Стюарт Йэн. Колесники

   Джей находил ситуацию достаточно щекотливой, но не видел причины разжевывать очевидные вещи.
   – Чарльз, я уверен, что ваши помыслы столь же чисты, как свежевыпавший снег, и столь же беспристрастны, как… Божий Суд, но если вы собираетесь докопаться до сути, то надо предоставить прямые доказательства мошенничества, – иначе ВидиВи-зрители вас растерзают. Ведь нет никакого официального заявления о том, что представленные Одинго артефакты – фальшивка. Все, что у нас пока имеется, это непроверенные слухи.
   – Не только слухи. Как, например, быть с интуицией? Я докажу, что это мистификация, – заявил сэр Чарльз твердо. – Я ученый и отказываюсь смотреть сквозь пальцы на факт явной фальсификации. Мы должны придушить эту аферу прежде, чем намерения преступницы выйдут наружу.
   – Да, возможно, это мистификация, – ответил Джей, успев проконсультироваться со своим уникомпом. – Тем не менее Пруденс Одинго не преступница. В частности, с нее сняты все обвинения по делу 2204…
   – Только потому, что судья был настроен предвзято! – воскликнул сэр Чарльз с негодованием. – Одинго выкрутилась благодаря юридическим несуразностям.
   Джей отметил, что Чарльзу для освежения памяти не понадобилась помощь сети Экстранет, однако не стал делать по сему поводу никаких замечаний.
   Долорес Джонстон, которая прекрасно разбиралась в подоплеке всех скандалов, прикрыла ухмылку ладонью. Как же, юридические несуразности!.. Но не ей указывать сэру Чарльзу на то, что он не хотел слышать. Долорес давно научилась держать язык за зубами. В конце концов, на ее попечении шестеро иждивенцев и, в отличие от Джея, она не могла бросить постоянную работу в МАО – надо было кормить досыта своих прожорливых афганских борзых.
   Поэтому она сказала совсем не то, что думала:
   – Полагаю, сэр Чарльз, Монти имеет право на собственную точку зрения. И он прав, когда говорит, что нужны достоверные факты. А все, что у нас пока есть, это обрывок рассылаемого по сети Экстранет мусора, который так или иначе не предназначен для МАО.
   – Тем не менее, он к нам попал, – заявил сэр Чарльз, – потому что кто-то под явно вымышленным именем шастал по всем информационным перечням, скорее всего затем, чтобы найти дилеров для похищенных артефактов. Как вы думаете, кто это был? Есть соображения?
   Кое-кто из присутствующих ободряюще кивнул. Что ни говори, а сэру Чарльзу иногда приходили совершенно блестящие идеи.
   – Какие информационные перечни? – поинтересовался Джей. – Что-то вроде «Предметов коллекционирования»? Но ведь это общедоступная страничка, Чарльз, и не слишком популярная.
   Джалид Мбарук, секретарь собрания, проконсультировался со своим уникомпом:
   – «Раритеты для коллекционирования». Для справки: это не страничка, Монти, а информационный перечень с ограниченным доступом. И цена подписки достаточно высока.
   – Что ж, – оскалился сэр Чарльз, – у нас появился подозреваемый. Я хочу знать все, что только можно раскопать об Одинго: прошлое, семья, карьера, легальные занятия, даже какой цвет постельного белья она предпочитает. Заодно надо порыться в полицейских архивах и проверить базу данных наркокомпа – вдруг выползет, что она употребляла запрещенные препараты?
   – Ее имя никогда не связывали с наркотиками, – указал Джей.
   Реплика вызвала у Дэнсмура приступ раздражения.
   – У Одинго собственный планетолет, и мы точно знаем, что в прошлом она не брезговала контрабандой. Почему бы ей не поставлять наркотики Ремешкам?
   – Вряд ли настоятели аббатств не обеспечили мер по недопущению в орбитальных монастырях запрещенных препаратов, – пробормотала Долорес на жутком канцелярите.
   Сэр Чарльз впился в нее пронзительным взглядом, и она ужаснулась, представив полдюжины афганских борзых, страдающих от голода.
   – Прошу прощения, сэр Чарльз, иногда я слишком поспешно делаю выводы.
   Красноречивым кивком Дэнсмур принял извинение, и у подчиненной отлегло от сердца.
   – Согласен, – сказал он великодушно. – Ремешки и наркотики – сочетание противоестественное, и, тем не менее, я продолжаю настаивать на проверке. Как говорится, доверяй, но проверяй.
   После совещания сэр Чарльз остался в зале заседаний.
   В конце концов, то было его открытие… Разве он виноват, что Пруденс разгневалась не на шутку и не захотела иметь с ним дело, когда вокруг Находки Столетия уже завертелась карусель прессы? Конечно, квалификация Одинго на раскопках была далеко не так низка, как он только что расписал членам Общества. Да, у Пруденс случались неудачи в жизни, пусть даже некоторые из них зависели от ее характера. Слишком она опрометчива, слишком импульсивна… Из строптивой девчонки никогда не получилось бы хорошего полевого археолога. Вот было бы здорово, если Одинго оказалась замешанной в чем-то некрасивом… Ах, если бы только докопаться!
   Ах, если бы Пру оказалась в щекотливом положении.
   И при этом ей потребовалась бы рука помощи…
   Дэнсмур еще долго просидел за центральным компом, обдумывая варианты. Конечно, тут можно вляпаться в скандал лично, а кому, как не ему, следовало оберегать свою репутацию. Но, в конце концов, выбора не было. О его стародавней стычке с Пруденс Одинго упомянуто в отчетах, и ВидиВишники раскопают этот нюанс в один миг. Легковерных обывателей, склонных к псевдонауке, мистике и иррациональному, о-го-го сколько!
   Репутация Пруденс должна быть уничтожена раз и навсегда. Если кропотливое расследование не сможет обнаружить скелета у нее в шкафу, то он сам засунет его туда.
 
   – Если мои расчеты верны, – сказал Джонас, – а я ни на мгновение не сомневаюсь в этом, – то мы скоро окажемся в пределах видимости Гваделупы. Через полчаса или около того.
   В который уже раз он бросил быстрый взгляд на камеру, чтобы удостовериться, что та наготове – нужно заснять момент причаливания к берегу.
   Он и Кэшью облокотились на леер «Танцроуфта», наблюдая океанскую гладь, а Барнум Бейли дремал на нижней палубе в преддверии Великого Момента, предварительно задав таймеру время побудки. Итак, с минуты на минуту должен наступить кульминационный момент непростого путешествия, особенно если вспомнить жесточайший шторм прошлой ночью. Валы швыряли несчастное суденышко как спичечный коробок. Никому до утра не удалось поспать, зато в свете разъяренных молний было сделано несколько совершенно блестящих снимков волн, заливающих нос корабля, с Бейли на переднем плане, что делало его похожим на Нельсона во время сражения на Ниле.
   И хотя главу экспедиции основательно мутило, держался он изо всех сил.
   Кэшью взглянула на члена экипажа «Танцроуфта». Матрос прильнул к окуляру телескопа, установленного в корзине на вершине мачты. Весь костюм его состоял из старых хлопчатобумажных шортов и красной банданы поверх курчавой головы.
   – Он видит землю? Впередсмотрящий должен видеть!
   – Волнение сильное, Кэш, – возразил Джонас. – Я не учел такой фактор, как высота волн. У нас в запасе, по крайней мере, двадцать минут, и к тому времени я буду на мачте рядом с этим дебилом в красной косынке, которым ты так очарована.
   – В красной косынке?.. А, ты имеешь в виду Клифтона. – Кэшью знала всю команду по имени, историю жизни каждого, а также возможную перспективу карьеры; Джонас ничем подобным не интересовался. – Так вот, у его отца были жуткие проблемы, когда бедняга застрял на полпути в дымовой трубе электростанции в Лесото.
   – Да дьявол с ним и его папашей! – разозлился Джонас, поневоле задаваясь вопросом, какая дымовая труба может быть у электростанции. Он снова проверил «судзуки-73», потом часы; развернул плечи и полез на мачту.
   Высота Джонасу была, что говорится, не по нутру. Это не назовешь высотобоязнью; просто, если земля находилась далеко внизу, он предпочитал держаться подальше от окон или перил. Тем не менее, жажда сделать хороший снимок оказалась сильнее, и оператор взбирался по веревочной лестнице, не выказывая испуга, хотя судно то и дело изрядно накренялось.
   Клифтон подал Джонасу руку и втащил в грубую корзину «вороньего гнезда». Джонас стал обозревать горизонт через длиннофокусный объектив.
   – Что-нибудь видно? – крикнула Кэшью.
   Ее голос относило ветром, но Джонас догадался, что она пыталась сказать, и покачал головой.
   Через десять минут из каюты вышел Бейли, протирая глаза. Его таки вовремя разбудил таймер уникомпа.
   – Пока не видно, – оповестила начальника Кэшью. – Надо подойти ближе.
   Бейли утробно хрюкнул и пожал плечами.
   – Ничего страшного, мы всегда можем повторить финал путешествия впоследствии и отредактировать на экране.
   И тут впередсмотрящий завопил:
   – Земля, привет!
   Сразу после этого Джонас зафиксировал рубленые черты Клифтона в видоискателе и попросил повторить крик. Однако перед объективом камеры моряк внезапно застеснялся, так что первый блин вышел комом. Джонас хорошо знал эту специфическую проблему. Лишь после настойчивого понукания Клифтон отважился на новую попытку – при просмотре повторный вопль будет выглядеть выразительно и достаточно самопроизвольно.
   Джонас перевел камеру на горизонт. Разделяя небо и море, виднелись два крошечных темных треугольника, дрожащих в мареве – гора Маунт-Сенс-Туше и чуть более высокая Соуф-ри, расположенная несколькими милями южнее. Оператору потребовалось какое-то время, чтобы их найти, потому что они оказались не совсем с той стороны, где он ожидал. Неужели в его расчеты вкралась ошибка? Нет, просто в течение нескольких минут он не сверялся с компасом и утратил пеленг.
   В плане остров имел форму слегка асимметричной бабочки. Гранд-Терра, восточная сторона, которая на карте выглядела скорее как ласточкин хвост, была относительно плоской. Более высокая сторона, Бэс-Терра^[11], простиралась далеко на запад и походила на крылышко обыкновенной капустницы. Столица острова, которая носила то же имя – Бэс-Терра, была укрыта от взглядов за южным краем холмов.
   Когда «Танцроуфт» приблизился, стало видно больше деталей, и скоро Джонас смог разглядеть длинные тонкие очертания Ла-Дезирада на переднем плане, позади которой зеленел мыс Поншато – окончание раздвоенного хвоста. Побережье Гранд-Терры тянулось к северу, но закруглялось с запада на юг, пока опять не поворачивало к югу вокруг морской бухты. Отдельные острова, Мэри-Галант и крошечный, полностью соответствующий своему названию Петит-Терра^[12], выглядывали из-за горизонта.
   Джонас снова хрюкнул, теперь от удовлетворения.
   «Танцроуфт» от Поншато повернул к югу, следуя вдоль коралловой береговой линии мимо маленького курорта Сент-Энн к более удобному месту для швартовки. Вероятно, не там несколько столетий назад причалили Варин и де Хайес, однако данные, записанные в уникомпе Кэшью, не давали точного способа определить координаты места их высадки. Зато на острове имелось достаточно средств связи для того, чтобы оповестить весь остальной мир, явно замерший в ожидании кульминационного момента человеческой цивилизации.
