Бедир рассмеялся еще звонче.
   - Мы так и будем загадывать друг другу загадки или поговорим без обиняков?
   Браннок ответил улыбкой, затем подался вперед, положил руки на стол ладонями плашмя и твердо, с вызовом, глянул на Бедира.
   - Племена задвигались, Бедир Кайтин. Дротт и Ят заключили союз. Поговаривают о войне с Кэроком или о таком объединении, какого Белтреван не знал с той самой поры, когда Друл поднял Орду. Некоторые говорят, будто их ведет Ашар. Так или иначе, они подадутся на юг. Ты все это слышал? Или твои лазутчики осведомлены хуже моего?
   Кедрин увидел, как окаменело лицо отца; услышал, как резко втянул воздух Рикол. Только Тепшен Лал и Фенгриф остались безучастными - один следуя своему обычаю, другой, по-видимому, оттого, что уже слышал это во время переправы.
   - Ты прав,- кивнул Бедир.- Мне нужны эти сведения. Я должен знать, присоединится ли Кэрок к Великому Союзу или станет драться. Мне нужен такой человек, как ты. Ты поможешь мне?
   Браннок играл кубком, лицо его ничто не выражало. Затем он произнес:
   - Рикол не доверяет мне. А ты что, умнее?
   - Я устрою тебе проверку,- медленно проговорил Бедир, взвешивая слова.- Я предложу тебе, чтобы в твои мысли заглянула старшая Сестра Высокой Крепости. Позволь ей увидеть самое сокровенное, и она скажет, вправе я доверять тебе или нет. Согласен?
   Браннок фыркнул.
   - А если я откажусь?
   - Тогда я выйду в путь без провожатого,- невозмутимо ответил Бедир.- А ты останешься под стражей, пока я не вернусь.
   - А если ты не вернешься? - полюбопытствовал Браннок.
   - По прошествии достаточного времени тебя освободят,- Бедир взглянул на Рикола.- Слово тамурца.
   - Слово тамурца ценится,- признал Браннок.- Так ты говоришь, прощение?
   - И кошелек,- напомнил Бедир.
   Браннок потянулся за кувшином. Наполнил кубок и выпил, загадочно улыбаясь.
   - Ты доверяешь мне, Бедир Кайтин?
   Бедир внимательно посмотрел на чужака. В освещенном факелами покое вновь воцарилось молчание, лицо государя было спокойным, пока он обдумывал свои слова, как будто речь шла о нехитрой просьбе, с которой к нему обратились. Затем он твердо кивнул.
   - Да, Браннок.
   Улыбка разбойника стала более открытой, и Кедрин с изумлением понял, что и его отца, в свой черед, оценивали.
   - Посылай за вашей Сестрой,- произнес Браннок.- Я поведу вас в Белтреван.
   ГЛАВА ПЯТАЯ
   - Говорю тебе, точно так же ты бы мог послать глашатая объявить о нашем присутствии. Или отправить в лес приглашение сесть и пообедать с нами. Или с ними!
   Кедрин, изумленный, во все глаза вытаращился на Браннока, едва ли веря, что даже такой прямой человек, как этот разбойник, смеет подобным образом обращаться к его отцу. Он видел, как оцепенел Тепшен Лал, непроницаемое лицо которого посуровело при этом новом оскорблении. Но кьо, не укорил наглеца, что сделал бы в ином случае, а лишь покосился на Бедира, ожидая его отклика.
   Отклик был кротким и сопровождался улыбкой: видимо, если Бедир и нашел тон разбойника оскорбительным, то усмотрел и некоторую справедливость в его суждении.
   - Ты убедил меня, что у нас мало надежды выдать себя за купцов, Браннок. Так что ты предложишь взамен? - Владыка взмахнул рукой в сторону конного отряда тамурцев, занятых последней проверкой сбруи и оружия.- Рикол послал бы впятеро больше, чтоб охраняли меня, и полагаю, если бы я согласился с тобой, то, чего доброго, поднял бы мятеж.
