Веснина Елена. Превратности судьбы

   — И что, все это время он ее любил? — недоверчиво уточнила Зося.
   — Представь себе. Он у нас, оказывается, однолюб. Но мама-то в чем виновата? Я полностью на ее стороне, я теперь тоже ненавижу всех этих Самойловых, — сжала зубы Катя.
   — И что теперь?
   — С Костей я точно встречаться не буду. Он мне не нужен, — повела плечами Катя.
   — А Леша?
   — С Лешей все было бы сложнее. Но и с ним все решилось само собой. Он теперь — инвалид, и я, так или иначе, не смогла бы с ним жить, — цинично заявила Катя.
   — А если он все-таки встанет на ноги? — внимательно взглянула на подругу Зося. Катя покачала головой:
   — Зось, ну мы же знаем: чудес не бывает. Подружки замолчали, погруженные в свои мысли.
   Рассеянно обводя взглядом зал ресторана, Зося неожиданно для себя заметила в дверях… Лешу! Он самостоятельно шел к свободному столику. Зося, глядя на него во все глаза, толкнула Катю:
   — Кать, смотри!
   Недовольная Катя подняла глаза и не сразу осознала, что она видит. Когда смысл происходящего дошел до нее, она потрясенно застыла. За Лешей зашла Маша.
   Маша и Леша стали устраиваться за столиком, весело переговариваясь. Со счастливой улыбкой Леша осмотрелся вокруг и увидел Катю. Улыбка сползла с его лица.
   — Леша?! — все еще не веря своим глазам, воскликнула Катя. Леша молча опустил глаза и повернулся к Маше.
   Катя уткнулась в чашку с кофе. Но Зося продолжала рассматривать Машу и Лешу.
   — Ты, кажется, говорила, что чудо невозможно? — срывающимся от удивления голосом спросила она подругу. — Ты сама видела, он ходит!
   — Видела, — сухо буркнула Катя.
   — Почему ты не подойдешь к нему? Я не понимаю, — повернулась к ней Зося.
   — Он с этой дурой! — процедила Катя сквозь зубы.
   — Ну и что? — недоумевала подруга.
   — Я не могу первая подойти. Это будет выглядеть, будто я извиняюсь. И потом, что я ему скажу? Что я его бросила, когда он был инвалидом? А теперь, когда он снова ходит, я готова к нему вернуться? — все больше раздражалась Катя.
   — Ну, это ты уже слишком… Никто не предлагает тебе выворачиваться перед ним наизнанку, — остановила ее Зося.
   — Мне стыдно! И потом, он думает, что я люблю Костю. Что я наделала! — сокрушалась Катя. Зося с сочувствием смотрела на нее.
   А за столиком Леши и Маши тоже шел напряженный разговор. Леша то и дело бросал взгляды на Катю. Маша, наблюдая за ним, спросила:
   — Ты хочешь поговорить с Катей?
   — Да, хочу. Я так долго этого ждал, — нервничая, ответил Леша.
   — Так почему ты сидишь? Смелее! Твоя мечта исполнилась. Ты хотел подойти к Кате на своих ногах. Теперь ты можешь это сделать, — ободряюще улыбнулась Маша.
   — Нет, не могу.
   — Между вами всего несколько шагов! Ну! — недоумевая, заглянула ему в глаза Маша. Леша ответил грустным взглядом.
   — Маша! Я не уверен, что она меня любит.
   — У тебя есть возможность узнать это наверняка. Я очень тебя прошу, подойди к ней, — умоляла Маша.
   — Это очень тяжело, Маша, — возразил он. Секунду Маша сидела неподвижно, принимая решение, а затем резко поднялась.
   — Лучше знать правду, чем так мучиться, — и она решительно направилась к Кате. Подойдя к ее столику, она сказала: — Здравствуйте. Катя, мне надо с тобой поговорить.
   — О чем? — хмуро отозвалась Катя.
   — Ты же видишь, Алеша ждет тебя. Почему ты не подходишь?
   Катя молчала, не глядя на нее. Зато Зося смотрела во все глаза.
   — Скажи, а ты-то здесь при чем? — наконец выдавила Катя.
   — Я хочу ему помочь. Только и всего.
