Страница:
Изменения в расстановке сил на политической арене СССР в результате
этих событий внесли существенные коррективы в характер советско-кубинских
отношений. Приостановка деятельности КПСС на всей территории СССР 24 августа
и ее запрет в Российской Федерации 6 ноября 1991 г. подрубили стержень, на
котором держалось союзное государство. Был снят последний заслон на пути его
дезинтеграции. Открылись шлюзы реставрации капитализма в его самых
варварских и криминализированных формах.
После августа резко упала роль союзных органов власти и управления, на
которые до того в основном замыкались межгосударственные двусторонние
экономические связи. Пошел обвальный процесс распада федеративного союзного
государства, вызванный центробежными и националистическими силами. Реальная
власть стала смещаться в республики, которые одна за другой начали заявлять
о своей независимости. М. С. Горбачев фактически лишился власти еще в конце
августа. Реальная власть в Москве уже тогда сосредоточилась в руках у Б.
Ельцина. Процесс ликвидации социализма и СССР завершился государственным
переворотом 8 декабря 1991 г.
Почти за год до этого, в начале 1991 г., в одном из залов Национального
музея изобразительного искусства в Гаване, отведенного под экспозицию
авангардистских работ кубинских художников, в числе других было выставлено
одно занимательное полотно. Сюжет картины был весьма символичен. Его в своем
репортаже с Кубы описал соб. корр. "Комсомолки" Е. Умеренков: "Падают,
наваливаясь друг на друга, костяшки домино, семь уже лежат. Стоит, заметно
накренившись, только одна, последняя. На поверхности каждой из костяшек -
изображение флага. Семь поверженных флагов бывших социалистических стран.
Домино с советским то ли рухнет через мгновение, вслед за остальными, то ли
все-таки удержится - каждый волен додумывать сам".
31 декабря 1991 г. был спущен красный флаг, развевавшийся над Кремлем
более семи десятилетий. Советский Союз перестал существовать. Была
поставлена последняя точка в истории социалистического содружества,
сложившегося после победы СССР во второй мировой войне. Крушение
европейского социализма сопровождалось практическим разрывом политических и
экономических отношений Восточной Европы с Кубой и резким снижением уровня
хозяйственных связей с ней нашей страны. К экономической блокаде Кубы со
стороны США добавился обвал в отношениях с бывшими партнерами по СЭВ.
Выступая 3 ноября 1991 г. на открытии IX Международной ярмарки в Гаване,
Фидель Кастро определил подобное положение как "двойную блокаду".
Вызов, брошенный Кубе изменениями в мире, поставил перед ней задачу
дать адекватный ответ на него. В этой ситуации очень многое зависело от
того, кто стоял во главе кубинского государства и правящей партии.
Либеральный американский журналист-международник Марк Купер, побывавший на
острове в самый разгар "бархатных революций", отметил в своем очерке, что в
тот момент каждого кубинца волновал Великий вопрос: "Каково, черт возьми,
будущее Кубы в этом новом мире, где все ее союзники валятся один за другим,
как костяшки домино?" М. Купер, которого, судя по его статьям, трудно
заподозрить в симпатиях к Ф. Кастро, тем не менее после очередного живого
общения с ним вынужден был признать: "Фидель, пробывший у власти 31 год, все
еще находчив и быстр в суждениях, угрожающе непредсказуем в политической
игре, и его ответ на Великий вопрос не так однозначен, как явствует из
американских газет, изображающих его "последним сталинистом" - по большей
части в карикатурном виде... Сводить личность Фиделя Кастро к тропическому
варианту румынского диктатора - значит не понимать либо самого кубинского
лидера, либо его революции. Потому что Фидель - это Кубинская революция".
Это же вынужден был признать в сентябре 1991 г. рупор правящих кругов
США газета "Нью-Йорк Таймс". "Для многих кубинцев, - отмечалось в ней, -
даже тех, кому не хватает продовольствия, Кастро по-прежнему остается
"компаньеро Фиделем", тем же самым беззаветно преданным своему делу бойцом,
который сверг диктатора Батисту и нашел в себе мужество не подчиниться США.
Он по-прежнему является тем самым Фиделем, который, провозгласив Кубу
"свободной территорией в Латинской Америке", получил поддержку
латиноамериканских либералов. Каждое появление Кастро на публике
сопровождается овацией... Фидель по-прежнему популярен среди своего народа.
Во время недавних Панамериканских игр каждое появление Кастро на стадионе
горячо приветствовали тысячи людей, что резко контрастирует с отношением к
лидерам в других странах, где их освистывают каждый раз, когда они
появляются на стадионах".
Огромный авторитет Ф. Кастро среди кубинского народа и за рубежом
всегда являлся одним из важнейших, стержневых факторов силы революционного
процесса в этой стране, гарантом устойчивости ее государственного механизма
при всех крутых поворотах на ее сложном историческом пути. Поэтому не
случайно, что главным объектом нападок недругов Кубинской революции всегда
являлся Фидель Кастро. Ни один из лидеров других социалистических стран в
последние десятилетия не вызывал такой личной неприязни и ненависти у
правящих кругов США, как Ф. Кастро. Возможно это один из лучших критериев
положительной оценки для настоящего революционера.
Когда в европейских социалистических странах во второй половине 80-х
годов усилились и резко активизировались антикоммунистические
проатлантические силы, лидеры правящих партий в большинстве из них
отсиживались за глухими стенами своих кабинетов. Ожиревшая, оторвавшаяся от
народа партийно-государственная номенклатура не только оказалась
неспособной, но и не хотела выдвигать свежие вдохновляющие идеи по очищению
социализма от бюрократической плесени, преодолению чуждых ему явлений и
исправлению деформаций. Более того, не имея навыков прямого и откровенного
общения с народом, она просто боялась выходить на улицу и апеллировать к
нему в критические моменты, понимая, что если народ выступит за спасение
социализма, то он начнет чистку именно с номенклатуры, поставит ее под свой
контроль, лишит привилегий и заставит честно работать, а, может быть, и
выгонит взашей.
