Талалаев Владимир. Воскресенье: пришел лесник и...

не будет! -- ничуть не стушевавшись, нагло ответил малец в
оранжево-малиновых тонах.
-- А с чего это вдруг вы такие смелые стали? Не боитесь, что
подстрелят? -- удивление начало заполнять обитателя Зайста. Да и остальные
Игроки, собравшиеся вокруг, выглядели не менее заинтересованными.
-- А вы про Лорда Аббингтона слышали? -- спросил старший из двоих и, не
дожидаясь ответа, добавил: -- Так вот, это наш дядюшка. Так что в нас он
стрелять не позволит, хотя сам и стреляет без промаха!
Менестрель, сидевший до этого на пороге дома и пытавшийся соединить
осколки бамбуковой флейты, выдохнул:
-- Не знаю, как ваш дядюшка, а вот люди его стреляют без промаха. Вот,
посмотрите, что с инструментом сделали! -- и он помахал кусками бамбука.
-- А не фиг было на закрытый объект соваться! -- нагло ответил младший
из новичков, Димка.
-- Соваться?! Это они совались! Ко мне...
-- Ну-ну... -- Старший всем своим видом выражал неверие пополам с
презрением.
Вечный Странник Дороги Володька отозвал тем временем в сторонку
медноволосого эльфа, бывшего адъютанта Короля, и протянул ему коричневую
коробочку:
-- Вот... я, конечно, не ваш Король, но думаю, это утешит его, -- и с
этими словами он вручил коробочку-футляр с новенькой флейтой эльфу.
Володька ушел, исчез так же внезапно, как и всегда, а эльф вернулся к
ребятам и отозвал в сторонку Менестреля.
-- Вадик, возьми, это тебе...
-- Спасибо, -- мальчишка открыл коробочку и достал оттуда составную
черную флейту с хромированными колечками ободков.
-- И все-таки, -- не унимался эльф, -- зачем ты сунулся на объект?
-- Да не совался я!
-- Бабушке моей расскажи...
-- Хотел сломать датчики охраны.
-- Чем?! Флейтой?! -- эльф казался слегка озадаченным...
-- Нет. Звуком. Тонким... как шпага...
-- Это... Меняет дело... -- и эльф живо представил себе, как нарастает
передув, и октаву за октавой взлетает нота "До". Вслед за первой,
скрипичной, идет вторая, выше. Третья. Четвертая. Свист режет уши. Пятая.
НЕВОЗМОЖНАЯ!!! Свист переходит почти в ультразвук! И тут не выдерживает
чувствительное электронное "ухо" охранной системы, перегрузки рвут
микросхемы... Взрыв!.. Очищающий огонь...
Кто же знал, что буквально через пару дней все это случится
по-правде...

...Рыцарь-Шут и его друг приближались к выходу из замка Кэр Мальден.
И там, уже почти у выхода, Шут снова достал из кармана свою маску и
медленно нацепил ее, застегивая пуговицу и вновь превращаясь в Черного
Рыцаря.
-- Что, прошлое возвращается? -- не утерпел Джино.
-- Нет, будущее не наступило... Так о чем ты с ним говорил, Джино? Я
слышал несколько фраз, но ничего не понял. Ты уже знал его?
-- И да, и нет.
-- То есть?..
-- Мальден пришел из моего мира. Но лично я его не знал, и ничего о нем
не слышал.
-- Однако отчитал его как мальчишку...

...Внезапно видение разбилось на осколки. Падение. Полет сквозь
вертящуюся пустоту. Пыль. Шум машин... Голос Мерлина:
-- Ты вернулся! А я уж совсем отчаялся!.. Дим будет рад! Ты даже не
представляешь, что тут творится! Тебе плохо?..
Губы шепчут слова... Это -- песня...

Я черная птица, я птица любви и печали,
И я был отчаянн, но вы промолчали,
и я оттого во сто крат опечален.
Я черная птица, я птица-зима,
что приходит сама, заставляя дома
серебриться,
И прячутся лица от стужи необычайной.

Я черная птица, как тень, что в небе клубится,
И тянутся лица вослед устремиться,
но крылья -- не спицы, непросто летать научиться.
Я птица печали, печали большой,
нелюдской, неземной, что кому-то зимой,
может, снится,
Где белые птицы зеленую птицу встречают.

