сквозь расположенные высоко в восточной стене окна. В башенке
на крыше, через которую проходила тоненькая струйка дыма, было
видно бледно голубое небо. Когда их глаза привыкли, путники
увидели, что весь пол вымощен камнями множества цветов; изви-
листые руны и странные изображения видны были под ногами. Они
увидели теперь, что столбы были покрыты богатой резьбой, тускло
сверкавшей золотом. Множество шерстянных тканей висело на сте-
нах, а по их широкому пространству двигались герои древних ле-
генд, некоторые потускневшие от возраста. На одну из этих фигур
падал солнечный свет - юноша на белом коне. Он дул в большой
рог, и его желтые волосы развевались на ветру. Лошадь подняла
голову, ее красные ноздри раздувались, как будто она ржала,
учуяв воздух битвы. пенистая вода, зеленая и белая завивалась у
ног юноши.
-- Взгляните на Эорла юного! - сказал Арагорн. - Так он
ехал на битву на полях Келебранта с севера.
Четверо товарищей прошли вперед, мимо огня, ярко пылавшего
в большом очаге в центре зала. Здесь они остановились. в даль-
нем конце зала, за очагом, у выходившей на север стены, был по-
мост с тремя ступенями; посредине помоста стоял большой позоло-
ченный трон. На нем сидел человек, настолько согбенный от воз-
раста, что казался гномом; его волосы были белы и густы и боль-
шими прядями падали из-под тонкого золотого обруча, надетого на
лоб. В центре лба сиял единственный белый бриллиант. Борода,
как снег, лежала у него на коленях; но глаза его горели ярким
светом, когда он взглянул на незнакомцев. Рядом с троном стояла
одетая в белое женщина. У ног короля на ступенях сидел сморщен-
ный человек с бледным мудрым лицом и тяжелыми веками, прикрыва-
ющими глаза.
Наступило молчание. Старик на троне не двигался. Наконец
Гэндальф заговорил:
-- Привет, Теоден, сын Тенгела! Я вернулся. Потому что
надвигается буря, и все друзья должны собраться вместе, иначе
их уничтожат поодиночке.
Старик медленно встал, тяжело опираясь на короткий черный
посох с рукоятью из белой кости; и теперь путники увидели, что
хотя он и согнут, он все еще был выысок, а в юности должен был
быть очень высоким и гордым.
-- Приветствую вас, - сказал он, - если вы ждете приветст-
вия. Но по правде говоря, сомнительно, чтобы вас встретили с
радостью, мастер Гэндальф. Вы всегда были вестником горя. Беда
следует за вами, как вороны. Я не хочу вас обманывать, когда я
услышал, что обгоняющий тень вернулся без всадника, я обрадо-
вался возвращению коня, но еще больше обрадовался отсутствию
всадника; и когда эомер принес известие о вашей гибели, я не
горевал. Но новости из далека редко оказываются правдивыми. Вы
пришли снова! И с вами придет еще худшее зло, чем раньше. Поче-
му же я должен приветствовать вас, Гэндальф ворон бури! Ответь-
те мне.
Он снова медленно сел на трон.
-- Вы говорите справедливо, повелитель, - сказал человек,
сидящий на ступеньках помоста. - Не прошло и пяти дней, как
пришло горькое известие о том, что Теодред, ваш сын, убит за
западными болотами - ваша правая рука, второй маршал марки. У
меня мало веры в Эомера. Мало людей осталось бы охранять ваши
стены, если бы ему было позволено править. А теперь мы получили
известие из Гондора, что на востоке зашевелился враг. И в такой
час возвращается этот чужеземец. Почему в самом деле мы должны
приветствовать вас, Мастер Ворон и Бури? Латополл назову я вас
- приносящий плохие вести. И я уверен, что вы их принесли...
Он угрюмо засмеялся, поднял на мгновение свои тяжелые веки
и взглянул на путников темными глазами.
-- Вы считаетесь мудрецом, мой друг Змеиный Язык, и, не-
сомненно, служите большой поддержкой своему хозяину, - мягко
ответил Гэндальф. - Но двумя путями может прийти человек со
злыми новостями. Он может быть создателем зла, но может также
прийти, чтобы оказать помощь в трудную минуту.
-- Это верно, - сказал Змеиный Язык, - но есть и третий
тип: копающийся в костях, вмешивающийся в дела и горести других
людей, питающийся мертвечиной и жиреющий во время войны. Какую
помощь приносили вы нам, Ворон Бури! И какую принесли сейчас?
Когда мы виделись в последний раз, мы помогли вам. Тогда мой
повелитель предложил вам выбрать любую лошадь и уезжать, и в
своей наглости вы выбрали Обгоняющего Тень. Мой повелитель был
искренне опечален, но некоторые считали, что за избавление от
вас это не слишком дорогая цена. Я думаю, что и на этот раз
происходит то же самое: вы ищете помощи, а не предлагаете ее.
Вы привели с собой людей? У вас есть лошади, мечи, копья? Это я
называю помощью, в этом мы сейчас нуждаемся. Но кто эти, следу-
ющие за вами по пятам? Трое оборванных бродяг в сером, и вы из
всех четверых больше всего похожи на нищего!
-- Вежливость стала редкой гостьей в вашем зале, Теоден,
сын Тенгела, - вымолвил Гэндальф. - Разве вестник, пришедший от
ворот, не сообщил имена моих товарищей? И редко какой повели-
тель Рохана принимал у себя таких гостей. Оружие лежащие у ва-
шего порога, сильнее множества смертных людей, даже самых силь-
ных. Сера их одежда, ибо изготовили ее эльфы, но она помогла им
пройти через великие опасности к вашему залу.
-- Значит, правда то, что сообщил Эомер: вы в союзе с кол-
дунами из золотого леса? - спросил Змеиный Язык. - Неудивитель-
но: там всегда плели сети зла.
Гимли шагнул вперед, но почувствовал, как рука Гэндальфа
сжала его плечо, и замер, как камень.
Мало кто видел это -
Лориен, царство света.
Желты здесь деревьев листья,
Добры здесь жителей лица.
Чиста вода в Нимбертиле,
И эльфы живут здесь в мире.
Бела рука королевы,
И в царстве ее камень белый.
Земля это безупречна,
Ее красота бесконечна.
Так мягко пропел Гэндальф и неожиданно изменился. Отбросив
в сторону изорванный плащ, он распрямился и больше не опирался
на посох. Он заговорил ясным холодным голосом:
-- Мудрый говорит лишь о том, что знает, Грима, сын Галмо-
да, ты превратился в змею без разума. Поэтому молчи и держи
свой раздвоенный язык за зубами. Я не для того прошел через
огонь, и воду, и смерть, чтобы перебраниваться с ничтожеством.
Он поднял свой посох. Послышался удар грома. Солнечный
свет погас в восточных окнах; в зале неожиданно стало темно,
как ночью. Огонь в очаге погас, остались лишь тлеющие угли.
только Гэндальф, белый и высокий, виден был перед почерневшим
очагом.
Во тьме они услышали свистящий голос Змеиного Языка:
-- Разве я не советовал вам, повелитель, отобрать у него
посох? Этот дурак Гама предал нас.
Вспыхнуло пламя, как будто молния разорвала крышу. Затем
наступила тишина. Змеиный Язык упал, закрыв лицо.
