Жак Кристиан. Мистерии Осириса: Огненный путь

   За благодатью леса начиналась безводное, гористое плато. Сухие каменистые склоны затрудняли движение. Путники двигались вслед за Северным Ветром, выбиравшим более удобную дорогу. Временами им попадались пахучие травы.
   С вершины холма Секари разглядел странную деревню, стоявшую на краю озера, вокруг которого росли ладанные и эбеновые деревья. Жители Пунта использовали лестницы, чтобы взбираться в свои жилища, дома на сваях. Здесь же свободно разгуливали кошки, собаки, быки, коровы и жираф.
   – Странно, ни одного человека! Неужели они сбежали при нашем приближении? А может быть, они убиты?
   – Если Провозвестник добрался и сюда, – высказал предположение Икер, – то можно опасаться самого худшего.
   – Давайте спустимся к деревне, – решила Исида. – Я иду первой.
   Секари не оценил такого риска, но девушка и не дала ему времени оспорить свое решение.
   Когда они прошли внутрь через вход, отмеченный двумя высокими пальмами, несколько сотен мужчин, женщин и детей спустили лестницы, вышли из своих домов и окружили их. Прически их были разнообразными, схенти здесь носили в складку или цветные – все это говорило о том, что жители Пунта старались быть красивыми. Все они выглядели сытыми и здоровыми. Исиду поразила одна деталь: бороды мужчин походили на бороду Осириса! Оружием никто не потрясал.
   Один мужчина лет сорока подошел к жрице.
   – Кто вы и откуда?
   – Я – жрица с Абидоса. А это Царский Сын Икер, рядом с ним Секари. Мы приехали из Египта.
   – Фараон там все еще царствует?
   – Нас всех отправил сюда Великий Царь Сесострис.
   Вождь жителей Пунта восхищенно и недоверчиво обошел вокруг юной жрицы. Икер и Секари были готовы вмешаться.
   – Когда фараон появляется, -продекламировал предводитель, – его нос – это мирт, его губы – это фимиам, дыхание его губ схоже с ароматом драгоценного притирания, ароматом летнего лотоса! Потому что наша страна, земля богов, отдает ему свои сокровища. Увы! Нас постигла болезнь, наша страна высыхает! Если луга и леса снова не зазеленеют, Пунт исчезнет. Феникс больше не пролетает над нашей землей. Только женщина, обладающая почитаемым камнем и играющая на систре, может нас исцелить!
   – У меня есть такой камень, я приехала, чтобы поднести его вам и исполнить музыку систра, чтобы рассеять злые чары.
   Пока вождь жителей Пунта касался спасительным минералом каждого из своих соплеменников, Исида заставить петь инструменты богини Хатхор.
   Насколько хватало глаз зазеленели поля и берега рек.
   Все подняли головы: над деревней как раз кружила голубая цапля с блестящим опереньем.
   – Снова появилась душа Ра, -радостно улыбаясь, воскликнул предводитель. – Ароматы возродились, Древо Жизни распрямляется на вершине Холма Начала Начал. Осирис правит тем, что существует, днем и ночью…
   – Ты упомянул о Древе Жизни? – удивилась Исида.
   – Феникс рождается на ветвях ивы, в Гелиополисе. Его тайна отражается в акации Абидоса.
   Царский Сын был поражен. Откуда этот островитянин мог все это знать?
   Островитянин простерся перед Исидой.
   – Чудесные ароматы страны Пунт возродились благодаря женскому солнцу, посланнице золотой богини, питающейся пением и танцами. Пусть они будут возданы твоему КА в этот счастливый час, когда снова зазеленела земля богов!
   Все жители Пунта, независимо от возраста, были людьми приветливыми и веселыми и, само собой разумеется, знали толк в праздниках. Нашим путникам удалось наконец забыть о заботах и закружиться в безудержно ликующем хороводе под радостные приветственные песни.
   Секари наслаждался обществом двух юных красоток, чьи прелести сулили ему весьма приятное времяпрепровождение, но при этом опасливо поглядывал на вождя островитян, который, впрочем, смотрел на происходящее весьма доброжелательно.
   Икер не отрывал глаз от Исиды. Она так сияла от счастья, что покорила сердца всех жителей деревни.
   Супруга вождя острова украсила ее ожерельем из аметистов, малахитов и сердоликов, а также поясом из раковин, отлитых из зеленого золота особого качества.
   Золото Пунта, необходимое для выздоровления акации!
   Надпись на поясе поразила Икера: коронационное имя Сесостриса!
   – Посланцы царя уже приезжали сюда? – спросил Икер у главы острова.
   – Ты первый.
   – А этот предмет?
   – Он из нашей сокровищницы. Тебе известно тайное имя Пунта? Остров КА. Созидательная сила мира не знает человеческих границ. А сейчас ты и твои спутники вдохнете ароматы земли богов.
   Жители острова принесли много раскрашенных яркими красками ваз и открыли их. Распространились ароматы ладана, мирта и различных видов фимиама. Они поднялись над всем островом…
   – Так умиротворена Великая в магии – змея из блестящего металла на лбу у фараона, – объявил глава острова. – Под покровительством этих ароматов справедливые могут появляться перед повелителем того мира. Созданные оком Хора эти чудесные ароматы стали лимфой Осириса. Когда изготовитель притираний курит фимиамы Пунта, он создает божественную материю, используемую при бальзамировании ожившего в храме золота.
   Икер больше не понимал смысла этих загадочных слов. Но Исида, наверное, оценит их важность. Разве она не привела его сюда, чтобы он услышал эти откровения?
   – Поздравим наших благодетелей, как они этого заслуживают, – приказал хозяин острова. – Наполним кубки гранатовым вином.
   По мнению Секари, гранатовый сок, получаемый из спелых зерен, давал напиток посредственного качества, если не считать его способность предупреждать дизентерию. И все же он не стал чваниться. Разве после такого волнительного путешествия не стоило осушить кубок?
   На свежем воздухе был устроен пир, во время которого каждый ел и пил столько, сколько ему хотелось, за исключением Исиды и Икера, ни на мгновение не забывавших о своей миссии.
   – Зеленое золото Пунта необходимо для жизни Египта, – сказал Царский Сын предводителю острова. – Дадите ли вы нам позволение увезти несколько слитков?
   – Конечно, но мне не известно, где находятся старые рудники.
   – Кто-нибудь это знает?
   – Сборщик коры.

48

   Сборщик коры, вооружившись теслом и корзиной, медленно собирал каучук. Приучившись беседовать с деревьями и слушать их разговоры, он вовсе не жаждал компании людей. Заметив его настороженность, если не сказать враждебность, Секари сел в нескольких шагах от него и положил на землю свежий хлеб, кувшин вина и сушеное мясо. И, словно он был один в целом мире, стал обедать.
   Сборщик коры прекратил работу и подошел.
   Секари молча протянул ему хлеб и мясо. Тот, немного поколебавшись, согласился взять угощение.
   Не без осторожности согласился он и выпить.
   – Бывает, конечно, вино и лучше, но и это ничего, – сказал Секари. – Ну как день?
   – Мог быть и хуже.
   – Судя по высокому качеству твоих продуктов, тебе, должно быть, хорошо платят. В Египте любят притирания. А притирания из Пунта принадлежат к категории высочайшего класса. Это просто роскошь! Но, увы, наша страна может исчезнуть.
   Сборщик коры отведал сушеного мяса.
   – Что, ситуация сложная?
   – Даже более того.
   – А что произошло?
   – Злые чары. Нужна срочная помощь. Наша единственная надежда – ты.
   Сборщик коры поперхнулся. Секари постучал ему по спине.
   – Зачем ты смеешься надо мной?
   – Я вполне серьезно. Поиски, предпринятые жрицей с Абидоса, которая, кстати говоря, здесь присутствует, показали, что спасти нас может только зеленое золото Пунта. А кто нам может дать его? Ты.
   Секари выждал длинную паузу.
   Причины обращения к нему мастер отрицать не стал. Задумавшись, он медленно жевал мясо.
   – По правде говоря, – сказал он наконец, – не я должен это сделать. Но я должен хранить молчание.
   – Никто и не просит тебя выдавать тайны. Позови своего друга, и я объясню ему сложившуюся ситуацию.
   – Он никогда не скажет.
   – Разве ему безразлична судьба Египта?
   – Как знать!
   – Прошу тебя, дай мне шанс убедить его.
   – Это бесполезно, уверяю тебя. Ни один из твоих аргументов до него не дойдет.
   – Почему же он такой бесчувственный?
   – Потому что это – вожак царствующей здесь стаи бабуинов. Он сердит, агрессивен и кровожаден. Только мне удается работать здесь, не вызывая его ярости.
   – Он действительно владеет сокровищем?
   – Согласно легенде, эта большая обезьяна охраняет Золотой Город с начала времен.
   – Тогда покажи мне место, где ты его обычно видишь.
   – Но ты оттуда живым не вернешься!
   – Вернусь. У меня дубленая шкура.
   Не дойдя приличного расстояния до опасной обезьяны, сборщик коры отказался идти дальше. Секари, Исида и Икер в сопровождении осла и собаки сами отправились через заросли. Внезапно Северный Ветер и Кровавый легли, поджав хвосты в знак полного подчинения.
   Огромная обезьяна, загородившая отряду путь, угрожающе подняла палку, которой, видимо, привыкла орудовать. У нее была серо-зеленая грива, образующая нечто вроде клаава, а мордочка и ладони были красными.
   Зная, что смотреть прямо в глаза бабуину нельзя, потому что для него это означает опасность, Икер опустил глаза.
   – Ты – царь, – произнес он. – Я – сын фараона. Ты – воплощение Тота, бога писцов. Я – писец. Не оставь страну Обеих Земель! Мы – не воры и не гонимся за прибылью. Золото предназначено Древу Жизни. Оно как лекарство позволит Древу выздороветь и зазеленеть.
   Глаза животного исподлобья перебегали с одного на другого из не прошеных гостей. Секари чувствовал, что он был готов наброситься на них в любую минуту. Своими клыками он мог бы убить и хищника. Когда приближается стая бабуинов, даже голодный лев оставляет свою добычу.
   Но обезьяна стала быстро карабкаться на вершину дерева…
   Секари промокнул взмокший лоб. Осел и собака поднялись с земли.
   – Смотрите! – воскликнула Исида. – Он ведет нас!
   Действительно, обезьяна, оглядываясь на своих гостей, стала перепрыгивать с дерева на дерево, явно приглашая за собой. Она не только решила показать дорогу, но и выбирала более удобный для пешеходов путь, огибая болотистые или слишком густые участки леса. Когда растительность стала редкой, обезьяна исчезла.
   Удивленный Секари обнаружил мощеную дорогу. Согнувшись, путники пошли по ней, и попали к жертвеннику, уставленному приношениями.
   – Здесь определенно есть люди, – высказал свое мнение Секари.
   Дробильные машины, кирки, бойки, мельничные жернова, емкости для мытья – все это не оставляло сомнений в том, что здесь кто-то трудился. Секари обследовал колодцы и неглубокие подземные галереи, в которых легко было вести добычу металла. Все было в хорошем состоянии, словно мастера все еще продолжали этим пользоваться.
   – Но обезьяны не имеют обыкновения превращаться в рудокопов!
   – Власть бога Тота превосходит наше понимание, – сказал Икер.
   Остается надеяться, что они не присвоили себе все золото! Я не вижу ни унции…
   Тщательные поиски успехом не увенчались. Безрезультатно.
   – Странно, – заметил Икер, – нет ни молельни, ни часовни. А ведь каждая рудная разработка должна находиться под покровительством божества!
   – Еще более странно, – подхватил Секари, – что нет в этом лесу ни одного насекомого, ни одного пресмыкающегося и даже ни одной птицы!
   – Иными словами, это место околдовано.
   – Если здесь побывал Провозвестник, то мы в западне…
   – Не думаю, – сказала Исида. – Царь бабуинов нас не предал!
   – Тогда как объяснить все эти странности? – спросил Секари.
   – Это место само себе покровительствует, потому что находится вне обычного мира.
   Такое объяснение Секари не убедило.
   – Но, как бы там ни было, следов золота нет!
   – Мы не способны их разглядеть. Возможно, дневной свет скрывает их пеленой.
   – Если мы останемся здесь на ночь, то нужно развести огонь.
   – Это бесполезно, – решительно сказала Исида. – Ведь ни одно дикое животное нам не угрожает. А с такими сторожами, как Кровавый и Северный Ветер, мы сразу узнаем о малейшей опасности.
   Пока Исида пыталась лучше представить себе хранителя здешних мест, оба молодых человека отправились изучать окрестности.
   Тщетно.
   На закате они вернулись к Исиде.
   – Ни одного каменного жилища, – пожаловался Секари. – Ну ладно, приготовлю-ка я постели из листьев.
   – Давайте лучше не будем спать, – предложила Исида. – При свете луны, небесном воплощении Осириса, тайна откроется. Смотрите, этой ночью будет полнолуние! Это око неба нам все осветит.
   Несмотря на усталость, Секари тоже решил не спать. Не в первый раз ему как секретному агенту фараона по особым делам приходилось обходиться без сна.
   Икер сел рядом с Исидой. Ему выпало счастье наслаждаться этим неожиданным счастьем, позволившим ему жить рядом с ней!
   – Вернемся ли мы в Египет?
   – Но только с зеленым золотом! – строго ответила жрица. – Пунт – это лишь один из этапов нашего пути, и мы не имеем права его провалить.
   – Исида, вы когда-нибудь переживали такое опасное испытание?
   – Мне не известен ни день, ни час, и решение мне не принадлежит…
   Он осмелился взять ее за руку.
   Она ее не отдернула.
   Когда его нога легко коснулась ее ноги, она не протестовала.
   Страна Пунт становилась для Икера раем! Он молил, чтобы время остановилось, чтобы он и она стали статуями, чтобы ничто не менялось в этом невыразимом блаженстве! Он боялся шевельнуться, боялся дышать, чтобы не разрушить это чудесное общение.
   Но вот луна изменила блеск. Ее сияние стало таким сильным, что его можно было сравнить с солнечным. Это была уже не серебряная луна, а золотая. Она наводняла своим светом шахту и только ее.
   – В небе происходит превращение, – прошептала жрица.
   В трех шагах от них земля засияла изнутри, озаренная огнем из глубин.
   Северный Ветер и Кровавый сидели неподвижно. Секари, не мигая, пытался не упустить ни малейшей подробности этого завораживающего спектакля.
   Исида сильнее прижалась к Икеру. Боялась ли она или молча признавалась ему в своих истинных чувствах?
   Он не спрашивал ее, боясь разрушить этот прекрасный сон. Золотой свет снова уступил место серебряному. Луна успокоилась, земля тоже.
   – Давайте копать, – приказал Секари.
   Он подобрал две кирки и протянул одну из них Икеру.
   – Чего ты ждешь? Я что, один должен здесь вкалывать?
   Царский Сын был вынужден оторваться от Исиды, и этот разрыв привел его в отчаяние. Ведь согласившись на эту близость, разделив с ним эти моменты нежности, не отвергнув его любовь, она, должно быть, говорила ему о том, что у них есть будущее!
   Друзьям, однако, не пришлось копать глубоко.
   Они обнаружили семь больших кошелей.
   – Искатели используют точно такие же! – заметил Секари. Жрица открыла один из них.
   Внутри лежало золото Пунта! В шести других было то же самое.
   В деревне египетские моряки наслаждались всеобщим вниманием. Их баловали и лелеяли. Они проводили время в застолье, пили, ели и ворковали с красавицами-островитянками и рассказывали им небылицы. Обычно это были легенды о собственных подвигах, о том, как они усмиряли море, или о невиданных рыбах, выловленных ими в одиночку. Растаяв от восхищения, девушки верили всем и безоговорочно.
   – Праздник кончился, – объявил Секари. – Мы уезжаем.
   Поначалу это решение не вызвало всеобщего энтузиазма. Но, тем не менее, никто не отказался бы от возвращения в Египет! Как ни прекрасен чужой край, со своей родной страной ничто не сравнится. Поэтому экипаж с удовольствием занялся подготовкой к отплытию.
   – Нашел ли ты то, зачем приезжал? – спросил Икера предводитель.
   – Благодаря твоему радушному приему, наглел. Теперь Древо Жизни будет спасено. Мне хотелось бы поблагодарить сборщика коры, но он исчез.
   – Не заметил ли ты огромную обезьяну на вершинах деревьев? Традиция говорит, что она – сторож зеленого золота. Раз она была к тебе благосклонна, это нужно отметить.
   Накрыли столы, и в последний раз все жители деревни собрались за ними со своими гостями.
   Царицей пира стала Исида. К ней подбегали дети и просили поцеловать на счастье, чтобы дурная судьба обошла их стороной.
   Оставалось решить только один, последний, вопрос.
   – Не можешь ли ты указать мне, как лучше плыть? – спросил Икер.
   – Пунта никогда не будет на картах! – ответил предводитель. – И лучше пусть так и будет. Поэтому снова придется тебе довериться небесным дорогам!
   Расстались в самом лучшем расположении друг к другу и не без некоторой доли грусти. Пунт снова был зеленым, и дружественные связи с Египтом укрепились.
   Развернули парус, и корабль вышел в тихое спокойное море.
   Моряки, еще не до конца протрезвевшие, полностью доверились Икеру.
   – Какой путь указало тебе небо? – спросил Секари.
   – Пока не знаю. Будем ждать знака.
   Скоро остров скрылся из виду. Больше никаких координат, только без конца убегающий горизонт и вода, толща которой вовсе не действовала на Секари успокаивающе.
   И тут…
   – Вот наш проводник! – улыбнувшись, объявила Исида.
   Огромный сокол сел на мачту. Когда ветер изменился, он взлетел и показал, куда держать путь…
   – Берег! – изо всех сил крикнул Секари. – Вон там берег! Все тоже закричали от радости. Даже для самых бывалых моряков этот вид всегда сохраняет особую привлекательность.
   – Сокол привел нас в порт Сауу!
   – Нет, – возразил Икер. – Он всего лишь пролетает мимо и ведет нас дальше.
   Острое зрение Секари позволило ему разглядеть людей, бегущих вдоль берега…
   Так! Значит, их здесь поджидали… Может быть, разбойники пустыни, подосланные Провозвестником… Они собрались в отряд, решивший не терять из виду свою жертву.
   – Наши запасы воды исчерпаны, Икер. И мы не сможем долго оставаться в море. Но как только мы пристанем, они на нас нападут всем отрядом!
   – Плывем за птицей Хора.
   Мерно работая крыльями, хищная мощная птица летела вдоль берега. Но в тот момент, когда она повернула к нему, подведя Око Ра на расстояние летящей стрелы, паника в одно мгновение сдула отряд бедуинов с берега.
   В полном боевом порядке наступали полки египетских лучников…
   – Свои! – изо всех сил закричал Секари. – Мы спасены! Ура!
   Радость сделала причал судна не совсем обычным. Генерал Несмонту, не дожидаясь трапа, весь мокрый, первым влез на борт.
   – Фараон был прав! Именно здесь я должен был вас встретить! Этих подлецов немного, но, если бы вы высадились в Сауу, они бы вас убили! А вас вел божественный сокол, значит, вы нашли золото Пунта!

49

   Порывистый Собек-Защитник умел быть и терпеливым, и последовательным. Ни одно из его поражений, даже самых болезненных, не лишало его мужества. А его первый настоящий успех дал ему столько энергии, что он был готов неустанно преследовать вражескую сеть в Мемфисе. С его точки зрения, нападение на караулку и попытка подкупа выглядели жалкими поползновениями, недостойными Провозвестника. Видимо, в его отсутствие кто-то из его подчиненных пожелал отличиться, но, в отличие от Провозвестника, был мало на что способен. Собек верил, что след водоноса принесет удачу. Самым уязвимым местом был по-прежнему царский дворец, и он без устали перебирал людей, просеивая их через сито своих агентурных данных. Его интересовали и те, кто был в приятельских отношениях с прислугой. То есть все, кто более или менее часто посещал данный сектор. Один из стражников был переодет в продавца дорогой воды и смешался с профессиональными торговцами.
   – У меня, может быть, есть кое-что интересное, – сказал он, зайдя к начальнику через несколько дней такого маскарада. – В районе ходит около тридцати водоносов, но один из них – фигура интересная. Он прямо-таки везде пролезет, просто невероятно! Но описать его вам я, пожалуй, не смогу.
   – Это нас не слишком продвинет вперед…
   – Я бы его и не заметил, если бы не хорошенькая девчонка, которая его позвала. Они пошли под ручку, подмигивая друг другу.
   – Твоя история кажется мне очень банальной. Ну и что?
   – Она не так уж проста, начальник. Из-за девчонки. Я ведь ее тут же узнал, потому что… Вот, вы сами увидите…
   – Давай, поподробнее. Кто она?
   – Прачка, работает во дворце уже давно. Она иногда помогает горничной в царских покоях.
   По лицу Собека-Защитника расплылась широкая улыбка.
   – Прекрасная работа, малыш! Считай, что ты уже получил повышение. А я расспрошу эту красотку.
   Мемфис гудел от слухов: Царский Сын вернулся с баснословным сокровищем, которое он привез из страны Пунт!
   Водонос, хоть и был скептиком, но передал эту информацию ливанцу, а потом снова отправился на охоту, чтобы найти подтверждение этим слухам или опровергнуть их. Но разузнать что-либо он мог, конечно, только у своей любовницы…
   Эта кокетка все время опаздывала. Кончив свою работу, она любила поболтать с кумушками и собрать все последние сплетни. Она гордилась своей работой, но еще больше была горда тем, что ее приятель так внимательно ее слушает. А ведь она просто так болтать не будет, все, что она слышала, она слышала от горничной фараона!
   Сама того не ведая, прачка стала настоящим кладезем информации для водоноса и всей агентурной сети врага…
   Наконец она появилась.
   Многое вызвало у водоноса сомнение. Она шагала слишком медленно, лицо было беспокойным, натянутым… Да и сама атмосфера площади как-то изменилась. Стало меньше народа, меньше шума, вокруг него стали собираться зеваки…
   Промах.
   Его единственный промах…
   Как можно было предполагать, что Собек заподозрит эту служанку, такую незаметную?!
   Но внешне спокойный водонос улыбнулся.
   – Пообедаем вместе, моя крошка?
   – Да-да, разумеется!
   Но тут он резко схватил ее за локоть.
   – Убирайтесь прочь, а то я убью ее! – проревел он стражникам.
   Площадь мгновенно опустела. Остались лишь стражники, полукругом расположившиеся вокруг пары, которая отступала в направлении ближайших жилых домов.
   – Не совершай того, чего нельзя исправить, – посоветовал Собек. – Сдавайся, и с тобой обойдутся хорошо.
   Водонос вынул из кармана туники кинжал и приставил его к спине своей заложницы. Прачка вскрикнула от страха.
   – Разойдитесь и пропустите нас.
   Лучники заняли позицию на террасе.
   – Никому не стрелять! – приказал Собек. – Он мне нужен живым.
   Бандит втолкнул свою любовницу внутрь строящегося дома.
   – Ну что, дура? Рассказала им обо мне? Теперь ты мне мешаешь!
   Не обращая внимания на мольбы, он зарезал ее. Потом влез на лестницу и выбрался на крышу. Прыгая с крыши на крышу, он вполне мог скрыться в соседнем квартале, который знал, как свои пять пальцев.
   В тот момент, когда он перелетал через узкий переулок, стрела одного из лучников, не пожелавших упускать беглеца, ударила его в висок. Потеряв равновесие, водонос промахнулся. Его нога соскользнула с карниза, он сильно ударился о стену и упал, не сумев сгруппироваться. Стукнувшись затылком о камень мостовой, он раскроил себе голову…
   – Мертв, – констатировал подбежавший стражник.
   – Две недели ареста и строгого содержания нарушившему мой приказ. Обыскать труп.
   Никаких документов.
   И снова след оборвался…
   – Вас срочно требуют во дворец, – предупредил Собека специально присланный писец. – Получено официальное подтверждение: прибывает Царский Сын.
   В присутствии безмолвных от изумления придворных Сесострис обнял и поцеловал Икера.
   – Я признаю в тебе постоянство, надежность и исполнительность, – объявил фараон. – Я дарую тебе радость своего сердца и признаю тебя Единственным Другом.
   С этого момента Икер принадлежал к Дому Царя – самому узкому кругу советников монарха.
   Потрясенный юноша подумал о том, сколько новых обязанностей у него будет.
   Придворные, желавшие поздравить Единственного Друга Великого Царя и воздать хвалу его бесчисленным качествам за пиром, были разочарованы: фараон и Царский Сын немедленно покинули тронный зал и уединились в дворцовом саду. Они сели в беседке с колоннами в форме стеблей лотоса, украшенными головами Секхмет, богини-львицы. На крыше грелся урей в короне из солнечных лучей.
   – Не доверяй своим близким и своим подчиненным, – посоветовал Сесострис Икеру. – Пусть у тебя не будет ни советчика, ни друга. В день несчастья никто не станет рядом с тобой. Тот, кому ты дашь больше всего, больше всего тебя и возненавидит. Он больнее всех и предаст тебя. Когда ты немного отдохнешь, пусть твое сердце – и только оно! – бдит над тобой!
   Эти суровые слова больно поразили Икера.
   – Но эту угрозу я не могу отнести ни к Исиде, Великий Царь, ни даже к Секари!
   – Секари – твой брат, а Исида – твоя сестра. Вы вместе прошли опасные испытания, и между вами сложились особые отношения.
   – Она уехала на Абидос?
   – Она должна испытать золото Пунта.
   – Значит, Древо Жизни скоро будет спасено!
   – Не раньше, чем Исида пройдет огненный путь. И никто не знает, вернется ли она оттуда живой.
   – Боги, какие требования! Великий Царь, какие требования…
   – Решается судьба нашего мира, сын мой, а не судьба одного человека. Все, что рождено, умрет, чего никогда не было, не умрет. Жизнь бьет из еще не созданного и развивается в акации Осириса. Плоть и дух неделимы. Так же, как и сущее, и первобытная субстанция, из которой сотворен мир. Духовное устанавливает границы между царствами минеральным, растительным, животным и человеческим. И все же каждое царство проявляет собственную творческую энергию. Из океана энергии исходит пламя, укротить которое придется Исиде. Она отыщет там, в сердце Нун, первобытную материю и познает мгновение, когда смерть еще не появилась…