Томпсон Джон. Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1

   — Большое спасибо вам, мистер Хилтон за помощь!
   — Какая помощь?! — удивился старик. — Я просто рад, что вы согласились выслушать меня, потому что жители в Твин Пиксе никого не интересуют истории старика Хилтона.
   Хилтон распрощался со специальным агентом ФБР, и раскрыл свой старый зонт, надел черную широкополую и, даже не доходя до двери и еще не выйдя на улицу, раскрыл над собой большой черный зонт. Он смотрелся так нелепо с раскрытым зонтом в помещении, что Купер невольно усмехнулся. Ему было немного жаль этого старика, который пережил всех своих друзей, и чьи истории теперь в Твин Пиксе никому не нужны…

Глава 20

   Страшная усталость специального агента ФБР Дэйла Купера. — Сколько же лет старику Хилтону? — Кое-что про секреты Твин Пикса и про тайну вишневого пирога. — Лео Джонсон и его разговоры на ночной дороге. — Чем закончился разговор с Жаком Рено? — За несколько миль от канадской границы. — Долги за партию наркотиков. — Брусок белого мыла. — Тайная встреча Шейлы со своим любовником. — Просьба Бобби остается без ответа.
   Он проводил старика взглядом, расплатился с официанткой и поднялся к себе в номер.
   Только теперь, сидя на кровати, специальный агент ФБР Дэйл Купер почувствовал страшную усталость.
   Он разобрал постель, одел пижаму и лег. Но знал наверняка, что не сможет заснуть…
   Он засунул руку под подушку, вынул оттуда диктофон и привычно щелкнул клавишей. Казалось, Дэйла успокоил именно этот тихий щелчок.
   — Даяна, — сказал он. — Сейчас уже столько времени, что мне уже даже не хочется смотреть на часы. Я точно знаю, что уже не высплюсь — мне надо подняться завтра очень рано. Сегодня в ресторане отеля я познакомился с одним стариком. Это довольно забавный тип, таких уже немного осталось… Если быть честным, то мне почти никогда и не доводилось встречаться с подобными людьми… Даяна, он такой старый, что я, честно говоря, боюсь ошибиться, назвав его точный возраст. Но я думаю, что ты, я и еще один, такой же как я, человек — все вместе — будем младше старика Хилтона… И вообще, мне кажется, что ему тысячу лет, и он знает все и обо всех… Скорее всего, он уже немного не в себе, но то, что он рассказывает, меня удивило и потрясло… Я еще не знаю, как применить его историю к расследованию, но думаю, что без нее я ничего не смогу сделать… Даяна, ты меня понимаешь?.. Да, конечно, ты меня понимаешь. Ведь только ты любишь слушать мои исповеди, мои устные отчеты. Честно говоря, Даяна, я не знаю, на кого я похож с этим своим дурацким диктофоном… И сейчас мне кажется, что я, если доживу до такого возраста как старик Хилтон, тоже буду ходить и рассказывать всем подобные истории… Да-да, с этим своим черненьким диктофоном я похож па старика Хилтона. Но у него нет слушателей, а у меня есть ты. Так что, Даяна, я хочу тебе пожелать доброго утра, потому что ты любишь работать по утрам…
   Дэйл Купер щелкнул клавишей и довольно усмехнулся. Неохотно вылез из-под одеяла, прошел в душ и долго возился с водой. Он сделал ее очень горячей, влез под упругие струи и довольно потянулся… Усталость постепенно исчезала… Он сменил горячую воду на очень холодную, потом вновь включил горячую…
   Дэйл Купер вышел из душа, вновь забрался под одеяло и вновь вытащил из-под подушки свой диктофон.
   Щелкнула клавиша.
   — Даяна, извини, я забыл тебе сказать самое главное, что я узнал в Твин Пиксе. Даяна, старик Хилтон открыл мне секрет вишневого пирога! И, ты знаешь, я наконец-то понял, что я люблю не столько сам пирог, сколько алкоголь, который в нем содержится. Ведь сейчас я знаю, что настоящий вишневый пирог Твин Пикса делается из забродивших вишен… Но существует еще одна маленькая тайна — меня очень интересует, как хранят перезрелые вишни, ведь сейчас февраль?! Но я думаю, что смогу открыть не только имя убийцы Лоры Палмер, но и то, как местные жители хранят вишни… На этом, Даяна, я ложусь спать. Всего самого наилучшего!
   Сон пришел мгновенно к уставшему специальному агенту ФБР Дэйлу Куперу. Во сне он видел огромные старые мохнатые ели, ручьи, водопады… Странных птиц, разговаривающих человеческими голосами… Он видел старика Хилтона, который прохаживался по лесу с огромным раскрытым черным зонтом…
   Лео Джонсон долго чертыхался, пытаясь завести свой старенький пикап. Он пользовался им последний раз довольно давно, и мотор только чихал, но никак не хотел заводиться. Лео еще раз выругался, достал из-под сиденья металлическую ручку и вставил ее в отверстие под капотом. Он долго крутил ручку, машина раскачивалась на рессорах… Но, наконец, мотор завелся. Правда, работал он не очень ровно, но выбора у Лео не оставалось. Не ехать же ему на большом и приметном грузовике! Сначала Лео было непривычно сидеть за рулем маленького пикапа. Он привык, что всегда возвышается над дорогой, а тут ему начинало казаться, что он прямо-таки скребет задницей по асфальту… И еще его раздражало, что встречные машины не шарахаются от него в стороны, как шарахались всегда, когда Лео проезжал на своем огромном блестящем Маке.
   Лео Джонсон вел машину зло, абсолютно не жалея. Он специально направлял ее в глубокие лужи и проносился по ним, вздымая фонтаны брызг.
   Наконец, он свернул за угол и остановился возле обувного магазина, где ему была назначена встреча.
   Лео огляделся. Никого не было.
   — Черт! — выругался Лео. — Где же эта жирная свинья?!
   И тут он услышал тяжелые, но частые шаги. Лео обернулся. К нему, не разбирая дороги, из подворотни спешил насмерть перепуганный Жак Рено. Его толстые щеки тряслись, нижняя губа подрагивала.
   — Лео! Лео! — запричитал Жак.
   — Ну, чего ты испугался?
   — С Бернардом, наверное, беда!
   — А может, ты что-то напутал? — спросил Лео.
   — Нет! Телефон у него не отвечает, и фонарь над входом горит. Такого раньше никогда не было! Мы же всегда договаривались: если фонарь горит, значит, что-то не в порядке и в дом лучше не входить.
   — А может, он с бабой какой развлекается? А фонарь включил, чтобы ты ему не мешал…
   — Какие бабы?! Лео! Он же был загруженный, только что вернулся из-за границы!
   — А много у него с собой было?
   — Чего — было? — переспросил Жак.
   — Ну, наркотиков у него много с собой было?
   — Как всегда, обычная партия.
   — Понятно… Тогда я думаю, что дела у него действительно плохи… Но мне кажется, что все-таки ты паникуешь.
   — Я?! Паникую?! — закричал Жак. — Да я весь дрожу! Посмотри, как у меня колотятся руки!
   И Лео действительно увидел, как толстые, короткие пальцы Жака дрожат.
   — Слушай, Лео, ты должен меня увезти отсюда, куда-нибудь подальше!
   — Куда я могу тебя увезти? — зло спросил Лео.
   — За границу. За канадскую границу. Там меня никто не возьмет!
   — За границу? До границы еще надо доехать…
   — Лео! Лео, ты что?! Если ты меня не отвезешь, меня возьмут…
   — И что? Ты хочешь сказать, что всех нас сдашь?!
   — Нет, Лео, ты меня не так понял, я никого не буду сдавать…
   — Слушай, Жак, а твой братец надежный?
   — Ты что, Лео? Такое про Бернарда. Он же с нами уже три года работает! И никогда никаких… Ты что, он же мне брат родной!
   — Брат… Брат… А вот возьмет — и сдаст всех. Что тогда?
   — Слушай, Лео, еще ведь неизвестно, что с ним случилось, может, он и не в полиции… Может, так что случилось… Ведь если бы его арестовал шериф, тут уж весь Твин Пикс только бы об этом и говорил. А так никто его не видел…
   — Что ж, логично. Ладно, садись в машину.
