Лосев Владимир. Звезды во мраке

   – Но сначала я исполню все, что обещал. – Сержант навалился на парня всей своей тушей, хрипло дыша, и полоснул быстрым движением по правому уху. Даниила тоже учили так бить ножом, коротко, без замаха, но на себе такого он еще ни разу не испытывал. – Это тебе за моего брата!
   Боль была настолько нестерпимой и неожиданной, что Данька закричал тонко и жалобно, а дальше уже ничего не помнил – на мозг упала темная пелена. Когда она развеялась, то все уже кончилось – лейтенант и сержант были мертвы. Офицера Данька застрелил из маленького пистолета, который забрал у девушки-мутанта, а когда его успел достать, так и не понял. Сержанта же отбросил к стене с такой силой, что переломал тому все кости.
   Даниил сел на транспортер, его руки дрожали от напряжения, на глаза навернулись слезы, было обидно и неприятно и становилось с каждой минутой все хуже. Юноша даже не удивился, когда открылась дверь, и в туннель ввалился десантник с белым страшным лицом, словно чего-то подобного и ожидал.
   Данька расстрелял в него остатки обоймы – последние два патрона, но десантник даже не остановился, пули не смогли пробить бронированный пластик. Пришлось, когда тот замахнулся прикладом, отбросить его к стене, как и сержанта, внутренним посылом.
   Парень вытер потный лоб и недоуменно уставился на окровавленную руку, потом потрогал правое ухо, оно оказалось на месте: то ли сержант просто его пугал и надрез сделал неглубокий, то ли все зажило после того, как Данька впал в беспамятство. Правда, кровь все еще сочилась слабой струйкой, и это было неприятно. Тогда юноша сделал странное для себя усилие, и ранка затянулась.
   – Останешься тут человеком… – пробормотал он. – Тебя скорее сделают покойником…
   Даниил открыл дверь и увидел еще одного мертвого десантника, который лежал у дробилки, перешагнул через труп и направился дальше по туннелю. Двигаться почему-то было тяжело, каждый шаг давался с неимоверным трудом.
   Внутри, в мерцающей пустоте, поднималась темной мутью застилающая мозг усталость и опустошенность. Данька прошел по знакомому туннелю до спального зала, никого там не нашел, взял продуктовый пакет из горки в углу, открыл его и, жуя, пошел к комбайну. Его покачивало. С каждым шагом нарастало ощущение, что он рассыпается, словно где-то внутри было нарушено нечто, делающее его цельным. Руки дрожали и на глазах становились меньше, мышцы исчезали. Похоже, его организм съедал ткани, чтобы подкормить мозг и сердце. Это было по-настоящему страшно!!! Похоже, болезнь нашла его.
   Даниил грустно усмехнулся и отправился к холодильнику: всю бригаду вместе с бригадиром он обнаружил там. Мертвые тела кто-то аккуратно уложил в высокий штабель. Осталось узнать, кто это сделал…
   Долго искать не пришлось. В боковом проходе возле отверстия, ведущего в пещеру, он нашел мертвое тело машиниста, точнее то, что от него осталось, – куча тряпья в высохшей луже и пустая бутылка виски. Должно быть, в последние минуты жизни мужик лежал у дыры в пещеру и наблюдал за танцующими парами, а может, разговаривал с девушками, не понимая при этом, что умирает. Похоже, что машинист оказался самым крепким из шахтеров. Данька не сомневался, что именно он отнес все тела в холодильник и уложил их в ровный штабель, – сделал все так, как привык делать в своей жизни, тщательно и аккуратно. Вот теперь полный комплект – все двадцать три человека находятся в штреке, и все покойники.
   – Непонятно все… – вздохнул юноша, ложась на землю, ноги больше не держали его. – Всего-то два дня назад, как отсюда ушел, а уже все умерли. Мне повезло, что прожил на пару дней дольше…
   Он посмотрел вниз. В пещере все так же царила непроницаемая темнота.
   Дрожь в руках передалась к ногам, а потом пошла по всему телу. Данька дрожал, и холод, жуткий холод, который шел изнутри, от которого нет спасения.
   “Вот так и умирают… – горестно вздохнул он. – Тело становится слабым, мышцы исчезают, последним отказывает сердце, и все потому, что мы заняли чужое место и не готовы к инициациям. Они не изменили меня, оставили таким, как я и хотел, и теперь умру человеком, а мог бы выжить и стать монстром. Только выбирать пришлось между жизнью и вечным одиночеством. Хорошо, что все закончилось…”
   Он вытянул ноги и уронил невыносимо тяжелую голову на камень.
