Талалаев Владимир. Рагнарек

орали коты. Ничто не напоминало о вчерашнем инциденте.
В двери постучали. На пороге стоял хозяин таверны.
-- Желает ли мой брат во Спасителе снять сию комнату еще на одни сутки?
-- Желаю, брат мой, -- Винченто начал быстро соображать, как бы ему
остаться здесь еще на ночь, ничего не заплатив, но, как на зло, в голову не
приходило ни одной умной мысли.
-- Тогда, святой брат мой, заплатите еще троячку.
Со скрипом сердца монах достал последний сребреник и протянул его
притворно улыбающемуся хозяину.
-- Не желает ли Ваша Святость откушать внизу в нашем баре? --
свиноподобный толстяк протянул Бертраму семь медяков сдачи.
-- Нет, спасибо... Что-то не хочется... -- соврал оставшийся почти без
гроша почтенный священнослужитель.
Наигранно раскланявшись, хозяин соизволил удалиться, прикрыв за собой
дверь и до последнего момента сохранив на лице слащаво-заискивающую
улыбочку. Винченто стал вспоминать свой ночной кошмар. Дикие, кровавые
видения вновь вставали перед глазами. Пораскинув мозгами, святой брат так и
не пришел к какому-либо выводу, а посему стал думать о более насущных вещах
-- где раздобыть денег. Немного поколебавшись, брат Винченто решил повторить
свой вчерашний трюк, но на этот раз не стоять на базаре, а пройтись по
домам.
До самого вечера злополучный монах проходил, прося милостивых граждан
подать денег на нужды монастыря и отстройку часовни. Он прошелся по всем
домам и крепостным башням, зашел в ювелирную мастерскую, аптеку, больницу,
главпочтамт, дом первого министра, ратушу и супермаркет, прося во имя
Всевышнего пожертвовать хоть грош, но его добыча была не намного больше, чем
в предыдущий раз. К вечеру в его пропитанном пылью кошельке оказалось всего
лишь четыре медяка и пять сребреников. "Ну вот, одного покойничка продал..."
-- горько усмехнулся брат Винченто, вспомнив давешний сон. Разузнавши цены
на товары, бывший монах прикинул свое положение. Конечно, этого хватило бы
на неделю скромного питания, но о ночлеге в таверне тогда пришлось бы
забыть, а досточтимый монах не привык спать под чистым небом.
Погода стояла солнечная, но на горизонте уже собирались грозовые тучи.
Возвращаться в таверну Винченто не захотелось, и тогда он решил снова
навестить своего нового знакомого. Тем более, что там можно было
рассчитывать на ужин или хотя бы чаек с пряниками или вытребениками.
Джек был у себя дома. Он чинил часы -- это и было его скромным
заработком. Увидев на пороге почтенного слугу Господня, он предложил ему
войти и, отложив свое занятие, поставил греться чайник.
-- Кажется, собирается ливень, -- пожаловался монах, подготавливая
почву, чтобы остаться подольше.
-- Ничего, сейчас они короткие, переждешь у меня. Что там в городе
нового? А то я весь день дома сидел -- министровские часы чинил, точнее --
до сих пор чиню. Можно подумать, он их в чае полощет, а потом в футбол ими
играет.
-- В городе ничего нового. По-прежнему ищут Морену. Кстати, а кто она
такая?
-- Да так, хитрая придворная карга, что-то там против короля плела, а
ее рассекретили. Ну, она и сбежала.
-- Слушай, я тут своего старого друга ищу. Друга детства. Я его уже лет
тридцать не видел, знаю только, что он сюда жить перебрался, давно уже. Его
зовут... э-э-э... Черт, забыл полное имя. В детстве мы все его звали просто
Гер.
-- Ну, знаю я трех "геров". Один -- Герасим, кузнец наш. Другой --
Герман. Он на базаре всякой мелочевкой торгует. Пренеприятнейший тип! А вот
третий -- сэр Герберт, мой постоянный клиент. Я ему все время наручные часы
чинил -- он их на турнирах разбивал. Так он полгода назад поехал к Башне
Смерти, по заданию короля, разузнать, что же за дела такие странные там
творятся, да так и пропал. Ни слуху, ни духу от него с тех пор. Сгинул,
видать.
-- А что это за башня такая?
-- Да в том-то все и дело, что вот есть она, а толком про нее никто не
знает. Говорят, странные дела там творятся. Такие странные, что даже нечисть
