Кузнецов Владислав. Кембрийский период - все до 2 часть, 1 глава

 
    "Доброго времени суток - я не знаю, когда ты очнёшься. Зато знаю, что мы виноваты в твоей болезни и нарушении планов. В первую очередь, конечно, вина лежит на мне - не пришло в голову проследить за некоторыми действиями Сущности-Б. Инструкция, которую эта в высшей степени одаренная, но в ещё более превосходной степени безалаберная личность дала тебе прочитать, относилась к другому, хотя и схожему виду. В результате неверный режим питания и довёл тебя до нынешнего состояния, которое, впрочем, никоим образом не плачевно. Также полагаю уместным разъяснить занятую мной позицию в истории с византийским кольцом. Эта вещь должна была заменить собой кольцо сил священника. Вообще, выбрав православное христианство, ты задала нам задачку, именуемую женщина - православный священник. Которая разрешается достаточно просто, если вспомнить, что восточно-римские императоры при коронации возводились в священническое достоинство. Или в очень близкое к тому. Так что если тебе вдруг приспичит лезть в алтарь, знай: епископ Дионисий наверняка пустит. Также ты имеешь право участвовать в Соборах.
    По размышлении, и считая уместным принести извинения за Сущность-Б, ибо прямых наверняка не последует в связи с неистребимой несносностью этого существа, замешанной на нежелании признавать ошибки, мне пришло в голову, что было бы справедливо как-то компенсировать тебе нанесённый вопиющей некомпетентностью коллеги моральный ущерб - но не нарушая условий пари. Искомое решение удалось найти, припомнив, что сидхи не врут, а также твою беседу с Анной на колокольне. В результате с согласия Сущности-Б в генетическую модель твоего организма внесены некоторые изменения, касающиеся размера молочных желез. За образец взяты соответствующие органы твоей ученицы. В качестве дополнительного руководства мною были приняты медицинские справочники и произведения искусства вашей родной цивилизации, а также собственный, вполне безупречный, вкус. В результате предусмотрены некоторые логичные отличия от прототипа - например, соски кормившей женщины у нерожавшей девушки сочтены неуместными. Полагаю, грудь начнёт расти сразу же по окончании обновления организма. Искренне надеюсь, тебе понравится. Сущность-А".
 
   Немайн скривилась. Понравится... Болеть же будет. И долго. А нужна ли ей такая красота? А, пропади всё пропадом - нужна! А вот ещё листок. Подложен под первый. Тоже послание.
 
    "Приветствую, коллега! Да, коллега - я тоже в некотором роде инженер, и между прочим, именно я занимался вашим землеустроительством. Увы, на сей раз Сущность-А - дотошнее и зануднее существа я не знаю - снова меня уела. Что происходит очень часто, ибо в вопросах банальных гений ограничен, а вопросов требующих гения, куда меньше, чем вопросов, требующих простой методичности. Я не извиняюсь. Я объясняюсь, ибо вы сами заставили меня сделать чужую работу - а такого рода вещи я всегда делаю из рук вон плохо. И - для восстановления чистоты эксперимента, подорванной вашей болезнью по вине Сущности-А, я решил сделать для вас нечто полезное - а именно несколько расширить языковую и алфавитную базу. Полагаю, вы найдёте это более полезным, чем косметические изменения фигуры. А ещё я не тыкаю без нужды. Сущность-Б".
 
   Сидха раздражённо дёрнула ушами. Всё это казалось далёким и не особо важным. Важным был ребёнок. Клан. Народ. Вопрос: жизнь или игра, некогда волновавший Клирика, решился сам собой. Сидха чуть мечтательно улыбнулась, вспомнив человека, которым была в прошлой жизни. Этот человек ей нравился. И казался очень родным и знакомым. И даже оставался большей частью её нынешней. И всё-таки - она стала собой, а он - исчез, как исчезает гусеница, когда бабочка покидает кокон... До перестройки организма был Клирик в теле эльфийки. Теперь - эльфийка - нет, сидха! - с памятью и душой, доставшимися от Клирика. Обратной же дороги не было.
   Немайн призадумалась. Но поразмышлять о собственной странной судьбе не вышло. Раздался шелест приоткрываемой двери. Знакомое дыхание, знакомое сердце, знакомые шаги. Сиан. Младшая старшая сестра.
   - Майни, ты проснулась! Майни, ты снова ты? Ты расскажешь, как играть с тыквой?
 
   КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
 
 

Часть 2. Свет на облаках.