Зеленою птицей летел я, счастливый и гордый,
И пели просторы, долины и горы,
и каменный город, людская столица,
И мир был прекрасен, но все же напрасен
их труд был, и красен багровый закат за горами,
И птицы кричат и пикируют в алое пламя.

Зеленою птицей я был, когда детские лица
Горели в багровом огне, зажигая во мне
отмщенье луне, тьмы крылом оскверненной,
И крылья мои почернели, завяли, сгорели,
цвета и оттенки исчезли зеленые,
Когда тьмы оплот полыхал,
моим гневом зажженный.

Где мир тот остался, увы, я тогда не запомнил,
Печалью и болью унесен, я был бестелесен,
Я был бессловесен, невесел.
Я здесь задержался, я телом остался,
а сердцем умчался
в далекие синие волны,
Я мыслью вернулся в тот мир, ведь этот мне тесен.
Я черная птица, я птица печали,
Но снова начать мне уж вряд ли судится.


Глава 24

Мезонатор стоял там же, где и всегда -- во втором колодце Ледяной Башни
Печали, почти у самой ее стены. Да оно и не странно -- зачем кому-то из
землян может понадобиться эта старая развалина с досветовыми движками?
Одна лишь беда -- незаметно подобраться к колодцу стало совершенно
невозможно! Оцепленная территория замка, охрана на каждом углу... Яснее
ясного, что охраняют они не мезонатор: сама Башня была объявлена важным
стратегическим объектом. Благословенны были те времена, когда земляне не
лезли в это сооружение, и лишь киборг-Наблюдатель No 44 бродил по гулким
высоченным коридорам. Неплохи были и времена, когда переселенцы узнали из
местных легенд, что это был замок то ли местного бога, то ли его вечного
оппонента, и на всякий случай устроили там музей имени обоих... Тогда можно
было отбиться от экскурсии и затеряться в нужных тебе переходах, да и
телепортировать было легко и удобно. Сейчас же прыжок не совершишь:
Искажающее Поле мгновенно превратит тебя в персонажа Дали, а отбиться от
экскурсии... Какие, к черту, экскурсии на защищаемом, охраняемом ото всех
стратегическом объекте?!
Оставалось уповать лишь на чудо.
Добравшись почти до самых стен на краденом глайдере, Макс направил
послушную машинку в сугроб. Интересно, что думал бы глайдер, имей он
соображалку? Весь путь экипаж проделал по земле, точнее -- по снегу, гоняя
глайдер в режиме аэросаней, иначе их могли бы засечь радары...
Теперь оставалось добраться до самого колодца.
Легко сказать -- "добраться"! Пойти по снегу -- наверняка быть
замеченным острым взором охраны или тепловым радаром. Лететь -- еще глупее.
Прыгать -- смертельно. Оставался один путь -- под снегом.
Постепенно разгребая перед собой холодную массу и откидывая ее через
плечо, Макс и Женька черепашьим ходом пробирались к заветной цели. Хорошо --
костюмы со встроенным подогревом, иначе лишь в следующее глобальное
потепление археологи обнаружили бы тут два трупика в неплохом для
исследований состоянии.
От легкого толчка вибролезвия снег впереди просыпался, открывая черный
провал. Проход. Неизвестный. Кто прокопал его в снегу на такой глубине? В
таком тоннеле можно поезд монорельса прогнать на полном ходу и не опасаться
обвала! Стены были когда-то подтоплены, и теперь искрились в лучах фонарей
крепким ледяным панцирем...
Кто бы ни был строителем этого сооружения, стоило воспользоваться его
трудами. Тем более что тоннель вел примерно туда же, к Башне... И завершился
проломом в стене, ведущим в подвалы. В огромную яму, покрытую сажей и
окаменелой чешуей, ту самую, к которой вела почерневшая спиральная лестница,
некогда найденная Максом. А вон и дырка а-ля медальон, вырезанная этим
нахалом-Славиком. Значит -- можно попробовать подвалами добраться до
коридора с развилкой, а оттуда и до мезонатора рукой подать! Только бы не
нарваться на охрану...