-- Теперь, Теоден, сын Тенгела, будете ли вы слушать меня?
- спросил Гэндальф. - Просите ли вы о помощи. - Он поднял посох
и указал на высокое окно. Тьма в нем начала рассеиваться, через
отверстие далеко и высоко видна стала полоска чистого неба. -
Не все темно. Соберите мужество, Повелитель Марки! Лучшей помо-
щи вам не найти. Я не даю советов отчаявшимся. Но вам хочу дать
совет, я хочу сказать вам свои слова. Будете ли вы слушать? Они
предназначены не для всех ушей. Я прошу вас выйти из своих две-
рей и взглянуть на мир. Слишком долго сидели вы в тени и верили
лживым словам и дурным побуждениям.
Теоден медленно встал с трона. В зале слегка посветлело.
Женщина стоявшая у трона, взяла короля под руку, и неверными
шагами старик медленно спустился с помоста и пошел по залу.
Змеиный Язык остался лежать на полу. Они подошли к дверям, и
Гэндальф постучал в них.
-- Откройте! - крикнул он. - Выходит Повелитель Марки!
Двери открылись, со свистом ворвался свежий воздух. На
вершине холма гулял ветер.
-- Отошлите охранников вниз,к подножью лестницы,- сказал
Гэндальф. - и вы, леди, оставьте его ненадолго со мной. Я поза-
бочусь о нем.
-- Иди, Эовин, дочь сестры! - сказал старый король. - Вре-
мя страха прошло.
Женщина повернулась и медленно вошла в дом. Проходя в
дверь она оглянулась. Серьезным и задумчивым был ее взгляд,
когда она с холодной жалостью смотрела на старого короля. Прек-
расно было ее лицо, а длинные волосы подобны реке из золота.
Стройна и высока была она в своем белом платье, вышитом сереб-
ром. Но, дочь королей, она казалась сильной и твердой, как
сталь. Так впервые в полном свете дня Арагорн увидел Эовин,
госпожу Рохана, и подумал, что она прекрасна, прекрасна и хо-
лодна, как бледное весенне утро. И она нежиданно осознала его
присутствие - высокий потомок королей, умудренный многими зима-
ми, одетый в серый плащ и таящий в себе скрытую силу. На мгно-
вение она застыла, как камень, потом повернулась и быстро ушла.
-- Теперь повелитель, - сказал Гэндальф, - взгляните на
свою землю! Вновь вдохните свежий воздух!
С порога на вершине высокой террасы они видели за ручьем
зеленые поля Рохана, теряющиеся в отдалении в серой дымке. За-
навеси переносимого ветром дождя опускались вниз. Небо над го-
ловой и к западу было темным и грозовым, далеко среди вершин
скрытых холмов сверкали молнии. Но подул северный ветер, и бу-
ря, пришедшая с востока, постепенно уходила к югу, к морю. Нео-
жиданно в просвете облаков показалось солнце. Падающие струи
сверкали, как серебро, а далеко, как гладкое стекло, блестела
река.
-- Здесь не так темно, - сказал Теоден.
-- Да, - согласился Гэндальф, - и годы не так уж тяжело
легли на ваши плечи, как некоторые хотели заставить вас думать.
И отбросьте свой посох.
Черный посох выпал из руки короля и со звоном ударился о
камень. Король распрямился, медленно, как человек, тело которо-
го онемело от долгой утомительной работы. Высокий и стройный,
стоял он, и глаза его стали голубыми, когда он взгялнул на чис-
тое небо.
-- Темными были мои сны в последние годы, - сказал он, -
но я чувствую, что проснулся. Жаль, что вы не пришли раньше,
Гэндальф. Боюсь, что вы пришли слишком поздно и увидите лишь
последние дни моего дома. Недолго осталось стоять высокому за-
лу, построенному Брого, сыном Эорла. Огонь поглотит высокий
трон. Что можно сделать?
-- Многое, - ответил Гэндальф. - Но в начале пошлите за
Эомером. Правильно ли я догадался, что вы держите его в заклю-
чении по совету Гримы, заслуживающего свое прозвище Змеиный
Язык?
-- Это верно, - сказал Теоден. - Он противился моим прика-
зам и угрожал Гриме смертью в моем зале.
-- Человек может любить вас и в то же время не любить Зме-
иного Языка и его советы, - заметил Гэнадльф.
-- Может быть. Я поступлю так, как вы говорите. Позовите
ко мне Гаму. Он проявил себя как плохой привратник, пусть он
будет гонцом. Виноватый приведет виновного на суд, - проговорил
Теоден, и голос его был угрюм,но тут он взглянул на Гэндальфа и
улыбнулся, и тут же много морщин на его лице разгладились и не
появлялись больше.
Когда Гама, получив задание, ушел, Гэндальф отвел Теодена
к высокому каменному сидению, а сам сел рядом на верхнюю сту-
пеньку лестницы. Арагорн и его товарищи стояли поблизости.
-- Нет времени рассказывать вам все, что вы должны услы-
шать, - сказал Гэндальф. - но если надежда меня не обманывает,
скоро придет время, когда я смогу говорить подробнее. смотрите!
Вы в опасности, даже больше, чем навевал Змеиный Язык. Но те-
перь вы больше не спите. Вы живете. Гондор и Рохан не должны
стоять порознь. Враг силен, но у нас есть надежда, о которой он
не догадывается.
Теперь Гэндальф говорил быстро. Голос его был тихим и та-
инственным, и никто кроме короля, не мог слышать его слов. и по
мере того, как он говорил, глаза Теодена начали сверкать; нако-
нец он встал с сидения, распрямился во весь рост, рядом с ним
стоял Гэндальф, и вместе они с высокого места смотрели на вос-
ток.
-- Именно здесь, - сказал Гэнадльф негромким, но ясным го-
лосом, - лежит наша главная надежда, там, где залег наш самый
большой страх. Судьба все еще висит на волоске. Но если мы про-
держимся еще немного - у нас есть надежда.
Остальные тоже повернулись к востоку... Через многие лиги
смотрели они туда, и надежда и страх боролись в их мыслях, уст-
ремленных туда, за темные горы, в землю тени. Где теперь храни-
тель кольца? Какой тонкой в сущности была нить, на которой ви-
села их судьба! Леголасу, с его далековидящими глазами, показа-
лось, что он уловил что-то белое: где-то там солнце случайно
коснулось вершины башни стражи. И где-то еще дальше, в беско-
нечной удаленности, поднимался крошечный язык пламени.
Теоден снова медленно сел, как будто усталость вновь стре-
милась овладеть им вопреки воле Гэндальфа. Он повернулся и пос-
мотрел на свой большой дом.
-- Увы! - сказал он. - Жаль, что мне выпали эти злые дни и
пришлись на мою старость, вместо мира, которого я жажду. Увы,
храбрый Боромир! Юные погибают, а старики живут...
Он уперся в колени сморщенными руками.
-- Ваши пальцы скорее вспомнили бы о былой силе, если бы
вы сжимали рукоять меча, - сказал Гэндальф.
Теоден встал и провел рукой по своему боку, но меч не ви-
сел у него на поясе.
-- Куда Гама девал его? - пробормотал он.
-- Возьмите этот, дорогой повелитель! - Произнес ясный го-
лос. - Он всегда на вашей службе.
