Страница:
двигаться! — Колин судорожно перевел дух и в совершеннейшем экстазе продолжил: — Здесь так
здорово, правда? Я раньше, до письма из «Хогварца», и не догадывался, что все странные штучки, которые я могу делать — это колдовство. Мой папа — молочник, он тоже никак не мог поверить. Поэтому я всё время фотографирую, чтобы послать ему побольше снимков. Так классно, если у меня будет твоя фотография, — он с мольбой посмотрел на Гарри, — и, может быть, твой друг снимет нас вдвоем? А ты потом подпишешь, хорошо?
— Подпишешь? Уже раздаешь автографы, Поттер?
Громкий и язвительный, голос Драко Малфоя разнесся по всему двору. Оказывается, он давно уже стоял позади Колина в сопровождении, как и всегда в «Хогварце», своих бандитского вида дружков, Краббе и Гойла.
— Все построились! — закричал Малфой. — Гарри Поттер будет раздавать автографы!
— Ничего подобного, — сердито сказал Гарри, непроизвольно сжимая кулаки. — Заткнись, Малфой!
— Тебе просто завидно, — пискнул Колин, чье тельце едва ли было толще шеи Краббе.
— Завидно? — переспросил Малфой, которому больше не нужно было кричать: половина из тех, кто гулял во дворе, уже и так заинтересованно слушала. — Чему это мне завидовать? Мерзкий шрам на голове мне не нужен, спасибо! Я вообще не считаю, что можно стать необыкновенным только оттого, что тебе раскроили череп.
Краббе и Гойл глупо ухмылялись.
— Чтоб тебе слизняками подавиться! — яростно выкрикнул Рон. Краббе перестал ухмыляться и принялся угрожающе потирать костяшки пальцев.
— Берегись, Уэсли, — презрительно прищурился Малфой, — тебе нужно хорошо себя вести, а то мамочка заберет тебя из школочки. — И он заголосил пронзительно: — Еще раз что-нибудь вытворишь…
Группка слизеринцев-пятиклассников, собравшихся неподалеку, громко расхохоталась.
— Кстати, дай Уэсли одну фотографию с автографом, — посоветовал Малфой, — она будет стоить больше, чем весь их жалкий домишко…
Рон сорвал колдоленту с волшебной палочки, но тут Гермиона с шумом захлопнула «Вояж с вампиром» и прошептала:
— Тихо вы!
— В чём дело, в чём дело? — к ним спешил Сверкароль Чаруальд, бирюзовая роба развевалась на ходу. — Кто это тут раздает автографы?
Гарри возмущенно издал какой-то звук, но был вынужден замолчать — Чаруальд покровительственно обнял его за плечи и произнес с живостью:
— Да что же это я спрашиваю, мне следовало догадаться! Гарри — друзья встречаются вновь!
Пришпиленный к боку учителя, сгорающий от унижения, Гарри видел, как ухмыляющийся Драко растворяется в толпе.
— Давайте же, мистер Криви, — сказал Чаруальд, лучезарно улыбаясь Колину. — Двойной портрет, что может быть лучше! И мы обаего подпишем.
Колин повозился с аппаратом и сфотографировал их, после чего раздался удар колокола, возвещавший начало послеобеденных занятий.
— Ну, скорее, идите, идите, — поторопил собравшихся Чаруальд и направился к замку, не отпуская Гарри, жалевшего в данный момент только об одном — что не знает какого-нибудь хорошего Исчезательного Заклинания.
— Скажу тебе одну умную вещь, — отеческим тоном произнес Чаруальд, когда они входили в замок через боковую дверь, — я постарался прикрыть тебя сейчас с Колином — раз он фотографировал и меня тоже, то твои товарищи не смогут думать, что ты ставишь себя слишком высоко…
Оставаясь глух к запинающимся объяснениям Гарри, Чаруальд тащил его за собой по коридору и вверх по лестнице сквозь толпу глазеющих любопытных.
— Позволь мне лишь предостеречь тебя — раздавать фотографии с автографами на данном этапе карьеры в высшей степени неразумно — если по честному, ты, Гарри, будешь выглядеть просто самовлюбленным младенцем. Очень может быть, что придет время, когда тебе, так же как и мне, понадобится всегда иметь наготове целую пачку фотографий, но, — тут Чаруальд снисходительно хмыкнул, — не думаю, что этот момент уже настал.
Они дошли до кабинета Чаруальда, и тот наконец-то отпустил Гарри. Гарри одернул робу, забился на самый задний ряд и обложился насколько мог чаруальдовскими книжками, так, чтобы не видеть оригинал.
Его одноклассники, болтая на ходу, входили в класс. Подошли Рон с Гермионой и заняли места по обе стороны от Гарри.
— У тебя на физиономии яичницу можно жарить, — хихикнул Рон. — Молись, чтобы Криви не подружился с Джинни, а то они быстренько организуют фэн-клуб Гарри Поттера.
— Замолчи ты, — оборвал его Гарри. Не хватало только, чтобы эти слова, «фэн-клуб Гарри Поттера», достигли ушей Чаруальда.
Когда все расселись, Чаруальд громко прочистил горло, и воцарилось молчание. Чаруальд потянулся, взял со стола у Невилля «Турне с троллями» и поднял книжку так, чтобы весь класс мог видеть его собственное подмигивающее изображение на обложке.
— Это я, — сказал он, тыча пальцем в портрет и тоже подмигивая для убедительности. — Сверкароль Чаруальд, орден Мерлина третьей степени, почетный член Лиги защиты от сил зла, а также пятикратный лауреат премии журнала «Ведьмополитен» за самую обаятельную улыбку — но об этом я предпочитаю не упоминать. Я избавился от Бэндон-Банши отнюдь не с помощью улыбки!
Он сделал паузу, чтобы класс мог посмеяться. Некоторые криво улыбнулись.
— Я вижу, что у всех есть собрание моих сочинений — молодцы. Думаю, сегодня мы начнем с того, что проведем небольшую контрольную. Беспокоиться не о чем — просто проверим, насколько внимательно вы читали мои произведения, что вы усвоили…
Раздав листы с вопросами теста, он вернулся на свое место во главе класса и сказал:
— У вас тридцать минут — так — начали!
Гарри обратился к тесту и стал читать вопросы:
— Тц-тц-тц, почти никто из вас не запомнил, что мой любимый цвет — лиловый. Я говорю об этом в моей работе «Единение с йети». Также, некоторым из вас не мешало бы повнимательнее перечитать «Общение с оборотнями» — там, в главе двенадцать, я говорю о том, что лучшим подарком на день рождения стали бы для меня гармоничные отношения между колдовским и неколдовским сообществом — хотя и от большой бутылки Огден Олд Огневиски я бы не отказался!
