Страница:
Раздраженная Катя шла по улице и никак не могла успокоиться, не зная, на ком можно сорвать раздражение. Подумав, она достала из сумочки мобильник и набрала номер.
Костя как раз приводил в порядок лабораторию, когда раздался Катин звонок. Он поднял трубку:
— Да, Катя. Привет.
— Привет. Ты мне срочно нужен! — не терпящим возражений тоном потребовала Катя.
— Я… я занят сейчас. Давай встретимся позже, — попросил Костя.
Но Катя заявила:
— Ничего, дела подождут. Я важнее. Скажи, где ты, и я приду.
— Я не могу тебе этого сказать. Катя возмутилась:
— Что за тайны? Ты что, не один?
— Нет, что ты. Это совсем не то, о чем ты подумала! — оправдывался Костя.
— Тогда скажи мне, где ты? Я требую! Костя упавшим голосом признался:
— Я в аптеке.
Катя довольно сказала:
— Замечательно. Я как раз рядом, так что скоро буду.
Костя схватился за голову:
— Вот попал!
И он бросился заканчивать уборку в аптеке. Он еле-еле успел прибраться, как зашла Катя.
— Ну и зачем я вдруг тебе понадобился — да еще так срочно? Что-то случилось?
— Ничего особенного. Просто мне захотелось тебя увидеть. Я соскучилась.
Костя далее руками развел:
— Что-то я тебя не пойму — то ты меня гонишь взашей, а то вдруг жаждешь видеть сию же секунду. Ты ведешь себя непонятно и нелогично!
Катя игриво улыбнулась:
— Ой, ну ты-то хоть не читай мне нотаций! Я такая, какая есть, и именно такой ты меня и любишь.
Костя сокрушенно вздохнул, а Катя, загадочно улыбнувшись, повела плечами:
— Холодно тут у тебя. Чувствуется, что здесь давно уже никто не бывает.
Катя взяла Костину куртку и накинула ее.
— Кстати, а что ты делаешь в аптеке? Ты же ее продал! — Катя вопросительно смотрела на Костю, но тот не знал, что ответить.
— Костя, ты мне соврал? Ты не продавал аптеку? — предположила Катя.
— Ну что ты, зачем мне тебя обманывать? Я продал это заведение. К сожалению… Хотел бы назад вернуть, да не получится.
Катя открыла рот, явно намереваясь задать Косте еще один вопрос, но он опередил ее:
— Кстати, хочу тебя обрадовать. Я придумал, как можно быстро заработать немалые деньги.
Катя приготовилась слушать:
— Ну, расскажи.
Костя понял, что попал в свой собственный капкан.
— Но ведь ты говорила, что тебя интересует результат, а не способ.
— Ну ладно, не рассказывай, — милостиво позволила Катя, и Костя облегченно вздохнул. Катя опустила озябшие руки в карман Костиной куртки и нащупала там лекарство. Достав его, она удивленно взглянула на Костю:
— Костя, ты что, заболел? От чего это лекарство?
— Нет-нет. Я здоров. А это вообще не медикамент, так, биодобавка. Общеукрепляющая, успокоительная ну и так далее, — начал выкручиваться он.
— Успокоительная? Значит, от нервов помогает? Так это именно то, что мне нужно, — и, как ни в чем не бывало, Катя тут же быстро распечатала коробку и сунула в рот таблетку.
Костя бросился к ней с криком:
— Что ты делаешь? Немедленно выплюнь!
Костя заставил Катю выплюнуть таблетку, выговаривая:
— Ну что ты как маленькая — тянешь в рот всякую гадость. Это же серьезное лекарство. Ты что, решила умереть на моих глазах?
— Но ты сказал, что это успокоительное! — Катя смотрела на него круглыми глазами.
— Я пошутил. Просто не хотел тебя пугать.
— Спасибо за заботу! А если бы я проглотила эту таблетку? Что бы со мной было? — перешла Катя в наступление.
— Да ничего страшного, я же рядом. Промыли бы желудок…
Катя подавила спазм в горле:
— Костя, не продолжай. Расскажи лучше, как это лекарство действует.
— Этот препарат изготовлен из одной редкой травы. Через несколько минут после его приема у человека начинается тахикардия, — углубился Костя в подробности.
Катя спросила:
— А что это такое?
— Сильное сердцебиение. Полное ощущение сердечного приступа.
Катя заинтересованно уточнила:
— Это опасно?
— Скорее — неприятно. Умереть от тахикардии практически невозможно. Но если не знать об этом, можно кончиться от испуга.
Чем больше Костя рассказывал про препарат, тем сильнее загорались глаза у Кати. Было видно, что в ее голове созрел какой-то план, но Костя, захваченный своими переживаниями, не обратил на это внимания. Катя продолжала допытываться:
— А как этот приступ остановить?
— Да сам пройдет через полчасика. А ты должна запомнить одно простое правило: без рекомендации врача никакое лекарство пить нельзя.
У Кости зазвонил телефон, и он извинился:
— Извини, у меня деловой разговор. Я выйду на минутку — в соседний кабинет. А ты подожди меня здесь.
Катя подозрительно ангельским голосом ответила:
— Хорошо.
— Только я тебя очень прошу, сиди тихо и ничего здесь не трогай! Слышишь? Даже не прикасайся ни к чему! — уловив-таки подвох, предупредил Костя.
— Да, милый, — заверила Катя.
Костя посмотрел на нее с недоверием, но все-таки ушел в свой кабинет.
— Слушаю, — сказал Костя.
— Костя, ты мне нужен. Где ты? — Это был Лева. Костя удивленно хмыкнул:
— Интересно. За последние полчаса я слышу эту фразу уже во второй раз…
— Шутим? А дело когда делать будем? — прервал его Лева.
— Я как раз сейчас в аптеке. Препарат уже нашел, — заверил его Костя.
— Хорошо. А что с машиной?
— С машиной хуже. Отец вчера был просто невменяем. Так что поговорить с ним мне не удалось, — с сожалением сообщил Костя.
— Костя, трудности бывают у всех. Нужно уметь их преодолевать. Машина должна быть вовремя! Не вздумай меня подвести!
— Так. Сердцебиение… У-у-у. Так-так, слабость… Ну, силы ему будут не нужны… Головокружение… Замечательно! — Дочитав и убедившись, что именно это ей нужно, Катя достала с полочки баночку витаминов и быстро пересыпала лекарства из банки в банку.
— Хорошая штучка, пригодится! — довольно улыбнулась она.
Вернулся Костя, после разговора с Левой он был собран, сосредоточен и спешил:
— Катя, извини, но мне надо срочно бежать.
— Конечно, конечно. Я не собираюсь тебя задерживать. — Катю это устраивало, она боялась, что может как-то выдать себя.