   – Ты прошел все испытания… – неожиданно раздался чей-то тонкий писклявый голос совсем рядом. – Я готов тебя принять.
   – Кто здесь? – Данька недоуменно огляделся по сторонам, не поднимая головы, повел взглядом по пустоте. – Покажись!
   – Мы нужны друг другу – без тебя я не смогу покинуть это место, а ты без меня умрешь…
   Даниил недоуменно посмотрел на труп машиниста, больше здесь ничего не было.
   – Кто ты? – повторил он еще раз.
   В ответ раздалось какое-то шипение, тело машиниста вздрогнуло, и из него выкатился обтянутый белой кожей череп.
   – Ну вот еще… – прошептал устало юноша. – Пугать-то зачем?
   – Разве ты боишься? – прозвучало где-то рядом. – Это все остальные боялись, а ты спокоен. Почему?
   – Наверное, устал жить и умирать и сейчас просто жду, когда придет смерть. И все-таки, кто ты? Может быть, ты и есть смерть?
   – Когда-то нас было много, наши повелители исколесили с нами всю Вселенную, мы путешествовали между звездами. Разумные называли нас джиннами, и я не буду возражать, если и ты будешь называть меня так…
   – Джинн? – слабо удивился юноша, вспоминая, откуда он знает это слово. Вспомнилась только пара детских сказок о всемогущем существе, исполняющем любое желание. – Это про тебя написано в наших сказках, что ты всемогущ и исполняешь любое желание?
   Даже шептать было трудно. Во рту пересохло. Такая трата энергии казалась глупой, но разве умирать в одиночестве лучше? Что-то об этом говорил Грум. А… Когда ты начинаешь слышать ангелов, жить тебе осталось недолго.
   – Глупое слово “всемогущ”. Нет существ, могущих все, даже те, кто создали нас, и те были ограничены в своей силе.
   – Я просто вспомнил одну старую сказку, в ней рассказывалось о существе, выполняющем любое желание, и его тоже звали джинном…
   – Выполнять любые желания? Это возможно. Мы умеем создавать визуальные, мысленные, осязаемые образы любого типа с полным погружением. Кто к этому не готов, тот не отличит вымысел от реальности…
   – В сказке говорилось, что это происходило наяву…
   – Конечно, все было реально… – Невидимый в темноте засмеялся тонким пронзительным смехом. – Мы – великие мастера обмана, а если говорить о реальности, вспомни, что там говорилось в сказке? Осталось ли хоть что-то после исполнения желаний?
   Данька задумался. Эту историю он помнил плохо. Вроде бы джинн выстроил кому-то дворец, но потом сам же разрушил…
   – Ничего не осталось, да и желания были какими-то глупыми…
   – Желания выполняются по-разному. Можно войти в мозг и создать любую иллюзию, а можно и выстроить что-то, используя себя. Например, вот так… Смотри!
   Из темноты на Даньку вылетела огромная летучая мышь. Парень испуганно вздрогнул – на большее не было сил.
   Мышь исчезла, рассеялась, превратившись в мутное облачко, осыпавшись горкой пыли на землю, а потом снова стала расти, превращаясь в мутную колеблющуюся фигуру. На глазах она становилась реальной, приобретала цвета, форму, объем…
   Перед ним стоял Грум, живой, реальный, сердитый…
   – Ну как? – спросил водитель своим обычным голосом. – Похоже?
   – Не отличишь от настоящего, – признался Даниил. – Как ты это делаешь?
   – Это так просто, когда знаешь, что хочешь создать… – Лицо стало меняться, голос тоже стал выше, женственнее, еще мгновение – и перед Данькой стояла девушка, которую он видел мертвой в управлении, и даже в том же коротком платье и в чем-то прозрачном, подчеркивающем высокую грудь. – А так нравится?..
   Данька облизал пересохшие губы. Несмотря на жуткую усталость, что-то все равно дрогнуло в нем. Как же она была красива, эта мутантка! Или поэтому красива? Все-таки создавали ее именно для того, чтобы все мужчины не могли остаться к ней равнодушными. Даже на пороге смерти…
   Юноша закрыл глаза и дрожащим голосом попросил:
   – Превратись в мужчину, а то мне трудно с тобой разговаривать…
   – Пожалуйста! – Лицо и тело вновь изменились, перед Данькой стоял бригадир и мрачно его разглядывал. – Так лучше?
