Страница:
Свидетель, как его назвали, (или свидетельница?) был одет в длинную бесформенную хламиду, идеально скрадывавшую фигуру и особенности походки. Лицо его скрывал такой же, как у остальных присутствующих, только белый, колпак с отверстиями для глаз и рта. Свидетель был среднего роста для мужчины и высокого для женщины – это, пожалуй, всё, что я смог определить. Ну, и ещё что он не хромал, не вилял бёдрами, не переваливался с ноги на ногу... да и то не наверняка.
– Я буду именовать вас просто свидетелем, – обратился к нему (или к ней) председатель, – поскольку вы единственный свидетель на этом процессе. Согласны?
– Да, ваша честь.
Как я и ожидал, голос свидетеля тоже был искажён и с равной вероятностью мог принадлежать как мужчине, так и женщине. Судопроизводство велось на моём родном языке (очевидно, это было одним из правил Звёздной Палаты), и по тому, как тщательно свидетель произнёс «Да, ваша честь», я сделал вывод, что он не из Дома Света, но определить акцент из-за искажений не представлялось возможным.
– Свидетель, – продолжал председатель. – Вы уже принесли присягу в соответствии с законами и обычаями вашего Дома. Подтвердите это в присутствии обвиняемого.
Быстрый взгляд в мою сторону:
– Да, я подтверждаю.
– Вы знакомы с обвиняемым?
– Я знаю, кто он. Это Эрик Пендрагон, сын короля Брендона, принц Света и наследник престола.
– Вы были знакомы с ныне покойным принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Я знал его.
– Вы видели их вместе?
– Да, ваша честь.
– Когда это было в последний раз?
Ага! Вот сейчас он назовёт дату по своему календарю... Однако ответ меня разочаровал.
– Это было... если не ошибаюсь, на двести семнадцатый день сто тридцать шестого года от последнего Рагнарёка.
(Чёрт возьми! Отсчёт Основного потока...)
– А вы не ошибаетесь? – спросил председатель.
– Нет, теперь я точно уверен.
– Так, продолжайте.
– Я направлялся в... из одного места в другое и сделал остановку в мире ORTY-7428, более известном под именем Сумерки Дианы. Сразу скажу, что мой выбор был чисто случайным. Я не настолько хорошо знаком с принцем Эриком или принцессой Дианой из Сумерек, чтобы так просто заходить к ним в гости. Поэтому я не афишировал своего присутствия.
– Понятно. И что было дальше?
– Я видел, как принц Эрик и принц Ладислав вышли из дома на крыльцо. Принц Ладислав был пьян и рыдал.
– Вы уверены в этом?
– Что он рыдал, я видел собственными глазами. И даже слышал. А то, что он был пьян, я понял по его поведению. Кроме того, принц Эрик поддерживал его.
– А он не был избит? – спросил один из судей.
– Принц Ладислав? Не знаю. Следов побоев я не заметил.
– Однако у вас возникли подозрения?
– Я бы так не сказал, ваша честь. Скорее, я был озадачен.
– Поведением принца Ладислава?
– Да. И только поэтому, когда он и принц Эрик ушли в Туннель, я последовал за ними.
– Они вас не заметили?
– Полагаю, что нет.
– Вы проследили их маршрут до самого конца?
Свидетель утвердительно кивнул:
– Они вышли из Туннеля в мире MMXA-5073, иначе Земля Юрия Великого.
– И что вы увидели?
– Планету, которая превратилась в огромное радиоактивное пепелище. Впрочем, война ещё продолжалась, но это уже были предсмертные конвульсии обречённого мира.
– А что случилось потом?
Под куполом раздался громкий вздох свидетеля:
– Эрик из Света убил принца Ладислава.
– Как?
– С помощью заклятия, разрывающего синапсы головного мозга. Полагаю, смерть наступила мгновенно.
– От вас не требуется делать умозаключения, – заметил председатель. – Обвиняемый вправе опротестовать ваше утверждение о том, когда наступила смерть, в результате чего она наступила и наступила ли вообще.
Это было приглашение к перекрёстному допросу, но я его проигнорировал. У меня не было ни малейшего желания превращать судилище в шоу а-ля Перри Мейсон.
– Ладно, – сказал председатель. – И всё же, свидетель, я прошу вас придерживаться только фактов. Вы имели возможность осмотреть тело принца Ладислава?
– Нет, ваша честь. Сразу после того, как он был убит... то есть, когда мне показалось, что он убит, я тотчас скрылся.
– Почему?
– Ну... Не то, чтобы я испугался... хотя и это было, не стану скрывать. Куда больше я был потрясён происшедшим и... Впрочем, да, я испугался, что принц Эрик обнаружит моё присутствие, поэтому сбежал.
– А позже вы возвращались на место предполагаемого преступления?
– Нет, не возвращался. Первые дни никак не мог решиться, а потом услышал, что тело принца Ладислава найдено и что он якобы погиб от взрыва термоядерной бомбы.
– Вы кому-нибудь рассказывали о том, что произошло между обвиняемым и принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Только достопочтенному суду.
– Вы уверены, что обвиняемый воспользовался заклятием разрыва синапсов?
– В этом нет никаких сомнений. Заклятие было мощным, но не очень прицельным. Хотя я находился далеко, меня чуть не задело – благо я вовремя среагировал и защитился.
– А вы не думаете, что это заклятие было направлено и против вас?
– Уверен, что нет.
В дальнейшем допросе приняли участие все девять судей. Они, главным образом, уточняли предыдущие показания и, как ни странно, пытались запутать свидетеля, заставить его противоречить самому себе. Но сути дела это не меняло, в целом картина была ясна: я здорово влип, причём влип по нелепой случайности, которая зовётся неосмотрительностью.
Когда вопросы иссякли, председатель сказал:
– Следующий мой вопрос вынудит свидетеля делать умозаключения, поэтому обвиняемый вправе опротестовать его. – Он сделал паузу, но, так и не дождавшись реакции с моей стороны, продолжил: – Свидетель, как вы полагаете, обвиняемый воспользовался смертоносным заклятием хладнокровно или в состоянии аффекта?
Ответ был довольно лаконичен:
– По-моему, он был вне себя от ярости.
– У суда больше нет вопросов, – объявил председатель. – Обвиняемый, вы можете допросить свидетеля. Однако предупреждаю, что суд не допустит вопросов, направленных на установление его личности.
Первым моим порывом было послать и суд, и свидетеля к чёрту, но затем я передумал и решил кое-что для себя выяснить.
– Свидетель, – произнёс я, и он повернулся ко мне лицом (вернее, тремя отверстиями – для глаз и рта). – Скажите, вы являетесь членом так называемой Звёздной Палаты?
– Нет, милорд.
– Вы каким-то образом причастны к её деятельности?
– Только в той мере, что сейчас даю показания.
– Стало быть, вы обратились в Звёздную Палату по своей инициативе?
– Да, милорд. Так оно и было.
– Гм, забавно. Как же вы смогли выйти на столь законспирированную организацию?
Тут вмешался председатель:
– Вы вправе не отвечать на этот вопрос.
– С позволения вашей чести я всё-таки отвечу, – сказал свидетель. – Дело в том, милорд, что однажды я был судим и оправдан. Точнее, суд Звёздной Палаты проявил ко мне снисхождение, которого я не заслужил.
– Та-ак, понятно. И в знак признательности вы стали информатором.
– Вовсе нет. Я просто воспользовался услугами информатора, который в своё время сообщил достопочтенному суду о моём... проступке.
– Что ж, ладно. Теперь я перехожу к главному вопросу. Насколько мне известно из рассказов, Звёздная Палата занимается преступлениями, которые формально ненаказуемы. Если же я, как вы утверждаете, убил Ладислава, то меня должны судить по законам Даж-Дома, ведь так? Почему же тогда вы обратились в Звёздную Палату, а не к его величеству Володарю?
Свидетель подался вперёд и, похоже, впился в меня взглядом.
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. – Несмотря на искажения, я уловил в его голосе злость. – Если вы полагаете, что я побоялся дать показания под своим настоящим именем, опасаясь вашей мести, то глубоко ошибаетесь, милорд! Если хотите, я сброшу с себя эту хламиду и...
– Свидетель! – даже не сказал, а рявкнул председатель. – Суд запрещает вам делать это здесь и сейчас. Мы не допустим возникновения нежелательного прецедента.
Свидетель покорно кивнул:
– Извините, ваша честь, я погорячился. Я хотел доказать, что мной движет вовсе не страх, а стремление к торжеству справедливости.
– Так постарайтесь доказать это в рамках процедуры.
– Хорошо, ваша честь. – Свидетель вновь повернулся ко мне. – Милорд, я недостаточно хорошо вас знаю, но с большим уважением отношусь к вашей семье и хочу надеяться, что вы такой же достойный и порядочный человек, как ваш отец, король Брендон, или ваш дядя, король Артур. Тем не менее, вы на моих глазах убили человека...
– Свидетель, – опять вмешался председатель. – Из ваших показаний не следует однозначно, что обвиняемый убил принца Ладислава из Даж-Дома. Предоставьте решать это суду, а своё последнее утверждение сформулируйте иначе.
– Мм... Как мне кажется, милорд, вы убили человека, и если это так, вы должны ответить за свой поступок. Вместе с тем, я не хотел, чтобы вы предстали перед судом Даж-Дома, ибо тогда... – Свидетель замялся. – Разумеется, если моя догадка верна, вам пришлось бы, объясняя свои мотивы, во всеуслышание обвинить покойного принца Ладислава в совершении тягчайшего преступления. Только поэтому я обратился в Звёздную Палату. Вы удовлетворены, милорд?
– Вполне, – сказал я. И к суду: – У меня больше нет вопросов.
– Свидетель, вы свободны, – объявил председатель. – Возвращайтесь на своё место.
Свидетель кивнул и так же бесшумно, как и появился, исчез в темноте за спинами судей.
– Эрик из Света, – обратился ко мне председатель. – Суд хочет задать тебе несколько вопросов.
– Хотеть не вредно, – глубокомысленно изрёк я.
– Правда ли то, – заговорил председатель, – что ядерная война на Земле Юрия Великого была спровоцирована принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Без комментариев, – сказал я, и вовсе не потому, что хотел защитить далеко не светлую память Ладислава. Просто следующим вопросом было бы: «Какими ты располагаешь доказательствами?»
– А правда ли, – настаивал председатель, – что Ладислав из Даж-Дома признался тебе в том, что спровоцировал ядерную войну на Земле Юрия Великого?
После некоторых колебаний я ответил:
– Да, это так. Но записью нашей беседы я не располагаю.
– Говорил ли он тебе о причинах своего поступка?
– Без комментариев.
– Как ты думаешь, почему Ладислав был откровенен с тобой?
– Полагаю, он считал меня своим другом.
– А ты?
– Я тоже считал его своим другом.
– Однако ты убил его?
Ай, к чёрту!..
– Да, я убил его.
Судьи заметно оживились и обменялись быстрыми взглядами. А председатель продолжал задавать вопросы:
– Ты подтверждаешь, что совершил убийство в гневе?
– Да, подтверждаю.
Это была правда, но не вся правда. Я сознательно позволил гневу овладеть мной, сам довёл себя до такого состояния, что оказался способным сделать то, чего не смог бы сделать хладнокровно... Я так думаю.
– Ты убил принца Ладислава за то, что он сотворил с Землёй Юрия Великого?
Тут я солгал. Я сказал:
– Да.
– Ты понимаешь, что тем самым взял на себя функции судьи и палача?
– Понимаю, – кивнул я. – Между делом замечу, что вы поступаете точно так же.
– Не совсем, – возразил председатель. – В отличие от тебя, мы не вершим самосуд, мы восстанавливаем попранную справедливость.
– Втайне, – добавил я. – Скрытно от всех.
– Это так. Но мы осознаём всю глубину нашей ответственности перед людьми, собственной совестью и богами, в которых мы верим.
– Я тоже.
– Ты веришь в Создателя?
– Боюсь, что да.
– Боишься?
– Как и все остальные. В своём отношении к Творцу человечество делится на две категории – одни боятся его, другие боятся, что он есть. Я принадлежу к последним.
– Гм... Любопытное наблюдение.
После этого в зале воцарилось продолжительное молчание. Я понял, что судьи мысленно совещаются друг с другом, и (не скажу, что терпеливо) ждал их решения.
Наконец председатель произнёс:
– Принц Эрик из Света, встань!
– Только после вас, – любезно ответил я, продолжая сидеть.
– Что ж... – Председатель немного помедлил. – До вынесения окончательного вердикта суд отпускает тебя на свободу. Ты волен поступать, как сочтёшь нужным. Ты можешь дождаться нашего решения, о котором тебя известят в надлежащее время и соответствующим образом. Ты можешь явиться с повинной в Даж-Дом, и тогда рассмотрение твоего дела Звёздной Палатой будет прекращено. Также ты можешь скрыться от правосудия, то есть добровольно отправиться в длительное изгнание, свести к минимуму контакты с родными, близкими и друзьями; это и будет твоим наказанием. Так что выбор за тобой.