Улица и митинговая стихия были отданы на откуп противникам социализма.
При этом, занимая ключевые посты в партии и государстве, карьерные чинуши
своим поведением тормозили работу тех, кто сохранил верность
социалистическим идеалам. Позиция верхушки номенклатуры способствовала
утрате веры в социализм в массах, вела к деморализации патриотических сил
общества.
Ситуация на Кубе разительно отличалась от положения в европейских
социалистических странах. Для этого были объективные причины, которые уже
упоминались, - это присутствие постоянной смертельной опасности кубинской
нации со стороны мощнейшей империалистической державы; неразрывность задач
защиты независимости и социализма. Большое значение имел собственный
столетний опыт революционной борьбы кубинского народа. Одновременно огромную
роль играл и субъективный фактор. "Движение 26 июля" в известном смысле
создавалось как революционная антиимпериалистическая и антикапиталистическая
организация, для которой были чужды формы и методы казенного социализма,
утвердившегося в государствах "советского блока". Не случайно Фидель называл
тех, кто объединился в рядах созданного им движения, "новыми коммунистами".
Определенную роль играл и тот фактор, что в критический момент командные
высоты во властных структурах на Кубе занимали люди, осуществлявшие
революцию, прошедшие проверку на излом, а не карьерные ловкачи-перевертыши
из второго-третьего революционного поколения, как это было в СССР. И.
конечно, среди важнейших компонентов субъективного фактора, обеспечивших
силу кубинского революционного процесса, следует упомянуть деятельность
руководителя Компартии и государства - Фиделя Кастро.
Фидель всегда был народным трибуном. Он никогда не боялся идти к
народу, так как выражал его чаяния и именно поэтому находил в нем понимание,
опору и поддержку. Во многом благодаря Фиделю между руководством революции и
народом никогда не возникал непреодолимый барьер.
Ни одно политическое течение не может рассчитывать на успех и тем более
будущее, если оно не ведет за собой молодежь. В бывших социалистических
странах Европы компартии уже в 80-е годы потеряли молодежь, отдав ее на
откуп антисоциалистическим силам и западной пропаганде. На Кубе молодое
поколение составляет более двух третей населения, и здесь его позиция еще
важнее для судеб страны.
Фидель всегда уделял огромное внимание проблемам молодежи, именно она
больше всех получила от революции. Поэтому не удивительно, что всегда
большинство молодых кубинцев поддерживали ее. В моменты трудных раздумий Ф.
Кастро приходил в Гаванский университет, чтобы посоветоваться со студентами
и получить у них моральную поддержку. Фидель всегда искал новые формы
вовлечения молодых в политическую жизнь общества, стремился найти такие
формы участия, которые бы были им интересны.
Вспомним, где была политически активная часть московской молодежи в
1991 году... На демократических тусовках и митингах, в аудиториях, где
либералы вели дискуссии сами с собой. Естественно, ее не могли увлечь
скучные официозные съезды комсомола, проводившиеся циничными
приспособленцами из "вечно молодых". Или столь же скучные, выдержанные в
худших традициях бюрократизма, молодежные мероприятия. На Кубе же картина
была иной. Фидель всегда стремился услышать голос молодежи, старался дать ей
возможность самой проявить свою инициативу. Он, как опытный строитель,
"укатывал асфальт" там, где народ сам "протаптывал тропинки".
Фидель часто ездил по вечерней и ночной Гаване, наблюдая, как проводит
время молодежь. Он постоянно встречался со своими молодыми
соотечественниками и по душам беседовал с ними. Поэтому он знал их проблемы
не понаслышке. В 1991 г., когда экономическое положение страны резко
ухудшилось, стали возникать проблемы с молодежным досугом. И вот в этих
сложных условиях Фидель изыскивает достаточно крупные средства, и по всей
стране открываются сотни постоянно действующих дискотек для молодежи,
которые дополнили систему созданных еще раньше молодежных клубов по
интересам, библиотек, стадионов, спортивных школ, спортивных площадок и
тренажерных залов, которые действовали как в столичных кварталах, так и в
самых отдаленных горных деревушках.
Еще в начале 80-х годов СМК и другие молодежные организации по
предложению Фиделя Кастро взяли шефство над "народным туризмом" ("кампизмо
популар"), который стал доступен каждому кубинцу, позволил отдыхать ежегодно
во время отпуска или каникул в прибрежных районах или других экзотических
местах страны миллионам жителей. Журналы и газеты, книжные издательства,
театры, передачи на радио и телевидении, ориентированные на молодежь,
учитывали ее потребности, чутко прислушивались к ее пульсу, интересам. Они
никогда не избегали острых проблем ни в политической, ни в других областях.
На Кубе не культивировалась вседозволенность в вопросе взаимоотношения
полов, но одновременно там никогда не было глупых и ханжеских табу, которые
лишь раздражают молодежь и создают нездоровый интерес вокруг "запретного
плода". В кинотеатрах на Кубе демонстрировались самые свежие ленты из всех
стран мира, и в первую очередь США и Европы. Одновременно в анонсах СМИ
давали на них критические рецензии. Вообще трудно перечислить все, что
сделала революция для молодого поколения Кубы. Поэтому в сложные моменты
Фидель мог рассчитывать на его поддержку.
В переломном 1991 году организация празднования Дня национального
восстания, 26 июля, была поручена Союзу молодых коммунистов. В это время
из-за срыва поставок советской нефти на Кубе резко обострилась
энергетическая проблема. Не хватало бензина. Сократилось число выходящих на
маршруты автобусов... Фидель призвал там, где это возможно, искать
альтернативные решения. В сельском хозяйстве стали активнее применять, в
основном на вспомогательных работах и при транспортировке на небольшие
расстояния, гужевой транспорт. В городах и сельской местности активнее
начали использоваться велосипеды. Для этой цели, по распоряжению Фиделя, в
1991 г. были закуплены в КНР пятьсот тысяч велосипедов, началось
строительство с китайской помощью двух велосипедных заводов на острове.