   — Вот и хорошо, Лео, вот и договорились. Давай, я сажусь!
   Жак, несмотря на то, что был очень грузным, быстро, почти мгновенно втиснулся в пикап, заполнив своим объемным телом чуть ли не всю кабину.
   — Ну, ты, расселся! Подвинься немного!
   — Сейчас, сейчас… — Жак прижался боком к ветровому стеклу.
   — Ну, что, так лучше?
   — Теперь нормально. А то я до рычага из-за тебя дотянуться не мог! Передачу бы не переключил.
   — Хорошо, хорошо, поехали скорее отсюда, поехали!
   — Поехили так поехали… — сказал Лео и повернул ключ зажигания.
   Машина на удивление завелась сразу, видимо мотор уже прогрелся. Жак Рено радостно заулыбался. Ему явно хотелось побыстрее исчезнуть из Твин Пикса.
   — Ну, ты и напугался! — сказал Лео, глядя на вспотевшее, мокрое от дождя лицо Жака.
   — А ты бы как на моем месте?! Если бы у тебя брата сцапали? — зло посмотрел на него Жак.
   — Какого брата, Жак? Я же сирота, — усмехнулся Лео.
   — Ну, ладно, ладно, поменьше смотри на меня, следи за дорогой, а то врежемся еще в какой-нибудь столб!
   Лео прибавил газу, и они выехали за границу Твин Пикса. Впереди показался лес, за которым возвышались голые скалы.
   — Побыстрее не можешь? — спросил Жак.
   — Из этой машины больше не выжмешь. — Лео похлопал рукой по приборному щитку.
   — У тебя и бензин на нуле, — сказал Жак.
   — Заткнись ты! — разозлился Лео. — Датчика масла от топливного отличить не умеешь.
   — Ты, Лео, слишком скупой, — продолжал Жак. — Столько денег зарабатываешь, а машины приличной себе так и не купил.
   — А на черта мне машина?! У меня есть мой трейлер — самая большая машина во всем городе. А если я куплю себе кадиллак и начну разъезжать в нем по городу, думаешь, шериф не начнет интересоваться, откуда у меня такие бабки?
   — Наш шериф вообще лопух, — сказал Жак.
   — Лопух-то он лопух, да братец-то твой исчез…
   Лео подмигнул Жаку, и тот поморщился, как от зубной боли. Напоминание об исчезнувшем брате вновь ввело пугливого Жака Рено в транс.
   — Как поедем? — спросил Лео.
   Жак на минуту задумался.
   — Конечно, оно лучше-то по дороге… Но…
   — Боишься полиции? — спросил Лео.
   — А ты, наверное, не боишься?!
   — А я скажу, что просто тебя подвозил.
   — А я тогда скажу…
   — Знаешь, Жак, если ты скажешь хоть слово, или твой братец, то я выпущу кишки из вас обоих прежде, чем меня успеют сцапать. Ты же меня знаешь, Жак!
   — Конечно, конечно…
   Жак попытался отодвинуться от Лео подальше.
   — Хватит тебе трястись, — сказал Лео, — сядь нормально, а то сейчас своей задницей дверку выдавишь…
   — Так как мы все-таки поедем? — вновь вернулся к прежнему разговору Жак.
   — Я думаю, что стоит поехать окольным путем. Он хоть и длиннее, зато там нас никто не будет ждать.
   Жак расплылся в улыбке.
   — Конечно, Лео, ты молодец, с тобой хорошо работать.
   — Так что, за ручьем сворачиваем?
   — Ты ведешь машину — тебе и решать. Смотри только, чтобы мы не застряли в какой-нибудь грязи.
   Наконец, впереди показались деревянные поручни узкого моста. Лео сбросил скорость, и его пикап, нырнув носом, выехал на раскисшую от дождя топкую дорогу. Машину начало бросать из стороны в сторону. Лео вцепился в руль, а Жак уперся руками в приборную панель.
   — Ну, давай, давай, Лео, — причитал Жак, глядя на стрелку спидометра, которая бросалась из стороны в сторону — то отклоняясь к десятке, то поднимаясь к шестидесяти, — Лео, давай!
   — А ты бы заткнулся, — кричал Лео Джонсон, — и без тебя тошно. Мог бы я сейчас дома спокойно лежать в постели, а из-за твоего придурка Бернарда приходится водить по ночам!
   — Так мы же компаньоны, Лео.
   — Компаньоны? А кто мне заплатит за этот ночной выезд?
   — Ну, знаешь, Лео, ты свое получишь, ты и так получаешь больше меня, — заискивающе, стараясь заглянуть Лео в глаза, говорил Жак.
   — Я и рискую больше вас всех, вместе взятых.
   — Лео, мы все работаем. И я работаю, и Бернар работает.
   — Работал твой Бернар. Сейчас, небось, сдает нас полицейским!
   — Ты что, Лео! Бернар?! Да никогда! Могу дать на отсечение правую руку.
   — Давай! Сейчас ее и отрублю.
   — Ты что, Лео, я пошутил.
   — Я понимаю, что пошутил. Но больше так не говори. Откуда мне знать, что у Бернара на уме? Может, он решил смыться? А, Жак? Может, вы с ним вместе хотите свалить?
   — Да, нет…
   — Я сейчас довезу тебя до границы, там вы с ним встретитесь и тихо сделаете ноги? Как тебе такой вариант?
   Но в это время машину подбросило на выбоине, круто занесло и она, едва не перевернувшись, уперлась бампером в дерево.
   — О, черт! Чуть не разбились!
   Мотор заглох. Лео нажимал педаль. Все его усилия оказались тщетными. Стартер верещал, но мотор никак не заводился.
   — Что мы будем делать, Лео? Заведи ты свою чертову машину, заведи!
   — Заткнись и вылезай из машины! Будешь толкать.
   — Что толкать? Лео, о чем ты?
   — Машину будешь толкать. До самой канадской границы будешь толкать!
   Жак понял, что спорить с Лео бессмысленно, открыл дверь и, проваливаясь по щиколотку в грязь, обошел машину. Он без конца чертыхался…
   — Ну что?
   — Давай, толкай!
   — Толкаю! — закричал Жак, наваливаясь плечом на кузов пикапа.
   От усилия Жака пикап действительно сдвинулся с места.
   — Сильнее толкай, упирайся!
   Жак, обливаясь потом, толкал машину. Наконец, мотор, пару раз чихнув, завелся.
   — Давай скорее сюда! — закричал Лео.
   Жак втиснулся в машину, и она запетляла по извилистой лесной дороге.
   — А скоро мы доберемся до границы? Я совсем не ориентируюсь, — спрашивал Жак.
   — Не знаю, доберемся ли мы туда вообще, видишь, какая дорога…
   — Слушай, Лео! — начал Жак. — Так что нам теперь делать?
   — Ты заварил всю эту кашу с братцем, теперь и расхлебывай.
   — Лео, послушай, а как мы теперь получим товар, ведь с нами не рассчитались?
   — Десять тысяч долларов… — задумался Лео. — Приличная сумма… А тут еще и твой Бернард со всей партией исчез…
   — Да он найдется, найдется, Лео, — говорил Жак, но по нему было видно, что он и сам не верит в свои слова.
   — Как же он найдется? Нам теперь в долг товар не получить, — сказал Лео.
   — Я бы сам отыскал Бернарда, — говорил Жак. — Но, ты сам понимаешь, меня могут искать… А тебе будет делать это сподручнее…
   — Но вначале нужно будет разобраться с теми двумя мартышками, — губы Лео расплылись в зловещей усмешке. — С Бобом и Майклом. Ведь денежки-то у них!
   — Были бы у них — они их давно бы уже отдали, — сказал Жак Рено.
   — Но мы все равно из них наши денежки вытрясем!
   — Посмотрим… Да нет, Лео, они всегда исправно рассчитывались, думаю, так будет и на этот раз.
   — Не зарекайся, Жак. Твой Бернард тоже раньше исправно приезжал.
   — Да что ты, Лео, все о плохом думаешь?! Может, все еще образуется?
   — Да, меня успокаиваешь, а сам удирать собрался!