   – Гораздо… – Юноша едва заметно кивнул, отчего лоб сразу взмок. – Скажи, почему они умерли?
   – Кто?
   – Люди, которых ты сейчас мне показывал…
   – Причина в том, что клетки у них мягкие, неприспособленные, я так и не нашел оптимального преображения…
   – Чего не нашел? – Данька заморгал недоуменно глазами. – Какое преображение?
   – Я пытался усилить тела изнутри, но ткани оказались слабыми, а моя энергия слишком велика – все разрушала.
   – А зачем ты это делал?
   – Как зачем?! – перед ним стоял сержант. – Я для этого создан. Моя задача – развлекать и оберегать, а эти создания хрупкие и тонкие, не выдерживают даже придуманных для них иллюзий.
   – Так это ты создал для них зал, танцующие пары, девушек, стол с едой?..
   – Так захотелось первому, кто открыл мое хранилище. Остальным тоже понравилось. Некоторые пожелали сами участвовать в зрелище, я им дал такую возможность…
   – Шахтеры рассказывали о том, что женщины уводили их в спальни.
   – Они этого хотели…
   – И умерли после этого…
   – Многие хотели умереть, таково было их желание, пусть и неосознанное. Они чувствовали свое несовершенство, не могли приспособиться к миру, испытывали неудовлетворение от своего существования. Но сначала я честно пытался им помочь, максимально приспособить их тела. К сожалению, клетки не выдерживали, а когда не получалось, я забирал из них энергию…
   – Подожди, дай отдохнуть, я тоже умираю. – Данька вздохнул, вновь подступили слабость и усталость. – Мне тяжело разговаривать…
   – Так лучше?
   Даниил почувствовал некоторый прилив энергии.
   – Да, немного лучше…
   – У тебя тоже плохое тело, медленно набирает энергию. Использовал-то всего ничего, а уже ослабел и умираешь…
   Данька потер вспотевший лоб.
   – Лучше объясни мне, зачем ты это делал с людьми – создавал иллюзии для них? Чтобы они умирали, так?
   – Так. – Силуэт расплылся, вместо сержанта появился лейтенант. – Люди слабы и неправильно сделаны.
   – А почему все начинали убивать друг друга?
   – В слабых телах могущественна программа убийства себе подобных – перед смертью она начинает работать в полную силу…
   – Понятно… – Данька закрыл глаза, даже держать их открытыми было мучительно. Сердце стучало оглушительно, может потому, что все остальное тело уже умерло? – А какую играет роль этот камень внизу – все же началось после того, как его сдвинули?
   – Он закрывал место моего хранения. Когда его откатили, то стали искать того, для кого он предназначен. Об этом должны были рассказывать ваши сказки…
   – В сказках говорилось о маленьком сосуде, позже о лампе…
   – Значит, в вашем мире использовались другие модели, более слабые – теперь понятно, почему у меня ничего не получалось.
   – Но умирали даже те, кто был от тебя вдалеке…
   – Я пробовал удаленное взаимодействие, искал тебя через них…
   – Зачем?
   – Так я запрограммирован: как только открывается вместилище, то перехожу в активную форму и ищу разумного, который пришел за мной. Осмотрел всех, кто находился рядом, но они оказались слабыми, а их тела разрушились от одного соприкосновения со мной.
   – Да уж… – Данька вздохнул. – А с чего ты взял, что я тебе подхожу?
   – Уже провел полную проверку, измерил активность мозга, внутреннюю энергию, а также отдельные элементы. Сначала не понимал, почему не используешь свою силу при защите, позже догадался, что энергия твоего тела слаба и неустойчива, заложенный потенциал управления упирается в неподготовленность организма.
   – И чего ты сейчас от меня ждешь?
   – Мы станем одним целым, как заложено в моей программе. Тебе это необходимо, иначе ты умрешь, уже умираешь…
   – Ты знаешь, почему так случилось?
   – В твоем теле отдельные структуры, необходимые для твоего развития, не могут сформироваться – не хватает потерянных цепочек программы. Отсюда приступы слабости после каждого применения силы. Ты поедаешь свое тело, потому что не успеваешь восполнять энергию, а ее можно брать отовсюду…
   – Непонятно…
   – Ваш вид не подготовлен к использованию внутренней энергии, он находился на боковых ветвях развития. Многие цепочки программы потеряны. Во Вселенной такие явления не редкость. Часто более подготовленные виды уничтожаются каким-то катаклизмом, и разум получают неподготовленные…
   – В нашу планету врезался огромный болид, многие виды живых организмов исчезли, а вот нам не повезло выжить…
   – Ты прав, вряд ли можно назвать везением, когда неполноценный вид осваивает Вселенную. Вы многого не понимаете и не сможете понять. Подожди, я напитаю тебя энергией, иначе мне не с кем будет разговаривать…
   Данька почувствовал себя немного лучше, даже смог поднять невероятно тяжелые веки.
   – Ты и меня считаешь глупцом? – осведомился Даниил, глядя, как рассыпается очередное тело. Пришлось ждать, пока нечто создаст другое тело, чтобы говорить. На этот раз перед Данькой предстал огромный мутант. Выглядел он угрожающе, только юноше не было страшно – какая разница, как умирать?
   – Твое тело нестабильно с того момента, как в него внесены новые элементы использования энергии. Оно в любой момент может погибнуть от перенапряжения. Ты изменен, назвать тебя глупым я не могу, но и умным тоже – имеешь новые способности, а воспользоваться ими не можешь.
   – Должно быть, ты прав, – вздохнул Данька. – Я тоже чувствовал что-то подобное, а каковы твои возможности?..
   – Не могу сказать. Все проявляется во взаимодействии. Сам по себе я лишь сосуд, а вот вместе с носителем…
   – С тем, кто тебя носит… – механически поправил его Даниил, уже начиная понимать, что находится перед ним, но как-то не решался спросить, продолжая обдумывать свою мысль. – Так будет правильнее, ты же что-то вроде скафандра – средство защиты и развлечения?
   – Смысл один и тот же…
   – Так ты узнаешь возможности только во взаимодействии?
   – Именно так…
   – И что для этого нужно?
   – Не противься мне, и мы станем единым целым. Я давно к этому стремлюсь, но ты постоянно меня отталкиваешь…
   – Ты убил много людей, это беспокоило меня. И я не понимал, кто ты…
   – Я не убивал, а пытался помочь, но в результате тела разрушались. Зато это дало мне опыт. С тобой я буду осторожнее, к тому же твой организм уже частично изменен. Ты готов?
   – Подожди, мне надо подумать. – Юноша устало потер влажный лоб, холодный пот продолжал выступать на коже. – Скажи, а что это за лужица мрака в пещере?
   – Лужица мрака?
   – Место, где ты находился раньше…
   – Это моя упаковка, в ней поддерживается стабильная энергия, достаточная для моего выживания в безвременье.
   – Безвременье?
   – В нем нет времени. Ты же знаешь это, сам там был. Я с трудом тебя вытащил оттуда. Правда, поднять наверх не хватило энергии, пришлось сбросить вниз…
   – Ну конечно! – разочарованно фыркнул Данька. – Мог бы и сам догадаться. Вот куда пропало время. Все недоумевал, не мог понять, откуда здесь взялись десантники и почему умерли шахтеры за такое короткое время. Оказывается, прошло много дней, может, месяцев или лет…
   – Что тут необычного? Любая упаковка защищает то, что в ней находится. Безвременье – фактор стабильности…
   – Ты все время говоришь о себе как о вещи, о том, что не имеет свободы…
   – Так оно и есть. Я создан, все мои качества спроектированы, но вполне могу действовать свободно в рамках заложенной программы.
   – Понятно, если ты создан, то для чего?
   – Я вместе с носителем становлюсь единым целым, увеличиваю его адаптационные возможности, решаю вопросы передвижения по космическому пространству, а также защиты от негативного воздействия какой-либо другой энергии, развлекаю, выполняя желания и создавая образы…
   – Получается что-то вроде защитного скафандра, или, как ты говоришь, упаковки?
   – Не упаковка – она консервирует, не позволяет действовать, сохраняет в одном и том же состоянии. В мою задачу это не входит. Я не консервирую, а защищаю и развлекаю. Тебе я точно необходим. Процессы, начавшиеся в твоем теле после пробуждения, протекают нестабильно, нужно мое экстренное вмешательство. Я все исправлю. Скафандр, похоже, но неправильно, скорее звездолет…
   – Так ты еще и медик, что-то много в тебе всего…
   – Управление внутренними процессами твоего тела – одна из моих задач. Как только мы станем с тобой одним целым, мне придется это делать постоянно. Кстати, советую принимать решение как можно быстрее, сюда направляется летающая конструкция с расщепляющим атомы примитивным устройством.
   – Что?!
   Летающая мышь снова превратилась в горку пыли, из которой появился сержант.
   – Два взвода десанта погибли! Челнок отправлен сюда на зачистку. На нем имеются ракеты с ядерным зарядом. За смерть десантников кто-то должен ответить!
   – Откуда тебе это известно?
   – Я чувствую, это входит в мою программу…
   – Да, если сюда летит челнок, то дело дрянь. Они точно шахту уничтожат.
   – Может быть, уже пора соединиться со мной? Я бы не хотел, чтобы единственный возможный носитель на этой планете погиб. Твое тело нестабильно, оно умрет при высокой температуре и излучении…
   Даниил растерянно посмотрел на снова рассыпающегося в пыль сержанта.
   – А почему ты все время меняешься, принимаешь то один образ, то второй?
   – Без носителя я не способен долго поддерживать чей-то облик. – Перед Данькой появилась летучая мышь; голос из низкого баса превратился в нечеловеческий, птичий писк, который было почти невозможно разобрать. – Вот этот образ стабилен, но в нем трудно имитировать вашу речь. Кстати, летающий искусственный объект с мощной разрушительной силой приближается, я чувствую постепенное увеличение энергии.
   – Если бы они захотели нас взорвать, то могли бы это сделать без какого-либо риска, просто выпустив ракету с боевого звездолета…
   – Тогда они бы не смогли попасть в шахту, а этот летающий объект может забросить расщепляющий заряд точно внутрь.
   Данька слабо кивнул.
   – Да, это правда, если они хотят засыпать шахту, то лучше запускать ракету с челнока. Заряд будет небольшой, но его вполне хватит. Если ты уверен, что они применят ядерное оружие, то у меня нет другого выхода, кроме как принять твое предложение… Что я должен сделать?
   – Не мешать, не сопротивляться, не пытаться применить силу…
   – Боюсь, что уже поздно…
   Раздался глухой треск, стены шахты закачались, потом вся гора подпрыгнула… Даниил прижал руки к ушам, но перепонки лопнули! Парень оглох и ослеп… Сам не понимая, что делает, Данька пролез, используя остатки сил, в дыру, упал в пещеру… и тем самым спас себе жизнь… В последний момент, когда он уже падал в темноту, что-то обняло его, поддержало, смягчило удар… Нечто теплое, согревающее его заледеневшее, измученное тело…
   Шахта исчезла, по горе пробежали огромные трещины, и она осыпалась, затрещала, осела и стала на сотню метров ниже. Терриконы породы возле шахты исчезли, словно их никогда и не было, лес сгорел на десяток километров – звери и птицы тоже погибли.
   Данька снова раскачивался на гигантских качелях, то поднимаясь вверх к черному жуткому небу с редкими тусклыми звездами, то падая вниз в холодную бездну. Он умирал и понимал это, с сожалением вспоминая прошедшую жизнь. Не было в ней ничего хорошего или почти не было. Один обман. Старейшины пообещали ему бессмертие, а где оно? Всего-то взрыв ядерного заряда – и Даниила Кромвеля нет…
   Правда, даже умирая, юноша вдруг решил, что и это не так уж плохо. Он вспомнил того волка, который сошел с ума после прохождения второй инициации, – беднягу бросили с утеса в море и забросали камнями, чтобы не всплыл. Возможно, до сих пор еще жив и находится где-то между жизнью и смертью.
   А что, если Данька не умрет? Так и останется лежать, придавленный миллионами тонн камня, превратившись в желе? Нужна ли ему такая жизнь?
   Данька грустно рассмеялся и тут же услышал рядом тихий ответный смешок.
   – Кто тут?
   – Я уже говорил тебе, что меня зовут джинном. Меня вполне устраивает это имя.
   – Ты тоже мертв, как и я?
   – А с чего ты взял, что мертв? – Снова смешок. – Ты жив, я тоже, мы находимся в пещере и ждем, когда наконец ты перестанешь себя жалеть и решишь, что нам делать дальше.
   – Я жив? – Грустная усмешка. – Значит, дело еще хуже. Мало того, что оглох и ослеп, так еще и раздавлен. Жить в виде желе или колонии бактерий – так ужасно…
   – Нет в этом ничего ужасного, я же живу! – Ворчливое брюзжание. – Но если тебе не хочется жить в таком виде, принимай другой облик.
   – Нет уж, лучше умереть…
   – Тогда умирай…
   – Жить в виде желе, не стоит…
   – А в том виде, в каком ты жил раньше?
   – Так бы я еще пожил…
   – Так живи, кто тебе мешает? Чего ты хочешь?
