Тырин Михаил Юрьевич. Фантомная боль

   — Нет, обедать здесь мне уже не хочется.
   Обжора сел на землю, снял ботинок.
   — Колется что-то, — пожаловался он. — Наверно, камень залетел.
   — Можно и отдохнуть, — пожал плечами Самурай и сел рядом, скинув сумку.
   — Отдыхайте, — сказал Леденец. — Я пройдусь вперед. А то скажете, что я прохлаждался, пока вы в поте лица...
   — Не ходи один, — посоветовал Самурай.
   — Пойдешь? — Леденец посмотрел на Антона. Тот пожал плечами.
   — Пошли.
   — Что-то ты сегодня неразговорчивый, — заметил Леденец, когда они уже шагали вдоль бетонного желоба, обходя или перепрыгивая через мотки ржавой проволоки, обрезки труб и груды сучьев.
   — Я всегда неразговорчивый.
   — Но не так...
   — Голова что-то плывет. Я, наверно, простыл за ночь.
   Антон и в самом деле с утра чувствовал себя неважно. Специальная одежда все же не уберегла его от ночной сырости.
   — Сказал бы Печеному — у него полсумки разных пузырьков.
   — Я думал, само пройдет. Можно я спрошу у тебя одну вещь?
   — Спроси.
   — Зачем ты пытался продать мне «паленый» процессор?
   Леденец тяжело вздохнул, не очень-то желая обращаться к этой теме.
   — Знаешь, есть такое понятие — изучение покупательского спроса?
   — Знаю.
   — Меня просили проверить, насколько хорошо эта штука сделана. То есть на какой день ты бы догадался, что «Хризолит» ненастоящий.
   — В первый вечер бы догадался.
   — Но я не знал, что этот блок вообще полное дерьмо. Я думал, хоть чуточку соответствует.
   — А кто просил, ты мне, конечно, не скажешь?
   — А тебе интересно? Могу сказать только, что все они уже в местах не столь отдаленных, обдумывают планы на будущее. Когда меня взяли — ЭКОПОЛ протряс все их мастерские, склады и квартиры. За один вечер шестьдесят человек арестовали. Даже мне эти чертовы процессоры не простили.
   — Не понимаю, на что эти твои клиенты вообще рассчитывали?
   — Они хотели сделать в городе несколько больших продаж — и быстренько исчезнуть, пока покупатели не просекли, в чем дело. Но тебя-то это не касается. Тебе я деньги сразу бы вернул.
   — Мог бы просто так дать посмотреть. Попросил бы проверить — я бы и сказал свое мнение.
   — Нет. Тут важна чистота эксперимента. Они должны были точно знать, сколько лохов будет пребывать в счастливом неведении. Чтоб знать, когда сруливать.
   — А они не могут быть связаны с теми, кого мы здесь ищем?
   — Вряд ли. Здесь замешана разведка технологии, а те ребята ни за что не полезли бы в такие дебри. Не тот уровень. Воспроизвести натуральный «Хризолит» может только очень серьезная контора.
   — Что-то не похоже, что здесь есть серьезные конторы.
   — То-то и оно. Я сразу понял, тут дело нечисто. А впрочем, любая солидная фирма могла устроить здесь разведцентр. Даже удобнее — никто сюда не сунется.
   — Разберемся, — вздохнул Антон.
   — Не-ет, — усмехнулся Леденец. — Разбираться будут другие. А твое дело — найти.
   — Значит, найдем. По-моему, нам уже пора возвращаться.
   — Да, пошли обратно... — И вдруг Леденец схватил Антона за руку. — Нет, постой! Смотри...
   Сквозь сплетение деревьев проглядывались очертания какого-то большого здания. Оно было еще далеко, и рассмотреть его подробно не представлялось возможным.
   — Оно? — осторожно поинтересовался Антон.
   — Не знаю... Похоже. Ну что, пойдем смотреть или позовем остальных?
   Антон некоторое время колебался. Слишком велик был соблазн все узнать самостоятельно и поскорее.
