МакАртур Максин. Время будущее

   Рэйчел изумленно заморгала.
   – Ну, это уже чересчур!
   Я никогда не испытывала к Эльвире нежности. Она слишком хорошо умела превращать нашу жизнь в настоящий ад.
   – Она была… «преданной делу активисткой».
   Так Эльвира сама себя называла.
   Рэйчел снова повернулась к экрану.
   – Надеюсь, вы разрешите мне напевать эту мелодию? – спросила она.
   – Сделайте одолжение, Рэйчел.
   Но она больше не стала петь.
   – Почему все, что касалось «Калипсо», держалось в строжайшей секретности? – спросила я. – Если вам помогали инвиди, то никто не стал бы останавливать вас.
   – Я же уже говорила вам, что мы имели дело только с одним инвиди. И он попросил нас все держать в тайне.
   – Это был Эн Серат?
   – Да. – Она погладила пальцами панель монитора, а затем продолжала: – Мы не были посвящены в тонкости политики инвиди, но у меня сложилось впечатление, что Серат был не совсем уверен в себе.
   – Не был уверен в себе? Что вы хотите этим сказать? – Мне никогда не приходило в голову, что у инвиди могут существовать разногласия. Наверное, они допускают различия во мнениях.
   – Не знаю. Но мне кажется, что Серат не поставил в известность своих соплеменников о нашей экспедиции. – Она попыталась снова сосредоточиться на изображении, выведенном на экран, но вскоре со вздохом отвела глаза в сторону.
   – Послушайте, я понимаю, что вы должны знать все о нас. Но мы сами не всеведущи. Я хочу начать новую жизнь здесь, на станции, а вы постоянно заставляете меня возвращаться в прошлое. – Она помолчала. – Это причиняет мне боль.
   Прежде чем я успела что-либо сказать, прозвучал сигнал коммуникатора.
   – Я вас жду в офисе службы безопасности в зоне Холма. – Судя по голосу, Мердок был очень доволен. – Сейчас я допрашиваю Триллита.
   – Буду через несколько минут.
   – Поторопитесь, иначе пропустите самое интересное.
   Он дал отбой.
   – Надеюсь, вы справитесь здесь без меня? – обратилась я к Рэйчел. – Или, если хотите, мы продолжим работу в другое время.
   Она посмотрела на экран.
   – Я досмотрю все до конца. Эриэлю не до этого, а Гриффис занят.
   Я оставила Рэйчел наедине с обломками ее прошлого.
 
   Мердок встретил меня у входа в допросную.
   В офисе было мало сотрудников. По-видимому, большинство из них занимались обеспечением порядка во время праздников.
   – Мы получили кое-какую информацию. Не скажу, правда, что ее много, – проворчал Мердок. – Триллит признает, что Кевет приходил к нему в тот день, говорит, что Джонс дал Кевету поручение привезти на станцию одного пассажира.
   – Разве Джонс мог позволить себе давать поручения кчеру? – удивленно спросила я.
   Мердок пожал плечами.
   – Не знаю. Должно быть, у Кевета был мощный стимул выполнить данное ему задание. Триллит утверждает, что Кевет ничего не говорил о кчине, и клянется, что не знает, на кого работает Джонс. Кроме того, он заявляет, что не сотрудничает с инвиди и понятия не имеет, откуда взялась «отмычка». – Мердок замолчал, чтобы перевести дух.
   – А как он объясняет то, что его слуга разговаривал с Джонсом?
   – Он заявляет, что не следит за тем, с кем его слуги разговаривают в свое свободное время.
   – Да, не так уж много информации, – сказала я. – А что вы узнали об обломках оборудования с «Калипсо»? Почему Кевет и Джонс оказались в отсеке?
   Мердок устремил на меня сердитый взгляд.
   – Он заявил, что там, должно быть, хранится что-то интересное. – Мердок состроил гримасу. – Так или иначе, я собираюсь задать ему несколько вопросов по поводу секретной информации, связанной с кчинами. Если он хочет, чтобы мы взяли его под свою защиту, то должен это заслужить.
   – Но мы не в силах защитить его от кчина, – возразила я, когда мы повернулись, чтобы войти в помещение для допросов. – Мы даже самим себе не можем обеспечить безопасность.
   – Тс-с. – Мердок приложил палец к губам. – Триллит об этом не знает.
   Триллит заполнил собой почти все пространство комнаты. Кресла и стол, за которым Мердок занял бы место, если бы допрашивал человека, теперь были сдвинуты в угол, а коренастая фигура шефа службы безопасности выглядела довольно жалко по сравнению с громадным телом кчера.
   – Что вы можете рассказать нам о кчине? – спросил Мердок, а затем быстро добавил: – В общем и целом.
   Триллит не сразу заговорил.
   – Это не тот продукт нашей цивилизации, которым мы можем гордиться. Но в свое время мы рассматривали его как необходимое зло. Без кчинов наш народ прекратил бы свое существование… В течение нескольких столетий они хранили наш покой, защищая от бендарлов и других рас, о которых вы даже не слышали.
   Необходимое зло? Кчерская империя была создана отнюдь не мирным путем.
   – Они никогда не выходили из-под вашего контроля? – спросила я.
   Триллит замахал на меня щупальцами.
   – Они были четко запрограммированы на то, чтобы всегда беспрекословно повиноваться. Каким образом они могли выйти из-под контроля? В мирное время мы сокращали их численность. В военное – производили больше кчинов из наших зародышей.
   – Срок жизни кчинов составляет приблизительно пятьдесят земных лет, правильно? – задумчиво сказал Мердок.
   Триллит кивнул – точнее, дернул головой в знак согласия – и нетерпеливо задвигал по полу ногами.
   – Да, да.
   – В таком случае откуда они берутся сейчас? Конфедерация была образована шестьдесят лет назад. Значит, к нашему времени кчинов уже не должно было остаться.
   – Совершенно верно.
   – Следовательно, вы утверждаете, что тот кчин, который орудует на станции, – один из чудом уцелевших последних экземпляров?
   – Пфс-с… – Триллит издал звук, похожий на сипение пара, вырывающегося под сильным давлением из трубы. – Если ты, человек, не ошибаешься, то на станции действительно находится сейчас один из последних великих воинов. А вовсе не «экземпляр», как ты выражаешься, как будто речь идет о каком-то зоологическом виде!
   Я бросила на Мердока предостерегающий взгляд.
   – Простите, – пробормотал он.
   Триллит поднялся на свои четыре суставчатые ноги. Кчеры не любят говорить о смерти. Они чувствовали, что мы никогда не поймем их в этом вопросе. Наша природа основана на концепции двух биологических полов, и нам трудно вообразить, как это можно рождаться целыми сериями или партиями, вести активную жизнь, за которой следовала фаза абсолютного бездействия. Интересно, что они делали во время последней? Мы рассматриваем ее как статическое состояние подготовки, способ произвести на свет новую жизнь – зародыш первой ступени. Кроме того, судя по признаниям самих кчеров, именно в этом состоянии создаются великие произведения философии и поэзии и обеспечивается метафизический фундамент их общества…
   – Когда наш народ в общем и целом согласился покончить с кчинами, возникла оппозиционная группа, возражавшая против такого решения, что, впрочем, было вполне естественно. Большинство консервативно настроенных элементов считали, что мы тем самым подвергаем себя опасности, ничего, по существу, не получая взамен. Поэтому в первое десятилетие после образования Конфедерации на свет все же появилось несколько кчинов. Мы признаем это.
   – Таким образом, они проживут еще несколько десятков лет? – уточнил Мердок.
   – Максимум двадцать земных лет. В последующие годы мы поняли, что союз с другими мирами приносит нам большую пользу. И теперь мы не хотим подвергать опасности наши взаимовыгодные отношения, воскрешая старые проблемы. – Триллит завершил свою речь и с довольным видом посмотрел на нас.
   – Но у вас все еще сохраняется запас ДНК для производства кчинов? – Мердок упрямо гнул свою линию.
   – Да, мы не отрицаем этого.
   – Хранилище обслуживается оперативным соединением, в состав которого входят представители многих рас, – хмуро сказала я. – Их невозможно подкупить.
   – А до вас никогда не доходили слухи о том, что кто-то все же в нарушение закона производит кчинов? – продолжал наседать Мердок.
   – Нет.
   Зеленоватый отблеск вспыхнул в груди Триллита и пробежал по его гладкому телу.
   Мердок несколько раз прошелся перед кчером из конца в конец комнаты.
   – Мы обнаружили здесь, на станции, ДНК кчина.
   – Как вы думаете, будет он говорить с нами? Что, если мы дадим ему возможность покинуть Иокасту при условии, что он больше никому не причинит вреда? – спросила я, сделав шаг вперед.
