Страница:
– Правильно ли я вас понял, что противник может иметь то же вооружение, что и мы? – уточнил сержант. – У наших ребят оно именно такое…
– Не только может, но и наверняка имеет, – пробурчал офицер. – Часть воинов убита, звери оказались отвлекающим маневром – пока с ними разбирались, на первый взвод напали сзади. Кто – неизвестно. Данные телеметрии расшифровать не могут – мощные помехи.
– Понятно… – протянул сержант и тут же скомандовал: – Активизировать противоракетную оборону!
– У них и выучка та же, что у нас: не только оружие, а если судить по тому, что показывали со спутника, то и одеты в такие же хамелеоны, как у нас, – вздохнул офицер. – Вероятно, выпустят ракеты метров с пятидесяти, чтобы противоракетная система не успела среагировать.
– Ну пусть хоть часть собьет, уже себя оправдает. – Сержант открыл небольшой лючок перед собой в борту и выставил в него автомат. – Значит, стреляем во всех, кто с оружием, а на небесах разберемся, кто был своим, а кто чужим. Приказ понятен?
– Понятно! – Раздался шум открываемых бойниц. Десантники выставили автоматы на специальные движущиеся опоры, теперь они могли вести огонь из автоматов по любой появившейся цели, разглядывая дорогу перед броневой машиной через электронный прицел в шлеме.
– Еще вопрос, командир. – Сержант повернулся к офицеру. – Зачем туда едем? Наши задачи?
– Выполняем последний приказ первого взвода.
Командир защелкал кнопками обзора. Данька знал, что десантник сейчас пытается провести круговой осмотр местности, шлем такое позволял при подключении к видеокамерам десантной машины.
– Может, имеет смысл обратиться к высшему командованию? – спросил сержант. – Простите, лейтенант, но жить очень хочется. Умирать по чужой глупости не желаю. У нас был приказ капитана, которого, возможно, уже нет в живых, вряд ли стоит его сейчас выполнять…
– Не много ли вы на себя берете, сержант? – Лейтенант угрюмо взглянул на подчиненного, потом перевел взгляд на других десантников, что-то понял для себя, поморщился и щелкнул переключателем в шлеме, переводя на громкую связь.
– Полковник, выполняю приказ капитана Грегори. Направляюсь к управлению шахты. Сейчас двигаюсь по дороге к указанной цели. При себе имею пленного – парня, указанного в ориентировке.
– Пленного обыскали? – поинтересовался незнакомый хриплый голос. – Если нет, сделайте это немедленно! Доложите об исполнении.
Офицер сделал знак сержанту, тот сноровисто и быстро обыскал юношу, вытащил все из его карманов, в том числе и два пистолета. Еще один пистолет – самый маленький, который Данька взял из сумки девушки, он не нашел, поскольку тот лежал в потайном кармане в самом низу комбинезона, у ботинок.
Сержант осмотрел пистолеты, проверил магазины и покачал головой:
– Этот парень при удачном стечении обстоятельств мог нас положить…
– Найдено оружие, два местных пистолета-пулемета со снаряженными магазинами и довольно приличным боезапасом, два камня и больше ничего…
Данька подобрал камни в шахте, надеясь использовать как оружие, потом забыл о них…
– Что за камни?
Офицер взял куски породы в руки, посмотрел и бросил обратно на пол.
– Пустая порода размером примерно с половину гранаты.
– Какие-то надписи на них есть или странные бороздки?
– Показываю картинку. – Лейтенант поднес камни к шлему. – Надписей нет, обычные камни.
– Камни доставить на корабль, пусть их осмотрят эксперты, – пробурчал полковник. – Кстати, почему обратились ко мне, минуя обычный порядок?
– Прозвучало сообщение, что, возможно, наши люди захвачены или убиты, в том числе и капитан Грегори. Сейчас выполняю его последний приказ – доставить к нему пленного, но если капитан захвачен или убит, – стоит ли это делать?
– Выполнять. Подтверждаю последний приказ вашего капитана – прибыть к шахте, захватить все здания, занять круговую оборону до появления других взводов! Сообщать о каждом свом действии. На связь с капитаном не выходить. По прибытии в место назначения немедленно доложить!
– Но последний приказ был – доставить пленного к капитану Грегори…
– Выполнять! – рявкнул недовольный полковник. – Отставить пустые разговоры в эфире! – Потом голос чуть смягчился: – Вы находитесь ближе всех к шахте, другие все еще прочесывают город, а нам нужно выяснить, что там происходит. Действуйте, лейтенант, подвигов от вас не требую, ориентируйтесь по обстоятельствам. Пленного сохранить в любом случае.
Офицер развел руками и хмуро взглянул на сержанта:
– Ты все слышал. Выполняем последний приказ.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
– Не только может, но и наверняка имеет, – пробурчал офицер. – Часть воинов убита, звери оказались отвлекающим маневром – пока с ними разбирались, на первый взвод напали сзади. Кто – неизвестно. Данные телеметрии расшифровать не могут – мощные помехи.
– Понятно… – протянул сержант и тут же скомандовал: – Активизировать противоракетную оборону!
– У них и выучка та же, что у нас: не только оружие, а если судить по тому, что показывали со спутника, то и одеты в такие же хамелеоны, как у нас, – вздохнул офицер. – Вероятно, выпустят ракеты метров с пятидесяти, чтобы противоракетная система не успела среагировать.
– Ну пусть хоть часть собьет, уже себя оправдает. – Сержант открыл небольшой лючок перед собой в борту и выставил в него автомат. – Значит, стреляем во всех, кто с оружием, а на небесах разберемся, кто был своим, а кто чужим. Приказ понятен?
– Понятно! – Раздался шум открываемых бойниц. Десантники выставили автоматы на специальные движущиеся опоры, теперь они могли вести огонь из автоматов по любой появившейся цели, разглядывая дорогу перед броневой машиной через электронный прицел в шлеме.
– Еще вопрос, командир. – Сержант повернулся к офицеру. – Зачем туда едем? Наши задачи?
– Выполняем последний приказ первого взвода.
Командир защелкал кнопками обзора. Данька знал, что десантник сейчас пытается провести круговой осмотр местности, шлем такое позволял при подключении к видеокамерам десантной машины.
– Может, имеет смысл обратиться к высшему командованию? – спросил сержант. – Простите, лейтенант, но жить очень хочется. Умирать по чужой глупости не желаю. У нас был приказ капитана, которого, возможно, уже нет в живых, вряд ли стоит его сейчас выполнять…
– Не много ли вы на себя берете, сержант? – Лейтенант угрюмо взглянул на подчиненного, потом перевел взгляд на других десантников, что-то понял для себя, поморщился и щелкнул переключателем в шлеме, переводя на громкую связь.
– Полковник, выполняю приказ капитана Грегори. Направляюсь к управлению шахты. Сейчас двигаюсь по дороге к указанной цели. При себе имею пленного – парня, указанного в ориентировке.
– Пленного обыскали? – поинтересовался незнакомый хриплый голос. – Если нет, сделайте это немедленно! Доложите об исполнении.
Офицер сделал знак сержанту, тот сноровисто и быстро обыскал юношу, вытащил все из его карманов, в том числе и два пистолета. Еще один пистолет – самый маленький, который Данька взял из сумки девушки, он не нашел, поскольку тот лежал в потайном кармане в самом низу комбинезона, у ботинок.
Сержант осмотрел пистолеты, проверил магазины и покачал головой:
– Этот парень при удачном стечении обстоятельств мог нас положить…
– Найдено оружие, два местных пистолета-пулемета со снаряженными магазинами и довольно приличным боезапасом, два камня и больше ничего…
Данька подобрал камни в шахте, надеясь использовать как оружие, потом забыл о них…
– Что за камни?
Офицер взял куски породы в руки, посмотрел и бросил обратно на пол.
– Пустая порода размером примерно с половину гранаты.
– Какие-то надписи на них есть или странные бороздки?
– Показываю картинку. – Лейтенант поднес камни к шлему. – Надписей нет, обычные камни.
– Камни доставить на корабль, пусть их осмотрят эксперты, – пробурчал полковник. – Кстати, почему обратились ко мне, минуя обычный порядок?
– Прозвучало сообщение, что, возможно, наши люди захвачены или убиты, в том числе и капитан Грегори. Сейчас выполняю его последний приказ – доставить к нему пленного, но если капитан захвачен или убит, – стоит ли это делать?
– Выполнять. Подтверждаю последний приказ вашего капитана – прибыть к шахте, захватить все здания, занять круговую оборону до появления других взводов! Сообщать о каждом свом действии. На связь с капитаном не выходить. По прибытии в место назначения немедленно доложить!
– Но последний приказ был – доставить пленного к капитану Грегори…
– Выполнять! – рявкнул недовольный полковник. – Отставить пустые разговоры в эфире! – Потом голос чуть смягчился: – Вы находитесь ближе всех к шахте, другие все еще прочесывают город, а нам нужно выяснить, что там происходит. Действуйте, лейтенант, подвигов от вас не требую, ориентируйтесь по обстоятельствам. Пленного сохранить в любом случае.
Офицер развел руками и хмуро взглянул на сержанта:
– Ты все слышал. Выполняем последний приказ.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Того, что произошло на орбитальной станции, Траст не ожидал и, конечно, не был к этому готов. Он состыковал со станцией свой звездолет первым, спокойно прошел дезинфекцию, занял номер и даже успел выспаться, прежде чем громадный десантный крейсер подошел к заправке.
Стыковывали его долго, работали пять пар захватов, два десантных челнока в качестве буксиров подталкивали огромный корабль к причалу. Когда крейсер встал на место, он занял полностью одно из четырех крыльев станции. К нему присоединили три шлюзовых рукава на специальных легкоразъемных магнитных узлах – делалось это для того, чтобы крейсер в любой момент мог покинуть причал, не ожидая помощи от персонала станции.
Захваты, которые притянули его к причалу, отсоединили, и корабль теперь держался на месте выдвинутыми из грузовых трюмов манипуляторами, специальными тросами и магнитными захватами.
За стыковкой последовала другая стандартная процедура – на станцию высадилась рота десантников, которая взяла под охрану все важные узлы и элементы станции, в том числе и порт для приема и отправки челноков.
С этого момента на заправке вводилось комендантское правление и начинали действовать военные законы: никто не мог покинуть и оказаться на станции без разрешения командира десантного крейсера. Рядом с дежурным с этого момента постоянно находился кто-то из офицеров. Лазерные батареи обслуживали техники десанта, а в космосе на перекрывающих орбитах постоянно находились четыре боевых челнока с полным комплектом вооружения.
Вполне можно было сказать, что вся заправочная станция стала десантной боевой единицей, а все, кто ее обслуживал, временно стали волонтерами – ни один человек не мог ничего сделать без разрешения офицеров десанта.
За Трастом пришли, когда он обедал в небольшом кафе, – офицер и два десантника, вооруженных легкими автоматами. Они расположились за соседним столиком, ожидая, пока разведчик поест. Лейтенант помахал ему рукой и сообщил, что Траста вызывает к себе полковник, чтобы скоординировать дальнейшие действия, но он может не спешить – десантники подождут, пока он поест… Это должно было бы насторожить разведчика – зачем нужен такой эскорт, да еще с оружием, когда можно просто вызвать по громкой связи?
Но Траста это почему-то не смутило. Он решил, что такой жест является знаком уважения со стороны Тупицы Джонни, и не придал значения порядку, в котором они двинулись к десантному звездолету, – офицер впереди, два десантника с оружием сзади. Это больше напоминало сопровождение опасного преступника, чем охрану высокопоставленного должностного лица, но разведчик шел спокойно, занятый мыслями о том, что он сейчас скажет и какие первоочередные действия предложит совершить на Деге. Обдумывал, какие вопросы задаст разведке десанта, которая наверняка уже имеет свою информацию, получив ее от выброшенных на низкую орбиту зондов и беспилотных планеров, летающих сейчас над планетой.
План был простой. Прежде всего, конечно, привезти с планеты ведущих медиков и послушать, что они скажут о симптомах болезни, – где она впервые проявилась, как протекало начало эпидемии, а вот после этой консультации можно предпринимать следующие очевидные шаги – введение карантина, поиски вируса, вызывающего болезнь, и его проверку на инопланетное происхождение. У десантников для этого имелось все необходимое.
Земля всегда считала, что если где-то начиналась эпидемия, а сама болезнь до этого была неизвестна, то это биологическая атака чужого разума. Только после того как отрабатывалась главная версия, проверялись прочие.