   С помощью сенегальской команды, высыпавшей на палубу и затеявшей предшвартовочную суету, судно вошло в узкий судоходный канал, прорезанный в светлых коралловых рифах Козьера. Джонас занял место Клифтона у телескопа и прильнул к окуляру.
   Мгновением позже он оторвался, помотал головой, будто снимая с глаз паутину, и вновь прилип к оптике. Потом присвистнул от неожиданности.
   – Солидное столпотворение, воображаю себе, – крикнул Бейли с палубы.
   Джонас на талях спустил телескоп начальнику.
   Бейли отфокусировал оптику по своим глазам. Несмотря на глубокий загар, его лицо побледнело. Прежде чем Бейли уронил телескоп на палубу, Джонас успел его подхватить и снова втащил в «воронье гнездо».
   – Неприятность, – произнесла Кэшью, читая с экрана уникомпа. – Крупная неприятность, верно?
   Джонас кивнул.
   – Неужели нас никто не встречает?
   – Вижу трех человек и две камеры, – ответил Джонас. – Полагаю, двое из них – местный оператор с помощником. Точно не уверен, но у одного микрокамера, подозрительно похожая на «Сони» – типичное туристическое снаряжение.
   – К дьяволу! – проорал Бейли. – Мы потратили миллионы на это путешествие. Об отплытии растрезвонили на весь свет, потом каждую ночь мы возглавляли новости Экстранет в сотнях стран! И вот теперь, когда наконец настал апофеоз, – никого… В какую Преисподнюю все провалились?!

Глава 6
Гозьер, 2210-й

   Те двое с камерами с таким же успехом могли оказаться туристами.
   Непосредственной реакцией Джонаса было знакомое до отвращения чувство, что все напрасно. Судьба снова посмеялась над ними. Когда вы на пути в бездну, вы на пути в бездну, и глупо думать, что удастся выкарабкаться. Таков первый закон выживания средств массовой информации. А они втроем вообразили, что могут его нарушить.
   Только Кэшью оказалась способной воспринять действительность.
   – Это не то место, где нас должны были встречать, Бейли, – сказала она мягко.
   – Почему?
   – Потому.
   Да, все было неправильно, и она знала почему. Они все это знали.
   «Танцроуфт» был отведен в док в полном молчании; члены команды охрипли, надежды на планетарную славу рухнули в одночасье. Джонас машинально отметил, что камера на пирсе была вообще марки «маркое В5».
   Кэшью поинтересовалась у кого-то из встречающих, каковы последние новости. Турист охотно ответил:
   – Que?
   По-английски никто на пирсе не говорил. Тайну не разгадать, пока не подключишься к Экстранету, а это возможно лишь в гостинице.
   Бейли попытался обсудить доставку путешественников с единственным таксистом. Тот тоже английского не знал. Ну и дыра!
   Добравшись на перекладных до первой попавшейся гостиницы, путешественники сразу подсоединились к общему уникомпу в холле и выяснили, что коротковолновая связь с Майами на профилактике до утра. Ночь использовали на полную катушку, заказав в номер две бутылки виски.
   Джонас включил телевизор и попрыгал по каналам – наиболее захватывающей передачей был бейсбольный полуфинал между «Тигровыми лилиями» из Таллинна и кабульскими «Свободными». Он обратился к сетевым новостям и прослушал свежую подборку. Ни слова относительно оглушительного финала эпического плаванья «Танцроуфта»… И никакой радости по поводу еще чего-нибудь.
   – М-м-м-мф… Торнадо в Индонезии, жертв нет… Принц Руперт, глава Республики Мозамбик, отрекся от престола в пользу любимого крокодила по кличке Распутин… Какие-то пьяные космисты вернулись на Землю с поддельными машинками чужаков… Вот алкаши! Небось раскурочили собственное машинное отделение… Межконтинентальная комиссия по контролю за погодой опять не сумела договориться о форме стола для переговоров… Бред собачий – прежде чем начинать переговоры за столом любой формы, надо выработать мало-мальски действенную технологию управления погодой… Никаких нигде выборов, а это уже вообще ни в какие ворота…
   Он отключил уникомп и плюхнулся на диван, лелея свой стакан.
   Где-то за полночь растрепанная и пребывающая слегка навеселе Кэшью Тинторетто вспомнила о пари. Она растолкала Джонаса и потребовала с него свой выигрыш. А также напомнила, что прохождение Каллисто состоится в пределах ближайшего часа.
   Шатаясь, спорщики вернулись на пирс и вскарабкались на борт «Танцроуфта». Кто-то из матросов бдил у телескопа, но сразу узнал хозяев и тактично отошел к другому борту.
   Джонас подключился к навигационным подсказчикам, после чего загрузил программы из Экстранета, чтобы синхронизировать ожидаемое появление луны Юпитера. Поскольку с орбиты порт был виден как на ладони, не было никакого смысла сомневаться, прибыли ли путешественники туда, куда планировали. В качестве дополнительного доказательства Джонас решил использовать луны Юпитера и навигационные алгоритмы Кассини, чтобы пересчитать координаты своего местонахождения.
   Кэшью вздохнула.
   Да, с этой стороны Атлантики трудно понять, как Джонас мог ошибиться. Он же такой спец в математике…
   Они подождали несколько минут. И тут Джонас начал обратный отсчет секунд. Вот-вот на экране появятся цифры, определяющие их положение… Есть!.. Они уставились на жидкокристаллический индикатор.
   – Ничего не вижу, – призналась Кэшью, но буквально через несколько секунд воскликнула: – Эй, а это что?!
   Светлое пятнышко, казалось, вынырнуло из чернильной бездны, становясь все ярче и ярче.
   – Неужто не узнала? Каллисто!
   – Значит, я проиграла пари?
   – А ты ожидала иного исхода? Для большей уверенности я вычислил место, где мы находимся. – Джонас что-то сказал в крошечный микрофон. – Хм-м, странно… Согласно моим расчетам, мы вовсе не здесь, а где-то в другом месте.
   – Я докажу, что тебя здесь нет, – пробормотала Кэшью взволнованно.
   – Как это?
   – Есть такая старинная шутка. Про умника и придурка. Как-то раз придурок говорит умнику: «Хочешь докажу, что тебя здесь нет?». Умник говорит: «Здрасьте, как это меня здесь нет? Вот он я». Придурок говорит: «Нет, тебя нет». Умник говорит: «Нет, я есть». Придурок говорит: «Ты в Париже?» «Нет». «Ты в Амстердаме?» «Нет». «Ты в Квагадоугадоугоу?» «Нет». «Ну вот, – говорит придурок, – если ты не в Париже, не в Амстердаме и не в Квагадоугадоугоу, то должен быть где-то еще». «Конечно, я где-то еще», говорит умник. «Ага, – воскликнул придурок, – раз ты находишься Гдетоеще, то ты не здесь!»
   – Ха-ха.
   – Эй, теперь твоя очередь развеселить проигравшую! Джонас поскреб голову, почесал нос и скорчил пару забавных гримас.
   – Нет, Кэш, тут что-то не так. Возможно, Экстранет выдал неправильные координаты… – Ему в голову пришла еще одна мысль. – Или, возможно, это ошибка наблюдений. Не забудь про таблицы Кассини. Нужно сделать еще пару измерений и вывести среднее арифметическое. Все будет в порядке.
   – Тогда делай, Джонас! – Кэшью хотела вскарабкаться на упаковочную корзину, но ноги не слушались, и она свалилась на бухту канатов.
   Помогая девушке выбраться оттуда, Джонас подумал, что, даже будучи пьяным, он в состоянии работать на компьютере; тем не менее, компьютер сообщил, что координатная ошибка составляет не сто ярдов, а куда больше.
   – Сколько? Двадцать миль?.. Я выиграла пари, я выиграла! Признайся, сколько получаешь в неделю?
   – Ладно, Кэш, ты победила. – Джонас встретил поражение мужественно. – Наверное, я сделал что-то неправильно. Может, алгоритмы неверны… хотя они прекрасно сработали в Гори… Если только… – промолвил он задумчиво и посмотрел на небо.
   – Если только – что?
   – Если только… спутники Юпитера находятся не там, где должны находиться.
   – Конечно, – хихикнула Кэшью, – виноваты луны. А что? Они тоже пропустили стаканчик-другой и сдвинулись с орбит… Давай забудем про закон тяготения и выбросим его на свалку, чтобы сохранить благородную харю Джонаса Кемпа. Свершилось чудо Господне, аллилуйя, братия! А ведь ты утверждал, что никогда не делаешь ошибок… Не допускаешь мысли, что сам подкрутил что-то не то?
   Джонас насупился, и они поковыляли в гостиницу.
   Когда Кэшью проснулась, Джонас уже повторно просматривал подборку новостей за предыдущий день и наконец нашел то, что проскочило мимо его сознания вечером.
 
   – Чужаки? – Бейли не верил собственным ушам. – Настоящие чужаки?
   – Да, чужаки, – подтвердил Джонас. – Пьяный космист с фальшивыми игрушками чужаков. Мы пропустили это сообщение вчера вечером, потому что оно показалось абсурдным.
   – Ты убедил нас отправиться без страховки, без навигационных средств через проклятую Атлантику, кишащую акулами, – а в результате мы были отодвинуты на задний план каким-то психом, утверждающим, что он накоротке с чужаками?!
   – Едва ли нам встретилась хоть одна акула… Однако шеф закусил удила.
   – Почему никто не сказал ВидиВи-редакторам, что чужаки давным-давно побеждены и погибли в страшных мучениях?! Разве они не смотрели вместе с семьюдесятью миллионами других болванов все шестьсот десять серий «ЭнЭлОшников»?
   – Но это очень популярный сериал, Бейли.
   – Знаю, что популярный, Кэш! Только и мечтаю посмотреть снова!
   – Технически «Н-лошники» сделаны здорово, – сказал Джонас. – Превосходная работа оператора, увлекательный сценарий… Опять же антураж… Работали большие бабки, а это основной фактор. Готов признать, сюжет основан не на здравом смысле или логике… Так или иначе, Бейли, эта женщина, Одинго, и не утверждает, что виделась с чужаками или что ее кот был ими похищен и возвращен в виде хамелеона. Она лишь говорит, что выкопала несколько артефактов чужаков.
   Джонас переключил телевизор в режим видеоповтора.
   – Невелико различие, – буркнул Барнум. – Одинго все равно недотепа, а ее популярность возвращает нас к временам «Н-лошников». Множество идиотов там, – он махнул рукой в направлении окна, – считают, что чужаки толкутся у них на задворках. Они уверены, что пришельцы существуют.
   – Новость намного сенсационнее, чем мы думали. Позволь мне показать почему. – Джонас врезался в середину программы и пропустил несколько минут ранней болтовни. Он смотрел на экран и задумчиво скреб щетину. Кэшью узнала знакомую отстраненность в его взгляде. – Возможно, на сей раз, чужаки окажутся реальностью.
   – Ага, – проворчал Бейли, – а еще, возможно, моя двоюродная бабушка Матильда разродится двухголовым аллигатором… Артефакты?! Туфта! Стоит посмотреть внимательнее, и все увидят, что это фальшивка!
   Негритянка напротив ведущей выглядела удивительно одиноко. Этому способствовал и минимум обстановки в просторной студии. Когда режиссер переключил камеру на крупный план, выяснилось, что гостья шоу отличается изрядным самообладанием. Хотя было ясно, что интервью идет не в том ключе, в котором хотелось бы ей.