Я хотел язвительно спросить, каким таким «соответствующим образом» меня известят о решении суда, но не успел. Я снова канул в пучину беспамятства.
19. КЕВИН
– Я буду именовать вас просто свидетелем, – обратился к нему (или к ней) председатель, – поскольку вы единственный свидетель на этом процессе. Согласны?
– Да, ваша честь.
Как я и ожидал, голос свидетеля тоже был искажён и с равной вероятностью мог принадлежать как мужчине, так и женщине. Судопроизводство велось на моём родном языке (очевидно, это было одним из правил Звёздной Палаты), и по тому, как тщательно свидетель произнёс «Да, ваша честь», я сделал вывод, что он не из Дома Света, но определить акцент из-за искажений не представлялось возможным.
– Свидетель, – продолжал председатель. – Вы уже принесли присягу в соответствии с законами и обычаями вашего Дома. Подтвердите это в присутствии обвиняемого.
Быстрый взгляд в мою сторону:
– Да, я подтверждаю.
– Вы знакомы с обвиняемым?
– Я знаю, кто он. Это Эрик Пендрагон, сын короля Брендона, принц Света и наследник престола.
– Вы были знакомы с ныне покойным принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Я знал его.
– Вы видели их вместе?
– Да, ваша честь.
– Когда это было в последний раз?
Ага! Вот сейчас он назовёт дату по своему календарю... Однако ответ меня разочаровал.
– Это было... если не ошибаюсь, на двести семнадцатый день сто тридцать шестого года от последнего Рагнарёка.
(Чёрт возьми! Отсчёт Основного потока...)
– А вы не ошибаетесь? – спросил председатель.
– Нет, теперь я точно уверен.
– Так, продолжайте.
– Я направлялся в... из одного места в другое и сделал остановку в мире ORTY-7428, более известном под именем Сумерки Дианы. Сразу скажу, что мой выбор был чисто случайным. Я не настолько хорошо знаком с принцем Эриком или принцессой Дианой из Сумерек, чтобы так просто заходить к ним в гости. Поэтому я не афишировал своего присутствия.
– Понятно. И что было дальше?
– Я видел, как принц Эрик и принц Ладислав вышли из дома на крыльцо. Принц Ладислав был пьян и рыдал.
– Вы уверены в этом?
– Что он рыдал, я видел собственными глазами. И даже слышал. А то, что он был пьян, я понял по его поведению. Кроме того, принц Эрик поддерживал его.
– А он не был избит? – спросил один из судей.
– Принц Ладислав? Не знаю. Следов побоев я не заметил.
– Однако у вас возникли подозрения?
– Я бы так не сказал, ваша честь. Скорее, я был озадачен.
– Поведением принца Ладислава?
– Да. И только поэтому, когда он и принц Эрик ушли в Туннель, я последовал за ними.
– Они вас не заметили?
– Полагаю, что нет.
– Вы проследили их маршрут до самого конца?
Свидетель утвердительно кивнул:
– Они вышли из Туннеля в мире MMXA-5073, иначе Земля Юрия Великого.
– И что вы увидели?
– Планету, которая превратилась в огромное радиоактивное пепелище. Впрочем, война ещё продолжалась, но это уже были предсмертные конвульсии обречённого мира.
– А что случилось потом?
Под куполом раздался громкий вздох свидетеля:
– Эрик из Света убил принца Ладислава.
– Как?
– С помощью заклятия, разрывающего синапсы головного мозга. Полагаю, смерть наступила мгновенно.
– От вас не требуется делать умозаключения, – заметил председатель. – Обвиняемый вправе опротестовать ваше утверждение о том, когда наступила смерть, в результате чего она наступила и наступила ли вообще.
Это было приглашение к перекрёстному допросу, но я его проигнорировал. У меня не было ни малейшего желания превращать судилище в шоу а-ля Перри Мейсон.
– Ладно, – сказал председатель. – И всё же, свидетель, я прошу вас придерживаться только фактов. Вы имели возможность осмотреть тело принца Ладислава?
– Нет, ваша честь. Сразу после того, как он был убит... то есть, когда мне показалось, что он убит, я тотчас скрылся.
– Почему?
– Ну... Не то, чтобы я испугался... хотя и это было, не стану скрывать. Куда больше я был потрясён происшедшим и... Впрочем, да, я испугался, что принц Эрик обнаружит моё присутствие, поэтому сбежал.
– А позже вы возвращались на место предполагаемого преступления?
– Нет, не возвращался. Первые дни никак не мог решиться, а потом услышал, что тело принца Ладислава найдено и что он якобы погиб от взрыва термоядерной бомбы.
– Вы кому-нибудь рассказывали о том, что произошло между обвиняемым и принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Только достопочтенному суду.
– Вы уверены, что обвиняемый воспользовался заклятием разрыва синапсов?
– В этом нет никаких сомнений. Заклятие было мощным, но не очень прицельным. Хотя я находился далеко, меня чуть не задело – благо я вовремя среагировал и защитился.
– А вы не думаете, что это заклятие было направлено и против вас?
– Уверен, что нет.
В дальнейшем допросе приняли участие все девять судей. Они, главным образом, уточняли предыдущие показания и, как ни странно, пытались запутать свидетеля, заставить его противоречить самому себе. Но сути дела это не меняло, в целом картина была ясна: я здорово влип, причём влип по нелепой случайности, которая зовётся неосмотрительностью.
Когда вопросы иссякли, председатель сказал:
– Следующий мой вопрос вынудит свидетеля делать умозаключения, поэтому обвиняемый вправе опротестовать его. – Он сделал паузу, но, так и не дождавшись реакции с моей стороны, продолжил: – Свидетель, как вы полагаете, обвиняемый воспользовался смертоносным заклятием хладнокровно или в состоянии аффекта?
Ответ был довольно лаконичен:
– По-моему, он был вне себя от ярости.
– У суда больше нет вопросов, – объявил председатель. – Обвиняемый, вы можете допросить свидетеля. Однако предупреждаю, что суд не допустит вопросов, направленных на установление его личности.
Первым моим порывом было послать и суд, и свидетеля к чёрту, но затем я передумал и решил кое-что для себя выяснить.
– Свидетель, – произнёс я, и он повернулся ко мне лицом (вернее, тремя отверстиями – для глаз и рта). – Скажите, вы являетесь членом так называемой Звёздной Палаты?
