Житинский Александр. Параллельный мальчик (сборник)

   А как раз в то время, когда Мананам выступал по микрофону в Институте космических исследований, посланные профессором люди безуспешно пытались разыскать Юру в общежитии, – они с Машей и Пататамом пришли домой к Белоусовым.
   В молчании сели обедать. Пататаму налили теплого чая с вареньем, и он, сидя на краешке блюдца, погрузил туда присоски.
   За окнами летали желтые листья.
   – Что ж, вероятно, наша экспедиция потерпела неудачу. Мы не успеем отправить Зерно Разума, – сказал Пататам. – Остается выполнить первую часть Программы. Я должен сообщить планете о нашем появлении...
   – Подождите, Мананам найдется, – сказал Юра.
   – Нет... – покачал головой Пататам.
   – Пататамчик, а сколько на Талинте времен года? – спросила Маша, чтобы отвлечь братца от мрачных мыслей.
   – Пять, – сказал Пататам. – Называются они примерно так – в переводе на ваш язык, разумеется, – радость, веселье, счастье, грусть и тоска.
   – А тоска-то зачем?
   – Я же не спрашиваю, зачем вам осень. Она есть – и все.
   – Радость – это вроде весны? – спросил Юра.
   – Примерно. Почки лопаются, ручьи бегут...
   – А грусть – это осень. Правильно? – спросила Маша.
   – Приблизительно.
   – Пататам, а вы хотите вернуться на Талинту? Может быть, останетесь у нас? – спросил Юра.
   Маша под столом толкнула его ногой. Она испугалась, что Пататам опять загрустит, вспомнив о доме.
   – Вряд ли это теперь возможно, – ответил космонавт. – А через каких-нибудь триста тысяч лет мы были бы на родной планете...
   – Через триста тысяч лет! – ахнула Маша.
   – Это совсем скоро.
   – А вдруг там за ваше путешествие что-нибудь изменилось? – спросила Маша.
   – Что?
   – Вдруг там уже никого нет. Космическая катастрофа или война?
   – Война? – удивился Пататам. – Мне трудно это представить. Зачем война? Из-за чего? Нам совершенно не из-за чего воевать друг с другом. У нас есть только любовь, дружба и счастье. Это я точно знаю. – И он украдкой взглянул на Машу.
   Прибежали из школы взволнованные Колька и Пашка. Оказывается, Пашка утром нашел в почтовом ящике ответ из газеты на письмо Мананама. Вот что там было написано:
   «Дорогой Павел!
   Мы внимательно прочитали твой короткий научно-фантастический рассказ. К сожалению, опубликовать его не можем. У нас скопилось много рассказов на космические темы, в частности о пришельцах. Советую тебе написать рассказ о жизни твоего класса, вообще о том, что тебе больше знакомо.
   С приветом, редактор М. Сапожков».
   – Пишут о пришельцах все, интересуются пришельцами все, а настоящих пришельцев не замечают! – вскричал Пататам.
   – Мы же заметили, – мягко сказала Маша.
   – Прости меня, – опустил голову Пататам.
   Из соседней комнаты показался отец Маши и Кольки пенсионер Белоусов. Он был в тренировочных брюках и подтяжках.
   – Слышали? Отросток к нам залетел какой-то. По телевизору говорят.
   Пататам возмущенно засопел. Юра незаметно спрятал его в рукав.
   Все переместились в соседнюю комнату, где светился экран телевизора. На экране был диктор института.
   – ...Имеются разные мнения, – говорил диктор. – Некоторые ученые считают, что разумные существа с других планет при известных условиях могут достичь Земли. Однако подавляющее большинство ученых отвергают эту гипотезу...
   – Во! Отвергают! – сказал пенсионер.
   Маша тихонько погладила Пататама по ухоносу, чтобы пришелец не злился.