   — Так эти ж легавые знают, что я его брат, они меня схватят — это я…
   Машина медленно, натужно ревя мотором, взбиралась на крутой подъем. Колеса проскальзывали в грязи, но пикап упрямо карабкался все выше и выше…
   Наконец он добрался до вершины перевала, и его габаритные огни растворились и пелене дождя. Шум мотора смешивался с воем ветра, тускло поблескивала вода маленького водопада…
   В доме Джонсонов, несмотря на позднее время, все еще горел свет, хотя уже почти весь Твин Пикс погрузился во мрак.
   Шейла Джонсон сидела на кухне за столом и нервно докуривала вот уже третью сигарету. Она все недоумевала, куда это мог уехать ее муж в такое позднее время. Конечно, такие странные отлучки случались и раньше. Но в этот раз — Шейла это уловила — он был страшно взволнован. Его вывел из равновесия телефонный звонок.
   «Кто бы это мог звонить мужу?» — недоумевала Шейла.
   «И какое такое срочное дело могло заставить Лео выйти из дому в такое время. Ведь он только что приехал».
   Но ответа Шейла так и не находила. Ведь Лео не посвящал ей свои секреты. И вообще, он не любил разговаривать с ней о делах. Шейла заметила, что Лео в последнее время стал страшно нервным. Все время срывался на крик, говорил грубости — вот, даже побил ее… Шейла осторожно, двумя пальцами, потрогала большой синяк на своем плече. Это прикосновение отозвалось резкой болью. Женщина загасила окурок в простой керамической пепельнице и еще долго сидела за столом. И никак не могла заставить себя пойти в спальню, потому что понимала, заснуть сегодняшней ночью она не сможет…
   Наконец, чтобы хоть чем-то заняться, она встала и прошлась по кухне… Взяла в руки салфетку и принялась протирать кухонный столик…
   Тут ее взгляд упал на злополучный кусок мыла, который лежал на умывальнике. Шейла вспомнила злое лицо Лео, когда тот наносил ей удар за ударом, она вспомнила его глаза, налитые кровью, и белую пену в уголках губ… В ее ушах звучал ее собственный крик: «Не надо, Лео, не надо! Остановись!»…
   «Неужели это все из-за этой проклятой рубашки, — думала Шейла, — неужели она так для Лео важна? А если важна, то — почему?»
   Но и на эти вопросы у женщины не находилось ответа. Она с досадой схватила этот кусок мыла и бросила его в пакет для мусора…
   Шейла осмотрела кухню, как бы решая, куда ей пойти…
   «Да! В кладовку! Скорее в кладовку!»
   Шейла побежала в другую комнату, открыла скрипучую дверь чулана, зажгла свет. На верхней полке стояло очень много пачек со стиральными порошками. Она взяла пластиковую бутыль и с ней вернулась в кухню.
   «Ну вот, теперь у этого психа не будет больше мыла, — подумала Шейла, но тут же пришла и вторая мысль, ведь Лео может приняться бить ее чем угодно, для него не важно, что может оказаться у него под рукой. Шейла взволнованно закурила четвертую за эту ночь сигарету. Она нервно затягивалась дымом. Курить ей не хотелось, но и заняться сейчас было нечем — посуда перемыта, чистые стаканы поблескивали на полках…
   Взгляд Шейлы вновь зацепился за пакет с мусором.
   «А причем здесь мыло? Зачем я его буду выбрасывать?»
   Шейла подошла к пакету, вытащила мыло и аккуратно положила его на прежнее место.
   «Ну вот, теперь полный порядок на кухне!» — как бы успокаивая самое себя, подумала Шейла.
   Она совершенно не знала, чем себя занять. И потому принялась поправлять бахрому на белой скатерти. Она перебирала тонкими пальцами шелковые нити, развязывала на них узелки…
   Зазвонил телефон. Шейла от неожиданности вздрогнула. Она несколько мгновений не решалась подойти к нему.
   — Кто это может быть? Кто это может быть? — зашептала она сама себе. Ведь такого никогда не случалось, чтобы ей звонили так поздно. — Может, опять Лео?
   Телефон настойчиво продолжал звонить. Шейла сняла трубку.
   — Алло! — сказала она.
   — Шейла, это ты? Привет! Ты не спишь?
   — Нет, я не сплю.
   — А твой Лео дома?
   — Нет, он уехал.
   — А чем ты занимаешься?
   — Ничем. Сижу на кухне… А чем занимаешься ты, Бобби?
   — Я? Звоню тебе.
   — А почему ты звонишь мне так поздно?
   — Просто хочу тебя видеть.
   — Раньше ты боялся звонить мне даже днем, боялся нарваться на Лео…
   — Шейла, я стал в последнее время немного смелее…
   — Так зачем ты мне позвонил?
   — Я хочу тебя видеть.
   — Мне приятно это слышать, — призналась женщина.
   — Послушай, Шейла, — Бобби снизил голос до шепота когда, все-таки, вернется Лео? Я думаю, что его не будет всю ночь, — проговорила женщина.
   — Так ответь мне, я могу приехать сейчас же?
   Шейла удивленно смотрела на собственное отражение в зеркале. Только сейчас она заметила, что волосы ее всколочены, под глазами темнеют круги.
   — Да, Бобби, можешь приехать ко мне сейчас. — Сказала Шейла.
   — Ну, тогда жди.
   — Жду, всегда жду тебя, Бобби.
   Шейла еще некоторое время держала в руках трубку, хотя из нее и слышались короткие гудки. Наконец, она нехотя повесила ее.
   Шейла включила плиту, налила полный чайник воды и поставила на огонь. Она вновь села за стол и принялась теребить край скатерти… Она уже начала жалеть, что разрешила Бобби приехать к себе этой ночью. Ведь Лео не сказал, куда он уехал и когда вернется… Теперь у них стало не так, как раньше.
   Это в прежние времена Лео говорил ей всегда, куда и на сколько он уезжает, всегда просил к его приезду приготовить праздничный обед. Он всегда звонил ей откуда-нибудь с дороги, спрашивал о том, как идут дела… Но в последние месяцы между Шейлой и Лео как будто пролегла трещина…
   Нет, это не из-за того, что она начала встречаться с Бобби — она изменяла мужу и раньше. Но теперь, казалось Шейле, Лео заподозрил что-то неладное. Он стал слишком скрытным, ничего не говорил ей, а, если и сообщал, когда вернется, то всегда приезжал раньше на несколько часов или даже на день.
   Приехав, он притворялся, что что-то потерял, перерывал весь дом, как будто что-то искал, хотел за что-то уцепиться, придраться… Но, даже ничего не находя, никак не успокаивался… Даже, сидя за столом и ужиная, он вдруг срывался с места и снова принимался что-то искать. «Наверное, все-таки мы с Бобби не очень осмотрительно поступаем, — думала Шейла. — Наверное, нас кто-то видел вместе и рассказал Лео, поэтому он стал таким подозрительным…»
   Наконец, на улице послышался звук мотора. Шейла подошла к окну и стала всматриваться в темноту. Далеко, на самом подъезде к дому она заметила слабый свет габаритных огней, двигатель смолк, и подфарники погасли…
   «Это, наверное, Бобби, — подумала Шейла, — он всегда оставляет там машину, когда приезжает ко мне».
   Шейла вышла на крыльцо. Тут же в лицо ей ударил холодный, пронзительный ветер. Казалось, липкий мелкий дождь прямо обволакивает ее.
   Бобби от машины бегом прямо бросился к дому.
   — Скорее, скорее заходи! — Шейла повернула в двери ключ.
   Бобби уже стоял в кухне и смотрел на кипящий чайник…
   — Ну, вот и я — сказал Бобби и протянул руки на встречу Шейле.
   Но женщина отстранилась от его объятий.
   — Бобби, что-то случилось? Почему ты такой возбужденный?
   Шейла заметила, как бегают темные глаза Бобби, как нервно он отбрасывает со лба длинные черные волосы…
   — Ну, скажи, случилось что-нибудь?
   — Да нет, вроде бы ничего не случилось. Я просто соскучился по тебе.
   — Соскучился? — удивилась Шейла.
   — А что, разве этого не может быть? Ты же такая женщина!
   Шейла попыталась улыбнуться. Но улыбка получилась и к вымученная и неискренняя.
   — Бобби, мне кажется, что ты чем-то озабочен.