Он одарил класс еще одной плутовской улыбкой. Рон давно уже таращился на него, не веря собственным глазам; Симус Финниган и Дин Томас, сидевшие в первом ряду, тряслись в беззвучном хохоте. Гермиона, с другой стороны, слушала Чаруальда с почтительным вниманием и сильно вздрогнула, когда он упомянул ее имя.
— …а вот мисс Грэнжер знает, что моим тайным желанием является навсегда избавить мир от зла и вывести на мировой рынок собственную серию снадобий по уходу за волосами — молодец девочка! На самом деле, — он изучил работу Гермионы: — она на все вопросы ответила — где мисс Гермиона Грэнжер?
Гермиона подняла дрожащую руку.
— Отлично! — засиял Чаруальд. — Просто отлично! «Гриффиндор» получает десять баллов! Ну, а теперь — за работу!
Он наклонился под стол и достал оттуда большую накрытую тканью клетку.
— Для начала — я должен вас предупредить! Моя задача — вооружить вас против самых отвратительных созданий, известных колдовскому миру! В этом классе вы можете лицом к лицу встретиться с самыми ужасными своими страхами. Знайте только, что, пока я с вами, вам абсолютно ничего не грозит. Всё, о чем я вас прошу, это сохранять спокойствие.
Сам того не желая, Гарри перегнулся через выставленную перед ним батарею книжек, получше рассмотреть клетку. Чаруальд положил руку на ткань. Дин и Симус перестали хихикать. Невилль, сидевший в первом ряду, вжимался в стул.
— Пожалуйста, не надо кричать, — тихим голосом попросил Чаруальд, — это может их спровоцировать.
Весь класс затаил дыхание, и Чаруальд сдернул покрывало с клетки.
— Встречайте, — сказал он театрально, — только что пойманные корнуэлльские эльфейки.
Симус Финниган не смог совладать с собой. Он буквально захрюкал от смеха, и даже Чаруальд не смог притвориться, что это был вопль ужаса.
— Что? — улыбнулся он Симусу.
— Ну, они ведь… они ведь… не слишком опасны? — чуть не подавился Симус.
— Я бы не был так уверен! — сказал Чаруальд, с раздражением покачав пальцем перед носом у Симуса. — Это дьявольски хитрые маленькие негодяйки!
Эльфейки были цвета электрик и примерно восьми дюймов ростом, с остренькими личиками и пронзительными голосками; когда они начинали говорить, создавалось впечатление, что много-много волнистых попугайчиков громко спорят между собой. Лишь только с них сняли покрывало, эльфейки тут же загалдели и заметались по клетке, тряся решетку и корча рожи.
— Отлично! — громко сказал Чаруальд. — Посмотрим, что вы будете с ними делать. — и открыл клетку.
Начался настоящий кромешный ад. Эльфейки как ракеты выстрелили по всем направлениям. Две из них схватили Невилля за уши и подняли высоко в воздух. Несколько штук метнулось прямиком в окно, и задний ряд оказался усеян разбитым стеклом. Остальные громили классную комнату не менее эффективно, чем было бы под силу взбесившемуся носорогу. Эльфейки хватали чернильницы и делали «дождик», трепали книжки и бумажки, срывали картины со стен, переворачивали мусорные корзины, утаскивали портфели и вываливали их содержимое за разбитое окно; в течение нескольких минут половина класса оказалась под партами, а Невилль свисал с железного канделябра на потолке.
— Ну же — загоняйте их, загоняйте, это всего-навсего эльфейки, — кричал Чаруальд.
Он закатал рукава, помахал палочкой и выпалил: «Пескипикси Пестерноми!»
Это не возымело совершенно никакого действия; одна из эльфеек выхватила палочку у Чаруальда из рук и швырнула ее в окно вслед за всем прочим добром. Чаруальд испуганно сглотнул и присел под собственный стол, чудом избежав столкновения с Невиллем, который свалился с полуоторвавшегося канделябра ровно через секунду.
Прозвонил колокол, и у выхода началось сумасшедшее столпотворение. За этим последовало некоторое затишье, во время которого Чаруальд вылез из-под стола, величественно отряхнулся, заметил Гарри, Рона и Гермиону, которые почти уже вышли из класса и сказал:
— Пожалуй, я попрошу вас троих водворить этих красавиц обратно в клетку.
Он стремительно прошел в дверь и быстро закрыл ее за собой.
— Ну, как он тебе нравится? — прорычал Рон, в то время как одна из оставшихся в классе эльфеек больно цапнула его за ухо.
— Он просто хотел дать нам попрактиковаться, — сказала Гермиона, остроумно обездвижив сразу двух эльфеек Замораживающим Заклятием и засунув их в клетку.
— Попрактиковаться? — не поверил своим ушам Гарри. Он пытался прихлопнуть эльфейку, танцевавшую вне досягаемости с высунутым языком. — Гермиона, да он не имел ни малейшего понятия, что с ними делать…
— Ерунда, — отрезала Гермиона. — Ты же читал его книги — вспомни обо всех подвигах, которые он совершил…
— Говорит, что совершил, — проворчал Рон.
Глава седьмая
— Подпишешь? Уже раздаешь автографы, Поттер?
Громкий и язвительный, голос Драко Малфоя разнесся по всему двору. Оказывается, он давно уже стоял позади Колина в сопровождении, как и всегда в «Хогварце», своих бандитского вида дружков, Краббе и Гойла.
— Все построились! — закричал Малфой. — Гарри Поттер будет раздавать автографы!
— Ничего подобного, — сердито сказал Гарри, непроизвольно сжимая кулаки. — Заткнись, Малфой!
— Тебе просто завидно, — пискнул Колин, чье тельце едва ли было толще шеи Краббе.
— Завидно? — переспросил Малфой, которому больше не нужно было кричать: половина из тех, кто гулял во дворе, уже и так заинтересованно слушала. — Чему это мне завидовать? Мерзкий шрам на голове мне не нужен, спасибо! Я вообще не считаю, что можно стать необыкновенным только оттого, что тебе раскроили череп.
Краббе и Гойл глупо ухмылялись.
— Чтоб тебе слизняками подавиться! — яростно выкрикнул Рон. Краббе перестал ухмыляться и принялся угрожающе потирать костяшки пальцев.
— Берегись, Уэсли, — презрительно прищурился Малфой, — тебе нужно хорошо себя вести, а то мамочка заберет тебя из школочки. — И он заголосил пронзительно: — Еще раз что-нибудь вытворишь…
Группка слизеринцев-пятиклассников, собравшихся неподалеку, громко расхохоталась.
— Кстати, дай Уэсли одну фотографию с автографом, — посоветовал Малфой, — она будет стоить больше, чем весь их жалкий домишко…
Рон сорвал колдоленту с волшебной палочки, но тут Гермиона с шумом захлопнула «Вояж с вампиром» и прошептала:
— Тихо вы!
— В чём дело, в чём дело? — к ним спешил Сверкароль Чаруальд, бирюзовая роба развевалась на ходу. — Кто это тут раздает автографы?
Гарри возмущенно издал какой-то звук, но был вынужден замолчать — Чаруальд покровительственно обнял его за плечи и произнес с живостью:
— Да что же это я спрашиваю, мне следовало догадаться! Гарри — друзья встречаются вновь!
Пришпиленный к боку учителя, сгорающий от унижения, Гарри видел, как ухмыляющийся Драко растворяется в толпе.
— Давайте же, мистер Криви, — сказал Чаруальд, лучезарно улыбаясь Колину. — Двойной портрет, что может быть лучше! И мы обаего подпишем.
Колин повозился с аппаратом и сфотографировал их, после чего раздался удар колокола, возвещавший начало послеобеденных занятий.
— Ну, скорее, идите, идите, — поторопил собравшихся Чаруальд и направился к замку, не отпуская Гарри, жалевшего в данный момент только об одном — что не знает какого-нибудь хорошего Исчезательного Заклинания.
— Скажу тебе одну умную вещь, — отеческим тоном произнес Чаруальд, когда они входили в замок через боковую дверь, — я постарался прикрыть тебя сейчас с Колином — раз он фотографировал и меня тоже, то твои товарищи не смогут думать, что ты ставишь себя слишком высоко…
Оставаясь глух к запинающимся объяснениям Гарри, Чаруальд тащил его за собой по коридору и вверх по лестнице сквозь толпу глазеющих любопытных.
— Позволь мне лишь предостеречь тебя — раздавать фотографии с автографами на данном этапе карьеры в высшей степени неразумно — если по честному, ты, Гарри, будешь выглядеть просто самовлюбленным младенцем. Очень может быть, что придет время, когда тебе, так же как и мне, понадобится всегда иметь наготове целую пачку фотографий, но, — тут Чаруальд снисходительно хмыкнул, — не думаю, что этот момент уже настал.
Они дошли до кабинета Чаруальда, и тот наконец-то отпустил Гарри. Гарри одернул робу, забился на самый задний ряд и обложился насколько мог чаруальдовскими книжками, так, чтобы не видеть оригинал.
Его одноклассники, болтая на ходу, входили в класс. Подошли Рон с Гермионой и заняли места по обе стороны от Гарри.
— У тебя на физиономии яичницу можно жарить, — хихикнул Рон. — Молись, чтобы Криви не подружился с Джинни, а то они быстренько организуют фэн-клуб Гарри Поттера.
— Замолчи ты, — оборвал его Гарри. Не хватало только, чтобы эти слова, «фэн-клуб Гарри Поттера», достигли ушей Чаруальда.
Когда все расселись, Чаруальд громко прочистил горло, и воцарилось молчание. Чаруальд потянулся, взял со стола у Невилля «Турне с троллями» и поднял книжку так, чтобы весь класс мог видеть его собственное подмигивающее изображение на обложке.
— Это я, — сказал он, тыча пальцем в портрет и тоже подмигивая для убедительности. — Сверкароль Чаруальд, орден Мерлина третьей степени, почетный член Лиги защиты от сил зла, а также пятикратный лауреат премии журнала «Ведьмополитен» за самую обаятельную улыбку — но об этом я предпочитаю не упоминать. Я избавился от Бэндон-Банши отнюдь не с помощью улыбки!
Он сделал паузу, чтобы класс мог посмеяться. Некоторые криво улыбнулись.
— Я вижу, что у всех есть собрание моих сочинений — молодцы. Думаю, сегодня мы начнем с того, что проведем небольшую контрольную. Беспокоиться не о чем — просто проверим, насколько внимательно вы читали мои произведения, что вы усвоили…
Раздав листы с вопросами теста, он вернулся на свое место во главе класса и сказал:
— У вас тридцать минут — так — начали!
Гарри обратился к тесту и стал читать вопросы:
1. Какой любимый цвет Сверкароля Чаруальда?И так далее и тому подобное, вплоть до:
2. Каково тайное желание Сверкароля Чаруальда?
3. Каково, по вашему мнению, величайшее достижение Сверкароля Чаруальда на сегодняшний день?
54. Когда у Сверкароля Чаруальда день рождения и что было бы для него лучшим подарком?Полчаса спустя Чаруальд собрал работы и быстро пролистал их, стоя перед классом.
— Тц-тц-тц, почти никто из вас не запомнил, что мой любимый цвет — лиловый. Я говорю об этом в моей работе «Единение с йети». Также, некоторым из вас не мешало бы повнимательнее перечитать «Общение с оборотнями» — там, в главе двенадцать, я говорю о том, что лучшим подарком на день рождения стали бы для меня гармоничные отношения между колдовским и неколдовским сообществом — хотя и от большой бутылки Огден Олд Огневиски я бы не отказался!
Он одарил класс еще одной плутовской улыбкой. Рон давно уже таращился на него, не веря собственным глазам; Симус Финниган и Дин Томас, сидевшие в первом ряду, тряслись в беззвучном хохоте. Гермиона, с другой стороны, слушала Чаруальда с почтительным вниманием и сильно вздрогнула, когда он упомянул ее имя.
— …а вот мисс Грэнжер знает, что моим тайным желанием является навсегда избавить мир от зла и вывести на мировой рынок собственную серию снадобий по уходу за волосами — молодец девочка! На самом деле, — он изучил работу Гермионы: — она на все вопросы ответила — где мисс Гермиона Грэнжер?
Гермиона подняла дрожащую руку.
— Отлично! — засиял Чаруальд. — Просто отлично! «Гриффиндор» получает десять баллов! Ну, а теперь — за работу!
Он наклонился под стол и достал оттуда большую накрытую тканью клетку.
— Для начала — я должен вас предупредить! Моя задача — вооружить вас против самых отвратительных созданий, известных колдовскому миру! В этом классе вы можете лицом к лицу встретиться с самыми ужасными своими страхами. Знайте только, что, пока я с вами, вам абсолютно ничего не грозит. Всё, о чем я вас прошу, это сохранять спокойствие.
Сам того не желая, Гарри перегнулся через выставленную перед ним батарею книжек, получше рассмотреть клетку. Чаруальд положил руку на ткань. Дин и Симус перестали хихикать. Невилль, сидевший в первом ряду, вжимался в стул.
— Пожалуйста, не надо кричать, — тихим голосом попросил Чаруальд, — это может их спровоцировать.
Весь класс затаил дыхание, и Чаруальд сдернул покрывало с клетки.
— Встречайте, — сказал он театрально, — только что пойманные корнуэлльские эльфейки.
Симус Финниган не смог совладать с собой. Он буквально захрюкал от смеха, и даже Чаруальд не смог притвориться, что это был вопль ужаса.
— Что? — улыбнулся он Симусу.
— Ну, они ведь… они ведь… не слишком опасны? — чуть не подавился Симус.
— Я бы не был так уверен! — сказал Чаруальд, с раздражением покачав пальцем перед носом у Симуса. — Это дьявольски хитрые маленькие негодяйки!
Эльфейки были цвета электрик и примерно восьми дюймов ростом, с остренькими личиками и пронзительными голосками; когда они начинали говорить, создавалось впечатление, что много-много волнистых попугайчиков громко спорят между собой. Лишь только с них сняли покрывало, эльфейки тут же загалдели и заметались по клетке, тряся решетку и корча рожи.
— Отлично! — громко сказал Чаруальд. — Посмотрим, что вы будете с ними делать. — и открыл клетку.
Начался настоящий кромешный ад. Эльфейки как ракеты выстрелили по всем направлениям. Две из них схватили Невилля за уши и подняли высоко в воздух. Несколько штук метнулось прямиком в окно, и задний ряд оказался усеян разбитым стеклом. Остальные громили классную комнату не менее эффективно, чем было бы под силу взбесившемуся носорогу. Эльфейки хватали чернильницы и делали «дождик», трепали книжки и бумажки, срывали картины со стен, переворачивали мусорные корзины, утаскивали портфели и вываливали их содержимое за разбитое окно; в течение нескольких минут половина класса оказалась под партами, а Невилль свисал с железного канделябра на потолке.
— Ну же — загоняйте их, загоняйте, это всего-навсего эльфейки, — кричал Чаруальд.
Он закатал рукава, помахал палочкой и выпалил: «Пескипикси Пестерноми!»
Это не возымело совершенно никакого действия; одна из эльфеек выхватила палочку у Чаруальда из рук и швырнула ее в окно вслед за всем прочим добром. Чаруальд испуганно сглотнул и присел под собственный стол, чудом избежав столкновения с Невиллем, который свалился с полуоторвавшегося канделябра ровно через секунду.
Прозвонил колокол, и у выхода началось сумасшедшее столпотворение. За этим последовало некоторое затишье, во время которого Чаруальд вылез из-под стола, величественно отряхнулся, заметил Гарри, Рона и Гермиону, которые почти уже вышли из класса и сказал:
— Пожалуй, я попрошу вас троих водворить этих красавиц обратно в клетку.
Он стремительно прошел в дверь и быстро закрыл ее за собой.
— Ну, как он тебе нравится? — прорычал Рон, в то время как одна из оставшихся в классе эльфеек больно цапнула его за ухо.
— Он просто хотел дать нам попрактиковаться, — сказала Гермиона, остроумно обездвижив сразу двух эльфеек Замораживающим Заклятием и засунув их в клетку.
— Попрактиковаться? — не поверил своим ушам Гарри. Он пытался прихлопнуть эльфейку, танцевавшую вне досягаемости с высунутым языком. — Гермиона, да он не имел ни малейшего понятия, что с ними делать…
— Ерунда, — отрезала Гермиона. — Ты же читал его книги — вспомни обо всех подвигах, которые он совершил…
— Говорит, что совершил, — проворчал Рон.
Глава седьмая
Мугродье и тихое бормотание
Следующие несколько дней Гарри провел, всячески скрываясь от Чаруальда; приходилось прятаться, когда тот шел по коридору и вообще появлялся в поле зрения. Труднее было избежать встреч с Колином Криви — несносное созданье, похоже, выучило наизусть Гаррино расписание уроков. Для Колина не было высшего счастья, чем иметь возможность шесть-семь раз на дню крикнуть: «Порядок, Гарри?» и услышать: «Привет, Колин» — и неважно, насколько раздраженным был тон ответа.
Хедвига все еще дулась на Гарри из-за неудавшегося полета на машине, волшебная палочка Рона по-прежнему барахлила, а в пятницу утром вообще выкинула фортель — на занятиях по заклинаниям вдруг вылетела из рук у Рона и мощно ударила крошечного профессора Флитвика между глаз. У бедняги от ожога тут же надулся огромный, пульсирующий пузырь отвратительно-зеленого цвета. Словом, постоянно что-то случалось, но до выходных худо-бедно удалось дожить, за что Гарри искренне возблагодарил небо. В субботу утром они с Роном и Гермионой планировали навестить Огрида. Однако, в субботу Гарри был вынужден встать на несколько часов раньше, чем хотелось бы — его разбудил Оливер Древ.
— Сстосусилоссь? — спросил Гарри неразборчиво, как пьяный.
— Тренировка по квидишу! — объявил Древ. — Пошли!
Нежелающими раскрываться глазами Гарри посмотрел в окно. Розовато-золотистое небо было подернуто нежной туманной дымкой. Кстати, теперь, кое-как проснувшись, Гарри не мог понять, как ему удавалось спать под отчаянный птичий гвалт.
— Оливер, — простонал Гарри, — еще даже не рассвело.
— Совершенно верно, — подтвердил Древ. Древ был высокий, пышущий здоровьем шестиклассник, и глаза его в эту минуту горели безумным фанатизмом. — Это входит в нашу новую программу тренировок. Давай-давай, хватай метлу и пошли, — бодрым голосом поторопил Древ. — Другие команды еще не начали тренироваться; в этом году мы будем первыми…
Зевая и поеживаясь, Гарри выбрался из постели и, ничего не соображая спросонок, стал разыскивать квидишную форму.
— Умница, — похвалил Древ, — жду тебя на поле через пятнадцать минут.
Наконец одевшись и укутавшись для тепла в мантию, Гарри наспех нацарапал записку Рону и спустился по винтовой лестнице в общую гостиную. «Нимбус 2000» он нес на плече. Не успел Гарри дойти до портретного отверстия, как услышал позади себя какой-то шум. Оказывается, по лестнице вдогонку несся Колин Криви: на шее из стороны в сторону мотался фотоаппарат, а в руке было что-то зажато.
— Я услышал, как кто-то произнес твое имя, Гарри! Смотри, что у меня есть! Я проявил, хотел тебе показать…
Озадаченный Гарри тупо взглянул на фотографии, которыми Колин размахивал у него перед носом.
Черно-белый Чаруальд тянул за руку кого-то упирающегося. Гарри узнал — это была его собственная рука. Гарри порадовался, что его фотографическое «я» столь отчаянно сражается за право не появляться в поле зрения. Пока Гарри смотрел на фотографию, Чаруальд успел выбиться из сил и, задыхаясь, прислонился к белому краю изображения.
— Подпишешь? — с надеждой спросил Колин.
— Нет, — отказался Гарри и воровски оглянулся, нет ли кого в гостиной. Она, по счастью, была совершенно пуста. — Извини, Колин. Я тороплюсь — тренировка по квидишу.
И начал вылезать в отверстие за портретом.
— Ух ты! Класс! Подожди — я с тобой! Я еще ни разу не видел, как играют в квидиш!
И Колин тоже полез в отверстие.
— Это очень скучно, — поспешил предупредить Гарри, но Колин не обратил на это ни малейшего внимания. Лицо первоклассника горело энтузиазмом.
— Ты ведь самый молодой игрок за последние сто лет, правда, Гарри? Правда? — тараторил Колин, труся рядом с Гарри. — Ты, наверное, великолепно играешь! А я ни разу не летал. Это просто? Это твоя собственная метла? Это самая лучшая?
Гарри не знал, куда деваться. У него как будто появилась сверхразговорчивая тень.
— Я вообще-то не понимаю, что такое квидиш, — Колин совершенно запыхался. — Правда, что там четыре мяча? И два из них сами летают и стараются сбить игроков с метел?
— Правда, — Гарри обреченно начал объяснять квидишные правила. — Они называются Нападалы. А в каждой команде есть двое Отбивал, у них специальные клюшки, чтобы отгонять Нападал от своей команды. В гриффиндорской команде Отбивалы — это Фред и Джордж Уэсли.
— А остальные мячи для чего? — спросил Колин. Он ни на секунду не отрывал глаз от Гарри и в результате споткнулся. Его ступни нелепо соскочили с последних двух ступеней.
— Прежде всего, Кваффл — такой довольно большой красный мяч — им забивают голы. В каждой команде три Охотника, они кидают друг другу Кваффл и стараются попасть им в кольца. Кольца прикреплены к длинным шестам, которые стоят с каждой стороны поля.
— А четвертый мяч?…
— Четвертый — Золотой Проныра, — сказал Гарри, — он очень маленький, очень быстрый, и его очень трудно поймать. А ловить его должны Ищейки. Вообще, игра в квидиш не заканчивается, пока Проныра не пойман. И та команда, Ищейка которой ловит Проныру, получает дополнительные сто пятьдесят очков.
— А ты — Ищейка «Гриффиндора», да? — с благоговением прошептал Колин.
— Да, — ответил Гарри. Они к этому времени уже вышли из замка и по влажной траве направились к полю. — А есть еще Охранники. Они охраняют кольца. Вот и всё.
Но Колин продолжал бомбардировать Гарри вопросами до тех пор, пока они не достигли склона, который вел к квидишному полю. Только около раздевалки от назойливого спутника удалось избавиться; Колин прокричал вслед тоненьким голоском: «Пойду займу место получше» и побежал к трибунам.
Остальные члены команды уже собрались в раздевалке. Древ был единственным, кто не выглядел заспанным. Фред и Джордж Уэсли, непричесанные, с опухшими глазами, сидели на скамейке рядом с четвероклассницей Алисией Спиннет, которая потихоньку дремала, откинувшись к стене. Другие два Охотника, Кэтти Бэлл и Ангелина Джонсон, прижались друг к другу и отчаянно зевали.
— Наконец-то, Гарри, почему ты так задержался? — нетерпеливо выкрикнул Древ. — Начнем. Перед выходом на поле я хотел бы сказать пару слов. Я всё лето занимался разработкой новой системы тренировок, которая, я уверен, кардинальным образом изменит…
Древ развернул большую карту квидишного поля, испещренную разноцветными линиями, стрелочками и крестиками. Он достал волшебную палочку, стукнул по карте, и стрелки задвигались, извиваясь как гусеницы. Когда Древ заговорил о специфических особенностях новой тактики, голова Фреда вдруг упала на плечо к Алисии, и он захрапел.
Обсуждение первой схемы заняло примерно двадцать минут, и оставалось еще две схемы. Гарри впал в какой-то ступор, а Древ всё говорил и говорил.
— Итак, — прозвучала долгожданная финальная реплика, и Гарри очнулся. Он только что в полудреме явственно видел те блюда, которые мог бы сейчас есть на завтрак, если бы был в замке. — Всё понятно? Есть вопросы?
— У меня вопрос, Оливер, — раздался голос Джорджа, который только что, сильно вздрогнув, проснулся. — Почему ты не рассказал нам всего этого вчера днем, когда мы не хотели спать?
Вопросом Древ остался очень недоволен.
— Вот что, друзья, послушайте-ка все, — заявил он, грозно сверкая глазами, — Мы должны были выиграть кубок в прошлом году. Мы, вообще-то, лучшая команда. Но, к сожалению, из-за неподвластного нашему влиянию стечения обстоятельств…
Гарри виновато заерзал. Во время финального матча в прошлом году он лежал в больнице без сознания, «Гриффиндор» лишился одного игрока и поэтому проиграл с самым разгромным счетом за последние триста лет.
Чтобы справиться с волнением, Древ даже был вынужден на минуту прерваться. Воспоминания об этом последнем поражении, очевидно, до сих пор мучили его.
— Имейте в виду, в этом году мы будем тренироваться более усердно, чем когда-либо… Всё, довольно разговоров, пойдемте лучше применим теорию на практике! — выкрикнул Древ, схватил метлу и пошел из раздевалки. Команда последовала за ним на плохо разгибающихся ногах, позевывая.
Оказалось, они провели в раздевалке довольно много времени: солнце стояло уже достаточно высоко, однако, полурассеившийся туман все еще низко висел над травой. Гарри вышел на поле и увидел на трибуне Рона с Гермионой.
— Еще не закончили? — удивленно прокричал Рон.
— Еще даже не начинали, — ответил Гарри, с завистью глядя на поджаренные хлебцы с джемом, которые его друзья захватили с собой из Большого Зала. — Древ учил нас новым движениям.
Он оседлал метлу, оттолкнулся от земли и взмыл в небо. Холодный утренний воздух бил в лицо и бодрил гораздо лучше, чем патетические призывы Древа. Было очень приятно вновь оказаться на квидишном поле. На полной скорости Гарри пронесся по всему стадиону вдогонку за близнецами.
— Что это за странные щелчки? — выкрикнул Фред на повороте.
