Агаев Самид Сахибович. Седьмой совершенный

   - Аудиенция закончена.
   Абу-л-Хасану удалось ускользнуть от взгляда Али ибн Иса. Он отправился на поиски Муниса. В одном из переходов кто-то тронул его за рукав. Обернувшись, он увидел евнуха.
   Мунис сказал:
   - Халиф готов рассмотреть доказательства.
   - Доказательства будут, - ответил Абу-л-Хасан и зашагал обратно в мусалла, где его ожидали Ахмад Башир и Имран.
   Внешне невозмутимый, он едва удерживался, чтобы не подпрыгнуть от радости. Самым нелепым в этой ситуации, учитывая восторг Абу-л-Хасана, было то, что никакими доказательствами он пока не располагал, но на том уровне, на котором он собирался действовать, самым главным было то, чтобы тебя согласились выслушать. События последних дней, их совокупность с появлением бывшего начальника полиции и его подручного, - все это Абу-л-Хасан расценил как знак свыше, поэтому он так легко согласился на предложение Ахмад Башира, иначе никакие деньги или уговоры не заставили бы его злоупотребить своим положением. В случае неудачи его действия были бы расценены как государственное преступление со всеми вытекающими последствиями как-то конфискация имущества, казнь и предание позору его честного имени.
   - Вон он идет, - сказал Имран.
   Ахмад Башир повернул голову. Абу-л-Хасан шел прямо по лужам, не разбирая.
   - Торопится, - заметил Ахмад Башир.
   Подойдя к ним, Абу-л-Хасан спросил:
   - Вы видели ал-Фурата? Куда он направился?
   Имран показал на хвост удаляющейся процессии. Ал-Фурата сопровождало около двухсот человек одних телохранителей, выступавших с обнаженными мечами, это не считая секретарей, помощников и прочих слуг.
   - Вот почему он ворует в таких масштабах, ведь каждому из свиты надо заплатить какое-нибудь жалование.
   - У Назука свита была больше, - завистливо сказал Ахмад Башир.
   - Назук - известный щеголь, как всякий выскочка из низов. Он полон спеси и чванства.
   - Неужели никто не может указать им на это, - спросил Имран, - к чему это пускание пыли в глаза и высокомерие? Ничего кроме озлобления, у окружающих это не может вызвать.
   Абу-л-Хасан горько усмехнулся.
   - Как-то раз я отправил своего помощника Абу-л-Фараджа к вазиру Али ибн Иса со срочными документами. На одной из улиц путь ему преградил Назук со своей процессией. Перед ним прошло более пятисот слуг с церемониальными свечами и столько же факельщиков. Он вынужден был стоять почти до рассвета, пока они не прошли. Когда он добрался до дворца, вазир уже уехал, Абу-л-Фарадж последовал за ним в мусаллу, но не смог подойти из-за толпы вокруг него. Та же картина была у резиденции. И лишь дома у вазира он смог выполнить мое поручение. Али ибн Иса был недоволен опозданием, и Абу-л-Фарадж поведал о том, что с ним случилось и как преградило ему дорогу шествие Назука. Но когда закончил, то пожалел, что слишком возвеличил дело, так как вазир недолюбливал его и был нехорошего мнения о нем, будучи сам человеком строгих правил и бережливым, он порицал расточительность. Абу-л-Фарадж испугался, что этот разговор дойдет до Назука, и тот воспримет его как донос и подстрекательство. В этот момент вошел Назук, поцеловал руку вазира и встал перед ним. И что вы думаете, сказал ему вазир? Он сказал: "Да продлит Аллах твою жизнь Абу Мансур! Да умножит он государственных мужей, подобных тебе. Воистину своим торжественным выездом сегодня, как поведал мне Абу-л-Фарадж, ты украсил державу и ислам. Отправляйся сейчас же себе во дворец, устрой прием, и народ прославит тебя".
   После приема Абу-л-Фарадж вышел и увидел Назука, который сидел в помещении хаджибов. Он вскочил со стула, бросился навстречу, поцеловав в лоб, и стал всячески благодарить за оказанную услугу.
   - Вот такова логика наших государственных мужей, - сказал Абу-л-Хасан.
   - Будь ты проклята во веки веков, - сказал Ахмад Башир.