   Браннок фыркнул при мысли, что такой исполнительный служака, как Рикол, способен хотя бы подумать о мятеже, но принял довод Бедира, пусть и нехотя.
   - Это вояки,- твердил он,- а не лесные жители. И повадка у них военная. Да ты посмотри на их коней! Думаешь, на таких скакунах принято разъезжать по Белтревану? Думаешь, торгаши плюхаются своими жирными задницами на животных, вроде этих?
   - А мне показалось, что мы оставили мысль о переодевании,- приветливо напомнил Бедир, подтягивая подпругу.- Жду твоих предложений.
   Браннок немного поправил удила высокой пегой животины и досадливо покачал головой.
   - Я сказал, что вы не сойдете за купцов, Бедир Кайтин. И предположил, что, возможно, малой горстке людей, если их поведу я, удастся пробраться незамеченными. Но это - не горстка.
   - Но и не рать,- Бедир убедился, что подпруга крепка, и заглянул в седельные сумы.- А я не какой-нибудь ночной воришка. Я Владыка Тамура, приятель! И это меня кое к чему обязывает. То, что я сказал о Риколе, недалеко от истины.
   - Вступи в Белтреван со всей этой толпой, и считай, что твоя голова уже рассталась с туловищем,- огрызнулся Браннок.- И это тоже недалеко от истины!
   Бедир пожал плечами. Его зоркий взгляд прошелся по двору, проверяя, все ли готовы.
   - Я не могу их оставить,- сказал он.- Но в состоянии кое в чем уступить. Послушай. Мы выедем отсюда всем отрядом, но как только очутимся в лесах, ты поведешь дальше только меня и еще одного-двух. Остальные могут путешествовать сами по себе, отвлекая ненужное внимание от нас.
   - Вряд ли их вожди верят, что Королевства ничего не знают об обстановке в Белтреване. Так что разведывательный отряд не покажется им чем-то из ряда вон выходящим. Как ты думаешь?
   Разбойник играл украшенной раковинами косицей, наматывая ее на палец и явно обдумывая предложение Бедира. Похоже, он готов был с ним согласиться. Наконец Браннок кивнул и заметил:
   - Но в целом идея недурна.
   - Спасибо,- Бедир наклонил голову с шутливой учтивостью.- Весьма признателен тебе за одобрение.
   - Я взялся проводить тебя в Белтреван,- хмыкнул Браннок, поднимая одно за другим конские копыта, чтобы проверить, как держатся подковы.- И вывести оттуда живым-здоровым. Если сорвется, я вдвойне пропал: дикари прикончат меня, если попадусь, а Рикол - если выберусь. Я знаю Белтреван, Бедир Кайтин, и знаю, где и чем он опасен.
   - Поэтому ты нас и ведешь,- откликнулся Бедир.
   Браннок шмыгнул носом.
   - Невидимыми пройдут, самое большее, четверо - и при условии, что будут во всем меня слушаться. Ты, я, кто еще?
   - Тепшен Лал и Кедрин,- без колебаний ответил Бедир.
   - Мальчишка?
   Впервые Браннок в открытую признал присутствие Кедрина, и презрение в его голосе подстегнуло юношескую гордость. Юноша выпрямился во весь рост, пронзив разбойника пылающим взглядом через разделявшее их освещенное факелами пространство. Он настолько опешил от прозвучавшего в тоне Браннока пренебрежения, что не смог найти подходящий ответ, прежде чем за него ответил отец.
   - Молодой человек. И не стоит сомневаться, хорош ли он как воин. Он среди нас один из первых.
   Черные глаза Браннока смерили Кедрина, и тепло, оставшееся от слов Бедира, мгновенно улетучилось: бродяга изучал принца столь же бесстрастно, как разглядывал бы лошадь или клинок, прикидывая, стоит ли их купить. До сих пор юноше не приходило в голову, что его могли бы счесть обузой. Его охватила обида и одновременно сердце наполнилось ужасом при мысли, что Браннок его отвергнет. Он стиснул зубы, решив не показывать ни крупицы смятения или страха, и прикинулся, будто тщательно осматривает свое снаряжение. Обнаружил, что подушечки под копытами лошади укреплены не совсем ровно, он заново перевязал ремни вокруг ног, более тщательно поставив на место заглушающие шаг подбойки. Выпрямляясь, юноша услыхал слова Браннока:
   - Сгодится. Только пусть ни в чем не перечит.
   Облегчение смешалось с раздражением, когда Кедрин встретился взглядом с разбойником.
   - Я тамурец,- провозгласил он,- и я повинуюсь лишь Владыке Бедиру.
   - В Белтреване ты будешь повиноваться мне,- полуночные глаза Браннока спокойно выдержали взгляд карих глаз Кедрина, но тут Бедир едва заметно кивнул сыну из-за спины проводника.
   - Пока мой повелитель требует, я буду тебе повиноваться.
   Браннок кивнул - похоже, его это устроило. Затем он повернулся к Бедиру:
   - Запомните раз и навсегда: в лесу распоряжаюсь я.
   Кедрин вновь увидел, как оцепенел Тепшен Лал, и в его мозгу пронеслась мысль, что эти двое вполне могут схлестнуться, прежде чем предприятие окончится.
   Тамурцы никоим образом не были паиньками, и не ахти какое внимание обращали на тонкости дисциплины или этикета - но их верность Бедиру была неколебима, а способность сносить обиды весьма невелика. Они могли опускать положенные титулы, обращаясь к своему господину, но никто из них не докатился бы до того, что позволял себе Браннок, а чувства кьо выходки разбойника явно задевали.
   Будучи прирожденным вождем, Бедир почуял опасность раздора и постарался унять страсти, пока те не разгулялись до опасных пределов.
   - Ты проводник, и поэтому тебя будут слушать,- уверил он Браннока.- Но помни, дело придется иметь с моими солдатами, привыкшими подчиняться мне, а не неизвестному бродяге. Возможно, лучше тебе отдавать приказы через меня.
   Браннок не выказал негодования или обиды в ответ на это любезное предложение, лишь пожал плечами, чуть запрокинув голову, чтобы встретиться взглядом с Бедиром. Но голос его прозвучал жестко:
   - Нелегко узнать Белтреван, а с жизнью там проститься - раз плюнуть, Бедир Кайтин. И лучше бы тебе передавать мои приказы без промедления и заботиться, чтобы они поживее исполнялись.
   Кедрин видел, как отец кивнул с бесстрастным лицом, и ему стало понятно, какое огромное удовольствие получает от всего этого Браннок.
   С их самой первой встречи не возникало сомнений, что этот отчаянно независимый человек наслаждается тем, что находится во владениях Рикола под защитой более кого-то сильного, и не отказывается ни от чего, что предлагает Бедир, нуждаясь в его услугах. В других обстоятельствах Бедир поставил бы парня на место. Но теперь он проглатывал все, и это указывало, насколько Владыке нужен Браннок.
   Кедрин приметил пряжку, которую требовалось перестегнуть, отец же, повернувшись, пошел через двор, обмениваясь с воинами бодрящими словечками и при этом ненавязчиво проверяя, как они подготовились. Тепшен Лал, нарочито небрежный по отношению Бранноку, выпустил подлинней разноцветные шнуры, удерживавшие ножны на его поясе, и вскинул свой восточный клинок на плечо, укрепив так, чтобы удобнее было ехать. Слова кьо Кедрин едва расслышал:
   - Владыка Бедир - могучий воин и великий государь, бродяга. Он заслуживает уважения.
   Такие слова Тепшена Лала следовало счесть предупреждением и приказом, Браннок, похоже, его понял. Он кивнул, не убрав улыбочки с губ, и сказал:
   - Я его достаточно уважаю, чужестранец. И жизнь уважаю. Ты уже ездил в Белтреван?
   Тепшен, в свою очередь, явно счел ответ удовлетворительным, ибо покачал головой и произнес:
   - Нет. Но я уже убивал людей.
   Браннок воззрился на кьо столь же оценивающе дерзко, как недавно смотрел на Кедрина. Затем широко улыбнулся и сказал:
   - Верю.
   Тепшен Лал улыбнулся в ответ и промолвил:
   - Будь осторожней.
   Кедрин не был уверен, что понял их беседу до конца, но, похоже, они пришли к некоему соглашению, так как оба вернулись к своим лошадям и стали ждать Бедира. Владыка Тамура широким шагом вернулся обратно и задержался перед разбойником.
   - Мы готовы.
   - Хорошо,- и Браннок без дальнейших предисловий взлетел в седло.
   Бедир молча последовал его примеру и осторожно провел своего коня мимо проводника, чтобы выехать впереди всех с внутреннего двора в крытую галерею. Преодолев освещенный факелами проход, колонна выбралась на широкую открытую площадку у северной стены Высокой Крепости. Там их ждал Рикол, вцепившийся правой рукой в рукоять меча и с неодобрением на худощавом лице. Бедир немного задержался, наклонившись, он принял протянутую руку военачальника и пробормотал несколько слов, которые Кедрин, старавшийся держаться поближе к отцу, не разобрал. Когда Бедир выпрямился в седле, Рикол повернулся и негромко отдал приказ солдатам, ждавшим у задних ворот. Факелы в один миг погасли, и трое стражей отодвинули тяжеленный засов, державший ворота. Еще двое распахнули створки, и Бедир возглавил отряд, выезжавший из крепости на Белтреванскую дорогу.
   В тот же миг ночь наполнил рев Идре, не приглушенный более стенами крепости. Он разносился по ущелью, точно зов какого-то невообразимого зверя, где-то внизу река колотилась о почти отвесно вздымающиеся скалы, вздуваясь и ропща в лицо небу. Наверху, безразличный ко всему, висел тонкий серп молодой луны окруженный звездной свитой и полуприкрытый тонкой кисеей струящихся облаков. Кедрин поднял голову, и она закружилась, величина пропасти ударила по его чувствам - высота каменных стен была столь огромна, что небо казалось не более чем прорезью в этой непроглядной темноте. Оглянувшись, он увидел позади лишь темную массу Высокой Крепости, в этом обманчивом освещении она представлялась одним из скальных уступов западных Лозин, столь же несокрушимым, как и весь хребет.
   Впереди принц мало что различал, кроме неясных силуэтов Бедира и Браннока. Владыка Тамура, как и все в отряде, нарядился в те же помогающие затаиться в лесу буро-пестрые кожаные одежды, что и разбойник. Бедир оговорился недавно, что он не ночной воришка, но Кедрин подумал, что все они сейчас уподобились ворам. По настоянию Браннока воины облачились в одежду, в которой нетрудно было слиться с лесом, укутали копыта коней, чтобы их не выдал стук металла по камню, закрепили свое снаряжение так, чтобы не звякнула пряжка и не лязгнуло оружие. Сейчас они вполне бы сошли за лиходейскую шайку, выскользнувшую из-за надежных стен, точно рой призраков. Принц поднял руку, чтобы вытереть с лица принесенные ветром брызги, и улыбнулся Тепшену Лалу, ехавшему рядом. Кьо наградил его краткой ответной улыбкой, затем повел подбородком: мол, внимание на тропу.
   Кедрин опять стал глядеть вперед, глаза постепенно привыкали к потусторонней тьме ущелья. Они спустились под уклон от северной стены Высокой Крепости и ехали теперь точнехонько по Белтреванской дороге, сужавшейся по мере удаления от цитадели и вскоре ставшей лишь карнизом между горами и рекой. Пятеро в ряд умещались на тропе, по одну сторону которой высились Лозины, а по другую скалы отвесно обрывались к реке. Кедрин не мог оценить, какова глубина этого ущелья, но, судя по шуму воды меж каменными кручами, для бедолаги, который туда сорвется, вряд ли имелась надежда спастись. Принц представить себе не мог войско, варварское или чье угодно, преуспевшее при нападении на здешние крепости; такая дорога верная ловушка для любой армии, достаточно безрассудной, чтобы сунуться в такую теснину. Мощные стены никого не пропустили бы в Три Королевства, а взять их штурмом было просто невозможно - защитникам надо было просто сидеть и ждать в своем безопасном укрытии.