Гарри бросил взгляд на трибуну. С одного из самых высоких сидений Колин безостановочно щелкал фотоаппаратом, высоко подняв его над головой. Он снимал кадр за кадром, и звук, многократно усиленный, разносился над пустыми трибунами.
— Посмотри сюда, Гарри! Сюда! — пронзительно вопил Колин.
— Это еще кто? — поинтересовался Фред.
— Понятия не имею, — соврал Гарри, срочно набрав скорость, чтобы оказаться от Колина как можно дальше.
— В чем дело? — нахмурился Древ, с озабоченным видом приближавшийся по воздуху. — Почему этот первоклассник снимает? Мне это не нравится. Вдруг он слизеринский шпион? Должно быть, они уже пронюхали про нашу новую программу.
— Нет, он из «Гриффиндора», — поспешил разубедить его Гарри.
— А слизеринцам не нужны шпионы, Оливер, — заметил Джордж.
— Почему это? — поджав губы, осведомился Древ.
— Потому что они сами сюда пришли, — показал Джордж.
На поле появилось несколько человек в зеленом, с метлами на плечах.
— Нет, вы подумайте! — вне себя от гнева, вскипел Древ. — Я же зарезервировал поле на сегодня! Ну, мы с ними разберемся!
Древ стремглав полетел к земле, от возмущения приземлился гораздо тяжелее, чем хотел, поэтому слегка споткнулся, когда слезал с метлы. Близнецы и Гарри последовали за ним.
— Флинт! — заорал Древ на капитана слизеринской команды. — Сейчас не ваше время! Я специально договаривался! Уходите!
Маркус Флинт сложением был еще крепче Древа. С каким-то по-троллевски хитрым выражением лица он ответил:
— Здесь на всех места хватит, Древ.
Подошли Ангелина, Алисия и Кэтти. В команде «Слизерина» девочек не было, и все слизеринские парни встали плечом к плечу, угрожающе щурясь на гриффиндорцев.
— Но я же зарезервировал поле! — настаивал Древ, в негодовании брызгая слюной. — Зарезервировал!
— Ах вот оно что, — протянул Флинт. — Зато у меня особое разрешение от профессора Злея:
Из-за спин шести рослых ребят вышел седьмой игрок, мальчик поменьше, с широкой ухмылкой во всё острое, вытянутое лицо. Это был Драко Малфой.
— Ты сын Люциуса Малфоя? — спросил Фред, неприязненно глядя на Малфоя.
— Интересно, что ты вспомнил об отце Драко, — сказал Флинт, и вся слизеринская команда заулыбалась еще шире, — посмотри, какой щедрый подарок он сделал нашей команде.
Все семеро вытянули вперед метлы. Семь великолепно отполированных, новехоньких с иголочки рукояток и семь вьющихся золотом надписей «Нимбус 2001» ярко сверкнули под носом у гриффиндорцев в лучах утреннего солнца.
— Самая последняя модель. Выпущена в прошлом месяце, — небрежно бросил Флинт, сдувая пылинку со своей метлы. — Насколько я знаю, по многим параметрам превосходит 2000-ную серию. Что же касается «Чистой победы», — и он мерзко ухмыльнулся Фреду с Джорджем, они оба сжимали в руках метлы именно этой марки, — ими только двор подметать… чисто!
Никому из гриффиндорцев не пришло на ум никакого язвительного ответа. Малфой ухмылялся так широко, что глаза у него превратились в щелочки.
— Гляньте-ка, — сказал Флинт, — Вторжение на поле.
По траве приближались Рон и Гермиона, они решили выяснить, что происходит.
— В чем дело? — спросил Рон у Гарри. — Почему вы не играете? И что онтут делает?
Он смотрел на Малфоя, не в силах осознать, что тот в форме.
— Я — новая Ищейка «Слизерина», Уэсли, — нагло заявил Малфой. — А все стоят и восхищаются метлами, которые мой папа подарил нашей команде.
Рон, открыв рот, уставился на семь великолепных метел, выставленных в ряд.
— Хороши, правда? — с фальшивой приятностью в голосе сказал Малфой. — Но, может быть, «Гриффиндору» тоже повезет, и вы поднакопите золотца. Можете выставить ваши «Чистые победы 5» на аукцион — какой-нибудь музей наверняка купит.
Слизеринцы покатились со смеху.
— По крайней мере, никому из гриффиндорцев не пришлось покупатьправо играть в команде, — заявила Гермиона. — Их взяли только благодаря их способностям.
Самоуверенное выражение на лице у Малфоя на секунду увяло.
— А твоего мнения никто не спрашивал, мерзкое мугродье, — будто выплюнул он.
Гарри сразу же понял, что Малфой сказал нечто очень грубое, потому что от его слов все пришли в страшное волнение. Флинту пришлось загородить собой Малфоя, чтобы остановить бросившихся с кулаками близнецов, Алисия закричала: «Да как ты смеешь!», а Рон полез искать в складках робы волшебную палочку с криками: «А вот за это ты точно заплатишь, Малфой!» и из-под руки Флинта яростно ткнул в лицо Малфою.
По стадиону эхом прокатился громовой раскат, яркий зеленый залп вылетел из волшебной палочки, только не с того конца, которого нужно; Рона ударило в живот, отбросило назад, и он спиной повалился на траву.
Хедвига все еще дулась на Гарри из-за неудавшегося полета на машине, волшебная палочка Рона по-прежнему барахлила, а в пятницу утром вообще выкинула фортель — на занятиях по заклинаниям вдруг вылетела из рук у Рона и мощно ударила крошечного профессора Флитвика между глаз. У бедняги от ожога тут же надулся огромный, пульсирующий пузырь отвратительно-зеленого цвета. Словом, постоянно что-то случалось, но до выходных худо-бедно удалось дожить, за что Гарри искренне возблагодарил небо. В субботу утром они с Роном и Гермионой планировали навестить Огрида. Однако, в субботу Гарри был вынужден встать на несколько часов раньше, чем хотелось бы — его разбудил Оливер Древ.
— Сстосусилоссь? — спросил Гарри неразборчиво, как пьяный.
— Тренировка по квидишу! — объявил Древ. — Пошли!
Нежелающими раскрываться глазами Гарри посмотрел в окно. Розовато-золотистое небо было подернуто нежной туманной дымкой. Кстати, теперь, кое-как проснувшись, Гарри не мог понять, как ему удавалось спать под отчаянный птичий гвалт.
— Оливер, — простонал Гарри, — еще даже не рассвело.
— Совершенно верно, — подтвердил Древ. Древ был высокий, пышущий здоровьем шестиклассник, и глаза его в эту минуту горели безумным фанатизмом. — Это входит в нашу новую программу тренировок. Давай-давай, хватай метлу и пошли, — бодрым голосом поторопил Древ. — Другие команды еще не начали тренироваться; в этом году мы будем первыми…
Зевая и поеживаясь, Гарри выбрался из постели и, ничего не соображая спросонок, стал разыскивать квидишную форму.
— Умница, — похвалил Древ, — жду тебя на поле через пятнадцать минут.
Наконец одевшись и укутавшись для тепла в мантию, Гарри наспех нацарапал записку Рону и спустился по винтовой лестнице в общую гостиную. «Нимбус 2000» он нес на плече. Не успел Гарри дойти до портретного отверстия, как услышал позади себя какой-то шум. Оказывается, по лестнице вдогонку несся Колин Криви: на шее из стороны в сторону мотался фотоаппарат, а в руке было что-то зажато.
— Я услышал, как кто-то произнес твое имя, Гарри! Смотри, что у меня есть! Я проявил, хотел тебе показать…
Озадаченный Гарри тупо взглянул на фотографии, которыми Колин размахивал у него перед носом.
Черно-белый Чаруальд тянул за руку кого-то упирающегося. Гарри узнал — это была его собственная рука. Гарри порадовался, что его фотографическое «я» столь отчаянно сражается за право не появляться в поле зрения. Пока Гарри смотрел на фотографию, Чаруальд успел выбиться из сил и, задыхаясь, прислонился к белому краю изображения.
— Подпишешь? — с надеждой спросил Колин.
— Нет, — отказался Гарри и воровски оглянулся, нет ли кого в гостиной. Она, по счастью, была совершенно пуста. — Извини, Колин. Я тороплюсь — тренировка по квидишу.
И начал вылезать в отверстие за портретом.
— Ух ты! Класс! Подожди — я с тобой! Я еще ни разу не видел, как играют в квидиш!
И Колин тоже полез в отверстие.
— Это очень скучно, — поспешил предупредить Гарри, но Колин не обратил на это ни малейшего внимания. Лицо первоклассника горело энтузиазмом.
— Ты ведь самый молодой игрок за последние сто лет, правда, Гарри? Правда? — тараторил Колин, труся рядом с Гарри. — Ты, наверное, великолепно играешь! А я ни разу не летал. Это просто? Это твоя собственная метла? Это самая лучшая?
Гарри не знал, куда деваться. У него как будто появилась сверхразговорчивая тень.
— Я вообще-то не понимаю, что такое квидиш, — Колин совершенно запыхался. — Правда, что там четыре мяча? И два из них сами летают и стараются сбить игроков с метел?
— Правда, — Гарри обреченно начал объяснять квидишные правила. — Они называются Нападалы. А в каждой команде есть двое Отбивал, у них специальные клюшки, чтобы отгонять Нападал от своей команды. В гриффиндорской команде Отбивалы — это Фред и Джордж Уэсли.
— А остальные мячи для чего? — спросил Колин. Он ни на секунду не отрывал глаз от Гарри и в результате споткнулся. Его ступни нелепо соскочили с последних двух ступеней.
— Прежде всего, Кваффл — такой довольно большой красный мяч — им забивают голы. В каждой команде три Охотника, они кидают друг другу Кваффл и стараются попасть им в кольца. Кольца прикреплены к длинным шестам, которые стоят с каждой стороны поля.
— А четвертый мяч?…
— Четвертый — Золотой Проныра, — сказал Гарри, — он очень маленький, очень быстрый, и его очень трудно поймать. А ловить его должны Ищейки. Вообще, игра в квидиш не заканчивается, пока Проныра не пойман. И та команда, Ищейка которой ловит Проныру, получает дополнительные сто пятьдесят очков.
— А ты — Ищейка «Гриффиндора», да? — с благоговением прошептал Колин.
— Да, — ответил Гарри. Они к этому времени уже вышли из замка и по влажной траве направились к полю. — А есть еще Охранники. Они охраняют кольца. Вот и всё.
Но Колин продолжал бомбардировать Гарри вопросами до тех пор, пока они не достигли склона, который вел к квидишному полю. Только около раздевалки от назойливого спутника удалось избавиться; Колин прокричал вслед тоненьким голоском: «Пойду займу место получше» и побежал к трибунам.
Остальные члены команды уже собрались в раздевалке. Древ был единственным, кто не выглядел заспанным. Фред и Джордж Уэсли, непричесанные, с опухшими глазами, сидели на скамейке рядом с четвероклассницей Алисией Спиннет, которая потихоньку дремала, откинувшись к стене. Другие два Охотника, Кэтти Бэлл и Ангелина Джонсон, прижались друг к другу и отчаянно зевали.
— Наконец-то, Гарри, почему ты так задержался? — нетерпеливо выкрикнул Древ. — Начнем. Перед выходом на поле я хотел бы сказать пару слов. Я всё лето занимался разработкой новой системы тренировок, которая, я уверен, кардинальным образом изменит…
Древ развернул большую карту квидишного поля, испещренную разноцветными линиями, стрелочками и крестиками. Он достал волшебную палочку, стукнул по карте, и стрелки задвигались, извиваясь как гусеницы. Когда Древ заговорил о специфических особенностях новой тактики, голова Фреда вдруг упала на плечо к Алисии, и он захрапел.
Обсуждение первой схемы заняло примерно двадцать минут, и оставалось еще две схемы. Гарри впал в какой-то ступор, а Древ всё говорил и говорил.
— Итак, — прозвучала долгожданная финальная реплика, и Гарри очнулся. Он только что в полудреме явственно видел те блюда, которые мог бы сейчас есть на завтрак, если бы был в замке. — Всё понятно? Есть вопросы?
— У меня вопрос, Оливер, — раздался голос Джорджа, который только что, сильно вздрогнув, проснулся. — Почему ты не рассказал нам всего этого вчера днем, когда мы не хотели спать?
Вопросом Древ остался очень недоволен.
— Вот что, друзья, послушайте-ка все, — заявил он, грозно сверкая глазами, — Мы должны были выиграть кубок в прошлом году. Мы, вообще-то, лучшая команда. Но, к сожалению, из-за неподвластного нашему влиянию стечения обстоятельств…
Гарри виновато заерзал. Во время финального матча в прошлом году он лежал в больнице без сознания, «Гриффиндор» лишился одного игрока и поэтому проиграл с самым разгромным счетом за последние триста лет.
Чтобы справиться с волнением, Древ даже был вынужден на минуту прерваться. Воспоминания об этом последнем поражении, очевидно, до сих пор мучили его.
— Имейте в виду, в этом году мы будем тренироваться более усердно, чем когда-либо… Всё, довольно разговоров, пойдемте лучше применим теорию на практике! — выкрикнул Древ, схватил метлу и пошел из раздевалки. Команда последовала за ним на плохо разгибающихся ногах, позевывая.
Оказалось, они провели в раздевалке довольно много времени: солнце стояло уже достаточно высоко, однако, полурассеившийся туман все еще низко висел над травой. Гарри вышел на поле и увидел на трибуне Рона с Гермионой.
— Еще не закончили? — удивленно прокричал Рон.
— Еще даже не начинали, — ответил Гарри, с завистью глядя на поджаренные хлебцы с джемом, которые его друзья захватили с собой из Большого Зала. — Древ учил нас новым движениям.
Он оседлал метлу, оттолкнулся от земли и взмыл в небо. Холодный утренний воздух бил в лицо и бодрил гораздо лучше, чем патетические призывы Древа. Было очень приятно вновь оказаться на квидишном поле. На полной скорости Гарри пронесся по всему стадиону вдогонку за близнецами.
— Что это за странные щелчки? — выкрикнул Фред на повороте.
Гарри бросил взгляд на трибуну. С одного из самых высоких сидений Колин безостановочно щелкал фотоаппаратом, высоко подняв его над головой. Он снимал кадр за кадром, и звук, многократно усиленный, разносился над пустыми трибунами.
— Посмотри сюда, Гарри! Сюда! — пронзительно вопил Колин.
— Это еще кто? — поинтересовался Фред.
— Понятия не имею, — соврал Гарри, срочно набрав скорость, чтобы оказаться от Колина как можно дальше.
— В чем дело? — нахмурился Древ, с озабоченным видом приближавшийся по воздуху. — Почему этот первоклассник снимает? Мне это не нравится. Вдруг он слизеринский шпион? Должно быть, они уже пронюхали про нашу новую программу.
— Нет, он из «Гриффиндора», — поспешил разубедить его Гарри.
— А слизеринцам не нужны шпионы, Оливер, — заметил Джордж.
— Почему это? — поджав губы, осведомился Древ.
— Потому что они сами сюда пришли, — показал Джордж.
На поле появилось несколько человек в зеленом, с метлами на плечах.
— Нет, вы подумайте! — вне себя от гнева, вскипел Древ. — Я же зарезервировал поле на сегодня! Ну, мы с ними разберемся!
Древ стремглав полетел к земле, от возмущения приземлился гораздо тяжелее, чем хотел, поэтому слегка споткнулся, когда слезал с метлы. Близнецы и Гарри последовали за ним.
— Флинт! — заорал Древ на капитана слизеринской команды. — Сейчас не ваше время! Я специально договаривался! Уходите!
Маркус Флинт сложением был еще крепче Древа. С каким-то по-троллевски хитрым выражением лица он ответил:
— Здесь на всех места хватит, Древ.
Подошли Ангелина, Алисия и Кэтти. В команде «Слизерина» девочек не было, и все слизеринские парни встали плечом к плечу, угрожающе щурясь на гриффиндорцев.
— Но я же зарезервировал поле! — настаивал Древ, в негодовании брызгая слюной. — Зарезервировал!
— Ах вот оно что, — протянул Флинт. — Зато у меня особое разрешение от профессора Злея:
«Настоящим я, профессор З. Злей, даю команде „Слизерина“ разрешение на тренировку на квидишном поле в течение сегодняшнего дня, в связи с необходимостью ввести в команду новую Ищейку.»— У вас новая Ищейка? — спросил Древ, отвлекшись. — Кто?
Из-за спин шести рослых ребят вышел седьмой игрок, мальчик поменьше, с широкой ухмылкой во всё острое, вытянутое лицо. Это был Драко Малфой.
— Ты сын Люциуса Малфоя? — спросил Фред, неприязненно глядя на Малфоя.
— Интересно, что ты вспомнил об отце Драко, — сказал Флинт, и вся слизеринская команда заулыбалась еще шире, — посмотри, какой щедрый подарок он сделал нашей команде.
Все семеро вытянули вперед метлы. Семь великолепно отполированных, новехоньких с иголочки рукояток и семь вьющихся золотом надписей «Нимбус 2001» ярко сверкнули под носом у гриффиндорцев в лучах утреннего солнца.
— Самая последняя модель. Выпущена в прошлом месяце, — небрежно бросил Флинт, сдувая пылинку со своей метлы. — Насколько я знаю, по многим параметрам превосходит 2000-ную серию. Что же касается «Чистой победы», — и он мерзко ухмыльнулся Фреду с Джорджем, они оба сжимали в руках метлы именно этой марки, — ими только двор подметать… чисто!
Никому из гриффиндорцев не пришло на ум никакого язвительного ответа. Малфой ухмылялся так широко, что глаза у него превратились в щелочки.
— Гляньте-ка, — сказал Флинт, — Вторжение на поле.
По траве приближались Рон и Гермиона, они решили выяснить, что происходит.
— В чем дело? — спросил Рон у Гарри. — Почему вы не играете? И что онтут делает?
Он смотрел на Малфоя, не в силах осознать, что тот в форме.
— Я — новая Ищейка «Слизерина», Уэсли, — нагло заявил Малфой. — А все стоят и восхищаются метлами, которые мой папа подарил нашей команде.
Рон, открыв рот, уставился на семь великолепных метел, выставленных в ряд.
— Хороши, правда? — с фальшивой приятностью в голосе сказал Малфой. — Но, может быть, «Гриффиндору» тоже повезет, и вы поднакопите золотца. Можете выставить ваши «Чистые победы 5» на аукцион — какой-нибудь музей наверняка купит.
Слизеринцы покатились со смеху.
— По крайней мере, никому из гриффиндорцев не пришлось покупатьправо играть в команде, — заявила Гермиона. — Их взяли только благодаря их способностям.
Самоуверенное выражение на лице у Малфоя на секунду увяло.
— А твоего мнения никто не спрашивал, мерзкое мугродье, — будто выплюнул он.
Гарри сразу же понял, что Малфой сказал нечто очень грубое, потому что от его слов все пришли в страшное волнение. Флинту пришлось загородить собой Малфоя, чтобы остановить бросившихся с кулаками близнецов, Алисия закричала: «Да как ты смеешь!», а Рон полез искать в складках робы волшебную палочку с криками: «А вот за это ты точно заплатишь, Малфой!» и из-под руки Флинта яростно ткнул в лицо Малфою.
По стадиону эхом прокатился громовой раскат, яркий зеленый залп вылетел из волшебной палочки, только не с того конца, которого нужно; Рона ударило в живот, отбросило назад, и он спиной повалился на траву.