1. Всяческая суета. Год 1400 от основания Города. Начало ноября.

     Неторопливо бредущее по небу Солнце уже собралось ночевать, но, прежде чем заглянуть в страну антиподов на далёком севере, заглянуло в окошко большого фермерского дома. Даже, скорее, простенькой виллы. Дом-то не кельтский, круглый да деревянный, а римский, каменный и прямоугольный, с проской крышей, собирающей дождевую воду внутрь. Собственно, весь третий этаж занимала большая цистерна, которой семье Ивора ап Итела обычно вполне хватало. Несмотря на то, что пращур Ивора, который возвёл хоромину, был чистокровным бриттом, кусок земли ему достался за сорок лет беспорочной службы Риму, меч посверкал по всему свету, а голова наловчилась белькотать на полудесятке языков и понимать пути других народов. Видеть в них сообразное, а не глупые варварские обычаи. Вот, вернувшись на родину, легионер-ветеран и сообразил, что, пусть Туи и не загажена, как Тибр - но ходить к ней за водой далековато, а пить полусолёную воду из колодца - противно. Соседи сперва посмеивались - а потом последовали его примеру. Так что теперь дом Ивора выделялся, пожалуй, только размером да убранством: если дерево, так резное, от пола до балок, поддерживающих этажи. А камень - тот укрыт. Снаружи плющом, изнутри тканями. А простые ткани за поколения зажиточной жизни понемногу сменялись гобеленами. Сейчас дом скорее напоминал загородный замок века восемнадцатого, и даже высаженные вокруг живые изгороди, по идее предназначенные для защиты от вражеского набега, теперь размыкались - не из пустой парковой декоративности, но чтобы открыть вид на хозяйство: зимние загоны для скота, склады и амбары, и скрыть домишки люда победнее. Теперь всё это обзавелось длинными тенями, а Солнце, прежде, чем спрятаться за недалёким лесом, пустило луч Ивору в глаз. Чтобы не забывал, что уже вечер, и достойному собранию пора бы что-нибудь и решить.
     Ивор ап Ител поморщился. Тяжёлый взгляд неторопливо обошёл собравшихся в доме лучших людей нового королевства. Их было шестеро. В другое время, наверное стоило бы вспомнить, что кантреф, вообще-то, населён почти только Монтови, и решать им - остальных попросту слишком мало. Ну, разве ирландцев пригласить, из уважения к королю. Бывшему королю! Ивору захотелось грохнуть кулаком по столу. Сдержался. Может, и зря. Кажется, его отношение к ситуации разделяли все. Это немного утешало. Только Ивору-то совет нужен. Очень.
     Именно поэтому Монтови выделили своим малочисленным соседям выделили по голосу - маленькому, совсем не решающему - но всё-таки действительному голосу. И, за отсутствием заезжего дома, предложили собраться в доме самого богатого в округе скотовода.
     Однако растерянным выглядел даже представитель Вилис-Кэдманов. И винить его не приходилось. Как ни обидно было это сознавать, но в масштабах Диведа собравшиеся были мелкой сошкой. Даже зажиточный скотовод. Разумеется, предупредить их заранее то ли забыли, то ли попросту не озаботились. И вот, вскоре после Самайна дома жителей правобережья Туи начал облетать рыцарский разъезд. Отчаянно кричала фанфара. И вслед за ней голос лучшего королевского глашатая провозглашал, что отныне земли на десять римских миль к западу от реки Туи отходят, как владение, признающее лишь верховную власть короля Британии, под правление сиды Немайн верх Дэффид ап Ллиувеллин ап - и дальше шло знакомое перечисление предков хоть и не королевского, да доброго и старого рода.
     Нежданной независимости не ожидал никто. Не то, чтобы случившееся было из ряда вон. Король вполне вправе выделить кусок из своих владений. Так часто поступают, награждая владениями сыновей и племянников. И то, что новое королевство получается совершенно независимым от Кер-Мирддина - тоже неудивительно. Напротив, достойно удивления и восхищения, что все братья и сёстры короля Гулидиена признали верховенство одного. Удивительным и неожиданным было иное. Обычно земли делили внутри семьи, и можно было заранее угадать, когда и кому король решит выделить кусок. Но у Гулидиена - которого так и подмывало назвать "нынешним" королём, хотя на деле он уже стал "соседским" - не было детей, а немногие племянники и пешком под стол не ходили по крайней степени младенчества. Так король ухитрился и тут подданным сюрприз подложить.