... Ну вот, легки на помине! Только помянешь, а уже торчат, перед самой
дверцей, ведущей к развилке!.. Макс впился взглядом в их затылки...
-- А что это за ураганчики у стены кружатся время от времени? --
спросил один, явно новичок здесь.
Второй ответил небрежно:
-- А, это просто Хэлгарайни -- Ледяные Вихри, солдаты прячутся от них в
стенах Твердыни -- и все в порядке, никаких жертв...
Кажется -- удалось зацепиться за их мысли...
Через пять минут оба охранника самовольно покинули пост, хватаясь за
животы... Вряд ли им стоило опасаться трибунала: гарнизон Ледяной Башни не
блистал строгим соблюдением устава, слишком уж это отдаленная застава, вряд
ли кто наведается сюда по собственной воле... Так что пост минутку-другую и
без охранников побудет, никто не помрет!..

Внезапно коридор раздвоился. Макс удивленно захлопал глазами: он ведь
точно помнил, что по пути от мезонатора к залам не было никаких ответвлений!
Впрочем, если идти оттуда сюда, то вот этот, правый проход будет
незаметен... Значит...
-- Женька, нам влево!
-- Угу... Ты иди, а я догоню... -- Женька присматривался ко второму
коридору.
-- Смотри, охране на глаза не попадись: церемониться не будут, а у тебя
нету нашей защиты...
-- Да знаю я, можешь не напоминать!.. -- обиженно заметил мальчишка. --
Топай себе!
-- Ну и потопаю!
И вскоре уже Макс добрался до узкого мостика, полузасыпанного снегом.
Осторожно, чтобы не поскользнуться, добрался до люка и медленно потянул на
себя.
В корабле было тепло, хотя и сумеречно. Но стоило закрыть дверь, как
включились под потолком три плафона. Юный контрабандист потопал вперед. Свет
включался перед ним и гас за его спиной. Лампы словно указывали дорогу к
цели. И вот, наконец, впереди пилотская кабина.
Плюхнувшись в кресло, Максим протестировал бортсистемы. Ага, как же,
улетишь на таком! На индикаторе зажглось "Горючего нет". Увы, даже такие
шикарные планы разбиваются о неучтенные мелочи!..
Макс в злобе нажал наугад несколько кнопок.
-- Извините, но команда не распознана... -- прозвучал из динамиков
хрипловатый голос кибермозга.
-- А иди ты..! -- и Макс без стеснения подробно описал возможный
маршрут тупого робота.
-- Не имею такого в программе... Могу следовать стандартному...
-- Ах ты ж жестянка старая! Чтоб тебя занесло к... -- и Макс прибавил
пару крепких выражений.
-- Конечная цель неизвестна. Укажите в гелиоцентрических координатах
или в тентуре.
Макс немного успокоился. В самом деле, кибермозг не виноват, что он
дурак, его таким сделали! Сотни лет назад сделали!..
-- Ладно, цель -- Земля. Та, что возле Солнца, знаешь такую?
-- Цель принята. Траектория стандартная?
-- Давай.
-- Горючего в обрез, капитан. С вероятностью 99.98 его хватит только до
Плутона, впрочем -- можно попробовать сэкономить на торможении, пройдя возле
Сатурна и Юпитера методом "Звездная карамболь". Это увеличит время полета на
двое суток, но зато даст экономию топлива...
-- Экономию топлива, говоришь? А что есть экономия от нуля, это ты
своими железными мозгами соображаешь? Горючего нет! Нету его, это тебе
ясно?!
-- Горючее есть, -- в металлическом голосе появились упрямые нотки, --
Датчики неисправны, капитан!
-- А по-моему, это ты у нас неисправен! -- рыкнул Макс.
-- Я исправен. Датчики неисправны.
-- Датчики выходят из строя последними, -- убежденно заявил
контрабандист.
-- Да. Если их не вывести из строя преднамеренно... Я -- вывел...
Макс начинал что-то соображать. Склонился к пульту и долго изучал
пометки на нем. Затем спросил:
-- А датчики ты, разумеется, вывел из строя, чтобы следовать своей цели
жизни, так?
-- Вы чрезвычайно догадливы, капитан.
-- А цель жизни у тебя -- летать, так? Летать при любых
обстоятельствах, я ничего не перепутал?
-- Вы совершенно правы, капитан... Но как Вы догадались?
-- По твоей марке, зануда!
-- Я не совсем понял Вас, капитан!
-- На Земле в музее космической техники один твой собрат уже навел
шороху, сперва разругавшись с залезшим в него мальчишкой, а затем залив
пол-музея своим сэкономленным топливом.
-- Значит, "Альтаиру" уже не взлететь? -- грустно спросил кибермозг.
-- Двести лет... -- холодно отрезал Максим. -- Значится, так: спорить с
тобой на темы смысла жизни я не буду, я хоть и Макс, но совсем не тот юный
осел, что забрался ночью в музей на Земле. Это тот Максим искал собственное
превосходство, а потом долго объяснял патрулям, при чем он или ни при чем! Я
-- деловой человек. Ты хочешь летать. А я хочу удалиться с этой планеты, и
чем дальше -- тем лучше! Ты не можешь взлететь без капитана. Я не могу
взлететь без тебя. Ну так вперед, готовься к старту! Хоть до Плутона дотяни,
а там уж как-нибудь дозаправим тебя... Даже проще -- за Плутоном Немезида
околачивается. Пришвартуешься к ней -- получишь техобслуживание по высшему
разряду, там таких, как ты, просто обожают! Но учти две вещи. Во-первых, мы
сейчас на оцепленной территории, так что вполне есть шанс, что при взлете по
тебе откроют огонь. Так что будь готов к уклоняющим маневрам. Все ясно?
-- Ясно, капитан. Готовлюсь к старту. Но -- какая же вторая вещь?
-- Если ты хоть раз спросишь меня, кто задал нам цель -- "Жить", как
это в свое время сделал "Альтаир" -- я выключу тебя без сожаления, как бы ни
нуждался в твоей помощи! Ясно?
-- Ты не любишь философию?
-- Я не люблю богословские споры! -- отрезал Максим. -- Они или дракой
всегда кончаются, или глобальной ссорой! А мне с тобой еще до самой Земли
переть!
-- Вы разумно рассудили, капитан!
Кабина вздрогнула и плавно развернулась, задрав нос кверху. Гулкий удар
пробежал по корпусу, и с ревом колонна мезонатора устремилась в небо. В нее
никто не стрелял: видимо, просто растерялись.