   – Сейчас мы с вами побываем в актовом зале нашего Института космических исследований, где сегодня проходит встреча с загадочным существом, утверждающим, что оно прилетело к нам с другой планеты. Мы включили эту передачу в программу без предварительного объявления, поскольку о пришельце, как он себя называет, стало известно только сегодня, а уже завтра он отбудет с комиссией ученых в Москву, чтобы участвовать в научных опытах...
   – Как в Москву?! – закричал Пататам. – Ну уж нет!
   Белоусов-старший удивленно завертел головой.
   – Начинаем прямую трансляцию из Института космических исследований, – сказал диктор.
   На экране появился зал, полный народу. Камера приблизилась к сцене. Там стоял стол, за которым сидело человек семь, из них трое – в черных шапочках – по виду академики. На столе был установлен микрофон. Перед микрофоном находилось что-то маленькое и зеленое.
   – Мананам! – закричали Пашка и Пататам.
   Поднялся с места один из академиков и поднял руку:
   – Внимание, товарищи! Мы собрались здесь, чтобы присутствовать на встрече с товарищем Мананамом. Вот он перед вами. Он появился в нашем институте прошлой ночью, многие из нас успели с ним познакомиться. Вы знаете, что Мананам, по его словам, прилетел с планеты Талинта...
   – Что значит «по его словам»? – возмутился Пататам. – Он что – ему не верит?
   – Разрешите предоставить ему слово, а потом он ответит на вопросы ученых и журналистов. Пожалуйста, товарищ Мананам, прошу вас!
   Раздались бурные аплодисменты.
   Оператор навел камеру на Мананама. Его фигурка заняла весь экран. Фигурка стояла не шелохнувшись, и глаза фигурки были неподвижны.
   – Это не Мананам! – завопил Пататам так, что Белоусов-старший подпрыгнул на стуле. – Его подменили! – кричал Пататам.
   И действительно, внешне фигурка была точной копией Мананама, но она была явно неживая.
   – Машка, кто это?! – вскричал отец, увидев Пататама.
   – Я требую выдачи Мананама! Они ответят! – кричал пришелец.
   – Папа, подожди! – умоляюще воскликнула Маша.
   Тем временем аплодисменты в зале стихли, наступила тишина. Фигурка на столе не шевелилась. Академик, кашлянув и опершись руками на стол, попытался помочь Мананаму.
   – Товарищи! Очевидно, наш гость волнуется...
   Тут он нечаянно сдвинул скатерть на столе, отчего фигурка перед микрофоном качнулась и упала. Всем в зале стало ясно, что фигурка эта – кукла.
   – Очевидно, наш гость... – повторил академик, оторопело глядя на фигурку. – Очевидно, это не наш гость! – заключил он.
   В зале возник страшный переполох. Еще больше волновались в президиуме. Профессор Стаканский схватил фигурку и поднес ее к очкам. Подергал ее за руки – никакого эффекта!
   Вдруг изображение исчезло. На экране появился диктор.
   – По техническим причинам передача из Института космических исследований переносится. Смотрите научно-популярный фильм «Сигналы Вселенной».
   На экране замелькали кадры кинофильма.
   – Немедленно в институт! – крикнул Юра.
   Друзья пришельцев вылетели в прихожую.
   – Так он у вас, значит?! Это вы его украли! – загремел отец Маши, бросаясь за ними. – Немедленно вернуть! Это дело государственное!
   – Папочка, это не он! Это другой! – кричала Маша, впопыхах не попадая рукой в рукав плаща.
   – Успокойтесь, брат по разуму! – крикнул Пататам, находившийся у Юры в руках. Все выбежали из квартиры и, стуча башмаками, побежали вниз по лестнице.

Глава 16. Рецидивист

   Космического пришельца Мананама похитил Федор Черемисин, человек с темным прошлым. Вот как это произошло.