– Нет, милорд.
– Вы каким-то образом причастны к её деятельности?
– Только в той мере, что сейчас даю показания.
– Стало быть, вы обратились в Звёздную Палату по своей инициативе?
– Да, милорд. Так оно и было.
– Гм, забавно. Как же вы смогли выйти на столь законспирированную организацию?
Тут вмешался председатель:
– Вы вправе не отвечать на этот вопрос.
– С позволения вашей чести я всё-таки отвечу, – сказал свидетель. – Дело в том, милорд, что однажды я был судим и оправдан. Точнее, суд Звёздной Палаты проявил ко мне снисхождение, которого я не заслужил.
– Та-ак, понятно. И в знак признательности вы стали информатором.
– Вовсе нет. Я просто воспользовался услугами информатора, который в своё время сообщил достопочтенному суду о моём... проступке.
– Что ж, ладно. Теперь я перехожу к главному вопросу. Насколько мне известно из рассказов, Звёздная Палата занимается преступлениями, которые формально ненаказуемы. Если же я, как вы утверждаете, убил Ладислава, то меня должны судить по законам Даж-Дома, ведь так? Почему же тогда вы обратились в Звёздную Палату, а не к его величеству Володарю?
Свидетель подался вперёд и, похоже, впился в меня взглядом.
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. – Несмотря на искажения, я уловил в его голосе злость. – Если вы полагаете, что я побоялся дать показания под своим настоящим именем, опасаясь вашей мести, то глубоко ошибаетесь, милорд! Если хотите, я сброшу с себя эту хламиду и...
– Свидетель! – даже не сказал, а рявкнул председатель. – Суд запрещает вам делать это здесь и сейчас. Мы не допустим возникновения нежелательного прецедента.
Свидетель покорно кивнул:
– Извините, ваша честь, я погорячился. Я хотел доказать, что мной движет вовсе не страх, а стремление к торжеству справедливости.
– Так постарайтесь доказать это в рамках процедуры.
– Хорошо, ваша честь. – Свидетель вновь повернулся ко мне. – Милорд, я недостаточно хорошо вас знаю, но с большим уважением отношусь к вашей семье и хочу надеяться, что вы такой же достойный и порядочный человек, как ваш отец, король Брендон, или ваш дядя, король Артур. Тем не менее, вы на моих глазах убили человека...
– Свидетель, – опять вмешался председатель. – Из ваших показаний не следует однозначно, что обвиняемый убил принца Ладислава из Даж-Дома. Предоставьте решать это суду, а своё последнее утверждение сформулируйте иначе.
– Мм... Как мне кажется, милорд, вы убили человека, и если это так, вы должны ответить за свой поступок. Вместе с тем, я не хотел, чтобы вы предстали перед судом Даж-Дома, ибо тогда... – Свидетель замялся. – Разумеется, если моя догадка верна, вам пришлось бы, объясняя свои мотивы, во всеуслышание обвинить покойного принца Ладислава в совершении тягчайшего преступления. Только поэтому я обратился в Звёздную Палату. Вы удовлетворены, милорд?
– Вполне, – сказал я. И к суду: – У меня больше нет вопросов.
– Свидетель, вы свободны, – объявил председатель. – Возвращайтесь на своё место.
Свидетель кивнул и так же бесшумно, как и появился, исчез в темноте за спинами судей.
– Эрик из Света, – обратился ко мне председатель. – Суд хочет задать тебе несколько вопросов.
– Хотеть не вредно, – глубокомысленно изрёк я.
– Правда ли то, – заговорил председатель, – что ядерная война на Земле Юрия Великого была спровоцирована принцем Ладиславом из Даж-Дома?
– Без комментариев, – сказал я, и вовсе не потому, что хотел защитить далеко не светлую память Ладислава. Просто следующим вопросом было бы: «Какими ты располагаешь доказательствами?»
– А правда ли, – настаивал председатель, – что Ладислав из Даж-Дома признался тебе в том, что спровоцировал ядерную войну на Земле Юрия Великого?
После некоторых колебаний я ответил:
– Да, это так. Но записью нашей беседы я не располагаю.
– Говорил ли он тебе о причинах своего поступка?
– Без комментариев.
– Как ты думаешь, почему Ладислав был откровенен с тобой?
– Полагаю, он считал меня своим другом.
– А ты?
– Я тоже считал его своим другом.
– Однако ты убил его?
Ай, к чёрту!..
– Да, я убил его.
Судьи заметно оживились и обменялись быстрыми взглядами. А председатель продолжал задавать вопросы:
– Ты подтверждаешь, что совершил убийство в гневе?
– Да, подтверждаю.
Это была правда, но не вся правда. Я сознательно позволил гневу овладеть мной, сам довёл себя до такого состояния, что оказался способным сделать то, чего не смог бы сделать хладнокровно... Я так думаю.
– Ты убил принца Ладислава за то, что он сотворил с Землёй Юрия Великого?
Тут я солгал. Я сказал:
– Да.
– Ты понимаешь, что тем самым взял на себя функции судьи и палача?
– Понимаю, – кивнул я. – Между делом замечу, что вы поступаете точно так же.
– Не совсем, – возразил председатель. – В отличие от тебя, мы не вершим самосуд, мы восстанавливаем попранную справедливость.
– Втайне, – добавил я. – Скрытно от всех.
– Это так. Но мы осознаём всю глубину нашей ответственности перед людьми, собственной совестью и богами, в которых мы верим.
– Я тоже.
– Ты веришь в Создателя?
– Боюсь, что да.
– Боишься?
– Как и все остальные. В своём отношении к Творцу человечество делится на две категории – одни боятся его, другие боятся, что он есть. Я принадлежу к последним.
– Гм... Любопытное наблюдение.
После этого в зале воцарилось продолжительное молчание. Я понял, что судьи мысленно совещаются друг с другом, и (не скажу, что терпеливо) ждал их решения.
Наконец председатель произнёс:
– Принц Эрик из Света, встань!
– Только после вас, – любезно ответил я, продолжая сидеть.
– Что ж... – Председатель немного помедлил. – До вынесения окончательного вердикта суд отпускает тебя на свободу. Ты волен поступать, как сочтёшь нужным. Ты можешь дождаться нашего решения, о котором тебя известят в надлежащее время и соответствующим образом. Ты можешь явиться с повинной в Даж-Дом, и тогда рассмотрение твоего дела Звёздной Палатой будет прекращено. Также ты можешь скрыться от правосудия, то есть добровольно отправиться в длительное изгнание, свести к минимуму контакты с родными, близкими и друзьями; это и будет твоим наказанием. Так что выбор за тобой.
Я хотел язвительно спросить, каким таким «соответствующим образом» меня известят о решении суда, но не успел. Я снова канул в пучину беспамятства.
19. КЕВИН
Серебристый корабль с эмблемой Интерпола на борту медленно опускался, поддерживаемый гравитационными подушками, на отведённую ему посадочную площадку. По настоянию Рика, Джо Кеннеди было отказано в разрешении на «птичью посадку», то есть с использованием реактивных двигателей, и он был вынужден садиться, по выражению пилотов, «на брюхо». Такой способ приземления, единственно возможный для больших грузопассажирских лайнеров, вроде «Никколо Макьявелли», в исполнении «крылатых малюток», мягко говоря, не впечатлял, и этим Рик хотел с самого начала дать понять знаменитому сыщику, что его появлению на Астурии не очень-то рады. Тем не менее, челнок Джо Кеннеди, даже в таком «подвешенном» положении, смотрелся отлично. Стараясь быть беспристрастным, я не мог не признать что по внешнему дизайну он кое в чём превосходил моего «Красного дракона», а по техническим характеристикам, если и уступал, то не намного. Челнок был оснащён новейшей экспериментальной моделью ц-привода для малогабаритных кораблей фирмы «Мицубиси»; мои ребята из отряда испытателей уже обкатывали этот движок, и их отзывы были самыми положительными. Судя по всему, с запуском этой модели в серийное производство «Мицубиси» опять обставит «Даймлер-Крайслер», своего главного конкурента на рынке межзвёздных челноков.
– Нехилая машина, – сказал Рик, будто откликнувшись на мои мысли. – Маленькая да удаленькая.
– Нехилая, – согласился я. – Хотя за моим «дракошкой» ей не угнаться.
– Но угналась же, – возразил Рик.
– Только потому, что я огибал Центральное Скопление по дуге, тогда как Кеннеди, очевидно, полетел напрямик.
– В самом деле? – Рик был удивлён. – Ты летел по дуге?
– Из-за Дженнифер, – объяснил я. – В космосе она новичок, и я решил, что для неё это будет слишком.
– Тогда понятно. А то я грешным делом подумал, что ты угомонился.
– Кабы не так. Горбатого могила исправит.
Мы стояли у самой кромки «колыбели» – посадочной площадки с гравитационными захватами, основное предназначение которых состояло в том, чтобы подстраховывать большие корабли в момент их соприкосновения с поверхностью. Кроме того, включённые захваты не позволяли взлететь без согласия диспетчерской службы, что было мне на руку. Я хотел замять скандал в самом зародыше, пока обвинения Кеннеди не стали достоянием гласности, и чем меньше людей будет при этом присутствовать, тем лучше. Этим я и аргументировал своё желание встретиться с интерполовцем один на один. А что касается моей безопасности, то Кеннеди, чей челнок после приземления окажется пленником планеты, не сможет просто арестовать меня и улететь восвояси. Рик признал разумность моих доводов, однако настоял на том, чтобы составить мне компанию. Я не возражал.
Наконец челнок совершил посадку. Спустя пару минут люк открылся и вниз соскользнул трап, по которому неторопливой походкой спустился среднего роста темноволосый мужчина в простом лётном комбинезоне. Он на несколько секунд задержался на последней ступеньке трапа, прикуривая сигарету, затем, всё так же неторопливо, направился к нам.
Пока он приближался, я с интересом присматривался к нему. Как и большинство жителей Земли, я неоднократно видел Джо Кеннеди в выпусках новостей, но встречаться с ним лично мне ещё не приходилось. В жизни он выглядел менее внушительно, чем на экране, – был не таким высоким, не таким мужественным и совсем не грозным. Пожалуй, только его взгляд выдавал в нём незаурядную личность. Его проницательные чёрные глаза, казалось, буравили меня насквозь, но при всём том он смотрел на меня не так, как должен смотреть полицейский на пойманного с поличным преступника, а скорее изучающе, оценивающе, с каким-то не совсем понятным мне любопытством...
Подойдя к нам, Кеннеди дружелюбно улыбнулся Рику:
– Рад снова вас видеть, адмирал. Льщу себя надеждой, что вы ещё не забыли нашу встречу.
Видно было, что Рик растерялся. Неожиданная теплота тона Кеннеди не позволяла дать ему резкий ответ, который, судя по всему, он заготовил ещё по пути в космопорт. Из обронённых вскользь слов Рика я уже знал, что однажды их дорожки пересеклись, правда, он не уточнил, при каких обстоятельствах. Теперь же я вспомнил, что три или четыре года назад Кеннеди накрыл в Большом Магеллановом Облаке довольно мощную гангстерскую организацию – и, очевидно, тут не обошлось без содействия Рика. Так что, похоже, их знакомство было не шапочным, а если это так, то Рик попал в затруднительное положение, оказавшись меж двух огней. Я мысленно посочувствовал ему.
– Хотел бы сказать, что тоже рад нашей новой встрече, инспектор, – наконец нашёлся Рик. – К сожалению, мою возможную радость омрачает одно обстоятельство. Обвинения, выдвинутые вами против моего друга, командора Макартура, и его кузины не просто нелепы, а оскорбительны. Я искренне надеюсь, что это недоразумение вскоре уладится.
– Если это недоразумение, то конечно, – вежливо ответил Кеннеди, тем не менее, сделав ударение на «если». Затем он перевёл взгляд на меня и продолжил: – Думаю, нет нужды представлять нас друг другу. Я прекрасно знаю, кто такой Кевин Макартур, а он, в свою очередь, наслышан обо мне.
– Верно, – сказал я и воздействовал на Кеннеди тестовым заклятием. Это была стандартная проверка неординарного человека на наличие у него Дара.
Заклятие не достигло своей цели – оно было отражено Образом Источника!
Тот, кто называл себя Джо Кеннеди, слегка усмехнулся.
– Я так и думал, что ты сделаешь это, – произнёс он на довольно хорошем валлийском, хоть и с сильным английским акцентом.
Сколь ни велико было моё изумление, я постарался не выдать его внешне, потому что рядом находился Рик. Благо в этот самый момент он смотрел на Кеннеди, а когда повернулся ко мне с озадаченной миной на лице, я уже успел овладеть собой.
– Чёрт побери, – сказал я тоже по-валлийски, но мой тон больше соответствовал любезной реплике: «Какая приятная встреча!..» – Кто ты такой?
– А ты не догадываешься?
– Кажется, догадываюсь, – медленно ответил я, всматриваясь в черты его лица. – Если только Источник не обзавёлся ещё одним адептом, боюсь, ты тот, о ком я думаю.
– А ты не бойся, – успокоил меня «Кеннеди». – Я не кусаюсь. По крайней мере, если меня не дразнить.
– Я тоже такой. Не люблю, когда меня дразнят.
– Ты о той беглой дамочке, якобы твоей кузине? – невинно осведомился Джо (в дальнейшем я буду называть его так). – Так это лишь предлог для нашей встречи.
– Можно было обойтись и без предлога, – заметил я.
Он кивнул:
– Да, но мне не хотелось являться к тебе с пустыми руками.
Не выдержав, я ухмыльнулся:
– Узнаю нашу семейную черту. Каждый из нас норовит придержать пару козырей в рукаве.
– Почему же, – возразил Джо. – Все мои карты открыты. Тебе не составит труда «доказать», что произошло недоразумение... если, конечно, я не буду слишком придирчив.
– И таким образом, я стану твоим должником, – подхватил я.
– Вроде того.
Тут я отрицательно покачал головой:
– Ничего у тебя не получится. Тебе придётся замять это дело не в качестве услуги мне, а просто потому, что «та беглая дамочка», не якобы, а действительно моя двоюродная сестра. Наша двоюродная сестра. И даже не надейся, что я шучу. Если не веришь, могу предложить тебе заключение независимой генетической экспертизы. А ещё лучше, спроси у своего приятеля Александра, что он делал двадцать пять лет назад на Нью-Алабаме.
Вот так, в течение каких-нибудь двух минут, мы с Джо поменялись местами. Теперь уже он был сбит с толку, а я начал чувствовать себя хозяином положения. Правда, шок от встречи с новым родственником (и каким родственником!) ещё не прошёл. Пока Джо переваривал моё сообщение, я внимательно разглядывал его, выискивая в нём хоть намёк на того книжного злодея, каким я представлял своего сводного брата Джону. Да и как иначе я мог представлять себе человека, хладнокровно отправившего на тот свет несколько десятков людей, в том числе свою жену, и по чьей злой воле между Домами едва не вспыхнула кровопролитная война, а Вселенная оказалась на грани катастрофы – и только стараниями моей сестры Дейдры всё обошлось более или менее благополучно.
Однако Джо ни капельки не был похож на злодея. Говорят, что внешность обманчива, и я знаю об этом не понаслышке, но всё же мне с трудом верилось, что человек с таким честным и открытым лицом мог совершить преступления, которые он, без сомнения, совершил. Впрочем, это произошло много лет назад, и годы могли изменить Джо в лучшую сторону... хотя и раньше его лицо наверняка было таким же честным и открытым, как сейчас. Ведь сумел же он, чёрт возьми, перехитрить отца и дядюшку Амадиса!
Рик воспользовался паузой в нашем разговоре (ни слова из которого он не понял) и деликатно прокашлялся, привлекая к себе внимание.
– Гм-м. Извините, что вмешиваюсь, но я понятия не имел, что вы знакомы. Для меня это новость.
Мы с Джо обменялись быстрыми взглядами.
«Ну что ж, – мысленно произнёс я. – Теперь нужно выкручиваться. Можешь мне поверить, я не блефую. Дженнифер действительно наша кузина».
«Не думаю, что ты блефуешь, – ответил Джо. – Это было бы слишком грубо для блефа. Так что будем выкручиваться».
«У тебя есть идея?»
«Да, есть».
«И какая?»
«Простая и изящная: взять быка за рога. В данной ситуации, честность – лучшая политика». – И он обратился к Рику: – Увы, адмирал. Хоть вы и потрудились на славу, собирая компромат на Кевина, кое-какие факты из его биографии всё же прошли мимо вашего внимания. В частности то, что мы с ним дети одного отца.
Рик несколько раз недоуменно моргнул и с немым вопросом посмотрел на меня.
Я утвердительно кивнул:
– Да, это так. Мы с Джоной сводные братья, но держим наше родство в тайне.
– С Джоной? – переспросил Рик.
– Это моё полное имя, – пояснил тот. – Однако я предпочитаю называть себя Джо – не совсем точно, зато коротко.
Рик сдвинул на лоб фуражку и энергично почесал затылок.
– Ну и ну! Теперь ясно, почему Кевин был так спокоен.
– Понятное дело, – сказал я. – С какой стати мне было волноваться, если я знал, что это лишь неуклюжая шутка моего брата.
– Однако пройдоха ты! Ловко нас одура... – Рик вдруг осёкся на полуслове, сделал неосторожное движение рукой, и его шитая золотом адмиральская фуражка упала наземь. Но он, казалось, не заметил этого. – Провалиться мне в чёрную дыру! А это ещё кто?
С отвисшей от изумления челюстью Рик таращился на челнок Джо, вернее, на стройную русоволосую девушку в коротком клетчатом платье, которая только что спустилась по трапу и теперь быстрой походкой направлялась к нам. Краем глаза я заметил, как побледнело лицо Джо, а в его взгляде промелькнул безотчётный ужас. Впрочем, он быстро взял себя в руки, гораздо быстрее, чем я ожидал, и даже сумел вымучить вполне правдоподобную улыбку. Что же касается меня, то после недолгих колебаний я счёл уместным выразить удивление и, пожалуй, с излишним пылом воскликнул:
– Дейдра! – А мысленно добавил: «Что ты задумала, сестричка?»
«Решила воспользоваться случаем для своей легализации, – ответила она. – Грех упускать такую возможность». – И уже вслух, хоть и по-валлийски: – Привет, Кеви. Давненько не виделись.
Рик покосился на меня и спросил:
– Ты знаешь её?
– С самых пелёнок. Она моя родная сестра.
Он снова разинул рот, но потом закрыл его, громко лязгнув зубами.
– Чёрт! Теперь я ничуть не удивлюсь, если окажется, что челнок битком набит твоими родственниками.
– Уверяю вас, я последняя, – ответила Дейдра, приблизившись. По-испански она говорила бегло, хотя в ушах Рика её речь, должно быть, звучала очень архаично. Поцеловав меня (о диво – в щеку!), она спросила: – Кеви, так ты представишь меня своему знаменитому другу?
– Э... конечно... Рик, познакомься с моей сестрой Дейдрой.
Рик галантно расшаркался и даже настоял на том, чтобы поцеловать Дейдре руку.
– Я в восторге, сударыня, и весь к вашим услугам.
– В таком случае, – с улыбкой произнесла Дейдра, – окажите маленькую любезность.
– Для вас – что угодно!
– Не сердитесь на Джо за его выходку. Он мнит себя великим остряком и страшно гордится своим чувством юмора, которое, между нами, у него напрочь отсутствует. Время от времени он устраивает подобные представления, а нам волей-неволей приходится ему подыгрывать. Но в последнее время он превзошёл самого себя. Сначала заявился к одному провинциальному правителю, кстати, довольно милому человеку, у которого я гостила, и арестовал меня на том основании, что я, дескать, известная мошенница, пользуюсь гостеприимством доверчивых людей с тем, чтобы впоследствии обобрать их до нитки. А теперь вот заявился к вам, решил «пошутить» с Кевином и Дженнифер. Очень остроумно, не правда ли?
– Нехилая машина, – сказал Рик, будто откликнувшись на мои мысли. – Маленькая да удаленькая.
– Нехилая, – согласился я. – Хотя за моим «дракошкой» ей не угнаться.
– Но угналась же, – возразил Рик.
– Только потому, что я огибал Центральное Скопление по дуге, тогда как Кеннеди, очевидно, полетел напрямик.
– В самом деле? – Рик был удивлён. – Ты летел по дуге?
– Из-за Дженнифер, – объяснил я. – В космосе она новичок, и я решил, что для неё это будет слишком.
– Тогда понятно. А то я грешным делом подумал, что ты угомонился.
– Кабы не так. Горбатого могила исправит.
Мы стояли у самой кромки «колыбели» – посадочной площадки с гравитационными захватами, основное предназначение которых состояло в том, чтобы подстраховывать большие корабли в момент их соприкосновения с поверхностью. Кроме того, включённые захваты не позволяли взлететь без согласия диспетчерской службы, что было мне на руку. Я хотел замять скандал в самом зародыше, пока обвинения Кеннеди не стали достоянием гласности, и чем меньше людей будет при этом присутствовать, тем лучше. Этим я и аргументировал своё желание встретиться с интерполовцем один на один. А что касается моей безопасности, то Кеннеди, чей челнок после приземления окажется пленником планеты, не сможет просто арестовать меня и улететь восвояси. Рик признал разумность моих доводов, однако настоял на том, чтобы составить мне компанию. Я не возражал.
Наконец челнок совершил посадку. Спустя пару минут люк открылся и вниз соскользнул трап, по которому неторопливой походкой спустился среднего роста темноволосый мужчина в простом лётном комбинезоне. Он на несколько секунд задержался на последней ступеньке трапа, прикуривая сигарету, затем, всё так же неторопливо, направился к нам.
Пока он приближался, я с интересом присматривался к нему. Как и большинство жителей Земли, я неоднократно видел Джо Кеннеди в выпусках новостей, но встречаться с ним лично мне ещё не приходилось. В жизни он выглядел менее внушительно, чем на экране, – был не таким высоким, не таким мужественным и совсем не грозным. Пожалуй, только его взгляд выдавал в нём незаурядную личность. Его проницательные чёрные глаза, казалось, буравили меня насквозь, но при всём том он смотрел на меня не так, как должен смотреть полицейский на пойманного с поличным преступника, а скорее изучающе, оценивающе, с каким-то не совсем понятным мне любопытством...
Подойдя к нам, Кеннеди дружелюбно улыбнулся Рику:
– Рад снова вас видеть, адмирал. Льщу себя надеждой, что вы ещё не забыли нашу встречу.
Видно было, что Рик растерялся. Неожиданная теплота тона Кеннеди не позволяла дать ему резкий ответ, который, судя по всему, он заготовил ещё по пути в космопорт. Из обронённых вскользь слов Рика я уже знал, что однажды их дорожки пересеклись, правда, он не уточнил, при каких обстоятельствах. Теперь же я вспомнил, что три или четыре года назад Кеннеди накрыл в Большом Магеллановом Облаке довольно мощную гангстерскую организацию – и, очевидно, тут не обошлось без содействия Рика. Так что, похоже, их знакомство было не шапочным, а если это так, то Рик попал в затруднительное положение, оказавшись меж двух огней. Я мысленно посочувствовал ему.
– Хотел бы сказать, что тоже рад нашей новой встрече, инспектор, – наконец нашёлся Рик. – К сожалению, мою возможную радость омрачает одно обстоятельство. Обвинения, выдвинутые вами против моего друга, командора Макартура, и его кузины не просто нелепы, а оскорбительны. Я искренне надеюсь, что это недоразумение вскоре уладится.
– Если это недоразумение, то конечно, – вежливо ответил Кеннеди, тем не менее, сделав ударение на «если». Затем он перевёл взгляд на меня и продолжил: – Думаю, нет нужды представлять нас друг другу. Я прекрасно знаю, кто такой Кевин Макартур, а он, в свою очередь, наслышан обо мне.
– Верно, – сказал я и воздействовал на Кеннеди тестовым заклятием. Это была стандартная проверка неординарного человека на наличие у него Дара.
Заклятие не достигло своей цели – оно было отражено Образом Источника!
Тот, кто называл себя Джо Кеннеди, слегка усмехнулся.
– Я так и думал, что ты сделаешь это, – произнёс он на довольно хорошем валлийском, хоть и с сильным английским акцентом.
Сколь ни велико было моё изумление, я постарался не выдать его внешне, потому что рядом находился Рик. Благо в этот самый момент он смотрел на Кеннеди, а когда повернулся ко мне с озадаченной миной на лице, я уже успел овладеть собой.
– Чёрт побери, – сказал я тоже по-валлийски, но мой тон больше соответствовал любезной реплике: «Какая приятная встреча!..» – Кто ты такой?
– А ты не догадываешься?
– Кажется, догадываюсь, – медленно ответил я, всматриваясь в черты его лица. – Если только Источник не обзавёлся ещё одним адептом, боюсь, ты тот, о ком я думаю.
– А ты не бойся, – успокоил меня «Кеннеди». – Я не кусаюсь. По крайней мере, если меня не дразнить.
– Я тоже такой. Не люблю, когда меня дразнят.
– Ты о той беглой дамочке, якобы твоей кузине? – невинно осведомился Джо (в дальнейшем я буду называть его так). – Так это лишь предлог для нашей встречи.
– Можно было обойтись и без предлога, – заметил я.
Он кивнул:
– Да, но мне не хотелось являться к тебе с пустыми руками.
Не выдержав, я ухмыльнулся:
– Узнаю нашу семейную черту. Каждый из нас норовит придержать пару козырей в рукаве.
– Почему же, – возразил Джо. – Все мои карты открыты. Тебе не составит труда «доказать», что произошло недоразумение... если, конечно, я не буду слишком придирчив.
– И таким образом, я стану твоим должником, – подхватил я.
– Вроде того.
Тут я отрицательно покачал головой:
– Ничего у тебя не получится. Тебе придётся замять это дело не в качестве услуги мне, а просто потому, что «та беглая дамочка», не якобы, а действительно моя двоюродная сестра. Наша двоюродная сестра. И даже не надейся, что я шучу. Если не веришь, могу предложить тебе заключение независимой генетической экспертизы. А ещё лучше, спроси у своего приятеля Александра, что он делал двадцать пять лет назад на Нью-Алабаме.
Вот так, в течение каких-нибудь двух минут, мы с Джо поменялись местами. Теперь уже он был сбит с толку, а я начал чувствовать себя хозяином положения. Правда, шок от встречи с новым родственником (и каким родственником!) ещё не прошёл. Пока Джо переваривал моё сообщение, я внимательно разглядывал его, выискивая в нём хоть намёк на того книжного злодея, каким я представлял своего сводного брата Джону. Да и как иначе я мог представлять себе человека, хладнокровно отправившего на тот свет несколько десятков людей, в том числе свою жену, и по чьей злой воле между Домами едва не вспыхнула кровопролитная война, а Вселенная оказалась на грани катастрофы – и только стараниями моей сестры Дейдры всё обошлось более или менее благополучно.
Однако Джо ни капельки не был похож на злодея. Говорят, что внешность обманчива, и я знаю об этом не понаслышке, но всё же мне с трудом верилось, что человек с таким честным и открытым лицом мог совершить преступления, которые он, без сомнения, совершил. Впрочем, это произошло много лет назад, и годы могли изменить Джо в лучшую сторону... хотя и раньше его лицо наверняка было таким же честным и открытым, как сейчас. Ведь сумел же он, чёрт возьми, перехитрить отца и дядюшку Амадиса!
Рик воспользовался паузой в нашем разговоре (ни слова из которого он не понял) и деликатно прокашлялся, привлекая к себе внимание.
– Гм-м. Извините, что вмешиваюсь, но я понятия не имел, что вы знакомы. Для меня это новость.
Мы с Джо обменялись быстрыми взглядами.
«Ну что ж, – мысленно произнёс я. – Теперь нужно выкручиваться. Можешь мне поверить, я не блефую. Дженнифер действительно наша кузина».
«Не думаю, что ты блефуешь, – ответил Джо. – Это было бы слишком грубо для блефа. Так что будем выкручиваться».
«У тебя есть идея?»
«Да, есть».
«И какая?»
«Простая и изящная: взять быка за рога. В данной ситуации, честность – лучшая политика». – И он обратился к Рику: – Увы, адмирал. Хоть вы и потрудились на славу, собирая компромат на Кевина, кое-какие факты из его биографии всё же прошли мимо вашего внимания. В частности то, что мы с ним дети одного отца.
Рик несколько раз недоуменно моргнул и с немым вопросом посмотрел на меня.
Я утвердительно кивнул:
– Да, это так. Мы с Джоной сводные братья, но держим наше родство в тайне.
– С Джоной? – переспросил Рик.
– Это моё полное имя, – пояснил тот. – Однако я предпочитаю называть себя Джо – не совсем точно, зато коротко.
Рик сдвинул на лоб фуражку и энергично почесал затылок.
– Ну и ну! Теперь ясно, почему Кевин был так спокоен.
– Понятное дело, – сказал я. – С какой стати мне было волноваться, если я знал, что это лишь неуклюжая шутка моего брата.
– Однако пройдоха ты! Ловко нас одура... – Рик вдруг осёкся на полуслове, сделал неосторожное движение рукой, и его шитая золотом адмиральская фуражка упала наземь. Но он, казалось, не заметил этого. – Провалиться мне в чёрную дыру! А это ещё кто?
С отвисшей от изумления челюстью Рик таращился на челнок Джо, вернее, на стройную русоволосую девушку в коротком клетчатом платье, которая только что спустилась по трапу и теперь быстрой походкой направлялась к нам. Краем глаза я заметил, как побледнело лицо Джо, а в его взгляде промелькнул безотчётный ужас. Впрочем, он быстро взял себя в руки, гораздо быстрее, чем я ожидал, и даже сумел вымучить вполне правдоподобную улыбку. Что же касается меня, то после недолгих колебаний я счёл уместным выразить удивление и, пожалуй, с излишним пылом воскликнул:
– Дейдра! – А мысленно добавил: «Что ты задумала, сестричка?»
«Решила воспользоваться случаем для своей легализации, – ответила она. – Грех упускать такую возможность». – И уже вслух, хоть и по-валлийски: – Привет, Кеви. Давненько не виделись.
Рик покосился на меня и спросил:
– Ты знаешь её?
– С самых пелёнок. Она моя родная сестра.
Он снова разинул рот, но потом закрыл его, громко лязгнув зубами.
– Чёрт! Теперь я ничуть не удивлюсь, если окажется, что челнок битком набит твоими родственниками.
– Уверяю вас, я последняя, – ответила Дейдра, приблизившись. По-испански она говорила бегло, хотя в ушах Рика её речь, должно быть, звучала очень архаично. Поцеловав меня (о диво – в щеку!), она спросила: – Кеви, так ты представишь меня своему знаменитому другу?
– Э... конечно... Рик, познакомься с моей сестрой Дейдрой.
Рик галантно расшаркался и даже настоял на том, чтобы поцеловать Дейдре руку.
– Я в восторге, сударыня, и весь к вашим услугам.
– В таком случае, – с улыбкой произнесла Дейдра, – окажите маленькую любезность.
– Для вас – что угодно!
– Не сердитесь на Джо за его выходку. Он мнит себя великим остряком и страшно гордится своим чувством юмора, которое, между нами, у него напрочь отсутствует. Время от времени он устраивает подобные представления, а нам волей-неволей приходится ему подыгрывать. Но в последнее время он превзошёл самого себя. Сначала заявился к одному провинциальному правителю, кстати, довольно милому человеку, у которого я гостила, и арестовал меня на том основании, что я, дескать, известная мошенница, пользуюсь гостеприимством доверчивых людей с тем, чтобы впоследствии обобрать их до нитки. А теперь вот заявился к вам, решил «пошутить» с Кевином и Дженнифер. Очень остроумно, не правда ли?