Два человека быстро поднялись по ступеням и теперь стояли
в нескольких шага от короля. Одним из них был Эомер. На голове
его не было шлема, на груди-кольчуги, но в руке он держал обна-
женный меч; поклонившись, он протянул его своему господину ру-
коятью вперед.
-- Как это могло случиться? - строго спросил Теоден. Он
повернулся к Эомеру, и люди с удивлением увидели, что стоит он
гордо и прямо. Куда девался старик, которого они привыкли ви-
деть согнутым в кресле или опирающимся на посох?
-- Это сдела я, повелитель, - дрожа, ответил Гама. - Я по-
нял, что Эомер должен быть освобожден. Такая радость была в мо-
ем сердце, что я, возможно, ошибся. Но так как он снова был
свободен и он Маршал Марки, я принес ему его меч, как он просил
меня.
-- Чтобы положить его у ваших ног, мой повелитель, - доба-
вил Эомер.
Мгновение Теоден молча смотрел на склонившегося Эомера.
никто не двигался.
-- Вы не возьмете меч? - спросил Гэнадльф.
Теоден медленно протянул руку вперед. Когда его пальцы
коснулись рукояти, то всем присутствующим показалось, что в его
руку вернулись крепость и сила. Неожиданно он поднял лезвие и
со свистом взмахнул им в воздухе. При этом он издал громкий
крик. Голос его прозвучал ясно, когда он на языке рохана приз-
вал к оружию:
Вставайте, вставайте, всадники Теодена!
Темен восток, проснулись злые силы.
Пусть будут оседланы кони, трубите в рог!
Вперед, потомки Эорла!
Стража, услышав призыв, выбежала на лестницу. Воины с
удивлением глядели на своего повелителя и затем, как один чело-
век, обнажили свои мечи и склонили их к его ногам.
-- Веди нас! - сказали они.
-- Весту Теоден хол! - воскликнул Эомер. - Какая радость
видеть, что вы вновь стали самим собой. Никто больше никогда не
скажет, что вы, Гэндальф, приносите горе!
-- Возьми свой меч, Эомер, сын моей сестры! - сказал ко-
роль. - Иди, Гама, и отыщи мой собственный меч! Грима хранил
его. И приведи с собой Гриму. А теперь, Гэндальф, вы сказали,
что дадите мне совет, если я выслушаю его. Каков же ваш совет?
-- Вы уже выполнили его, - ответил Гэндальф. - Верьте
Эомеру больше, чем человеку с кривым разумом! Отбростье сожале-
ния и страх. Возьмите дело в свои руки. Все, кто может ездить
верхом, должны быть посланы на запад, как и советовал Эомер: мы
вначале должны отразить угрозу Сарумана, пока есть время. Если
это нам не удастся, мы погибли. Если мы одержим победу, тогда
займемся другой задачей. Тем временем оставшиеся здесь женщины,
дети и старики должны отправиться в убежища в горах. Готовы ли
у вас такие убежища на случай злых дней? Пусть возьмут с собой
продовольствие, но пусть не задерживаются и не берут с сбой ни-
каких сокровищ, больших и маленьких. Ставка - их жизнь.
-- Этот совет кажется мне теперь хорошим, - согласился Те-
оден. - Пусть весь мой народ будет готов! Но вы мои гости -
верно вы сказали Гэндальф, что вежливость в моем доме поубави-
лась. Вы ехали всю ночь, а теперь уже кончается утро. Вы не
спали, не ели. Сейчас будут готовы помещения для гостей: там вы
отдохнете после еды.
-- Нет, повелитель, - сказал Арагорн. - Не время сейчас
отдыхать. Люди Рохана должны выступить сегодня, и мы - лук, меч
и топор, поедем с ними. Мы принесли сюда свое оружие не для от-
дыха, повелитель марки. И я пообещал Эомеру, что наши мечи бу-
дут сражаться рядом.
-- Теперь у нас есть надежда на победу! - восклинул Эомер.
-- Надежда есть, - согласился Гэндальф. - Но Изенгард си-
лен. И приближаются другие опасности. Не откладывайте, Теоден
задуманное. Быстро ведите своих людей в крепость Дунхарроу в
горах!
-- Нет, Гэндальф, - возразил король. - Вы сами не знаете,
как велико ваше умение излечивать. Я не сделаю так. Я сам пове-
ду войско и паду в первых рядах если понадобится.
-- Тогда даже поражение Рохана будет прославлено в песнях,
- сказал Арагорн. А воины, стоявшие поблизости, гремя оружием
закричали:
-- Повелитель Марки поведет нас! Вперед, Эорлинги!
-- Но ваши люди не должны оставаться без охраны и руко-
водства, - сказал Гэндальф. - Кто будет управлять ими вместо
вас?
-- Я подумал об этом, - сказал Теоден. - а вот и мой со-
ветник.
В этот момент из зала вышел Гама. За ним, ухватившись за
двух других воинов, шел Грима Змеиный Язык. Лицо его было блед-
ным. Глаза блестели в свете солнца. Гама поклонился и протянул
Теодену длинный меч в ножнах, украшенных золотом и зелеными
драгоценными камнями.
-- Вот, повелитель, Херугрим, ваш древний меч, - сказал
он. - Он лежал в сундуке Гримы. Он не хотел отдавать мне ключи.
В сундуке много других вещей, которые люди считают потерянными.
-- Ты лжешь, - сказал Змеиный Язык. - А этот меч твой хо-
зяин сам отдал мне на хранение.
-- А теперь он потребовал его обратно, - сказал Теоден. -
Тебе это не нравиться?
-- Конечно, нет, повелитель, - ответил Змеиный Язык. - Я
забочусь о вас и всех ваших делах как можно лучше. Не утомляй-
тесь, иначе вы дорого заплатите за эту вспышку. Пусть другие
имеют дело с этими пришельцами. Ваша еда уже на столе. Не хоти-
те ли пройти туда?
-- Хочу, - сказал Теоден. - и пусть на тот же стол поста-
вят еду для моих гостей. Войско выступает сегодня. Вышлите впе-
ред вестников! Пусть созовут всех живущих поблизости. Пусть
все, кто способен носить оружие, все, у кого есть лошадь, ждут
у ворот до второго часа после полудня.
-- Дорогой повелитель! - воскликнул Змеиный Язык. - этого
я и опасался. Этот маг околдовал вас. И никто не останется ох-
ранять золотой зал ваших отцов и ваши сокровища? Никто не оста-
нется охранять Повелителя Марки?
-- Если это и колдовство, - ответил Теоден, - оно кажется
мне привлекательнее твоего шепота. Твое лечение чуть не заста-
вило меня ходить на четвереньках, как животное. Нет, никто не
останется, даже Грима. Грима поедет тоже. Иди! У тебя еще есть
время очистить ржавчину со своего меча.
-- Милосердия, повелитель! - завопил Змеиный Язык, опуска-
ясь на землю. - Пожалейте того, кто износился на вашей службе.
Не отсылайте меня от себя! Я останусь с вами, когда все осталь-
ные предадут вас. Не отсылайте прочь своего верного Гриму!
-- Мне тебя жаль, - сказал Теоден. - И я вовсе не отсылаю
тебя от себя. Я иду на восток, с моими людьми. Прошу тебя идти
со мной и доказать свою верность.