   Федор работал в Институте космических исследований и официально числился слесарем, а работал неофициально мастером на все руки. Не было такой неисправности, которую не мог устранить Федор, – от перегоревших пробок до отказавшего телескопа; не было такой вещи, которую он не мог бы изготовить собственными руками. В институте так и говорили: «Пойдите к Федору – он сделает», «Это дело для Федора» и тому подобное.
   Федор был человеком лет сорока пяти, высокого роста, с хмурым некрасивым лицом, которое лишь изредка расплывалось в непонятной ухмылке. Обычно он пропадал в своем подвале-мастерской, где можно было обнаружить любой инструмент, любую железку или деревяшку.
   Мало кто знал, что в далеком прошлом Федор был преступным элементом, попросту говоря, вором. Первый раз в детскую колонию Федор попал в тринадцать лет за мелкую кражу. В дальнейшем он часто оказывался в колониях за кражи, причем непременно с применением технических средств. Он неделями и месяцами обдумывал технический способ кражи, а потом осуществлял его. Обычно после удачной операции он терял бдительность и попадал в руки милиции, чтобы отбыть в колонию, где вел себя исключительно примерно – мастерил, ремонтировал, возился с инструментами, за что его нередко освобождали досрочно. Последней его кражей было похищение нескольких ценных картин из музея, причем в этом деле Федор с успехом применил лазерную пушку.
   Но это было давно, лет десять назад. Выйдя последний раз из колонии, Федор твердо решил покончить со своим прошлым, приехал в молодой научный городок и устроился слесарем в Институт космических исследований. Работа была творческая, интересная, и, хотя украсть что-нибудь тянуло, Федор справлялся с этим желанием.
   Узнав о появлении в институте непонятного человечка, Федор пошел на него взглянуть. Он пришел в кабинет профессора, когда там уже набилось много народу, и его сразу же попросили установить для Мананама микрофон. Федор спустился в мастерскую, нашел микрофон со шнуром и, вернувшись в кабинет, в две минуты все устроил. При этом он обменялся с Мананамом приветствиями: космонавт сказал ему космическое, Федор свое обычное «Будь здоров», а про себя усмехнулся: «Ишь какой махонький! Такой в любую дырку пролезет».
   Последняя мысль обожгла Федора и засела в его голове крепко. Федор вернулся в мастерскую, включил динамик и, слушая Мананама, попытался от «мысли» избавиться. Он сидел, обхватив голову руками, мычал что-то, в то время как голова помимо его воли уже строила план похищения.
   Федор снова поднялся из мастерской наверх. В институте было суматошно, бегали сотрудники и журналисты. Федор остановил за рукав фотокорреспондента, обвешанного аппаратами:
   – Мил человек, расскажи, что стряслось?
   – Пришелец! Сейчас с ним будет встреча для телевидения. Знаешь, какой умный! Напичкан информацией. Академики наши перед ним – фуфло! Он сегодня даст шороху...
   – Слушай, ты его на фотку снимал? – спросил Федор.
   – А как же! У меня автомат. Десять секунд – и готово! – Корреспонденту хотелось похвастаться.
   Он достал из кармана карточку Мананама во весь рост перед микрофоном. Федор повертел ее в руках.
   – Подари.
   – Берите, мне не жалко.
   Федор вернулся в свой подвал, поставил фотографию Мананама на верстак и принялся копаться в инструментах. Он нашел деревяшку и выточил из нее на токарном станке шарик. Потом выточил маленькое блюдечко. Просверлил в нем дырку. Поглядывая на фотографию, он вырезал из дерева фигурку Мананама: туловище, ручки с пальчиками, ноги с присосками. Приклеил к туловищу голову и ухонос. Перед ним была точная копия Мананама, только деревянная, некрашеная. Федор загрунтовал фигурку и покрыл ее зеленой нитрокраской. Нарисовал на голове рот и коричневые глаза. Приглядевшись к фотографии, он заметил, что ухонос отличается по цвету от туловища, и добавил к его окраске коричневого.
