- Ага, - поддакиваю, хотя сам думаю: при чем здесь рытье, когда подарки
вручать будут?
Первыми родители положили на поднос сберкнижки. Потом родственники
взялись поздравлять.
Выходит Татьянкин дядя:
- Дорогие, - говорит, - Таня и Леша, поздравляю вас и дарю...
Сам молча рисует углем на белоснежной от известки стене: рожки, ножки,
голову, кудряшки - в сумме получается баран в натуральную величину.
Я подумал - у дяди не все дома, а гости кричат:
- Ура! Горько!
Пока мы с удовольствием удовлетворяли просьбу, Татьянкина тетя начала
рисовать на другой стене прямоугольник, а в нем крупными буквами вывела:
"ПАЛАС".
Хороший подарок, но что дальше?
Дальше пошла писать деревня в лице невестиной родни. А родни у нее - за
день в окошко не перекидаешь.
"ПЫЛЕСОС ОТ Т ТИ ПАШИ".
"САМОВАР САПОГОВЫЙ ОТ МАШИ И ВОВЫ".
"СТО РУБЛЕЙ НА ПОКУПКУ КОРАБЛЕЙ".
Резвятся углем вдоль стен, поперек и по диагонали.
"ОДЕЯЛО ИЗ..." Рядом каракатица нарисована.
- Из каракатицы? - тамада интересуется.
- Из верблюда!
- Если это верблюд, - тамада головой качает, - значит, я - трактор!
А гости поздравляют подарками дальше.
"ХРЮ-ХРЮ МОЛОЧНЫЙ".
"ТАНЯ + Л ША + СЕРВИЗ ОТ БРАТА ГОШИ".
"ВЕДРО М ДА ЭТОГО ГОДА".
Исполосатили стены - места живого нет.
"НАБОР ПУСТЫШЕК ДЛЯ ПЕРВОЙ ДЮЖИНЫ ДЕТИШЕК".
- Ничего, - говорят, - молодая забелит!
Параллельно надписям гора денег на подносе растет.
- На самом деле, - на ушко спрашиваю Татьянку, - тебе эту живопись
забеливать?
Оказывается, ей и не когда-нибудь, а непременно до завтрашнего утра. То
есть - в самую брачную ночь!
- Брачная ночь, - говорю, - святое дело! Отдай - не греши!
Но хорошая хозяйка все должна успеть.
Вот уж действительно "рытье"... Традиции - лохмаче не придумаешь! В
нашем селе такого варварства нет.
Один потолок чистым остался.
Да, думаю, Татьянке в брачную ночь глаз сомкнуть некогда будет.
- А ты мне помогать должен! - Татьянка говорит.
Тут дя Афанасий встает и начинает доставать откуда-то из-за пазухи
деньги. Одну купюру, вторую, третью... Потом из-под стола молоток
вытаскивает.
- Деньжата, - говорит, - дарю детишкам на молочишко, а Леше -
персонально молоток! Клади под подушку - наследник родится.
Молоток как игрушечка, сам в руки просится.
- Желаю, - говорит дя Афанасий, - внести подарок в протокол.
Ставит табуретку на стул и лезет писать на потолке.
- Ну, дя Афанасий, - Татьянка грозится. - Припомню вам потолок!
- Не говори под руку! - сказал дя Афанасий с верхотуры, написал "МО..."
и полетел в противоположную от потолка сторону.
Поймали его, но все же на чью-то вилку напоролся вскользь.
- Налейте, - за бок схватился, - пятнадцать капель, рану изнутри
продезинфицировать от столбняка.
Поднесли ему фужер капель, нам с Татьянкой поднос с деньгами. Но тоже
не в карманы распихивать - в банку трехлитровую полагается ссыпать.
Утрамбовали мы под горлышко. Татьянка машинкой для закатывания
законсервировала урожай. Получился трехлитровый банк под крышкой.
Неплохо "на орехи" собрали.
Если бы еще в настенный протокол не заносили...
Забанкованные деньги бабушка на хранение унесла. В стеклянном банке они
процентами не обрастут, но мы вовсе не собирались трястись над сосудом.
Запланировали после свадьбы под мышку его и к морю, где персики и
шампанское...
На свадьбе шампанского два ящика было. Татьянка подняла фужер и как
заверещит, запрыгает пощикоточно. Вася-сосед вылезает из-под стола с туфлей
невесты в зубах, синяк под глазом от каблука наливается.
Словил фонарь, пока перепонку туфли отстегивал.
Выкуп с Миши-подженишника заломил - полный туфель денег или пусть
невеста неполноценная сидит.
Собрался круто компенсировать испорченную под столом фотографию. Я на
одной свадьбе столкнулся с таким поворотом событий. Полвечера тюха-свидетель
ходил среди гостей с протянутой туфлей: подайте, кто сколько может, невеста
голая сидит! Гостям оно большая радость внеплановые убытки нести, кровные
раскошеливать.
Неужели, думаю, Вася подгадит нашу свадьбу в самом начале.
Дя Афанасий со своим языком выручил.
- Деньги, - говорит, - навоз! Сегодня нуль, а завтра - воз!
Татьянка, молодец, сразу отрезала, что у нее туфель - не мусорная яма,
всякий навоз туда пихать. И тамада поддерживает: слово невесты - закон!
Меняй, Вася, пластинку с требованиями.
Вася недоволен, хотел по-легкому сорвать деньжат. И повеселюся, мол, на
свадьбе и навар. А ему шлагбаум перед носом. Гуляй, Вася, жуй опилки, я
начальник лесопилки.
Он не нытьем, так карканьем решил навредить.
- Пусть, - меняет Вася пластинку, - свидетель выпьет полный туфель
водки!
Туфель у Татьянки - не "лодочка"-маломерка. Тридцать девятый размер,
граммов триста войдет без напряжения. Для Миши-подженишника это верный аут
на четвереньках. Он и без того зла в рюмках после тостов не оставлял, сушил
до дна.
Но Миша вдруг говорит:
- Два туфля могу выпить, правый и левый!
Ничего себе, думаю, заносит Мишаню. Дергаю его за рукав: попридержи
коней, водку туфлями хлестать! Свадьба только началась, у тебя куча
обязанностей, а ты под стол, напившись, лезешь, друг называется.
- Спокойно, - Мишаня говорит, - два туфля осушу, если ты, Вася, выпьешь
стакан шампанского, не прикасаясь руками!
К стакану, само собой. И к содержимому тоже.
Цирковой номер. Берет Мишаня граненый стакан, наполняет шампанским:
пей, Вася, не стыдись!
Васе и сказать нечего. Туфель крепко держит, не дай Бог, выхватят
добычу, синяком озабоченно красуется.
- Лакать надо! - советуют болельщики.
- Через тряпочку сосать!
- Через трубочку!
Весь фокус - без тряпок и трубок пьется. Один на один со стаканом.
- Если сам без рук выпьешь, - Вася ухмыляется, - тогда отдам туфель.