— А если тебе нужно что-нибудь успокоительное, для нервов, могу предложить валериановых капель! — Костя пошел к шкафчику с лекарствами и достал пузырек с валерьянкой. Он протянул его Кате, но она отрицательно покачала головой. Костя пожал плечами:
— Почему? Совершенно безобидная вещь.
— А я, Костенька, уже успокоилась. Я девушка здоровая, поэтому без лекарств могу прийти в себя, — объяснила Катя.
— Ну, как знаешь.
Когда они вышли из аптеки, Костя поинтересовался:
— Ты сейчас куда?
— А ты? — задала встречный вопрос Катя.
— По делам. — И Костя неопределенно махнул рукой.
— Значит, мне туда, — решительно сказала Катя, показывая в противоположную сторону.
Угол полотенца зацепился за заднюю стенку шкафа. Андрей несколько раз дернул полотенце и наконец освободил его, при этом стенка шкафчика отвалилась и Андрей увидел за ней какую-то нишу.
Он протянул руку и достал из ниши мягкий предмет. На первый взгляд ему показалось, что это грязная тряпка, но, приглядевшись, он понял, что держит в руках старый туристический рюкзак. Андрей изменился в лице, внимательно изучая рюкзак и шепча про себя:
— Неужели это он?..
— Да, Ксюша, именно свидание! Я еще не знаю, что Алеша придумает, но уверена, что это будет самый романтичный, самый запоминающийся вечер в моей жизни!
— Как здорово! Я тебе немножко завидую. По-белому, конечно! — радостно сказала Ксюха.
— Тебе-то что завидовать? У вас с Женей все прекрасно! — напомнила Маша.
— Да, и я желаю тебе, подруга, чтобы у вас с Алешей тоже была полная гармония!
— Тьфу-тьфу, боюсь сглазить, так и есть! — рассмеялась Маша.
— Так тому и быть! Слушай, Маш, а ты хочешь, чтобы я во время вашего романтического свидания передала вам музыкальный привет? — неожиданно предложила Ксюха.
— По радио? — растерялась Маша.
— А как же еще? Вдруг вам захочется включить мою радиостанцию ровно в пять часов?
— Ой, не знаю, не знаю, не обещаю! — со смехом сказала Маша.
— Ладно! Специально не запоминай, но… я о вас буду помнить… И обязательно найду для вас в своей фонотеке что-нибудь лирико-эротическое…
— Вот как? Хулиганка! Ксюха, я уже покраснела! — воскликнула Маша.
— Красней, красней, я все равно не вижу. Обнимаю тебя, пока! — рассмеялась в ответ Ксюха.
— Пока. Спасибо за поддержку, подруга.
Маша положила трубку и еще некоторое время задумчиво улыбалась.
— Привет, Григорий Тимофеевич!
— Пятый раз уже здороваешься, Юрий Аркадьевич, — оторвался от дел Буряк.
— Беспокоюсь о деле, — пояснил свое поведение Марукин.
— Ты про Михаила Родя? — уточнил следователь.
— Конечно, о ком же еще, — кивнул Марукин. — Что вы собираетесь сейчас предпринять?
— Да ты понимаешь, Юрий Аркадьевич, улик-то у нас с тобой маловато, — хмуро ответил следователь.
— Но есть же, — воскликнул Марукин.
— Есть. Но все они — косвенные. И одного чистосердечного признания маловато. Да и не тот это персонаж, Михаил Родь, чтобы публично каяться перед нами, — заключил следователь.
— Да, он крепкий орешек. Ну да не таких раскалывали! — снова кивнул Марукин.
— Юрий Аркадьевич, мы с тобой не в киножурнал «Хочу все знать» играем, а серьезное преступление расследуем, — серьезно заметил следователь. — Тут нужно быть бдительным и осторожным, как саперу на минном поле.
— И что вы предлагаете? — Марукин почесал затылок.
— Не предлагаю, а предполагаю, что на маяке нужно провести повторный обыск. Так сказать, в связи со вновь открывшимися обстоятельствами.
— Отлично! Возьмете меня с собой? — попросил Марукин.
— Погоди. Об этом мы поговорим позже.
— Как знаете, Григорий Тимофеевич. Я думал, мы в одной команде, — разочарованно протянул Марукин.
— В одной. Но командир здесь — я, — веско отметил следователь и погрузился в дела.
— Привет, сынок! Соскучился? — обнял сына Самойлов.
— Конечно! Я же говорил, что часто буду тебя проведывать, — улыбнулся Леша.
— Вот и замечательно! А Костя где, ты не знаешь? — спросил отец.
Леша покачал головой:
— Не знаю, но, думаю, ему тоже интересно узнать, как все прошло. Надеюсь, ты перед Виктором Гавриловичем держался молодцом?
— Иначе и быть не могло! — гордо поднял голову Самойлов.
— Умница, отец. Что, идем? — открыл перед отцом дверь Леша.
— Идем! — кивнул Самойлов.
Им не терпелось пообщаться. Но только они сели за стол, как появился Костя.
— А, вот и старший пришел. Садись, Костя, я должен вам обоим рассказать о том, как мы будем жить и работать дальше, — начал разговор Самойлов.
— Обязательно сейчас, отец? — Костя нервно ходил по кухне, было видно, что ему явно некогда.
Самойлова это не остановило:
— Обязательно. Мы с Буравиным только что официально поделили бизнес. Тебе неинтересно, что будет с нашим семейным делом? — Самойлова распирала гордость.
— Очень интересно… — безразличным голосом сказал Костя. — Только, может быть, потом, пап?
— Костя, что ты нервничаешь? — забеспокоился Леша.
— Я не нервничаю, я спешу, — отрезал тот.
— Не ожидал от тебя такой реакции. Только пришел и уже торопишься уйти, — обиделся Самойлов.
— Отец, я хочу сказать… — начал было Костя, но Самойлов его перебил:
— Нет. Сначала я скажу. Сегодня я выиграл в лотерею! Произошло замечательное событие, ребята! Вместо своей доли в размере двадцати пяти процентов я получил фактически сорок!
Леша поднял брови:
— Не понял. Как это может быть? Самойлов довольно объяснил:
— За «Верещагино» Буравин заплатил, как за новое судно, и еще отдал два лучших сухогруза! Представляете?
Самойлов сиял, но Алеша не разделял его радости:
— Папа, что ты сказал? Ты отдал «Верещагино» Буравину?
— Сынок, а что тебя удивляет? Старое судно, требует большого ремонта, его коммерческая стоимость невысока…
— Папа! Какая коммерческая стоимость! Ты что, не понимаешь? «Верещагино» же для меня… для нас… — это все! — воскликнул Леша.
— Мой брат, как всегда, сентиментален. А меня волнует другое. Какую долю в нашем семейном бизнесе ты выделишь мне? — хмыкнул Костя.
Самойлов посмотрел на старшего сына:
— А почему я должен тебе что-то выделять? Чем ты это заслужил?