Тысячи велосипедов были переданы студентам университетов, начали
распределяться по предприятиям и учреждениям. Пересели на велосипеды сотни
журналистов. Фидель заметил по этому поводу с присущим ему чувством юмора и
способностью находить рациональное зерно во всех трудностях: "После
вступления в эру велосипеда, когда мы будем иметь их миллионы в своем
распоряжении, разумно ли отказаться от них, даже если мы получим столь
нужное нам горючее в большом объеме? Зачем бросать велосипед, если ездить на
нем так полезно для здоровья". Надо было привлечь внимание молодежи к
решению этой проблемы, найти формулу, которая бы позволила ей лучше понять
ее. Для этого, в частности, было использовано празднование Дня национального
восстания.
Кубинские комсомольцы нашли нестандартное решение. Накануне 26 июля они
обратились к молодежи Гаваны с предложением пройти и проехать на велосипедах
в рядах грандиозной уличной демонстрации под лозунгом "Куба идет!"
Энтузиазм, царивший во время этого марша, был потрясающим. Сотни тысяч
молодых людей в предвечерние часы с барабанами и маракасами в руках шли,
танцуя под оглушительные звуки рок-музыки. Демонстрация затем переросла в
грандиозный митинг, на котором выступил тогдашний комсомольский вожак
Роберто Робайна. Фидель стоял рядом с ним, приветствуя молодежь. "Мы
намерены строить социализм, - говорил Р. Робайна, - мы не собираемся его
менять, мы будем его совершенствовать". Молодые ребята поднимали вверх
велосипеды на сильных руках и митинг гремел: "Фиделидад пара сьемпре!" (В
переводе с испанского - "Верность на век!"). Речи были немногословны. По их
завершении прожекторы были отключены и внимание присутствующих привлекли к
себе четыре огромных видеоэкрана. Красные и зеленые лучи плясали на стенах
соседних домов; на экранах появились юноши и девушки, веселящиеся на
вечеринках.
Митинг совершенно естественно перерос в четырехчасовой концерт,
активным участником которого была присутствовавшая на нем миллионная
аудитория. Одновременно он напрямую транслировался на всю страну. На нем
выступили лучшие артисты. Здесь были кумиры кубинской молодежи - авторы и
исполнители песен Пабло Миланьес и Сильвио Родригес. Выступил Карлос Варела
со своими острыми сатирическими песнями, бичующими бюрократию, слова которых
подхватывали сотни тысяч голосов. Это было потрясающее зрелище и
одновременно мощная манифестация поддержки курса на очищение и защиту
социализма. Как все это контрастировало с тем, что происходило в СССР и
восточноевропейских странах!
Сплочение кубинского народа, и в том числе молодежи, в трудный момент
вокруг руководства страны во многом обязано прозорливости Фиделя Кастро, его
способности с первого взгляда распознать суть сложнейших явлений. Как только
в европейских социалистических странах обозначились первые признаки кризиса,
Фидель взялся за анализ его причин. Он искал новые формы и методы, с помощью
которых можно было устранить недостатки, просматривавшиеся в их политических
и экономических системах. По мере углубления кризиса в восточноевропейских
государствах Ф. Кастро начал предпринимать усилия, чтобы успешно провести
страну к намеченной цели через сложный лабиринт мировой политики.
"Ректификация" и "особый период в мирное время" явились первыми шагами на
этом пути.
Ректификация была призвана устранить приобретенные Кубой пороки
европейской модели социализма. Фидель вовремя увидел опасность. Удар был
направлен в первую очередь против тех недостатков модели, которые привели ее
к номенклатурно-бюрократическому перерождению, а вернее сказать -
вырождению. Что же касается "особого периода", то он уже представлял собой
политику, непосредственно направленную на мобилизацию внутренних резервов и
адаптацию политического и особенного хозяйственного механизма страны к резко
ухудшившимся внешним условиям. Оба эти шага в совокупности положили начало
изменению стратегии развития и обозначили линию на размежевание с
европейской моделью номенклатурно-бюрократического социализма.
Основные задачи, поставленные Ф. Кастро еще в процессе "ректификации" и
с наступлением "особого периода", благодаря целенаправленной разъяснительной
работе партии, СМК, массовых общественных организаций к моменту распада СССР
были осознаны всем обществом. Особую роль в их популяризации сыграли боевые,
проникнутые несгибаемым революционным духом выступления Фиделя Кастро на
десятках митингов, собраний, встреч с народом, совещаний, его интервью
средствам массовой информации. Перед страной была поставлена триединая
задача. Она состояла в следующем: приспособить экономику к новым условиям;
помочь лучше вписаться в мировой рынок на новых основах; реорганизовать
народное хозяйство в направлении повышения уровня его эффективности.
После августовских событий 1991 г. стало очевидным фактом, что Куба
потеряла в лице СССР идеологического союзника, а отношения между двумя
государствами, строившиеся в течение трех десятилетий на принципах
"социалистического интернационализма", канули в Лету. 29 августа 1991 г. в
"Гранме" появилась передовая статья под заголовком "Нашим священным долгом
является спасти родину, революцию и социализм". В ней по существу был
изложен взгляд кубинского руководства на глобальные изменения в мире и
сформулирована стратегическая цель внутренней и внешней политики на новом
этапе - всеми силами защитить национальную независимость и социализм.
"Что бы ни произошло в СССР, - говорилось в передовой, - мы не
откажемся от пути, который был избран нами в качестве научно выверенного
революционного ответа на историческую необходимость воплотить в жизнь
мартианские идеи о национальной независимости, антиимпериализме,
латиноамериканизме, социальной справедливости и солидарности, и продвигаться
к самому справедливому, самому гуманному и наиболее разумному строю, который
только знает человечество, - социализму. Осененные идеями Марти,
руководствуясь универсальными законами, открытыми К. Марксом и Ф. Энгельсом,
опираясь на гениальный вклад, сделанный В. И. Лениным в революционную теорию
и практику, исходя из уроков собственного конкретного революционного опыта,
мы и впредь будем отстаивать нашу независимую, кубинскую и социалистическую
линию".
Характерно, что даже многие западные политологи, пытаясь объяснить
причины прочности революционного режима на Кубе, его выпадения из той
"партии домино", которая была разыграна с социалистическим содружеством,
были вынуждены признать, что капитализм в "третьем мире", к которому
принадлежит Куба, отнюдь не представляется столь привлекательным. Уже
упомянутый М. Купер писал по этому поводу: "Некоторые кубинцы так недовольны
жизнью, что хотели бы покончить с революцией. Но вряд ли таких большинство.
Когда поляки или чехи смотрят на Запад, они видят процветающую Германию;
взглянув же на Восток, они видят терпящий бедствие Советский Союз. А что
лицезреют кубинцы? С одной стороны, несбыточную мечту Майами, с другой -
запустение на Гаити, продовольственные бунты в более развитых Венесуэле или
Аргентине. Они видят мексиканских туристов, которые прилетают на самолете,
этим мексиканцам местные объясняют, что здесь они могут спокойно пить воду и
ночью ходить по улицам, не опасаясь нападения".
В передовой "Гранмы" от 29 августа в концентрированной форме было
показано, в чем кубинцы видят силу своей революции и почему для большинства
из них неприемлем откат страны к капитализму: "Мы не обязаны нашей
революцией никому, кроме самих себя. Мы ни у кого не просили разрешения
осуществить ее. Мы слишком сильно любим свое творение, чтобы бесчестить его
хотя бы малейшим отступничеством. Капитализм, рыночная экономика, система
буржуазной демократии, включая Капитолий [В 30-е гг. при диктаторе А. Мачадо
в Гаване было построено помпезное здание парламента, которое представляло
собой почти точную копию Капитолия в Вашингтоне.], импортированные из
Соединенных Штатов, - это наше позорное и унизительное неоколониальное
прошлое со всей его болью, несправедливостью и серостью увечного
существования в условиях материальной и моральной нищеты, неравенства,
допускавшего концентрацию роскоши на одном полюсе и бедности на другом.
Сколько талантов, интеллектов и душевных порывов, которые могли бы послужить
родине и человечеству, было загублено из-за того, что отсталость и
слаборазвитость общества не позволили им раскрыться. Именно социализм
впервые и навсегда сделал нас свободными, независимыми и суверенными".
Мысли, содержавшиеся в этой статье, свидетельствовали о творческом
подходе кубинского руководства к оценке складывавшейся новой расстановки сил
на мировой арене и возможностей нового партнерства с Москвой. В ней было
подчеркнуто, что какую бы общественную систему ни выбрала наша страна, Куба
заинтересована, чтобы она оставалась великой мировой державой и фактором
сдерживания американского экспансионизма. Высказывалось желание сохранить
взаимовыгодное сотрудничество с Москвой в новый условиях. Тем самым в
очередной раз было показано, что, невзирая на идеологический поворот и
другие изменения в распадавшемся СССР, кубинское руководство, учитывая
совпадение коренных национальных интересов двух государств, продолжало
видеть в нашей стране своего стратегического геополитического партнера.
Фидель Кастро искал в быстро меняющейся обстановке пути
совершенствования кубинской модели социализма, которые позволили бы ей
вписаться в новый контекст мировой политики и экономики. Жизнь, к пульсу
которой он всегда внимательно прислушивался, подсказывала: чтобы спасти
революционные завоевания и независимость, необходимо устранить пороки,
начавшие проникать на Кубу в предшествующий период и погубившие европейский
социализм - проявления бюрократического маразма во всех сферах
общественно-политической, культурной и хозяйственной жизни, жесткую
централизацию, извращения в области директивного планирования развития
народного хозяйства, подрыв стимулов к творческому производительному труду.
Важная роль в решении этих задач, по замыслу Фиделя, отводилась IV съезду
Компартии Кубы.
Подготовка к съезду началась заранее. 16 февраля 1990 г. состоялся
пленум ЦК, на котором обсуждался вопрос о предстоящем партийном форуме. Была
сформирована подготовительная комиссия съезда во главе с Ф. Кастро. Пленум
принял решение обнародовать "Воззвание к IV съезду Коммунистической партии
Кубы". Этот документ, над которым лично работал Фидель Кастро, был
опубликован 16 марта того же года. Он положил начало предсъездовской
дискуссии, растянувшейся на полтора года. Она проходила в условиях полной
свободы выражения мысли в рамках социалистического конституционного поля.
Коллективное обсуждение проблем само по себе явилось важнейшим каналом связи
между массами и политическим руководством страны. Была обеспечена широкая
гласность при освещении СМИ различных точек зрения. Мнения сотен тысяч
политически активных граждан были аккумулированы в резолюциях, письмах,
направленных в руководящие органы Компартии, СМК, общественных организаций.
Они были обобщены, проанализированы и легли в основу документов,
подготовленных съездом, а также конкретной программы реформ, последовавших
за ним. Это был один из примеров прямого диалога руководства с народом,
которым сильны Компартия и Кубинская революция.
В ходе дискуссии выявилось общее согласие во мнениях по узловым
вопросам развития страны. В наиболее глобальном плане народ высказался за
сохранение социализма, одной общенародной партии и исторического лидерства
Фиделя Кастро в революционном процессе. При этом большинство одновременно
склонялось в пользу перемен и придания большей гибкости экономической
системе Кубы. Предлагалось расширить использование товарно-денежных
отношений и хозрасчета, усовершенствовать планирование; открыть путь новым
формам собственности в производственной сфере, создать условия для
индивидуальной трудовой деятельности, осуществить децентрализацию управления
хозяйством, провести санацию финансовой системы.
В области идеологии преобладали предложения, направленные на
возрождение и восстановление в правах первоначальных идей революции,
произраставших из исторических, политических и социальных условий страны. С
этой целью предлагалось дать собственное определение социализма и выработать
этих событий внесли существенные коррективы в характер советско-кубинских
отношений. Приостановка деятельности КПСС на всей территории СССР 24 августа
и ее запрет в Российской Федерации 6 ноября 1991 г. подрубили стержень, на
котором держалось союзное государство. Был снят последний заслон на пути его
дезинтеграции. Открылись шлюзы реставрации капитализма в его самых
варварских и криминализированных формах.
После августа резко упала роль союзных органов власти и управления, на
которые до того в основном замыкались межгосударственные двусторонние
экономические связи. Пошел обвальный процесс распада федеративного союзного
государства, вызванный центробежными и националистическими силами. Реальная
власть стала смещаться в республики, которые одна за другой начали заявлять
о своей независимости. М. С. Горбачев фактически лишился власти еще в конце
августа. Реальная власть в Москве уже тогда сосредоточилась в руках у Б.
Ельцина. Процесс ликвидации социализма и СССР завершился государственным
переворотом 8 декабря 1991 г.
Почти за год до этого, в начале 1991 г., в одном из залов Национального
музея изобразительного искусства в Гаване, отведенного под экспозицию
авангардистских работ кубинских художников, в числе других было выставлено
одно занимательное полотно. Сюжет картины был весьма символичен. Его в своем
репортаже с Кубы описал соб. корр. "Комсомолки" Е. Умеренков: "Падают,
наваливаясь друг на друга, костяшки домино, семь уже лежат. Стоит, заметно
накренившись, только одна, последняя. На поверхности каждой из костяшек -
изображение флага. Семь поверженных флагов бывших социалистических стран.
Домино с советским то ли рухнет через мгновение, вслед за остальными, то ли
все-таки удержится - каждый волен додумывать сам".
31 декабря 1991 г. был спущен красный флаг, развевавшийся над Кремлем
более семи десятилетий. Советский Союз перестал существовать. Была
поставлена последняя точка в истории социалистического содружества,
сложившегося после победы СССР во второй мировой войне. Крушение
европейского социализма сопровождалось практическим разрывом политических и
экономических отношений Восточной Европы с Кубой и резким снижением уровня
хозяйственных связей с ней нашей страны. К экономической блокаде Кубы со
стороны США добавился обвал в отношениях с бывшими партнерами по СЭВ.
Выступая 3 ноября 1991 г. на открытии IX Международной ярмарки в Гаване,
Фидель Кастро определил подобное положение как "двойную блокаду".
Вызов, брошенный Кубе изменениями в мире, поставил перед ней задачу
дать адекватный ответ на него. В этой ситуации очень многое зависело от
того, кто стоял во главе кубинского государства и правящей партии.
Либеральный американский журналист-международник Марк Купер, побывавший на
острове в самый разгар "бархатных революций", отметил в своем очерке, что в
тот момент каждого кубинца волновал Великий вопрос: "Каково, черт возьми,
будущее Кубы в этом новом мире, где все ее союзники валятся один за другим,
как костяшки домино?" М. Купер, которого, судя по его статьям, трудно
заподозрить в симпатиях к Ф. Кастро, тем не менее после очередного живого
общения с ним вынужден был признать: "Фидель, пробывший у власти 31 год, все
еще находчив и быстр в суждениях, угрожающе непредсказуем в политической
игре, и его ответ на Великий вопрос не так однозначен, как явствует из
американских газет, изображающих его "последним сталинистом" - по большей
части в карикатурном виде... Сводить личность Фиделя Кастро к тропическому
варианту румынского диктатора - значит не понимать либо самого кубинского
лидера, либо его революции. Потому что Фидель - это Кубинская революция".
Это же вынужден был признать в сентябре 1991 г. рупор правящих кругов
США газета "Нью-Йорк Таймс". "Для многих кубинцев, - отмечалось в ней, -
даже тех, кому не хватает продовольствия, Кастро по-прежнему остается
"компаньеро Фиделем", тем же самым беззаветно преданным своему делу бойцом,
который сверг диктатора Батисту и нашел в себе мужество не подчиниться США.
Он по-прежнему является тем самым Фиделем, который, провозгласив Кубу
"свободной территорией в Латинской Америке", получил поддержку
латиноамериканских либералов. Каждое появление Кастро на публике
сопровождается овацией... Фидель по-прежнему популярен среди своего народа.
Во время недавних Панамериканских игр каждое появление Кастро на стадионе
горячо приветствовали тысячи людей, что резко контрастирует с отношением к
лидерам в других странах, где их освистывают каждый раз, когда они
появляются на стадионах".
Огромный авторитет Ф. Кастро среди кубинского народа и за рубежом
всегда являлся одним из важнейших, стержневых факторов силы революционного
процесса в этой стране, гарантом устойчивости ее государственного механизма
при всех крутых поворотах на ее сложном историческом пути. Поэтому не
случайно, что главным объектом нападок недругов Кубинской революции всегда
являлся Фидель Кастро. Ни один из лидеров других социалистических стран в
последние десятилетия не вызывал такой личной неприязни и ненависти у
правящих кругов США, как Ф. Кастро. Возможно это один из лучших критериев
положительной оценки для настоящего революционера.
Когда в европейских социалистических странах во второй половине 80-х
годов усилились и резко активизировались антикоммунистические
проатлантические силы, лидеры правящих партий в большинстве из них
отсиживались за глухими стенами своих кабинетов. Ожиревшая, оторвавшаяся от
народа партийно-государственная номенклатура не только оказалась
неспособной, но и не хотела выдвигать свежие вдохновляющие идеи по очищению
социализма от бюрократической плесени, преодолению чуждых ему явлений и
исправлению деформаций. Более того, не имея навыков прямого и откровенного
общения с народом, она просто боялась выходить на улицу и апеллировать к
нему в критические моменты, понимая, что если народ выступит за спасение
социализма, то он начнет чистку именно с номенклатуры, поставит ее под свой
контроль, лишит привилегий и заставит честно работать, а, может быть, и
выгонит взашей.
Улица и митинговая стихия были отданы на откуп противникам социализма.
При этом, занимая ключевые посты в партии и государстве, карьерные чинуши
своим поведением тормозили работу тех, кто сохранил верность
социалистическим идеалам. Позиция верхушки номенклатуры способствовала
утрате веры в социализм в массах, вела к деморализации патриотических сил
общества.
Ситуация на Кубе разительно отличалась от положения в европейских
социалистических странах. Для этого были объективные причины, которые уже
упоминались, - это присутствие постоянной смертельной опасности кубинской
нации со стороны мощнейшей империалистической державы; неразрывность задач
защиты независимости и социализма. Большое значение имел собственный
столетний опыт революционной борьбы кубинского народа. Одновременно огромную
роль играл и субъективный фактор. "Движение 26 июля" в известном смысле
создавалось как революционная антиимпериалистическая и антикапиталистическая
организация, для которой были чужды формы и методы казенного социализма,
утвердившегося в государствах "советского блока". Не случайно Фидель называл
тех, кто объединился в рядах созданного им движения, "новыми коммунистами".
Определенную роль играл и тот фактор, что в критический момент командные
высоты во властных структурах на Кубе занимали люди, осуществлявшие
революцию, прошедшие проверку на излом, а не карьерные ловкачи-перевертыши
из второго-третьего революционного поколения, как это было в СССР. И.
конечно, среди важнейших компонентов субъективного фактора, обеспечивших
силу кубинского революционного процесса, следует упомянуть деятельность
руководителя Компартии и государства - Фиделя Кастро.
Фидель всегда был народным трибуном. Он никогда не боялся идти к
народу, так как выражал его чаяния и именно поэтому находил в нем понимание,
опору и поддержку. Во многом благодаря Фиделю между руководством революции и
народом никогда не возникал непреодолимый барьер.
Ни одно политическое течение не может рассчитывать на успех и тем более
будущее, если оно не ведет за собой молодежь. В бывших социалистических
странах Европы компартии уже в 80-е годы потеряли молодежь, отдав ее на
откуп антисоциалистическим силам и западной пропаганде. На Кубе молодое
поколение составляет более двух третей населения, и здесь его позиция еще
важнее для судеб страны.
Фидель всегда уделял огромное внимание проблемам молодежи, именно она
больше всех получила от революции. Поэтому не удивительно, что всегда
большинство молодых кубинцев поддерживали ее. В моменты трудных раздумий Ф.
Кастро приходил в Гаванский университет, чтобы посоветоваться со студентами
и получить у них моральную поддержку. Фидель всегда искал новые формы
вовлечения молодых в политическую жизнь общества, стремился найти такие
формы участия, которые бы были им интересны.
Вспомним, где была политически активная часть московской молодежи в
1991 году... На демократических тусовках и митингах, в аудиториях, где
либералы вели дискуссии сами с собой. Естественно, ее не могли увлечь
скучные официозные съезды комсомола, проводившиеся циничными
приспособленцами из "вечно молодых". Или столь же скучные, выдержанные в
худших традициях бюрократизма, молодежные мероприятия. На Кубе же картина
была иной. Фидель всегда стремился услышать голос молодежи, старался дать ей
возможность самой проявить свою инициативу. Он, как опытный строитель,
"укатывал асфальт" там, где народ сам "протаптывал тропинки".
Фидель часто ездил по вечерней и ночной Гаване, наблюдая, как проводит
время молодежь. Он постоянно встречался со своими молодыми
соотечественниками и по душам беседовал с ними. Поэтому он знал их проблемы
не понаслышке. В 1991 г., когда экономическое положение страны резко
ухудшилось, стали возникать проблемы с молодежным досугом. И вот в этих
сложных условиях Фидель изыскивает достаточно крупные средства, и по всей
стране открываются сотни постоянно действующих дискотек для молодежи,
которые дополнили систему созданных еще раньше молодежных клубов по
интересам, библиотек, стадионов, спортивных школ, спортивных площадок и
тренажерных залов, которые действовали как в столичных кварталах, так и в
самых отдаленных горных деревушках.
Еще в начале 80-х годов СМК и другие молодежные организации по
предложению Фиделя Кастро взяли шефство над "народным туризмом" ("кампизмо
популар"), который стал доступен каждому кубинцу, позволил отдыхать ежегодно
во время отпуска или каникул в прибрежных районах или других экзотических
местах страны миллионам жителей. Журналы и газеты, книжные издательства,
театры, передачи на радио и телевидении, ориентированные на молодежь,
учитывали ее потребности, чутко прислушивались к ее пульсу, интересам. Они
никогда не избегали острых проблем ни в политической, ни в других областях.
На Кубе не культивировалась вседозволенность в вопросе взаимоотношения
полов, но одновременно там никогда не было глупых и ханжеских табу, которые
лишь раздражают молодежь и создают нездоровый интерес вокруг "запретного
плода". В кинотеатрах на Кубе демонстрировались самые свежие ленты из всех
стран мира, и в первую очередь США и Европы. Одновременно в анонсах СМИ
давали на них критические рецензии. Вообще трудно перечислить все, что
сделала революция для молодого поколения Кубы. Поэтому в сложные моменты
Фидель мог рассчитывать на его поддержку.
В переломном 1991 году организация празднования Дня национального
восстания, 26 июля, была поручена Союзу молодых коммунистов. В это время
из-за срыва поставок советской нефти на Кубе резко обострилась
энергетическая проблема. Не хватало бензина. Сократилось число выходящих на
маршруты автобусов... Фидель призвал там, где это возможно, искать
альтернативные решения. В сельском хозяйстве стали активнее применять, в
основном на вспомогательных работах и при транспортировке на небольшие
расстояния, гужевой транспорт. В городах и сельской местности активнее
начали использоваться велосипеды. Для этой цели, по распоряжению Фиделя, в
1991 г. были закуплены в КНР пятьсот тысяч велосипедов, началось
строительство с китайской помощью двух велосипедных заводов на острове.
Тысячи велосипедов были переданы студентам университетов, начали
распределяться по предприятиям и учреждениям. Пересели на велосипеды сотни
журналистов. Фидель заметил по этому поводу с присущим ему чувством юмора и
способностью находить рациональное зерно во всех трудностях: "После
вступления в эру велосипеда, когда мы будем иметь их миллионы в своем
распоряжении, разумно ли отказаться от них, даже если мы получим столь
нужное нам горючее в большом объеме? Зачем бросать велосипед, если ездить на
нем так полезно для здоровья". Надо было привлечь внимание молодежи к
решению этой проблемы, найти формулу, которая бы позволила ей лучше понять
ее. Для этого, в частности, было использовано празднование Дня национального
восстания.
Кубинские комсомольцы нашли нестандартное решение. Накануне 26 июля они
обратились к молодежи Гаваны с предложением пройти и проехать на велосипедах
в рядах грандиозной уличной демонстрации под лозунгом "Куба идет!"
Энтузиазм, царивший во время этого марша, был потрясающим. Сотни тысяч
молодых людей в предвечерние часы с барабанами и маракасами в руках шли,
танцуя под оглушительные звуки рок-музыки. Демонстрация затем переросла в
грандиозный митинг, на котором выступил тогдашний комсомольский вожак
Роберто Робайна. Фидель стоял рядом с ним, приветствуя молодежь. "Мы
намерены строить социализм, - говорил Р. Робайна, - мы не собираемся его
менять, мы будем его совершенствовать". Молодые ребята поднимали вверх
велосипеды на сильных руках и митинг гремел: "Фиделидад пара сьемпре!" (В
переводе с испанского - "Верность на век!"). Речи были немногословны. По их
завершении прожекторы были отключены и внимание присутствующих привлекли к
себе четыре огромных видеоэкрана. Красные и зеленые лучи плясали на стенах
соседних домов; на экранах появились юноши и девушки, веселящиеся на
вечеринках.
Митинг совершенно естественно перерос в четырехчасовой концерт,
активным участником которого была присутствовавшая на нем миллионная
аудитория. Одновременно он напрямую транслировался на всю страну. На нем
выступили лучшие артисты. Здесь были кумиры кубинской молодежи - авторы и
исполнители песен Пабло Миланьес и Сильвио Родригес. Выступил Карлос Варела
со своими острыми сатирическими песнями, бичующими бюрократию, слова которых
подхватывали сотни тысяч голосов. Это было потрясающее зрелище и
одновременно мощная манифестация поддержки курса на очищение и защиту
социализма. Как все это контрастировало с тем, что происходило в СССР и
восточноевропейских странах!
Сплочение кубинского народа, и в том числе молодежи, в трудный момент
вокруг руководства страны во многом обязано прозорливости Фиделя Кастро, его
способности с первого взгляда распознать суть сложнейших явлений. Как только
в европейских социалистических странах обозначились первые признаки кризиса,
Фидель взялся за анализ его причин. Он искал новые формы и методы, с помощью
которых можно было устранить недостатки, просматривавшиеся в их политических
и экономических системах. По мере углубления кризиса в восточноевропейских
государствах Ф. Кастро начал предпринимать усилия, чтобы успешно провести
страну к намеченной цели через сложный лабиринт мировой политики.
"Ректификация" и "особый период в мирное время" явились первыми шагами на
этом пути.
Ректификация была призвана устранить приобретенные Кубой пороки
европейской модели социализма. Фидель вовремя увидел опасность. Удар был
направлен в первую очередь против тех недостатков модели, которые привели ее
к номенклатурно-бюрократическому перерождению, а вернее сказать -
вырождению. Что же касается "особого периода", то он уже представлял собой
политику, непосредственно направленную на мобилизацию внутренних резервов и
адаптацию политического и особенного хозяйственного механизма страны к резко
ухудшившимся внешним условиям. Оба эти шага в совокупности положили начало
изменению стратегии развития и обозначили линию на размежевание с
европейской моделью номенклатурно-бюрократического социализма.
Основные задачи, поставленные Ф. Кастро еще в процессе "ректификации" и
с наступлением "особого периода", благодаря целенаправленной разъяснительной
работе партии, СМК, массовых общественных организаций к моменту распада СССР
были осознаны всем обществом. Особую роль в их популяризации сыграли боевые,
проникнутые несгибаемым революционным духом выступления Фиделя Кастро на
десятках митингов, собраний, встреч с народом, совещаний, его интервью
средствам массовой информации. Перед страной была поставлена триединая
задача. Она состояла в следующем: приспособить экономику к новым условиям;
помочь лучше вписаться в мировой рынок на новых основах; реорганизовать
народное хозяйство в направлении повышения уровня его эффективности.
После августовских событий 1991 г. стало очевидным фактом, что Куба
потеряла в лице СССР идеологического союзника, а отношения между двумя
государствами, строившиеся в течение трех десятилетий на принципах
"социалистического интернационализма", канули в Лету. 29 августа 1991 г. в
"Гранме" появилась передовая статья под заголовком "Нашим священным долгом
является спасти родину, революцию и социализм". В ней по существу был
изложен взгляд кубинского руководства на глобальные изменения в мире и
сформулирована стратегическая цель внутренней и внешней политики на новом
этапе - всеми силами защитить национальную независимость и социализм.
"Что бы ни произошло в СССР, - говорилось в передовой, - мы не
откажемся от пути, который был избран нами в качестве научно выверенного
революционного ответа на историческую необходимость воплотить в жизнь
мартианские идеи о национальной независимости, антиимпериализме,
латиноамериканизме, социальной справедливости и солидарности, и продвигаться
к самому справедливому, самому гуманному и наиболее разумному строю, который
только знает человечество, - социализму. Осененные идеями Марти,
руководствуясь универсальными законами, открытыми К. Марксом и Ф. Энгельсом,
опираясь на гениальный вклад, сделанный В. И. Лениным в революционную теорию
и практику, исходя из уроков собственного конкретного революционного опыта,
мы и впредь будем отстаивать нашу независимую, кубинскую и социалистическую
линию".
Характерно, что даже многие западные политологи, пытаясь объяснить
причины прочности революционного режима на Кубе, его выпадения из той
"партии домино", которая была разыграна с социалистическим содружеством,
были вынуждены признать, что капитализм в "третьем мире", к которому
принадлежит Куба, отнюдь не представляется столь привлекательным. Уже
упомянутый М. Купер писал по этому поводу: "Некоторые кубинцы так недовольны
жизнью, что хотели бы покончить с революцией. Но вряд ли таких большинство.
Когда поляки или чехи смотрят на Запад, они видят процветающую Германию;
взглянув же на Восток, они видят терпящий бедствие Советский Союз. А что
лицезреют кубинцы? С одной стороны, несбыточную мечту Майами, с другой -
запустение на Гаити, продовольственные бунты в более развитых Венесуэле или
Аргентине. Они видят мексиканских туристов, которые прилетают на самолете,
этим мексиканцам местные объясняют, что здесь они могут спокойно пить воду и
ночью ходить по улицам, не опасаясь нападения".
В передовой "Гранмы" от 29 августа в концентрированной форме было
показано, в чем кубинцы видят силу своей революции и почему для большинства
из них неприемлем откат страны к капитализму: "Мы не обязаны нашей
революцией никому, кроме самих себя. Мы ни у кого не просили разрешения
осуществить ее. Мы слишком сильно любим свое творение, чтобы бесчестить его
хотя бы малейшим отступничеством. Капитализм, рыночная экономика, система
буржуазной демократии, включая Капитолий [В 30-е гг. при диктаторе А. Мачадо
в Гаване было построено помпезное здание парламента, которое представляло
собой почти точную копию Капитолия в Вашингтоне.], импортированные из
Соединенных Штатов, - это наше позорное и унизительное неоколониальное
прошлое со всей его болью, несправедливостью и серостью увечного
существования в условиях материальной и моральной нищеты, неравенства,
допускавшего концентрацию роскоши на одном полюсе и бедности на другом.
Сколько талантов, интеллектов и душевных порывов, которые могли бы послужить
родине и человечеству, было загублено из-за того, что отсталость и
слаборазвитость общества не позволили им раскрыться. Именно социализм
впервые и навсегда сделал нас свободными, независимыми и суверенными".
Мысли, содержавшиеся в этой статье, свидетельствовали о творческом
подходе кубинского руководства к оценке складывавшейся новой расстановки сил
на мировой арене и возможностей нового партнерства с Москвой. В ней было
подчеркнуто, что какую бы общественную систему ни выбрала наша страна, Куба
заинтересована, чтобы она оставалась великой мировой державой и фактором
сдерживания американского экспансионизма. Высказывалось желание сохранить
взаимовыгодное сотрудничество с Москвой в новый условиях. Тем самым в
очередной раз было показано, что, невзирая на идеологический поворот и
другие изменения в распадавшемся СССР, кубинское руководство, учитывая
совпадение коренных национальных интересов двух государств, продолжало
видеть в нашей стране своего стратегического геополитического партнера.
Фидель Кастро искал в быстро меняющейся обстановке пути
совершенствования кубинской модели социализма, которые позволили бы ей
вписаться в новый контекст мировой политики и экономики. Жизнь, к пульсу
которой он всегда внимательно прислушивался, подсказывала: чтобы спасти
революционные завоевания и независимость, необходимо устранить пороки,
начавшие проникать на Кубу в предшествующий период и погубившие европейский
социализм - проявления бюрократического маразма во всех сферах
общественно-политической, культурной и хозяйственной жизни, жесткую
централизацию, извращения в области директивного планирования развития
народного хозяйства, подрыв стимулов к творческому производительному труду.
Важная роль в решении этих задач, по замыслу Фиделя, отводилась IV съезду
Компартии Кубы.
Подготовка к съезду началась заранее. 16 февраля 1990 г. состоялся
пленум ЦК, на котором обсуждался вопрос о предстоящем партийном форуме. Была
сформирована подготовительная комиссия съезда во главе с Ф. Кастро. Пленум
принял решение обнародовать "Воззвание к IV съезду Коммунистической партии
Кубы". Этот документ, над которым лично работал Фидель Кастро, был
опубликован 16 марта того же года. Он положил начало предсъездовской
дискуссии, растянувшейся на полтора года. Она проходила в условиях полной
свободы выражения мысли в рамках социалистического конституционного поля.
Коллективное обсуждение проблем само по себе явилось важнейшим каналом связи
между массами и политическим руководством страны. Была обеспечена широкая
гласность при освещении СМИ различных точек зрения. Мнения сотен тысяч
политически активных граждан были аккумулированы в резолюциях, письмах,
направленных в руководящие органы Компартии, СМК, общественных организаций.
Они были обобщены, проанализированы и легли в основу документов,
подготовленных съездом, а также конкретной программы реформ, последовавших
за ним. Это был один из примеров прямого диалога руководства с народом,
которым сильны Компартия и Кубинская революция.
В ходе дискуссии выявилось общее согласие во мнениях по узловым
вопросам развития страны. В наиболее глобальном плане народ высказался за
сохранение социализма, одной общенародной партии и исторического лидерства
Фиделя Кастро в революционном процессе. При этом большинство одновременно
склонялось в пользу перемен и придания большей гибкости экономической
системе Кубы. Предлагалось расширить использование товарно-денежных
отношений и хозрасчета, усовершенствовать планирование; открыть путь новым
формам собственности в производственной сфере, создать условия для
индивидуальной трудовой деятельности, осуществить децентрализацию управления
хозяйством, провести санацию финансовой системы.
В области идеологии преобладали предложения, направленные на
возрождение и восстановление в правах первоначальных идей революции,
произраставших из исторических, политических и социальных условий страны. С
этой целью предлагалось дать собственное определение социализма и выработать