Мезонатор вылетел за пределы здешней звездной системы перпендикулярно
эклиптике. И -- лег на свой "стандартный" курс. Спустя трое суток он сообщил
своему юному капитану:
-- Курс стабилен. Бортсистемы в норме. Рекомендую Вам занять место в
анабиозной ванне, капитан.
-- Что-то ты рьяно желаешь от меня избавиться, -- хмыкнул Максим.
-- Отнюдь. Более того -- мне будет скучно в полете без собеседника. Но
не думаю, что у тебя есть желание десять лет торчать тут со мною наедине.
-- Десять лет?! -- ошалел мальчишка.
-- Десять. И еще два дня сверх того. В конце-концов, я не новомодный
гиперкорабль, я Ворота Прыжка создавать не умею. Поэтому буду идти на
пределе ресурсов, но быстрее у меня и в лучшие времена не получалось... Так
что рекомендую анабиоз.
-- На фиг анабиоз! -- рыкнул Макс. -- Ты, главное, подальше уберись от
этой долбаной планетки и ее Искажающих Полей! А там я смогу телепортировать
на Землю.
-- А я?
-- А что ты? Ты уже взлетел. Получил приказ курса! Долетишь...
-- Я не могу без капитана... -- вздохнул кибермозг.
-- А я не могу мариноваться тут десять лет! -- рыкнул Максим.