   — Я? Да нет, вроде все нормально…
   — У меня тоже.
   — А вот мне кажется, что ты, Шейла, чем-то озабочена. Я даже уверен в этом.
   — Я? Но ты же знаешь, что я всегда волнуюсь, когда ты приезжаешь ко мне.
   — Я не об этом. Я о другом.
   — О чем, Бобби?
   — Мне кажется, что у тебя что-то не ладится с Лео.
   — С Лео? У нас с Лео уже давно ничего не ладится. Я же тебе об этом говорила…
   — Да, я помню, говорила, но я тогда не придал этому значения… Он что, изменяет тебе?
   — Я бы не сказала. Это я изменяю ему.
   — Ты? — удивился Бобби. — Ты изменяешь Лео? И он что, об этом знает?
   — Нет, думаю, что не знает. Но ведет себя как-то странно. Последнее время, Бобби, он стал очень подозрительным. Ему все не так, все его не устраивает — это стоит не здесь, это висит не здесь, это должно быть в другом месте… Он вечно к чему-нибудь придирается. То я не так оделась, то я не так улыбнулась…
   — Да он просто псих у тебя!
   — Нет, Бобби! Он просто что-то подозревает, и я думаю, он подозревает меня.
   Бобби пожал плечами. Он не знал, что сказать. Ведь семейные дела всегда для посторонних — тайна, в которую лучше не лезть.
   — Бобби, а твои родители не догадываются, где ты сейчас?
   — Моим родителям, Шейла, глубоко плевать, где я, а мне глубоко плевать на них. Ненавижу! Они постоянно врут, глядя в глаза. А отец выжил из ума: каждый день сажает меня перед собой и начинает читать морали… А ты знаешь, что такое морали майора?! Военного?! Шейла, это просто невыносимо! Хотя бы ты не спрашивай меня об этом…
   — Хорошо, Бобби, я не буду спрашивать тебя о родителях. Но, честно говоря, мне кажется, что ты приехал зря. Ведь Лео может вернуться и застать тебя здесь…
   — Лео? Вернуться?
   Бобби смотрел в окно. По стеклу бежали капли дождя…
   — Знаешь, Шейла, я не боюсь. Я не боюсь его. И вообще, я не боюсь никого. И ты пока со мной, пока я рядом, тоже никого не бойся! Давай будем радоваться жизни. А, Шейла?
   Женщина подошла к Бобби и положила свои руки ему на плечи. Парень привлек ее к себе и поцеловал в шею. Потом сжал ладонями ее голову и крепко поцеловал в губы… Шейла вздрогнула, и ее податливые губы приоткрылись… Она крепче обняла Бобби и прильнула к нему всем телом.
   — Вот так, Шейла… Ведь так нам хорошо, правда?
   Женщина не отвечала. Она еще сильнее прижалась к Бобби и принялась гладить его черные волосы… Она запускала в них свои тонкие пальцы и перебирала шелковистые пряди…
   — Шейла, но ведь мы не будем с тобой вот так стоять посреди кухни у окна. Ведь не будем?
   — Нет, не будем…
   Шейла слегка оттолкнула Бобби, взяла его за руку и повела в спальню…
   — Мне как-то не хочется на кровати… — остановил ее Бобби. — Я как представлю тебя здесь с Лео, мне сразу делается не по себе. Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне!
   — Хорошо, хорошо, Бобби, я буду принадлежать только тебе!
   Бобби принялся расстегивать пуговицы ее халата. Шейла продолжала гладить его волосы. Она уже забыла обо всех своих невзгодах, и ей, как всякой несчастной женщине, очень хотелось тепла и мужской ласки… Ей хотелось, хоть на короткое время ощутить себя счастливой рядом с любимым человеком. Рядом с тем, кто тебе ничего не должен, и кому ты ничего не должна… Рядом с тем, с кем связывает только взаимное чувство… Бобби был таким — так казалось Шейле.
   Он сбросил на пол свою кожаную куртку, через голову стащил рубаху…
   — Что это у тебя, Шейла? — испугался Бобби, увидев два больших синяка на ее плечах.
   Шейла смущенно попыталась прикрыться халатом, но потом безвольно опустила руки.