     Ивор дернул вислый ус. Всё было не так уж и плохо, если подумать. Кто клану Гулидиен? Никто, на Монтови его предки никогда не женились. А Немайн, хоть тоже ирландка, да ещё и сида, но свойство с кланом у неё уже есть - свояченицей Кейру ап Вэйлину доводится. А Кейр, похоже, со временем заезжий дом Дэхейбарта унаследует. А это, по доброй старине, которую, оказывается, списывать пока рано, не только честь, но и власть большая. Послабее, чем у королей, да пошире - над целой пятиной. Но если с Монтови Немайн в свойстве, то Вилис-Кэдманы ухитрились сиду удочерить. Так что их голос маленький только формально. Всегда ведь могут по-родственному нажаловаться Дэффиду ап Ллиувеллину, тот и замолвит дочери словечко.
     Да и ирландцев нужно слушать. Немайн ирландка - пусть и сида. Ох, вот уж не думал, что на голову свалятся такие сложности. Голова понемногу превращается в котёл для похлёбки из варёных мозгов. А нужно что-то говорить.
     - Значит, так, - начал Ивор размеренно, чтоб успеть додумать, да настроиться, - раз уж мы теперь отдельное королевство, нужно смотреть - чтоб вышли не хуже других. А коли так, считаю, нужно озаботиться священным местом для возведения ригдамны Немайн. Холм Гвина, считаю, не подходит.
     - Почему? - спросил представитель Кэдманов, - Наоборот. Ей только приятно будет - сама ж взяла холм на копьё. Опять же, сидовский холм - самое правильное место. А другого у нас и нет.
     - Вот именно. Получится - мы тут ни при чём. А на новом месте выйдет, что это мы её возводим. Совсем другое дело. Что скажете?
     - Чтобы сказать, нужно знать, кто она, - заметила ирландка, владелица рыбацкой флотилии, - а так это пустой разговор.
     - Так вы, ирландцы, про неё больше всех знать должны.
     - Слухи да побасенки? - скривилась рыбачка, - Про меня вон тоже говорят. Разное.
     В основном - что главная "рыба", которую ловят рыбаки Этайн, водится на побережье Лейстнера и Мунстера. Ивор знал - неправда. Пиратство в море - да, налёты на берег - нет. Этайн совершенно не желала накликать войну на родной Дивед. А теперь, живя в маленьком королевстве, станет ещё осторожнее. Или нет? Страна маленькая, но править-то ею будет сида!
     - Хорошо, - сказал Ивор, - но многие с ней виделись, вели дела - уже сейчас, во время осады холма. Моё мнение - бывает хуже. Ригдамна нам попалась странная, но толковую королеву из неё получить можно... Чему ты смеёшься, Этайн?
     - Я ирландка. Ригдамна - ирландское слово... Означает - "сырьё для королевы", заготовка. Но не увидит ли Немайн и в нас, в нашем маленьком клочке, заготовку для королевства? Которую и примется обтёсывать, обтачивать, полировать...
     Совет кланов безымянного пока королевства принялся переглядываться. Ивор покрутил ус. Морячка была права, а слухи - её же пример показывал, что дыма без огня не бывает. Конечно, правда там раздута и перекручена - но что-то же да есть в том, что про Немайн говорят! А говорят разное. Говорят, что она, когда на город напало огромное войско варваров, вышла на него одна, простых воинов насмерть испугала, младшие вожди оружие не смогли держать, а наибольшего она палкой прогнала, как собаку. А перед тем со стены спрыгнула из удальства, и сломала руку. А ещё говорят, что епископ судил её за волховство, да и признал, что оно не от дьявола. Тут мнения расходились: иные говорили, что Кер-Мирддин она защитила чудом Господним, как святой Димитрий Солунь и Богородица град Константинов, а иные - что сила эта её собственная, именуется то ли механикой, то ли математикой, и допустима на богоугодные дела, да с молитвой. Второй вариант Ивору нравился больше - видел он сиду, та не казалась способной летать по воздуху, а мешки с землёй метала при помощи огромной пращи. Стало ясно, как сиды воевали с гигантами всякими. Если маленькая Немайн ухитрялась метать на три сотни шагов мешок, который два человека с трудом поднимают - то что творили богатыри? Выходило, что и в старых сказках не всё враньё. А ещё у неё рука была на перевязи - значит, падала таки со стены, а не летала и не проходила сквозь, как уверяли многие. Мол, что стоит холмовой просочиться сквозь десятиметровый вал? Тем более, богине всех текущих вод... Но и варваров она не одна победила - королевскому войску тоже работы досталось, иным до грыжи, а иным и до могилы. Ивор кой-кого в лагере во время осады порасспрашивал. Выходило - сида тянула время до появления королевской дружины, дралась с вождём варваров. И войско их, конечно, сглазила.