   Триллит бросил взгляд на Мердока, проверяя его реакцию на мои слова.
   – Думаю, он мог бы согласиться на это. Но нет никакой гарантии, что он сдержит свое слово. Кчин всегда выбирает ту дорогу, которая ведет к наибольшей выгоде. Если он прибыл сюда с определенной целью, то не уйдет, пока не достигнет ее. И здесь не помогут никакие слова.
   Чудесно! Значит, кчин мог обещать нам что угодно, а поступать по-своему. Нет, мы не могли идти на такой риск.
   – Итак, с ним можно вести переговоры. Как вы думаете, послушается он вас?
   Триллит вздрогнул, и из его груди вырвался странный звук, который транслятор оставил без перевода.
   – Почему, вы думаете, я явился сюда? – Его голос звучал резко и отрывисто. – Кевет погиб, и совершенно очевидно, что его убил кчин.
   – А мне показалось, что вы только что утверждали, будто на станции нет никакого кчина, – с ухмылкой сказал Мердок. – Как бы то ни было, но вы не видели Кевета со вчерашнего дня. И вы ни в чем не замешаны. Не правда ли?
   – Я прошу вас взять меня под свою защиту, – сказал Триллит. – У меня есть все основания опасаться за свою жизнь. Вы должны обеспечить мою безопасность.
   Мердок явно наслаждался этой сценой унижения кчера.
   – Я не располагаю достаточным количеством сотрудников для вашей охраны. Вы же сами сказали, что кчин не покинет станцию, пока не добьется своей цели. Конечно, если вы согласитесь помочь нам остановить его…
   Триллит прошипел что-то невразумительное. Мердок пожал плечами.
   – Вы сказали, что видели Кевета вчера после полудня, то есть в тот день, когда его убили. Нам также известно, что один из ваших слуг на следующее утро разговаривал с Джонсом. И вы все еще утверждаете, что не знаете, был ли Кевет связан с Джонсом?
   – Это неправомерное давление, – скрипучим голосом промолвил Триллит. – Я считаю, что Джонс и Кевет сговорились и решили бросить на меня тень, представить все дело так, будто я в чем-то замешан. На этой станции постоянно раздаются оскорбления в адрес «Четырех Миров», командир, что, возможно, является новостью для вас.
   – Но Кевет был кчером, – заметила я, смутившись. – Зачем ему понадобилось подставлять вас?
   – Кевет не был истинным кчером. Он якшался с низшими существами и за это поплатился.
   Мердок обиженно засопел.
   – А кчин, по-вашему, не относится к низшим существам.
   – Я имел в виду людей! – Живот Триллита окрасился в грязновато-коричневый цвет.
   – Интересно, удивитесь ли вы, – сказал Мердок, прохаживаясь по комнате, – если следы ДНК кчина найдут на борту корабля Кевета?
   Я заметила, как странно был сформулирован вопрос Мердока, и надеялась только, что Сасаки не следит за ходом допроса у монитора. Юридическая правомерность методов Мердока была явно сомнительна.
   – Понятия не имею, какие глупости мог натворить Кевет, – сказал Триллит. – То, что мы оба – кчеры, еще не означает, что мы – сообщники.
   – Куваи Триллит, – обратилась я к нему и, сделав шаг вперед, оказалась совсем рядом с кчером. – Пока на станции находится кчин, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности. Скажите нам, каким образом можно одолеть его?
   Триллит медленно покачал головой.
   – Кчины непобедимы. Только поедатели дыма могут справиться с ними.
   – А как инвиди одержали над вами победу? – прямо спросил Мердок.
   Судорога пробежала по телу Триллита.
   – Об этом вы можете прочитать в исторических файлах, – послышался сквозь потрескивания голос из транслятора кчера. – Вы никогда не одолеете кчина, имея только то, что есть на этой станции.
   Внезапно Триллит опустил голову, и она оказалась прямо передо мной. Я попятилась. Мердок положил ладонь на кобуру.
   – Командир, – сказал Триллит таким искренним тоном, которого я никогда не слышала от кчера, – кчины – настоящие чудовища. Никогда не медлите, если вам представится случай убить одного из них. Запомните, кчин медлить не будет.

Часть вторая
НЕПОДВИЖНЫЙ ЦЕНТР

День второй, 6:30 пополудни

   Мы стояли в коридоре у входа в тюремную камеру. Мердок провел рукой по лицу, как будто хотел снять напряжение.
   – Я не могу держать его здесь.
   – В таком случае отпустите его, – сказала я и продолжала, видя, что он удивленно приподнял бровь: – Он сам не захочет возвращаться домой, потому что боится кчина. Время сделает свое дело, и в конце концов он заговорит.
   Мердок невесело усмехался.
   – Вы, похоже, находитесь в хорошем расположении духа.
   – Меня очень беспокоит кчин, Билл.
   Мы должны были все предусмотреть. Я подумала о туннелях, которые использовали бригады, обслуживавшие системы жизнеобеспечения станции, о тех способах, которыми даже посредственный хакер мог войти в наши оперативные системы, о средствах обороны, которых не было на Иокасте…
   Поймав на себе взгляд Мердока, я расправила плечи.
   – Мне не нравится, что кчин находится именно в центре. Там сосредоточены двигатели, а что, если он повредит их?
   Впрочем, двигатели все еще оставались наиболее надежной системой на Иокасте.
   Мердок хотел было что-то сказать, но только беспомощно махнул рукой.
   – Не знаю. Я никогда… кто вообще мог вообразить, что с нами случится такое? У нас нет никаких инструкций на этот случай. Я понятия не имею, что может выкинуть эта тварь. На данный момент нам известно о нем лишь то, что он пытается пройти сквозь задраенные двери, блокирующие центр.
   Паника Мердока пугала меня не меньше, чем мысль о кчине, угрожающем станции.
   Шеф службы безопасности забарабанил пальцами по ремню.
   – Значит, вы не хотите полностью изолировать центр и спицы?
   – Нет. Но у нас нет выбора. Мы не можем позволить ему ворваться на территорию колец, в жилые зоны.
   Мердок бросил на меня быстрый взгляд.
   – Рад слышать, что для вас все еще существуют приоритеты. – Он указал подбородком на дверь, расположенную в конце коридора. – Давайте выбираться отсюда.
   Мы вышли в холл. В этот час здесь было людно. Я думала, что Мердок пригласит меня в свой кабинет, чтобы поговорить с глазу на глаз, но вместо этого он быстро направился к выходу из здания службы безопасности.
   – Куда вы? – спросила я, догнав его уже на улице.
   Полуобернувшись на ходу, он удивленно взглянул на меня.
   – Сейчас же обед. Вы еще не ели. – Это не было вопросом.
   – Я не голодна.
   – А я голоден.
   Мердок начал пробираться сквозь толпу к кольцевому лифту. Поколебавшись несколько мгновений, я последовала за ним.
   В нижнем кольце ночные огни образовывали пестрый калейдоскоп, от которого голова шла кругом. Разноцветные светильники окрашивали фигуры толпящихся жителей станции во все оттенки радуги, в то время как покрытые липкой грязью убогие здания, построенные из дешевых материалов, были скрыты в тени. Из каждого дверного проема раздавались звуки музыки. Некоторые мелодии я хорошо знала, другие слышала впервые. Повсюду звучали оживленные голоса, говорившие на разных языках и наречиях. В воздухе разливались экзотические ароматы…
   Кажется, индустрия развлечений является единственным сектором экономики, который продолжает процветать даже после того, как сэрасы установили блокаду Иокасты. Я не понимаю, каким образом обитатели станции добывают средства, чтобы тратить их во время праздников, и откуда у торговцев и предпринимателей берутся товары. Впрочем, лучше, пожалуй, не задавать им подобных вопросов…
   Основной центр развлечений располагается в наименее поврежденном секторе Холма. После пожара бары, казино, голографические фильмотеки и стимуляторные заведения расползлись за пределы занимаемой ими ранее территории, заполонив почти весь в прошлом столь тихий сектор. Респектабельные жители перебрались в зону «Гамма».
   Слухи о кчине никак не повлияли на бизнес. Эвакуация лишь увеличила количество клиентов в этом секторе. Фестиваль создавал здесь еще более праздничную обстановку. Повсюду царила атмосфера радостного ожидания.
   От шума и суматохи у меня застучало в висках. Главная магистраль в большинстве секторов зоны Холма довольно узка, в ряд по ней могут пройти всего лишь двое-трое гуманоидов. Большинство «заведений» здесь в нарушение правил о строительстве зданий далеко выступают за красную черту разрешенной застройки. Некоторые владельцы перегораживают один этаж, делая из него два, и надстраивают свои дома. В кольце «Дельта» лишь некоторые секторы имеют рефлекторное освещение из-за того, что решетки многих отражателей повреждены. Уровень перенаселен, и повсюду можно видеть новые коридоры и несанкционированные проходы. Сотрудники службы безопасности терпеть не могут это место. Многие здания после пожара были перестроены и обиты старыми металлическими листами и кусками обшивки от космических кораблей.
   Я подняла глаза и увидела куски красной ткани, вывешенные словно флаги из окон и выделявшиеся на фоне серых стен словно глубокие раны зловещего кровавого цвета. Говорят, что единственный цвет, который различают кчины, – красный… или по крайней мере тот, который люди воспринимают как красный. Существует легенда, согласно которой в тот момент, когда мир диров был захвачен, жители утихомирили кчинов тем, что украсили свои города алым убранством в честь победителей. Я не знала, к чему отнести эти куски ткани. То ли жители хотели успокоить ярость кчина, то ли создавали праздничную атмосферу, приветствуя Возрождение Душ?
   По дороге я рассказала Мердоку о сообщении Вича, касающемся кчинов, которое, по существу, подтверждало слова Триллита. Вич говорил, что кчины были побеждены лишь однажды в истории, во время события, которое кчеры называли Войной во имя окончания войны.
   Тогда кчеры вели себя как агрессоры и все дальше теснили инвиди, пока не заперли последних в пределах их родной системы. Кчеры считали, что одержали верх, но инвиди, оказавшись в безвыходном положении, неожиданно в течение нескольких дней нанесли поражение кчерам, победив в том числе и кчинов. Легенда утверждает, что инвиди использовали какой-то вирус, выведенный ими специально для того, чтобы поразить организм кчинов, воздействуя на их гены.
   – Как вы думаете, могли бы мы прибегнуть к тому же средству? – В голосе Мердока звучало сомнение.
   – Кто знает? Думаю, нам следует поговорить об этом с Эном Бариком и выяснить, может ли он нам чем-нибудь помочь.
   Мердок застонал.
   – Пока он нам еще ничем не помог. Если он сидел сложа руки и наблюдал со стороны, как нас осаждают сэрасы, то почему станет теперь вести себя по-другому?
   – По крайней мере нам стоит попробовать обратиться к нему за помощью, – сказала я.
 
   Во время фестиваля коридоры у входа в зону Холма были постоянно забиты пробками, здесь теснились участники праздничных процессий, а также бродячие торговцы всякой всячиной и владельцы временных палаток. Некоторые из них являлись счастливыми обладателями антигравитационных модулей, другие катили впереди себя громыхающие тележки с товарами.
   Я сидела на скамейке напротив одной из таких тележек, с которой продавали съестное, и, пока Мердок покупал нам что-нибудь на обед, думала о кчине.
   Самое ужасное в этой ситуации заключалось в том, что мы не знали, где конкретно находится эта тварь. Точно так же, как не имели ни малейшего представления о местонахождении кораблей сэрасов, скрытых в плотной пыли хвоста кометы. Они могут предпринять все что угодно, а мы даже не будем знать, что нам грозит.
   Я высказала предположение, что если неполадки в оборудовании происходят из-за воздействия на них кчина, то мы можем примерно прикинуть, где он сейчас находится, проследив, какие приборы и устройства центра выходят из строя. Однако эта идея не произвела никакого впечатления на Мердока. Он заметил, что порой одновременно выходят из строя два устройства, расположенные в разных концах достаточно большой территории. Тогда я спросила, каковы будут его предложения – с чего, собственно, он собирается начать поединок с кчином?
   В ответ Мердок бросил на меня сердитый взгляд. Выбор у нас был невелик: мы должны были или перестроить структуру всех ретрансляторов датчиков на станции, или отрегулировать датчики в зоне изоляции. И то, и другое было в настоящее время невыполнимо, потому что мы не могли никого послать в ту зону – прежде всего потому, что не имели возможности определить местонахождение кчина из-за неисправности датчиков.
   Мне была невыносима сама мысль о том, что эта тварь свободно разгуливает по центру. А что, если он начнет шантажировать нас всех, грозя вывести из строя двигатели? Теперь уже казалось совершенно очевидным, что сбои в работе оборудования происходили по вине кчина, и у меня появилось неприятное чувство, что нас впереди ждет масса неожиданностей.
   – Ну хорошо, мы изолировали кчина в центре, а что дальше? Что нам делать с ним? – спросила я с упреком подошедшего Мердока, который держал в руках две миски с каким-то горячим блюдом, похожим на лапшу.
   – Мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока кчин предпримет какие-то шаги. Надо самим идти в наступление, – сказал он твердо.
   – Но почему он здесь? – Я забарабанила пальцами по столу, чувствуя, что близка к отчаянию. – Зачем он явился сюда?
   – Хорошо уже то, что нам удалось изолировать его в центре. Тем самым мы можем не ограничивать собственную свободу передвижения и не беспокоиться, что появятся новые жертвы среди гражданского населения. К тому же нет опасности, что произойдет нарушение оболочки среды обитания.
   Меня охватила тревога.
   – Что вы собираетесь использовать, Мердок?
   – Огнестрельное оружие.
   Я с изумлением взглянула на него.
   – Мы столкнулись с самой изощренной машиной уничтожения из тех, которые когда-либо создавал разум! И вы думаете, что кчин позволит вам вот так запросто расправиться с собой?
   На скулах Мердока заходили желваки.
   – Это – единственное средство, с помощью которого мы можем добиться успеха. Физические экраны защищают кчина от энергетического оружия, но не предусмотрены для того, чтобы отражать пули. И потом, кчин вряд ли ожидает, что мы применим против него нечто столь примитивное.
   – А разве в организме кчинов не действуют чрезвычайно быстро и эффективно регенеративные процессы? Разве они не обладают резервной нервной системой? Как мы сможем убедиться, что действительно уничтожили его?
   На лице Мердока появилась хищная улыбка.
   – Мы проделаем в нем дыру. Речь идет об очень большой дыре.
   Я отодвинула миску на край стола и потерла виски.
   – Я не хочу, чтобы в стене моей станции образовалась очень большая дыра!
   – Это – все, что я могу предложить.
   – В таком случае выбросьте из головы мысли об уничтожении кчина и придумайте что-нибудь другое.
   – Хорошо, а пока что мы предпримем? Может быть, вы попросите поедателей слизи избавить нас от этого кошмара? – Увидев мою реакцию на его слова, Мердок встревожился. – Это была шутка, Хэлли. Всего лишь шутка, ей-богу. Забудьте о том, что я сказал.
   Ничего себе шутка.
   – Как вы думаете, захочет ли он воспользоваться шаттлом и покинуть станцию?
   – Если бы он этого хотел, то давно бы уже сделал. Что останавливает его? Путь в доки свободен.
   Я вспомнила одно из недавних замечаний Мердока.
   – Как долго кчины способны жить в условиях вакуума?
   – Не знаю. Час или около этого, наверное. А почему вы спрашиваете?
   – В таком случае мы должны заманить его в шлюзовую камеру, открыть из нее дверь наружу и подождать часа два.
   Он внимательно посмотрел на меня, а потом не торопясь положил свою ложку на стол.
   – Интересно, а кто будет заманивать его и каким образом? Надеюсь, вы подумали об этом?
   – Как раз над этим я сейчас и размышляю.
   Все зависело от того, что именно кчину было здесь, на станции, надо. Зачем он вообще появился у нас?..
   Раздался сигнал коммуникатора Мердока. Отвернувшись от уличной толпы, он поднес прибор к уху.
   Когда Мердок вновь повернулся ко мне, я поняла: что-то стряслось. Его лицо стало мертвенно-бледным. Я не на шутку встревожилась.
   – Что случилось?..
   – Нашли ремонтную бригаду. Недалеко от ядра центра… Все остальное я поняла по выражению его лица.
   – О боже! Неужели все…
   – Трое. Остальные трое ранены. Им удалось спрятаться в одном из малых туннелей. – Мердок ударил кулаком по столу, и стоявшая на нем посуда разлетелась в разные стороны. – Черт, черт, черт!
   Я уставилась на медленно растекающуюся по столу лужицу чая. Я понимала: Мердок прав, надо что-то делать. Что сказал Триллит? «Кчин всегда выбирает ту дорогу, которая ведет к наибольшей выгоде». И он не уйдет, не завершив то, зачем явился сюда. Мы понятия не имели, какова его цель, но, может быть, нам стоит создать для него дорогу, ведущую к наибольшей выгоде? И желание следовать по ней перевесит другие доводы?..