Страница:
Под землю спустились впятером – Князь, Велюр, Комар, Симон и как бесплатное приложение – Фитиль. Князь видел, что Фитилю не по себе, и, чтобы не оставлять ему сил на раздумья, нагрузил его сверх меры – Фитиль тащил десятилитровую канистру с водой и тяжелый заступ с дубовой ручкой.
Фитиль до сих пор не знал, чем обернулось для Славика его хвастовство. Он видел его только один раз, издали, когда тот, крадучись и шарахаясь от собственной тени, совершал вылазку в продуктовый магазин. Тогда Фитиль с Князем специально выслеживали его, сидя в машине около дома, где жил Славик. Когда Фитиль показал того Князю, его словно забыли. И ТТ отобрали, и велели помалкивать, если жить хочется.
Жить Фитилю хотелось, но он был очень обижен. По сути дела, с ним повторилась та же ситуация, что и со Славиком, и от этого было вдвойне обидно. Несколько дней он был предоставлен самому себе, но потом внезапно его поймал на улице Шнырь и сказал, что Князь его ищет. Неизвестно почему, но это известие отнюдь не обрадовало Фитиля. Может быть, он почувствовал что-то неладное, потому что уже давно не видел Славика. И Вихор тоже не видел, и вообще никто. Фитилю было наплевать на Славика с высокой колокольни, но в душе он вовсе не был таким отчаянным, каким хотел казаться, и серьезное насилие пугало его. А сейчас именно таким и пахло, и Фитилю совсем не хотелось принимать в нем даже косвенное участие. Но малейшее противоречие Князю могло закончиться очень плачевно, и поэтому в душу Фитиля закрался страх. А когда ему стал известен маршрут странной поездки, на которую его вдруг пригласили, тут-то на него и напала настоящая тоска. Не совсем понятные ему разговоры о людях, закрытых под землей, только подливали масла в огонь. И в довершение всех бед Князь заставил его таскать тяжести.
Под землей сначала было страшновато, но когда Фитиль увидел, что попал не просто в яму, а в некое помещение со стальными дверями, он испытал настоящее изумление. Про бункер он никогда ничего не слышал и поэтому вынужден был дать волю фантазии. Он решил, что попал на секретную базу, которую построил себе Князь. Правда, когда он увидел газовые баллоны и следы горелки на железной двери, его взяли сомнения – в своих владениях двери обычно открывают ключом. Теперь он предположил, что Князь нашел пещеру с сокровищами, и его охватил азарт золотоискателя. Все сомнения были разом забыты. Фитиль с нетерпением ждал развития событий, и даже десятикилограммовая канистра в руке не так сильно портила настроение.
Дверь, однако, вскрывать не стали, а пошли в ту, которая уже была открыта. Дальше спускались по веревкам, оказавшись среди каких-то обломков. Кругом была жуткая тьма. Даже лучи фонарей вязли в ней, густой, словно нефть.
Фитиль все ждал, когда перед ним засверкают спрятанные под землей сокровища, но его долго вели по каменным коридорам, сворачивая то налево, то направо, а потом все остановились перед глубокой нишей в стене. Это была шахта лифта. Здесь Князь велел всем молчать и несколько долгих минут прислушивался к звукам, доносящимся из-под каменных сводов. Как оказалось, звуков здесь было предостаточно – просто нужно было остановиться и прислушаться. Подземелье было наполнено шорохами, скрипами, вздохами. Правда, все эти звуки казались далекими и не совсем реальными, и, кажется, Князь не придал им никакого значения.
Успокоившись, он подошел к шахте и заглянул вниз. Как он и ожидал, внизу было темно. Но свет фонаря, упавший на крышу искореженной взрывом кабины, открыл его взгляду некоторую необычность.
– А я-то думаю, почему здесь не воняет! – пробормотал он себе под нос. – Они мертвяка убрали! Тоже правильно. Не так противно будет спускаться.
Он обернулся и осветил лица своих спутников.
– Первым, Велюр, ты спустишься! – распорядился он. – Ты в прошлый раз сюда рвался, значит, тебе и флаг в руки. Только не ломись сразу. Осмотрись сначала. И пушку под рукой держи.
– Ты же говорил, что они сами приползут, – не слишком радостно отозвался Велюр. – Подохнут, говорил.
– Ну, говорил, – согласился Князь. – Я не бог, могу и ошибиться. Но я не хочу, чтобы мои кореша по дурочке пулю схлопотали. Учти: если подстрелят, на врача не надейся. Сам будешь лечиться – народными средствами.
Кто-то невесело засмеялся.
– Ладно, я понял, – мрачно сказал Велюр. – Давайте опускайте, только осторожнее. Там запросто можно на какой-нибудь штырь сесть или ногу сломать…
Он перевалился через край ямы и повис на веревке, зацепившись за нее одной рукой и ногами. В другой руке он держал наготове «Вальтер», видимо, серьезно прочувствовав последнее напутствие Князя.
– Майна! – сказал Комар, и они с Симоном начали вытравливать веревку.
Прошло совсем немного времени, и снизу донеслось негромкое металлическое звяканье, словно Велюр наступил на панцирную сетку, и тут же он довольно громко выругался.
– Что орешь? – недовольно спросил Князь, светя вниз фонариком. – Договорились ведь без шума…
Задрав вверх голову, Велюр ответил напряженным голосом, как-то странно дергаясь и судорожно цепляясь свободной рукой за веревку:
– Так эти суки… Твою мать! Они тут колючку настелили! Зацепился я, черт!..
Он сунул за пояс пистолет и наклонился, пытаясь высвободить ноги из мотка перепутанной колючей проволоки, которая в изобилии была разложена по смятой крыше кабины. Ему было плохо видно в полутьме, и он попытался включить свой фонарь. На какой-то момент он даже выпустил из рук веревку и, похоже, окончательно завяз.
Наверху слушали, как Велюр матерится и гремит ржавой проволокой. Когда он взорвался особенно выразительной тирадой, Князь не выдержал и крикнул:
– Кончай там дрочиться! Цепляйся за трос – поднимать будем!
Велюр подчинился. Его начали поднимать. По нерасчетливости сделали сразу резкий рывок, и Велюр завопил от боли.
– Озверели, суки! – стонал он. – Что делаете? А-а-а! Майнай, кому говорю!
После долгих мучений и препирательств, с третьей попытки, извивающегося от боли, разъяренного Велюра удалось поднять. Обе его штанины ниже колен были изодраны в клочья, по лодыжкам текла кровь. Оказавшись на твердой земле, он первым делом от души врезал по уху ни в чем не повинному Фитилю и снова разразился отборной бранью.
Оглушенный Фитиль кубарем покатился на каменный пол, уронив заступ и опрокинув канистру, к счастью, закрытую.
– Чего дергаешься? – холодно спросил его Князь. – Пацан тебе чем виноват? Пушку-то хоть не потерял?
– Фонарь обронил, зараза! – пробормотал Велюр, остывая. – «Вальтер» на месте.
Они некоторое время помолчали. Потом Велюр хмуро сказал:
– Ну и что делать? Эта мразь все там проволокой забила – не пропихнешь! Пролезть нечего и думать. Вот тебе и сами приползут! Чего-то мы не поняли, Князь!
– Я его самого в проволоку замотаю, когда доберусь! – пообещал Князь.
– Добраться еще суметь надо, – вмешался Симон. – Колючка – это не шутки.
– Я знаю, что сделаем, – объявил Князь. – Нужно, чтобы кто-то спустился и подцепил проволоку на крюк. Будем наверх ее вытаскивать.
– А где крюк?
– Там, где спускались, железяк полно. Поискать надо.
– Я больше не полезу, – решительно заявил Велюр. – С меня хватит.
– Пацан полезет, – спокойно сказал Князь. – Он молодой, ловкий, справится.
Но сначала Фитилю пришлось в одиночку возвращаться к тому месту, где были укреплены веревки для подъема-спуска. У него был огромный соблазн дать деру. В принципе, в этом не было ничего невозможного – часовых наверху можно было обмануть. Но куда скроешься потом от всесильного Князя? Поэтому Фитиль не стал долго предаваться мечтам и принялся рыться в обломках. Ему удалось отыскать несколько железок, которые могли сыграть роль крюка, и с этими трофеями Фитиль вернулся к лифту.
Князь одобрил его находку. Импровизированные крюки привязали к веревкам и вручили Фитилю.
– Спустишься и зацепишь проволоку, по возможности, в разных местах, – объяснили ему. – Легче тащить будет.
Фитиль без особых усилий справился с этой задачей и даже заработал скупую похвалу Князя. Это несколько утешило его после оплеухи, полученной ни за что ни про что.
Потом, матерясь и спотыкаясь, тащили наверх огромный, спутанный, звенящий клубок колючки, который сопротивлялся как живой, старался спрыгнуть с крючка, цеплялся за стены и запутывался еще больше. Продолжалось это не слишком долго, но нервов вытянуло немало. Когда наконец колючая проволока оказалась наверху, все уже были настолько взвинчены, что готовы были вцепиться друг другу в глотки. Но Князь быстро усмирил накалившиеся страсти.
– Внизу есть на ком оттянуться, – напомнил он. – Поберегите темперамент.
Подельники хмуро молчали. Следующим должен был встать вопрос, кто совершит повторную попытку спуститься. Желающих не было. Князь решил выбрать компромиссный вариант.
– Фитиля теперь на разведку пустим, – сказал он. – Он пацан дотошный. У него получится.
Фитиль, разумеется, не возражал. Правда, его напрягало, что никто из бандитов не рвался идти первым. Это посеяло в его душе сомнения, а точно ли в подземелье находятся сокровища? Он был уверен, что ради сокровищ любой человек должен преодолевать любые преграды. Сачковать можно там, где большого навара не будет. И если бандиты, отчаянные закаленные ребята, начинают сачковать, вывод из этого следует беспощадный – навара не будет.
Раздумывая над этим вопросом, Фитиль все-таки был спущен в шахту и утвердился на крыше кабины, которая теперь могла считаться крышей очень условно – настолько она была изуродована взрывом. Стараясь не переломать ноги, Фитиль пробрался на самый край кабины. Чтобы выбраться наружу, ему пришлось лечь на живот и протиснуться в щель, за которой вдруг обнаружилась сплошная перегородка из толстой фанеры, раскрашенная в красные, белые и черные цвета. Фитиль опешил – Князь не предупреждал его ни о какой загородке. Он протянул руку и осторожно толкнул перегородку. Она лишь слегка завибрировала, но не сдвинулась с места. Фитиль беспомощно почесал нос и посигналил наверх фонариком.
– Ну, чего там? – нетерпеливо спросил Князь.
– Тут это… фигня какая-то, – виновато сказал Фитиль. – Ты говорил, что дальше свободно пролезть можно, а тут какая-то фанера…
– Вот сука! Он еще и фанеру прибил! – зло сказал Велюр. – Убить его мало!
– Ладно, убьем еще, – успокоил его Князь и обернулся к Симону: – Спустись, глянь, что там можно сделать.
Симон не стал артачиться. Он съехал по веревке вниз, грубо отпихнул в сторону Фитиля, исследовал неожиданное препятствие и, недолго думая, изо всех сил пнул фанеру обеими ногами. Она глухо загудела, подалась и медленно стала отваливаться от стены. Потом снизу раздался звучный шлепок – огромный кусок фанеры припечатался к полу.
И в тот же момент в глубине нижнего коридора возник низкий нарастающий гул, и лампы под каменным потолком разом вспыхнули, ослепили растерявшегося Симона и тут же погасли.
От неожиданности он даже подскочил.
– Свет! – заорал он не своим голосом. – Электричество! Князь! Здесь такое!
Наверху были озадачены.
– Чего он орет? – спросил Князь.
– Свет увидел, – ухмыльнулся Комар. – Крыша у Симона поехала – не иначе.
– Не может быть. Тут что-то не так, – нахмурился Князь. – Ну-ка лезь, проверь, что случилось.
Едва Комар спустился на крышу кабины, как свет опять вспыхнул. Накал был слабый, лампы мигали, но это был настоящий электрический свет! Комар был поражен не меньше Симона. Он не стал кричать и махать руками, а просто застыл как вкопанный на месте. Князь, наблюдавший за ними сверху, понял – произошло действительно что-то необычное, тем более что он тоже заметил какие-то странные отсветы в шахте.
– Ты видел? – возбужденно спросил он у Велюра.
– Не нравится мне это, Князь, – мрачно ответил Велюр, с помощью фонаря рассматривая свои изодранные колючкой ноги. – А если этот хрен говорил правду? Если он и в самом деле мент?
– Думаешь, это засада? – нахмурился Князь. – Да ну, не может этого быть! Как бы они сюда вошли? Ты сам видел – все на месте было. Как в прошлый раз закопали, так все и осталось. Как бы они вошли?!
Но в его тоне сквозила неуверенность – похоже, Князь уже начинал сомневаться, один ли вход имеется в подземелье. Велюр почувствовал эту неуверенность и не стал отвечать на вопрос. Но слабость у Князя быстро прошла. Он взял себя в руки и уже более жестким тоном сказал:
– Да нет, фуфло это! Менты так не стали бы действовать. Зачем эта колючка? Зачем им ставить фанеру? Дождались бы, пока мы спустились, и там повязали бы. Нет там никакой засады, Велюр! Просто этот фраер хочет отсидеться, вот и устраивает всякие заморочки. Он там один.
– У него пушка, – напомнил Велюр.
– А у нас что – открывалки для пива, что ли? – разозлился Князь. – Что-то все робкие стали. Пока сам не вмешаешься, ни хрена не будет. Сиди здесь, карауль веревки!
Князь быстро спустился вниз. Симон, Комар и Фитиль потеснились, давая ему место, и снова уставились на яркую полосу света, идущего из коридора.
– Видишь, какие дела, Князь? – почтительным шепотом спросил он. – Электричество появилось.
– Ну и чего это вас так напрягает? – буркнул Князь. – Электричества не видали? Вчера с дерева спустились?
Он решительно подлез под выступ стены и, высунув наружу голову, осмотрел коридор. Таким подземелье он еще не видел. Хотя энергетическая установка барахлила и освещение оставляло желать лучшего, по сравнению с полной темнотой оно казалось настоящей иллюминацией. Широкий коридор с двумя рядами высоких солидных дверей производил впечатление. Даже Князь понял, что на этот раз они столкнулись с чем-то, далеко выходящим за рамки обыденности. Впечатление это усилилось, когда Князь увидел, что прямо под ним на полу валяется огромный плакат с изображением Сталина и словами «Победа будет за нами!». У него даже мурашки по спине побежали, настолько реалистичным казался разгневанный взгляд вождя, которым он снизу сверлил Князя, явно недовольный самоуправством, учиненным в его владениях.
«Так вот что это за фанера, – подумал Князь. – А с агитацией тут у них дело поставлено. Только лозунги маленько устарели. Извини, товарищ Сталин, но сейчас другие понятия. Придется тебе потерпеть».
Он спрыгнул прямо на надпись и посмотрел наверх.
– Чего уставились? – спросил он. – Лезьте все сюда!
Нехотя спустились остальные. Неожиданное преображение, которое претерпело подземелье, на всех произвело большое впечатление. Князь чувствовал, что его спутники растеряны, а это никуда не годилось. Чтобы привести их в чувство, он приказал заняться осмотром помещений.
– Только будьте осторожнее, – предупредил он. – Дверей тут до хрена, за каждой может сюрприз быть. Вряд ли, конечно, у них хватит духу против нас выступить, но подлянку какую-нибудь сделать могут.
– А свет они зачем зажгли, Князь? – недоверчиво спросил Симон.
– Совпадение, – небрежно ответил Князь. – А может, услышали шум и решили посмотреть.
Они принялись обходить коридор и дергать за ручки одну дверь за другой. Но здесь их ждало разочарование – ни одна дверь не открывалась. Впрочем, Князь из-за этого нисколько не расстроился. В глубине души он ждал подвоха и остался доволен, что пока все обошлось без неожиданностей. К тому же он уже понял, где находится главный секрет – глухой машинный шум исходил из конца коридора, из-за закрытого металлического люка с рычагом. Те, кого они искали, наверняка находились там.
В конце концов они все собрались возле этого люка и вопросительно уставились на Князя. Никому не хотелось очертя голову лезть в неизвестность. Решать должен был Князь. Он думал недолго.
– Короче, сделаем так. Сейчас туда пошлем Фитиля. Его не тронут по любому. Даже если это менты. У них с этим строго – молодняк они с ходу не мочат. Да и вообще, Фитиль друган Славика. Так ведь, Фитиль?
– Какой я ему друган? – сумрачно ответил Фитиль, которому не улыбалась перспектива нырять в непонятный люк. – Придурок он, на хрен он мне нужен!
– Значит, теперь нужен, – строго сказал Князь. – Зайдешь внутрь, прикинешь что к чему. Если тихо будет – вернешься. Если дружка своего увидишь – перебазарь с ним. И, смотри, поласковее! Нам нужно знать, что они тут затеяли. Давай, иди, не манежься!
Он довольно чувствительно подтолкнул Фитиля в спину. Тот побледнел, набычился и дрожащей рукой взялся за рычаг. Люк со скрипом отворился. Фитиль, уже занесший ногу, чтобы шагнуть вперед, замер – в соседнем помещении было абсолютно темно. По сравнению с освещенным коридором контраст был разительный.
– Что за черт? – встревожился Симон.
– Все нормально, – снисходительно бросил Князь. – Ты на свету, они в тени. Иди, Фитиль, не бойся! Крикни только, что это ты.
Он снова пихнул Фитиля в спину. Тот поневоле пролетел сквозь люк, споткнулся на ступеньках и с грохотом покатился куда-то вниз. И в тот же миг из глубины помещения коротко татакнул автомат, и три-четыре пули ударились о металлическую обшивку. Князь в панике отпрянул от люка, едва не сбив с ног Симона и Комара.
– Славик! Друган! Это я – Фитиль! – словно из погреба раздался жалобный крик Фитиля. – Не стреляй, пожалуйста!
Глава 12
Фитиль до сих пор не знал, чем обернулось для Славика его хвастовство. Он видел его только один раз, издали, когда тот, крадучись и шарахаясь от собственной тени, совершал вылазку в продуктовый магазин. Тогда Фитиль с Князем специально выслеживали его, сидя в машине около дома, где жил Славик. Когда Фитиль показал того Князю, его словно забыли. И ТТ отобрали, и велели помалкивать, если жить хочется.
Жить Фитилю хотелось, но он был очень обижен. По сути дела, с ним повторилась та же ситуация, что и со Славиком, и от этого было вдвойне обидно. Несколько дней он был предоставлен самому себе, но потом внезапно его поймал на улице Шнырь и сказал, что Князь его ищет. Неизвестно почему, но это известие отнюдь не обрадовало Фитиля. Может быть, он почувствовал что-то неладное, потому что уже давно не видел Славика. И Вихор тоже не видел, и вообще никто. Фитилю было наплевать на Славика с высокой колокольни, но в душе он вовсе не был таким отчаянным, каким хотел казаться, и серьезное насилие пугало его. А сейчас именно таким и пахло, и Фитилю совсем не хотелось принимать в нем даже косвенное участие. Но малейшее противоречие Князю могло закончиться очень плачевно, и поэтому в душу Фитиля закрался страх. А когда ему стал известен маршрут странной поездки, на которую его вдруг пригласили, тут-то на него и напала настоящая тоска. Не совсем понятные ему разговоры о людях, закрытых под землей, только подливали масла в огонь. И в довершение всех бед Князь заставил его таскать тяжести.
Под землей сначала было страшновато, но когда Фитиль увидел, что попал не просто в яму, а в некое помещение со стальными дверями, он испытал настоящее изумление. Про бункер он никогда ничего не слышал и поэтому вынужден был дать волю фантазии. Он решил, что попал на секретную базу, которую построил себе Князь. Правда, когда он увидел газовые баллоны и следы горелки на железной двери, его взяли сомнения – в своих владениях двери обычно открывают ключом. Теперь он предположил, что Князь нашел пещеру с сокровищами, и его охватил азарт золотоискателя. Все сомнения были разом забыты. Фитиль с нетерпением ждал развития событий, и даже десятикилограммовая канистра в руке не так сильно портила настроение.
Дверь, однако, вскрывать не стали, а пошли в ту, которая уже была открыта. Дальше спускались по веревкам, оказавшись среди каких-то обломков. Кругом была жуткая тьма. Даже лучи фонарей вязли в ней, густой, словно нефть.
Фитиль все ждал, когда перед ним засверкают спрятанные под землей сокровища, но его долго вели по каменным коридорам, сворачивая то налево, то направо, а потом все остановились перед глубокой нишей в стене. Это была шахта лифта. Здесь Князь велел всем молчать и несколько долгих минут прислушивался к звукам, доносящимся из-под каменных сводов. Как оказалось, звуков здесь было предостаточно – просто нужно было остановиться и прислушаться. Подземелье было наполнено шорохами, скрипами, вздохами. Правда, все эти звуки казались далекими и не совсем реальными, и, кажется, Князь не придал им никакого значения.
Успокоившись, он подошел к шахте и заглянул вниз. Как он и ожидал, внизу было темно. Но свет фонаря, упавший на крышу искореженной взрывом кабины, открыл его взгляду некоторую необычность.
– А я-то думаю, почему здесь не воняет! – пробормотал он себе под нос. – Они мертвяка убрали! Тоже правильно. Не так противно будет спускаться.
Он обернулся и осветил лица своих спутников.
– Первым, Велюр, ты спустишься! – распорядился он. – Ты в прошлый раз сюда рвался, значит, тебе и флаг в руки. Только не ломись сразу. Осмотрись сначала. И пушку под рукой держи.
– Ты же говорил, что они сами приползут, – не слишком радостно отозвался Велюр. – Подохнут, говорил.
– Ну, говорил, – согласился Князь. – Я не бог, могу и ошибиться. Но я не хочу, чтобы мои кореша по дурочке пулю схлопотали. Учти: если подстрелят, на врача не надейся. Сам будешь лечиться – народными средствами.
Кто-то невесело засмеялся.
– Ладно, я понял, – мрачно сказал Велюр. – Давайте опускайте, только осторожнее. Там запросто можно на какой-нибудь штырь сесть или ногу сломать…
Он перевалился через край ямы и повис на веревке, зацепившись за нее одной рукой и ногами. В другой руке он держал наготове «Вальтер», видимо, серьезно прочувствовав последнее напутствие Князя.
– Майна! – сказал Комар, и они с Симоном начали вытравливать веревку.
Прошло совсем немного времени, и снизу донеслось негромкое металлическое звяканье, словно Велюр наступил на панцирную сетку, и тут же он довольно громко выругался.
– Что орешь? – недовольно спросил Князь, светя вниз фонариком. – Договорились ведь без шума…
Задрав вверх голову, Велюр ответил напряженным голосом, как-то странно дергаясь и судорожно цепляясь свободной рукой за веревку:
– Так эти суки… Твою мать! Они тут колючку настелили! Зацепился я, черт!..
Он сунул за пояс пистолет и наклонился, пытаясь высвободить ноги из мотка перепутанной колючей проволоки, которая в изобилии была разложена по смятой крыше кабины. Ему было плохо видно в полутьме, и он попытался включить свой фонарь. На какой-то момент он даже выпустил из рук веревку и, похоже, окончательно завяз.
Наверху слушали, как Велюр матерится и гремит ржавой проволокой. Когда он взорвался особенно выразительной тирадой, Князь не выдержал и крикнул:
– Кончай там дрочиться! Цепляйся за трос – поднимать будем!
Велюр подчинился. Его начали поднимать. По нерасчетливости сделали сразу резкий рывок, и Велюр завопил от боли.
– Озверели, суки! – стонал он. – Что делаете? А-а-а! Майнай, кому говорю!
После долгих мучений и препирательств, с третьей попытки, извивающегося от боли, разъяренного Велюра удалось поднять. Обе его штанины ниже колен были изодраны в клочья, по лодыжкам текла кровь. Оказавшись на твердой земле, он первым делом от души врезал по уху ни в чем не повинному Фитилю и снова разразился отборной бранью.
Оглушенный Фитиль кубарем покатился на каменный пол, уронив заступ и опрокинув канистру, к счастью, закрытую.
– Чего дергаешься? – холодно спросил его Князь. – Пацан тебе чем виноват? Пушку-то хоть не потерял?
– Фонарь обронил, зараза! – пробормотал Велюр, остывая. – «Вальтер» на месте.
Они некоторое время помолчали. Потом Велюр хмуро сказал:
– Ну и что делать? Эта мразь все там проволокой забила – не пропихнешь! Пролезть нечего и думать. Вот тебе и сами приползут! Чего-то мы не поняли, Князь!
– Я его самого в проволоку замотаю, когда доберусь! – пообещал Князь.
– Добраться еще суметь надо, – вмешался Симон. – Колючка – это не шутки.
– Я знаю, что сделаем, – объявил Князь. – Нужно, чтобы кто-то спустился и подцепил проволоку на крюк. Будем наверх ее вытаскивать.
– А где крюк?
– Там, где спускались, железяк полно. Поискать надо.
– Я больше не полезу, – решительно заявил Велюр. – С меня хватит.
– Пацан полезет, – спокойно сказал Князь. – Он молодой, ловкий, справится.
Но сначала Фитилю пришлось в одиночку возвращаться к тому месту, где были укреплены веревки для подъема-спуска. У него был огромный соблазн дать деру. В принципе, в этом не было ничего невозможного – часовых наверху можно было обмануть. Но куда скроешься потом от всесильного Князя? Поэтому Фитиль не стал долго предаваться мечтам и принялся рыться в обломках. Ему удалось отыскать несколько железок, которые могли сыграть роль крюка, и с этими трофеями Фитиль вернулся к лифту.
Князь одобрил его находку. Импровизированные крюки привязали к веревкам и вручили Фитилю.
– Спустишься и зацепишь проволоку, по возможности, в разных местах, – объяснили ему. – Легче тащить будет.
Фитиль без особых усилий справился с этой задачей и даже заработал скупую похвалу Князя. Это несколько утешило его после оплеухи, полученной ни за что ни про что.
Потом, матерясь и спотыкаясь, тащили наверх огромный, спутанный, звенящий клубок колючки, который сопротивлялся как живой, старался спрыгнуть с крючка, цеплялся за стены и запутывался еще больше. Продолжалось это не слишком долго, но нервов вытянуло немало. Когда наконец колючая проволока оказалась наверху, все уже были настолько взвинчены, что готовы были вцепиться друг другу в глотки. Но Князь быстро усмирил накалившиеся страсти.
– Внизу есть на ком оттянуться, – напомнил он. – Поберегите темперамент.
Подельники хмуро молчали. Следующим должен был встать вопрос, кто совершит повторную попытку спуститься. Желающих не было. Князь решил выбрать компромиссный вариант.
– Фитиля теперь на разведку пустим, – сказал он. – Он пацан дотошный. У него получится.
Фитиль, разумеется, не возражал. Правда, его напрягало, что никто из бандитов не рвался идти первым. Это посеяло в его душе сомнения, а точно ли в подземелье находятся сокровища? Он был уверен, что ради сокровищ любой человек должен преодолевать любые преграды. Сачковать можно там, где большого навара не будет. И если бандиты, отчаянные закаленные ребята, начинают сачковать, вывод из этого следует беспощадный – навара не будет.
Раздумывая над этим вопросом, Фитиль все-таки был спущен в шахту и утвердился на крыше кабины, которая теперь могла считаться крышей очень условно – настолько она была изуродована взрывом. Стараясь не переломать ноги, Фитиль пробрался на самый край кабины. Чтобы выбраться наружу, ему пришлось лечь на живот и протиснуться в щель, за которой вдруг обнаружилась сплошная перегородка из толстой фанеры, раскрашенная в красные, белые и черные цвета. Фитиль опешил – Князь не предупреждал его ни о какой загородке. Он протянул руку и осторожно толкнул перегородку. Она лишь слегка завибрировала, но не сдвинулась с места. Фитиль беспомощно почесал нос и посигналил наверх фонариком.
– Ну, чего там? – нетерпеливо спросил Князь.
– Тут это… фигня какая-то, – виновато сказал Фитиль. – Ты говорил, что дальше свободно пролезть можно, а тут какая-то фанера…
– Вот сука! Он еще и фанеру прибил! – зло сказал Велюр. – Убить его мало!
– Ладно, убьем еще, – успокоил его Князь и обернулся к Симону: – Спустись, глянь, что там можно сделать.
Симон не стал артачиться. Он съехал по веревке вниз, грубо отпихнул в сторону Фитиля, исследовал неожиданное препятствие и, недолго думая, изо всех сил пнул фанеру обеими ногами. Она глухо загудела, подалась и медленно стала отваливаться от стены. Потом снизу раздался звучный шлепок – огромный кусок фанеры припечатался к полу.
И в тот же момент в глубине нижнего коридора возник низкий нарастающий гул, и лампы под каменным потолком разом вспыхнули, ослепили растерявшегося Симона и тут же погасли.
От неожиданности он даже подскочил.
– Свет! – заорал он не своим голосом. – Электричество! Князь! Здесь такое!
Наверху были озадачены.
– Чего он орет? – спросил Князь.
– Свет увидел, – ухмыльнулся Комар. – Крыша у Симона поехала – не иначе.
– Не может быть. Тут что-то не так, – нахмурился Князь. – Ну-ка лезь, проверь, что случилось.
Едва Комар спустился на крышу кабины, как свет опять вспыхнул. Накал был слабый, лампы мигали, но это был настоящий электрический свет! Комар был поражен не меньше Симона. Он не стал кричать и махать руками, а просто застыл как вкопанный на месте. Князь, наблюдавший за ними сверху, понял – произошло действительно что-то необычное, тем более что он тоже заметил какие-то странные отсветы в шахте.
– Ты видел? – возбужденно спросил он у Велюра.
– Не нравится мне это, Князь, – мрачно ответил Велюр, с помощью фонаря рассматривая свои изодранные колючкой ноги. – А если этот хрен говорил правду? Если он и в самом деле мент?
– Думаешь, это засада? – нахмурился Князь. – Да ну, не может этого быть! Как бы они сюда вошли? Ты сам видел – все на месте было. Как в прошлый раз закопали, так все и осталось. Как бы они вошли?!
Но в его тоне сквозила неуверенность – похоже, Князь уже начинал сомневаться, один ли вход имеется в подземелье. Велюр почувствовал эту неуверенность и не стал отвечать на вопрос. Но слабость у Князя быстро прошла. Он взял себя в руки и уже более жестким тоном сказал:
– Да нет, фуфло это! Менты так не стали бы действовать. Зачем эта колючка? Зачем им ставить фанеру? Дождались бы, пока мы спустились, и там повязали бы. Нет там никакой засады, Велюр! Просто этот фраер хочет отсидеться, вот и устраивает всякие заморочки. Он там один.
– У него пушка, – напомнил Велюр.
– А у нас что – открывалки для пива, что ли? – разозлился Князь. – Что-то все робкие стали. Пока сам не вмешаешься, ни хрена не будет. Сиди здесь, карауль веревки!
Князь быстро спустился вниз. Симон, Комар и Фитиль потеснились, давая ему место, и снова уставились на яркую полосу света, идущего из коридора.
– Видишь, какие дела, Князь? – почтительным шепотом спросил он. – Электричество появилось.
– Ну и чего это вас так напрягает? – буркнул Князь. – Электричества не видали? Вчера с дерева спустились?
Он решительно подлез под выступ стены и, высунув наружу голову, осмотрел коридор. Таким подземелье он еще не видел. Хотя энергетическая установка барахлила и освещение оставляло желать лучшего, по сравнению с полной темнотой оно казалось настоящей иллюминацией. Широкий коридор с двумя рядами высоких солидных дверей производил впечатление. Даже Князь понял, что на этот раз они столкнулись с чем-то, далеко выходящим за рамки обыденности. Впечатление это усилилось, когда Князь увидел, что прямо под ним на полу валяется огромный плакат с изображением Сталина и словами «Победа будет за нами!». У него даже мурашки по спине побежали, настолько реалистичным казался разгневанный взгляд вождя, которым он снизу сверлил Князя, явно недовольный самоуправством, учиненным в его владениях.
«Так вот что это за фанера, – подумал Князь. – А с агитацией тут у них дело поставлено. Только лозунги маленько устарели. Извини, товарищ Сталин, но сейчас другие понятия. Придется тебе потерпеть».
Он спрыгнул прямо на надпись и посмотрел наверх.
– Чего уставились? – спросил он. – Лезьте все сюда!
Нехотя спустились остальные. Неожиданное преображение, которое претерпело подземелье, на всех произвело большое впечатление. Князь чувствовал, что его спутники растеряны, а это никуда не годилось. Чтобы привести их в чувство, он приказал заняться осмотром помещений.
– Только будьте осторожнее, – предупредил он. – Дверей тут до хрена, за каждой может сюрприз быть. Вряд ли, конечно, у них хватит духу против нас выступить, но подлянку какую-нибудь сделать могут.
– А свет они зачем зажгли, Князь? – недоверчиво спросил Симон.
– Совпадение, – небрежно ответил Князь. – А может, услышали шум и решили посмотреть.
Они принялись обходить коридор и дергать за ручки одну дверь за другой. Но здесь их ждало разочарование – ни одна дверь не открывалась. Впрочем, Князь из-за этого нисколько не расстроился. В глубине души он ждал подвоха и остался доволен, что пока все обошлось без неожиданностей. К тому же он уже понял, где находится главный секрет – глухой машинный шум исходил из конца коридора, из-за закрытого металлического люка с рычагом. Те, кого они искали, наверняка находились там.
В конце концов они все собрались возле этого люка и вопросительно уставились на Князя. Никому не хотелось очертя голову лезть в неизвестность. Решать должен был Князь. Он думал недолго.
– Короче, сделаем так. Сейчас туда пошлем Фитиля. Его не тронут по любому. Даже если это менты. У них с этим строго – молодняк они с ходу не мочат. Да и вообще, Фитиль друган Славика. Так ведь, Фитиль?
– Какой я ему друган? – сумрачно ответил Фитиль, которому не улыбалась перспектива нырять в непонятный люк. – Придурок он, на хрен он мне нужен!
– Значит, теперь нужен, – строго сказал Князь. – Зайдешь внутрь, прикинешь что к чему. Если тихо будет – вернешься. Если дружка своего увидишь – перебазарь с ним. И, смотри, поласковее! Нам нужно знать, что они тут затеяли. Давай, иди, не манежься!
Он довольно чувствительно подтолкнул Фитиля в спину. Тот побледнел, набычился и дрожащей рукой взялся за рычаг. Люк со скрипом отворился. Фитиль, уже занесший ногу, чтобы шагнуть вперед, замер – в соседнем помещении было абсолютно темно. По сравнению с освещенным коридором контраст был разительный.
– Что за черт? – встревожился Симон.
– Все нормально, – снисходительно бросил Князь. – Ты на свету, они в тени. Иди, Фитиль, не бойся! Крикни только, что это ты.
Он снова пихнул Фитиля в спину. Тот поневоле пролетел сквозь люк, споткнулся на ступеньках и с грохотом покатился куда-то вниз. И в тот же миг из глубины помещения коротко татакнул автомат, и три-четыре пули ударились о металлическую обшивку. Князь в панике отпрянул от люка, едва не сбив с ног Симона и Комара.
– Славик! Друган! Это я – Фитиль! – словно из погреба раздался жалобный крик Фитиля. – Не стреляй, пожалуйста!
Глава 12
К удивлению спасателей, свести автомобиль вниз удалось безо всяких затруднений. До последнего момента никто из них не верил, что затея Грачева осуществима. Но лестница, которая вела в подземелье, словно была специально рассчитана на такую возможность.
Ворота были уже открыты, и они даже смогли проехать по полотну узкоколейки, продвинувшись по тоннелю метров на сорок. Затем Грачев остановил машину.
– Колеса бить не будем, – заключил он. – Возьмем с собой самое необходимое. А если что-нибудь понадобится, всегда можно сюда вернуться.
– Машину сторожить надо, – с необычной для него мрачностью заявил Мачколян. – Если не хотите ее потом искать по здешним лабиринтам.
Величко посмотрел на него с иронией.
– Ты всерьез думаешь, что ее могут отсюда угнать? – поинтересовался он. – Любопытно, как ты себе это представляешь? Плиту мы опустили, кроме нас, тут никого нет, а призраки, по-моему, не интересуются машинами.
– Не смешно, дорогой! – отрезал Мачколян. – Ты слышал, что тебе старый человек говорил? Ходи, да почаще оглядывайся!
– Он не в этом смысле говорил, – заметил Величко.
– Кончай дурить, Ашот! – вмешался Грачев. – Никто машину тронуть не может. Да и зачем? Шибко на ней тут не разгонишься. А нам нужно поторопиться. Если в ближайшие час-два не найдем следов Макса или этого парнишки – будем возвращаться.
– Я дал Графу понюхать кое-что из Максовых вещей, – сообщил Величко. – И еще ту майку, которую ты взял дома у Славика. Но пока что следа он не взял, как видите. Вы не боитесь, что мы явились сюда зря, ребята? Мы ведь не археологи, в конце концов, не искатели подземных кладовых…
– А никто и не собирается искать кладовые, – резко сказал Грачев. – Пропал подросток. В поисках бункера, между прочим. Его отправились искать двое мужчин и тоже пропали. Я усматриваю между этими фактами четкую связь. Единственное, что меня нервирует – мы неверно выбрали место вхождения в подземелье. Нужно было ориентироваться на точки, указанные мальчишкой на его самодельной карте.
– Но ведь Иван Кузьмич заверил нас, что через этот вход мы попадем в любую точку! – сказал Величко.
– Иван Кузьмич был здесь последний раз шестьдесят лет назад, совсем молодым парнем, – возразил Грачев. – Ты сам-то помнишь все, что с тобой в двадцать лет случилось?
– В двадцать лет у меня была несчастная любовь, – усмехнулся Величко. – А еще я в лотерею пылесос выиграл и взял деньгами. Такое не забывается.
– Очень остроумно, но речь не о пылесосе, – сердито сказал Грачев. – Каждую мелочь человек запомнить не в состоянии. Вот пусть Иван Кузьмич конкретно объяснит, как можно добраться до каждой точки. Я набросаю сейчас карту по памяти и укажу места, которые мальчишка отметил. А, Иван Кузьмич?.. А где, кстати, Иван Кузьмич?
Грачев нахмурился и принялся осматриваться по сторонам. Старика нигде не было видно.
– Может, он еще в машине сидит? – предположил Мачколян.
– Да кой черт в машине! Все вместе вышли ведь! – горячась, воскликнул Грачев и крикнул: – Иван Кузьмич! Где вы?
Ему никто не ответил.
– Черт знает что такое! – уже с ноткой растерянности сказал Грачев. – Да он что, сбежал, что ли?
– Ностальгия! – заключил со вздохом Величко. – Потянуло на знакомые места.
Однако он тоже был встревожен не меньше товарища. Кроме всего прочего, он чувствовал еще и ответственность за Летягина – ведь он сам похитил его из сумасшедшего дома. Если теперь старик потеряется или, еще хлеще, погибнет в подземелье, картина получится совсем неприглядная.
На всякий случай они обшарили лучами фонариков все углы поблизости, но старика нигде не было. Никаких сомнений не оставалось – Летягин под шумок улизнул. Какие у него цели и куда он направился, знать никто не мог, и это было очень скверно. И что хуже всего – теперь им самим приходилось разбираться, куда идти и чего опасаться.
– Ну ладно, – решил наконец Грачев. – Будем считать, что далеко он уйти не мог. Мы должны его догнать, тем более у нас собака. Ты, Саша, сориентируй Графа на поиск этого чудака, пока он ничего тут не натворил, и двинемся в погоню.
Величко наклонился и что-то негромко сказал Графу, терпеливо дожидавшемуся возле его ног, пока люди закончат свои бестолковые разговоры. Получив команду, Граф с видимым облегчением вскочил, деловито обнюхал рельсы, потом бетонную дорожку, идущую вдоль полотна, и, призывно оглянувшись на хозяина, резво устремился вперед.
– Хоть чей-то след у нас появился! – проворчал Грачев. – А заодно еще один пропавший. Ну что же, выбирать не из чего, пошли, мужики!
Они двинулись вперед – Величко по бетонной полосе вслед за Графом, за ним – Мачколян, сердитый и недоверчивый, с механической пилой для резки металла в руках, а Грачев зашагал по шпалам.
Через пятьдесят метров их ждала первая неожиданность. На пути появились очередные ворота, на этот раз не запертые намертво, а по-простецки замотанные ржавой цепью. Открыть их не составляло труда, но Граф не проявил к этому направлению никакого интереса. В тоннеле неожиданно обнаружились два прохода – один вел налево, другой направо – и Граф выбрал последний. Но Грачев не стал спешить.
– Черт возьми! Мы что, так и будем гуськом друг за другом ходить? – спросил он. – Так мы и за неделю ничего тут не обшарим. У нас есть рации, на прямой они здесь действуют. Давайте разойдемся и осмотрим каждый свой участок. Хотя бы первые пятьдесят метров. Потом вернемся и решим, какой путь предпочтительнее.
– Мне эта идея совсем не нравится, – упавшим голосом признался Мачколян. – Вы мне не верите, а я видел этого жуткого человека и во второй раз увидеть не хочу. Во всяком случае, не один на один.
– Откровенно говоря, от тебя, Ашот, я этого не ожидал, – устало сказал Грачев. – Здоровый как медведь, в жизни никого не боялся…
– Теперь боюсь, – упрямо заявил Мачколян, глядя в пол. – Этого бледного боюсь, в галифе. И не скрываю, что боюсь. Сами увидите – тоже бояться будете.
– Ну что с ним делать? – развел руками Грачев.
– Бери его на поруки, – усмехнулся Величко. – Идите вдвоем налево, а мы с Графом пойдем направо. И нам хорошо, и вам будет веселее. А эту решетку пока трогать не будем. Тоннель он и есть тоннель. И Графу он не приглянулся.
– На связь выходим через каждые десять минут и когда сворачиваем, – предупредил Грачев. – Чтобы хоть примерно знать где кто.
Они сверили часы и разошлись. Величко, ведомый Графом, нырнул под каменные своды и двинулся по гулкому коридору в неизвестность. Граф бежал резво, и это позволяло надеяться, что он четко держит след Летягина. Величко рассчитывал, что с минуты на минуту впереди замаячит сутулая спина упрямого старика.
Свет мощного фонаря выхватывал из темноты мрачные бетонные стены и засыпанный пылью десятилетий пол. На этой пыли, к удивлению Величко, отпечаталось немало самых разных следов, и он, свистнув собаке, задержался на минуту, чтобы в них разобраться.
То, что он увидел, заставило его крепко задуматься. Грязный пол был испещрен многочисленными отпечатками крысиных лап, что само по себе было совсем не удивительно, но, судя по этим следам, крысы здесь водились отборные, элитные крысы.
– Это ж целые ондатры, а не крысы! – качая головой, пробурчал себе под нос Величко. – Только какие тут ондатры – воды-то здесь, как говорят поляки, брак!
Однако еще больше его поразило то, что параллельно со следами грызунов в немалом количестве здесь присутствовали следы собачьих лап. Это было невероятно, но обмануться Величко не мог – уж в чем в чем, а в собаках он разбирался. Судя по размерам отпечатков, собаки были не крупные – что-то вроде терьера, но это были не одна-две особи – в этих коридорах околачивалась целая стая. Бродячая стая – это не самая приятная компания. Откуда в подземелье могли взяться собаки? Величко предположил, что они могли проникнуть с поверхности через какие-нибудь недоступные для человека ходы – через отдушины, через щели в каменных плитах. Не исключено, что бродячая стая охотилась здесь на крыс. Но собака, способная управиться с крупной крысой, – сама по себе подарочек еще тот. Величко был сильно обеспокоен своей находкой.
Ворота были уже открыты, и они даже смогли проехать по полотну узкоколейки, продвинувшись по тоннелю метров на сорок. Затем Грачев остановил машину.
– Колеса бить не будем, – заключил он. – Возьмем с собой самое необходимое. А если что-нибудь понадобится, всегда можно сюда вернуться.
– Машину сторожить надо, – с необычной для него мрачностью заявил Мачколян. – Если не хотите ее потом искать по здешним лабиринтам.
Величко посмотрел на него с иронией.
– Ты всерьез думаешь, что ее могут отсюда угнать? – поинтересовался он. – Любопытно, как ты себе это представляешь? Плиту мы опустили, кроме нас, тут никого нет, а призраки, по-моему, не интересуются машинами.
– Не смешно, дорогой! – отрезал Мачколян. – Ты слышал, что тебе старый человек говорил? Ходи, да почаще оглядывайся!
– Он не в этом смысле говорил, – заметил Величко.
– Кончай дурить, Ашот! – вмешался Грачев. – Никто машину тронуть не может. Да и зачем? Шибко на ней тут не разгонишься. А нам нужно поторопиться. Если в ближайшие час-два не найдем следов Макса или этого парнишки – будем возвращаться.
– Я дал Графу понюхать кое-что из Максовых вещей, – сообщил Величко. – И еще ту майку, которую ты взял дома у Славика. Но пока что следа он не взял, как видите. Вы не боитесь, что мы явились сюда зря, ребята? Мы ведь не археологи, в конце концов, не искатели подземных кладовых…
– А никто и не собирается искать кладовые, – резко сказал Грачев. – Пропал подросток. В поисках бункера, между прочим. Его отправились искать двое мужчин и тоже пропали. Я усматриваю между этими фактами четкую связь. Единственное, что меня нервирует – мы неверно выбрали место вхождения в подземелье. Нужно было ориентироваться на точки, указанные мальчишкой на его самодельной карте.
– Но ведь Иван Кузьмич заверил нас, что через этот вход мы попадем в любую точку! – сказал Величко.
– Иван Кузьмич был здесь последний раз шестьдесят лет назад, совсем молодым парнем, – возразил Грачев. – Ты сам-то помнишь все, что с тобой в двадцать лет случилось?
– В двадцать лет у меня была несчастная любовь, – усмехнулся Величко. – А еще я в лотерею пылесос выиграл и взял деньгами. Такое не забывается.
– Очень остроумно, но речь не о пылесосе, – сердито сказал Грачев. – Каждую мелочь человек запомнить не в состоянии. Вот пусть Иван Кузьмич конкретно объяснит, как можно добраться до каждой точки. Я набросаю сейчас карту по памяти и укажу места, которые мальчишка отметил. А, Иван Кузьмич?.. А где, кстати, Иван Кузьмич?
Грачев нахмурился и принялся осматриваться по сторонам. Старика нигде не было видно.
– Может, он еще в машине сидит? – предположил Мачколян.
– Да кой черт в машине! Все вместе вышли ведь! – горячась, воскликнул Грачев и крикнул: – Иван Кузьмич! Где вы?
Ему никто не ответил.
– Черт знает что такое! – уже с ноткой растерянности сказал Грачев. – Да он что, сбежал, что ли?
– Ностальгия! – заключил со вздохом Величко. – Потянуло на знакомые места.
Однако он тоже был встревожен не меньше товарища. Кроме всего прочего, он чувствовал еще и ответственность за Летягина – ведь он сам похитил его из сумасшедшего дома. Если теперь старик потеряется или, еще хлеще, погибнет в подземелье, картина получится совсем неприглядная.
На всякий случай они обшарили лучами фонариков все углы поблизости, но старика нигде не было. Никаких сомнений не оставалось – Летягин под шумок улизнул. Какие у него цели и куда он направился, знать никто не мог, и это было очень скверно. И что хуже всего – теперь им самим приходилось разбираться, куда идти и чего опасаться.
– Ну ладно, – решил наконец Грачев. – Будем считать, что далеко он уйти не мог. Мы должны его догнать, тем более у нас собака. Ты, Саша, сориентируй Графа на поиск этого чудака, пока он ничего тут не натворил, и двинемся в погоню.
Величко наклонился и что-то негромко сказал Графу, терпеливо дожидавшемуся возле его ног, пока люди закончат свои бестолковые разговоры. Получив команду, Граф с видимым облегчением вскочил, деловито обнюхал рельсы, потом бетонную дорожку, идущую вдоль полотна, и, призывно оглянувшись на хозяина, резво устремился вперед.
– Хоть чей-то след у нас появился! – проворчал Грачев. – А заодно еще один пропавший. Ну что же, выбирать не из чего, пошли, мужики!
Они двинулись вперед – Величко по бетонной полосе вслед за Графом, за ним – Мачколян, сердитый и недоверчивый, с механической пилой для резки металла в руках, а Грачев зашагал по шпалам.
Через пятьдесят метров их ждала первая неожиданность. На пути появились очередные ворота, на этот раз не запертые намертво, а по-простецки замотанные ржавой цепью. Открыть их не составляло труда, но Граф не проявил к этому направлению никакого интереса. В тоннеле неожиданно обнаружились два прохода – один вел налево, другой направо – и Граф выбрал последний. Но Грачев не стал спешить.
– Черт возьми! Мы что, так и будем гуськом друг за другом ходить? – спросил он. – Так мы и за неделю ничего тут не обшарим. У нас есть рации, на прямой они здесь действуют. Давайте разойдемся и осмотрим каждый свой участок. Хотя бы первые пятьдесят метров. Потом вернемся и решим, какой путь предпочтительнее.
– Мне эта идея совсем не нравится, – упавшим голосом признался Мачколян. – Вы мне не верите, а я видел этого жуткого человека и во второй раз увидеть не хочу. Во всяком случае, не один на один.
– Откровенно говоря, от тебя, Ашот, я этого не ожидал, – устало сказал Грачев. – Здоровый как медведь, в жизни никого не боялся…
– Теперь боюсь, – упрямо заявил Мачколян, глядя в пол. – Этого бледного боюсь, в галифе. И не скрываю, что боюсь. Сами увидите – тоже бояться будете.
– Ну что с ним делать? – развел руками Грачев.
– Бери его на поруки, – усмехнулся Величко. – Идите вдвоем налево, а мы с Графом пойдем направо. И нам хорошо, и вам будет веселее. А эту решетку пока трогать не будем. Тоннель он и есть тоннель. И Графу он не приглянулся.
– На связь выходим через каждые десять минут и когда сворачиваем, – предупредил Грачев. – Чтобы хоть примерно знать где кто.
Они сверили часы и разошлись. Величко, ведомый Графом, нырнул под каменные своды и двинулся по гулкому коридору в неизвестность. Граф бежал резво, и это позволяло надеяться, что он четко держит след Летягина. Величко рассчитывал, что с минуты на минуту впереди замаячит сутулая спина упрямого старика.
Свет мощного фонаря выхватывал из темноты мрачные бетонные стены и засыпанный пылью десятилетий пол. На этой пыли, к удивлению Величко, отпечаталось немало самых разных следов, и он, свистнув собаке, задержался на минуту, чтобы в них разобраться.
То, что он увидел, заставило его крепко задуматься. Грязный пол был испещрен многочисленными отпечатками крысиных лап, что само по себе было совсем не удивительно, но, судя по этим следам, крысы здесь водились отборные, элитные крысы.
– Это ж целые ондатры, а не крысы! – качая головой, пробурчал себе под нос Величко. – Только какие тут ондатры – воды-то здесь, как говорят поляки, брак!
Однако еще больше его поразило то, что параллельно со следами грызунов в немалом количестве здесь присутствовали следы собачьих лап. Это было невероятно, но обмануться Величко не мог – уж в чем в чем, а в собаках он разбирался. Судя по размерам отпечатков, собаки были не крупные – что-то вроде терьера, но это были не одна-две особи – в этих коридорах околачивалась целая стая. Бродячая стая – это не самая приятная компания. Откуда в подземелье могли взяться собаки? Величко предположил, что они могли проникнуть с поверхности через какие-нибудь недоступные для человека ходы – через отдушины, через щели в каменных плитах. Не исключено, что бродячая стая охотилась здесь на крыс. Но собака, способная управиться с крупной крысой, – сама по себе подарочек еще тот. Величко был сильно обеспокоен своей находкой.