Тертлдав Гарри. Легион Видесса (Хроники пропавшего легиона - 3)

   - Потом он прибыл сюда, в Город. К Туризину. Ему больше ничего не оставалось. Разве он мог укрыться в монастыре? Он не верит в вашего Доброго Бога. Дракс не должен был становиться мятежником. Скавру это тем более не пристало. Кроме того, Скавр хорошо знает, что он проиграл бы эту игру.
   Туризин посмотрел на Марка очень странным взглядом.
   - Любопытно... Ох как любопытно...
   Глава двенадцатая
   Сейрем нежно поцеловала Виридовикса в губы. В ответ он крепко прижал ее к себе.
   - Ты слишком высокий, - пожаловалась она. - У меня шея немеет, когда я тебя целую.
   - Привыкай, девочка, потому что тебе придется делать это часто. Вот прихлопнем эту блоху - Варатеша...
   То, что в ответ на слова Сейрем Виридовикс отшутился, лучше любых признаний показывало: эта девушка стала очень дорога ему. Им не нужно было говорить лишнего. Они любили друг друга такими, какими были.
   - Ты возвращайся. Знаешь - возвращайся скорей! - проговорила Сейрем, передразнивая галльский акцент Виридовикса так искусно, что оба рассмеялись.
   - Эй, в седло! - раздался хриплый голос Таргитая. - Ты что, думаешь, у нас есть время на твои любовные шашни?
   Но каган не был сердит - он тоже скрывал улыбку. Батбайян, стоявший рядом, открыто ухмылялся.
   - Чтоб тебя взяли вороны, - проворчал Виридовикс. Еще раз обняв Сейрем, он выпустил ее из рук и вскочил в седло. Приземистая степная лошадка жалобно фыркнула: кельт был куда тяжелее, чем хаморы.
   Таргитай бросил взгляд на энари Липоксая.
   - Ты обещал нам десять дней хорошей погоды, - заметил вождь с полуугрозой.
   Первые осенние дожди уже прошли. Война в степи была в руках погоды: мокрая тетива превращала в жалкую насмешку грозные боевые качества лука.
   Энари пожал плечами. Его живот заколыхался под желтым шерстяным плащом.
   - Я видел то, что видел.
   - Хорошо бы ты еще увидел, кто победит, - сварливо сказал Таргитай. На самом деле он не жаловался. Возбуждение, охватившее его перед решающей битвой, заставило отойти на второй план даже чудесное ясновидение энари.
   - В таком случае мы сами узнаем это! - сказал вождь и крикнул: - Вперед!
   Батбайян поднял над головой волчий штандарт клана. Хаморы ударили коней пятками. Впереди скакали разведчики, а на флангах армию Таргитая прикрывало несколько отрядов.
   - Давай, давай, глупая скотина, - обратился Виридовикс к своей лошадке и ударил ее сапогами. Он повернулся, чтобы махнуть на прощание Сейрем, и чуть не свалился с лошади, когда та внезапно остановилась. Виридовикс ухватился за круп, чувствуя себя полным дураком.
   Возможно, последние несколько лет незаметно приучили его к римской дисциплине - о чем кельт даже не подозревал до поры. Ибо армия Таргитая выглядела в его глазах беспорядочным сбродом. Казалось, сам Таргитай командовал ею лишь потому, что за его штандартом следовало больше воинов, чем за штандартами других вождей. Но вряд ли даже Таргитай мог заставить других вождей подчиняться, если только те сами не желали этого. Все они воевали с Варатешем, но причина у каждого была своя.
   Их путь лежал на северо-запад. Навстречу врагу неслось около дюжины разрозненных отрядов кочевников. Размеры этих отрядов были самыми различными: от двадцати воинов в белых шапках из лисьего меха, что следовали за Ойтоширом, до нескольких сотен человек под командой Анакара из клана Пятнистых Котов.
   Пятнистые Коты уступали численностью только клану Таргитая. Как только Кробуз, ненавистный сосед Анакара, присоединился к Варатешу, вождь клана Пятнистых Котов мгновенно принял решение:
   - Коли Кробуз, козлиная задница, выступает заодно с бандитом...
