Страница:
— Полагаю, я сделал все как надо? — спросил Малыш.
Айсберг кивнул.
— Только не вздумай кого-нибудь пристрелить без моего приказа, — сказал он. — Если пойдет молва, что мы убиваем клиентов, то можно сразу закрывать контору.
— Нам не нужны посетители, подобные ему.
— Однако нам придется общаться с отбросами общества, — ответил Айсберг. — Пятеро из шести посетителей будут похожи на него. Пообещай им дать на бутылку виски или дозу наркотика, и они будут готовы поклясться в чем угодно, продать тебе любую информацию, которую ты ищешь, и к тому времени, как ты обнаружишь, что тебя надули, они уже будут далеко или вообще мертвы.
— Как же узнать, говорят они правду или нет?
— Есть способы, — ответил Айсберг.
Он встал, отнес на стойку бара их пустые кружки и заказал еще. Прежде чем он успел отхлебнуть из новой кружки, к ним подсел хорошо одетый мужчина с длинными золотистыми кудрями.
— Вы Айсберг? — спросил он.
— Так оно и есть.
— Мне кое-что известно об интересующем вас человеке.
— И что ты про него знаешь? — спросил Айсберг.
— Прежде всего — это она.
Айсберг вытащил пачку банкнот, отделил одну и положил на стол перед блондином.
— Продолжай.
— Она на Внутренней Границе.
— Где?
— Я не знаю, на какой конкретно планете, но слышал, что она была на Океании, Порт-Равене и Примуле.
Айсберг положил еще одну банкноту поверх первой.
— Чем она занята?
— Ходят слухи, что она собирает армию и хочет захватить некоторые планеты Внутренней Границы.
На этот раз Айсберг не стал класть на стол очередную банкноту.
— Слухи недостоверны. Ей вовсе не нужна армия.
— Эй, я всего лишь рассказываю то, что слышал.
— Что еще ты знаешь или думаешь, что знаешь, про нее?
— У нее, по-видимому, есть какое-то оружие чудовищной разрушительной силы, — сказал мужчина. — Болтают, что она уничтожила целую планету.
— Устаревшие новости, — заметил Айсберг, по-прежнему не добавляя новых банкнот. — Что-нибудь еще?
— Все, — ответил мужчина, забирая свои две банкноты и собираясь уходить.
— Погоди, — задержал его Айсберг.
— Да?
— Я добавлю к полученному тобой столько же, если ты скажешь мне имя.
— Имя? — непонимающе переспросил осведомитель.
— Имя человека, который сказал тебе, что Пророчица — женщина.
— Не думаю, что это вам поможет. Он мертв.
— В любом случае я плачу сотню за имя.
Мужчина некоторое время удивленно смотрел на Айсберга, не произнося ни слова. Наконец он сказал:
— Занзибар Брукс.
— Кто он?
— Он занимался всем понемногу, вы понимаете, что я имею в виду.
— Понимаю. За его голову была назначена награда?
— Да. Пятьдесят тысяч кредиток за живого или мертвого. — Он помолчал. — Его прирезали во время потасовки в баре на Порт-Равене пару недель назад. — Неожиданно он улыбнулся. — Если бы я знал, что это случится, я бы его сам пришил и получил вознаграждение.
— Он действительно видел Пророчицу?
— Он говорил, что да.
Айсберг выдал ему последнюю банкноту.
— Премного благодарен, — сказал человек. — Если вы захотите расспросить меня еще о чем-нибудь, я буду в одной из комнат прямо по коридору.
Он встал и вышел.
— Вы поверили ему? — спросил Малыш.
— На первый вопрос он ответил правильно. Что до остальных, то это все слухи, и если и есть что-то, в чем Пенелопа Бейли не нуждается, так это армия. — Он сделал большой глоток пива. — Однако если нам не удастся больше ничего разузнать, мы пошлем запрос на Порт-Равен и попытаемся выяснить, где Занзибар Брукс провел последний год своей жизни.
За следующий час к их столику подошли еще двое мужчин и одна женщина, но ни у одного из них не было ничего достойного внимания, кроме душещипательных историй о том, как они нуждаются в деньгах. Айсберг уже собирался уходить, когда вошел высокий худощавый мужчина, осмотрелся и направился прямо к их столику.
— Вы Мендоса? — спросил он.
— Точно.
— Меня зовут Куинн. Могу я присесть?
— Сделайте одолжение.
Человек, назвавшийся Куинном, уселся.
— А это кто? — спросил он, кивком головы указывая на Малыша.
— Друг. Все, что ты хочешь сказать, можешь смело говорить при нем.
Куинн улыбнулся.
— За ту сумму, которую вы мне заплатите, я готов рассказать это любому.
— Откуда ты можешь знать, сколько я тебе заплачу.
— Меньше чем за пять кусков я и разговаривать не стану.
Айсберг окинул его внимательным, оценивающим взглядом.
— Что такого ты знаешь, что, на твой взгляд, тянет на пять тысяч кредиток?
Куинн откинулся на спинку стула и уверенно ухмыльнулся.
— Я знаю, где вы сможете найти Пророчицу. — Он выдержал паузу и добавил: — Ну как, мы договоримся, или я пойду?
— Договоримся, — ответил Айсберг.
— Пока что я не вижу денег.
Айсберг опять вытащил свою пачку банкнот, отсчитал пять тысяч кредиток и положил их перед собой на стол.
— Можешь начинать.
— Она на Моцарте.
— Моцарте? Никогда не слышал о такой планете.
— В секторе Терразана есть звезда под названием Симфония, — сказал Куинн. — Они там поназывали все планеты в честь композиторов, даже те, которые не пригодны для жизни. Бетховен и Шнитке — газовые гиганты. Моцарт — третья планета от звезды.
— Почему ты уверен, что она на Моцарте? — спросил Айсберг.
— Потому, что я сам ее там видел, — ответил Куинн.
— Как она выглядит?
— Блондинка, среднего роста, старше двадцати, довольно привлекательная.
Айсберг пододвинул стопку банкнот к Куинну.
— Что еще ты можешь о ней рассказать?
— Могу сказать, что это очень странная дама. Айсберг положил свою пачку банкнот на стол.
— Поподробней.
— Я работаю на грузовом корабле, — сказал Куинн. — Две недели назад у нас в двигателе случились неполадки. Мы как раз находились возле Симфонии, поэтому, пока механики чинили корабль, он болтался на орбите вокруг Моцарта. Некоторые из нас отправились провести день на планете.
— И?..
— Это не очень густонаселенная планета, обычная сельскохозяйственная колоний, которая снабжает провизией ближайшие планеты с горнодобывающими предприятиями. Но эта девица правит планетой, как какая-то богиня. Я знаю, что ее слово — закон. И да поможет Бог всякому, кто осмелится ослушаться ее, кто даже только подумает об этом. — Он помолчал. — Она, должно быть, мутант или что-то в этом роде, потому что кажется, будто она знает раньше любого, о чем он подумает в следующее мгновение. Пару раз ее пытались убить; несмотря на то что у нее нет охраны, убийцы даже не смогли к ней приблизиться. Черт, я своими глазами видел, как она шла по городу, как будто ей нечего бояться на этой планете! Она даже не спрашивала нас, почему мы там оказались, похоже, она это уже знала.
— Как долго она там находится? — спросил Айсберг.
Куинн пожал плечами.
— Думаю, месяцев пять.
— Почему?
— Что почему?
— Почему она на Моцарте? Какова ее цель?
— Это будет стоить еще пять тысяч.
Айсберг отсчитал запрошенную сумму, и Куинн алчно сгреб деньги.
— Она собирается основать на Внутренней Границе свою собственную империю, — сказал Куинн.
— Это она тебе сказала?
— Нет, но она говорила это кое-кому на Моцарте.
— Ты уверен?
— У меня нет причин вам лгать.
— А как она собирается это осуществить?
— Говорят, что она устанавливает контакты с группой наемников, — ответил Куинн. — Возможно, она собирается с их помощью захватывать одну колонию за другой.
— Ты знаешь еще что-нибудь о ней? — спросил Айсберг.
— Это все.
— Ладно, вы очень нам помогли, мистер Куинн. Позвольте мне заказать для вас что-нибудь выпить, прежде чем мы расстанемся.
— Вы и так были со мной очень любезны, — ответил Куинн, улыбаясь и пряча деньги.
— Да что там, ерунда.
— Мне необходимо идти.
— Но я настаиваю, — сказал Айсберг.
— Я же говорил вам, что должен…
Тут, к полной для себя неожиданности, Куинн увидел направленный на него ствол пистолета Малыша.
— Проявите к нам чуть-чуть благосклонности, мистер Куинн, — сказал Айсберг, вставая. — Я сейчас вернусь с вашей выпивкой.
Он подошел к стойке бара и что-то прошептал толстяку-бармену, после чего вернулся со стаканом спиртного.
— Это для вас, мистер Куинн, — любезным голосом сказал он, поставив стакан на стол перед Куинном.
— Если вы думаете, что сможете отравить меня прямо здесь, у всех на виду, то вам следует знать, что у меня есть друзья.
— Это очень успокаивает, — сказал Айсберг. — А теперь пей.
Куинн еще раз взглянул на пистолет Малыша, затем очень медленно поднес стакан к губам.
— Давай глотай, — неумолимо сказал Айсберг.
Куинн закрыл глаза, сделал глубокий вдох и опорожнил стакан одним глотком. После чего откинулся назад, наверное, уже приготовившись умереть в ужасной агонии. Когда ничего не произошло, он моргнул, наклонился вперед, словно собираясь что-то сказать, и как бы оцепенел.
— Отлично, мистер Куинн, — сказал Айсберг. — Вы можете слышать и понимать каждое слово, которое я скажу. Позвольте вас уверить, что вы не были отравлены и я не собираюсь вас грабить. Я всего лишь хочу повторить пару своих вопросов. — Прежде чем задать их, он некоторое время помолчал. — Какую цель поставила перед собой Пророчица, находясь на Моцарте?
— Я не знаю, — пробормотал Куинн.
— И никто на Моцарте тебе не говорил, что она намеревается основать свою собственную империю, так?
— Так.
— Но ты действительно видел ее там?
— Да.
— Большое спасибо, Куинн, — сказал Айсберг. Он наклонился к оцепеневшему мужчине и забрал половину своих денег обратно. — Ты заработал первые пять тысяч, однако тебе не следует быть таким алчным. Я не настолько богат, чтобы платить людям, которые меня обманывают.
Он поднялся и жестом показал Малышу, чтобы тот следовал за ним.
— Мы уходим, Куинн, — заключил Айсберг. — Мускулы снова будут подчиняться тебе минут через десять, и ты не будешь страдать от побочных эффектов наркотика, который я добавил тебе в спиртное. Наоборот, в следующую пару минут ты испытаешь огромное наслаждение.
Напоследок он дружески похлопал неподвижного мужчину по плечу, и неожиданно его голос стал тихим и зловещим:
— Я очень надеюсь, что ты окажешься настолько благоразумен, что, когда вновь обретешь способность двигаться, не станешь предпринимать попыток следовать за нами, а удовольствуешься своими пятью тысячами кредиток.
Айсберг и Малыш пошли в обратном направлении по лабиринту коридоров и вышли через главный вход «Дома Ашера».
— Что мы будем делать теперь? — поинтересовался Малыш, пока они выбирались из переулка Кошмаров.
— Теперь? — переспросил Айсберг. — Теперь мы продолжим поиски. Мы постараемся немного больше разузнать о Моцарте и попробуем разыскать еще кого-нибудь, кто бывал на этой планете и видел Пророчицу. После этого нам останется узнать, чем же она таким занята, что Помазанный начал беспокоиться и даже пришел к выводу, что она представляет для него угрозу большую, чем Республика.
— Если только она действительно ее представляет, — поправил его Малыш.
— О, в этом нет никакого сомнения, — заявил Айсберг с абсолютной уверенностью. — Меня удивляет лишь то, что он это понял.
— И когда мы все это сделаем, — сказал Малыш, — наконец тогда-то мы полетим на Моцарт?
— Один из нас уж точно полетит, — ответил Айсберг.
ГЛАВА 13
Айсберг кивнул.
— Только не вздумай кого-нибудь пристрелить без моего приказа, — сказал он. — Если пойдет молва, что мы убиваем клиентов, то можно сразу закрывать контору.
— Нам не нужны посетители, подобные ему.
— Однако нам придется общаться с отбросами общества, — ответил Айсберг. — Пятеро из шести посетителей будут похожи на него. Пообещай им дать на бутылку виски или дозу наркотика, и они будут готовы поклясться в чем угодно, продать тебе любую информацию, которую ты ищешь, и к тому времени, как ты обнаружишь, что тебя надули, они уже будут далеко или вообще мертвы.
— Как же узнать, говорят они правду или нет?
— Есть способы, — ответил Айсберг.
Он встал, отнес на стойку бара их пустые кружки и заказал еще. Прежде чем он успел отхлебнуть из новой кружки, к ним подсел хорошо одетый мужчина с длинными золотистыми кудрями.
— Вы Айсберг? — спросил он.
— Так оно и есть.
— Мне кое-что известно об интересующем вас человеке.
— И что ты про него знаешь? — спросил Айсберг.
— Прежде всего — это она.
Айсберг вытащил пачку банкнот, отделил одну и положил на стол перед блондином.
— Продолжай.
— Она на Внутренней Границе.
— Где?
— Я не знаю, на какой конкретно планете, но слышал, что она была на Океании, Порт-Равене и Примуле.
Айсберг положил еще одну банкноту поверх первой.
— Чем она занята?
— Ходят слухи, что она собирает армию и хочет захватить некоторые планеты Внутренней Границы.
На этот раз Айсберг не стал класть на стол очередную банкноту.
— Слухи недостоверны. Ей вовсе не нужна армия.
— Эй, я всего лишь рассказываю то, что слышал.
— Что еще ты знаешь или думаешь, что знаешь, про нее?
— У нее, по-видимому, есть какое-то оружие чудовищной разрушительной силы, — сказал мужчина. — Болтают, что она уничтожила целую планету.
— Устаревшие новости, — заметил Айсберг, по-прежнему не добавляя новых банкнот. — Что-нибудь еще?
— Все, — ответил мужчина, забирая свои две банкноты и собираясь уходить.
— Погоди, — задержал его Айсберг.
— Да?
— Я добавлю к полученному тобой столько же, если ты скажешь мне имя.
— Имя? — непонимающе переспросил осведомитель.
— Имя человека, который сказал тебе, что Пророчица — женщина.
— Не думаю, что это вам поможет. Он мертв.
— В любом случае я плачу сотню за имя.
Мужчина некоторое время удивленно смотрел на Айсберга, не произнося ни слова. Наконец он сказал:
— Занзибар Брукс.
— Кто он?
— Он занимался всем понемногу, вы понимаете, что я имею в виду.
— Понимаю. За его голову была назначена награда?
— Да. Пятьдесят тысяч кредиток за живого или мертвого. — Он помолчал. — Его прирезали во время потасовки в баре на Порт-Равене пару недель назад. — Неожиданно он улыбнулся. — Если бы я знал, что это случится, я бы его сам пришил и получил вознаграждение.
— Он действительно видел Пророчицу?
— Он говорил, что да.
Айсберг выдал ему последнюю банкноту.
— Премного благодарен, — сказал человек. — Если вы захотите расспросить меня еще о чем-нибудь, я буду в одной из комнат прямо по коридору.
Он встал и вышел.
— Вы поверили ему? — спросил Малыш.
— На первый вопрос он ответил правильно. Что до остальных, то это все слухи, и если и есть что-то, в чем Пенелопа Бейли не нуждается, так это армия. — Он сделал большой глоток пива. — Однако если нам не удастся больше ничего разузнать, мы пошлем запрос на Порт-Равен и попытаемся выяснить, где Занзибар Брукс провел последний год своей жизни.
За следующий час к их столику подошли еще двое мужчин и одна женщина, но ни у одного из них не было ничего достойного внимания, кроме душещипательных историй о том, как они нуждаются в деньгах. Айсберг уже собирался уходить, когда вошел высокий худощавый мужчина, осмотрелся и направился прямо к их столику.
— Вы Мендоса? — спросил он.
— Точно.
— Меня зовут Куинн. Могу я присесть?
— Сделайте одолжение.
Человек, назвавшийся Куинном, уселся.
— А это кто? — спросил он, кивком головы указывая на Малыша.
— Друг. Все, что ты хочешь сказать, можешь смело говорить при нем.
Куинн улыбнулся.
— За ту сумму, которую вы мне заплатите, я готов рассказать это любому.
— Откуда ты можешь знать, сколько я тебе заплачу.
— Меньше чем за пять кусков я и разговаривать не стану.
Айсберг окинул его внимательным, оценивающим взглядом.
— Что такого ты знаешь, что, на твой взгляд, тянет на пять тысяч кредиток?
Куинн откинулся на спинку стула и уверенно ухмыльнулся.
— Я знаю, где вы сможете найти Пророчицу. — Он выдержал паузу и добавил: — Ну как, мы договоримся, или я пойду?
— Договоримся, — ответил Айсберг.
— Пока что я не вижу денег.
Айсберг опять вытащил свою пачку банкнот, отсчитал пять тысяч кредиток и положил их перед собой на стол.
— Можешь начинать.
— Она на Моцарте.
— Моцарте? Никогда не слышал о такой планете.
— В секторе Терразана есть звезда под названием Симфония, — сказал Куинн. — Они там поназывали все планеты в честь композиторов, даже те, которые не пригодны для жизни. Бетховен и Шнитке — газовые гиганты. Моцарт — третья планета от звезды.
— Почему ты уверен, что она на Моцарте? — спросил Айсберг.
— Потому, что я сам ее там видел, — ответил Куинн.
— Как она выглядит?
— Блондинка, среднего роста, старше двадцати, довольно привлекательная.
Айсберг пододвинул стопку банкнот к Куинну.
— Что еще ты можешь о ней рассказать?
— Могу сказать, что это очень странная дама. Айсберг положил свою пачку банкнот на стол.
— Поподробней.
— Я работаю на грузовом корабле, — сказал Куинн. — Две недели назад у нас в двигателе случились неполадки. Мы как раз находились возле Симфонии, поэтому, пока механики чинили корабль, он болтался на орбите вокруг Моцарта. Некоторые из нас отправились провести день на планете.
— И?..
— Это не очень густонаселенная планета, обычная сельскохозяйственная колоний, которая снабжает провизией ближайшие планеты с горнодобывающими предприятиями. Но эта девица правит планетой, как какая-то богиня. Я знаю, что ее слово — закон. И да поможет Бог всякому, кто осмелится ослушаться ее, кто даже только подумает об этом. — Он помолчал. — Она, должно быть, мутант или что-то в этом роде, потому что кажется, будто она знает раньше любого, о чем он подумает в следующее мгновение. Пару раз ее пытались убить; несмотря на то что у нее нет охраны, убийцы даже не смогли к ней приблизиться. Черт, я своими глазами видел, как она шла по городу, как будто ей нечего бояться на этой планете! Она даже не спрашивала нас, почему мы там оказались, похоже, она это уже знала.
— Как долго она там находится? — спросил Айсберг.
Куинн пожал плечами.
— Думаю, месяцев пять.
— Почему?
— Что почему?
— Почему она на Моцарте? Какова ее цель?
— Это будет стоить еще пять тысяч.
Айсберг отсчитал запрошенную сумму, и Куинн алчно сгреб деньги.
— Она собирается основать на Внутренней Границе свою собственную империю, — сказал Куинн.
— Это она тебе сказала?
— Нет, но она говорила это кое-кому на Моцарте.
— Ты уверен?
— У меня нет причин вам лгать.
— А как она собирается это осуществить?
