Страница:
В голове у Макса еще стоял оглушающий звон, но он уже вскочил на ноги и, лихорадочно шаря по сторонам лучом фонаря, сдавленно крикнул:
– Славик! Ты где?
– Я здесь, – булькающим от страха голосом пробормотал Славик, выползая из темного угла. – Я в порядке. А вы?
– Кажется, тоже, – быстро сказал Макс. – Беги туда, где нашел люк, и жди меня. Я должен забрать Смагина, живой он или мертвый.
Славик кивнул и, беспрестанно оглядываясь, пошел прочь. Макс, не сводя глаз с раскуроченной взрывом кабины лифта, осторожно стал подбираться к тому месту, где лежал беспомощный Смагин. Теперь Макс понял, что оставлять его одного было почти смертельной ошибкой, но поправить уже ничего было невозможно.
К счастью, Смагин был жив и даже пришел в себя. Увидев над собой встревоженное лицо Макса, он слабо пожал ему руку.
– В ход пошла артиллерия? – спросил он, через силу улыбаясь.
– Какой-то придурок бросил в шахту гранату, – пояснил Макс. – Теперь, если они захотят сюда спуститься, им придется быть очень осторожными – там в шахте все дыбом. Думаю, что минут пять-шесть у нас имеется, чтобы перебраться в другое место.
– А ты знаешь здесь места? – удивился Смагин.
– Мальчишка нашел какой-то люк, – сказал Макс. – Говорит, что за ним настоящие чудеса. Давай-ка попробуем закинуть тебя ко мне на спину и пойдем туда, пока эти ребята не придумали еще какой-нибудь пакости.
Он уже собирался подхватить Смагина на руки, как сверху опять послышался раздраженный голос, в котором улавливались даже истерические интонации:
– Ты еще живой, падла? Ну жди, мы сейчас идем к тебе!
– Лучше бы поинтересовались здоровьем своего товарища, – саркастически пробормотал себе под нос Макс. – Людоеды проклятые! Держись, Смагин! Отходим на заранее подготовленные позиции.
Взвалив завопившего от боли Смагина на плечо, Макс ринулся вперед по коридору, светя фонарем себе под ноги. Краем глаза он видел солидные двери по обеим сторонам своего пути, но отвлекаться на них у него не было времени.
Впереди нетерпеливо мигнул фонарь – это Славик, не выдержав ожидания, пытался рассмотреть, что происходит в подземелье. Макс крикнул ему что-то ободряющее, хотя у него самого на душе было очень неспокойно.
– Сюда, значит? – спросил он, запыхавшись, когда оказался рядом с распахнутым люком.
Славик молча кивнул. У него по-прежнему сохранялся страх перед таинственным помещением, за которым безотрывно наблюдал нарисованный, но все равно очень страшный вождь. Славик предпочел, чтобы первым туда вошел Макс, которому он уже безоговорочно доверял и которому все было нипочем. Славик только светил фонариком на ступеньки, чтобы Макс не споткнулся с тяжелой ношей на плечах.
Макс вошел в люк, не обращая внимания ни на обстановку вокруг, ни на состояние Славика. Только уложив Смагина на стальной пол, он вытер со лба пот, посветил фонариком вокруг себя и присвистнул.
– Солидно! – одобрительно сказал он. – Просто бронепоезд какой-то. Здесь можно за милую душу отсидеться. Пожрать только нечего.
– И воды нет, – робко добавил Славик, которому ужасно хотелось пить.
– Будем думать о том, что есть, – решил Макс. – А о прочем думать не будем. А чтобы не думалось, проверь-ка пока, запирается ли изнутри люк. Я тем временем подсчитаю наши ресурсы и проверю, чем тут можно разжиться.
Славик послушно кивнул и вернулся к люку. Он не понимал в таких вещах, но сообразительности ему всегда хватало, и очень скоро Славик разобрался в системе рычагов. Он понял, что полная блокировка люка невозможна – тот был так устроен, чтобы снаружи всегда можно было попасть в помещение, а из этого следовало, что у Князя также не должно было возникнуть проблем, если он захочет навестить их в ближайшее время. У Славика засосало под ложечкой.
Он выключил фонарик и тихо-тихо отворил люк, выглянув в жуткий мрак коридора. Вокруг стояла необыкновенная тишина. Сейчас Славик не слышал ни одного звука из тех, которые так пугали его в самом начале подземного заточения. Бандиты тоже ничем себя не обнаруживали. Это было непонятно, и оттого делалось еще страшнее. Славик без труда вообразил себе, как вся шайка, сняв для бесшумности обувь, подкрадывается теперь к их ненадежному убежищу, прижимаясь к стенам и злорадно усмехаясь в предвкушении скорой расправы… Картина, сложившаяся в его голове, получилась настолько ясной, что у Славика мороз пошел по коже. Не выдержав, он зажег фонарик и отчаянно, точно нанося удар ножом, ткнул им в темноту. Луч пересек коридор крест-накрест и ничего не явил глазам перепуганного Славика, кроме голых стен и сводчатого потолка. Он бессильно опустился на ступеньки и перевел дух.
Когда страх улегся, Славик сообразил, что поскольку люк не запирается наглухо, то и вообще закрывать его не стоит – так будет легче вовремя заметить приближение врага. Но он счел необходимым сразу же поставить об этом в известность Макса и отправился его искать.
Проходя мимо раненого Смагина, Славик посчитал неудобным не задержаться и не спросить человека о самочувствии. Капитан посмотрел на него с некоторым любопытством и, не ответив на вопрос, в свою очередь поинтересовался слабым голосом:
– Наверное, доволен? Кто бы мог подумать, что эту Атлантиду найдет никому не известный парнишка? Ты теперь станешь звездой. Тебя по ящику будут показывать.
Лицо Славика покрылось румянцем, и он был очень рад тому, что в темноте Смагин не может видеть его смущения.
– Бункер все равно бы нашли, – сказал он. – Совсем скоро бы нашли. Во многих местах осела порода, расширились овраги, подземные воды тоже… Мне просто повезло.
– Ну да! Я заходил на твой жесткий диск, – сообщил следователь. – Ты в эту проблему глубоко закопался. Молодец. Другие в твоем возрасте норовят чего-нибудь накуролесить – наркотики, водка, криминал… Потом опомнятся, да уж поздно – жизнь под горку покатилась, не остановишь. А ты нет, ты, видно, большим ученым станешь!
Теперь Славик уже не просто покраснел, а побагровел. Он сидел тихо как мышь и испытывал жесточайший стыд. Смагин говорил вполне серьезно, но для Славика его слова звучали почти как издевка. Знал бы капитан подоплеку недавних событий, он разговаривал бы совсем по-другому. Славик прекрасно понимал, что по возрасту уже может держать уголовную ответственность, и очень этого боялся. Себя в тюрьме он не представлял. А Смагин наверняка постарается посадить его в тюрьму, когда узнает, что «будущий ученый» обманул его ожидания. У Славика даже мелькнула мысль во всем немедленно признаться и покаяться, но он сдержал себя и решил вначале посоветоваться с Максом – такой тертый калач, как Макс, наверняка подскажет, как лучше поступить.
Смагин был плох, но держался неплохо, и Славик подумал, что может оставить его на некоторое время. Он пошел дальше, светя фонариком и стараясь, чтобы свет не попал ненароком на плакат, парящий над его головой.
Но Макс уже возвращался. Луч его фонаря скользнул по лицу Славика и ушел в сторону.
– Ну что, брат? – спросил Макс устало и добродушно. – Запер квартиру?
Славик все объяснил, с волнением ожидая критической реакции. Но Макс сказал, что он все сделал правильно, а потом вдруг ошарашил Славика сообщением, что нашел автономную электростанцию, которая работает на нескольких видах топлива, и что он постарается ее прямо сейчас запустить.
– В темноте жизнь плохая, – заключил он. – Если моя идея сработает, нам будет гораздо легче.
– Да разве она запустится? – усомнился Славик. – Столько лет прошло. Все уж заржавело, наверное.
– Все в полном порядке, – заверил его Макс. – На сто лет рассчитано. И топливо имеется. Маловато, правда. Видимо, где-то в другом месте резервуар должен быть. Тут вообще много всего, брат, но без света мы ничего не найдем. Батареек нам надолго не хватит.
– Это да, – согласился Славик, поспешно выключая свой фонарь. – У меня уже садятся.
– Ну вот видишь, – спокойно заметил Макс. – Вообще наши ресурсы почти исчерпаны. В пистолете три патрона осталось. Воды нет. Смагина перевязать бы надо, шины наложить. Да и кушать хочется. В общем, кругом шестнадцать.
– И еще бандиты, – застенчиво напомнил Славик.
Он уже раздумал советоваться с Максом насчет покаяния. Сейчас это было совершенно не ко времени. Поэтому Славик с легким сердцем решил отложить все на потом.
– Да, бандиты – это серьезно, – кивнул Макс. – Поэтому вы со Смагиным должны бдеть. Сейчас я верну ему пистолет – руки-то у него действуют – а ты будешь его глазами и ушами. Пока я вожусь с техникой, вы должны внимательно следить за коридором, чтобы сюда не просочилась никакая гадость.
– А дайте мне пистолет! – волнуясь, сказал Славик. – Я справлюсь.
– Даже не заикайся! – железным голосом произнес Макс. – Ты уже наделал кое-каких дел с пистолетом. Еще хочешь? Тоже мне Аркадий Гайдар нашелся!
– Да я… – попытался что-то сказать Славик.
– Все! – перебил его Макс. – Поступаешь в распоряжение Смагина. И без его разрешения даже чесаться не смей, понял?
Славик смирился и больше не касался опасной темы. Он даже старался некоторое время держаться подальше от взрослых, чтобы избежать возможных нравоучений. В нем боролись самые противоположные чувства. С одной стороны, Славик испытывал глубокое чувство вины из-за того, что серьезные занятые люди вынуждены расхлебывать заваренную им кашу, заваренную самым дурацким образом, и не только расхлебывать, но и терпеть при этом всевозможные лишения. А с другой стороны, Славик всерьез воображал, что обязан принимать самое деятельное участие в событиях и брать на себя самые серьезные решения. Например, он с большим удовольствием подстрелил бы собственноручно парочку бандитов. Славик был уверен, что такой поступок прибавит ему уважения окружающих, и решил, что при первой возможности обязательно реализует эту идею.
К счастью, Макс ничего не знал о тайных мечтаниях Славика. Он переговорил со Смагиным, вручил ему его же пистолет и опять ушел.
С капитаном Славик вообще робел. Тот был ранен, и это вызывало определенные неудобства в общении, к тому же, даже раненый, он оставался милиционером, и это напрягало Славика до ужаса. Однако деваться было некуда – Макс приказал Славику неотлучно находиться при Смагине.
Славик деликатно пристроился на полу около капитана и спросил, не нужно ли тому чего-нибудь.
– Мне, парень, много чего сейчас нужно, – слабо засмеялся капитан. – Только боюсь, ты тут ничем не поможешь. Давай оставим пока тему милосердия и подумаем о том, как нам отсюда выбраться. Мы сейчас как пробка в бутылке. Туда ее пропихнули, а обратно – никак.
Славик промолчал, потому что на это возразить было нечего. Все так и было – с той разницей, что ни один из них не был похож на пробку, которой, по сути дела, совершенно безразлично, где находиться. Но на всякий случай Славик задал вопрос, который его в глубине души мучил очень сильно, несмотря на горячее желание подстрелить парочку бандитов:
– А как вы думаете, этот Князь со своими могут подобраться к нам незаметно?
– В нашем положении может быть что угодно, – рассудительно заметил капитан. – Уж очень оно необычное. Я ни за что поручиться не могу. Только думаю, что на сегодня они оставят нас в покое. Не такие это люди, чтобы напрягать жилы. Они тоже не знают, что ждет их в подземелье. Пойдут сейчас домой, закусят, выпьют и решат, что делать дальше.
– Правда? – обрадовался Славик. – Так, может, пока они закусывают, мы, это… Тоже свалим отсюда? Макс, он тренированный! Он запросто наверх выберется. И я тоже. А вас мы вытащим…
– Спасибо, – сказал Смагин. – За это спасибо. Но торопиться я бы не стал. Я сказал, что они не любят напрягаться, но я же не сказал, что они полные дураки. Они обязательно оставят кого-нибудь у выхода. И с таким инвалидом, как я, вам ни за что не выбраться. Если хочешь знать мое мнение – нужно искать другой выход. Тем более что у бандитов здесь свой интерес. Кстати, ты должен знать какой.
У Славика моментально вспотел лоб. Интерес бандитов был ему известен, но интерес капитана взволновал его сейчас гораздо больше. Смагин говорил так, будто знал что-то. Неужели ему сказал Макс? Наверняка сказал, иначе бы Смагин не затеял этот разговор. Хочешь не хочешь, а нужно что-то отвечать, решил Славик.
– Так они, это… – пробормотал он. – Они тут оружие надеются найти.
– Вон оно что! – тихо сказал Смагин. – Неплохая мысль. Очень неплохая. Одного только не пойму – им-то откуда известно про бункер? Ты как с ними встретился-то?
Голос его звучал слабо, но интонации в нем присутствовали жесткие, как колючая проволока. Теперь Славик вспотел весь. Он долго не отвечал, поэтому Смагин сказал:
– Чего молчишь? Ты их боишься?
– Никого я не боюсь, – отворачиваясь в сторону, сказал Славик. – Я просто… Мне нужно… – Он порывисто вскочил и засуетился, как человек, испытывающий малую нужду.
– А, ну понятно, – сказал Смагин. – А вот у меня даже этого желания нет. Совсем ослаб.
– Я пока возьму фонарик, – предупредил Славик. – Я быстро.
– Ты далеко не отходи, – посоветовал Смагин. – Мало ли что…
– Ага, – торопливо сказал Славик. – Я мигом.
Он бочком просеменил к люку, на секунду мигнул фонариком и выскочил в коридор. Здесь он остановился и облегченно вытер пот со лба.
Как он ни хорохорился и ни успокаивал себя, этот капитан неизменно наводил на него тоску и ужас. Даже раненый, он продолжал оставаться милиционером и вел свою линию упрямо и неутомимо. Наверное, следовало ему во всем признаться, но в шестнадцать лет признавать ошибки – почти невозможное дело. Во всяком случае, Славику это удавалось редко. Ему казалось, что гораздо проще совершить какой-нибудь подвиг. Вот и сейчас он уже наметил себе небольшой подвиг.
Пока Макс возится с электростанцией, а Смагин размышляет над загадочной связью Славика и бандитов, он, Славик, сделает важное для всех дело, и тогда все посмотрят на него совсем другими глазами.
Славик помнил слова Смагина о том, что нужно искать другой выход. Именно этим он и собирался сейчас заняться. Они не успели обследовать другой конец коридора, и Славик решил восполнить этот пробел. Ему почему-то казалось, что стоит ему дойти до этого конца, как тут же перед ним откроется никем не замеченная до сих пор дверь, за которой окажется синее небо и широкий простор, и они все будут свободны. Славик так же ясно видел сейчас эту дверь, как совсем недавно ясно видел подкрадывающихся к люку бандитов. Воображение у него было богатое.
Подстегиваемый скорой удачей, он быстрым шагом направился по темному коридору, ориентируясь по каменной поверхности стены, которой касался ладонью. Там, где располагалась кабина лифта, тоже было темно, но отчетливо воняло гарью, поэтому ошибиться было невозможно. Здесь Славик невольно замедлил шаг и придержал дыхание.
Но наверху было совсем тихо. Славик постоял немного, прислушиваясь, пока не убедился, что наверху точно никого нет. Смагин был прав – бандиты не захотели напрягаться и рисковать жизнью. Куда проще оставить одного-двух человек на лесной полянке, где можно дышать свежим воздухом и наблюдать за выходом из подземелья. Бандиты уверены, что внизу нет ни воды, ни пищи – любой попавший туда через неделю отдаст концы, так зачем суетиться?
Конечно, сценарий мог быть и другим, но Славик теперь не сомневался, что бандиты поступят именно так, а не иначе. Вот и Макс предупредил их, что его будут искать. Они могли не поверить, но почему бы не подстраховаться? Будучи внизу, они находятся в западне. Поднявшись на поверхность, они в любую минуту могут скрыться, да и какие против них на поверхности улики? Каждый может сидеть в лесу хоть до посинения – это не является нарушением закона.
Размышляя над этими парадоксами, Славик медленно двигался по коридору, пока вдруг не уперся в голую стену. Тупик? Но он чувствовал пустоту – на это указывали звуки, отражавшиеся от стен. Проход был где-то рядом.
Славик включил фонарик и действительно увидел, что коридор поворачивает вправо, а через десять-пятнадцать шагов опять влево. Сердце у него забилось, и Славик бросился к следующему повороту, ожидая увидеть там нечто необыкновенное. И тут его фонарик погас.
Славик потряс его, несколько раз включил и выключил. На какое-то время лампочка опять загорелась тусклым желтым огнем, но потом окончательно сдохла. Славик грубо, по-взрослому, выругался. Надо же было случиться такой подлости именно в тот момент, когда до спасения оставалось, может быть, каких-нибудь сто шагов!
Славик остановился в нерешительности. Идти вперед без света было не просто неудобно. Это было опасно. Но остановиться Славик уже не мог. Стиснув зубы и зажав в кулаке фонарик как дубинку, он опять пошел вперед.
Через некоторое время коридор опять повернул. Дальше опять была темнота. Славик остановился. Откуда-то доносился странный равномерный звук, будто кто-то водил рубанком по доске. Звук очень медленно, но приближался. Славику стало не по себе. Он невольно попятился и прижался спиной к стене.
Что это могло быть? Определить, что это за звук, Славик никак не мог, и от этого ему становилось еще страшнее. Но бежать он тоже не мог. Во-первых, ему было стыдно убегать, а во-вторых, у него попросту онемели ноги.
Тяжелое шарканье приближалось. Славик вдруг совершенно ясно понял, что это такое. Это всего-навсего были шаги. Правда, это были совсем не обычные шаги. Так мог двигаться, черт его знает, Терминатор из известного фильма или мертвец, вставший из могилы, – такая нечеловеческая усталость и тяжесть слышались в каждом шаге.
Славик окончательно решил, что ему пора сматывать удочки. К тому же нужно было предупредить товарищей о странных шагах. Поиски выхода придется перенести на более удачное время. И тут впереди на каменный пол упал слабый луч света.
Славик, уже готовый сорваться с места, снова застыл. В голове его беспорядочно понеслись мысли, одна неожиданнее другой. Он даже попытался себе представить, что это возвращается Боб. У того все-таки был с собой фонарь, а кроме него в подземелье, по идее, никого и быть не может. Но Боб ходил совсем не так, как этот. Может быть, сюда проникли еще какие-то неизвестные Славику диггеры? Но в их городе он не слышал ни о чем подобном. Пожалуй, он был единственным, кто свихнулся на подземельях. Кто же это?
Человек вышел из-за угла, и фонарь его вспыхнул ярким пятном метрах в пятнадцати от Славика. Он вдруг понял, что фонарь не электрический. Это был или керосиновый, или масляный фонарь, светивший неровным грязноватым пламенем.
Славик как завороженный смотрел на него, пытаясь рассмотреть, что за тень прячется за колеблющимся ореолом желтого света. А человек с фонарем повернулся, щелкнул каблуками и пошел прямо на Славика, волоча неподъемные ступни по каменному полу.
Вдруг он поднял фонарь повыше, и свет на мгновение упал на его лицо. Бледное и неподвижное, вжавшееся в изгибы черепа, с черными провалами вместо глаз, это было лицо мертвеца!
Славик закричал дурным голосом, взмахнул руками и потерял сознание.
Глава 11
– Славик! Ты где?
– Я здесь, – булькающим от страха голосом пробормотал Славик, выползая из темного угла. – Я в порядке. А вы?
– Кажется, тоже, – быстро сказал Макс. – Беги туда, где нашел люк, и жди меня. Я должен забрать Смагина, живой он или мертвый.
Славик кивнул и, беспрестанно оглядываясь, пошел прочь. Макс, не сводя глаз с раскуроченной взрывом кабины лифта, осторожно стал подбираться к тому месту, где лежал беспомощный Смагин. Теперь Макс понял, что оставлять его одного было почти смертельной ошибкой, но поправить уже ничего было невозможно.
К счастью, Смагин был жив и даже пришел в себя. Увидев над собой встревоженное лицо Макса, он слабо пожал ему руку.
– В ход пошла артиллерия? – спросил он, через силу улыбаясь.
– Какой-то придурок бросил в шахту гранату, – пояснил Макс. – Теперь, если они захотят сюда спуститься, им придется быть очень осторожными – там в шахте все дыбом. Думаю, что минут пять-шесть у нас имеется, чтобы перебраться в другое место.
– А ты знаешь здесь места? – удивился Смагин.
– Мальчишка нашел какой-то люк, – сказал Макс. – Говорит, что за ним настоящие чудеса. Давай-ка попробуем закинуть тебя ко мне на спину и пойдем туда, пока эти ребята не придумали еще какой-нибудь пакости.
Он уже собирался подхватить Смагина на руки, как сверху опять послышался раздраженный голос, в котором улавливались даже истерические интонации:
– Ты еще живой, падла? Ну жди, мы сейчас идем к тебе!
– Лучше бы поинтересовались здоровьем своего товарища, – саркастически пробормотал себе под нос Макс. – Людоеды проклятые! Держись, Смагин! Отходим на заранее подготовленные позиции.
Взвалив завопившего от боли Смагина на плечо, Макс ринулся вперед по коридору, светя фонарем себе под ноги. Краем глаза он видел солидные двери по обеим сторонам своего пути, но отвлекаться на них у него не было времени.
Впереди нетерпеливо мигнул фонарь – это Славик, не выдержав ожидания, пытался рассмотреть, что происходит в подземелье. Макс крикнул ему что-то ободряющее, хотя у него самого на душе было очень неспокойно.
– Сюда, значит? – спросил он, запыхавшись, когда оказался рядом с распахнутым люком.
Славик молча кивнул. У него по-прежнему сохранялся страх перед таинственным помещением, за которым безотрывно наблюдал нарисованный, но все равно очень страшный вождь. Славик предпочел, чтобы первым туда вошел Макс, которому он уже безоговорочно доверял и которому все было нипочем. Славик только светил фонариком на ступеньки, чтобы Макс не споткнулся с тяжелой ношей на плечах.
Макс вошел в люк, не обращая внимания ни на обстановку вокруг, ни на состояние Славика. Только уложив Смагина на стальной пол, он вытер со лба пот, посветил фонариком вокруг себя и присвистнул.
– Солидно! – одобрительно сказал он. – Просто бронепоезд какой-то. Здесь можно за милую душу отсидеться. Пожрать только нечего.
– И воды нет, – робко добавил Славик, которому ужасно хотелось пить.
– Будем думать о том, что есть, – решил Макс. – А о прочем думать не будем. А чтобы не думалось, проверь-ка пока, запирается ли изнутри люк. Я тем временем подсчитаю наши ресурсы и проверю, чем тут можно разжиться.
Славик послушно кивнул и вернулся к люку. Он не понимал в таких вещах, но сообразительности ему всегда хватало, и очень скоро Славик разобрался в системе рычагов. Он понял, что полная блокировка люка невозможна – тот был так устроен, чтобы снаружи всегда можно было попасть в помещение, а из этого следовало, что у Князя также не должно было возникнуть проблем, если он захочет навестить их в ближайшее время. У Славика засосало под ложечкой.
Он выключил фонарик и тихо-тихо отворил люк, выглянув в жуткий мрак коридора. Вокруг стояла необыкновенная тишина. Сейчас Славик не слышал ни одного звука из тех, которые так пугали его в самом начале подземного заточения. Бандиты тоже ничем себя не обнаруживали. Это было непонятно, и оттого делалось еще страшнее. Славик без труда вообразил себе, как вся шайка, сняв для бесшумности обувь, подкрадывается теперь к их ненадежному убежищу, прижимаясь к стенам и злорадно усмехаясь в предвкушении скорой расправы… Картина, сложившаяся в его голове, получилась настолько ясной, что у Славика мороз пошел по коже. Не выдержав, он зажег фонарик и отчаянно, точно нанося удар ножом, ткнул им в темноту. Луч пересек коридор крест-накрест и ничего не явил глазам перепуганного Славика, кроме голых стен и сводчатого потолка. Он бессильно опустился на ступеньки и перевел дух.
Когда страх улегся, Славик сообразил, что поскольку люк не запирается наглухо, то и вообще закрывать его не стоит – так будет легче вовремя заметить приближение врага. Но он счел необходимым сразу же поставить об этом в известность Макса и отправился его искать.
Проходя мимо раненого Смагина, Славик посчитал неудобным не задержаться и не спросить человека о самочувствии. Капитан посмотрел на него с некоторым любопытством и, не ответив на вопрос, в свою очередь поинтересовался слабым голосом:
– Наверное, доволен? Кто бы мог подумать, что эту Атлантиду найдет никому не известный парнишка? Ты теперь станешь звездой. Тебя по ящику будут показывать.
Лицо Славика покрылось румянцем, и он был очень рад тому, что в темноте Смагин не может видеть его смущения.
– Бункер все равно бы нашли, – сказал он. – Совсем скоро бы нашли. Во многих местах осела порода, расширились овраги, подземные воды тоже… Мне просто повезло.
– Ну да! Я заходил на твой жесткий диск, – сообщил следователь. – Ты в эту проблему глубоко закопался. Молодец. Другие в твоем возрасте норовят чего-нибудь накуролесить – наркотики, водка, криминал… Потом опомнятся, да уж поздно – жизнь под горку покатилась, не остановишь. А ты нет, ты, видно, большим ученым станешь!
Теперь Славик уже не просто покраснел, а побагровел. Он сидел тихо как мышь и испытывал жесточайший стыд. Смагин говорил вполне серьезно, но для Славика его слова звучали почти как издевка. Знал бы капитан подоплеку недавних событий, он разговаривал бы совсем по-другому. Славик прекрасно понимал, что по возрасту уже может держать уголовную ответственность, и очень этого боялся. Себя в тюрьме он не представлял. А Смагин наверняка постарается посадить его в тюрьму, когда узнает, что «будущий ученый» обманул его ожидания. У Славика даже мелькнула мысль во всем немедленно признаться и покаяться, но он сдержал себя и решил вначале посоветоваться с Максом – такой тертый калач, как Макс, наверняка подскажет, как лучше поступить.
Смагин был плох, но держался неплохо, и Славик подумал, что может оставить его на некоторое время. Он пошел дальше, светя фонариком и стараясь, чтобы свет не попал ненароком на плакат, парящий над его головой.
Но Макс уже возвращался. Луч его фонаря скользнул по лицу Славика и ушел в сторону.
– Ну что, брат? – спросил Макс устало и добродушно. – Запер квартиру?
Славик все объяснил, с волнением ожидая критической реакции. Но Макс сказал, что он все сделал правильно, а потом вдруг ошарашил Славика сообщением, что нашел автономную электростанцию, которая работает на нескольких видах топлива, и что он постарается ее прямо сейчас запустить.
– В темноте жизнь плохая, – заключил он. – Если моя идея сработает, нам будет гораздо легче.
– Да разве она запустится? – усомнился Славик. – Столько лет прошло. Все уж заржавело, наверное.
– Все в полном порядке, – заверил его Макс. – На сто лет рассчитано. И топливо имеется. Маловато, правда. Видимо, где-то в другом месте резервуар должен быть. Тут вообще много всего, брат, но без света мы ничего не найдем. Батареек нам надолго не хватит.
– Это да, – согласился Славик, поспешно выключая свой фонарь. – У меня уже садятся.
– Ну вот видишь, – спокойно заметил Макс. – Вообще наши ресурсы почти исчерпаны. В пистолете три патрона осталось. Воды нет. Смагина перевязать бы надо, шины наложить. Да и кушать хочется. В общем, кругом шестнадцать.
– И еще бандиты, – застенчиво напомнил Славик.
Он уже раздумал советоваться с Максом насчет покаяния. Сейчас это было совершенно не ко времени. Поэтому Славик с легким сердцем решил отложить все на потом.
– Да, бандиты – это серьезно, – кивнул Макс. – Поэтому вы со Смагиным должны бдеть. Сейчас я верну ему пистолет – руки-то у него действуют – а ты будешь его глазами и ушами. Пока я вожусь с техникой, вы должны внимательно следить за коридором, чтобы сюда не просочилась никакая гадость.
– А дайте мне пистолет! – волнуясь, сказал Славик. – Я справлюсь.
– Даже не заикайся! – железным голосом произнес Макс. – Ты уже наделал кое-каких дел с пистолетом. Еще хочешь? Тоже мне Аркадий Гайдар нашелся!
– Да я… – попытался что-то сказать Славик.
– Все! – перебил его Макс. – Поступаешь в распоряжение Смагина. И без его разрешения даже чесаться не смей, понял?
Славик смирился и больше не касался опасной темы. Он даже старался некоторое время держаться подальше от взрослых, чтобы избежать возможных нравоучений. В нем боролись самые противоположные чувства. С одной стороны, Славик испытывал глубокое чувство вины из-за того, что серьезные занятые люди вынуждены расхлебывать заваренную им кашу, заваренную самым дурацким образом, и не только расхлебывать, но и терпеть при этом всевозможные лишения. А с другой стороны, Славик всерьез воображал, что обязан принимать самое деятельное участие в событиях и брать на себя самые серьезные решения. Например, он с большим удовольствием подстрелил бы собственноручно парочку бандитов. Славик был уверен, что такой поступок прибавит ему уважения окружающих, и решил, что при первой возможности обязательно реализует эту идею.
К счастью, Макс ничего не знал о тайных мечтаниях Славика. Он переговорил со Смагиным, вручил ему его же пистолет и опять ушел.
С капитаном Славик вообще робел. Тот был ранен, и это вызывало определенные неудобства в общении, к тому же, даже раненый, он оставался милиционером, и это напрягало Славика до ужаса. Однако деваться было некуда – Макс приказал Славику неотлучно находиться при Смагине.
Славик деликатно пристроился на полу около капитана и спросил, не нужно ли тому чего-нибудь.
– Мне, парень, много чего сейчас нужно, – слабо засмеялся капитан. – Только боюсь, ты тут ничем не поможешь. Давай оставим пока тему милосердия и подумаем о том, как нам отсюда выбраться. Мы сейчас как пробка в бутылке. Туда ее пропихнули, а обратно – никак.
Славик промолчал, потому что на это возразить было нечего. Все так и было – с той разницей, что ни один из них не был похож на пробку, которой, по сути дела, совершенно безразлично, где находиться. Но на всякий случай Славик задал вопрос, который его в глубине души мучил очень сильно, несмотря на горячее желание подстрелить парочку бандитов:
– А как вы думаете, этот Князь со своими могут подобраться к нам незаметно?
– В нашем положении может быть что угодно, – рассудительно заметил капитан. – Уж очень оно необычное. Я ни за что поручиться не могу. Только думаю, что на сегодня они оставят нас в покое. Не такие это люди, чтобы напрягать жилы. Они тоже не знают, что ждет их в подземелье. Пойдут сейчас домой, закусят, выпьют и решат, что делать дальше.
– Правда? – обрадовался Славик. – Так, может, пока они закусывают, мы, это… Тоже свалим отсюда? Макс, он тренированный! Он запросто наверх выберется. И я тоже. А вас мы вытащим…
– Спасибо, – сказал Смагин. – За это спасибо. Но торопиться я бы не стал. Я сказал, что они не любят напрягаться, но я же не сказал, что они полные дураки. Они обязательно оставят кого-нибудь у выхода. И с таким инвалидом, как я, вам ни за что не выбраться. Если хочешь знать мое мнение – нужно искать другой выход. Тем более что у бандитов здесь свой интерес. Кстати, ты должен знать какой.
У Славика моментально вспотел лоб. Интерес бандитов был ему известен, но интерес капитана взволновал его сейчас гораздо больше. Смагин говорил так, будто знал что-то. Неужели ему сказал Макс? Наверняка сказал, иначе бы Смагин не затеял этот разговор. Хочешь не хочешь, а нужно что-то отвечать, решил Славик.
– Так они, это… – пробормотал он. – Они тут оружие надеются найти.
– Вон оно что! – тихо сказал Смагин. – Неплохая мысль. Очень неплохая. Одного только не пойму – им-то откуда известно про бункер? Ты как с ними встретился-то?
Голос его звучал слабо, но интонации в нем присутствовали жесткие, как колючая проволока. Теперь Славик вспотел весь. Он долго не отвечал, поэтому Смагин сказал:
– Чего молчишь? Ты их боишься?
– Никого я не боюсь, – отворачиваясь в сторону, сказал Славик. – Я просто… Мне нужно… – Он порывисто вскочил и засуетился, как человек, испытывающий малую нужду.
– А, ну понятно, – сказал Смагин. – А вот у меня даже этого желания нет. Совсем ослаб.
– Я пока возьму фонарик, – предупредил Славик. – Я быстро.
– Ты далеко не отходи, – посоветовал Смагин. – Мало ли что…
– Ага, – торопливо сказал Славик. – Я мигом.
Он бочком просеменил к люку, на секунду мигнул фонариком и выскочил в коридор. Здесь он остановился и облегченно вытер пот со лба.
Как он ни хорохорился и ни успокаивал себя, этот капитан неизменно наводил на него тоску и ужас. Даже раненый, он продолжал оставаться милиционером и вел свою линию упрямо и неутомимо. Наверное, следовало ему во всем признаться, но в шестнадцать лет признавать ошибки – почти невозможное дело. Во всяком случае, Славику это удавалось редко. Ему казалось, что гораздо проще совершить какой-нибудь подвиг. Вот и сейчас он уже наметил себе небольшой подвиг.
Пока Макс возится с электростанцией, а Смагин размышляет над загадочной связью Славика и бандитов, он, Славик, сделает важное для всех дело, и тогда все посмотрят на него совсем другими глазами.
Славик помнил слова Смагина о том, что нужно искать другой выход. Именно этим он и собирался сейчас заняться. Они не успели обследовать другой конец коридора, и Славик решил восполнить этот пробел. Ему почему-то казалось, что стоит ему дойти до этого конца, как тут же перед ним откроется никем не замеченная до сих пор дверь, за которой окажется синее небо и широкий простор, и они все будут свободны. Славик так же ясно видел сейчас эту дверь, как совсем недавно ясно видел подкрадывающихся к люку бандитов. Воображение у него было богатое.
Подстегиваемый скорой удачей, он быстрым шагом направился по темному коридору, ориентируясь по каменной поверхности стены, которой касался ладонью. Там, где располагалась кабина лифта, тоже было темно, но отчетливо воняло гарью, поэтому ошибиться было невозможно. Здесь Славик невольно замедлил шаг и придержал дыхание.
Но наверху было совсем тихо. Славик постоял немного, прислушиваясь, пока не убедился, что наверху точно никого нет. Смагин был прав – бандиты не захотели напрягаться и рисковать жизнью. Куда проще оставить одного-двух человек на лесной полянке, где можно дышать свежим воздухом и наблюдать за выходом из подземелья. Бандиты уверены, что внизу нет ни воды, ни пищи – любой попавший туда через неделю отдаст концы, так зачем суетиться?
Конечно, сценарий мог быть и другим, но Славик теперь не сомневался, что бандиты поступят именно так, а не иначе. Вот и Макс предупредил их, что его будут искать. Они могли не поверить, но почему бы не подстраховаться? Будучи внизу, они находятся в западне. Поднявшись на поверхность, они в любую минуту могут скрыться, да и какие против них на поверхности улики? Каждый может сидеть в лесу хоть до посинения – это не является нарушением закона.
Размышляя над этими парадоксами, Славик медленно двигался по коридору, пока вдруг не уперся в голую стену. Тупик? Но он чувствовал пустоту – на это указывали звуки, отражавшиеся от стен. Проход был где-то рядом.
Славик включил фонарик и действительно увидел, что коридор поворачивает вправо, а через десять-пятнадцать шагов опять влево. Сердце у него забилось, и Славик бросился к следующему повороту, ожидая увидеть там нечто необыкновенное. И тут его фонарик погас.
Славик потряс его, несколько раз включил и выключил. На какое-то время лампочка опять загорелась тусклым желтым огнем, но потом окончательно сдохла. Славик грубо, по-взрослому, выругался. Надо же было случиться такой подлости именно в тот момент, когда до спасения оставалось, может быть, каких-нибудь сто шагов!
Славик остановился в нерешительности. Идти вперед без света было не просто неудобно. Это было опасно. Но остановиться Славик уже не мог. Стиснув зубы и зажав в кулаке фонарик как дубинку, он опять пошел вперед.
Через некоторое время коридор опять повернул. Дальше опять была темнота. Славик остановился. Откуда-то доносился странный равномерный звук, будто кто-то водил рубанком по доске. Звук очень медленно, но приближался. Славику стало не по себе. Он невольно попятился и прижался спиной к стене.
Что это могло быть? Определить, что это за звук, Славик никак не мог, и от этого ему становилось еще страшнее. Но бежать он тоже не мог. Во-первых, ему было стыдно убегать, а во-вторых, у него попросту онемели ноги.
Тяжелое шарканье приближалось. Славик вдруг совершенно ясно понял, что это такое. Это всего-навсего были шаги. Правда, это были совсем не обычные шаги. Так мог двигаться, черт его знает, Терминатор из известного фильма или мертвец, вставший из могилы, – такая нечеловеческая усталость и тяжесть слышались в каждом шаге.
Славик окончательно решил, что ему пора сматывать удочки. К тому же нужно было предупредить товарищей о странных шагах. Поиски выхода придется перенести на более удачное время. И тут впереди на каменный пол упал слабый луч света.
Славик, уже готовый сорваться с места, снова застыл. В голове его беспорядочно понеслись мысли, одна неожиданнее другой. Он даже попытался себе представить, что это возвращается Боб. У того все-таки был с собой фонарь, а кроме него в подземелье, по идее, никого и быть не может. Но Боб ходил совсем не так, как этот. Может быть, сюда проникли еще какие-то неизвестные Славику диггеры? Но в их городе он не слышал ни о чем подобном. Пожалуй, он был единственным, кто свихнулся на подземельях. Кто же это?
Человек вышел из-за угла, и фонарь его вспыхнул ярким пятном метрах в пятнадцати от Славика. Он вдруг понял, что фонарь не электрический. Это был или керосиновый, или масляный фонарь, светивший неровным грязноватым пламенем.
Славик как завороженный смотрел на него, пытаясь рассмотреть, что за тень прячется за колеблющимся ореолом желтого света. А человек с фонарем повернулся, щелкнул каблуками и пошел прямо на Славика, волоча неподъемные ступни по каменному полу.
Вдруг он поднял фонарь повыше, и свет на мгновение упал на его лицо. Бледное и неподвижное, вжавшееся в изгибы черепа, с черными провалами вместо глаз, это было лицо мертвеца!
Славик закричал дурным голосом, взмахнул руками и потерял сознание.
Глава 11
– Зря ты, Князь, это затеял! В натуре, зря! Они же там как в мешке были. Всего делов было спуститься и мочкануть этого фраера. Понятно, что никакой он не мент, на понт нас взять хотел…
– Заткнись, Велюр! – хмуро сказал Князь. – Без тебя тошнит.
Они стояли на дне оврага, шесть человек, перемазанных землей и копотью. На лицах у всех были написаны разочарование и озабоченность. Они только что поднялись на поверхность и еще не пришли в себя после всего, что с ними случилось. Газовые баллоны и горелки они оставили внизу – Князь планировал рано или поздно сюда вернуться. Но большинство горело желанием прямо сейчас расправиться с обидчиками, и неожиданное решение Князя подняться на поверхность всех разочаровало.
Солнце уже клонилось к западу. На дне оврага лежала густая тень. Князь, отделившись ото всех, о чем-то напряженно размышлял. Он был зол и разочарован не меньше остальных, но головы не терял.
– Короче, так, – сказал он наконец, обводя всех глазами. – Что вы думаете, меня не интересует. Думать вы сроду не умели, так что и теперь зря стараетесь. Как у вас просто получается – спуститься и мочкануть! А где Боб? Нету его! А Нога? Он вроде тоже спустился. Только мочканул не он, а его. Да, гранатой я его шарахнул. А что вы хотели? Тащить человека с пулей в ливере через весь город? В больницу его сдавать? Мы такую масть поймали, там, под землей, наверняка полно оружия. Такие дела вертеть можно! А вы хотите, чтобы менты у нас на хвосте сидели?
– Да ничего такого мы не хотим, Князь! – отозвался кто-то из бандитов. – Наоборот. Правильно ты все рассудил. И про Ногу никто ничего… Случилось так, что же поделаешь? Только зря мы этих уродов там оставляем. Испортят они нам всю малину.
– Ты, Комар, не сечешь поляну. Зачем нарываться, зачем шкурой рисковать? Терпение – великая вещь. Там, под землей, ведь ни света, ни воды, ни жрачки. Веревки мы тоже все собрали – без них не поднимешься. Дадим им сроку неделю – за неделю без воды верблюд подохнет.
– Это ты зря! Верблюд месяц жить может.
– Хрен с ним, с верблюдом! А эти не смогут. Даже мент неделю без воды не проживет. Да какая неделя! Через три дня их голыми руками брать можно будет. Так и порешим – дня через три-четыре вернемся и продолжим наши игры. А пока вот что сделаем – дыру эту нужно камнями заложить капитально, камни землей засыпать и забросать мусором. Только аккуратнее, не так, как в прошлый раз. Никто не должен обращать внимания, понятно? Эта яма теперь – наше золотое дно. Мы здесь золотишко промывать будем.
Мысль про золотишко понравилась всем. Даже перспектива ворочать камни не показалась такой уж неприятной. Атмосфера сразу разрядилась. Судьба двоих подельников, сгинувших под землей ни за грош, уже никого не волновала. Все понимали, что найди они в этих катакомбах арсенал – и деньги сами потекут им в карманы. И никакого риска, потому что про эти стволы никто на свете не знает. Кто знал – давно уже сам в земле лежит.
На том и порешили. Надежно заделали и замаскировали дыру, привели себя в порядок и разбежались. Князь велел всем сидеть тихо и не испытывать судьбу.
На четвертый день он снова собрал всех. Велюр, Комар, Симон, Дикий, Пакля, Шнырь – здесь были все, кому Князь мог доверять. Но был здесь и еще один человек, который чувствовал себя немного не в своей тарелке, потому что: во-первых, среди взрослых прожженных мужиков ощущал себя полным салагой; а во-вторых, потому что не понимал, зачем понадобился Князю и зачем его увезли так далеко от города, в неуютный запущенный лес. Он хорохорился, но под ложечкой у него сосало – все происходящее внушало ему большие сомнения. Этим человеком был Фитиль.
У Князя и в самом деле относительно Фитиля были весьма серьезные планы. Этот нагловатый сопляк сослужил хорошую службу – вывел их на Славика, а затем и на подземный бункер. Но, поразмыслив, Князь решил, что Фитиль знает чересчур много и делить с сопляком такие важные секреты не стоит. Фитиль был из крайне неблагополучной семьи, нигде не учился и не работал, и Князь был уверен, что некому будет поднимать тревогу, если в один прекрасный день этот разгильдяй исчезнет. В стране постоянно пропадают подростки из неблагополучных семей – об этом даже по телевизору говорят, тысячами пропадают, и никто этому уже даже не удивляется.
Впрочем, еще не приняв окончательного решения и не желая настораживать Фитиля раньше времени, Князь разговаривал с ним уважительно, как с равным, и говорил, что рассчитывает на него. Фитиля это на некоторое время успокоило, но в глубине души у него все равно засела тревога.
Дождей по-прежнему не было, деньки стояли погожие, и это было им на руку. Просто страшно было подумать, что творилось бы на глинистом дне оврага, если бы пошел дождь.
Приехали на двух машинах. Князь был предельно осторожен и оставил машины по другую сторону шоссе под присмотром Дикого – тот, в случае чего, и без оружия мог пугнуть любого – нравом он действительно отличался необузданным. Остальные под предводительством Князя должны были спуститься под землю. С собой тащили лопаты, веревки, фонари, канистру с водой. Четверо имели пистолеты. У Князя еще была и граната.
Проблем от замурованных в подземелье лохов он не ждал. Князь был уверен, что все идет по тому плану, который возник в его голове еще три дня назад. Даже если эти двое еще живы, то сейчас он возьмет их голыми руками. Князь был уверен, что за глоток воды они приползут к нему на коленях и башмаки будут лизать и прощения просить. Но прощения им не будет.
Уверенность Князя передалась и остальным. Ход в подземелье раскапывали по-ударному, почти с комсомольским энтузиазмом. Повеселел даже Фитиль. Правда, ненадолго, потому что когда выяснилось, что придется спускаться в непонятную дыру под каменной плитой, его снова начали терзать сомнения. Однако перечить Князю он даже не пытался.
У входа в подземелье Князь оставил еще двоих. Слишком высока была цена этого места. Если бы какие-то шальные грибники обнаружили его, через неделю тайна стала бы достоянием всего города. Этого Князь не мог допустить ни в коем случае, тем более пока они не нашли оружия.
