Страница:
Хальм долго сидел молча и не двигаясь, словно изваяние. Потом он вскочил и заорал:
— Черт меня побери, это я тебя нашел? — И поднял ее на руки.
Когда Гвенвин проснулась на следующее утро, Хальма уже не было, только у костра лежала его сумка. Она нашла немного теплых углей в золе костра и раздула огонь. Потом она сходила к ручью, искупалась, умылась и уже подходила к костру, когда увидела возвращавшегося Хальма. Он тащил на спине грубо скатанный вьюк, и Гвенвин с надеждой подумала, что в нем находится завтрак.
— Ну, — прощебетала она, — ты охотился?
— Да, — рассмеялся он, легонько целуя ее в щеку. — И даже лучше, чем охотился. Я ушел сразу после полуночи. Ты не слышала?
— Нет, — ответила она. Она почувствовала его уход, но до конца не проснулась.
— Я тут навестил одну хижину, до нее всего пара часов ходу, — пояснил он. — Тут конечно довольно пустынно, но зато условия хорошие. И мы вполне можем побыть там, если ты, конечно, не решишь запереться в каком-нибудь поселке.
Он вынул из своего свертка посуду, разложил продукты и принялся готовить завтрак.
— Хальм, я не могу остаться, — тихо сказала Гвенвин.
Он недоуменно посмотрел на нее:
— А в чем дело?
— Мой долг. Моя служба на эко-войне. Я шпион — диверсант Коммуналити. Я возвращаюсь домой доложить о деле, которое может окончательно сдвинуть военное равновесие. Я каким угодно способом должна зарядить свою батарею и все выполнить. Потом я могу выйти в отставку и вернуться.
Хальм поставил на огонь чайник и принялся крошить жир на сковородку.
— И сколько у тебя это займет? Пару месяцев?
— Я боюсь, что не меньше трех лет. Видишь ли, мне придется докладывать о технологии, которую я видела в действии и которую я могу воспроизвести, но описывать ее слишком сложно. Я могу только показать, как это делается. Но для этого нужно построить специальное оборудование. И все это, конечно, займет время.
Помедлив минуту, Хальм кивнул:
— Ладно, Гвенвин. Я согласен на все. Я только не хочу, чтоб ребенка от меня ты родила в Коммуиалити.
— Не беспокойся! — засмеялась она. — Я могу подождать, пока не вернусь сюда.
— Но сначала тебе предстоит нелегкая дорога через лес, добавил он. — Для этого тебе понадобится пара дней, чтоб научиться всем пользоваться. Тебе нужна теплая одежда, так что останемся здесь, в хижине, хотя бы дня на три, пока все это для тебя подготовим. Затем ты пойдешь в Высокие Сосны, а я сбегаю в Лопейт. Это самый надежный путь отыскать то, что надо, если такой подзарядник остался еще на планете. Потом мы снова встречаемся здесь. Согласна?
— Прекрасно. Но есть еще одна вещь, которую тебе надо знать. Я уверена, что за мной сюда в Республику пришел, по крайней мере, один агент Лонтестана.
Он кивнул:
— Правильно. Я буду держать рот на замке. Но думаю, ты напрасно беспокоишься. Люди здесь не сотрудничают с Лонтестаном. И Арбора, наверное, последнее место во вселенной, где могли бы ожидать твоего приземления. А кроме того, на Арборе деревень тысячи, и вряд ли они соберутся обыскивать их все. Так что я не вижу шансов у этих агентов найти тебя прежде, чем ты покинешь Арбору.
— Приятно слышать, — благодарно сказала она. Но ни за что она не стала бы ему рассказывать, что преследующий агент очаровательная женщина с пышным бюстом и костяным носом. Она ни за что не позволит Марвис Джанс и Хальму Оконону встретиться. Если подумать, вероятность этого была невелика, особенно если учесть, что увлекшийся игрой в дикаря Хальм почти не имел связи с внешним миром.
Но даже само присутствие Марвис Джанс в Республике несло в себе больший риск, чем Гвенвин могла допустить. Она уже решила, что, когда отправится домой, нарочно попадется на глаза Марвис, чтобы, преследуя ее, та ушла подальше от Республики.
Три для в хижине пришли быстро и весело. Она многому научилась, прежде чем предпринять свое двухнедельное путешествие… Как управляться с луком, который смастерил ей Хальм, как найти в поле или лесу съедобное растение, как быстро построить шалаш, надежно укрывающий от дождя. Она оказалась способной ученицей. А на некоторые ее вопросы даже Хальм не мог ответить. Возможно, думала она, это не те вопросы, над которыми обычно размышляет лесовик. В конце концов, Хальм прожил в этом лесу дольше, чем она вообще прожила на свете, и не обязан знать о том, что происходит в мире сейчас.
Он часто покидал хижину часов на десять, обходя далеко разбросанные охотничьи избушки в поисках крох необходимого ей снаряжения. Ему удалось найти хороший нож, кусок пушистой ткани, из которой она сделала теплые штаны и куртку, несколько котелков и кремневую зажигалку для костра.
И вот одним ясным утром они начали свое путешествие. Она направилась на запад, он на юго-восток. У нее была карта, предложенная ей Хальмом в качестве проводника, на которой он обозначил основные приметы дороги в Высокие Сосны. Но даже с помощью такой карты идти было трудно. Гвенвин окончательно вымоталась, обходя непролазные чащи и болота и потеряв на этом кучу времени.
Как они и рассчитывали, дорога заняла у нее семь дней. Но в конце концов она пришла в поселок Высокие Сосны — два десятка широко разбросанных домиков под деревьями и полоски обработанных полей за околицей.
Здесь ее гостеприимно встретили, хорошенько накормили и предоставили на ночь удобную кровать.
Но подзарядника здесь не было.
Может, они знают, есть ли подзарядник в Лопейте или еще где-нибудь поблизости? Нет… никто ничего не знал. Из деревенских только семеро имели встроенные батарейки и практически ими не пользовались. Последний человек, которому нужно было зарядить батарею, летал для этого в Бернсву — и это было семнадцать лет назад.
Когда она отправилась в обратный путь в хижину, настроение у нее было самое мрачное. Судя по тому, что она слышала, было очень мало шансов на то, что Хальм найдет подзарядник в Лопейте.
Ладно, если уж так предначертано, она осядет здесь окончательно, и пусть эко-война продолжается без нее. Возможность появления нового человеческого типа имеет ничуть не меньшее значение, чем все технологические новинки федерации.
А когда-нибудь она сможет и домой слетать. Двое стариков в Высоких Соснах сделали ей оригинальное предложение: когда один из них умрет, она сможет забрать энергию неиспользованной батареи с его трупа. Оба они выглядели безнадежно цветущими и здоровыми. Она прикинула, будет ли представлять ее информация ценность для Коммуналити лет эдак через двадцать.
Когда она добралась до хижины, Хальм уже поджидал ее.
— Бедная Гвенвин, — пробормотал он, приподнимая ее на руки и целуя. — Ты выглядишь до смерти уставшей.
— Охотно в это верю. Ну а ты как, с удачей?
— Да. Я принес подзарядник, — неожиданно ответил он. — Он там, в хижине.
— Ну это просто чудо! После того, что мне рассказали в Высоких Соснах, я думала, что ближе Бернсы этой штуки не найти.
— Последняя, — улыбнулся он, обнимая ее, — и ты ее получишь!
— Боже мой! Не знаю, как благодарить тебя, Хальм!
Он рассмеялся:
— Может, я еще передумаю тебе отдавать.
— Ты меня этим просто убьешь, — рассмеялась она.
— Не знаю, не знаю. Я вернулся три дня назад. И с тех пор раздумывал, не спрятать ли эту штуку подальше.
— Как тебе удалось его достать?
— У меня хорошая репутация в Лопейте; вот один парень дал мне взаймы этот подзарядник. Но он так хотел знать, где будет его сокровище, что сам лично доставил сюда и меня и прибор.
Гвенвин на минуту насторожилась.
— А может, его кто-то попросил отыскать наше любовное гнездышко?
— Не думаю. Этого парня я знаю. Он не будет болтать ни с какими агентами Лонтестана.
— А эти агенты были в Лопейте?
— Не слышал. Конечно, я сам не справлялся, но о таких необычных гостях весь город судачил бы еще пару месяцев.
Гвенвин кивнула и больше вопросов не задавала. Хальм был не так осторожен, как бы ей этого хотелось, но все-таки он не был пограничником, на собственном опыте знающем, что прятаться всегда легче, чем искать. Учитывая, насколько далек он от эко-войны, он выполнял все как нельзя лучше.
Они вошли в хижину, и он вынул из шкафа подзарядник. Это оказалось большое неуклюжее устройство в пластиковом ящике. Весом по крайней мере футов двадцать, вполне типичное для технологии Республики десятилетней давности.
Но он работал. Он давал энергию. Гвенвин воткнула его разъемы прямо через кожу в контакты своей батареи — немного поморщилась, потому что иглы были жутко тупые — и через тридцать минут была полностью подзаряжена.
— Когда ты улетаешь? — спросил Хальм.
— Скоро… Завтра утром. Я действительно должна лететь, Хальм.
— Ладно. Мне это совсем не нравится, но ты сама это знаешь.
— Возвращение доставит мне больше радости, чем отлет, Сказала она. — И Хальм, я не хочу, чтобы ты видел, как я уйду. Мне кажется, тебе лучше уйти из хижины прежде, чем я перейду на энергию.
— Это на случай, если лонтестанцы засекут твой отлет и выяснят, откуда ты взлетела?
— Да. Мой легкий вес дает мне возможность обогнать в прыжке любого агента, которого я могу встретить. Так что шансы поймать меня у них невелики. Но они после этого явятся сюда, и тебе придется отвечать на неприятные вопросы.
Он рассмеялся:
— Я им тут такого порасскажу!
— И сам не заметишь, как наговоришь гораздо больше, чем собирался, — сказала она мрачно. — Ты об этой жестокой игре знаешь не больше, чем я о жизни лесовиков. И если они узнают, что я собираюсь вернуться… тогда можешь надолго проститься с нашими планами.
Он минуту помолчал, а потом тихонько сказал:
— Я уйду в полночь, Гвенвин, так же, как в первый раз. И когда ты отправишься, я буду уже миль за двадцать отсюда.
Она уходила на следующее утро. Гвенвин приготовила плотный завтрак и не торопясь поела. Она не спешила подниматься, так как каждая лишняя минута давала возможность Хальму отойти подальше. Конечно, мало вероятно, что ее выследят, но она не хотела оставить даже слабого шанса, способного свести вместе Марвис и Хальма.
Она прекрасно понимала, что поступает не совсем разумно. Но, окажись на ее месте Марвис, она и сама поступила бы так же. Будь они с Марис родными сестрами, они смогли бы делить единственного встреченного мужчину их вида. Но они не были сестрами. Они были участниками эко-войны: они были соперницами и вдобавок были прграничницами, то есть принадлежали к той небольшой группе эко-воинов, которые при необходимости могли вести борьбу на уничтожение друг друга.
Разумнее было бы делить единственного мужчину. Это был самый верный путь к тому, чтоб создать новый вид и обеспечить ему продолжительное существование, но обстоятельства не позволяли ей быть разумной…
И даже если бы позволяли, она бы этого не сделала. Она рассмеялась. Забавно было превзойти Марвис с ее шикарной фигурой и пышным бюстом…
И этот Хальм… Ну скажем, не ее идеал. Боже мой! Он же прожил шестьдесят лет, он по возрасту ей в отцы годится! Хотя для нормального хомо сапиенс он выглядит лет на тридцать.
Конечно, он сразу влюбился в нее, это очевидно. И, несмотря на это, без всяких скандалов отпустил ее на три года, а может, и дольше, хоть ему это явно не нравилось.
А потом. Нельзя же надеяться, что единственный мужчина окажется именно тем, в какого она может влюбиться. Во всяком случае, она находит его вполне приемлемым. И он станет самым необычным отцом на Арборе. Она сразу поняла, что его лесное отшельничество было вынужденным, и вряд ли он мог надеяться приучить к этому ее.
Он даже не всегда мог понять, о чем она ему говорила…
Но зато он делал… Например, как он отыскивал для нее снаряжение, когда она собиралась в Высокие Сосны… И этот лук, который он для нее сделал, такой же хороший или даже лучше, чем те, что дают на соревнованиях в Коммуналити за хороший выстрел… И эти любовно приготовленные завтраки. Сколько бы он не объяснял ей, она так и не научилась находить гнезда диких кур, но, когда Хальм шел собирать яйца, он всегда возвращался с полной сумкой.
И если ему недоставало молодости, то он был очень мужественным. И секс с ним уже не был пустой игрой. Она знала, что ее необычность до их пор заставляла ее с прохладцей относиться к обычным мужчинам.
Что же это за цитата, которую она вычитала в одном старинном трактате об экспериментальном скрещивании осла и лошади с целью получить мула? А, вспомнила!
«…забавный факт, что если хоть однажды самец осла обслужит самку осла, то после этого переключить его внимание на лошадь почти невозможно…»
«Забавный» факт, разумеется. Похоже, даже ослы инстинктивно отдают предпочтение производству жизнеспособного потомства своей породы.
Она поднялась из-за стола и подготовилась к уходу. Это заключалось в том, что она сняла с себя теплую одежду, которая теперь, когда она перешла на энергию, была уже не нужна. Она прошла через хижину и остановилась, глядя на, лук, который сделал для нее Хальм. Это было прекрасное изделие, и ей захотелось взять его с собой на память.
А почему бы и нет? Если Марвис Джанс все еще где-то рядом, то масса лука, который она засечет своим детектором, заставит ее задуматься и удержит от поспешных действий.
Она повесила лук через плечо и положила в колчан на поясе шесть стрел.
Гвенвин вышла наружу, последний раз огляделась вокруг, а затем включила нейтрализаторы и защитное поле. Скоро она парила высоко в ясном утреннем небе, поднимаясь прочь от планеты, и наслаждалась комфортом, который давала ее система жизнеобеспечения.
На детекторе она увидела пятнышко энергетической активности к юго-востоку… поселок Лопейт, насколько она понимала. Высокие Сосны она не увидела, видимо, никто из нескольких владельцев систем жизнеобеспечения не включал их в этот момент.
Пока не было никаких признаков погони. Она не рассчитывала на что-то так быстро. Марвис вполне могла оставаться все это время около Арбора, рассчитывая на то, что если Гвенвин все еще была в Республике, то только потому, что оказалась на планете, где трудно найти подзарядник. Короче, на Арборе. Но вряд ли Марвис приземлится. Скорее, она могла быть в космосе, готовая перехватить Гвенвин на выходе из атмосферы.
Гвенвин надеялась, что она поджидает ее. Это было бы разумней, чем обыскивать каждую планету.
Скоро она вышла из атмосферы и немедленно прыгнула к проходу в газовом облаке, который вел в Коммуналити. Пару минут подождала и увидела, что Марвис не засекла ее.
Она нахмурилась. Может, Марвис все-таки, бесполезно погонявшись по Республике, уже отправилась домой? Или, может, она ожидает в засаде где-то в проходах газового облака?
Вряд ли, решила она. Если Марвис не висела около самой Арборы, это, скорее всего, говорило о том, что она все-таки приземлилась и встретилась с кем-то, кто сказал ей: «Эй, а я здесь знаю парня с носом точь-в-точь, как у тебя». Нет, это было почти невозможно.
Проще было предположить, что Марвис все-таки была около Арборы, но Гвенвин уходила так быстро, что застала ее врасплох. Или что как раз в это время между ними находилась планета и блокировала показания детектора.
Ладно, это нетрудно проверить. Гвенвин сделала новый прыжок и вернулась в систему Арборы, появившись примерно в тридцати тысячах миль от поверхности. Уходила она с утренней стороны, а сейчас висела над вечерней, пристально следя за экраном своего детектора.
Но во всем ближнем космосе не обнаружилось ни одного источника энергии. Только светлые пятнышки от самой планеты и больше ничего. Одна из этих точек мигала, указывая на то, что источник энергии быстро движется вверх через атмосферу планеты. Марвис Джанс? Мало вероятно.
Гвенвин была в нерешительности. Что еще сделать, — прежде чем отправиться домой? Ладно… Неважно. Настало время, когда лучшее, что она могла сделать, это оказаться отсюда подальше.
Движущееся пятнышко на ее экране вспыхнуло, и Марвис Джанс вышла из прыжка в каких-то пятидесяти ярдах от нее. Прежде чем Гвенвин успела среагировать, лонтестанка выстрелила из лазерного пистолета.
Невыносимая боль пронзила левое бедро Гвенвин. Она поспешно прыгнула, и в передатчике в ее левом ухе зазвучал мурлыкающий голос Марвис.
— Бедная маленькая Гвенвин! Я, кажется, проделала неприятную дырку в твоем бедре? Извини, в следующий раз постараюсь целиться лучше!
Гвенвин была занята расчетом нового пряжка, стараясь не обращать внимание на жгучую боль. Ее система жизнеобеспечения уже обрабатывала рану. Защитный экран стразу прижал края и остановил кровотечение. В те же секунды реактивы сформировали стенку из псевдо-ткани, которая должна была прикрывать органы, пока не завершится процесс регенерации естественных тканей.
Если, конечно, она до этого доживет.
Лазерный луч снова прошел рядом с ней, чуть не задев вживленную батарею. Сам прибор не пострадал, но она знала, что в условиях высокой ионизации он может разладиться. Правда, прибор саморегулирующийся… но для этого тоже нужно время.
А сейчас она никак не могла набрать скорость и вышла из прыжка далеко от намеченной точки. В таком состоянии она не могла уйти от Марвис!
— Мне и правда жаль, милая Гвенвин, — раздался голос старшей женщины. — Если бы у меня был хоть какой-то приемлемый выбор — но его у меня нет. У тебя есть немного шанса, дорогая. Ну… счастливого перевоплощения.
Гвенвин почувствовала, что Марвис и вправду искренне жаль ее. Любой пограничник терпеть не мог убивать без достаточных оснований. А Марвис, кроме того, понимала, что она уничтожает половину женской популяции своего собственного вида. Но Гвенвин ее хорошо понимала. Агенту Коммуналити, который получил столь жизненно важную информацию о планах Лонтестана расширить сферу влияния «Монте», безусловно нельзя позволить уйти домой.
Она продолжала совершать минипрыжки, зная, что Марвис, двигаясь быстрее, может перехватить ее в любую секунду. Они все еще были в системе Арборы и по изломанной линии двигались к газовому гиганту, похожему на Юпитер.
Хоть Марвис и не сумела убить ее с первого выстрела, она явно не оставила своей затеи. На этот раз Марвис вышла из прыжка настолько близко, что могла видеть свою добычу без экрана детектора. Слишком близко для лазерного выстрела.
От лазерного пистолета потянулся тонкий световой шнур. На этот раз Марвис поспешила, и луч ушел в сторону. Гвенвин снова ушла в прыжок и снова вышла из него гораздо раньше намеченного. Значит, батарея еще не восстановилась.
При таких обстоятельствах Марвис оставалось только выйти из прыжка одновременно с ней и прожечь в ней аккуратную дырку, прежде чем она успеет среагировать и уйти из обычного пространства.
Возможно, подумала Гвенвин, если я доберусь до газового гиганта, я смогу надолго ее запутать…
Но снова она вышла из прыжка слишком рано. Она заметила на детекторе крупную массу слева от себя в без раздумий прыгнула, ставя ее между собой и преследовательницей. На этот раз она рассчитала довольно точно. Она вышла из прыжка в половине мили над поверхностью одной из маленьких безвоздушных лун газового гиганта. Она медленно отключила всю энергию, кроме защитного поля и детектора, и пошла по инерция. Мгновением позже экран детектора показал, как заметалась Марвис, отыскивая внезапно пропавшую добычу. Она отскочила за несколько сотен миль и теперь крутилась и оглядывалась. Гвенвин под действием притяжения луны тихонько опускалась на поверхность.
— Очень умно, дорогая, — раздался голос Марвис, — это укрытие прибавит еще несколько минут оставшейся тебе жизни.
Все прошло достаточно аккуратно, решила Гвенвин, коснувшись ногами почвы и тут же опускаясь на четвереньки, чтобы удержаться на поверхности. Надо было осмотреться и поискать укрытия, а то на этой плоскости ее нетрудно было заметить и без экрана детектора. И тогда Марвис могла просто подлететь на нейтрализаторе и стрелять по ней, как по мишени.
Гвенвин огляделась вокруг, но не увидела ни хорошо укрытого места, ни входа в какую-нибудь пещеру. Зазубренные вершины утесов пылали в солнечном свете, и глубокая тень у их подножий была единственным более-менее укрытым местом. Несколько длинных прыжков перенесли ее в тень, и она остановилась, прижавшись спиной к утесу, и снова посмотрела на детектор. Черт возьми, оказаться вот так захваченной без оружия и с неисправной батареей! — горько сказала себе она.
— Безоружной?
Она сдернула с плеча лук и проверила натяжение тетивы. Неожиданно дерево отозвалось нормально, словно оно было специально обработано составом, защищающим от воздействия вакуума, как это делается у луков, изготовленных профессионально. Она мимолетно удивилась, как это Хальм мог так обработать дерево, но сейчас это была невероятная удача.
Она наложила стрелу на тетиву и держала оружие наготове, уверенная, что и остальные стрелы можно так же быстро вытащить из колчана.
Нелепое положение… Лук против лазерного пистолета. Она мрачно усмехнулась, подумав об этом. Марвис могла выстрелить, прыгнуть и снова выстрелить прежде, чем стрела доползет до того места, где она была вначале!
Но если она попадет, стрела может проникнуть внутрь защитного экрана. В этом случае она страшнее, чем пуля или другие гораздо более совершенные снаряды, которые защитный экран остановил бы или отбросил.
Дело в том, что стрела движется относительно медленно и именно это позволяет ей проникнуть в защитное поле. Это неисправимый дефект такого экрана, и они не раз пользовались им на тренировках.
Во всяком случае, это была единственная возможность рискнуть. Она рассчитывала на прицельность и на то, что Марвис растеряется, так как вообще не подозревает, что у нее есть оружие.
А вот и Марвис! Она появилась одновременно в поле зрения и на экране детектора, медленно летящая над вершинами утесов не так далеко от Гвенвин.
Гвенвин подняла лук, натянула тетиву и пустила стрелу. Не дожидаясь результата и опасаясь, что Марвис заметит ее и снова выстрелит, Гвенвин прыгнула прямо от поверхности в точку пятьюдесятью футами выше врага. Здесь она перешла на инерционный полет и опустилась прямо на Марвис. Она испытала легкий толчок, когда ее защитный экран соприкоснулся с полем лонтестанки, и сокрушительный удар, когда он резко сбросил их обоих на поверхность луны. Силовое поле не выдержало нагрузки.
6
— Черт меня побери, это я тебя нашел? — И поднял ее на руки.
Когда Гвенвин проснулась на следующее утро, Хальма уже не было, только у костра лежала его сумка. Она нашла немного теплых углей в золе костра и раздула огонь. Потом она сходила к ручью, искупалась, умылась и уже подходила к костру, когда увидела возвращавшегося Хальма. Он тащил на спине грубо скатанный вьюк, и Гвенвин с надеждой подумала, что в нем находится завтрак.
— Ну, — прощебетала она, — ты охотился?
— Да, — рассмеялся он, легонько целуя ее в щеку. — И даже лучше, чем охотился. Я ушел сразу после полуночи. Ты не слышала?
— Нет, — ответила она. Она почувствовала его уход, но до конца не проснулась.
— Я тут навестил одну хижину, до нее всего пара часов ходу, — пояснил он. — Тут конечно довольно пустынно, но зато условия хорошие. И мы вполне можем побыть там, если ты, конечно, не решишь запереться в каком-нибудь поселке.
Он вынул из своего свертка посуду, разложил продукты и принялся готовить завтрак.
— Хальм, я не могу остаться, — тихо сказала Гвенвин.
Он недоуменно посмотрел на нее:
— А в чем дело?
— Мой долг. Моя служба на эко-войне. Я шпион — диверсант Коммуналити. Я возвращаюсь домой доложить о деле, которое может окончательно сдвинуть военное равновесие. Я каким угодно способом должна зарядить свою батарею и все выполнить. Потом я могу выйти в отставку и вернуться.
Хальм поставил на огонь чайник и принялся крошить жир на сковородку.
— И сколько у тебя это займет? Пару месяцев?
— Я боюсь, что не меньше трех лет. Видишь ли, мне придется докладывать о технологии, которую я видела в действии и которую я могу воспроизвести, но описывать ее слишком сложно. Я могу только показать, как это делается. Но для этого нужно построить специальное оборудование. И все это, конечно, займет время.
Помедлив минуту, Хальм кивнул:
— Ладно, Гвенвин. Я согласен на все. Я только не хочу, чтоб ребенка от меня ты родила в Коммуиалити.
— Не беспокойся! — засмеялась она. — Я могу подождать, пока не вернусь сюда.
— Но сначала тебе предстоит нелегкая дорога через лес, добавил он. — Для этого тебе понадобится пара дней, чтоб научиться всем пользоваться. Тебе нужна теплая одежда, так что останемся здесь, в хижине, хотя бы дня на три, пока все это для тебя подготовим. Затем ты пойдешь в Высокие Сосны, а я сбегаю в Лопейт. Это самый надежный путь отыскать то, что надо, если такой подзарядник остался еще на планете. Потом мы снова встречаемся здесь. Согласна?
— Прекрасно. Но есть еще одна вещь, которую тебе надо знать. Я уверена, что за мной сюда в Республику пришел, по крайней мере, один агент Лонтестана.
Он кивнул:
— Правильно. Я буду держать рот на замке. Но думаю, ты напрасно беспокоишься. Люди здесь не сотрудничают с Лонтестаном. И Арбора, наверное, последнее место во вселенной, где могли бы ожидать твоего приземления. А кроме того, на Арборе деревень тысячи, и вряд ли они соберутся обыскивать их все. Так что я не вижу шансов у этих агентов найти тебя прежде, чем ты покинешь Арбору.
— Приятно слышать, — благодарно сказала она. Но ни за что она не стала бы ему рассказывать, что преследующий агент очаровательная женщина с пышным бюстом и костяным носом. Она ни за что не позволит Марвис Джанс и Хальму Оконону встретиться. Если подумать, вероятность этого была невелика, особенно если учесть, что увлекшийся игрой в дикаря Хальм почти не имел связи с внешним миром.
Но даже само присутствие Марвис Джанс в Республике несло в себе больший риск, чем Гвенвин могла допустить. Она уже решила, что, когда отправится домой, нарочно попадется на глаза Марвис, чтобы, преследуя ее, та ушла подальше от Республики.
Три для в хижине пришли быстро и весело. Она многому научилась, прежде чем предпринять свое двухнедельное путешествие… Как управляться с луком, который смастерил ей Хальм, как найти в поле или лесу съедобное растение, как быстро построить шалаш, надежно укрывающий от дождя. Она оказалась способной ученицей. А на некоторые ее вопросы даже Хальм не мог ответить. Возможно, думала она, это не те вопросы, над которыми обычно размышляет лесовик. В конце концов, Хальм прожил в этом лесу дольше, чем она вообще прожила на свете, и не обязан знать о том, что происходит в мире сейчас.
Он часто покидал хижину часов на десять, обходя далеко разбросанные охотничьи избушки в поисках крох необходимого ей снаряжения. Ему удалось найти хороший нож, кусок пушистой ткани, из которой она сделала теплые штаны и куртку, несколько котелков и кремневую зажигалку для костра.
И вот одним ясным утром они начали свое путешествие. Она направилась на запад, он на юго-восток. У нее была карта, предложенная ей Хальмом в качестве проводника, на которой он обозначил основные приметы дороги в Высокие Сосны. Но даже с помощью такой карты идти было трудно. Гвенвин окончательно вымоталась, обходя непролазные чащи и болота и потеряв на этом кучу времени.
Как они и рассчитывали, дорога заняла у нее семь дней. Но в конце концов она пришла в поселок Высокие Сосны — два десятка широко разбросанных домиков под деревьями и полоски обработанных полей за околицей.
Здесь ее гостеприимно встретили, хорошенько накормили и предоставили на ночь удобную кровать.
Но подзарядника здесь не было.
Может, они знают, есть ли подзарядник в Лопейте или еще где-нибудь поблизости? Нет… никто ничего не знал. Из деревенских только семеро имели встроенные батарейки и практически ими не пользовались. Последний человек, которому нужно было зарядить батарею, летал для этого в Бернсву — и это было семнадцать лет назад.
Когда она отправилась в обратный путь в хижину, настроение у нее было самое мрачное. Судя по тому, что она слышала, было очень мало шансов на то, что Хальм найдет подзарядник в Лопейте.
Ладно, если уж так предначертано, она осядет здесь окончательно, и пусть эко-война продолжается без нее. Возможность появления нового человеческого типа имеет ничуть не меньшее значение, чем все технологические новинки федерации.
А когда-нибудь она сможет и домой слетать. Двое стариков в Высоких Соснах сделали ей оригинальное предложение: когда один из них умрет, она сможет забрать энергию неиспользованной батареи с его трупа. Оба они выглядели безнадежно цветущими и здоровыми. Она прикинула, будет ли представлять ее информация ценность для Коммуналити лет эдак через двадцать.
Когда она добралась до хижины, Хальм уже поджидал ее.
— Бедная Гвенвин, — пробормотал он, приподнимая ее на руки и целуя. — Ты выглядишь до смерти уставшей.
— Охотно в это верю. Ну а ты как, с удачей?
— Да. Я принес подзарядник, — неожиданно ответил он. — Он там, в хижине.
— Ну это просто чудо! После того, что мне рассказали в Высоких Соснах, я думала, что ближе Бернсы этой штуки не найти.
— Последняя, — улыбнулся он, обнимая ее, — и ты ее получишь!
— Боже мой! Не знаю, как благодарить тебя, Хальм!
Он рассмеялся:
— Может, я еще передумаю тебе отдавать.
— Ты меня этим просто убьешь, — рассмеялась она.
— Не знаю, не знаю. Я вернулся три дня назад. И с тех пор раздумывал, не спрятать ли эту штуку подальше.
— Как тебе удалось его достать?
— У меня хорошая репутация в Лопейте; вот один парень дал мне взаймы этот подзарядник. Но он так хотел знать, где будет его сокровище, что сам лично доставил сюда и меня и прибор.
Гвенвин на минуту насторожилась.
— А может, его кто-то попросил отыскать наше любовное гнездышко?
— Не думаю. Этого парня я знаю. Он не будет болтать ни с какими агентами Лонтестана.
— А эти агенты были в Лопейте?
— Не слышал. Конечно, я сам не справлялся, но о таких необычных гостях весь город судачил бы еще пару месяцев.
Гвенвин кивнула и больше вопросов не задавала. Хальм был не так осторожен, как бы ей этого хотелось, но все-таки он не был пограничником, на собственном опыте знающем, что прятаться всегда легче, чем искать. Учитывая, насколько далек он от эко-войны, он выполнял все как нельзя лучше.
Они вошли в хижину, и он вынул из шкафа подзарядник. Это оказалось большое неуклюжее устройство в пластиковом ящике. Весом по крайней мере футов двадцать, вполне типичное для технологии Республики десятилетней давности.
Но он работал. Он давал энергию. Гвенвин воткнула его разъемы прямо через кожу в контакты своей батареи — немного поморщилась, потому что иглы были жутко тупые — и через тридцать минут была полностью подзаряжена.
— Когда ты улетаешь? — спросил Хальм.
— Скоро… Завтра утром. Я действительно должна лететь, Хальм.
— Ладно. Мне это совсем не нравится, но ты сама это знаешь.
— Возвращение доставит мне больше радости, чем отлет, Сказала она. — И Хальм, я не хочу, чтобы ты видел, как я уйду. Мне кажется, тебе лучше уйти из хижины прежде, чем я перейду на энергию.
— Это на случай, если лонтестанцы засекут твой отлет и выяснят, откуда ты взлетела?
— Да. Мой легкий вес дает мне возможность обогнать в прыжке любого агента, которого я могу встретить. Так что шансы поймать меня у них невелики. Но они после этого явятся сюда, и тебе придется отвечать на неприятные вопросы.
Он рассмеялся:
— Я им тут такого порасскажу!
— И сам не заметишь, как наговоришь гораздо больше, чем собирался, — сказала она мрачно. — Ты об этой жестокой игре знаешь не больше, чем я о жизни лесовиков. И если они узнают, что я собираюсь вернуться… тогда можешь надолго проститься с нашими планами.
Он минуту помолчал, а потом тихонько сказал:
— Я уйду в полночь, Гвенвин, так же, как в первый раз. И когда ты отправишься, я буду уже миль за двадцать отсюда.
Она уходила на следующее утро. Гвенвин приготовила плотный завтрак и не торопясь поела. Она не спешила подниматься, так как каждая лишняя минута давала возможность Хальму отойти подальше. Конечно, мало вероятно, что ее выследят, но она не хотела оставить даже слабого шанса, способного свести вместе Марвис и Хальма.
Она прекрасно понимала, что поступает не совсем разумно. Но, окажись на ее месте Марвис, она и сама поступила бы так же. Будь они с Марис родными сестрами, они смогли бы делить единственного встреченного мужчину их вида. Но они не были сестрами. Они были участниками эко-войны: они были соперницами и вдобавок были прграничницами, то есть принадлежали к той небольшой группе эко-воинов, которые при необходимости могли вести борьбу на уничтожение друг друга.
Разумнее было бы делить единственного мужчину. Это был самый верный путь к тому, чтоб создать новый вид и обеспечить ему продолжительное существование, но обстоятельства не позволяли ей быть разумной…
И даже если бы позволяли, она бы этого не сделала. Она рассмеялась. Забавно было превзойти Марвис с ее шикарной фигурой и пышным бюстом…
И этот Хальм… Ну скажем, не ее идеал. Боже мой! Он же прожил шестьдесят лет, он по возрасту ей в отцы годится! Хотя для нормального хомо сапиенс он выглядит лет на тридцать.
Конечно, он сразу влюбился в нее, это очевидно. И, несмотря на это, без всяких скандалов отпустил ее на три года, а может, и дольше, хоть ему это явно не нравилось.
А потом. Нельзя же надеяться, что единственный мужчина окажется именно тем, в какого она может влюбиться. Во всяком случае, она находит его вполне приемлемым. И он станет самым необычным отцом на Арборе. Она сразу поняла, что его лесное отшельничество было вынужденным, и вряд ли он мог надеяться приучить к этому ее.
Он даже не всегда мог понять, о чем она ему говорила…
Но зато он делал… Например, как он отыскивал для нее снаряжение, когда она собиралась в Высокие Сосны… И этот лук, который он для нее сделал, такой же хороший или даже лучше, чем те, что дают на соревнованиях в Коммуналити за хороший выстрел… И эти любовно приготовленные завтраки. Сколько бы он не объяснял ей, она так и не научилась находить гнезда диких кур, но, когда Хальм шел собирать яйца, он всегда возвращался с полной сумкой.
И если ему недоставало молодости, то он был очень мужественным. И секс с ним уже не был пустой игрой. Она знала, что ее необычность до их пор заставляла ее с прохладцей относиться к обычным мужчинам.
Что же это за цитата, которую она вычитала в одном старинном трактате об экспериментальном скрещивании осла и лошади с целью получить мула? А, вспомнила!
«…забавный факт, что если хоть однажды самец осла обслужит самку осла, то после этого переключить его внимание на лошадь почти невозможно…»
«Забавный» факт, разумеется. Похоже, даже ослы инстинктивно отдают предпочтение производству жизнеспособного потомства своей породы.
Она поднялась из-за стола и подготовилась к уходу. Это заключалось в том, что она сняла с себя теплую одежду, которая теперь, когда она перешла на энергию, была уже не нужна. Она прошла через хижину и остановилась, глядя на, лук, который сделал для нее Хальм. Это было прекрасное изделие, и ей захотелось взять его с собой на память.
А почему бы и нет? Если Марвис Джанс все еще где-то рядом, то масса лука, который она засечет своим детектором, заставит ее задуматься и удержит от поспешных действий.
Она повесила лук через плечо и положила в колчан на поясе шесть стрел.
Гвенвин вышла наружу, последний раз огляделась вокруг, а затем включила нейтрализаторы и защитное поле. Скоро она парила высоко в ясном утреннем небе, поднимаясь прочь от планеты, и наслаждалась комфортом, который давала ее система жизнеобеспечения.
На детекторе она увидела пятнышко энергетической активности к юго-востоку… поселок Лопейт, насколько она понимала. Высокие Сосны она не увидела, видимо, никто из нескольких владельцев систем жизнеобеспечения не включал их в этот момент.
Пока не было никаких признаков погони. Она не рассчитывала на что-то так быстро. Марвис вполне могла оставаться все это время около Арбора, рассчитывая на то, что если Гвенвин все еще была в Республике, то только потому, что оказалась на планете, где трудно найти подзарядник. Короче, на Арборе. Но вряд ли Марвис приземлится. Скорее, она могла быть в космосе, готовая перехватить Гвенвин на выходе из атмосферы.
Гвенвин надеялась, что она поджидает ее. Это было бы разумней, чем обыскивать каждую планету.
Скоро она вышла из атмосферы и немедленно прыгнула к проходу в газовом облаке, который вел в Коммуналити. Пару минут подождала и увидела, что Марвис не засекла ее.
Она нахмурилась. Может, Марвис все-таки, бесполезно погонявшись по Республике, уже отправилась домой? Или, может, она ожидает в засаде где-то в проходах газового облака?
Вряд ли, решила она. Если Марвис не висела около самой Арборы, это, скорее всего, говорило о том, что она все-таки приземлилась и встретилась с кем-то, кто сказал ей: «Эй, а я здесь знаю парня с носом точь-в-точь, как у тебя». Нет, это было почти невозможно.
Проще было предположить, что Марвис все-таки была около Арборы, но Гвенвин уходила так быстро, что застала ее врасплох. Или что как раз в это время между ними находилась планета и блокировала показания детектора.
Ладно, это нетрудно проверить. Гвенвин сделала новый прыжок и вернулась в систему Арборы, появившись примерно в тридцати тысячах миль от поверхности. Уходила она с утренней стороны, а сейчас висела над вечерней, пристально следя за экраном своего детектора.
Но во всем ближнем космосе не обнаружилось ни одного источника энергии. Только светлые пятнышки от самой планеты и больше ничего. Одна из этих точек мигала, указывая на то, что источник энергии быстро движется вверх через атмосферу планеты. Марвис Джанс? Мало вероятно.
Гвенвин была в нерешительности. Что еще сделать, — прежде чем отправиться домой? Ладно… Неважно. Настало время, когда лучшее, что она могла сделать, это оказаться отсюда подальше.
Движущееся пятнышко на ее экране вспыхнуло, и Марвис Джанс вышла из прыжка в каких-то пятидесяти ярдах от нее. Прежде чем Гвенвин успела среагировать, лонтестанка выстрелила из лазерного пистолета.
Невыносимая боль пронзила левое бедро Гвенвин. Она поспешно прыгнула, и в передатчике в ее левом ухе зазвучал мурлыкающий голос Марвис.
— Бедная маленькая Гвенвин! Я, кажется, проделала неприятную дырку в твоем бедре? Извини, в следующий раз постараюсь целиться лучше!
Гвенвин была занята расчетом нового пряжка, стараясь не обращать внимание на жгучую боль. Ее система жизнеобеспечения уже обрабатывала рану. Защитный экран стразу прижал края и остановил кровотечение. В те же секунды реактивы сформировали стенку из псевдо-ткани, которая должна была прикрывать органы, пока не завершится процесс регенерации естественных тканей.
Если, конечно, она до этого доживет.
Лазерный луч снова прошел рядом с ней, чуть не задев вживленную батарею. Сам прибор не пострадал, но она знала, что в условиях высокой ионизации он может разладиться. Правда, прибор саморегулирующийся… но для этого тоже нужно время.
А сейчас она никак не могла набрать скорость и вышла из прыжка далеко от намеченной точки. В таком состоянии она не могла уйти от Марвис!
— Мне и правда жаль, милая Гвенвин, — раздался голос старшей женщины. — Если бы у меня был хоть какой-то приемлемый выбор — но его у меня нет. У тебя есть немного шанса, дорогая. Ну… счастливого перевоплощения.
Гвенвин почувствовала, что Марвис и вправду искренне жаль ее. Любой пограничник терпеть не мог убивать без достаточных оснований. А Марвис, кроме того, понимала, что она уничтожает половину женской популяции своего собственного вида. Но Гвенвин ее хорошо понимала. Агенту Коммуналити, который получил столь жизненно важную информацию о планах Лонтестана расширить сферу влияния «Монте», безусловно нельзя позволить уйти домой.
Она продолжала совершать минипрыжки, зная, что Марвис, двигаясь быстрее, может перехватить ее в любую секунду. Они все еще были в системе Арборы и по изломанной линии двигались к газовому гиганту, похожему на Юпитер.
Хоть Марвис и не сумела убить ее с первого выстрела, она явно не оставила своей затеи. На этот раз Марвис вышла из прыжка настолько близко, что могла видеть свою добычу без экрана детектора. Слишком близко для лазерного выстрела.
От лазерного пистолета потянулся тонкий световой шнур. На этот раз Марвис поспешила, и луч ушел в сторону. Гвенвин снова ушла в прыжок и снова вышла из него гораздо раньше намеченного. Значит, батарея еще не восстановилась.
При таких обстоятельствах Марвис оставалось только выйти из прыжка одновременно с ней и прожечь в ней аккуратную дырку, прежде чем она успеет среагировать и уйти из обычного пространства.
Возможно, подумала Гвенвин, если я доберусь до газового гиганта, я смогу надолго ее запутать…
Но снова она вышла из прыжка слишком рано. Она заметила на детекторе крупную массу слева от себя в без раздумий прыгнула, ставя ее между собой и преследовательницей. На этот раз она рассчитала довольно точно. Она вышла из прыжка в половине мили над поверхностью одной из маленьких безвоздушных лун газового гиганта. Она медленно отключила всю энергию, кроме защитного поля и детектора, и пошла по инерция. Мгновением позже экран детектора показал, как заметалась Марвис, отыскивая внезапно пропавшую добычу. Она отскочила за несколько сотен миль и теперь крутилась и оглядывалась. Гвенвин под действием притяжения луны тихонько опускалась на поверхность.
— Очень умно, дорогая, — раздался голос Марвис, — это укрытие прибавит еще несколько минут оставшейся тебе жизни.
Все прошло достаточно аккуратно, решила Гвенвин, коснувшись ногами почвы и тут же опускаясь на четвереньки, чтобы удержаться на поверхности. Надо было осмотреться и поискать укрытия, а то на этой плоскости ее нетрудно было заметить и без экрана детектора. И тогда Марвис могла просто подлететь на нейтрализаторе и стрелять по ней, как по мишени.
Гвенвин огляделась вокруг, но не увидела ни хорошо укрытого места, ни входа в какую-нибудь пещеру. Зазубренные вершины утесов пылали в солнечном свете, и глубокая тень у их подножий была единственным более-менее укрытым местом. Несколько длинных прыжков перенесли ее в тень, и она остановилась, прижавшись спиной к утесу, и снова посмотрела на детектор. Черт возьми, оказаться вот так захваченной без оружия и с неисправной батареей! — горько сказала себе она.
— Безоружной?
Она сдернула с плеча лук и проверила натяжение тетивы. Неожиданно дерево отозвалось нормально, словно оно было специально обработано составом, защищающим от воздействия вакуума, как это делается у луков, изготовленных профессионально. Она мимолетно удивилась, как это Хальм мог так обработать дерево, но сейчас это была невероятная удача.
Она наложила стрелу на тетиву и держала оружие наготове, уверенная, что и остальные стрелы можно так же быстро вытащить из колчана.
Нелепое положение… Лук против лазерного пистолета. Она мрачно усмехнулась, подумав об этом. Марвис могла выстрелить, прыгнуть и снова выстрелить прежде, чем стрела доползет до того места, где она была вначале!
Но если она попадет, стрела может проникнуть внутрь защитного экрана. В этом случае она страшнее, чем пуля или другие гораздо более совершенные снаряды, которые защитный экран остановил бы или отбросил.
Дело в том, что стрела движется относительно медленно и именно это позволяет ей проникнуть в защитное поле. Это неисправимый дефект такого экрана, и они не раз пользовались им на тренировках.
Во всяком случае, это была единственная возможность рискнуть. Она рассчитывала на прицельность и на то, что Марвис растеряется, так как вообще не подозревает, что у нее есть оружие.
А вот и Марвис! Она появилась одновременно в поле зрения и на экране детектора, медленно летящая над вершинами утесов не так далеко от Гвенвин.
Гвенвин подняла лук, натянула тетиву и пустила стрелу. Не дожидаясь результата и опасаясь, что Марвис заметит ее и снова выстрелит, Гвенвин прыгнула прямо от поверхности в точку пятьюдесятью футами выше врага. Здесь она перешла на инерционный полет и опустилась прямо на Марвис. Она испытала легкий толчок, когда ее защитный экран соприкоснулся с полем лонтестанки, и сокрушительный удар, когда он резко сбросил их обоих на поверхность луны. Силовое поле не выдержало нагрузки.
6
Гвенвин сидела там, куда ее отбросило, в десяти футах от лежащей Марвис. А где же пистолет? А, вон он, сзади Марвис. Она перегнулась через лежащую женщину и схватила оружие прежде, чем Марвис успела шевельнуться.
Гвенвин сунула пистолет себе за пояс и осторожно посмотрела на лонтестанку. Насколько она пострадала? Тяжело ранена или просто притворяется? Хотя она не собирается помогать своему раненому врагу, Гвенвин отделилась от тела и направила эго-поле осмотреть раны женщины. В этом случае эго-поле могло сделать много больше, чем руки, потому что забота о теле была его основной функцией.
Все осмотрев, Гвенвин отступила и замерла, пристально глядя на старшую женщину.
Марвис не была сильно покалечена. Пара сломанных ребер, небольшое внутреннее кровотечение и торчащая из левого плеча стрела. Ничего такого, что ее жизнеобеспечивающая система не залечила бы за несколько часов, стоило только извлечь стрелу. И Гвенвин шагнула вперед и осторожно вытащила стрелу.
Да, Марвис была прекрасна. И такими же будут ее дети.
— Беременность!
Около двух недель или чуть больше, догадалась Гвенвин. Ах, эта очаровательная деревенщина, Хальм Оканон! Он и здесь успел!
— Марвис, — позвала она.
Женщина медленно поднялась.
— Ох!
— Ты скоро будешь в полном порядке. Я вытащила стрелу. А мне лучше уйти прямо сейчас.
Марвис с трудом приоткрыла глаза и вопросительно уставилась на нее.
— Куда ты пойдешь?
— В Коммуналити, естественно. Если ты не забыла, у меня есть, что там рассказать.
— А… Мы еще увидимся?
— Нет, если это будет зависеть от меня. Прощай.
Гвенвин поднялась от поверхности. Она не стала возвращаться, чтобы подобрать лук, забытый у подножья утеса. Но прежде чем прыгнуть из системы Арборы, она остановилась и задумалась. Несмотря на то, о чем сказала ей беременность Марвис, оставалось только обещание вернуться через три года…
Она включила свой микрофон, настроила на широкий спектр частот и позвала:
— Хальм Оканон?
Молчание.
— Отвечай, Хальм, — жестко сказала она, — Я все знаю.
— Да, Гвенвин, — зазвучал в левом ухе ее голос. — Я очень сожалею.
— Уж в этом-то я уверена, — проворчала она, точнее настраиваясь на его приемник. — Но зачем же ты все так тайком… Я даже не слишком виню тебя. Возможно, мужчины нашего вида будут такими же полигамными, как хомо сапиенс. Плохо только, что на этот раз ты промахнулся. Боже, как ты мог так поступить?
— А… что с Марвис?
— Не беспокойся! Сейчас она лежит и стонет, но через пару часов будет в полном порядке.
— Она знает что-нибудь о нашей встрече?
— Только не от меня. Но сейчас тебе больше нет смысла притворяться, так почему бы тебе не быть искренним хотя бы с ней?
— Может, я так и сделаю, — задумчиво сказал он. — Как ты догадалась?
— У нее первые недели беременности. Как глупа я была, восхищаясь твоей лесной жизнью! У какого фермера ты покупал те яйца? А лук купил в спортивном магазине в Лопейте или слетал в большой город, чтобы найти его? Может, в город за полпланеты от того места, где я приземлилась, но близко к тому, где приземлилась Марвис? И не на Бернсву ли ты летал, чтобы достать подзарядник? Проклятье! Не удивительно, что твоя карта заводила меня то в болото, то в заросли шиповника. Ты же составлял ее, просто пролетая на низкой высоте!
Гвенвин сунула пистолет себе за пояс и осторожно посмотрела на лонтестанку. Насколько она пострадала? Тяжело ранена или просто притворяется? Хотя она не собирается помогать своему раненому врагу, Гвенвин отделилась от тела и направила эго-поле осмотреть раны женщины. В этом случае эго-поле могло сделать много больше, чем руки, потому что забота о теле была его основной функцией.
Все осмотрев, Гвенвин отступила и замерла, пристально глядя на старшую женщину.
Марвис не была сильно покалечена. Пара сломанных ребер, небольшое внутреннее кровотечение и торчащая из левого плеча стрела. Ничего такого, что ее жизнеобеспечивающая система не залечила бы за несколько часов, стоило только извлечь стрелу. И Гвенвин шагнула вперед и осторожно вытащила стрелу.
Да, Марвис была прекрасна. И такими же будут ее дети.
— Беременность!
Около двух недель или чуть больше, догадалась Гвенвин. Ах, эта очаровательная деревенщина, Хальм Оканон! Он и здесь успел!
— Марвис, — позвала она.
Женщина медленно поднялась.
— Ох!
— Ты скоро будешь в полном порядке. Я вытащила стрелу. А мне лучше уйти прямо сейчас.
Марвис с трудом приоткрыла глаза и вопросительно уставилась на нее.
— Куда ты пойдешь?
— В Коммуналити, естественно. Если ты не забыла, у меня есть, что там рассказать.
— А… Мы еще увидимся?
— Нет, если это будет зависеть от меня. Прощай.
Гвенвин поднялась от поверхности. Она не стала возвращаться, чтобы подобрать лук, забытый у подножья утеса. Но прежде чем прыгнуть из системы Арборы, она остановилась и задумалась. Несмотря на то, о чем сказала ей беременность Марвис, оставалось только обещание вернуться через три года…
Она включила свой микрофон, настроила на широкий спектр частот и позвала:
— Хальм Оканон?
Молчание.
— Отвечай, Хальм, — жестко сказала она, — Я все знаю.
— Да, Гвенвин, — зазвучал в левом ухе ее голос. — Я очень сожалею.
— Уж в этом-то я уверена, — проворчала она, точнее настраиваясь на его приемник. — Но зачем же ты все так тайком… Я даже не слишком виню тебя. Возможно, мужчины нашего вида будут такими же полигамными, как хомо сапиенс. Плохо только, что на этот раз ты промахнулся. Боже, как ты мог так поступить?
— А… что с Марвис?
— Не беспокойся! Сейчас она лежит и стонет, но через пару часов будет в полном порядке.
— Она знает что-нибудь о нашей встрече?
— Только не от меня. Но сейчас тебе больше нет смысла притворяться, так почему бы тебе не быть искренним хотя бы с ней?
— Может, я так и сделаю, — задумчиво сказал он. — Как ты догадалась?
— У нее первые недели беременности. Как глупа я была, восхищаясь твоей лесной жизнью! У какого фермера ты покупал те яйца? А лук купил в спортивном магазине в Лопейте или слетал в большой город, чтобы найти его? Может, в город за полпланеты от того места, где я приземлилась, но близко к тому, где приземлилась Марвис? И не на Бернсву ли ты летал, чтобы достать подзарядник? Проклятье! Не удивительно, что твоя карта заводила меня то в болото, то в заросли шиповника. Ты же составлял ее, просто пролетая на низкой высоте!