— Говорят, что она устанавливает контакты с группой наемников, — ответил Куинн. — Возможно, она собирается с их помощью захватывать одну колонию за другой.
— Ты знаешь еще что-нибудь о ней? — спросил Айсберг.
— Это все.
— Ладно, вы очень нам помогли, мистер Куинн. Позвольте мне заказать для вас что-нибудь выпить, прежде чем мы расстанемся.
— Вы и так были со мной очень любезны, — ответил Куинн, улыбаясь и пряча деньги.
— Да что там, ерунда.
— Мне необходимо идти.
— Но я настаиваю, — сказал Айсберг.
— Я же говорил вам, что должен…
Тут, к полной для себя неожиданности, Куинн увидел направленный на него ствол пистолета Малыша.
— Проявите к нам чуть-чуть благосклонности, мистер Куинн, — сказал Айсберг, вставая. — Я сейчас вернусь с вашей выпивкой.
Он подошел к стойке бара и что-то прошептал толстяку-бармену, после чего вернулся со стаканом спиртного.
— Это для вас, мистер Куинн, — любезным голосом сказал он, поставив стакан на стол перед Куинном.
— Если вы думаете, что сможете отравить меня прямо здесь, у всех на виду, то вам следует знать, что у меня есть друзья.
— Это очень успокаивает, — сказал Айсберг. — А теперь пей.
Куинн еще раз взглянул на пистолет Малыша, затем очень медленно поднес стакан к губам.
— Давай глотай, — неумолимо сказал Айсберг.
Куинн закрыл глаза, сделал глубокий вдох и опорожнил стакан одним глотком. После чего откинулся назад, наверное, уже приготовившись умереть в ужасной агонии. Когда ничего не произошло, он моргнул, наклонился вперед, словно собираясь что-то сказать, и как бы оцепенел.
— Отлично, мистер Куинн, — сказал Айсберг. — Вы можете слышать и понимать каждое слово, которое я скажу. Позвольте вас уверить, что вы не были отравлены и я не собираюсь вас грабить. Я всего лишь хочу повторить пару своих вопросов. — Прежде чем задать их, он некоторое время помолчал. — Какую цель поставила перед собой Пророчица, находясь на Моцарте?
— Я не знаю, — пробормотал Куинн.
— И никто на Моцарте тебе не говорил, что она намеревается основать свою собственную империю, так?
— Так.
— Но ты действительно видел ее там?
— Да.
— Большое спасибо, Куинн, — сказал Айсберг. Он наклонился к оцепеневшему мужчине и забрал половину своих денег обратно. — Ты заработал первые пять тысяч, однако тебе не следует быть таким алчным. Я не настолько богат, чтобы платить людям, которые меня обманывают.
Он поднялся и жестом показал Малышу, чтобы тот следовал за ним.
— Мы уходим, Куинн, — заключил Айсберг. — Мускулы снова будут подчиняться тебе минут через десять, и ты не будешь страдать от побочных эффектов наркотика, который я добавил тебе в спиртное. Наоборот, в следующую пару минут ты испытаешь огромное наслаждение.
Напоследок он дружески похлопал неподвижного мужчину по плечу, и неожиданно его голос стал тихим и зловещим:
— Я очень надеюсь, что ты окажешься настолько благоразумен, что, когда вновь обретешь способность двигаться, не станешь предпринимать попыток следовать за нами, а удовольствуешься своими пятью тысячами кредиток.
Айсберг и Малыш пошли в обратном направлении по лабиринту коридоров и вышли через главный вход «Дома Ашера».
— Что мы будем делать теперь? — поинтересовался Малыш, пока они выбирались из переулка Кошмаров.
— Теперь? — переспросил Айсберг. — Теперь мы продолжим поиски. Мы постараемся немного больше разузнать о Моцарте и попробуем разыскать еще кого-нибудь, кто бывал на этой планете и видел Пророчицу. После этого нам останется узнать, чем же она таким занята, что Помазанный начал беспокоиться и даже пришел к выводу, что она представляет для него угрозу большую, чем Республика.
— Если только она действительно ее представляет, — поправил его Малыш.
— О, в этом нет никакого сомнения, — заявил Айсберг с абсолютной уверенностью. — Меня удивляет лишь то, что он это понял.
— И когда мы все это сделаем, — сказал Малыш, — наконец тогда-то мы полетим на Моцарт?
— Один из нас уж точно полетит, — ответил Айсберг.
ГЛАВА 13
Айсберг задержался на Конфуции IV еще на один день, однако ему не удалось выяснить о Пророчице ничего нового. Зато Кремниевому Малышу удалось узнать кое-что новое о самом Айсберге.
Они сидели в вестибюле их похожей на пагоду гостиницы, решив позавтракать перед тем, как отправиться в космопорт, когда в гостиницу вошел Куинн, пересек помещение и встал перед ними.
— Вижу, вы чувствуете себя гораздо лучше, — вежливо заметил Айсберг.
— Ты сукин сын! — прорычал Куинн, привлекая внимание сидевших за другими столиками. — Ты накачал меня наркотиком и забрал мои деньги!
— Вы пытались продать информацию, которой у вас не было, — ответил Айсберг. — Поэтому деньги мои.
— Они мои, и я здесь, чтобы вернуть их! Если для этого понадобится тебя убить, я это сделаю!
Малыш напрягся, но Айсберг наклонился и положил ему на плечо руку.
— Похоже, парень дело говорит, — сказал он. — Нам лучше отдать ему то, что он хочет.
— Но… — начал Малыш.
— В конце концов это всего лишь деньги, — заметил Айсберг. — Ради них не стоит умирать.
Он под пристальным взглядом Куинна полез в карман, из которого прежде доставал свою толстую пачку банкнот, выхватил оттуда маленький пистолет и выстрелил. У Куинна на лбу, точно посередине между глаз, появилась маленькая дырочка. Две женщины истошно завизжали, а официант выронил поднос. Высокий мужчина был мертв, еще не упав на пол.
— Я же говорил тебе, не стоит умирать ради денег, — сказал Айсберг, обращаясь к трупу.
— Вы убили его! — воскликнул Малыш.
— Черт побери, надеюсь, что да.
— Вы не дали ему ни единого шанса.
— Ты, похоже, вообразил, что это что-то вроде игры? — раздраженно бросил Айсберг. — Здесь не принято придерживаться каких-либо правил.
Помолчав, он закончил:
— Этот парень явился сюда ограбить меня или убить. Может, ты думаешь, что я был обязан дожидаться, пока он вытащит свою пушку?
Малыш ничего не ответил, а Айсберг, заметив приближающихся управляющего гостиницы и двух охранников, поднялся из-за стола.
— Все в ресторане были свидетелями, — сказал Айсберг. — Он грозился убить меня.
— Он грозился вас убить, если вы не отдадите деньги, — вмешался посетитель из-за соседнего столика.
— Какая разница? — возразил Айсберг. — Я прибыл сюда не для того, чтобы быть ограбленным под дулом пистолета.
— Его оружие так и осталось в кобуре, — заметил управляющий.
Айсберг пожал плечами.
— Он оказался на редкость паршивым грабителем.
— У нас все записано на голографический магнитофон, — сказал один из охранников. — Если все произошло именно так, как вы говорите, то у вас не будет никаких проблем.
— У меня их никогда не бывает, — ответил Айсберг, и Малыш почему-то сразу поверил, что это правда.
Чуть позже в отеле появились два полисмена и стали пробираться сквозь толпу, собравшуюся вокруг тела Куинна. Они выслушали ту же самую историю, которую для них повторил Айсберг.
— Звучит правдоподобно, — сказал один из них. — Желаете пройти в участок и сделать заявление?
— Я сделаю его здесь. Этот человек был глупцом и поплатился за свою глупость.
— Это не то заявление, которое я имел в виду, — заметил офицер с улыбкой.
— Это все, что я могу сказать, — ответил Айсберг. — Не могли бы вы проверить запись сразу же. Мы с моим напарником собираемся после обеда покинуть Конфуций.
Офицер внимательно на него посмотрел.
— Вы ведь Карлос Мендоса, так?
— Да.
Офицер кивнул.
— Я так и подумал, — сказал он. — Если вы утверждаете, что это была самооборона, то меня удовлетворяет такое объяснение. Вы свободны под подписку о невыезде, и мы постараемся просмотреть пленку до полудня. Если ваш рассказ подтвердится, то сможете лететь, куда пожелаете.
— Вполне справедливое решение, — согласился Айсберг.
Голографическая запись подтвердила описание происшествия, данное Айсбергом, и сразу после полудня они стартовали.
— Теперь мне понятно, почему вас назвали Айсбергом, — заметил Малыш, когда Конфуций остался далеко позади.
— Ну?
— Вы так же холодны и невозмутимы, как Пенелопа Бейли, если верить вашим описаниям, — сказал Малыш, потом поспешно добавил: — Я не хочу сказать, что это плохо. Возможно, что здесь эта черта характера просто необходима для выживания. — Он помолчал и добавил: — В молодости вы, должно быть, были чертовски опасным человеком.
— Сейчас я гораздо опасней.
Малыш долго и внимательно на него смотрел, после чего пожал плечами.
— Вам виднее. Между прочим, большинство жителей Конфуция, кажется, знают вас.
— Когда-то давно у меня были здесь дела.
— Они все называли вас Мендоса, а не Айсберг, — не отставал Малыш. — Почему?
— Прозвища приходят и уходят, а Мендосой я был всю жизнь.
— Айсберг вам подходит гораздо больше.
— Спасибо… я тоже так считаю, — ответил, усмехнувшись, Айсберг.
— А какие другие имена были у вас в прошлом?
— Не важно.
Следующие несколько минут они просидели молча. Затем Малыш отправился на камбуз и приготовил обед. Когда он вернулся к своему креслу, то застал Айсберга за изучением голографической карты, а точнее, карты сектора Терразана.
— Ищите Моцарт? — поинтересовался Малыш.
— Уже нашел, — ответил Айсберг, указывая на ярко-желтую звезду. — Это Симфония, Моцарт — третья планета.
— Как далеко это от нас?
— Отсюда? — переспросил Айсберг. — На полной скорости нам понадобится чуть больше стандартного дня.
— И что я буду должен делать, попав туда? — спросил Малыш.
— Наверное, тебе следует как можно ближе подобраться к Пенелопе Бейли и постараться выяснить, какие у нее планы. А вот что тебе делать непосредственно сейчас, я не знаю, так как мы направляемся на Аристотель.
— Аристотель?
— Это университетская планета на окраине Республики. Мы заплатим взнос и подключимся к их компьютерной сети, чтобы выяснить все, что можно, относительно Моцарта.
— А почему бы нам просто не подключиться к Центральному компьютеру на Делуросе VIII? — спросил Малыш.
— Потому что она скорее будет контролировать центральный компьютер, чем какой-то компьютер на Аристотеле, — объяснил Айсберг.
— Почему вы так считаете? — упорствовал Малыш. — Если она действительно так проницательна, как вы описывали…
— Я никогда не говорил, что она проницательная. Я говорил, что она предвидит будущее.
— Какая разница, — сказал Малыш. — Что ей мешает контролировать и компьютер на Аристотеле?
Айсберг откинулся на спинку кресла и выключил голографический дисплей.
— Пенелопа Бейли, несомненно, самая могущественная и опасная женщина из всех живущих, но и у ее могущества есть свои пределы, — наконец сказал он. — Она провела детство в скитаниях до тех пор, пока ей не исполнилось восемь лет, потом шестнадцать или семнадцать лет ее жизни прошли в камере. Как думаешь, какую часть Галактики она успела повидать? Делурос VIII — это планета, являющаяся столицей расы людей, поэтому она, несомненно, знает о ней, но я готов поспорить, что про Аристотель она даже не слышала.
— Лучше, чтобы вы оказались правы, — сказал Малыш. — Ставку, конечно, делаете вы, но я-то буду тем, кому придется расплачиваться в случае проигрыша.
— Я никогда не проигрываю, — заметил Айсберг. — Она обладает могуществом, превосходящим все границы понимания, но она не вездесуща. — Он помолчал и добавил: — В любом случае, если мы узнаем о Моцарте немного больше, то, может быть, у нас возникнут какие-нибудь идеи относительно того, под видом кого тебе там появиться.
— А почему бы мне не выдать себя за наемника в поисках работы? — предложил Малыш.
Айсберг расхохотался.
— Что такого смешного я сказал? — обиделся Малыш.
— За всю историю человечества никто не нуждался в наемниках меньше, чем Пенелопа Бейли, — ответил Айсберг. — Кроме того, если бы ей понадобились наемники, она бы потребовала рекомендации, а я единственный, кто может тебе их дать. Не уверен, однако, что такая рекомендация тебе пригодится.
— Я мог бы сказать, что работал на Танцующего на Могиле.
— Ломакс простой исполнитель. Он никогда не нанимает других.
Малыш пожал плечами.
— Я ведь просто предложил.
— Если ты поверил хотя бы в половину того, что я тебе о ней рассказывал, то это было дурацкое предложение, — ответил Айсберг. — Если ты хочешь выжить, то тебе пора начинать шевелить мозгами.
— Ладно, — недовольно пробурчал Малыш. — Только не надо язвить по поводу моих умственных способностей.
— Твоя голова — это все, что у тебя есть, — сказал Айсберг. — Мой тебе совет — никогда не забывай об этом, а вот о твоих улучшенных при помощи микропроцессоров способностях лучше бы забыть.
— Некоторые из этих способностей могут оказаться чертовски полезными на Моцарте.
— Например, какие?
— Например, способность видеть в темноте.
— Ей нет необходимости видеть, она будет знать, где ты находишься и куда направляешься — и через тридцать секунд, и через тридцать минут.
— Если я такой тупой и такой бесполезный, тогда зачем вы вообще меня посылаете? — спросил Малыш.
— Если бы мог, я бы сам туда отправился, но мне не скрыть своей хромоты, и, кроме того, она все равно догадается, кто я такой. — Он помолчал. — Ты отправляешься потому, что на данный момент ты тот единственный шар, который я могу запустить в игру.
— Благодарю за доверие, — сардонически заметил Малыш.
— Смотри только не слишком задирай нос. Независимо от того, насколько хорошо я тебя подготовлю к встрече — если ваша встреча вообще состоится, — Пенелопа Бейли на первый взгляд самая обыкновенная молодая женщина, и ты, возможно, подумаешь, что я преувеличил угрозу, которую она представляет. — Помолчав, он добавил: — Только помни, что люди и поопытней тебя пытались ее остановить, и все они мертвы.
— В таком случае зачем мне вообще отправляться туда?
— Но ты летишь туда вовсе не за тем, чтобы доставлять ей неприятности, — ответил Айсберг. — Ты всего лишь попытаешься раздобыть кое-какую информацию. Если она не может предвидеть достаточно далеко вперед и если не знает, что ты собираешься делать с этой информацией, я думаю, ты без проблем сможешь выбраться оттуда.
Айсберг встал, потянулся, насколько это было возможно в тесном пространстве кабины, и повернулся к Малышу.
— Пока мы летим на Аристотель, я собираюсь вздремнуть, — объявил он. — Ты можешь последовать моему примеру.
Малыш кивнул и направился к своей койке. Он был уверен, что ему не удастся заснуть, однако ему показалось, что он только прилег, когда очнулся от того, что Айсберг потряс его за плечо.
— Что случилось? — пробормотал он, резко подскочив, так что даже ударился об изголовье. — Я что, перепутал кровать?
Айсберг улыбнулся.
— Их всего две.
— Тогда что случилось?
— Ничего. Просто ты проспал одиннадцать часов. — Он помолчал. — Мы уже на орбите Аристотеля.
— Разыгрываете! — воскликнул Малыш, с трудом поднимаясь на ноги.
— Не веришь мне — убедись сам, — сказал Айсберг. — Кстати, я уже приготовил завтрак.
— Вы едите всегда по часам, да?
— Если могу себе это позволить, то да.
Малыш присоединился к Айсбергу на камбузе, который был так же тесен, как и кабина.
— У вас не возникало желания обзавестись кораблем побольше? — спросил Малыш, взял свою кружку с кофе и отпил глоток.
— Задумайся я над этим, то непременно бы так и поступил, — признал Айсберг. — Дело в том, что я больше не собирался покидать Последний Шанс.
— Если хотите знать, Последний Шанс — не самая лучшая планета.
— А я не собираюсь тебя спрашивать.
— Человек вашего калибра и с вашими деньгами мог бы позволить себе поселиться рядом с другом на Родниковой Воде.
— Это дело вкуса, — ответил Айсберг. — Мне больше по душе Внутренняя Граница.
— Родниковая Вода тоже на Границе.
— Но она нетипична для Внутренней Границы, — возразил Айсберг. — Она создана для удалившихся на покой толстосумов. Последний Шанс мне больше по сердцу.
— Что до меня, то мне больше всего по душе Конфуций, — сказал Малыш, — особенно переулок Кошмаров.
— Ты еще молод.
Корабельный компьютер дважды пискнул.
— Слушаю, — ответил Айсберг.
— Я установил связь с геополитическим компьютером на Аристотеле, — объявил компьютер.
— Хорошо, — сказал Айсберг. — Закажи всю информацию о планете под названием Моцарт.
— Звездная система? — спросил компьютер.
— Симфония, звездный сектор Терразана.
— Выполняется… заказал.
— Отлично, — сказал Айсберг. — Теперь посмотри, есть ли там какое-нибудь упоминание о человеке, известном как Пророчица.
— Выполняется… ответ отрицательный.
— Хорошо, — сказал Айсберг. — Отсоединись и оплати подключение с моего счета на Биндере X.
— Выполняется… готово… связь отключена, — объявил компьютер.
— А теперь распечатай то, что тебе удалось раздобыть.
Секунду спустя компьютер выплюнул единственную страничку.
— И это все? — спросил Айсберг, нахмурившись.
— Да.
— Отключись.
Он взял листок и прочитал, потом перевел взгляд на Малыша.
— Вряд ли нам это как-то поможет, — заявил он.
— Я так и думал, — ответил Малыш. — Так что мы все же имеем?
Айсберг вновь перевел взгляд на листок.
— Моцарт — планета с кислородной атмосферой, девяносто шесть процентов стандартной гравитации, население планеты, согласно последней переписи, двадцать семь тысяч триста сорок два человека. — Он помолчал несколько секунд. — Сферы занятости населения распределяются следующим образом: шестьдесят три процента заняты в сельском хозяйстве, двадцать два процента — в бизнесе, связанном с экспортом. Естественно, они экспортируют сельскохозяйственную продукцию. Остальные заняты всякими прочими вещами. Ни регулярной армии, ни боевых кораблей. Планета разделена на шесть штатов с центральным правительством, переизбираемым каждые три года.
Они сидели в вестибюле их похожей на пагоду гостиницы, решив позавтракать перед тем, как отправиться в космопорт, когда в гостиницу вошел Куинн, пересек помещение и встал перед ними.
— Вижу, вы чувствуете себя гораздо лучше, — вежливо заметил Айсберг.
— Ты сукин сын! — прорычал Куинн, привлекая внимание сидевших за другими столиками. — Ты накачал меня наркотиком и забрал мои деньги!
— Вы пытались продать информацию, которой у вас не было, — ответил Айсберг. — Поэтому деньги мои.
— Они мои, и я здесь, чтобы вернуть их! Если для этого понадобится тебя убить, я это сделаю!
Малыш напрягся, но Айсберг наклонился и положил ему на плечо руку.
— Похоже, парень дело говорит, — сказал он. — Нам лучше отдать ему то, что он хочет.
— Но… — начал Малыш.
— В конце концов это всего лишь деньги, — заметил Айсберг. — Ради них не стоит умирать.
Он под пристальным взглядом Куинна полез в карман, из которого прежде доставал свою толстую пачку банкнот, выхватил оттуда маленький пистолет и выстрелил. У Куинна на лбу, точно посередине между глаз, появилась маленькая дырочка. Две женщины истошно завизжали, а официант выронил поднос. Высокий мужчина был мертв, еще не упав на пол.
— Я же говорил тебе, не стоит умирать ради денег, — сказал Айсберг, обращаясь к трупу.
— Вы убили его! — воскликнул Малыш.
— Черт побери, надеюсь, что да.
— Вы не дали ему ни единого шанса.
— Ты, похоже, вообразил, что это что-то вроде игры? — раздраженно бросил Айсберг. — Здесь не принято придерживаться каких-либо правил.
Помолчав, он закончил:
— Этот парень явился сюда ограбить меня или убить. Может, ты думаешь, что я был обязан дожидаться, пока он вытащит свою пушку?
Малыш ничего не ответил, а Айсберг, заметив приближающихся управляющего гостиницы и двух охранников, поднялся из-за стола.
— Все в ресторане были свидетелями, — сказал Айсберг. — Он грозился убить меня.
— Он грозился вас убить, если вы не отдадите деньги, — вмешался посетитель из-за соседнего столика.
— Какая разница? — возразил Айсберг. — Я прибыл сюда не для того, чтобы быть ограбленным под дулом пистолета.
— Его оружие так и осталось в кобуре, — заметил управляющий.
Айсберг пожал плечами.
— Он оказался на редкость паршивым грабителем.
— У нас все записано на голографический магнитофон, — сказал один из охранников. — Если все произошло именно так, как вы говорите, то у вас не будет никаких проблем.
— У меня их никогда не бывает, — ответил Айсберг, и Малыш почему-то сразу поверил, что это правда.
Чуть позже в отеле появились два полисмена и стали пробираться сквозь толпу, собравшуюся вокруг тела Куинна. Они выслушали ту же самую историю, которую для них повторил Айсберг.
— Звучит правдоподобно, — сказал один из них. — Желаете пройти в участок и сделать заявление?
— Я сделаю его здесь. Этот человек был глупцом и поплатился за свою глупость.
— Это не то заявление, которое я имел в виду, — заметил офицер с улыбкой.
— Это все, что я могу сказать, — ответил Айсберг. — Не могли бы вы проверить запись сразу же. Мы с моим напарником собираемся после обеда покинуть Конфуций.
Офицер внимательно на него посмотрел.
— Вы ведь Карлос Мендоса, так?
— Да.
Офицер кивнул.
— Я так и подумал, — сказал он. — Если вы утверждаете, что это была самооборона, то меня удовлетворяет такое объяснение. Вы свободны под подписку о невыезде, и мы постараемся просмотреть пленку до полудня. Если ваш рассказ подтвердится, то сможете лететь, куда пожелаете.
— Вполне справедливое решение, — согласился Айсберг.
Голографическая запись подтвердила описание происшествия, данное Айсбергом, и сразу после полудня они стартовали.
— Теперь мне понятно, почему вас назвали Айсбергом, — заметил Малыш, когда Конфуций остался далеко позади.
— Ну?
— Вы так же холодны и невозмутимы, как Пенелопа Бейли, если верить вашим описаниям, — сказал Малыш, потом поспешно добавил: — Я не хочу сказать, что это плохо. Возможно, что здесь эта черта характера просто необходима для выживания. — Он помолчал и добавил: — В молодости вы, должно быть, были чертовски опасным человеком.
— Сейчас я гораздо опасней.
Малыш долго и внимательно на него смотрел, после чего пожал плечами.
— Вам виднее. Между прочим, большинство жителей Конфуция, кажется, знают вас.
— Когда-то давно у меня были здесь дела.
— Они все называли вас Мендоса, а не Айсберг, — не отставал Малыш. — Почему?
— Прозвища приходят и уходят, а Мендосой я был всю жизнь.
— Айсберг вам подходит гораздо больше.
— Спасибо… я тоже так считаю, — ответил, усмехнувшись, Айсберг.
— А какие другие имена были у вас в прошлом?
— Не важно.
Следующие несколько минут они просидели молча. Затем Малыш отправился на камбуз и приготовил обед. Когда он вернулся к своему креслу, то застал Айсберга за изучением голографической карты, а точнее, карты сектора Терразана.
— Ищите Моцарт? — поинтересовался Малыш.
— Уже нашел, — ответил Айсберг, указывая на ярко-желтую звезду. — Это Симфония, Моцарт — третья планета.
— Как далеко это от нас?
— Отсюда? — переспросил Айсберг. — На полной скорости нам понадобится чуть больше стандартного дня.
— И что я буду должен делать, попав туда? — спросил Малыш.
— Наверное, тебе следует как можно ближе подобраться к Пенелопе Бейли и постараться выяснить, какие у нее планы. А вот что тебе делать непосредственно сейчас, я не знаю, так как мы направляемся на Аристотель.
— Аристотель?
— Это университетская планета на окраине Республики. Мы заплатим взнос и подключимся к их компьютерной сети, чтобы выяснить все, что можно, относительно Моцарта.
— А почему бы нам просто не подключиться к Центральному компьютеру на Делуросе VIII? — спросил Малыш.
— Потому что она скорее будет контролировать центральный компьютер, чем какой-то компьютер на Аристотеле, — объяснил Айсберг.
— Почему вы так считаете? — упорствовал Малыш. — Если она действительно так проницательна, как вы описывали…
— Я никогда не говорил, что она проницательная. Я говорил, что она предвидит будущее.
— Какая разница, — сказал Малыш. — Что ей мешает контролировать и компьютер на Аристотеле?
Айсберг откинулся на спинку кресла и выключил голографический дисплей.
— Пенелопа Бейли, несомненно, самая могущественная и опасная женщина из всех живущих, но и у ее могущества есть свои пределы, — наконец сказал он. — Она провела детство в скитаниях до тех пор, пока ей не исполнилось восемь лет, потом шестнадцать или семнадцать лет ее жизни прошли в камере. Как думаешь, какую часть Галактики она успела повидать? Делурос VIII — это планета, являющаяся столицей расы людей, поэтому она, несомненно, знает о ней, но я готов поспорить, что про Аристотель она даже не слышала.
— Лучше, чтобы вы оказались правы, — сказал Малыш. — Ставку, конечно, делаете вы, но я-то буду тем, кому придется расплачиваться в случае проигрыша.
— Я никогда не проигрываю, — заметил Айсберг. — Она обладает могуществом, превосходящим все границы понимания, но она не вездесуща. — Он помолчал и добавил: — В любом случае, если мы узнаем о Моцарте немного больше, то, может быть, у нас возникнут какие-нибудь идеи относительно того, под видом кого тебе там появиться.
— А почему бы мне не выдать себя за наемника в поисках работы? — предложил Малыш.
Айсберг расхохотался.
— Что такого смешного я сказал? — обиделся Малыш.
— За всю историю человечества никто не нуждался в наемниках меньше, чем Пенелопа Бейли, — ответил Айсберг. — Кроме того, если бы ей понадобились наемники, она бы потребовала рекомендации, а я единственный, кто может тебе их дать. Не уверен, однако, что такая рекомендация тебе пригодится.
— Я мог бы сказать, что работал на Танцующего на Могиле.
— Ломакс простой исполнитель. Он никогда не нанимает других.
Малыш пожал плечами.
— Я ведь просто предложил.
— Если ты поверил хотя бы в половину того, что я тебе о ней рассказывал, то это было дурацкое предложение, — ответил Айсберг. — Если ты хочешь выжить, то тебе пора начинать шевелить мозгами.
— Ладно, — недовольно пробурчал Малыш. — Только не надо язвить по поводу моих умственных способностей.
— Твоя голова — это все, что у тебя есть, — сказал Айсберг. — Мой тебе совет — никогда не забывай об этом, а вот о твоих улучшенных при помощи микропроцессоров способностях лучше бы забыть.
— Некоторые из этих способностей могут оказаться чертовски полезными на Моцарте.
— Например, какие?
— Например, способность видеть в темноте.
— Ей нет необходимости видеть, она будет знать, где ты находишься и куда направляешься — и через тридцать секунд, и через тридцать минут.
— Если я такой тупой и такой бесполезный, тогда зачем вы вообще меня посылаете? — спросил Малыш.
— Если бы мог, я бы сам туда отправился, но мне не скрыть своей хромоты, и, кроме того, она все равно догадается, кто я такой. — Он помолчал. — Ты отправляешься потому, что на данный момент ты тот единственный шар, который я могу запустить в игру.
— Благодарю за доверие, — сардонически заметил Малыш.
— Смотри только не слишком задирай нос. Независимо от того, насколько хорошо я тебя подготовлю к встрече — если ваша встреча вообще состоится, — Пенелопа Бейли на первый взгляд самая обыкновенная молодая женщина, и ты, возможно, подумаешь, что я преувеличил угрозу, которую она представляет. — Помолчав, он добавил: — Только помни, что люди и поопытней тебя пытались ее остановить, и все они мертвы.
— В таком случае зачем мне вообще отправляться туда?
— Но ты летишь туда вовсе не за тем, чтобы доставлять ей неприятности, — ответил Айсберг. — Ты всего лишь попытаешься раздобыть кое-какую информацию. Если она не может предвидеть достаточно далеко вперед и если не знает, что ты собираешься делать с этой информацией, я думаю, ты без проблем сможешь выбраться оттуда.
Айсберг встал, потянулся, насколько это было возможно в тесном пространстве кабины, и повернулся к Малышу.
— Пока мы летим на Аристотель, я собираюсь вздремнуть, — объявил он. — Ты можешь последовать моему примеру.
Малыш кивнул и направился к своей койке. Он был уверен, что ему не удастся заснуть, однако ему показалось, что он только прилег, когда очнулся от того, что Айсберг потряс его за плечо.
— Что случилось? — пробормотал он, резко подскочив, так что даже ударился об изголовье. — Я что, перепутал кровать?
Айсберг улыбнулся.
— Их всего две.
— Тогда что случилось?
— Ничего. Просто ты проспал одиннадцать часов. — Он помолчал. — Мы уже на орбите Аристотеля.
— Разыгрываете! — воскликнул Малыш, с трудом поднимаясь на ноги.
— Не веришь мне — убедись сам, — сказал Айсберг. — Кстати, я уже приготовил завтрак.
— Вы едите всегда по часам, да?
— Если могу себе это позволить, то да.
Малыш присоединился к Айсбергу на камбузе, который был так же тесен, как и кабина.
— У вас не возникало желания обзавестись кораблем побольше? — спросил Малыш, взял свою кружку с кофе и отпил глоток.
— Задумайся я над этим, то непременно бы так и поступил, — признал Айсберг. — Дело в том, что я больше не собирался покидать Последний Шанс.
— Если хотите знать, Последний Шанс — не самая лучшая планета.
— А я не собираюсь тебя спрашивать.
— Человек вашего калибра и с вашими деньгами мог бы позволить себе поселиться рядом с другом на Родниковой Воде.
— Это дело вкуса, — ответил Айсберг. — Мне больше по душе Внутренняя Граница.
— Родниковая Вода тоже на Границе.
— Но она нетипична для Внутренней Границы, — возразил Айсберг. — Она создана для удалившихся на покой толстосумов. Последний Шанс мне больше по сердцу.
— Что до меня, то мне больше всего по душе Конфуций, — сказал Малыш, — особенно переулок Кошмаров.
— Ты еще молод.
Корабельный компьютер дважды пискнул.
— Слушаю, — ответил Айсберг.
— Я установил связь с геополитическим компьютером на Аристотеле, — объявил компьютер.
— Хорошо, — сказал Айсберг. — Закажи всю информацию о планете под названием Моцарт.
— Звездная система? — спросил компьютер.
— Симфония, звездный сектор Терразана.
— Выполняется… заказал.
— Отлично, — сказал Айсберг. — Теперь посмотри, есть ли там какое-нибудь упоминание о человеке, известном как Пророчица.
— Выполняется… ответ отрицательный.
— Хорошо, — сказал Айсберг. — Отсоединись и оплати подключение с моего счета на Биндере X.
— Выполняется… готово… связь отключена, — объявил компьютер.
— А теперь распечатай то, что тебе удалось раздобыть.
Секунду спустя компьютер выплюнул единственную страничку.
— И это все? — спросил Айсберг, нахмурившись.
— Да.
— Отключись.
Он взял листок и прочитал, потом перевел взгляд на Малыша.
— Вряд ли нам это как-то поможет, — заявил он.
— Я так и думал, — ответил Малыш. — Так что мы все же имеем?
Айсберг вновь перевел взгляд на листок.
— Моцарт — планета с кислородной атмосферой, девяносто шесть процентов стандартной гравитации, население планеты, согласно последней переписи, двадцать семь тысяч триста сорок два человека. — Он помолчал несколько секунд. — Сферы занятости населения распределяются следующим образом: шестьдесят три процента заняты в сельском хозяйстве, двадцать два процента — в бизнесе, связанном с экспортом. Естественно, они экспортируют сельскохозяйственную продукцию. Остальные заняты всякими прочими вещами. Ни регулярной армии, ни боевых кораблей. Планета разделена на шесть штатов с центральным правительством, переизбираемым каждые три года.