Змеиный Язык переводил взгляд с одного лица на другое. В
его взгляде было выражение загнанного хищника, который ищет
брешь в цепи своих врагов. Он облизал губы длинным бледным язы-
ком.
-- Такое решение можно было ожидать от повелителя из дома
Эорла, хотя он и стар, - сказал он. - Те, кто действительно лю-
бит его, разделили с ним годы его старости... Да, я вижу, что
пришел слишком поздно. А другие, кого смерть моего повелителя
огорчит меньше, переубедили его. Если я не могу помешать им,
выслушайте меня на последок, повелитель! Один из тех, кто знает
вас и беспрекословно вам повинуется, должен остаться в Эдорасе.
Поручите это верному слуге. Пусть ваш советник Грима сохранит
здесь все до вашего возвращения - и, клянусь, мы можем его уви-
деть, хотя для мудрых надежда на это слабая.
Эомер засмеялся.
-- А если эта просьба не избавит вас от участия в войне,
благороднейший Змеиный Язык, - сказал он, - какое почетное по-
ручение вы себе попросите? Тащить мешок с едой в горы - если
кто-нибудь доверит его вам?
-- Нет, Эомер, вы не вполне поняли мастера Змеиного Языка,
- сказал Гэндальф, устремляя на того свой проницательный
взгляд. - он храбр и хитер. Даже сейчас он ведет игру с опас-
ностью. Он уже заставил меня потратить несколько часов моего
драгоценного времени. - вниз, змея! - Добавил он внезапно
страшным голосом. - вниз, на живот! Давно ли купил тебя Сару-
ман? Какая тебе обещана награда? Когда все будут мертвы, ты по-
лучишь свою часть сокровищ и женщину, которую пожелаешь. Давно
ты уже смотришь на нее из-под прикрытых век и следишь за нею.
Эомер выхватил меч.
-- Я знал это, - пробормотал он. - Из-за этого я хотел
убить его, забыв закон этого зала. Но есть и другие причины...
Он сделал шаг вперед, но Гэндальф остановил его.
-- Эовин сейчас в безопасности, - сказал он. - Но ты, Зме-
иный Язык, уже сделал, что мог, для своего истинного хозяина.
Ты заслужил награду. Но Саруман склонен забывать свои обещания.
Советую тебе быстро направиться к нему и напомнить о себе, пока
он не забыл твоей верной службы.
-- Ты лжешь, - сказал Змеиный Язык.
-- Это слово слишком часто и легко выходит из твоих уст, -
сказал Гэндальф. - Я не лгу. Смотрите, Теоден, на эту змею. Вы
не можете ни взять его с собой, ни оставить его здесь. Лучше
всего было бы его убить. Но когда-то он ведь был человеком и
по-своему служил вам. Дайте ему лошадь, и пусть он немедленно
уезжает, куда хочет. По его выбору вы сможете судить о нем.
-- Ты слышал, Змеиный Язык? - спросил Теоден. - Вот тебе
на выбор: либо ты отправляешься со мной на войну и пусть битва
покажет, кто из нас прав, либо уходи, куда хочешь. Но в этом
случае, если мы снова встретимся, я не буду таким милосердным.
Змеиный Язык медленно встал. Он посмотрел на всех полуп-
рикрытыми глазами. Последним он взглянул в лицо Теодену и отк-
рыл рот, как бы собираясь что-то сказать. И тут он выдал себя.
Руки его задвигались. Глаза засверкали. Такая злоба была в них,
что люди отступили от него. Он оскалил зубы, потом со свистящим
дыханием сплюнул под ноги королю, наклонившись на один бок,
двинулся вниз по лестнице.
-- За ним! - приказал Теоден. - Проследите за тем, чтобы
он никому не причинил вреда, но самого его не задерживайте.
Дайте ему лошадь, если он захочет.
-- И если какая-нибудь понесет его, - добавил Эомер. Один
из старжников побежал вниз по лестнице. Другой подошел к источ-
нику у подножья террасы и набрал в шлем воды.Ею он начисто вы-
мыл камни, оскверненные ядовитым языком.
-- А теперь, гости мои дорогие, идемте! - сказал Теоден. -
Идемте и подкрепитесь, поскольку позволяет время.
Они прошли обратно в большой зал. В городе внизу слышались
крики глашатаев и звуки боевых рогов. Король должен был вые-
хать, как только жители города и живущие поблизости от него во-
оружаться и соберутся.
За королевский стол сели Эомер и четверо гостей, была
здесь и леди Эовин. Они ели и пили торопливо. Все молчали, пока
Теоден расспрашивал Гэндальфа о Сарумане.
-- Кто может знать, как далеко зашло его предательство? -
сказал Гэндальф. - Он не всегда был злым. Раньше я не сомневал-
ся в том, что он друг Рохана; и даже когда сердце его станови-
лось холоднее, он считал вас полезными для себя. Но он уже дав-
но замыслил вашу гибель, нося маску дружбы, пока он не подгото-
вился. В эти годы задача Змеиного Языка была легкой, и все, что
вы делали, быстро становилось известным в Изенгарде: ведь ваша
земля открыта, и чужеземцы приходили и уходили из нее. А шепот
Змеиного Языка звучал в ваших ушах, отравляя ваши мысли, охлаж-
дая сердце, ослабляя мускулы; остальные видели это, но не могли
ничего сделать, потому что вы не хотели с ним расстаться.
Но когда я бежал и предупредил вас, для тех, кто хотел ви-
деть, маска была сорвана. После этого игра Змеиного Языка стала
опасной, но он делал все, чтобы задержать вас, чтобы не дать
вам собрать свои силы. Он действовал хитро: использовал слабос-
ти людей или раздувал их страхи, как подсказывали обстоятельст-
ва. Разве вы не помните, как он настойчиво советвал, чтобы ни
один человек не был избавлен от охоты на диких гусей на севере,
в то время как истинная опасность находилась на востоке? И он
убедил вас запретить Эомеру преследовать вторгнувшихся орков.
Если бы Эомер не нарушил приказ Змеиного Языка, высказанный ва-
шими устами, орки уже достигли бы Изенгарда, приведя с собой
пленников. Это, конечно, была бы не та добыча, которой больше
всего жаждет Саруман, но это члены моего товарищества, участни-
ки тайного дела, о котором даже с вами, повелитель, я не могу
говорить открыто. Страшно подумать, что пришлось бы им испытать
и что мог бы узнать Саруман, нам на погибель!
-- Я восхищен Эомером, - сказал Теоден. - Правдивое сердце
может обладать упрямым языком.
-- Скажите также, - заметил Гэндальф, - что для неверных
глаз у правды искривленное лицо.
-- Да, глаза мои были почти слепы, - согласился Теоден. -
Но больше всего я восхищаюсь вами, мой дорогой гость. Вновь вы
пришли ко мне вовремя. Я хочу наградить вас по вашему выбору.
Назовите только что-либо принадлежащие мне. Я оговариваю только
свой меч.