туда боится залазить.
После полудня в самом деле разразилась гроза. Брат Винченто еще
порасспрашивал о городе, о жителях, но ничего полезного для себя так и не
узнал. Откровенно говоря, он уже и не представлял, как здесь жить-то дальше.
Милостыню ему теперь вряд ли кто подаст. Особенно после того, как он обошел
весь город. А устроиться работать -- так он ничего и не умеет, разве что
псалмы петь, но за это денег не платят. Идти же вокалистом в Собрания этих
сторонников Нечистого -- убеждения личные не позволят. Их, убеждений этих,
хоть и мало, но все же какие-никакие, а есть...
Стемнело. Гроза прошла так же внезапно, как и началась. На вечернем
небе стали появляться первые звезды. Распрощавшись со своим приятелем,
Винченто направился в таверну. При выходе из дома он столкнулся с человеком,
закутанным в серый плащ, мокрый после недавней грозы.
Проходя под окном Джека, святой брат услышал обрывок разговора:
-- ...но где тебя все эти полгода черти носили, Герберт? -- послышался
приглушенный голос Джека.
-- Я уже почти добрался до цели. У меня есть карта! На ней все
обозначено, осталось только расшифровать эту чертову тайнопись!
-- Да не кричи ты. Неровен час -- услышит кто. Вчера в таверне кто-то
прибил Гарина и одного шпиона Герцога. Боргенса. Знаешь такого? Да еще
сегодня ко мне заходил какой-то подозрительный мон...
Речь резко оборвалась. Секундой спустя Винченто услышал, как на пол
упало два каких-то тяжелых предмета. Нехорошая догадка зародилась в голове
злополучного монаха. Он осторожно подкрался и, подтянувшись на руках,
заглянул через окно. На полу лежали два тела. Одно -- Джек, другим был тот
незнакомец в плаще. И тут в комнате появился кто-то третий. Неестественно
худая и чрезвычайно высокая фигура, с ног до головы закутанная в черный плащ
с натянутым на лицо клобуком. Склонившись над телом незнакомца, она пошарила
у него за пазухой и вынула какой-то свиток. Развернула его и поднесла
керосинку, чтобы лучше разглядеть полустертые надписи. Наверное, это и была
карта.
В дверь постучали. Фигура метнулась к окну и незадачливый монах еле
успел присесть. Черный силуэт пронесся у него над головой и с неимоверной
скоростью скрылся в сгущающихся сумерках. На мгновение Винченто показалось,
что на него дохнула сама Смерть. Запахло серой и могильной сыростью. Но
только на мгновенье.
В комнате послышался скрип открываемой двери, вслед за которым
последовал душераздирающий вопль до ужаса перепуганной хозяйки.
Брат Винченто поспешил побыстрее убраться, но как только он шагнул, то
услышал под ногами бумажный хруст. Опустив свой взор, он увидел сверток. По
привычке машинально сунув его за пазуху, Винченто направился к "Обкуренному
пони", по дороге проклиная судьбу: два двойных убийства в течении двух дней
-- многовато для одного монаха. Опасаясь собственной тени, он пробирался
тихими улочками. На счастье -- после грозы стояли лужи и дул холодный ветер,
и прохожих практически не было. Дойдя до трактира, Винченто быстро зашел в
свою комнату, развернул свиток и стал внимательно разглядывать находку.
Нет, это все же не карта: в исписанный непонятными каракулями лист
дорогой бумаги, был завернут кошелек. К своей великой радости, Винченто
обнаружил в нем восемь золотых. О такой удаче он и не мечтал. Несколько раз
пересчитав деньги, почтенный священнослужитель перепрятал их в свой кошель,
а старый, аккуратно свернув, спрятал в потайной карманчик. Покончив с
деньгами, можно было наконец-то обратить внимание и на лист, в который все
это было завернуто.
Это был какой-то текст, написанный на неизвестном языке. В самом низу
листка был рисунок, изображающий бычью голову. Но и он святому брату ни о
чем не говорил. И походил более на печать, чем на карту местности.
Еще немного посидев и помедитировав сперва на быка, а затем на свой
потолстевший кошелек, повеселевший слуга Господен завалился на боковую и тут
же уснул.



Глава 19

Боська вообще-то совершил свой подвиг от страха. Он так перепугался,
увидев две летящие к городу ракеты, что желание убраться куда-нибудь
подальше и прихватить весь город с собой показалось ему в тот момент вполне
естественным. И он напрягся точно так же, как уже делал не раз, мотаясь к
своим друзьям в Зурбаган, укрытый на каком-то ином этаже Пространства.
Мальчишка отчетливо представил, как полыхнут над городом две пламенные
свечи, и бежал от них, куда глаза глядят.
К сожалению, с таким грузом, как целый город, далеко не улетишь. И
вместо уютного уголка между Лиссом и Зурбаганом Редан приземлился в совсем
ином мире. Они тоже называли свою планету Землей, но... Боське странно было
видеть людей, всерьез верящих в необходимость копить оружие и готовиться к
войне. Кажется, это был Второй Параллельный, как называл его Евгений.



* * *

-- Значит -- Болеслав Рит Найт... -- Кларенс задумчиво побарабанил
пальцами по столу, глядя на мальчишку. -- Ну что ж, с Вами желает поговорить
мой коллега. А я, пожалуй, покину кабинет, чтоб не мешать вашей беседе...
В комнате остались двое: мальчишка из Редана и страдающий некоторым
избытком веса Аркадий Ильич.
Ахлюпкин-Решский пристально взглянул на мальчишку и вдруг, встав из-за
стола, широко шагнул к Боське и крепко пожал ему руку:
-- Благодарю! Благодарю Вас, молодой человек, от имени всей нашей
Земли! Вы смогли предотвратить страшную катастрофу, Вы спасли не только свой
город -- вместе с ним Вы спасли наши добрые взаимоотношения между двумя
параллельными Землями! Вы герой, и я лично буду хлопотать перед нашим
правительством о награде для Вас!
Боська с тоской подумал, что нет ничего скучнее, чем официальные
церемонии, да и свой "подвиг" он совершил исключительно от страха, но вслух
этого говорить не стал: ему уже было знакомо такое понятие, как
"дипломатия". Вместо этого он вежливо поклонился:
-- Я рад, что все разрешилось самым удачным образом... -- сказав это,
он подумал, стоит ли говорить стоящему перед нам генералу, как напугали его
вояки в полной амуниции, схватившие его под руки и потащившие сперва к
Порталу, а затем -- сюда; вояки, на все вопросы отвечающие односложно: --
"Наш генерал желает видеть Вас!"... Вздохнув, Боська решил не рассказывать
всего этого, и только спросил: -- Надеюсь, мне уже можно идти?
-- Отчего же нельзя? -- удивился Аркадий Ильич. -- Правда, я хотел
предложить Вам небольшую... небольшое сотрудничество, так сказать...
Мальчишка заинтересованно посмотрел на генерала.
-- В нашем мире многие молодые люди ищут на время летних каникул
подработку, чтобы заработать СВОИ деньги и чувствовать себя более
независимым, не на иждивении у общества или родителей... -- продолжил
Решский. -- Кажется -- при Вашем менталитете и идеальности Вашего общества
это... не стоит так остро, но все же, если бы Вы согласились нам помочь...
Это сэкономило бы нам прорву энергии, которая уйдет на строительство
генератора побольше. И исключит скачки напряжения, подобные тем, что вызвали
самопроизвольный старт ракет...
Дальше слова запомнились Боське смутно. Только ощущение. Ощущение того,
что своей помощью он и безопасность укрепит, и сам будет чувствовать себя от
этого взрослей, увереннее. А позже, возможно, сможет стать полноправным
представителем своего мира на Земле-0.
Работа была действительно несложной: надо было перебросить между
соседними мирами ящики со смонтированным оборудованием. Недалеко, всего лишь
в Первый Параллельный. Увы -- размер этих деревянных контейнеров не позволял
протолкнуть их в жерло портала, поддерживаемое вечногудящим энергобуром...

...Боська вломился в кабинет шефов Проекта, сердито схватил стул и,
развернув его спинкой вперед, уселся.
-- Что случилось? -- Кларенс, единственный из двоих супергенералов,
находящийся в это время в кабинете, видел, что мальчишка чем-то рассержен,
даже разозлен. Но чем? Почему?!
-- Зачем вы обманывали?! -- крикнул Боська. -- Там... Там не
генераторы!
-- А что же там, молодой человек?
-- Роботы... -- как-то устало выдохнул мальчик. -- Я уронил один
ящик... Ну, переместился неправильно, и он упал с высоты... Разбился. А
внутри... оно...
Как описать, когда лопается квадратная деревянная скорлупа, а внутри --
тварь из кошмаров, помесь богомола и саранчи, сверкающая металлом и свежей
смазкой! С носопушкой, камерами-прицелами и нагрудными щупальцами!
-- Видишь ли... Проблемы безопасности требуют присутствия на Планете
Магов наших роботов... Они не несут угрозы. Они призваны только сдерживать
экстремистов, желающих уничтожить нас не за то, что мы сделали им что-то
плохое, а лишь за то, что мы -- иномиряне...
Болеслав вспомнил, как на улицах Мегаполиса он увидел парня лет
двадцати двух, вещавшего собравшейся толпе:
-- Земляне пришли, чтобы захватить нас! Они пришли, чтоб поработить
нас! Мы сами впустили в свой дом чуму, с которой не справимся! Увы -- мы
были беспечны, но теперь... Теперь головы наших детей отравлены их ядом, их
пропагандой. Наши ценности, выверенные тысячами лет, презираются! Наши
идеалы выбрасываются на помойку! И все мы уйдем в прошлое, как хлам
истории... Может быть, мы уже уходим, но зачем нам своими действиями самим
торопить наш уход? Мы еще можем восстать! Мы еще можем вышвырнуть их вон,
пока не стало совсем уж поздно!.. Вот они! -- палец говорящего ткнулся в
проходящий мимо патруль землян. -- Они сейчас арестуют меня, схватят за то,
что я говорю народу правду! -- но патрульные прошли мимо, даже не взглянув
на проповедника. И народ, слушавший его с таким вниманием, начал,
посмеиваясь, расходиться по своим делам... А в спину неслись вопли парня: --
Они и это просчитали! Одумайтесь, пока не поздно!..
Похоже -- есть таки экстремисты... Но неужели народ пойдет за ними?! Да
и... не призывал он ни к крови, ни к войне... Или показалось?
А те мальчишки, что сбежали в Орт-Гент? Боська видел их и общался порой
с ними, и с Дэви, и с Тимми. Они-то -- от землян сбежали! Но с другой
стороны Решский -- неплохой же человек... А с третьей -- роботы... Машины
смерти...
-- Но пойми, малыш... -- начал Годдар, стараясь говорить как можно
мягче и ласковей, -- Это война...
-- Воюйте сами, без моей помощи! -- крикнул Боська и... исчез из
кабинета вместе со стулом.

Вот так вот, верхом на стуле, он и оказался посреди Орт-Гента. Прямо
перед Патриархом, в котором без труда узнал того парня-проповедника с улицы.
-- Мне нужно к Тимми Тору, -- заявил мальчишка. -- Срочно!

Тимми занимался любимым занятием -- лазил по компьютерной сети.
Установить в Орт-Генте современный комп было несложно. Протянуть связь --
ненамного трудней. А по "тарелке" несложно войти в сети землян, а также в
какое-то хитрое ответвление КОСМОНЕТа, начинающее свои коды с двузначных
чисел.
-- Тимми, есть дело! -- с порога начал Боська. -- Шарь по сетям, как
хошь, но мне нужны сведения. Дело такое: на Арду, сюда, зачем-то переброшены
боевые машины. Роботы. Говорят -- для подавления экстремистов...
-- Сами они -- экстремисты... -- буркнул Тимми, пробегая пальцами по
клавиатуре. На экране появилось окошко, в котором сменяли друг друга роботы,
один причудливее другого.
-- Когда появится тот, что ты видел -- скажешь...
-- Вот он...
Тимми взглянул на подпись и присвистнул.
-- Что? Что такое? -- еще более встревожился его друг.
-- Это боевая машинка с АстроСтанции. Там их держат для внешней
обороны... И если я правильно перевожу размеры из метров в футы... Да-а,
получается, что они повыше нашего Храма будут! Интересно, кого ими пугать
собираются?
-- Ну, что они здоровенные -- это я и без тебя знаю! Ты лучше узнай --
куда их пошлют!
-- Эх ты, Боська, ну и чего ж ты вспылил, сбежал с базы! Сам бы там
разведал, точнее бы знал... Кстати -- вчера Патриарх таки вынес твой вопрос
на голосование. И Большой Храмовый Совет принял тебя в Хранители. За
спасение Редана от землян...
-- Но это ж была не атака, а несчастный случай?
-- А если б и так, то что? Все равно ты спас город... О, ответ пришел.
Значит так, дислоцировать роботов на... отправить в... Эх, глобус бы сюда, а
то все в координатах, а не названиях...
-- Я видел глобус в кладовке за алтарем.
-- Побежали!

-- Ну и что вы предлагаете, ребята? -- Патриарх был в недоумении. --
Какие-такие роботы? Я же внятно говорю вам -- Лес не пропустит ЛЮБОЕ ЗЛО,
так что нам нечего опасаться!
-- И все же я прошу разрешения поставить вокруг Храма защитные экраны и
ловушки, -- настаивал Тимми. -- Магия -- это хорошо, конечно же, да только я
в нее не верю!
-- Ты перенесся сюда из соседнего мира через портал -- и не веришь в
магию?
-- А с чего бы? Портал был создан техникой... И ничего магического в
нем нет. Боська вон тоже транскутер собирает, чтоб ребята без его
способностей могли бы по мирам шастать! И опять же без магии!
-- И все же я не дам этого разрешения...
Подошедший сзади советник что-то шепнул Патриарху. Тот задумчиво
пожевал губами и сказал:
-- Ну ладно... Если тебя это успокоит -- ставь свои железяки. И
поскорее: роботы уже валят Лес!

Огромные твари сминали деревья, ломали их, как спички, перли вперед с
завидным упорством танков и бульдозеров. Их когтистые лапы мерно вышагивали,
размеренно урчали моторы. А Лес ничего не мог с ними сделать: они не были
взрослыми, они не были и испорченными детьми... Они вообще не были
существами, а поэтому не могли быть ни добрыми, ни злыми. И Лес со всей
своей магией был бессилен: вторгшиеся не поддавались критериям выбора
поведения.
Поляна все ближе, ближе... Она хорошо видна с высоты. Ну и пусть
мечутся людишки -- скоро будет достигнуто критическое расстояние -- и атака
начнется! Камеры холодно выбирают места для ударов, выстрелов и тычков. Храм
превратится в груду щебня, погребя под собой все свое население, описанное в
электронном мозгу таким емким словом "Враг". Последние шаги... Но почему
помехи? Поче...

Тимми вздохнул. Он до последнего момента не верил, что они успеют все
завершить. Не верил, но все же пытался. И они успели! Успели!
Громадины электронных насекомых наткнулись на стену полей, лишь только
побежал ток по завершенной цепи. Наткнулись и замерли, начисто позабыв все,
что было заложено в их мозги! И теперь они -- просто здоровенные куклы,
бесполезные и мертвые. Они так хорошо умели нести смерть сами... А теперь --
умерли...
Боська выглянул из дверей Храма. Подошел к ближайшей твари и ткнул ее
кулачком. Гулко звякнул металл.
Мальчишка убежал вглубь Храма, затем вернулся, неся стул с инвентарным
номером. Нацарапал на его сидении: "Возвращаю вам ваше имущество! То, что
взял я. А то, что послали вы -- пусть ржавеет тут и далее." Поставил свою
нехитрую подпись и скрестил руки над стулом. С легким хлопком сей нехитрый
предмет мебели исчез. И через семь секунд возник в кабинете у Кларенса.
Боська был уверен в этом...



Глава 20

За окном вечерело. Хозяин таверны оказался на удивление приветливым и
услужливым: по-видимому, Моред имел на него большое влияние и оставил тому
соответствующие указания. Эгер совершенно бесплатно принес ужин, а когда
узнал, что Морена и трое ее новоявленных спутников на ночь глядя собрались
тайком покинуть город, то собрал в дорогу харчи и предложил вывезти их из
города на своей повозке.
Разумеется -- никто не стал возражать. За исключением Крагера, которому
перспектива пылиться под двойным дном повозки показалась
малопривлекательной. Но придворная леди цыкнула на него -- и он, к своему
удивлению, согласился. Тем более что рядом в то же вместилище влезла и
ведьмочка Мари.
По пути к воротам демонолог умудрился заснуть, и пришлось его пинать,
потому что внешне повозка ну никак не смахивала на мотоцикл, а вот звуки...
В густом вечернем воздухе пронесся звон сигнального колокола. Мимо
телеги проносились отряды стражников, паладинов, патрули клериков. Все
спешили в южный сектор города.
Морена с удовольствием заметила:
-- Знаешь, Эгер, похоже, наш общий знакомый решил облегчить нам бегство
из города. И затеял всю эту кутерьму. Ну что же -- хвала ему, все вояки и
церковники увлечены своей суматохой.
-- Может... Хитрый он тип... Но мне кажется -- это кто-то на город
напал. Или опять диверсия шайтанистов... Подослали очередное свое исчадие,
вот и шум...
Дорогу повозке перебежал обалдевший от суматохи розовый поросенок. Эгер
трижды сплюнул через правую подмышку, хитро щелкнул пальцами и продолжил
путь.
Стражи у ворот не оказалось, и путники выбрались из Вольдара без
малейших проблем. Верный своей привычке, Эгер при выезде кинул в придорожную
кружку медяк, а затем ловко вытащил его за привязанную тонкую леску.
-- Они бы оценили твою щедрость, -- хихикнула Морена. -- Жаль только --
у них сейчас спектакль поинтереснее... В южном секторе...
-- Был бы у меня Зрячий Шар, как у Мореда -- посмотрели бы,
полюбовались... -- трактирщик довольно хрюкнул, подгоняя коня.

Вернулся трактирщик домой лишь под утро... Его не интересовало, куда
дальше направится эта четверка... Зато удалось порезвиться на природе, где
можно не опасаться инквизиторов и так приятно побегать по лесу в свинском
состоянии. Буквально -- в свинском. Благо -- луна полная, погода хорошая,
свежая после ливня. А какой же кабан откажется поваляться в грязи,
потереться спинкой о дуб, на котором еще не созрели новые желуди, или
перекусить свежепойманной зайчатиной: вепрь -- это не домашний поросенок, он
и охотиться умеет...
Говорят -- встарь один из ихнего народа стал даже известным воином и
военачальником, но, по правде признаться, Эгеру больше нравился теплый
трактир, чем походные костры и бряцание доспехов...