   – Кто это? Делия Рикардо? – поинтересовалась Кэшью.
   – Ответ неверный, не тот макияж. Скорее Натали Кортни с новой прической. Женщина, которую интервьюируют, – космистка по имени Пруденс Одинго. – Джонас прибавил звук.
   – Итак, вы заявляете, что их возраст сто тысяч лет, – медленно произнесла Кортни. – Можете убедить меня в этом? Неужели на ваших игрушках стоит ярлычок с датой продажи?
   Пруденс приходила к выводу, что, выбрав гласность, она совершила стратегическую ошибку. К сожалению, у нее не было выхода. Когда она зарегистрировала свою находку в информационном перечне «Раритеты для коллекционирования», ее прежние клиенты отмахнулись все как один; казалось, никто не хочет не только купить, но даже взглянуть на необычные вещи… Осторожная попытка объявить о своей находке на сайте общего доступа в Экстранете тоже успеха не принесла, однако, так или иначе, разворошила стервятников: СМИ знали, что Пру возвратилась на Землю, а популярности ей было не занимать, так что пока они не выяснят, что к чему, интерес прессы к ней не иссякнет. Пруденс приняла вид смиренной овечки и подала общий пресс-релиз. Накладка же заключалась в том, что на приманку клюнула не та рыбка.
   Она стиснула зубы. Господи, ну почему эта Кортни такая невежда?
   – Хорошо, Натали, попытаюсь объяснить. Как известно, существуют научные методы определения возраста объектов, найденных на поверхности космических тел…
   – Я тоже знаю метод, – бесцеремонно перебила ее Кортни, – как определить возраст космических тел, дорогуша, но не сообщать же об этом в программе для семейной аудитории!
   Остроумно.
   – Метод определения возраста колесниц базируется на эффекте космических лучей.
   – Только без технических терминов, дорогуша. – Ведущая подняла одну из колесниц, показала камере и, прежде чем кто-нибудь сумел хорошенько разглядеть вещь, положила на место. Красотку Натали вовсе не устраивало, чтобы ее отодвинули на задний план какие-то игрушечные грузовики.
   – Ладно, – кивнула Пру. – Колесницы были захоронены под тонким слоем льда. Когда космические частицы ударяются об лед, они меняют свою траекторию – подобно пулям, отрикошетировавшим от стенки. Динамическое воздействие вызывает ливень вторичных частиц, которые образуют на поверхности объекта микроскопические воронки, так называемые конические резонаторы. Таким образом, чем дольше объект подвергается бомбардировке космической радиации, тем больше резонаторов воздействия будет обнаружено визуально. Следовательно, для того чтобы выяснить возраст интересующего нас объекта, необходимо всего лишь сосканировать изображение его поверхности в компьютер и обработать соответствующим алгоритмом датировки.
   Камера дала крупный план мнимых артефактов. Всего их было четыре, и каждый напоминал детскую машинку, которую оставили слишком близко к открытому огню. Один из них был заметно крупнее остальных и выглядел ржавым слитком со странными выпуклостями со стороны днища. Три других размером и формой напоминали кошку, только странно курносую. Самой запоминающейся деталью были колеса, укрепленные попарно спереди и сзади. Они казались намертво врезанными в корпуса. У артефакта, поврежденного сильнее остальных, одно колесико отсутствовало. У оставшихся имелось какое-то подобие каплевидных фар, расположенных с одного с края корпуса.
   – Явные фальшивки! – заявил Бейли. – Гляньте, у них даже есть подфарники! – Его раздражала очевидная тупость ВидиВишников. Они не заботились о достоверности показываемого, хотели поразить аудиторию очередной байкой, даже если она – псевдонаучная дребедень. – Ну, скажите, пожалуйста, на кой чужакам сдались игрушечные грузовики? Джонас вперился в экран.