Мишаня только этого и ждал. Стакан перед собой поставил, руки, как
арестант, за голову - ручки, дескать, вот они, - зубами край стакана сжал,
оторвал его от стола и, медленно поднимая, выпил до капли содержимое.
Никогда не замечал в Мишане таких способностей. Как выяснилось позже,
он сам впервые так пил: ва-банк шел. Когда выпил, как закричит:
- Горько!
С обутой невестой не грех поцеловаться.
Дя Афанасий решил повторить фокус в облегченном варианте - с рюмкой.
Правда, наполнил ее водкой. Чтобы тут же на себя вылить.
- Ничего, - говорит, - для моей раны снаружи тоже полезно. Это не соль
все-таки.
Дальше еще кучерявее. Поднялись мы подышать свежим воздухом. Сокол с
места - ворона на место. Возвращаемся, наши смягченные подушечками стулья
заняты, Татьянкины двоюродные братья-парубки уселись. И довольные, как слон
после купания.
- Ну-ка, - говорю, - ребятки-трулялятки, ослобоните места согласно
купленным билетам!
Им что в лоб, что по лбу. Рот до ушей от счастья! Не просто,
оказываются, сидят - за выкуп. Проворонили свидетели трон.
- Что, - спрашивает Миша-подженишник, - теперь из стула пить?
- Все бы ты горлом рассчитывался! - тамада говорит. - Пора ногами
поработать на пару со свидетельницей!
Просит их цыганочку сплясать.
Мишаня - это мы запростака! - пиджак снял, рукава рубашки закатал. Эх,
вышли плясать, расступитесь, дали! Вы такого молодца сроду не видали!
Раздайся круг, сольный номер идет!
Оказалось, слишком запросто хотел Мишаня посадить нас обратно в
президиум. Да у тамады нашармачка не проедешь. Ставит посреди круга стул и
назначает Мишане со свидетельницей за коллективное ротозейство сплясать на
нем. Хоть с выходом из-за печки, хоть без выхода, но на стуле. Да не по
отдельности, а в одной упряжке. Трактор, трактор-сосипатыч и коробка
скоростей! Давай, милка, потанцуем для развития костей!
Танцплощадка такая, что на ней не разбежишься кренделя писать. Да еще с
дамой. Везде ее ноги, руки и другие выступающие части. Попробуй среди них
ударь чечетку или вприсядку пройдись.
Мишаня, стараясь не упасть, начал было что-то изображать, но
свидетельница его быстро охолонила.
- Ты что, - говорит, - по моим ногам как по бульвару?! Разуйся!
Разулся Мишаня, да все равно нет цыганского огня, чтобы искры на головы
окружающих из пяток и стула.
Баянист наяривает по клавиатуре туда и обратно, чертит мехами
синусоиды...
Мишане обидно на себя глядеть, умеет он цыганочку делать... Да еще как
умеет! Свидетельнице тоже в пляске палец в рот не клади - отобьет каблуками.
Но нет на стуле простора, чтобы развернуться, заткнуть тамаду-выдумщика за
пояс. Топчутся как слепые котята...
- Это тебе не безручные стаканы опрокидывать! - Вася-сосед синяком
ухмыляется!
Но Мишаня вдруг кричит свидетельнице: "Подвинься, я лягу!" - падает на
стул на колени и давай руками по себе плясать. Нашел выход. Поверхность
собственного тела больше площади сиденья и свидетельница не путается. По
груди, животу, бедрам, коленям, затылку, пяткам в бешеном темпе себя
охлапывает, весь ходуном - то вперед согнется, то назад откинется - ходит.
Такие пассажи вытворяет, у всех слюнки текут. Свидетельница над ним ручную
чечетку бьет, задиком, плечами танцевально вихляет... Дают, не сходя со
стула, цыганского дрозда. На полу такое не каждый сумеет.
Тамаде только и осталось руками развести и кышнуть непрошеных гостей из
президиума.
Заняли мы свои места, а дя Афанасий захотел посидеть на танцевальном
стуле.
- Что-то, - жалуется, - рана в боку заныла, похоже, осколок вилки
остался.
Цыганские переплясы стул выдержал, дя Афанасия с осколком нет -
рассыпался.
- Не свадьба, - поднялся с пола дя Афанасий, - а увечья сплошные. В
боку травма от холодного оружия, еще и ум зашиб. Налейте, - просит, -
пятнадцать капель для дезинфекции шизофрении.
Ради здоровья не грех и выпить. Но тамада строго следит: начинают гости
стаканами за галстук плескать, мигом объявляет культурное мероприятие.
- Ну-ка, - говорит, - чья сторона больше частушек знает?
И вызывает к себе двух женщин со стороны невесты и двух мужчин от
жениха.
Мячиками выскочили Татка и Натка, две кубышечки лет по двадцать пять
каждой. Трахнули каблуками, лампочки заподмигивали:
Оха-ха! Оха-ха!
Чья же буду я сноха?
Кто же будет мой жених?
Повоюю я у них!
Такие точняком повоюют без поражения.
На Татке юбка цветными волнами ходит. Натка в джинсах наступает на мою
команду, в которую, что самое интересное, первым вошел мой начальник цеха
Сметана. На самом деле он - Князев, Сметаной за глаза зовут, потому что
белобрысый с ног до головы. Я его больше для приличия приглашал, когда
отгулы подписывал, он с женой приехал, и, не лом проглотивши сидел, мол, я
начальник и этим все сказано, веселился, невзирая на должность. Смело спел
против Татки и Натки:
Начинаю припевать -
Жарено, варено!
То ли дома ночевать,
То ли у Матрены?
Натка, по бокам и сзади выпирающая из джинсов, подхватила любовную
тему, не опускаясь до березок и свиданий при луне на речке:
Я любила тебя, гад,
Четыре года в аккурат!
А ты меня полмесяца
И то решил повеситься!
На подмогу Сметане в борьбе с этими оторвяжками вышел Паша Груздь, мой
двоюродный брат. Паша - это два метра красоты, не считая сутулости. Он
любовную бочку катить не стал: с кем тут состязаться? Спел на головы
моторных девок:
Сидит заяц на заборе
В алюминевых трусах!
А кому какое дело,
Что ширинка на болтах?!
Татку такое пренебрежение задело за живое. Не переставая колотить
каблуками, выпалила в Пашку:
Пойду в сад, в самый зад,
Наломаю хрену!
Натолкаю Пашке в рот
За его измену!
Сметана не стерпел, ввязался в любовную полемику:
На горе стоит избушка,
Красной глиной мазана!
Там живет моя зазноба,
За ногу привязана!
И получил за это от девок:
Я любила Вовку,
Да уважала Вовку!
А теперь Вовку
На мясозаготовку!
Если учесть, что Сметану Владимиром Николаевичем зовут, то вышло в
самую точку. Натка еще и язык показала, что, мол, получил сильный пол от
слабопрекрасного! Паше все равно. С тем же видом - кто это мне в пуп дышит?
- продолжает заячью тематику:
Сидит заяц на заборе,
Курит жареный сапог!
Воробей сидит на крыше,
Подпоясан молотком!
Дя Афанасий встрял вернуть соревнование на любовные рельсы, свадьба
как-никак, вякнул вне конкурса:
Шел я лесом, камышом,
Видел бабу нагишом!
- Спасибо за подсказку! - крикнула Натка и отбарабанила:
Эх, топну ногой!
Да притопну другой!
Не люблю милого в одеже,
А люблю, когда нагой!
На что Сметана моментально отреагировал:
Эх, топни нога!
Да притопни друга!
Не люблю милую в одеже,
А люблю, когда нага!
Народ про капли в пол-литровых пузырьках забыл, приплясывает,
подпевает: оп-па! оп-па! зеленая ограда! потеряла я тебя! этому и рада!
Сильнее за девок болеют, Татьянкиной родни больше. А девки стараются:
Полюбила я его,
А он, девочки, связист!
У него насчет любви
Провода повисли вниз!
В ответ на плясовые наскоки Сметана пристукивал каблуками, Паша даже не
шевелился, сыпал свою заячью программу, как с трибуны. Лишь "провода"
отвислые задели за живое, не стерпел, запустил в девок:
У моей милашки ляжки
Сорок восемь десятин,
Без порток в одной рубашке
Обрабатывал один!
Минут двадцать они бодались. Девки прут по всему фронту, огонь под
пятками:
И пол доски!
И потолок доски!
Почему ребята злые?
Они недоноски!
Мои мужички с улыбочками отбрыкиваются:
Я хотел нынче жениться!
Так и думал - поженюсь.
Увидал у девок в речке -
До сих пор еще боюсь!
Вдруг наступление захлебнулось. Татка с Наткой бэ, мэ, а пороха больше
нет. Как по речке, по реке плывет корова в пиджаке! Рукава бумажные, у нас
дела неважные! Неважные дела у Татки с Наткой - закончились частушки.
Резервом главного командования Татьянка моя выскочила на помощь:
Меня милый провожал,
К стеночке притиснул,
А в кармане был трояк,
Он его и свистнул!
Спела, рукой махнула, вот мы какие! Обручальное кольцо, символ
супружеской верности, с пальца слетело и покатилось под стол. Гости
растерялись, один тамада, будто и это запланировал, тут же объявляет
следующий номер культурной программы: кто найдет кольцо, в награду получит
поцелуй невесты и бутылку шампанского на закуску! Все, как тараканы от
света, кинулись под столы. Писк! Визг! "Не наступайте на голову, она и так
пустая!" "Сойди с руки, не казенная!"
Дя Афанасий первым нашел золотую пропажу.
- Невесту, - говорит, - я поцелую в щечку, а шампанское мне врачи
строго-настрого не велят. Вилочная рана, говорят, будет в боку гноиться!
Одну водку разрешают помаленьку. Но часто. Не откажите пятнадцать капель
согласно рецепту!
Порезвились гости, да нагрянула пора убираться со двора. На боковую
отдыхать пошли. У нас "САМОВАР САПОГОВЫЙ ОТ МАШИ И ВОВЫ", другие
протокольные надписи кричат со стен, спать не дают. Невеста белоснежное
платье с воланами и рюшками не на пеньюар интимный - на робу
маляра-штукатура сменила. С сестрой на побелку рукава закатали.
Дя Афанасий тоже бессонницей мается. Помогает нам с тестем пространство
от столов освобождать.
- Леша, - спрашивает меня, - что такое два удара - восемь дырок? - И
сам отвечает. - Вилка! Дайте ножик, дайте вилку я зарежу мою милку!
Вдруг Миша-подженишник нарисовался, не сотрешь. Я думал, он давно со
свидетельницей заборы по селу подпирает, ничего подобного - заходит, как
пугало огородное. На голове панама в горошек, рубаха линялая на пупе узлом,
гамаши, что пожарная машина красные... Только часы на руке свои. Полюбила я
его, а он деревенский! При плаще и при часах, но в рейтузах женских!
- Мишаня, - говорю, - ты вроде водку туфлями не пил, зачем тогда
перепутал день с ночью? Ряженые завтра будут. Рано ворон пугать. Они спят, и
ты иди поспи!
- Свистеть приказа не было! - топает ногой Мишаня. - На дворе брачная
ночь, не могу друга в беде бросить! Давай, - требует, - кисть, белить буду!
Как тут не подумаешь: успел-таки под занавес, после сладкого стола,
набраться. Пол в общаге помыть толком не может, поперек плашек всегда
тряпкой елозит, и то не заставишь, вдруг - зачесалось белить.
- Это не коровник, - объясняю, - белить. Дело ответственное. Вся
свадьба работу невесты утром принимать будет. Иди, - отправляю его, -
отдыхай, завтра день тяжелый: дурнина ожидается.
Мишаня прочел мои мысли.
- Я тебе, - говорит, - сейчас докажу, какой я пьяный!
И приседает на одной ноге "пистолетиком": раз-два, раз-два... Потом у
стенки делает стойку на руках - пятки к небу, как раз ткнулись в "ВЕДРО М ДА
ЭТОГО ГОДА", - и отжимается от пола вверх ногами.
Похоже, трезвый.
Нас однажды с Мишаней после дискотеки менты замели. Были мы на взводе,
но слегка. Привезли в вытрезвитель, командуют: руки вытянуть вперед! закрыть
глаза! приседай! Мишаня говорит: "Удивили! Это вы попробуйте сделать, как
я". И давай им "пистолетик" и отжимание вверх ногами демонстрировать.
"Подумаешь!" - один работник вытрезвителя скривился. Прямо в сапогах
повторил стойку: руки на ширине плеч, ноги вверх, каблуки к стенке. И начал
отжиматься. Как только руки в локтях согнул, сразу лицом в пол впился. А пол
бетонный...
Продержали нас тогда до утра.
- Мишаня, - прошу его, - это не вытрезвитель, а свадьба! Иди, не
путайся под ногами выполнять народные обряды!
Мишаня бровью не ведет, упрямо забирает кисть у Татьянкиной сестры, а
меня посылает взбивать подушки.
Белильщик Мишаня оказался такой, что лучше Татьянки и ее сестры вместе
взятых. Любовь к спорту заставила. В школе Мишаня гимнастикой занимался.
Тренера они на руках носили, и он в ответ их любил, когда не курили. Курцов
отучал от никотина трудом. Как кого из секции заловит с сигаретой - на тебе
ведро с известкой и кисть, иди бели раздевалку в спортзале. Да не просто
корова хвостом машет, чтоб обязательно без полос. Мишаня, раскрыв рот, любил
тренера, но и курить обожал с детских лет. Школу закончил с первым разрядом
по гимнастике, и дома мать доверяла ему самые ответственные потолки.
Мишаня с Татьянкой как взялись в четыре руки белить...
У нас есть фотография - Татьянкина сестра делала, - стоим: Мишаня в
панаме и гамашах, невеста в заляпанном халате, веревочкой подпоясана, я хоть
и поприличнее одет, но тоже без галстука. Счастливые стоим - только что
закончили с побелкой. Пусть теперь кто-нибудь попробует вякнуть, что молодая
хозяйка неумеха!
На второй день ни один мужик не заметил свежевыбеленных стен. Как
уперлись в столы, глаза выше бутылок не поднимают. Можно понять - больше
часа у ворот гостей промурыжили. Там без обрядов шагу не шагни: пока молодых
свидетели не приведут, гости в дом заходить не моги. А молодых тоже: раз-раз
за руку взял да привел - не получается. Место брачного ночлега держится в
совершенном секрете. От свидетелей в том числе. А мы, так получилось, как
разведчики запрятались. Положили нас через два дома от тещи, у Татьянкиной
тети. В доме духота, мы под утро потихоньку перебрались на сеновал. В самом
углу, за горой сена, на свежем воздухе разоспались. Мишаня, разыскивая нас,
поднялся, с лестницы посмотрел.
- Здесь, - объявил, - нет их.
А Татьянка на ухо мне шепчет:
- Пусть подождут-побегают. Стены разукрасили, не пожалели меня...
По всей родне нас искали, пока мы сами не вышли из подполья. Гости без
ума обрадовались, а им опять вместо опохмелки красный свет - прохода нет. Дя
Афанасий перед тещиной калиткой сидит. На голове милицейская фуражка, в
одной руке бутылка водки, в другой - рюмашка, у ног - банка трехлитровая
пустая. Сидит и поет:
Кто ходи в гости по утрам,
Тот поступает мудро!
То здесь сто грамм!
То там сто грамм!
На то оно и утро!
Хотя сам сто грамм не дает. Не лает, не кусает, не наливает. Рубль
нужен. Бросай в банку и проходи. Хочешь стопарик похмельный завалить -
десятку бросай. Нет денег - не беда. Нищий вариант тоже учтен. На калитке
сковорода висит метр в диаметре и закопченная... Чернее сажи! Жалко рубль в
фонд молодых - целуй сковороду. Можно не в засос, но чмокнуть должен. Гости
заждались до такой степени, готовы дя Афанасия в лысину целовать...
Есть фотография, где он не лает, не кусает, в дом не пускает. Такой
весь сугубо официальный сидит...
Раз в год с супругой обязательно свадебные фотографии достаем. И всегда
интересно посмотреть. Все молоденькие... Мы с Татьянкой тест пилим... Детей
в капусте ищем... Стеклянный банк Татьянка консервирует... Смотрим, смеемся,
вспоминаем, и, честное слово, каждый раз именины делаются на сердце... Есть
фотография, где Миша-подженишник дает на стуле цыганского дрозда на фоне
протокольных стен... Кстати, мужики так и не заметили свежую побелку, пока
им женщины об этом не сказали.
- И вправду, - удивились мужики. И тут же предложили. - Так выпьем за
молодую хозяйку!
Нашли повод, но под аппетитную руку вскакивает дя Афанасий. Серьезный,
как пол-литра.
- Стойте! - наливает себе водки и кланяется всем. - Дорогие товарищи,
спасибо за компанию! До свидания!
Как на вокзале, только чемоданов нет, а так - вот-вот поезд отойдет.
- Ты куда? - теща спрашивает.
- Никуда, - отвечает, - но сейчас выпью на старую закваску и перестану
вас узнавать, а компания на редкость душевная подобралась. Хочу попрощаться,
пока в своем уме и добром здравии...
Есть еще уникальная фотография: Татьянка выливает ведро воды на
Васю-соседа. У того ошарашенные с синяком глаза... Хотя, как всегда, сам
нарвался. На второй день гости опохмелились и захотелось им водицы студеной.
Идти на колодец должна молодая хозяйка с ведрами на коромысле. И капли по
дороге не пролей, а сами толкаются со всех сторон под руку. Особенно Вася
старался навредить. Два раза Татьянка возвращалась к колодцу наполнять ведра
по новой, а на третий подловила момент и окатила Васю. Иван Купала - обливай
кого попало! А фотограф вовремя щелкнул.
На второй день вообще дурнина была редкостная. Пашу Груздя нарядили
невестой. Бюст натолкали: полсвадьбы на таком рассядется. Фата из драного
тюля, платье - только к скотине ходить. Глаза, брови, щеки, губы
разукрасили... Есть фотография: невеста с женихом целуются. Жених - в
солдатском обмундировании Татка-кубышечка, что Паше в пуп дышит. Исправляя
высотное неравенство, невеста-скромница (Паша) упала перед
женихом-недомерком (Таткой) на колени и тянет намалеванные губищи целоваться
в ответ на призыв "горько!" Вокруг ряженые: один с метлой, другой с
пионерским барабаном... Натка-частушечница цыганкой нарядилась, в руках
грелка, в которой водка... Вася-сосед в мотоциклетном шлеме с тачкой, тещу с
тестем и других гостей за вознаграждение катать по селу. А кто не хочет
платить, тех в лужу...
Да что там говорить, славно погуляли! А ведь мы с Татьянкой было
высунулись: не надо свадьбы, лучше деньгами возьмем! Дешевле, мол, и без
хлопот. Родители нас мигом задвинули, лишили права голоса. И правильно
сделали. Разлетелись бы деньги, а так есть что вспомнить, порадоваться,
людям рассказать. Что называется: оп-па! оп-па! крутится точило! пропивали
молодых весело, красиво!
А если красиво "пропили", то и живется потом легче молодым, честное
слово!
1990
И под ее атласной кожей
Судьба налево, судьба направо
Где сгреб, там и хлоп.
ксель-моксель
Темнеченько
Швейцария на полкровати
Переполюсовка
Ревела буря в новогоднюю ночь
Егоза
С головой не договорившись
К чертям свинячим
Медвежьи гонки
Волоха
Шишкобои
лки зеленая
Абрикосы в "таежном"
Сорок бочек арестантов
Фотография
От несерьезного автора
Коварное пиво
Прыжок со старта
Катанки с шампанским
Ключик на старт
Олимпийский сервис
Выстрел в ночи
Водка с содовой
Не шанежки хватать
Секс на баррикадах
Байбаки подземелья
Авария любви
Билет Бухалову
А тебе-то что?
Почти по Тютчеву
Под стук трамвайный
В ружье
Подарок подружайке
Галушки на сазана
Осенняя соната
Таежный крестник
Жан с рогами
Сайгак на колесах
Дед Петро на рельсах
Горстями и клоподавно
Пылающие головешки
Кверху ногами
Два диагноза против Миши
Клизмой по профессионализму
Кувшин разбился
Кашей по менталитету
Мышиные дойчмарки
Очищение под елкой
Вася-кришна
Отелло с кочергой
Афиноген
Золотые ручки
Новый нерусский
Тудымо-сюдымо
Переподготовка в тумбочке
Занака
вручать будут?
Первыми родители положили на поднос сберкнижки. Потом родственники
взялись поздравлять.
Выходит Татьянкин дядя:
- Дорогие, - говорит, - Таня и Леша, поздравляю вас и дарю...
Сам молча рисует углем на белоснежной от известки стене: рожки, ножки,
голову, кудряшки - в сумме получается баран в натуральную величину.
Я подумал - у дяди не все дома, а гости кричат:
- Ура! Горько!
Пока мы с удовольствием удовлетворяли просьбу, Татьянкина тетя начала
рисовать на другой стене прямоугольник, а в нем крупными буквами вывела:
"ПАЛАС".
Хороший подарок, но что дальше?
Дальше пошла писать деревня в лице невестиной родни. А родни у нее - за
день в окошко не перекидаешь.
"ПЫЛЕСОС ОТ Т ТИ ПАШИ".
"САМОВАР САПОГОВЫЙ ОТ МАШИ И ВОВЫ".
"СТО РУБЛЕЙ НА ПОКУПКУ КОРАБЛЕЙ".
Резвятся углем вдоль стен, поперек и по диагонали.
"ОДЕЯЛО ИЗ..." Рядом каракатица нарисована.
- Из каракатицы? - тамада интересуется.
- Из верблюда!
- Если это верблюд, - тамада головой качает, - значит, я - трактор!
А гости поздравляют подарками дальше.
"ХРЮ-ХРЮ МОЛОЧНЫЙ".
"ТАНЯ + Л ША + СЕРВИЗ ОТ БРАТА ГОШИ".
"ВЕДРО М ДА ЭТОГО ГОДА".
Исполосатили стены - места живого нет.
"НАБОР ПУСТЫШЕК ДЛЯ ПЕРВОЙ ДЮЖИНЫ ДЕТИШЕК".
- Ничего, - говорят, - молодая забелит!
Параллельно надписям гора денег на подносе растет.
- На самом деле, - на ушко спрашиваю Татьянку, - тебе эту живопись
забеливать?
Оказывается, ей и не когда-нибудь, а непременно до завтрашнего утра. То
есть - в самую брачную ночь!
- Брачная ночь, - говорю, - святое дело! Отдай - не греши!
Но хорошая хозяйка все должна успеть.
Вот уж действительно "рытье"... Традиции - лохмаче не придумаешь! В
нашем селе такого варварства нет.
Один потолок чистым остался.
Да, думаю, Татьянке в брачную ночь глаз сомкнуть некогда будет.
- А ты мне помогать должен! - Татьянка говорит.
Тут дя Афанасий встает и начинает доставать откуда-то из-за пазухи
деньги. Одну купюру, вторую, третью... Потом из-под стола молоток
вытаскивает.
- Деньжата, - говорит, - дарю детишкам на молочишко, а Леше -
персонально молоток! Клади под подушку - наследник родится.
Молоток как игрушечка, сам в руки просится.
- Желаю, - говорит дя Афанасий, - внести подарок в протокол.
Ставит табуретку на стул и лезет писать на потолке.
- Ну, дя Афанасий, - Татьянка грозится. - Припомню вам потолок!
- Не говори под руку! - сказал дя Афанасий с верхотуры, написал "МО..."
и полетел в противоположную от потолка сторону.
Поймали его, но все же на чью-то вилку напоролся вскользь.
- Налейте, - за бок схватился, - пятнадцать капель, рану изнутри
продезинфицировать от столбняка.
Поднесли ему фужер капель, нам с Татьянкой поднос с деньгами. Но тоже
не в карманы распихивать - в банку трехлитровую полагается ссыпать.
Утрамбовали мы под горлышко. Татьянка машинкой для закатывания
законсервировала урожай. Получился трехлитровый банк под крышкой.
Неплохо "на орехи" собрали.
Если бы еще в настенный протокол не заносили...
Забанкованные деньги бабушка на хранение унесла. В стеклянном банке они
процентами не обрастут, но мы вовсе не собирались трястись над сосудом.
Запланировали после свадьбы под мышку его и к морю, где персики и
шампанское...
На свадьбе шампанского два ящика было. Татьянка подняла фужер и как
заверещит, запрыгает пощикоточно. Вася-сосед вылезает из-под стола с туфлей
невесты в зубах, синяк под глазом от каблука наливается.
Словил фонарь, пока перепонку туфли отстегивал.
Выкуп с Миши-подженишника заломил - полный туфель денег или пусть
невеста неполноценная сидит.
Собрался круто компенсировать испорченную под столом фотографию. Я на
одной свадьбе столкнулся с таким поворотом событий. Полвечера тюха-свидетель
ходил среди гостей с протянутой туфлей: подайте, кто сколько может, невеста
голая сидит! Гостям оно большая радость внеплановые убытки нести, кровные
раскошеливать.
Неужели, думаю, Вася подгадит нашу свадьбу в самом начале.
Дя Афанасий со своим языком выручил.
- Деньги, - говорит, - навоз! Сегодня нуль, а завтра - воз!
Татьянка, молодец, сразу отрезала, что у нее туфель - не мусорная яма,
всякий навоз туда пихать. И тамада поддерживает: слово невесты - закон!
Меняй, Вася, пластинку с требованиями.
Вася недоволен, хотел по-легкому сорвать деньжат. И повеселюся, мол, на
свадьбе и навар. А ему шлагбаум перед носом. Гуляй, Вася, жуй опилки, я
начальник лесопилки.
Он не нытьем, так карканьем решил навредить.
- Пусть, - меняет Вася пластинку, - свидетель выпьет полный туфель
водки!
Туфель у Татьянки - не "лодочка"-маломерка. Тридцать девятый размер,
граммов триста войдет без напряжения. Для Миши-подженишника это верный аут
на четвереньках. Он и без того зла в рюмках после тостов не оставлял, сушил
до дна.
Но Миша вдруг говорит:
- Два туфля могу выпить, правый и левый!
Ничего себе, думаю, заносит Мишаню. Дергаю его за рукав: попридержи
коней, водку туфлями хлестать! Свадьба только началась, у тебя куча
обязанностей, а ты под стол, напившись, лезешь, друг называется.
- Спокойно, - Мишаня говорит, - два туфля осушу, если ты, Вася, выпьешь
стакан шампанского, не прикасаясь руками!
К стакану, само собой. И к содержимому тоже.
Цирковой номер. Берет Мишаня граненый стакан, наполняет шампанским:
пей, Вася, не стыдись!
Васе и сказать нечего. Туфель крепко держит, не дай Бог, выхватят
добычу, синяком озабоченно красуется.
- Лакать надо! - советуют болельщики.
- Через тряпочку сосать!
- Через трубочку!
Весь фокус - без тряпок и трубок пьется. Один на один со стаканом.
- Если сам без рук выпьешь, - Вася ухмыляется, - тогда отдам туфель.
