Штенцель Альфред. История войн на море с древнейших времен до конца XIX века

   Часть возвратившейся с Рюгена флотилии Сегештедта была передана Торденскельду: один фрегат, 3 корабля специального типа и 3 галеры. 2 июля он покинул Копенгаген и через пять дней уже появился перед Свинезундом у Косторских островов, снаружи Фредриксгальда. Ему надлежало сначала получить инструкции от Габеля, но он немедленно двинулся вперед, ибо узнал, что шведская флотилия находится внутри находящегося поблизости фиорда Дюнекиль.
   Там было собрано под начальством шаутбенахта Шеблада: 1 прам с орудиями, 11 галер и полугалер, несколько вооруженных шхерных лодок и 20 транспортов с военным грузом, который ожидался Карлом XII с величайшим нетерпением. Длина этого узкого фиорда всего 6 миль; во внутреннем, восточном конце его расположен небольшой скалистый островок с полевым укреплением. Перед островом стояли военные суда и транспорты. Рано утром 2 июля Торденскельд при благоприятном бризе вошел в фиорд; появление его было столь неожиданно, что датчанам удалось проникнуть в середину фиорда, где ширина его всего лишь полтора кабельтова. В половине восьмого шведские корабли открыли огонь; после 3 часового ожесточенного боя Торденскельд высадился на острове и взял укрепление. В 8 часов вечера все неприятельские корабли были либо взяты, либо уничтожены; многие пришлось под огнем сухопутных войск отверповать от берега. С наступлением темноты смелому моряку удалось благополучно уйти обратно, потеряв лишь 19 убитых и 57 раненых.
   Блестящий успех имел большое значение: Карл XII не мог взять Фредриксгальда, Норвегия была спасена; король отступил, потеряв около 5000 человек. Опять-таки датские морские силы разрушили план его войны; шведам пришлось отступить, ибо все их тыловые сообщения были повсюду с моря прерваны. Торденскельд за это был произведен вне очереди и вторично перескочил через чин; он и его офицеры были награждены золотыми медалями, которые носились на груди на синей ленте.
   В середине июля царь Петр I прибыл с 41 галерой из Ростока в Копенгаген, куда вместе с тем отправился и русский линейный флот. Постепенно перед Копенгагеном собрался большой интернациональный флот:
   18 датских линейных корабля и 4 фрегата (Гелденлеве).
   14 русских линейных корабля и 4 фрегата (Шельтинг и Сиверс).
   19 английских линейных корабля и 2 фрегата (Норрис).
   4 голландских линейных корабля и 2 фрегата (Граве).
   Кроме того 48 русских галер и несколько сот коммерческих судов.
   В середине августа Петр вступил в командование соединенным флотом и поднял флаг на корабле «Ингерманланд», на котором поселилась также и царица. Вскоре весь флот в составе 800 вымпелов, считая в том числе и коммерческие суда, вышел в море; Петру однако же ничего существенного выполнить не удалось, он лишь опустошил несколько прибрежных местечек; через неделю царь вернулся от Борнхольма.
   На Зеландии было собрано по 24 000 русских и датчан, предназначенных для высадки в Сконию. Но тут царь потребовал, чтобы после завоевания Блекингена ему было уступлена Карлскрона, что в Дании вызвало большое неудовольствие. Когда еще 16 тысяч войск появилось перед Копенгагеном и к ним присоединилось 6 тысяч человек команд галерного флота, в Копенгагене возникли подозрения. Царь потребовал доступа к гавани, к верфи и крепости, хотел расквартировать полки в самом городе и т. п. Без предупреждения он с галерами перешел в Кронборг.
   Царь со дня на день откладывал высадку в Сконию, так что начали опасаться за короля, увеличили число часовых на верках, а ночью русским не разрешили оставаться в городе.
   Гелденлеве получил строжайшие инструкции держаться вблизи русского галерного флота, не слушаться царя и лично самому командовать датским флотом; таким образом положение в Копенгагене обострилось до крайности. Спрашивается, почему Петр не принимал какого-нибудь определенного решения; остается предположить, что причина кроется в безмолвном давлении стоявшего близко английского флота. Норрис даже предлагал в ближайшем будущем захватить русские линейные корабли и галеры; но на это не решались, ибо опасались убиения всех живших в России англичан. Повсюду царило громадное возбуждение. Норрис будто бы уже имел приказание взять царя в плен.
   Наконец Фредерик IV решился предложить Петру отозвать свои войска, что Петром было выполнено лишь в конце октября; он их перевез в Росток. Русский линейный флот также вернулся. Все в отношении провианта и боевых запасов было блестяще организовано для длительного похода; на рейде Копенгагена стояло несколько старых линейных кораблей, специально переделанных для перевозки провианта. Лишь несколько английских кораблей оставались у датской столицы.
   Дипломатическое искусство Герца спасло Швецию. Намерения Петра по-видимому шли очень далеко; получив Карлскрону он намеревался захватить еще и Кронборг с окрестностями и, завладев ключом к Балтийскому морю, таким образом отрезать западные морские державы от Балтики. Но мечты царя шли еще дальше: ему хотелось захватить Мекленбург и затем выменять его на герцогство Лифляндию у герцога Леопольда. Исключительно только бдительность Англии и ее ревность к России разрушили все эти тайные планы царя; сильный английский флот удержал его от выполнения своих намерений, ибо он вполне справедливо опасался за прибалтийские провинции. Петр показал себя политиком высшего разряда. По многим причинам он не доверял Дании.
   Считая, что можно положиться на одного только Фридриха-Вильгельма Прусского, он в ноябре с ним заключил новое соглашение. Влияние морской силы здесь опять сказалось очень ярко. Ничем не смущаясь, Петр продолжал свою двойную игру: с Яковом III он вел переговоры, чтобы возвести его на английский престол и даже через Герца сговорился с Карлом XII, чтобы последний в 1717 г. высадил 12 тысяч в Шотландии. Почти сумасшедший план шведского короля! Летом царь побывал в Париже, а в начале августа Россия, Франция и Пруссия заключили союз в Амстердаме. Герц предполагал устроить свидание между Петром и Карлом на Аландских островах и т. д.
   Шведы едва рисковали выходить в море, так как Габель стоял в готовности вблизи Борнхольма. Англия снова держала большой флот в Балтийском море, на этот раз под флагом адмирала Бинга. Голландия из-за недостатка в деньгах могла выслать только несколько одиночных кораблей; в этом году вышло в Балтийское море лишь 300 голландских купеческих кораблей, вместо обычных 500. Русские оставались на севере, разграбив некоторые пункты на Готланде; осенью все флоты вернулись восвояси. В то время как военные операции в Балтийском море шли очень вяло и взаимно были связаны по рукам, в Каттегате шла очень живая военная деятельность.
   С 2 линейными кораблями, 5 фрегатами и полудюжиной мелких судов, а также с норвежскими судами береговой обороны и 3 дюжинами шхерных судов и галер, Торденскельд владел Каттегатом. Было решено совместно с стоявшим в Норвегии войском захватить врасплох Готенбург, служивший главным опорным пунктом шведов на западе. В начале мая все морские силы собрались у Хиртскхольмен, южнее Скагена; Торденскельд оттуда вышел 12-го мая с 30 парусными кораблями. Под его начальством было: 2 линейных корабля, 2 корабля специального типа, 11 галер и 15 шхерных судов. Но так как ему пришлось ожидать один задержавшийся корабль специального типа, то застать шведов врасплох не удалось и они имели время приготовиться. Под Готенбургом река Гота-Эльф разделяется на два рукава, между которыми расположение остров Гисинген; посередине, перед южным рукавом, на скалистом островке находилось укрепление Ню-Эльфсборг; восточнее его на материке распложено два укрепления; между ними было выстроено две новых батареи. Поперек реки шведы поставили на якоре 5 военных кораблей, снаружи защищенных боновым заграждением. Два полка защищали укрепления. Но Торденскельд тем не менее решил перейти в наступление; с наступлением второй ночи он со всеми судами, за исключением двух линейных кораблей, вошел в реку, но был замечен и лишь с большим трудом ему удалось под сильным огнем поставить свои корабли на якорь. С часу ночи и до 6 утра продолжался бой; но все усилия датчан были тщетны; потеряв 52 убитых и 99 раненых они должны были отступить. Тем не менее моральное воздействие этого предприятия было громадное; Готенбург оставался заблокированным, там было взято много призов.
   Теперь Торденскельд намеревался захватить собранные неприятелем южнее Дюнекиля и Стремштадта боевые запасы. Обстановка была схожа с таковой у Дюнекиля, но там имелись лишь береговые укрепления и транспорты, военных судов не было. В середине июля он туда подошел с севера с 3 линейными кораблями, 2 кораблями специального типа и 9 галерами; большие корабли подошли на трое суток раньше, так как галеры с кораблями специального типа не могли в шхерах выгрести против течения. Несмотря на то, что враг успел подготовится, Торденскельд все же начал наступление с половиной своих судов. В конце операции приняли участие большие корабли и остаток мелких судов; укрепления на острове были взяты штурмом. Будучи тяжело ранен, он отошел, не потеряв ни одного своего корабля; потери датчан 96 убитых и 206 раненых, потеря шведов значительно серьезнее.
   Торденскельд действовал более чем смело, отважившись войти в узкий фиорд под перекрестным огнем неприятеля. Завистникам его удалось настоять на смещении его с командования и подчинить его адмиралу, вследствие чего он взял отпуск. Военному суду его не предали несмотря на то, что и король его поступок считал неразумным.
   Еще до конца года он снова был на севере; ему удалось перетащить по суше во внутреннюю часть Иддефиорда несколько шхерных судов (6 морских миль) чтобы поддержать крепость Фредерикстен у Фредериксгальда. Шведы последовали этому примеру; произошел ряд боев на фиорде, но город и крепость продолжали держаться.
   Карл XII в начале декабря снова вторгнулся в Норвегию. Во время осады Фредериксгальда он, находясь в окопе 11 декабря, пал от неприятельской пули. Военные действия начали сразу затихать.
   Когда Торденскельд доставил это известие в Копенгаген, он был произведен в контр-адмиралы, всего лишь 27 лет от роду. Шведские войска вскоре отошли через границу обратно. Герц, находившийся уже вблизи с проектом мирного и союзного договора, который должен был быть заключен на Аландских островах между Петром и Карлом, был арестован и вскоре окончил жизнь на эшафоте.
   Со смертью короля Швеция окончательно утратила свое положение великой державы; он один еще может быть мог бы спасти государство, хотя никогда не умел, благодаря редкому упрямству, находить правильного выхода из положения. Величайшим его врагом был он сам. Если бы Карл бы властелином большого государства, он мог бы завоевать весь мир; он никогда ни в чем не уступал, никогда энергия его не ослабевала; величайшим его несчастьем было иметь противником такого человека, как Петр Великий. Когда он вступил на престол, Швеция была на высоте своего могущества; через 20 лет, когда он скончался, государство лежало окончательно сломленное, главным образом им одним, у ног победителей.

Конец войны, 1719-1721 гг.

   В 1718 г. Норрис снова появился с англо-голландским флотом в Балтийском море. Англичане до такой степени считали себя господами Аландских островов, что они с большим неудовольствием терпели там эскадру датчан, их главных союзников. Петр немедленно вступил в переговоры с Альберони в Испании и запросил Лондон о намерениях английского флота. В Кронштадте были приняты меры для его защиты, 3 больших корабля были приготовлены для затопления у входа. Потребные для этого камни уложили в сетях, чтобы потом, при подъеме потопленных судов, их легче было вытаскивать. Шведский флот почти не показывался в море; главной его задачей была охрана торговли от многочисленных каперов, к которым уже успели присоединиться также и русские. В Каттегате снова орудовал Торденскельд.
   Теперь на первый план выступает большой русский галерный флот; он представлял из себя совершенно особую организацию, отличную от линейного флота, и имел своих отдельных офицеров, вместе с небольшим числом унтер-офицеров, преимущественно греков и итальянцев. Команда галер состояла исключительно из русских солдат, оказавшихся на них весьма полезными.
   Галеры были разделены для удобства на дивизионы, имевшие свою особую окраску и номер на корме; число команды на большинстве из них доходило до 200 человек. Кроме того в состав галерного флота были включены финские лодки, с 80 чел. команды каждая. Число больших галер в 1719 г. превышало 150.
   Под защитой 30 кораблей линейного флота было отправлено в стокгольмские шхеры 130 галер и 100 мелких судов с 30-тысячным десантным корпусом, под начальством адмирала Апраксина: спустившись в июле до Норчепинга, русские опустошили до 140 селений. Они доходили почти до Стокгольма и захватили добычи на миллион талеров; русские разрушили свыше 1500 имений и деревень, стоимостью в 11 миллионов. Но шведы не уступали, несмотря на слабое правительство королевы.
   Тем временем война в Каттегате продолжалась без помехи; Торденскельд блокировал Готенбург с 4 линейными кораблями и 1 фрегатом уже с 7-го апреля. Но так как Готенбургский отряд, в составе 5 линейных кораблей, 1 фрегата и 10 мелких судов, стоял в гавани у острова Марстранд, Торденскельд решил на него напасть там. 20-го июля в его распоряжении было: 7 линейных 50-пушечных кораблей, 2 фрегата и дюжина кораблей специального типа, плоты с орудиями, плавучие батареи, галеры и т. д. Эта операция имела целью подорвать сообщение шведской армии с Норвегией и облегчить блокаду Готенбурга. Торденскельд лично, переодетый рыбаком, собирал необходимые сведения.
   Два острова Коон и Клофверо, расположенные по направлению с севера на юг, образуют на западе маленькую бухточку, перед которой находится скалистый остров Марстранд; на восточной ее стороне расположен маленький городок, а непосредственно к западу круто поднимается укрепление Карлстен. На юге и севере города находились укрепления, господствовавшие над фарватером; таковые же находились на двух небольших островах на севере и юге; расстояние между последними не превышало пяти с половиной кабельтовых. 300 человек защищали эту позицию; в гавани стояли шведские корабли и флотилии.
   Перед входами в Готенбург Торденскельд оставил по 4 линейных корабля и мелких судна; фрегаты он расположил юго-западнее, оба прама и 2 галеры северо-западнее Марстранда, на случай подхода к шведам подкреплений. 21-го июля он с 3 линейными кораблями и 5 мелкими судами перешел на северную сторону Коона, где под сильным огнем высадил 700 чел.; со всех 5 судов береговые укрепления были еще в тот же вечер забросаны бомбами. Ночью на Кооне против города датчане установили 4 больших и 40 малых гаубиц, из которых 23-го июля открыли огонь. Все шведские контратаки были отражены.
   Затем Торденскельд высадил в северной части города под сильнейшим огнем 200 солдат, которые уничтожили боновое заграждение, благодаря чему несколько судов могли войти в гавань; вскоре город был взят, команды флотилии бежали в расположенные в тылу укрепления; до этого они расстреляли свои корабли, так что в руки датчан достались лишь 1 линейный корабль и 4 мелких судна; прочие 4 линейных корабля, 1 фрегат и 6 мелких судов потонули на их глазах. После сильной и успешной бомбардировки крепость сдалась 26-го июля: большое количество военных запасов и провианта попали в руки победителей. Датчане потеряли лишь 30 человек, несмотря на многочисленные рукопашные бои. Вскоре прибыл Фредерик IV и произвел 28-летнего Торденскельда в вице-адмиралы. Толково организованная, смело и ловко проведенная операция увенчалась блестящим успехом.
   Все больше и больше становилось необходимым занять Готенбург; Торденскельду было поручено захватить небольшую крепость Ню-Эльфсборг перед входом в реку Гота-Эльф. В течение двух с половиной дней и ночей он вел непрерывные атаки с кораблей и судов, но успеха не имел и отступил с большими потерями (60 убитых и 73 раненых). Это опять-таки была безгранично смелая, но не продуманная основательно операция; неудача не умалила славы датского адмирала лишь благодаря его исключительной репутации; ему даже не было поставлено в упрек то, что он слишком рано покинул поле сражения. Третье нападение, предпринятое ночью в начале октября имевшее целью вернуть 8 захваченных шведами мелких судов вполне удалась. С 3 мелкими и 7 шхерными судами Торденскельд ночью прошел мимо укреплений, заклепав шведские береговые орудия, уничтожил взятые у него суда и, захватив одно из них обратно, благополучно вернулся со всеми своими кораблями. Таким образом последняя его операция увенчалась успехом.
   Торденскельд во время одного путешествия после заключения мира пал в Гильдесгейме на дуэли, в возрасте 29 лет. Датчане считают его своим национальным героем; но он не был великим адмиралом, флотоводцем. Торденскельд был храбрым вождем рискованных операций против береговых укреплений, которые им часто выполнялись с выдающимся успехом. В датско-норвежском флоте он воплощал в себе храбрость, не знающую границ. Остается однако под большим сомнением, сумел бы ли он командовать флотом. Несомненно, что он развивал в своих подчиненных дух блестящей инициативы, чем выполнял одну из главных задач высшего начальника. Но одна лишь чрезмерная активность не составляет еще величия вождя больших морских сил.
   После продолжительного перемирия Швеция и Дания заключили 3 июля 1720 г. мир в Фередирксборге. Дания была принуждена вернуть под давлением Англии и Франции все свои завоевания за исключением небольших областей в Шлезвиг-Голштинии. Дании были возвращены военные издержки, а Швеция лишилась освобождения от пошлин при проходе Зундом. Вскоре Швеция заключила мир и с Пруссией, которой за 2 миллиона талеров был уступлен Штеттин с передней Померанией до Пеене, а также Узедом и Волин.
   В 1720 г. Вахмейстер хотел напасть на русские фрегаты в бухте Киеге, но разрешения на это не получил. Англия опять послала Норриса с 25 линейными кораблями, который соединился с адмиралом графом Спарре севернее Готланда; последний располагал 11 линейными кораблями, 8 фрегатами и двумя дюжинами каботажных судов. Когда Спарре ему предложил совместно напасть на русский флот, Норрис объявил, что он прислан лишь для защиты шведских берегов, но все-таки тоже пошел на Ревель. Нападение на стоявшие там семь русских линейных кораблей и 20 галер оказалось из-за сильных сухопутных укреплений весьма рискованным. Через 3 недели оба флота снова пошли в Даларё, чтобы пополнить запасы провизии, которые Норрис не пожелал принимать перед Ревелем, хотя Спарре ему предлагал вызвать туда транспорты.
   Эта вялая морская демонстрация нисколько не устрашила Петра; он послал свой многочисленный галерный флот под начальством князя Голицына к Аландским островам, а небольшой отряд к берегам Ботнического залива до Умео. Союзный англо-шведский флот бездействовал у входа в Стокгольмские шхеры; Норрису было предписано «защищать шведское побережье, но избегать боя с русскими» – другими словами ни один из противников не должен был победить другого. Англичане главным образом стремились установить в Балтике равновесие сил. Швеция поэтому не рисковала высадить войска в Лифляндии.
   Швеция не побоялась даже больших вооружений своего единственного противника в 1721 г. В мае генерал Ласси выступил с галерным флотом. От Гефле до Умео побережье было снова опустошено, чему не препятствовал Норрис и Спарре, спокойно стоявшие у входа в Стокгольмские шхеры. Петр хотел даже высадиться на Готланд, его фрегаты уже крейсеровали в северном море; но Англия пока еще производила демонстрации.
   Наконец Швеция изнемогла; после долгих переговоров 30 августа был заключен Ништадтский мир (около Або). Швеция окончательно уступила России: часть Карелии с Выборгом, Ингерманландию, Эстляндию, Лифляндию; за последнюю царь должен был уплатить 2 миллиона рублей. Финляндия почти целиком была уступлена шведам.
   Петру был поднесен Сенатом чин адмирала, позднее титулы «Императора России» и «Великого». Он был немедленно признан императором одной только Пруссией, Швеция и Голландия его признали в следующем году; германский император признал в России Императорский титул лишь в 1747 г., Франция в 1755 г., Испания в 1759 г., Польша в 1764 г. Победа блестяще, но своеобразно была отпразднована в Петербурге и Москве; Петр Великий при салюте проезжал по улицам, как триумфатор, в санях, изображавших корабль. Цель его была достигнута, он пробил России дорогу к морю, привел свое государство в более тесное соприкосновение с Западной Европой, создал армию и большой флот.
   Швеция за войну потеряла: 20 линейных кораблей, 5 фрегатов и много дюжин мелких судов; для оставшихся 28 линейных кораблей не хватило личного состава. Подобным же образом в 1721 г. дело обстояло и в датском флоте, по отношению к материальной части несмотря на значительную прибыль в судах; но личный состав этого флота имел боевой опыт и был многочисленен; во время своего расцвета этот флот насчитывал 46 линейных кораблей и 200 мелких судов с 32 тысячами команды; теперь оставалось только 25 линейных кораблей и т. д.
   Оба неприятельских флота, как видно, нанесли друг другу тяжелые потери. Зато русский флот остался хозяином на море: dominium maris baltici переменила своего властелина. Теперь русский флот насчитывал: 48 линейных кораблей и несколько сотен мелких судов различных рангов. 28 тысяч человек команды были подчинены 10 адмиралам, из коих много было иностранцев. С 1703 до 1722 гг. вступило в строй 80 линейных кораблей и 300 галер. В 1716 г. Петр основал морскую академию, в которой обучалось 300 дворян; в 1718 г. он основал яхт-клуб.

Итоги Северной войны

   Конец обеих одновременных войн в Европе ввел два новых сильных государства в континентальную политику Европы: Англию и Россию. Но в то время как Англия беспрепятственно вступала в роль первой морской, колониальной и мировой державы, все усиливавшееся русское государство оставалось исключительно только сухопутной державой, несмотря на то, что Великий Царь вложил в купель молодой империи сильный флот.
   В Балтийском море однако же Россия заняла место Швеции, а также и Дании; Польша с громадной быстротой шла навстречу своем упадку. Второму, как бы мгновенно создавшемуся государству – Пруссии суждено было стать одной из наиболее опасных соперниц царя. Эти оба государства, вместе с Англией, заставили значительно переместиться центр тяжести политики, долгое время до того покоившийся в римско-католическом мире Западной Европы.
   Несмотря на то, что в настоящем труде уже неоднократно говорилось о влиянии морской силы на военные действия – даже безмолвном, мы напомним о нем вкратце еще раз, так как в исторических трудах почти о нем не говорится. О стремлении Петра Великого к морю и деяниях Торденскельда обыкновенно упоминается лишь вскользь, а об английском флоте и его громадном влиянии почти вовсе ничего не говорится.
   Однако мы видели, что именно последний своей безмолвной работой и своевременным появлением там, где это было нужно, неоднократно разрушал дальновидные планы царя. Тот же флот в Балтийском море упорно не давал развиться и удержаться какой-либо другой сильной державе. Преобладание мало производительной и бедной Швеции в Балтийском море при незначительном распространении шведской активной торговли, не слишком беспокоило Англию. Но если бы вновь созданное российское государство взяло в свои руки торговлю сырьем, доставляемым из внутренних областей России и Польши, то, вероятно, монополии Англии и Голландии пришел бы конец. Длительная война могла быть приведена к определенному и положительному концу только лишь благодаря выступлению морской силы, т. е. флотами датским, русским и, наконец, английским.
   Великая Северная война в морском отношении имела много общего с войной за испанское престолонаследие; хотя большие флоты часто находились близко друг от друга, все же не было ни одного значительного морского боя. Флоты и здесь находились совершенно под влиянием армии; особого внимания заслуживают лишь многочисленные сражения у побережий и в шхерах. Повсеместно пышно цвела каперская война.
   Один лишь Петр Великий всегда действовал стратегически правильно; он оперировал очень осторожно со своими молодыми и неопытными морскими силами; он их пускал в ход лишь тогда, когда можно было ожидать верных успехов; он защищал свой галерный флот линейным флотом, свои силы он всегда держал сосредоточенными; он имел всегда перед глазами одну лишь свою великую цель – сохранить России прибалтийские провинции. Швеция и Дания все время преследовали только второстепенные цели; никогда они не ставили себе первейшей задачей полное уничтожение неприятельских морских сил; всегда они довольствовались частичными успехами, цепляясь лишь за второстепенные операции. Шведы и датчане надеялись победить врага, захватывая его укрепленные пункты; на море дрались лишь тогда, когда без этого нельзя было обойтись. Морские бои служили лишь самозащитой, они никогда не были самостоятельной или главной целью. Победителем считал себя тот, кто не был уничтожен. Вовсе не старались брать или уничтожать неприятельские корабли, более интересовались захватом неприятельских областей. О борьбе за господство на море почти не думали.