   Теперь фигурку было не отличить от настоящего Мананама с той разницей, что настоящий Мананам был живым, мог двигаться и разговаривать, а фигурка была простой деревянной куклой.
   – Ну вот... Теперь посмотрим, – удовлетворенно сказал Федор.
   По лесенке к нему кто-то спускался. Федор спрятал фотографию, а фигурку накрыл картонной коробкой из-под обуви. В мастерскую вошел заместитель директора по хозяйственной части.
   – Федор! Быстрее! У нас встреча с пришельцами, нужно подготовить микрофон в зале.
   Федор ухмыльнулся своей непонятной ухмылкой. Он знал, что так оно и будет. Без него не обойдутся.
   В актовом зале было пусто, лишь академики на сцене готовились к телевизионной пресс-конференции. Там стоял стол, накрытый красной бархатной скатертью. На столе торчала фигурка Мананама. Пришелец был неподвижен, он пребывал в глубокой задумчивости, приготовляя речь, с которой обратится к жителям Земли. Академики старались ему не мешать. Они совещались в сторонке, какие вопросы следует задавать Мананаму.
   Надо сказать, что пресс-конференция готовилась в спешке. Академики настаивали на том, чтобы немедленно отправить Мананама в Москву, но директор института, профессор Стаканский и сам космонавт твердо заявили, что Мананам должен выступить здесь.
   – Приоритет у нас, наш город заслужил почетное право встретить гостя! – сказал профессор.
   А Мананам, конечно, надеялся еще встретить братца и запустить в космос Зерно Разума. Расчет был на телевизионную передачу. Мананам предполагал, что очкарик, купивший Пататама в комиссионном, увидев передачу, все поймет и явится с Пататамом в институт.
   Вот почему Мананам так тщательно обдумывал речь, с которой он обратится к людям.
   Федор появился на сцене с микрофоном и шнуром. Тяжело ступая, он приблизился к столу.
   – Тише! Не мешайте ему! – воскликнул профессор Стаканский.
   Федор кивнул.
   Он подсоединил шнур микрофона к розетке и поставил микрофон перед космонавтом.
   – Так хорошо будет? – спросил он.
   – Прекрасно. Благодарю вас, – кивнул Мананам.
   И в ту же секунду Федор, прикрыв своим телом Мананама от академиков, смахнул его широкой лапой в передний карман своего фартука – Мананам не успел даже крикнуть. Другой рукой Федор мигом вытащил из бокового кармана куклу и поставил ее перед микрофоном.
   – Все в порядке, – сказал он, оборачиваясь к академикам.
   – Спасибо, – шепотом сказал один из них.
   Федор на цыпочках удалился со сцены. Академики продолжали тихо гудеть в сторонке. Директор института взглянул на часы.
   – Будем начинать? – спросил он.
   – Товарищ Мананам, вы не возражаете? – обратился Стаканский к пришельцу.
   Фигурка не прореагировала на эти слова.
   – Думает... – шепотом сказал Стаканский и сделал знак рукой дежурным, стоявшим у дверей зала: – Запускайте!
   В зал повалила публика. Академики заняли свои места в президиуме. Зеленая фигурка перед микрофоном стояла все так же неподвижно, будто не замечала происходящего в зале. Один из академиков открыл пресс-конференцию...
   А Федор в это время лихорадочно торопился. В мастерской он извлек из кармана пришельца.
   – Ну, не задохся? – спросил он.
   – Не беспокойтесь, – ответил Мананам. – Правда, я не совсем понял причину столь поспешного...
   – Помолчи, милок...
   Федор достал катушку с тонкой стальной проволокой и обвязал ею Мананама. Узел затянул крепко и для верности стиснул плоскогубцами. Затем он вывалил из пластмассового ящичка сверла и надфили, днище ящичка застелил ватой и положил в него Мананама вместо с катушкой проволоки.
