Вулвертон Дэйв. Рожденная чародейкой (Властители рун - 3)

   К вечеру они добрались до распутья в двухстах милях к юго-востоку от Карриса, где над тихой рекой склонялись серебристые березы, словно любуясь своим отражением в воде.
   Дорога, по которой должны были ехать Миррима и Боринсон, вела на юг, Иом же сворачивала на северо-восток. Они остановились, чтобы дать лошадям попастись и напиться.
   - Нам не стоит задерживаться здесь, - предупредил Мирриму Боринсон. Солнце скоро сядет. И хорошо бы скорей миновать Западные Земли.
   - Западные Земли? - переспросила Миррима. Голос ее невольно дрогнул. В детстве она слышала много страшных сказок о тамошних призраках. - Они что, близко?
   - Под боком, - сказал Боринсон, ухмыльнувшись. - Плюнешь туда и попадешь в них. Он кивнул в южную сторону.
   - А я думала, они дальше... на западе, - сказала Миррима.
   - Западные Земли - это запад Старой Фересии, почему так и названы.
   - Но там же сплошь болота и топи.
   - Как раз за тем холмом и начнутся, - заверил ее Боринсон. Он показал на холм, где, похожие на собачьи зубы, торчали развалины крепости. - Это Башня Воглена.
   Миррима содрогнулась. Она знала историю Башни Воглена. Когда-то местность эта принадлежала тотам, и однажды в реке текла кровь вместо воды. Войско Фаллиона осаждало башню три месяца, чтобы, взяв ее наконец, обнаружить, что невеста Фаллиона мертва.
   Ей казалось почему-то, что Башня Воглена еще цела. В сказаниях та описывалась нерушимой. И земля вокруг нее представлялась Мирриме усеянной костями.
   Сказанное Боринсоном ее напугало. Она думала только об Инкарре, упустив из виду, что по дороге могут встретиться и другие опасности. Болота, например, с призраками, крутые горные тропы...
   - А объехать Западные Земли нельзя? - спросила она.
   - Через них гораздо быстрее, - ответил он, явно забавляясь ее страхом.
   Они еще немного пообсуждали, что им может понадобиться по дороге на юг. В кошельке своего отца Боринсон обнаружил золото. Он заверил Мирриму, что в городе Батенне возле гор Алькаир они смогут закупить все необходимое. Иом тем временем отправилась прогуляться по берегу реки.
   Когда пришло время трогаться в путь, Миррима пошла искать королеву. Спускаясь по заросшей травою тропинке к берегу, вспугнула семейство диких уток.
   Она учуяла запах яблок в рощице неподалеку и, пойдя на него, обнаружила Иом. Та сидела, прислонясь спиной к стволу яблони, и смотрела на северо-запад. Рядом лежала в траве голова какой-то статуи, глядя в небо пустыми глазами. У ног Иом ковром лежали сорванные ветром яблоки. Почти все они были обгрызены оленями. Иом задумчиво жевала желтое яблоко. Вдалеке так и сверкали пожелтевшие поля, залитые солнечным светом.
   - Беспокоитесь за Габорна? - спросила Миррима.
   - Нет, - сказала Иом. - Мои мысли куда более эгоистичны.
   - Правда? Это хорошо, - сказала Миррима.
   - Хорошо? - переспросила Иом. Повернулась и заглянула в глаза девушке, В последние три часа она была так занята своими мыслями, что ни с кем не обмолвилась и словом.
   - Вы слишком мало думаете о себе, - пояснила Миррима.
   - Что ж, сегодня наверстаю. Я как раз гадала, вспомнит ли Габорн хоть разок за этот день обо мне.
   - Уверена, что да.
   - Это и тревожит, - сказала Иом. - Он подумает обо мне и сразу узнает, где я, в безопасном ли месте.
   - Именно так, - сказала Миррима.
   - Мне хочется поехать с вами, - призналась Иом. - Джеримас говорил, что послание должен передать ближайший родственник короля.
   - Габорн не мог рисковать вами, - заметила Миррима.
   - Знаю, - сказала Иом. - Как только он узнал, что я ношу ребенка, то отослал меня в "безопасное место". И хочет, разумеется, чтобы я лежала себе в кровати, пока не придет время раздвинуть ноги и разрешиться от бремени.
   - Ваше величество! - сказала Миррима, притворяясь шокированной.
   Иом озорно улыбнулась.
   - Я бы поехала с вами, если б могла. Но Габорн узнает об этом. Еще чего доброго, бросится выслеживать меня, пользуясь Силами Земли. А это трата времени, и я не могу подвергнуть таким образом опасности других людей. Это рискованно. Потому придется поступить, как велено.
   - Во всяком случае, вы будете в безопасности, - сказала Миррима.
   - Нет на свете места безопаснее, чем рядом с Королем Земли, возразила Иом. - Там-то мне и хочется находиться.
   Она бросила яблоко и взяла Мирриму за руки.
   - Я буду скучать без вас. Вы уже дважды спасли мне жизнь, но для меня вы значите больше, чем просто защитница. Я хочу, чтобы вы стали мне другом. Каждый день я буду молить Землю, чтобы она вернула вас обратно невредимой.
   - Я тоже буду думать о вас, - отвечала Миррима. Что еще сказать, она не знала. Слова не могли передать ее чувств. - Желаю вам благополучно родить сына.
   Иом улыбнулась и возложила левую руку Мирриме на живот.
   - Да зародится и в твоем чреве дитя, - промолвила она.
   Так в Гередоне беременные женщины благословляли обычно своих еще не понесших подруг. Просто старый обычай. Но Миррима почувствовала вдруг, как под рукой королевы в животе ее шевельнулось что-то, и быстро отступила. На мгновение ей показалось, что прикосновение Иом и вправду может наполнить ее пустое чрево.
   Та рассмеялась.
   - Думаю, это случится скоро, теперь, когда ваш муж... простите, если я обидела или расстроила вас, - быстро добавила Иом. - У вас, конечно, полно своих забот. Я только... желаю вам всего наилучшего.
   - Все хорошо, - сказала Миррима. - Благодарю вас.
   Но смятение свое ей скрыть не удалось. Она не смела признаться Иом, что Боринсон ни разу не спал с ней и что она солгала насчет его чудесного исцеления.
   - Позвольте мне сделать вам подарок, - сказала Иом, словно надеясь загладить нечаянно нанесенную обиду. - Вам нужно ожерелье - взамен того, что вы отдали, - она потянулась и сняла спрятанное под туникой ожерелье. Я носила его на счастье. Но сейчас оно нужнее вам, чем мне.
   И она протянула Мирриме опалы, которые давала Биннесману перед нападением Темного Победителя на замок Сильварреста.
   - Ваше величество, - сказала та, - я не могу... у меня нет для вас ответного подарка.
   - Вы подарили мне мою жизнь и жизнь моего сына.
   Иом надела ожерелье на шею Мирриме, обняла ее, и они пошли, взявшись за руки, к Боринсону, который чистил в это время лошадей.
   Сэр Боринсон попрощался с королевой и вскочил в седло одним легким гибким прыжком, как все Властители Рун. Следом Миррима взлетела на его боевого скакуна, столь же быстрым и точным движением.
   Она задумалась, почему Боринсон не забрал у нее своего коня, ведь у того было больше даров, чем у пегой кобылки, на которой ехал теперь ее муж. Может быть, просто не хотел? Ведь это королевский скакун, а Боринсон перестал быть королевским стражником. Пегая же кобыла подходила в самый раз для мелкого лорда.
   Они поскакали вдвоем на юг вдоль реки, на излучине свернули и помахали королеве.
   Та, стоя, среди серебристых берез на краю рощицы, помахала в ответ.
   И Миррима вдруг увидела ее в новом, неожиданном свете. Казалось, что именно здесь, в лесу, и должна Иом находиться, так органично она смотрелась - словно ягоды на ветке. Золотая листва над головой, зеленое дорожное платье, лошади за спиной, дитя в утробе - истинная жена Короля Земли...
   Иом помахала вслед Мирриме и Боринсону. Она чувствовала себя несчастной. Габорн хотел, чтобы она находилась в безопасности, под защитой. Он хотел как лучше.
   Но ей было ужасно одиноко.
   Друзья отправились в Инкарру. Габорн собирается в Подземный Мир. А она... привычный мир рушится, но она поедет, куда велено. Хотя хочется ей совсем другого.
   Иом велела сержанту Гримсону созвать стражников, и отряд двинулся дальше.
   Золотистые равнины вскоре сменились плодородными землями, до сих пор еще зелеными, где среди полей стали попадаться дубы. Все чаще по дороге встречались селения, вдоль большака потянулись каменные изгороди.
   И все больше становилось людей. Крестьяне, занятые своими свиньями, овцами, уборкой сена, едва успевали узнать среди проносившихся мимо всадников Иом, не говоря уже о том, чтобы снять шапку и преклонить колени.
   И вслед отряду летели возгласы: "Это кто, королева, что ли?" или "Глянь-ка, кажись, королева едет!"
   Вскоре ничто вокруг уже не напоминало о разоренном Каррисе. Запах мертвой травы сменился ароматом живых пшеничных полей; взамен серой гнили глаз радовали пышные фруктовые сады, где щебетали скворцы; вместо криков ужаса слышалось лишь мычание сытых коров.
   Иом ощутила прилив сил.
   Гримсон называл ей деревни и города, мимо которых они проезжали, показывал поля древних сражений и прочие исторические места. Вскоре она поняла, что у этого несимпатичного на вид человека светлая голова на плечах и доброе сердце. Но почему все-таки именно его Габорн выбрал ей в провожатые, она понять так и не могла.
   К тому времени когда вечер сменился ночью, Иом очень хотелось остановиться в каком-нибудь из встречных постоялых дворов и хоть раз за день поесть нормально. Аппетит дразнили доносившиеся с обочины дороги восхитительные ароматы то жареного окорока, то цыплят, то горячего, только что из печи, хлеба.
   Но ее подгоняла необходимость, и потому она продолжала мчаться вихрем сквозь ночь, пока не заснула прямо в седле, как все Властители Рун, не замечая холодного ветра в лицо, развевавшего волосы.
   Она дремала, пока один из стражников не окликнул:
   - Миледи? Иом открыла глаза и заморгала.
   Отряд остановился на холме, и внизу, при свете звезд она увидела океан - от горизонта до горизонта. Ни разу еще Иом не видела моря, не ощущала на губах резкого привкуса соли, настойчиво напоминающего о жизни и разложении. Она и представить не могла всей бесконечности морских просторов.
   Недалеко от берега виднелось несколько небольших островов, соединенных стройными мостами из белого камня, полупрозрачного в лунном свете, как облака в ночном небе.
   А над островами парили башни Морского Подворья, словно серебряные пики, нацеленные в рогатую луну.
   ГЛАВА 38. ЖИЗНЬ ЧАРОДЕЕВ
   Чародеи никогда не вмешиваются в дела обычных людей. Это обычные люди порой замахиваются на дела чародеев.
   Охранитель Земли Биннесман
   Был вечер, Габорн и его лорды собрались на совет, на котором присутствовала и Аверан. Все расселись кругом у ручья, кто на камне, кто на пне. Опустошители уже почти три часа торчали на Манганской скале, облепив ее, как вороны дерево. Солнце клонилось к горизонту, с гор задувал холодный ветер, неся с собой запах сосен.
   Руна Опустошения, которую строили чудовища, обретала форму медленно. В походе было убито много огненных колдуний и липучек, и строителей явно не хватало. Но смертоносный замысел сего сооружения был очевиден, и над холмом, словно над кипящим котлом, уже клубился зловонный дымок.
   Аверан это удивляло. Из воспоминаний Великой Воительницы она знала, что та была послана в Каррис именно потому, что владела Руной Опустошения. Другие колдуньи знали только небольшие части этой руны, целого же никто из них составить не мог.
   Воины Габорна по-прежнему окружали Манганскую скалу, карауля врага. Дым от руны опустошителей ел глаза, обжигал носоглотку. Это было весьма неприятно, и великаны Фрот передвинули свою стоянку подальше в наветренную от скалы сторону. Но признаков той заразы, что погубила все живое на мили вокруг крепости Каррис, видно пока не было.
   Поэтому Аверан полагала, что опустошители не могут построить вторую, столь же разрушительную руну.
   Но Габорн тревожился. Он хотел эту руну уничтожить и хотел добраться до Пролагателя Путей.
   Он собрал на совет Скалбейна, сэра Лангли, королеву Хейрин Рыжую, герцога Гровермана, Джеримаса и многих других лордов. И все они, перебивая друг друга, возбужденно обсуждали возможность атаки.
   Аверан тихо сидела с краешку.
   От воинов так и веяло азартом в предвкушении скорого сражения.
   - По-моему, нам нужна артиллерия, - говорил Скалбейн. - Поставим баллисты к югу от скалы и будем стрелять в опустошителей, пока не отступят. Потом пошлем на утесы Властителей Рун - по приставным лестницам.
   Габорн спокойно отвечал:
   - Я уже говорил вам: артиллерия не поможет.
   - Еще как поможет! - возразил Скалбейн.
   - Король прав, - вставил Джеримас. - Опустошители будут швырять камни обратно в нас. Так до них не добраться.
   - Есть другой способ, - сказала королева Хейрин. - А что, если мы построим большие осадные башни и атакуем с подветренной стороны? С сильными лошадьми башни передвигаются быстро. И на нашей стороне будет неожиданность.
   Габорн уныло покачал головой.
   - Земля не велит этого делать.
   И так он отвечал на каждый предлагаемый план. Земля не разрешала им действовать.
   "Вызвал бы землетрясение, - думала Аверан, - как в Каррисе. И я посмотрела бы, как катятся со скалы опустошители, как обваливается и сама скала".
   Но Габорн не собирался больше вызывать ни землетрясений, ни мировых червей. Даже плана атаки не мог предложить. Земля твердила одно: нет.
   Подняв глаза, Аверан обнаружила, что Габорн смотрит на нее, словно надеясь на ее помощь. Девочка наклонилась, обхватила голову руками. Голова ее готова была вот-вот треснуть. Разум был переполнен чужими воспоминаниями, но те все продолжали являться. И чувствовала Аверан себя так, словно объелась на пиру и съеденное уже лезло из нее обратно.
   Внезапно ей явилось видение гнезда Клана Хрупкого Камня, пещера, где было жарко от подземной магмы и где вылупился из своего яйца Смотритель. Вместе с ним она выгрызла себе путь наружу из кожистого мешка и выбралась из него, чтобы тут же на нее, еще уставшую от столь тяжкой работы, набросились вылупившиеся первыми братья и сестры.
   Смотритель прогнал сестру и, когда та убегала, оторвал ей заднюю ногу. Лучше бы он ее убил и наелся! Но и ноги хватило, чтобы впервые познать вкус живой плоти, а костью от нее он быстро приспособился убивать свежевылупившихся малышей. Для сытости он выгрызал железы у них под мышками, а мозги поедал для мудрости, так что очень скоро стал самым сильным и умным в гнезде.
   Воспоминания Смотрителя были хоть и отрывочны, но ужасны. Ей вспомнилось еще одно происшествие - как опустошители спешно строили из огромных камней трубопровод для магмы, чтобы та, поднимаясь вверх, подогревала подземное озеро.
   Разговоры вдруг прервались. Возле рухнувшего дуба позади собравшихся послышались сильный визг и звук удара посохом. Там капитан Габорна все еще занимался с вильде. Он показал ей, как Властители Рун с помощью посоха перепрыгивают через голову противника. И сейчас учил вращать посохом, отражая нападение сразу нескольких врагов. Зеленая женщина без всяких даров силы достойно противостояла всем его искусным приемам.
   И тут наконец на совете высказана была здравая мысль. Принадлежала она Джеримасу.
   - Так можно говорить бесконечно. Какой бы план мы ни выдвинули, Габорн заявляет, что Земля это запрещает. А мы уверены, что вообще надо сбрасывать опустошителей с этой скалы?
   - О чем это вы? - басом вопросил Скалбейн. Рыцарь-великан, сидя на камне, точил свой боевой топор. Он повернул голову к Джеримасу.
   - Я говорю о том, - сказал Джеримас, - что, по словам Аверан, опустошители умирают от жажды. Им все равно придется слезть со скалы и идти за питьевой водой - скорее всего, за той, которую они оставили в Каррисе. Может, потому Земля и предостерегает нас против атаки.
   - Именно так, - кивнула королева Хейрин. - Я бы их там, на скале, и оставила, пока не высохнут, как вяленое мясо.
   - Мы не можем ждать, - сказал Габорн. - У меня есть заботы поважнее, чем Каррис. Мне нужен Пролагатель Путей.
   - Да они ни за что на свете не пойдут обратно в Каррис, - вступила в разговор Аверан. - В горах ночью было слишком холодно. Они побоятся.
   - Погода изменилась, - заметил Скалбейн. - Нынче ночью холода не будет.
   - Опустошители этого не знают, - сказала Аверан, - Погода для них загадка. Они не понимают, откуда что берется.
   Старик Джеримас сказал:
   - Если опустошители дойдут до крайности, они могут, сойдя со скалы, всем скопом броситься на нас. Надо оставить для них открытый путь, куда их не страшно выпустить.
   - Согласен, - кивнул Габорн. - Мы откроем им путь на юг - на время. В чащобах на юге Мистаррии практически никто не жил. Была там большая крепость, Башня Хаберд, но опустошители ее уже разрушили. - Но мне по-прежнему хотелось бы знать, как можно согнать их со скалы.
   Аверан подняла взгляд. На нее с ожиданием смотрели все. Но девочка покачала головой.
   - Я не знаю. Не понимаю, чем они там вообще занимаются. Как построить Руну Опустошения, знала только Великая Воительница.
   - Они очень быстро учатся, - сказал Габорн. - Возможно, новая предводительница вполне уверена в своих силах.
   - Я скажу тебе, что может согнать их со скалы, - обратился к Аверан Скалбейн. - Страх. Нужно, чтобы им было страшнее оставаться там, чем слезть. Чего они боятся в своем Подземном Мире?
   Аверан перебрала в уме все, что могла в этот момент припомнить. Боялись они многого. Девочка вспомнила одного опустошителя, который наступил на некое существо, зарывшееся в землю. У существа был длинный и тонкий хвост. Этот хвост вонзился в ногу опустошителя, и существо немедленно отложило в нее яйца.
   Великая Воительница пыталась их выжечь потом с помощью чар, но ранка была глубокая, и яйца попали в кровь. Внутри бедняги-опустошителя вскоре завелись тысячи паразитов, и он скончался.
   В Подземном Мире были и еще твари, которых опустошители боялись или уважали.
   Но больше всего они боялись кое-чего другого.
   - Это дым.
   - Ну, конечно, - сказал Скалбейн. - Дым в замкнутом туннеле. Опустошителей он задушит так же быстро, как и людей.
   Габорн покачал головой.
   - Каррис горел, однако опустошители не убегали. Они боятся дыма, но не настолько.
   Перед внутренним взором Аверан ни с того ни с сего опять возник Смотритель. Он возился с паучьими яйцами, переворачивая их с боку на бок, чтобы не застаивались. Улучив момент, когда рядом не было сородичей, он затолкал одно яйцо в рот.
   Тут на помощь девочке неожиданно пришел Биннесман.
   - Лорды, леди, - сказал чародей, - боюсь, с моей подопечной пока довольно.
   Он взял Аверан за руку и повел ее прочь.
   - В чем дело, Биннесман? - удивленно спросил Габорн.
   Чародей остановился и стукнул по земле посохом.
   - Вы слишком многого хотите от девочки. Она не воин и не советник. Она - Охранительница Земли. И настало время ей получить первый урок.
   - А подождать нельзя? - спросил Скалбейн. Судя по тону, он с радостью схватился бы с чародеем.
   - Думаю, что нет, - ответил Биннесман. - Это важный урок. Урок послушания и понимания места человека в этом мире.
   Габорн поднялся, словно собираясь бросить чародею вызов, но Биннесман ткнул его узловатым пальцем в грудь.
   - Урок послушания, милорд. Вы тоже - не воин Земли, как и этот ребенок. Придет время напасть на опустошителей - и Земля предупредит вас, как она уже делала, а может, грянут громы и молнии и сгонят их со скалы. Поверьте мне... или поверьте лучше Силе, которой мы служим. Земля об опасности знает лучше нас и в свое время скажет, что делать. Мы же должны будем только сделать это в нужный час.
   Поэтому я советую всем вам, господа, немного отдохнуть. Пообедайте, например. Покормите лошадей. А то сыграйте партию в шахматы.
   Габорн улыбнулся чародею. Глаза его блеснули, и он кивнул.
   - Это, - сказал Габорн, - лучший совет, который я сегодня слышал.
   Аверан удивилась. Она знала, как рвется Габорн поскорее отправиться в Подземный Мир. Времени оставалось совсем мало.
   И он согласен ждать, пока Земля не направит его? Девочке это показалось ужасно рискованным.
   Биннесман отвел ее к своей лошади и помог сесть.
   - Куда мы едем? - спросила Аверан.
   - В горы, на первый урок.
   - А можно Весне пойти с нами? Та все еще занималась с капитаном Габорна. Капитан, отставив посох, учил ее теперь управляться с копьем.
   - У нее есть дела поважнее, - сказал Биннесман, одобрительно кивая.
   Он забрался в седло позади Аверан и послал серого имперского жеребца вперед, на равнину. Золотые поля словно стелились под копыта сильного коня, и вскоре лагерь Властителей Рун остался далеко позади.
   - Почему вы меня от них увезли? - спросила Аверан.
   - Габорн слишком усердствует, - сказал Биннесман. - Хочет атаковать, хотя Земля не велит ему делать этого. Ему нужно усвоить свой урок. А тебе нужно отдохнуть.
   Он был прав, но Аверан все равно чувствовала себя виноватой. Ей хотелось помочь Габорну.
   Биннесман вытянул из футляра за спиной свой старенький дубовый посох и передал его Аверан.
   И едва посох лег ей в руку, она ощутила... трепет жизни. Словно коснулась ствола живого дерева, нагретого лучами солнца. Девочка принялась рассматривать посох, вертя его так и этак. Длиной футов в пять, красно-коричневого цвета, он был вырезан из дубового сука и от частого прикосновения рук казался отполированным. Поверху вместо рукояти он был обмотан кожей и перевязан шнурками, на которых висели скромные украшения, четыре крупных бусины - серебряная, железная, обсидиановая и вырезанная из кости опустошителя. На венчающем посох набалдашнике украшений не было, только несколько вырезанных рун. На посохе не видно было ни дырочек, оставленных древоточцами, ни трещинок, ни следов огня. Ничего примечательного.
   Но Аверан ощущала трепещущую в нем силу.
   - Ты чувствуешь? - спросил Биннесман. - В этом посохе заключена Сила Земли.
   - Да, - сказала Аверан.
   - Ты должна найти посох для себя. Подойдет любой сук. Все, что тебе надо сделать - это попросить его у дерева.
   - Любой? - переспросила Аверан, глядя на ивы у ручья.
   - Ну, не совсем любой, - ответил Биннесман. - Ты должна найти такое дерево, которое будет твоим.
   - А какие из них лучше? - спросила Аверан. - Можно мне взять иву, например?
   - Ива хорошее дерево, - сказал Биннесман. - Чародей с ивовым посохом будет очень силен в искусстве исцеления и будет тесно связан с Водой. Тебя тянет к иве?
   Аверан смотрела на ивы, на их сверкающие на солнце зеленые и желтые листья. Нет, к иве ее не тянуло, во всяком случае, не так, как тянуло спать в земле.
   - Нет, - ответила она. - А у вас дуб?
   - Дуб сильное дерево, оно сопротивляется Огню, - сказал Биннесман.
   Аверан оглянулась на него через плечо. В голосе его прозвучали какие-то странные нотки, словно он благоговел перед дубом.
   - А другие деревья? - спросила она, - У них какие силы?
   - Я бы не назвал это "силами", - сказал Биннесман. - Просто у каждого дерева есть свои особые свойства. Ты выберешь то дерево и то дерево выберет тебя, которое предназначено тебе Землей. И по его свойствам я смогу понять кое-что о способностях, которые разовьются в тебе со временем.
   - А есть такие деревья, посох из которых вы бы не хотели?
   Биннесман нахмурился.
   - Есть деревья слабее других. Есть и такие, каких я не хотел бы... но большего я не скажу, дитя мое. Не хочу влиять на твой выбор.
   Аверан оглянулась на ивы. Красивые, с разноцветными листьями... Девочка закусила губу. Нет, все же не ива.
   Не тянуло ее и к дубам, что стояли на равнине как одинокие стражи, раскинув ветви, увитые плющом. А на колючий боярышник у подножия скалы она едва взглянула.
   - Я должна найти посох сегодня? - спросила Аверан.
   - Нет, - усмехнулся Биннесман. - Найти посох важное дело, и здесь, в предгорьях, каких только деревьев не растет. Я сказал тебе об этом лишь для того, чтобы ты знала, что происходит, когда какое-то дерево тебя позовет.
   Они подъехали к следующему ручью.
   - Видишь тот желтый клевер? - спросил Биннесман. Аверан кивнула. - Он называется мелилот. Растерев его листья меж пальцев и смазав набухшие вены на ногах, ты исцелишь их за несколько минут. А еще он снимает опухоли при ушибах и помогает, вместе с ягнячьим ухом, останавливать кровотечение.
   Лошадь перепрыгнула через ручей, и Биннесман сказал:
   - Что касается ивы, хотя посох из нее ты не хочешь, зато из листьев можешь сделать чай, который лечит многие болезни, в том числе и слабое сердце. Я считаю, что лучше всего собирать их в середине лета. Старухи порой предпочитают для заварки ивовую кору, но ободранное дерево погибает.
   Про ивовую кору Аверан уже слышала. Тут чародей натянул поводья и соскочил с коня.
   Он сорвал листья со стебля фиолетового цветка с желтой сердцевинкой.
   - Это анютины глазки, - сказал он. - Глупые девочки, чуть постарше тебя, делают из них любовные напитки. Лично я думаю, что самое лучшее средство - это чистые волосы и веселая улыбка. Но если ты пожуешь несколько минут свежие листья, то обнаружишь, что настроение у тебя стало лучше и заботы уже не так гнетут твою душу.
   Аверан положила листья в рот. У них был едкий вкус, от которого словно что-то открылось в груди и стало легче дышать. И когда Биннесман сел на коня и они поехали дальше, она задумчиво продолжала жевать.
   - Если за тобой погонятся, свяжи петлей вьюнок и брось позади себя на дорогу, - сказал Биннесман. - И твой враг заплутает в кустах.
   Всю дорогу он превозносил достоинства подорожника, пиретрума, цветов бузины и многих других растений. Тем временем конь одолел предгорья, и они оказались в лесу. Там Биннесман и остановился, в тени старых ольховых деревьев. Выше на склоне горы Аверан видела красные листья кленов, желто-коричневые буки, зелень и голубизну сосен и елей.
   Она окинула взглядом равнину. До Манганской скалы от места, где они остановились, было несколько миль. И девочка закричала: