— Я уже думала об этом.
— И что? К каким выводам пришла?
— А нет ни к каким. Просто взяла и подарила ему всю ту территорию, которую у гоблинов в последнем бою отвоевали, и все!
— Не слабо! — присвистнул черт.
— Страна, конечно, там никакая — три пня, два бревна и туалет в вагончике, но Хай-Ри счастлив.
— Я думаю! Была бы земля, а отстроиться всегда можно!
— Так что теперь у меня жених со всем полагающимся ему приданым. — сквасилась Варька.
— Что-то ты не очень весело об этом говоришь. — заметил Рюрик и заказал пива еще. — Ты его вообще любишь?
— Хай-Ри, что ли? — задумалась Варька. — Да я не знаю, Рюрик. Он мне нравится, конечно… Влюбленность в него легкая есть… Но сказать, что его люблю… Да нет, наверное.
— А зачем же ты тогда замуж за него выходишь? — не понял черт.
— Ой, Рюрик, ну уж ты-то не рыцарь ведь! Ты-то, надеюсь, не думаешь, что замуж надо по любви выходить?
— Вообще-то об этом, обычно, женщины думают. — пожал плечами лэрд. — Хотя мне, если честно, не понятно, зачем ты вообще замуж выходишь. Тебе что, делать больше нечего, кроме как ударяться в семейную жизнь? Тем более с человеком, к которому ты не испытываешь особых чувств.
— Почему… — возразила Варька. — Он мне нравится.
— Да брось ты! — отмахнулся черт. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Может, конечно, ты к этому пирату привыкла, и в качестве любовника он тебя устраивает, но не до такой же степени, чтобы себя с ним связывать. Варя, золотце, подумай, это же навсегда!
— Блин, Рюрик, перестань. И так жизнь не в радость. Что ты хочешь, чтобы от меня все соседи отвернулись? Мы с Хай-Ри и так постоянные пересуды вызывали. Я даже подозреваю, что Дмитрий с Руальдом не раз ему свое неодобрение высказывали. Нет уж, Рюрик, раз судьба нас с Хай-Ри связала, я должна поступить как честная женщина. Кто ее знает, может быть потом я смогу полюбить пирата настолько, насколько он этого заслуживает. Живут же вон Марья с Дмитрием. А до моей аферы они даже знакомы не были. Я тоже как-нибудь проживу. В конце концов, это средневековый мир, которому я должна соответствовать. А по местным обычаям приличным девушкам не полагается соблазнять и бросать мужчин.
— Как хочешь, Варвара. — пожал плечами черт. — Но мне кажется, что это глупо. Подумаешь, соседи осудят… Да пообсуждают и перестанут.
— А Хай-Ри? — логично возразила Варька. — Ты думаешь, мне хочется его обидеть?
— А себя обидеть ты не боишься? Дьявол, Варвара, ты такая интересная молодая дама… Да ты, вполне вероятно, еще встретишь кого-нибудь, за кого тебе захочется замуж…
— Ой, Рюрик, хватит, а? — отмахнулась, поморщившись, Варька. — Я уже вышла из того возраста.
— Из какого? — с интересом насторожился Рюрик.
— Ну… 17-18 лет. — нехотя объяснила Варька.
— Что, была любовь большая? — заинтересовался Рюрик.
— Вроде того. — отмахнулась графиня.
— Первый мужчина, все такое? — не отставал Рюрик.
— Примерно. — еще раз попыталась замять Варька неприятную тему, но Рюрик увлекся.
— И что, он гадом оказался?
— Да нет, почему. Он был вполне милым, нежным… Даже обещал хранить мне верность. Всю ночь напролет. — Рюрик хохотнул.
— Слушай, графиня, мне давно интересно, как твой двинутый на моральности Хай-Ри отнесся к тому, что он у тебя не первый? Неужели ты сказала ему, что он у тебя буквально второй?
— Угу. И даже добавила, что он у меня буквально единственный. — цинично улыбнулась Варька.
— Понятно… — вытянулся на стуле ухмыляющийся черт. — Судьба Хай-Ри мне ясна полностью. Твоя, впрочем, тоже. Вас ожидает веселенькая совместная жизнь. Тем более теперь, когда девицы де Крус в твоих руках. Кстати, если не секрет, что ты делать собираешься с такими замечтательными пленниками?
— Честно говоря, не знаю, Рюрик. Понимаешь, у меня даже язык не поворачивается своими врагами их назвать. Девицы де Крус компрометируют меня одним только фактом того, что я вообще с ними знакома. И неважно, в каком качестве! Ты понимаешь, Рюрик, гоблинов хоть убить можно. Казнить там, или просто победить в бою. А что делать с этими мармышками — я представления не имею. Закинуть бы их в какое-нибудь другое измерение!
— Не по рыцарски это! — язвительно подколол Варьку черт.
— А я не такая богатая, чтобы быть честной! — возмутилась Варька.
— И не жалко тебе то измерение, в которое они попадут? — поинтересовался Рюрик.
— А пусть помучаются как я! Хотя нет… Как я, наверное, все-таки не надо. — устало вздохнулала графиня. — Пусть девицы де Крус в этом заранее несчастном другом измерении хоть сестрами не будут! Меньше вероятности, что они встретятся! А поодиночке общество, наверное, их все-таки переживет. Только что толку мечтать? Это все равно невозможно.
— Ну… Я бы не был таким категоричным. — поднял на Варьку лукавый взгляд черт.
— А что, возможно? — встрепенулась Варька. — Правда, возможно? Ты можешь это сделать?
— А что мне за это будет? — поинтересовался черт, еще ни разу не видевший Варьку такой оживленной.
— А что хочешь?! — черт хмыкнул, подумал и замял для ясности.
— Ладно…
Это было самое счастливое утро в Варькиной жизни за последние две недели! До нее донеслась радостная, неправдоподобная и совершенно потрясающая весть — девицы де Крус исчезли. Совсем. Обе сразу. Не оставив в данном мире никаких следов своего пребывания. Варька издала вопль радости, достойный Тарзана, расцеловала Хай-Ри и понеслась поздравлять окружающих с этим достославным событием. Когда графине сообщили, что ее ожидает присланный кем-то сундук, она еще была в эйфории. Варька велела втащить подарок в свою комнату, открыла его и… тут же захлопнула крышку. А потом, сильно постаравшись, сдержала дикий, истошный визг. Успокоившись и заперев все двери, Варька открыла крышку и осмотрела содержимое сундука еще раз. Сомнений не было. Это была голова гоблина. И не просто гоблина, а горячо нелюбимого Варькиного супруга. Варька захлопнула крышку и стала думать. А потом приказала позвать принявшего подарок слугу.
— Послушай, а к сундуку никакого послания не прилагалось? — уточнила Варька, хотя и так могла догадаться, чей это сюрприз.
— Было послание. — поклонился слуга. — Но мне было велено его отдать только по вашей просьбе.
— Я прошу.
Слуга протянул графине послание, поклонился и вышел. Варька развернула лист. «Желаю счастья в личной жизни, графиня!» Варька истерически рассмеялась. Рубь за сто, что ни одна из ее подруг такого свадебного подарка не получала. Ну Рюрик, ну и тип… Когда она говорила черту, что подумывает выйти замуж за Хай-Ри, она же не имела в виду, что собирается выйти замуж так скоропостижно! Ну, что ж… Зато теперь она была свободна. И ей ничего не оставалось делать, как уничтожить послание и позвать Хай-Ри. Варька вздохнула. Первый раз в жизни она жалела, что не имеет опыта заныкивания трупов.
Хай-Ри оглядел гоблинскую морду и не придумал ничего умнее, кроме как объявить, что он и графиня де Сент-Труа Тьен скоро вступают в законный брак. Гонцы разлетелись в разные стороны, двое стражников занялись жуткой посылкой, а Варька так и осталась стоять у окошка с открытым ртом. Впрочем, Хай-Ри скоро привел ее в чувство. Он громко попросил всех оставить его с графиней наедине, улыбнулся, приподнял Варьку, покружил ее по комнате и остановился, крепко прижав графиню к себе.
— Ты знаешь, я безумно рад, что все так кончилось! Я даже рад, что мне не пришлось убивать твоего мужа. Я ведь мог… Просто для того, чтобы ты стала свободной. Я никогда не встречал такой женщины, как ты.
— Кто бы сомневался! — тут же погордилась собой Варька.
— Ты сделала меня равным себе и своим друзьям. Теперь я ни от кого не завишу. У меня в жизни есть гораздо больше, чем я мог бы помыслить в самых смелых своих мечтах. Гораздо больше, чем ты мне обещала. Но я не хочу быть свободным без тебя. Я привык к тебе, привязался, и, более того, я тебя люблю. Я знаю, что иногда злю тебя, что ты не всегда мной довольна, и что мы постоянно будем с тобой спорить. Но я все равно хочу тебя спросить. Ты выйдешь за меня замуж?
— Ха! — искренне возмутилась Варька. — А тебе не кажется, что поздно об этом спрашивать после того, как ты уже сообщил всем, что мы женимся?
— Все еще можно исправить, если твой ответ будет отрицательным. Так ты выйдешь за меня замуж? — Варька вспомнила свой разговор с Рюриком в «Млине», четыре раза открыла рот, но «нет» выдавить из себя так и не смогла. Она зло прокляла собственную бесхарактерность и сдалась.
— Ладно…
— Я знал это! — ликующе воскликнул Хай-Ри, впечатался в Варьку поцелуем, поднял ее на руки и понес в спальню. Похоже для того, чтобы порадоваться Варькиному согласию, Хай-Ри первой брачной ночи дожидаться был не намерен.
Ушел Хай-Ри от Варьки только утром. Правда, в несусветную рань. Однако оказалось, что кое-кто только этого и ждал. Не успела за пиратом закрыться дверь, как к Варьке в спальню залетел Наркот.
— Варька, ты чего спишь? Вставай! Нас ждут великие дела!
— Нарк, ты что, совсем обалдел? Ты соображаешь вообще, куда ты заперся ни свет, ни заря?
— Ой, да ладно тебе! Не изображай из себя застенчивую курсистку. Вставай давай! У меня новая гениальная идея по поводу открытия в данном измерении неизвестного вселенского праздника.
— Что? Опять Новый Год? Или все-таки восьмое марта?
— Да какой Новый Год? Какой март? Что ты паришь? Я тебе про твою свадьбу речь веду.
— А что не так с моей свадьбой? — тут же подскочила на постели Варька.
— Она у тебя неправильная. — заявил Нарк.
— Это как? — не поняла данного заявления Варька. — Знаешь что, Нарк? Ты мне мозги давай не пудри! Неправильными только бутерброды бывают у кота Матроскина.
— Ты все как всегда поняла не так, как мне хотелось. — вздохнул Нарк. — Я ж тебе хотел предложить просто справить твою свадьбу по-русски.
— В смысле? — уточнила Варька.
— В смысле, как в нашем родном измерении справляют! Кареты с ленточками, пьянка в ЗАГСе, ряженые с баянами… — начал перечислять Нарк.
— Битье морд, засыпание харями в салате, пение матерных частушек. — подхватила его идею с полуслова Варька.
— Во-во! Чтоб веселуха была полнейшая! — обрадовался Нарк, что его поняли.
— Угу. И чтоб о дате собственной свадьбы я имела самое смутное представление. Типа с пятнадцатого на тридцать первое в ночь. Нарк, тебе чего, заняться больше нечем?
— Варь, ну давай! — не отступал Нарк.
— Да отстань ты! — попыталась выпереть его из спальни Варька, однако Нарк не сдавался.
— Давай, а? Напьемся, гимн споем…
— Какой еще гимн? — не поняла Варька.
— СССР который. — пояснил Нарк.
— Зачем?
— А он по пьяной лавочке поется хорошо. Душевно. Замок у тебя большой, соседям мы не помешаем… Вот если бы мы в собственном измерении были…
— Соседи проснулись бы в холодном поту и срочно повключали бы радио с тихим ужасом ожидая услышать доклад диктора о том, как тракторист Иванов намолотил в закрома Родины очередные 15 тонн кроликов.
— Это как же он кроликов молотил? — растерялся Нарк.
— Головами!
— Зачем?
— А Родина приказала!
— «Гринписа» на вас не напасешься. — тяжко вздохнул Нарк — Ладно, все понял. Опять ты обломала меня по полной программе.
— А нечего ко мне в спальню врываться в такую рань! Ты же не Лукерья все-таки. Мне, между прочим, и без твоих предложений запарки со свадьбой хватает. Тоже мне, массовик-затейник нашелся! Ты знаешь, какое шоу из нашей свадьбы Хай-Ри устраивать собирается?
— Нет еще. — сознался Нарк.
— Лучше и не знай. — отмахнулась Варька. — Потому что там такой праздник намечается — мне саму себя жалко становится.
— Волнуешься? — дружески похлопал ее по плечу Нарк.
— А то! Свадьба все-таки, а не сажание картошки! Так что иди-ка ты отсюда. Дай мне морально подготовиться к грядущему. До него, кстати, не так уж много времени осталось.
День свадьбы действительно приближался с катастрофической быстротой. Были поздравления, пожелания и подарки. Было устройство самой потрясающей церемонии средневековья, но Варьку это не радовало. Во-первых, потому, что чем неотвратимее приближался день свадьбы, тем меньше ей хотелось замуж, а во-вторых, потому, что Хай-Ри не подходил к ней теперь даже на пушечный выстрел и собирался продолжать делать вид, что знать ее не знает вплоть до первой брачной ночи.
Варька находилась в самом отвратительном настроении, когда какой-то мелкий бес доставил ей посылку от Рюрика. Варька с подозрением посмотрела на ящик. Да нет. Для чьей-нибудь головы слишком маленький. Графиня открыла крышку, а затем, пару минут спустя, глаза. В ящике лежали бутылки вина. А сверху — совет от Рюрика. «Устрой девичник».
Варька воспряла духом, объяснила Марье, Эллен и Изольде эту старую традицию, приказала никому их не беспокоить, и подруги подняли по первому бокалу.
— Девочки, давайте за любовь выпьем! — предложила тост романтичная Изольда. Варька, Эллен и Марья переглянулись, но поддержали. Не все равно, с чего начинать?
Они пили за победу, за военный гений Хай-Ри, за предложение Эллен дружить семьями, за верных мужиков (фэнтези это, в конце концов, или нет?), за будущую свадьбу, за сдружившую их всех невесту и… тосты можно было продолжать до бесконечности.
— Варя, золотце, — оторвалась от распития Рюриковского вина Эллен, — а чего это ты какая-то нерадостная в преддверии свадьбы?
— Не знаю, Эллен. — честно созналась Варька. — Вроде все путем, а никакого удовольствия от происходящего я не получаю.
— Да… — сочувственно покачала головой Марья. — Это хуже всего, когда все хорошо, а все-таки плохо!
Дамы дружно согласились, и тосты понеслись по второму кругу. Легкость вина оказалась обманчивой, и вскоре все четыре подруги задремали прямо за столом. И ни Эллен, ни Марья, ни Изольда не видели, как постепенно растворяется в воздухе Варька.
* * *
Охриму надоела сумасшедшая графиня, которая должна была внести в ряды его врагов полный разброд и которая, напротив, способствовала созданию мощной коалиции. Охрим не понимал, каким образом нахальная девица из 21-го века смогла прижиться в рыцарском мире и завоевать уважение. Да, ему не нравилось собственное отступление, но дело зашло слишком далеко. Он должен был подумать. Похоже, не зря его предупреждали оракулы, что от этой графини стоит ждать неприятностей. Ну, что ж… В следующий раз он будет умнее. Возможно, потом, он даже даст этой ненормальной дамочке еще один шанс. Но только на других условиях. И тогда он посмотрит, что она будет делать. Охрим нахмурился. Он просто не мог позволить ей связать свою жизнь с пиратом и навсегда вписаться в данный мир в качестве графини де Сент-Труа Тьен. Охриму надоели сражения. Он взял тайм-аут. Главное теперь — чтобы не вмешались еще какие-нибудь силы, которые могли бы вернуть графиню де Сент-Труа Тьен обратно и использовать ее взрывной темперамент против Охрима. Охрим подумал и принял еще одно решение. Он вернул графине память о прошлом. Его гадские руки сделали еще один жест.
* * *
Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он был богат, знатен и всегда с удовольствием выполнял все поручения Охрима. Он был лэрдом, которого уважали и боялись, у которого было все, чего только мог пожелать себе самый привередливый черт, и его вполне устраивала та жизнь, которую он вел. Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он просто не знал, что это такое. Люди и нелюди, добро и зло, свет и тьма… Лэрд слишком часто оказывался в центре всеобщего внимания, чтобы заметить мелочь, без которой он вполне мог обойтись. Мог или не мог? Мог. Пока не заглянул в ее умные, немного циничные, рассудочно-сумасшедшие глаза. А потом… Потом все стало сложнее. Непредсказуемая, абсолютно лишенная комплексов графиня стала его другом. Единственным человеком, спокойно воспринимавшим Рюрика. Отдельно от его титулов, богатства и нечистой сущности. Графиня была настолько искренна в своей симпатии к черту и настолько явно поддерживала с ним дружеские отношения, наплевав на условности, что Рюрик проникся ответной симпатией. Черт вспоминал бесконечные разговоры под пиво, вдумчивый взгляд графини и ее отчаянное желание жить. Она ему доверяла. А он ее предал. Очередное успешно выполненное задание Охрима, очередная зависть окружающих… Интересно, почему же тогда он сам не чувствует себя счастливым?
На душе было мразно. До безобразия. До такой степени, что хотелось напиться. В хлам. Ему будет не хватать графини. Очень. Может быть даже, он не понимает сейчас насколько. Рюрик смотрел на свою очередную награду и впервые в жизни чувствовал, что он ей не рад. Не рад до такой степени, что искренне жалеет о сделанном.
Послесловие,
— И что? К каким выводам пришла?
— А нет ни к каким. Просто взяла и подарила ему всю ту территорию, которую у гоблинов в последнем бою отвоевали, и все!
— Не слабо! — присвистнул черт.
— Страна, конечно, там никакая — три пня, два бревна и туалет в вагончике, но Хай-Ри счастлив.
— Я думаю! Была бы земля, а отстроиться всегда можно!
— Так что теперь у меня жених со всем полагающимся ему приданым. — сквасилась Варька.
— Что-то ты не очень весело об этом говоришь. — заметил Рюрик и заказал пива еще. — Ты его вообще любишь?
— Хай-Ри, что ли? — задумалась Варька. — Да я не знаю, Рюрик. Он мне нравится, конечно… Влюбленность в него легкая есть… Но сказать, что его люблю… Да нет, наверное.
— А зачем же ты тогда замуж за него выходишь? — не понял черт.
— Ой, Рюрик, ну уж ты-то не рыцарь ведь! Ты-то, надеюсь, не думаешь, что замуж надо по любви выходить?
— Вообще-то об этом, обычно, женщины думают. — пожал плечами лэрд. — Хотя мне, если честно, не понятно, зачем ты вообще замуж выходишь. Тебе что, делать больше нечего, кроме как ударяться в семейную жизнь? Тем более с человеком, к которому ты не испытываешь особых чувств.
— Почему… — возразила Варька. — Он мне нравится.
— Да брось ты! — отмахнулся черт. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Может, конечно, ты к этому пирату привыкла, и в качестве любовника он тебя устраивает, но не до такой же степени, чтобы себя с ним связывать. Варя, золотце, подумай, это же навсегда!
— Блин, Рюрик, перестань. И так жизнь не в радость. Что ты хочешь, чтобы от меня все соседи отвернулись? Мы с Хай-Ри и так постоянные пересуды вызывали. Я даже подозреваю, что Дмитрий с Руальдом не раз ему свое неодобрение высказывали. Нет уж, Рюрик, раз судьба нас с Хай-Ри связала, я должна поступить как честная женщина. Кто ее знает, может быть потом я смогу полюбить пирата настолько, насколько он этого заслуживает. Живут же вон Марья с Дмитрием. А до моей аферы они даже знакомы не были. Я тоже как-нибудь проживу. В конце концов, это средневековый мир, которому я должна соответствовать. А по местным обычаям приличным девушкам не полагается соблазнять и бросать мужчин.
— Как хочешь, Варвара. — пожал плечами черт. — Но мне кажется, что это глупо. Подумаешь, соседи осудят… Да пообсуждают и перестанут.
— А Хай-Ри? — логично возразила Варька. — Ты думаешь, мне хочется его обидеть?
— А себя обидеть ты не боишься? Дьявол, Варвара, ты такая интересная молодая дама… Да ты, вполне вероятно, еще встретишь кого-нибудь, за кого тебе захочется замуж…
— Ой, Рюрик, хватит, а? — отмахнулась, поморщившись, Варька. — Я уже вышла из того возраста.
— Из какого? — с интересом насторожился Рюрик.
— Ну… 17-18 лет. — нехотя объяснила Варька.
— Что, была любовь большая? — заинтересовался Рюрик.
— Вроде того. — отмахнулась графиня.
— Первый мужчина, все такое? — не отставал Рюрик.
— Примерно. — еще раз попыталась замять Варька неприятную тему, но Рюрик увлекся.
— И что, он гадом оказался?
— Да нет, почему. Он был вполне милым, нежным… Даже обещал хранить мне верность. Всю ночь напролет. — Рюрик хохотнул.
— Слушай, графиня, мне давно интересно, как твой двинутый на моральности Хай-Ри отнесся к тому, что он у тебя не первый? Неужели ты сказала ему, что он у тебя буквально второй?
— Угу. И даже добавила, что он у меня буквально единственный. — цинично улыбнулась Варька.
— Понятно… — вытянулся на стуле ухмыляющийся черт. — Судьба Хай-Ри мне ясна полностью. Твоя, впрочем, тоже. Вас ожидает веселенькая совместная жизнь. Тем более теперь, когда девицы де Крус в твоих руках. Кстати, если не секрет, что ты делать собираешься с такими замечтательными пленниками?
— Честно говоря, не знаю, Рюрик. Понимаешь, у меня даже язык не поворачивается своими врагами их назвать. Девицы де Крус компрометируют меня одним только фактом того, что я вообще с ними знакома. И неважно, в каком качестве! Ты понимаешь, Рюрик, гоблинов хоть убить можно. Казнить там, или просто победить в бою. А что делать с этими мармышками — я представления не имею. Закинуть бы их в какое-нибудь другое измерение!
— Не по рыцарски это! — язвительно подколол Варьку черт.
— А я не такая богатая, чтобы быть честной! — возмутилась Варька.
— И не жалко тебе то измерение, в которое они попадут? — поинтересовался Рюрик.
— А пусть помучаются как я! Хотя нет… Как я, наверное, все-таки не надо. — устало вздохнулала графиня. — Пусть девицы де Крус в этом заранее несчастном другом измерении хоть сестрами не будут! Меньше вероятности, что они встретятся! А поодиночке общество, наверное, их все-таки переживет. Только что толку мечтать? Это все равно невозможно.
— Ну… Я бы не был таким категоричным. — поднял на Варьку лукавый взгляд черт.
— А что, возможно? — встрепенулась Варька. — Правда, возможно? Ты можешь это сделать?
— А что мне за это будет? — поинтересовался черт, еще ни разу не видевший Варьку такой оживленной.
— А что хочешь?! — черт хмыкнул, подумал и замял для ясности.
— Ладно…
Это было самое счастливое утро в Варькиной жизни за последние две недели! До нее донеслась радостная, неправдоподобная и совершенно потрясающая весть — девицы де Крус исчезли. Совсем. Обе сразу. Не оставив в данном мире никаких следов своего пребывания. Варька издала вопль радости, достойный Тарзана, расцеловала Хай-Ри и понеслась поздравлять окружающих с этим достославным событием. Когда графине сообщили, что ее ожидает присланный кем-то сундук, она еще была в эйфории. Варька велела втащить подарок в свою комнату, открыла его и… тут же захлопнула крышку. А потом, сильно постаравшись, сдержала дикий, истошный визг. Успокоившись и заперев все двери, Варька открыла крышку и осмотрела содержимое сундука еще раз. Сомнений не было. Это была голова гоблина. И не просто гоблина, а горячо нелюбимого Варькиного супруга. Варька захлопнула крышку и стала думать. А потом приказала позвать принявшего подарок слугу.
— Послушай, а к сундуку никакого послания не прилагалось? — уточнила Варька, хотя и так могла догадаться, чей это сюрприз.
— Было послание. — поклонился слуга. — Но мне было велено его отдать только по вашей просьбе.
— Я прошу.
Слуга протянул графине послание, поклонился и вышел. Варька развернула лист. «Желаю счастья в личной жизни, графиня!» Варька истерически рассмеялась. Рубь за сто, что ни одна из ее подруг такого свадебного подарка не получала. Ну Рюрик, ну и тип… Когда она говорила черту, что подумывает выйти замуж за Хай-Ри, она же не имела в виду, что собирается выйти замуж так скоропостижно! Ну, что ж… Зато теперь она была свободна. И ей ничего не оставалось делать, как уничтожить послание и позвать Хай-Ри. Варька вздохнула. Первый раз в жизни она жалела, что не имеет опыта заныкивания трупов.
Хай-Ри оглядел гоблинскую морду и не придумал ничего умнее, кроме как объявить, что он и графиня де Сент-Труа Тьен скоро вступают в законный брак. Гонцы разлетелись в разные стороны, двое стражников занялись жуткой посылкой, а Варька так и осталась стоять у окошка с открытым ртом. Впрочем, Хай-Ри скоро привел ее в чувство. Он громко попросил всех оставить его с графиней наедине, улыбнулся, приподнял Варьку, покружил ее по комнате и остановился, крепко прижав графиню к себе.
— Ты знаешь, я безумно рад, что все так кончилось! Я даже рад, что мне не пришлось убивать твоего мужа. Я ведь мог… Просто для того, чтобы ты стала свободной. Я никогда не встречал такой женщины, как ты.
— Кто бы сомневался! — тут же погордилась собой Варька.
— Ты сделала меня равным себе и своим друзьям. Теперь я ни от кого не завишу. У меня в жизни есть гораздо больше, чем я мог бы помыслить в самых смелых своих мечтах. Гораздо больше, чем ты мне обещала. Но я не хочу быть свободным без тебя. Я привык к тебе, привязался, и, более того, я тебя люблю. Я знаю, что иногда злю тебя, что ты не всегда мной довольна, и что мы постоянно будем с тобой спорить. Но я все равно хочу тебя спросить. Ты выйдешь за меня замуж?
— Ха! — искренне возмутилась Варька. — А тебе не кажется, что поздно об этом спрашивать после того, как ты уже сообщил всем, что мы женимся?
— Все еще можно исправить, если твой ответ будет отрицательным. Так ты выйдешь за меня замуж? — Варька вспомнила свой разговор с Рюриком в «Млине», четыре раза открыла рот, но «нет» выдавить из себя так и не смогла. Она зло прокляла собственную бесхарактерность и сдалась.
— Ладно…
— Я знал это! — ликующе воскликнул Хай-Ри, впечатался в Варьку поцелуем, поднял ее на руки и понес в спальню. Похоже для того, чтобы порадоваться Варькиному согласию, Хай-Ри первой брачной ночи дожидаться был не намерен.
Ушел Хай-Ри от Варьки только утром. Правда, в несусветную рань. Однако оказалось, что кое-кто только этого и ждал. Не успела за пиратом закрыться дверь, как к Варьке в спальню залетел Наркот.
— Варька, ты чего спишь? Вставай! Нас ждут великие дела!
— Нарк, ты что, совсем обалдел? Ты соображаешь вообще, куда ты заперся ни свет, ни заря?
— Ой, да ладно тебе! Не изображай из себя застенчивую курсистку. Вставай давай! У меня новая гениальная идея по поводу открытия в данном измерении неизвестного вселенского праздника.
— Что? Опять Новый Год? Или все-таки восьмое марта?
— Да какой Новый Год? Какой март? Что ты паришь? Я тебе про твою свадьбу речь веду.
— А что не так с моей свадьбой? — тут же подскочила на постели Варька.
— Она у тебя неправильная. — заявил Нарк.
— Это как? — не поняла данного заявления Варька. — Знаешь что, Нарк? Ты мне мозги давай не пудри! Неправильными только бутерброды бывают у кота Матроскина.
— Ты все как всегда поняла не так, как мне хотелось. — вздохнул Нарк. — Я ж тебе хотел предложить просто справить твою свадьбу по-русски.
— В смысле? — уточнила Варька.
— В смысле, как в нашем родном измерении справляют! Кареты с ленточками, пьянка в ЗАГСе, ряженые с баянами… — начал перечислять Нарк.
— Битье морд, засыпание харями в салате, пение матерных частушек. — подхватила его идею с полуслова Варька.
— Во-во! Чтоб веселуха была полнейшая! — обрадовался Нарк, что его поняли.
— Угу. И чтоб о дате собственной свадьбы я имела самое смутное представление. Типа с пятнадцатого на тридцать первое в ночь. Нарк, тебе чего, заняться больше нечем?
— Варь, ну давай! — не отступал Нарк.
— Да отстань ты! — попыталась выпереть его из спальни Варька, однако Нарк не сдавался.
— Давай, а? Напьемся, гимн споем…
— Какой еще гимн? — не поняла Варька.
— СССР который. — пояснил Нарк.
— Зачем?
— А он по пьяной лавочке поется хорошо. Душевно. Замок у тебя большой, соседям мы не помешаем… Вот если бы мы в собственном измерении были…
— Соседи проснулись бы в холодном поту и срочно повключали бы радио с тихим ужасом ожидая услышать доклад диктора о том, как тракторист Иванов намолотил в закрома Родины очередные 15 тонн кроликов.
— Это как же он кроликов молотил? — растерялся Нарк.
— Головами!
— Зачем?
— А Родина приказала!
— «Гринписа» на вас не напасешься. — тяжко вздохнул Нарк — Ладно, все понял. Опять ты обломала меня по полной программе.
— А нечего ко мне в спальню врываться в такую рань! Ты же не Лукерья все-таки. Мне, между прочим, и без твоих предложений запарки со свадьбой хватает. Тоже мне, массовик-затейник нашелся! Ты знаешь, какое шоу из нашей свадьбы Хай-Ри устраивать собирается?
— Нет еще. — сознался Нарк.
— Лучше и не знай. — отмахнулась Варька. — Потому что там такой праздник намечается — мне саму себя жалко становится.
— Волнуешься? — дружески похлопал ее по плечу Нарк.
— А то! Свадьба все-таки, а не сажание картошки! Так что иди-ка ты отсюда. Дай мне морально подготовиться к грядущему. До него, кстати, не так уж много времени осталось.
День свадьбы действительно приближался с катастрофической быстротой. Были поздравления, пожелания и подарки. Было устройство самой потрясающей церемонии средневековья, но Варьку это не радовало. Во-первых, потому, что чем неотвратимее приближался день свадьбы, тем меньше ей хотелось замуж, а во-вторых, потому, что Хай-Ри не подходил к ней теперь даже на пушечный выстрел и собирался продолжать делать вид, что знать ее не знает вплоть до первой брачной ночи.
Варька находилась в самом отвратительном настроении, когда какой-то мелкий бес доставил ей посылку от Рюрика. Варька с подозрением посмотрела на ящик. Да нет. Для чьей-нибудь головы слишком маленький. Графиня открыла крышку, а затем, пару минут спустя, глаза. В ящике лежали бутылки вина. А сверху — совет от Рюрика. «Устрой девичник».
Варька воспряла духом, объяснила Марье, Эллен и Изольде эту старую традицию, приказала никому их не беспокоить, и подруги подняли по первому бокалу.
— Девочки, давайте за любовь выпьем! — предложила тост романтичная Изольда. Варька, Эллен и Марья переглянулись, но поддержали. Не все равно, с чего начинать?
Они пили за победу, за военный гений Хай-Ри, за предложение Эллен дружить семьями, за верных мужиков (фэнтези это, в конце концов, или нет?), за будущую свадьбу, за сдружившую их всех невесту и… тосты можно было продолжать до бесконечности.
— Варя, золотце, — оторвалась от распития Рюриковского вина Эллен, — а чего это ты какая-то нерадостная в преддверии свадьбы?
— Не знаю, Эллен. — честно созналась Варька. — Вроде все путем, а никакого удовольствия от происходящего я не получаю.
— Да… — сочувственно покачала головой Марья. — Это хуже всего, когда все хорошо, а все-таки плохо!
Дамы дружно согласились, и тосты понеслись по второму кругу. Легкость вина оказалась обманчивой, и вскоре все четыре подруги задремали прямо за столом. И ни Эллен, ни Марья, ни Изольда не видели, как постепенно растворяется в воздухе Варька.
* * *
Охриму надоела сумасшедшая графиня, которая должна была внести в ряды его врагов полный разброд и которая, напротив, способствовала созданию мощной коалиции. Охрим не понимал, каким образом нахальная девица из 21-го века смогла прижиться в рыцарском мире и завоевать уважение. Да, ему не нравилось собственное отступление, но дело зашло слишком далеко. Он должен был подумать. Похоже, не зря его предупреждали оракулы, что от этой графини стоит ждать неприятностей. Ну, что ж… В следующий раз он будет умнее. Возможно, потом, он даже даст этой ненормальной дамочке еще один шанс. Но только на других условиях. И тогда он посмотрит, что она будет делать. Охрим нахмурился. Он просто не мог позволить ей связать свою жизнь с пиратом и навсегда вписаться в данный мир в качестве графини де Сент-Труа Тьен. Охриму надоели сражения. Он взял тайм-аут. Главное теперь — чтобы не вмешались еще какие-нибудь силы, которые могли бы вернуть графиню де Сент-Труа Тьен обратно и использовать ее взрывной темперамент против Охрима. Охрим подумал и принял еще одно решение. Он вернул графине память о прошлом. Его гадские руки сделали еще один жест.
* * *
Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он был богат, знатен и всегда с удовольствием выполнял все поручения Охрима. Он был лэрдом, которого уважали и боялись, у которого было все, чего только мог пожелать себе самый привередливый черт, и его вполне устраивала та жизнь, которую он вел. Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он просто не знал, что это такое. Люди и нелюди, добро и зло, свет и тьма… Лэрд слишком часто оказывался в центре всеобщего внимания, чтобы заметить мелочь, без которой он вполне мог обойтись. Мог или не мог? Мог. Пока не заглянул в ее умные, немного циничные, рассудочно-сумасшедшие глаза. А потом… Потом все стало сложнее. Непредсказуемая, абсолютно лишенная комплексов графиня стала его другом. Единственным человеком, спокойно воспринимавшим Рюрика. Отдельно от его титулов, богатства и нечистой сущности. Графиня была настолько искренна в своей симпатии к черту и настолько явно поддерживала с ним дружеские отношения, наплевав на условности, что Рюрик проникся ответной симпатией. Черт вспоминал бесконечные разговоры под пиво, вдумчивый взгляд графини и ее отчаянное желание жить. Она ему доверяла. А он ее предал. Очередное успешно выполненное задание Охрима, очередная зависть окружающих… Интересно, почему же тогда он сам не чувствует себя счастливым?
На душе было мразно. До безобразия. До такой степени, что хотелось напиться. В хлам. Ему будет не хватать графини. Очень. Может быть даже, он не понимает сейчас насколько. Рюрик смотрел на свою очередную награду и впервые в жизни чувствовал, что он ей не рад. Не рад до такой степени, что искренне жалеет о сделанном.
Послесловие,
из которого снова становится ясно, что пить все-таки надо меньше.
Пахло травой. Пеплом костра, землей, лесом — чем угодно, только не обстановкой родимого Варьке замка. Варька потянулась, открыла глаза и… тут же их закрыла. Только не это! Только не это и только не сейчас! Ей было хорошо, уютно и ее все устраивало! Неужели это было сном? Ярким, отчетливым, удивительно красочным, но сном? Варька чертыхнулась. Она не хотела в это верить. Потому что действительность была сырой, холодной и потрясающе неуютной. Варька застонала и села. Господи, как голова-то с похмелья раскалывается! Сейчас бы сюда Рюриковской настоечки. Литра два. Чтобы на всех хватило.
— Варвара, вставай! — раздался голос над самым ее ухом, а потом на ней повисли и стали ее облизывать.
— Кеша, уйди! — отпихнула от себя псину Варька. Ротвейлер продолжал ее облизывать. — Тебе хорошо, у тебя нет похмелья…
— Не обламывайся! — прозвучал над Варькиным ухом все тот же голос. — Мы вчера пиво заныкали! — Варька вздохнула. Хочешь — не хочешь, а сон все-таки кончился. Надо было возвращаться в действительность и открывать глаза. Варька открыла. Пыльная листва, изгаженное реактивными самолетами небо, консервные банки в траве и похмельные лица только что проснувшихся друзей.
— Господи, неужели мне все это присниться могло? — поразилась Варька и попыталась напрячь мозги. Но воспоминания рассеивались, а сон, как это ему и положено по утрам, рассыпался на кусочки.
— Держи! — сунул Андрей Варьке открытую бутылку холодного пива. Варька промычала нечто неопределенное и сделала несколько глотков.
— Боже ж ты мой, как сразу жить-то хочется! — потрясла головой Варька и оглядела окрестности. Ребята собирали вещи, приводили себя в порядок и вообще носились, как чижики угорелые.
— Давай, собирайся быстрей! — поторопил Андрей Варьку.
— А куда мы торопимся? — попыталась сообразить Варька.
— Здрасте! — удивился ее забывчивости Андрей. — Ты что? У нас же сейшен сегодня вечером! Надо домой заскочить, порепать…
— А где сейшен-то? — сделала еще одну попытку вернуться в реальность Варька.
— В «Авангарде», в шесть. Подойдешь?
— Подойду. Только к семи. Все равно вы раньше не начнете.
— А Лешик твой против не будет? — съехидничал Игорь, начесывая свой панковский ирокез.
— А кто ж ему скажет-то? — хмыкнула Варька. — Меньше знает — крепче спит.
— Приходи-приходи! — тут же вмешался Макс. — Я знаешь, какую вещь новую написал? Сделать мы ее не успеем, но я соло ее исполню. Чума!
— А про то, как ведут на костер колдунью, ты тоже петь будешь? — подозрительно поинтересовалась Варька. Макс развел руками.
— Ну Варя, девочка моя, это ж наш хит… Визитная карточка… Она мне самому до смерти надоела, но куда ж деваться-то?
— Ладно, переживу. — смилостивилась Варька. — Слушай, Макс, а о каких это ты там подругах рассказывал, когда я уже спать легла?
— Да… Это так. — отмахнулся Макс. — Не для твоих ушей. Я просто к одной даме в гости залишился. А она с подругой была. И уж так они меня вдвоем… гхм… тепло приняли…
— Что-то нехорошее у меня предчувствие по поводу этого знакомства. — сказала Варька.
— Да ладно, все это несерьезно! — отмахнулся Макс и подал Варьке руку.
Варька встала и не заметила, как серебряная монетка с чеканным профилем графини де Сент-Труа Тьен скатилась с ее кроссовка в траву.
Пахло травой. Пеплом костра, землей, лесом — чем угодно, только не обстановкой родимого Варьке замка. Варька потянулась, открыла глаза и… тут же их закрыла. Только не это! Только не это и только не сейчас! Ей было хорошо, уютно и ее все устраивало! Неужели это было сном? Ярким, отчетливым, удивительно красочным, но сном? Варька чертыхнулась. Она не хотела в это верить. Потому что действительность была сырой, холодной и потрясающе неуютной. Варька застонала и села. Господи, как голова-то с похмелья раскалывается! Сейчас бы сюда Рюриковской настоечки. Литра два. Чтобы на всех хватило.
— Варвара, вставай! — раздался голос над самым ее ухом, а потом на ней повисли и стали ее облизывать.
— Кеша, уйди! — отпихнула от себя псину Варька. Ротвейлер продолжал ее облизывать. — Тебе хорошо, у тебя нет похмелья…
— Не обламывайся! — прозвучал над Варькиным ухом все тот же голос. — Мы вчера пиво заныкали! — Варька вздохнула. Хочешь — не хочешь, а сон все-таки кончился. Надо было возвращаться в действительность и открывать глаза. Варька открыла. Пыльная листва, изгаженное реактивными самолетами небо, консервные банки в траве и похмельные лица только что проснувшихся друзей.
— Господи, неужели мне все это присниться могло? — поразилась Варька и попыталась напрячь мозги. Но воспоминания рассеивались, а сон, как это ему и положено по утрам, рассыпался на кусочки.
— Держи! — сунул Андрей Варьке открытую бутылку холодного пива. Варька промычала нечто неопределенное и сделала несколько глотков.
— Боже ж ты мой, как сразу жить-то хочется! — потрясла головой Варька и оглядела окрестности. Ребята собирали вещи, приводили себя в порядок и вообще носились, как чижики угорелые.
— Давай, собирайся быстрей! — поторопил Андрей Варьку.
— А куда мы торопимся? — попыталась сообразить Варька.
— Здрасте! — удивился ее забывчивости Андрей. — Ты что? У нас же сейшен сегодня вечером! Надо домой заскочить, порепать…
— А где сейшен-то? — сделала еще одну попытку вернуться в реальность Варька.
— В «Авангарде», в шесть. Подойдешь?
— Подойду. Только к семи. Все равно вы раньше не начнете.
— А Лешик твой против не будет? — съехидничал Игорь, начесывая свой панковский ирокез.
— А кто ж ему скажет-то? — хмыкнула Варька. — Меньше знает — крепче спит.
— Приходи-приходи! — тут же вмешался Макс. — Я знаешь, какую вещь новую написал? Сделать мы ее не успеем, но я соло ее исполню. Чума!
— А про то, как ведут на костер колдунью, ты тоже петь будешь? — подозрительно поинтересовалась Варька. Макс развел руками.
— Ну Варя, девочка моя, это ж наш хит… Визитная карточка… Она мне самому до смерти надоела, но куда ж деваться-то?
— Ладно, переживу. — смилостивилась Варька. — Слушай, Макс, а о каких это ты там подругах рассказывал, когда я уже спать легла?
— Да… Это так. — отмахнулся Макс. — Не для твоих ушей. Я просто к одной даме в гости залишился. А она с подругой была. И уж так они меня вдвоем… гхм… тепло приняли…
— Что-то нехорошее у меня предчувствие по поводу этого знакомства. — сказала Варька.
— Да ладно, все это несерьезно! — отмахнулся Макс и подал Варьке руку.
Варька встала и не заметила, как серебряная монетка с чеканным профилем графини де Сент-Труа Тьен скатилась с ее кроссовка в траву.