   - Это вы о ком, - удивился Абу-л-Хасан.
   - О своей жене, - пояснил Ахмад Башир.
   - Аминь, - отозвался Имран.
   - Он отправился домой, - сказал Абу-л-Хасан.- Идите за ним, посмотрите, где он живет, рассмотрите дом как следует. Я иду на службу. Вечером, как стемнеет приходите ко мне домой, и мы все обсудим.
   Вернувшись в присутствие, Абу-л-Хасан затребовал из архива агентурные донесения за 296 год. Какая-то догадка брезжила у него в голове. Что-то послепоявилось на ал-Фурата, после событий дворцового переворота. Весь день Абу-л-Хасан провел, просматривая документы, и к вечеру наткнулся на донесение. Агент сообщал: "После восстания Ибн ал-Мутазза я вместе с ал-Фуратом, находясь во дворце халифа, определил основные статьи расхода на жалование войскам и дал распоряжение о выплате. Когда с этим было покончено, вазир сел в свой таййар, и направился к каналу ал-Му'алли. Прибыв туда, он крикнул: "Стой". Матросы причалили к берегу, и вазир обратился ко мне: "Дай указание казначею Абу Хорасану, чтобы он доставил мне еще семьсот тысяч динаров, которые занесены в книгу, как жалование войскам и должны быть распределены среди них". Я сказал про себя: "Разве мы не определили все статьи, что означает эта дополнительная надбавка?" - однако выполнил, что он велел. Он подписал распоряжение, отдал его слуге, сказав при этом: "Не отступай ни на шаг от казны, пока не доставишь деньги в мой дом". Деньги были доставлены, вручены его казначею и я заметил, что все денежные мешки были скреплены халифской печатью".
   "Дело за малым, - сказал себе Абу-л-Хасан, - раздобыть один из этих мешков".
   - Дело за малым, - повторил он вечером Ахмад Баширу и Имрану, проникнуть к ал-Фурату в дом и разыскать бамбуковый ящик.
   - Это будет сложно сделать, - задумчиво сказал Ахмад Башир. - Два дворца, огромный сад, ограда, полно охраны. Наверное, они дежурят круглосуточно.
   - Это так, - подтвердил Абу-л-Хасан.
   - Наверное, у вас есть люди среди прислуги его дома?
   - Проще будет попасть во дворец днем, - поглядывая на дверь, сказал Имран.
   - Как вы попадете во дворец - это ваша забота, - раздраженно ответил Абу-л-Хасан, - я свое обещание выполнил.
   От него не укрылся взгляд Имрана, но,увидев озабоченное выражение лица Ахмад Башира, он смягчился.
   - Мои люди не будут участвовать в этом деле. Я не могу рисковать. Кто-нибудь проболтается и ал-Фурат сотрет меня в порошок.
   Абу-л-Хасан развернул перед ними бумажный свиток.
   - Здесь нарисовано расположение комнат дворца ал-Фурата. Первый этаж второй этаж, третий этаж, кухня. Вход в подземелье - здесь, под лестницей, на первом этаже. Казна ал-Фурата должна быть в подземелье. Если вам удастся проникнуть в нее, посмотрите, есть ли там денежные мешки, опечатанные халифской печатью. Если есть, захватите для меня один, но не больше, чтобы это не бросалось в глаза.
   - А бамбуковый ящик? - спросил Ахмад Башир.
   - Я уверен, что он там, - ответил Абу-л-Хасан.
   - Как же мы оттуда выберемся, с ящиком? - удивился Имран.
   - Он небольшой, на самом деле это шкатулка, и вам не нужно выносить оттуда ящик, вам нужно вынести его содержимое. Возьмите с собой пустой мешок, бумага - она легкая. Честно говоря, я не представляю, как вы все это проделаете, но если удача будет сопутствовать вам, милости прошу ко мне, я помогу вам выбраться из Багдада, но не приходите днем.
   - Ну, мы, наверное, пойдем, - сказал Ахмад Башир, надеясь, что Абу-л-Хасан пригласит их на ужин.
   - Да хранит вас Аллах, - напутствовал их хозяин.