— Твоя позиция мне понятна. Спорить не буду — времени нет. Можно, я быстро задам тебе один вопрос, раз ты уже рассказал самое важное?
— Ну, что тебе? — сказал раздраженно Самойлов.
— Ничего особенного! Ключи от машины. Мне нужна машина на вечер. Срочно, — грубо ответил Костя.
Самойлов всплеснул руками:
— Замечательно! Мой младший сын сейчас будет рассуждать об абстрактных идеалах, а старший поедет развлекаться! О Боже! И с кем я собираюсь строить семейный бизнес!
Встав, он достал из шкафчика бутылку, быстро налил в рюмку и выпил. Сыновья хором воскликнули:
— Папа, не пей!!!
— Не указывайте мне, что делать. Вы меня расстроили, — огрызнулся Самойлов.
— Отец, я тебе обещаю, что мы обо всем поговорим детально. Но позже. Сегодня я занят, — сказал Костя.
— А, иди! Вернее, езжай! — махнул рукой Самойлов.
И достав ключи из кармана, бросил их Косте. Костя поймал желанные ключи и быстро направился к выходу, говоря на ходу:
— Спасибо, пап! Пока, Лешка!
— Давай, давай, уходи. — Самойлов потянулся за второй рюмкой.
— Папа, подожди. Скажи мне, как ты мог отдать «Верещагино»? — спросил Леша.
— Алеша, ну что ты заладил: как ты мог, как ты мог? Как попугай, ей-богу, — устало отозвался Самойлов.
— Но я, правда, не могу понять, как ты мог уступить «Верещагино»! Мы ведь столько с тобой об этом говорили! Ты же сам говорил: «Верещагино» — это вопрос принципа.
Самойлов развел руками:
— Видишь ли, сынок, для моего бывшего партнера Буравина «Верещагине» — это тоже вопрос принципа.
— Значит, его принципы сильнее? Ты ему уступил? — с вызовом спросил Леша.
— А ты жестокий, Алешка! — сник Самойлов.
— Папа, извини, я не хотел тебе сделать больно…
— А-а-а! Больнее, чем есть, уже не будет! — Самойлов снова выпил. Алеша не препятствовал, он смотрел на отца с жалостью.
— Ладно, папа, извини. Сегодня эту тему трогать не будем. Но… у меня к тебе тоже просьба.
— Валяй!
— Мне нужна квартира… Наша, — неловко начал Леша.
— О-па! На всю жизнь? — съязвил Самойлов.
— Не-а. На сегодня. На вечер, который может изменить всю мою жизнь. Я, конечно, понимаю, что моя просьба неуместна… — Леша опустил голову.
— Да ладно! Что я, не понимаю, что ли? — вздохнул Самойлов.
— Маша должна прийти… — тихо объяснил Леша.
— Понял, понял… Я найду, куда уйти ночевать.
— Папа, точно? Тебе есть куда пойти? — уточнил Леша.
— Конечно! Ты что, думаешь, я совсем никому не нужен? — гордо ответил Самойлов.
— Можно к тебе, внучка?
— Конечно, Сан Саныч, зачем спрашиваете? — улыбнулась Маша.
— Мало ли… Может, не в настроении беседовать… — предположил он, но Маша развеяла его страхи:
— Еще в каком настроении! Мне петь и плясать хочется! Сан Саныч, хочу рассказать вам кое-что по секрету!
И она закружилась по комнате в танце. Сан Саныч наблюдал за ней с улыбкой:
— Говори. Хранить секреты — это мое обычное занятие.
— Не смейтесь! Этот секрет долго хранить не получится… Но… я не могу не поделиться… Меня всю просто переполняет!
— И я даже догадываюсь почему. Вернее, из-за кого, — многозначительно подмигнул Сан Саныч.
— Конечно! Алеша назначил мне свидание, — воскликнула Маша, и Сан Саныч, не понимая, переспросил:
— Свидание? Так вы же видитесь ежедневно!
— Нет, не такое… Вы понимаете… — Маша, смутившись, замолчала.
— Понимаю, внучка. Особенное свидание. Маша прижала ладони к щекам:
— А вы меня не осуждаете?
— Что ты, маленькая. Я за тебя всей душой болею. И за Алешку тоже. Вы для меня — родные дети, — улыбнулся Сан Саныч.
Маша спросила:
— Сан Саныч, Алеша меня пригласил к себе вечером… Говорит, что готовит какой-то сюрприз. Как вы думаете, а я ему могу сюрприз приготовить?
— Было бы здорово. А что ты хочешь сделать? — спросил он.
Маша покачала головой:
— Не знаю. Хочу с вами посоветоваться. Может быть, талисман какой-нибудь, а?
Сан Саныч присел на край дивана, задумчиво теребя подбородок:
— Ты у меня совета спрашиваешь как у моряка, правда?
— Н-наверное. Конечно, как у моряка.
Тогда слушай, внучка. Для моряка должен быть и талисман особый сделан, морской. Еще с давних пор, как только стали мужчины уходить надолго в море, женщины им дарили в путь обереги, сделанные своими руками.
— А какие обереги, Сан Саныч? Я в этом не очень понимаю…
Сан Саныч пояснил:
— Любая вещь, изготовленная руками любимой, могла стать оберегом. Помнишь, как Шульженко пела про синий платочек? На войну провожали — платочки вышивали, кисеты. Я к тому, что частичка женской любви, которую носит при себе мужчина в разлуке, помогает ему преодолеть все трудности, все препятствия. Понимаешь?
— Кажется, да… Если я Алеше вышью кисет, он будет частичкой меня и маленьким помощником… Но Алеша не курит! — вспомнила Маша.
Сан Саныч заметил:
— И слава Богу. Платки сейчас тоже, как ты знаешь, одноразовые. Вещи, которые нас окружают, меняются, но смысл, который мы в них закладываем, остается прежним. Главное — и воину, и моряку знать, что его любимая помнит и ждет. Тогда никакие бури ему не страшны.
— Да, я понимаю. — И Маша обрадованно захлопала в ладоши. — Придумала! Придумала! Я только что придумала, какой подарок я сделаю Алеше!
Сан Саныч, довольный тем, что ему удалось помочь Маше, вышел из комнаты. Маша же достала шкатулку с рукоделием. Постепенно из ниток, пуговиц, соломы и проволочек появилась куколка, морячок, со светло-желтыми волосами в бело-голубой ; тельняшке. Когда куколка была почти готова, Маша посадила ее перед собой и поздоровалась:
— Ну, здравствуй, Алешка!
— Андрей?.. Что вы здесь делаете? — изумленно разглядывая молодого человека, спросил следователь.
Андрей был удивлен не меньше:
— Здравствуйте. Я?
— Пломба сорвана… Как вы сюда попали? — оглянулся на дверь следователь.
— Я здесь… стараюсь следовать вашим советам. — Андрей расплел ноги и встал из позы лотоса.
— Не ожидал вас здесь увидеть. — Следователь спрятал пистолет в кобуру.
— Я тоже… По крайней мере, сегодня. Неожиданно.
— Андрей, так что вы здесь делаете? — настаивал Следователь.
— Живу, — просто ответил Андрей.
— А что значат ваши слова: «следую вашим советам»? — уточнил следователь.
— Погружаюсь глубже в историю, ради которой я приехал в ваш город. Ведь гибель моего учителя Игоря Сомова связана с маяком, правда? — Андрей посмотрел ему в глаза.
— Правда, — не стал отрицать следователь.
— А мне предложили здесь пожить. Хорошее совпадение, — продолжил Андрей.
— Пока не знаю… — Следователь с сомнением посмотрел на него.
— Почему же? Я обещал вам всячески помогать. Здесь, — Андрей обвел рукой помещение, — сделать это будет проще.
— А кто вас сюда поселил? — следователь решил выяснить все до конца.
— Виктор Гаврилович Буравин. Он договорился с кем-то из мэрии, и обошлось без лишних проволочек.
— А что, в гостиницах нашего города нет мест? — с сомнением спросил следователь.
Андрей посмотрел на следователя с обезоруживающей улыбкой.
— Наверное, есть. Но здесь совпадение интересов. Мне хочется быть в этом месте плюс уединение и удаление от суеты. А мэрии необходимо, чтобы кто-то выполнял обязанности смотрителя маяка.
Следователь удивился:
— Так вы еще и смотритель маяка по совместительству?
— Нет. Но наука, я думаю, нехитрая. Освою, — уверенно ответил Андрей.
Следователь обошел помещение, меряя его шагами:
— Да, интересно, интересно…
— А если я вам покажу, что я здесь уже обнаружил, вам станет еще интереснее!
И Андрей достал и показал следователю старый, полуистлевший, грязный рюкзак с ржавыми кровяными пятнами:
— Вот, смотрите. Это я обнаружил вот здесь… — Андрей указал рукой в угол шкафа. — Отвалилась задняя стенка шкафа, и обнаружился тайник.
— Тайник? — воскликнул следователь, рассматривая рюкзак с возрастающим интересом. Затем он подошел к тайнику и стал на четвереньки. — Вот это да! Точно говорят — новичкам везет! А почему вы сразу ко мне эту находку не принесли?
— Так не успел еще. Думал, завтра с утра, — пояснил Андрей.
— Вот оно как. Так вы думаете, что это…
— Да. Мне кажется, что это рюкзак Сомова. Следователь поднялся, отряхиваясь.
— Нужна экспертиза. И раз вы нашли это сами и сами же можете подтвердить…
— Конечно-конечно. Я для этого сюда и приехал… — начал было Андрей, но следователь его перебил:
— И привезли рюкзак с собой! Ха-ха-ха, — он рассмеялся, хлопая опешившего Андрея по плечу. — Я пошутил! Чего вы так… остолбенели?
— Ну и шуточки у вас! — Андрей пожал плечами.
— Да, солдафонские. Или, точнее сказать, милицейские. Но что с нас, простых сыщиков, возьмешь?
— Ничего. Вы сами приходите и все берете, — пошутил Андрей.
— Вот это вы правильно. Правильно сказали, — кивнул следователе и положил находку в полиэтиленовый мешок, — Андрей, я прошу, по-дружески. Чтобы то, что вы нашли… Да и мой визит тоже… В общем, я хочу, чтобы это осталось между нами.
— Хорошо. Но почему? — не понял тот.
— Потому что я сейчас пришел неофициально. Провести разведку боем, так сказать, — пояснил следователь.
— Но официальный визит будет? — озабоченно спросил Андрей.
— Конечно-конечно. Будет и обыск, и ордер на обыск. Все будет. Обязательно. — И следователь пожал Андрею руку. — В самом ближайшем будущем. Я вас предупрежу, естественно.
Андрей ответил крепким рукопожатием:
— Я рад, что смог вам помочь. Для меня это очень важно.
— Для меня тоже, — подчеркнул следователь.
— Доброго времени суток, уважаемые радиослушатели! Вас приветствует ди-джей Ксения Комиссарова, которая— в течение ближайших четырех часов будет с вами! Не покидайте нашу волну! Не покидайте и оставайтесь с нами в течение всего вечера, потому что вечер обещает быть необыкновенным!
Катя сидела около радиоприемника, машинально крутя в руках упаковку лекарства, взятого в аптеке Кости, и слушала Ксюхин монолог:
— Вечер просто создан для любви, для романтики, для необыкновенных отношений! Я буду ставить сегодня самые лиричные, самые сентиментальные и самые замечательные песни о любви, потому что… потому что сегодня первый вечер любви у моей лучшей подруги, ура!
Зазвучал музыкальный проигрыш. Катя очень удивилась и пододвинулась поближе к радиоприемнику, добавляя громкость. А Ксюха не унималась:
— Сегодня моя лучшая подруга Маша встречается с любимым, ура! Я мысленно с тобой, Маша! Ой, Женька, не ревнуй! Я увлеклась! Я просто имела в виду, что сегодня для вас, дорогие Маша и Алеша, ровно в пять часов я поставлю самую лучшую мелодию, которую только смогу отыскать…
Катя усмехнулась нехорошей усмешкой:
— Ага, значит, ровно в пять часов! Спасибо, болтливая сорока Ксюша!
Ксюха и сама сообразила, что перегнула палку, и затараторила:
— Ох, простите меня, уважаемые радиослушатели! Кажется, я сболтнула лишнего! Но ведь не поделиться радостью за подругу я не могу! А с кем делиться, как не с лучшими друзьями! А лучшие друзья для меня — вы, слушатели радиостанции «Черноморская волна»! Только для вас сегодня — отличная музыка и восхитительная погода!
Маша заканчивала работу над куколкой, пришивая ей глазки-пуговки и разговаривая с ней:
— Алешенька, это воплощение твоей силы, твоего мужества. — Маша погладила морячка по голове.
Это — воплощение твоей мудрости. — И она надела на моряка фуражку. — Ты уйдешь в море, я буду тебя слышать, и ты будешь слышать меня. Здесь — вся моя любовь к тебе. Здесь — мое сердце. Ты будешь служить на «Верещагино», Алешенька, а я буду тебя верно ждать!
Маша сняла с пальца серебряное кольцо и надела на куколку, как пояс:
Костя как раз приводил в порядок лабораторию, когда раздался Катин звонок. Он поднял трубку:
— Да, Катя. Привет.
— Привет. Ты мне срочно нужен! — не терпящим возражений тоном потребовала Катя.
— Я… я занят сейчас. Давай встретимся позже, — попросил Костя.
Но Катя заявила:
— Ничего, дела подождут. Я важнее. Скажи, где ты, и я приду.
— Я не могу тебе этого сказать. Катя возмутилась:
— Что за тайны? Ты что, не один?