   — Давай глянем одним глазком — и обратно, — решился он.
   Здание было сварено из листов железа и обвешано бахромой самых разных механизмов. Оно покоилось на шести парах гигантских колес и достигало в высоту доброго десятка метров.
   — Ну точно! — зачарованно пробормотал Леденец. — Передвижной ДОК, как я и говорил. И, кажется, действующий — смотри, стальная полоска на рельсе даже блестит.
   — Пошли за нашими, — сказал Антон.
   — Ага... Сейчас, чуть вперед пройдем, посмотрим...
   Антон испытывал неясную тревогу. Ему казалось, что вдвоем с Леденцом они совершенно беззащитны, и с ними может случиться все что угодно — даже автоматы не помогут.
   Леденец пнул ногой опору шасси, сбив с нее кусок ржавчины.
   — Как оно еще не развалилось, интересно... Ну ладно, за углом посмотрим — и тогда уж точно обратно пойдем.
   До угла пришлось прошагать не меньше двух десятков метров. Передвижной ДОК был широким и приземистым. Леденец сделал последний шаг и вдруг отпрянул назад.
   — Стой! — яростно прошипел он, хотя Антон и так остановился как вкопанный.
   — Что?!
   — Там кто-то есть. Там стоит машина.
   Антон невольно втянул голову в плечи и медленно повел глазами по сторонам, проверяя, нет ли поблизости посторонних наблюдателей.
   — Я посмотрю, — тихо произнес он и высунул голову за угол.
   Он сразу увидел темно-зеленый джип «Рэптор» с открытой дверцей. Машина была самая обычная, хорошая и никак не походила на тех ржавых механических мертвецов, что встречались раньше.
   Антон быстро подался назад, потому что к «Рэптору» подошел какой-то человек с висящим за спиной карабином. Он влез в кабину, повозился там, и через несколько секунд донеслась музыка из динамиков магнитолы.
   — Назад! Быстро! — прошептал Антон.
   — Да знаю я...
   Антон продолжал оборачиваться, даже когда очертания ДОКа исчезли за стеной деревьев. И он, и Леденец инстинктивно пригибались, опасаясь быть замеченными.
   Запахло дымом. Оказалось, Печеный разжег огонь и уже что-то подогревал на нем в своей кастрюльке.
   — Вы вовремя, — сказал он. — Я тут нашел неплохую воду, хоть чаю попьем.
   — Там можно, кстати, ноги помыть, — добавил Самурай. — А чего вы такие взмыленные?
   — Гасите огонь! — задыхаясь, проговорил Антон. — Мы нашли передвижной цех. Там люди.
   — Что?! — Самурай вскочил. — Кто... сколько?
   — Я видел одного. Но он на машине!
   — И с оружием, — добавил Леденец.
   — Ах, с оружием... — проговорил Самурай, заметно волнуясь. — А этой антенны вы там не видели?
   — Ну мы ж на крышу не поднимались...
   — Так-так-так... — Самурай начал ходить взад-вперед, заводясь с каждой секундой. — Значит, чай будем пить потом. Печеный, завалишь ты одного человека своими спичками без шороха?
   — Можно, — отозвался Печеный.
   — Тогда быстренько собрались — и пошли...
   Когда ржавая громада ДОКа уже ясно различалась, Самурай велел всем остановиться.
   — Всей толпой мы туда не попремся — шума наделаем. Печеный, идешь ты и... — Он повернулся к Леденцу и Антону, выбирая между ними. — И Леденец. Покажешь Печеному, что там и как. Все ясно?
   Печеный с Леденцом без лишних слов исчезли из вида. Остальные сели в траву, погрузившись в тягостное ожидание.
   Однако оба быстро вернулись.
   — Их там уже двое, — сообщил Печеный. — Я бы и со вторым мог управиться, но они с оружием — шум будет...
   — Шума не надо, — согласился Самурай.
   — Я, кстати, наверх слазил, по лесенке, — добавил Печеный.