   Имран настоял на своем. Во дворец ал-Фурата они вошли средь бела дня. Караул у ворот был столь многочисленным, что на двоих, одетых по тогдашней моде придворных ал-Муктадира, обратил внимание лишь один человек. О безмятежность сильных!
   - Куда? - спросил гвардеец, стоявший на пути и вынужденный посторониться.
   - Письмо ал-Фурату, - бодро сказал Имран, протягивая караульному бумажный свиток.
   - Не сюда, - отмахнулся гвардеец, - в канцелярию несите.
   Дворец ал-Фурата походил на город. Вокруг сновали слуги, чиновники, полицейские, офицеры, повара, портные. Само здание окружал большой сад с прудом, над которым возвышался летний дворец, где помещались жены, родственники и дети вазира. Зал, в который они попали сначала, оказался залом питья. У стены стоял резервуар с водой. Ахмад Башир сразу направился к нему.
   - Плесни-ка мне, - сказал он малому, исполнявшему обязанности кравчего.
   Имран, негодуя, последовал за ним. После того, как Ахмад Башир влил в себя третью кружку, кравчий посмотрел на него с уважением.
   - Велика твоя жажда, - сказал он.
   - Если бы ты, парень только знал, насколько она велика. Где здесь кухня?
   - Туда, - показал кравчий.
   - А лестница на второй этаж?
   - В следующем зале.
   На кухню лучше бы они не заглядывали. От плывущего в воздухе запаха жаркого у них сразу свело желудки. Одна стена большого помещения представляла собой сплошной очаг, где на вертелах в ряд крутились полсотни баранов и множество разнообразной дичи. В противоположной стене были печи, в которых выпекался хлеб, а на печах стоявших в середине стояли дымящиеся котлы с супами и кашами.
   - Пойдем отсюда, друг, - грустно сказал Ахмад Башир, - я не могу вынести этого зрелища.
   У двери под лестницей,зевая,сидел всего всего один человек. Безмятежный. страж подземелья, видимо, руководствовался следующими соображениями: даже если кто-то осмелится тайком пробраться в казну, то уж вынести оттуда незаметно мешки с золотом будет очень сложно, учитывая то, что дом полон гвардейцев.
   - Эй, приятель, - сказал Ахмад Башир, трогая охранника за плечо, - иди пообедай, там тебя зовут.
   Сонливость и равнодушие сторожа как рукой сняло.
   - Во-первых, я уже обедал, - сказал он, поднимаясь, - а во-вторых, кто ты такой, чтобы здесь командовать?
   - Закрой нас, - шепнул Ахмад Башир Имрану.
   - Кто я такой, ты сейчас узнаешь, - пообещал охраннику Ахмад Башир.
   Толкая животом, он загнал беднягу под лестницу и после недолгой возни позвал дрожащего от волнения Имрана. Имран последний раз оглядел зал и убедившись, что на их действия никто не обратил внимания, нырнул под лестницу. На двери висел замок, ключ нашелся на поясе сторожа.
   - Вы его убили? - поинтересовался Имран, глядя на неподвижного охранника.
   - Да нет, стукнул слегка, - ответил Ахмад Башир
   Сторожа связали чалмой Имрана, засунули в рот кляп и, затащив в подземелье, бросили Дверь заперли изнутри. По узкой лестнице спустились вниз и остановились, вокруг была кромешняя темнота.
   - Поищи слева, а я справа, - сказал Ахмад Башир, - где-то должен быть факел.
   Имран пошарил по стене и наткнулся на древко.
   - Есть, - глухо сказал он.
   Ахмад Башир извлек кресало, и вскоре пропитанная нефтью тряпка вспыхнула, осветив сочащиеся сыростью стены.
   - Куда? - спросил Имран.
   - Куда, - повторил Ахмад Башир, - куда...Откуда я знаю, куда?
   Коридор раздваивался, уходя в разные стороны.
   Они стояли, не решаясь двинуться с места.
   - Не очень-то здесь уютно, - заметил Ахмад Башир.
   Какое-то воспоминание пробудилось в душе Имрана при этих словах. Коридоры пугали неизвестностью. Темнота и страх бездны прояснили его память.
   - Я разговаривал с Джафаром ас-Садиком, - сказал он.
   - Кто это такой? - спросил Ахмад Башир.
   - Шестой имам.
   - Откуда он взялся?
   - Не знаю, - неуверенно ответил Имран.
   "Начинается", - подумал Ахмад Башир. Вслух сказал:
   - Твои шутки, приятель, здесь, в подземелье не очень уместны.
   - Я не шучу.
   - Послушай, не пугай меня, мне и так не по себе.
   - Я разговаривал с Джафаром ас-Садиком, - упрямо повторил Имран.
   - Он что и сейчас здесь?
   - Нет, сейчас его нет.
   - Слава Аллаху. Пошли, хватит болтать.
   Ахмад Башир, держа факел в вытянутой руке, двинулся вперед. За ним Имран.
   - Влево или вправо пойдем? - спросил Имран.
   - Вправо, - ответил Ахмад Башир.
   - Почему?
   - Левая рука нечистая. Это не должно быть далеко.
   Через несколько шагов они действительно наткнулись на массивную дверь.
   - Кованная, - сказал Ахмад Башир, постучав по ней костяшками пальцев.
   Имран стал ковырять замочную скважину ключом от входной двери, но вскоре бросил это занятие.
   - Бесполезно, - сказал он, - на что, интересно, мы рассчитывали?
   - Отойди в сторону, юнец, - презрительно сказал Ахмад Башир.
   - Плечом попробуешь? - язвительно заметил Имран и посторонился.
   - Подержи факел.
   Имран принял факел. Ахмад Башир достал из рукава некий мешочек, развязал его и стал сыпать содержимое в замочную скважину.
   - Что это? - спросил изумленный Имран.
   - Китайский порошок, - деловито ответил Ахмад Башир.
   Когда порошок посыпался через край, он завязал и убрал мешочек. Достал отрезок промасленной веревки и затолкал один конец в отверстие.
   - Дай факел, а сам отойди. Дальше, дальше. Ложись.
   Сам подпалил веревку и, отбежав, бросился на землю рядом с Имраном. Несколько минут тишины и грохот, сопровождаемый вспышкой, сотряс своды подземелья. Ошарашенный и оглушенный, Имран поднял голову. Дверь в казну была открыта настежь. То место, где находился дверной замок, было разворочено.
   - Что это было? - спросил пораженный Имран. - Чудо?
   - Это чудо стоит дороже золота, - ответил Ахмад Башир, - один китайский мандарин заплатил этим выкуп за своего сына.
   Когда звон в ушах поутих, Имран сказал, указывая вверх:
   - Там могли услышать.
   Ахмад башир пожал плечами.
   - В любом случае времени у нас в обрез.
   Казна ал-Фурата представляла собой обыкновенную комнату, один угол которой был завален денежными мешками, а в другом стоял огромный деревянный ларь доверху заполненный всякими золотыми и серебрянными изделиями. Ахмад Башир поднял один из мешков, поднес к свету факела.
   - Халифская печать, - сказал он. - Интересно, сколько здесь?
   Имран пожал плечами.
   - Что-то я не вижу бамбукового ящика, - произнес он.
   - Верно, - спохватился Ахмад Башир, - я тоже не вижу. Но с другой стороны, зачем нам ящик, если здесь столько денег.
   Он спрятал мешок за пазухой.
   - Нельзя сворачивать с пути, - заметил Имран, - и потом мы же не воры.
   - Эх, - сокрушенно сказал Ахмад Башир, - прав ты, все равно с деньгами мы отсюда не выберемся. Уходим. Иди вперед.
   Имран, в последний раз оглядев комнату, вышел из казны. За ним, помедлив, последовал Ахмад Башир. У выхода Имран остановился, как вкопанный.
   - Я слышу голоса, сюда идут, - сказал он.
   - Ах черт, влипли, - выругался Ахмад Башир, - пошли сюда.
   Они свернули в левый коридор. Ахмад Башир бросил факел и затушил его ногой. Голоса приближались. Наши герои, держась за стены, стали быстро уходить вглубь.
   Через несколько минут место, где они только что стояли, осветил свет и чей-то голос сказал:
   - Вазир, вот сторож лежит связанный.
   Уверенный голос ал-Фурата произнес:
   - Скорее проверьте казну.