Звездные разведчики использовались только на первой стадии по причине их знаменитого чутья; им разрешалось задействовать весь разведывательный арсенал десантного крейсера, чтобы собрать всю информацию о планете – особенно тщательно осматривалось место, откуда началась болезнь: проводили анализы воздуха, земли, и почвы, также скрупулезно проверялись надземные, подводные и подземные образования искусственного происхождения. Потом все данные давались разведчику, и от него требовалось ответить всего на один вопрос – это действие чужого разума или что-то естественное, принадлежащее данной планете? Если разведчик говорил, что чужими здесь и не пахнет, тогда в действие вступал десант. Разведчики от дальнейшей операции отстранялись, им отпускалось время для того, чтобы они покинули орбитальную станцию, – все остальное больше их не касалось.
Руководство экспедицией разведчиком было номинальным и действовало только на первой стадии, правда, существовали инструкции, которые при явных признаках присутствия чужого разума снова возвращали разведчикам руководство экспедицией до прибытия кого-то из членов правительства Земли, но оно еще ни разу не использовалось. Обычно командиры десанта тиха терпели присутствие штатского на своем корабле и, получив его заключение, быстро избавлялись от него как от ненужного свидетеля.
Вторая стадия начиналась только после того, как звездолет разведчика покидал звездную систему. Десантники считались лучшими мастерами по ликвидации эпидемии. Действовали они жестко, иногда уничтожая полностью население планеты и вводя мораторий на ее посещение лет на двадцать, для чего орбитальную станцию превращали в боевую крепость, устанавливая на ней дополнительные пусковые установки ракет и торпед. При этом весь обслуживающий персонал просто выбрасывался без скафандров в космос, а на заправке размещался военный гарнизон.
Может быть, поэтому Траст не очень удивился тому, что десантники его сопровождали с оружием? Станцией уже командовал полковник Джон Грим, он сам решал, что делать, по крайней мере до тех пор, пока существует уверенность, что чужих внизу нет.
Разведчика привели на крейсер, но почему-то вместо командного отсека лифт отправился вниз к двигателям, а когда Траст потребовал объяснений, его оглушили ударом по затылку и полуживого бросили в пустую арестантскую каюту и закрыли на замок. Офицер отправился докладывать полковнику о выполнении приказа, а десантники встали у двери на караул.
Через пару дней к Трасту присоединился Пирс. Того арестовали прямо в дезинфекционной камере, когда его руки были зажаты эластичными кольцами. Даже одеться не дали – он так и шел через всю станцию голым, сжимая в руках свою одежду.
Злости у разведчиков сейчас хватило бы на то, чтобы сжечь живьем командира десанта одним взглядом, но реально они ничего сделать не могли – каюта была оборудована как положено по уставу, все строго функционально, видеокамера под потолком и форсунки над головой, чтобы в случае попытки что-то сотворить подать сонный газ.
Сержант с наслаждением заорал, перекрывая шелест двигателя, – в закрытой наглухо кабине от этого крика легко было оглохнуть. На десантниках были шлемы, гасившие звук, а вот Даньке досталось по барабанным перепонкам.
– Следить за дорогой и прилегающими окрестностями. Стрелять в каждого, кто имеет оружие, даже если он одет в нашу форму. В последнем случае разрешаю один раз промазать – быть может, это действительно наш. Начнет отстреливаться, а не выяснять по радио, какая сволочь в него пальнула, тогда убиваем.
Офицер одобрительно кивнул:
– Именно так! Стреляем только в ответ.
Сержант тут же добавил:
– Мертвые герои полковнику не нужны, поэтому действуем в режиме. Мы никуда не спешим: стреляют в нас, отходим, ждем, когда челноки подготовят и разровняют площадку, тогда снова идем вперед…
– Выполнять! – рявкнул лейтенант скорее для того, чтобы последнее слово осталось за ним, а не потому, что это необходимо.
Десантники с усмешкой переглянулись между собой и вновь отвернулись к бойницам, разглядывая окрестности в электронные прицелы автоматов, переведенные на дисплей шлема.
– Так ты, парень, может, все-таки расскажешь нам, что здесь происходит? – не выдержал сержант: смотреть на дорогу и ничего не делать, похоже, было для него выше сил; особенно тогда, когда неизвестная опасность приближалась. – Кто там прячется?
– Ничего не знаю. – Даниил попробовал лечь поудобнее, но лейтенант тут же придавил его ногой в твердом десантном ботинке. – Я защищался сначала от мутантов, потом от полицейских, почему-то все хотели меня убить, хотя я ничего никому не сделал…
– Где взял оружие, которое мы у тебя нашли?
– У мертвых охранников, думал, что придется защищаться.
– А кто их убил?
– Сами умерли от какой-то болезни, кожа стала белой, губы синие…
– Эти симптомы мы знаем, рассказали на инструктаже. Кого еще там видел?
– Никого, кроме мертвых мутантов и полицейских…
– А почему ты не умер?
– Наверно, у меня иммунитет, а может, подействовала универсальная вакцина…
– Ну допустим, – кивнул сержант. – Тогда, может, расскажешь нам, почему при высадке на эту дерьмовую планету ты был объявлен целью номер один, причем деликатной? Стрелять в тебя запрещено, бить тоже…
– Не знаю ваших приказов, я – звездный разведчик, прибыл сюда на своем корабле…
– Ты не звездный разведчик и никогда им не был, – вмешался в разговор офицер. – Сейчас как раз просматриваю твое досье. Отец твой действительно был приписан к академии разведки, как и его звездолет, на котором ты сейчас летаешь, мать – боевой штурман десанта, была одним из наших лучших специалистов, пока ее путь не пересекся с твоим отцом на орбите планеты Пирса.
– Откуда вам это известно? – озадаченно спросил Данька.
Он был уверен, что Траст уничтожил большую часть информации в правительственном досье; сам неоднократно запрашивал эти файлы, поэтому знал точно – того, что говорил сейчас лейтенант, там не было!
– Я же сказал, читаю твое досье из наших архивов, – усмехнулся офицер. – Что тебя так удивляет? У нас разведка самая лучшая, и информации имеет гораздо больше, чем правительство. То, что есть у нас, ты нигде больше не найдешь. Только увидеть ничего не удастся, информация закрыта для всех, кроме десанта.
– Понятно… – пробормотал юноша.