— Нет, что ты. Это совсем не то, о чем ты подумала! — оправдывался Костя.
— Тогда скажи мне, где ты? Я требую! Костя упавшим голосом признался:
— Я в аптеке.
Катя довольно сказала:
— Замечательно. Я как раз рядом, так что скоро буду.
Костя схватился за голову:
— Вот попал!
И он бросился заканчивать уборку в аптеке. Он еле-еле успел прибраться, как зашла Катя.
— Ну и зачем я вдруг тебе понадобился — да еще так срочно? Что-то случилось?
— Ничего особенного. Просто мне захотелось тебя увидеть. Я соскучилась.
Костя далее руками развел:
— Что-то я тебя не пойму — то ты меня гонишь взашей, а то вдруг жаждешь видеть сию же секунду. Ты ведешь себя непонятно и нелогично!
Катя игриво улыбнулась:
— Ой, ну ты-то хоть не читай мне нотаций! Я такая, какая есть, и именно такой ты меня и любишь.
Костя сокрушенно вздохнул, а Катя, загадочно улыбнувшись, повела плечами:
— Холодно тут у тебя. Чувствуется, что здесь давно уже никто не бывает.
Катя взяла Костину куртку и накинула ее.
— Кстати, а что ты делаешь в аптеке? Ты же ее продал! — Катя вопросительно смотрела на Костю, но тот не знал, что ответить.
— Костя, ты мне соврал? Ты не продавал аптеку? — предположила Катя.
— Ну что ты, зачем мне тебя обманывать? Я продал это заведение. К сожалению… Хотел бы назад вернуть, да не получится.
Катя открыла рот, явно намереваясь задать Косте еще один вопрос, но он опередил ее:
— Кстати, хочу тебя обрадовать. Я придумал, как можно быстро заработать немалые деньги.
Катя приготовилась слушать:
— Ну, расскажи.
Костя понял, что попал в свой собственный капкан.
— Но ведь ты говорила, что тебя интересует результат, а не способ.
— Ну ладно, не рассказывай, — милостиво позволила Катя, и Костя облегченно вздохнул. Катя опустила озябшие руки в карман Костиной куртки и нащупала там лекарство. Достав его, она удивленно взглянула на Костю:
— Костя, ты что, заболел? От чего это лекарство?
— Нет-нет. Я здоров. А это вообще не медикамент, так, биодобавка. Общеукрепляющая, успокоительная ну и так далее, — начал выкручиваться он.
— Успокоительная? Значит, от нервов помогает? Так это именно то, что мне нужно, — и, как ни в чем не бывало, Катя тут же быстро распечатала коробку и сунула в рот таблетку.
Костя бросился к ней с криком:
— Что ты делаешь? Немедленно выплюнь!
Костя заставил Катю выплюнуть таблетку, выговаривая:
— Ну что ты как маленькая — тянешь в рот всякую гадость. Это же серьезное лекарство. Ты что, решила умереть на моих глазах?
— Но ты сказал, что это успокоительное! — Катя смотрела на него круглыми глазами.
— Я пошутил. Просто не хотел тебя пугать.
— Спасибо за заботу! А если бы я проглотила эту таблетку? Что бы со мной было? — перешла Катя в наступление.
— Да ничего страшного, я же рядом. Промыли бы желудок…
Катя подавила спазм в горле:
— Костя, не продолжай. Расскажи лучше, как это лекарство действует.
— Этот препарат изготовлен из одной редкой травы. Через несколько минут после его приема у человека начинается тахикардия, — углубился Костя в подробности.
Катя спросила:
— А что это такое?
— Сильное сердцебиение. Полное ощущение сердечного приступа.
Катя заинтересованно уточнила:
— Это опасно?
— Скорее — неприятно. Умереть от тахикардии практически невозможно. Но если не знать об этом, можно кончиться от испуга.
Чем больше Костя рассказывал про препарат, тем сильнее загорались глаза у Кати. Было видно, что в ее голове созрел какой-то план, но Костя, захваченный своими переживаниями, не обратил на это внимания. Катя продолжала допытываться:
— А как этот приступ остановить?
— Да сам пройдет через полчасика. А ты должна запомнить одно простое правило: без рекомендации врача никакое лекарство пить нельзя.
У Кости зазвонил телефон, и он извинился:
— Извини, у меня деловой разговор. Я выйду на минутку — в соседний кабинет. А ты подожди меня здесь.
Катя подозрительно ангельским голосом ответила:
— Хорошо.
— Только я тебя очень прошу, сиди тихо и ничего здесь не трогай! Слышишь? Даже не прикасайся ни к чему! — уловив-таки подвох, предупредил Костя.
— Да, милый, — заверила Катя.
Костя посмотрел на нее с недоверием, но все-таки ушел в свой кабинет.
— Слушаю, — сказал Костя.
— Костя, ты мне нужен. Где ты? — Это был Лева. Костя удивленно хмыкнул:
— Интересно. За последние полчаса я слышу эту фразу уже во второй раз…
— Шутим? А дело когда делать будем? — прервал его Лева.
— Я как раз сейчас в аптеке. Препарат уже нашел, — заверил его Костя.
— Хорошо. А что с машиной?
— С машиной хуже. Отец вчера был просто невменяем. Так что поговорить с ним мне не удалось, — с сожалением сообщил Костя.
— Костя, трудности бывают у всех. Нужно уметь их преодолевать. Машина должна быть вовремя! Не вздумай меня подвести!
* * *
А Катя, которая осталась одна в лаборатории, не теряла времени даром. Она взяла баночку препарата и достала инструкцию:— Так. Сердцебиение… У-у-у. Так-так, слабость… Ну, силы ему будут не нужны… Головокружение… Замечательно! — Дочитав и убедившись, что именно это ей нужно, Катя достала с полочки баночку витаминов и быстро пересыпала лекарства из банки в банку.
— Хорошая штучка, пригодится! — довольно улыбнулась она.
Вернулся Костя, после разговора с Левой он был собран, сосредоточен и спешил:
— Катя, извини, но мне надо срочно бежать.
— Конечно, конечно. Я не собираюсь тебя задерживать. — Катю это устраивало, она боялась, что может как-то выдать себя.
— А если тебе нужно что-нибудь успокоительное, для нервов, могу предложить валериановых капель! — Костя пошел к шкафчику с лекарствами и достал пузырек с валерьянкой. Он протянул его Кате, но она отрицательно покачала головой. Костя пожал плечами:
— Почему? Совершенно безобидная вещь.
— А я, Костенька, уже успокоилась. Я девушка здоровая, поэтому без лекарств могу прийти в себя, — объяснила Катя.
— Ну, как знаешь.
Когда они вышли из аптеки, Костя поинтересовался:
— Ты сейчас куда?
— А ты? — задала встречный вопрос Катя.
— По делам. — И Костя неопределенно махнул рукой.
— Значит, мне туда, — решительно сказала Катя, показывая в противоположную сторону.
* * *
Ранним утром Андрей проснулся в каморке смотрителя. Встав с кровати, он сладко потянулся и, как всегда, сделал легкую зарядку. Решив, что пора переходить к водным процедурам, Андрей подошел к шкафчику и достал оттуда полотенце.Угол полотенца зацепился за заднюю стенку шкафа. Андрей несколько раз дернул полотенце и наконец освободил его, при этом стенка шкафчика отвалилась и Андрей увидел за ней какую-то нишу.
Он протянул руку и достал из ниши мягкий предмет. На первый взгляд ему показалось, что это грязная тряпка, но, приглядевшись, он понял, что держит в руках старый туристический рюкзак. Андрей изменился в лице, внимательно изучая рюкзак и шепча про себя:
— Неужели это он?..
* * *
Маша сидела в своей комнате на диване в обнимку с подушкой, поджав под себя ноги, и беседовала по телефону с Ксюхой:— Да, Ксюша, именно свидание! Я еще не знаю, что Алеша придумает, но уверена, что это будет самый романтичный, самый запоминающийся вечер в моей жизни!
— Как здорово! Я тебе немножко завидую. По-белому, конечно! — радостно сказала Ксюха.
— Тебе-то что завидовать? У вас с Женей все прекрасно! — напомнила Маша.
— Да, и я желаю тебе, подруга, чтобы у вас с Алешей тоже была полная гармония!
— Тьфу-тьфу, боюсь сглазить, так и есть! — рассмеялась Маша.
— Так тому и быть! Слушай, Маш, а ты хочешь, чтобы я во время вашего романтического свидания передала вам музыкальный привет? — неожиданно предложила Ксюха.
— По радио? — растерялась Маша.
— А как же еще? Вдруг вам захочется включить мою радиостанцию ровно в пять часов?
— Ой, не знаю, не знаю, не обещаю! — со смехом сказала Маша.
— Ладно! Специально не запоминай, но… я о вас буду помнить… И обязательно найду для вас в своей фонотеке что-нибудь лирико-эротическое…
— Вот как? Хулиганка! Ксюха, я уже покраснела! — воскликнула Маша.
— Красней, красней, я все равно не вижу. Обнимаю тебя, пока! — рассмеялась в ответ Ксюха.
— Пока. Спасибо за поддержку, подруга.
Маша положила трубку и еще некоторое время задумчиво улыбалась.
* * *
Марукин приветствовал следователя, который сидел за столом, заваленным папками:— Привет, Григорий Тимофеевич!
— Пятый раз уже здороваешься, Юрий Аркадьевич, — оторвался от дел Буряк.
— Беспокоюсь о деле, — пояснил свое поведение Марукин.
— Ты про Михаила Родя? — уточнил следователь.
— Конечно, о ком же еще, — кивнул Марукин. — Что вы собираетесь сейчас предпринять?
— Да ты понимаешь, Юрий Аркадьевич, улик-то у нас с тобой маловато, — хмуро ответил следователь.
— Но есть же, — воскликнул Марукин.
— Есть. Но все они — косвенные. И одного чистосердечного признания маловато. Да и не тот это персонаж, Михаил Родь, чтобы публично каяться перед нами, — заключил следователь.
— Да, он крепкий орешек. Ну да не таких раскалывали! — снова кивнул Марукин.
— Юрий Аркадьевич, мы с тобой не в киножурнал «Хочу все знать» играем, а серьезное преступление расследуем, — серьезно заметил следователь. — Тут нужно быть бдительным и осторожным, как саперу на минном поле.
— И что вы предлагаете? — Марукин почесал затылок.
— Не предлагаю, а предполагаю, что на маяке нужно провести повторный обыск. Так сказать, в связи со вновь открывшимися обстоятельствами.
— Отлично! Возьмете меня с собой? — попросил Марукин.
— Погоди. Об этом мы поговорим позже.
— Как знаете, Григорий Тимофеевич. Я думал, мы в одной команде, — разочарованно протянул Марукин.
— В одной. Но командир здесь — я, — веско отметил следователь и погрузился в дела.
* * *
Самойлов и Леша столкнулись у подъезда родного дома и очень обрадовались друг другу.— Привет, сынок! Соскучился? — обнял сына Самойлов.
— Конечно! Я же говорил, что часто буду тебя проведывать, — улыбнулся Леша.
— Вот и замечательно! А Костя где, ты не знаешь? — спросил отец.
Леша покачал головой:
— Не знаю, но, думаю, ему тоже интересно узнать, как все прошло. Надеюсь, ты перед Виктором Гавриловичем держался молодцом?
— Иначе и быть не могло! — гордо поднял голову Самойлов.
— Умница, отец. Что, идем? — открыл перед отцом дверь Леша.
— Идем! — кивнул Самойлов.
Им не терпелось пообщаться. Но только они сели за стол, как появился Костя.
— А, вот и старший пришел. Садись, Костя, я должен вам обоим рассказать о том, как мы будем жить и работать дальше, — начал разговор Самойлов.
— Обязательно сейчас, отец? — Костя нервно ходил по кухне, было видно, что ему явно некогда.
Самойлова это не остановило:
— Обязательно. Мы с Буравиным только что официально поделили бизнес. Тебе неинтересно, что будет с нашим семейным делом? — Самойлова распирала гордость.
— Очень интересно… — безразличным голосом сказал Костя. — Только, может быть, потом, пап?
— Костя, что ты нервничаешь? — забеспокоился Леша.
— Я не нервничаю, я спешу, — отрезал тот.
— Не ожидал от тебя такой реакции. Только пришел и уже торопишься уйти, — обиделся Самойлов.
— Отец, я хочу сказать… — начал было Костя, но Самойлов его перебил:
— Нет. Сначала я скажу. Сегодня я выиграл в лотерею! Произошло замечательное событие, ребята! Вместо своей доли в размере двадцати пяти процентов я получил фактически сорок!
Леша поднял брови:
— Не понял. Как это может быть? Самойлов довольно объяснил:
— За «Верещагино» Буравин заплатил, как за новое судно, и еще отдал два лучших сухогруза! Представляете?
Самойлов сиял, но Алеша не разделял его радости:
— Папа, что ты сказал? Ты отдал «Верещагино» Буравину?
— Сынок, а что тебя удивляет? Старое судно, требует большого ремонта, его коммерческая стоимость невысока…
— Папа! Какая коммерческая стоимость! Ты что, не понимаешь? «Верещагино» же для меня… для нас… — это все! — воскликнул Леша.
— Мой брат, как всегда, сентиментален. А меня волнует другое. Какую долю в нашем семейном бизнесе ты выделишь мне? — хмыкнул Костя.
Самойлов посмотрел на старшего сына:
— А почему я должен тебе что-то выделять? Чем ты это заслужил?