     Что колдовство сидовское страшная штука, Ивор знал на собственном опыте. Лазил на Гвинов холм в молодости. Летом, в самые спокойные времена, когда Гвина в крепости не бывало, и фэйри не решались шалить слишком зло. Увы, в тот раз то ли король Аннона навестил крепость в неурочное время, то ли другие шутники нашлись - но Ивор штаны испачкал и зарёкся удаль на сидовских холмах испытывать.
     Но Гвин шалил да пугал, а его наёмники вели себя как любые наёмники - но Немайн и тут показала себя сильнее: разрушила укрепления и запела гарнизон - то ли до смерти, то ли до поспешного бегства. Скорее второе. А кое-кто и сдался. Пленных фэйри все видели. С виду - почти люди, только уши прячут, да белькочут по-ирландски с дурацким акцентом, вроде лейстнерского. По крайней мере, Этайн уверяла, что смешнее только говор пиктов и Фир Болг. А вот Немайн говорит по-мунстерски. Как все нормальные люди, и, видимо, сиды.
     Но главное - сида не лжёт. А главное дело короля - хранить правду.
     - Дело с ней вести можно, - заметил Ивор, - Сам убедился. Поставлял кой-чего во время осады холма. Нужно попробовать договориться. А время подумать - есть. Немайн, говорят, нездоровится.
     Времени, и верно, хватило - на то, чтоб по три раза вспомнить легенды да слухи и поговорить с роднёй в городе. Два дня пути - если налегке - не больно дальний свет. Ивор, поразмыслив, решил ехать сам. Два дня трясся по дороге - а наградой стало не сочувствие, а скептические взгляды горожан, рассматривающих шестиколёсную повозку. Иные и пальцем тыкали - в совершенно правильную колесницу, заботливо раскрашенную жёлто-красными цветами клана. Причину первый же мальчишка у коновязи заезжего двора объяснил. Оказывается, сида придумала некие рессоры, на которых заднице гораздо меньше страдать приходится. Вот всех и удивляет, как человек, живущий во владениях сиды, такой хорошей вещью не пользуется. А работники конюшен предложили переделать колесницу по новой моде. Ивор покряхтел, развязывая мошну, но отказываться не стал. Обратно-то ехать тоже на собственном заду собирался. Следующий по приезде день отсыпался в доме клана - а там, стоило показаться в "Голове Грифона", как заметивший правильного человека Кейр сразу начал делать из-за стойки приглашающие жесты.
     - Слышал, да? - спросил, - А мы тут тоже думы думаем. А вот насчёт королевы вы поторопились. Не захочет Майни быть королевой. Она ведь серьёзная, хотя поначалу это и не заметишь. И на старине помешана так, что ой. А по обычаю никому из семьи хозяина заезжего дома нельзя королевскую власть принимать. И, знаешь, я так мыслю, что ей это очень по нраву. На других сид-королев насмотрелась, и судьбы такой не хочет. Что в Ирландии, что у нас - ничего хорошего. Суди сам: Рианнон детоубийцей ославили, пятнадцать лет и за рабыню не держали, Бранвен загнали в кухонные рабыни и каждый день непременно по лицу хлестали, одну Дон вежливо попросили освободить место сыну. Кстати, прогадали. Дон, говорят, добрая была - но не дура. При живом-то муже у них всё хорошо получалось.
     - А с чего Немайн тогда землю взяла?
     - Так это не она. Это отец за неё взял. И, полагаю, с королевским титулом просто не соотнёс. Не разглядел за рекой, выпасами, лесом. Он ведь пока больше хозяин, чем властитель. Но - пока. Вот... А слова обратно не возьмёшь. Так что будет сиде задачка, как сил наберётся... А ригдамной пусть пока побудет. Этого обычай вроде не запрещает.
     - Вы про Майни? - из внутренней двери высунулась сестра сиды, Гвен, как всегда, хозяйничающая на кухне, - Глупости всё. Не беспокойтесь. Она хорошая. И справится. Зато тебе, Кейр стоит подумать про запас солода. С тех пор, как мы варим "коксовое" пиво, горожане домашнего и не пьют почти. Наше вкуснее. Но теперь нам точно не хватит нынешнего припаса на всю зиму, а отцу не до того... Кстати, почтенный, не зерновое ли у вас хозяйство?
     От римского обращения Ивор вздрогнул. Потом приосанился.
     - Основной доход мне приносят стада, - сообщил он, разбавляя местным говором бедную латынь, - но и ячмень я выращиваю, и некоторый запас у меня, так получилось, имеется.
     Запас назначался на чёрный день - мало ли, пожар в амбарах или лихолетье? Но тут вопрос стоял о добрых отношениях с семьёй сиды Немайн. То, что сида не захочет быть королевой, стало совершенно ясно. Сами могли додуматься. С другой стороны, Немайн ведь не просто сида. И кровь тут не при чём - в Камбрии слово стоит выше крови, если уж признана "девушка-сирота" Немайн дочерью Дэффида Вилис-Кэдмана, так она и к роду его относится, и все старые права, обязанности и распри можно смело забыть. Но возраст и опыт не скроешь! Сравнить человека в двадцать лет и его же в тридцать - ежели не глуп, так разница будет заметна. И даже в дурака жизнь вобьёт урок-другой. А тут не десяток лет, тут поболе тысячи. Так что мудрее Немайн, поди, в Камбрии и не сыскать никого.
     Отложив решение и перевалив его на чужие плечи, Ивор занялся делами бытовыми. Тут-то и выяснилась очень неприятная вещь: старшина клана, включая папашу Кейра, не случайно начала скупать кожи по неплохой цене - ожидался большой спрос, и они запасались, чтоб потом продать подороже. Наводнившие город римляне собирались покупать оружие. Много оружия - а значит, щиты и шлемы с кожаным покрытием. Пергамент тоже подрос в цене.
     Преступления в поведении старшины не было - договора с греками ещё не было, да и цену родичам давали неплохую. Но мелкое крысятничество по отношению к собственному клану не могло не раздражать. Тем более, что в иных кланах уже случалось, что богачи узурпировали власть, либо являясь со своими должниками на Совет свободных и разгоняя его, либо попросту заставив таких должников проголосовать на Совете свободных так, как им нужно. А начиналось всё вот с таких внешне безобидных проделок. С этим что-то надо было делать, но что, Ивор пока не знал. Разве вот только завести свойство с другими кланами. Лучше всего - с Вилис-Кэдманами. Последнее время они много силы взяли, их родню обидеть не посмеют. Да и сама идея стать представителем ветви клана в отдельном королевстве вдруг стала согревать душу.
     Так что, вернувшись домой, Ивор порадовал маленький Совет тем, что королевы у них, такие дела, не будет. А короля уже нет.
     - Без короля нельзя! - таков был общий глас.
     Жизнь без короля и помыслить было невозможно! Если при неправедном короле земля не родит, скот не доится и не плодится, а людей косят глад, и мор, и прочие казни египетские, то что выйдет, если короля не будет совсем? А что угодно, вплоть до Ада на земле. Вот одной отдельно взятой.
     - Пусть сида сама разбирается, - отрезал Ивор, - она в таких делах понимает больше нашего. А нам пока нужно приготовить всё, что нужно для введения королевы. Вдруг что понадобится. Потому как королева или нет, а защищать народ от незримого - её работа.
      Место выбрали хорошее - на холме, хоть и не сидовском, под старой ольхой. Рядом родник. Совершенно во вкусе Неметоны место. Правильный камень для возведения - приволокли. Оставалось ждать, и ожидание было неспокойным. Смотритель холма, назначенный некогда принцем Рисом, всё чаще обнаруживался вдали от холма. Жаловался, что холм стонет и шевелится, особенно по ночам. Что там внизу был целый город, который сида запела насмерть - а теперь, стало быть, умертвия. Что он боится, очень боится... И тут же предлагал найденные в холме штуковины на продажу. А иногда, особенно под пиво, аж слезу пускал, рассказывая, что фэйри они, конечно, фэйри, недобрая гвинова свора, да у них ведь и дети были. У иных - и ворованные наверху. То есть - обычные. А сида их всех - именем Господним - и потолок на голову!
      - Я ведь копать пробовал, - говорил, - вдруг там богатства какие. Так куда там! Всё завалено, не подступиться. Сплошной камень. А в этом камне - мёртвые фэйри. Не такие мёртвые, как из людей получаются. Другие.
      На прочие же расспросы в трезвом виде - отмалчивался, в пьяном - глупо хохотал. Многие слушали. Пришлось Ивору встречный слух пустить. Мол, человечишка так старается оттого, что знает - сгонит его сида с хлебного места. Кому нужен недотёпа - смотритель за чёртовым местом, вся сила которого в том, что он принцем Рисом поставлен? Сам Рис, соседушка, власть над незримым имеет, потому как по сути вассальный король. Но одно дело - отблеск чужой силы, иное - своя. Уж сида-то, если из холма вдруг полезет, сумеет разобраться. Если уж Гвина победила, так ей, верно, сам Сатана не очень опасен...
      Дня через три после Самайна пришли известия, что сида выздоровела - но на земли свои пока не собиралась. А безымянная страна, которую всё чаще назвали Неметонионом, нуждалсь в защите от незримых сил. Наконец, Ивор решился и отправился за границу - поторопить ригдамну, а заодно и выяснить, как именно придётся дальше жить. Не ждать же февральского окота без защиты снизу. Да и сверху. Так можно и без скотины остаться!
      Теперь подновлённая в бывшей столице колесница вызывала у встречных и обогнанных восхищённые ахи: как же, в правобережье Туи уже все ездят на сидовский манер. А разъяснять, что ты - не все, каждому не станешь. Но уж остановившись на придорожной ферме переночевать, Ивор сдерживаться не стал, и рассказал хозяину с семьёй, как довелось ему стать знатным человеком, представителем народа, и что надо бы это как-то наглядно показать.
      - Так подними на копьё вымпел королевских цветов, - удивился хозяин, - дел-то! Так и будет видно, что ты по королевской надобности едешь.
      Ивор в раздражении дёрнул ус.
      - Да откуда ж мне знать эти цвета!
      - Так она же их, наверное, носит!
      Ивор попытался припомнить, что было надето на сиде во время осады. Ряса, точно. А цвет - и не поймёшь, какой. Буро-синий, почти чёрный... Ну, и всё. Ещё, кажется, всаднические сапоги - которых она не жалела, по грязи ходить. Так и сказал.
      Фермер поскрёб небритый дня три подбородок.
      - Жена! - позвал.
      - Чего тебе? Пироги сгорят!
      - Не помнишь, чего на сиде было? Когда она к нам на Неметону заезжала?
      - Когда заезжала - ряса. Не пойму даже, какого колера. Тёмная. А когда выходила в бой - оба платья белые, оба, кстати, верхних. Без вышивки... Ох, ну вот подгорели, точно... Алан, а ты у младшенькой куклу Неметоны посмотри. Она её точно как сиду и одела!
      Легко сказать - возьми посмотри. Неметону с женской половины выносят редко, да с церемонией. Одно хорошо - с обрядом управилась младшая дочь фермера. Никого отвлекать от работы не пришлось.
      - Вот, - сказал глава семейства, - А до того, как Немайн к нам заехала, сладу не было. То ли во младенчестве перебаловали, то ли ещё чего... А теперь серьёзная. Вырастет - ведьмой будет, точно.
      Ивор между тем разглядывал куклу. Да, вся в белом. Алый плащ - это общее, воинское, она тогда на королевской службе была. Ну и какой вымпел приспособить к копью? Хотя... На белой накидке чернели нарисованные углем кресты.
      - Это что? - спросил Ивор.
      - Это мне рассказали, - сообщила девочка.
      - Что рассказали?
      - Что Неметона пелерину вышила. Вот так.
      Ивор дёрнул ус.
      - Белое с чёрным, - протянул он, - а хорошо. Ни у кого такого сочетания нет. А у нас, значит, будет. Ну, а не понравится ригдамне - поменяем!
      Так что в Кер-Мирддин он въезжал уже едва не как посол сопредельной державы. Не удержался, надулся индюком. Вышло бы сущее посмешище - да первые же минуты поисков Немайн спесь поумерили. Хуже того - минуты плавно перетекли в часы - а поймать только-только вставшую с одра болезни сиду никак не получалось. Уж больно шустрая! Куда не сунешься, один ответ: да, была, уже ушла, даже убежала. Не перепутаете: зелёное с жёлтым платье, белая пелерина с премиленькими чёрными крестиками... И главное: уши.
      Но самое большее, чего достиг несчастный посол, было лицезрение ригдамны издали. Едва завидев сиду, чуть дар речи не потерял - если при осаде ригдамна скорее напоминала монахиню-аббатису, то теперь это была хлопотливая хозяйка. Немайн металась по городу, и откровенно пыталась быть в трёх местах одновременно. Ярко-зелёную молнию было трудно не заметить и совершенно невозможно догнать. После нескольких попыток Ивор догадался - очередное волховство.