Авраменко Олег Евгеньевич. Власть молнии (Цикл Карсидар - 1)

   Вместо ответа Пеменхат кряхтя вскарабкался на стойку, слегка перегнулся назад, извлёк откуда-то длиннейший нож, похожий на те, какими мясники обычно разделывают туши, и спокойно проговорил:
   - Всегда к услугам вашей милости.
   - И что же ты станешь делать с этой ковырялкой? - насмешливо произнёс Карсидар, стараясь вложить в вопрос как можно больше презрения. - Неужели бросишься вперёд и с размаху напорешься пузом на мой меч?
   - Примерно так. Вообще-то, я намеревался распороть вам живот и проверить, не проглотили ли вы часом ещё пару ложек, - зло сострил трактирщик. - Но после таких слов мне остаётся разве что украсить ваше очаровательное горлышко роковой розочкой.
   Роковая роза!.. Карсидар, конечно же, знал этот "шикарный" приём мастеров - рассечь горло противника двумя ударами крест-накрест, чтобы куски кожи и мяса свисали по краям раны, образуя ужасное подобие кровавого "цветка". Но то была простая роза. Самые ловкие ухитрялись наносить не два, а три и даже четыре удара подряд, увеличивая число "лепестков", и тогда роза называлась роковой.
   - Хвастун! - резко бросил Карсидар и гордо выпятил вперёд подбородок, вызывающе открыв шею, которую Пеменхат пообещал украсить.
   Трактирщик не сказал на это ни слова, лишь сделал неуловимое движение кистью руки - и нож обернулся вокруг его мясистого пальца, лезвие описало в воздухе сверкающий круг, а перерубленный пополам фитилёк плошки, которую он всегда держал на стойке зажжённой (чтобы сподручнее было рассматривать полученные от посетителей монеты и вести коротенькие деловые записи) с шипением упал в масло. Лезвие тесака было отточено, как бритва.
   Карсидар невольно залюбовался трактирщиком. Наверное, это отразилось в его глазах, поскольку Пеменхат насмешливо произнёс:
   - То-то же, милейший.
   - Но твой нож вдвое, если не втрое короче моего меча! Ты просто сумасшедший! - воскликнул Карсидар, чтобы вновь разжечь ссору.
   Трактирщик только пожал плечами и, опять состроив невинные глазки, посоветовал:
   - Вы бы лучше сказали, как зовут вашу милость, а то ведь мне и написать будет нечего на вашем могильном камне под заголовком: "Его сразила рука почтенного Пеменхата".
   - Имя моё тебе ровным счётом ничего не скажет, мерзавец!
   - Как угодно, как угодно, - пробормотал трактирщик и приготовился спрыгнуть со стойки.
   Карсидар вытянул руку вперёд в предупреждающем жесте (хотя на самом деле хорошенько прицелился!) и спросил:
   - Значит, из-за какой-то дурацкой ложки ты вот так обходишься с благородными посетителями?
   - Я всё подробно объяснил вашей милости. Не поняли - пеняйте на себя. Впрочем, ничто уже не изменит вашу судьбу.
   - А всё же?
   - Не люблю лгунов, которые приходят нежданно-негаданно. Не люблю шпионов и прочих подозрительных типов, - прохрипел Пеменхат, сузив глазки так, что они превратились в едва заметные щёлочки. - С ними надо быть поосторожней. А лучше всего превращать упомянутых типов из живых в мёртвых.
   - Но-но, полегче, сволочь! - прикрикнул Карсидар.
   - Вы сами так и нарывались на неприятности, сударь. Начали с хамства, кончили воровством. Миленькие развлечения, нечего сказать! Возможно, теперь вы находите, что не в состоянии оплатить предъявленный счёт. Однако платить всё равно придётся.
   - А если бы я вернул тебе твою проклятую ложку, чтобы ты подавился ею? спросил Карсидар.
   - Теперь уже поздно. - Трактирщик снова пожал плечами, поёрзал немного и поудобнее перехватил нож. - Впрочем, как угодно вашей милости.
   - Тогда держи.
   С этими словами Карсидар напряг мускулы выставленной вперёд левой руки - и из рукава его куртки, со свистом рассекая воздух, подобно тяжелой арбалетной стреле, вылетела ложка, разделила волосы на макушке Пеменхата ровным пробором и глубоко вошла в стену позади трактирщика!
   Пеменхат как сидел, так и остался сидеть на стойке. Зато Сол среагировал мгновенно, и Карсидар едва успел увернуться от чугунного горшка с кипятком, довольно метко пущенного ему в голову. Изрыгая ругательства, он обнажил меч, однако мальчишка уже успел упасть под защиту длинного стола и почти бесшумно откатиться куда-то в сторону.
   В этот миг в зале прогремел весёлый голос трактирщика:
   - Спокойно, Сол!
   Не меняя выражения лица, Карсидар обернулся. Пеменхат улыбался от уха до уха.
   - Спокойно, мальчик, - повторил трактирщик, воткнул тесак в стойку, нарочито медленно слез на пол и демонстративно повернулся к противнику спиной.
   Осторожно высунувшийся из-за самого дальнего стола, мальчишка испуганно вскрикнул. Но Пеменхат лишь довольно хихикнул, обогнул стойку, с трудом вытащил из стены согнувшуюся и слегка сплющившуюся от удара ложку, высоко поднял её над головой и торжественно изрёк:
   - Наше скромное заведение изволил посетить неподражаемый и непревзойдённый в своём мастерстве Карсидар!
   Глава II
   ДВА МАСТЕРА
   Не сумев сдержать восторга, мальчишка выпрыгнул из своего укрытия и во все глаза уставился на Карсидара.
   - В крупу обоих изрублю! - прорычал тот, продолжая изображать благородного господина.
   Трактирщик лукаво погрозил ему ложкой.
   - Ну, уж нет, милейший! Меня не проведёшь. Если начали стрелять явно неподходящими для такого дела предметами, значит, поблизости объявился самый необычный из мастеров, а именно Карсидар.
   На некоторое время в зале воцарилась тишина, потом Карсидар шёпотом спросил:
   - В ставнях точно нету щелей?
   - Ни единой! - радостно завопил мальчишка.
   - Только тихо, - предостерёг Карсидар.
   Он вложил меч в ножны и снял наконец шляпу, представив на всеобщее обозрение две особые приметы, имевшиеся единственно у него: коротко остриженные тёмно-каштановые волосы, на которых были словно набрызганы пятна седины да крохотную голубую серьгу-шарик в правом ухе. Мальчишка вновь радостно вскрикнул, а трактирщик учтиво произнёс:
   - Добро пожаловать в заведение старого Пема, дорогой мастер Карсидар. Я надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что я намеревался украсить твою шею роковой розочкой?
   - Интересно было бы посмотреть, как вооружённый одним ножом толстяк уворачивается от меча, - миролюбиво сказал Карсидар. - Но не бойся, я не буду проверять твои способности.
   - Наоборот, интересно было бы посмотреть, как бы ты ушёл от моего тесака, будучи вооруженым всего лишь мечом, - в тон ему ответил Пеменхат. - Впрочем, я тоже не желаю проверять тебя.
   И, обменявшись любезностями, оба расхохотались.
   - Но довольно шутить, - трактирщик вмиг посерьёзнел. - Сол, быстро разыщи Нанему. А ты, милейший, всё же пожалуй поближе к огню. Теперь-то я понимаю, почему ты старался не попасть в полосу света. Тем не менее, на дворе прохладно. Небось, ты порядком замёрз, а скрываться в тени уже нет никакой нужды.
   - О, почтеннейший, я успел согреться, пока готовился к драке, - небрежно заметил Карсидар. - Так что не волнуйся за меня.
   - И тем не менее, - настаивал Пеменхат.
   Карсидар согласился. Тут в зал вбежал мальчишка и доложил:
   - Нанема со страху кинулась в одну из спален, что на втором этаже, распахнула окно и спустилась вниз по простыне. Наверное, сейчас она уже дома.
   - Ну так беги к ней. Скажи, чтобы держала язык за зубами и чтобы завтра ещё до рассвета явилась сюда.
   - Но я хотел бы поговорить с мастером... - начал было Сол.
   - Успеется, - пообещал ему Карсидар. - Я задержусь здесь на некоторое время.
   Мальчик обиженно надул губы, однако подчинился и поплёлся к выходу.
   - Да, вот ещё что! Совсем забыл. Возьми-ка это, - Карсидар протянул мгновенно вернувшемуся на его зов мальчишке свою шляпу. - На обратном пути сходи на опушку леса. Найдёшь там моего коня...
   - Ага, значит, конь всё-таки есть! - Пеменхат торжествовал.
   - ...и приведёшь сюда. Зовут его Ристо. Кликнешь тихонько и чмокнешь дважды губами. Сумеешь?
   Мальчик утвердительно кивнул.
   - Только прежде обязательно надень шляпу, иначе он нападёт на тебя. Понял?
   - Он такой умный? - изумился Сол.
   - Он самый умный конь на свете, - не без гордости ответил Карсидар.
   А Пеменхат важно закивал:
   - Каким же ещё быть коню самого Карсидара!
   - Ладно, - сказал Сол. - Приведу.
   Явно заинтригованный, мальчишка в приветственном жесте взмахнул рукой, как бы отдавая честь, нахлобучил на макушку шляпу и удалился.
   - А поскольку больше слуг не осталось, позволь мне лично прислуживать тебе, мастер, - и Пеменхат церемонно поклонился.
   Карсидар кивнул и сделал широкий жест, приглашая трактирщика к столу. Тот принес из кухни новую порцию мяса с овощами, ещё два кувшина вина, и трапеза возобновилась.
   - Однако же, позволь узнать, кто именно порекомендовал тебе обратиться ко мне? - спросил Пеменхат, когда всё было съедено и выпито.
   - Мастер Ромгурф, - ответил Карсидар облизывая пальцы.
   - А, Ромгурф! - оживился трактирщик. - Мой хороший друг. Как он поживает, с ним всё в порядке?
   Карсидар тяжело вздохнул:
   - Мастер Ромгурф и мне был хорошим другом.
   - Вот оно что... - взор старика затуманился.
   Посидев некоторое время молча, он, словно спохватившись, заглянул поочерёдно в оба кувшина, затем проворчал:
   - Кончилось вино, надо бы сходить ещё принести. - Встал, но тут же снова сел и с жаром заговорил: - Вот так всегда! Есть один хороший товарищ, другой, третий... Потом, в один далеко не прекрасный денёк, сваливается на твою седую голову лихой молодец и сообщает: нету! Никого из них больше нет в живых!.. Кто же остаётся? Почтенный Пеменхат собственной персоной. Но - один как перст! Понимаешь? Один!!!
   Трактирщик так хватил кулаком по столу, что стоявшая на нём посуда подпрыгнула.
   - Скольких из вас я пережил! Скольких похоронил! А скольких просто пришлось бросить на дороге, потому что обстоятельства... - Он затрясся, замотал головой, несколько раз растопырил и сжал пальцы, всё время повторяя: - Вот этими самыми руками хоронил... И всех до единого помню... Каждого...
   Карсидар молчал, предоставив старику изливать обуявшее его горе.
   - И вот ты! - Пеменхат повернулся к гостю. - Теперь пришла твоя очередь, доблестный мастер Карсидар, за чью голову обещано тридцать четыре жуда золотом...
   - Тридцать два, - поправил Карсидар.
   - По всему видать, что давненько ты не бывал в наших краях и не знаешь здешнюю себе цену. - Трактирщик грустно усмехнулся. - Тридцать два жуда ещё когда было, а после герцог Слюжский обещал полтора жуда, а виконт Маз-Бендри полжуда добавил от щедрот своих...
   - Полжуда?! - почти искренне возмутился Карсидар. - Да это оскорбление для честного человека, ты не находишь, Пеменхат? Хотелось бы знать, когда вошло в моду мерять меня половинками!
   - Бендри не даёт владельцу большого дохода, и виконта можно только пожалеть, - философски заметил трактирщик.
   - Э нет, старина Пем, пожалеть его можно было года два назад, когда я сыграл с ним шуточку!
   И Карсидар от души расхохотался, вспоминая прошлое.
   - Да уж, наслышаны, наслышаны, - подтвердил Пеменхат. - И от себя замечу: полжуда золотом - это для Маз-Бендри очень щедро.
   Они хитро перемигнулись. В конце концов, оба принадлежали к одному сословию вечных бродяг и искателей приключений, поэтому отлично понимали друг друга.
   - Ну а ты ещё в цене, Пеменхат? Чего нынче стоит твоя голова?
   Разговор теперь принял более весёлый оборот, поэтому Карсидар решился задать этот, мягко говоря, не слишком деликатный вопрос, не опасаясь, что хозяин трактира вновь ударится в грустные воспоминания.
   - Я? Что я! - Пеменхат только рукой махнул. - Кончилось уже моё время, давно кончилось. Когда-то были охотники отвалить и за мою башку много денег. Больше чем за твою или меньше, теперь неважно. Впрочем, думаю, десятка на три-четыре жуда и я потянул бы. Да вот только померли они все. То есть те, которые награду обещали. Видишь, старина Пем не только друзей пережил, но и врагов. А потомки... Кому охота раскошеливаться, оплачивая родительские причуды? Просто-напросто мне под страхом смерти запрещён въезд во владения едва ли не всех окрестных дворян.
   - Кроме герцога Торренкульского? - решил слукавить Карсидар.
   - Почему, и в окрестности Торренкуля тоже, - равнодушно заметил Пеменхат.
   - Как же тогда...
   - О, пустяки! Пара мелких услуг вроде охраны особо ценных грузов, которые позарез необходимо протащить через владения его недругов... да ещё кой-кого устранить... - Пеменхат сделал многозначительный жест. - И вот, я живу почти под самыми городскими стенами.
   - А совсем позабыть...
   - Совсем?! Что ты, Карсидар! Оскорбление дворянского достоинства не забывается никогда.
   - Тем не менее Торренкуль пользуется твоими услугами и разрешает открыто держать трактир. О, боги, что за лицемерие! - возмутился Карсидар. - Ну, а как с другими? Неужели ты торчишь под стенами этого городишки, как гриб под деревом?
   - Почему же, куда и когда надо, туда и тогда еду по делам. В конце концов, если за голову не платят, нет и охотников. А для любителей поразвлечься я вожу с собой свой маленький ножичек.
   - Уж не тот ли, которым ты грозился раскромсать мне шею?
   - Он самый.
   Карсидар хлопнул Пеменхата по плечу и попросил ещё вина. Когда же трактирщик притащил очередной кувшин, он как бы невзначай заметил:
   - Значит, вот так и живёт нынче старый мастер Пеменхат. Осел на тёпленьком местечке, корнями в землю врос...
   - Я не мастер, - резко отозвался трактирщик. - Я почтенный Пем, попрошу заметить это и учесть на будущее.
   Он вдруг покраснел и с гордостью добавил:
   - Мастера, они кто? Голодранцы. Ни кола у них, ни двора. Острый меч, добрый конь да умение владеть мечом и править конем - вот всё их достояние. А у меня хозяйство! У меня положение!
   - Положение тайного охранника герцогских драгоценностей, при необходимости не брезгующего и другой грязной работёнкой, - язвительно уточнил Карсидар.
   - Это опять же ради дела, - строго произнёс Пеменхат.
   - Ради дела! - Карсидар шумно вздохнул и заметил как бы невзначай: - А знаешь, любезный Пеменхат, ведь я собирался убить тебя. Для пользы дела, между прочим.
   - Ага, ложкой в лоб, - подтвердил трактирщик. - Не догадаться об этом может разве только последний болван.
   - И чем дольше я говорю с тобой, - задумчиво молвил Карсидар, - тем больше убеждаюсь, что всё-таки следовало тебя прикончить!
   - Но не убил же, - тихо сказал Пеменхат. - Значит, нашёл что-то достойное помилования. Или сострадания. Или сожаления. В общем, сохранения жизни.
   - Вот и дурак, что пожалел. Следовало убить, право слово! Потому как конченый ты человек, любезный мой трактирщик! Никто ты теперь, понял? Никто!!! Был мастером - стал никем... Грустное это зрелище, хочешь верь, хочешь не верь, мне теперь всё едино. А Ромгурф покойный как о тебе отзывался, что говорил...
   - Лучше не надо о нем, - попросил Пеменхат, и в голосе его лопнувшей струной прозвучала грусть.
   - А я говорю: проводи меня в мою комнату, трактирщик! - гаркнул Карсидар и докончил уже почти спокойно: - Хватит об этом. Живи себе дальше, как прежде жил. Привечай путников, корми-пои, денежки с них дери и... будь счастлив! Если сможешь. Если совесть тебя не загрызёт в память о мастере Ромгурфе и прочих бывших твоих товарищах, которых ты похоронил не в этой, а в какой-то иной своей жизни.
   - Молчи! - чуть ли не взмолился Пеменхат.
   - Нет, пошли! - Карсидар встал, но пошатнулся, взмахнул руками и как бы невольным широким жестом смёл со стола всю посуду. Схватившийся за голову Пеменхат словно и не заметил этого. - Можешь записать разбитые кувшины на мой счёт. Можешь записать на мой счёт даже выпитое тобой вино. Всё можешь! Я у тебя долго не задержусь. Утром - немедленно в путь. Непременно! И учти: никакой такой Карсидар в гости к тебе не заглядывал. Не опасайся, что тебя начнут преследовать как укрывателя подозрительных личностей. Ещё до рассвета я исчезну отсюда навсегда.
   Он шагнул к выходу, но Пеменхат не тронулся с места.
   - Ну, что же ты? Иди, показывай дорогу, - окликнул его Карсидар.
   Пеменхат повернулся к нему и медленно произнес:
   - Разбитые горшки... будь они трижды неладны... мне остаётся отнести не на твой счёт, благородный мастер Карсидар, а на счёт выпитого тобой вина. Как, впрочем, и весь вздор, что ты наболтал. Видать, слабоват ты насчёт выпивки. Эх, молодежь пошла!.. - Пеменхат стащил с головы повязку и вытер ею вспотевший лоб.
   - Так покажешь ты мне, где можно выспаться или нет? - спросил Карсидар уже довольно мягко.
   - Нечистый тебя побери! - беззлобно ругнулся Пеменхат. - Не такой ты простой, как кажешься. Недаром о тебе так восторженно отзываются и ценят твою голову столь высоко... Ты же сам превосходно знаешь, что не покажу! Что нам предстоит ещё долгий разговор!
   Карсидар улыбнулся.
   - Эх, и почему меня время от времени охватывает необоримое желание бросить всё нажитое и рвануть в путешествие? - сокрушался Пеменхат.
   - А ведь и ты поскромничал, - заметил Карсидар. - Твоя голова и сейчас, должно быть, стоит немало. Соображает она неплохо.
   - Ладно, ладно, нечего льстить, - одёрнул его Пеменхат. - Рассказывай лучше, зачем пожаловал. Куда предстоит ехать? Кто нас нанимает? И в чём, собственно, заключается дело?
   - Тогда... ещё вина, - приказал Карсидар.
   - А может хватит? - осторожно спросил Пеменхат.
   - Пустяки, я не пьян. Это, - Карсидар кивнул на валявшиеся на полу черепки, - я так пошутил. Надо же было расшевелить тебя.
   Пеменхат проворчал что-то неразборчивое. Впрочем, вина принёс, но только один кувшин.
   - О делах говорю лишь на трезвую голову, а выпитого с меня предостаточно, - пояснил он и принялся убирать.
   Тем временем Карсидар неторопливо потягивал вино и задумчиво смотрел на пылавший в очаге огонь.
   - Между прочим, хотелось бы знать одну вещь, - так начал он после продолжительного молчания. - Достаточно ли хорошо ты рассмотрел полученную от меня монету?
   Пеменхат встрепенулся.
   - Судя по твоему вопросу, она фальшивая, - в голосе его чувствовалось разочарование. - Каждый, кому не лень, старается надуть беднягу Пема. Даже друг.
   - И тем не менее? - повторил Карсидар.
   - И тем не менее я не заметил никакого подвоха, - честно сознался Пеменхат. - Хотя... Подвох был?
   - Где монета? - спросил Карсидар.
   - Со своими сёстрами, где же ещё.
   - Ты сможешь выбрать её из кучи других? Не попробуешь ли? - спросил Карсидар и интригующе подмигнул.
   Пеменхат сходил к стойке, принёс горсть золотых, выложил их на стол и принялся перебирать. Однако через некоторое время признал, что не может выявить подделку.
   - А теперь я попробую, - вызвался Карсидар.
   Вопреки ожиданиям Пеменхата, он принялся действовать весьма необычным способом - а именно стал подносить монеты одну за другой к своему уху, в котором красовалась серьга в виде шарика небесно-голубого цвета. Пеменхат удивлённо наблюдал за ним.
   - Ну-ка послушай! - Карсидар неожиданно поманил трактирщика пальцем.
   Пеменхат приблизился к нему почти вплотную - и услышал тоненький-претоненький писк. Шарик серьги пел!
   - Вот и подделка, - пояснил Карсидар.
   - Как? - Пеменхат явно ожидал чего-то более серьёзного, чем пищанье в ухе. - И это всё?!
   - А разве тебе этого мало?
   Пеменхат оттопырил нижнюю губу и как-то странно взглянул на собеседника. Карсидар отрывисто хохотнул.
   - Да ты не бойся, я не сумасшедший. Просто это ещё не всё. Я тут тебе ложку испортил, любезнейший Пем...
   - О, какие пустяки! - Пеменхат протестующе замотал головой, решив, что Карсидар всё же обиделся на него за недавнюю ссору.
   - Тем не менее, вот тебе взамен.
   Карсидар вытащил из-за пазухи совершенно новую оловянную ложку. Правда, она почему-то не блестела.
   - Да за кого ты меня принимаешь?! - возмутился Пеменхат. - Убери её немедленно!
   - Воля твоя, - покорно сказал Карсидар. Но вместо того, чтобы спрятать ложку обратно, швырнул её прямо в очаг.
   Пеменхат в растерянности всплеснул руками.
   - Ну, разве стоит так расстраиваться? Я же просто пошутил... -начал оправдываться он, однако Карсидар властным жестом велел: молчи и смотри.
   Пеменхат послушно подчинился.
   А с ложкой и впрямь творилось что-то непонятное. Олово уже давно должно было расплавиться, однако ложка лежала на раскалённых угольях цела-целёхонька.
   - Смотри-ка! - дивился такому чуду Пеменхат. - Мастер Карсидар решил преподнести старику огнестойкое олово.
   - Не совсем так, - уклончиво ответил тот. - Его можно расплавить, просто надо развести огонь пожарче. Есть каминный мех?
   Пеменхат принёс требуемое. Карсидар подошел к очагу, подбросил дров и принялся изо всех сил работать мехом. Пламя так и загудело, на Пеменхата пахнуло жаром.
   - Как бы заведение не спалить, - осторожно заметил он. - Ты бы отошёл на всякий случай. Вдруг одежда займется?
   - Ещё немного, милейший, - сказал Карсидар.
   И в самом деле: всего через несколько мгновений ручка ложки шевельнулась, перегнулась пополам в наиболее тонкой части - однако жидкое олово не растеклось вслед за тем по углям, не разбилось на отдельные шарики, а повисло на конце нерасплавившейся толстой части огромной каплей, точно заключённой в тончайший, но прочный мешочек.
   - Ну и ну! - воскликнул поражённый Пеменхат.
   - Воды, - приказал Карсидар.
   Пеменхат бросился на кухню и притащил большую кружку с водой. Карсидар плеснул её в камин, и от погасших с бешеным шипением угольев клубами повалил пар.
   - Ещё, - потребовал он.
   Когда Пеменхат вернулся с очередной порцией воды, Карсидар держал каминными щипцами застывшие остатки ложки.
   - Вот так. - Он бросил металл в воду, чтобы остудить окончательно. Затем вынул олово и поднёс его к уху.
   Пеменхат явственно расслышал, как серьга вновь запищала, только чуть громче и басовитее, чем в прошлый раз. Можно сказать, она тихо зудела.
   - А теперь смотри сюда, - сказал Карсидар.
   Расстегнув пуговицы куртки, он одним легким движением сбросил её с левого плеча, и глазам Пеменхата открылось загадочное приспособление, закреплённое на руке Карсидара. В приспособлении можно было разместить сразу три арбалетных стрелы, что указывало на его назначение.
   - Это отсюда ты выпустил ложку? - с живейшим интересом спросил Пеменхат. Но как?
   Карсидар распрямил левую руку, напряг мускулы - и устройство метнуло одну из стрел, которая вонзилась в стену над камином. Теперь Пеменхат понял принцип его действия: это оказалось предельно зауженное подобие арбалета с той лишь разницей, что стрелу толкала по узенькому желобку не тетива, а свёрнутый колечками длинный тонюсенький прут. В исходном состоянии колечки прута были растянуты примерно втрое и удерживались защёлкой. При напряжении мускулов защёлка соскакивала, колечки резко спешили друг к другу и с силой швыряли вперёд прицепленный к ним предмет. Сейчас это была арбалетная стрела, но при "проверке" Карсидар зарядил один из желобков ложкой. Сделал он это, когда засовывал её в рукав.
   Несмотря на то, что Пеменхат понял, каким образом Карсидар ухитрился выстрелить столь неподходящим для этой цели предметом, удивление его не уменьшилось.
   - Откуда у тебя такая вещица? - только и смог спросить он.
   - Смастерил на досуге, - пояснил Карсидар одеваясь. - Очень полезная вещь. Ты вооружён тайно, с виду оставаясь беспомощным. Между прочим, этот рукавный арбалет пару раз спас мне жизнь. Приятная мелочь, а?
   - Но эти прутья...
   Карсидар застегнул последнюю пуговицу, цокнул языком и продолжал:
   - Совершенно верно, в прутьях-то как раз вся загвоздка. Ты ведь никогда прежде таких не видел, не правда ли?
   Пеменхат кивнул в знак согласия и нетерпеливо спросил:
   - Небось, они тоже заставляют петь твою серьгу?
   - Именно так, любезный Пем, именно так!
   - И откуда они взялись, эти штуковины?
   Карсидар хитро усмехнулся.
   - Ложку я получил в подарок. Собственно, раньше таких ложек у меня было три. Эта оставалась последняя.
   - И не жалко тебе? - удивился Пеменхат. - Ведь такая диковинка.
   - В самом деле диковинка, - подтвердил Карсидар. - Но ты ещё не пробовал её на вес. А возьми-ка в руки.
   Пеменхат взял остатки ложки и подивился тому, сколь лёгким оказалось это необычное олово.
   - И всё-таки жаль, - вздохнул он. - Хорошая была ложка.
   - Ничего, невелика потеря. Тем более, пожертвовал я ею вовсе не ради забавы, - произнёс Карсидар с загадочным видом. - Так вот, ложки мне подарил один торговец, у которого я купил эти самые прутья - за немалую цену, надо сказать. А что до монеты, то её в числе прочих я позднее получил от другого торговца в уплату за обычные услуги, какие оказывают мастера. Но что самое главное - слушай внимательно! - этих двоих купцов объединяло то обстоятельство, что они оба прибыли к нам из далёких южных краёв. Ты понял, почтенный Пеменхат?
   Похоже, старик действительно понял намек. Это было ясно хотя бы по тому, как сильно он задрожал и едва сумел промямлить:
   - Не хочешь ли ты сказать...
   - Я уверен, что все эти вещи - и ложки, и прутья, и золото, из которого отчеканена монета, - попали к нам из Ральярга.
   Пеменхат уронил на пол кусок странного металла, в который превратилась ложка, отвернулся, сел и протянул:
   - Та-а-а-ак... - затем ещё: - Та-а-а-ак.
   Наконец заговорил тихо, почти зашептал:
   - Значит, Ральярг. Загадочная южная страна, где не побывал ни один смертный... Откуда, по крайней мере, не вернулся живым никто. Лежащая за непроходимыми, высочайшими в мире горами страна, где творятся невиданные чудеса. Все путники либо срываются в бездонные пропасти, либо замерзают в горах, где ужасно холодно, несмотря на близость к югу, либо... превращаются в бесплотные тени колдовством обитателей Ральярга. Так говорят...