   Подобную причину Аракар счел вполне достаточной, чтобы привести своих людей в орду Таргитая.
   Хаморы знали: нужно отыскать в степи Варатеша и сразиться с ним. Ни общего плана, ни тактики у них не имелось. Когда Виридовикс предложил вождям наметить хотя бы минимальную координацию действий и разработать какой-нибудь согласованный план, Таргитай и другие вожди посмотрели на кельта как на умалишенного. Виридовикс расхохотался, вспоминая об этом.
   - Я стал совсем как римляне, которые тоже вечно мелют всякую чепуху про тактику, - сказал он себе. Тем не менее ему было немного не по себе.
   - Дождь прибил пыль к земле, - обратился к нему Батбайян. - Хорошо.
   - Да уж, о чем я ничуть не жалею, так это о пыли, - согласился Виридовикс. Идти в бой, не задыхаясь при этом от пыли, поднятой копытами, было удовольствием, которого он не знал с тех пор, как покинул влажные галльские леса. Иной раз, вышагивая милю за милей по выжженному видессианскому плато, Виридовикс думал, что вся эта страна состоит из одной пыли.
   Облака поминутно закрывали солнце. По степи гуляли тени. День был холодным, воздух - чистым и прозрачным.
   Спустя минуту Виридовикс спросил:
   - Но если нет пыли, то как наши разведчики отыщут этих ублюдков?
   Батбайян моргнул. Об этом он даже не подумал. Виридовикса охватил гнев: неужели на этом свете у всего обязательно должна быть темная сторона?
   Таргитай растянул рот в улыбке:
   - Для начала им тоже будет трудно обнаружить нас. И знай: невнимательный разведчик - мертвый разведчик. Наши разведчики это знают. Они хорошо смотрят вперед.
   - Ты прав, - нехотя согласился кельт.
   Армия кочевников казалась в несколько раз больше, чем была на самом деле, благодаря запасным лошадям, привязанным позади лошади каждого воина. Грохот тысяч копыт, ударяющихся о сырую землю, напомнил Виридовиксу вечный гул моря.
   - По крайней мере, это не заставляет меня плеваться завтраком, - весело сказал он. Виридовиксу вспоминались шутки Арига насчет того, что укачать может и на лошади. Кельт был рад, что это оказалось лишь шуткой.
   Хотя Виридовикс так и не преодолел отвращения к сырому вяленому мясу, которое хаморы брали с собой в поход, он с удовольствием закусывал овечьим сыром и лепешками, запивая их кумысом. Ему только не хватало сладкого - вина, фруктов или ягод. Когда Рамбехишт дал ему медовых сот, наполненных до краев пахучим медом, и кельт снова ощутил на губах вкус полевого клевера, он понял: теперь он действительно обрел счастье в своей новой жизни.
   - Красивая девчонка, добрая драка и немного меда, когда ужасно захотелось сладенького, - произнес Виридовикс, не обращаясь ни к кому в отдельности, - да разве можно ждать от жизни большего?
   Разбив лагерь на ночь, хаморы ходили от костра к костру: обменивались новостями, рассказывали друг другу разные истории, играли в кости. В ходу у кочевников была самая пестрая коллекция монет, какую только можно вообразить. Иные оказались настолько стертыми, что Виридовикс не мог даже определить, где они отчеканены: в Видессе или в Иезде. Из рук в руки переходили также серебряные квадратики с изображениями драконов или топоров. Таких галл еще не видывал.
   - Халуг, - пояснил кочевник.
   Галл выиграл несколько золотых и одну из квадратных монеток "халуг" халогаев. Эту он припрятал за пазуху: пусть принесет удачу.
   Следующий день похода мало отличался от предыдущего. Степь казалась бесконечной, а люди Таргитая - последними живыми существами на всем ее безмерном пространстве. Но когда в лагере снова запылали вечерние костры, им словно бы ответили далекие отблески над северным горизонтом.
