Маккаммон Роберт. Жизнь мальчишки (Том 2)

   - Когда приедет "тридцать третий"? - торопливо спросил он мистера Уайта, на что тот ответил, что ждать автобус следу, завтра около полудня.
   Отец сказал, что обязательно приедет.
   Может быть, он ошибся и из этого ничего не выйдет, сказал он за ужином маме, но завтра в полдень он обязательно отправится на заправку, чтобы встретить автобус. Он не надеется увидеть там Корнелиуса Мак-Грайва, но обязательно должен узнать, кого "тридцать третий" доставит в Зефир или же, наоборот, заберет из городка.
   На следующий день ровно в полдень вместе с отцом я тоже был возле заправки. Мистер Уайт доводил рассказами, как трудно стало нынче достать хороший "Гоу-Джо", чтобы отмыть от масла и копоти руки, почти невозможно. Отец тронул меня за руку и сказал:
   - Вот он идет, Кори. - И вместе с ним мы вышли из тени, где стоял наш пикап, на яркий солнечный свет, чтобы встретить автобус. Автобус "Трэйлвей" под номером "тридцать три", четко выведенным на табличке над ветровым стеклом, даже не притормозил, просто проехал мимо заправки, и все, только раз гуднув гудком - так Мак-Грайв приветствовал мистера Уайта, на что тот в ответ махнул рукой.
   Отец смотрел автобусу вслед, пока тот не скрылся в конце улицы за углом. Автобус ушел, оставив тайну цифры "тридцать три" неразгаданной. Однако когда отец повернулся к мистеру Уайту, по тому, как были напряжены его скулы, я понял, что у него появилась четкая цель.
   - Автобус опять придет в полдень послезавтра, Хайрам? - спросил отец хозяина заправки.
   - В точности так. Том, - ответил тот. - Ровнехонько в полдень, как часы.
   Прищурившись, отец поднес к губам и покусал ноготь большого пальца. Я видел, что в голове его идет быстрая и четкая мыслительная работа. Каким образом он собирается оказаться здесь завтра и встретить автобус, если в это самое время он должен будет находиться на работе в "Большом Поле"?
   - Хайрам, - спросил снова он, - ты никогда не думал завести себе на заправке помощника?
   - Ну.., в общем-то, тут особенно...
   - Меня устроит доллар в час, - решительно перебил его отец. - Буду качать тебе бензин, приберу и вымету гараж и сделаю все, что ты поручишь. Если наймешь меня на каждый день, это как раз то, что мне нужно. Ну что покажешь, Хайрам, по рукам?
   Озадаченно хмыкнув, мистер Уайт оглянулся на свой захламленный гараж.
   - Ты как раз напомнил мне, что я давно собирался устроить тут ревизию. Разобрать и пересчитать тормозные колодки, прокладки, шланги для радиаторов и все такое. Мне не помешают пара сильных рук и крепкая спина.
   Прямо слова Квазимодо Звонаря. Мистер Уайт протянул руку отцу.
   - Если тебе действительно нужна эта работа. Том, считай, что ты ее получил. Если ты не против, то у меня начинают в шесть утра.
   - Ровно в шесть буду на месте, - с готовностью отозвался отец, пожимая руку мистера Уайта.
   Чего-чего, а решительности моему отцу не занимать.
   Послезавтра, ровно в полдень, пунктуальный, как хорошо отрегулированные часы, автобус снова махнул мимо заправки, опять даже не замедлив ход, но мой отец был на посту и его план выполнялся.
   В наступивший Новый год мы смотрели по телевизору представление, устроенное на Таймс-сквер. Ровно в полночь в разных концах Зефира в небо запустили шутихи, в церкви забили в колокол, а на улице задудели в охотничьи рога и горны. Наступил 1965 год. За новогодним столом мы съели по пятнистой фасолине, чтобы наступающий год принес нам серебро, по листику салата, чтобы год принес нам золото, а после вкусной еды смотрели по телику футбол до тех пор, пока наши нижние конечности не заболели от долгого сидения. Сидя перед телевизором и краем уха прислушиваясь к реву болельщиков, отец шариковой ручкой выводил на листке блокнота, который держал на колене, бесконечные 33, 33, 33 и 33 - в виде переплетающейся мозаики. Наконец, взмолившись, мама попросила отца отложить блокнот и ручку и расслабиться хотя бы на Новый год. Отец так и сделал, но довольно скоро его рука машинально снова нащупала блокнот. По тому, как мама посматривала на отца, я понял, что его состояние снова ее взволновало: "тридцать три" стало у него новой навязчивой идеей, завладевшей им и изводившей не хуже ночных кошмаров. Время от времени отец видел прежние сны, но теперь он знал, что утопленник зовет на дно вовсе не его, воспринимал сны совершенно по-другому, хотя тоже нелегко. По моему мнению, моему отцу, для того чтобы избавиться от одной навязчивой идеи, пришлось найти взамен другую.
   В положенное время я, Бен, Джонни и остальное молодое население Зефира вернулись к учебе. В первый же день мы потрясение обнаружили, что у нас теперь новый учитель. Точнее, учительница по имени мисс Фонтэйн, молоденькая девушка, свежая и милая как весна. Кстати говоря, за окнами зима как следует взялась за дело.
   Каждый второй день ровно в полдень отец выходил из дверей маленькой конторы - будь в холод, снег или солнце - и дожидался появления "тридцать третьего" автобуса. Водитель Корнелиус Мак-Грайв теперь узнавал и его тоже и приветственно гудел, не зная, что каждый раз отец встречает его с колотящимся от ожиданий сердцем.
   Автобус ни разу не остановился у таблички на остановке. Ни разу никто не захотел сесть в него и уехать из нашего города, ни разу из него не появился незнакомец, которого привело в наши края неизвестное дело. Автобус добирался до угла улицы и исчезал за ним, следуя своим маршрутом.
   Когда автобус уходил, отец возвращался в контору заправки, где он по большей части играл с мистером Уайтом в домино. Отец усаживался на скрипучий стул и принимался дожидаться послезавтра, когда "тридцать третий" должен был появиться вновь. Мало ли что могло случиться послезавтра?
   Глава 6
   Незнакомец среди нас
   Наступил январь, холодный как могила.
   В одиннадцать часов шестнадцатого числа я сказал "пока" родителям, забрался на Ракету и покатил к "Лирику" на встречу с Беном и Джонни. Небо было затянуто покрывалом низких туч, в воздухе висела ледяная изморось. Я закутался в одежду по самые уши, словно эскимос, но, добравшись до кинотеатра, я предполагал снять пальто и перчатки. Сегодня шел "Ад для героев". На афишу этого фильма, где залитые потом и перепачканные копотью американские солдаты пригнулись в ожидании вражеской атаки за пулеметом и с базу-кон в руках, мы всласть насмотрелись за неделю. В качестве дополнения к фильму предполагались мультики о Даффи Даке и очередная серия "Бойцов Марса". Предыдущая серия закончилась на том, что бойцов запалило в марсианской шахте огромными камнями. Я попытался придумать несколько вариантов побега из завала; например, бойцы могли запросто спастись из-под завала, если бы в последний момент вдруг обнаружился боковой тоннель, о котором они раньше не знали.
   По пути к кинотеатру я сделал крюк, как потом оказалось, многое изменивший в будущих событиях. Я свернул, чтобы проехать мимо дома дока Льзандера.
   Я не видел его с самой рождественской службы. Тогда я назвал его Птичником, и его словно заледеневший взгляд прожег меня насквозь. Я задумывался, держит ли чета Лизандеров домашнюю птицу. Несколько раз я собирался поделиться своими догадками и подозрениями с отцом, но у того в голове крутилось только "тридцать три", а мне нечего было предъявить ему, кроме зеленого перышка да двух мертвых попугаев. Я остановился в конце улицы у начала дорожки, слез с Ракеты и, присев на скамейку, принялся глядеть на дом Лизандеров. Окна были темными. Дома ли хозяева? Мне захотелось это выяснить. Быть может, ветеринар и его жена уехали, бежали в ночной тиши, по неизвестным мне приметам поняв, что их дело плохо? Ни в одном окне не горел свет, не было заметно никаких признаков жизни. Герои и бойцы могут подождать. Снова забравшись на Ракету, я поехал по дорожке к дому Лизандеров и объехал его кругом. Табличка с надписью "ПОЖАЛУЙСТА, ПРИВЯЖИТЕ СВОИХ ЖИВОТНЫХ" по-прежнему висела над задней дверью. Я слез с Ракеты, поставил его на подножку и осторожно заглянул в ближайшее окно.
   Кромешная темень. Поначалу я мог различить только очертания мебели и другой обстановки, но потом, когда глаза немного привыкли к мраку, я вдруг увидел стоящих на пианино двенадцать фарфоровых птичек. Я смотрел в комнату, в которой обычно находились клетки с птицами. Кабинет доктора Лизандера находился ниже, ближе к преисподней. Невольно мне представилась миссис Лизандер, восседающая за пианино и раз за разом наигрывающая "Прекрасного мечтателя", в то время как зеленый и голубой попугаи бьются в клетках, а снизу из подвала через вентиляционную решетку несутся ругательства и крики. Но почему док Лизандер ругался по-немецки, скажите на милость?
   Вокруг вспыхнул свет. Мое сердце подпрыгнуло и заколотилось в сто раз быстрее; я, вероятно, почувствовал то, что чувствует заключенный, застигнутый охраной за попыткой побега. Мгновенно обернувшись, я увидел машину, фары которой светили прямо на меня. Машина как раз подруливала к заднему крыльцу. Это был серый "бьюик" последней модели, никелированный радиатор которого напоминал оскаленные в хищной улыбке серебряные зубы-коронки, - работа врача-ветеринара хорошо оплачивалась. Я бросился к Ракете, но не успел поднять подножку, как чей-то голос спросил:
   - Кто тут?
   Передо мной появилась миссис Лизандер собственной персоной; из-за коричневого пальто, которое туго обтягивало ее дородное тело, сильно смахивавшая на медведицу. Мой воротник был поднят, и узнать меня было непросто, но, должно быть, она узнала Ракету, мой велосипед.
   - Кори, это ты?
   Я понял, что попался. Не волноваться, сказал я себе. Держать себя в руках.
   - Да, мэм. Это я, - отозвался я.
   - Само провидение прислало тебя к нам, - довольно вздохнула она. - Мне как раз нужна помощь. Пожалуйста, возьми вот эти пакеты - я была у зеленщика.
   Она обошла свою машину и отворила дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья.
   - Одной мне пакеты все сразу не донести. Наверное, Ракета что-то прошептал мне. Мое верный велик настойчиво советовал мне в этот опаснейший момент: Беги, Кори, Уноси ноги. Уноси ноги, пока еще можешь это сделать, пока цел. Я вынесу тебя, только вскочи в седло и крутани разок педали, а потом покрепче держись за руль.
   - Ведь это ты, Кори, верно? Так ты поможешь мне? Миссис Лизандер доставала из машины первый пакет из оберточной бумаги. На пакете большими красными буквами было написано: "Большой Поль".
   - Я тороплюсь в кино, - неуверенно сказал я.
   - Но это займет всего минутку. Что может случиться со мной, когда на улице стоит светлый день? Я взял из рук миссис Лизандер пакет.
   Она снова нагнулась к машине, достала второй пакет, потом третий, взяла его под мышку и, захлопнув дверцу, вставила к замок ключи. Подул ветер, и полы пальто миссис Лизандер распахнулись - и в тот самый миг я понял, что именно ее массивную фигуру видел среди деревьев на опушке леса в то мартовское утро.
   - Теперь пойдем, - сказала она мне. - Дверь открыта. Конвоируемый миссис Лизандер, чувствуя камень на сердце и ужас, сжавший горло, я покорно поднялся по ступенькам и вошел в дверь дома ветеринара с тем же чувством, с каким вступают в марсианскую шахту, зная, что предстоит впереди.
   ***
   - Десять, - сказал мистер Уайт, прихлопывая очередную косточку домино о стол.
   - И еще десять, - отозвался отец, выставляя "десятку" на своем конце Г-образной полоски костей.
   - Вот черт, не знал, что у тебя припасено! - Мистер Уайт затряс седой головой. - А ты хитрец, Том!
   - Стараюсь не подкачать.
   Раздалось тихое постукивание капель. Мистер Уайт выглянул в окно. Облака потемнели, огни вывески за крыше заправки пятнами света легли на асфальт. На оконном стекле появились полоски дождя. Воспользовавшись паузой, отец бросил взгляд на стенные часы, которые показывали без двадцати двенадцать.
   - Ладно, так что тут у нас? - Потирая подбородок, мистер Уайт изучил свои костяшки, очень напоминая при этом горбатого сфинкса.
   - Так, что скажешь на вот это! - выкрикнул он и выхватил одну из косточек. - Сейчас спишем мне очков пятнадцать...
   На улице зашипели тормоза.
   Автобус номер "тридцать три" подруливал к заправке мистера Уайта.
   - ..двадцать, - закончил мистер Уайт. - Вот это да! Что-то Корни сегодня рановато!
   Отец уже был на ногах. Миновав кассовый аппарат и полки с моторным маслом и добавками, он направился к двери.
   - Верно, Корни приметил хвост того чудища на Десятом шоссе и прибавил газу!
   Отец вышел на улицу, на самый холод. Автобус остановился у желтой вывески. Вздохнула гидравлика - и дверь отъехала в сторону.
   - Смотрите под ноги, джентльмены, не оступитесь! - услышал отец, как водитель напутствует пассажиров.
   Из автобуса вышли двое мужчин. Холодная водяная пыль хлестнула отцу в лицо, но он прищурился и упорно продолжал рассматривать прибывших. Одному из них было на вид около шестидесяти, другой казался вполовину моложе. Старший из мужчин, одетый в теплое твидовое пальто и коричневую шляпу, держал в руке чемоданчик. У младшего, в джинсах и бежевой куртке, в руках была сумка.
   - Удачно вам уладить дела, мистер Стейнер! - крикнул в спину приехавшим водитель Мак-Грайв, на что старший из мужчин, повернув голову, поднял руку в кожаной перчатке и пару раз согнул и разогнул пальцы. Мистер Хайрам Уайт, как раз добравшийся до двери, проговорил, стоя позади отца:
   - Ого, парочка приезжих, - потом пригнулся, чтобы увидеть Мак-Грайва. Эй, Корни, как насчет горячего кофейку?
   - Нет, спасибо, Хайрам, мне нужно двигать дальше. Моя сестра Дженни сегодня утром родила. Чем быстрее я закончу маршрут, тем скорее смогу добраться до родильного дома и повидать ее. Это у нее третий - на этот раз мальчик.
   - Вот это да! Подниму за тебя стаканчик! Правь осторожней, дядюшка Корни!
   - Будь спок, старина! - отозвался Мак-Грайв. Дверь с шипением затворилась, автобус стронулся с места, и перед заправкой остались только отец, мистер Уайт да двое только что прибывших незнакомцев. Все стояли и молча смотрели друг на друга.
   Лицо старшего, мистера Стейнера, было изборождено морщинами, но подбородок его выдавался вперед точно край гранитного утеса. Водяная пыль забрызгала его очки, которые скоро придется протереть.
   - Прошу прощения, - проговорил он с иностранным акцентом. - Вы не подскажете, где тут найти отель? - Сойдет и комната внаем, - подал голос молодой человек; у него были тонкие светлые волосы и ровный невыразительный выговор жителя Среднего Запада.
   - У нас нет отеля, - отозвался отец. - И комнат внаем никто не сдает. У нас здесь редко появляются приезжие.
   - Вот так так, - нахмурился мистер Стейнер. - А ближайший отель скорее всего в другом городе и до него далеко?
   - В Юнион-Тауне есть мотель, называется "Юнион Пайнс". До него...
   Отец замолчал, уже подняв руку, чтобы указать направление.
   - Может быть, вас нужно подвезти, парни?
   - Было бы очень неплохо. Это как раз то, что нам нужно, мистер?..
   - Том Мэкинсон, сэр.
   Отец пожал протянутую руку в перчатке. От крепкого пожатия мужчины у отца хрустнули костяшки пальцев.
   - Джейкоб Стейнер, - представился старший. - А это мой друг, Ли Ханнафорд.
   - Приятно познакомиться, - сказал отец.
   ***
   Шестой пакет был самый тяжелый. В нем оказались собачьи консервы.
   - Это нужно отнести вниз, - сказала мне миссис Лизандер, доставая из других пакетов банки с консервами и раскладывая их в кухонные полки. - Когда спустишься, просто поставь пакет на стол. Я сама разберусь.
   - Хорошо, мэм.
   В кухне горел яркий свет. Миссис Лизандер сняла пальто и, встряхнув его, бросила на спинку одного из стульев, оставшись в темно-сером платье. Достав из пакета банку растворимого кофе "Фолджер", она открыла ее, легко повернув крышку.
   - Могу я спросить тебя, Кори, зачем ты подглядывал к нам в окна?
   - Я.., э-э-э...
   Думай же, думай быстрее! - мысленно заорал я сам на себя.
   - Я думал, что могу заглянуть к вам для того, чтобы.., потому что...
   Миссис Лизандер обернулась и внимательно посмотрела на меня. Лицо ее было спокойным и совершенно равнодушным.
   - Потому что.., я хотел спросить у доктора Лизандера, что, может быть, он даст мне работу на дневное время. Я думал, может, ему нужна помощь, ну, убирать за животными и все такое.
   Я пожал плечами.
   - Я согласен на любую работу - нам сейчас нужны деньги.
   Внезапно на плечо мне опустилась рука.
   Я едва не завопил от ужаса. Я был весьма близок к тому, чтобы грохнуться в обморок. Кровь так внезапно отлила от моего лица, что мне показалось, будто кожу мою словно обдало морозом.
   - Весьма самоуверенный молодой человек, - проговорил доктор Лизандер. - Ты согласна со мной, Вероника?
   - Да, Франц, - согласно ответила миссис Лизандер и, отвернувшись, спокойно продолжила раскладывать продукты по полочкам кухонных шкафов.
   Рука доктора оставила мое плечо. Заставив себя обернуться, я взглянул на него снизу вверх. Очевидно было, что доктор Лизандер только что встал с постели; на нем была красная шелковая пижама, его глаза еще были заспанными, а волосы торчали во все стороны, что особенно не гармонировало с его аккуратно подстриженной бородкой. Доктор зевнул, прикрыв рот той же рукой, которую только что держал на моем плече.
   - Можно попросить у тебя чашечку кофе, дорогая? - обратился он к жене. - И чем крепче, тем лучше.
   Молча миссис Лизандер принялась готовить для мужа кофе в чашке, на которой был нарисован колли. Поставив кофе для доктора на кухонный стол, миссис Лизандер взяла с плиты чайник с горячей водой.
   - Я сегодня слушал Восточный Берлин, около четырех утра, - сообщил жене доктор. - Берлинский оркестр исполнял Вагнера, как всегда чудесно.
   Налив кипятка в кружку с кофе, миссис Лизандер помешала кофе и придвинула чашку с дымящейся паром эбонитово-черной жидкостью к мужу, который с наслаждением вдохнул аромат.
   - О-о-о, да! - проговорил он. - Именно то, что мне сейчас нужно.
   Отхлебнув маленький глоток, доктор удовлетворенно крякнул.
   - Горячий и крепкий! - кивнул он.
   - Мне нужно идти, - сказал я, одновременно придвигаясь к входной двери. Я договорился встретиться с Беном Сирсом и Джонни Вильсоном в "Лирике".
   - Мне послышалось, что ты хотел поговорить со мной о работе?
   - Ну.., я лучше пойду. Я загляну к вам в другой раз.
   - Нет, глупости.
   Рука доктора снова оказалась на моем плече. Пальцы у него, должно быть, были выкованы из железа.
   - А ведь мне на самом деле нужен помощник. Мне было бы очень приятно нанять именно тебя. Кори, чтобы ты приходил на несколько часов и выполнял разные важные поручения. Скажу тебе откровенно, ты попал в точку: юный помощник - это как раз то, о чем я последние дни думал.
   - Правда? - Я просто не знал, что еще мне сказать.
   - Правда, Кори, истинная правда. - Док Лизандер широко улыбнулся, продемонстрировав крепкие белые зубы. - Ты ведь очень толковый молодой человек, не правда ли, Кори?
   - Сэр?
   - Я говорю, ты очень толковый молодой человек. О, к чему излишняя скромность! Ты умеешь проникать в суть вещей, я прав? Находить факты и вытрясать из них все, словно.., словно упрямый терьер.
   Губы доктора Лизандера снова растянулись в улыбке, в его серебряном зубе блеснул лучик света. Он отхлебнул кофе.
   - Я не понимаю, о чем вы говорите.
   Я услышал, как дрожит мой голос, всего чуть-чуть, но все-таки заметно.
   - Это твое качество мне особенно нравится, Кори.
   Упрямство и целеустремленность терьера, с которым ты докапываешься до сути вещей. Мне хотелось бы каждому мальчику пожелать такого, понимаешь меня, Кори?
   - Его велосипед остался снаружи, Франц, - заметила миссис Лизандер, убирая в нижний шкафчик пачки "Райс-а-Рони", особый сан-францисский сорт.
   - Тогда можно тебя попросить занести его внутрь?
   - Мне нужно идти, - снова пролепетал я, и на этот раз мое горло перехватило от страха.
   - Это, - ответил мне между глотками кофе доктор, - неразумно. На улице сеет противный холодный дождь, и вообще сегодня что-то не то творится с погодой - ты ведь не хочешь, чтобы твой прекрасный велосипед весь покрылся коркой льда, не правда ли?
   - Но мне.., действительно нужно...
   - Вероника занесет велосипед в дом.
   Доктор Лизандер кивнул своей жене, миссис Лизандер исполнила указание, и все это время, пока она забирала с улицы мой велосипед и вносила его через черный ход в дом, мы с доктором Лизандером в полном молчании ожидали ее возвращения. Рука доктора ни на мгновение не отпускала моего плеча. Я смотрел с тоской на его пальцы на моей куртке.
   - Ну вот и хорошо, - сказал доктор и пригубил еще кофе. - Лучше обо всем позаботиться сразу, чем потом сожалеть, верно?
   Когда миссис Лизандер вернулась на кухню, она держала во рту большой палец и сосала его. Вынув палец изо рта, она показала нам кровь.
   - Только посмотри на это, Франц, - сказала она своему мужу, - я поранилась об этот велосипед.
   В ее словах слышалась почти циничная отстраненность. Палец вернулся к ней в рот. На нижней губе миссис Вероники осталось немножко крови.
   - Раз уж ты здесь, Кори, думаю, тебе будет интересно узнать, каковы будут твои обязанности. Я правильно говорю?
   - Бен и Джонни... - сам не свой выдавил из себя я, - они ждут меня.
   - Ничего, подождут, никуда не денутся. Подождут-подождут, а потом пойдут в зал, сядут на места и станут смотреть фильм, верно? Если ты не придешь, они подумают, - доктор пожал плечами, - что что-то случилось. Но мальчики в таком возрасте не обращают на такое внимание.
   Пальцы дока Лизандера стали разминать мое плечо.
   - И о чем же сегодня фильм?
   - "Ад для героев". Это фильм про войну.
   - Ах, картина про войну. Как я могу догадаться, сюжет построен на том, как бравые американские парни решетят почем зря немецких псов, или я ошибаюсь?
   - Франц, - негромко сказала миссис Лизандер. Они быстро переглянулись; их молниеносные взгляды были похожи на обмен ударами острейшими кинжалами. Затем лицо доктора снова обратилось ко мне.
   - Давай же, Кори, спустимся вниз. Ты не возражаешь?
   - Моя мама будет беспокоиться, - предпринял я новую попытку, хотя уже знал, что все бесполезно.
   - Но ведь она думает, что ты пошел в кино, верно? Брови дока Лизандера приподнялись.
   - А теперь давай спустимся вниз - и я покажу тебе, как там все у меня устроено и за что я хочу платить тебе двадцать долларов в неделю.
   Дыхание у меня снова перехватило. На этот раз не от страха.
   - Двадцать долларов?
   - Вот именно. Двадцать долларов в неделю за толкового и понятливого ассистента-помощника кажется мне подходящей ценой. Идем?
   Рука доктора подтолкнула меня к ступенькам, ведшим вниз в подвал. Его рука была сильной и уверенной, противиться ее указаниям было невозможно. Мне пришлось подчиниться. Как только я оказался на ступеньках, док Лизандер щелкнул выключателем, и лестница передо мной оказалась залитой светом. Спускаясь вниз, я слышал, как шуршит за моей спиной красная шелковая пижама доктора и шлепают по ступенькам его шлепанцы. Звук был самый что ни на есть кровожадный и ужасный. Я понял, что напуган до смерти.
   ***
   Мой отец не повез мистера Джейкоба Стейнера и ли Ханнафорда в мотель в Юнион-Тауне. Проехав пару кварталов бок о бок с парой плечистых соседей, отец спросил у них, не хотят ли они сначала перекусить. Оба его спутника ответили согласием, и первым дело было решено заглянуть в кафе "Яркая звезда".
   - Мы бы хотели расположиться в той кабинке, что в самом конце зала, попросил отец Кэрри Френч, и официантка проводила всех троих к желаемому месту и вручила каждому меню.
   Мистер Стейнер снял пальто и перчатки. Под пальто у него оказался твидовый же костюм и бледно-серый жилет. Свое пальто и шляпу он повесил на стоявшую рядом вешалку. Его густые еще седые волосы были коротко подстрижены и торчали колким ежиком. После того как мистер Стейнер и отец расположились за столиком в кабинке, молодой человек стянул с себя свою бежевую куртку, под которой на нем оказалась синяя клетчатая шерстяная рубашка с закатанными рукавами, открывавшими прекрасно развитую мускулатуру. А кроме того, на правом предплечье, повыше локтя.., что-то еще.
   - О Господи, - выдохнул отец.
   - В чем дело? - спросил молодой человек. - Здесь не разрешено снимать куртку?
   - Нет, конечно, нет.
   На лбу отца высыпали капли пота, он вздрогнул. Мистер Ханнафорд присел рядом со своим старшим товарищем.
   - Я хотел спросить.., эта ваша татуировка...
   - Она беспокоит тебя, приятель? - Глаза молодого человека опасно сузились, не отпуская лица отца.
   - Ли? - предупредительно поднял голос мистер Стейнер. - Не нужно.
   Казалось, что он отдает своему псу приказ "сидеть".
   - Нет, никаких проблем, - ответил отец. - Просто дело в том...
   Ему стало трудно дышать, комната внезапно закружилась вокруг него.
   - Дело в том, что я уже раньше видел такую татуировку. Один раз.
   Его спутники замолчали. Потом мистер Стейнер осторожно спросил:
   - Я могу узнать, где вы видели такую татуировку, мистер Мэкинсон?
   - Прежде чем я отвечу вам, мне хотелось бы знать, откуда вы приехали в наши края и что привело вас сюда.
   Усилием воли отец заставил себя оторвать взгляд от прочерченных бледно-синих расплывшихся очертаний черепа с развевающимися крыльями, выраставшими у него из височных костей на предплечье молодого человека по фамилии Ханнафорд.
   - Мы ничего не скажем тебе, - подал голос мистер Ханнафорд. - Мы не знаем этого парня, мистер Стейнер.
   - Верно, Ли. Но ведь мы никого здесь не знаем. Мистер Стейнер оглянулся по сторонам, разглядывая своим орлиным взглядом посетителей кафе и оценивая обстановку, что отец, конечно, не мог не заметить. В кафе находилось не менее дюжины посетителей, кто-то обедал, кто-то потягивал из стаканов спиртное. Кэрри Френч добродушно флиртовала с парой фермеров. По телевизору передавали бейсбольный матч.