   Казначей подошел к двери и в ужасе произнес:
   - Вазир, здесь не обошлось без нечистой силы. Замок вырван, дверь порвана.
   Стоявший рядом с ал-Фуратом телохранитель сказал:
   - Вазир, видимо они ушли туда. Возьму людей пойду в погоню.
   - Не надо, - спокойно ответил ал-Фурат, - этот коридор кончается водой. Они вернутся, поставь здесь охрану. И вызовите мастеров, пусть починят дверь.
   Отдав распоряжения, ал-Фурат ушел. Несмотря на спокойный вид, он был встревожен. Чутье подсказывало ему, что это не простое воровство. Кроме того, его испугала дерзость, с которой действовали воры. Прорваться средь бела дня в казну, так могли действовать только люди имеющие высокого покровителя. "Али ибн Иса, - подумал он, - или эта сучка алчная, Ша'аб"
   В это время Ахмад Башир и Имран шли уже по колено в воде. Голосов не было слышно, тишину нарушали только всплески воды и тяжелое дыхание.
   - Кажется, за нами не гонятся, - сказал Имран.
   - Кажется, - злобно ответил Ахмад Башир, - черт дернул меня послушать этого прохвоста Абу-л-Хасана. В какой раз он меня подставляет. Вода уже по яйца, что дальше будет?
   - Идем дальше? - неуверенно спросил Имран.
   - А что, у нас есть выбор?
   Они двигались вперед еще некоторое время и остановились, когда оказались по пояс в воде.
   - Ты что-нибудь видишь? - спросил Ахмад Башир. - У тебя глаза помоложе.
   - Ничего, - ответил Имран. Он поднял руку и легко дотронулся до потолка. Дальше дороги нет, скоро я стукнусь головой в потолок. Это ловушка, для таких, как мы. Наверное, они прокладывали подземный ход до тех пор, пока не наткнулись на воду.
   - Скорее всего ты прав, но возможно и другое, они прорыли этот тоннель, а потом его залило водой. В любом случае это речная вода. Здесь недалеко должен быть канал.
   - Для рыбы может быть и недалеко, - отозвался Имран.
   - Тихо, - сказал Ахмад Башир, - я слышу какие-то звуки.
   Имран замолчал и до его слуха донесся писк.
   - Это крысы, - сказал Ахмад Башир, - значит, выход есть. Сделаем так.
   Он снял с головы чалму, размотал ее и принялся раздирать на несколько частей и связывать части между собой.
   - Сделаем так, - повторил он, - один из нас останется здесь, а второй привяжется веревкой и поплывет вперед.
   - Я не умею плавать, - сказал Имран.
   -Не умеет он плавать, - пробурчал Ахмад Башир, - что же ты такой умный, а плавать не умеешь. Ладно, стой здесь, держи конец. Я буду все время дергать, как перестану, значит, утонул, тащи меня обратно, а если дерну три раза подряд плыви за мной. Понял?
   - Понял, только я плавать не умею.
   - Я буду тебя тащить, а ты двигай ногами и отталкивайся от стены.
   - Хорошо, - тяжело вздохнув, сказал Имран.
   Ахмад Башир ушел вперед.
   Имран остался один. Постепенно стравливая чалму, он медленно продвигался вперед, пока не очутился по грудь в воде, в холоде, который он только сейчас начал ощущать. Имран стоял в кромешной темноте, Ахмад Башир ушел уже довольно далеко и давал о себе знать только подергиванием. Тишину подземелья нарушали звуки сочащейся из потолка воды, да крысиная возня где-то на невидимом выступе в стене. Имран слышал о том, что крысы хорошо плавают. Либо они попадали сюда через подземные норы. "Жаль, что мы не крысы", - подумал Имран, но в следующий миг пожалел об этом, так как одна из них заверещала таким страшным голосом, что Имран обмер от ужаса. Несколько времени он напряженно вслушивался, пытаясь понять, что там происходит.
   Крысиный визг приближался, пока не оказался у самого уха. В следующий миг вокруг шеи Имрана обвилась змея, держащая в пасти свою добычу.В мгновение ока Имран с головой ушел в воду. Змеиные кольца тут же разжались. Отталкиваясь ногами, он проплыл далеко вперед и вынырнул на поверхность, жадно хватая воздух.