   — И мне ты хочешь помочь? — мрачно продолжала Катя.
   — Я могу оставить вас наедине, если надо. Я тебе мешаю? — извиняющимся тоном сказала Маша.
   — А ты как думаешь? — фыркнула та.
   — Хорошо, я пойду на улицу. Только поговори с Алешей. Пожалуйста!
   — Ладно. Сейчас, — и Катя встала.
   Зося, прихватив сигареты и зажигалку, вышла вслед за Машей.
   — Может, покурим пока? Я думаю, у Кати с Лешей разговор будет длинным, — предложила Зося, но Маша отрицательно покачала головой.
   — Ну, да. Понятно, — хмыкнула Зося, закуривая. — Знаешь, что я тебе скажу? Если честно?
   Маша не реагировала, погруженная в свои переживания.
   — Ты либо святая, либо полная дура, — и увидев, что реакции на ее слова не последовало, Зося продолжала. — Но в любом случае… то, что ты сделала сейчас, — это поступок!
   Маша молчала. Зося, выведенная из себя, бросила сигарету и в сердцах произнесла:
   — Впрочем… Не хочешь разговаривать и не надо. Пойду, поговорю с барменом. О погоде, например.
   Маша осталась одна, но даже не обратила на это внимания. Ее терзали сомнения.
   А Катя в это время села за столик Леши. Но разговор не клеился, и они молча сидели друг напротив друга, не поднимая глаз. Наконец Алеша вздохнул и привстал.
   — Ты уже уходишь? — спросила Катя.
   — Да… — ответил он.
   — Подожди! — попросила Катя, и Алеша снова опустился на стул.
   — Леша, я знаю, что ты обо мне думаешь. Ты вправе думать обо мне плохо. Но, поверь, я так мечтала о том, чтобы ты снова начал ходить…
   Леша, не дослушав, прервал ее:
   — Скажи, Катя, а ты верила, что я смогу встать на ноги? Нет? Думаю, нет. Мечтала, чтобы я пошел, но не верила. Поэтому сбежала со свадьбы? — и он пристально посмотрел на нее.
   Катя не знала, что ответить, было видно, что ее переполняют эмоции.
   — Да, Леша… Прости! — и она, закрыв лицо руками, расплакалась. — Прости меня, Леша. И за Костю прости. Это — моя ошибка! Я люблю только тебя!
   — Я не знаю, как относиться к твоим словам, Катя. Я последнее время видел совершенно обратное, — покачал головой Леша.
   — Я прошу! Поверь мне! — сквозь слезы просила Катя.
   — Одно могу сказать: мне больно видеть, что ты плачешь. Не надо…
   Катя, почувствовав его минутную слабость, взяла Алешу за руку и с жаром_ сказала:
   — Леша, давай все забудем! Как будто ничего не было!
   — Я сейчас не готов с тобой об этом разговаривать, — уклончиво ответил он.
   — Но почему?!
   — Знаешь, наша с тобой ситуация напоминает мне сказку.
   Катя даже перестала плакать.
   — Сказку? Какую сказку? — недоуменно уставилась она на Лешу.
   — Про принцессу и свинопаса. Пока я не ходил, я был тебе не нужен. А теперь я не хочу быть с тобой! — с болью сказал Леша, вставая.
   Грустная Маша стояла у ресторана рядом с коляской, когда в дверях появился Леша. Он устало прислонился к дверному косяку и окликнул ее. Маша подбежала к нему и, помогая идти, сказала:
   — А я думала… — и осеклась. Алеша смотрел на нее с улыбкой.
   —Что?
   — Я думала, что вы выйдете с Катей вместе. Алеша усмехнулся и грустно покачал головой.
   — Нет. Мы с тобой вместе пришли, вместе и уйдем, — по-дружески сказал он.
   С видимым облегчением Леша сел в коляску.
   — Ну что? Домой?
   Маша, радуясь каким-то своим мыслям, немного загадочно ответила:
   — Нет. Давай еще погуляем. Это полезно тебе… и мне.
   — Хорошо. Тогда поехали в парк.
   И молодые люди, улыбаясь, продолжили прогулку.
   На крыльце аптеки Костя поджидал следователя. Тот не заставил себя долго ждать: к аптеке подъехала милицейская машина, и следователь, выйдя из нее, направился к Косте.
