Лосев Владимир. Звезды во мраке

   Под ним в некотором отдалении лежал городок шахтеров – с этой высоты легко было различить станцию монорельса и даже полицейский участок, который отличался от других домов тем, что рядом стояла ярко раскрашенная полицейская машина.
   Внизу под терриконом виднелись пришахтные постройки: большой пластиковый купол, оттуда выглядывали огромные лопасти вентилятора, качающего в штреки воздух, а в сотне метров купол чуть меньше, от которого шла к терриконам канатная дорога. Чуть сбоку стояло небольшое пластиковое здание, в котором, вероятнее всего, находились инженеры и управление шахтой.
   Людей внизу Данька не заметил – то ли все находились в пластиковых куполах, то ли никого в этот час просто не было.
   Юноша начал спускаться, что оказалось гораздо труднее, чем подниматься, – пласты дробленой руды сползали вниз, утягивая его вместе с собой. В какой-то момент Данька не смог удержаться на ногах, покатился и сумел задержаться только на середине горы, для чего пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы пропустить мимо себя небольшую лавину. Она прокатилась по склону и остановилась, только обрушившись на землю и подняв в воздух огромное облако пыли.
   Даниил вздохнул, понимая, что сделал большую ошибку – нельзя было лезть через эту рукотворную гору, пусть бы прошел дольше, но зато спустился бы тише и незаметнее. Он не знал, сколько произвела шума скатившаяся лавина, но, видимо, достаточно много, потому что из управления шахты стали выходить люди, недоуменно разглядывая вершину террикона.
   Юноша упал на склон, одновременно переключая комбинезон на режим хамелеона, но этим вызвал еще одну лавину, которая потащила его вниз.
   Теперь парень привлек внимание не только случайных людей, но и охраны. Из пластикового купола появилась знакомая ему парочка верзил. Один из них поднял руки к глазам, в которых что-то блеснуло…
   “Бинокль, – подумал печально Данька. – Теперь уже можно не прятаться…”
   Его рассмотрели, сфотографировали и идентифицировали. Хамелеон в этом случае не мог помочь – бинокль использовал кроме обычного еще и инфракрасное излучение, к тому же в него был встроен детектор поиска живых существ. Для охраны он теперь как на ладони, сколько бы ни прятался, – план проникнуть незаметно в город провалился вместе с грохотом и пылью от скатывающейся вниз руды.
   Теперь Даньке придется драться, сначала с гомункулусами, а потом, вероятно, со всеми полицейскими этой планеты. Мутанты выше и сильнее его, у них есть оружие, а его руки пусты – плохо как-то все получается…
   Пискнул датчик в потайном кармане, Данька мрачно расстегнул молнию и посмотрел на индикаторы, комбинезону не хватало энергии на поддержание режима хамелеона, слишком много ее ушло на обогрев. Он вздохнул, отключил все вспомогательные функции – теперь, пока не удастся зарядить аккумуляторы, ткань будет обычной серой тряпкой, и стал спускаться вниз, уже не таясь и не обращая внимания на катящиеся из-под ног камни.
   Можно было не маскироваться – все самое худшее произошло.
   Как юноша ни пытался все устроить миром на этой планете, у него ничего не получилось. Трасту это не понравится, да и Пирс будет ругаться. Разведчики не любят, когда Данька влезает в неприятности с властью и полицией, но разве он в этом виноват? Беды сами его находят, он привлекает их к себе, как нектар насекомых.
   Выбор небольшой: либо сдаться, либо драться. Если дать себя убить, друзья еще больше расстроятся, значит, придется сражаться, хорошо бы при этом обойтись одними руками или ногами…
   Данька вздохнул и с горечью взглянул вниз.
   Охранники ждали его у подножия террикона, к ним присоединились еще трое гомункулусов. Юноша остановился на склоне террикона метрах в десяти от них и стал обдумывать тактику боя – мутантов для него было слишком много.
   – Слезай, малец, поговорим, – пробасил с хмурой улыбкой один из гомункулусов. – Что это ты остановился?
   – У вас есть что мне сказать? – поинтересовался Данька, надеясь на то, что его голос не дрожит – во рту мгновенно пересохло, руки и ноги ослабли, сердце быстро застучало.
   Выглядели мутанты угрожающе. Веса в каждом под триста килограмм, и это были в основном мышцы, выпиравшие из-под светло-коричневой ткани дешевых комбинезонов-хамелеонов, которые сейчас пытались приспособиться к цвету земли и руды под ногами.
   – Ага, есть, – покивал один из гигантов, самый крупный. – И расспросить нам тебя найдется о чем. Например, как сумел выбраться из двенадцатого штрека? Если расскажешь, то мы тебя не станем убивать, ребра переломаем, внутренности отобьем и все – будешь жить, пусть и недолго…
   – А что потом со мной сделаете? – Данька смотрел на них сверху вниз, понемногу справляясь с собой, голос уже перестал дрожать, да и в ногах появилась сила…
   – А ничего с тобой не будет… – Мутант зевнул. – Влепим в тебя заряд из парализатора, и поедешь на вагонетке к своим мертвым друзьям обратно в штрек.
   – Мертвым? – недоуменно спросил юноша. – Они же были живы, когда я уходил…
   – Умерли, раз никто не откликается, мы уже и продуктовые пакеты перестали отправлять. Завтра как раз месяц будет, как последнюю вагонетку с рудой получили…
   – Как-то не очень мне туда хочется, – проговорил задумчиво юноша, все больше понимая, что бой неизбежен. Уйти ему так просто не дадут, а справиться с пятью гомункулусами будет совсем не просто, не зря тело волнуется – синяков, а то и переломов будет немало. – Мне там не понравилось, питание плохое, да и работать приходится, может, найдете мне другое местечко? Тогда я прямо сейчас и спущусь…
   На слова мутанта он не обратил особого внимания, посчитав их шуткой.
   Как это все мертвы, если он еще вчера был с ними? А чего стоит глупая фраза о том, что пакеты больше месяца в штрек не поставляют? Месяц назад и металлической стены не было, шахтеры могли спокойно выходить из шахты, он сам там не больше трех дней пробыл, если только с его ощущением времени все в порядке…
   – Понравилось – не понравилось, не надо было договор с шахтой подписывать, тогда не пришлось бы в шахту лезть, – пробурчал охранник. – А теперь ты принадлежишь нам, что захотим, то и сделаем. Слезай, мы за тобой бегать не станем, нет у нас на это ни времени, ни желания…
   – Я не смертный приговор себе подписывал, а договор. – Юноша спустился немного ниже, раздумывая над тем, стоит ли подобрать кусок руды и запустить его в кого-нибудь из гигантов. Может, удастся их отвлечь, и он убежит. Гомункулусы неповоротливы, с такой мышечной массой не побегаешь. – Вообще-то меня к вам из полицейского участка привезли, так что я не доброволец…
   – Тут тебе не повезло – несчастливый ты, но не надо было воровать, тогда бы и на шахту не попал. Нам вообще-то плевать, что тебя заставило договор подписать, главное, что ты это сделал и теперь принадлежишь шахте…
   – Это мне понятно… – Данька спустился еще на пару метров вниз. Очень ему хотелось произвести впечатление тихого, робкого паренька, напуганного охраной, нельзя, чтобы верзилы сочли его опасным и достали оружие. – Я никому ничего плохого не сделал, зачем меня бить?
   – Ну как же не сделал? – Гигант шагнул вперед, готовясь его встретить. – Ты из штрека сбежал, а там карантин, хозяин нас ругать станет за то, что мы тебя выпустили, а то и премию срежет. Вот и получается, что обидел ты нас. Не бойся, живым останешься, бить людей мы умеем…
   – А если не спущусь?
   Верзила вытащил из наплечной кобуры пистолет. Такого оружия юноша никогда еще не видел – на него смотрел огромный зрачок ствола, пуля из такого пистолета проделает в нем дыру с кулак, а то и больше. В руке гиганта рукоятка казалась обманчиво маленькой.
   В колониях производилось много оружия. Как правило, оно было не очень дальнобойным и разрушительным, за этим следили и сурово наказывали нарушителей – десант не хотел при подавлении мятежа встретиться с чем-то по-настоящему для него опасным. Сами десантники использовали оружие с электромагнитными ускорителями, которые разгоняли пулю до такой огромной скорости, что она прошивала бетонные метровые стены. На оружии использовалась электронная оптика, позволяющая стрелять прицельно на расстояние до десяти километров. Что для десанта такой пистолет? Пусть на близком расстоянии он и обладает большей поражающей силой, только приближаться никто не будет – десантники обычно начинали стрелять с расстояния два-три километра, да и то сначала запускали ракеты…
   – Знаешь, что я держу в руках? – спросил охранник. – Если не знаешь, то поясняю, это наше новое оружие, недавно приобрели, даже ни разу не испробовали.
   – Большой пистолет, – покивал Данька. – Похож на пушку…
   – Угадал, пушка и есть, – широко улыбнулся мутант, показывая крепкие белые зубы; он расстегнул молнию на комбинезоне, залез в карман и достал оттуда длинный магазин. – А вот в таком виде он превращается в пулемет, скорострельность – больше тысячи выстрелов в минуту, может человека перерезать пополам. Давно хотел попробовать в деле. Может, откажешься спускаться?
   Юноша замер в нерешительности, он все еще не знал, какую тактику боя ему избрать, и продолжал тянуть время, надеясь на то, что придет в голову какая-нибудь свежая и оригинальная мысль. Когда его учили драться, то обычно предполагалось, что будет не больше трех противников, а тут пятеро, да какие огромные…
   – Вы же сказали, что не станете меня убивать…
   – Не станем, если тихо и мирно спустишься вниз, расскажешь нам, как выбрался из штрека, а заодно покажешь на того, кто помогал в побеге. И, конечно, нам интересно будет узнать, что случилось с другими шахтерами, почему они не откликаются?
   – Могу и отсюда все вам рассказать, – смущенно улыбнулся Даниил. – Я умею громко говорить – вы обязательно услышите…
   – А вот если ты считаешь, что можешь с нами поиграть, или решишь убежать, то не советую… – Гомункулус нацелил пистолет на него, другие охранники тоже потянулись к оружию. На их лицах появились усмешки. – Мы за тобой бегать не станем – пуля догонит. Нам все равно, живого тебя нести к хозяину или мертвого. Но если покажем мертвое тело и скажем, что застрелили тебя при попытке к бегству, то, возможно, он не будет к нам слишком суров. Вот и подумай сам – стоит ли тебе спуститься и остаться в живых или доставишь нам удовольствие и побудешь в качестве живой мишени…
   – Я уже иду, простите, что раньше не решался, – проговорил юноша, подумав о том, что если охрана достала оружие, то эго не так уж и плохо. Одно дело сбить с ног и привести в бесчувственное состояние человека, который весит больше, чем ты, в два-три раза, и совсем другое дело выстрелить в него из пистолета – затраты сил различные, эффект тот же. А то, что охранников пятеро, даже облегчало Даньке задачу, они будут мешать друг другу. – Только не бейте сильно, вы такие большие, что и убить можете.
   – Давай быстрее! – Гигант зевнул. – Есть уже хочется, да и поспать ты нам не дал, обычно мы позже встаем…
   – Последний вопрос – Данька замер метрах в трех от верзил, пистолеты смотрели ему в грудь. – Где вас нашли таких больших и сильных? Вы… наверное, мутанты?
   Юноша специально назвал их так. Верзил это должно было разозлить. Данька слышал в одной из телепередач, что сами себя гомункулусы считали будущим человечества и лучшей его частью. Их следовало спровоцировать, чтобы они захотели убить пленника своими руками и не вздумали расстрелять его издалека, откуда Данька не мог бы до них допрыгнуть.
   – Ты кого назвал мутантом? – Верзила двинулся вперед, размахивая пистолетом, как дубиной, словно забыл, как им пользуются. – Убью!
   Даниил прыгнул и со всей силы ударил гиганта ногой по шее – обычного человека таким ударом точно сбило бы с ног, а охранник даже не покачнулся. Шея у него оказалась мощная, мускулистая – не пробить!
   Падая, Данька ударил гиганта еще несколько раз ногой, стараясь бить по болевым точкам, но и они были прикрыты мышцами, которые защищали мутанта не хуже бронежилета. Вот тогда парень вспомнил, что гомункулусов называют еще роботами-убийцами зато, что у них повышенный болевой порог, – то, от чего обычный человек умрет, мутант даже не поморщится. Верзила, несмотря на то что Данька бил в полную силу, даже не скрипнул зубами, а лицо его еще больше перекосилось от ярости.
   Юноша упал на твердую землю, больно стукнувшись спиной, и едва успел откатиться в сторону, чтобы не попасть под удар ноги взбешенного гиганта, но тут же получил ногой по плечу от другого мутанта. Парня подбросило в воздух мощным ударом, а когда он вернулся на землю, его стали бить со всех сторон.