-- Вовремя ли я пришел или нет, еще видно будет, - ответил
Гэндальф. - Что касается подарка, повелитель, то я выберу то,
что мне необходимо. Дайте мне Обгоняющего Тень! Он был дан мне
на время. Но теперь я поеду на нем к большой опасности и не мо-
гу рисковать тем, что не принадлежит мне. К тому же нас связы-
на крыше, через которую проходила тоненькая струйка дыма, было
видно бледно голубое небо. Когда их глаза привыкли, путники
увидели, что весь пол вымощен камнями множества цветов; изви-
листые руны и странные изображения видны были под ногами. Они
увидели теперь, что столбы были покрыты богатой резьбой, тускло
сверкавшей золотом. Множество шерстянных тканей висело на сте-
нах, а по их широкому пространству двигались герои древних ле-
генд, некоторые потускневшие от возраста. На одну из этих фигур
падал солнечный свет - юноша на белом коне. Он дул в большой
рог, и его желтые волосы развевались на ветру. Лошадь подняла
голову, ее красные ноздри раздувались, как будто она ржала,
учуяв воздух битвы. пенистая вода, зеленая и белая завивалась у
ног юноши.
-- Взгляните на Эорла юного! - сказал Арагорн. - Так он
ехал на битву на полях Келебранта с севера.
Четверо товарищей прошли вперед, мимо огня, ярко пылавшего
в большом очаге в центре зала. Здесь они остановились. в даль-
нем конце зала, за очагом, у выходившей на север стены, был по-
мост с тремя ступенями; посредине помоста стоял большой позоло-
ченный трон. На нем сидел человек, настолько согбенный от воз-
раста, что казался гномом; его волосы были белы и густы и боль-
шими прядями падали из-под тонкого золотого обруча, надетого на
лоб. В центре лба сиял единственный белый бриллиант. Борода,
как снег, лежала у него на коленях; но глаза его горели ярким
светом, когда он взглянул на незнакомцев. Рядом с троном стояла
одетая в белое женщина. У ног короля на ступенях сидел сморщен-
ный человек с бледным мудрым лицом и тяжелыми веками, прикрыва-
ющими глаза.
Наступило молчание. Старик на троне не двигался. Наконец
Гэндальф заговорил:
-- Привет, Теоден, сын Тенгела! Я вернулся. Потому что
надвигается буря, и все друзья должны собраться вместе, иначе
их уничтожат поодиночке.
Старик медленно встал, тяжело опираясь на короткий черный
посох с рукоятью из белой кости; и теперь путники увидели, что
хотя он и согнут, он все еще был выысок, а в юности должен был
быть очень высоким и гордым.
-- Приветствую вас, - сказал он, - если вы ждете приветст-
вия. Но по правде говоря, сомнительно, чтобы вас встретили с
радостью, мастер Гэндальф. Вы всегда были вестником горя. Беда
следует за вами, как вороны. Я не хочу вас обманывать, когда я
услышал, что обгоняющий тень вернулся без всадника, я обрадо-
вался возвращению коня, но еще больше обрадовался отсутствию
всадника; и когда эомер принес известие о вашей гибели, я не
горевал. Но новости из далека редко оказываются правдивыми. Вы
пришли снова! И с вами придет еще худшее зло, чем раньше. Поче-
му же я должен приветствовать вас, Гэндальф ворон бури! Ответь-
те мне.
Он снова медленно сел на трон.
-- Вы говорите справедливо, повелитель, - сказал человек,
сидящий на ступеньках помоста. - Не прошло и пяти дней, как
пришло горькое известие о том, что Теодред, ваш сын, убит за
западными болотами - ваша правая рука, второй маршал марки. У
меня мало веры в Эомера. Мало людей осталось бы охранять ваши
стены, если бы ему было позволено править. А теперь мы получили
известие из Гондора, что на востоке зашевелился враг. И в такой
час возвращается этот чужеземец. Почему в самом деле мы должны
приветствовать вас, Мастер Ворон и Бури? Латополл назову я вас
- приносящий плохие вести. И я уверен, что вы их принесли...
Он угрюмо засмеялся, поднял на мгновение свои тяжелые веки
и взглянул на путников темными глазами.
-- Вы считаетесь мудрецом, мой друг Змеиный Язык, и, не-
сомненно, служите большой поддержкой своему хозяину, - мягко
ответил Гэндальф. - Но двумя путями может прийти человек со
злыми новостями. Он может быть создателем зла, но может также
прийти, чтобы оказать помощь в трудную минуту.
-- Это верно, - сказал Змеиный Язык, - но есть и третий
тип: копающийся в костях, вмешивающийся в дела и горести других
людей, питающийся мертвечиной и жиреющий во время войны. Какую
помощь приносили вы нам, Ворон Бури! И какую принесли сейчас?
Когда мы виделись в последний раз, мы помогли вам. Тогда мой
повелитель предложил вам выбрать любую лошадь и уезжать, и в
своей наглости вы выбрали Обгоняющего Тень. Мой повелитель был
искренне опечален, но некоторые считали, что за избавление от
вас это не слишком дорогая цена. Я думаю, что и на этот раз
происходит то же самое: вы ищете помощи, а не предлагаете ее.
Вы привели с собой людей? У вас есть лошади, мечи, копья? Это я
называю помощью, в этом мы сейчас нуждаемся. Но кто эти, следу-
ющие за вами по пятам? Трое оборванных бродяг в сером, и вы из
всех четверых больше всего похожи на нищего!
-- Вежливость стала редкой гостьей в вашем зале, Теоден,
сын Тенгела, - вымолвил Гэндальф. - Разве вестник, пришедший от
ворот, не сообщил имена моих товарищей? И редко какой повели-
тель Рохана принимал у себя таких гостей. Оружие лежащие у ва-
шего порога, сильнее множества смертных людей, даже самых силь-
ных. Сера их одежда, ибо изготовили ее эльфы, но она помогла им
пройти через великие опасности к вашему залу.
-- Значит, правда то, что сообщил Эомер: вы в союзе с кол-
дунами из золотого леса? - спросил Змеиный Язык. - Неудивитель-
но: там всегда плели сети зла.
Гимли шагнул вперед, но почувствовал, как рука Гэндальфа
сжала его плечо, и замер, как камень.
Мало кто видел это -
Лориен, царство света.
Желты здесь деревьев листья,
Добры здесь жителей лица.
Чиста вода в Нимбертиле,
И эльфы живут здесь в мире.
Бела рука королевы,
И в царстве ее камень белый.
Земля это безупречна,
Ее красота бесконечна.
Так мягко пропел Гэндальф и неожиданно изменился. Отбросив
в сторону изорванный плащ, он распрямился и больше не опирался
на посох. Он заговорил ясным холодным голосом:
-- Мудрый говорит лишь о том, что знает, Грима, сын Галмо-
да, ты превратился в змею без разума. Поэтому молчи и держи
свой раздвоенный язык за зубами. Я не для того прошел через
огонь, и воду, и смерть, чтобы перебраниваться с ничтожеством.
Он поднял свой посох. Послышался удар грома. Солнечный
свет погас в восточных окнах; в зале неожиданно стало темно,
как ночью. Огонь в очаге погас, остались лишь тлеющие угли.
только Гэндальф, белый и высокий, виден был перед почерневшим
очагом.
Во тьме они услышали свистящий голос Змеиного Языка:
-- Разве я не советовал вам, повелитель, отобрать у него
посох? Этот дурак Гама предал нас.
Вспыхнуло пламя, как будто молния разорвала крышу. Затем
наступила тишина. Змеиный Язык упал, закрыв лицо.
-- Теперь, Теоден, сын Тенгела, будете ли вы слушать меня?
- спросил Гэндальф. - Просите ли вы о помощи. - Он поднял посох
и указал на высокое окно. Тьма в нем начала рассеиваться, через
отверстие далеко и высоко видна стала полоска чистого неба. -
Не все темно. Соберите мужество, Повелитель Марки! Лучшей помо-
щи вам не найти. Я не даю советов отчаявшимся. Но вам хочу дать
совет, я хочу сказать вам свои слова. Будете ли вы слушать? Они
предназначены не для всех ушей. Я прошу вас выйти из своих две-
рей и взглянуть на мир. Слишком долго сидели вы в тени и верили
лживым словам и дурным побуждениям.
Теоден медленно встал с трона. В зале слегка посветлело.
Женщина стоявшая у трона, взяла короля под руку, и неверными
шагами старик медленно спустился с помоста и пошел по залу.
Змеиный Язык остался лежать на полу. Они подошли к дверям, и
Гэндальф постучал в них.
-- Откройте! - крикнул он. - Выходит Повелитель Марки!
Двери открылись, со свистом ворвался свежий воздух. На
вершине холма гулял ветер.
-- Отошлите охранников вниз,к подножью лестницы,- сказал
Гэндальф. - и вы, леди, оставьте его ненадолго со мной. Я поза-
бочусь о нем.
-- Иди, Эовин, дочь сестры! - сказал старый король. - Вре-
мя страха прошло.
Женщина повернулась и медленно вошла в дом. Проходя в
дверь она оглянулась. Серьезным и задумчивым был ее взгляд,
когда она с холодной жалостью смотрела на старого короля. Прек-
расно было ее лицо, а длинные волосы подобны реке из золота.
Стройна и высока была она в своем белом платье, вышитом сереб-
ром. Но, дочь королей, она казалась сильной и твердой, как
сталь. Так впервые в полном свете дня Арагорн увидел Эовин,
госпожу Рохана, и подумал, что она прекрасна, прекрасна и хо-
лодна, как бледное весенне утро. И она нежиданно осознала его
присутствие - высокий потомок королей, умудренный многими зима-
ми, одетый в серый плащ и таящий в себе скрытую силу. На мгно-
вение она застыла, как камень, потом повернулась и быстро ушла.
-- Теперь повелитель, - сказал Гэндальф, - взгляните на
свою землю! Вновь вдохните свежий воздух!
С порога на вершине высокой террасы они видели за ручьем
зеленые поля Рохана, теряющиеся в отдалении в серой дымке. За-
навеси переносимого ветром дождя опускались вниз. Небо над го-
ловой и к западу было темным и грозовым, далеко среди вершин
скрытых холмов сверкали молнии. Но подул северный ветер, и бу-
ря, пришедшая с востока, постепенно уходила к югу, к морю. Нео-
жиданно в просвете облаков показалось солнце. Падающие струи
сверкали, как серебро, а далеко, как гладкое стекло, блестела
река.
-- Здесь не так темно, - сказал Теоден.
-- Да, - согласился Гэндальф, - и годы не так уж тяжело
легли на ваши плечи, как некоторые хотели заставить вас думать.
И отбросьте свой посох.
Черный посох выпал из руки короля и со звоном ударился о
камень. Король распрямился, медленно, как человек, тело которо-
го онемело от долгой утомительной работы. Высокий и стройный,
стоял он, и глаза его стали голубыми, когда он взгялнул на чис-
тое небо.
-- Темными были мои сны в последние годы, - сказал он, -
но я чувствую, что проснулся. Жаль, что вы не пришли раньше,
Гэндальф. Боюсь, что вы пришли слишком поздно и увидите лишь
последние дни моего дома. Недолго осталось стоять высокому за-
лу, построенному Брого, сыном Эорла. Огонь поглотит высокий
трон. Что можно сделать?
-- Многое, - ответил Гэндальф. - Но в начале пошлите за
Эомером. Правильно ли я догадался, что вы держите его в заклю-
чении по совету Гримы, заслуживающего свое прозвище Змеиный
Язык?
-- Это верно, - сказал Теоден. - Он противился моим прика-
зам и угрожал Гриме смертью в моем зале.
-- Человек может любить вас и в то же время не любить Зме-
иного Языка и его советы, - заметил Гэнадльф.
-- Может быть. Я поступлю так, как вы говорите. Позовите
ко мне Гаму. Он проявил себя как плохой привратник, пусть он
будет гонцом. Виноватый приведет виновного на суд, - проговорил
Теоден, и голос его был угрюм,но тут он взглянул на Гэндальфа и
улыбнулся, и тут же много морщин на его лице разгладились и не
появлялись больше.
Когда Гама, получив задание, ушел, Гэндальф отвел Теодена
к высокому каменному сидению, а сам сел рядом на верхнюю сту-
пеньку лестницы. Арагорн и его товарищи стояли поблизости.
-- Нет времени рассказывать вам все, что вы должны услы-
шать, - сказал Гэндальф. - но если надежда меня не обманывает,
скоро придет время, когда я смогу говорить подробнее. смотрите!
Вы в опасности, даже больше, чем навевал Змеиный Язык. Но те-
перь вы больше не спите. Вы живете. Гондор и Рохан не должны
стоять порознь. Враг силен, но у нас есть надежда, о которой он
не догадывается.
Теперь Гэндальф говорил быстро. Голос его был тихим и та-
инственным, и никто кроме короля, не мог слышать его слов. и по
мере того, как он говорил, глаза Теодена начали сверкать; нако-
нец он встал с сидения, распрямился во весь рост, рядом с ним
стоял Гэндальф, и вместе они с высокого места смотрели на вос-
ток.
-- Именно здесь, - сказал Гэнадльф негромким, но ясным го-
лосом, - лежит наша главная надежда, там, где залег наш самый
большой страх. Судьба все еще висит на волоске. Но если мы про-
держимся еще немного - у нас есть надежда.
Остальные тоже повернулись к востоку... Через многие лиги
смотрели они туда, и надежда и страх боролись в их мыслях, уст-
ремленных туда, за темные горы, в землю тени. Где теперь храни-
тель кольца? Какой тонкой в сущности была нить, на которой ви-
села их судьба! Леголасу, с его далековидящими глазами, показа-
лось, что он уловил что-то белое: где-то там солнце случайно
коснулось вершины башни стражи. И где-то еще дальше, в беско-
нечной удаленности, поднимался крошечный язык пламени.
Теоден снова медленно сел, как будто усталость вновь стре-
милась овладеть им вопреки воле Гэндальфа. Он повернулся и пос-
мотрел на свой большой дом.
-- Увы! - сказал он. - Жаль, что мне выпали эти злые дни и
пришлись на мою старость, вместо мира, которого я жажду. Увы,
храбрый Боромир! Юные погибают, а старики живут...
Он уперся в колени сморщенными руками.
-- Ваши пальцы скорее вспомнили бы о былой силе, если бы
вы сжимали рукоять меча, - сказал Гэндальф.
Теоден встал и провел рукой по своему боку, но меч не ви-
сел у него на поясе.
-- Куда Гама девал его? - пробормотал он.
-- Возьмите этот, дорогой повелитель! - Произнес ясный го-
лос. - Он всегда на вашей службе.
Два человека быстро поднялись по ступеням и теперь стояли
в нескольких шага от короля. Одним из них был Эомер. На голове
его не было шлема, на груди-кольчуги, но в руке он держал обна-
женный меч; поклонившись, он протянул его своему господину ру-
коятью вперед.
-- Как это могло случиться? - строго спросил Теоден. Он
повернулся к Эомеру, и люди с удивлением увидели, что стоит он
гордо и прямо. Куда девался старик, которого они привыкли ви-
деть согнутым в кресле или опирающимся на посох?
-- Это сдела я, повелитель, - дрожа, ответил Гама. - Я по-
нял, что Эомер должен быть освобожден. Такая радость была в мо-
ем сердце, что я, возможно, ошибся. Но так как он снова был
свободен и он Маршал Марки, я принес ему его меч, как он просил
меня.
-- Чтобы положить его у ваших ног, мой повелитель, - доба-
вил Эомер.
Мгновение Теоден молча смотрел на склонившегося Эомера.
никто не двигался.
-- Вы не возьмете меч? - спросил Гэнадльф.
Теоден медленно протянул руку вперед. Когда его пальцы
коснулись рукояти, то всем присутствующим показалось, что в его
руку вернулись крепость и сила. Неожиданно он поднял лезвие и
со свистом взмахнул им в воздухе. При этом он издал громкий
крик. Голос его прозвучал ясно, когда он на языке рохана приз-
вал к оружию:
Вставайте, вставайте, всадники Теодена!
Темен восток, проснулись злые силы.
Пусть будут оседланы кони, трубите в рог!
Вперед, потомки Эорла!
Стража, услышав призыв, выбежала на лестницу. Воины с
удивлением глядели на своего повелителя и затем, как один чело-
век, обнажили свои мечи и склонили их к его ногам.
-- Веди нас! - сказали они.
-- Весту Теоден хол! - воскликнул Эомер. - Какая радость
видеть, что вы вновь стали самим собой. Никто больше никогда не
скажет, что вы, Гэндальф, приносите горе!
-- Возьми свой меч, Эомер, сын моей сестры! - сказал ко-
роль. - Иди, Гама, и отыщи мой собственный меч! Грима хранил
его. И приведи с собой Гриму. А теперь, Гэндальф, вы сказали,
что дадите мне совет, если я выслушаю его. Каков же ваш совет?
-- Вы уже выполнили его, - ответил Гэндальф. - Верьте
Эомеру больше, чем человеку с кривым разумом! Отбростье сожале-
ния и страх. Возьмите дело в свои руки. Все, кто может ездить
верхом, должны быть посланы на запад, как и советовал Эомер: мы
вначале должны отразить угрозу Сарумана, пока есть время. Если
это нам не удастся, мы погибли. Если мы одержим победу, тогда
займемся другой задачей. Тем временем оставшиеся здесь женщины,
дети и старики должны отправиться в убежища в горах. Готовы ли
у вас такие убежища на случай злых дней? Пусть возьмут с собой
продовольствие, но пусть не задерживаются и не берут с сбой ни-
каких сокровищ, больших и маленьких. Ставка - их жизнь.
-- Этот совет кажется мне теперь хорошим, - согласился Те-
оден. - Пусть весь мой народ будет готов! Но вы мои гости -
верно вы сказали Гэндальф, что вежливость в моем доме поубави-
лась. Вы ехали всю ночь, а теперь уже кончается утро. Вы не
спали, не ели. Сейчас будут готовы помещения для гостей: там вы
отдохнете после еды.
-- Нет, повелитель, - сказал Арагорн. - Не время сейчас
отдыхать. Люди Рохана должны выступить сегодня, и мы - лук, меч
и топор, поедем с ними. Мы принесли сюда свое оружие не для от-
дыха, повелитель марки. И я пообещал Эомеру, что наши мечи бу-
дут сражаться рядом.
-- Теперь у нас есть надежда на победу! - восклинул Эомер.
-- Надежда есть, - согласился Гэндальф. - Но Изенгард си-
лен. И приближаются другие опасности. Не откладывайте, Теоден
задуманное. Быстро ведите своих людей в крепость Дунхарроу в
горах!
-- Нет, Гэндальф, - возразил король. - Вы сами не знаете,
как велико ваше умение излечивать. Я не сделаю так. Я сам пове-
ду войско и паду в первых рядах если понадобится.
-- Тогда даже поражение Рохана будет прославлено в песнях,
- сказал Арагорн. А воины, стоявшие поблизости, гремя оружием
закричали:
-- Повелитель Марки поведет нас! Вперед, Эорлинги!
-- Но ваши люди не должны оставаться без охраны и руко-
водства, - сказал Гэндальф. - Кто будет управлять ими вместо
вас?
-- Я подумал об этом, - сказал Теоден. - а вот и мой со-
ветник.
В этот момент из зала вышел Гама. За ним, ухватившись за
двух других воинов, шел Грима Змеиный Язык. Лицо его было блед-
ным. Глаза блестели в свете солнца. Гама поклонился и протянул
Теодену длинный меч в ножнах, украшенных золотом и зелеными
драгоценными камнями.
-- Вот, повелитель, Херугрим, ваш древний меч, - сказал
он. - Он лежал в сундуке Гримы. Он не хотел отдавать мне ключи.
В сундуке много других вещей, которые люди считают потерянными.
-- Ты лжешь, - сказал Змеиный Язык. - А этот меч твой хо-
зяин сам отдал мне на хранение.
-- А теперь он потребовал его обратно, - сказал Теоден. -
Тебе это не нравиться?
-- Конечно, нет, повелитель, - ответил Змеиный Язык. - Я
забочусь о вас и всех ваших делах как можно лучше. Не утомляй-
тесь, иначе вы дорого заплатите за эту вспышку. Пусть другие
имеют дело с этими пришельцами. Ваша еда уже на столе. Не хоти-
те ли пройти туда?
-- Хочу, - сказал Теоден. - и пусть на тот же стол поста-
вят еду для моих гостей. Войско выступает сегодня. Вышлите впе-
ред вестников! Пусть созовут всех живущих поблизости. Пусть
все, кто способен носить оружие, все, у кого есть лошадь, ждут
у ворот до второго часа после полудня.
-- Дорогой повелитель! - воскликнул Змеиный Язык. - этого
я и опасался. Этот маг околдовал вас. И никто не останется ох-
ранять золотой зал ваших отцов и ваши сокровища? Никто не оста-
нется охранять Повелителя Марки?
-- Если это и колдовство, - ответил Теоден, - оно кажется
мне привлекательнее твоего шепота. Твое лечение чуть не заста-
вило меня ходить на четвереньках, как животное. Нет, никто не
останется, даже Грима. Грима поедет тоже. Иди! У тебя еще есть
время очистить ржавчину со своего меча.
-- Милосердия, повелитель! - завопил Змеиный Язык, опуска-
ясь на землю. - Пожалейте того, кто износился на вашей службе.
Не отсылайте меня от себя! Я останусь с вами, когда все осталь-
ные предадут вас. Не отсылайте прочь своего верного Гриму!
-- Мне тебя жаль, - сказал Теоден. - И я вовсе не отсылаю
тебя от себя. Я иду на восток, с моими людьми. Прошу тебя идти
со мной и доказать свою верность.
Змеиный Язык переводил взгляд с одного лица на другое. В
его взгляде было выражение загнанного хищника, который ищет
брешь в цепи своих врагов. Он облизал губы длинным бледным язы-
ком.
-- Такое решение можно было ожидать от повелителя из дома
Эорла, хотя он и стар, - сказал он. - Те, кто действительно лю-
бит его, разделили с ним годы его старости... Да, я вижу, что
пришел слишком поздно. А другие, кого смерть моего повелителя
огорчит меньше, переубедили его. Если я не могу помешать им,
выслушайте меня на последок, повелитель! Один из тех, кто знает
вас и беспрекословно вам повинуется, должен остаться в Эдорасе.
Поручите это верному слуге. Пусть ваш советник Грима сохранит
здесь все до вашего возвращения - и, клянусь, мы можем его уви-
деть, хотя для мудрых надежда на это слабая.
Эомер засмеялся.
-- А если эта просьба не избавит вас от участия в войне,
благороднейший Змеиный Язык, - сказал он, - какое почетное по-
ручение вы себе попросите? Тащить мешок с едой в горы - если
кто-нибудь доверит его вам?
-- Нет, Эомер, вы не вполне поняли мастера Змеиного Языка,
- сказал Гэндальф, устремляя на того свой проницательный
взгляд. - он храбр и хитер. Даже сейчас он ведет игру с опас-
ностью. Он уже заставил меня потратить несколько часов моего
драгоценного времени. - вниз, змея! - Добавил он внезапно
страшным голосом. - вниз, на живот! Давно ли купил тебя Сару-
ман? Какая тебе обещана награда? Когда все будут мертвы, ты по-
лучишь свою часть сокровищ и женщину, которую пожелаешь. Давно
ты уже смотришь на нее из-под прикрытых век и следишь за нею.
Эомер выхватил меч.
-- Я знал это, - пробормотал он. - Из-за этого я хотел
убить его, забыв закон этого зала. Но есть и другие причины...
Он сделал шаг вперед, но Гэндальф остановил его.
-- Эовин сейчас в безопасности, - сказал он. - Но ты, Зме-
иный Язык, уже сделал, что мог, для своего истинного хозяина.
Ты заслужил награду. Но Саруман склонен забывать свои обещания.
Советую тебе быстро направиться к нему и напомнить о себе, пока
он не забыл твоей верной службы.
-- Ты лжешь, - сказал Змеиный Язык.
-- Это слово слишком часто и легко выходит из твоих уст, -
сказал Гэндальф. - Я не лгу. Смотрите, Теоден, на эту змею. Вы
не можете ни взять его с собой, ни оставить его здесь. Лучше
всего было бы его убить. Но когда-то он ведь был человеком и
по-своему служил вам. Дайте ему лошадь, и пусть он немедленно
уезжает, куда хочет. По его выбору вы сможете судить о нем.
-- Ты слышал, Змеиный Язык? - спросил Теоден. - Вот тебе
на выбор: либо ты отправляешься со мной на войну и пусть битва
покажет, кто из нас прав, либо уходи, куда хочешь. Но в этом
случае, если мы снова встретимся, я не буду таким милосердным.
Змеиный Язык медленно встал. Он посмотрел на всех полуп-
рикрытыми глазами. Последним он взглянул в лицо Теодену и отк-
рыл рот, как бы собираясь что-то сказать. И тут он выдал себя.
Руки его задвигались. Глаза засверкали. Такая злоба была в них,
что люди отступили от него. Он оскалил зубы, потом со свистящим
дыханием сплюнул под ноги королю, наклонившись на один бок,
двинулся вниз по лестнице.
-- За ним! - приказал Теоден. - Проследите за тем, чтобы
он никому не причинил вреда, но самого его не задерживайте.
Дайте ему лошадь, если он захочет.
-- И если какая-нибудь понесет его, - добавил Эомер. Один
из старжников побежал вниз по лестнице. Другой подошел к источ-
нику у подножья террасы и набрал в шлем воды.Ею он начисто вы-
мыл камни, оскверненные ядовитым языком.
-- А теперь, гости мои дорогие, идемте! - сказал Теоден. -
Идемте и подкрепитесь, поскольку позволяет время.
Они прошли обратно в большой зал. В городе внизу слышались
крики глашатаев и звуки боевых рогов. Король должен был вые-
хать, как только жители города и живущие поблизости от него во-
оружаться и соберутся.
За королевский стол сели Эомер и четверо гостей, была
здесь и леди Эовин. Они ели и пили торопливо. Все молчали, пока
Теоден расспрашивал Гэндальфа о Сарумане.
-- Кто может знать, как далеко зашло его предательство? -
сказал Гэндальф. - Он не всегда был злым. Раньше я не сомневал-
ся в том, что он друг Рохана; и даже когда сердце его станови-
лось холоднее, он считал вас полезными для себя. Но он уже дав-
но замыслил вашу гибель, нося маску дружбы, пока он не подгото-
вился. В эти годы задача Змеиного Языка была легкой, и все, что
вы делали, быстро становилось известным в Изенгарде: ведь ваша
земля открыта, и чужеземцы приходили и уходили из нее. А шепот
Змеиного Языка звучал в ваших ушах, отравляя ваши мысли, охлаж-
дая сердце, ослабляя мускулы; остальные видели это, но не могли
ничего сделать, потому что вы не хотели с ним расстаться.
Но когда я бежал и предупредил вас, для тех, кто хотел ви-
деть, маска была сорвана. После этого игра Змеиного Языка стала
опасной, но он делал все, чтобы задержать вас, чтобы не дать
вам собрать свои силы. Он действовал хитро: использовал слабос-
ти людей или раздувал их страхи, как подсказывали обстоятельст-
ва. Разве вы не помните, как он настойчиво советвал, чтобы ни
один человек не был избавлен от охоты на диких гусей на севере,
в то время как истинная опасность находилась на востоке? И он
убедил вас запретить Эомеру преследовать вторгнувшихся орков.
Если бы Эомер не нарушил приказ Змеиного Языка, высказанный ва-
шими устами, орки уже достигли бы Изенгарда, приведя с собой
пленников. Это, конечно, была бы не та добыча, которой больше
всего жаждет Саруман, но это члены моего товарищества, участни-
ки тайного дела, о котором даже с вами, повелитель, я не могу
говорить открыто. Страшно подумать, что пришлось бы им испытать
и что мог бы узнать Саруман, нам на погибель!
-- Я восхищен Эомером, - сказал Теоден. - Правдивое сердце
может обладать упрямым языком.
-- Скажите также, - заметил Гэндальф, - что для неверных
глаз у правды искривленное лицо.
-- Да, глаза мои были почти слепы, - согласился Теоден. -
Но больше всего я восхищаюсь вами, мой дорогой гость. Вновь вы
пришли ко мне вовремя. Я хочу наградить вас по вашему выбору.
Назовите только что-либо принадлежащие мне. Я оговариваю только
свой меч.
-- Вовремя ли я пришел или нет, еще видно будет, - ответил
Гэндальф. - Что касается подарка, повелитель, то я выберу то,
что мне необходимо. Дайте мне Обгоняющего Тень! Он был дан мне
на время. Но теперь я поеду на нем к большой опасности и не мо-
гу рисковать тем, что не принадлежит мне. К тому же нас связы-