   — Здравствуйте, Григорий Тимофеевич, — Костя пожал Буряку руку.
   — Здравствуй. Ну что же, начнем? — хмуро предложил тот.
   — Обыск?
   — Да. Следственные мероприятия, — так же хмуро подтвердил Григорий.
   Костя кивнул, достал ключи и, открыв дверь, жестом пригласил следователя внутрь. Показывая аптеку, он разглагольствовал:
   — Ну вот, в общем-то, мое хозяйство. Слегка запылилось все после закрытия.
   — Кстати, скажи, Костя, почему ты решил закрыть аптеку?
   — Да невыгодно, Григорий Тимофеевич.
   — Невыгодно? Странно. Лекарства людям всегда нужны, — пытливо взглянул на него следователь.
   — Нужны. Только какие? Зеленка, аспирин. Одним словом, копеечные. На них оборота не сделаешь, — возразил Костя.
   — А дорогие лекарства не пробовал закупать? — уточнил Григорий.
   — Пробовал несколько раз. Только их покупают раз в полгода. Тоже не выход, — махнул Костя рукой.
   — Да, действительно, — следователь задумался, а потом сменил тему. — Скажи, Костя, с момента закрытия аптеки сюда никто не заходил?
   — Ключи только у меня.
   — А из лекарств ничего не пропало? Ты их где хранишь?
   Костя подошел шкафам, показывая:
   — Здесь, на стеллажах.
   — Прямо так, незапертыми? — изумился следователь.
   Костя, выдвигая ящики, пожал плечами:
   — Тут и запирать-то нечего. Последние месяцы я уже закупки не делал.
   — Костя, скажи, а препарат, который мы обнаружили в машине Алеши, относится к дорогим?
   —Да.
   — Ты говорил, что закупал несколько раз дорогие препараты. Этот тоже? — внимательно глядя на него, спросил Григорий.
   — Ну да. Помнится, одну упаковку брал, на пробу, — задумчиво протянул Костя.
   — И этот дорогой препарат ты хранил так же? В незапертых шкафах?
   — Не-ет. Конечно, нет. Этот только в сейфе, — возразил Костя.
   Следователь выжидающе смотрел на него.
   — Посмотрим?
   — Сейф? Да, конечно, — спохватился Костя, подошел к сейфу и, найдя в связке нужный ключ, открыл его.
   Внутри было пусто. Костя озадаченно застыл на месте, а Григорий, мгновенно напрягаясь, начал сухо и быстро, по-рабочему, задавать вопросы:
   — И много было этого лекарства? Как его? Фторан, кажется?
   — Точно, фторан. А откуда вы знаете?
   — Я получил данные экспертизы, — сухо бросил следователь. — Так сколько его у тебя было?
   — Всего одна упаковка. Десять ампул.
   — И куда оно могло деться? Ты не знаешь?
   — Ума не приложу.
   — А надо бы… Давай подумаем вместе. Может, его успели продать? — продолжал Григорий.
   — Сразу все двадцать ампул? Не думаю, — покачал головой Костя.
   — К тому же ты должен фиксировать отпуск психотропных и наркотических веществ. У тебя есть журнал отпуска препаратов?
   — Да, конечно. Вот он, — ответил Костя торопливо и, взяв со стола журнал, протянул его следователю.
   — Действительно, ни одной ампулы не отмечено… Куда же он девался? — задумчиво бормотал тот.
   — Понятия не имею. Не помню, чтобы мы его кому-нибудь продавали. Все время лежал в сейфе.
   Следователь, пристально глядя на Костю, захлопнул журнал.
   — Это очень нехорошо, Костя. Очень нехорошо. Лекарство, из-за которого чуть не погиб твой брат, хранилось у тебя в сейфе. Это так?
   — Да, хранилось… Я сам об этом сказал, — с вызовом заявил он.
   — И теперь мы его не обнаружили, хотя доступ к сейфу имел только ты один. — Что же теперь делать? Настало время тебе очень крепко задуматься.
   Костя с напряженным видом размышлял. Наконец он воскликнул:
   — Я понял!
   — Ты знаешь, куда исчезло лекарство? — уточнил следователь.
   — Нет. Я понял, что должен сделать заявление. На лице у следователя отразилось недоумение.
   — Какое заявление?
   — О пропаже десяти ампул сильнодействующего наркотического препарата из сейфа аптеки.
   — Постой. Ты же сам говорил, что один имел доступ к сейфу. Следов взлома нет, — остановил его следователь.
   — Я забыл! На самом деле в аптеке было два комплекта ключей.
   — Уже новость. И кому принадлежал второй? — внимательно взглянул на него Григорий.
   — Нашему фармацевту. Маше Никитенко. Следователь прошелся по кабинету.
   — Следствие обретает новый поворот… Значит, ты говоришь, что второй комплект ключей был у Маши Никитенко.
   — Да. Я совсем забыл об этом, потому что она уволена, — кивнул Костя.
   — Как давно?
   — Уже после того, как Алеша попал в аварию. Следователь задумался.
   — Значит, до того, как с Алексеем случилась беда, Маша работала в аптеке и могла взять препарат из сейфа?
   — Теоретически — да, — ответил Костя. — Но зачем ей это,? Она — милая, скромная девушка.
   — А какие у нее были отношения с твоим братом?
   — С Алешей? Самые лучшие, я полагаю. Она в него влюблена, — уверенно заявил Костя.
   — Вот как! И давно? — удивленно воззрился на него следователь.
   — Не знаю. У меня принцип: я в чужие дела не лезу.
   — Угу. Хорошо. А с тобой у нее какие были отношения? Конфликты по работе были? — уточнил следователь.
   — Обычные. Рабочие. Она — не конфликтный человек. Единственное… Я уже говорил, что в аптеке дела шли ни шатко ни валко. Иногда зарплату приходилось задерживать. Но не думаю, что это могло быть причиной.
   — Понятно… А адресок этой Маши не подскажешь?
   — Подскажу. А зачем?
   Следователь вздохнул и начал объяснять:
   — Видишь ли, Костя. Преступление на почве неразделенной любви или любви вообще — одно из самых распространенных.
   — Вы думаете, что она это из-за Лешки? Из-за того, что он собирался жениться на другой?
   — А почему нет? Молоденькие девушки, даже милые и скромные, частенько совершают глупости, о которых потом жалеют. Сначала подсунула ампулу… Она же — фармацевт, значит, точно знала, как подействует лекарство. Хотела усыпить парня и сорвать свадьбу. А может, и вообще… — замолчал он на полуслове.
   — Что вообще?
   — А может, вообще хотела убить. Не доставайся же ты никому, — задумчиво закончил следователь.
   — Но теперь она ухаживает за Лешкой! И очень хорошо к нему относится. Она же — его сиделка! — возразил Костя.
   — Тоже дело обычное. Чувство вины. С одной стороны, она пытается искупить вину, с другой — хочет быть ближе к своему возлюбленному.
   — Вы так говорите, что я сам начинаю верить в вашу версию. Неужели так может быть? — с притворным удивлением спросил Костя.
   — Увы, но во имя любви иногда совершаются не только подвиги, но и преступления. Так что обыск у Маши Никитенко устраивать надо. Давай адрес.
   Костя открыл папку с данными служащих, нашел необходимый адрес и протянул его следователю. Буряк быстрым шагом вышел из кабинета. Костя остался очень доволен этим визитом в аптеку.

* * *

   Ксюха, чуть не плача, судорожно искала талисман, но никак не могла найти. Перевернув все вверх дном, она уже собиралась бежать в порт провожать Женю без талисмана и тут неожиданно нашла его. Схватила его, и положив в карман, Ксюха выбежала из аппаратной.
   Женя тоже нервничал, ожидая свою девушку, время от времени глядя на часы и тревожно вглядываясь вдаль. Рядом стоял Сан Саныч, погруженный в свои грустные мысли. Гудок парохода вывел его из задумчивости:
   — Ну, что, Женька. Давай прощаться! — протянул он руку для пожатия.
   Женьке не хотелось прощаться, он собирался дождаться Ксюху.
   — Может, еще подождем немного? — попросил он.
   — Отставить разговорчики! — строго сказал Сан Саныч. — Свистать всех наверх! И знаешь, еще что… Семь футов тебе под килем!
