Владимир Крышталев. Возвращение чудес

   - Но ведь можно просто отказать. Он же не станет штурмовать твой замок в одиночку.
   - Клянусь бородой моего деда, это было бы забавное зрелище! - рассмеялся Этвик. Даже Фредерик, по-моему, ухмыльнулся. - Однако наглость нельзя оставлять безнаказанной. Я дал этому Бенедикту шанс усвоить урок. Сдается мне, он им не воспользовался.
   - Он в отчаянном положении, - заметил я. - Вероятно, король дал ему особое задание и теперь ждет результатов. Королю нужен я. Представь: Бенедикт возвращается с пустыми руками и докладывает, что я ускользнул. Причем не просто ускользнул. Мне предложил покровительство некий сильный барон, который с королем в не очень хороших отношениях и просто так меня не выдаст.
   Если моя фраза и польстила Этвику, то он никак этого не показал.
   - Между мной и королем не может быть договоров, - заявил он твердо. - А силу моего оружия он знает. Ты в безопасности, знахарь Азар.
   Я легко склонил голову:
   - Благодарю тебя! Но этого нельзя сказать о Бенедикте. Из-за кого я оказался в твоем замке, откуда король больше не может меня вытащить так просто? Из-за него. Как ты думаешь, что с ним сделает за это Виктор?
   Барон как-то равнодушно пожал плечами, словно этот вопрос его вообще не касался:
   - Повесит, наверное. Почем мне знать? Он со своей "рыцарской гвардией" обращается, как с холопами. Да они и есть холопы.
   - Повесит, - повторил я. - И ты говоришь, что мне не стоит называть его несчастным. Он попал в незавидную ситуацию: здесь его собираются сбросить со стены, а там - повесить.
   - Он попал в эту ситуацию по собственной глупости, - возразил барон. Кажется, мои аргументы его совсем не убеждали. - К тому же, герой эдакий, имел наглость вызвать меня на поединок, чтобы защитить честь своего короля. Было бы что защищать… Ладно, пусть убирается восвояси. Испытает на себе милость того самого короля, которого защищал.
   - Прогнать его от ворот? - уточнил Фредерик. Он терпеливо ждал, пока мы закончим препираться. Теперь же, когда речь зашла о чем-то практическом, воин слегка оживился.
   Барон захлопнул книгу, которую до сих пор листал.
   - Скажи, что я не собираюсь чествовать всяких оборванцев каждый раз, когда они этого захотят, - он задумчиво почесал подбородок. - Да, и брось ему несколько монеток. На дорогу. А дальше как хочешь. Если будет мозолить глаза - прогони.
   Фредерик равнодушно пожал плечами:
   - Да мне-то что. Пусть мозолит.
   С этими словами он скрылся за дверью. Из коридора послышались удаляющиеся шаги.
   - Это мой здешний управляющий, - пояснил Этвик. - Знает свое дело. И боец хороший. На вид увалень, но лучше держись подальше, когда в руках у него меч.
   Я автоматически кивнул, думая о другом. Святая простота нравов. Не нравится посетитель - сбросить со стены. И это довольно-таки просвещенный барон, который как раз показывает мне свою библиотеку. Что же говорить о других?
   Впрочем, кое-какая жилка самодура-деспота в Этвике, наверное, все-таки есть. Ведь с чего все начиналось? С того, что мы наткнулись на заставу у реки. Нас не пропустили во владения барона, мотивируя это исключительно тем, что дорога портит вид из окна его спальни. Бредовая причина, притянутая за уши. Надо как-нибудь поинтересоваться, зачем Этвику действительно понадобилась та застава.
   А может, она и не относилась к разряду глупых прихотей? Что если Этвик имел в виду какую-то вполне конкретную цель?
   Хм. Что-то у меня появилось ощущение, будто на этот мой вопрос барон не ответит честно.
 

***

 
   Анастасия опустила ступни ног в обжигающе горячую воду. От деревянной кадушки, стоящей на полу, поднимался обильный пар. К нему примешивались запахи обычных полевых трав и редких благовоний, привезенных откуда-то из Восточной империи. В целом аромат был приятный, но королеву почему-то начало мутить.
   - Что с вами, моя госпожа? - обеспокоено спросила Инесса, личная служанка Анастасии. - На вас лица нет.
   Королева прижала ладони к вискам. Через некоторое время дурнота прошла, стало легче. Женщина со вздохом вернула себе царственную осанку и вытерла пот со лба. Господи, ну что это такое? Уж не больна ли она?
   Служанка заботливо обмахивала Анастасию платком, помогая той прийти в себя. Среди всего здешнего двора Инесса была единственным человеком, которому королева доверяла полностью. Ну, может быть, не считая Жерара де Льена. Но с мужчиной не поговоришь о женских делах.
   Анастасия и Инесса вместе выросли. Пусть одна всегда была принцессой, а другая - служанкой, но объединяло их многое. Это многое нынешняя королева особенно прочувствовала, когда ее отдали замуж за молодого и амбициозного короля соседней державы, и молодая девушка неожиданно оказалась в совершенно чужом окружении. Все её ровесницы и подруги, дочери знатных дам, канули в прошлое. Из той жизни, воспоминания о которой все чаще становились тоскливыми, у Анастасии осталась лишь Инесса. Ее личная служанка. И королеве чудилось, будто никого ближе во всем мире у нее теперь нет.
   Жерар? Их отношения столь ненадежны, да и какое у них будущее… Постоянно таиться, обводить вокруг пальца придворных, лгать Виктору. Это не может продолжаться долго. Где-нибудь окажется слабое звено, и всё рухнет. И Виктор - что тогда сделает Виктор? Анастасия вспомнила его взгляд и содрогнулась. Нет!
   Королева панически боялась представить себе реакцию ее мужа на известие о том, что у нее завелся любовник. Она всегда трепетала перед Виктором - даже когда была полностью уверена в своей правоте. Даже когда знала, что ей ничего не грозит. Он был таким человеком: его словно окружала невидимая, но всеми ощущаемая аура, заставлявшая трепетать и бояться. Анастасия слышала, что когда ее муж входил в камеру допроса, начинали говорить даже те, кто молчал под пытками. Она этому верила. Не по природной доверчивости, а из-за того, что вполне испытывала его влияние на себе.
   Много лет назад он был другим, но и тогда в его глазах уже жило что-то такое. Да и не только в глазах. Его грубые ласки никогда не были приятны Анастасии, его вежливые знаки внимания отличались холодностью. Если он что-то ей дарил, она прятала это в самые дальние уголки шкафов и комодов, а порой и тайно отдавала на нужды церкви. Виктор все равно никогда не помнил о своих подарках и не спрашивал, почему его жена отказывается носить то роскошное колье, которое он подарил ей к Рождеству, или тот золотой перстень с рубином, который был куплен им за немыслимую цену у какого-то заезжего купца. Возможно, его это не интересовало, чему Анастасия была искренне рада. Она не смогла бы объяснить мужу, что от его подарков веет тем же холодом, который она привыкла ассоциировать с Виктором. И что бриллиантовое колье, подаренное на Рождество, едва не довело ее до сердечного приступа, когда она попыталась выйти в нем на каком-то торжественном приеме.
   Дочь просвещенного монарха маленькой державы, Анастасия не была слишком набожной. Отец даже позаботился о том, чтобы она усвоила основы некоторых наук. Возможно, кое в чем ее подводила вечная нерешительность, однако в отсутствии ума нынешнюю королеву вряд ли кто-нибудь мог обвинить. Она могла смотреть на мир непредвзято, отбросив всякие суеверия.
   Но причина ее чувств к мужу оставалась для Анастасии загадкой. Иногда она искренне пробовала быть хорошей супругой - и каждый раз ничего не выходило. О Викторе можно было спокойно думать, о нем можно было даже мечтать как о мужчине, однако когда он приходил, душа начинала трепетать от необъяснимого страха, и все хорошие намерения пропадали втуне.
   А его подарки действовали на нее точно так же, как и он сам.
   Иногда королева думала: не из-за этой ли его ауры заболела их дочь? Может, детское тело оказалось просто не в состоянии противостоять… чему-то, что окружает Виктора? Анастасия не верила в злые чары и прочую мистику, но бывали моменты, когда все это начинало казаться слишком реальным.
   И среди этой тьмы был лишь один лучик доброго и ясного света. Жерар.
   Но что дальше? Что, кроме большой порции одиночества?
   Неожиданно она почувствовала, что плачет.
   - Да что же с вами такое? - воскликнула Инесса, уголком платка вытирая щеки своей королеве.
   - Ничего, - Анастасия шмыгнула носом. - Это сейчас пройдет.
   - Вы в последнее время сама не своя, - сказала служанка, немного успокаиваясь. - Вот и ноги зачем-то парите, а мне не говорите. У вас что-то болит? Во дворце сейчас такой хороший доктор, замечательный доктор. Вы только скажите…
   Королева уже осушила слезы, и теперь лишь раскрасневшиеся щеки свидетельствовали о недавней слабости.
   - Нельзя доктора, - произнесла она тихо. - Виктор узнает сразу же. Нельзя.
   Она задумчиво поболтала ногами в кадушке. Вода успела остыть, и теперь была лишь теплой. Аромат трав и благовоний почти перестал чувствоваться.
   - Моя дорогая Инесса, мне кажется, я беременна.
   Служанка охнула:
   - От него?
   - Да, - кивнула Анастасия. - Король больше не бывает у меня.
   Когда Виктор наконец понял, что жена тяготится своим супружеским долгом, он оставил ее в покое. Надежда на наследника пропала давно, а удовлетворить свою страсть король мог и с другими. Анастасия не знала, действительно ли есть у него эти "другие" женщины - слухи об изменах мужа никогда не достигали ее ушей. Но при дворе регулярно появлялись какие-то новые дамы в пышных платьях, неизменно молодые и красивые. На всякие празднества и приемы они приезжали в роскошных экипажах, запряженных лучшими лошадьми. Они крутились то тут, то там месяц-другой, и потом бесследно исчезали туда же, откуда возникли, то есть в неизвестность. Королева очень подозревала, что это фаворитки ее мужа.
   Инесса выглядела растерявшейся и некоторое время ничего не говорила. Она была настолько предана своей госпоже, что переживала за нее больше, чем за саму себя. Идея служения наполняла всю ее жизнь, являлась для молодой женщины единственным смыслом. Волею судьбы попав к чужеземцам, Инесса как бы потеряла все связи с окружающим миром и не желала их восстанавливать. Высокие идеалы самопожертвования ради ближнего были для нее реальностью.
   - Что же делать? - наконец спросила служанка, обращаясь скорее к самой себе, чем к королеве.
   Но Анастасия ответила:
   - Может, я ошибаюсь, и всё образуется. А если нет, нужно что-то придумать, чтобы сохранить мое доброе имя. Ты понимаешь, насколько это важно?
   - Да, - с готовностью кивнула Инесса. - Я сделаю всё, чтобы помочь вам. Рассчитывайте на меня, как на саму себя, моя госпожа.
   - Спасибо тебе, - произнесла королева. - Только сейчас я и сама не знаю, что делать.
 

***

 
   Ох не зря когда-то придумали поговорку о том, что и у стен есть уши. Тайна, высказанная вслух, перестает быть таковой.
   Этот разговор двух женщин происходил на их родном языке, поэтому очень немногие, услышав его, могли бы понять содержание. Во дворце таких людей вовсе не было. Но судьба любит посмеяться над беспечностью.
   Некий слуга, убиравший соседний зал, оказался как раз в нужном месте, чтобы подслушать сообщение королевы о своей беременности. Самой беседой он не заинтересовался, поскольку все равно ничего не понимал, но кусочек сказанной траурным тоном фразы надолго засел в его мозгах. Возможно, лишь потому, что прозвучал очень отчетливо.
   Далее сработала цепь маловероятных случайностей.
   Королевский казначей, Мишель де Монт, неожиданно вспомнил, что как раз сегодня у его дражайшей племянницы, очаровательной Генриетты, семнадцатилетие. Солнце уже близилось к закату, а чрезвычайно занятый казначей мог думать только о работе. Приезд доктора из Западной империи внес в дворцовые дела много путаницы, которой никто не хотел заниматься. Будучи человеком щепетильным, де Монт усердно трудился, пытаясь навести порядок, однако все остальные ему только мешали. Особенно король, потребовавший ко всему прочему изрядных средств на подарки императору как раз в тот момент, когда в подвалах казны остались одни дохлые мыши.
   В общем, у казначея были причины потерять голову, и это просто чудо, что день рождения племянницы не забылся полностью.
   Едва мысль о знаменательной дате пробралась в его голову, Мишель де Монт преисполнился чувством стыда и тут же вызвал своего слугу. Тому предстояло отправиться в ювелирную лавку, владелец которой еще месяц назад получил от казначея заказ на небольшую безделушку для племянницы, и принести вещицу де Монту.
   Слуга сходил в город, нашел лавку и объяснил все хозяину. Однако последний не отдал безделушку слуге, а послал с ним своего ученика, который должен был лично вручить вещь казначею в руки. Предполагалось, что это знак вежливости и уважения. Вместе с учеником слуга вернулся во дворец.
   Мишель де Монт, получив вещицу, уже придумал для своего слуги другое поручение. А тут ученик ювелира заявил, что плохо ориентируется во дворце и едва ли сам найдет дорогу наружу.
   - Хорошо, тебя кто-нибудь проводит, - сказал казначей и поймал другого слугу.
   На сей раз это был тот самый, кто ненароком подслушал разговор королевы. Дорогу к выходу он, конечно, знал, а большего и не требовалось.
   Слуга приготовился выполнить порученное ему дело, используя минимум слов. Молчаливость среди его братии всегда считалась достоинством. Однако ученик ювелира был человеком разговорчивым и веселым, он начал рассказывать своему проводнику всевозможные байки. Тот не мог не заметить легкого акцента и, преодолев годами выработанную привычку, все же поинтересовался, откуда гость родом.
   - Из Веллории, - ответил ученик ювелира с какой-то особой гордостью.
   Услышав это название, слуга сбился с шага. Это же родина королевы!
   - И вы знаете тамошний язык? - недоверчиво спросил он.
   Ученик хмыкнул:
   - Конечно! Как можно не знать свой родной язык?
   Тогда слуга осмелел окончательно и повторил фразу, которую услышал возле покоев королевы. Коряво, перевирая некоторые звуки, но все же достаточно отчетливо.
   Некоторое время гость казначея смотрел на него с недоумением, а потом рассмеялся:
   - Это шутка?
   Слуга предпочел рассмеяться вместе с ним. Это позволяло затянуть ответ.
   Еще смеясь, ученик ювелира хлопнул его по плечу:
   - Самое интересное признание, которое я когда-либо слышал от мужчины. Кто из моих соотечественниц научил тебя ему?
   - Да так… Одна подруга, - слуга решил не вдаваться в подробности, все еще гадая, о чем же идет речь.
   - А беременна она была от тебя? - полюбопытствовал ученик, понизив голос и заговорщически подмигнув.
   Именно этот вопрос и позволил восстановить смысл фразы. Облегченно вздохнув, слуга сделал кое-какие туманные намеки по поводу его отношений с этой самой гипотетической девушкой, а также сказал, будто из языка Веллории знает лишь одну фразу и просто хотел удивить гостя. Тот весело заявил, что это вполне удалось. Потом разговор свернул в другое русло.
   Выйдя из дворца, ученик ювелира быстро забыл, о чем трепался со своим проводником. Он не был склонен докапываться до тайных мотивов, легко переключаясь с предмета на предмет. Его мысли редко беспокоило то, что не находилось в данный момент перед глазами. И еще, будучи прямодушен и открыт, он приписывал окружающим такие же качества и запросто верил на слово.
   Соотнести произнесенную слугой фразу с королевой-веллорийкой он даже не подумал.
   Зато слуге ничего соотносить не требовалось. Он понятия не имел, по какому поводу было сказано то, что он услышал - быть может, королева просто развлекала свою любимую служанку историями. Однако фраза "я беременна" в ее устах была слишком пикантной новостью, чтобы оставлять это при себе.
   Слуга уже чувствовал, как его распирает.
 

***

 
   Моя старая привычка восстановилась сама собой. Я имею в виду пробуждение на рассвете, когда солнце еще не взошло, и весь мир продолжает дрыхнуть. Полезное свойство для любого злодея: почему-то люди считают утро наилучшим временем сна, так что их добро можно брать голыми руками. Даже крестьяне в эту пору не очень охотно выбираются из постели. Они, кстати, поверье специальное придумали, будто до третьих петухов бродит всякая нечисть, и только потом можно спокойно выходить на двор. Ну конечно. Кто откажется лишние полчасика подремать…
   Ассоциация со злодеями пришла в мою голову совершенно произвольно. Любопытно, почему? Я сам если и был злодеем, то не таким уж плохим. Ну нарушал время от времени законы, с кем не бывает. Кстати, добрая половина всех нарушений приходилась на тот период моей жизни, когда я служил в галактической полиции. Оказывается, что если во всем следовать букве закона, то убийцы будут продолжать преспокойно сеять смерть, а ты - скрипеть зубами от бессилия. Вот такой замечательный парадокс общественного устройства.
   Вытянувшись на кровати, я наблюдал, как непроглядная тьма в моей комнатке постепенно рассеивается, и привычно перебирал события вчерашнего дня. Как бы ни хвалили мою феноменальную память, но она не была врожденной и, оставленная без тренировки, вряд ли продержалась бы долго на том же уровне. А я уже привык, что на некоторые окружающие меня вещи могу обратить внимание потом - если это потребуется.
   Сейчас мне показалось интересным соединить туманные намеки, которыми Клод обычно отвечал на мои вопросы, и то, что я уже узнал об этом мире из первоисточников, то есть из собственного опыта и рассказов окружающих.
   Клод придерживался какой-то странной концепции. Он ни при каких условиях не хотел знакомить меня с сутью прогнозов, из-за которых они там решили, что на Фриде требуется вмешательство. Даже когда я пригрозил отказаться от участия, мой знакомый бог лишь развел руками: отказывайся, мол, все равно ничего не скажу; вернее, с удовольствием скажу, но только после твоего возвращения. Конспиратор, понимаешь…
   В итоге я мог учить историю и приходить к каким-то своим выводам. Однако времени у меня было маловато даже для того, чтобы научиться держать в руках меч. Я уже не говорю о том, что следовало освоить уйму материала, который нужен для жизни в обществе: обычаев, традиций, легенд и мифов, верований и остального в том же духе. Имел значение миллион мелочей. Ритуальные фразы (вроде банального приветствия), предметы одежды и быта, способы обхождения с противоположным полом. Короче, в те несколько недель, когда я занимался подготовкой, мне было совсем не до собственных выводов. И, фактически, даже не до истории.
   Но кое-что все-таки проскальзывало. И теперь я пытался выстроить общую картину.
   История Фриды поразительно походила на историю старой доброй Земли. Наверное, именно поэтому здесь могло возникнуть общество, похожее на западноевропейское средневековье. Да еще и настолько похожее, что я не взялся бы поиграть в игру "Назови сто отличий". Подозреваю, что у опытного историка были все шансы выиграть в ней, только я ведь не опытный историк.
   В свое время на Фриде существовала своя Римская Империя, раскинувшаяся на огромных пространствах. Потом империя рухнула, в чем ей весьма помогли набеги варваров (но опять же, эти набеги были не основной причиной развала, а завершающим штрихом). Города обезлюдели, торговля умерла. Дороги пришли в упадок, сообщение между провинциями нарушилось. Памятники древней культуры постигла злая участь: шедевры архитектуры растаскивали на камни для защитных стен, бронзовые статуи пускали в переплавку, чтобы выковать оружие, книги вместе с искусно сделанной мебелью сжигали в каминах, отгоняя зимние холода. Цивилизация шагнула назад.
   Затем варвары прижились, приняли в себя чужую культуру и сами стали развивать ее. Местная церковь, тоже поразительно похожая на христианскую, активно распространяла свое влияние. Империя, как Феникс, возродилась из пепла. Правда, всего лишь жалкими кусочками былой мощи. Она не только потеряла половину своих территорий, но и разделилась на два центра тяготения, на Восточную и Западную империи. Строго говоря, по отношению к стране, где находился сейчас я, Западная империя располагалась на юго-востоке. А Восточная, естественно, еще дальше на востоке. Хотя физическая география Фриды отличалась от земной, но на политической карте все выглядело схожим. Именно поэтому я с самого начала ассоциировал "свою" страну с Францией. Еще бы, здесь даже был когда-то свой Карл Великий!
   По моим словам можно составить впечатление, что история Фриды повторяла земную во всех подробностях. Разумеется, это не так. Другие личности вождей и правителей, другие люди, другая политика - все это просто приводило к забавно похожим результатам. Порой я начинал гадать, а не существует ли у матери-жизни некий ограниченный набор сценариев, по которым она устраивает свои игры? Может, в галактике найдется еще парочка планет с такой же историей?
   Вряд ли, конечно. В разнообразии нашей вселенной не откажешь. И все же идейка любопытная.
   Правда, в политической карте западной цивилизации Фриды я нашел по крайней мере один серьезный изъян. Воспрянувшая империя востока находилась на пересечении двух путей, по которым на Запад могли хлынуть кочевники-завоеватели. В земной истории один из этих путей прикрывала собой весьма могущественная держава, Русь. Здесь же ничего подобного не было. Оба пути стояли открытыми, а Восточная империя представляла собой настоящий форпост западной цивилизации.
   Некоторое время я гадал, не может ли именно этот факт послужить причиной гибели. Потом решил, что едва ли. Кочевники уже бесконечное множество раз рушили цивилизованные города, опустошали страны, однако в конечном итоге они лишь ассимилировались и превращались в местное население, усваивая ту же культуру, которую разрушали, и - более того - добавляя в нее что-то свое. Можно даже сказать, что такие нашествия оздоровляли культуру. Фатальные же перемены приходят обычно изнутри.
   Помнится, Карфаген в свое время был замечательной демократией и достиг таких культурных высот, о которых его соседи могли только мечтать. А потом безо всякого влияния извне пришел в упадок. И еще раньше, чем римляне серьезно взялись за ненужного им соседа (подозреваю, они это сделали ради того, чтобы Катон Старший больше не надоедал им своими выступлениями), там возобновились мрачноватые ритуалы и человеческие жертвоприношения.
   Итак, у нынешнего короля, Виктора, не было наследников. Что это значило? В итоге - еще одну борьбу за власть, междоусобицу, смуту в государстве. Когда такие смуты происходят слишком часто, государство обычно приходит в упадок. Это понятно: если люди воюют, а не ведут хозяйство, то потом становится нечего кушать.
   Затем все может случится не очень хорошим образом. Западная империя, почувствовав слабость соседа, двигает сюда свои войска, местные графы обращаются за помощью, скажем, к Восточной империи, та нападает на Западную, и начинается абсолютная неразбериха. Для полного счастья можно прибавить варваров с далекого востока, которые, пользуясь всеобщей войной, вторгаются сами…
   Может, именно таков был прогноз? Хм, весьма фантастично.
   Впрочем, у меня все еще мало информации, чтобы судить об этом. Всеобщая война… Что ж, она, наверное, способна отбросить цивилизацию далеко назад. Только с трудом верится в то, что все люди разом - одновременно - проникнутся пламенной страстью к уничтожению.
   Ох уж этот Клод! Вечно у него какие-нибудь тайны! Любитель создавать у окружающих головную боль…
   Ничего. Когда-то я отплачу ему тем же. А то сидит там себе, ухмыляется, старый хрыч. Думает, он самый хитрый.
   Посмотрим, что ты запоешь, когда я устрою тебе что-нибудь наподобие твоих штучек!
 

7 глава.

 
   Этвик, оказывается, тоже вставал чуть свет. Когда я вышел во двор, намереваясь ополоснуться свеженькой водой из колодца, барон как раз вытаскивал полное ведро. Угадал мои мысли, что ли?
   - Доброе утро! - поприветствовал я его.
   - Доброе! - ответил Этвик, продолжая крутить барабан подъемника. - Как тебе спалось, знахарь Азар?
   Я улыбнулся:
   - Лучше не бывает. Хочу вновь поблагодарить тебя за гостеприимство.
   Этвик махнул свободной рукой:
   - Пустяки. Чувствуй себя как дома.
   Он вытащил наконец ведро, немного отпил, а остальное вылил себе на голову. Вода прокатилась по обнаженному до пояса телу, расплескалась по земле. Несколько капелек досталось и мне, заставляя невольно вздрогнуть. Студеная!
   Сам барон даже не поморщился. Довольно отфыркиваясь, он поставил ведро на свое место.
   Мог бы и обслужить гостя! Я уже рассчитывал присоседиться, а он взял и всё на себя. Что тут скажешь…
   Вероятно, у Этвика даже мыслей насчет того, чтобы поделиться, не было. Он спокойно уступил мне место у колодца, сходил к перилам галереи, взял брошенное там полотенце и начал растираться.
   Ну и правильно, я же не калека. Сам вытащу.
   Я подошел к колодцу и бросил ведро. Барабан был устроен хитро: он самостоятельно притормаживал, отказываясь вращаться слишком быстро. Автоматика. Строитель попался действительно талантливый. Если бы он еще вместо колодца поставил здесь хороший электронасос, а воду провел по всему замку, ему вообще цены не было бы.
   И почему он не догадался?…
   - Сегодня будет отличная погодка, - заметил барон, все еще растираясь.
   Солнце уже поднялось над горизонтом, однако двор оставался темным. Сюда лучи местного светила заглянут лишь около полудня.
   - Да, - подтвердил я на всякий случай.
   Меня в данный момент больше всего занимало то, что барабан продолжал крутиться. Откуда они тут берут воду? Из озера, что на противоположной стороне планеты?