответа на него нет!
   – А нельзя ли завезти на Землю амброзию?
   – Нет! Она не будет там расти. Даже здесь растения приживаются не везде, где им "вздумается", а только в определенных местах. Мы вот пытались посадить хлебные клубни…
   – Я знаю. Вальтер мне рассказал.
   – Ну вот видишь. Да дело не только в амброзии. Я уверен, что сама по себе амброзия не может дать бессмертия. Здесь действует весь комплекс планеты. И этот комплекс заключается в том, что планета… Он замолчал, не решаясь произнести нужного слова.
   – Говори, я догадываюсь.
   – Да! Разумна! Вернее, не сама планета, а ее растительность. Вся корневая сеть планеты, построенная наподобие мозга человека, его нервной системы, – громадная, сверхмощная вычислительная структура. Это интеллект, причем такой, границ которого мы не знаем. Мне чем-то эта планета напоминает Элию, но только отчасти. Там было содружество человека и растительного и животного царств, здесь же животное царство полностью подчинено растительному.
   – У тебя есть доказательства?
   – В том-то и дело, что прямых нет. Есть косвенные. Пока об этом можно говорить как о гипотезе, догадке.
   – Но позволь, отец, разум не может развиваться при отсутствии двигательных функций…
   – Ты имеешь в виду, что растения неподвижны? Должен сказать, что движение имеет самые разнообразные формы. Не обязательно перемещение материального тела в пространстве. Достаточно перемещения в пространстве информации. Здесь это условие выполняется. Но самое главное для развития разума – возможность осуществлять воздействие на окружающий мир и оценивать результаты воздействия. Сие есть начало обучения и начало развития разума. Судя по нашим наблюдениям, растительная система планеты легко может осуществлять такое воздействие. Вспомни, что было с вырытыми для СС котлованами? Мы просто в плену земных представлений и по любому поводу используем принцип рычага. Ведь наши руки, конечности – не что иное как рычаги, и все наши воздействия на окружающий мир в конечном итоге – воздействие этих рычагов. Но можем ли мы утверждать, что это единственный путь осуществления движения и воздействия на окружающую реальность? Эти воздействия, как и сам Разум, могут иметь в мироздании самые различные формы. Фактически – это отражения закона необходимого многообразия. Наш разум находится в плену сложившихся представлений. Нам кажется, что весь мир построен по нашему образу и подобию. А это не так. Чтобы добиться взаимопонимания, надо подняться над земным уровнем, стать хотя бы чуть-чуть выше самих себя.