   – Куда вы собираетесь меня транспортировать? – заволновался Мананам.
   – Куда надо.
   – Мне надо на пресс-конференцию. Вы знаете, что мы потерялись в вашем городе с братцем. Нам необходимо встретиться...
   – Ничего, перебьетесь.
   – Вы меня не так поняли. Мы не хотим биться. Нам нужно отправить домой Зерно Разума.
   – Дело сделаем – отправишь свое зерно.
   – Какое дело? – удивился Мананам.
   – Дело как дело. Обыкновенное. Воровское, – пояснил Федор.
   – Будьте милосердны! У нас остался один день! Я вас очень прошу! – взмолился Мананам.
   – У меня тоже только один день. Вернее – ночь, – сказал Федор, закрывая ящичек крышкой, опустил его в карман, запер мастерскую на ключ и покинул здание института в тот момент, когда в актовом зале началась паника, вызванная похищением Мананама.
   Федор поехал домой. Жил он один, занимая комнату в деревянном доме, находившемся у железнодорожной станции. Он собрал в чемодан самые необходимые вещи и оставил чемодан в автоматической камере хранения на вокзале. После этого Федор зашел в привокзальную столовую. Там было совсем немного посетителей. Федор уселся за столик в углу и заказал себе обед.
   Часы на станции, видимые в окна столовой, показывали без пяти минут шесть.

Глава 17. Неудавшееся ограбление

   В девять часов вечера Федор покинул столовую на вокзале, успев выпить шесть кружек пива и вдоволь наговориться с Мананамом.
   Маленький пришелец был поражен противоречивостью натуры Федора. С одной стороны, Федор удивлял пытливостью ума и смекалкой, но с другой – повергал в смятение отсутствием нравственных устоев.
   На этот раз Федор решил ограбить ювелирный магазин. Тот лишь недавно открылся в городке, и с того самого момента Федор потерял покой. Обокрасть магазин казалось делом невозможным: железные двери, секретные замки, сигнализация... Неудивительно, что, увидев пришельца, Федор сразу вспомнил о магазине. Мананам еще не кончил разговора в кабинете профессора, а в голове Федора уже созрел реальный план ограбления. Первую часть этого плана Федор осуществил, изготовив куклу и заменив ею Мананама.
   Федор понимал, что подозрение непременно падет на него – его воровское прошлое было кое-кому известно. Он надеялся выиграть время, а потому быстро покинул институт и забрал вещи из комнаты, где жил. Оставалось набить карманы золотом с помощью Мананама и навсегда улизнуть из города. Федор еще не решил, что делать потом с пришельцем. Оставлять свидетеля было нельзя. Проще всего – бросить его в печку, когда он будет ненужен. Но можно забрать с собой. Как знать, может быть, еще пригодится? Да и жить вдвоем веселее...
   Федор поведал Мананаму о своих планах, не сказал только, что отпускать его на свободу он не собирается.
   – Значит, если я окажу вам эту услугу, вы не будете больше меня задерживать? – спросил Мананам.
   – Гуляй на все четыре стороны! – отвечал Федор. А сам подумал: «Придется все же кинуть в печку. А то житья потом не даст, ныть будет...»
   Без пяти минут девять Федор сказал:
   – Ну, ни пуха ни пера, стручок. Пошли! – и, спрятав Мананама, вышел на улицу.
   Он сразу заметил, что в городке неспокойно. По улицам разъезжали милицейские машины, на перекрестках, несмотря на поздний час, дежурили постовые. «Ишь сколько шума из-за стручка!» – подумал Федор и пошел к ювелирному темными дворами.
   Ювелирный магазин занимал отдельное одноэтажное здание с плоской крышей. Федор подошел к магазину сзади, со стороны дворов, и, удостоверившись, что поблизости никого нет, взобрался на крышу по пожарной лестнице. Пригнувшись, чтобы его не было видно с улицы, он перебежал к вентиляционной трубе и там залег. Теперь ни с улицы, ни со двора увидеть его было невозможно.