Спустя еще три дня Макс перебрасывал на соседнее кресло очередную
чашку. На этот раз она не свернулась топологическими узелками, а упала на
кожезаменитель цела-целехонька. Ура!!!
Макс не хотел признаваться даже самому себе, но ему стало до жутиков
жаль свой корабль... Он упрямо сидел в кресле, не решаясь на последний
прыжок.
"Ну, сейчас! Главное -- добраться до Ингвальда и поднять тревогу на
Земле! А там я смогу вернуться сюда! Корабль и заскучать не успеет!"
И все же Макс медлил. Он вдруг отчетливо представил, как погаснут огни
в ставших уже родными коридорах, как угаснет шум кондиционеров... И только
будет ритмично биться мезонное сердце исполина. А затем оно всхлипнет и
умолкнет. Как у Чудища, обнявшего Аленький Цветочек. Бредовое сравнение, но
почему-то представилось именно так. Видимо -- от этого "я вернусь к
сроку...", не иначе... Но если не перенестись на Землю -- то тут погибнут
запертые в неволе друзья и сотоварищи. Да и сам этот мир -- мир Риадана...
Макс все же решился. Потянулся всеми жилочками к своему родному миру, к
Земле. Ощутил тонкие межпространственные ниточки, заскользил вдоль них...
Тяжесть в ногах мешала полету. Передохнуть бы! Но останавливаться
посреди космоса -- удовольствие не из лучших... Не смертельно, но до жутиков
неприятно!
Совсем выбившись из сил, Макс вывалился в привычный мир. Приготовился
ко встрече с жутким холодом и вакуумом. И удивился. Вокруг него был теплый
воздух. Под ним было знакомое кресло. А за окном-иллюминатором...
До тусклой металлической поверхности Немезиды оставались считанные
сотни метров. Солнечная система. Дом!
-- Корабль!
-- Да, капитан!
-- Мы... перенеслись вместе.
-- Спасибо, капитан!
-- Готовься к посадке... И еще -- один вопрос. Слушай, мы столько дней
уже общаемся, а я все не знаю, как тебя зовут!
-- "Терра", капитан...


Глава 25

Женька и не собирался идти вместе с Максимом. Он слишком хорошо помнил
старую-старую легенду, рассказываемую ему бабушкой...

...В самые недра Ледяной Башни Печали замуровали поверженного Князя
Тьмы, дабы не мог он сотворить новых злодеяний в поднебесном мире, и
запечатали двери сияющим заклинанием на древнем языке. И с тех пор томится
он в комнатушке, пока не найдется злодей, что сотрет заклинание и вынесет
богатырским ударом тяжелые двери. И тогда Зло вернется в мир, и вновь
потекут реки крови и слез. Но на страже поставлен Ледяной Страж, дабы не
пустить злодеев к заветной двери, и обратит он в стеклянное крошево любого,
кто приблизится к той комнате.

Что поделаешь -- кровь льется уже сейчас, и это не от Князя Тьмы. Может
ли быть хуже? Или стоит все же отказаться от безумной затеи, повернуть
назад? Но Дверь так близка! И руны сияют на ней первозданной белизной! Что
делать? Ведь когда сочинялась легенда, то не знал никто ни о Земле, ни о
бедах, принесенных ею! Кто знает -- не в Князе ли спасение? Да, он злой. Да
-- убивал! Но вдруг именно он своим злом сумеет остановить зло землян? Убьет
сперва своего освободителя? Пусть! Зато спасет планету... Ведь ему не надо
для этого творить добро! Пусть сотворит зло, но против творящих зло миру, и
это уже -- спасение!
Дверь старая и замшелая... Сколько веков не касалась ее ничья рука?
Женька расстелил на полу сверток, достал из него свою привычную одежду,
в которой он действительно любил ходить. Сбросил земные шмотки и нарядился.
Теперь можно и дверь вскрывать...
Страшно касаться надписи -- вдруг именно это и привлечет Ледяного
Демона? А если попробовать просто толкнуть дверь? Глупости -- это строилось
на века, да и закрыто заклинанием Единого. Разве под силу сломать эту
громаду мальчишке? Разве есть у него легендарная "богатырская сила"?
Женька отступил на шаг, другой, третий.. Допятился почти до развилки. И
-- ринулся вперед. Ударил плечом в темные доски.
Старые петли рассыпались в прах, и мальчишка въехал в тронный зал прямо
верхом на упавшей двери. Взметнулись старые желтые листья -- ими был щедро
усыпан весь пол. Всколыхнулась вековая паутина, пропитанная бородами пыли. И
в этом движении стало заметно, что в пылевом столбе посреди зала сокрыт трон
с восседающей на нем фигурой.
-- Владыка, я пришел, чтобы освободить тебя! -- напряженно сказал
малыш, поднимаясь с двери.
-- А я просил меня освобождать? -- фигура не шевелилась. Только голос
донесся откуда-то из глубин, густой и красивый. -- На двери ж ясным
эльфийским языком написано: "Не мешать: думаю!"...
Пыль всколыхнулась: говорящий поворачивал голову к потревожившему его.
-- Послушайте, молодой человек, что на Вас напялено? -- в голосе Князя
Тьмы проблеснули нотки удивления.
-- Обычная одежка... У нас на Риадане все такое носят... -- Женька чуть
не сказал "носили", но темная фигура среагировала не на это.
-- Где-е?! Как ты сказал называется Ваш мир? Риадан? Боже, сколько же
веков я спал?! Не-ет, пора пробуждаться!!!
Сухо затрещала паутина, взметнулись облака пыли: сидящий на Черном
Троне вставал...


* * *

Славик в который раз перечитывал сказки из Черной Книги... Кстати, ой,
кстати были они, грустные и печальные... Такие, как эта...

"Любовь.

В одном веселом холме эльфов жил молодой эльф, и было-то ему всего лет
двести. И как все эльфы считал, что нет веселей шутки, чем заманить в холмы
человека и, продержав его лет сто, выпустить. Ну и рожа -- ухохочешься.
В соседнем человеческом селении жила молодая девушка. И, конечно, как и
все люди, понимала, что эльфы -- злые и доверять им нельзя.
Но вот однажды... Заманивая девушку для очередного прикола, эльф имел
неосторожность влюбится. А через лет 20 оказалось, что и девушка не может
больше без веселых эльфийских скрипок, свирелей и наконец, главное, без...
молодого эльфа.
Прошло еще 5 лет и они решили, что видать пора обрадовать свои семьи
счастливой новостью. Первой пошла к своим девушка... Но вместо радости от
постаревшей родни она почувствовала подозрительность и зависть к ее
молодости.
А когда она объявила о своем желании вернутся к любимому эльфу,
началось.
-- Сразу было видно, что она ненормальная.
-- Она продалась эльфам за вечную молодость!
-- Моя дочь... Нет! Она мне больше не дочь!
-- Но я просто люблю его...
-- Продажная шлюха!
-- Не-е-е-ет!.. Любимый, спаси...

Но молодой эльф мог только смотреть на костер, в пламени которого гибла
его Любимая. Его руки были надежно связаны магией.
-- Я люблю ее...
-- Но она человек.
-- Да он человеческий шпион!
-- Он продался за ее золото!
-- Убить его!

В тот вечер между холмом эльфов и селением людей протянулась радуга. К
утру она рассеялась. Через много лет бессмертная душа девушки переродилась,
или обрела покой в раю... А у эльфов бессмертных душ нет. Любовь..."

Какой-то шум отвлек мальчишку от созерцания страниц... Славик
оглянулся. Ну надо же -- думал, что хоть тут будет укромное местечко, а тут
уже и Мерлин, и Игроки!..

Мерлин собрал Игроков на заброшенной стройке неподалеку от моста, за
которым тянулась территория Директ-Коммендатуры.
-- Мне надо оказаться там, внутри, и уничтожить эту чертову машину!
-- Там защита...
-- Я знаю. Но я все продумал. Смотрите: охрана тут, по периметру, --
Мерлин прутиком принялся чертить в пыли. -- А внутри только роботы и
автоматы. Система оповещения срабатывает на любую магию. Если сигнал пойдет
прямо из центра -- пока охрана поспеет туда, пройдет пять минут и тринадцать
секунд. Я это проверял, запуская магических "мушек". Мне, чтобы сжечь
машину, достаточно двух минут с копейками. Так что я успеваю.
-- И как ты окажешься там? Да ты только приблизишься к забору, как
взревет вся сигнализация базы. Ты же нашпигован магией, как рождественская
индюшка! А стреляют они мгновенно, -- хмыкнул Броник Дегриз.
-- Знаю. Поэтому я должен возникнуть сразу в центре, -- он выделил это
"СРАЗУ".
-- Это невозможно. Там искажающие поля Защиты.
-- Возможно. У меня есть Палантир. Настоящий, хотя и небольшой. Кто-то
из вас должен пробраться туда и установить его у Машины Правосудия. Тогда я
смогу спроектироваться в комнату через него. Смотрите, я покажу, как его
активировать... -- Знающие Мерлина заблаговременно ретировались к железным
столбам. -- Надо нажать вот здесь... -- в панике остальные кинулись туда же.
Остались лишь Владислав и Димка. Мерлин же тем временем продолжал: -- Вот
так. А пока он не активирован -- он излучает магии не больше, чем пустая
стекляшка... Кто возьмется за это?
-- Считай меня маньяком, но я пойду... -- коротко ответил Славик.
-- Я с тобой, -- добавил Димка, -- И не отговаривай, у меня свой зуб на
дядьку! С собой не возьмешь -- все равно полезу!
-- Мы с тобой! -- подошли Дегризы. -- Не то, чтобы нас это
заинтересовало, но просто нам до чертиков надоела эта планета, и мы желаем
вернуться обратно на Плюк. А этому мешают Поля. Вот и все.
Менестрель повертел в руках флейту...
-- Я не пойду с вами. Но я заиграю у другого сектора. И когда там
начнется тревога -- ломитесь. Но не говорите, где именно полезете: я боюсь
боли, и поэтому не хочу знать, чтобы не проговориться...

Когда ребята ушли, к Мерлину подошел черный силуэт в алом шутовском
колпаке. Огляделся вокруг... Отбросил ржавую шпагу времен прежних войн.
-- Бардак, бардак, бардак... Эх, не было Шуту работы... -- и подтекстом
фразы прозвучало: -- Где мой клинок...
Мерлин провел рукой, и из сгустившегося на миг сумерка воздуха сиянием
возник иной клинок, не виданный ранее на Риадане: сверкающее шпажное лезвие
с солнечным бликом на режущих кромках, тусклый огонь древних рун ближе к
рукояти и диковинная чаша гарды из черепа носфаратума, почти человеческого
черепа. Юный маг протянул оружие Шуту и произнес при этом:
-- Это Клинок Мести.
-- Когда-то его звали Шпагой Печали, -- заметил Шут, внимательно
оглядывая череп гарды, -- А еще -- Молнией Канцлера. Мне знакома эта древняя
сталь... -- Шут склонил голову в поклоне признательности: -- Благодарю тебя.
А затем рыцарским движением Шут преклонил колено и обратился к
волшебнику:
-- Благослови, Мерлин!..
И Мерлин произнес, впервые назвав вслух Подлинное Имя клинка:
-- Благословляю тебя и Эстерниен. Доброй Дороги. Хоот векки.
Эхом отозвался преклонивший колено, серебром зазвучали древние руны
слов:
-- Эммер цусам. Флейк цу флейк!
Повинуясь мальчишескому озорству, Мерлин пропел полузабытую строчку из
песни:
-- "Значит, Дорога благословила тебя..."
-- Вот только трава по колено осталась лишь в детских снах, -- вздохнул
Шут.
-- Но остались еще детские сны... Значит -- не все потеряно...


Глава 26

Коридоры были серыми и унылыми, утомляющими своим однообразием. Славик
сбился со счета этажей и переходов, и стройный Мерлинский план теперь
казался маразмом и безумием.
Казалось -- не хватало только плесени на стенах, так это сооружение
смахивало на склеп или заброшеную цитадель вампиров. Не верилось, что такой
угрюмый вид имеют коридоры сияющего своей респектабельностью здания.
Сияющего снаружи... Так порой гнилое нутро обнаруживается у вполне
порядочных на вид людей: сегодня с тобой и клянутся в верности до гроба, а
завтра продаются за вчерашний борщ и готовы всадить нож в спину.
Здание гнило еще с момента постройки: редко когда блистает
непорочностью построенное на костях... Склад, устроенный в церкви, и тот
проживет дольше, чем склад, построенный на руинах церкви...