Страница:
– Вам не обойтись без меня в лабораториях. Конечно же…
Он не всезнающий!
– Вероятно. Я буду держать вас в курсе ситуации. Что вы говорите?
Внезапно по морде Кролика пробежала целая гамма выражений: сперва гнев, потом понимающая улыбка, быстро исчезнувшая, будто оператор не хотел, чтобы ее заметили, а потом раздался тщательный, слишком терпеливый вздох. Этакий многострадальный Кролик.
– Ага, паранойя торжествующая. Что ж, я склоняюсь перед вашими желаниями… – именно это он и сделал подчеркнуто, танцуя на краю ямы, – и займусь тем, чтобы обезопасить вас от угроз с поверхности. – Блеснули не слишком травоядные зубы. – Но я ожидаю всех оговоренных компенсаций. Мои способности вы знаете.
– Знаю. И я понимаю, что еще могут возникнуть осложнения. – И твои попытки эти осложнения создать. – Наш человек будет держать связь с вами и вашими наземными операциями.
Ваз – » Брауну, Мицури: «sm» Кейко? «/sm» Мицури – » Брауну, Вазу: «sm» Я этим займусь. «/sm» Кролик последний раз невежливо махнул лапой, и вдруг в тесном помещении с пластиковыми стенами и бетонным полом от него не осталось и следа. Альфред отключил интернет-связи. Теперь здесь находились лишь груда старой одежды, тележка, дыра посередине пола… и единственный пострадавший человек.
С холма у библиотеки доносились утешительные звуки беспорядков.
Ваз – » Брауну: «sm» Как там выглядят данные лабораторий? «/sm»
Инспекционная аппаратура вела передачу уже несколько минут. Поверили лжи или нет? Мог ли Гюнберк отказаться от своих драгоценных теорий?
Браун – » Вазу: «sm» Передано на семьдесят процентов. Потом придется анализировать тщательнее, но на первый взгляд в этих лабораториях все чисто. «/sm»
Есть!
Большой Скуч-э-маут – » Малому Скуч-э-мауту: «sm» Вперед, друг мой! Гачекисты бегут! «/sm»
И гачекисты действительно отступали – по крайней мере в зоне перед Тимоти Юнхом. Он направил свой погрузчик в брешь, круша попадающихся на пути паучьих роботов. Дуга противостояния сдвигалась, и теперь Тим оказался прямо к югу от главного входа библиотеки. Здесь враг отступал. У скучистов на этом участке было больше реальных людей, и это означало более сильную поддержку визуальных эффектов. Но у гачекистов было где-то тысяч двести виртуальных участников против примерно половины этого числа у скучистов. На дальней стороне библиотеки, на склоне у грузового входа для толпы реальных людей просто не оставалось места. И здесь число гачекистов – всемирное все же верование – возрастало. Там вертелось Опасное Знание, зрелищное как никогда, управляя световой феерией в небе над северным склоном долины. И подкрепления слетали к нему ордами в копьях света.
Тим изо всех сил старался отслеживать картину в целом, хотя сейчас был очень занят, топча попадавшихся под ноги паучьих роботов. Сегодня с обеих сторон были видны чудеса, на которых эти кружки веры смогут пировать не меньше года. И все же еще оставалась вероятность чистой победы. Сегодня Скуч-э-маут может завоевать пограничный рынок и добиться такого же успеха в мировом масштабе, как гачекисты, сторонники Пратчетта и Болливуд. Требовалось что-то впечатляющее – такое, что положит полосу чистого неба между ним и гачекистами. Он повел свой Коллективный Разум, создание из тумана и стали, поперек фронта туда-сюда, круша все оставшиеся паучьи роботы. И ничего более зрелищного придумать не мог, черт побери.
Но существовал целый мир Скучи и разум, ему соответствующий.
Большой Скуч-э-маут – » Малому Скуч-э-мауту: «sm» Сними ограничения с моего погрузчика. «/sm» Юнх снял.
На миг силуэт Большого Скуч-э-маута застыл неподвижно, однако в техническом представлении Юнх видел, как его элементы питания заряжают конденсаторы до опасности пробоя.
А потом Большой Скуч-э-маут бросился вперед, как спортсмен и… прыгнул на добрых тридцать футов на лужайку рядом со Змеиной тропой. Он глянул на долину северной стороны и заорал Опасному Знанию голосом одновременно виртуальным и реальным. И реальный был таков, что заболели уши.
– Эй, ты! Знание-На-Два-Бита! Мы равны друг другу, как ты думаешь?
Из долины возле грузового входа Опасное Знание потрясло кулаком, грозя раскачивающемуся погрузчику.
– Слишком даже равны!
– Но не должен ли один из нас одержать чистую победу?
– Еще как! И это буду я, как известно всему миру.
Опасное Знание показало на своих виртуалов – миллионы их были! (Впрочем, приличную часть этого войска, как знал Тим, составляли поддельные образы.)
– Может быть. – Большой Скуч-э-маут снова прыгнул, теперь на край обрыва возле грузового входа. Что-то было в этом маневре внушающее трепет, если учесть тонны реальной машины. – Но в чем причина этого конфликта?
Он взмахнул руками, словно кумир болельщиков, и скучисты заорали со всем усилением, которое только смогли наскрести:
– Верните наши этажи!
– Верните нашу Библиотеку!
– А самое главное – верните наши НАСТОЯЩИЕ книги!
– ДА! – отозвался Большой Скуч-э-маут. – Мы сражаемся за Библиотеку! И Библиотека должна решить спор!
После этих слов все звуковые эффекты скучистов резко оборвались, и по их рядам разлилась неуверенная тишина. Иногда бывает, что вера попадается на собственные метафоры и превращается в пустую идиотскую болтовню. Юнх огляделся, оценивая реакцию, вызванную Большим Скуч-э-маутом. Привлечь на свою сторону Библиотеку – звучит красиво, но что это значит?
В долине северной стороны раздался взрыв смеха. Противник пришел к тому же выводу. Нас поимели,подумал Юнх. Но тут он заметил, что Опасное Знание не смеется. Это создание поднялось до середины склона, глядя Большому Скуч-э-мауту прямо в глаза. И зловещее молчание охватило обе армии.
Почему-то Опасное Знание понимает, о чем говорит Скуч-э-маут.
– Значит, – начал гачекистский божок, и голос его был шелковым, хотя и отражался эхом от библиотеки, впечатываясь в мозги всех зрителей по всему миру, – ты хочешь, чтобы сама Библиотека решила, кто станет о ней заботиться и кому будет принадлежать ее пространство?
– И насколько настоящими должны быть книги, – ответил Большой Скуч-э-маут с улыбкой, которую можно было счесть дружелюбной. – Я предлагаю, чтобы мы поставили этот вопрос перед Библиотекой – и тот из нас, кого выберет она,получит благословение.
– Ага!
Теперь Опасное Знание тоже улыбалось, но это было просто зверски растянутое лицо. Тварь пятилась вниз, с каждым шагом она росла, и глаза ее оставались на уровне Скуч-э-маута. Как правило, столь элементарный визуальный эффект не заслуживал уважения, но он очень подходил к ситуации. Кроме того, тот, кто придумал это создание, предусмотрел потрясающую фрактальную броню как раз на случай такого расширения.
Опасное Знание обернулось к виртуальным миллионам у себя за спиной.
– Вызов честен. И я говорю всем Последователям Знания: объединитесь со мной в последнем наступлении на врага. Продемонстрируйте Библиотеке, что мы ее будущее и ее главная поддержка. И пусть Библиотека покажет миру свой выбор!
Молчание лопнуло, когда миллионы нашли новые усилители в кампусе – или кто-то перехватил и использовал те, что принадлежали скучистам.
Галактика участников – роботов и людей, реальных и виртуальных – всё ожило в возобновившемся конфликте. Рыцари и Библиотекари метали огонь в скучистов. Снова давил и разбрасывал ногами противников Коллективный Разум Юнха. Весь ансамбль возобновил величественное вращение вокруг университетской библиотеки, и спиральные рукава битвы разгорелись ярче прежнего. Но сейчас боевые кличи взывали к самой Библиотеке. И библиотека сияла светом, будто сходившим из бесконечных глубин сверху. Свет этот был чисто виртуальным, но виделся в каждом представлении.
Растаптывая вопящие орды, Юнх был почти полностью захвачен моментом. Почти. Все зашло куда дальше, чем он мог предполагать. В какой-то мере успех – просто аудитория, значительная часть бодрствующего мира. В какой-то мере – неожиданная уступка «ДженГена» и администрации УСД и потрясающая возможность будущих доходов, которые могли пролиться от разных производителей развлечений, затаившихся повсюду вокруг. И ничего бы этого не случилось, если бы не контент, который вдруг появился, когда они шли в битву. Контент с обеих сторон, контент художественный – новые дизайны, и физический – эффект, созданный легионами роботов.
Но сейчас все надежды и гачекистов, и скучистов стали заложниками невозможного. Если Библиотека не «ответит» или ответит просто новыми образами, импульс стремления начнет рассыпаться, огромное число людей – среди них Тимоти Юнх – почувствуют себя дураками. Такова судьба многих флешмобов, особенно тех, что поначалу кажутся самыми успешными. Большие обещания получают большие награды – до той поры, когда приходит час обещания выполнять.
Что на уме у Большого Скуч-э-маута?
Юнх воспользовался видом техника и видом художника. Посмотрел из камер Скучи, с аэроботов, плавающих сверху, даже через служебные вьюпойнты «ДженГена». Лучшее, что онмог предположить, – это какой-то слабенький сюрприз, что-то, чтобы отвлечь зрителей от обещания, которое сдержать невозможно.
Линия фронта стягивалась вокруг библиотеки, пункты и контрапункты противостоящих армий создавали согласованный ритм. Сквозь крики прорывалась музыка. Через несколько секунд каждый локальный голос синхронизировался с этим звуком, и все начали раскачиваться в такт ритму. А музыка становилась громче и громче, и Юнх заметил, что включились усилители полиции и пожарных. Кто-то пошел на реальный вандализм ради усиления зрелищности.
Если не будет конкретного результата, все это зря.
Реально пение продержалось хором еще несколько секунд, а потом исчезло, как не бывало, и никто даже не думал, что еще что-то произойдет. Но… послышался иной звук – переливчатая вибрация, поднимающаяся от земли. Десять лет назад Тимоти Юнх ощущал нечто подобное. Землетрясение Каньона Роз.
Юнх встрепенулся, сбрасывая все наложения фантазий. В панике он уставился невооруженными глазами: реальные огни мелькали тут и там, пробегая по лицам тысяч реальных манифестантов, выхватывая из темноты угловатые корпуса больших механизмов. Столба света с неба не было. Библиотека время от времени освещалась, но в основном казалась силуэтом на фоне огней.
Дрожь земли усиливалась. Стены и нависающие этажи зашевелились. Величественная двойная пирамида, пережившая Десятилетия, пережившая землетрясение Каньона Роз, сотрясалась тысячью тонн реального бетона.
Как раз хватит для паники.
Послышались крики – Каньон Роз вспомнился многим, но немало других были просто захвачены зрелищем – и они снова запели, зрение ночи подхватило их и показало всему миру.
Библиотека закачалась. Одни ее участки опускались, другие поднимались – она не столько тряслась, сколько танцевала. Не резкий риверданс – здание танцевало, как танцевал бы человек, крепко стоящий ногами на земле. И Юнх понял, что это не землетрясение: кто-то захватил систему стабилизации. Когда-то он читал, что хорошо усиленный дом может пережить почти любое землетрясение, если только прямо под ним не разверзнется пропасть. Сейчас эта сила обернулась против самой себя.
Ритмические покачивания сделались более явными, на двенадцать футов вправо-влево, вверх-вниз, части здания расходились и сходились вновь. Неверный танец нависших этажей перекинулся на внешние колонны. Раздался звук, который мог быть реальным, а мог быть искусно созданным. Или и тем и другим. Звук, который издала бы гора, вырываемая из земли с корнями.
Колонны сдвинулись, и библиотека… зашагала. Это было не так зрелищно, как могло бы в виртуале, но Юнх смотрел невооруженным глазом. Мерным медленным шагом – сперва приподнималась одна пятидесятифутовая колонна, потом другая, отрываясь от земли, сдвигаясь на несколько ярдов ближе к Большому Скуч-э-мауту и опускаясь на землю со звуком камня, входящего в камень. Все здание двигалось за этими колоннами, извиваясь на стержне каналов коммуникаций, которые были центральной осью.
Большой Скуч-э-маут шагнул вперед и обнял угол ближайшей колонны. Загремела торжествующая музыка. Радостные крики пронеслись по миру, удивленные и даже слегка испуганные.
Хенсон – » Ночной смене: «sm» Это вам как, событие или нет? «/sm»
Библиотека выбрала.
25
– Вероятно. Я буду держать вас в курсе ситуации. Что вы говорите?
Внезапно по морде Кролика пробежала целая гамма выражений: сперва гнев, потом понимающая улыбка, быстро исчезнувшая, будто оператор не хотел, чтобы ее заметили, а потом раздался тщательный, слишком терпеливый вздох. Этакий многострадальный Кролик.
– Ага, паранойя торжествующая. Что ж, я склоняюсь перед вашими желаниями… – именно это он и сделал подчеркнуто, танцуя на краю ямы, – и займусь тем, чтобы обезопасить вас от угроз с поверхности. – Блеснули не слишком травоядные зубы. – Но я ожидаю всех оговоренных компенсаций. Мои способности вы знаете.
– Знаю. И я понимаю, что еще могут возникнуть осложнения. – И твои попытки эти осложнения создать. – Наш человек будет держать связь с вами и вашими наземными операциями.
Ваз – » Брауну, Мицури: «sm» Кейко? «/sm» Мицури – » Брауну, Вазу: «sm» Я этим займусь. «/sm» Кролик последний раз невежливо махнул лапой, и вдруг в тесном помещении с пластиковыми стенами и бетонным полом от него не осталось и следа. Альфред отключил интернет-связи. Теперь здесь находились лишь груда старой одежды, тележка, дыра посередине пола… и единственный пострадавший человек.
С холма у библиотеки доносились утешительные звуки беспорядков.
Ваз – » Брауну: «sm» Как там выглядят данные лабораторий? «/sm»
Инспекционная аппаратура вела передачу уже несколько минут. Поверили лжи или нет? Мог ли Гюнберк отказаться от своих драгоценных теорий?
Браун – » Вазу: «sm» Передано на семьдесят процентов. Потом придется анализировать тщательнее, но на первый взгляд в этих лабораториях все чисто. «/sm»
Есть!
Большой Скуч-э-маут – » Малому Скуч-э-мауту: «sm» Вперед, друг мой! Гачекисты бегут! «/sm»
И гачекисты действительно отступали – по крайней мере в зоне перед Тимоти Юнхом. Он направил свой погрузчик в брешь, круша попадающихся на пути паучьих роботов. Дуга противостояния сдвигалась, и теперь Тим оказался прямо к югу от главного входа библиотеки. Здесь враг отступал. У скучистов на этом участке было больше реальных людей, и это означало более сильную поддержку визуальных эффектов. Но у гачекистов было где-то тысяч двести виртуальных участников против примерно половины этого числа у скучистов. На дальней стороне библиотеки, на склоне у грузового входа для толпы реальных людей просто не оставалось места. И здесь число гачекистов – всемирное все же верование – возрастало. Там вертелось Опасное Знание, зрелищное как никогда, управляя световой феерией в небе над северным склоном долины. И подкрепления слетали к нему ордами в копьях света.
Тим изо всех сил старался отслеживать картину в целом, хотя сейчас был очень занят, топча попадавшихся под ноги паучьих роботов. Сегодня с обеих сторон были видны чудеса, на которых эти кружки веры смогут пировать не меньше года. И все же еще оставалась вероятность чистой победы. Сегодня Скуч-э-маут может завоевать пограничный рынок и добиться такого же успеха в мировом масштабе, как гачекисты, сторонники Пратчетта и Болливуд. Требовалось что-то впечатляющее – такое, что положит полосу чистого неба между ним и гачекистами. Он повел свой Коллективный Разум, создание из тумана и стали, поперек фронта туда-сюда, круша все оставшиеся паучьи роботы. И ничего более зрелищного придумать не мог, черт побери.
Но существовал целый мир Скучи и разум, ему соответствующий.
Большой Скуч-э-маут – » Малому Скуч-э-мауту: «sm» Сними ограничения с моего погрузчика. «/sm» Юнх снял.
На миг силуэт Большого Скуч-э-маута застыл неподвижно, однако в техническом представлении Юнх видел, как его элементы питания заряжают конденсаторы до опасности пробоя.
А потом Большой Скуч-э-маут бросился вперед, как спортсмен и… прыгнул на добрых тридцать футов на лужайку рядом со Змеиной тропой. Он глянул на долину северной стороны и заорал Опасному Знанию голосом одновременно виртуальным и реальным. И реальный был таков, что заболели уши.
– Эй, ты! Знание-На-Два-Бита! Мы равны друг другу, как ты думаешь?
Из долины возле грузового входа Опасное Знание потрясло кулаком, грозя раскачивающемуся погрузчику.
– Слишком даже равны!
– Но не должен ли один из нас одержать чистую победу?
– Еще как! И это буду я, как известно всему миру.
Опасное Знание показало на своих виртуалов – миллионы их были! (Впрочем, приличную часть этого войска, как знал Тим, составляли поддельные образы.)
– Может быть. – Большой Скуч-э-маут снова прыгнул, теперь на край обрыва возле грузового входа. Что-то было в этом маневре внушающее трепет, если учесть тонны реальной машины. – Но в чем причина этого конфликта?
Он взмахнул руками, словно кумир болельщиков, и скучисты заорали со всем усилением, которое только смогли наскрести:
– Верните наши этажи!
– Верните нашу Библиотеку!
– А самое главное – верните наши НАСТОЯЩИЕ книги!
– ДА! – отозвался Большой Скуч-э-маут. – Мы сражаемся за Библиотеку! И Библиотека должна решить спор!
После этих слов все звуковые эффекты скучистов резко оборвались, и по их рядам разлилась неуверенная тишина. Иногда бывает, что вера попадается на собственные метафоры и превращается в пустую идиотскую болтовню. Юнх огляделся, оценивая реакцию, вызванную Большим Скуч-э-маутом. Привлечь на свою сторону Библиотеку – звучит красиво, но что это значит?
В долине северной стороны раздался взрыв смеха. Противник пришел к тому же выводу. Нас поимели,подумал Юнх. Но тут он заметил, что Опасное Знание не смеется. Это создание поднялось до середины склона, глядя Большому Скуч-э-мауту прямо в глаза. И зловещее молчание охватило обе армии.
Почему-то Опасное Знание понимает, о чем говорит Скуч-э-маут.
– Значит, – начал гачекистский божок, и голос его был шелковым, хотя и отражался эхом от библиотеки, впечатываясь в мозги всех зрителей по всему миру, – ты хочешь, чтобы сама Библиотека решила, кто станет о ней заботиться и кому будет принадлежать ее пространство?
– И насколько настоящими должны быть книги, – ответил Большой Скуч-э-маут с улыбкой, которую можно было счесть дружелюбной. – Я предлагаю, чтобы мы поставили этот вопрос перед Библиотекой – и тот из нас, кого выберет она,получит благословение.
– Ага!
Теперь Опасное Знание тоже улыбалось, но это было просто зверски растянутое лицо. Тварь пятилась вниз, с каждым шагом она росла, и глаза ее оставались на уровне Скуч-э-маута. Как правило, столь элементарный визуальный эффект не заслуживал уважения, но он очень подходил к ситуации. Кроме того, тот, кто придумал это создание, предусмотрел потрясающую фрактальную броню как раз на случай такого расширения.
Опасное Знание обернулось к виртуальным миллионам у себя за спиной.
– Вызов честен. И я говорю всем Последователям Знания: объединитесь со мной в последнем наступлении на врага. Продемонстрируйте Библиотеке, что мы ее будущее и ее главная поддержка. И пусть Библиотека покажет миру свой выбор!
Молчание лопнуло, когда миллионы нашли новые усилители в кампусе – или кто-то перехватил и использовал те, что принадлежали скучистам.
Галактика участников – роботов и людей, реальных и виртуальных – всё ожило в возобновившемся конфликте. Рыцари и Библиотекари метали огонь в скучистов. Снова давил и разбрасывал ногами противников Коллективный Разум Юнха. Весь ансамбль возобновил величественное вращение вокруг университетской библиотеки, и спиральные рукава битвы разгорелись ярче прежнего. Но сейчас боевые кличи взывали к самой Библиотеке. И библиотека сияла светом, будто сходившим из бесконечных глубин сверху. Свет этот был чисто виртуальным, но виделся в каждом представлении.
Растаптывая вопящие орды, Юнх был почти полностью захвачен моментом. Почти. Все зашло куда дальше, чем он мог предполагать. В какой-то мере успех – просто аудитория, значительная часть бодрствующего мира. В какой-то мере – неожиданная уступка «ДженГена» и администрации УСД и потрясающая возможность будущих доходов, которые могли пролиться от разных производителей развлечений, затаившихся повсюду вокруг. И ничего бы этого не случилось, если бы не контент, который вдруг появился, когда они шли в битву. Контент с обеих сторон, контент художественный – новые дизайны, и физический – эффект, созданный легионами роботов.
Но сейчас все надежды и гачекистов, и скучистов стали заложниками невозможного. Если Библиотека не «ответит» или ответит просто новыми образами, импульс стремления начнет рассыпаться, огромное число людей – среди них Тимоти Юнх – почувствуют себя дураками. Такова судьба многих флешмобов, особенно тех, что поначалу кажутся самыми успешными. Большие обещания получают большие награды – до той поры, когда приходит час обещания выполнять.
Что на уме у Большого Скуч-э-маута?
Юнх воспользовался видом техника и видом художника. Посмотрел из камер Скучи, с аэроботов, плавающих сверху, даже через служебные вьюпойнты «ДженГена». Лучшее, что онмог предположить, – это какой-то слабенький сюрприз, что-то, чтобы отвлечь зрителей от обещания, которое сдержать невозможно.
Линия фронта стягивалась вокруг библиотеки, пункты и контрапункты противостоящих армий создавали согласованный ритм. Сквозь крики прорывалась музыка. Через несколько секунд каждый локальный голос синхронизировался с этим звуком, и все начали раскачиваться в такт ритму. А музыка становилась громче и громче, и Юнх заметил, что включились усилители полиции и пожарных. Кто-то пошел на реальный вандализм ради усиления зрелищности.
Если не будет конкретного результата, все это зря.
Реально пение продержалось хором еще несколько секунд, а потом исчезло, как не бывало, и никто даже не думал, что еще что-то произойдет. Но… послышался иной звук – переливчатая вибрация, поднимающаяся от земли. Десять лет назад Тимоти Юнх ощущал нечто подобное. Землетрясение Каньона Роз.
Юнх встрепенулся, сбрасывая все наложения фантазий. В панике он уставился невооруженными глазами: реальные огни мелькали тут и там, пробегая по лицам тысяч реальных манифестантов, выхватывая из темноты угловатые корпуса больших механизмов. Столба света с неба не было. Библиотека время от времени освещалась, но в основном казалась силуэтом на фоне огней.
Дрожь земли усиливалась. Стены и нависающие этажи зашевелились. Величественная двойная пирамида, пережившая Десятилетия, пережившая землетрясение Каньона Роз, сотрясалась тысячью тонн реального бетона.
Как раз хватит для паники.
Послышались крики – Каньон Роз вспомнился многим, но немало других были просто захвачены зрелищем – и они снова запели, зрение ночи подхватило их и показало всему миру.
Библиотека закачалась. Одни ее участки опускались, другие поднимались – она не столько тряслась, сколько танцевала. Не резкий риверданс – здание танцевало, как танцевал бы человек, крепко стоящий ногами на земле. И Юнх понял, что это не землетрясение: кто-то захватил систему стабилизации. Когда-то он читал, что хорошо усиленный дом может пережить почти любое землетрясение, если только прямо под ним не разверзнется пропасть. Сейчас эта сила обернулась против самой себя.
Ритмические покачивания сделались более явными, на двенадцать футов вправо-влево, вверх-вниз, части здания расходились и сходились вновь. Неверный танец нависших этажей перекинулся на внешние колонны. Раздался звук, который мог быть реальным, а мог быть искусно созданным. Или и тем и другим. Звук, который издала бы гора, вырываемая из земли с корнями.
Колонны сдвинулись, и библиотека… зашагала. Это было не так зрелищно, как могло бы в виртуале, но Юнх смотрел невооруженным глазом. Мерным медленным шагом – сперва приподнималась одна пятидесятифутовая колонна, потом другая, отрываясь от земли, сдвигаясь на несколько ярдов ближе к Большому Скуч-э-мауту и опускаясь на землю со звуком камня, входящего в камень. Все здание двигалось за этими колоннами, извиваясь на стержне каналов коммуникаций, которые были центральной осью.
Большой Скуч-э-маут шагнул вперед и обнял угол ближайшей колонны. Загремела торжествующая музыка. Радостные крики пронеслись по миру, удивленные и даже слегка испуганные.
Хенсон – » Ночной смене: «sm» Это вам как, событие или нет? «/sm»
Библиотека выбрала.
25
ЭЛИС БОЛЬШЕ СПРАШИВАТЬ НИ О ЧЕМ НЕЛЬЗЯ
Браун – » Мицури, Вазу: «sm» Черт возьми! Ведь на это среагирует Внутренняя безопасность! Кролик спятил? «/sm»
Мицури – » Брауну, Вазу: «sm» Он утверждает, что его «танец библиотеки» только вызовет вмешательство ФБР, и все вместе это даст нам дополнительное время. «/sm»
Браун – » Мицури, Вазу: «sm» О'кей. У меня есть полный дамп от нашей инспекционной аппаратуры. Даст бог, это окажется все, что нам нужно для проверки лабораторий. «/sm»
Альфред уже прорабатывал чек-лист выхода. Друзей своих он обманул, но… что получилось из его нападения на Элис Гонг? Если она все еще функционирует, все, что он делал и чего не делал, потеряет смысл.
– ФБР просит разрешения взять на себя контроль зоны бес порядков.
– На каком основании?
Боб Гу не отводил глаз от библиотеки. Даже необработанное видео впечатляло. Бетонная громадина двадцатого века, изначально тупая, как булыжник, двигалась и не падала.
– Основание – очевидное нарушение федеральных законов, а именно… – В поле зрения Боба поплыл поток юридических ссылок. – ФБР утверждает, что это, по сути, нападение на федеральное здание.
Боб заколебался. Действительно, здесь происходило преступное нарушение закона, хотя УСД не подал официальной Жалобы. В данный момент не существовало относящейся к службе наблюдения работы, которую могло бы сделать ФБР – оно сыграло бы роль чисто правоохранительного органа. А приоритетом службы наблюдения – его приоритетом – было незаметно отслеживать и налетать вихрем. Сначала отслеживать, налетать потом. Прикрытием чему могут служить эти беспорядки? Боб посмотрел статус биолабораторий. По-прежнему сплошь зеленый. И наконец сказал:
– Ответ отрицательный. Здесь уже ведет расследование Внутренняя безопасность. Но все же дайте первый слой нашего анализа полиции и спасателям Сан-Диего и полиции кампуса УСД. Будьте готовы поддерживать сети чрезвычайного режима.
– Первый слой – полиции Сан-Диего и кампуса. Есть, сэр. Боб снова обернулся к библиотеке. За последние тридцать секунд структура узлов почти вывернулась наизнанку. На этот миг Элис отдала бразды правления инженерам, и облачка текста наполнились трепом о том, каким образом заставили библиотеку «шагать» и чем это может грозить людям, находящимся внутри и поблизости. Узлы Корпуса морской пехоты были погружены глубоко в дискуссию, людей Боба захватило общее возбуждение. Это неприемлемо. Боб наклонился вперед:
– Всем группам! Перейти в режим Тревоги Запуска!
Шансы фактического запуска были по-прежнему почти нулевые, но эта команда заставит людей перейти в штурмовой модуль. Что важнее, вернет ему их внимание.
Узлы морской пехоты отодвинулись от всех общих рассуждений и плотно скоординировались для подготовки запуска. Боб еще пару секунд смотрел на отвлекшихся аналитиков. Элис уже отводила их от библиотеки. Инженеры-строители перестали быть в центре переплетений.
Библиотека шагала. Но что прикрывало это явление? Обязанность морпехов Боба – защищать от наиболее смертоносных масштабных неожиданностей. Например: биолаборатории защищены по-прежнему? И что происходит на остальном юго-западе континентальных штатов?
Боб повернулся и выбежал из бункера в узкий туннель, ведущий к его собственной пусковой установке. Дисплей аналитиков следовал за ним, вися в воздухе впереди справа. Элис привлекла еще полторы тысячи аналитиков, еще группу биологов и людей из отдела лекарств и наркотиков.
В конце туннеля потолок опускался плавным закруглением. Штурмовой модуль Боба был крошечным, его конструкцию определял компромисс между оптимальным временем подлета и желанием сделать руководителя боя невидимым. Из туннеля доступа наблюдался только открытый люк и часть угольно-черного фюзеляжа. Боб сел на свое место, но люк не закрыл.
Что делает Элис?
Он смотрел, как растет пул аналитиков, становясь больше, чем при операциях мирового масштаба. Но все их внимание было направлено на биолаборатории вокруг УСД. И действительно, ситуация там выглядела странной. Система защиты лабораторий показывала зеленый, но ведь весь персонал был наверху, участвуя в беспорядках. Это оправдывало некоторое внимание, но при этом даже облегчало наблюдение за лабораториями. Черт возьми! Элис утаскивала к себе аналитиков, которым поручено слежение за перевозкой грузов по всем юго-западным штатам.
Одергивать главного аналитика – позор всем, но тут уже ничего не поделать. Даже в боевых условиях подобная мономания была бы странной.
Но Элис первой сделала ход. В каждом виде появились флаги чрезвычайной ситуации. Скользнул на место и закрылся герметически люк штурмового модуля. ЗАПУСК ЗАПУСК ЗАПУСК ЗАПУСК, – понеслось перед глазами у Боба, и появился циферблат, ведущий обратный отсчет тридцати секунд. Это был «перехват аналитиков» – драматическая коллизия, когда аналитики осознавали, что сейчас на их бункеры обрушатся атомные бомбы. Тут же запускались все силы, и разбираться что к чему они должны были уже в полете.
Только вот сейчас пул аналитиков такой угрозы не демонстрировал.
Целью запуска служил УСД.
Модуль туго надулся. Обратный отсчет показывал двадцать пять секунд. Боб вызвал вид своего главного аналитика:
– Элис! Сообщи причину запуска.
Элис смотрела безумными глазами.
– Очень просто. Начало было медленным, но сейчас интуиция вышла на насыщение. Здесь происходит угрожающая интеграция. Путь нейромодулятора Gat77 перевербован. В сигнальном каскаде слишком много контрольных точек для анализа MCog, но эталон… – некоторый вид указателя arXiv, – …показывает прогрессию. – Она нахмурилась и вдруг заорала: – Ты что, не понимаешь? Это же отказ! Конформационные изменения мешают адаптивному отклику! Это же…
Десять секунд до запуска. Медицинские показатели Элис Гу пошли вразнос.
Восемь секунд до запуска. Боб отменил приказ о запуске и отстранил своего главного аналитика. ОТБОЙ ОТБОЙ ОТБОЙ. Противоперегрузочная оболочка сдулась, отпуская Боба – он едва это заметил. Элис сидела, опустив голову, и что-то отчаянно продолжала говорить. Струйка слюны стекала ей на рубашку – этого он раньше не заметил. Боб заменил Элис ее заместительницей из ЦРУ, которая сегодня была слишком пассивной. Но что может сделать она, если сломалась такая звезда, как Элис?
Однако цэрэушница старалась изо всех сил:
– Восстановлю работу через две минуты, сэр.
Тем временем Боб Гу ослеп, а его смена наблюдения превратилась просто в сборище талантливых личностей, на которых рушились миллионы потоков данных. Одним из этих потоков был медицинский: Элис впала в ступор СО, самый резкий и мощный за всю ее службу. Как бы ни старалась она продолжать общение, она залипла на уровне молекулярной биологии.
Вернулась аналитик из ЦРУ:
– Сэр, вы там как?
– Я… все нормально.
Боб посмотрел на дисплей аналитиков. Цэрэушница приостановила операции всех остальных наблюдателей континентальных штатов. Они теперь были переведены в горячий резерв. Куски сети Элис были неверно соединены, но цэрэушница исправляла это, вводя новые связи и возможные корреляции. Может быть, она по-прежнему слишком акцентировалась на УСД. Похоже, она решила, что последние слова Элис означают действия противника в этой зоне. Ладно, после всего прочего надо будет разобраться и с этим. – У меня все в порядке.
За последние три месяца Кролик узнал многое – можно сказать, он вырос.Сегодня все сошлось воедино. Бунт наверху достиг своей кульминации – такой, которой не может дать даже секс, в этом Кролик был уверен. Ага, я – рука реальности для кружка веры скучистов! Былии неожиданности. Мероприятие вызвало к жизни (или это он лишь тогда заметил) некое существо, которое могло быть ему равным. В начале беспорядков Кролик играл за обе стороны… но сейчас Опасное Знание перехЕатил кто-то очень креативный, и этот кто-то, наверное, веселился сегодня не меньше самого Кролика. Итак, у него миллион новых аффилиатов, и некоторые из них настолько способные, насколько способными могут быть люди. И еще он нашел особого нового друга.
А организованный бунт оказался на порядок лучше той шпионской возни, которую должен был прикрыть. Забавно, как это, несмотря на ботву морковки и все прочие подсказки, которые щедро рассыпал Кролик, Альфред и K° так и не сообразили, откуда идет его сила или насколько она велика. Впрочем, что-то подсказывало Кролику, что происходящее под землей тоже важно – в долгосрочной перспективе. Сейчас настало время, когда Кролик собирался узнать, что же ищет Альфред – ну и, быть может, себе тоже отхватить кусок этого.
Время-то настало, но Кролик был заперт снаружи. Чертов Альфред!Волоконная связь была за милнетом Альфреда. Если исключить возможность стукнуть в ДВБ – и испортить самый классный розыгрыш, столь тщательно спланированный Кроликом, – он был обезоружен. Ха! А с кем разговаривает милнет Альфреда? Ага, всего лишь несколько тысяч очень-очень Умных индоевропейских аналитиков! Только им ума не хватило попрятаться в правительственных дырах. У каждого – собственная творческая жизнь.
Кролик запрыгал из Брюсселя в Ниццу, из Мумбая в Токио и – уж не без того – слушал при этом собственную внутреннюю личность. Сейчас, когда ему пришлось подумать о ней, он видел, как можно применить фокусы, которые он использовал с американской безопасностью. Кролик дергал тысячи аффилиатов и слушал миллионы разговоров, которые он уж точно не собирался сознательно пересматривать. Еще штучка из фокусов БАС – и вуаля.
Кролик проник в милнет!
Он спустился через один из замаскированных аэроботов Ваза и… снова оказался в командном центре в Пильчнер-Холле. Снял медицинские показания с этого пацана, Ороско. Все еще живой. Старина Альфред не кровожаден, если того не требуют принципы. Так, что же ему нужно? И не отхватить ли мне кусочек?
Он на цыпочках пробрался по связи Альфреда в лаборатории. Неудивительно, что Альфред Ваз как следует воспользовался устройствами, которые маленькие друзья Кролика установили на территории «ДженГена», и посылал кучу данных своим коллегам в ЕС и Японии. Кролик наблюдал молча: не стоит задавать резких вопросов, если хочешь остаться невидимым. Он перехватывал сырые шифровки, отмечал, что с чем разговаривает в домене «ДженГен» Альфреда.
И все-таки… в этом не было смысла. Экспортируемые данные не совпадали с тем, что наблюдалось на месте. И вдруг в уме у Кролика будто вспыхнула яркая лампа. Альфред ничего не искал! Он просто старался, чтобы его друзья из Альянса не увидели, что тут уже есть! Альфред, старый чертяка, гоняешь свои программы на американской аппаратуре втайне от всех! Адля чего нужна такая секретность и такое охрененное прикрытие? Тут можно было только догадываться – но это Кролик умел куда лучше, чем любой индоевропейский пул аналитиков, лучше даже, чем Элис Гу и все ееаналитики.
Опа! Что-то ему подсказало, что Элис в серьезной беде. Кролик был послушным мальчиком на побегушках в загадочном слежении Альфреда за Элис. Наверное, это и поставило ловушку у нее на пути. Но как Альфред это сделал?
События в подземелье его вдруг сильно заинтриговали.
Сердце исследовательской империи Альфреда находилось в каком-то углу зоны Молекулярной биологии когнитивной деятельности. Данные из других зон были честным отчетом о совершенно невинных местных исследованиях. Кролик внимательнее присмотрелся к вранью, которое шло из зоны MCog. Из дыр в шифре вылезла фраза «животная модель». Животная модель, животная модель. Этот термин обычно относился к животным, обладающим аналогом какого-то состояния человека – чаше всего болезни, подлежащей лечению. Но почему-то Кролик не думал, что Альфред пытается что-нибудь лечить. И в зоне MCog животных было много. В основном, конечно, насекомые. Галлоны дрозофил – каждая помечена, и с нее снимаются данные. Кролик сунулся в одну из локальных баз данных. Похоже, что Альфред возится с ТДМВ, но детали разобрать было трудно. Кролик не всегдабыл быстр. В серьезных проблемах он походил на существа низшие, те, у которых утро вечера мудренее. И поутру его замечательная интуиция давала отличные озарения.
Да, но сейчас «завтра» – это слишком поздно. Поздно может быть уже через пять минут. Шоу Альфреда заканчивалось, а вместе с ним закрывался доступ к узлам тайного наблюдения; да и эти, черт их побери, приборчики могут самоликвидироваться. Кролик в нерешительности прислушался к своей внутренней сути. Было у него какое-то нехорошее чувство насчет всего этого. Современные тайные службы существуют для предотвращения терроризма. Но Альфред… с тем, что он здесь творил – чем бы оно ни было, – дело могло зайти куда дальше Большого Террора – туда, куда никому не хотелось бы.
Так, может, просто стукнуть в ДВБ?
Эти даже без Элис Гу могли за пять минут прихлопнуть Альфреда. Кролик обдумал этот вариант с той серьезностью, которой тот заслуживал… то есть секунды за две. И широкая ухмылка расползлась по его концепции лица.
Мицури – » Брауну, Вазу: «sm» Он утверждает, что его «танец библиотеки» только вызовет вмешательство ФБР, и все вместе это даст нам дополнительное время. «/sm»
Браун – » Мицури, Вазу: «sm» О'кей. У меня есть полный дамп от нашей инспекционной аппаратуры. Даст бог, это окажется все, что нам нужно для проверки лабораторий. «/sm»
Альфред уже прорабатывал чек-лист выхода. Друзей своих он обманул, но… что получилось из его нападения на Элис Гонг? Если она все еще функционирует, все, что он делал и чего не делал, потеряет смысл.
– ФБР просит разрешения взять на себя контроль зоны бес порядков.
– На каком основании?
Боб Гу не отводил глаз от библиотеки. Даже необработанное видео впечатляло. Бетонная громадина двадцатого века, изначально тупая, как булыжник, двигалась и не падала.
– Основание – очевидное нарушение федеральных законов, а именно… – В поле зрения Боба поплыл поток юридических ссылок. – ФБР утверждает, что это, по сути, нападение на федеральное здание.
Боб заколебался. Действительно, здесь происходило преступное нарушение закона, хотя УСД не подал официальной Жалобы. В данный момент не существовало относящейся к службе наблюдения работы, которую могло бы сделать ФБР – оно сыграло бы роль чисто правоохранительного органа. А приоритетом службы наблюдения – его приоритетом – было незаметно отслеживать и налетать вихрем. Сначала отслеживать, налетать потом. Прикрытием чему могут служить эти беспорядки? Боб посмотрел статус биолабораторий. По-прежнему сплошь зеленый. И наконец сказал:
– Ответ отрицательный. Здесь уже ведет расследование Внутренняя безопасность. Но все же дайте первый слой нашего анализа полиции и спасателям Сан-Диего и полиции кампуса УСД. Будьте готовы поддерживать сети чрезвычайного режима.
– Первый слой – полиции Сан-Диего и кампуса. Есть, сэр. Боб снова обернулся к библиотеке. За последние тридцать секунд структура узлов почти вывернулась наизнанку. На этот миг Элис отдала бразды правления инженерам, и облачка текста наполнились трепом о том, каким образом заставили библиотеку «шагать» и чем это может грозить людям, находящимся внутри и поблизости. Узлы Корпуса морской пехоты были погружены глубоко в дискуссию, людей Боба захватило общее возбуждение. Это неприемлемо. Боб наклонился вперед:
– Всем группам! Перейти в режим Тревоги Запуска!
Шансы фактического запуска были по-прежнему почти нулевые, но эта команда заставит людей перейти в штурмовой модуль. Что важнее, вернет ему их внимание.
Узлы морской пехоты отодвинулись от всех общих рассуждений и плотно скоординировались для подготовки запуска. Боб еще пару секунд смотрел на отвлекшихся аналитиков. Элис уже отводила их от библиотеки. Инженеры-строители перестали быть в центре переплетений.
Библиотека шагала. Но что прикрывало это явление? Обязанность морпехов Боба – защищать от наиболее смертоносных масштабных неожиданностей. Например: биолаборатории защищены по-прежнему? И что происходит на остальном юго-западе континентальных штатов?
Боб повернулся и выбежал из бункера в узкий туннель, ведущий к его собственной пусковой установке. Дисплей аналитиков следовал за ним, вися в воздухе впереди справа. Элис привлекла еще полторы тысячи аналитиков, еще группу биологов и людей из отдела лекарств и наркотиков.
В конце туннеля потолок опускался плавным закруглением. Штурмовой модуль Боба был крошечным, его конструкцию определял компромисс между оптимальным временем подлета и желанием сделать руководителя боя невидимым. Из туннеля доступа наблюдался только открытый люк и часть угольно-черного фюзеляжа. Боб сел на свое место, но люк не закрыл.
Что делает Элис?
Он смотрел, как растет пул аналитиков, становясь больше, чем при операциях мирового масштаба. Но все их внимание было направлено на биолаборатории вокруг УСД. И действительно, ситуация там выглядела странной. Система защиты лабораторий показывала зеленый, но ведь весь персонал был наверху, участвуя в беспорядках. Это оправдывало некоторое внимание, но при этом даже облегчало наблюдение за лабораториями. Черт возьми! Элис утаскивала к себе аналитиков, которым поручено слежение за перевозкой грузов по всем юго-западным штатам.
Одергивать главного аналитика – позор всем, но тут уже ничего не поделать. Даже в боевых условиях подобная мономания была бы странной.
Но Элис первой сделала ход. В каждом виде появились флаги чрезвычайной ситуации. Скользнул на место и закрылся герметически люк штурмового модуля. ЗАПУСК ЗАПУСК ЗАПУСК ЗАПУСК, – понеслось перед глазами у Боба, и появился циферблат, ведущий обратный отсчет тридцати секунд. Это был «перехват аналитиков» – драматическая коллизия, когда аналитики осознавали, что сейчас на их бункеры обрушатся атомные бомбы. Тут же запускались все силы, и разбираться что к чему они должны были уже в полете.
Только вот сейчас пул аналитиков такой угрозы не демонстрировал.
Целью запуска служил УСД.
Модуль туго надулся. Обратный отсчет показывал двадцать пять секунд. Боб вызвал вид своего главного аналитика:
– Элис! Сообщи причину запуска.
Элис смотрела безумными глазами.
– Очень просто. Начало было медленным, но сейчас интуиция вышла на насыщение. Здесь происходит угрожающая интеграция. Путь нейромодулятора Gat77 перевербован. В сигнальном каскаде слишком много контрольных точек для анализа MCog, но эталон… – некоторый вид указателя arXiv, – …показывает прогрессию. – Она нахмурилась и вдруг заорала: – Ты что, не понимаешь? Это же отказ! Конформационные изменения мешают адаптивному отклику! Это же…
Десять секунд до запуска. Медицинские показатели Элис Гу пошли вразнос.
Восемь секунд до запуска. Боб отменил приказ о запуске и отстранил своего главного аналитика. ОТБОЙ ОТБОЙ ОТБОЙ. Противоперегрузочная оболочка сдулась, отпуская Боба – он едва это заметил. Элис сидела, опустив голову, и что-то отчаянно продолжала говорить. Струйка слюны стекала ей на рубашку – этого он раньше не заметил. Боб заменил Элис ее заместительницей из ЦРУ, которая сегодня была слишком пассивной. Но что может сделать она, если сломалась такая звезда, как Элис?
Однако цэрэушница старалась изо всех сил:
– Восстановлю работу через две минуты, сэр.
Тем временем Боб Гу ослеп, а его смена наблюдения превратилась просто в сборище талантливых личностей, на которых рушились миллионы потоков данных. Одним из этих потоков был медицинский: Элис впала в ступор СО, самый резкий и мощный за всю ее службу. Как бы ни старалась она продолжать общение, она залипла на уровне молекулярной биологии.
Вернулась аналитик из ЦРУ:
– Сэр, вы там как?
– Я… все нормально.
Боб посмотрел на дисплей аналитиков. Цэрэушница приостановила операции всех остальных наблюдателей континентальных штатов. Они теперь были переведены в горячий резерв. Куски сети Элис были неверно соединены, но цэрэушница исправляла это, вводя новые связи и возможные корреляции. Может быть, она по-прежнему слишком акцентировалась на УСД. Похоже, она решила, что последние слова Элис означают действия противника в этой зоне. Ладно, после всего прочего надо будет разобраться и с этим. – У меня все в порядке.
За последние три месяца Кролик узнал многое – можно сказать, он вырос.Сегодня все сошлось воедино. Бунт наверху достиг своей кульминации – такой, которой не может дать даже секс, в этом Кролик был уверен. Ага, я – рука реальности для кружка веры скучистов! Былии неожиданности. Мероприятие вызвало к жизни (или это он лишь тогда заметил) некое существо, которое могло быть ему равным. В начале беспорядков Кролик играл за обе стороны… но сейчас Опасное Знание перехЕатил кто-то очень креативный, и этот кто-то, наверное, веселился сегодня не меньше самого Кролика. Итак, у него миллион новых аффилиатов, и некоторые из них настолько способные, насколько способными могут быть люди. И еще он нашел особого нового друга.
А организованный бунт оказался на порядок лучше той шпионской возни, которую должен был прикрыть. Забавно, как это, несмотря на ботву морковки и все прочие подсказки, которые щедро рассыпал Кролик, Альфред и K° так и не сообразили, откуда идет его сила или насколько она велика. Впрочем, что-то подсказывало Кролику, что происходящее под землей тоже важно – в долгосрочной перспективе. Сейчас настало время, когда Кролик собирался узнать, что же ищет Альфред – ну и, быть может, себе тоже отхватить кусок этого.
Время-то настало, но Кролик был заперт снаружи. Чертов Альфред!Волоконная связь была за милнетом Альфреда. Если исключить возможность стукнуть в ДВБ – и испортить самый классный розыгрыш, столь тщательно спланированный Кроликом, – он был обезоружен. Ха! А с кем разговаривает милнет Альфреда? Ага, всего лишь несколько тысяч очень-очень Умных индоевропейских аналитиков! Только им ума не хватило попрятаться в правительственных дырах. У каждого – собственная творческая жизнь.
Кролик запрыгал из Брюсселя в Ниццу, из Мумбая в Токио и – уж не без того – слушал при этом собственную внутреннюю личность. Сейчас, когда ему пришлось подумать о ней, он видел, как можно применить фокусы, которые он использовал с американской безопасностью. Кролик дергал тысячи аффилиатов и слушал миллионы разговоров, которые он уж точно не собирался сознательно пересматривать. Еще штучка из фокусов БАС – и вуаля.
Кролик проник в милнет!
Он спустился через один из замаскированных аэроботов Ваза и… снова оказался в командном центре в Пильчнер-Холле. Снял медицинские показания с этого пацана, Ороско. Все еще живой. Старина Альфред не кровожаден, если того не требуют принципы. Так, что же ему нужно? И не отхватить ли мне кусочек?
Он на цыпочках пробрался по связи Альфреда в лаборатории. Неудивительно, что Альфред Ваз как следует воспользовался устройствами, которые маленькие друзья Кролика установили на территории «ДженГена», и посылал кучу данных своим коллегам в ЕС и Японии. Кролик наблюдал молча: не стоит задавать резких вопросов, если хочешь остаться невидимым. Он перехватывал сырые шифровки, отмечал, что с чем разговаривает в домене «ДженГен» Альфреда.
И все-таки… в этом не было смысла. Экспортируемые данные не совпадали с тем, что наблюдалось на месте. И вдруг в уме у Кролика будто вспыхнула яркая лампа. Альфред ничего не искал! Он просто старался, чтобы его друзья из Альянса не увидели, что тут уже есть! Альфред, старый чертяка, гоняешь свои программы на американской аппаратуре втайне от всех! Адля чего нужна такая секретность и такое охрененное прикрытие? Тут можно было только догадываться – но это Кролик умел куда лучше, чем любой индоевропейский пул аналитиков, лучше даже, чем Элис Гу и все ееаналитики.
Опа! Что-то ему подсказало, что Элис в серьезной беде. Кролик был послушным мальчиком на побегушках в загадочном слежении Альфреда за Элис. Наверное, это и поставило ловушку у нее на пути. Но как Альфред это сделал?
События в подземелье его вдруг сильно заинтриговали.
Сердце исследовательской империи Альфреда находилось в каком-то углу зоны Молекулярной биологии когнитивной деятельности. Данные из других зон были честным отчетом о совершенно невинных местных исследованиях. Кролик внимательнее присмотрелся к вранью, которое шло из зоны MCog. Из дыр в шифре вылезла фраза «животная модель». Животная модель, животная модель. Этот термин обычно относился к животным, обладающим аналогом какого-то состояния человека – чаше всего болезни, подлежащей лечению. Но почему-то Кролик не думал, что Альфред пытается что-нибудь лечить. И в зоне MCog животных было много. В основном, конечно, насекомые. Галлоны дрозофил – каждая помечена, и с нее снимаются данные. Кролик сунулся в одну из локальных баз данных. Похоже, что Альфред возится с ТДМВ, но детали разобрать было трудно. Кролик не всегдабыл быстр. В серьезных проблемах он походил на существа низшие, те, у которых утро вечера мудренее. И поутру его замечательная интуиция давала отличные озарения.
Да, но сейчас «завтра» – это слишком поздно. Поздно может быть уже через пять минут. Шоу Альфреда заканчивалось, а вместе с ним закрывался доступ к узлам тайного наблюдения; да и эти, черт их побери, приборчики могут самоликвидироваться. Кролик в нерешительности прислушался к своей внутренней сути. Было у него какое-то нехорошее чувство насчет всего этого. Современные тайные службы существуют для предотвращения терроризма. Но Альфред… с тем, что он здесь творил – чем бы оно ни было, – дело могло зайти куда дальше Большого Террора – туда, куда никому не хотелось бы.
Так, может, просто стукнуть в ДВБ?
Эти даже без Элис Гу могли за пять минут прихлопнуть Альфреда. Кролик обдумал этот вариант с той серьезностью, которой тот заслуживал… то есть секунды за две. И широкая ухмылка расползлась по его концепции лица.