Страница:
В очередной раз США решили использовать фактор нелегальной эмиграции с
острова, связывая его с проблемой прав человека. Естественно, что главным
арбитром в этой области они считали себя. С помощью всех доступных средств
пропаганды Вашингтон усилил идеологическую обработку населения Кубы,
подталкивая кубинцев к нелегальному выезду из страны. Тысячи людей, уставших
от экономических трудностей и в надежде обрести в США "потерянный рай",
поддались этой пропаганде. При этом США, открыв для них свои двери и
встречая как героев, в нарушение соглашения от 1984 и 1987 гг., резко
сократили число виз, выдаваемых кубинцам, желавшим покинуть свою родину
легальным путем.
Американские власти, например, воздвигли целую систему заградительных
сооружений на границе с Мексикой, чтобы остановить поток ее жителей, всеми
правдами и неправдами пытавшихся проникнуть в богатые США в поисках лучшей
доли. Тысячи из них погибли на этой границе от рук американских
пограничников. Те же, кому удавалось попасть в Соединенные Штаты, как
правило, подобно другим латиноамериканцам, довольствовались черновой работой
и положением людей второго сорта. Десятки тысяч беженцев с Гаити были
депортированы в 90-е годы американскими иммиграционными властями. Другое
дело кубинцы. Для них были настежь открыты двери самой богатой страны,
которая тянет соки из латиноамериканских и других народов мира. При этом
"политических беженцев" с острова не тянуло направиться к берегам столь же
близких к нему демократических стран региона - Мексики или Ямайки, не влекло
на капиталистическую Гаити или в какую-нибудь другую страну Латинской
Америки. Все они мечтали попасть лишь в сытые Соединенные Штаты. Здесь им
сразу предоставлялся вид на жительство, без помех оформлялось гражданство,
выплачивались всевозможные пособия, обеспечивалась профессиональная и
языковая подготовка, трудоустройство. Естественно, все это делалось не
бескорыстно. Сверхзадачей Вашингтона, начиная с 1959 г., была ликвидация
независимого от США режима на острове. Фидель Кастро сумел дать достойный
ответ и на этот очередной наскок Белого дома. Умение парировать удары
противника, "смирять его пыл" своими решительными и часто ошеломляюще
неожиданными действиями - характерная черта Фиделя. На это не раз обращали
внимание многие из тех, кто наблюдал за его политической деятельностью.
Кубинский журналист М. Гонсалес Бельо вспоминает один эпизод, свидетелем
которого ему довелось быть в июле 1976 года. Ф. Кастро вместе с находившимся
на Кубе с визитом первым президентом Анголы А. Нето посетил бывшую тюрьму на
острове Пинос. Здесь Фидель рассказывал своему гостю о том, как во время
заключения он вел борьбу с тюремным начальством и ставил его на место. В
этом разговоре Фидель поведал А. Нето о своем философском кредо, которого он
придерживался в противостоянии с противником. "Мы, революционеры, -
подчеркнул он, - должны быть укротителями львов. Если лев нападает на
дрессировщика и тот отступает, лев съедает его; но если укротитель поднимает
хлыст и смело встречает льва, то он укрощает зверя".
Анализ политической жизни Ф. Кастро, в первую очередь решимость, с
которой он встречал все атаки североамериканского хищника, подтверждает, что
Фидель всегда строго следовал своему правилу. Одну из этих атак он парировал
в 1994 г., в разгар развернутой Вашингтоном кампаний дестабилизации Кубы с
помощью людей, пожелавших выехать из страны в США. Белый дом попытался
использовать их в качестве "пятой колонны".
5 августа несколько сот "претендентов на американское гражданство"
вышли группами на гаванские улицы и попытались спровоцировать беспорядки.
Они начали бить камнями окна государственных учреждений, крушить витрины
магазинов, выкрикивали антиправительственные лозунги. Была предпринята
попытка разыграть сценарий "бархатной революции". В ответ моментально на
улицы вышли тысячи сторонников революционной власти. Начались стычки между
противостоящими сторонами, в ход пошли камни, доски, арматура.
Узнав о происходящем, Фидель отдал приказ полиции воздержаться от
применения оружия. В сопровождении всего двух телохранителей, которым он
приказал оставить в служебном помещении даже табельные пистолеты, Фидель
ринулся в гущу событий. Самой горячей точкой Гаваны оказался участок
столичной набережной у гостиницы Дювиль (на углу Малекона и Гальяно). Именно
сюда прибыл Ф. Кастро. Когда он вышел из машины на гаванскую улицу и
направился в сторону разъяренной толпы своих противников, те на мгновение
остолбенели. Появление Фиделя деморализовало их, и в следующий момент они
обратились в бегство.
Фиделя окружили жители ближайших кварталов, которые перед этим вели
рукопашное сражение с погромщиками. Начался откровенный разговор. И Фидель,
обращаясь к народу, стоявшему рядом с ним, вновь повторил слова, которые он
говорил много раз раньше, но которые в этот момент прозвучали с новой силой:
"Честных людей всегда больше и, когда мы вместе, нас никто не победит!"
Народ все прибывал и прибывал. Вдохновленные присутствием Фиделя, охваченные
патриотическим порывом, тысячи кубинцев обняли друг друга за плечи и запели
национальный гимн. Контрреволюция не прошла.
Через несколько часов после этих событий Ф. Кастро выступил по
национальному телевидению. Он задал вопрос: "Чего добиваются США? Они хотят
создать кризис? Что ж, Куба не боится этого вызова". И как удар хлыста на
арене в ответ на звериный рев империи прозвучали слова Фиделя: "Куба больше
не будет охранять побережье Соединенных Штатов, наши пограничники не станут
препятствовать нелегальному выезду из страны".
Ответный удар, нанесенный Фиделем, сразу напомнил Вашингтону о Мариэле,
и тот был вынужден дать задний ход. Фидель меток в своих ударах. Как
истинный мастер, он не суетится. Его ответ не звучит, когда еще рано или уже
поздно. Он бьет в нужный момент и точно в цель.
4 сентября 1994 г. правительство США было вынуждено подписать новое
эмиграционное соглашение с Кубой, которое отменило прежние преимущества по
предоставлению политического убежища кубинским нелегальным эмигрантам в
Соединенных Штатах и подтверждало свои обязательства ежегодно предоставлять
кубинцам не менее 20 тысяч виз для законного въезда в страну. В апреле 1995
г. соглашение было расширено.
Ф. Кастро держит этот вопрос под жестким контролем, чтобы не дать США
возможность использовать его против Кубы. Стоило американцам в августе 1996
г. принять у себя, в нарушение соглашения, маленькую группу нелегальных
эмигрантов с Кубы, как тут же последовало строгое предупреждение. Кубинский
МИД направил протест американским властям, попытавшимся создать новый
прецедент. В нем, в частности, говорилось: "Правительство США должно принять
энергичные меры, чтобы положить конец нелегальной транспортировке людей,
если оно действительно, как заявляло об этом, желает эффективно выполнять
миграционные соглашения, подписанные с Кубой". США были вынуждены отступить
перед справедливыми требованиями кубинской стороны.
Правящие круги Соединенных Штатов озабочены в последние годы не только
успехами Фиделя Кастро по выводу страны из кризиса и продемонстрированной на
деле способностью "защитить независимость, родину и социализм". Их все
больше волнует, что Куба весьма успешно наращивает сотрудничество с Канадой,
государствами Европейского Союза и латиноамериканскими странами. Их
беспокойство прежде всего связано с тем, что позиции, сданные на Кубе
Москвой, быстро занимают основные конкуренты Соединенных Штатов по мировому
рынку. При этом большинство среди них - это военно-политические союзники
Вашингтона. Американские деловые круги с ужасом узнают, что все наиболее
перспективные и прибыльные отрасли кубинского народного хозяйства на глазах
осваиваются канадским, испанским, французским, немецким, британским,
израильским, мексиканским и другим капиталом. Их страшит мысль, что, когда
правящие круги США наконец снимут эмбарго, то все лучшие места в кубинской
экономике уже будут заняты.
Белый дом загнал сам себя в угол в кубинском вопросе. Судорожно, как
игрок, оказавшийся в цейтноте, Вашингтон совершает одну ошибку за другой.
Грубым просчетом демократической администрации Б. Клинтона явилось одобрение
принятого крайне правым республиканским большинством конгресса так
называемого "Акта о кубинской свободе и демократической солидарности",
получившего название закона Хелмса-Бертона по фамилиям его главных авторов.
Конгресс США проголосовал за него в конце 1995 г., а Б. Клинтон подписал
закон 12 марта 1996 г.
Закон не выдерживает никакой критики ни с юридической, ни с
экономической точек зрения. Он носит экстерриториальный характер, попирает
фундаментальные нормы международного права и соглашения о свободе торговли,
подписанные самими США. Будучи формально направленным на ужесточение
экономического эмбарго против Кубы, он с неменьшей силой бьет
непосредственно по коммерческим интересам крупнейших индустриально развитых
государств, осуществивших инвестиции в экономику острова. Закон сталкивает
США со своими крупнейшими стратегическими союзниками.
"Акт о кубинской свободе и демократической солидарности"
предусматривает многократно завышенные компенсационные выплаты американским
гражданам, в том числе кубинского происхождения, эмигрировавшим с острова
после революции. Общая сумма их исков оценивается фантастической суммой -
100 млрд. долларов. Один этот факт говорит об абсурдности документа.
Закон Хелмса-Бертона является прямым вмешательством во внутренние дела
Кубы. В нем в ультимативной форме ставятся требования об изменении
общественного строя суверенной страны, указывается, кто должен уйти со своих
постов в кубинском правительстве, а кто может пока остаться. Одновременно
этот закон содержит раздел, предусматривающий особые санкции против бывших
республик СССР, если они не откажутся от сотрудничества с Кубой. Вообще
всем, кто еще не избавился от иллюзий в отношении имперского мышления
Вашингтона, можно посоветовать внимательно изучить этот документ, сравнив
его с текстами основных международных договоров, регулирующих современные
экономические и политические взаимоотношения цивилизованных государства на
мировой арене.
Абсурдность закона была очевидна самому Б. Клинтону, который в течение
нескольких месяцев отказывался его подписывать, констатируя невозможность
его реализации на практике. Однако интересы предвыборной борьбы и желание
заручиться голосами правой части электората, а также влиятельной
кубино-американской колонии, сыграли свою неблаговидную роль. В качестве
повода для одобрения закона Б. Клинтон использовал инцидент, когда после
ряда предупреждений кубинцы 24 февраля 1996 г. сбили над своими
территориальными водами два самолета, принадлежавшие одной из антикубинских
организаций, базирующихся в США. Они в течение нескольких месяцев
разбрасывали листовки над Гаваной, рассчитывая спровоцировать население
кубинской столицы на беспорядки. Погибли четыре пилота. Провокационные
полеты над кубинской территорией прекратились. Одновременно в США по этому
поводу была развернута истерическая пропагандистская кампания, которая
постепенно сошла на нет. Международные арбитражные органы признали правоту
Гаваны.
Кубинское правительство сразу решительно осудило закон Хелмса-Бертона
как неприемлемый и 23 марта 1996 г. направило официальный протест во
Всемирную торговую организацию. Фидель Кастро в одном из своих выступлений
охарактеризовал его авторов как интеллектуальных инвалидов, неспособных хотя
бы внешне замаскировать свою ущербность.
Подписание Б. Клинтоном закона Хелмса-Бертона вызвало настоящую бурю
протеста мирового сообщества. С его решительным осуждением выступила
объединяющая 14 государств. Группа Рио (27 мая 1996 г.), которая также
предложила изучить возможные контрмеры. Мексика и Канада заявили, что закон
нарушает положения Договора о свободной торговле в Северной Америке (НАФТА)
и пригрозили своему партнеру по Договору - Соединенным Штатам - ответными
коммерческими санкциями. Члены Организации американских государств 4 июля
1996 г. одобрили при одном голосе против (он был подан Соединенными Штатами)
резолюцию о свободе торговли и капиталовложений в Западном полушарии, в
которой потребовали подвергнуть юридическому анализу экстерриториальные
меры, предусмотренные законом Хелмса-Бертона. 26 апреля 1996 г. ЕС осудил
экстерриториальные санкции, предусмотренные упомянутым законом, и обратился
с протестом во Всемирную торговую организацию. Они были квалифицированы как
односторонние, направленные против экономических связей ЕС с третьими
странами.
Столь негативная реакция в мире на закон Хелмса- Бертона вынудила Б.
Клинтона отложить введение в силу его третьего раздела, касающегося защиты
американской собственности на Кубе и направленного в первую очередь против
иностранных инвесторов, сотрудничающих с Гаваной сегодня.
Фидель Кастро не ограничил свои ответные действия на очередной выпад
Вашингтона лишь правительственными заявлениями и жалобами Кубы в
международные экономические организации. Он ответил на эту попытку США
изолировать Кубу от ее новых деловых партнеров резкой активизацией своей
внешнеполитической деятельности, направленной на укрепление и расширение
международных связей своей страны.
В марте 1995 г., вскоре после того как законопроект Хелмса-Бертона был
внесен в американский Конгресс, Ф. Кастро совершил европейское турне. Уже
само по себе появление Ф. Кастро в Западной Европе было важным политическим
событием, так как до этого он посещал лишь Испанию в 1984 и 1992 гг. 10
марта Фидель прибыл в Копенгаген, чтобы вместе с главами государств и
правительств из 121 страны принять участие в форуме, посвященном проблемам
нищеты в мире. Как сообщали западные информационные агентства, он сразу
оказался в центре внимания. Ни кубинское правительство, ни пресс-служба ООН,
под эгидой которой проходила конференция, не уведомили заранее о приезде Ф.
Кастро. Фактор неожиданности в сочетании с масштабом и колоритом личности
Фиделя придали его участию сенсационный характер.
Чилийская газета "Кларин" писала по поводу того внимания, которое
неизменно привлекает к себе Ф. Кастро. "Как продемонстрировала последняя
встреча в верхах представителей стран Западного полушария, проведенная в
декабре 1994 г. в Майами, на которую Кастро не был приглашен, уже сама
возможность его приезда вызвала огромный интерес во всем мире. Как
присутствие, так и отсутствие Фиделя неоднократно фокусировали внимание на
нем, как в тех случаях, когда речь шла о президентских инаугурациях или
других событиях, которые собирают первых политических лиц планеты".
Накануне приезда Ф. Кастро в Копенгаген на конференции развернулась
острая дискуссия между делегациями Кубы, поддержанной Группой 77, и США по
тексту заключительной декларации форума. Неприсоединившиеся страны
отстаивали идею о внесении в нее пункта, в котором содержался призыв
"воздерживаться от односторонних репрессивных мер, нарушающих международное
право и затрудняющих экономическое и социальное развитие государств". С
участием Фиделя был выработан компромиссный по форме вариант резолюции,
который по своей сути был совершенно четко направлен против имперского
беспредела, к которому прибегали США. Ее текст гласил, что все государства
должны "избегать каких-либо односторонних шагов, которые входят в
противоречие с международным правом и Уставом ООН и затрудняют коммерческие
связи между странами". Для всех было очевидным, что речь шла об осуждении
очередных шагов по ужесточению экономического эмбарго Соединенных Штатов
против неугодных ему режимов, среди которых самой раздражающей "занозой" для
них оставалась Куба.
Ф. Кастро выступил на встрече в Копенгагене с глубоким анализом причин
нищеты в современном мире. Он показал несправедливость экономической
политики индустриально развитых государств, которые постоянно повышают цены
на свою промышленную продукцию, увеличивают процентные ставки по кредитам,
стимулируют бегство капиталов из развивающихся стран, утечку умов, сбивают
цены на сырье, поступающее оттуда, консервируют в них отсталость и дешевизну
рабочей силы, дискриминацию по расовому и половому признаку, затягивают
долговую петлю. Задолженность стран "третьего мира" превысила фантастическую
цифру - 1,5 триллиона долларов. В результате увеличивается разрыв между
развитыми и развивающимися странами, богатые становятся еще богаче, а бедные
- беднее.
Фидель направил обличительные стрелы против неолиберализма, который
сегодня пытаются навязать миру в качестве модной доктрины. Он подчеркнул,
что в жертву неолиберальной модели безжалостно приносятся в развивающихся
странах расходы на здравоохранение, образование, культуру, спорт, социальное
обеспечение, доступные народу государственные жилые фонды, коммунальное
хозяйство, другие самые элементарные и необходимые для массы населения
блага, без которых становится невозможным социальное развитие. "Где
отсутствует гуманизм, там не может идти речь о правах человека, - отметил Ф.
Кастро. - Где царит эгоизм, там не может быть солидарности. Если общество
потребления и расточительства будет навязано в качестве модели всей планете,
население которой уже превышает пять миллиардов семьсот миллионов человек,
то не останется ни среды обитания, ни природных ресурсов, которые будут
отравлены или исчерпаны, ни возможностей для социального развития".
Фидель Кастро отметил, что неолиберализм не в состоянии разрешить
социальные проблемы даже развитых стран. Огромная безработица, нищета части
населения в богатых государствах, рост наркомании и насилия, ксенофобии
говорят о моральной деградации общества, бесперспективности господствующей в
них системы. Неолиберализм ведет в тупик. Одновременно Фидель в своем
выступлении показал, что у развивающихся стран есть альтернатива. Куба,
которая 35 лет подвергается блокаде со стороны США, сумела выдержать разрыв
экономических связей с бывшим социалистическим содружеством и сохранила все
достижения в социальной сфере. Все это возможно только тогда, когда
государство регулирует развитие общества и увязывает экономический рост с
решением социальных задач, обеспечивая справедливое распределение доходов.
Это позволяет, даже обладая скромными ресурсами, гарантировать достойное и
здоровое существование всех граждан страны, обеспечивать программы развития.
И это были не просто слова одного из государственных лидеров, а констатация
реальных фактов. "Несмотря на то, что мы являемся бедной страной, - отметил
Фидель в своем выступлении, - мы сегодня имеем самое большое на душу
населения в мире количество учителей, врачей, работников культуры,
спортивных инструкторов. Детская смертность в нашей стране меньше 10 на
каждую тысячу родившихся. У нас нет неграмотных, а продолжительность жизни
достигла 75 лет".
Вновь, как это уже не раз случалось на международных форумах, Ф. Кастро
решительно и умело, наперекор "политической моде", отстаивал перед лицом
руководителей развитых капиталистических государств интересы отверженного
большинства человечества. Он говорил то, о чем думали, но не всегда решались
сказать главы десятков других развивающихся стран. Выступление Фиделя было
охарактеризовано многими из них как речь, наполненная "высоким поэтическим
реализмом". Встреча в датской столице, благодаря активному участию в ней Ф.
Кастро, способствовала утверждению в европейском общественном мнении идеи о
необходимости более справедливого мирового порядка.
Большой резонанс вызвал в мире последовавший после саммита в
Копенгагене визит Ф. Кастро во Францию. Особенно символично, что он прибыл
туда по личному приглашению главы французского "Фонда Свободы" госпожи
Даниэль Миттеран, жены тогдашнего президента Франции. Состоялись встречи
Фиделя Кастро в фонде, в штаб-квартире ЮНЕСКО.
Фидель совершил поездку в Бургундию, где познакомился с
сельскохозяйственным производством. Он был принят президентом Франсуа
Миттераном. Состоялся обмен мнениями по актуальным проблемам современного
мирового развития, обсуждались и вопросы двусторонних связей. Визит Фиделя
во Францию показал, что, вопреки давлению Вашингтона, независимая позиция
Кубы пользуется уважением в западноевропейских странах, и попытки
изолировать ее обречены на провал. По существу, этим визитом было положено
начало процессу налаживания системных экономических и коммерческих связей
Кубы с Европейским Союзом.
Несомненной демонстрацией высоко поднятого кубинского флага перед лицом
империи явилось личное участие Фиделя Кастро в торжествах, посвященных
50-летию ООН. В Латинской Америке и Европе Фиделя Кастро нередко называют
"последним рыцарем нашего времени". Действительно, необходимо обладать
подлинно рыцарскими качествами, чтобы не только посетить страну, власти
которой крайне враждебно настроены к тебе, но и проделать там большую
работу. Ф. Кастро тщательно подготовился к поездке сам и провел определенную
работу по подготовке общественного мнения в США. Накануне своего визита он
встретился с большой делегацией американских деловых, научных и общественных
кругов. Обменявшись с ними информацией по вопросу о двусторонних отношениях,
Ф. Кастро выразил готовность своей страны к самому широкому деловому и
гуманитарному сотрудничеству с Соединенными Штатами.
Пятидневное, с 21 по 25 октября 1995 г., пребывание Фиделя в Нью-Йорке
было встречено буквально "зубовным скрежетом" официальных американских
кругов. Одновременно присутствие кубинского лидера в США, его выступления и
интервью американским средствам массовой информации, где он напомнил об
Уставе ООН и нормах международного права, крепко "подперчило" достаточно
постно-провинциальную общественно-политическую жизнь в этой стране и
способствовало укреплению международного престижа Кубы.
Когда 2 ноября, неделю спустя после визита Ф. Кастро в Нью-Йорк,
Генеральная Ассамблея ООН, четвертый год подряд, осудила американское
эмбарго против Кубы, за эту резолюцию проголосовало на 16 стран больше, чем
в предшествующем году. Соединенные Штаты оказались почти в полной изоляции.
Если в поддержку Кубы высказались 117 стран, то Вашингтон, помимо своего
собственного голоса, был поддержан представителями лишь двух государств -
Израиля и суверенного Узбекистана.
Особое место во внешнеполитической активности Кубы на современном этапе
несомненно занимают ее связи с Китаем и Вьетнамом, успешно идущими по пути
социалистических рыночных реформ. Учитывая определенное сходство избранных
путей развития и идеологическую близость Кубы с этими странами, можно
говорить даже об определенной стратегической проекции их отношений. Мысли о
целесообразности визита Ф. Кастро в КНР зародились в кубинском руководстве
еще на рубеже 90-х годов. По приглашению Ф. Кастро в 1993 г. Кубу посетил
председатель КНР и Генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь. В октябре 1995
г. в Гаване состоялась встреча Ф. Кастро с китайским премьером Ли Пеном,
который находился там проездом в Мексику. Эти встречи подготовили почву для
поездки Ф. Кастро в Китай в конце 1995 года.
Мы уже отмечали, что Фидель обладает способностью определять наиболее
удачный момент для того или иного шага. Его азиатское турне, 29 ноября - 14
декабря, явилось одним из подтверждений этому. В 1995 году стало очевидным,
что Кубе удалось преодолеть кризис, вызванный распадом соцлагеря, навести
порядок в экономике, осуществив некоторые осторожные рыночные реформы. Была
проделана большая работа по перестройке структуры внешнеэкономических
связей. Крупнейшими партнерами Кубы стали Европейское Сообщество (45 %
товарооборота), Канада, государства Латинской Америки и Россия. В эти же
годы выявилась взаимная заинтересованность в сохранении и развитии
взаимовыгодных экономических связей между Кубой и Китаем.
Традиционно дружескими оставались отношения Гаваны с Ханоем. Куба была
заинтересована в продолжении японских инвестиций. В течение многих лет
Страна восходящего солнца являлась главным кредитором Кубы среди
капиталистических государств. Одновременно в 1995 году обозначились признаки
очередного антикубинского похода Вашингтона. В ответ на это Куба,
активизировав свои внешние связи, заручилась моральной поддержкой мирового
сообщества. Именно этот момент Фидель счел подходящим, чтобы совершить свой
первый визит в КНР.
Фидель Кастро пробыл в Китае 10 дней, с 29 ноября по 8 декабря. Столь
длительный срок пребывания объясняется стремлением Фиделя не только провести
основательные переговоры, но и поглубже ознакомиться с опытом китайских
рыночных реформ. Этим во многом объясняется и состав кубинской делегации,
прибывшей вместе с Фиделем в Пекин. В нее входили заместитель Председателя
острова, связывая его с проблемой прав человека. Естественно, что главным
арбитром в этой области они считали себя. С помощью всех доступных средств
пропаганды Вашингтон усилил идеологическую обработку населения Кубы,
подталкивая кубинцев к нелегальному выезду из страны. Тысячи людей, уставших
от экономических трудностей и в надежде обрести в США "потерянный рай",
поддались этой пропаганде. При этом США, открыв для них свои двери и
встречая как героев, в нарушение соглашения от 1984 и 1987 гг., резко
сократили число виз, выдаваемых кубинцам, желавшим покинуть свою родину
легальным путем.
Американские власти, например, воздвигли целую систему заградительных
сооружений на границе с Мексикой, чтобы остановить поток ее жителей, всеми
правдами и неправдами пытавшихся проникнуть в богатые США в поисках лучшей
доли. Тысячи из них погибли на этой границе от рук американских
пограничников. Те же, кому удавалось попасть в Соединенные Штаты, как
правило, подобно другим латиноамериканцам, довольствовались черновой работой
и положением людей второго сорта. Десятки тысяч беженцев с Гаити были
депортированы в 90-е годы американскими иммиграционными властями. Другое
дело кубинцы. Для них были настежь открыты двери самой богатой страны,
которая тянет соки из латиноамериканских и других народов мира. При этом
"политических беженцев" с острова не тянуло направиться к берегам столь же
близких к нему демократических стран региона - Мексики или Ямайки, не влекло
на капиталистическую Гаити или в какую-нибудь другую страну Латинской
Америки. Все они мечтали попасть лишь в сытые Соединенные Штаты. Здесь им
сразу предоставлялся вид на жительство, без помех оформлялось гражданство,
выплачивались всевозможные пособия, обеспечивалась профессиональная и
языковая подготовка, трудоустройство. Естественно, все это делалось не
бескорыстно. Сверхзадачей Вашингтона, начиная с 1959 г., была ликвидация
независимого от США режима на острове. Фидель Кастро сумел дать достойный
ответ и на этот очередной наскок Белого дома. Умение парировать удары
противника, "смирять его пыл" своими решительными и часто ошеломляюще
неожиданными действиями - характерная черта Фиделя. На это не раз обращали
внимание многие из тех, кто наблюдал за его политической деятельностью.
Кубинский журналист М. Гонсалес Бельо вспоминает один эпизод, свидетелем
которого ему довелось быть в июле 1976 года. Ф. Кастро вместе с находившимся
на Кубе с визитом первым президентом Анголы А. Нето посетил бывшую тюрьму на
острове Пинос. Здесь Фидель рассказывал своему гостю о том, как во время
заключения он вел борьбу с тюремным начальством и ставил его на место. В
этом разговоре Фидель поведал А. Нето о своем философском кредо, которого он
придерживался в противостоянии с противником. "Мы, революционеры, -
подчеркнул он, - должны быть укротителями львов. Если лев нападает на
дрессировщика и тот отступает, лев съедает его; но если укротитель поднимает
хлыст и смело встречает льва, то он укрощает зверя".
Анализ политической жизни Ф. Кастро, в первую очередь решимость, с
которой он встречал все атаки североамериканского хищника, подтверждает, что
Фидель всегда строго следовал своему правилу. Одну из этих атак он парировал
в 1994 г., в разгар развернутой Вашингтоном кампаний дестабилизации Кубы с
помощью людей, пожелавших выехать из страны в США. Белый дом попытался
использовать их в качестве "пятой колонны".
5 августа несколько сот "претендентов на американское гражданство"
вышли группами на гаванские улицы и попытались спровоцировать беспорядки.
Они начали бить камнями окна государственных учреждений, крушить витрины
магазинов, выкрикивали антиправительственные лозунги. Была предпринята
попытка разыграть сценарий "бархатной революции". В ответ моментально на
улицы вышли тысячи сторонников революционной власти. Начались стычки между
противостоящими сторонами, в ход пошли камни, доски, арматура.
Узнав о происходящем, Фидель отдал приказ полиции воздержаться от
применения оружия. В сопровождении всего двух телохранителей, которым он
приказал оставить в служебном помещении даже табельные пистолеты, Фидель
ринулся в гущу событий. Самой горячей точкой Гаваны оказался участок
столичной набережной у гостиницы Дювиль (на углу Малекона и Гальяно). Именно
сюда прибыл Ф. Кастро. Когда он вышел из машины на гаванскую улицу и
направился в сторону разъяренной толпы своих противников, те на мгновение
остолбенели. Появление Фиделя деморализовало их, и в следующий момент они
обратились в бегство.
Фиделя окружили жители ближайших кварталов, которые перед этим вели
рукопашное сражение с погромщиками. Начался откровенный разговор. И Фидель,
обращаясь к народу, стоявшему рядом с ним, вновь повторил слова, которые он
говорил много раз раньше, но которые в этот момент прозвучали с новой силой:
"Честных людей всегда больше и, когда мы вместе, нас никто не победит!"
Народ все прибывал и прибывал. Вдохновленные присутствием Фиделя, охваченные
патриотическим порывом, тысячи кубинцев обняли друг друга за плечи и запели
национальный гимн. Контрреволюция не прошла.
Через несколько часов после этих событий Ф. Кастро выступил по
национальному телевидению. Он задал вопрос: "Чего добиваются США? Они хотят
создать кризис? Что ж, Куба не боится этого вызова". И как удар хлыста на
арене в ответ на звериный рев империи прозвучали слова Фиделя: "Куба больше
не будет охранять побережье Соединенных Штатов, наши пограничники не станут
препятствовать нелегальному выезду из страны".
Ответный удар, нанесенный Фиделем, сразу напомнил Вашингтону о Мариэле,
и тот был вынужден дать задний ход. Фидель меток в своих ударах. Как
истинный мастер, он не суетится. Его ответ не звучит, когда еще рано или уже
поздно. Он бьет в нужный момент и точно в цель.
4 сентября 1994 г. правительство США было вынуждено подписать новое
эмиграционное соглашение с Кубой, которое отменило прежние преимущества по
предоставлению политического убежища кубинским нелегальным эмигрантам в
Соединенных Штатах и подтверждало свои обязательства ежегодно предоставлять
кубинцам не менее 20 тысяч виз для законного въезда в страну. В апреле 1995
г. соглашение было расширено.
Ф. Кастро держит этот вопрос под жестким контролем, чтобы не дать США
возможность использовать его против Кубы. Стоило американцам в августе 1996
г. принять у себя, в нарушение соглашения, маленькую группу нелегальных
эмигрантов с Кубы, как тут же последовало строгое предупреждение. Кубинский
МИД направил протест американским властям, попытавшимся создать новый
прецедент. В нем, в частности, говорилось: "Правительство США должно принять
энергичные меры, чтобы положить конец нелегальной транспортировке людей,
если оно действительно, как заявляло об этом, желает эффективно выполнять
миграционные соглашения, подписанные с Кубой". США были вынуждены отступить
перед справедливыми требованиями кубинской стороны.
Правящие круги Соединенных Штатов озабочены в последние годы не только
успехами Фиделя Кастро по выводу страны из кризиса и продемонстрированной на
деле способностью "защитить независимость, родину и социализм". Их все
больше волнует, что Куба весьма успешно наращивает сотрудничество с Канадой,
государствами Европейского Союза и латиноамериканскими странами. Их
беспокойство прежде всего связано с тем, что позиции, сданные на Кубе
Москвой, быстро занимают основные конкуренты Соединенных Штатов по мировому
рынку. При этом большинство среди них - это военно-политические союзники
Вашингтона. Американские деловые круги с ужасом узнают, что все наиболее
перспективные и прибыльные отрасли кубинского народного хозяйства на глазах
осваиваются канадским, испанским, французским, немецким, британским,
израильским, мексиканским и другим капиталом. Их страшит мысль, что, когда
правящие круги США наконец снимут эмбарго, то все лучшие места в кубинской
экономике уже будут заняты.
Белый дом загнал сам себя в угол в кубинском вопросе. Судорожно, как
игрок, оказавшийся в цейтноте, Вашингтон совершает одну ошибку за другой.
Грубым просчетом демократической администрации Б. Клинтона явилось одобрение
принятого крайне правым республиканским большинством конгресса так
называемого "Акта о кубинской свободе и демократической солидарности",
получившего название закона Хелмса-Бертона по фамилиям его главных авторов.
Конгресс США проголосовал за него в конце 1995 г., а Б. Клинтон подписал
закон 12 марта 1996 г.
Закон не выдерживает никакой критики ни с юридической, ни с
экономической точек зрения. Он носит экстерриториальный характер, попирает
фундаментальные нормы международного права и соглашения о свободе торговли,
подписанные самими США. Будучи формально направленным на ужесточение
экономического эмбарго против Кубы, он с неменьшей силой бьет
непосредственно по коммерческим интересам крупнейших индустриально развитых
государств, осуществивших инвестиции в экономику острова. Закон сталкивает
США со своими крупнейшими стратегическими союзниками.
"Акт о кубинской свободе и демократической солидарности"
предусматривает многократно завышенные компенсационные выплаты американским
гражданам, в том числе кубинского происхождения, эмигрировавшим с острова
после революции. Общая сумма их исков оценивается фантастической суммой -
100 млрд. долларов. Один этот факт говорит об абсурдности документа.
Закон Хелмса-Бертона является прямым вмешательством во внутренние дела
Кубы. В нем в ультимативной форме ставятся требования об изменении
общественного строя суверенной страны, указывается, кто должен уйти со своих
постов в кубинском правительстве, а кто может пока остаться. Одновременно
этот закон содержит раздел, предусматривающий особые санкции против бывших
республик СССР, если они не откажутся от сотрудничества с Кубой. Вообще
всем, кто еще не избавился от иллюзий в отношении имперского мышления
Вашингтона, можно посоветовать внимательно изучить этот документ, сравнив
его с текстами основных международных договоров, регулирующих современные
экономические и политические взаимоотношения цивилизованных государства на
мировой арене.
Абсурдность закона была очевидна самому Б. Клинтону, который в течение
нескольких месяцев отказывался его подписывать, констатируя невозможность
его реализации на практике. Однако интересы предвыборной борьбы и желание
заручиться голосами правой части электората, а также влиятельной
кубино-американской колонии, сыграли свою неблаговидную роль. В качестве
повода для одобрения закона Б. Клинтон использовал инцидент, когда после
ряда предупреждений кубинцы 24 февраля 1996 г. сбили над своими
территориальными водами два самолета, принадлежавшие одной из антикубинских
организаций, базирующихся в США. Они в течение нескольких месяцев
разбрасывали листовки над Гаваной, рассчитывая спровоцировать население
кубинской столицы на беспорядки. Погибли четыре пилота. Провокационные
полеты над кубинской территорией прекратились. Одновременно в США по этому
поводу была развернута истерическая пропагандистская кампания, которая
постепенно сошла на нет. Международные арбитражные органы признали правоту
Гаваны.
Кубинское правительство сразу решительно осудило закон Хелмса-Бертона
как неприемлемый и 23 марта 1996 г. направило официальный протест во
Всемирную торговую организацию. Фидель Кастро в одном из своих выступлений
охарактеризовал его авторов как интеллектуальных инвалидов, неспособных хотя
бы внешне замаскировать свою ущербность.
Подписание Б. Клинтоном закона Хелмса-Бертона вызвало настоящую бурю
протеста мирового сообщества. С его решительным осуждением выступила
объединяющая 14 государств. Группа Рио (27 мая 1996 г.), которая также
предложила изучить возможные контрмеры. Мексика и Канада заявили, что закон
нарушает положения Договора о свободной торговле в Северной Америке (НАФТА)
и пригрозили своему партнеру по Договору - Соединенным Штатам - ответными
коммерческими санкциями. Члены Организации американских государств 4 июля
1996 г. одобрили при одном голосе против (он был подан Соединенными Штатами)
резолюцию о свободе торговли и капиталовложений в Западном полушарии, в
которой потребовали подвергнуть юридическому анализу экстерриториальные
меры, предусмотренные законом Хелмса-Бертона. 26 апреля 1996 г. ЕС осудил
экстерриториальные санкции, предусмотренные упомянутым законом, и обратился
с протестом во Всемирную торговую организацию. Они были квалифицированы как
односторонние, направленные против экономических связей ЕС с третьими
странами.
Столь негативная реакция в мире на закон Хелмса- Бертона вынудила Б.
Клинтона отложить введение в силу его третьего раздела, касающегося защиты
американской собственности на Кубе и направленного в первую очередь против
иностранных инвесторов, сотрудничающих с Гаваной сегодня.
Фидель Кастро не ограничил свои ответные действия на очередной выпад
Вашингтона лишь правительственными заявлениями и жалобами Кубы в
международные экономические организации. Он ответил на эту попытку США
изолировать Кубу от ее новых деловых партнеров резкой активизацией своей
внешнеполитической деятельности, направленной на укрепление и расширение
международных связей своей страны.
В марте 1995 г., вскоре после того как законопроект Хелмса-Бертона был
внесен в американский Конгресс, Ф. Кастро совершил европейское турне. Уже
само по себе появление Ф. Кастро в Западной Европе было важным политическим
событием, так как до этого он посещал лишь Испанию в 1984 и 1992 гг. 10
марта Фидель прибыл в Копенгаген, чтобы вместе с главами государств и
правительств из 121 страны принять участие в форуме, посвященном проблемам
нищеты в мире. Как сообщали западные информационные агентства, он сразу
оказался в центре внимания. Ни кубинское правительство, ни пресс-служба ООН,
под эгидой которой проходила конференция, не уведомили заранее о приезде Ф.
Кастро. Фактор неожиданности в сочетании с масштабом и колоритом личности
Фиделя придали его участию сенсационный характер.
Чилийская газета "Кларин" писала по поводу того внимания, которое
неизменно привлекает к себе Ф. Кастро. "Как продемонстрировала последняя
встреча в верхах представителей стран Западного полушария, проведенная в
декабре 1994 г. в Майами, на которую Кастро не был приглашен, уже сама
возможность его приезда вызвала огромный интерес во всем мире. Как
присутствие, так и отсутствие Фиделя неоднократно фокусировали внимание на
нем, как в тех случаях, когда речь шла о президентских инаугурациях или
других событиях, которые собирают первых политических лиц планеты".
Накануне приезда Ф. Кастро в Копенгаген на конференции развернулась
острая дискуссия между делегациями Кубы, поддержанной Группой 77, и США по
тексту заключительной декларации форума. Неприсоединившиеся страны
отстаивали идею о внесении в нее пункта, в котором содержался призыв
"воздерживаться от односторонних репрессивных мер, нарушающих международное
право и затрудняющих экономическое и социальное развитие государств". С
участием Фиделя был выработан компромиссный по форме вариант резолюции,
который по своей сути был совершенно четко направлен против имперского
беспредела, к которому прибегали США. Ее текст гласил, что все государства
должны "избегать каких-либо односторонних шагов, которые входят в
противоречие с международным правом и Уставом ООН и затрудняют коммерческие
связи между странами". Для всех было очевидным, что речь шла об осуждении
очередных шагов по ужесточению экономического эмбарго Соединенных Штатов
против неугодных ему режимов, среди которых самой раздражающей "занозой" для
них оставалась Куба.
Ф. Кастро выступил на встрече в Копенгагене с глубоким анализом причин
нищеты в современном мире. Он показал несправедливость экономической
политики индустриально развитых государств, которые постоянно повышают цены
на свою промышленную продукцию, увеличивают процентные ставки по кредитам,
стимулируют бегство капиталов из развивающихся стран, утечку умов, сбивают
цены на сырье, поступающее оттуда, консервируют в них отсталость и дешевизну
рабочей силы, дискриминацию по расовому и половому признаку, затягивают
долговую петлю. Задолженность стран "третьего мира" превысила фантастическую
цифру - 1,5 триллиона долларов. В результате увеличивается разрыв между
развитыми и развивающимися странами, богатые становятся еще богаче, а бедные
- беднее.
Фидель направил обличительные стрелы против неолиберализма, который
сегодня пытаются навязать миру в качестве модной доктрины. Он подчеркнул,
что в жертву неолиберальной модели безжалостно приносятся в развивающихся
странах расходы на здравоохранение, образование, культуру, спорт, социальное
обеспечение, доступные народу государственные жилые фонды, коммунальное
хозяйство, другие самые элементарные и необходимые для массы населения
блага, без которых становится невозможным социальное развитие. "Где
отсутствует гуманизм, там не может идти речь о правах человека, - отметил Ф.
Кастро. - Где царит эгоизм, там не может быть солидарности. Если общество
потребления и расточительства будет навязано в качестве модели всей планете,
население которой уже превышает пять миллиардов семьсот миллионов человек,
то не останется ни среды обитания, ни природных ресурсов, которые будут
отравлены или исчерпаны, ни возможностей для социального развития".
Фидель Кастро отметил, что неолиберализм не в состоянии разрешить
социальные проблемы даже развитых стран. Огромная безработица, нищета части
населения в богатых государствах, рост наркомании и насилия, ксенофобии
говорят о моральной деградации общества, бесперспективности господствующей в
них системы. Неолиберализм ведет в тупик. Одновременно Фидель в своем
выступлении показал, что у развивающихся стран есть альтернатива. Куба,
которая 35 лет подвергается блокаде со стороны США, сумела выдержать разрыв
экономических связей с бывшим социалистическим содружеством и сохранила все
достижения в социальной сфере. Все это возможно только тогда, когда
государство регулирует развитие общества и увязывает экономический рост с
решением социальных задач, обеспечивая справедливое распределение доходов.
Это позволяет, даже обладая скромными ресурсами, гарантировать достойное и
здоровое существование всех граждан страны, обеспечивать программы развития.
И это были не просто слова одного из государственных лидеров, а констатация
реальных фактов. "Несмотря на то, что мы являемся бедной страной, - отметил
Фидель в своем выступлении, - мы сегодня имеем самое большое на душу
населения в мире количество учителей, врачей, работников культуры,
спортивных инструкторов. Детская смертность в нашей стране меньше 10 на
каждую тысячу родившихся. У нас нет неграмотных, а продолжительность жизни
достигла 75 лет".
Вновь, как это уже не раз случалось на международных форумах, Ф. Кастро
решительно и умело, наперекор "политической моде", отстаивал перед лицом
руководителей развитых капиталистических государств интересы отверженного
большинства человечества. Он говорил то, о чем думали, но не всегда решались
сказать главы десятков других развивающихся стран. Выступление Фиделя было
охарактеризовано многими из них как речь, наполненная "высоким поэтическим
реализмом". Встреча в датской столице, благодаря активному участию в ней Ф.
Кастро, способствовала утверждению в европейском общественном мнении идеи о
необходимости более справедливого мирового порядка.
Большой резонанс вызвал в мире последовавший после саммита в
Копенгагене визит Ф. Кастро во Францию. Особенно символично, что он прибыл
туда по личному приглашению главы французского "Фонда Свободы" госпожи
Даниэль Миттеран, жены тогдашнего президента Франции. Состоялись встречи
Фиделя Кастро в фонде, в штаб-квартире ЮНЕСКО.
Фидель совершил поездку в Бургундию, где познакомился с
сельскохозяйственным производством. Он был принят президентом Франсуа
Миттераном. Состоялся обмен мнениями по актуальным проблемам современного
мирового развития, обсуждались и вопросы двусторонних связей. Визит Фиделя
во Францию показал, что, вопреки давлению Вашингтона, независимая позиция
Кубы пользуется уважением в западноевропейских странах, и попытки
изолировать ее обречены на провал. По существу, этим визитом было положено
начало процессу налаживания системных экономических и коммерческих связей
Кубы с Европейским Союзом.
Несомненной демонстрацией высоко поднятого кубинского флага перед лицом
империи явилось личное участие Фиделя Кастро в торжествах, посвященных
50-летию ООН. В Латинской Америке и Европе Фиделя Кастро нередко называют
"последним рыцарем нашего времени". Действительно, необходимо обладать
подлинно рыцарскими качествами, чтобы не только посетить страну, власти
которой крайне враждебно настроены к тебе, но и проделать там большую
работу. Ф. Кастро тщательно подготовился к поездке сам и провел определенную
работу по подготовке общественного мнения в США. Накануне своего визита он
встретился с большой делегацией американских деловых, научных и общественных
кругов. Обменявшись с ними информацией по вопросу о двусторонних отношениях,
Ф. Кастро выразил готовность своей страны к самому широкому деловому и
гуманитарному сотрудничеству с Соединенными Штатами.
Пятидневное, с 21 по 25 октября 1995 г., пребывание Фиделя в Нью-Йорке
было встречено буквально "зубовным скрежетом" официальных американских
кругов. Одновременно присутствие кубинского лидера в США, его выступления и
интервью американским средствам массовой информации, где он напомнил об
Уставе ООН и нормах международного права, крепко "подперчило" достаточно
постно-провинциальную общественно-политическую жизнь в этой стране и
способствовало укреплению международного престижа Кубы.
Когда 2 ноября, неделю спустя после визита Ф. Кастро в Нью-Йорк,
Генеральная Ассамблея ООН, четвертый год подряд, осудила американское
эмбарго против Кубы, за эту резолюцию проголосовало на 16 стран больше, чем
в предшествующем году. Соединенные Штаты оказались почти в полной изоляции.
Если в поддержку Кубы высказались 117 стран, то Вашингтон, помимо своего
собственного голоса, был поддержан представителями лишь двух государств -
Израиля и суверенного Узбекистана.
Особое место во внешнеполитической активности Кубы на современном этапе
несомненно занимают ее связи с Китаем и Вьетнамом, успешно идущими по пути
социалистических рыночных реформ. Учитывая определенное сходство избранных
путей развития и идеологическую близость Кубы с этими странами, можно
говорить даже об определенной стратегической проекции их отношений. Мысли о
целесообразности визита Ф. Кастро в КНР зародились в кубинском руководстве
еще на рубеже 90-х годов. По приглашению Ф. Кастро в 1993 г. Кубу посетил
председатель КНР и Генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь. В октябре 1995
г. в Гаване состоялась встреча Ф. Кастро с китайским премьером Ли Пеном,
который находился там проездом в Мексику. Эти встречи подготовили почву для
поездки Ф. Кастро в Китай в конце 1995 года.
Мы уже отмечали, что Фидель обладает способностью определять наиболее
удачный момент для того или иного шага. Его азиатское турне, 29 ноября - 14
декабря, явилось одним из подтверждений этому. В 1995 году стало очевидным,
что Кубе удалось преодолеть кризис, вызванный распадом соцлагеря, навести
порядок в экономике, осуществив некоторые осторожные рыночные реформы. Была
проделана большая работа по перестройке структуры внешнеэкономических
связей. Крупнейшими партнерами Кубы стали Европейское Сообщество (45 %
товарооборота), Канада, государства Латинской Америки и Россия. В эти же
годы выявилась взаимная заинтересованность в сохранении и развитии
взаимовыгодных экономических связей между Кубой и Китаем.
Традиционно дружескими оставались отношения Гаваны с Ханоем. Куба была
заинтересована в продолжении японских инвестиций. В течение многих лет
Страна восходящего солнца являлась главным кредитором Кубы среди
капиталистических государств. Одновременно в 1995 году обозначились признаки
очередного антикубинского похода Вашингтона. В ответ на это Куба,
активизировав свои внешние связи, заручилась моральной поддержкой мирового
сообщества. Именно этот момент Фидель счел подходящим, чтобы совершить свой
первый визит в КНР.
Фидель Кастро пробыл в Китае 10 дней, с 29 ноября по 8 декабря. Столь
длительный срок пребывания объясняется стремлением Фиделя не только провести
основательные переговоры, но и поглубже ознакомиться с опытом китайских
рыночных реформ. Этим во многом объясняется и состав кубинской делегации,
прибывшей вместе с Фиделем в Пекин. В нее входили заместитель Председателя