— Твоя позиция мне понятна. Спорить не буду — времени нет. Можно, я быстро задам тебе один вопрос, раз ты уже рассказал самое важное?
— Ну, что тебе? — сказал раздраженно Самойлов.
— Ничего особенного! Ключи от машины. Мне нужна машина на вечер. Срочно, — грубо ответил Костя.
Самойлов всплеснул руками:
— Замечательно! Мой младший сын сейчас будет рассуждать об абстрактных идеалах, а старший поедет развлекаться! О Боже! И с кем я собираюсь строить семейный бизнес!
Встав, он достал из шкафчика бутылку, быстро налил в рюмку и выпил. Сыновья хором воскликнули:
— Папа, не пей!!!
— Не указывайте мне, что делать. Вы меня расстроили, — огрызнулся Самойлов.
— Отец, я тебе обещаю, что мы обо всем поговорим детально. Но позже. Сегодня я занят, — сказал Костя.
— А, иди! Вернее, езжай! — махнул рукой Самойлов.
И достав ключи из кармана, бросил их Косте. Костя поймал желанные ключи и быстро направился к выходу, говоря на ходу:
— Спасибо, пап! Пока, Лешка!
— Давай, давай, уходи. — Самойлов потянулся за второй рюмкой.
— Папа, подожди. Скажи мне, как ты мог отдать «Верещагино»? — спросил Леша.
— Алеша, ну что ты заладил: как ты мог, как ты мог? Как попугай, ей-богу, — устало отозвался Самойлов.
— Но я, правда, не могу понять, как ты мог уступить «Верещагино»! Мы ведь столько с тобой об этом говорили! Ты же сам говорил: «Верещагино» — это вопрос принципа.
Самойлов развел руками:
— Видишь ли, сынок, для моего бывшего партнера Буравина «Верещагине» — это тоже вопрос принципа.
— Значит, его принципы сильнее? Ты ему уступил? — с вызовом спросил Леша.
— А ты жестокий, Алешка! — сник Самойлов.
— Папа, извини, я не хотел тебе сделать больно…
— А-а-а! Больнее, чем есть, уже не будет! — Самойлов снова выпил. Алеша не препятствовал, он смотрел на отца с жалостью.
— Ладно, папа, извини. Сегодня эту тему трогать не будем. Но… у меня к тебе тоже просьба.
— Валяй!
— Мне нужна квартира… Наша, — неловко начал Леша.
— О-па! На всю жизнь? — съязвил Самойлов.
— Не-а. На сегодня. На вечер, который может изменить всю мою жизнь. Я, конечно, понимаю, что моя просьба неуместна… — Леша опустил голову.
— Да ладно! Что я, не понимаю, что ли? — вздохнул Самойлов.
— Маша должна прийти… — тихо объяснил Леша.
— Понял, понял… Я найду, куда уйти ночевать.
— Папа, точно? Тебе есть куда пойти? — уточнил Леша.
— Конечно! Ты что, думаешь, я совсем никому не нужен? — гордо ответил Самойлов.
* * *
К Маше в комнату заглянул Сан Саныч:— Можно к тебе, внучка?
— Конечно, Сан Саныч, зачем спрашиваете? — улыбнулась Маша.
— Мало ли… Может, не в настроении беседовать… — предположил он, но Маша развеяла его страхи:
— Еще в каком настроении! Мне петь и плясать хочется! Сан Саныч, хочу рассказать вам кое-что по секрету!
И она закружилась по комнате в танце. Сан Саныч наблюдал за ней с улыбкой:
— Говори. Хранить секреты — это мое обычное занятие.
— Не смейтесь! Этот секрет долго хранить не получится… Но… я не могу не поделиться… Меня всю просто переполняет!
— И я даже догадываюсь почему. Вернее, из-за кого, — многозначительно подмигнул Сан Саныч.
— Конечно! Алеша назначил мне свидание, — воскликнула Маша, и Сан Саныч, не понимая, переспросил:
— Свидание? Так вы же видитесь ежедневно!
— Нет, не такое… Вы понимаете… — Маша, смутившись, замолчала.
— Понимаю, внучка. Особенное свидание. Маша прижала ладони к щекам:
— А вы меня не осуждаете?
— Что ты, маленькая. Я за тебя всей душой болею. И за Алешку тоже. Вы для меня — родные дети, — улыбнулся Сан Саныч.
Маша спросила:
— Сан Саныч, Алеша меня пригласил к себе вечером… Говорит, что готовит какой-то сюрприз. Как вы думаете, а я ему могу сюрприз приготовить?
— Было бы здорово. А что ты хочешь сделать? — спросил он.
Маша покачала головой:
— Не знаю. Хочу с вами посоветоваться. Может быть, талисман какой-нибудь, а?
Сан Саныч присел на край дивана, задумчиво теребя подбородок:
— Ты у меня совета спрашиваешь как у моряка, правда?
— Н-наверное. Конечно, как у моряка.
Тогда слушай, внучка. Для моряка должен быть и талисман особый сделан, морской. Еще с давних пор, как только стали мужчины уходить надолго в море, женщины им дарили в путь обереги, сделанные своими руками.
— А какие обереги, Сан Саныч? Я в этом не очень понимаю…
Сан Саныч пояснил:
— Любая вещь, изготовленная руками любимой, могла стать оберегом. Помнишь, как Шульженко пела про синий платочек? На войну провожали — платочки вышивали, кисеты. Я к тому, что частичка женской любви, которую носит при себе мужчина в разлуке, помогает ему преодолеть все трудности, все препятствия. Понимаешь?
— Кажется, да… Если я Алеше вышью кисет, он будет частичкой меня и маленьким помощником… Но Алеша не курит! — вспомнила Маша.
Сан Саныч заметил:
— И слава Богу. Платки сейчас тоже, как ты знаешь, одноразовые. Вещи, которые нас окружают, меняются, но смысл, который мы в них закладываем, остается прежним. Главное — и воину, и моряку знать, что его любимая помнит и ждет. Тогда никакие бури ему не страшны.
— Да, я понимаю. — И Маша обрадованно захлопала в ладоши. — Придумала! Придумала! Я только что придумала, какой подарок я сделаю Алеше!
Сан Саныч, довольный тем, что ему удалось помочь Маше, вышел из комнаты. Маша же достала шкатулку с рукоделием. Постепенно из ниток, пуговиц, соломы и проволочек появилась куколка, морячок, со светло-желтыми волосами в бело-голубой ; тельняшке. Когда куколка была почти готова, Маша посадила ее перед собой и поздоровалась:
— Ну, здравствуй, Алешка!
* * *
Следователь, который после долгих раздумий решил наведаться на маяк, осторожно приоткрыл Дверь каморки смотрителя. Его озадачило то, что пломба на входной двери была сорвана, и следователь машинально достал пистолет. Он зашел внутрь и остолбенел. В каморке, в центре комнаты, в позе лотоса сидел Андрей.— Андрей?.. Что вы здесь делаете? — изумленно разглядывая молодого человека, спросил следователь.
Андрей был удивлен не меньше:
— Здравствуйте. Я?
— Пломба сорвана… Как вы сюда попали? — оглянулся на дверь следователь.
— Я здесь… стараюсь следовать вашим советам. — Андрей расплел ноги и встал из позы лотоса.
— Не ожидал вас здесь увидеть. — Следователь спрятал пистолет в кобуру.
— Я тоже… По крайней мере, сегодня. Неожиданно.
— Андрей, так что вы здесь делаете? — настаивал Следователь.
— Живу, — просто ответил Андрей.
— А что значат ваши слова: «следую вашим советам»? — уточнил следователь.
— Погружаюсь глубже в историю, ради которой я приехал в ваш город. Ведь гибель моего учителя Игоря Сомова связана с маяком, правда? — Андрей посмотрел ему в глаза.
— Правда, — не стал отрицать следователь.
— А мне предложили здесь пожить. Хорошее совпадение, — продолжил Андрей.
— Пока не знаю… — Следователь с сомнением посмотрел на него.
— Почему же? Я обещал вам всячески помогать. Здесь, — Андрей обвел рукой помещение, — сделать это будет проще.
— А кто вас сюда поселил? — следователь решил выяснить все до конца.
— Виктор Гаврилович Буравин. Он договорился с кем-то из мэрии, и обошлось без лишних проволочек.
— А что, в гостиницах нашего города нет мест? — с сомнением спросил следователь.
Андрей посмотрел на следователя с обезоруживающей улыбкой.
— Наверное, есть. Но здесь совпадение интересов. Мне хочется быть в этом месте плюс уединение и удаление от суеты. А мэрии необходимо, чтобы кто-то выполнял обязанности смотрителя маяка.
Следователь удивился:
— Так вы еще и смотритель маяка по совместительству?
— Нет. Но наука, я думаю, нехитрая. Освою, — уверенно ответил Андрей.
Следователь обошел помещение, меряя его шагами:
— Да, интересно, интересно…
— А если я вам покажу, что я здесь уже обнаружил, вам станет еще интереснее!
И Андрей достал и показал следователю старый, полуистлевший, грязный рюкзак с ржавыми кровяными пятнами:
— Вот, смотрите. Это я обнаружил вот здесь… — Андрей указал рукой в угол шкафа. — Отвалилась задняя стенка шкафа, и обнаружился тайник.
— Тайник? — воскликнул следователь, рассматривая рюкзак с возрастающим интересом. Затем он подошел к тайнику и стал на четвереньки. — Вот это да! Точно говорят — новичкам везет! А почему вы сразу ко мне эту находку не принесли?
— Так не успел еще. Думал, завтра с утра, — пояснил Андрей.
— Вот оно как. Так вы думаете, что это…
— Да. Мне кажется, что это рюкзак Сомова. Следователь поднялся, отряхиваясь.
— Нужна экспертиза. И раз вы нашли это сами и сами же можете подтвердить…
— Конечно-конечно. Я для этого сюда и приехал… — начал было Андрей, но следователь его перебил:
— И привезли рюкзак с собой! Ха-ха-ха, — он рассмеялся, хлопая опешившего Андрея по плечу. — Я пошутил! Чего вы так… остолбенели?
— Ну и шуточки у вас! — Андрей пожал плечами.
— Да, солдафонские. Или, точнее сказать, милицейские. Но что с нас, простых сыщиков, возьмешь?
— Ничего. Вы сами приходите и все берете, — пошутил Андрей.
— Вот это вы правильно. Правильно сказали, — кивнул следователе и положил находку в полиэтиленовый мешок, — Андрей, я прошу, по-дружески. Чтобы то, что вы нашли… Да и мой визит тоже… В общем, я хочу, чтобы это осталось между нами.
— Хорошо. Но почему? — не понял тот.
— Потому что я сейчас пришел неофициально. Провести разведку боем, так сказать, — пояснил следователь.
— Но официальный визит будет? — озабоченно спросил Андрей.
— Конечно-конечно. Будет и обыск, и ордер на обыск. Все будет. Обязательно. — И следователь пожал Андрею руку. — В самом ближайшем будущем. Я вас предупрежу, естественно.
Андрей ответил крепким рукопожатием:
— Я рад, что смог вам помочь. Для меня это очень важно.
— Для меня тоже, — подчеркнул следователь.
* * *
Ксюха в наушниках сидела у пульта, начиналась музыкальная передача. Ксюха бодро говорила в микрофон:— Доброго времени суток, уважаемые радиослушатели! Вас приветствует ди-джей Ксения Комиссарова, которая— в течение ближайших четырех часов будет с вами! Не покидайте нашу волну! Не покидайте и оставайтесь с нами в течение всего вечера, потому что вечер обещает быть необыкновенным!
Катя сидела около радиоприемника, машинально крутя в руках упаковку лекарства, взятого в аптеке Кости, и слушала Ксюхин монолог:
— Вечер просто создан для любви, для романтики, для необыкновенных отношений! Я буду ставить сегодня самые лиричные, самые сентиментальные и самые замечательные песни о любви, потому что… потому что сегодня первый вечер любви у моей лучшей подруги, ура!
Зазвучал музыкальный проигрыш. Катя очень удивилась и пододвинулась поближе к радиоприемнику, добавляя громкость. А Ксюха не унималась:
— Сегодня моя лучшая подруга Маша встречается с любимым, ура! Я мысленно с тобой, Маша! Ой, Женька, не ревнуй! Я увлеклась! Я просто имела в виду, что сегодня для вас, дорогие Маша и Алеша, ровно в пять часов я поставлю самую лучшую мелодию, которую только смогу отыскать…
Катя усмехнулась нехорошей усмешкой:
— Ага, значит, ровно в пять часов! Спасибо, болтливая сорока Ксюша!
Ксюха и сама сообразила, что перегнула палку, и затараторила:
— Ох, простите меня, уважаемые радиослушатели! Кажется, я сболтнула лишнего! Но ведь не поделиться радостью за подругу я не могу! А с кем делиться, как не с лучшими друзьями! А лучшие друзья для меня — вы, слушатели радиостанции «Черноморская волна»! Только для вас сегодня — отличная музыка и восхитительная погода!
Маша заканчивала работу над куколкой, пришивая ей глазки-пуговки и разговаривая с ней:
— Алешенька, это воплощение твоей силы, твоего мужества. — Маша погладила морячка по голове.
Это — воплощение твоей мудрости. — И она надела на моряка фуражку. — Ты уйдешь в море, я буду тебя слышать, и ты будешь слышать меня. Здесь — вся моя любовь к тебе. Здесь — мое сердце. Ты будешь служить на «Верещагино», Алешенька, а я буду тебя верно ждать!
Маша сняла с пальца серебряное кольцо и надела на куколку, как пояс: