Авраменко Олег Евгеньевич. Власть молнии (Цикл Карсидар - 1)

   Пеменхат плюнул в огонь, прямо на слегка обуглившуюся баклагу, удовлетворённо хмыкнул и продолжал:
   - Только в нашем случае всё было немного наоборот. Так, совсем чуток. Это я был бесприютным сорвиголовой, мастером-голодранцем, а Силипа имела от рождения какое ни есть, но положение. Не как у твоих родителей, в общем, а наоборот...
   При очередном упоминании о его родителях Читрадрива снова охнул.
   - Слышь, старик, перестань, - попросил Карсидар, с некоторым запозданием понявший, что задетый за живое Пеменхат способен наговорить массу неприятных для Читрадривы вещей.
   - А, пропади ты пропадом, провались!.. - Пеменхат нехорошо выругался (благо спящий Сол не слышал). - Мне, что ли, легко держать всё это в душе? Это годы, понимаешь? Годы длится! В себе носить!.. Послушаете, ничего смертельного. Я тебя пытался остановить, так теперь не жалуйся.
   - Пусть говорит, - слабо отозвался Читрадрива. - Сейчас у меня скверное настроение, и даже если он будет лишь думать об этом, я всё равно услышу. Подслушаю его мысли - из какого-то нездорового любопытства.... И кстати, почтенный Пем, не упрекай зря Карсидара. Если бы вы тихо шептались в сторонке, я бы подслушивал вас. Опять же, из любопытства. А Карсидару не терпится понять, почему ты нас бросаешь. Так что говори, не стесняйся. Не обращай внимания на несчастного гандзака. Меня способно вылечить лишь время. Рассказывай, почтенный.
   - А чего тут рассказывать, - вяло проронил Пеменхат, стянул с головы старую зелёную ленту, схватывавшую волосы, и сказал: - Вот... Силипа мне её сшила. Такие дела...
   Старик немного помолчал, тяжело вздыхая.
   - Слыхал ли ты, мастер, про женщину-разбойницу? - спросил он затем Карсидара.
   - Гм... Болтали что-то в этом роде, только я не верю.
   - А вот и зря! - Пеменхат сокрушённо покачал головой. - Зря не веришь. Разумеется, болтают много всякого вздора, вот и ты частенько меня за это упрекаешь. Только женщина-разбойница - это правда. Полуправда то есть, коли хочешь. Истина наполовину.
   ...Далеко на востоке дело приключилось. И давно, слишком давно. Тебя, поди, на свете ещё не было. Так вот, сопровождал я однажды посланцев некоего графчика, которые везли драгоценные безделушки, когда в лесу на нас налетела шайка разбойников. Ну, драка завязалась, как всегда; это не слишком интересно. Не стоит рассказывать, что и как там было. Ты, Карсидар, превосходно знаешь, как поступать в таких случаях, а Читрадрива уже кое на что и посмотрел...
   - Да-да, понятно, - донеслось из-под одеяла.
   - В общем, всё шло своим чередом. Да только через пару минут я приметил, что командует всем - вы только представьте! - женщина. Держалась она немного в сторонке, но приказы отдавала не хуже заправского вояки. И я видел, как ловко вспорола она животы двум храбрецам, которые попробовали сунуться к ней. Ну, думаю, чудеса, да и только! Где ж это видано такое! Солдатня и прочие могут держать в отряде какую-нибудь юбчонку - для известных целей... но чтобы командовать!.. В тот момент нельзя было предсказать, чем кончится потасовка, и я решил снести голову бабёночке - пусть знает, каково соваться в мужские дела. А бандиты увидят, каково связываться со мной. Я направил лошадь к ней - она от меня. Выбились мы из общей свалки, и пустился я в погоню. Может, стоило метнуть нож, и дело с концом, но... в спину как-то неловко. Не люблю такого, это вроде как нечестно, драться надо лицом к лицу.
   Ну, так я про Силипу. Всё же догнал её. Дорога там петлю делала, а около поворота утёс торчал. Вот к утёсу я её и прижал. Нож самый длинный вытащил и направляюсь потихоньку к ней, думаю, сейчас схватимся, попробуй и со мной такую штуку сделать, как с теми двумя солдатами. А она вдруг рукой дёрнула - и только сверкнуло! Нож бросила. Маленький такой, длинный и тонкий. И угодила прямо моему скакуну в артерию! Конь, естественно, на дыбы да и грохнулся оземь, ногу мне придавил. А чертовка рассмеялась звонко этак, заливисто, пришпорила свою буланую и поскакала прочь. Я ногу еле высвободил...
   - Так она в коня нож бросила? - переспросил Карсидар. - В коня, не в тебя?
   - В том-то и дело! - Пеменхат развёл руками. - Я о том же думал, пока ковылял назад к месту драки. И после размышлял, когда мы из леса уже выбрались. Ножик-то я рассмотрел внимательно. Хороший ножик, острый, как бритва. Я и сам обожаю ножи, так что толк в них знаю. Вижу, эта штучка специально для метания предназначена, с ней кто попало не управится. И точно в артерию! Так иногда везёт дуракам да начинающим. Только тут её жизнь на волоске висела, стала бы она рисковать, если бы начинающей была? Значит, целилась в коня. А если бы в меня, остался бы я там, у подножья утёса. Я-то, дурак, не ожидал от девчонки такой прыти. А она и руку не вскидывала, и к броску не готовилась вроде, кистью только слегка дёрнула - и нет коня! Этакий удар, я вам скажу - ого-го! Словно самого меня наповал сразила тем ножиком. Не шла она у меня из головы, всё я о ней думал... И не мог забыть её смех.
   Старик вздохнул и ненадолго умолк, предаваясь воспоминаниям.
   - Так что князя я понимаю, ой как хорошо понимаю! Ты, Читрадрива, уж прости дурака Векольда, только в отношениях твоих родителей он ни черта не понял. Никакое это не колдовство. Просто... я не знаю, как это словами передать... Удивление, что ли. Представляю, каково было его светлости, когда он хотел стегнуть наглую девчонку плёткой, а она перехватила её да в руке удержала. О, это особенная женщина! Такая же, как моя Силипа. Такая попадается на пути далеко не каждого мужчины, и хвала богам, если это случится! Это счастье, можете мне поверить. Характер - да, не из мягких, но с другой стороны...
   Тут Ристо фыркнул. Стреноженные кони и мул стояли немного в стороне, мирно пощипывая травку. Теперь же конь Карсидара насторожился. В отблесках костра было видно, как он медленно поворачивает голову из стороны в сторону и обеспокоено поводит ушами.
   - Ристо?.. - шепнул Карсидар, внимательно глядя на животное.
   Конь снова фыркнул, раздул ноздри и переступил с ноги на ногу. Карсидар встал, шагнул к лошадям. Как вдруг Читрадрива выдохнул:
   - Хойвем!..
   - Что-что? - переспросил Пеменхат.
   А Читрадрива мигом выскочил из-под одеяла, пнул ногой котелок, остатки супа из которого полились в костёр, и бросился к спящему мальчонке.
   - Враги, - перевёл Карсидар и выругался.
   - Плохо мне, вот и не почуял их вовремя, - сокрушался Читрадрива, расталкивая спящего Сола. - Гаси костёр!
   Остатки супа пригорели и отвратительно воняли.
   - Что? - всполошился проснувшийся мальчик. - Что случилось?
   Как тут из темноты донёсся голос:
   - Эй, вы, ни с места! Вы окружены. Попробуете дёрнуться - мы с вами по-другому поговорим.
   Карсидар нехорошо выругался и крикнул:
   - Это кто же такой здесь объявился?
   - Неважно, - ответили из темноты насмешливо. - Кто бы я ни был, тебе и твоим дружкам конец. Вообще-то, меня интересуешь именно ты, остальных можно и отпустить... Но к чему лишние свидетели? А, Карсидар?
   - Ты даже голос мой знаешь? - удивился тот. - Знаешь меня?
   - А как же. Кто не знает самого лучшего мастера наших дней! Стоило тебе объявиться в Люжтене, немедля поползли слухи: Карсидар здесь! Карсидар там! Карсидара и товарищей принимает сам владетельный князь! Они обласканы светлейшим, в их честь дан пир горой, на котором...
   Говоривший неожиданно умолк, затем продолжил после крохотной заминки:
   - Хотя вы и сами знаете, что происходило в княжеской резиденции, и распространяться об этом - значит попусту тратить время. А у вас его и так почти не осталось.
   Неизвестный захохотал, вслед за тем из темноты донёсся смех множества других людей.
   - Это кто? - спросил Сол дрожащим голосом.
   - Спокойно, спокойно, - прошептал Читрадрива, хотя чувствовалось, что он сам взволнован.
   - Это за мной. Опять за мной, как в трактире, - сказал Карсидар. - И опять же, кому-то не терпится заполучить мою голову. Не дают людям покоя тридцать четыре жуда золотом!
   - Ошибаешься, мастер, - последовал ответ. - Мне нужно побольше, чем остальным. Денег у меня немного, это правда. Но я хочу получить нечто такое, что просто за деньги не покупается.
   - Хотелось бы знать, что именно, - крикнул Карсидар, а сам тихонько пошёл к месту, где были свалены в кучу их вещи и принялся искать на ощупь меч.
   Пеменхат оценил его уловку, имевшую цель хоть чуть-чуть протянуть время. Со своими ножами он в походе не расставался, это не громоздкий меч Карсидара. От метательных сейчас проку мало - слишком темно. В противном случае их без всяких разговоров перестреляли бы из луков, как куропаток. А самый лучший из длинных ножей он уже сжимал в правой руке.
   Впрочем, незнакомец тоже понял намерение Карсидара. Он препротивно хихикнул и сказал насмешливо:
   - Ладно, ладно, вооружайтесь, это вам не поможет. У меня тут достаточно людей, чтобы справиться с вами. А если ты так горишь желанием узнать, что же мне нужно, отвечу: титул и замок. Я самый младший в роду, и если начну убивать одного за другим братьев, чтобы постепенно завладеть наследством, это займёт слишком много времени...
   Карсидар уже вытянул меч и теперь совал что-то в руки Читрадриве. Тот отнекивался и шептал, что совершенно не умеет драться, даже топором, вот разве что ножом... да и то вряд ли. Сейчас он плохо себя чувствует, не то перенёс бы их отсюда, как под Торренкулем...
   - ...Если же я захвачу тебя в плен, возьму живого, если приволоку к королю Орфетана, он не откажет мне в милости. Он даст мне титул, дарует ленное владение, да и деньжат подбросит, я полагаю.
   - Уж не думаешь ли ты, что нас так легко захватить живьём? - спросил Пеменхат. Для верности он достал второй длинный нож и теперь осторожно разминал кисти рук.
   - Зачем мне старый обжора, вшивый мальчишка и проклятый колдун! рассмеялся неизвестный. - Это голова Карсидара нынче в цене, а не ваши головешки. Вас просто прикончат...
   "Так что же не приканчивают?" - едва не спросил Пеменхат, как вдруг сообразил, в чём дело. "Зачем мне проклятый колдун", - сказал неизвестный. Так и есть! С ними Читрадрива, и его боятся. Точнее, боятся его колдовства. И как ни противна была Пеменхату эта идея, он шагнул к Читрадриве и зашептал:
   - Эй, слушай... Ну, сделай же что-нибудь! Теперь в самый раз, ты знаешь, как я...
   Но Читрадрива ответил коротко:
   - Не могу, - и выронил топор, который Карсидар всё же сунул ему в руки.
   - Так попробуйте прикончить! - бросил вызов невидимым противникам Карсидар, а сам быстро зашептал: - Вот что, этот ублюдок нас откуда-то знает. Судя по оговорке насчёт пира, он был тогда в замке. Сколько с ним людей, неизвестно. Стрелять не станут, слишком темно, своих перебьют, да и меня укокошат, а я нужен живым. Не нападают, потому что боятся колдовства, дело ясное. Значит, будем прорываться. Действуем так: я сзади, Пем впереди, Сол с Читрадривой в середине. Главное - не нарушать порядок. Вещи...
   Внезапно Карсидар умолк и зашипел сквозь зубы.
   - Что ж, сейчас мы выпустим вам кишки и намотаем их на ветки деревьев, пообещал неизвестный, но пока всё оставалось по-прежнему.
   А Пеменхат понял, что случилось с Карсидаром - Ристо! Ноги у коня спутаны, значит, он попадёт к этим ублюдкам. А разве настоящий мастер бросит верного коня?!
   Зато растерявший всю свою проницательность, отчаявшийся Читрадрива в ситуации не разобрался. Воспользовавшись неожиданно возникшей паузой, он сказал:
   - Глупости. Раз меня боятся, я пойду первым.
   И, отстранив Пеменхата, шагнул во тьму.
   - Куда?! - рявкнул старик, но было поздно.
   Инстинктивно он почувствовал, что перед Читрадривой кто-то есть. Обе руки Пеменхата были заняты длинными ножами, выхватить и метнуть короткий он бы не успел, настолько быстро всё произошло. И ему оставалось лишь одно - прыгнув вперёд, оттолкнуть Читрадриву. А в следующий миг в его правое плечо вошло лезвие меча.
   Пеменхат захрипел и повалился наземь. Тут же в воздухе загудела сталь, нападавший отрывисто взвизгнул и рухнул рядом со стариком. Карсидар зацепился в темноте за его ногу, но не упал, устоял. Со звонким стуком скрестились мечи, высекая искры. Вновь закричал поверженный противник...
   А над Пеменхатом склонились Сол и Читрадрива. Верно, от боли у него помутилось сознание, потому что ему показалось, что глаза гандзака загораются хищным оранжевым огнём, точно глаза голодного волка.
   - Зачем ты это сделал? - проскрежетал Читрадрива. - Ты же терпеть меня не можешь. А толку от меня сейчас никакого, одна обуза...
   - Дурак, - сказал Пеменхат. Дыхание с хрипом вырывалось из горла. - Ты спас меня тогда, в лесу... Карсидар рассказал, что это ты... и в трактире. А разве я неблагодарная свинья? Надо платить...
   Пеменхат умолк и закрыл глаза. Силы быстро покидали его. Он чувствовал, что, припав к нему, плачет вздрагивая Сол, слышал, как Карсидар дерётся с кем-то на мечах...
   Вроде бы сделалось светлее. Что это? Люди говорят, когда умираешь, возникает яркий свет. Неужели это... конец? Лязг мечей смолк. Сол перестал плакать. Зато бешено заржали стреноженные кони. И раздались вопли...
   Старик едва сумел разлепить веки. И понял, что у него начался бред. Мимо растерявшегося, опустившего меч Карсидара медленно шёл Читрадрива. Его фигура казалась гигантской, она заслоняла редкие деревья, возвышалась над горами. Читрадрива сжимал в руках огромный меч, испускавший бледный голубоватый свет. А на указательном пальце правой руки ослепительно сверкала яркая голубая звезда. Враги в ужасе падали перед ним на колени, валились под ударами меча, точно снопы от порывов урагана, кое-кто пытался удрать...
   Чёрный ледяной ветер подхватил и играючи закружил Пеменхата. Старик почувствовал, что проваливается в бездонную пропасть, и потерял сознание.
   ...Он сидел на траве, держа на коленях голову Силипы. Изуродованные клещами палача руки жены тянутся к нему, ощупывают рану на плече.
   - Пем, дорогой... я ухожу. Нет сил... Обещай мне, что всё будет, как мы мечтали... Всегда...
   - Да, родная, ненаглядная моя.
   - Ненаглядная... С одним глазом? Кому я такая...
   Она вся напряглась, вытянулась - и застыла. Как-то сразу окаменела. Сердце нестерпимо болит. А плечо прямо огнём жжёт...
   Стоп! Ведь тогда он был ранен в левое бедро, до сих пор шрам остался, перед дождём ноет. Как же так?..
   - ...должен выжить. Я уже сделал всё, что мог. Рана, конечно, тяжёлая, но старик силён, хоть и потерял много крови.
   Пеменхат почувствовал, что ему действительно очень холодно, и открыл глаза. Было ещё довольно темно, но небо уже приобрело слегка зеленоватый оттенок, как бывает в ненастную погоду перед рассветом. На этом фоне чётко вырисовывались три силуэта, два больших и один поменьше. Кажется, все живы.
   - Вот, уже очнулся.
   Это голос Читрадривы, он прямо перед ним. Пеменхат со стоном приподнял голову и увидел, что на указательном пальце гандзака до сих пор надет перстень, только теперь вправленный в него камень не горит, а время от времени вспыхивает голубыми искорками. Князь Люжтенский рассказывал что-то там насчёт перстня. Неужели тот самый? Верно, Векольд отдал его Карсидару.
   - Где те? - прежде всего спросил Пеменхат, хотя ответ знал наперёд.
   - Они были, и их нет, - неопределённо сказал Читрадрива, памятуя нелюбовь Пеменхата к его методам.
   - Наколдовал, значит, - сказал старик и тяжело вздохнул.
   - Если бы! - вмешался в разговор Карсидар и смущённо кашлянул. - Жаль, ты не видел наихрабрейшего воина всех времён в деле. Он рубил налево и направо, и ни мечи, ни стрелы его не брали. Даже у меня так не получилось бы. Прямо как в сказке!
   - Рубил? - слабо удивился Пеменхат и вспомнив обрывки бреда поинтересовался: - А где ты меч взял? Или топором бился?
   - Подобрал. - Читрадрива вытянул перед собой оружие, смущённо повертел им и добавил: - Это меч того мерзавца, который ранил тебя. Неплохая штучка. Вот Карсидар ещё научит меня фехтовать...
   - Ты и так умеешь, - перебил его Карсидар.
   - Но с камушком на пальце, - поправил Читрадрива и повернул руку так, чтобы Пеменхат как следует рассмотрел перстень.
   - Значит, всё же колдовство, - прошептал старик.
   - Да уж. Наш герой и не заметил, что пока сброд разгонял, попутно пару деревьев перерубил. Этот, - Карсидар пнул ногой лежавший рядом труп, - перед вылазкой меч наточил, так на лезвии ни единой зазубринки не осталось. Представляешь?
   - Кто же их привёл? - спросил Пеменхат.
   Карсидар цыкнул сквозь зубы, Читрадрива кашлянул в кулак, а Сол сказал:
   - Чаток.
   - Как я понимаю, этому болвану не давала покоя мысль, что я вернусь на хутор и отобью у него наследство, - пояснил Карсидар. - Настоящий идиот. Но, поскольку он указывал нам дорогу, то лучше всех знал, куда мы направились. Видимо, сразу после нашего отъезда в Толстом Бору объявился отряд наёмных головорезов. Их возглавлял один недоносок, чью постную рожу я мельком видел в замке. Ленное владение ему подавай, видите ли!
   Карсидар мотнул головой и презрительно фыркнул.
   - И выбрал же момент, подлец! Если бы он попробовал сделать это раньше, полагаю, князь бы ему голову снёс.
   - А так её срубил Читрадрива, - с уважением сказал Сол.
   Гандзак смущённо потупился и с непередаваемым выражением произнёс:
   - Видел бы это папаша, думаю, остался бы доволен мной.
   Пеменхат хотел поддержать его, сказать, что так и надо, что хватит злиться на князя за воображаемое преступление и пора отнестись к нему как должно. Но Карсидар неожиданно произнёс:
   - Кстати, в княжеском замке я видел один интересный портрет. Я всё не мог понять, на кого похож изображённый на нём дворянин. А теперь понял - на тебя, Читрадрива. Это же твой родственник.
   - Ага, вот что ты... имел в виду... - заговорил Пеменхат, но обессиленно умолк. От правого плеча по телу уже полз жар, а руку он и вовсе не чувствовал.
   - Тебе становится хуже, - заметил Читрадрива. - Сол отвезёт тебя назад, на хутор.
   - Я с вами! - запротестовал было мальчик, но Карсидар сказал безапелляционным тоном:
   - Читрадрива дело говорит. Во-первых, почтенному Пеменхату нужен покой и уход. Ты же не допустишь, чтобы твой хозяин умер?
   - Я и по дороге могу помереть, - обронил старик.
   Однако Карсидар неумолимо продолжал:
   - Во-вторых, мы поднимаемся всё выше в горы, продвигаться дальше с лошадьми становится трудно. Думаешь, мне не жаль расставаться с Ристо? Но приходится. Отведёшь его на хутор и накажешь Векольду от моего имени, чтобы хорошенько заботился о коне. И в-третьих, старым бездетным людям невесело будет без сына. Чаток погиб, я с Читрадривой ухожу в Ральярг, и ещё неизвестно, вернусь ли назад. Поэтому не ходи с нами, а возвращайся в Толстый Бор и оставайся со стариками. Я так приказываю, мальчик. И боюсь, иного выхода у тебя попросту нет.
   Сол обиженно засопел, насупился, но ничего не ответил.
   - Вот и славно, - сказал Карсидар и пошёл к тому месту, где изредка позвякивали сбруей стреноженные кони.
   Через некоторое время он вернулся, ведя под уздцы Ристо и маленькую лошадку Сола. Лошадь гандзака и мул трусили следом.
   - Читрадрива, помоги.
   Вдвоём они осторожно усадили Пеменхата в седло, потом надёжно привязали его, чтобы раненый не свалился по дороге, если потеряет сознание. Карсидар дал Солу узелок с припасами и флягу с водой. Читрадрива навьючил на мула лишние вещи.
   - Давай, парень, не мешкай. Будем надеяться, почтенный Пем поправится, и когда-нибудь мы ещё свидимся, - такими словами напутствовал Сола Карсидар.
   Мальчик нехотя вскарабкался на спину своего конька и совсем уже собрался тронуться в путь, когда впавший в полусонное оцепенение Пеменхат неожиданно очнулся и попросил:
   - Погодите минутку... Я не дорассказал про Силипу.
   - Некогда, некогда, - запротестовал Карсидар, но Пеменхат упрямо стоял на своём:
   - Я должен... Иначе... мне будет тяжело. Надо!
   - Это бессмысленно...
   - Пусть уж расскажет, - решил Читрадрива. - На это уйдёт меньше времени, чем на препирательства.
   - Так вот... Она сколотила шайку не от хорошей жизни, с ней несправедливо обошлись... - заговорил Пеменхат, время от времени облизывая пересохшие губы. А на самом деле мечтала о семье... о тихом мирном житье... Я вернулся и нашёл её. И увёз. Мы зажили, как она хотела. Я как раз был тогда при деньгах, много де...
   Дыхание сбилось, некоторое время он отрывисто и сухо кашлял. Боль колотилась в плече как пестик в ступе, жар стучал в затылок.
   - Короче, почтенный! - взволнованно попросил Карсидар. - Ты и без того крайне слаб.
   - А я и так коротко. Словом, я открыл трактир... тогда, в первый раз. Но как-то я был в отъезде, а за мной нагрянули... Они искали меня. Хотели награду за голову. Как за твою, мастер. Но там была Силипа...
   Старик отрывисто охнул.
   - Они забрали её и сожгли трактир. Я вернулся, меня едва не схватили. Но я пошёл туда... перерезал всех как цыплят...
   - Ну и что? Быстрее! - не вытерпел Карсидар.
   - Силипа... Я не успел. Она умерла у меня на руках. И ребёнок родился мёртвый, но это пока они её...
   Пеменхат окинул слушателей бессмысленным помутившимся взором.
   - И когда она умирала, то попросила, чтоб я жил как приличный человек... всегда. Чтобы содержал трактир, а не мотался по дорогам. Я старался, честно старался. Но вышло так, что я... - некоторое время Пеменхат беззвучно открывал и закрывал рот, наконец прохрипел: - ...умер на большой дороге.
   - Ты и в самом деле помрёшь, если не прекратишь болтать, - раздражённо сказал Карсидар. - Это всё? Ты уже кончил?
   Он так ничего и не понял. Молодость, молодость!..
   - Ты прав. Это бессмысленно, - сказал Пеменхат, устало опускаясь вперёд и обнимая руками шею Ристо.
   - Эй! Ты жив? - заволновался Карсидар, обманутый темнотой. - Ответь, Пем!
   - Жив, жив, - поспешил успокоить его Читрадрива.
   - Тогда езжайте.
   Карсидар развернул Ристо мордой в ту сторону, где должен был находиться хуторок, что-то шепнул ему в ухо, звонко хлопнул по крупу, и гнедой затрусил вперёд. За ним последовали мальчик на низкорослой лошадке, навьюченный мул и лошадь Читрадривы.
   - Смотри, накажи Векольду, чтобы заботился о нём, - услышал Пеменхат слова Карсидара и, прежде чем впасть в забытье, подумал: "Интересно, кого он имеет в виду - меня или Ристо?"
   Глава XI
   ПАСТЬ ДРАКОНА
   - Постой, дай отдышаться.
   Карсидар обернулся и, увидев, что Читрадрива едва передвигает ноги, остановился. Минуты через полторы гандзак нагнал его, и оба опустились на широкий плоский валун, забрызганный светло-коричневыми пятнами лишайника.
   - Одел бы перстень, - посоветовал Карсидар, прислушиваясь к тяжёлому, с присвистом дыханию спутника.
   - Ну да, ещё чего! Так понемногу привыкнешь к этой штуковине, что потом и не проживёшь без неё.
   - Ты хочешь сказать, что проживёшь без неё, если будешь так выматываться? - не без некоторой доли ехидства спросил Карсидар.
   Оба рассмеялись этой не слишком весёлой и не совсем удачной шутке.
   - Ладно, тогда брось свой дурацкий меч, легче будет идти, - уже вполне серьёзно предложил Карсидар.
   На досуге он придирчиво изучил оружие, которым Читрадрива чрезвычайно гордился, и в конце концов вынес безапелляционный приговор: меч дрянной, для серьёзной битвы не годится. Бывший хозяин обзавёлся им исключительно потому, что не был в состоянии раздобыть более приличный. Читрадрива возражал, что это боевой трофей, и сражаться им, имея перстень, - одно удовольствие. Ясное дело, ему чрезвычайно льстило осознание факта, что он, возможно, стал единственным гандзаком из живущих ныне, который дрался настоящим оружием и одержал с его помощью настоящую победу. Проще говоря, этот меч ему очень понравился.
   Вот и сейчас Читрадрива упрямо мотнул головой и сказал:
   - Ни в коем случае.
   - Но если так пойдёт и дальше, ты свалишься от усталости и околеешь, прежде чем мы найдём проход в Ральярг.
   - Нет. Просто должен быть какой-то другой путь, ведущий в Риндарию. Определённо, так оно и есть, - сказал Читрадрива, наклонился, зачерпнул пригоршней снег и приложил к разгорячённому лбу. - Не мог же ты, будучи маленьким ребёнком, столько времени мотаться по этим проклятым горам без еды и питья и остаться в живых.
   - Почему без питья? А снег? - спросил Карсидар.
   - Ну, снег - да, но пища...
   Читрадрива благоразумно умолк, потому что есть хотелось ужасно, а припасы приходилось экономить. Здесь не было никакой дичи, лишь изредка попадались странные тёмно-оранжевые ягоды. Сперва они не трогали их, но когда начал одолевать настоящий голод, всё же решились. К счастью, ягоды оказались съедобными, но не насыщали, а лишь временно притупляли ноющую боль в желудке. Поэтому есть нормальную пищу было необходимо хотя бы раз в день, иначе в таких условиях просто не выжить.
   - Послушай, шлинасехэ, а может, ты всё-таки вспомнишь, как шёл тогда? - со слабой надеждой спросил Читрадрива. - То есть, не шёл, а бежал.
   - Я ничего не помню, - вздохнул Карсидар. - Но если мы терпеливо обследуем каждый закоулок, каждое ущелье, заглянем за каждый уступ, уверен, в конце концов найдём то, что ищем.
   - Найти-то найдём, - согласился Читрадрива. - Да не было бы слишком поздно.
   - Ничего, потерпишь, раз не желаешь бросать лишнюю ношу, - ободрил его Карсидар. - Много лет назад я не погиб, и сейчас мы не пропадём. Тем более вдвоём. И тем более, мы не дети.
   Этот поворот разговора нельзя было назвать удачным. Оба вспомнили Сола, а также нелёгкое дело, которое ему предстояло выполнить. Отвёз ли мальчик раненого Пеменхата в Толстый Бор? Доехал ли старик до места живым, не скончался ли от полученной раны в дороге? Читрадрива сделал для него всё, что мог, но слишком уж тяжёлой была рана. И беспокойство за жизнь и здоровье мальчика и Пеменхат не покидало их.