* * *

Проснувшись утром, Брат Винченто спустился вниз и, за медяк купив себе
на завтрак буханку хлеба, сообщил хозяину таверны, что сегодня покидает сие
гостеприимное заведение по неотложным церковным делам.
Позавтракав хлебом и водой, досточтимый брат вышел на улицу. Утренний
ветерок шелестел листвой, пели птички и ласково пригревало летнее солнце.
Немного поразмышляв, почтенный монах решил пройтись по магазинам и
скупиться.
В супермаркете было довольно людно. Повсюду оживленно сновали
покупатели, яркими цветами пестрели всяческие рекламные щиты, голосили
зазывалы и глашатаи.
Первым делом слуга Господен приобрел себе кинжал, мешок и флягу. В
харчевом отделе досточтимый брат купил поллитра вина, 3 буханки хлеба и
килограмм сала. По подсчетам, еды должно было хватить до первого трактира
вне города. Кинжал монах сразу же спрятал под одежду так, чтобы его не было
заметно и можно было легко достать. Немного побродив еще по супермаркету,
Винченто вышел и направился к восточным воротам.
Выходя из города, святой брат на прощанье смачно сплюнул на мостовую и,
не оглядываясь, двинулся по дороге вперед, на восток. Неожиданно за его
спиной раздался траурный колокольный звон. И тут же до его слуха долетели
слова какого-то глашатая: "...и сегодня утром великий и мудрый владыка наш,
король Макарий, навсегда покинул нас и отправился в мир иной..."
"Ну и мир его праху!" -- подумал Винченто и пошел далее. "Эх! А по
такому поводу у нас в монастыре сейчас заупокойную служат! А после нее
всегда Поминальная Трапеза! Эх!" -- почтенный священнослужитель тяжело
вздохнул, сглотнул слюну и направился далее.
По дороге он тренировался в метании кинжала. Из различных рассказов он
знал, что шпионы, орудуя таким образом, быстро и успешно убивают
разбойников, которых им нужно было разыскать. А Винченто разбойников искать
не собирался. Он их опасался. И поэтому резонно считал свои тренировки не
лишними. Но то ли он был уже слишком стар для обучения таким штукам, то ли
зрение подводило -- почти все его попытки попадать в деревья оканчивались
безуспешно. И это было естественно, ведь Винченто не знал, что этот кинжал
не предназначен для метания. В конце концов монаху надоело это бесполезное
занятие и он, решив, что в крайнем случае воспользуется кинжалом как мечом,
побрел далее.
Около полудня до слуха нашего почтенного монаха долетели странные
звуки. Казалось, будто стрекочет огромная цикада. Неожиданно впереди над
деревьями пронесся громадный зеленый дракон. Сверкнув на солнце огромной
глазастой головой, он тут же скрылся за верхушками деревьев.
-- Уф-ф-ф! Слава тебе Господи! Спас ты мою душу грешную!... Пронесло-то
как! -- Винченто вылезал из-под кустов, по ходу отряхивая с себя придорожную
грязь.

Вечерело. Легкий туман покрыл дорогу и закатное солнце окрасило его
золотом. На чистом небе проступил круглый лик ранней луны. Стояла
неимоверная тишина. Брат Винченто предался меланхоличному настроению и
потихоньку топал по направлению к трактиру.
Неожиданно его внимание привлек какой-то странный звук, исходивший
справа из чащи. Монах настороженно вгляделся в лабиринт деревьев, но в
вечерних сумерках так ничего и не смог рассмотреть. Тем временем звук
повторился. Более отчетливее и ближе. Он был похож то ли на плач, то ли на
мяуканье.
Брат Винченто ускорил шаг и пошел дальше по дороге, стараясь пройти
никем не замеченным, и лишь пройдя пару километров и убедившись, что
опасности нет, он перешел с бега на шаг, затем остановился, развел огонь,
поел и заночевал под деревом.
Утро сияло небесной голубизной. Разбросав пепелище ночного костра по
поляне, монах наскоро перекусил и продолжил свой путь.

Пройдя минут двадцать, слуга Господен увидел вдалеке одинокого путника,
идущего навстречу. Некоторое время монах судорожно раздумывал, что ему