   Федор вынул из ящика Мананама вместе с катушкой и начал его инструктировать.
   – Слушай, стручок, Я тебя опущу в трубу и буду помаленьку разматывать проволоку. Увидишь вентиляционную решетку. Она крупная, тебе пролезть – раз плюнуть.
   – Я не умею плевать.
   – Никто тебя не просит плевать. Пролезешь – и ты в магазине. Там светло, лампы на ночь не выключают... Заберешься на витрину, там под стеклом лежат колечки с камушками. Бери, сколько унесешь, и дергай за проволоку. Я тебя подниму. Понял?
   – Нет, не понял. Зачем вам эти колечки?
   – Дурачок, это же деньги!
   – Ага, вы хотите что-нибудь купить и у вас нет денег?
   – Во! Оно самое.
   – Тогда продайте меня. Мой братец стоил семьдесят пять рублей. Тогда еще не знали, что он пришелец. За пришельца больше дадут.
   – Кто ж тебя купит? Кому ты нужен? – искренне удивился Федор.
   – Государству.
   – Ага, я тебя государству продам, а оно меня – хап! – и в кутузку...
   – Не исключено, – согласился Мананам.
   – То-то и оно. Потому полезай в трубу.
   И Федор опустил Мананама в вентиляционную трубу, а сам стал потихоньку отматывать проволоку.
   – Бери только желтые колечки, золотые! – спохватившись, крикнул он вдогонку пришельцу.
   Мгла была кромешная. Мананам касался пальцами стенки трубы, грубого кирпича с прокладками цемента и чувствовал, что опускается в преисподню. Наконец, внизу забрезжил свет. Вскоре перед лицом Мананама оказалась грязная решетка, сплетенная из толстых железных прутьев. Мананам просунул ухонос сквозь прутья и выскользнул из трубы. Он повис под потолком торгового зала, держась за прутья, в то время, как Федор продолжал стравливать проволоку вниз.
   Мананам подумал, что если лечь на решетку поперек прутьев, то Федор не сможет его вытащить наверх, не воспользоваться ли этим, чтобы обнаружить преступление? Но Мананам тут же отверг эту возможность, сообразив, что у Федора хватит силы перерезать стальной проволокой его туловище пополам.
   Мананам содрогнулся, вспомнив могучие руки Федора, его широкое, будто приплюснутое, лицо, и тут же в его памяти всплыла картинка из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, который он штудировал у Пашки: неприятная приплюснутая физиономия и голова, поросшая короткими волосами... Брахикефал! Значит, Федор – брахикефал?! Существо с маленьким черепом!
   Мананам дернул два раза за проволоку. Это был условный сигнал – тяни вверх.
   Через три секунды он был уже на крыше.
   – Ну? Есть? – с горящими жадными глазами спросил его Федор.
   – Я хотел бы получить некоторые гарантии свободы, – сказал Мананам.
   – Чего-чего? – не понял Федор.
   – Я не знаю, отпустите вы меня или нет, когда я окажу вам услугу. Я предлагаю сделать так: вы отвязываете от меня проволоку и даете ее конец мне в руку. Я спускаюсь с ней, а там, в магазине, навязываю на нее сколько смогу колечек. После чего вы поднимаете их наверх, а я, с вашего позволения, остаюсь в магазине до утра.
   – Эге-ге! – помахал пальцем Федор. – А ежели ты в магазин пролезешь, а колечек не привяжешь? Тогда что?
   – Я даю вам слово джентльмена.
   – Ой, не могу! Ай да стручок! Насмешил! – Федор давился со смеху. – Джентльменов нет!
   – Ничего у вас нет, – покачал головой Мананам. – Пришельцев нет, джентльменов нет... Тогда последний вопрос. Скажите, пожалуйста, вы – брахикефал?