Этого он не ожидал и действительно считал, что скользит незаметной тенью во Вселенной. Оказывается, за ним остаются следы, которые даже Траст не может подчистить. И сколько имеется еще таких неизвестных ему архивов? Кроме десанта есть много других секретных служб, которые собирают свою информацию…
– Дальше отца твоего помещают в особо секретную тюрьму, которую охраняло не так давно наше подразделение. Нам там нравилось – уютное местечко, хорошая служба, тихо, никаких бунтов и мятежников, Земля под тобой, раз в неделю увольнение на сутки. Настоящий райский уголок… – Лейтенант мечтательно зажмурился, потом продолжил мрачным тоном: – И вот из-за того, что кто-то попытался попасть к твоему отцу в тюрьму, мы всего этого лишились…
– Не понимаю…
– И понимать нечего! – Офицер злобно взглянул на Даньку. – Твой отец владел каким-то очень важным секретом, настолько значительным, что неизвестные люди наняли специальную группу наемников, которые должны были его выкрасть. В операции участвовало не менее сотни человек, имели все приспособления, о которых мы даже мечтать не можем, легко вскрыли основные врата и почти добрались до камеры, но тут прибыли мы…
– И все испортили… – пробормотал сержант в сторону. – Лучше б задержались на орбите, тогда бы все списали на охрану, а мы бы не мотались сейчас по всей Вселенной, работая затычкой в чужой заднице…
Офицер сурово взглянул на сержанта.
– Мы выполняли приказ…
– Вот-вот, всегда говорил: если хочешь жить, не все приказы выполняй…
– Сержант! Под трибунал захотел?!
– Это между нами, лейтенант. Ваши приказы я исполняю, мои ребята тоже, но думать нам не запрещается.
– Отставить пустые разговоры. – Офицер угрожающе взглянул на сержанта, и тот отвернулся. Офицер продолжил: – Причина ареста твоего отца неизвестна, что он скрывал, тоже не удалось узнать, лучшие мастера допросов ничего от него не добились. Умер он через неделю после неудачной попытки его освобождения, а через месяц умерла и твоя мать. Они болели звездной лихорадкой, которую неизвестно где подхватили.
– На службе они подхватили, где еще такую болячку найдешь, – вздохнул сержант. – Если бы в космосе не мотались, как мы сейчас, ничего бы с ними не случилось.
– Сержант, я вам объявляю выговор за болтовню при исполнении приказа. Доложить после выполнения задания!
– Есть выговор, доложу. – Сержант отвернулся к бойнице. – Только для этого надо еще живым вернуться. Мертвые выговоров не боятся…
Лейтенант сморщился, словно у него внезапно разболелись зубы, и ударил Даньку по ребрам, вымещая злобу. Потом мрачно продолжил:
– А ты, малец, оставшись один, начал бродяжничать, но тебя поймала полиция и отправила – тут не все понятно, причина не указана – на планету-тюрьму. Решение суда… номер фальшивый, не было такого заседания, точнее, на нем судили совсем другого человека. Похоже, кто-то очень влиятельный решил тебя отправить на верную смерть…
– Понятно, – пробормотал Данька, хотя на самом деле ничего не понимал. Ну не могла разведка десанта так много о нем знать – такое было возможно только в одном случае, если они с самого его рождения глаз с Даниила Кромвеля не спускали!
– На планете-тюрьме происходит вспышка неизвестной болезни. Туда высылается десант для проведения карантина, но потом приказ меняется, и десантники проводят стерилизацию. Ты, парень, обязан был погибнуть вместе с другими заключенными, как честный гражданин, но сумел где-то спрятаться. – Носок ботинка ударил Даньку еще раз в бок. – Дальше уже появляешься на звездолете твоего отца на орбитальной заправочной станции “Астра”, попадаешь в какой-то переплет на планете – тут написано, что арестован полицией за нападение на мирных граждан в количестве пятнадцати человек. Слышишь, сержант?
– Внимательно вслушиваюсь в каждое слово…
– Так вот, на этого худого паренька, а тогда он был еще меньше и моложе, напало пятнадцать крепких, вооруженных пистолетами и ножами мирных граждан…
– Хорошо сказано о мирных гражданах, люблю я их… – хмыкнул сержант. – Парень, я свои слова насчет баров забираю, это ты уже прошел. Можно считать, наполовину десантник, хотя и не очень в эту писанину верю. Эта разведка чего только не придумает…
– Так вот… – Лейтенант еще раз ударил ботинком в бок – Данька понемногу начал свирепеть, было не так больно, как неприятно. – Шестеро граждан попали в больницу, двое умерли, не приходя в сознание. Суд счел парня виновным и направил на свою планету-тюрьму, у них там имеются хорошие рудники, добывают радиоактивные и тяжелые металлы. Смертность стопроцентная.
– Это хорошее наказание, – улыбнулся сержант. – Только как-то не очень верится, чтобы такой мальчишка смог справиться с шестерыми мужиками во цвете лет, нож у него, что ли, был, а они спали?
– Не было ножа… Написано, дрался голыми руками, иначе наказание было бы более суровым, а вот у мирных граждан даже пистолеты были…
– Хорошие граждане, да и суд неплох, наказание суровое…
– Видимо, недостаточное, потому что наш пленный себя в обиду не дал, сбежал из участка, украл челнок на космодроме, прилетел на орбитальную заправочную станцию, парализовал десятерых спецов из службы безопасности и улетел.
– Да ну? – удивился сержант. – Вот так просто взял и всех уложил?
– Сержант, это записано в его досье, можешь сам прочитать. Хочешь, я его переброшу на твой шлем?
– Не надо мне, а то расслаблюсь, читая всякую чушь, и всех нас убьют. Первый взвод уже положили…
– Выглядит он парнем не очень крутым, но если почитать да вдуматься…
– И как они его отпустили с орбитальной станции? – поинтересовался сержант, крутя настройку в своем шлеме, чтобы одновременно следить за дорогой и видеть офицера в салоне. – Все то, что вы говорите, звучит, как фантастика! Расстыковку производит дежурный – если не захочет, то ни один корабль не улетит.
– А этот паренек пригрозил, что запустит двигатели на звездолете и сбросит станцию с орбиты. Дежурный было заартачился, видимо, не поверил, но начальник станции взял команду на себя и решил не рисковать.
– И правильно сделал, – пробурчал сержант. – Для таких случаев на станции предусмотрена батарея боевых лазеров – любой звездолет разрежут на дольки, как овощи в продуктовом пакете.