   — И что, есть антенна?
   — Ну... Я не знаю — антенна или нет, я их не видел никогда. Но что-то есть. Что-то большое, все в проводах, в зеркалах...
   — Она, — уверенно проговорил Обжора. Самурай порылся в сумке, достал горсть патронов с необычными голубыми метками на гильзе.
   — У меня немножко гидропатронов есть, — сказал он. — Стреляют хоть и не бесшумно, но тихо.
   — Так прямо сразу и стрелять? — недовольно спросил Леденец.
   — Обожди, — Самурай посмотрел на Обжору. — Пойдешь?
   — А то! — с готовностью ответил Обжора.
   — Все идут, а я остаюсь? — с возмущением сообразил Антон.
   — И ты иди. Только тихо!
   — Надо сделать все с одного выстрела, — сказал Самурай, когда они с Обжорой залегли в полосе густого кустарника. Джип был как на ладони, двое незнакомцев с карабинами стояли рядом и что-то пили по очереди из большой пластиковой бутыли. И по одежде, и по лицам они сильно отличались от коренных обитателей Немой земли. Явно эти люди не испытывали недостатка в еде и бытовых удобствах.
   — Считаем про себя до пяти — и валим их, — отозвался Обжора, пристраиваясь к прикладу. — Поехали...
   Выстрелы были не громче, чем удар молотком по камню. Одному из чужаков пуля сразу пробила голову, второй схватился за плечо и, не удержавшись, ударился о дверцу машины. Самураю пришлось сделать второй выстрел.
   — Зачем сразу стрелять? — процедил Леденец. Антон заметил, что он дрожит, впервые увидев расстрел. — А если они ни при чем? А если это климатологи?
   — Вовремя спохватился, — ухмыльнулся Печеный.
   — Что ж ты не сходил, не познакомился? — зло добавил Обжора. — Я лично шкурой дорожу. Тем более что могу стрелять по своему усмотрению.
   — Кончайте базарить, — шикнул на них Самурай. — Ждем пять минут. Если никто больше не появится, идем смотреть эту ржавую коробку изнутри.
   — Все идем? — уточнил Обжора. — А то, может, двоим остаться?
   Самурай на несколько секунд задумался.
   — Нет. Идем все.
   В нутро ДОКа вел раскладной железный трап, свисающий со стены, как вывихнутая конечность огромного железного зверя. Там среди пыльного полумрака громоздились корпуса давно остановившихся механизмов. Цех состоял из трех этажей-уровней, все было тесным и запутанным. Бойцы быстро утомились толкаться вместе в узких проходах и разбрелись поодиночке. То и дело со всех сторон слышался их шепот, шарканье, шорох одежды.
   Чувство опасности непозволительно быстро улетучилось. Бойцы уже не таились и почти в полный голос перекликались друг с другом. На третий этаж Антон вошел первым. Здесь было светлее, потому что немногочисленные механизмы не заслоняли свет, проникающий сквозь маленькие окошки без стекол. Голоса снизу доносились глухо, как сквозь толстый войлок.
   Антон медленно шел по проходу, обходя лужи черного загустевшего машинного масла, и видел, что этаж совершенно пуст. Автомат уже беспечно висел у него на плече. Он шел, пока не достиг узкой невзрачной двери, сваренной из листового железа. Не задумавшись, он толкнул ее и шагнул вперед.
   Небольшое квадратное помещение было освещено мягкими лучами газовых ламп. На длинном — во всю стену — столе подмигивали индикаторами беспорядочно расставленные электронные блоки. В кресле перед ними сидел человек.
   Антон видел только край его затылка. Человек работал с сетевым терминалом и был так увлечен, что даже не обернулся на шум.
   — Ну, чего опять надо? — спросил он, принимая Антона, видимо, за одного из охранников. — Звонить домой больше не дам, некогда.
   Антон совершенно растерялся. Не услышав ответа, незнакомец все же обернулся.
   Антон оцепенел.
