Штенцель Альфред. История войн на море с древнейших времен до конца XIX века

   Дислокация английских морских сил была нижеследующая:
   1) Дин был отправлен с эскадрой в Доунс, чтобы поддержать морские сообщения.
   2) Пофам держался Плимута, дабы обезопасить Канал от морских разбойников.
   3) Аскью находился у Дублина, чтобы действовать против Ирландии и держать канал Св. Георгия открытым.
   4) Блэк сам направился против Руперта (18 апреля 1649 г.); пятидесяти лет он начал морскую службу как главнокомандующий.
   В результате морские разбои были прекращены, английские воды стали безопасны для английской торговли; английский флот начал грозить чужим морским сообщениям, особенно голландским.
   Блэк заблокировал эскадру Руперта, который, занимаясь разбоями, прошел мимо островов Сцилли в Ирландию; лето он провел в Кинзале, близ Корка, где дезертировало много матросов. Когда Кромвель принял командование и стал приближаться к городу, Руперт воспользовался тем, что эскадра Блэка рассеялась из-за бури, и прорвался в Лиссабон; там он получил поддержку и смог исправить свои суда. Весной 1650 г. Блэк блокировал Лиссабон; он имел приказание уничтожить Руперта даже в иностранном порту, хотя бы вместе с находящимися в нем иностранными судами. Кроме того, Блэку была поручена защита английских интересов, заключение торговых договоров и т. п. Блэк в течение нескольких месяцев держал устье Таго в тесной блокаде, ведя в то же время с португальским королем переговоры о выдаче Руперта; он захватил возвратившийся осенью из Бразилии флот – в бою был потоплен неприятельский флагман. Португальцы не могли долго выдерживать этой блокады, приносившей им громадные убытки; король был вынужден заставить Руперта выйти в море и запросил мира, который ему был дарован на крайне тяжелых условиях. С тех пор Португалия подпала под английское влияние.
   Руперту удалось благополучно прорваться; он ушел в Средиземное море и в Малаге сжег шесть английских купеческих судов. Блэк последовал за ним – первый английский адмирал в Средиземном море со времен крестовых походов. Он нашел корабли Руперта в Картагене, но оба принца отсутствовали. Когда испанское правительство отказало ему в содействии, Блэк вошел в гавань и уничтожил суда противника.
   Затем Блэк блокировал обоих принцев в Тулоне и потребовал их выдачи, грозя французскому адмиралу примером Картагены. Последний заставил принцев выйти в море, но всячески им содействовал; они благополучно прорвались и, занимаясь корсарством, направились в Вест-Индию, где Мориц погиб во время урагана. Руперт вернулся, о нем речь еще будет впереди.
   На обратном пути в Англию Блэк захватил еще 4 французских корабля в виде компенсации за оказанную неприятельскому флагу защиту. На родине его после 20-ти месячного отсутствия встретили с энтузиазмом. Англия, которая за несколько лет до этого не могла защитить побережья от морских разбойников, пришла, наконец, к осознанию своего могущества. Идущее твердо к намеченным целям новое правительство быстро покончило с бывшими во флоте непорядками, установило строгое, но справедливое и заботливое отношение к личному составу и поставило флоту твердо намеченные цели. Наибольшую пользу последнему принес человек, поставленный во главе его, исключительно подходящий к своей должности. Хоть и не специалист в морском деле, он сумел к себе приблизить людей знающих и честных и всегда охотно слушал их совета. Блэк решал поставленные ему задачи в военном и дипломатическом отношениях с таким успехом и притом так энергично, что держал в страхе целые королевства, заставляя все нации смотреть на английский флаг с боязнью и уважением.
   Летом и осенью 1654 г. Блэк завоевал укрепленные роялистами Норманские острова и Сцилли, ставшие опасным гнездом корсаров. Он не вступал ни в какие переговоры, а нападал с отменной смелостью и настойчивостью. Против замка Сен-Мориц он впервые применил, с большим успехом, несколько фрегатов, с громадным трудом проведенных по узкому фарватеру. До того времени бой деревянных кораблей с каменными крепостями считался безнадежным.
   При рассмотрении морских войн последних десятилетий бросается в глаза появление новых, более действенных способов их ведения. Войны не только проводятся планомернее, по заранее тщательно продуманным планам, но почти всюду видно характерное стремление перенести театр военных действий к берегам неприятеля, найти неприятеля у его базы и не дать ему возможности оттуда выйти. Еще в период мира или, вернее, незадолго до начала войны посылают эскадры к неприятельскому побережью, старясь завладеть господством на море сразу после объявления войны.
   В связи с этими чисто военно-стратегическими примерами мы видим стремление новых морских держав всячески вредить торговым морским сообщениям двух некогда сильнейших морских держав юго-запада Европы. Интересно мнение английских морских вождей, что выдвижение флота к берегам противника является лучшей защитой своей страны от вторжения неприятельских войск. Сэр Уолтер Рейли считал, что господствующий на морях господствует над мировой торговлей, господствующий же над мировой торговлей господствует над богатствами мира и, следовательно, над самим миром.
   Во времена республики под руководством Кромвеля англичане энергично работали над усилением флота. Прежде всего занялись судостроением. В 1648 г. из 75 военных судов 22 были более 1000 тонн и 8 более 800 тонн. 60 судов было выстроено до 1654 г.; еще до 1660 г. 12 кораблей были куплены. Около 100 судов, взятых у неприятеля, вступили постепенно в состав флота; особенно много их было захвачено в течение первой англо-голландской войны.
   Корабли, в основном, все же были небольшие, хотя самые крупные строились уже двухдечными. Лишь у 4 наибольших (свыше 1000 тонн) вооружение состояло из 60-80 орудий, 45 судов (от 400 до 800 тонн) имели на вооружении по 36-52 орудия.
   Мало мореходные и неудобные для маневрирования из-за своей неуклюжей постройки суда были небезопасны в свежую погоду; они служили более для устрашения неприятельских торговых судов, чем для морского боя в сомкнутом строю. С 1651 г. их стали разделять на 6 классов, главным образом, в зависимости от числа орудий.
   Лишь первая англо-голландская война дала большой толчок развитию военно-морского искусства.

Глава V. Первая англо-голландская война 1652-1654 гг.

 

   Прежде, чем рассмотреть военные действия, следует сначала ознакомиться с тем театром, на котором разыгрались три англо-голландские войны, без знания которого они не являются вполне понятными. Он простирался от входа в Канал до линии, проходящей от Фрисландских островов к английскому восточному побережью, несколько севернее Ярмута, примерно на запад.
   Из 15 больших сражений, имевших место в отечественных водах в течение всех трех войн, два разыгрались в западной части Канала и два – северо-восточнее Шотландии; все остальные – на пространстве между линиями Тершелинг-Кромер и Гринэ-Денженес (мыс Gris-Nez на французском берегу), следовательно, в Дуврском проливе и в юго-западном углу Северного моря, в суживающейся в виде воронки части, в так называемых Гоовдах.
   Это сравнительно небольшой район, богатый отмелями у обеих прибрежий и переменными течениями. Он простирается от 50,5 градуса – 53,5 градуса северной широты и имеет наибольшую длину около 200 миль по направлению NOO.
   Несколько других расстояний:
   От Текселя до Ньпорта – 130 миль.
   От Текселя до Ярмута – 110 миль.
   От Ярмута до устья реки Маас – 95 миль.
   От Ярмута до устья реки Шельды – 95 миль.
   От Северного Фореланда до устья реки Маас – 100 миль.
   От Северного Фореланда до устья реки Шельды – 800 миль.
   От Северного Фореланда до устья реки Темзы – 40 миль.
   От Северного Фореланда до Дюнкирка – 40 миль.
   От Южного Фореланда до Гринэ – 18 миль.
   Ширина фарватеров между наиболее выдвинутыми в море мелями:
   Между Галлопером и Северным Гиндером – 22 мили.
   Между Гудвином и Рюйтингеном – 22 мили.
   Между Западным Гиндером и банками у берегов Фландрии – 14 миль.
   Дуврский пролив стеснен двумя отмелями в его середине, так что он имеет три прохода шириной в две, шесть и восемь миль каждый. Вся длина банок впереди устьев Мааса и Шельды и Фландрского побережья около 100 миль, при наибольшей их ширине 25 миль (Остенде), уменьшающейся на север и на юг приблизительно до 10 миль. Перед Гельдером около Текселя банки удалены от побережья всего на пять миль.