   Воины стали проверять доспехи и оружие. Тут и там было видно, как кочевник застегивает пояс, подтягивает подпругу, оттачивает наконечники стрел. Кое-кто завязал поединки, готовясь к настоящему бою.
   Виридовикс проснулся на рассвете, дрожа от холода. В Галлии деревья бы уже оделись багрецом и золотом, но в степи лишь один цвет указывал на перемену времен года - цвет травы. Некогда зеленое море стало теперь желто-серым.
   - Тут так мрачно. Нет этой степи конца-краю, - пробормотал Виридовикс с набитым ртом - он жевал брынзу.
   Один из хаморов подшучивал над стариками - те оставались в лагере сторожить запасных коней.
   - Если сами не справитесь, - не выдержал старик, - гоните этих ублюдков сюда. Уж мы-то им покажем, на что способны!
   Клан за кланом кочевники седлали лошадей и выступали. Повернув на север, они построились в подобие боевого порядка. Отряд Таргитая удерживал правое крыло. Наблюдая за построением, Виридовикс душевно страдал: слишком велики прорехи между кланами, слишком оторваны фланги от центра. Его утешало лишь то, что у бандитов Варатеша, вероятно, порядка не больше.
   Как черные точки на фоне свинцового неба, появились перед ними всадники. Гул прошел по рядам воинов. Кочевники накладывали стрелы на тетивы, обнажали сабли.
   Люди Варатеша приближались со скоростью, которую Виридовикс, привыкший к пешим сражениям, находил - мягко говоря - неприятной. Кельт взмахнул своим длинным мечом и оглушительно взвыл. То был кельтский боевой клич. На друзей он произвел ошеломляющее впечатление; как восприняли это враги, сказать было трудно.
   Стрелы уже пронзали пространство между армиями. Двое кочевников, вырвавшись вперед, схватились на саблях. Когда бандит свалился с седла, из глоток воинов Таргитая вырвался дружный одобрительный вопль.
   И тут радостный крик одобрения застрял у Виридовикса в горле. Он заметил в центре вражеского отряда знакомую фигуру в белоснежных одеяниях. Авшар! Рослый, на огромном черном жеребце, который чуть ли не вполовину выше низкорослых степных лошадок...
   - Что ж, ты все-таки решил не оставаться в стороне, проклятый колдун, прошептал Виридовикс. - Хотел бы я, чтобы ты не вмешивался!
   Кельт подумал, что отряд Таргитая превосходит по численности банду Варатеша. Но кто знает, скольких воинов стоит один Авшар?
   Однако для раздумий времени уже не оставалось. Армии сближались, осыпая друг друга тучами стрел. Виридовикс знал, что на большом расстоянии он, вооруженный только мечом, бесполезен, и поэтому пока что просто наблюдал за боем, закрываясь маленьким круглым щитом. Смертоносный ритм битвы привлекал какой-то жуткой, нечеловеческой красотой: правая рука тянется за плечо, чтобы взять из колчана стрелу, положить ее на тетиву; свирепый взгляд на цель; выстрел - и вновь рука тянется за плечо... Время от времени плавный ритм движений обрывался: проклятие, стон или вздох - и человек падает с коня... Всадник пытается соскочить с раненой лошади прежде, чем она успеет подмять его под себя...
   Варатеш изумленно наблюдал за тем, как Авшар натягивает свой огромный черный лук. Лук этот был сделан по тому же образцу, что и двойные изогнутые луки, какие имелись у каждого кочевника. Но даже самый сильный из хаморов не смог бы согнуть лук Авшара. Однако князь-колдун натягивал его с такой же легкостью, с какой Варатеш обращался бы с детским оружием.
   Авшар не кричал в знак торжества, когда его стрела поражала цель. Он даже не кивал. Просто спокойно избирал следующую жертву. В этом холодном, расчетливом искусстве таилось что-то чудовищное.
   Стрела свистнула у самой щеки Варатеша. Бандит пригнулся к шее лошади это было бы, конечно, бесполезно, будь стрела нацелена точно. Варатеш пустил стрелу в ответ. Враг свалился с коня. Интересно, не тот ли самый лучник, что пытался убить его?