   – Чего? – прорычал Федор.
   – Значит, брахикефал, – убежденно произнес Мананам.
   – Я тебе покажу бра...хе...кахал! – брызжа слюной, ответил Федор и швырнул Мананама обратно в трубу.
   На этот раз пришелец буквально долетел до вентиляционной решетки, а дальше стал спускаться по стене уже медленно. Когда он был в двух метрах от пола, то увидел, что из дверей, ведущих в служебные помещения, вышла огромная собака и с интересом уставилась на Мананама.
   Мананам снова дернул два раза за проволоку и взвился на крышу.
   – Там собака! – крикнул он, появляясь из трубы.
   – Тьфу ты, черт! – рассердился Федор. – Долго ты будешь туда-сюда прыгать?! Не бойся! Она тебя не тронет.
   – Почему?
   – Потому что ты – стручок! – прошипел Федор, снова швыряя Мананама в трубу. Пришелец, кувыркаясь, полетел в темноту. Он опять очутился на стене в магазине и начал осторожный спуск прямо в пасть собаке. Так выразиться можно, поскольку собака стояла под ним, задрав морду и раскрыв пасть, из которой вывалился на сторону длинный узкий язык.
   Мананам коснулся присосками собачьей морды и зажмурился в страхе. «Сейчас оттяпает ноги как пить дать!» Но собака лишь обнюхала Мананама, а потом завиляла хвостом, будто узнала хорошего знакомого.
   – Почему вы не лаете? – спросил Мананам. – Кто так сторожит?
   В ответ собака лизнула его в лицо.
   Мананам опустился на пол, подошел к витрине и забрался на стекло. Витрина была почти такая же, как в Институте космических исследований, но на этот раз под стеклом лежали не мхи и лишайники, а золотые кольца, броши, кулоны, сережки с изумрудами и бриллиантами. Мананаму они очень понравились, он только не мог сообразить – зачем они людям и почему стоят так дорого.
   Он разглядывал колечки, но вдруг почувствовал, что Федор нетерпеливо дернул за проволоку, подгоняя. Что делать? Приходилось подчиняться обстоятельствам, хотя Мананама это прямо-таки переворачивало и бесило. Он, представитель иной цивилизации, становится на одну доску с брахикефалом!.. Но он вспомнил один из космических законов: «Программа должна быть выполнена при любых условиях и обстоятельствах, если только ее выполнение не связано с гибелью обитателей планеты, на которую попал космонавт». От того, что Федор украдет колечки с его помощью, вроде бы никто не погибнет. Зато это даст Мананаму желанную свободу и возможность выполнить задание... И все же пришельцу смертельно не хотелось красть.
   Федор подергал сильнее. Мананам уже хотел было спускаться в витрину, как вдруг его внимание привлекла собака, которая стояла под электрическим щитом, уставившись на пробки так, будто там было что-то особенно интересное. Собака увидела, что Мананам обратил на нее внимание и коротко залаяла, указывая мордой на электрический щит.
   Мананам сразу все понял.
   – Ай да собачка! Браво-Мурильо! – вскричал он и, прыгнув на стену, присосался к ней присосками. А затем по стене перебрался к электрическому щиту. Там под пробками находился огромный рубильник, посредством которого в магазине включалось и выключалось электричество.
   Мананам ухватился за ручку рубильника, повис на ней, подтянул проволоку, которая тянулась за ним и, обхватив ручку рубильника ногами, наклонился к контактам с проволокой в руках.
   В это время Федор дернул опять. «Дергай, дергай! Сейчас я так тебя дерну!» – подумал Мананам, замыкая проволокой контакты рубильника.
   Ослепительная вспышка озарила магазин, проволока перегорела в одно мгновение, рассыпавшись искрами в стороны, а Мананам свалился на пол с коротким проволочным хвостиком, обхватывающим его за пояс.