Маклин Алистер. К югу от мыса Ява

- Еще один сигнал бедствия, - выпалил он. - Холодные глаза Николсона
всегда приводили его в трепет. - Откуда-то с севера.
- Откуда-то с севера, - почти бесстрастно повторил Николсон. Но при
этом что-то заставило Вэньера поежиться. - Еще раз простите, сэр. Я знаю. Я
просто, наверное, здорово устал, да и нервы что-то сдают.
- Все мы устали, - невозмутимо заметил Файндхорн. - Ну что там, мистер
Николсон?
- Бомбовый удар по какому-то судну. - Николсон повесил трубку. - Оно
горит и, возможно, тонет. Координаты: 0 градусов 45 минут северной широты,
104 градуса 24 минуты восточной долготы. Это где-то на подходе к островам
Риау. Название судна не установлено. Уолтерс говорит - поначалу сигнал был
частым и довольно четким, потом превратился в пустой набор знаков и начал
постепенно пропадать. Он считает, что радиста, должно быть, серьезно ранило.
Уолтерсу удалось лишь приблизительно разобрать название судна - что-то вроде
"Кэнни Дэнке".
- Никогда о таком не слышал. А вам это название что-нибудь говорит?
- Ровным счетом ничего, сэр, - ответил Николсон и обратился к Вэньеру:
- Посмотрите, пожалуйста, в судовом регистре на букву "К". Не исключено, что
у этого корабля совсем другое название. Поищите-ка "Кэрри Дэнсер". Похоже,
это именно оно.
Вэньер принялся листать регистр.
- Вы правы, - сказал наконец четвертый помощник. - Здесь значится такое
судно - "Кэрри Дэнсер". Водоизмещение 540 тонн; построено в 1922 году в
Клайде; принадлежит торговой компании "Сулеймия"...
- Знаю, - прервал его Файндхорн. - Компания арабская, а деньги
китайские. Контора - в Макасаре. У них сейчас семь или восемь небольших
пароходов. А лет двадцать назад была лишь пара доу [Доу - небольшое
одномачтовое судно.]. Как раз в те времена они покончили с законной
торговлей, посчитав это дело невыгодным, и занялись оборотом "экзотических"
товаров - опиума, жемчуга, алмазов, оружия... А еще - пиратством. И тут уж
развернулись во всю...
- Капитан!
Файндхорн остановился, и, обернувшись, с любопытством взглянул на
Эванса, вахтенного рулевого, руки которого спокойно лежали на штурвале, а
глаза глядели прямо - вперед.
- Вы, кажется, хотели что-то сказать, Эванс?
- Так точно, сэр. Еще прошлой ночью "Кэрри Дэнсер" стояла на рейде. -
Бросив взгляд на Файндхорна, рулевой тут же снова уставился вперед. - На
корме у нее был синий флаг. [Синий кормовой флаг означает, что судно
зафрахтовано британским ВМФ или находится под командой офицеров запаса
британского ВМФ.]
- Что?! - Невозмутимость и равнодушие Файндхорна как рукой сняло. -
Правительственное судно? И вы его видели?
- Нет, сэр. Боцман видел. Во всяком случае, он так сказал.
- Позвать сюда боцмана, и немедленно! - приказал Файндхорн. Потом сел и
взял себя в руки.
В Сингапуре он узнал, что последние военные корабли давно покинули
город - и забрать топливо, которое он доставил, было некому. Поэтому
"Вирома" с десятью тысячами четырьмястами тоннами топлива на борту оказалась
в сингапурской гавани, словно в западне...
- Маккиннон по вашему приказанию прибыл, сэр. - За двадцать лет службы
на флоте боцман избороздил все моря и побывал во всех крупных портах мира,
превратившись со временем из застенчивого, зеленого юнца с острова Льюис в
живую легенду - за несгибаемую силу духа, прозорливость и смекалку в морском
деле. Единственное, на чем никак не отразились долгие годы службы на флоте,
так это на его мягком шотландском выговоре. - Значит, сэр, вы насчет "Кэрри
Дэнсер"?
Файндхорн молча кивнул, не сводя глаз со стоявшего перед ним смуглого,
коренастого моряка.
- Вчера вечером, сэр, я видел ее спасательную шлюпку, - спокойно
продолжал Маккиннон. - Она прошла прямо у нас перед носом, битком набитая
людьми. - Задумчиво взглянув на капитана, боцман прибавил: - Это плавучий
госпиталь, капитан Файндхорн.
Файндхорн медленно поднялся с кресла и встал перед Маккинноном. Никто в
рубке не шелохнулся, будто из опасения нарушить воцарившуюся мертвую тишину.
"Вирома" отклонилась от курса на один... два... три градуса, но Эванс и
пальцем не шевельнул, чтобы выровнять штурвал.
- Плавучий госпиталь, - упавшим голосом повторил Файндхорн. - Вы именно
так сказали, боцман? Да, но ведь еще совсем недавно это была всего-навсего
жалкая каботажная посудина водоизмещением чуть больше пятисот тонн.
- Верно. Но потом, сэр, ее приписали к ВМФ. Пока мы с Фэррисом ждали
вас на берегу, мне удалось переговорить кое с кем из раненных солдат - они
собирались грузиться на "Кэрри Дэнсер". Ее капитану предложили выбирать: или
у него отберут корабль, или он ведет его в Дарвин. Капитана арестовали на
борту и приставили к нему чуть ли ни целую роту солдат.
- Продолжайте.
- Да это, собственно, и все, сэр. Перед тем, как мы вернулись, они
посадили в шлюпку оставшихся людей - в основном, раненых. Еще с ними были
пять или шесть медсестер из местных и какой-то малыш.
- Женщины, дети, раненые... - и они отправили их на этот плавучий гроб,
когда над морем, точно осы, кружат японские самолеты? - Файндхорн смачно, но
тихо выругался, и, обращаясь как бы к самому себе, стал рассуждать вслух:
- Если мы возьмем курс норд, к островам Риау, то уже вряд ли сумеем
вернуться назад. "Кэрри Дэнсер" снялась с якоря раньше нас и должна была
пройти Риау шесть часов назад. Значит, сейчас она тонет или уже должна пойти
ко дну. Но даже если и держится на плаву, то скоро сгорит - и людям придется
покинуть судно. Значит, все они окажутся в воде, а среди них полно раненых.
Стало быть, через шесть-семь часов, пока мы доберемся до точки, указанной
радистом, в живых останется от силы несколько человек.
Файндхорн замолчал и, закурив сигарету - вопреки правилам компании и
своим собственным, - продолжал так же громко рассуждать с присущим ему
железным спокойствием:
- Правда, люди могут сесть в шлюпки, если они уцелели после бомбового
удара, пулеметного обстрела и пожара. Но как мы отыщем их в кромешной тьме,
да еще и в шторм? - Капитан резко швырнул окурок на пол и раздавил каблуком
белой парусиновой туфли. Затем пристально оглядел четверых подчиненных и,
определившись наконец в своем решении, сказал: - Я не вижу серьезных причин,
чтобы подвергать опасности наше судно, груз и жизни ради бессмысленного
предприятия.
Никто из присутствовавших на мостике не шелохнулся и не проронил ни
звука. В рубке снова повисла гнетущая тишина. Все, не моргая, смотрели на
капитана. "Вирома" уже отклонилась от курса на десять-двенадцать градусов и
продолжала разворачиваться.
Наконец Файндхорн остановил взгляд на Николсоне.
- Итак, мистер Николсон?.. - спросил он.
- Полностью с вами согласен, сэр, - сказал старпом и посмотрел в окно.
- Тысяча шансов против одного, что люди с "Кэрри Дэнсер" уже утонули. - Он
строго взглянул на рулевого, потом на компас и снова на Файндхорна. - Как я
понимаю, мы уже сбились с курса на целых десять градусов и значительно
отклонились вправо. Так что если оставить все как есть и лишь немного
скорректировать курс, можно двигаться на помощь потерпевшим. В таком случае,
сэр, новый курс будет примерно 32 градуса.
- Благодарю вас, мистер Николсон. - Файндхорн вздохнул, подошел к
Николсону и, открыв портсигар, сказал:
- К черту правила - но только в виде исключения. Мистер Вэньер, у вас
есть координаты "Кэрри Дэнсер". Будьте добры, рассчитайте новый курс и
скомандуйте рулевому.
Медленно и чинно огромный танкер развернулся и двинулся обратно на
северо-восток, к Сингапуру. В самое сердце надвигающегося шторма.
Тысяча к одному - такова была ставка, предложенная Николсоном и не
вызывавшая ни малейшего сомнения у Файндхорна. Но капитан со старпомом
ошиблись. "Кэрри Дэнсер" не затонула и по-прежнему держалась на плаву.
Ненадолго ли ее хватит?
К двум часам пополудни "Кэрри Дэнсер" уже глубоко зарывалась носом в
море и так сильно кренилась на правый борт, что леерное ограждение
колодезной палубы целиком ушло под воду, и лишь иногда появлялось на
поверхности - когда корпус судна поднимался на плавно набегающей волне.
Фок-мачты как таковой не было - она переломилась на высоте шести футов
над палубой. На месте трубы зияла дымящаяся дыра, капитанский мостик был
разрушен до основания, но самые серьезные повреждения были на баке - именно
туда прямым попаданием угодила одна из бомб, сброшенных японскими
самолетами. Жилые каюты на главной и верхней палубах выгорели почти дотла,
равно как и все палубные надстройки - от них остались лишь искореженные
каркасы, на которые равнодушно взирало бронзово-голубое небо.
Казалось, ни один человек не мог выжить на судне, охваченном столь
сильным пожаром, превратившим "Кэрри Дэнсер" в обугленную развалину,
медленно дрейфующую на юго-запад - в сторону пролива Банка и далекой
Суматры. Между тем на корме обреченной "Кэрри Дэнсер" сбились в кучу
оставшиеся в живых люди - двадцать три несчастных человека.
Наступили короткие тропические сумерки, и круглые гребни зеленоватого
оттенка, испещренные вдоль и поперек полосами белой пены, обрушивались на
"Вирому" от носа до кормы, заливая просторные нижние палубы танкера. Вдали
же, в сгущающемся прямо на глазах мраке, не было видно ничего, кроме
наводящей суеверной ужас белизны, окрасившей гребни волн, с которых ветер
срывал пену и брызги.
Зарываясь носом в волну, заваливаясь то на один борт, то на другой
"Вирома", с запущенным на полные обороты одним большим гребным винтом, шла
сквозь шторм на север. Наверху, на правом крыле капитанского мостика,
прячась за брезентовым обвесом от ветра и колючих капель дождя, стоял
Файндхорн; согнувшись чуть ли не в три погибели и прищурившись, он
всматривался в сгущающиеся сумерки. Капитана, как всегда спокойного, терзали
тревоги и опасения. Но беспокоился он не за судно и тем более не за себя: в
его личной жизни уже не существовало сколько-нибудь значимых вещей, из-за
которых душа разрывалась бы на части. Оба его сына-близнеца в самом начале
войны пошли служить в королевские военно-воздушные силы - и вскоре сгорели
вместе со своими "харрикэнами" прямо в воздухе: один над водами Ла-Манша,
другой - над землей Фландрии. Жена Эллен пережила гибель второго сына лишь
на несколько недель - сердечная недостаточность, как объяснил тогда врач.
Но собственное будущее, казавшееся пустым и никчемным, не лишало его
чувства ответственности за судьбу вверенных ему людей, у которых, в отличие
от него, есть дети, родители, жены или возлюбленные. Вот почему сейчас он
задавал себе один и тот же вопрос: есть ли у него моральное оправдание
принятому решению направить судно прямо в руки неприятеля и поставить под
угрозу жизнь своих людей - гражданских моряков? И еще: имеет ли он моральное
право рисковать бесценным грузом, так необходимым сейчас его стране. И
наконец капитан думал о своем старшем помощнике - Джоне Николсоне, последние
три года всегда бывшем рядом.
Джон Николсон никогда не допускал просчетов и был наделен поистине
нечеловеческой энергией. Он был тактичен и учтив - иногда даже до смешного.
Но стоило измениться его настроению - как он становился холодным,
отчужденным и безжалостным, причем не только к другим, но и к самому себе.
Капитан и старший помощник так никогда и не сблизились. Но одно
Файндхорн знал совершенно точно: из всех его знакомых Николсон был ему
близок, как никто другой. Быть может, причиной этому было то, что они оба
познали сполна горечь вдовства: их жены умерли с разницей в неделю - только
миссис Файндхорн скончалась дома, а Кэролайн Николсон погибла в
автомобильной катастрофе...
Капитан выпрямился, затянул покрепче шарф вокруг шеи и посмотрел на
стоявшего на противоположном крыле мостика Николсона. Старший помощник
держался совершенно прямо, его руки свободно лежали на поручнях ограждения,
а цепкие голубые глаза изучали погружающийся в сумерки горизонт.
Ветер крепчал с каждой минутой, налетая все более мощными шквалами,
однако "Вирома" упорно пробивалась на север.
Файндхорн подошел к Николсону сзади, хлопнул его по плечу и, кивнув в
сторону рулевой рубки, двинулся к двери. Николсон последовал за ним.
Пропустив старпома вперед, Файндхорн сам зашел в рубку, дождался, пока
судно, одолев очередной вал, более или менее выровнялось, и задраил за собой
дверь. По сравнению с тем, что творилось снаружи, в рубке стояла почти
мертвая тишина. Вытерев голову полотенцем насухо, капитан взглянул в лобовое
стекло, по которому туда-сюда ходил стеклоочиститель, фыркнул с досадой и
обратился к старпому:
- Ну, мистер Николсон, что вы об этом думаете?
- То же, что и вы, сэр. Впереди ни черта не видно.
- Я имел в виду совсем другое.
- Понимаю... - улыбнувшись, начал Николсон, но судно вдруг резко
нырнуло с гребня волны, содрогнувшись с такой силой, что из окон рубки чуть
не вылетели стекла. Удержавшись-таки на ногах, Николсон прибавил:
- Похоже, впервые за последнюю неделю мы можем чувствовать себя в
полной безопасности.
Файндхорн кивнул:
- Наверное, вы правы. Даже безумцу не придет в голову искать нас в
такую ночь. Однако вероятность того, что где-то там, на севере, нас ждут
бултыхающиеся в море люди с "Кэрри Дэнсер", прямо скажем, невелика.
- Если им удалось сесть в шлюпки до того, как начался шторм, они уже
успели бы добраться до ближайшего острова, - ровным голосом сказал Николсон.
- А островов в архипелаге Риау не счесть. Если же люди спустили шлюпки,
когда налетел ураган, считайте, им пришел конец: на дюжину таких корыт, как
"Кэрри Дэнсер", дай Бог, приходится одна целая шлюпка. Значит, если мы
надеемся все же кого-то спасти, то уцелевших надо искать на борту "Кэрри
Дэнсер".
Капитан откашлялся и было заметил:
- Знаю, мистер Николсон, но...
- "Кэрри Дэнсер" должна дрейфовать в южном направлении, - перебил его
Николсон, оторвав взгляд от разложенной на штурманском столе карты. - Со
скоростью два, от силы три узла. Таким образом, ее непременно отнесет к
Мерадонгскому проливу, а там такие маленькие глубины, что она вмиг сядет на
мель. Так что нам ничего не стоит взять чуть лево руля и прочесать Мерадонг,
постоянно держась в виду острова Метсана.
- Это только ваши предположения, - задумчиво проговорил Файндхорн.
- Разумеется. Но, уже если по большому счету, я готов предположить, что
"Кэрри Дэнсер" все еще держится на плаву. И через какие-нибудь полтора часа
мы будем в нужном месте. Максимум через два - с поправкой на шторм.
- Хорошо, черт вас раздери! - отрезал Файндхорн. - Но только через два
часа, ни минутой больше. Если ничего не найдем, тут же ложимся на обратный
курс. - Капитан вскинул руку и посмотрел на часы со светящимся циферблатом.
- Сейчас шесть двадцать пять. Предельное время - восемь тридцать.
Обменявшись парой слов с рулевым, Файндхорн направился к двери, которую
придерживал Николсон, борясь с сумасшедшей качкой. Когда капитан и старпом
оказались снаружи, очередным шквалом ветра их отбросило к заднему ограждению
мостика, а в лица ударил хлеставший почти горизонтально ливень. Такелаж уже
не стонал, а пронзительно выл, и от этого дикого воя, казалось, вот-вот
лопнут барабанные перепонки.
"Вирома" приближалась к самому центру тайфуна.

IV

Они обнаружили "Кэрри Дэнсер" в восемь часов двадцать семь минут - за
три минуты до истечения срока, назначенного капитаном Файндхорном, и в
направлении, указанном старшим помощником. На мгновение-другое длинный
зубчатый зигзаг молнии осветил то, что осталось от терпящего бедствие судна,
- обгорелый, искореженный корпус, скорее напоминающий огромный чудовищный
скелет. Впрочем, "Вироме" ни за что не удалось бы подойти к "Кэрри Дэнсер",
не ослабни ураганный ветер и не перестань низвергаться ливень, словно кто-то
на небесах вдруг перекрыл гигантский водяной кран.
Однако в том, что грохот и рев бури мгновенно сменились странным,
неестественным затишьем, не было ничего удивительного, - в центре тайфуна,
как правило, всегда тихо и спокойно.
Так что, если на "Кэрри Дэнсер" еще остались живые люди, более удачного
стечения обстоятельств для их спасения трудно представить. Если только
остались... Что казалось невероятным и более того - невозможным. В свете
сигнального прожектора по левому борту танкера "Кэрри Дэнсер" являла жалкое
зрелище: нос ушел глубоко под воду - так, что носовой колодезной палубы
практически не было видно; надстройка полубака, подобно одинокой скале, то
появлялась на поверхности, то исчезала в гигантских волнах, высота и сила
которых, несмотря на внезапное затишье, ничуть не поубавились.
Капитан Файндхорн мрачно взирал на изувеченный бомбами и пожаром корпус
"Кэрри Дэнсер", выхваченный из тьмы прожектором "Виромы". "Вот он, настоящий
мертвый корабль, - подумал про себя Файндхорн, - если только про корабль
можно сказать такое". "Кэрри Дэнсер" и впрямь больше походила на жуткий,
зловещий призрак, глядевший куда-то вдаль рваными пробоинами на одной из
палубных надстроек, зиявшими черной пустотой... Капитан скорее угадал, чем
почувствовал, как сзади к нему подошел старший помощник.
- Ну что ж, Джонни, вот и приплыли, - проговорил Файндхорн. - Вот вам
настоящий мертвый корабль - плавучий призрак. Придется ложиться на обратный
курс.
- Да-да, конечно... - Николсон, казалось, его не слышал. - Сэр,
разрешите воспользоваться шлюпкой и осмотреть "Кэрри Дэнсер".
- Нет. - Отказ прозвучал категорически. - Мы увидели все, что хотели.
- Да, но стоило ли проделывать столь долгий и опасный путь, чтобы тут
же повернуть обратно, так ничего и не выяснив. - Голос Николсона звучал
настойчиво. - Я мог бы осмотреть судно вместе с Вэньером, боцманом и
Фэррисом.
- Может, и так, - как будто согласился капитан и, шатаясь от сильной
качки, подошел к краю мостика. Крепко ухватившись за поручень, он устремил
взор вниз, где ревело и клокотало море. - А может, и нет. Я не собираюсь зря
подвергать смертельной опасности жизнь членов команды.
Николсон промолчал. Через какое-то время Файндхорн снова приблизился к
старпому и с едва уловимым раздражением заговорил:
- Да будет вам, оставьте вашу затею. Ну, в чем дело? На вас лица нет. -
Он резко вскинул руку и указал на "Кэрри Дэнсер". - Черт бы вас побрал,
старина, неужто вы не видите? - Там нет ни одной живой души. Судно сгорело
чуть ли не дотла, а бомбы так его изрешетили, что оно больше смахивает на
дуршлаг, каким-то чудом еще держащийся на плаву. Неужели вы надеетесь, что
после такой жаркой передряги на этом корыте остался хоть один человек? Ну,
хорошо. Если бы там кто-то и остался, он наверняка бы заметил прожектор.
Почему же никто не пляшет от радости на верхней палубе? Почему не машет над
головой рубахой или какой-нибудь тряпкой? Ну же, как вы это объясните?
- Понятия не имею, сэр, но легко могу себе представить, что там остался
кто-то из тяжелораненых. Ведь Маккиннон говорил, что на борту "Кэрри Дэнсер"
были контуженные. Они не в силах даже встать и снять с себя рубашку, не
говоря уже о том, чтобы размахивать ею на верхней палубе, на которую к тому
же еще надо подняться, - холодно заметил Николсон. - Сэр, прошу вас всего
лишь об одном: давайте помигаем прожекторами, дадим два-три залпа из
двенадцатифунтовых орудий и запустим пять или шесть сигнальных ракет. Если
там остались живые, они непременно нас заметят.
Малость поразмыслив, Файндхорн кивнул:
- Это все, что я могу сделать. Не думаю, чтобы поблизости околачивались
японцы. Во всяком случае, в радиусе пятидесяти миль их точно нет. Черт с
вами, действуйте, мистер Николсон.
Однако ни вспышки прожекторов, ни глухие выстрелы орудий, гулко
разносившиеся над морем, не дали никаких результатов. "Кэрри Дэнсер"
казалась еще более безжизненной, чем прежде; теперь над водой выступала
только ее баковая надстройка. Следом за тем в небо взмыли семь или восемь
сигнальных ракет; описав в воздухе ослепительно белые дуги, они упали где-то
в западной стороне. Но одна из них медленно и плавно опустилась на полуют
"Кэрри Дэнсер", яркой вспышкой осветив палубу на несколько секунд. Но даже
после этого обреченное судно не подало ни малейших признаков жизни.
- Ну что ж, этого и следовало ожидать, - измученно проговорил
Файндхорн. - Надеюсь, теперь вы удовлетворены, мистер Николсон?
- Капитан! Сэр! - не дав ответить Николсону, возбужденно и пронзительно
воскликнул Вэньер. - Смотрите, сэр, вон там!..
Файндхорн оперся на поручень и поднес к глазам ночной бинокль. С минуту
он стоял совершенно неподвижно, потом тихо выругался, опустил бинокль и
обратился было к Николсону. Но старпом заговорил первым:
- Вижу... буруны, сэр. Расстояние - меньше мили к югу от "Кэрри
Дэнсер". Через двадцать минут, самое большее - полчаса, судно наскочит на
риф. Похоже, мы возле Метсаны. А рифов здесь тьма...
- Да, так и есть, - буркнул Файндхорн. - Господи всемогущий, никогда бы
не подумал, что мы смогли подойти так близко!.. Теперь все ясно. Выключите
прожекторы, и полный вперед. Потом право на борт и держитесь курса 090. Мы
можем в любую минуту выйти из центра тайфуна, и только один Бог знает,
откуда на нас обрушится ветер... Эй, какого черта!
Пальцы Николсона буквально впились в руку капитана. Левой рукой старпом
указывал в направлении тонущего судна.
- Я только что видел свет - сразу после того, как погасли наши
прожекторы. - Голос Николсона прозвучал глухо, но ровно. - Очень слабый.
Похоже на свечу, а то и спичку. Вон в том иллюминаторе, прямо под колодезной
палубой.
Файндхорн посмотрел на Николсона, бросил взгляд на едва проступающий из
мрака корпус парохода и покачал головой.
- Боюсь, мистер Николсон, вам просто померещилось.
- Быть того не может, - стоял на своем Николсон. На несколько секунд на
мостике воцарилась тишина.
- Кто-нибудь еще видел свет? - В бесстрастном голосе капитана
улавливались раздражительные нотки.
После паузы - на этот раз уже более продолжительной - Файндхорн резко
развернулся на каблуках.
- Рулевой, полный вперед!.. - скомандовал он и, обращаясь к старпому,
воскликнул: - Эй, мистер Николсон, что вы задумали?
Николсон поспешно опустил телефонную трубку на место.
- Просто попросил еще раз посветить на "Кэрри Дэнсер", - пробормотал
старпом и встал к капитану спиной, всматриваясь в темноту.
Сжав губы, Файндхорн шагнул вперед, но остановился, - вспыхнул левый
прожектор "Виромы". Его луч какое-то время рыскал по бурлящей поверхности
моря и наконец осветил корму "Кэрри Дэнсер".
"Кэрри Дэнсер" находилась уже в каких-нибудь трех сотнях ярдов от
"Виромы", и собравшиеся на мостике моряки отчетливо видели, что на палубе
тонущего судна открылся какой-то люк, откуда вылезла длинная, как палка,
голая рука и принялась неистово размахивать белой тряпкой - то ли
полотенцем, то ли простыней. Потом рука внезапно исчезла в люке, а некоторое
время спустя высунулась снова: на этот раз с горящим пучком - то ли бумаги,
то ли ветоши и махала им, пока пламя не начало лизать запястье. Вслед за тем
полусгоревший, дымящийся пучок с шипением упал в море.
С тяжелым протяжным вздохом капитан Файндхорн оторвал от поручня
занемевшие пальцы. Плечи его ссутулились, как у старика. Лицо под темным
загаром практически обескровилось.
- Прости, мой мальчик, - прошептал он, не отрывая глаз от представшего
перед ним зрелища и качая головой. - Слава Богу, что мы вовремя их заметили.
Однако капитана никто не слышал - он остался стоять на мостике в
одиночестве. Николсон уже скользил вниз, держась за гладкие поручни трапа и
почти не касаясь ступенек. И еще до того, как Файндхорн закончил говорить,
старпом успел снять найтовые крепления с первой попавшейся шлюпки левого
борта и уже кричал боцману, чтобы тот спешно собрал спасательную команду в
удвоенном составе.
С тяжелым пожарным топором в одной руке и большим электрическим фонарем
с прорезиненной обшивкой в другой, Николсон быстро продвигался по
заваленному обломками палубных надстроек коридору, тянувшемуся от носа до
кормы "Кэрри Дэнсер". Стальные листы палубы после пожара покоробились и в
некоторых местах вздыбились, повсюду валялись обугленные дымящиеся куски
деревянных брусьев. Несколько раз, когда судно под натиском волн сотрясалось
всем корпусом, кренясь то на один борт, то на другой, Николсона швыряло на
коридорные переборки, и старпом, упираясь в них руками, сильно обжигался,
даже несмотря на плотные брезентовые рукавицы.
Преодолев две трети коридора, Николсон заметил справа плотно задраенную
дверь. Он отступил от нее назад и ударил ногой по замку, однако дверь,
поддавшись лишь на полдюйма в момент удара, осталась на месте. Тогда
Николсон что есть сил хватил топором по замку, пнул дверь ногой, она
раскрылась - и, включив фонарь, шагнул через комингс. Прямо перед ним на
полу лежали две бесформенные, обгоревшие массы - вероятно, тела сгоревших
людей; нестерпимый смрад от них ударил старпому в нос, едва он шагнул в
распахнувшуюся настежь дверь. Через три секунды Николсон уже снова был за
нею. Рядом, с красным огнетушителем в руках, стоял Вэньер - похоже,
четвертый помощник тоже успел заглянуть в помещение: широко раскрытые глаза
его сверкали болезненным блеском, лицо сделалось матовым.
Николсон развернулся и побежал дальше по коридору. Вэньер кинулся за
старпомом, а следом за ними - подоспевшие боцман с кувалдой и Фэррис с
ломом. Походя Николсон распахнул ударом ноги еще две двери и посветил