   — Да. Спасибо.
   Сан Саныч усмехнулся своим мыслям.
   — Вот сколько лет мне это говорили, никогда не мог подумать, что сам кого-нибудь буду провожать.
   Женя, продолжая вглядываться вдаль, вдруг что-то вспомнил и повернулся к Сан Санычу.
   — Сан Саныч! А вы с бриллиантами-то не тяните!
   — Что ты! Конечно! Они со мной! — хлопнул тот себя по карману. — На пару миль отплывешь от берега, и я сразу в ментуру! Вот только тебя провожу…
   Сан Саныч обнял Женьку и хлопнул его по плечу. Женька последний раз бросил взгляд в сторону берега, безнадежно махнул рукой, развернулся и пошел на корабль по трапу.
   Корабль уже отчалил, когда прибежала Ксюха. Со слезами на глазах смотрела она на удаляющееся судно. Сжимая в руке уже бесполезный талисман, она начала всхлипывать. С палубы ей махал рукой расстроенный Женька.

* * *

   Грустная Катя сидела за столиком ресторана. Зося с бокалом в руках вернулась к ней и удивленно спросила:
   — Катя! Я что-то не поняла. Леша ушел?
   — Да, — ответила Катя тихо.
   — С этой, как ты выражаешься, дурой!? — изумилась Зося.
   — По-моему, он не хочет продолжать со мной отношения…
   — Почему ты так решила?
   — Он… Он не так отреагировал, как был должен. Я ему призналась в любви, а он… Он вел себя так, как будто ему все равно, — обиженно ответила Катя.
   — И ты раскисла? Да еще позволила этой простушке увести у тебя парня? — возмутилась Зося.
   — Выходит, так… — печально понурила голову Катя. — Выходит, я проиграла.
   Проиграла? Да ты еще не начинала свою игру. Подруга! Проснись! Надо бороться за свое счастье! Надо возвращать его немедленно! — пыталась встряхнуть ее Зося. — Катя, перестань хмуриться. Все равно этот Алеша будет твой, куда он денется!
   — Не знаю, Зося. Ты видела, какой он стал? Все из-за этой Маши! Неужели она и в самом деле такая хорошая, что его к ней тянет, как магнитом? Неужели она лучше, чем я? — задумчиво удивлялась Катя.
   — Катя, не смеши! Сравнила тоже — себя и эту замухрышку!
   — То есть ты считаешь, что я интереснее? — Катя достала пудреницу и посмотрела на себя в зеркальце. — Но почему тогда он ушел с ней?
   — Потому что ты расслабилась! Тебе нужно собраться, поверить в свои силы и снова ринуться в бой! — заявила Зося.
   Катя решительно захлопнула пудреницу.
   — Ты права! Я буду за него драться, я просто немного… растерялась от неожиданности.
   — Вот это другое дело! Вот теперь ты прежняя! — обрадованно воскликнула Зося.
   — Это была минутная слабость. Но она уже прошла.
   — Молодец! Ты просто молодец, Катька! Я тобой горжусь. Считай, что Алеша у тебя уже в кармане!
   И подруги понимающе улыбнулись друг другу.
   А в это время Маша и Леша, которых так жарко обсуждали Катя с Зосей, ничего не подозревая, прогуливались по аллеям парка.
   — Странно… — прервал задумчивое молчание Леша.
   — Что странно? — отозвалась Маша.
   — Я так ждал встречи с Катей, так хотел… А вот сейчас увидел ее… То, как она говорит. Что говорит. Ее слезы. И ничего во мне не дрогнуло, — как бы удивляясь самому себе, покачал головой Леша. — Я, видимо, слишком долго ждал этой встречи… — горестно добавил он.
   — Может, это пройдет? Просто от неожиданности? — утешая его, предположила Маша.
   — Нет, не думаю. По крайней мере, ты мне сейчас гораздо ближе, чем она. С ней мне даже поговорить оказалось не о чем, а ты… ты всегда рядом. Ты заботишься обо мне…
   Маша зарделась и потупила взор. Вдруг из глубины парка Алеша услышал музыку. Улыбнувшись, он попросил Машу:
   — Давай туда.
   Оркестр играл вальс. Некоторое время они слушали, а потом Леша неожиданно повернулся к Маше.