– А наш мальчик и тут нашел выход. Перед тем как сесть на свой корабль, он сбил программу, и когда лазеры начали стрелять, то разворотили полностью одно из крыльев своей же станции…
– Да, согласен, лейтенант, парень не прост. – Сержант рукой в жесткой защитной рукавице прижал юношу к полу, одновременно продолжая следить через шлем за тем, что происходит на дороге. – Лучше не пытайся устроить что-то подобное здесь – подстрелю. Убивать мне тебя нельзя, но ноги продырявлю так, что ходить долго не сможешь. Что там еще, командир, про этою милого мальчугана написано?
– За мальчишкой организовали преследование, отправили два звездолета, один местный – полицейский, другой наш – десантный. Оба пропали без вести. Не понимаю, как его раньше наша разведка не отследила? Так что, сержант, это не простой мальчишка, будь с ним осторожней.
– А на пропавшем звездолете служил мой брат… – пробормотал сержант, возвращаясь к бойнице. – Я с него, лейтенант, глаз, не спущу, это в моих интересах. Командир, может, наденем на него путы? Когда начнется бой, нам будет не до него…
– Надевай! – скомандовал лейтенант. – Думаю, не помешают…
Сержант потянулся к Даньке, но исполнить приказ не успел – по машине открыли огонь. Сначала пули застучали по обшивке как камни, но потом стали прошивать борт насквозь – нападавшие перешли на бронебойные. Один из десантников, простонав, повис на привязных ремнях, остальные стали лихорадочно стрелять, и на Даньку посыпались горячие гильзы.
Заухала пушка. С правого борта вылетели две ракеты.
После каждого пуска машина какое-то время катилась с наклоном, пока амортизаторы компенсировали дополнительную нагрузку.
Стрелял ли кто-то в ответ, Даниил не знал. Лежа на полу, в этом адском шуме разобраться было невозможно. Десантников спасали шлемы, которые приглушали звук, а вот у него не имелось никакой защиты.
Скоро машина остановилась, и тогда сержант, громко ругаясь, полез к дверце, ведущей в кабину. Оттуда он выбросил в салон раненого десантника-водителя, а сам сел за руль.
Броневая машина сразу прибавила скорость, резко накренилась на левый борт и пошла юзом. Потом раздались сразу три или четыре взрыва, один из них прямо под днищем. Броневик остановился, качаясь на мощных амортизаторах.
Лейтенант что-то пронзительно кричал, разобрать слова в громе выстрелов было невозможно, видимо, сообщал, что происходит, а может, и требовал помощи.
Данька пополз к выходному люку в расчете, что ему удастся в этой неразберихе выскочить из десантной машины, но лейтенант мгновенно оказался рядом, прижал его к полу твердой защитной рукавицей и угрожающе прошипел прямо в ухо:
– Только попробуй сбежать, сопляк, и я тебя с огромным удовольствием разорву на части. Ты сейчас живой только потому, что направление движения выбрал правильное – выходи, нас подбили.
Он распахнул люк, выбросил юношу на землю, потом выпрыгнул сам и присел, озираясь по сторонам: вокруг была все та же пустошь – с одной стороны виднелись горы, с другой – далекий лес, до шахты было метров пятьсот.
Тут Даниил заметил вспышку с одного из терриконов, но рассмотреть, чем в них выстрелили, ему не удалось. Из кабины выскочил сержант, вслед за ним еще пятеро десантников разбежались в разные стороны и сноровисто залегли за камнями.
– Возле машины не стоять! – закричал сержант. – Эту ракету она еще собьет, а вот следующую вряд ли – ей двигаться надо, а ходовая часть повреждена…
На десантной машине открылся лючок, и из него вылетела ракета, и почти тут же в темно-зеленом небе метрах в двадцати от них разлилась ярко-желтая вспышка взрыва.
– А может, и отстреляется… – уже спокойнее добавил сержант. – У нее ракет полный комплект. Тут главное – противника ближе не подпустить…
Лейтенант ударил Даньку ногой в спину, заставляя подняться, и показал на дорогу:
– Видишь тот большой камень? Он твой! Будешь сидеть за ним и оттуда ни шагу, даже голову не высовывай – отстрелят. Беги, а я тебя прикрою.
После сильного толчка Данька неловко побежал, еще не совсем понимая, что происходит, к тому же ноги свело от неудобной позы, в которой лежал в десантной машине. Сзади послышались автоматные очереди, в небе взорвались еще две ракеты, ослепив парня ярко-белой вспышкой.
У юноши под ногами защелкали пули, и это добавило ему резвости. Данька упал за указанный камень, тяжело дыша и напряженно оглядываясь. Десантники расползлись вдоль дороги, каждый выбрал себе укрытие по вкусу, благо камней вдоль дороги было много, и начали обстрел тех, кто залег на вершине террикона.
Стыковывали его долго, работали пять пар захватов, два десантных челнока в качестве буксиров подталкивали огромный корабль к причалу. Когда крейсер встал на место, он занял полностью одно из четырех крыльев станции. К нему присоединили три шлюзовых рукава на специальных легкоразъемных магнитных узлах – делалось это для того, чтобы крейсер в любой момент мог покинуть причал, не ожидая помощи от персонала станции.
Захваты, которые притянули его к причалу, отсоединили, и корабль теперь держался на месте выдвинутыми из грузовых трюмов манипуляторами, специальными тросами и магнитными захватами.
За стыковкой последовала другая стандартная процедура – на станцию высадилась рота десантников, которая взяла под охрану все важные узлы и элементы станции, в том числе и порт для приема и отправки челноков.
С этого момента на заправке вводилось комендантское правление и начинали действовать военные законы: никто не мог покинуть и оказаться на станции без разрешения командира десантного крейсера. Рядом с дежурным с этого момента постоянно находился кто-то из офицеров. Лазерные батареи обслуживали техники десанта, а в космосе на перекрывающих орбитах постоянно находились четыре боевых челнока с полным комплектом вооружения.
Вполне можно было сказать, что вся заправочная станция стала десантной боевой единицей, а все, кто ее обслуживал, временно стали волонтерами – ни один человек не мог ничего сделать без разрешения офицеров десанта.
За Трастом пришли, когда он обедал в небольшом кафе, – офицер и два десантника, вооруженных легкими автоматами. Они расположились за соседним столиком, ожидая, пока разведчик поест. Лейтенант помахал ему рукой и сообщил, что Траста вызывает к себе полковник, чтобы скоординировать дальнейшие действия, но он может не спешить – десантники подождут, пока он поест… Это должно было бы насторожить разведчика – зачем нужен такой эскорт, да еще с оружием, когда можно просто вызвать по громкой связи?
Но Траста это почему-то не смутило. Он решил, что такой жест является знаком уважения со стороны Тупицы Джонни, и не придал значения порядку, в котором они двинулись к десантному звездолету, – офицер впереди, два десантника с оружием сзади. Это больше напоминало сопровождение опасного преступника, чем охрану высокопоставленного должностного лица, но разведчик шел спокойно, занятый мыслями о том, что он сейчас скажет и какие первоочередные действия предложит совершить на Деге. Обдумывал, какие вопросы задаст разведке десанта, которая наверняка уже имеет свою информацию, получив ее от выброшенных на низкую орбиту зондов и беспилотных планеров, летающих сейчас над планетой.
План был простой. Прежде всего, конечно, привезти с планеты ведущих медиков и послушать, что они скажут о симптомах болезни, – где она впервые проявилась, как протекало начало эпидемии, а вот после этой консультации можно предпринимать следующие очевидные шаги – введение карантина, поиски вируса, вызывающего болезнь, и его проверку на инопланетное происхождение. У десантников для этого имелось все необходимое.
Земля всегда считала, что если где-то начиналась эпидемия, а сама болезнь до этого была неизвестна, то это биологическая атака чужого разума. Только после того как отрабатывалась главная версия, проверялись прочие.
Звездные разведчики использовались только на первой стадии по причине их знаменитого чутья; им разрешалось задействовать весь разведывательный арсенал десантного крейсера, чтобы собрать всю информацию о планете – особенно тщательно осматривалось место, откуда началась болезнь: проводили анализы воздуха, земли, и почвы, также скрупулезно проверялись надземные, подводные и подземные образования искусственного происхождения. Потом все данные давались разведчику, и от него требовалось ответить всего на один вопрос – это действие чужого разума или что-то естественное, принадлежащее данной планете? Если разведчик говорил, что чужими здесь и не пахнет, тогда в действие вступал десант. Разведчики от дальнейшей операции отстранялись, им отпускалось время для того, чтобы они покинули орбитальную станцию, – все остальное больше их не касалось.
Руководство экспедицией разведчиком было номинальным и действовало только на первой стадии, правда, существовали инструкции, которые при явных признаках присутствия чужого разума снова возвращали разведчикам руководство экспедицией до прибытия кого-то из членов правительства Земли, но оно еще ни разу не использовалось. Обычно командиры десанта тиха терпели присутствие штатского на своем корабле и, получив его заключение, быстро избавлялись от него как от ненужного свидетеля.
Вторая стадия начиналась только после того, как звездолет разведчика покидал звездную систему. Десантники считались лучшими мастерами по ликвидации эпидемии. Действовали они жестко, иногда уничтожая полностью население планеты и вводя мораторий на ее посещение лет на двадцать, для чего орбитальную станцию превращали в боевую крепость, устанавливая на ней дополнительные пусковые установки ракет и торпед. При этом весь обслуживающий персонал просто выбрасывался без скафандров в космос, а на заправке размещался военный гарнизон.
Может быть, поэтому Траст не очень удивился тому, что десантники его сопровождали с оружием? Станцией уже командовал полковник Джон Грим, он сам решал, что делать, по крайней мере до тех пор, пока существует уверенность, что чужих внизу нет.
Разведчика привели на крейсер, но почему-то вместо командного отсека лифт отправился вниз к двигателям, а когда Траст потребовал объяснений, его оглушили ударом по затылку и полуживого бросили в пустую арестантскую каюту и закрыли на замок. Офицер отправился докладывать полковнику о выполнении приказа, а десантники встали у двери на караул.
Через пару дней к Трасту присоединился Пирс. Того арестовали прямо в дезинфекционной камере, когда его руки были зажаты эластичными кольцами. Даже одеться не дали – он так и шел через всю станцию голым, сжимая в руках свою одежду.
Злости у разведчиков сейчас хватило бы на то, чтобы сжечь живьем командира десанта одним взглядом, но реально они ничего сделать не могли – каюта была оборудована как положено по уставу, все строго функционально, видеокамера под потолком и форсунки над головой, чтобы в случае попытки что-то сотворить подать сонный газ.
***
Сержант с наслаждением заорал, перекрывая шелест двигателя, – в закрытой наглухо кабине от этого крика легко было оглохнуть. На десантниках были шлемы, гасившие звук, а вот Даньке досталось по барабанным перепонкам.
– Следить за дорогой и прилегающими окрестностями. Стрелять в каждого, кто имеет оружие, даже если он одет в нашу форму. В последнем случае разрешаю один раз промазать – быть может, это действительно наш. Начнет отстреливаться, а не выяснять по радио, какая сволочь в него пальнула, тогда убиваем.
Офицер одобрительно кивнул:
– Именно так! Стреляем только в ответ.
Сержант тут же добавил:
– Мертвые герои полковнику не нужны, поэтому действуем в режиме. Мы никуда не спешим: стреляют в нас, отходим, ждем, когда челноки подготовят и разровняют площадку, тогда снова идем вперед…
– Выполнять! – рявкнул лейтенант скорее для того, чтобы последнее слово осталось за ним, а не потому, что это необходимо.
Десантники с усмешкой переглянулись между собой и вновь отвернулись к бойницам, разглядывая окрестности в электронные прицелы автоматов, переведенные на дисплей шлема.
– Так ты, парень, может, все-таки расскажешь нам, что здесь происходит? – не выдержал сержант: смотреть на дорогу и ничего не делать, похоже, было для него выше сил; особенно тогда, когда неизвестная опасность приближалась. – Кто там прячется?
– Ничего не знаю. – Даниил попробовал лечь поудобнее, но лейтенант тут же придавил его ногой в твердом десантном ботинке. – Я защищался сначала от мутантов, потом от полицейских, почему-то все хотели меня убить, хотя я ничего никому не сделал…
– Где взял оружие, которое мы у тебя нашли?
– У мертвых охранников, думал, что придется защищаться.
– А кто их убил?
– Сами умерли от какой-то болезни, кожа стала белой, губы синие…
– Эти симптомы мы знаем, рассказали на инструктаже. Кого еще там видел?
– Никого, кроме мертвых мутантов и полицейских…
– А почему ты не умер?
– Наверно, у меня иммунитет, а может, подействовала универсальная вакцина…
– Ну допустим, – кивнул сержант. – Тогда, может, расскажешь нам, почему при высадке на эту дерьмовую планету ты был объявлен целью номер один, причем деликатной? Стрелять в тебя запрещено, бить тоже…
– Не знаю ваших приказов, я – звездный разведчик, прибыл сюда на своем корабле…
– Ты не звездный разведчик и никогда им не был, – вмешался в разговор офицер. – Сейчас как раз просматриваю твое досье. Отец твой действительно был приписан к академии разведки, как и его звездолет, на котором ты сейчас летаешь, мать – боевой штурман десанта, была одним из наших лучших специалистов, пока ее путь не пересекся с твоим отцом на орбите планеты Пирса.
– Откуда вам это известно? – озадаченно спросил Данька.
Он был уверен, что Траст уничтожил большую часть информации в правительственном досье; сам неоднократно запрашивал эти файлы, поэтому знал точно – того, что говорил сейчас лейтенант, там не было!
– Я же сказал, читаю твое досье из наших архивов, – усмехнулся офицер. – Что тебя так удивляет? У нас разведка самая лучшая, и информации имеет гораздо больше, чем правительство. То, что есть у нас, ты нигде больше не найдешь. Только увидеть ничего не удастся, информация закрыта для всех, кроме десанта.
– Понятно… – пробормотал юноша.
Этого он не ожидал и действительно считал, что скользит незаметной тенью во Вселенной. Оказывается, за ним остаются следы, которые даже Траст не может подчистить. И сколько имеется еще таких неизвестных ему архивов? Кроме десанта есть много других секретных служб, которые собирают свою информацию…
– Дальше отца твоего помещают в особо секретную тюрьму, которую охраняло не так давно наше подразделение. Нам там нравилось – уютное местечко, хорошая служба, тихо, никаких бунтов и мятежников, Земля под тобой, раз в неделю увольнение на сутки. Настоящий райский уголок… – Лейтенант мечтательно зажмурился, потом продолжил мрачным тоном: – И вот из-за того, что кто-то попытался попасть к твоему отцу в тюрьму, мы всего этого лишились…
– Не понимаю…
– И понимать нечего! – Офицер злобно взглянул на Даньку. – Твой отец владел каким-то очень важным секретом, настолько значительным, что неизвестные люди наняли специальную группу наемников, которые должны были его выкрасть. В операции участвовало не менее сотни человек, имели все приспособления, о которых мы даже мечтать не можем, легко вскрыли основные врата и почти добрались до камеры, но тут прибыли мы…
– И все испортили… – пробормотал сержант в сторону. – Лучше б задержались на орбите, тогда бы все списали на охрану, а мы бы не мотались сейчас по всей Вселенной, работая затычкой в чужой заднице…
Офицер сурово взглянул на сержанта.
– Мы выполняли приказ…
– Вот-вот, всегда говорил: если хочешь жить, не все приказы выполняй…
– Сержант! Под трибунал захотел?!
– Это между нами, лейтенант. Ваши приказы я исполняю, мои ребята тоже, но думать нам не запрещается.
– Отставить пустые разговоры. – Офицер угрожающе взглянул на сержанта, и тот отвернулся. Офицер продолжил: – Причина ареста твоего отца неизвестна, что он скрывал, тоже не удалось узнать, лучшие мастера допросов ничего от него не добились. Умер он через неделю после неудачной попытки его освобождения, а через месяц умерла и твоя мать. Они болели звездной лихорадкой, которую неизвестно где подхватили.
– На службе они подхватили, где еще такую болячку найдешь, – вздохнул сержант. – Если бы в космосе не мотались, как мы сейчас, ничего бы с ними не случилось.
– Сержант, я вам объявляю выговор за болтовню при исполнении приказа. Доложить после выполнения задания!
– Есть выговор, доложу. – Сержант отвернулся к бойнице. – Только для этого надо еще живым вернуться. Мертвые выговоров не боятся…
Лейтенант сморщился, словно у него внезапно разболелись зубы, и ударил Даньку по ребрам, вымещая злобу. Потом мрачно продолжил:
– А ты, малец, оставшись один, начал бродяжничать, но тебя поймала полиция и отправила – тут не все понятно, причина не указана – на планету-тюрьму. Решение суда… номер фальшивый, не было такого заседания, точнее, на нем судили совсем другого человека. Похоже, кто-то очень влиятельный решил тебя отправить на верную смерть…
– Понятно, – пробормотал Данька, хотя на самом деле ничего не понимал. Ну не могла разведка десанта так много о нем знать – такое было возможно только в одном случае, если они с самого его рождения глаз с Даниила Кромвеля не спускали!
– На планете-тюрьме происходит вспышка неизвестной болезни. Туда высылается десант для проведения карантина, но потом приказ меняется, и десантники проводят стерилизацию. Ты, парень, обязан был погибнуть вместе с другими заключенными, как честный гражданин, но сумел где-то спрятаться. – Носок ботинка ударил Даньку еще раз в бок. – Дальше уже появляешься на звездолете твоего отца на орбитальной заправочной станции “Астра”, попадаешь в какой-то переплет на планете – тут написано, что арестован полицией за нападение на мирных граждан в количестве пятнадцати человек. Слышишь, сержант?
– Внимательно вслушиваюсь в каждое слово…
– Так вот, на этого худого паренька, а тогда он был еще меньше и моложе, напало пятнадцать крепких, вооруженных пистолетами и ножами мирных граждан…
– Хорошо сказано о мирных гражданах, люблю я их… – хмыкнул сержант. – Парень, я свои слова насчет баров забираю, это ты уже прошел. Можно считать, наполовину десантник, хотя и не очень в эту писанину верю. Эта разведка чего только не придумает…
– Так вот… – Лейтенант еще раз ударил ботинком в бок – Данька понемногу начал свирепеть, было не так больно, как неприятно. – Шестеро граждан попали в больницу, двое умерли, не приходя в сознание. Суд счел парня виновным и направил на свою планету-тюрьму, у них там имеются хорошие рудники, добывают радиоактивные и тяжелые металлы. Смертность стопроцентная.
– Это хорошее наказание, – улыбнулся сержант. – Только как-то не очень верится, чтобы такой мальчишка смог справиться с шестерыми мужиками во цвете лет, нож у него, что ли, был, а они спали?
– Не было ножа… Написано, дрался голыми руками, иначе наказание было бы более суровым, а вот у мирных граждан даже пистолеты были…
– Хорошие граждане, да и суд неплох, наказание суровое…
– Видимо, недостаточное, потому что наш пленный себя в обиду не дал, сбежал из участка, украл челнок на космодроме, прилетел на орбитальную заправочную станцию, парализовал десятерых спецов из службы безопасности и улетел.
– Да ну? – удивился сержант. – Вот так просто взял и всех уложил?
– Сержант, это записано в его досье, можешь сам прочитать. Хочешь, я его переброшу на твой шлем?
– Не надо мне, а то расслаблюсь, читая всякую чушь, и всех нас убьют. Первый взвод уже положили…
– Выглядит он парнем не очень крутым, но если почитать да вдуматься…
– И как они его отпустили с орбитальной станции? – поинтересовался сержант, крутя настройку в своем шлеме, чтобы одновременно следить за дорогой и видеть офицера в салоне. – Все то, что вы говорите, звучит, как фантастика! Расстыковку производит дежурный – если не захочет, то ни один корабль не улетит.
– А этот паренек пригрозил, что запустит двигатели на звездолете и сбросит станцию с орбиты. Дежурный было заартачился, видимо, не поверил, но начальник станции взял команду на себя и решил не рисковать.
– И правильно сделал, – пробурчал сержант. – Для таких случаев на станции предусмотрена батарея боевых лазеров – любой звездолет разрежут на дольки, как овощи в продуктовом пакете.
– А наш мальчик и тут нашел выход. Перед тем как сесть на свой корабль, он сбил программу, и когда лазеры начали стрелять, то разворотили полностью одно из крыльев своей же станции…
– Да, согласен, лейтенант, парень не прост. – Сержант рукой в жесткой защитной рукавице прижал юношу к полу, одновременно продолжая следить через шлем за тем, что происходит на дороге. – Лучше не пытайся устроить что-то подобное здесь – подстрелю. Убивать мне тебя нельзя, но ноги продырявлю так, что ходить долго не сможешь. Что там еще, командир, про этою милого мальчугана написано?
– За мальчишкой организовали преследование, отправили два звездолета, один местный – полицейский, другой наш – десантный. Оба пропали без вести. Не понимаю, как его раньше наша разведка не отследила? Так что, сержант, это не простой мальчишка, будь с ним осторожней.
– А на пропавшем звездолете служил мой брат… – пробормотал сержант, возвращаясь к бойнице. – Я с него, лейтенант, глаз, не спущу, это в моих интересах. Командир, может, наденем на него путы? Когда начнется бой, нам будет не до него…
– Надевай! – скомандовал лейтенант. – Думаю, не помешают…
Сержант потянулся к Даньке, но исполнить приказ не успел – по машине открыли огонь. Сначала пули застучали по обшивке как камни, но потом стали прошивать борт насквозь – нападавшие перешли на бронебойные. Один из десантников, простонав, повис на привязных ремнях, остальные стали лихорадочно стрелять, и на Даньку посыпались горячие гильзы.
Заухала пушка. С правого борта вылетели две ракеты.
После каждого пуска машина какое-то время катилась с наклоном, пока амортизаторы компенсировали дополнительную нагрузку.
Стрелял ли кто-то в ответ, Даниил не знал. Лежа на полу, в этом адском шуме разобраться было невозможно. Десантников спасали шлемы, которые приглушали звук, а вот у него не имелось никакой защиты.
Скоро машина остановилась, и тогда сержант, громко ругаясь, полез к дверце, ведущей в кабину. Оттуда он выбросил в салон раненого десантника-водителя, а сам сел за руль.
Броневая машина сразу прибавила скорость, резко накренилась на левый борт и пошла юзом. Потом раздались сразу три или четыре взрыва, один из них прямо под днищем. Броневик остановился, качаясь на мощных амортизаторах.
Лейтенант что-то пронзительно кричал, разобрать слова в громе выстрелов было невозможно, видимо, сообщал, что происходит, а может, и требовал помощи.
Данька пополз к выходному люку в расчете, что ему удастся в этой неразберихе выскочить из десантной машины, но лейтенант мгновенно оказался рядом, прижал его к полу твердой защитной рукавицей и угрожающе прошипел прямо в ухо:
– Только попробуй сбежать, сопляк, и я тебя с огромным удовольствием разорву на части. Ты сейчас живой только потому, что направление движения выбрал правильное – выходи, нас подбили.
Он распахнул люк, выбросил юношу на землю, потом выпрыгнул сам и присел, озираясь по сторонам: вокруг была все та же пустошь – с одной стороны виднелись горы, с другой – далекий лес, до шахты было метров пятьсот.
Тут Даниил заметил вспышку с одного из терриконов, но рассмотреть, чем в них выстрелили, ему не удалось. Из кабины выскочил сержант, вслед за ним еще пятеро десантников разбежались в разные стороны и сноровисто залегли за камнями.
– Возле машины не стоять! – закричал сержант. – Эту ракету она еще собьет, а вот следующую вряд ли – ей двигаться надо, а ходовая часть повреждена…
На десантной машине открылся лючок, и из него вылетела ракета, и почти тут же в темно-зеленом небе метрах в двадцати от них разлилась ярко-желтая вспышка взрыва.
– А может, и отстреляется… – уже спокойнее добавил сержант. – У нее ракет полный комплект. Тут главное – противника ближе не подпустить…
Лейтенант ударил Даньку ногой в спину, заставляя подняться, и показал на дорогу:
– Видишь тот большой камень? Он твой! Будешь сидеть за ним и оттуда ни шагу, даже голову не высовывай – отстрелят. Беги, а я тебя прикрою.
После сильного толчка Данька неловко побежал, еще не совсем понимая, что происходит, к тому же ноги свело от неудобной позы, в которой лежал в десантной машине. Сзади послышались автоматные очереди, в небе взорвались еще две ракеты, ослепив парня ярко-белой вспышкой.
У юноши под ногами защелкали пули, и это добавило ему резвости. Данька упал за указанный камень, тяжело дыша и напряженно оглядываясь. Десантники расползлись вдоль дороги, каждый выбрал себе укрытие по вкусу, благо камней вдоль дороги было много, и начали обстрел тех, кто залег на вершине террикона.