   - Нет, - молвил Авшар, прочитав его мысли. В голосе князя-колдуна звучала презрительная насмешка. - Какая разница? Он тоже был бы счастлив убить тебя.
   Авшар сказал правду. Но даже слова правды, исходившие от Авшара, оставляли горький привкус.
   Колдун неспешно обводил глазами вражеские ряды в поисках новой цели. Затем бросил черного жеребца влево, сжал его бока коленями, натянул тетиву черного лука до уха... но когда Авшар уже спускал стрелу, Варатеш неожиданно ударил его по запястью. Стрела ушла в воздух. Казалось, князь-колдун вырос в седле. Словно разгневанное божество, он пронзил Варатеша яростным взором.
   - С кем это ты вздумал играть, дурак? - прошипел он. Этот хриплый шепот был страшнее гневного крика.
   Вождь бандитов дрогнул, но даже и сейчас старая ненависть помогла ему выстоять.
   - Рыжеволосый - мой! - крикнул он. - Тебе его не заполучить.
   - Ты смеешь говорить мне, будто я не могу чего-то получить, червяк? Помни, кто я такой!
   Память об этом навсегда осталась с Варатешем. Но он собрал всю свою гордость и бросил Авшару в лицо:
   - А ты, колдун, помни, кто я!
   Наверное, это был самый мужественный поступок в жизни вождя-изгоя. Князь-колдун смерил его ужасным взором из-под шлема.
   - Так, - уронил он наконец. - Еще один щенок меня тяпнул. Что ж, хоть твоя мать и была дворовой шавкой, ты всяко лучше этого паршивого Варданеса, который до последней секунды думал лишь о том, что у него между ног. - Авшар иронически развел руками, будто делая щедрый дар. - Ладно, забирай себе рыжеволосого, если сможешь. Дарю!
   - Он не принадлежит тебе, чтобы ты мог дарить его, - сказал Варатеш. Но очень тихо.
   * * *
   Стрел оставалось все меньше и меньше. Армии постепенно сближались. Сабли сверкали в лучах осеннего солнца. Хамор, бывший рядом с Виридовиксом, вдруг разинул от боли рот: кровь хлестала из его левой руки, на которой были отсечены два пальца.
   - Перетяни их! Быстро! - крикнул Таргитай.
   Всадник вышел из оцепенения. Проклиная все на свете, он обмотал кусочек шерсти вокруг раны и стянул ее кожаным ремешком.
   Один из людей Варатеша несся прямо на Виридовикса. Кельт ударил пятками лошадь, желая встретить врага. Обладая более легким оружием, хамор нанес удар первым. Виридовикс отклонился и следующий удар отбил щитом.
   Прямой меч галла рассек бедро врага. От боли всадник потерял равновесие. Виридовикс нанес рубящий удар, задев лицо противника. Тот залился кровью. Меховая шапка слетела с его головы. Мертвый или потерявший сознание, он рухнул с седла и был подмят своей же лошадью.
   Рамбехишт расчетливо сохранил стрелы, пока бой не стал ближним. На таком расстоянии, стреляя в упор, хамор мог пронзить человека стрелой насквозь или пригвоздить его к коню. Но вот конь Рамбехишта упал - прямо под левым глазом животного торчала короткая стрела. Ловкий, как кошка, суровый кочевник освободился от стремян прежде, чем лошадь коснулась земли, и пружинисто вскочил на ноги, встречая врага с мечом в руке.
   Сражение пешего с конным могло иметь лишь один исход - печальный для пешего. К счастью, Виридовикс находился неподалеку. Услыхав галльский боевой клич, бандит замер - более ужасного воя ему слышать не доводилось. Мгновенная заминка врага дала Виридовиксу время подскакать ближе. Теперь вместо одного противника у бандита их оказалось двое.