Поэтому наверху остались Пакля и Шнырь, ребята на вид безобидные, но смышленые. Шнырь был вооружен пистолетом и в самом крайнем случае должен был прикончить нежеланных свидетелей.
– Заткнись, Велюр! – хмуро сказал Князь. – Без тебя тошнит.
Они стояли на дне оврага, шесть человек, перемазанных землей и копотью. На лицах у всех были написаны разочарование и озабоченность. Они только что поднялись на поверхность и еще не пришли в себя после всего, что с ними случилось. Газовые баллоны и горелки они оставили внизу – Князь планировал рано или поздно сюда вернуться. Но большинство горело желанием прямо сейчас расправиться с обидчиками, и неожиданное решение Князя подняться на поверхность всех разочаровало.
Солнце уже клонилось к западу. На дне оврага лежала густая тень. Князь, отделившись ото всех, о чем-то напряженно размышлял. Он был зол и разочарован не меньше остальных, но головы не терял.
– Короче, так, – сказал он наконец, обводя всех глазами. – Что вы думаете, меня не интересует. Думать вы сроду не умели, так что и теперь зря стараетесь. Как у вас просто получается – спуститься и мочкануть! А где Боб? Нету его! А Нога? Он вроде тоже спустился. Только мочканул не он, а его. Да, гранатой я его шарахнул. А что вы хотели? Тащить человека с пулей в ливере через весь город? В больницу его сдавать? Мы такую масть поймали, там, под землей, наверняка полно оружия. Такие дела вертеть можно! А вы хотите, чтобы менты у нас на хвосте сидели?
– Да ничего такого мы не хотим, Князь! – отозвался кто-то из бандитов. – Наоборот. Правильно ты все рассудил. И про Ногу никто ничего… Случилось так, что же поделаешь? Только зря мы этих уродов там оставляем. Испортят они нам всю малину.
– Ты, Комар, не сечешь поляну. Зачем нарываться, зачем шкурой рисковать? Терпение – великая вещь. Там, под землей, ведь ни света, ни воды, ни жрачки. Веревки мы тоже все собрали – без них не поднимешься. Дадим им сроку неделю – за неделю без воды верблюд подохнет.
– Это ты зря! Верблюд месяц жить может.
– Хрен с ним, с верблюдом! А эти не смогут. Даже мент неделю без воды не проживет. Да какая неделя! Через три дня их голыми руками брать можно будет. Так и порешим – дня через три-четыре вернемся и продолжим наши игры. А пока вот что сделаем – дыру эту нужно камнями заложить капитально, камни землей засыпать и забросать мусором. Только аккуратнее, не так, как в прошлый раз. Никто не должен обращать внимания, понятно? Эта яма теперь – наше золотое дно. Мы здесь золотишко промывать будем.
Мысль про золотишко понравилась всем. Даже перспектива ворочать камни не показалась такой уж неприятной. Атмосфера сразу разрядилась. Судьба двоих подельников, сгинувших под землей ни за грош, уже никого не волновала. Все понимали, что найди они в этих катакомбах арсенал – и деньги сами потекут им в карманы. И никакого риска, потому что про эти стволы никто на свете не знает. Кто знал – давно уже сам в земле лежит.
На том и порешили. Надежно заделали и замаскировали дыру, привели себя в порядок и разбежались. Князь велел всем сидеть тихо и не испытывать судьбу.
На четвертый день он снова собрал всех. Велюр, Комар, Симон, Дикий, Пакля, Шнырь – здесь были все, кому Князь мог доверять. Но был здесь и еще один человек, который чувствовал себя немного не в своей тарелке, потому что: во-первых, среди взрослых прожженных мужиков ощущал себя полным салагой; а во-вторых, потому что не понимал, зачем понадобился Князю и зачем его увезли так далеко от города, в неуютный запущенный лес. Он хорохорился, но под ложечкой у него сосало – все происходящее внушало ему большие сомнения. Этим человеком был Фитиль.
У Князя и в самом деле относительно Фитиля были весьма серьезные планы. Этот нагловатый сопляк сослужил хорошую службу – вывел их на Славика, а затем и на подземный бункер. Но, поразмыслив, Князь решил, что Фитиль знает чересчур много и делить с сопляком такие важные секреты не стоит. Фитиль был из крайне неблагополучной семьи, нигде не учился и не работал, и Князь был уверен, что некому будет поднимать тревогу, если в один прекрасный день этот разгильдяй исчезнет. В стране постоянно пропадают подростки из неблагополучных семей – об этом даже по телевизору говорят, тысячами пропадают, и никто этому уже даже не удивляется.
Впрочем, еще не приняв окончательного решения и не желая настораживать Фитиля раньше времени, Князь разговаривал с ним уважительно, как с равным, и говорил, что рассчитывает на него. Фитиля это на некоторое время успокоило, но в глубине души у него все равно засела тревога.
Дождей по-прежнему не было, деньки стояли погожие, и это было им на руку. Просто страшно было подумать, что творилось бы на глинистом дне оврага, если бы пошел дождь.
Приехали на двух машинах. Князь был предельно осторожен и оставил машины по другую сторону шоссе под присмотром Дикого – тот, в случае чего, и без оружия мог пугнуть любого – нравом он действительно отличался необузданным. Остальные под предводительством Князя должны были спуститься под землю. С собой тащили лопаты, веревки, фонари, канистру с водой. Четверо имели пистолеты. У Князя еще была и граната.
Проблем от замурованных в подземелье лохов он не ждал. Князь был уверен, что все идет по тому плану, который возник в его голове еще три дня назад. Даже если эти двое еще живы, то сейчас он возьмет их голыми руками. Князь был уверен, что за глоток воды они приползут к нему на коленях и башмаки будут лизать и прощения просить. Но прощения им не будет.
Уверенность Князя передалась и остальным. Ход в подземелье раскапывали по-ударному, почти с комсомольским энтузиазмом. Повеселел даже Фитиль. Правда, ненадолго, потому что когда выяснилось, что придется спускаться в непонятную дыру под каменной плитой, его снова начали терзать сомнения. Однако перечить Князю он даже не пытался.
У входа в подземелье Князь оставил еще двоих. Слишком высока была цена этого места. Если бы какие-то шальные грибники обнаружили его, через неделю тайна стала бы достоянием всего города. Этого Князь не мог допустить ни в коем случае, тем более пока они не нашли оружия.
Поэтому наверху остались Пакля и Шнырь, ребята на вид безобидные, но смышленые. Шнырь был вооружен пистолетом и в самом крайнем случае должен был прикончить нежеланных свидетелей.