   Ахмад Башир в это время стукнулся головой о потолок и встал перед выбором: вернуться назад или с риском для жизни попытаться под водой проплыть вперед, сколько хватит сил. Запас веревки позволял сделать это. Вода в том месте,где он стоял была заметно холодней, чем там где остался Имран. Это говорило о том, что река близко. "О Аллах,- взмолился Ахмад Башир,- не дай мне утонуть! Пить брошу, клянусь твоим именем". Набрав в легкие воздуха, он погрузился под воду, открыл глаза и поплыл вперед, видя как светлеет мгла. Еще немного и он увидел солнечные лучи, пробивающиеся сквозь толщу воды.
   Хамза отчаянно сопротивлялся, но не знающие жалости удары вытаскивали его из дневного сна. Управляющий с усилием открыл глаза и, тихо ругаясь, пошел к воротам. Больше всего на свете он ненавидел посетителей, приходящих во время полуденного отдыха.
   - Что такое, друг? - весело спросил Ахмад Башир, завидя перекошенное лицо управляющего. - Неужели ты не рад нас видеть?
   - Рад, - выдавил из себя Хамза и тут же добавил, - хозяина нет дома.
   - У нас хорошие новости для твоего хозяина, пошли за ним, а мы подождем. Или ты хочешь, чтобы мы подождали его снаружи. В таком случае учти, что тебе не поздоровиться. Абу-л-Хасан просил, чтобы я не приходил засветло. Сейчас, увы, еще светло и если мы будем торчать у ворот, нас заметят.
   - Входите, - буркнул Хамза и отступил в сторону, - прошу в дом.
   - Нет, - наотрез отказался Имран, - в дом я не пойду.
   Недоумение отразилось на лице Хамзы. Ахмад Башир объяснил:
   - Мой друг с некоторых пор не любит закрытых помещений. Мы посидим там в саду. Если тебя это не затруднит, принеси нам жаровню и чего-нибудь выпить.
   Друзья прошли в сад и устроились у беседки. Голые деревья и редкая листва на земле. Лоза, обвитая вокруг беседки.
   - Кажется, ты дал обет не пить больше, - заметил Имран, оглядываясь по сторонам.
   - Чего только не пообещаешь в тяжелую минуту, - сказал Ахмад Башир.
   - И как ты только не боишься гнева Аллаха.
   Ахмад Башир, задрав голову, долго смотрел в небо, затем сказал:
   Я не думаю, что ему есть какое-нибудь дело до меня, иначе он не позволил бы, всем этим страданиям свалиться на мою голову
   - А если ему есть до тебя дело? Не гневи Бога.
   - В таком случае, он простит мне эту малость. А на твоем месте я бы поменьше крутил головой, парень. Хозяину это не нравится, я еще в прошлый раз заметил. Девицу выглядываешь?
   - Я женат, - угрюмо сказал Имран.
   Прими мои соболезнования, - насмешливо сказал Ахмад Башир.
   И тут же без всякого перехода:
   - Холодно. Холод пробирает меня до костей. Подлец, хозяин гостиницы, не просушил одежду, как следует. Подожди, вернемся, я ему устрою.
   - Оставь беднягу в покое, он уже трясется при нашем виде.
   Это замечание рассмешило Ахмад Башира, скаля зубы, он сказал:
   - Оставлю в покое, когда разобью ему башку. Я ведь человек не злопамятный, отомщу и забуду, - и захохотал. Смеялся долго, с удовольствием. От смеха согрелся и повеселел.
   Услышав смех, Анна вздрогнула и спросила у управляющего:
   - Наши гости Имран и Ахмад Башир?
   - Они самые, - недовольно ответил управляющий. - Когда только перестанут таскаться, и ходят, и ходят. Когда только хозяину надоест с ними нянчиться?
   - Хамза, давай я отнесу им поднос, - предложила Анна.
   - Ты вообще носа не высовывай отсюда, - прикрикнул на нее управляющий. - Хозяин не доволен, не нравится ему.
   - Я ничего плохого не сделала, - жалобно сказала девушка.
   Хамза махнул рукой и сказал: "Сиди".
   Он пошел в сад, бурча под нос: "Не могли подождать, пока господин не вернется. Хлещут вино, как воду, через них и хозяин пить стал каждый день. О, Аллах! Чем все это кончится?!!"
   Непрошенные гости встретили его взглядами, от которых ему стало не по себе. Он побаивался этих двоих, взявшихся неизвестно откуда и имевших какую-то непонятную связь с его хозяином.
   - Я принес вам вина и козьего сыра, - напомнил о себе Хамза.
   - Ты правильно сделал,- сказал Имран,- садись, выпей с нами.
   - Я не пью вина,- гордо ответил Хамза.
   - Скоро придет твой хозяин? - спросил Ахмад Башир, разливая вино.
   - Я послал слугу сказать, что вы пришли. Может быть, пройдете в дом, здесь очень холодно.
   Словно подтверждая его слова, в воздухе обозначились крохотные невесомые снежинки. Имран раскрыл ладонь падающей снежинке и засмеялся, когда она коснулась его руки.
   Ахмад Башир поймал взгляд управляющего и пожал плечами.
   Подошел слуга и поставил перед ними жаровню.
   - Мы подождем Абу-л-Хасана здесь, - сказал Ахмад Башир. - Мы любим свежий воздух.
   Управляющий, а за ним слуга, пошли к дому. Глядя им вслед, Ахмад Башир спросил:
   - Как ты думаешь, Имран, сразу дать ему в морду или подождать, пока он соврет что-нибудь?
   Имран не ответил. Разлив вино по бронзовым чашам, он поставил свою на подернувшиеся пеплом угли.
   - Что ты делаешь? - спросил Ахмад Башир.
   - Один иудей научил - очень вкусно.
   Снег посыпал сильнее. Имран, поднося к губам чашку с горячим вином, признес, улыбаясь:
   - Не знаю как ты, а я почти счастлив.
   Анна, глядя на них с высоты второго этажа, тоже улыбалась. И, видимо, улыбался кто-то еще, глядя на них с небес. Потому что это было красивое зрелище. Красивое и странное - двое людей пьющих вино над жаровней, под падающим снегом. Она смотрела на них, пока рядом с ними не появилась еще одна фигура. Увидев ее, Анна отошла от окна.
   - Рад вас видеть живыми и здоровыми, господа, - произнес Абу-л-Хасан, прветствуя своих гостей.
   Ахмад Башир и Имран поднялись и ответили на приветствие.
   - В доме ал-Фурата, я слышал, большой переполох. Надеюсь, все обошлось благополучно.
   Ответил Ахмад Башир:
   - Все было хорошо, раис, не считая мелких неприятностей. Я, например, чуть не утонул, а на моего друга в подземелье набросилась змея. В остальном, наше предприятие было успешным, если не брать во внимание, что бамбукового ящика там не оказалось. Но вашу просьбу мы выполнили.
   Ахмад Башир достал из-за пазухи денежный мешок и протянул Абу-л-Хасану. Тот схватил мешочек и стал внимательно разглядывть его.
   - Печать халифа, - наконец произнес он ликующим голосом.
   Ахмад Башир посмотрел на Имрана, вздохнул и сказал:
   - Нам бы тоже хотелось разделить вашу радость, но вы пустили нас по ложному следу.
   Абу-л-Хасан спокойно сказал:
   - Это было предположение, высказанное кстати, вашим другом. Вы не можете этого отрицать.
   Ахмад Башир не нашелся, он действительно не мог этого отрицать.
   - Но Аллах велик!- продолжал Абу-л-Хасан. - Все устроилось самым неожиданным образом. Как оказалось, документ до недавнего времени находился в архиве Али ибн Иса, и лишь вчера, за давностью лет, его вместе с другими документами прислали в мое ведомство. Дело в том друзья, - пояснил Абу-л-Хасан, - что все архивные бумаги уничтожаются только с визой дивана тайной службы. Вот она.
   Из рукава начальника тайной службы выкатился бумажный свиток.
   - Да, это он, - подтвердил Ахмад Башир, оглядев бумагу со всех сторон.
   - Ал-Фурат встревожен, - сказал Абу-л-Хасан,- его люди рыщут по городу. В караван-сарае оставаться опасно, будет лучше, если вы покинете Багдад, не заходя туда.