   Всадник попытался повернуть назад, но не смог этого сделать из-за тесноты боя. Схватив врага за ногу, Рамбехишт сдернул его с седла и повалил на землю. Виридовикс тут же прикончил бандита.
   Рамбехишт вскочил на лошадь и успел еще пустить стрелу в хамора, подбиравшегося к кельту сзади. Услышав крик боли у себя за спиной, Виридовикс резко обернулся:
   - Спасибо, дружище. Этого пса я не заметил.
   - Долг платежом красен, - отозвался хамор.
   Виридовикс нахмурился. Что Рамбехишт разумеет под этими словами? Может, он собирается когда-нибудь побить кельта на кулаках?
   Теперь против Виридовикса выступили сразу трое. К счастью, один из хаморов Таргитая поразил первого из них быстрым броском копья. Двое уцелевших продолжали нестись к галлу. Виридовикс издал на всякий случай еще один неистовый вопль, однако врагов это не остановило. Быстро сообразив, что к чему, он пришпорил лошадь и рванулся к ближайшему из противников. Внезапно сорвав свою покрытую бронзовыми полосами кожаную шапку, Виридовикс метнул ее в лицо врага. Затем развернул коня с ловкостью, какой сам от себя не ожидал, и обрушил меч на голову замешкавшегося бандита. Третий противник в страхе ускакал. Кельт громко захохотал:
   - Беги к своей мамаше, трусливый щенок! И дважды подумай, прежде чем снова играть в мужские игры!
   Кровь стекала с длинного галльского меча, которым размахивал Виридовикс. Ради этого и создавалась богами битва: врагов побеждает искусство, крепкая сталь и железная воля! Сила кипела в жилах, бурля и опьяняя, как крепкий кумыс.
   Виридовикс отбросил с лица длинные волосы и огляделся по сторонам. Ему нелегко было оценить размах сражения. Конные схватки занимали так много места! Они текли, как ртуть. Хуже всего было то, что Виридовикс даже не мог понять, какой из отрядов вражеский, а какой - Таргитая. Слишком далеко! Слишком большие расстояния!
   Похоже, в центре поля шла своя битва внутри битвы: там Пятнистые Коты Анакара схватились с Прыгающими Козлами Кробуза. Давние соперники встретились с оружием в руках.
   Большинство союзников Варатеша, похоже, сосредоточено здесь - судя по штандартам. Они, конечно, могли сражаться и под его черным флагом. Но вожди кланов не рвались отдавать себя под начало изгоя.
   Воины Анакара бились с превосходящими силами врага. На Пятнистых Котов давили со всех сторон. Таргитай махнул рукой своему сыну, и Батбайян со своим отрядом поспешил на выручку. В отличие от Виридовикса, молодой хамор с первого взгляда отличал союзника от неприятеля. Его люди закрыли растущую брешь и заставили Кробуза отойти.
   Ожесточенные битвой, подбодренные поддержкой, Пятнистые Коты сражались теперь с удвоенным воодушевлением. Таргитай взял остальных людей своего клана, чтобы ударить по бандитам, обойдя их с левого фланга.
   И там лицом к лицу его встретил Авшар. Князь-колдун возглавил пятьдесят отборных головорезов, покрытых шрамами негодяев, которым ведомы все уловки, применяемые в битвах, - и честные, и предательские. Да, то были законченные негодяи - но отнюдь не трусы. И если они никому не давали пощады, то и для себя ее не искали. Авшар на своем громадном черном жеребце возвышался над хаморами, как большая военная галера над шлюпками. Его ужасный лук висел у него на плече. Широкий длинный меч Авшара собирал обильную кровавую жатву.
   - Еще один болван! - закричал он, когда один из всадников Таргитая поскакал на него. Лезвие меча со свистом опустилось на шею кочевника. - Это тебе за глупость! Скотос вечно будет грызть твою душу!
   Виридовикс возвысил голос, стараясь перекричать шум битвы.
   - Авшар!
   Князь-колдун вздрогнул, поворачиваясь, как собака, почуявшая запах дичи.
   - Сюда, ты, вонючий пес! - надрывался кельт. - Ты искал Скавра! Я отвечу за него!
   - И тут же сдохнешь! - Авшар пришпорил коня и вырвался далеко вперед. Прочь с дороги, падаль для ворон! - крикнул он, повелевая своим воинам расступиться. Он поднял меч и издевательски отсалютовал галлу. - Ты ужасно рассердишь нашего дражайшего Варатеша, так глупо подарив мне свою жизнь!
   Виридовикс едва отбил первый удар колдуна, повернув щит так, что клинок пришелся плашмя. Иначе Авшар пробил бы его щит насквозь.
   Крупный конь колдуна тянул на себе все доспехи Авшара. Колдун закрывался щитом в форме треугольника, покрытым медью и украшенным узорами, напоминающими орнаменты намдалени. По сравнению с тяжелыми доспехами Авшара куртка из вываренной кожи, в которую был облачен Виридовикс, казалась чуть ли не льняной тряпкой.
   Одной силой Авшара не победить, понял галл. Он повернул коня для следующего захода на врага. Нужен ум. Нужна хитрость. Виридовикс вспомнил урок, который извлек из схватки с Варатешем: в конном бою лошадь - такой же оружие, как и меч. Это было в особенности верно, когда речь шла об огромном жеребце Авшара. Черный конь разбивал головы людей копытами, подбитыми железными подковами.
   Князь-колдун галопом несся на Виридовикса. Кельт тоже пришпорил свою лошадку. Когда они снова столкнулись, рубящий удар кельта был нацелен не на кольчугу Авшара, а на жеребца. Но кельт плохо рассчитал скорость. Вместо того чтобы поразить коня между глаз, клинок вырвал клок мяса с шеи животного.
   Этот удар, впрочем, сослужил неплохую службу. Раненый конь заржал от неожиданной боли и резко остановился, взбрыкнув. Авшар едва не выпал из седла. Взревев от ярости, князь-колдун прижался к гриве коня. Но хотя он и удержался в седле, раненое животное уже плохо слушалось: быстрым галопом конь понесся прочь, вынося Авшара из боя.
   - А ну вернись, вшивый пес! - весело гаркнул Виридовикс. - Потеха только началась!
   Авшар быстро повернулся в седле и выкрикнул заклинание. На миг поле битвы качнулось, и все потемнело в глазах кельта. Но вот символы друидов на галльском клинке заискрились ярким золотым светом, отражая злые чары. Зрение Виридовикса прояснилось. Он сжал рукоять меча с благодарностью, как ладонь друга.
   Довольно долгое время битва продолжалась без особого перевеса для той или иной стороны. Коротких передышек едва хватало для того, чтобы хлебнуть воды. Солнце перешло с юга на запад, прежде чем Виридовикс сообразил, что чаще двигается вперед, чем назад.
   - Дави их, дави! - кричал Таргитай. - Сейчас они сломаются!
   Но когда всадники Таргитая были уже готовы начать атаку, которая навсегда покончила бы с бандитами, слева и из центра послышались тревожные крики. Виридовикс разобрал самое страшное слово из тех, что звучит в степи:
   - Огонь!
   В воздух высоко поднимались клубы густого черного дыма. Отряды бандитов скрылись за стеной пламени.
   Лицо Таргитая почернело от гнева.
   - Грязные псы! Не могут умереть мужчинами! Как они посмели прикрыть отступление огнем!
   До слуха Виридовикса донесся злорадный смех Авшара. Теперь кельт знал, что его надежды рухнули. Языки пламени бежали куда быстрее, чем при обыкновенном пожаре. Направление им указывала дьявольская воля колдуна.
   Лошади дико ржали, люди кричали от ужаса, когда волны огня сметали их с пути. Авшар набросил на воинство Таргитая дьявольский огонь, как сеть. Он загонял кочевников, как охотник загоняет диких лошадей, окружая их пламенем со всех сторон. И это пламя бежало с невероятной скоростью. Состязаться с ним не смог бы ни один зверь.
   Когда огненная ловушка захлопнулась, Варатеш с новым воодушевлением пошел в атаку. Союзники Таргитая тряслись от ужаса при виде могущества Авшара. Теперь некоторые бывшие друзья поспешили напасть на уцелевших воинов Таргитая. В этот миг никто не мог бы остановить их.
   Отступление остатков разбитой армии, которое последовало за этой атакой, больше напоминало бегство. Виридовикс пытался остановить его, прорубая себе дорогу сквозь вражеские ряды, - он рвался к Авшару. Князь-колдун соскочил с раненого скакуна, чтобы лучше управлять заклинаниями.
   Отчаяние кельта горело ярче колдовского пламени. Очень немногие осмеливались встать на пути рыжеволосого гиганта.
   Варатеш бросился было на выручку Авшару, но колдуну не требовалась ничья помощь. Метнув быстрый взгляд на Виридовикса, Авшар выкинул вперед руку, посылая язык пламени, который длинной струей зажег полосу сухой травы.
   Кельт мчался вперед, даже не пригнувшись, уверенный в том, что галльский меч поможет отразить дьявольские чары. Но степная лошадка Виридовикса ничего не знала о колдовстве. Фыркая, она попятилась от вспыхнувшего перед ней пламени. В ее кротких глазах появилась дикая паника. Несмотря на все усилия всадника, она отказывалась идти дальше. В отчаянии кельт выкрикнул имя Эпоны, умоляя прийти к нему на помощь, но кельтская богиня-лошадь не имела в этом мире никакой власти. Сквозь пламя мелькнуло лицо Авшара.
   - Ладно, тогда я пойду один! - зарычал кельт, пытаясь удержать лошадь и спрыгнуть на землю. Но Варатеш, выбрав удачный момент, выстрелил из лука. Стрела засела в крупе лошади. Животное заржало, взбрыкнуло, едва не сбросив седока, а потом бешено понеслось назад.
   Это было, пожалуй, и к лучшему. Подхлестываемое болью, обезумевшее животное далеко опередило преследователей Виридовикса. Ядовитый смех Авшара жег уши кельта. Когда он наконец сумел остановить лошадь, то ему осталось лишь одно: присоединиться к разбитой армии Таргитая.
   Хаморы отступали. Бандиты и их союзники не преследовали врага. Люди Варатеша кружили у огненных стен, как мухи над падалью. Там, в огненной тюрьме, были заперты воины Таргитая. Трава давно прогорела, но пламя не опадало. Черный, как печаль, дым поднимался в осеннее небо.
   Кробуз низко наклонился в седле, когда Варатеш проезжал мимо. Бандитский вожак был утомлен. Но, несмотря на страшную усталость, он испытывал ни с чем несравнимую радость: наконец-то его власть признали настоящие вожди. К этому он стремился столько горьких лет. Теперь он наконец занял подобающее место место, которое принадлежало ему по праву. Он добился своего, несмотря на происки врагов. О, они долго не хотели признавать за Варатешем его права!
   Вождь-изгой сжал губы. Теперь все его недруги воочию убедились в силе и могуществе некогда презираемого ими изгнанника. Пламя трещало впереди, словно желая напомнить о победе, которая пала ему в руки, точно птица.
   Как бы подтверждая это, Авшар подошел к Варатешу и встал рядом.
   - Что ты будешь делать с этими? - спросил князь-колдун, махнув рукой в сторону воинов, запертых в пылающей тюрьме.
   После такой великой победы Варатеш вполне мог позволить себе великодушие.
   - Если захотят, пусть сдаются на мою милость.
   Пожав плечами, Авшар обернулся к ближайшему столбу пламени:
   - Эй, сдавайтесь на милость Варатеша, великого кагана королевского клана Пардрайи!
   Великий каган королевского клана! Варатеш в смятении понял вдруг, что так оно и есть. Неистовая гордость наполнила его душу.
   В огненной ловушке находились Ойтошир и трое его воинов - все, кто уцелел из клана. Копоть покрывала их белые шапки из лисьего меха. Ойтошир был ранен, но дух его оставался крепок.