   — Это еще что? — изумленно проговорил человек. — Интересно... Очень знакомое лицо...
   — Ну еще бы, — медленно сказал Антон. — Шесть лет на одном факультете... Джамбул.
   Это был действительно Джамбул, хотя и изменившийся. Он стал подчеркнуто самоуверенным и преувеличенно взрослым. Антон никогда не мог бы представить его таким, но факт оставался фактом. Перед ним стоял переродившийся Джам.
   Джамбул быстро взял себя в руки, что тоже удивило Антона. Несколько минут он вглядывался в лицо пришельца, пытаясь узнать его под маской дикого бродяги.
   — Антоха... — наконец проговорил он. Радости в его голосе, понятно, не было. — Откуда ты взялся?
   — Я? Да вот... Ты насчет работы что-то мне писал, вот я и пришел... приехал то есть...
   Антон понимал, что несет полнейшую чушь. Но надо было что-то говорить — чтобы заполнить пустоту, запрятать под словами неловкость, протянуть время, пока не появятся Самурай, Обжора и все остальные. Уж они-то знают, как поступить дальше...
   — Что ты городишь, какая работа?! — Джам был и изумлен, и испуган одновременно. — Откуда ты взялся, как сюда попал?
   Тянуть время и дальше было невыносимо. Антон понял, что Джамбул больше не станет выслушивать бредовые объяснения. Но что он сделает? Как назло, этаж оставался пустым. Команда все еще возилась внизу.
   — А автомат откуда? — допытывался Джамбул. — Зачем он тебе?
   — Автомат?.. — Антон снял оружие с плеча, направил ствол вперед. — Встань к стенке, положи руки на затылок.
   — Что?!!
   У Антона пересохло в горле — он даже потерял способность говорить. Но сейчас необходимо было настоять на своем требовании. Оно было сказано слишком вялым, нерешительным тоном, что могло сойти за дурную шутку или просто за сбой в психике. Получилось вовсе не то впечатление, которое в данный момент требовалось.
   Антон поднял ствол вверх и нажал спуск. Пуля с визгом отлетела от железного потолка в стену. Антон запоздало понял, что не следовало стрелять в этом крошечном помещении, где рикошет мог наделать каких угодно бед.
   Джам побледнел и медленно повернулся к стене, уперев в нее ладони. Поступок Антона, видимо, потряс его.
   — Что ты делаешь? — негромко спросил он. — Кто тебя сюда привел?
   Если бы это был посторонний человек, Антон, может, грубо оборвал бы его и приказал заткнуться. Но это был Джамбул. Старый приятель, однокашник, один из немногих, с которыми раньше Антон мог разговаривать на одном языке. Прошлое лежало на сердце тяжелым камнем.
   — А тебя кто сюда привел? — спросил Антон.
   — Да не твое дело!
   Сзади наконец раздался топот, и в комнату влетел Самурай, а за ним и все остальные. Сразу стало легче дышать, можно было опустить автомат, нелепо целящийся в спину недавнего товарища.
   — Кто такой? — раздался удивленный голос Печеного.
   Джамбул с опаской оглянулся, быстро пробежав взглядом по лицам непрошеных гостей.
   — Не ломайте аппаратуру, — тихо попросил он. — Если нужны детали или металл — я вам дам.
   Бойцы переглянулись.
   — Спасибо, не надо, — удивленно проговорил Самурай. — Кто ты такой и что тут делаешь?
   — Работаю, разве не видно?
   — Один работаешь? Маловат штат для такой большой лесопилки.
   — Не один...
   — Один, один! — заверил его Обжора. — Твои друзья не в счет. Уже...
   Джамбул издал какой-то сдавленный звук и замолчал. Антон тем временем сел в кресло, придвинул клавиатуру.
   — Так и есть, — сказал он. — Комплект оборудования для спутниковой связи формата «Спейс-Контроль». То, что искали...
   — Отлично! — заключил Самурай. — Вот и расскажи нам, дорогой лесопильщик, что ты тут через свои антенны передаешь и вообще какими делами занимаешься.
   — Да ничего я не передаю, — Джам был уже по-настоящему испуган. — Просто работаю в сети.
   — И для этого нужно было в такую глухомань ехать? Чтоб в сети поработать?
   — Да нет же, я работаю на нефтехиме! А здесь у меня оборудование стоит. Антон, скажи ты им!
   — Так вы друзья! — удивился Самурай.
   — Знакомые, — буркнул Антон, не отрываясь от монитора.
   — Разговорчик плотный предстоит, — подал голос Печеный. — Давайте-ка с этим нефтехимиком вниз сойдем, чтоб не шуметь, а Антоха пусть поглядит компьютеры. Может, что-то и найдет.
   Антон не обернулся, когда сзади раздалась возня, и Джам сдавленно произнес его имя, прося заступничества. Он смотрел на монитор, хотя и ничего не видел. Он просто смотрел в монитор — это был повод не оборачиваться.
   Лишь когда голоса внизу стихли, Антон собрался с мыслями и обратился к терминалу. Перед ним было пустое окно регистратора. Похоже, Джам успел очистить экран, прежде чем начались неприятности. Впрочем, это ровным счетом ничего не значило. Антон вывел список последних команд и быстро восстановил в оперативной памяти материал, с которым работал Джам перед его приходом. Это был огромный и бессмысленный файл под ни о чем не говорящим названием. Он мог быть либо шифровкой, либо просто плодом глобального сбоя, которые часто случались при работе со специальными космическими форматами. Разбираться Антон не стал, а просто настроил порт обмена и «скачал» содержимое файла в память своего «Титана».
   Неплохо было бы узнать адрес, с которого Джам получил этот файл. Трехзначный индекс совершенно ни о чем не говорил, и пришлось искать телефонный каталог. К удивлению Антона, в памяти терминала искомого массива не нашлось. Несколько минут он сидел, задумчиво перебирая клавиши. И вдруг наткнулся на нечто неожиданное.
   В операционную систему был инсталлирован пакет программ для управления медицинскими стендами. Здесь было все или почти все, что нужно для полноценного госпиталя: начиная от алгоритмов для искусственных органов и кончая сложнейшей программой «Робот-хирург». Теоретически не сходя с этого места можно было проводить через сеть операции для пациентов в любой точке планеты. Антон несколько минут удивленно просматривал пакет, не понимая, зачем он здесь, а затем увидел программный модуль для нейростимулятора.
   В голове зашевелились смутные воспоминания и подозрения. Антон выскочил из кресла и начал возбужденно кружить по комнате. Отрывочные воспоминания никак не могли собраться в одно целое. Биоинформационные системы, аналоговое кодирование, нейростимулятор, украденная информация, инженер «Мосэлектроники», лежащий в больнице с черепно-мозговой травмой, странный диагноз «ложные фантомные боли»... Антон был убежден, что стоит ему еще немного поразмышлять, и он сможет все увязать, разложить по полочкам и дать развернутый ответ ЭКОПОЛу — откуда у инженера фантомные боли, а у иностранцев — секретная технологическая информация.
   Его раздумья прервал Леденец.
   — Поехали! — крикнул он с порога. — Этот черт нам все рассказал. Тут в пятнадцати километрах брошенный нефтехимический комбинат — там их несколько сот человек. У них и цеха, и лаборатории — короче, надо смотреть.
   — Что он еще рассказал?
   — Больше ничего особенного, я же говорю, надо смотреть. Говорит, у них там прямо на территории комбината устроена небольшая фабрика по производству пластиковых стаканчиков, упаковки, солнечных очков и прочей дребедени. Если там полазить, можно что-нибудь найти, как ты думаешь? Кстати, ты сам-то откопал чего-нибудь?
   — Да так... ничего существенного, — Антон не хотел делиться своими соображениями раньше времени.
   — Мы нашли в машине пожрать и еще — пиво, представляешь? — похвастался Леденец, когда они спускались по лестнице.
   — А где Джам? В смысле, этот парень...
   — Ребята решают, что с ним делать. То ли сразу пристрелить, то ли здесь привязать и уехать.
   Антону стало не по себе. Спустившись к машине, он отвел в сторону Самурая.
   — Я слышал, вы собираетесь этого парня кончить?
   — Да нет, — чуть помедлив, ответил Самурай. — Не сейчас. Думаю, мы можем из него еще кое-что вытрясти. Сейчас он покажет нам дорогу, а там видно будет.
   — Надо его приберечь, — сказал Антон. — Если он действительно в чем-то замешан, то может дать показания. Он может оказаться единственным нашим доказательством.
   — Так уж и единственным? — фыркнул Самурай. — Он сам сказал, что на комбинате народу — тьма.
   — Может, и тьма, да только это не тот народ. Я с Джамом давно знаком. Если там есть что-то для нас интересное, то он знает об этом все! Не такой он человек, чтоб простой «шестеркой» быть. Наверняка он один из первых. И кроме того, помнишь, кого мы ищем?
   — В каком смысле?
   — На инструктаже говорили, что предположительно разведку ведет одна из ближневосточных стран. Если мы возьмем в оборот одного из них, скорее всего ничего не добьемся. Это мусульмане, они с именем Аллаха любую боль выдержат, ни слова против своих не скажут. А Джам — наш. Его легче будет раскрутить, наверняка он работает на них только потому, что хорошо платят.
   — Можно ехать! — крикнул Обжора. Он только что закончил затаскивать трупы охранников под гигантские колеса ДОКа.
   — Хорошо бы, если так, — продолжил разговор Самурай. — А если он ни при чем и на этой фабрике действительно делают только стаканчики?
   — Тогда придется его отпустить, — пожал плечами Антон. — Что тут еще поделаешь?
   — Отпустить? — Самурай покачал головой. — Тогда нам тем более придется его кончить. Потому, что он может дать совсем другие показания — против нас, соображаешь?
   Через минуту «Рэптор» уже трясся по извилистой колее, идущей вдоль магистрали ДОКа. Связанного Джамбула сунули за сиденья, туда, где лежало запасное колесо и алюминиевый бочонок с горючим. Антон сидел на переднем кресле, затылком чувствуя его взгляд. Впрочем, это могло просто казаться.
   — Куда дальше? — спросил из-за руля Печеный.
   — Скоро поворот налево, — донесся глухой голос Джамбула. — Его хорошо видно, не ошибешься.
   За поворотом машина выбралась на бетонную дорогу, неплохо сохранившуюся. И сразу начали появляться многочисленные следы промышленной разработки района — брошенные машины, остатки зданий неизвестного назначения, лужи кислого гудрона и горы разнообразного хлама.
   Деревья встречались все реже, пока местность не перешла в заболоченную равнину, по которой робко кралась колея-стежка. Вскоре показался комбинат. Он вырастал, поднимался из-за горизонта, как полоса черной плесени, ползущей к небу остриями труб и перегонных колонн. Печеный вдруг остановил машину.
   — Мы так и попремся туда? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Средь бела дня, на ворованной машине, со связанным мужиком в багажнике?
   — Где находится эта ваша фабрика? — спросил Самурай, покосившись на Джамбула.
   — Я же говорил, на комбинате.
   — Комбинат большой. Где именно?
   Джам запнулся.
   — Я не могу вот так, на пальцах, объяснить. Надо показывать.
   — Скажи хоть, далеко отсюда? — попросил Печеный. — Сильно нам углубляться, или где-то с краю?
   — Да нет, не с краю...
   — Больше вы его слушайте, — проворчал Обжора. — Он вам сейчас наговорит. Пусть едет с нами и показывает!
   — Сейчас и вправду нельзя, — сказал Самурай. — Надо ночью.
   — Мы там ночью ничего не найдем! — взвился Леденец, который очень не любил темноты. — И времени жалко. Я предлагаю пойти сейчас или поехать. Хотя бы найдем место, а ночью будем смотреть.
   Джамбул настороженно слушал.
   — Что вам нужно-то? — тихо спросил он. — Вы спросите. Может, я так скажу — и разойдемся по-тихому?
   Все одновременно с удивлением посмотрели на него.
   — Ну что, скажем мальчику? — развеселился Обжора.
   — Не скажем, — ответил Самурай. — Сами разберемся.
   — А если не разберемся — тогда, конечно, скажем, — добавил Печеный. — И скажем, и спросим...
   Обжора приблизился к Самураю и очень тихо прошептал:
   — А чего нам, собственно, лезть непонятно куда? Давай-ка прямо здесь раскрутим парня на нежный разговор. Против спичек Печеного он не устоит, все выложит. Вот тогда и полезем...
   — Говорить с ним, по-моему, сейчас не о чем, — вздохнул Самурай. — Сначала надо смотреть, а потом спрашивать по делу.
   — Ну, как знаешь...
   — Поехали! — пробурчал Печеный, включая зажигание.
   Комбинат надвигался мрачной черной грудой сплетенного железа. Он был настолько огромен, что поражал воображение. Никто даже не разговаривал, все смотрели вперед. Одновременно он обступал дорогу с боков коробками опустевших складов, бесконечной чередой труб и эстакад.
   Вскоре машина пошла между двух цехов, каждый из которых был в длину не меньше полукилометра. Эхо работающего двигателя стелилось по гладким стенам, поднимающимся на головокружительную высоту. Вдоль дороги развесили ветви давно не стриженные деревья — видимо, прежние хозяева заботились об озеленении своего предприятия.
   — Стоило строить такую громаду, чтоб потом все бросить? — проговорил Обжора.
   — А никто и не бросал, — ответил Леденец. — Это все временно заморожено. Они сюда еще вернутся.
   — Пока они вернутся, местная шпана тут им все разломает.
   — Тогда продадут комбинат нашим. Наши добрые — они все купят.
   — Зачем покупать, если скоро и так все будет наше? — хмыкнул Обжора. — Срок аренды ведь истекает.
   — Слишком философский вопрос, — ответил Леденец. — Русское гостеприимство, знаешь ли...
   — Купят, — подтвердил Самурай. — А потом опять продадут — в два раза дешевле. И, как обычно, сделают на этом деньги совсем чужие люди. Печеный, притормози.
   Тот выполнил просьбу и выключил двигатель.
   — Смотрите, в цехе ворота приоткрыты. Может, там и обождем до вечера?
   Обжора взял автомат и осторожно приблизился к воротам. Облупленная створка пронзительно заскрипела, когда он стал отодвигать ее в сторону.
   — Пусто, — сказал Обжора, вернувшись.
   «Рэптор» медленно закатился в огромное гулкое помещение. Похоже, это был механический цех — вдаль уходили ровными рядами металлорежущие станки. Почему-то здесь царили неестественная чистота и порядок, словно не бродили по Немой земле орды мародеров.
   Машина остановилась. Сразу воцарилась хрупкая тишина.
   — Пойду ворота закрою, — прошептал Обжора. Через несколько секунд он вернулся, растерянно хлопая глазами.
   — Там... пожарная машина! — воскликнул он.
   — Откуда? — изумился Самурай.
   — Не знаю. Настоящая пожарная машина — красная, мытая недавно. Она мимо промчалась, я больше ничего не разглядел.
   — Интересно... — Самурай посмотрел на скорчившегося сзади Джамбула. — Ну-ка, скажи, с чего тут пожарным машинам кататься?
   — А с того, — ответил тот с видимой досадой, — что комбинат беречь надо от всяких уродов вроде вас.
   — Вот оно что. Ну, раз есть пожарная охрана, значит, должна быть и вооруженная.
   Джам замолчал, отвернувшись.
   — А ты небось надеялся, что они нас заметят и тебя освободят?