   Перед юго-восточным побережьем Англии расстояние банок от берега, не считая устья Темзы, сплошь наполненного отмелями; только северо-восточнее Ярмута мели расположены значительно дальше от берега. Наиболее удалена банка Галлопер.
   Важнейшие мели у голландского побережья, считая от севера к югу (за исключением банок в устьях рек):
   Шувен – перед устьем реки Маас;
   Гиндер – наиболее выдвинутая в море;
   Банка Рюйтинген – самая южная;
   Сандетти – между последними и Гудвином.
   Между перечисленными банками и берегом имеется еще много отмелей. У английских берегов следует отметить около устья Темзы:
   Банки Габбард – наиболее северные;
   Галлопер – посередине перед Темзой;
   Кентиш-Кнок – посередине перед Темзой;
   Южнее Доунского рейда – Гудвинские мели.
   У английского берега, тянущегося с севера на юг, нет островов. У голландского берега: на севере острова Тершеллинг, Влиланд, Тексель; посередине, перед реками Маас и Шельда: Воорон, Гере, Шувен, Валхерен. На английском побережье всего одна бухта, образуемая устьем реки Темзы, свыше 40 миль шириной и столько же в глубину; голландский берег не имеет бухт. Оба берега в северной части низменные, покрыты дюнами; лишь южнее Темзы встречаются очень высокие берега (до 180 метров), также как и на противоположном берегу. Море в течение веков изменило очертания берегов. В 1421 и 1530 гг. у устьев рек Маас и Шельда были сильные наводнения, сделавшие большие прибрежные участки земли добычей моря. И наоборот: части морского дна оголились, как например, у Дамме и Слюйса на юге; последний теперь в четырех милях от берега, а еще в 1300 г. находился у самой воды. Солебэй (Southwold-Bay) на английском берегу была раньше бухтой.
   Полтораста дождевых дней в году, почти постоянно пасмурная погода, туманы и т. п. чрезвычайно затрудняют плавание в этих водах среди банок, мелей и низких берегов. Весной господствует N и NO, летом S и SW, осенью SW и N. Зимы, а также март и ноябрь, обильны штормами.
   Приливные и отливные течения весьма значительны, особенно у устьев Темзы. Они сменяются регулярно, так что при плавании это необходимо принимать в расчет; лишь сильные ветра нарушают их регулярность. Конечно, триста лет тому назад эти течения не были так изучены, как теперь. Для лоцманов и постоянно плавающих в этих водах требуются исключительные знания местных условий, какими в совершенстве овладел, например, Рюйтер. Тогда не существовало, конечно, таких прекрасных карт, какими мы теперь пользуемся.
   Большинство голландских банок и мелей длинны, узки и тянуться, равно как и фарватеры между ними, почти параллельно берегу. У английского побережья все иначе: там отмели круто поднимаются со дна, из-за чего к ним трудно подойти, определяясь по лоту; глубины на банках обычно не превышают 15-20 футов, на многих они равны 5-10 футам.
   Из всего сказанного видно, какие необычайные затруднения представляло ведение войны в Гоовдах, однако же, тем не менее, посадка отдельных судов на мель была явлением исключительным, а случаев посадки эскадры на мель никогда не бывало. Эскадры, застигнутые штормом на якоре, всегда либо успешно отстаивались, либо успевали выйти в море, чтобы на быть снесенными на отмели. С другой стороны, мели в шторм и сильное волнение могли служить надежной защитой. Еще одно затруднение при плавании в этих водах заключается в громадном количестве судов, скапливающихся там сотнями.
   Защита голландского побережья облегчена отмелями, непосредственно за которыми расположены устья рек и гавани. В военное время, когда сняты навигационные знаки и не горят маяки, было очень рискованно приближаться к берегам и к находящемуся там неприятелю. Расположенный за банками обороняющийся флот может в любой момент воспользоваться удобным случаем для нападения на врага, погоня же за ним была крайне затруднительной.
   Высадка войск также чрезвычайно трудна из-за расположенных на севере и юге банок: флот может подойти близко к берегу только между Гельдером и Гек (на протяжении 60 миль), где в тихую погоду возможна высадка десанта, который себе сразу же найдет надежное прикрытие в дюнах. Острова, в свою очередь, могут успешно служить местом высадки. Между банками, особенно в устьях рек, сильные приливные и отливные течения сильно мешают высадкам.
   На английском берегу севернее Темзы и в самом ее устье наблюдается то же самое; зато высокое и крутое побережье на юге не допускает вовсе высадки, которая уже на самом берегу встретит большие препятствия.
   Выдающееся положение, которого добилась Англия за два года благодаря Блэку, дало повод к поединку между двумя могущественнейшими морскими державами того времени. Действительная причина войн крылась не в стремлении расширить свои владения – на берегу оба государства не имели общих интересов, и Англия в те времена почти не владела колониями – не в каких-либо союзах с другими державами, а исключительно в морской торговле и в необходимости померяться силами на море. Явное доказательство тому, насколько морская торговля при нормальных условиях зависит от морского могущества страны, насколько она является руководящей для создания морской силы и, следовательно, морской политики государства, которое преследует реальные и здоровые цели.
   Характерно, что эти войны были проведены исключительно на море, что это были чисто морские войны.
   Мэхен начинает свое сочинение со второй англо-голландской войны. Мне же кажется пробуждение английского флота от своего полувекового летаргического сна, переход от почти бесцельного, сонливого состояния к самой интенсивной боевой деятельности, особенно поучительным, поэтому бегло опишу первую англо-голландскую войну, хотя в тактическом отношении она интересна, может быть, меньше чем две последующие.
   Причиной войны была широко распространившаяся по всем морям торговля голландцев, вытеснившая таковую всех других государств. Торговый оборот Голландии превосходил оборот Англии в пять раз. Голландский рыбный промысел в столько же раз превосходил английский до 1636 г., когда Карл I изгнал голландскую рыболовную флотилию из трех тысяч судов, занимавшуюся сельдяным промыслом у самого английского берега. Потом он снова разрешил ловлю сельдей, но за очень высокое вознаграждение; во времена революции это соглашение было оставлено без внимания. Уже в 1654 г. посланники были отозваны. Кромвель понимал приведенное выше изречение Рейли. К этому надо прибавить также следующее: 1) голландцы объявили торговлю со своими колониями и т. п. монополией; корабль под иностранным флагом они считали призом; 2) победа Тромпа над испанцами на Доунском рейде, следовательно, в английских водах, оставила глубокую обиду в сердцах англичан; 3) гордая своим морским могуществом нация не могла отнестись равнодушно к успехам голландцев в борьбе с Дюнкиркскими корсарами.
   Играла, следовательно, роль как коммерческая, так и чисто военная ревность. Кромвель заявил категорически, что Англия не потерпит появления без ее соизволения флагов других держав в мировом океане.
   Эта ревность выразилась в «Навигационном Акте», изданном в октябре 1651 г., который разрешал торговлю с Англией только на английских судах или на судах государств, из которых этот товар вывозился, причем в последнем случае эти суда должны были идти прямо в Англию, без захода в какие-либо промежуточные порта. Командиры и, по крайней мере, три четверти команды должны были быть англичанами. Суда, не соблюдающие этого акта, подлежали конфискации. В таком же роде были постановления, касающиеся торговли с колониями и рыбного промысла. Тем же актом запрещалась иностранцам прибрежная торговля, а пошлины в некоторых случаях были повышены.
   Лишь в 1854 г. этот навигационный акт был окончательно отменен; в течение времени он подвергался изменениям, благодаря различным международным соглашениям. Сперва он был Англии в некоторых отношениях убыточен, но впоследствии сделался одним из главных источников ее могущества.
   Казалось бы, что акт этот касался всех стран; на самом же деле он был направлен почти исключительно против Голландии, в руках которой была сосредоточена большая часть торговли того времени; голландские порты был самым значительным складочным местом мировой торговли.
   Чтобы удовлетворить свою военную ревность, англичане восстановили дерзкое требование прежних времен (эдикт короля Иоанна 1202 г.), чтобы в английских водах все суда спускали свои флаги и марсели перед английским флагом. Даже целые эскадры должны были таким образом оказывать почести одному английскому военному кораблю. Что значило «английские воды» – никогда не было определено точно; во всяком случае, это было понятие очень растяжимое, так как англичане к нему причисляли все Северное море, Канал, Бискайский залив и большую часть Северо-Атлантического океана.
   Кроме этого, английское правительство выдавало частным судам каперские свидетельства, чтобы получать удовлетворение за свои мнимые убытки, чем наносило громадный вред голландской торговле. На основании навигационного акта Англия начала повсюду захватывать голландские суда, что, конечно, вызывало со стороны Нидерландов ответные меры.
   Начались переговоры между обеими державами, так как Нидерланды немедленно опротестовали действия англичан – но бесполезно; на карте стояло будущее обеих стран, и решать тут могла только вооруженная сила.
   Поэтому Голландия заблаговременно принялась готовиться к войне. Со временем Оснабрюкского и Мюнстерского мира она содержала в боевой готовности 40 кораблей, к которым в 1651 г. было прибавлено еще 36. 3 марта 1652 г. голландским правительством было постановлено вооружить еще 150 коммерческих судов, по крайней мере, с 28-30 орудиями и 110 человеками команды. Всего планировалось вооружить 226 кораблей. Но голландский флот так и не получил их полностью: не хватало денег для их найма, вооружения и людей для комплектования.
   Чтобы правильно судить о последующих событиях, нужно сравнить оба флота. Для этого нельзя ограничиться подсчетом количества судов и команды обеих сторон, следует принять во внимание также и их организацию, поскольку она влияла на ход событий.
   Соединенные Провинции не были крепко сплоченным государством, с единым правлением или сильной центральной властью. Общие интересы провинций подлежали ведению «Генеральных Штатов», то есть собранию депутатов от каждой провинции. Только опасность войны заставляла их действовать сообща. При сильно выраженной самостоятельности и независимости населения сказывался недостаток в общегосударственных финансах. Каждая провинция действовала самостоятельно, чтобы собрать предписанную ей Генеральными Штатами часть денег, судов и команд, что вызывало массу лишней переписки и волокиты. Каждая из пяти провинций имела свое адмиралтейство, управлявшее своими судами. Следовательно, во главе флота стояло 5 самостоятельных учреждений, над которыми не было единой власти. Этот недостаток сознавался многими. Существовала партия, желавшая его устранить; но к большому вреду для страны, тут были замешаны и личные интересы. Оранский дом хотел добиться верховной власти; противодействие он встречал, главным образом, в олигархиях главных городов, за которыми стояло большинство в Генеральных Штатах. Обе партии ожесточенно враждовали; из числа республиканских вождей Ольденбарневелт был казнен в 1618 г. по наущению Морица Оранского, позднее де-Витт с братом были убиты чернью (в 1672 г.). В рассматриваемое время направление Оранского дома было руководящим, из-за чего армия и флот оставались без верховной военной власти. Подобные разногласия имели и чисто внешние проявления, как, например, споры о кормовом флаге. Похоже, в течение всей этой войны военные суда ходили под оранжево-бело-синим флагом, несмотря на настойчивые требования Генеральных Штатов заменить оранжевый цвет красным.
   Следствия всего изложенного:
   1) Сооруженные различными провинциями суда были не одинаково построены, вооружены и укомплектованы, следовательно, трудно соединимы в эскадры.
   2) Не было хороших верфей для военного судостроения и запасов; вооружение судов оставляло желать лучшего, исправления делались недостаточно быстро.
   3) Личный состав, сам по себе прекрасный, не был однообразно обучен, не обладал прочной спайкой, которая дается совместным плаванием в эскадре; в Голландии это особенно сказывалось на вооруженных купеческих судах, которым часто не доставало команды.
   4) В офицерской среде не было развито чувства товарищества и воинской чести; отсутствие тактической подготовки в эту войну еще не так сказалось.
   5) Главнокомандующий избирался Генеральными Штатами, отсюда мелкие интриги и соперничество между провинциями, доходившие до личной неприязни и влиявшие на ход военных событий; на войне взаимная поддержка частей зависит, прежде всего, от усердия начальствующих лиц.
   6) Не было высшего военного руководства, которое не только давало бы целесообразные директивы, но и заботилось о нуждах и запасах флота; с уничтожением должности штатгальтера отпала и должность генерал-адмирала, благодаря чему отдельные адмиралтейства снова сделались самостоятельными.
   7) Не хватало nervus rerum ведения войн (особенно морских) – денег для усиления и содержания в исправности флота; они поступали неисправно, и не было инстанции, которая могла бы регулировать этот вопрос.
   Недостаткам высшего командования надо приписать то, что голландский флот уступал английскому в боевой силе и тактическом однообразии. Уже упоминалось о более легкой постройке (недостаточная защита) и малой осадке (невозможность ходить круто) голландских судов; следует еще учесть их меньшее число, меньший калибр орудий, и меньшее число команды. Наступательная сила голландских судов, следовательно, была слабее английских. Кроме того, голландские суда, из-за своих обводов, были более, чем английские, подвержены качке, что влияло на меткость стрельбы.
   В марте 1651 г. у Англии: 13 кораблей с 36-50 орудиями, 12 кораблей с 40-50 орудиями, 28 кораблей с 30-40 орудиями (число команды 100-600 человек).
   В марте 1653 г. у Голландии: только один корабль с 54 орудиями (единственный голландский двухдечный Brederode), 14 кораблей с 40-46 орудиями; число мелких судов было больше, чем у англичан, но почти все они были перевооруженные купеческие суда; 42 корабля с более чем 30 орудиями, 92 с более чем 20 орудиями, 5 с более чем 14 орудиями – всего 154 корабля против 110 английских.
   Но уже к концу того же 1653 г. английский флот обладал 58 судами с более чем 40 орудиями и 43 судами с 30-40 орудиями (фрегаты), тогда как у Голландии было всего 15 кораблей с более чем 40 орудиями (следовательно, четверть) и 14 с 30-40 орудиями (следовательно, одна треть), тогда как сумма голландских судов (154) все еще превосходит таковую английских (131). Наибольшее количество судовой команды у голландцев – 250, а у англичан – 600.
   С полным основанием Тромп доносил в Генеральные Штаты, что он предпочел бы 60 настоящих боевых судов 100 своим. Одни крепко построенный и хорошо вооруженный корабль превосходит свой силой более чем на половину корабль меньших размеров и более легкой постройки. К тому же меньшее число судов легче держать в порядке и легче вести бой, особенно при громадном количество судов того времени.
   Итак, все голландские суда были очень легко построены, под парусами они ходили хуже английских, так как были менее поворотливы и их сильно сносило вследствие небольшой осадки и широких, неуклюжих обводов.
   Вооружение было сравнительно слабым, как по количеству орудий, так и по их калибру; вооруженные купеческие суда по силе уступали военным.
   Заботы, проявленные Яковом и Карлом I о техническом улучшении флота, принесли плоды. К этому теперь прибавилось строгое, разумное, единое правление, которое готово было использовать, в случае надобности, все силы и средства страны. Единая центральная власть, соединявшая в себе высшее командование и управление флотом, руководимая немногими, но образованными, способными и серьезными людьми с дельными помощниками, поэтому быстро и точно работающая; уменьшение числа служащих и точное разграничение их обязанностей; изобилие денежных средств; работоспособные верфи, полные магазины, быстрая и аккуратная постройка новых судов, набираемый в Англии в случае надобности насильно, по приказанию правительства, личный состав (в 1652 г. с16000 человек число команды было увеличено до 30000; в Голландии команды набирались из добровольцев); лучшее обучение команды, главным образом, стрельбе; во главе флота – лучшие генералы и адмиралы страны (Аскью, Пенн, Лаусон); флот и морская политика страны в руках смелого и решительного правительства, понимающего значение морской силы – вот, в общих чертах, картина того, чем был английский флот по сравнению с голландским.
   Если бы Генеральные Штаты правильно поняли положение дел, то они, несмотря на английскую провокацию, обождали бы с началом военных действий; но перемена, происшедшая в английском флоте, была столь внезапна, что лишь война принесла с собой убедительные доказательства.