   Данька вертелся как мог, удивляясь, что способен на такое: не попасть под удары пятерых здоровых и крепких мужчин, когда тебе почти не оставили свободы маневра, – это мастерство высшего класса. Сержант звездного десанта, который учил его рукопашной, мог быть доволен, учеба не прошла даром. Данька даже попробовал выбить у одного из гомункулусов из рук пистолет-автомат, правда, тут же взвыл от боли – это было то же самое, что ударить ногой в бетонную стену.
   Мутанты продолжали методически размахивать руками и ногами, и некоторые удары достигали цели – юноша просто не успевал поворачиваться. Каждое попадание доставляло жертве такую боль, что Данька, не сдерживаясь, кричал во весь голос.
   Юноша вдруг понял, что если сейчас не произойдет какое-нибудь чудо, то его просто забьют до смерти. Все слова о том, что обученный единоборству человек справится с необученным, хоть большим и сильным противником, показались ему глупыми. С мутантами Данька ничего не мог сделать потому, что они его ударов просто не чувствовали, а каждый их точный ответный удар лишал его на какое-то время способности связно мыслить. Кости гомункулусов были настолько прочны, что когда Данька попробовал ударом ноги сломать противнику коленную чашечку, то едва не потерял сознание и пропустил очередной удар, который подбросил его в воздух на метр. Тут же последовал еще один, прямо в воздухе. Из легких вышибло воздух, парень стал задыхаться, все вокруг поплыло перед глазами мутной кровавой пеленой.
   Потом кто-то из мутантов сумел достать Даньку скользящим ударом по ребрам. Юноша явственно услышал, как они затрещали, боль оказалась настолько острой, что перед глазами все потемнело. Каким-то невероятным усилием парень все-таки сумел вскочить на ноги и даже отбежать на пару шагов от мутантов. Но чья-то безжалостная рука снова втолкнула его в круг, и один из гомункулусов ударил в лицо огромным кулаком.
   В последний момент Данька закрылся блоком, заранее жалея руку, которая попала под удар. Он надеялся только на то, что кость выдержит, и подпрыгнул, не понимая, что пытается сделать. Повиснув на мгновение в воздухе, юноша развел руками в стороны и развернулся, сделав полный круг. Что из него вырвалось, он не знал, но это нечто разметало охранников в разные стороны, отбросив на десятки метров.
   Данька опустился на ноги, но не смог удержаться и упал на четвереньки, воя от невыносимой боли. Снова не осознавая своих действий – все мутилось в голове, исчезало и появлялось, всплывали странные и страшные образы, – он провел неповрежденной рукой по телу, снимая неприятные ощущения и восстанавливая поврежденные ткани. Юноша смог убрать только самую сильную боль, на лечение ему требовалось время, но никто не собирался его ему давать.
   Один из охранников приподнялся, вспомнил о своем пистолете, который все еще сжимал в руке, направил на беглеца и нажал на спусковой крючок. Очередь показалась Даньке длинной, почти бесконечной, пули летели в него смертоносными раскаленными кусочками металла… Данька высоко подпрыгнул, пропуская очередь, и завис в метре от земли, нарушая закон тяготения.
   Его уровень восприятия настолько изменился, что юноша мог разглядеть каждую пулю, малиновое свечение вокруг них, быстрое вращение вокруг оси и неспешный плавный полет, пока они пролетали мимо и врезались в терриконы пустой породы. А еще он заметил краешком глаза черную бархатную тень, мелькнувшую за спиной, но, когда развернулся небрежным легким движением в воздухе, она уже исчезла, превратившись в легкую прозрачную дымку. Впрочем, после адской боли, которая безжалостным огнем опоясывала все его тело, привидеться могло что угодно.
   Данька на лету протянул руку в направлении мутанта и дал сильный внутренний посыл: пистолет выбило из рук врага, а он сам отлетел назад, врезался в металлический столб и уже больше не поднялся.
   Даниил рухнул на колени, не сумев сдержать стон– сломанные ребра сместились, прорывая кожу и мышцы.
   Еще один охранник вскочил на ноги и рванулся к нему – перед глазами висела кровавая пелена, сквозь которую фигура гомункулуса казалась огромной, заслоняющей горизонт и багровое светило…
   Данька часто задышал, насыщая кровь кислородом, одновременно провел рукой по телу, чтобы снять боль, мешающую ему сосредоточиться, и только потом повернулся к мутанту.
   Тот почему-то за это время едва успел разогнуться и поднять одну ногу, двигаясь настолько медленно, что Данька даже устал ждать, когда он приблизится. Юноша протянул к охраннику руку, сминая воздух во что-то плотное и упругое. Потом толкнул этот спрессованный комок как огромную глыбу. Когда она достигла мутанта, гомункулус начал запрокидываться, ноги его оторвались от земли, и он медленно полетел назад, кружась в воздухе, как осенний лист…
   – Вставать никому больше не советую, буду бить без жалости! – крикнул Данька гомункулусам, пытавшимся вскочить на ноги. – Это не шутки, вы вывели меня из себя. Не стоило этого делать, я сам себя не контролирую в такие моменты.
   В ответ он услышал нечленораздельное мычание, в котором, если хорошо прислушаться и подождать несколько долгих мгновений, вполне удавалось разобрать какое-то грязное ругательство. Вероятно, охранники не поняли, что он им сказал, для них его речь слилась в один быстрый взвизг, и они все же пытались подняться, несмотря на предостережение.
   Данька крутнулся еще раз, раскинув руки, и отбросил мутантов дальше, постаравшись сильнее ударить тех, кто пытался вытащить оружие, – у парня еще болели ребра, и меньше всего ему сейчас хотелось прыгать, спасаясь от пуль. Что делать дальше? При такой скорости движения и восприятия Данька мог бы еще многое сделать, только расплата за это будет суровой. Человеческое тело не предназначено для таких скоростей и мгновенного обмена веществ, сейчас оно активно пожирало резервы, имеющиеся в мышцах и крови, но уже через короткое время питательных веществ в крови не останется, как и кислорода, и тогда наступит резкий упадок сил. Несмотря на то что его тело немного изменилось, трансформация оказалась минимальной, потому что Даниил стойко противился этому. Пора было выходить из этого состояния, пока тело окончательно не ослабло.
   Он оглянулся и помрачнел: те гомункулусы, кого он ударил первыми, снова начали подниматься. У обоих пистолеты в руках – еще немного и начнут стрелять. Пришлось Даньке еще раз пробежаться по кругу, ударив каждого мутанта ногой по голове, – при скорости, с которой он двигался, такие удары были смертельны для обычных людей, мутантов же просто оглушили.
   Только после этого юноша стал глубоко и медленно дышать, возвращаясь в обычное состояние. Пока уровень его восприятия пришел в норму, произошло многое: охранники упали без сознания на землю, взметнулась вверх пыль от его последних движений, а в ушах прозвучал шорох осыпающейся руды с террикона.
   Сердце продолжало биться с огромной скоростью, удары сливались в какой-то лихорадочный стук, от которого содрогалось мелкой дрожью все тело, ноги стали ватными, и не хотелось двигаться, мутило, мозг покрывался мутной предобморочной пеленой, больше всего хотелось лечь и умереть. Данька заставил себя, стиснув зубы от боли, подобрать выпавшее из рук гомункулусов оружие. Три пистолета он засыпал рудой на терриконе, а два засунул в кобуру своего комбинезона. После этого обыскал все еще лежавших без сознания охранников, надеясь найти хоть что-то, чем можно было бы их связать, – оставлять мутантов на свободе Данька не решался, ему уже надоело с ними драться, да и больно это.
   Ему повезло: у самого крупного, должно быть старшего, обнаружилась на поясе связка пластиковых пут. Юноша стянул гомункулусам руки и ноги и только тогда вздохнул с облегчением. Теперь на какое-то время мутанты перестали представлять для Даньки опасность
   Хорошо бы сейчас полежать, поспать, восстановиться, но вряд ли стоило это делать здесь, на площади перед управлением шахты. Трудно представить, что такую большую шахту охраняло только пятеро гомункулусов – наверняка есть еще не один десяток, который, заслышав выстрелы, стремглав несется сюда.
   К тому же после сна юноша будет чувствовать себя разбитым, ослабевшим – организм требовал возмещения энергии и питательных веществ – ягод в лесу мало, – если сейчас не восполнить, то позже не сможет совсем двигаться, даже если и отдохнет.
   Данька, с трудом волоча внезапно отяжелевшие ноги, зашагал к зданию управления. Он надеялся найти еду и воду в комнате охраны: мутанты при огромных размерах должны жевать постоянно, иначе не смогли бы поддерживать на теле столь мощную мышечную массу.
   Юноша вытащил пистолет и перевел предохранитель на автоматическую стрельбу – меньше всего ему бы сейчас хотелось схватиться в драке с еще одним охранником, скрывающимся в здании. Пригнувшись, он распахнул дверь, будучи готовым отпрянуть за угол в случае опасности, но увидел перед собой только пустой длинный коридор, в который выходило с десяток дверей. Где-то в глубине здания слышались приглушенные голоса, торопливые шаги на втором этаже, чуть позже испуганный женский вскрик – видимо, его здесь заметили и оценили, и даже кому-то он показался страшным – не из-за прыщей же? Данька оглядел себя и поморщился, комбинезон изодран и грязный, к тому весь в крови, досталось ему по полной программе.
   Парень двинулся по коридору, разглядывая таблички. У входа он увидел охранный знак, толкнул дверь и присел, обводя стволом пистолета комнату – в этот раз повезло, никого не было. Даниилу наконец-то улыбнулась удача, в углу высилась аккуратная горка продуктовых пакетов: лично ему бы такого запаса хватило на полгода, а гомункулусы наверняка съедали такое за один день.
   Данька закрыл дверь на ключ, выдернул клапаны у двух самых калорийных пакетов, чтобы они начали разогреваться, а сам толкнул дверь в следующую комнату и еще раз порадовался своему везению – перед ним, слепя белым пластиком и никелем кранов, блистала душевая. Юноша сразу вспомнил о том, что мутантам приходилось мыться не реже двух-трех раз в день, оттого что потели они гораздо сильнее обычных людей, поэтому вода для них была не менее важна, как сейчас для него…
   Одним движением Данька расстегнул и сбросил на пол комбинезон, открыл до отказа краны и встал под мощный поток воды, впитывая всей поверхностью кожи живительную влагу, вдобавок широко открыл рот, чтобы струя вливалась и туда, не оставлять же мочевой пузырь без дела.
   Умывшись и утолив жажду – ему показалось, что он даже разбух от влаги и стал похож на пивной бочонок, – Даниил вернулся в комнату и набросился на горячие овощи и мясо. Пища хоть и не шла ни в какое сравнение с той, что он не так давно ел в ресторане, но замечательно насыщала, выдавливая из него боль и слабость.
   “Теперь хорошо бы поспать часов пять, и я снова стану обычным человеком, – вяло подумал Данька, борясь с дремотой. – Но прежде чем залечь, стоит проверить мутантов, как они себя чувствуют. Ребра хоть и зажили, но еще одну драку я не выдержу, развалюсь или умру на половине движения…”
   Он вышел из комнаты, чувствуя, как переполненный желудок мешает двигаться, и раздумывая над тем, насколько человеческий организм явно неприспособлен к дальнейшей эволюции – всего-то пара минут драки в скоростном режиме, и он едва не умер от истощения, а на то, чтобы восполнить запас нужных веществ, потребуются не одни сутки.
   Юноша вышел из здания и остановился, внимательно и привычно оглядываясь вокруг.
   “Сколько раз так погибали воины, думая, что их противники обездвижены, шли беспечно, не готовясь к схватке, а один из них освободился и напал сзади, – вспомнил Данька слова сержанта. – Поэтому десант не любит пленных, предпочитает уничтожать, зато никто не стреляет в спину!”
   Ему мучительно хотелось спать, а проявлять бессмысленную, пусть и правильную осторожность совсем не было желания – нет у него сил, хотя чувство опасности сжало болью сердце. Данька поморщился и зашагал упрямо вперед. Ну и пусть!
   Мутанты лежали там, где он их оставил, но сними что-то было не так, они пытались подняться и при этом ревели, как раненые звери.
   Даниил подошел поближе, с любопытством разглядывая их неловкие телодвижения:
   – Я вижу, вам путы не нравятся? А меня вы почти сутки в таком виде таскали…
   В ответ послышалось мычание, кожа гомункулусов как-то странно менялась, то багровела от усилий, го становилась ослепительно белой.
   – Эй, мутанты, вы чего? – попробовал Данька еще раз завязать разговор. – Путы даже с вашими гипертрофированными мышцами не порвать, это же вам не веревка из растительных волокон, а бронированный пластик, он по особой технологии делается…
   Самый крупный из мутантов, которого юноша считал у них старшим, повернул голову и прошипел, яростно гримасничая: