Пратчетт Терри. Опочтарение

возможно, если найти правильный способ или, по крайней мере, расширить границы возможного. А если ты проиграешь, ну что же, ведь ты взялся за невыполнимую задачу.
   Но на этот раз он зашел слишком далеко. О, нет большого позора в том, чтобы признать очевидное: запряженная лошадьми карета не может нестись со скоростью тысяча миль в час, но Позолот возгордится, а Почта так и останется навсегда маленькой, незначительной, неконкурентоспособной отсталой организацией. Позолот придумает способ оставить у себя «Путь», будет по-прежнему сокращать расходы любой ценой, убивая людей своей жадностью…
   — Вы В Порядке, Мистер Губфиг? — раздался позади него голос голема.
   Мокрист уставился в отражение собственных глаз, и на то, что мелькнуло в их глубине.
   О, господи.
   — Вы Порезались, Мистер Губфиг — сказал мистер Помпа — Мистер Губфиг?
   "Жаль, что я не перерезал себе горло" — подумал Мокрист. Но это была вторичная мысль, появившаяся вслед за большой первой мыслью, которая теперь разворачивалась в зеркале.
   Загляни в бездну, и ты увидишь нечто гигантское, растущее, стремящееся к свету. Оно прошептало: "Сделай это. Это сработает. Доверься мне".
   "О, господи. Это план, который сработает"— подумал Мокрист. Он прост и смертоносен, как бритва. Но чтобы придумать такое, нужен совершенно беспринципный человек.
   Ну что ж, отлично, с этим проблем нет.
   Я убью вас, мистер Позолот. Я убью вас нашим особым способом, способом жуликов, обманщиков и лжецов.
   Я заберу у вас все, кромежизни. Я заберу ваши деньги, репутацию и друзей. Я оплету вас словами, создам кокон из слов. Я не оставлю вам ничего, даже надежды…
   Он осторожно закончил бритье и стер остатки пены с подбородка. По правде говоря, крови было совсем немного.
   — Думаю, мне нужен плотный завтрак, мистер Помпа — сказал он — А потом нужно будет кое-что сделать. Не могли бы вы за это время найти для меня метлу? Такую настоящую солидную березовую метлу? И нарисовать на ее рукоятке несколько звезд?
   У импровизированных прилавков толпился народ, но суета сразу стихла, стоило ему спуститься в главный зал. Потом раздались приветственные возгласы. Он кивал и радостно махал рукой, пока не оказался окруженным толпой людей, размахивающих конвертами. Он постарался оставить автографы на всех.
   — Еще куча почты в Колению, сэр! — ликовал мистер Грош, пробираясь к нему сквозь толпу. — Никогда такого раньше не видел, никогда!
   — Прекрасно, отлично сработано — пробормотал Мокрист.
   — А еще куча писем для богов! — продолжал Грош.
   — Рад слышать, мистер Грош — только и нашелся что ответить Мокрист.
   — Мы получили первые марки для Сто Лата, сэр! — крикнул Стэнли, размахивая над головой свежеотпечатанными листами — На первых оттисках полным-полноошибок, сэр!
   — Счастлив за тебя — ответил Мокрист — но мне нужно идти, надо сделать кое-что.
   — Ага, да! — сказал мистер Грош, подмигнув ему — «Кое-что», э? Как скажете, сэр. Эй, разойдитесь, дайте дорогу Почтмейстеру!
   Грош кое-как растолкал покупателей и Мокрист, уворачиваясь от людей желающих, чтобы он поцеловал их младенцев, или просто пытающихся оторвать кусок его костюма на удачу, выбрался наконец на свежий воздух.
   Придерживаясь пустынных маленьких улочек он нашел кафешку, в которой подавали недорогие Двойные Сосиски, Яйцо, Бекон и Тост, в надежде что плотный завтрак может заменить недостаток сна.
   Дела выходили из-под контроля. Люди развешивали флаги и расставляли ларьки на площади Сатор. Огромная блуждающая толпа, наводнявшая улицы Анк-Морпорка, сегодня схлынула из других мест и собиралась на площади, поэтому тут было удачное место для торговли.
   В конце концов он набрался смелости и отправился в Траст Големов. Здание было закрыто. Немного новых граффити добавились к старым слоям, покрывавшим забитое досками окно. Они были нарисованы карандашом чуть выше уровня колен и гласили: "Големы — кАкашки!" Приятно было видеть, как тупой фанатизм передается новым поколениям, таким идиотским способом.
   "Улица Сестричек Долли — отчаянно подумал он — живет с тетушкой". Упоминала она имя тетушки?
   Он побежал в том направлении.
   Сестрички Долли когда-то была деревней, прежде чем ее поглотил город; ее обитатели до сих пор не считали себя вполне горожанами, сохраняли свои собственные обычаи — Понедельник Собачьего Дерьма, Все Иголки Вверх — и почти что свой собственный язык. Мокрист совсем ничего не знал об этом. Он пробирался по узким переулкам, отчаянно озираясь в поисках… чего? Столба дыма?
   В самом деле, неплохая идея…
   Через восемь минут он нашел нужный дом и забарабанил в дверь. К его облегчению, она сама открыла, и уставилась на него.
   Она спросила:
   — Как?
   Он ответил:
   — Табачные торговцы. Здесь в округе не много женщин, выкуривающих по сотне сигарет в день.
   — Ну, и что вам нужно, мистер Умник?
   — Если ты поможешь мне, я заберу у Позолота все. — сказал Мокрист — Помоги мне. Пожалуйста? В честь того, что я абсолютно не заслуживающий доверия тип?
   Наконец он добился от нее легкой улыбки, которая быстро сменилась выражением глубокой подозрительности. Наконец, внутренняя борьба завершилась.
   — Лучше зайди в гостиную — сказала она, распахивая дверь.
   Комната была маленькой, темной и очень приличной. Мокрист присел на краешек стула, стараясь ничего не задеть, и напряженно прислушиваясь к женским голосам в коридоре. Затем мисс Добросерд проскользнула в комнату и закрыла за собой дверь.
   — Надеюсь, я не побеспокоил твою семью — сказал Мокрист — Я…
   — Я сказала им, что у нас свидание — прервала его мисс Добросерд — в конце концов, гостиные для того и нужны. Слезы радости и надежды в глазах моей матери — то еще зрелище. Ну а теперь, что тебе нужно?
   — Расскажи мне о своем отце. Мне нужно знать, как был захвачен "Великий Путь". Документы какие-нибудь сохранились?
   — Толку от них немного. Адвокат просмотрел их и сказал, что судебное дело возбудить не удастся…
   — Я намерен обратиться к высшему суду. — сказал Мокрист.
   — Мы не можемничего доказать, действительно не можем— запротестовала мисс Добросерд.
   — Я и не собираюсь — заверил ее Мокрист.
   — Адвокат сказал, работа займет многие месяцы… — продолжала она, пытаясь найти зацепку.
   — Я устрою так, что за все заплатит кое-кто другой — прервал ее Мокрист — У тебя остались книги учета? Гроссбухи? Что-нибудь в этом роде?
   — Что ты собираешься делать? — требовательно спросила мисс Добросерд.
   — Лучше тебе не знать. Правда. Я знаю, что делаю, Шпилька. Но тебелучше не знать.
   — Ну, есть большая коробка с бумагами — неуверенно призналась мисс Добросерд — Я собиралась их разобрать… Сложила туда, когда делала здесь уборку…
   — Хорошо.
   — Но могу ли я доверять тебе?
   — В этом? Боги, конечно, нет! Твой отец доверял Позолоту, и посмотри только, что из этого вышло! Я не доверял бы мне, если бы был на твоем месте. Но доверяю на своем.
   — Любопытно, мистер Губвиг, что я тем больше доверяю тебе, чем чаще ты повторяешь, что не заслуживаешь доверия — констатировала мисс Добросерд.
   Мокрист вздохнул.
   — Знаю, Шпилька. Глупо, да? Люди всегда так делают. Пожалуйста, принеси ящик?
   Она так и сделала, озадаченно пожав плечами.
   Работа заняла всю вторую половину дня и Мокрист сам был не уверен, что получилось, но заполнил целый блокнот поспешно нацарапанными заметками. Это было как высматривать пираний в реке, заросшей водорослями. Куча костей на дне. Иногда кажется, что заметил серебристый отблеск, но никогда не уверен, была ли это рыба. Единственный способ узнать наверняка — прыгнуть в воду.
   В полчетвертого площадь Сатор уже была забита народом.
   Что было хорошо в золотом костюме и шляпе с крылышками, так это то, что когда Мокрист их снимал, это был уже как будто не он. Он становился просто непримечательной личностью в не привлекающей внимания одежде и с лицом, которое казалось вам смутно знакомым.
   Он пробирался сквозь толпу к Почтамту. Никто не взглянул на него дважды. Первый взгляд его никогда не беспокоил. Он всегда был одинок, хоть и не сознавал этого до последнего времени. Всегда одинок. Это был единственный способ оставаться в безопасности.
   Проблема была в том, что он скучал по своему золотому костюму. Все это было спектаклем. Но Человек В Золотом Костюме был удачным спектаклем. Ему не нравилось быть таким легко забываемым, почти не человек, почти тень. В крылатой шляпе он мог творить чудеса или, по крайней мере, делать вид, что творил чудеса, что было почти так же хорошо.
   И в течение ближайшей пары часов ему предстоит совершить чудо, тут нет сомнений.
   Ну что же…
   Он обошел Почтамт сзади и уже собирался проскользнуть вовнутрь, когда возникшая из тени фигура сказала:
   — Пись!
   — Вы имели в виду "псст"? — догадался Мокрист.
   Из тени вышел Разумный Алекс; он был одет в старую спецовку "Великого Пути" и здоровенный рогатый шлем.
   — У нас проблемы с парусиной… — сказал он.
   — Зачем шлем? — спросил Мокрист.
   — Для маскировки — ответил Алекс.
   — Здоровенный шлем с рогами?
   — Ага. Он такой заметный, что никто не догадывается о моем желании остаться незамеченным, поэтому никто и не замечает меня.
   — Только очень умный человек мог додуматься до такого — осторожно одобрил Мокрист — Что происходит?
   — Нам нужно больше времени — сказал Алекс.
   — Что? Гонка начинается в шесть!
   — Будет недостаточно темно. Мы не сможем поставить парус как минимум до пол-седьмого. Нас заметят, если мы высунемся из-за парапета раньше.
   — Ох, да ладно вам! Другие башни слишком далеко!
   — А люди на дороге — не слишком.
   — Черт! — Мокрист совсем забыл про дорогу.
   Все пойдет к черту, если кто-нибудь вспомнит, что видел людей на старой башне волшебников…
   — Послушайте, у нас все уже готово — сказал Алекс, глядя ему в лицо — Мы все сделаем быстро, когда поднимем парус и башню. Просто нам нужно еще полчаса, ну, может, на несколько минут больше.
   Мокрист прикусил губу.
   — Окей. Думаю, с этим я справлюсь. Отправляйся обратно и помоги им. Но не начинайте, пока я к вам не приеду, ясно? Доверьтесь мне!
   "Я это слишком часто стал повторять — подумал он, когда Алекс заспешил прочь — Надеюсь, они так и сделают".
   Он поднялся к себе в кабинет. Золотой костюм висел на своей вешалке. Он надел костюм. Его ждало еще одно дело. Скучное, но необходимое. Так что он его сделал.
   В полшестого паркет заскрипел под шагами мистера Помпы, который вошел в комнату, волоча за собой метлу.
   — Скоро Начнется Гонка, Мистер Губфиг — напомнил он.
   — Я должен доделать кое-что. — возразил Мокрист — Здесь письма от строителей и архитекторов, а также письмо от кого-то, желающего, чтобы я исцелил его бородавки… Мне правда нужно разобрать бумаги, мистер Помпа.
   В тишине и спокойствии кухни Взяткера Позолота Игорь очень тщательно писал записку. В конце концов, нужно было проследить за тысячей мелочей. Ты не можешь просто взять и уйти, как вор в ночи. Нужно прибраться, убедиться, что кладовая заполнена, вымыть посуду и забрать из ящика с мелочью ровно ту сумму, которая тебе причитается.
   Жаль, в самом деле. Это была такая хорошая работа. Позолот не перегрузил его обязанностями, поэтому Игорь в свободное время развлекался тем, что пугал других слуг. Большинство из них, но не всех.
   — Какая жалость, что вы уходите от нас, мистер Игорь — сказала миссис Жарбери ^[118], повариха. Она промокнула глаза платком — Вы были как глоток свежего воздуха.
   — Ничего не поделаешь, мишшиш Шарбери — ответил ей Игорь — Я буду шкучать по вашему штейку и пирогу ш потрохами, беш шомнений. Прошто сердце радуетшя, когда видишь женшину, шпошобную найти применение ошметкам.
   — Вот, я для вас связала, мистер Игорь — сказала кухарка, нерешительно протягивая ему маленький мягкий сверток.
   Игорь осторожно развернул его, и обнаружил, что это вязаная шапочка в белую и красную полоску.
   — Я подумала, это поможет вам держать ваш шуруп в тепле — сказала миссис Жарбери, смущаясь и краснея.
   Игорь некоторое время отчаянно боролся с собой. Ему нравилась кухарка, и он ее уважал. Никогда раньше он не встречал женщину, которая так ловко управлялась бы с острыми ножами. Иногда лучше на время позабыть о Кодексе Игорей.
   — Мишшиш Шарбери, вы как-то упоминали про шештру в Квирме? — спросил он.
   — Так и есть, мистер Игорь.
   — Шейчас отличный момент, чтобы вам навештить ее — твердо сказал Игорь — Не шпрашивайте меня, почему. Прошайте, мишшиш Шарбери. Я буду вшпоминать вашу печень с благодарноштью.
   Было уже без десяти шесть.
   — Если Вы Отправитесь Прямо Сейчас, Мистер Губфиг, То Прибудете Как Раз К Началу Гонки — снова прогрохотал голем из своего угла.
   — Я занят важными для общества делами, мистер Помпа — строго возразил ему Мокрист, просматривая очередное письмо. — Я демонстрирую добродетель и приверженность своему долгу.
   — Да, Мистер Губфиг.
   Он дождался, пока после назначенного часа минует десять минут, потому что до площади было пять минут ходу беззаботной неспешной походкой. Тогда, сопровождаемый големом, всем своим видом являвшим полную противоположность беззаботности и неспешности, он, наконец, покинул Почтамт.
   Толпа на площади расступилась, давая ему пройти, раздались приветственные крики и смех, когда люди разглядели метлу у него на плече. Она была вся разрисована звездами, а значит, это была волшебная метла. Вот на таких-то глупых убеждениях толпы мошенники делают себе состояния.
   Найди Даму, Найди Даму… в этой игре была даже некоторая научность. Конечно, если у тебя получалось припрятать три карты в рукаве, это сильно помогало делу; фактически, в этом-то и был ключ к успеху. Мокрист хорошо изучил все эти приемы, но чисто механические трюки он находил скучными, недостойными его способностей. Были и другие способы воздействия на людей — направить их по ложному пути, отвлечь, разозлить. Злость всегда срабатывала. Разозленный человек начинает делать ошибки.
   В центре площади оставили свободное пространство, в нем стоял дилижанс, на козлах которого с гордым видом восседал «Труба» Джим. Лошади просто сияли, металлические детали кареты блестели в свете факелов. А вот группа людей, стоявшая вокруг кареты, блестела не так сильно.
   Тут была пара представителей "Великого Пути", несколько волшебников и, конечно же, иконографист Отто Фскрик. Они обернулись и поприветствовали Мокриста, на их лицах читался полный спектр выражений — от глубокого облегчения до не менее глубокой подозрительности.
   — Мы уже задумались о вашей дисквалификации, мистер Губвиг — строго сказал Чудакулли.
   Мокрист отдал метлу мистеру Помпе.
   — Я извиняюсь, Архиканцлер, — сказал он — я увлекся проверкой эскизов для новых марок и совершенно забыл о времени. О, добрый вечер, профессор Пелч.
   Профессор Патологической Библиомансии широко ему улыбнулся и приподнял повыше банку, которую держал в руках.
   — И профессор Зоб — добавил он. — Старичок решил, что хочет лично посмотреть, из-за чего поднялась такая суета.
   — А это мистер Пони из "Великого Пути" — представил Чудакулли.
   Мокрист пожал руку инженеру.
   — Мистер Позолот не пришел с вами? — спросил он, подмигнув.
   — Он, э, будет следить за событиями из своей кареты — ответил инженер, заметно нервничая.
   — Ну что же, раз вы, наконец, оба здесь, мистер Стиббонс вручит каждому из вас копию послания — решил Архиканцлер — мистер Стиббонс?
   Им были переданы два свертка. Мокрист развернул свой и расхохотался.
   — Но это книга! — запротестовал мистер Пони — Кодировка займет всю ночь. А еще эти диаграммы!
   "Ну что же, начнем" — решил Мокрист. Со скоростью кобры он рванулся вперед, выхватил книгу у мистера Пони, быстро открыл ее в середине, и под удивленный вдох толпы,
   вырвал сразу столько страниц, сколько смог ухватить одной рукой.
   — Ну вот, — сказал он, передавая страницы ошарашенному инженеру — Вот ваше сообщение! Страницы с 79-й по 128-ю. Мы доставим все остальное, и получатель сможет вклеить сюда ваши страницы, если они вообще дойдут! — он заметил, что профессор Пелч прожигает его взглядом, и поспешно добавил — я уверен, книгу можно будет снова склеить, очень аккуратно.
   Это был глупый жест, но зато эффектный, ошеломляющий, забавный и немного жестокий — Мокрист прекрасно знал, как завладеть вниманием толпы. Мистер Пони попятился, сжимая в руках выдранную из книги главу.
   — Я не имел в виду… — начал он, но был прерван Мокристом:
   — В конце-то концов, у нас преимущество — такая большая карета для такой маленькой книги.
   — Но все эти картинки потребуют кучу времени на кодировку… — запротестовал мистер Пони.
   Он не привык к таким дискуссиям. Механизмы никогда не спорили с ним.
   Мокрист правдоподобно изобразил на лице глубокую озабоченность.
   — Да, это как-то нечестно — согласился он и повернулся к Помыслеру Стиббонсу — Вы тоже считаете, что это нечестно, мистер Стиббонс?
   Волшебник выглядел озадаченным.
   — Но ведь после того как они закодируют сообщение, оно долетит до Колении всего за пару часов! — заметил он.
   — Все равно, я настаиваю — упорствовал Мокрист — Нам не нужны нечестные преимущества. Стой на месте, Джим — крикнул он, обращаясь к кучеру — Мы дадим семафорам фору.
   Он повернулся к Помыслеру и мистеру Пони и с самым невинным выражением на лице спросил:
   — Одного часа будет достаточно, как вы думаете, джентльмены?
   Толпа разразилась криками и аплодисментами. "Боги, а я ведь чертовски хорош в своем деле — подумал Мокрист — Ах, если бы это мгновение длилось вечно…"
   — Мистер Губвиг! — раздался голос.
   Мокрист огляделся и заметил собеседника.
   — А, мисс Сахарисса. Как ваш карандаш, наготове?
   — Вы что, серьезно собираетесь ждатьпока «Путь» подготовит сообщение к передаче? — спросила она, не сдерживая смеха.
   — Конечно, ответил Мокрист, взявшись за лацканы своего блестящего костюма — Мы в Почте честные ребята. Кстати, можно воспользоваться моментом и рассказать вам о нашей новой марке "Зеленая Капуста"?
   — Вы не слишком далеко заходите, мистер Губвиг?
   — До самой Колении, моя дорогая леди! Я упоминал, что клей на нашей новой марке со вкусом капусты?
   Мокрист не мог теперь остановиться, даже за кучу денег. Это было то, чем жила его душа: нестись, оседлав лавину, изменять мир, беседуя с людьми и меняя их взгляды. За такое он был готов отдать пригоршню алмазов: пусть карты летают в игре "Найди Даму", пусть он стоит, улыбаясь, перед клерками, проверяющими фальшивые счета. Это было ощущение, которого он страстно желал, чистое удовольствие пропихнуть конверт…
   Взяткер Позолот шел сквозь толпу, как акула сквозь стаю мелкой рыбешки. Он бросил на Мокриста деланно-нейтральный взгляд и обратился к мистеру Пони.
   — Какие-то проблемы, джентльмены? Уже поздно.
   В тишине, нарушаемой только отдельными смешками из толпы, Пони попытался объяснить, что происходит, в той степени, в какой он это понимал к настоящему моменту.
   — Ясно — сказал Позолот — Вам нравится насмехаться над нами, мистер Губвиг? Тогда позвольте заметить, что мы не поймем вас неправильно, если вы отправитесь прямо сейчас. Я думаю, мы можем дать вам пару часов, э?
   — О, конечно — согласился Мокрист — если вам от этого станет легче.
   — Разумеется, станет — мрачно заметил Позолот — Лучше всего, мистер Губвиг, если за это время вы постараетесь оказаться как можно дальше отсюда.
   Мокрист понял намек, потому что ожидал чего-то подобного. Слова Позолота звучали разумно и учтиво, но его глаза были как серые стальные шарики, а в голосе слышались убийственные нотки. Позолот добавил:
   — Надеюсь, мистер Грош в порядке, мистер Губвиг? Я был очень опечален, узнав о нападении на него.
   — Нападении, мистер Позолот? Он был ранен упавшими балками. — возразил Мокрист.
   Этот вопрос лишил Позолота всякого права на пощаду.
   — Да? Значит, меня неверно информировали. — сказал Позолот — В будущем я буду аккуратнее относиться к слухам.
   — Я передам ваши наилучшие пожелания мистеру Грошу.
   Позолот приподнял шляпу.
   — До свидания, мистер Губвиг. Желаю вам удачи в вашем смелом предприятии. Я слышал, на дорогах встречаются весьма опасные личности.
   Мокрист в свою очередь приподнял шляпу и ответил:
   — Я намерен очень скоро оставить их позади, мистер Позолот.
   "Ну вот — подумал он — все сказано, и эта милая леди из газеты подумает, что мы с ним приятели, или, в худшем случае, всего лишь сухо-вежливые друг с другом конкуренты. Давай-ка подпортим впечатление".
   — До свидания, леди и джентльмены — объявил он — Мистер Помпа, будьте любезны, положите метлу в карету.
   — Метлу? — резко переспросил Позолот — Эту метлу? Со звездами? Вы берете с собой метлу?
   — Да. Она может оказаться очень кстати, если карета сломается. — любезно ответил Мокрист.
   — Я протестую, Архиканцлер! — воскликнул Позолот, резко обернувшись — Этот человек намерен долететь до Колении!
   — И не собирался — возразил Мокрист — Я отвергаю это голословное обвинение!
   — Вот почему вы так самоуверенны? — прорычал Позолот.
   Это былрык, но в нем чувствовалась нотка неуверенности.
   На метле можно лететь с такой скоростью, что тебе уши ветром оторвет. Метла может выиграть у «Пути», если сломается несколько башен, а ведь они частенько ломаются, видит небо, и, кроме того, метла может лететь прямо, не следуя извивам дороги для карет и "Великого Пути", чьи башни построены вдоль нее. Конечно, "Великому Пути" должно крупно не повезти, а человек на метле очень сильно замерзнет или даже вообще умрет, но теоретически метла может долететь от Анк-Морпорка до Колении за один день. Такое может сработать.
   Лицо Позолота просветлело. Теперь-тоон знал, что задумал Мокрист.
    Крутится, крутится колесико, а где остановится, догадайся-ка…
   Это основа любой аферы и мошенничества. Всегда поддерживай в другом игроке неуверенность, а если он все-таки в чем-то уверен, пусть будет уверен не в том, что происходит на самом деле.
   — Я требую, чтобы в карете не было никаких метел! — заявил Позолот, обращаясь к Архиканцлеру, что, конечно, было ошибкой. От волшебников ничего не требуют. Их просят.— Если мистер Губвиг не уверен в надежности своего снаряжения, я предлагаю ему признать себя проигравшим прямо сейчас!
   — Мы поедем одни по диким местам, поэтому метла может выручить нас, если что — запротестовал Мокрист.
   — Тем не менее, я вынужден согласиться с этим… джентльменом — сказал Чудакулли с неприязнью в голосе — Брать с собой метлу на такую гонку неправильно,мистер Губвиг.
   Мокрист взмахнул руками, как бы сдаваясь.
   — Конечно, сэр, если вы так считаете. Хотя это удар для меня. Но могу ли я надеяться на беспристрастное отношение с вашей стороны?
   — Что вы имеете в виду?
   — В башнях есть лошади, на случай, если башня сломается. — объявил Мокрист.
   — Это обычная практика! — резко возразил Позолот.
   — Только в горных районах — спокойно ответил Мокрист — И даже там лошадей держали только в самых отдаленных башнях. Но сегодня, подозреваю, лошади есть в каждой башне. Хотя бы пони. Извините, мистер Пони. Они могут устроить эстафету, Архиканцлер, и легко обогнать нашу карету, не передав семафором ни единой буквы.
   — Вы же не думаете, что мы отправим сообщение в Колению на лошадях! — запротестовал Позолот.
   — Вы ведь думаете, что я туда полечу. — возразил Мокрист — Если мистер Позолот не уверен в надежности своего оборудования, Архиканцлер, я предлагаю ему признать себя проигравшим прямо сейчас!
   Лицо Позолота омрачилось. Он был не просто раздражен, он погрузился в тихие, прозрачные воды полного внутреннего бешенства.
   — Давайте согласимся на том, что это не гонка лошадей против метел. — предложил Мокрист — Это дилижанс против семафоров. Если карета сломается, мы чиним карету. Если башня сломается, вы чините башню.
   — Звучит справедливо, должен признать — согласился Чудакулли — На том и решим. Тем не менее, позвольте мне забрать мистера Губвига на минуту, чтобы сказать ему пару слов предостережения.
   Архиканцлер обнял Мокриста за плечи и завел его за карету. Затем он наклонился, так что их лица разделяло всего несколько дюймов.
   — Вы ведь в курсе, что несколько звезд, нарисованных на рукоятке, не заставят метлу подняться в воздух? — спросил он.
   Мокрист взглянул в молочно-голубые глаза, которые смотрели так невинно, как глаза ребенка, особенно ребенка, который пытается выглядеть невинным.
   — Боги, она правда не взлетит? — поразился Мокрист.
   Волшебник похлопал его по плечу.
   — Чувствую, все надо оставить как есть — сказал он радостно.
   Позолот улыбнулся Мокристу, когда они вернулись обратно.
   Устоять перед искушением было невозможно, и Мокрист не устоял. Поднимай ставки. Всегда испытывай свою удачу, потому что никто этого не сделает за тебя.
   — Как насчет небольшой личнойставки, мистер Позолот? — спросил он — Просто чтобы придать происходящему… пикантность?
   Позолот воспринял этот выпад неплохо, по крайне мере, так казалось, если не видеть маленьких признаков…