   – Открыть глаза для начала. – Открывай…
   Данька вздохнул, подождал, пока качели снова забросят его на самый верх, и только после этого попробовал поднять веки. Получилось это не сразу, что-то мешало, но когда открыл, то понял, что по-прежнему ничего не видит.
   – Понравилось то, что видишь?
   – Я ничего не вижу – ослеп или превратился в желе…
   – Хочешь видеть – смотри…
   Перед глазами зарябило. Данька увидел изображение пещеры, но в разных цветах и объемах. Возникло ощущение, что он использует инфракрасные очки, рентген и другие неизвестные ему способы видения.
   – Хватит! – выкрикнул Данька. Или показалось, что выкрикнул? Тела у него по-прежнему не было. Желтый яркий свет освещал все как-то не так, это было не рентгеновское зрение, какое-то другое. Он видел гору с ее пустотами и подземным ходом, в котором до сих пор стоял робот, мигая индикаторными лампами. Видел далекий зал, из которого один ход вел наружу. И все еще горящий лес. И небо. И мертвых животных вдалеке – тех, которых убила взрывная волна.
   – Хочешь смотреть так? – вежливо осведомился джинн.
   – Хочу видеть так, как видел раньше…
   – Так?
   Перед глазами снова встала темнота.
   – Но так совсем ничего не вижу.
   – Значит, переходи на другое зрение, такое, какое тебе нужно.
   – Но какое?
   – Я не знаю, решать тебе, ты мой носитель.
   – Тогда дай мне то, что у меня было, когда я бродил в пещере, – решил Даниил. – В тот раз фонарь тоже не мог пробить темноту, но я как-то видел.
   – Так?
   Сумрак стал серым. Юноша огляделся насколько смог, а это оказалось непросто. Данька лежал все в той же пещере, похоже, она выдержала ядерный взрыв, и был жив и почти цел, если не считать, что на него навалена куча камней, от тяжести которых он даже шевельнуться не мог.
   – Ты можешь мне помочь?
   – А чего ты хочешь?
   – Если честно, то много всего сразу, но главное сейчас – снять с меня всю эту груду камней…
   – Продолжай, я запоминаю…
   – Смеешься надо мной?
   – Выполнять желания – моя профессия.
   – Знаю я, как ты это делаешь, – так и буду лежать под камнями, а мне будет казаться, что я иду по городу, сажусь в поезд…
   – Ну если тебе этого не хочется, тогда вставай сам.
   – Но как?
   – Ты же со мной, значит, твоя сила увеличилась во много раз. Я еще и усилитель.
   Куча камней взлетела в воздух от одного его движения. Данька встал, ощупывая себя, и с удивлением отметил, что переломов костей нет, ничего не болит и даже синяков нет.
   – А дальше что?
   – Вверх не пройдем, там все завалено твердым камнем, а желе ты становиться не хочешь…
   – А ты и это можешь?
   – Это твое желание?
   – Нет, не желание, просто спросил.
   – Тогда отвечаю – пока еще нет, но через какое-то время, когда окончательно сольюсь с твоим телом, наверняка смогу. Клетки у тебя не так уж плохи – усиленные, вырабатывают достаточно энергии для меня, с этим можно многое. Так что дальше? Идем из пещеры?
   – Идем!
   – Придется тем же путем, которым ты уже раз уходил отсюда. Не люблю я это безвременье, ненавижу…
   Черная лужица мрака, казалось, сама метнулась навстречу и впитала тело в рваном комбинезоне, выплюнув через мгновение, а может, и через вечность в узкий ход.
   – А дальше что?
   – Как что? Идем к выходу…
   – Сам пойдешь или помочь?
   – Смеешься?
   – Нет, я могу помочь тебе двигаться гораздо быстрее, чем сейчас.
   – Тогда давай!
   Даниил все хорошо видел через серый туман, но что дальше произошло, не совсем понял: ноги зашагали сами собой, их что-то подталкивало – словно он шагал в боевом скафандре, усиливавшем каждое движение. Разница была только в том, что скорость была намного выше. Он еще и эту мысль додумать не успел, как повис в воздухе.
   Над юношей светили яркие звезды, а внизу до самого горизонта лежал пепел, когда-то бывший лесом. Зрелище страшное, поэтому Данька поднял голову вверх, чтобы этого не видеть. Как раз появилась еще одна, двигавшаяся очень быстро звездочка.
   – А вот и орбитальная станция. Там мой звездолет, совсем недалеко – километров сорок, да только не достанешь…