   — А давай… потанцуем!
   — Как? — удивилась она.
   — А очень просто! — и Алеша встал. — Я смогу! Иди ко мне.
   Маша подошла к нему.
   — Мы вдвоем, и поэтому мне будет легко. Ты мне поможешь… — уверенно сказал Леша.
   Сначала вальс дался им с трудом, Леша неуклюже двигался в танце, но постепенно он забыл о своих проблемах. Глядя Маше в глаза, он уже не замечал ничего вокруг, и его движения стали более раскованны.
   Забыв обо всем на свете, молодые люди танцевали. А недалеко от этого места по парку прогуливались Толик и Жора, жалуясь друг другу на отца.
   — Хорошо отцу приказания давать — «разыщите, потрясите»… А где нам его искать, инвалида? А найдем, что с ним делать?
   — Во-во. Да и не мог он ничего подменить — у него же ноги не ходят! — согласно кивнул Толик.
   — Зато у нас ходят — весь день по городу туда-сюда. И все без толку, — угрюмо продолжал Жора, как вдруг привлекшая его внимание танцующая пара на площадке показалась до боли знакомой. Не отводя глаз, Жора толкнул брата:
   — Смотри! Вот тебе и инвалид…
   Братья оба уставились на танцующую пару.
   Когда танец закончился, Жора мрачно повернулся к Толе.
   — Хорош инвалид! Вон, как выплясывает! Прав был отец — не прост этот паренек, вполне брюлики у него могут оказаться. Может, он и не инвалид вовсе, а притворяется, а, Толик?
   Но Толик молчал, и его взгляд, устремленный на Машу, был полон боли и ревности. Поникший, он развернулся, чтобы уйти. Жора схватил его за руку.
   — Эй, ты куда? У нас же дело.
   — Не хочу я никаких дел, — печально отмахнулся брат.
   — Хочешь, не хочешь — это сейчас без разницы. У нас задание, и мы его выполним, понял? Вычислим этого инвалида и вытрясем из него всю правду!
   — Не хочу, — обреченно твердил Толя.
   — Ну что ты заладил? Неужели не хочешь его, гада, сгрести за шкирку и встряхнуть как следует? После того, как он с твоей девкой выплясывал? — подзуживал его Жора. Толя поднял на него глаза.
   — Хочу!
   — То-то же. Узнаем, где бриллианты, и делай с ним потом что хочешь. А сейчас давай, возьми себя в руки — и за дело!
   Толик сдался и кивнул брату.
   А Маша и Алеша, ни о чем не подозревая, стояли, обнявшись, у эстрады.
   — Благодарю за танец. Сто лет не танцевала, да еще с таким прекрасным партнером! — улыбнулась Маша. Алеша был счастлив.
   — Это тебе спасибо, Маша. Ты просто возвращаешь меня к жизни. Может, еще один вальс?
   — Я думаю, не стоит, Алеша. Мне кажется, тебе надо отдохнуть.
   При этих словах Алеша устало покачнулся и, опираясь на Машино плечо, согласно кивнул.
   — Да, наверное, ты права. Что-то я устал. А завтра? Мы ведь будем танцевать завтра?
   — Конечно. Теперь хоть каждый день! — весело согласилась она.
   — Спасибо тебе, Маша. Я так счастлив… — и Алеша сел в коляску. Молодые люди шли по аллеям, а за ними неотступно следили две пары глаз: Жора и Толик не собирались терять их из виду.

* * *

   Буравин яростно швырял свои вещи в стоящий на кушетке чемодан. Стоя в дверях, Таисия наблюдала за ним с растерянностью и испугом.
   — Витя, что ты делаешь? — жалобно спросила она.
   — Я собираю вещи, — холодно ответил он.
   — Но почему? Объясни!
   — Ты решила положить всему конец, и я тебе помогу в этом. Я ухожу. После того, что ты сделала… после твоего письма… я не могу оставаться.
   — Но я не этого добивалась! — заплакала Таисия. Буравин жестко продолжал:
   — Ты опозорила меня перед Самойловым. Ты испортила наши с тобой отношения. Ты разрушила все!
   — Но это был вынужденный шаг, пойми меня! — умоляюще посмотрела на него жена.
   — Мой уход — тоже вынужденный шаг. Я давно предлагаю тебе перестать друг друга мучить и разойтись.
   — Я хотела как лучше, — растерянно пробормотала Таисия.
   — Ты слишком далеко зашла в своем желании сделать лучше! Ты перешла черту! Этого я тебе не прощу! — И, подхватив чемодан, Буравин направился к выходу. Таисия бросилась за ним.
   — Витя, не уходи! Прости меня!
   — Тая, прекрати истерику, это бессмысленно. Я не изменю своего решения. Пропусти! — жестко потребовал он.
   — Нет! — Таисия стала перед ним, закрывая собой" дверь. Буравин устало вздохнул.
   — Мне совершенно не хочется применять силу. Но поверь, если ты не отойдешь, я это сделаю.
   — Неужели ты поднимешь на меня руку? — отшатнулась Таисия.
   — Если ты не оставишь мне другого выбора.
   — Я не могу тебя вот так отпустить! — и она, цепляясь за него, сползла на колени. — Ну пожалуйста, останься… Пожалуйста… Неужели тебе нравится смотреть, как я унижаюсь?
   Буравин поморщился.
   — Я прошу тебя, не устраивай сцену. Ну что за мелодрама, в самом деле? — и он рывком поднял ее на ноги. — Как тебе не стыдно так унижаться? Прекрати немедленно!
   — Мне все равно, я готова унижаться, только не бросай меня! — сквозь слезы воскликнула Таисия.
   — Мне противно тебя слушать. Тебе меня все равно не удержать, — холодно ответил Буравин.
   — Подумай хотя бы о нашей дочери! Что я скажу ей, как объясню, где ее отец?
   — Катя — взрослая девочка, она все поймет. И вообще, тебе должно быть стыдно прикрываться ею, это уже смахивает на шантаж. Пусти! — и он сделал еще одну попытку пройти, но Таисия опять преградила ему путь.
   — Ты все-таки идешь к ней! Я знаю! К этой гадине Полине!
   — Нет, я не иду к Полине. С ней меня ничего не связывает. Я ухожу от тебя, повторяю в сотый раз! — четко произнес Буравин.
   — Не верю! Обманщик! Лжец! Ты крутил с ней шашни, а теперь бросаешь меня и нашу дочь ради этой потаскухи! — в запале орала Таисия.
   — Выбирай выражения! — дернулся Виктор.
   — А, заело? Так я и думала! Именно в ней все дело. Но ничего, она рано радуется… Я отравлю ее, плесну ей в морду кислотой! — обезумев, вопила жена.
   — Перестань… Это уже просто глупо. И противно! — с этими словами Буравин все-таки отодвинул жену от двери и вышел.
   — Витя! — крикнула Таисия вслед, но он только хлопнул дверью. Таисия зарыдала.
   Когда домой вернулась Катя, мать все еще всхлипывала, сидя на полу. Катя бросилась к ней.
   — Мама, что случилось?!
   — Он ушел… — выдавила из себя Таисия.
   — Кто? — тряхнула ее Катя.
   — Твой отец! Он совсем ушел! От меня! И от тебя! Он нас бросил!
   — Не может быть… — потрясенно смотрела на мать Катя.
   — Я ему отдала лучшие годы! Всю жизнь я его любила, сдувала с него пылинки, жертвовала всем: гордостью, самоуважением, чтобы он только оставался со мной, а он… Просто отодвинул меня и вышел! — сквозь слезы зло кричала Таисия.
   — Мама, я в это не верю, отец не мог так поступить!
   — Очень даже мог! Поняла теперь, какой твой папочка?! А все из-за этой гадины, из-за Полины! — ядовито процедила Таисия.
   — Он ушел к ней? — изумилась Катя.
   — А куда же еще? Он еще имел наглость утверждать, будто уходит в никуда, просто от меня!
   — Наверное, он поехал в офис. Я пойду туда, поговорю с ним, — предложила Катя.
   Таисия обняла ее и умоляюще заглянула в глаза.
   — Правильно, дочка. Пойди к нему, поговори! Уговори его вернуться, милая. Ну как же мне теперь жить без него? Я ведь люблю его, гада… Пойди к нему, Катюша…