Мишаня только этого и ждал. Стакан перед собой поставил, руки, как
арестант, за голову - ручки, дескать, вот они, - зубами край стакана сжал,
оторвал его от стола и, медленно поднимая, выпил до капли содержимое.
Никогда не замечал в Мишане таких способностей. Как выяснилось позже,
он сам впервые так пил: ва-банк шел. Когда выпил, как закричит:
- Горько!
С обутой невестой не грех поцеловаться.
Дя Афанасий решил повторить фокус в облегченном варианте - с рюмкой.
Правда, наполнил ее водкой. Чтобы тут же на себя вылить.
- Ничего, - говорит, - для моей раны снаружи тоже полезно. Это не соль
все-таки.
Дальше еще кучерявее. Поднялись мы подышать свежим воздухом. Сокол с
места - ворона на место. Возвращаемся, наши смягченные подушечками стулья
заняты, Татьянкины двоюродные братья-парубки уселись. И довольные, как слон
после купания.
- Ну-ка, - говорю, - ребятки-трулялятки, ослобоните места согласно
купленным билетам!
Им что в лоб, что по лбу. Рот до ушей от счастья! Не просто,
оказываются, сидят - за выкуп. Проворонили свидетели трон.
- Что, - спрашивает Миша-подженишник, - теперь из стула пить?
- Все бы ты горлом рассчитывался! - тамада говорит. - Пора ногами
поработать на пару со свидетельницей!
Просит их цыганочку сплясать.
Мишаня - это мы запростака! - пиджак снял, рукава рубашки закатал. Эх,
вышли плясать, расступитесь, дали! Вы такого молодца сроду не видали!
Раздайся круг, сольный номер идет!
Оказалось, слишком запросто хотел Мишаня посадить нас обратно в
президиум. Да у тамады нашармачка не проедешь. Ставит посреди круга стул и
назначает Мишане со свидетельницей за коллективное ротозейство сплясать на
нем. Хоть с выходом из-за печки, хоть без выхода, но на стуле. Да не по
отдельности, а в одной упряжке. Трактор, трактор-сосипатыч и коробка
скоростей! Давай, милка, потанцуем для развития костей!
Танцплощадка такая, что на ней не разбежишься кренделя писать. Да еще с
дамой. Везде ее ноги, руки и другие выступающие части. Попробуй среди них
ударь чечетку или вприсядку пройдись.
Мишаня, стараясь не упасть, начал было что-то изображать, но
свидетельница его быстро охолонила.
- Ты что, - говорит, - по моим ногам как по бульвару?! Разуйся!
Разулся Мишаня, да все равно нет цыганского огня, чтобы искры на головы
окружающих из пяток и стула.
Баянист наяривает по клавиатуре туда и обратно, чертит мехами
синусоиды...
Мишане обидно на себя глядеть, умеет он цыганочку делать... Да еще как
умеет! Свидетельнице тоже в пляске палец в рот не клади - отобьет каблуками.
Но нет на стуле простора, чтобы развернуться, заткнуть тамаду-выдумщика за
пояс. Топчутся как слепые котята...
- Это тебе не безручные стаканы опрокидывать! - Вася-сосед синяком
ухмыляется!
Но Мишаня вдруг кричит свидетельнице: "Подвинься, я лягу!" - падает на
стул на колени и давай руками по себе плясать. Нашел выход. Поверхность
собственного тела больше площади сиденья и свидетельница не путается. По
груди, животу, бедрам, коленям, затылку, пяткам в бешеном темпе себя
охлапывает, весь ходуном - то вперед согнется, то назад откинется - ходит.
Такие пассажи вытворяет, у всех слюнки текут. Свидетельница над ним ручную
чечетку бьет, задиком, плечами танцевально вихляет... Дают, не сходя со
стула, цыганского дрозда. На полу такое не каждый сумеет.
Тамаде только и осталось руками развести и кышнуть непрошеных гостей из
президиума.
Заняли мы свои места, а дя Афанасий захотел посидеть на танцевальном
стуле.
- Что-то, - жалуется, - рана в боку заныла, похоже, осколок вилки
остался.
Цыганские переплясы стул выдержал, дя Афанасия с осколком нет -
рассыпался.
- Не свадьба, - поднялся с пола дя Афанасий, - а увечья сплошные. В
боку травма от холодного оружия, еще и ум зашиб. Налейте, - просит, -
пятнадцать капель для дезинфекции шизофрении.
Ради здоровья не грех и выпить. Но тамада строго следит: начинают гости
стаканами за галстук плескать, мигом объявляет культурное мероприятие.
- Ну-ка, - говорит, - чья сторона больше частушек знает?
И вызывает к себе двух женщин со стороны невесты и двух мужчин от
жениха.
Мячиками выскочили Татка и Натка, две кубышечки лет по двадцать пять
каждой. Трахнули каблуками, лампочки заподмигивали:
Оха-ха! Оха-ха!
Чья же буду я сноха?
Кто же будет мой жених?
Повоюю я у них!
Такие точняком повоюют без поражения.
На Татке юбка цветными волнами ходит. Натка в джинсах наступает на мою
команду, в которую, что самое интересное, первым вошел мой начальник цеха
Сметана. На самом деле он - Князев, Сметаной за глаза зовут, потому что
белобрысый с ног до головы. Я его больше для приличия приглашал, когда
отгулы подписывал, он с женой приехал, и, не лом проглотивши сидел, мол, я
начальник и этим все сказано, веселился, невзирая на должность. Смело спел
против Татки и Натки:
Начинаю припевать -
Жарено, варено!
То ли дома ночевать,
То ли у Матрены?
Натка, по бокам и сзади выпирающая из джинсов, подхватила любовную
тему, не опускаясь до березок и свиданий при луне на речке:
Я любила тебя, гад,
Четыре года в аккурат!
А ты меня полмесяца
И то решил повеситься!
На подмогу Сметане в борьбе с этими оторвяжками вышел Паша Груздь, мой
двоюродный брат. Паша - это два метра красоты, не считая сутулости. Он
любовную бочку катить не стал: с кем тут состязаться? Спел на головы
моторных девок:
Сидит заяц на заборе
В алюминевых трусах!
А кому какое дело,
Что ширинка на болтах?!
Татку такое пренебрежение задело за живое. Не переставая колотить
каблуками, выпалила в Пашку:
Пойду в сад, в самый зад,
Наломаю хрену!
Натолкаю Пашке в рот
За его измену!
Сметана не стерпел, ввязался в любовную полемику:
На горе стоит избушка,
Красной глиной мазана!
Там живет моя зазноба,
За ногу привязана!
И получил за это от девок:
Я любила Вовку,
Да уважала Вовку!
А теперь Вовку
На мясозаготовку!
Если учесть, что Сметану Владимиром Николаевичем зовут, то вышло в
самую точку. Натка еще и язык показала, что, мол, получил сильный пол от
слабопрекрасного! Паше все равно. С тем же видом - кто это мне в пуп дышит?
- продолжает заячью тематику:
Сидит заяц на заборе,
Курит жареный сапог!
Воробей сидит на крыше,
Подпоясан молотком!
Дя Афанасий встрял вернуть соревнование на любовные рельсы, свадьба
как-никак, вякнул вне конкурса:
Шел я лесом, камышом,
Видел бабу нагишом!
- Спасибо за подсказку! - крикнула Натка и отбарабанила:
Эх, топну ногой!
Да притопну другой!
Не люблю милого в одеже,
А люблю, когда нагой!
На что Сметана моментально отреагировал:
Эх, топни нога!
Да притопни друга!
Не люблю милую в одеже,
А люблю, когда нага!
Народ про капли в пол-литровых пузырьках забыл, приплясывает,
подпевает: оп-па! оп-па! зеленая ограда! потеряла я тебя! этому и рада!
Сильнее за девок болеют, Татьянкиной родни больше. А девки стараются:
Полюбила я его,
А он, девочки, связист!
У него насчет любви
Провода повисли вниз!
В ответ на плясовые наскоки Сметана пристукивал каблуками, Паша даже не
шевелился, сыпал свою заячью программу, как с трибуны. Лишь "провода"
отвислые задели за живое, не стерпел, запустил в девок:
У моей милашки ляжки
Сорок восемь десятин,
Без порток в одной рубашке
Обрабатывал один!
Минут двадцать они бодались. Девки прут по всему фронту, огонь под
пятками:
И пол доски!
И потолок доски!
Почему ребята злые?
Они недоноски!
Мои мужички с улыбочками отбрыкиваются:
Я хотел нынче жениться!
Так и думал - поженюсь.
Увидал у девок в речке -
До сих пор еще боюсь!
Вдруг наступление захлебнулось. Татка с Наткой бэ, мэ, а пороха больше
нет. Как по речке, по реке плывет корова в пиджаке! Рукава бумажные, у нас
дела неважные! Неважные дела у Татки с Наткой - закончились частушки.
Резервом главного командования Татьянка моя выскочила на помощь:
Меня милый провожал,
К стеночке притиснул,
А в кармане был трояк,
Он его и свистнул!
Спела, рукой махнула, вот мы какие! Обручальное кольцо, символ
супружеской верности, с пальца слетело и покатилось под стол. Гости
растерялись, один тамада, будто и это запланировал, тут же объявляет
следующий номер культурной программы: кто найдет кольцо, в награду получит
поцелуй невесты и бутылку шампанского на закуску! Все, как тараканы от
света, кинулись под столы. Писк! Визг! "Не наступайте на голову, она и так
пустая!" "Сойди с руки, не казенная!"
Дя Афанасий первым нашел золотую пропажу.
- Невесту, - говорит, - я поцелую в щечку, а шампанское мне врачи
строго-настрого не велят. Вилочная рана, говорят, будет в боку гноиться!
Одну водку разрешают помаленьку. Но часто. Не откажите пятнадцать капель
согласно рецепту!
Порезвились гости, да нагрянула пора убираться со двора. На боковую
отдыхать пошли. У нас "САМОВАР САПОГОВЫЙ ОТ МАШИ И ВОВЫ", другие
протокольные надписи кричат со стен, спать не дают. Невеста белоснежное
платье с воланами и рюшками не на пеньюар интимный - на робу
маляра-штукатура сменила. С сестрой на побелку рукава закатали.
Дя Афанасий тоже бессонницей мается. Помогает нам с тестем пространство
от столов освобождать.
- Леша, - спрашивает меня, - что такое два удара - восемь дырок? - И
сам отвечает. - Вилка! Дайте ножик, дайте вилку я зарежу мою милку!
Вдруг Миша-подженишник нарисовался, не сотрешь. Я думал, он давно со
свидетельницей заборы по селу подпирает, ничего подобного - заходит, как
пугало огородное. На голове панама в горошек, рубаха линялая на пупе узлом,
гамаши, что пожарная машина красные... Только часы на руке свои. Полюбила я
его, а он деревенский! При плаще и при часах, но в рейтузах женских!
- Мишаня, - говорю, - ты вроде водку туфлями не пил, зачем тогда
перепутал день с ночью? Ряженые завтра будут. Рано ворон пугать. Они спят, и
ты иди поспи!
- Свистеть приказа не было! - топает ногой Мишаня. - На дворе брачная
ночь, не могу друга в беде бросить! Давай, - требует, - кисть, белить буду!
Как тут не подумаешь: успел-таки под занавес, после сладкого стола,
набраться. Пол в общаге помыть толком не может, поперек плашек всегда
тряпкой елозит, и то не заставишь, вдруг - зачесалось белить.
- Это не коровник, - объясняю, - белить. Дело ответственное. Вся
свадьба работу невесты утром принимать будет. Иди, - отправляю его, -
отдыхай, завтра день тяжелый: дурнина ожидается.
Мишаня прочел мои мысли.
- Я тебе, - говорит, - сейчас докажу, какой я пьяный!
И приседает на одной ноге "пистолетиком": раз-два, раз-два... Потом у
стенки делает стойку на руках - пятки к небу, как раз ткнулись в "ВЕДРО М ДА
ЭТОГО ГОДА", - и отжимается от пола вверх ногами.
Похоже, трезвый.
Нас однажды с Мишаней после дискотеки менты замели. Были мы на взводе,
но слегка. Привезли в вытрезвитель, командуют: руки вытянуть вперед! закрыть
глаза! приседай! Мишаня говорит: "Удивили! Это вы попробуйте сделать, как
я". И давай им "пистолетик" и отжимание вверх ногами демонстрировать.
"Подумаешь!" - один работник вытрезвителя скривился. Прямо в сапогах
повторил стойку: руки на ширине плеч, ноги вверх, каблуки к стенке. И начал
отжиматься. Как только руки в локтях согнул, сразу лицом в пол впился. А пол
бетонный...
Продержали нас тогда до утра.
- Мишаня, - прошу его, - это не вытрезвитель, а свадьба! Иди, не
путайся под ногами выполнять народные обряды!
Мишаня бровью не ведет, упрямо забирает кисть у Татьянкиной сестры, а
меня посылает взбивать подушки.
Белильщик Мишаня оказался такой, что лучше Татьянки и ее сестры вместе
взятых. Любовь к спорту заставила. В школе Мишаня гимнастикой занимался.
Тренера они на руках носили, и он в ответ их любил, когда не курили. Курцов
отучал от никотина трудом. Как кого из секции заловит с сигаретой - на тебе
ведро с известкой и кисть, иди бели раздевалку в спортзале. Да не просто
корова хвостом машет, чтоб обязательно без полос. Мишаня, раскрыв рот, любил
тренера, но и курить обожал с детских лет. Школу закончил с первым разрядом
по гимнастике, и дома мать доверяла ему самые ответственные потолки.
Мишаня с Татьянкой как взялись в четыре руки белить...
У нас есть фотография - Татьянкина сестра делала, - стоим: Мишаня в
панаме и гамашах, невеста в заляпанном халате, веревочкой подпоясана, я хоть
и поприличнее одет, но тоже без галстука. Счастливые стоим - только что
закончили с побелкой. Пусть теперь кто-нибудь попробует вякнуть, что молодая
хозяйка неумеха!
На второй день ни один мужик не заметил свежевыбеленных стен. Как
уперлись в столы, глаза выше бутылок не поднимают. Можно понять - больше
часа у ворот гостей промурыжили. Там без обрядов шагу не шагни: пока молодых
свидетели не приведут, гости в дом заходить не моги. А молодых тоже: раз-раз
за руку взял да привел - не получается. Место брачного ночлега держится в
совершенном секрете. От свидетелей в том числе. А мы, так получилось, как
разведчики запрятались. Положили нас через два дома от тещи, у Татьянкиной
тети. В доме духота, мы под утро потихоньку перебрались на сеновал. В самом
углу, за горой сена, на свежем воздухе разоспались. Мишаня, разыскивая нас,
поднялся, с лестницы посмотрел.
- Здесь, - объявил, - нет их.
А Татьянка на ухо мне шепчет:
- Пусть подождут-побегают. Стены разукрасили, не пожалели меня...
По всей родне нас искали, пока мы сами не вышли из подполья. Гости без
ума обрадовались, а им опять вместо опохмелки красный свет - прохода нет. Дя
Афанасий перед тещиной калиткой сидит. На голове милицейская фуражка, в
одной руке бутылка водки, в другой - рюмашка, у ног - банка трехлитровая
пустая. Сидит и поет:
Кто ходи в гости по утрам,
Тот поступает мудро!
То здесь сто грамм!
То там сто грамм!
На то оно и утро!
Хотя сам сто грамм не дает. Не лает, не кусает, не наливает. Рубль
нужен. Бросай в банку и проходи. Хочешь стопарик похмельный завалить -
десятку бросай. Нет денег - не беда. Нищий вариант тоже учтен. На калитке
сковорода висит метр в диаметре и закопченная... Чернее сажи! Жалко рубль в
фонд молодых - целуй сковороду. Можно не в засос, но чмокнуть должен. Гости
заждались до такой степени, готовы дя Афанасия в лысину целовать...
Есть фотография, где он не лает, не кусает, в дом не пускает. Такой
весь сугубо официальный сидит...
Раз в год с супругой обязательно свадебные фотографии достаем. И всегда
интересно посмотреть. Все молоденькие... Мы с Татьянкой тест пилим... Детей
в капусте ищем... Стеклянный банк Татьянка консервирует... Смотрим, смеемся,
вспоминаем, и, честное слово, каждый раз именины делаются на сердце... Есть
фотография, где Миша-подженишник дает на стуле цыганского дрозда на фоне
протокольных стен... Кстати, мужики так и не заметили свежую побелку, пока
им женщины об этом не сказали.
- И вправду, - удивились мужики. И тут же предложили. - Так выпьем за
молодую хозяйку!
Нашли повод, но под аппетитную руку вскакивает дя Афанасий. Серьезный,
как пол-литра.
- Стойте! - наливает себе водки и кланяется всем. - Дорогие товарищи,
спасибо за компанию! До свидания!
Как на вокзале, только чемоданов нет, а так - вот-вот поезд отойдет.
- Ты куда? - теща спрашивает.
- Никуда, - отвечает, - но сейчас выпью на старую закваску и перестану
вас узнавать, а компания на редкость душевная подобралась. Хочу попрощаться,
пока в своем уме и добром здравии...
Есть еще уникальная фотография: Татьянка выливает ведро воды на
Васю-соседа. У того ошарашенные с синяком глаза... Хотя, как всегда, сам
нарвался. На второй день гости опохмелились и захотелось им водицы студеной.
Идти на колодец должна молодая хозяйка с ведрами на коромысле. И капли по
дороге не пролей, а сами толкаются со всех сторон под руку. Особенно Вася
старался навредить. Два раза Татьянка возвращалась к колодцу наполнять ведра
по новой, а на третий подловила момент и окатила Васю. Иван Купала - обливай
кого попало! А фотограф вовремя щелкнул.
На второй день вообще дурнина была редкостная. Пашу Груздя нарядили
невестой. Бюст натолкали: полсвадьбы на таком рассядется. Фата из драного
тюля, платье - только к скотине ходить. Глаза, брови, щеки, губы
разукрасили... Есть фотография: невеста с женихом целуются. Жених - в
солдатском обмундировании Татка-кубышечка, что Паше в пуп дышит. Исправляя
высотное неравенство, невеста-скромница (Паша) упала перед
женихом-недомерком (Таткой) на колени и тянет намалеванные губищи целоваться
в ответ на призыв "горько!" Вокруг ряженые: один с метлой, другой с
пионерским барабаном... Натка-частушечница цыганкой нарядилась, в руках
грелка, в которой водка... Вася-сосед в мотоциклетном шлеме с тачкой, тещу с
тестем и других гостей за вознаграждение катать по селу. А кто не хочет
платить, тех в лужу...
Да что там говорить, славно погуляли! А ведь мы с Татьянкой было
высунулись: не надо свадьбы, лучше деньгами возьмем! Дешевле, мол, и без
хлопот. Родители нас мигом задвинули, лишили права голоса. И правильно
сделали. Разлетелись бы деньги, а так есть что вспомнить, порадоваться,
людям рассказать. Что называется: оп-па! оп-па! крутится точило! пропивали
молодых весело, красиво!
А если красиво "пропили", то и живется потом легче молодым, честное
слово!
1990
И под ее атласной кожей
Судьба налево, судьба направо
Где сгреб, там и хлоп.
ксель-моксель
Темнеченько
Швейцария на полкровати
Переполюсовка
Ревела буря в новогоднюю ночь
Егоза
С головой не договорившись
К чертям свинячим
Медвежьи гонки
Волоха
Шишкобои
лки зеленая
Абрикосы в "таежном"
Сорок бочек арестантов
Фотография
От несерьезного автора
Коварное пиво
Прыжок со старта
Катанки с шампанским
Ключик на старт
Олимпийский сервис
Выстрел в ночи
Водка с содовой
Не шанежки хватать
Секс на баррикадах
Байбаки подземелья
Авария любви
Билет Бухалову
А тебе-то что?
Почти по Тютчеву
Под стук трамвайный
В ружье
Подарок подружайке
Галушки на сазана
Осенняя соната
Таежный крестник
Жан с рогами
Сайгак на колесах
Дед Петро на рельсах
Горстями и клоподавно
Пылающие головешки
Кверху ногами
Два диагноза против Миши
Клизмой по профессионализму
Кувшин разбился
Кашей по менталитету
Мышиные дойчмарки
Очищение под елкой
Вася-кришна
Отелло с кочергой
Афиноген
Золотые ручки
Новый нерусский
Тудымо-сюдымо
Переподготовка в тумбочке
Занака