Петухов Юрий. Вторжение из ада (Звездная месть - 4)

   Да, именно тревожно. Самые счастливые деньки ушли. А были они в подземной психушке, рядом с Иваном. Сколько их было - пять, шесть? Она точно не помнила. Она жила им. И собою. Она ловила каждое ощущение, самое малое и слабое, она любила и упивалась любовью. Он принадлежал только ей. А она - ему.
   А сейчас он принадлежит всем - России, Земле, человечеству. Он далеко, очень далеко. И не докричаться... хотя вон он, сидит напротив, в кожаном темно-коричневом кресле на гнутых и массивных резных лапах. Сидит и смотрит - в пустоту, ни во что!
   - Иван! - тихо позвала она. Он не откликнулся.
   - Иван?!
   - Ты что-то сказала? - Он встрепенулся, словно разбуженный.
   - Я видела вчера, как смыло Австралию. Ее просто смыло гигантской волной...
   - Я тоже видел это, - сказал Иван сурово, будто давая понять, что разговор закончен.
   - Но там были миллионы людей, - возразила Светлана.
   - Они переждали в убежищах. Многие поднялись в воздух, так что не переживай, мы предупредили за два часа, и они успели!
   - Но все дома, вещи, даже собак, кошек... я все видела, их унесло в огромном водовороте! - Голос у Светланы дрожал. - Огромными льдинами разбивало вдрызг здания, подвесные дороги, машины летели как осенняя листва. Там все смыло!
   Иван поморщился, отвернулся. Светлана преувеличивает - цунами прокатило только по побережью, на двести миль вглубь материка, не больше.
   Они сделали, что смогли. Он пошел против самого себя, он умерил заряд, и теперь в гигантской воронке сгинул антарктический подземный дворец, но инкубаторы с проклятой нечистью остались целы. Он пожалел людей и он сыграл на руку выродкам, теперь концы в воду - тайная ложа Синклита ушла, дворца как не бывало. Ну и что дальше?! Надо быть безжалостным, надо было бить в полную мощь! Да, погибли бы миллионы невинных. Но так их погибнет в сотни, в тысячи раз больше. Смыло Австралию! Бабий вздор. Вот когда начнется, тогда все вспомнят, все скажут спасибо, еще и упрекнут, мол, слишком жалостливый был. А ежели ничего не начнется? Ну, вдруг?!
   Иван уставился на Светлану.
   - Ты просто устала. Тебе надо отдохнуть.
   - Нам обоим надо отдохнуть! Иван улыбнулся.
   - Мне это удастся сделать только на том свете, - мрачно пошутил он.
   - Не каркай!
   - Каркай, не каркай, а все уже закручено. Один гадюшник мы раздавили, как не было! - Иван с силой ударил кулаком по столу. - В Европе чисто.
   Сигурд, да и Се-мибратов тоже рвутся на Запад. А там бои, понимаешь, бои за каждый город, за каждое вшивое поселение. Командование умотало, даже наша разведка не знает, где оно, а части бросило в огонь! Они же тупые, они думают, что демократию спасают - это перебив-то половину своего народа! Мы бы их накрыли за четыре часа, да там перемешались все, там сумасшедший дом, Света. Мы уже пятьдесят семь ракетных атак отбили. Тринадцать спутниковых баз уничтожено! Половина Пскова разрушена!
   Кельн в руинах, Мадрид снова горит, и Константинополь, ты представляешь, термоядерную сбили над самым городом, в вакуумный мешок, с выбросом, радиация не прошла, но волной полсотни небоскребов повалило, слава Богу Святая София устояла, молитвами нашими! Мы их бережем, щадим, сукиных детей, а они лупят и лупят! А нам беречь силы и запасы надо, понимаешь?! Для гостей из Системы, с ними похлеще придется, попомни мои слова!
   - Там одни андроиды, - Светлана сама осерчала, - нечего их жалеть, мы людей губим своих, а за них машины и нелюди воюют!
   - Но в городах-то и люди еще живут, не всех поубивали. И возле каждого крупного, почитай, база! - Иван говорил медленно, будто разъясняя урок бестолковому ученику. - И базы эти нужны нам. Проще простого их уничтожить, в воронки километровые обратить. А с чем сами останемся? Ты помни, что не ради войны воюем, не ради славы и гонора идем на смерть, а чтоб Земля единой стала. Нам бы только успеть! И у выродков Системы и у наших выродков расчет простой, чтоб мы себя в усобице перебили, чтоб нас голыми руками взять да еще и потешаться над нами, мол, олухи, простофили, сами себя перебили, на распыл пустили! Нет! Не перебьем! Не ослабим силы Земли, а умножим! Вот так!
   Иван говорил все верно. Но страх и тревога не проходили.
   Япония выжидала. Но ведь могла ударить в спину? Могла! Раздавить ее вооруженные силы, дело трех часов. Но так с каждым. А если подойдет Седьмая Межзвездная эскадра? А она может подойти. А если ударят разом три мобильные космические, околосистемные группировки, пока затаившиеся, выжидающие, но не принявшие ультиматума?! Эта непрекращающаяся бойня может стать затяжной, может обернуться кое-чем похуже любого разоружения или "перевооружения". Нет, прочь сомнения!
   Вчера к Ивану в кабинет привели бывшего президента Всеамериканских Штатов. В наручниках. Вид у него был помятый и жалкий.
   - Почему не выполнили условия ультиматума? - поинтересовался Иван, заранее зная ответ.
   Ну что, собственно говоря, мог сделать этот растрепанный, виновато улыбающийся человек в ярком галстуке и белых дурацких шортах?! Ни хрена он не мог. Миром, точнее, Западом, частью Федерации, и всем Мировым Сообществом правят несколько богатейших кланов, сказочно состоятельных семейств, да плюс еще "крестные отцы" ведущих мафий, что одно и то же с первыми, это и есть "тайное мировое правительство", это и есть заправилы, они везде - в синклитах, в синдикатах, в конгрессах, сенатах... везде, если и не они сами, то их денежки! А тот милый парень в галстуке и клоунских шортах просто пресловутая "баба на чайнике", и не больше. Ну чего с него спрашивать, и так вон стоит - дурень дурнем, рот белозубый раззявил. Ну чего он скажет!
   - Не уполномочен народом, - ответил бывший президент.
   Народом! Иван показал на экранах, чего там сейчас вытворяют каратели с народом. Парень в шортах сначала покраснел, потом побелел, потом отвернулся. Нет, он не причем. А причем Синклит. Только его главарей не достать! Причем Исполнительная Комиссия. Но это название, это форма организации. А кто конкретно, где фамилии, где имена, должности?! Перед внутренним взором Ивана встали холеные и нагловатые рожи "серьезных". Это они! Им принадлежал мир. И они ушли. А он глубинным зарядом, мощнейшим ударом с космокрей-сера покрыл их делишки. Эх, тяжела ты, шапка мономаха!
   -Ладно, ступай на все четыре стороны, - сказал Иван президенту. - И не показывайся больше на глаза мои! Выдать ему пособие на месяц... и штаны нормальные. Все!
   Наручники сняли. Отпустили. На том и кончилось.
   А бои все идут. Беспорядочные бои, бестолковые. Нет, так больше нельзя!
   Иван встал, подошел к шторам, отдернул их. Величавые башни стояли молчаливыми стражами земли Русской. Стояли как и тысячу лет назад. С колокольни Ивана Великого звонили к обедне - золотой звон, чудный, проникающий в самую душу, бередящий, заставляющий плакать... плакать? Нет, не время плакать.
   - Министра обороны и начальника штабов ко мне! - приказал Иван, не оборачиваясь.
   Когда приглашенные вошли, он не предложил им сесть. Как стоял, от окна, бросил резко, в полуобороте:
   - Мобильные группировки уничтожить! Упреждающим ударом! Не медля!
   Вечно сомневающийся Сергей Голодов открыл было рот.
   Но Иван прожег министра таким взглядом, что рот сам собою закрылся.
   - Исполнять!
   Уже в спины он выкрикнул:
   - Стойте, это не все! Ровно в восемнадцать ноль-ноль всем силам, продолжающим сопротивление на Земле и планетах Федерации, передать коротко и один лишь раз следующее - передать дословно: час - свобода! два часа каторга! три часа - смерть! Они поймут. Только так - решительно, жестко, бесповоротно. По-суворовски! Действуйте.
   Иван повернулся к Светлане. Впервые она видела его таким. На окаменевшем и каком-то просветленном, одухотворенном небесными силами лице сияли два чистых, ясных серых глаза, и отражалось в них что-то нездешнее, неземное, могучее и праведное. Это было лицо пророка, подвижника, взвалившего на плечи тяжкий крестный груз и ступившего на свой путь, последний путь, осиянный Светом Свыше и усеянный терниями. Не лицо подвижника-мученика, готового покорно принять все истязания и оскорбления.
   Но лицо подвижника-воина, обнажившего меч и не ждущего пощады.
   Да это был Воин!
   Светлана не могла вымолвить ни слова. Она знала Ивана давным-давно, они прожили не один год, прежде чем она сгинула в Осевом, а потом будто заново народилась на свет. И всегда он был сильным, волевым, но вместе с тем добрым, даже слишком добрым, сомневающимся, уступающим всем и во всем, стесняющимся своей невероятной силы, ловкости, умения выживать везде и всюду... Да, он был другим, совсем другим. Он был просто человеком, землянином. Он входил в десятку лучших десантников-смертников, он в одиночку покорял планеты, миры, которые были не под силу звездным армиям и флотилиям, но он никогда не кичился этим, он всегда оставался в тени, полковник без полка, гроссмейстер "черного шлема", сверхчеловек... тихий, милый, любимый, скромный, молчаливый, понимающий.
   Нет, это не он. Это другой! Светлана закрыла глаза, будто силясь вызвать из глубин памяти прежний, знакомый образ. Нет, не получалось.
   Надо остановить его. Прекратить бойню... зачем эта жестокость? зачем лишняя кровь? Все само собою образуется, надо только переждать.
   Слова чуть не сорвались с ее губ.
   Нет! Она не имеет права упрекать его. Не имеет! Она должна помогать ему, быть опорой, поддержкой. Или уйти прочь, не мешать. Все остальное это палки в колеса несущейся колеснице. Тяжко тянуть одному, да еще в гору.
   А он тянет. Превозмогая все, тянет!
   Она приоткрыла глаза.
   Иван стоял у окна и смотрел в небо, смотрел так, будто видел там того, кого не видят иные.
   Дил Бронкс, опомнившись и более или менее придя в себя, первым делом спросил у Таёки:
   - Где мои парни?
   - На том свете! - ответила Таёка и со всей силы врезала своей крохотной ладошкой по черной и припухшей правой щеке. - Копы их всех положили на месте, ясно?!
   - Она ударила другой рукой по левой щеке. - Твои авантюры дорого обходятся, понял?!
   - Понял, - Дил Бронкс жалко улыбнулся. Таёка успела сосчитать - трех зубов не хватает, и бриллианта тоже. Она в сердцах стукнула муженька кулачком в лоб. Заплакала.
   - Ну хватит меня уже бить! - не выдержал Дил и тоже зарыдал. - Все бьют, понимаешь! Только очухаешься - сразу, хлобысь по морде!
   - Заслужил - получай! - деловито ответила Таёка, и наотмашь хлестанула справа налево, потом слева направо - по щекам! по щекам!
   Дил приподнял огромные черные ручищи, прикрылся. Еще не хватало, чтоб его прибила собственная женушка. Дил хорошо помнил, как она мутузила их с Гугом Хлодриком на Дубль-Биге, как подвешивала их словно груши и колотила, хмель вышибала. Но там было за дело. Там можно было понять ее и принять побои, согласиться - по-справедливости. А сейчас-то за что?!
   - Где Пай?! - спросил он, облизывая разбитые и опухшие губы.
   - Откуда мне знать!
   Дил Бронкс лежал прямо на черном пружинящем полу рубки, в своей десантной капсуле, той, что спасла их с Таёкой в последний миг, вынесла лихим конем из огня да полымя жестокой крейсерской атаки.
   Жена стояла над ним и укоризненно покачивала головой. Теперь, когда жизнь мужа была в безопасности, маленькая и строгая японка могла отвести душу в назидательно-воспитательной работе. К ней-то она и изготовилась, предвкушая долгие часы вразумления и наставления на путь истинный.
   Но получилось иначе.
   - Он остался там! - Дил вскочил на ноги, будто не было бесконечных трех дней пыток, истязаний, битья, издевательств, трех суток без воды и хлеба, трех проклятых суток, тянувшихся век.
   - Стой-ой! - закричала Таёка.
   Но он нежно и ласково приподнял ее и посадил на кольцевой карниз, опоясывающий внутренность рубки на двухметровой высоте. Пускай посидит. А сам влетел в регенерационный отсек, выкрикнув "большому мозгу" капсулы:
   - Курс обратный, на Землю!
   - Ты с ума соше-е-ел!!! - завизжала сверху Таёка.
   Но Дил ее почти не слышал. Его огромное черное тело, будто свитое из бугристых мышц-жгутов, омывали горячие и ледяные струи живительных растворов. Микроскопические иглы вонзались в вены - и уже текла в них новая, горячая и здоровая кровь, насыщенная черт-те чем, дающим мощь буйвола и ярь голодного рыщущего по лесам волка. Отсек делал свое дело.
   Содержимое внутренностей ослабевшего в заключении негра вымывалось, вытравливалось - и закачивалось тело новым, свежим, жгущим. Дил Бронкс оживал. Он превращался из выжатой мочалки в человека. И он был готов к драке, к бою, к чему угодно... только выбитые зубы не могли вырасти столь быстро, но это потом. А сейчас?
   Дил выскочил из отсека черной сверкающей пантерой. I, Подбежал к жене. Обнял ее, усмиряя град обрушившихся на голову кулачков, поцеловал, потом еще и еще... она размякла, затихла в его могучих объятиях.
   - Любимая, - прошептал он почти беззвучно, - ты спасла меня! Спасибо.
   - Да ладно уж, - отозвалась растаявшая в неге, растворившаяся в его объятиях Таёка, - чай, не чужой, свой, родимый.
   - Но мы должны вытянуть и его!
   - Кого еще?
   - Коротышку.
   - Этого страшного карлика Цая ван Дау?! - Таёка отстранилась, округлила свои узкие раскосые глаза.
   - Да! - Бронкс закивал головой будто нервнобольной. - Понимаешь, мы вдрызг разругались перед делом, все видели! И все подумают, что я его нарочно подставил, понимаешь?!
   Таёка все понимала. Особенно хорошо она понимала, что три раза подряд никогда не везет, и если они влипнут сейчас, вернувшись на Землю, то влипнут окончательно. И вообще, возвращаться плохая примета.
   - Тебе непременно нужно притащить сюда труп этого карлика?! - спросила она с просыпающейся злостью.
   - Он жив! - заверил Бронкс. - Нутром чую! Если ты боишься, я высажу тебя... да, на Луну или орбитальный спутник, переждешь, потом я заберу тебя!
   - Нетушки! - отрезала Таёка. - Одну капсулу угробил, десятерых парней на тот свет спровадил... Я пойду с тобой!
   Черный пружинящий пол ушел из-под ног. Но они не упали, защитные поля успели поймать их в свои гамаки, уберечь - оба так и зависли в воздухе, посреди рубки.
   - Чего там еще?! - заорал раздраженно Дил.
   - Капсула остановлена, - доложил "большой мозг".
   -Ты спятил?!
   Дил ничего не понимал - кто мог остановить боевую десантную капсулу, эту черную и не знающую преград акулу Космоса?! Что еще за бред?!
   - В данное время капсула вовлекается в приемный шлюз боевого всепространственного звездолета "Ратник", тип "черное пламя", масса одиннадцать мегатонн, эквивалент суммарного боезаряда- полторы галактики типа Млечный Путь, базовый флагман Второго Межзвездного...
   - Да заткнись ты! - в бешенстве заорал Дил. - На хрена мне все это знать! Откуда он взялся?! Почему радары молчали?! Почему ты, бездельник чертов, молчал?!
   - "Ратник" вышел в пространство пятьдесят восемь секунд назад.
   Поглощение капсулы произошло одновременно. По боевому уставу капсула не имеет права оказывать сопротивление флагманской матке.
   - Чертовщина! Бред! - прошипел Дил Бронкс. Матка! Флагман! Звездолет!
   Они все охренели! Да боевой звездолет типа "черное пламя" не имеет права здесь быть! он не может вообще всплывать в Солнечной Системе! Его место у черта на рогах, за десятки и сотни световых лет отсюда. Скорее всего, "мозг" перегрелся после глубинного удара, после всей этой кутерьмы... и вообще, разве можно доверять боевую десантную машину женщинам. Дил с явным недоверием и настороженностью поглядел на Таёку.
   Та уже хотела разразиться бранью. Но в это время в рубке прозвучало бесстрастно:
   - Полковник Дил-Алфред Бронкс-младший?!
   - Полковник в запасе, - машинально поправил Дил, - он самый.
   - Вы приглашаетесь для представления в адмиральскую каюту флагмана.
   Явка через две минуты. Вы готовы?
   Таёка вцепилась в рукав мужа.
   - Не пущу!
   - Готов, - понуро ответил Дил.
   Он погладил шершавой ладонью черные блестящие волосы, согнулся в три погибели, чмокнул в щеку возле самого ушка. Шепнул:
   - Ничего не поделаешь, надо идти.
   Иннокентий Булыгин поправил ремень, приосанился, выпрямился и даже, вроде, ростом повыше стал. Потом поглядел свысока на Хара.
   - Может, в дверях обождешь, неудобно с собакой-то к самому адмиралу?!
   Оборотень жалобно заскулил и приподнялся, встал на задние лапы.
   - Не-е! - Кеша испуганно замахал руками. - Так еще хуже, ты уж, корешок, лучше на четвереньках оставайся.
   Белоснежная с золотыми завитками дверь распахнулась. И перед Кешиным взором открылся прекрасный, просто дворцовый зал - такой же белоснежный и золотой, с расписным потолком и хрустальными свисающими нитями бессчетных светильников. Стены были увешаны огромными картинами в золоченых рамках. На картинах изображались морские и океанские баталии. Лишь на трех самых маленьких - метров по шесть длиною и высотою, горели какие-то звездные крейсера. Паркет был золотистый, светлый. И тянулся по нему узорчатый ковер, тянулся вдоль белого длиннющего стола, который упирался в стол покороче. Вот именно за последним и восседал сам адмирал, Командующий Флотом, седовласый, краснолицый и сердитый. Впрочем сердитым он мог просто казаться, густые и длинные седые усы скрывали рот, губы, переходили в густые бакенбарды, оставляя подбородок голым.
   Кеша уже было оробел. Но тут взгляд его уперся в чернокожего детину, сидевшего возле адмирала, по левую руку от него - эдакого детину с другим не спутаешь.
   - Дил, черт чумазый?! - еле слышно просипел Кеша вместо заготовленного приветствия.
   Адмирал встал и пошел навстречу с протянутой красной рукой.
   - Ну вот мне и комиссара прислали! - сказал он добродушно, пожимая Кешин протез.
   - Комиссара? - не понял Булыгин.
   - Словечко старое, позабытое, - заулыбался адмирал, щетиня усы и поглаживая баки. - Коли не слыхали, и знать вам не к чему, батенька. Будем знакомы!
   Кеша представился.
   - Прямо от самого?!
   - От него.
   - А это еще что за чучело?! - адмирал только увидал "зангезейскую борзую".
   - Денщик, - пошутил Кеша.
   Адмирал рассмеялся в голос и прикрикнул на Хара:
   - А ну, денщик, на место!
   Оборотень уныло поплелся к ковру, лег и свернулся калачиком.
   - Умная, все понимает, - довольно заключил адмирал.
   - Угу, - согласился Кеша.
   Дело начиналось легко, с шутки. А это хорошая примета. Только бы вот этот Иванов дружок, негр-богатей, не напортил бы!
   -А вы знакомы?! - полуутвердительно заметил ад-мирал.
   - Знакомы, - прямо ответил Кеша.
   - Полковника Бронкса подобрали вместе с капсулой, прямо здесь, на месте всплытия, - принялся отчитываться перед Кешей адмирал, - ничего бы особенного, но оный утверждает, что так же был лично знаком с Верховным Главнокомандующим, и что, дескать, даже выподнял особое задание, полученное лично от него! - Адмирал ткнул пальцем в расписной потолок.
   - Было дело, - подтвердил Кеша.
   - Значит, можно при нем?
   - Можно, - покладисто прохрипел беглый каторжник-рецидивист. И начал о деле: - Задачу буду ставить поэтапно, как ведено.
   - Вас понял.
   - Тогда слушайте. Первый этап - обеспечить прикрытие операции по уничтожению трех мобильных космических группировок Сообщества. Координаты таковых вам, надеюсь, известны?
   Адмирал кивнул - еще бы, ему не держать под прицелом флагмана все боевые соединения в округе, да еще соединения Сообщества, и комиссар-то вроде бы не штатский, тертый малый, а такие вопросы задает, да видно, для разговору, для затравки. Адмирал еще раз кивнул, неспешно, с достоинством.
   Но тут не выдержал Бронкс.
   - Слушай, Кеша, мне надо на Землю! Позарез надо! - завел он, подымаясь со своего еще и не пригретого места.
   Булыгин подошел вплотную, приобнял Бронкса, прижался щекой к щеке, по-братски, по-десантному. Хоть и горяч Дил, резок на слово, а все ж они не чужие, одно дело делают... откуда он только тут взялся, может, сбежал?!
   - Цая надо выручать!
   - Да он жив ли? - Кеша занервничал. - Столько дней ни слуху, ни духу.
   - Живой! В плену! - уверенно заявил Дил.
   - Тогда и впрямь надо выручать, - заключил Кеша. И уставился на адмирала. - Вот только выполним боевую задачу, и сразу бросимся выручать.
   Дил Бронкс перекосился, заскрипел остатками зубов.
   - Поздно будет, - простонал он.
   - Сядь и сиди! - отрезал железным голосом Кеша.
   - Я одного в толк не возьму, - продолжал адмирал, будто ни в чем ни бывало, - от кого прикрывать будем?! Кроме этих трех группировок, насчитывающих сто сорок восемь кораблей и прочую мелочь, никого в системе нет.
   - Вот в том-то и вся штука заключается, что нету, - ответил Иннокентий Булыгин, - коли б были, можно было бы сразу накрыть! - И повернулся к Дилу, сказал чуть не со слезами в голосе: - Не любит меня Верховный-то, как где можно голову сложить, так туда и шлет сразу, нет, не любит.
   Дил жалобы не понял, у него свое болело. Но Булыги-ну некогда было с ним заниматься. Вторжение могло начаться в любую минуту, и почему бы первый шаг, точнее, бросок не ожидать во время проведения масштабных операций?
   Нет, у Ивана определенно голова варила. Кеша все больше уважал Верховного.
   - Пройдемте в рубку, - предложил он адмиралу.
   - Нет необходимости, - ответил тот.
   И почти сразу стена с малыми картинами исчезла, словно ее и не было. И появились на ее месте двенадцать огромных экранов.
   - Присаживайтесь, - адмирал указал на шарообразное кресло.
   И сам уселся в такое же, пропав в нем из виду.
   - Вот отсюда вы и управляете флагманом? - поинтересовался Кеша.
   - Мне нет необходимости им управлять. Команда работает, автоматика отслеживает... я вношу только кардинальные изменения в стратегию, даю вводные, и то редко. Я тут самый лишний, доложу вам по секрету, и бесполезный человек!
   Кеша представил, как адмирал улыбается в свои густые усы и сам заулыбался. Скоро он перестанет шутить. Скоро будет не до смеха.
   - Вот эти три точки и есть группировки?
   - Они самые.
   Световые точки на экранах приближались, росли, уже виднелись очертания крейсеров, переплетения ударных соединений, напоминающие кружева на черном столе, шаровые станции слежения и охраны.
   - Они получили ультиматум? - спросил Кеша.
   - Да, общий текст.
   - Ну и что? Промолчали?
   - Нет. Ответили, что обязуются хранить нейтралитет.
   - Это несерьезно.
   - Я тоже так думаю.
   Кеша вздохнул, поглядел на свой ручной хронометр. В кресле было уютно, хотелось вздремнуть. Да разве тут вздремнешь! И еще этот пропавший Дил выискался, дурдом какой-то. И гнать его неудобно, и отпускать никак нельзя.
   Пускай посидит!
   - Кто будет выполнять приказ, - поинтересовался адмирал, - Семибратов?
   - Дался вам всем этот Семибратов, - отозвался Ке-ша, - ему и на Земле работенка найдется. - Потом спросил сам. - Обзор полный?
   - Полный, полнее некуда.
   Кеша достал из нагрудного клапана черный кубик.
   - Так кто же будет выполнять приказ? - настаивал адмирал.
   Кеша промолчал. Он смотрел на экраны. Теперь он представлял картину четко, четче не бывает. Все три группировки висели не в одной области, как показалось поначалу. Они очень хитро разбросаны по отношению к Земле, они держат ее на прицеле - это дураку ясно, смекнул Кеша. Эх, Иван, затянул!
   Надо было их с самого начала громить, чтоб и опомниться не сумели, чтоб понять, откуда удар пришел, не смогли. Хорошо, что теперь-то спохватились!
   - А это еще что? - спросил он, узрев вдруг серый дисковидный корабль, выплывающий из-за колец Сатурна.
   - Эта посудина принадлежит Синдикату, - доложил адмирал, - хотя приписана как австралийский поисковик на Трансплутоне. Ходит далеко... да выныривает близко.
   - Мы сможет его подавить?
   - Без проблем, как мошку!
   - Тогда трогать не надо, - предупредил Кеша. И добавил: - Скоро начнется!
   Не успел договорить. Вздрогнул. Одновременно, без малейшего разрыва во времени изо всех трех боевых мобильных группировок Сообщества вырвались ослепительные, тоненькие, ветвистые молнии. И исчезли.
   - Что это?
   - Что, что, - пробурчал адмирал, - они дали залп по Земле. Но я думаю, отвлекающий. Они опередили нас. Так кто же все-таки будет выполнять приказ Верховного?!
   Кеша побелел. Он понимал, что ежели Земля не сможет защититься, то он будет во всем виноват, тогда крышка! конец! Но Иван четко сказал - не встревать, без вас разберутся! только прикрытие! только обзор... вот если оттуда пойдет, тогда и прикрывать.
   - Их будут уничтожать экзотом? - спросил адмирал.
   - Нет! - ответил Кеша. И вдруг обрадовался, чуть не выскочил из кресла. - Вот они! Наши!
   Прямо из тьмы одновременно в трех местах высвсти-лись серебристо-серые тела трех плоских скатообразных кораблей. И пропали. И мгновенно появились в иных местах. Прыгуны. Кеша знал эту систему. Их невозможно взять на прицел. Они появляются и исчезают, тут же материализуясь за сотни тысяч километров от объекта. Но почему они? Это же игра на нервах! Это же разыгры-вание спектакля! Кому это все нужно?! Можно было убрать группировки внезапно, сжечь их мощным прицельным ударом, даже опомниться не успели бы!
   Тут что-то не то, тут... Кеша понял, тут привлекается чье-то внимание.
   Чье?! Для этого его и послали!
   Прыгуны делали свое дело. Эти хвостатые и неуловимые скаты явно не спешили, они выныривали из мрака, каждый возле своей жертвы, своей группировки - и жгли корабли, один за другим. Жгли эффектно, красиво, будто на праздничных маневрах. И даже когда эскадры рассыпались, стремясь уйти от скатов-прыгунов, тщетно пытаясь спастись, эти серебристые бестии успевали настичь каждого, настичь и уничтожить в ослепительно-сиреневой вспышке.