Веснина Елена. Превратности судьбы

Елена ВЕСНИНА
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ

* * *

   Мы немеем перед ликом Судьбы. Столкнувшись с бедой, мы замираем, не в силах бороться дальше. Но как бы ни велика была опасность, как бы ни велико было страдание, в нас неожиданно может возникнуть сила, чтобы помочь своему ближнему. И источник этой силы не вызывает сомнений. Полностью преодолеть океан страданий может только тот, кто идет в плавание на ладье под названием «Любовь».
   Любовь нас и лечит, и спасает, и бережет.
   Маша Никитенко обладала этим бесценным даром исцеления любовью. И, как любой дар, он требовал полной отдачи, отдачи до конца. По большому счету, это был далеко не легкий дар. Но именно желание спасти, подарив всю себя, и было главным Машиным желанием, которое придавало ей уверенности в себе. И это желание помогло Маше, когда она вырвалась из рук ненавистного Якова и опрометью бросилась к Алеше, который ее позвал.
   Алексей почувствовал что-то неладное. Но у него было еще мало сил, поэтому, когда он попытался приподняться, то не выдержал и упал.
   Маша вбежала в Алешину комнату, он лежал на полу у кровати.
   — Сейчас, Леша! — бросилась помогать ему Маша.
   — Маша, почему ты кричала? — взволнованно воскликнул Алексей.
   — Ерунда! Чашка разбилась, я и вскрикнула от неожиданности, — успокоила его Маша.
   Яков, шедший следом за ней, услышал последнюю фразу и понял, что Маша не хочет волновать Алексея. Это было ему на руку. Яков даже помог Маше уложить юношу обратно на кровать.
   — Ты хотел встать, потому что я кричала? — встревоженно спросила Маша. Алеша отрицательно покачал головой.
   — Ты сильно ударился? — засуетился Яков. — А вдруг он что-то себе сломал? — и Яков испуганно взглянул на Машу.
   Алеша молчал, глядя перед собой. Маша выразительно посмотрела на Якова, давая понять, что он здесь лишний. Яков помедлил и вышел из комнаты. Маша сразу же наклонилась к Леше:
   — Леша, у тебя что-нибудь болит? Но Алеша только отвернулся.
   — Леша, что с тобой происходит? — настаивала она.
   — Я просто хотел встать, — ответил он после некоторой паузы.
   — Алеша, тебе еще слишком рано делать такие попытки. Сейчас это очень рискованно. Тем более, когда никого нет рядом! — убежденно говорила Маша. Алеша в ответ упрямо молчал.
   — И потом, неудачная попытка ни о чем не говорит. Процесс выздоровления длительный, постепенный, — продолжала Маша, но Алеша прервал ее, воскликнув:
   — Я не хочу ждать, я хочу ходить!
   — Так не занимайся самодеятельностью! Первые шаги ты должен делать под наблюдением, тебе нужна помощь, — твердо сказала Маша.
   — Нет, я должен сделать это сам! — упрямился Алексей.
   — Такие падения могут плохо" закончиться. Ты легко мог сломать ногу. Хочешь еще полгода в гипсе пролежать? — жестко остановила его Маша. — Зачем ты хотел встать? Тебе что-то было нужно?
   — Мне нужен был телефон. Я хотел позвонить Кате, — наконец признался Леша.
   — Кате? — Маша удивленно смотрела на Лешу, не зная что сказать. Потом она взяла себя в руки и спокойно ответила:
   — Нужно было меня попросить. Я сейчас принесу тебе телефон.
   И она пошла за телефоном.
   Окончательно протрезвевший Яков ждал в соседней комнате Машу и, когда она зашла, сразу бросился к ней:
   — Что с Лешкой? Как он? Я так испугался!
   — Слава богу, сейчас нормально, — холодно ответила Маша. — Но еще неизвестно, какие после этого падения будут последствия.
   — Какие последствия? — Яков не хотел такого развития событий.
   — Скрытая травма, например, или растяжение.
   — Ну зачем он хотел встать?! Ему же нельзя! — посетовал Яков.
   — Да, нельзя! Но меня не оказалось рядом. Вы не догадываетесь, по какой причине? — в Машином голосе слышался явный упрек.
   — Что это ты на меня так смотришь? — напрягся Яков.
   — Алеша сказал, что услышал мой крик. Как вы считаете, что он подумал?
   — Как что? Ты же ему сказала про чашку, — напомнил Яков.
   — А вы думаете, он настолько глуп, чтобы в это поверить?
   — Но ты ведь не будешь его разубеждать?! — умоляюще спросил Яков.
   — Нет, но только в том случае, если буду уверена, что вы больше не станете ко мне приставать.
   Яков театрально прижал руки к груди:
   — Слово художника!
   Маша кивнула, взяла телефонную трубку, за которой она, собственно, и приходила, и ушла. Яков со злостью ударил кулаком по столу. Что эта девчонка себе позволяет!
   Маша принесла Алексею телефон и осведомилась:
   — Ты уверен, что хочешь позвонить Кате?
   — Да, я хочу наконец выяснить наши с ней отношения. Пусть она скажет мне правду.
   — Леша, не надо сейчас звонить, — мягко попросила Маша. — Ты в таком состоянии… ты спокойно не сможешь ничего выяснить.
   — Я в нормальном состоянии, — взволнованно сказал Алеша, — и я заставлю Катю все мне сказать Г Хватит мне голову морочить!
   — Ты сорвешься, будешь кричать, а вам совершенно незачем ругаться, — Машин прогноз был, наверняка, точным. Но Алексей думал иначе.
   — Я лучше знаю! Дай сюда телефон! — потребовал он.
   — Ты уже обдумал, что будешь говорить Кате? — настаивала Маша.
   — Я задам ей один простой вопрос, на который есть только два ответа: да или нет.
   — А если она не захочет отвечать? — предположила Маша.
   — Я ее заставлю! — Алеша был полон решимости.
   — А если она сама еще не знает, что тебе ответить? Если она сомневается, не знает, что делать? — похоже, Маша хорошо понимала Катино состояние. — Не дави на нее, Леша. Будет только хуже.
   — Мне хуже уже не будет. Я хочу определенности. Любой, — твердо сказал Алексей.
   Маша молча смотрела на него.
   — Дай мне телефон и не лезь со своими советами! — потребовал Алеша. — А не то я сам захочу его взять и попробую еще раз встать с кровати, — попытался он припугнуть Машу.
   Девушка протянула Леше телефон.
   — Ладно. Это действительно не мое дело. И все же сначала подумай, хочешь ли ты разрешить ситуацию или создать конфликт, — назидательно произнесла Маша и вышла из комнаты.
   Яков уже ждал ее. На всякий случай он решил помириться с Машей.
   — Маша, я очень прошу, прости меня. Сам не знаю, что на меня нашло, — он умел просить прощения. — Ну да, признаюсь, я немного выпил! Увидел, какая ты красивая, в голове помутилось…
   — А что вы теперь так засуетились? Боитесь, что я пожалуюсь? — с неприязнью спросила Маша.
   — Да, мне не хотелось бы конфликтных ситуаций. Душа художника ранима… — он не просто умел просить прощения, он делал это артистично.
   — Я ничего никому не скажу. Если, конечно, вы не будете больше позволять себе всякие глупости, — предупредила его Маша.
   — Да я на тебя больше глаз не подниму! — пообещал Яков, устроился поудобнее в кресле и демонстративно взял газету.
   Алеша долго раздумывал. Когда Маша зашла в его комнату, он тихо сказал:
   — Я не звонил Кате.
   — И правильно сделал, — одобрила его решение Маша.
   — Маш, прости, что нагрубил. Такой мрак у меня в душе… — в голосе Алексея была такая тоска!
   — Я не обиделась. Я понимаю твое состояние, — это были не слова, Маша действительно его понимала.
   — Я не имею никакого права давить на Катю. Но я же могу просто поговорить с ней, правда? Я по ней скучаю, мне ее не хватает. Я поговорю с ней нежно, — Алеша словно собирался с силами.
   Маша кивнула и пошла было к двери, но Алеша ее остановил:
   — Маша, не уходи.
   — Ты будешь звонить при мне? — удивленно спросила Маша.
   — Вдруг меня в процессе разговора начнет куда-то заносить. Ты меня остановишь, если что, — улыбнулся Алеша.

* * *

   Катя и Костя после прекрасно проведенного вместе дня пришли в квартиру, которую подарил молодоженам Буравин. Это была Костина идея, а ключи ему дала Таисия. Все складывалось замечательно, но вдруг в квартиру зашел Самойлов, который решил на время поселить здесь своих родственников — Якова и Ирину.
   Катя никак не ожидала увидеть Самойлова в квартире, подаренной ей к свадьбе. Ситуация была более чем пикантная, потому что в соседней комнате сидел Костя, а она несла в руках два бокала для вина. Катя не знала, что ее отец отдал ключи от этой квартиры и жениху. Она начала выкручиваться, как могла.
   — Борис Алексеевич… Я тут… в общем… зашла. Я уборку хотела сделать.
   — Уборку? Или, может, переночевать хотела? — подозрительно спросил Самойлов.
   — Нет. Просто… пыль вытереть, полы помыть… А вас, Борис Алексеевич, что сюда привело? — пошла в атаку Катя.
   „Тут уж пришло время смутиться Самойлову:
   — Да вот, родственники к нам нагрянули. Я и подумал, раз квартира эта пока пустует, поселить их сюда. На время. А ключ от квартиры я взял у Алеши.
   — Понятно, — сказала Катя.
   — Кать, так-ты не против, если родственники здесь немного поживут? — запоздало спросил Самойлов.
   — Да, конечно! Привозите их завтра, — согласилась Катя.
   — Зачем же завтра? Полина с сестрой уже здесь. Они внизу в машине сидят.
   Вот только этого Кате еще не хватало!
   — Я, конечно, не против, чтобы ваши родные здесь пожили. Но… — Катя растерянно оглядела комнату, — квартира не готова. Нужно сделать уборку, здесь нет никакой посуды. Лучше, если вы привезете родственников завтра!
   — Спасибо, Катя. Не беспокойся, они сами устроятся. Но, может быть, у тебя какие-то свои планы на эту квартиру? Не стесняйся, скажи, — Самойлов словно чуял, что что-то не так.
   — Нет, что вы! Я просто так зашла, — поспешно ответила Катя.
   — Катя, что с тобой? Ты будто не в своей тарелке, — отметил Самойлов.
   Катя опустила голову.
   — Послушай, может, и хорошо, что я тебя здесь застал. Нам стоит поговорить откровенно. Скажи честно, что все-таки ты думаешь по поводу вашей с Лешей свадьбы? И вообще о вашем будущем? Ты хочешь быть вместе с ним? — спросил Самойлов.
   Катя молчала, не зная, что ответить.
   — Не бойся, со мной ты можешь быть откровенной. Правда всегда лучше, чем недомолвки.
   Катя согласно кивнула, но в это время из ванной комнаты послышался шум.
   — Что это, Катя? Ты не одна?! — удивился Самойлов. Катя быстро сообразила, что сказать:
   — Это… моя подруга!
   — В ванной? А что она там делает?
   — Она… платье застирывает!
   — Нужно было сразу сказать, что ты занята. Я же вижу, ты нервничаешь. Не стал бы к тебе приставать с разговорами, — сказал Самойлов и пошел к двери.
   Катя облегченно вздохнула.
   — Борис Алексеевич, наш договор в силе — привозите родственников завтра. Прямо с утра, а я сейчас все подготовлю.
   — Спасибо, Катя. Всего тебе хорошего.
   Но удача сегодня была не на Катиной стороне: в этот момент из ванной вышел Костя.
   — Костя? Это ты?! — не веря своим глазам, спросил Самойлов. — Как ты здесь оказался?! Отвечай!
   Самойлов вопросительно посмотрел на Катю, но та молчала.
   — И что вы тут делаете вдвоем?!
   — Ничего! Мы тут случайно, — стала объяснять Катя.
   — Встретились на улице, нам было по пути, — подхватил Костя.
   — Я просто здесь кое-что забыла, хотела забрать, — Катя выкручивалась, как могла.
   — А я решил помочь, и мы сюда зашли… — закончил фразу Костя. Они прекрасно работали в паре.
   — Хватит морочить мне голову! Что это за детский сад? — прекратил этот спектакль Самойлов. — В общем, мне все понятно: устроили здесь квартирку для свиданий.
   — Папа, что ты говоришь?! — возмутился Костя.
   — Молчи! Ты понимаешь, что мама внизу, в машине сидит? Ты хочешь ей сердце разбить?! Да?! — кричал Самойлов, нервно расхаживая по комнате.
   — Не знаю, в который раз вы здесь встречаетесь, но этот был последним, — предупредил он.
   Катя и Костя молчали.
   — Так, я иду за Ирой и Полиной. Когда мы вернемся, чтобы духу вашего здесь не было! — скомандовал Самойлов и вышел.
   Катя с Костей заметались по квартире.
   — Я в ванной все убрал, пошли быстрее! — поторопил Костя.
   Но Катя все бегала по комнате, собирая свои вещи.
   — Катя, ну что ты, в самом деле?! Они же сейчас придут! Черт бы побрал все эти помады! — кричал Костя.
   — Все? Ничего не забыли? — спросил он, засунув в Катину сумочку ее косметику.
   — Кажется, все! Надо же было так вляпаться! Идиотизм какой-то! — расстроенным голосом прокомментировала ситуацию Катя.
   — Быстрее, Катя, быстрее! Мы не успеем! — суетился Костя.
   — Да не каркай ты под руку! — возмутилась Катя. Они выбежали из квартиры, забыв на диване Катин телефон.
   А в это время Полина с сестрой Ириной томились в машине.
   — Ну что он так долго? Я хочу поскорее вернуться домой, — нервничала Полина.
   — Сказал же, что сейчас придет. Не волнуйся, скоро поедете, — успокоила ее сестра.
   — Там Лешка дома один. Правда, с ним эта девушка, Маша, но все-таки… — Полине явно было не по себе.
   — Да… Бедный ребенок… Я вообще не представляю себе, что ты пережила, когда узнала об аварии! — искренне пожалела ее Ирина.
   — Главное, что он жив, — словно заклинание, произнесла Полина.
   — Это точно. Мы и не представлял, что здесь происходит, когда ехали на свадьбу к племяннику, — поделилась Ирина.
   — Мы никому не сообщали подробностей — это было слишком тяжело…
   — А невеста Лешкина? Она-то как? — спросила сестра.
   — Невеста тоже переживает.
   — Ее Катя зовут, да? — уточнила Ирина.
   — Катя, дочь Буравина.
   — Да ты что?! Как интересно! Дочь Буравина?! И вы с ним продолжаете общаться? И как? Ну? Честно? — сестра много знала о первой влюбленности Полины. Но та резко оборвала разговор:
   — Знаешь что, давай поднимемся наверх, нечего здесь сидеть.
   Они стали подниматься по лестнице и встретили спускающегося им навстречу Самойлова.
   — Боря, почему так долго? Мы уже устали тебя ждать, — спросила у него жена.
   — Это просто издевательство — пообещать женщинам что-то интересное и пропасть на полчаса. Мы чуть не умерли от любопытства! — поддержала сестру Ирина.
   — Да я дверь никак не мог открыть. Замок новый, неразработанный… — как-то невнятно стал объяснять Самойлов.
   — Что, так и не открыл? — удивилась Ирина.
   — Да нет, справился.
   — Тогда почему мы стоим на лестнице? — не понимала Полина. — Пойдемте скорее в квартиру. Ты же видишь, Ире не терпится осмотреть свое новое жилище.
   — А может, все-таки в следующий раз? — нерешительно спросил Самойлов.
   — Зачем мы тогда сюда приходили? Или что-то случилось? — заволновалась Полина.
   — Да, такое ощущение, что ты увидел в этой квартире привидение. Вернулся сам не свой! — у Иры тоже появились какие-то подозрения.
   — Ну, привидений там нет… Просто неуютно как-то, не обжито…
   — Не переживай, нам с Яковом не привыкать, — успокоила его Ирина. — Это все-таки лучше, чем гостиница.
   — Ну хорошо, идемте. Но предупреждаю: ничему не удивляйтесь.
   — Звучит заманчиво! — сказала Ирина и бодро зашагала вверх по лестнице.
   — Ну, вот и пришли, — Самойлов распахнул дверь в квартиру.
   Ирина, с любопытством озираясь, зашла внутрь. За ней — Полина. Как только дверь закрылась, сверху спустились на цыпочках Катя и Костя.
   — Ну все, путь свободен, можно идти, — прошептал Костя, тихо подходя к дверям.
   — Так пойдем скорее. Чего ты стоишь! — поторопила его Катя.
   Костя сделал предупреждающий жест рукой и прислонился ухом к замочной скважине.
   — Костя, ты в своем уме?! Не хватало еще, чтобы твоя мама нас здесь застукала! — громким шепотом возмутилась Катя.
   — Ты думаешь, ситуацию, в которую мы вляпались, можно еще чем-то испортить? — иронично спросил Костя.
   — Хватит ерничать. Пойдем, говорю! — Катя не разделяла его иронии.
   Она стала спускаться по лестнице, и Костя пошел за ней. Вдруг в квартире, мимо которой они проходили, зазвонил телефон. Катя резко остановилась.
   — Что случилось? — Костя тоже остановился.
   — А где мой мобильник? — спросила Катя.
   — Вовремя ты его потерять вздумала! В сумке посмотри — он, скорее всего, там, — подсказал Костя.
   Катя лихорадочно обшарила сумочку.
   — Здесь его нет, — упавшим голосом сообщила она.
   — Точно?! — Косте это не понравилось. — Может, за подкладку завалился?
   — Я уже все обыскала. В такой маленькой сумке телефону просто негде потеряться. Может, я его на верхней площадке выронила? — предположила Катя.
   Костя побежал наверх. Вернувшись, он сообщил:
   — Там его тоже нет!
   — Черт побери, я его в квартире оставила! — Катя уже не выбирала выражений.
   Но вернуться за телефоном было уже нельзя. Довольная Ира рассматривала обстановку квартиры и восхищалась:
   — Как замечательно! Настоящий рай! Так уютно, все продумано с заботой…
   — Все это делалось, чтобы Катя с Лешей здесь были счастливы, — грустно сказала Полина. Она подошла к окну и стала смотреть в него.
   — Здесь, конечно, еще не все устроено, — деловито вещал уже успокоившийся Самойлов. — Посуды нет, всяких бытовых вещей.
   — О чем ты говоришь, Боря! Все это — мелочи, — успокаивала его Ира. — Я ванную посмотрю?
   Когда Ирина вышла, Самойлов увидел на диване Катин телефон. Он осторожно взял его, но тут в комнату, не прекращая восторгаться, вернулась Ирина.
   — И ванная — высший класс! Ребята, спасибо вам огромное! Боря, ты волшебник! Всю жизнь мечтала пожить в таких апартаментах.
   — Живи на здоровье, — сказал Самойлов.
   Ирина подошла к Полине и посмотрела в окно. В это время Самойлов незаметно спрятал телефон в карман.
   А Катя, постояв на лестнице, уже не сомневалась, что забыла телефон в квартире.
   — Я достала его из сумки и положила на диван, — вспомнила она.
   — Ну зачем ты это сделала! — огорченно воскликнул Костя.
   — Затем, что ты подарил мне красивый телефон и мне приятно было на него смотреть! Разве ты не этого добивался? — объяснила Катя.
   — Этого, этого… — зло согласился Костя. — Вот и добился! Как же все глупо получилось!
   И зачем ты вообще меня сюда притащил?! Зачем я поддалась на твои уговоры: сказочный день, сказочный день! — Катя неожиданно рассмеялась. — Слушай, а ведь у нас и вправду все получается как в сказке! Чем дальше — тем страшнее! — сказала она.
   — Знаешь что, я тебя сюда насильно не тащил. И вообще — это была твоя идея, — упрекнул Катю Костя.
   — Моя? — возмутилась Катя. — А ключи от этой квартиры тебе тоже я дала? Ты, кстати, так и не рассказал, откуда они у тебя.
   — Это уже не важно.
   — Костя, вот с тобой всегда так — сначала все замечательно, а потом — хуже не придумаешь. У тебя просто талант все портить! — Катя чуть не плакала.
   — Какая же ты неблагодарная! — взорвался Костя. — Я ради тебя из кожи вон лезу, душу дьяволу продать готов, а ты!.. — Но тут же взял себя в руки. — Прости, я тебя провожу.
   — Вот уж не знаю, когда я буду в большей безопасности: если пойду по темным улицам одна или под твоей охраной, — засомневалась Катя.
   — Я сказал — провожу, значит — провожу!

* * *

   Все-таки Буравин был молодец, что принес жене букет!
   — Как же я люблю цветы! Спасибо, Витя, я очень тронута. Сто лет не получала таких подарков, — растрогалась Таисия.
   — Я с удовольствием приму твою благодарность в виде какой-нибудь еды, — вкрадчиво пообещал муж. — Очень проголодался.
   — Ой, извини. Ты голоден, а я тут болтаю. Сейчас, у меня все готово.
   Таисия уже пошла было в сторону кухни, но остановилась.
   — Слушай, мне в голову пришла замечательная идея: давай не просто поужинаем, а устроим маленький праздник. Ты не против?
   — Как хочешь, — пожал плечами Буравин.
   Таисия подошла к нему и посмотрела в глаза.
   — У нас ведь сегодня есть хороший повод.
   — Какой?
   — Похоже, в нашей семье наконец наступило долгожданное перемирие. Правда?
   Таисия вопросительно посмотрела на Буравина, но он отвел глаза.
   — Давай я помогу тебе накрыть на стол, — предложил он, не желая отвечать.
   Для супругов со стажем романтический вечер — редкое событие. Но у Буравиных он все-таки состоялся.
   — Спасибо. Сегодня все так вкусно. Мясо тебе особенно удалось, — похвалил жену Буравин.
   — Вообще-то я всегда хорошо готовлю. Просто ты никогда этого не замечаешь, — слегка уколола мужа Таисия.
   — Я помогу тебе убрать со стола, — не стал вступать в пререкания Буравин.
   — Подожди, Витя. Давай еще выпьем, — остановила мужа Таисия. — У меня есть тост.
   Буравин наполнил бокалы.
   — Давай выпьем за мир и покой в нашей семье, — предложила Таисия.
   Супруги выпили.
   — Наша дочь совсем выросла, — начала давно подготовленный монолог Таисия, — и сейчас у нее в жизни очень сложный период. Ей нужны наша поддержка, родительский совет… А что мы можем дать Кате?! Мы же не в состоянии наладить собственных отношений! Чего же удивляться, что она нас не слушает! Если мы с тобой будем честными друг с другом, то и Катя тогда будет равняться на нас!
   — Все это было бы так, если бы не одно «но», — начал было Буравин, но Таисия его остановила.
   — Подожди! Я еще не закончила… Виктор, я хочу попросить у тебя прощения за тот случай с Алешей. Я, правда, случайно рассказала ему об инвалидности. Но понимаю, что это не оправдание.
   — Хорошо. Ради Кати давай помиримся, — согласился Буравин.
   — Ты, правда, со мной согласен? — с надеждой спросила Таисия. — Может, у нас с тобой еще не все потеряно? Может, нам удастся все наладить?
   — Я с тобой согласен: мы должны быть для Кати примером. И мне, Тася, очень хочется, чтобы дома все было спокойно. Без напряжения и конфронтации.
   — Как мы захотим, так все и будет! — убежденно сказала Таисия.
   — Давай не загадывать. Как все будет, жизнь покажет. А примирение… Будем считать, что оно состоялось, и старое постараемся забыть.
   — Ты, наверное, спать уже хочешь? У тебя такой усталый вид. Иди, я сама тут все уберу, — предложила мужу Таисия.
   — Спасибо, глаза просто слипаются. Тем более после такого сытного ужина, — Буравин встал.
   — Витя, а где ты собираешься спать? — робко спросила Таисия. — Может, в спальне?
   — Нет, я лучше пойду в кабинет. Устал очень, такой тяжелый был день…
   Надежды Таисии так и не сбылись. Муж отправился в свой кабинет, как в крепость, в которой он скрывался от жены.

* * *

   Смотритель и его сыновья, Жора и Толик, внимательно разглядывали с берега сухогруз «Верещагино».
   — Корабль хороший, — сделал вывод Жора. — То, что нам надо. Но, боюсь, команда на это никогда не пойдет.
   — А кто их спрашивать-то будет? — начал было Толик, но осекся под суровым взглядом отца.
   — В таких делах надо прощупывать все варианты, — рассудительно сказал смотритель. — Всегда найдутся люди, которые хотят заработать. Или ты думаешь, что никто из них, — тут смотритель кивнул на корабли, — никогда в жизни не занимался контрабандой?
   — Но зачем нам кого-то вмешивать в это дело? — настаивал на своем Жора.
   — А ты все-таки прощупай почву. Поговори с людьми… — посоветовал смотритель.
   Совет отца был практически приказом, и Жора не стал откладывать его исполнение в долгий ящик. Он взял лодку и поплыл к сухогрузу «Верещагине». Уже у самого корабля он громко закричал:
   — Эй! На корабле! Разговор есть. С палубы откликнулся Женя:
   — Какой разговор?
   — Серьезный. Кто из начальников есть? — опросил Жора.
   — Я за них. Что надо?
   — Какой корабль хороший! — осматривая корабль, сказал Жора. — Куда пойдете?
   — По своему обычному маршруту, — нехотя ответил Женя. — А что?
   — Я ж говорю: просто интересуюсь. А когда отплытие?
   — Скоро.
   — А точнее?
   — Слушай, парень, мне некогда, давай лучше отплывай отсюда, — закончил разговор Женя.
   Жора только пожал плечами. Вернувшись, он доложил отцу о результатах своего разговора с начальством сухогруза «Верещагине».
   — В общем, он мне наотрез отказал. Я же говорил, с этой командой каши не сваришь! Что теперь делать? Как груз будем переправлять?
   Смотритель встал.
   — Есть у меня один запасной вариант.
   — Ты говоришь о другом судне? — предположил Жора.
   — Нет, судно будет то же, — сообщил смотритель.
   — Но груз на него никак не протащить! — убежденно сказал Жора.
   — Не паникуй раньше времени. Сейчас все увидишь.
   Смотритель порылся в одном из ящиков и вытащил большой брезентовый сверток.
   — Что это, батя?
   — Это — мина, — торжественно объявил смотритель. Жора и Толик с интересом рассматривали сверток.
   — Магнитная мина, — пояснил смотритель. — Ее можно прикрепить к корпусу корабля. Вот только куда деть товар?
   — У меня есть одна идея, — сказал Толик. — Все очень просто. Я бы мог ее разобрать…
   — Что бы ты мог сделать?! — возмущенно перебил его отец. — Разобрать?! Забудь об этом. Ясно?
   — Выдумал тоже… — Жора посмотрел на брата, как на круглого идиота.
   — Да это не опасно! Что ты, в самом деле… Я в армии знаешь сколько таких разобрал? — попытался успокоить брата Толик.
   Но отец был настроен категорично:
   — Мне плевать на то, что ты там разбирал в армии и как.
   — И потом, еще неизвестно, как ты ее разберешь, — ехидно сказал Жора. — Нам нужен целый корпус мины, а не ее осколки!
   — Знаешь что?! Вот, смотри! — Толик взял в руки мину. — Это делается вот так, умник! Я разбираю мину и отделяю корпус…
   — А ну, положи на место! — рявкнул смотритель. Толик неохотно повиновался.
   — Я тебе запрещаю даже прикасаться к ней! Ты меня понял?! — заорал отец.
   Видимо, Толик не очень хорошо понял своего отца, поскольку поздно ночью он спустился в подвал маяка, взял мину и принялся ее внимательно рассматривать. Потом он достал кувалду, зубило и начал возиться с миной…