   И все же сейчас они покидают это укрытие, чтобы пробраться в Белтреван. Кедрин почувствовал, что по спинному хребту будто прошлись ледяные пальцы; на миг ему почудилось, будто нечто безымянное завозилось в ночи, слушая и выжидая. Он основательно прочистил горло, повел плечами, твердя себе, что это всего лишь глупые детские страхи, и сосредоточился на ровном шаге, заданном отцом и разбойником.
   Они держали этот шаг, пока первый намек на зарю не сделал небо жемчужным. Отряд все еще не покинул узкой дороги, вьющейся близ реки. В течение ночи она стала понемногу спускаться вниз, и когда темнота уступила место рассвету, Кедрин увидел, что скалы вокруг больше не гладкие и нагие, но тут и там рассыпаются осыпями и кучами камней, среди которых тут и там пробивается кустарник, будто торчащие в небо указующие персты, кого-то в чем-то обвиняющие.
   Браннок что-то сказал Бедиру. Владыка Тамура поднял руку, велев умерить шаг лошадей, чтобы позволить разбойнику выехать вперед. Тот свернул коня с тропы и начал пробираться лабиринтом каменных обломков.
   К тому времени, когда дневной свет проник на дно теснины, отряд расположился в природном амфитеатре, образованном скальным выступом и множеством огромных валунов. Коням спутали ноги и пустили пастись: кое-какая скудная трава укоренилась здесь в землице, застрявшей среди камней. Люди приступили к холодному завтраку, затем завернулись в плащи, дабы переждать светлое время.
   Выставили часовых. Кедрин, гордый, что отец назначил его в первую смену, вскарабкался повыше с луком и колчаном острых боевых стрел. Он сел на корточки спиной к валуну, жуя холодное мясо и следя, как солнце озаряет окрестности. Зрелище открылось унылое и безрадостное - вокруг был только суровый камень и низкие, истерзанные ветрами деревья. Тропа, которой они следовали всю ночь, скрывалась в ущелье, и теперь казалось, что он находится совсем один в унылой каменной пустыне. Позади громоздились Лозины, а таинственный белтреванский лес был заслонен хребтами пониже. Казалось невозможным, чтобы кто-то заметил их присутствие, но Браннок твердо настаивал: пока не начались леса, надо передвигаться только ночью. Бедир согласился, что это разумный подход, и теперь Кедрину только и оставалось, что сидеть и наблюдать. Он ответственно исполнял свой долг, противясь дремоте, а солнце поднималось все выше и наполняло теплом каменный лабиринт. Юноша видел, как в синей выси кружат коршуны, как небольшая кошка прошмыгнула на самом краю поля зрения, но больше ничего не заметил. Сменить его явился Тепшен Лал. Принц с благодарностью уступил ему место, вернулся в амфитеатр, закутался в плащ и почти мгновенно уснул.
   Бедир разбудил его, когда между камнями пробрались тени. Небо все еще было ярко-синим, но нижние склоны гор уже погрузились в ночь. Кедрин поднялся, дрожа от вечерней прохлады и мечтая, чтобы они осмелились развести костер, достал из седельной сумы еще немного мяса и ломоть твердой походной лепешки. Он все еще жевал измученными челюстями, когда отряд оседлал коней и выехал во тьму.
   Здесь речное ущелье расширялось и полоса неба над головой стала заметно шире, а ропот Идре ослабел, ибо русло сделалось просторнее. Тропа продолжала спускаться вниз, постепенно удаляясь от реки, и к тому времени, когда луна повисла прямо над головой, Кедрин начал различать на склонах впереди и слева от себя более высокие и близко стоящие деревья. В месте их новой стоянки росла роскошная трава, а саму поляну окружали высокие сосны. Браннок сказал, что копыта лошадей можно освободить от подушечек. Они все еще не разводили костер, и хотя по мере спуска с гор заметно теплело, плащи все еще оставались на плечах воинов, когда отряд приготовился есть и спать. Кедрину выпала более поздняя смена, но он не ухватился за возможность отдохнуть, а лежал, раскинувшись на траве и прислушиваясь к разговору Бедира и Браннока.
   - Это ничейная земля,- услышал принц слова бродяги.- Леса начнутся завтра, и тогда уж ушки надо будет держать на макушке. Здесь мы вступим на земли Гримарда, и хотя это самые покладистые из варваров, сейчас они прикончат нас так же охотно, как и другие.
   - Мне надо пройти дальше,- ответил отец.- Главная опасность исходит от племен Дротта и Кэрока, и как раз их передвижения меня беспокоят больше всего.
   Кедрин услышал, как Браннок смешливо фыркнул. Затем проводник сказал:
   - Если Орда восстала, я легко укажу тебе ее направление.
   Солнечный свет омыл лицо Бедира, глядящего на север, словно бы желая задействовать дар, присущий только Сестрам,- проникнуть взглядом за пределы доступного. Лицо его показалось сыну вырезанным из крепкого дуба. Затем, став опять простым смертным, Владыка вздохнул, улыбаясь темнолицему бродяге.
   - Возможно, они уже столкнулись, но я должен знать это наверняка.
   Кедрина поразила необычная задумчивость этих слов. Браннок же испытывал иные чувства, он оставался совершенно трезвым.
   - Если да, скоро узнаем. Вороны укажут.
   - А если нет? - спросил Бедир.
   - Тогда потребуется двигаться тише,- Браннок выплюнул не дожеванные мясные волокна и тщательно вытер пальцы о куртку.- И надо будет двигаться быстрее, если они нас увидят. Дротт и Кэрок вместе - это мысль, которая обернется бессонными ночами.
   Теперь прыснул от смеха Бедир.
   - Ты не кажешься особо встревоженным.
   - Я смогу спастись. А насчет твоих ребят уверен куда меньше.
   - Они прекрасные воины.- Кедрин услышал гордость в голосе отца.- Все.
   - Я в этом не сомневаюсь, - отсутствие насмешки в ответе разбойника придало вес его словам.- Но мы толкуем кое о чем, чего не видывал ни один солдат с тех пор, как Коруин стоял против Друла. У меня мало времени вникать в премудрость Госпожи, Бедир Кайтин, не подвержен я и суевериям лесных племен, но если твои подозрения верны...
   Голос его угас, и Кедрин ощутил, что вернулся тот холод, который он испытал прошлой ночью, еще более усилившийся от бедирова ответа:
   - Впервые в жизни я молюсь, чтобы Сестры ошиблись. Но не думаю, что это так. Похоже, что-то серьезное творится в Белтреване, и я должен узнать - что.
   - Если дойдет до самого худшего, что ты сможешь сделать? - голос Браннока был глух и мрачен под стать бедирову.
   - Послать весть королю Дарру в Андурел,- услышал Кедрин,- чтобы он побудил к действиям властителей Кеша и Усть-Галича. Перекрыть Лозинский проход и задержать Орду, пока Дарр не соберет войска. Предупредить Сестер в Эстреване, если они еще не в курсе. Биться.
   - Против Ашара?
   - Против Ашара и любых демонов, каких он пошлет в поддержку своим любимцам. А что еще?
   - Бежать,- предложил Браннок.
   - Куда? - в голосе Бедира таилась горечь.- Я не мыслю о бегстве из Тамура и не могу так поступить. Если Орда восстала, Три Королевства должны биться, поднимет Орда нечестивое знамя Ашара или нет.
   - Если Ашар с ними, вы встретитесь больше, чем с Дроттом и Кэроком,предупредил Браннок.- Уже эти два племени - великая сила, но Великий Союз обнимет также Ят, Вистрал и Гримард. Это больше бойцов, чем когда-либо видал мир.
   - Ничего другого нам не остается,- ответил Бедир.- Неужели мы преподнесем наши Королевства им в дар?
   В раздавшемся смехе Браннока не содержалось издевки. Скорее, как показалось Кедрину, в нем угадывалось уважение:
   - Нет, ты поступишь так, как подобает воину.
   - А ты? - спросил Бедир.- Что сделаешь ты, когда обещание будет исполнено, и ты поручишь прощение?
   - Что сделаю? - Браннок опять усмехнулся.- Да это просто наживка, чтобы подразнить Рикола. Меня забавляет, когда твой верный военачальник встает на носки. А знание, что я разгуливаю свободно с благословения самого Владыки Тамура, заставит старого волка хорошо попрыгать!
   - Ты уклонился от ответа. Что ты станешь делать, если Орда пойдет на юг?
   Кедрин пошевелился, как бы ища более удобное положение, а на самом деле, чтобы лучше видеть лицо разбойника. Браннок ответил:
   - Отец мой родом с реки. Его отец был тамурцем, а мать - кешиткой. А моя мать происходит из Вистрала. Я провел половину жизни в Белтреване, а другую половину - в Трех Королевствах. Кривда не ограничивается Белтреваном, а правда - Тремя Королевствами. Но здесь я с тобой. Ашар - это бесспорное зло, и я не хотел бы жить в мире, где служат ему.
   Искренность прозвучала в этом голосе и отразилась на смуглом лице. Кедрин увидел, как Бедир улыбается в ответ.
   - Не уверен, что ты сможешь обороняться в одиночку, Браннок. А если что-либо начнется, то в первую очередь с осады Лозинских Крепостей.
   - Ты хочешь сказать, что для меня у вас нет места? - спросил разбойник с лицом, посуровевшим от гнева и гордости.
   - Нет,- поспешил его разуверить Бедир.- Я говорю о том, что от тебя будет куда больше толку в иных делах, в которых ты более искусен.
   - Я умею убивать, как лучшие из твоих людей,- скромно признался разбойник.- Могу пойти туда, куда мало кто отважится заглянуть. Могу незамеченным проскользнуть перед носом у дикаря.
   - Именно! - Кедрин увидел, как отец подается вперед и хватает предплечье Браннока. Приглушенный его голос зазвучал торжественно.- Рикол и Фенгриф могут командовать крепостями лучше, чем любые другие мои командиры. Воины Королевств умеют драться! Но если Лозины падут и лесной народ прорвется, вспыхнет такая война, какой не видывал свет. Я предполагаю, Орда ударит по Андурелу. Если их возглавит какой-нибудь избранник Ашара, то это случится наверняка. И она осадит город. Большинство воинов Тамура, а также кешиты и усть-галичане встанут против Орды, защищая Андурел. Таким образом, сами Королевства лишатся защитников; варвары займут их после того, как Андурел падет. Если такое случится, воцарится хаос. Тогда-то крайне пригодятся твои умения - если Орда пойдет вдоль Идре к Андурелу. Такой, как ты, мог бы нанести им немало ущерба по дороге.
   - Как слепень, гудящий над крупом боевого скакуна,- хмыкнул Браннок.И что из этого выйдет?
   - Если слепень жалит в подходящий миг,- сказал Бедир,- всадник может рухнуть с коня. К тебе соберутся люди. Судя по тому, что мне рассказывали и Рикол, и Фенгриф, ты превзошел всех, кому случалось оказаться вне закона. Если мои худшие страхи оправдаются, нам потребуется воевать по-твоему: ударить, а затем бежать и скрываться, чтобы затем нанести следующий удар.
   - Ты сделаешь из меня героя сказаний и песен,- ухмыльнулся Браннок.Если я достаточно долго протяну.
   - Я дам тебе возможность сражаться за Три Королевства тем способом, какой тебе больше всего подходит,- сказал Бедир.
   - Ты настолько доверяешь мне? - Браннок явно был неподдельно увлечен и более чем слегка удивлен.- Почему?
   Бедир помедлил с ответом, лицо его было задумчиво. Затем он произнес:
   - Я не могу сейчас точно сказать, почему. Просто доверяю. Ты мог бы и отказаться мне помогать. Ты говоришь, что прощение для тебя мало что значит. Но ты согласился, зная, что предательство почти наверняка обернется для тебя смертью.