Страница:
мгновение она и Ноэми пропали с трибуны. Зрители, сидящие рядом, так
увлеклись зрелищем, что не заметили их исчезновения, с облегчением
размещаясь посвободнее.
Трувор поскользнулся на обломке собственных доспехов; это неудачное
движение окончательно решило его судьбу. Шпага Печенюшкина сверкнула,
опускаясь, как секира, и от рубящего удара механический человек развалился
на две части.
-- Глядите! -- воскликнул Зерро Гут. -- У жестоких слуг закона нет
сердца, нет души! Даже человеческая кровь не течет в их жилах. И все же этим
людям вверяю я свою молодую жизнь, дабы спасти любимую Элен! Эй вы там,
внизу! Вяжите меня! Если б не роковая страсть к благородной красавице,
только б вы и видели Зерро!..
Пьеса покатилась к финалу.
Труппа Теодоро прощалась с Базилевсом и Тюнь-Пунем в неполном составе.
Печенюшкин, Федя и Лампусик сидели на Никтошке. Портфель-блиномет домовой
держал в руках.
-- Конечно, я довольно стар, -- мягко говорил дракон, -- но до сих пор
не особенно глуп. Уж слишком нежно Аленка с Лизой ластились ко мне днем. И
это несмотря на то, что расставание ждало нас только после ужина. Я понял --
больше мы не увидимся. Это означало, что девочек вы увозите отдельно,
поскольку вечерний, последний спектакль чреват опасностями. Все мы знаем,
КТО может быть опасен для труппы. Вот почему я, изменив привычкам, появился
на представлении...
-- Теперь пьесу можно играть и без нас. -- Взволнованный Печенюшкин
никак не мог найти подходящих слов для прощания. -- Система волшебных зеркал
отлажена -- запускайте и смотрите. Все оборудование наверху, в театральном
зале. Это вам на память, Базилевс.
-- Спасибо, друзья мои! -- Дракон отвернулся на миг, скрывая слезы. --
Ого, солнце уже заходит. Пора. Не будем тратить время на нервные разговоры
перед дорогой. Удачи вам! И спасибо! Еще раз! Вы привезли с собой надежду и,
уезжая, оставляете здесь ее зеленый росток. Прощайте...
Федя быстро, чтобы сохранить в последний миг достойное выражение лица,
набрал нужные цифры на кодовых замках портфеля. Застежки щелкнули, и слон
пропал вместе с седоками. Опустив огромную лапу на плечо верного Тюнь-Пуня,
Базилевс долго оставался неподвижен.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИЧасть третья
Глава первая
-- Я могу и обидеться, любезный Мизерабль! В последнее время, стоит нам
остаться вдвоем, вы тут же устраиваете мне сцены недостойной и беспочвенной
ревности. Повторяю в последний раз: я люблю свою супругу, все прочие дамы
мне безразличны!
-- Не лгите, Розарио! Я вижу, какими жадными глазами вы смотрите на
Фуриану... Жалкий садовник! Окапыватель кустов!
-- Опомнитесь! Убогий стихоплет! Ничтожество! Даже названия ваших поэм
чудовищны: "Исструение"... "Вымах мги"... Никто не читает ваши опусы, кроме
кучки литературных бездарей!
-- Наш народ туп и ограничен, как вы. Гений заговора... Ха-ха-ха! Ваш
план лопнул! Да-да! Погорел! Если бы не решительные действия князя...
-- Довольно! -- Розарио побагровел, сжал кулаки, зажмурился, делая
попытку успокоиться. -- Вы ищете ссоры -- уверяю, она нам не пристала.
Государственные мужи не принадлежат себе. Простите мои запальчивые слова,
продиктованные раздражением.
-- А чем продиктовано это?! -- Мизерабль бросил в лицо садовника смятый
бумажный лист. -- Враль! Интриган-неудачник! Я нашел письмо на полу, в зале
Совета. Уверен, что Фуриана выбросила его, не читая.
Главный садовник разгладил бумагу. По мере того, как он изучал второпях
набросанные строчки, лоб его озадаченно морщился.
-- "Богиня... -- бормотал Розарио. -- Сгораю без остатка... Готов на
все... Мизерабль -- тряпка, слюнтяй, тюфяк... Лишь в моем райском саду вы
станете царицей..." Чушь, бред! Я не писал этого!
-- А почерк?! Чей это почерк, Советник Розарио?!
-- Почерк мой. -- Розарио пожал плечами. -- И, тем не менее, здесь
ошибка. Я не страдаю провалами памяти......
-- Не в моих правилах убивать безоружных! -- Мизерабль швырнул через
стол дуэльный пистолет, который садовник машинально поймал. Второй пистолет
литератор вытащил из-за пояса. -- К стене! Пусть нас рассудит поединок!
Земляной червяк! Крот! От вас смердит удобрениями!..
Розарио взвел курок, не помня себя от бешенства. Два выстрела слились,
звук их потонул в кожаной обивке стен. Противники рухнули по оба конца
длинного стола для заседаний.
Убедившись, что Советники неподвижны, Сморчков-Заморочкин, наблюдавший
дуэль из соседней комнаты через искусно замаскированную смотровую щель,
открыл потайную дверь и появился в зале.
-- Вот и чудненько, -- шептал он, изучая коллег заботливо, как врач. --
Надо же, прямо снайперы... И один наповал, и другой. Вот и правильно. А то
вы, ребятки, слишком быстро вошли во вкус управления государством. Мне же
слуги нужны, а не советчики. -- Он поднял старомодную трубку переговорного
устройства. -- Немедленно разыскать Советника Флюгерона. Жду его в зале
Малого Совета. Больше никому не входить. Все.
Домик тетушек более всего напоминал теперь неофициальную дачу для
правительственного отдыха. Старушек, щадя их здоровье, редко вызывали во
дворец. Как правило, вся новоявленная верхушка Фантазильи -- вместе или
порознь -- каждый день навещала фей. Атмосфера любви и благожелательности,
царящая здесь, покоряла даже Сморчкова-Заморочкина, бывшего уж точно самым
отъявленным злодеем. Возвращаясь от фей в состоянии умиления и покоя, он
порой ловил себя на желании сделать доброе дело, но всякий раз вовремя
одумывался.
По общему согласию пятерки самозванцев, правивших страной, все
благородные предложения тетушек принимались к исполнению, но большинство из
них тонуло потом в бумажной волоките. Некоторые мелочи выполнялись сразу,
давая всем газетам Фантазильи обильную пищу для славословия. Старушки,
похоже, искренне поверили в собственную значимость и даже слегка ожили.
-- Нет-нет, спасибо огромное! -- Фуриана с сожалением отодвинула пустую
чашку. -- Я выпила уже три! А ваш миндальный пирог с цукатами просто тает во
рту. Боюсь, стану толстой, как бочка. Журналиста, как и волка, кормят ноги.
Хотя бы по этой причине надо беречь фигуру.
-- Не говорите так, деточка! -- огорчилась тетушка Хлоя. -- Мы с Флорой
в вашем возрасте очень любили покушать. Молодой организм требует питания --
это совершенно нормально! Я положу вам ломтик бисквита со сливочным кремом и
орехами. Совсем маленький, не возражайте, пожалуйста. И глоток настоящего
кофе, смотрите, какая пенка! Попробуйте, он вас снова взбодрит!
-- Помнишь, Хлоя, как понравился твой кофе Лизоньке с Аленкой? --
Тетушка Флора легко, как птичка, отпила из своей чашки. -- Алена сказала,
что запишет рецепт -- так и не успела...
-- Как ты можешь сравнивать, Флора! -- вскипела сестра. -- Я же им
делала вовсе некрепкий, без кофеина. По способу Колумбуса, ты помнишь, он
когда-то ухаживал за тобой. Как, не помнишь? Повелитель талой воды и
весенних капелей. Верзила, черный, как цыган, с громовым басом... Мне-то,
положим, он никогда не нравился, но кофе варил отменный. А ты все хохотала и
отказывалась, предпочитая земляничный чай... Это было... было... короче,
очень давно. Лучше скажи мне, где теперь девочки, сестренки Зайкины? Или
нет, не надо, откуда ты можешь знать!
Эту тему старушки предпочитали обсуждать наедине. Ведь по официальной
версии девочки заперли фей в подвале и сбежали, ответив неблагодарностью на
гостеприимство. Алена с Лизой -- два ключика от Драконьей пещеры -- живо
интересовали и Фуриану и нового Великого Мага. Но с тех пор, как Лампусик
после исчезновения сестренок успокоил фей, новых сведений о Печенюшкине и
его друзьях к тетушкам не поступало.
Фуриана вновь отставила чашку, готовясь высказать свои соображения о
пропавших детях, но в это время кто-то продолжительно и бесшабашно зазвонил
в дверь.
-- Сидите, я сама! -- Фуриана, грациозно вскочив, побежала открывать.
-- Кто там?!
-- Переулок Тысячи Удовольствий, дом семь?! -- Зычный и веселый голос
за дверью, казалось, принадлежал подростку, несмотря на низкие баритональные
ноты. -- Ура, наконец-то добрался! Тетушки Флора и Хлоя здесь живут?
-- Безусловно! -- журналистка возилась с непослушным замком. -- А кто
вы? От кого?
-- Я Косоголовый! -- раздалось с крыльца. -- Красивая фамилия, правда?!
Посланец с Земли к сестрам Зайкиным. Да вы в глазок гляньте, у меня лицо
располагающее!
-- Фуриана, прижмите дверь, деточка! -- крикнула из кухни тетушка Хлоя.
-- И ручку замка потяните на себя, вперед, иначе там язычок заедает. А
дверную ручку подайте чуточку вверх, это очень просто! Потом немножко боком
навалитесь на левую створку и отпирайте. Запор совсем легкий, нам же некого
бояться!..
Дверь распахнулась.
Рослый детина в пятнистом комбинезоне десантника и ярчайшем желтом
берете, обтягивающем голову не вполне обычной формы, застыл на пороге,
разглядывая Фуриану.
-- Перекрасилась!.. -- ахнул он. -- Как вы узнали, Фантолетта, что я
обожаю брюнеток? Постойте... Ставлю всю свою коллекцию живописи -- это не
она! Но какая красотка! Вы не замужем -- скажите сразу? Я чувствовал:
Фантазилья -- страна для меня!
-- Объяснитесь, мой друг! -- Журналистка отступила на шаг, давая гостю
войти. -- Кроме чародеев, попасть в Волшебную страну могут лишь дети. А вам,
держу пари, давненько минуло шестнадцать.
-- Сказали, что у меня детский ум. -- Косоголовый расплылся в улыбке.
-- Около года назад мы неплохо поработали на Земле, все вместе. Фантолетта,
Лиза с Аленкой, Печенюшкин, Дракошкиус, Федя, Клара-Генриетта... Слыхали про
заваруху с картоморами?
-- Я вас сразу же узнала! -- торжественно объявила тетушка Хлоя.
Старушки успели появиться в прихожей, встречая неожиданного посланца. -- И в
первую очередь по головному убору! Я вам скажу, мы с Флорой прочитали книжку
"Смертельная кастрюля". Вы знаете, это уже вторая книжка про Печенюшкина,
девочки оставили нам обе. Вам очень к лицу желтый цвет, Джон Кузмиш!
Когда-то у меня была похожая шляпка...
-- Невероятное спасибо, мадам! -- Косоголовый расцвел от комплимента,
чмокая ручки тетушек, затем от полноты чувств расцеловал их еще и в щеки. --
Берет нравится всем! Только Ларри Люгер, мой родственник и друг, критикует
расцветку. Стоит посочувствовать ему. Понятная зависть! В его возрасте
одежда ярких тонов уже неуместна.
-- Прошу вас в комнату! -- старые феи обожали принимать гостей. --
Поговорим не торопясь. Вот хорошо, чай еще горячий. Есть торт, пирог,
печенье, сейчас я принесу. Мы с Фурианой сидели на кухне, по-домашнему, но
для всех там маловато места. Располагайтесь же!..
Косоголовый пил чашку за чашкой, хрустел печеньем, уминал бисквит,
восхищенно косился на Фуриану и умудрялся при этом говорить не переставая.
-- ...Сейчас у Ларри маленький продых, -- рассказывал гость, держа
берет на коленях и украдкой вытирая им пальцы. -- Мы выстроили город для
детей в Австралии. Город Цветных Теней -- это я придумал название. Неплохо,
правда? Поэтическая натура выплескивается через край. Так вот, выдалась пара
недель свободных. Люгер решил их провести в океане, на своей яхте "Настасья
Филипповна". В компании самых близких. Очаровательное плавание... И вдруг, в
разгар удовольствий, не знаю, каким чудом, приходит радиограмма от
Печенюшкина. "Лиза с Аленкой в Фантазилье. Обстановка тревожная. Прошу
срочно выслать Косоголового на подмогу. Явка в Феервилле: переулок Тысячи
Удовольствий, дом семь, тетушки Флора и Хлоя..." Ну, дальше были
подробности, как попасть в Фантазилью.
Отдых прервали, ринулись в дорогу. Вертолет, самолет, Сибирь, радуга,
парус, ветер, просека, гриб-боровик... Попугали, конечно, не без этого, и я
в полном снаряжении прыгнул вниз с парашютом. Сначала пробовали Ларри с
Ужастиком, но у них не получилось. Словно там не дыра, а пробка прозрачная.
Пришлось раскинуть временный лагерь в условиях сибирской тайги. И вот, они
на Земле, а я здесь. К вашим услугам. Что с девочками?
Тетушки робко воззрились на Фуриану, соображая, о чем можно говорить
при ней. Ласковое обхождение колдуньи-журналистки не обманывало фей,
умудренных редким жизненным опытом. Но помня, что гость -- священен, всех
новых Советников и Советниц они принимали у себя с неподдельным радушием,
пытаясь ненавязчиво склонить их к добрым делам.
Красавица обворожительно улыбнулась гостю.
-- Слишком много событий случилось у нас в стране. Трудно все изложить
последовательно. Меня восхищает ваш мужественный стиль речи, краткость и
точность языка, стремительное продвижение к сути. Увы, я не блещу талантами,
но если вы проводите меня во дворец, помогу скоротать дорогу рассказами.
Кстати, там найдутся для вас достойные апартаменты. Тетушкам пора отдыхать
после обеда, вечером мы вновь навестим их. И главное, чтоб вы не волновались
-- я уверена, что сестры Зайкины живы и здоровы.
Косоголовый вскочил, едва не опрокинув стол.
-- Надеюсь, дорога длинная?! -- воскликнул он. -- Прекрасные
рассказчицы из Фантазильи наполняют струением поэзии жизнь усталого
холостяка. Я буду долго гнать велосипед! Вы сядете на раму?
-- Сначала вымою посуду, -- откликнулась журналистка. -- Наши хозяйки
устали. Так вы передвигаетесь по стране на велосипеде? С вершины Тики-Даг до
Феервилля?
-- Складной велосипед-вертолет -- неотъемлемая принадлежность
десантника, -- объяснил Косоголовый. -- Компактное, экологически чистое
горючее в таблетках совершенно не загрязняет атмосферу. Мы воспарим над
городом и будем делать круги, круги, круги, круги...
-- Пощадите мою бедную голову, -- нежно прошептала Фуриана. -- Я могу
упасть...
-- Я удержу вас! -- заверил бравый пришелец. -- Вы видите эти руки --
они крепки, как сталь!..
Старенькие феи беспомощно наблюдали за картиной ухаживания. Тетушка
Хлоя сначала на-деялась задержать гостя у себя, предложив ему отдельную
комнату, и, в отсутствие Фурианы, рассказать всю правду. К сожалению, ее
ожидания не сбылись. Посланник судьбы, тот, кому был открыт вход в Драконью
пещеру, сразу угодил под цепкий присмотр прелестной дамы в черном.
-- ...Облава на рыжих? -- встрепенулся Косоголовый.-- Ничего не
понимаю!
-- Мне пришлось временно оклеветать Печенюшкина, чтобы его же спасти,
-- щебетала журналистка. -- Вы не помните? Я же все рассказала вам -- только
что, там, над городом.
-- Я думал о вас, -- честно ответил десантник. -- Мысли туманились. Но
погодите... Необходимо отыскать в Драконьей пещере тело колдуна Финделябра,
вашего злосчастного брата. Спасти планету.
-- Моя благодарность превзойдет все ваши ожидания, -- голос Фурианы
журчал, как полуденный, пронизанный солнцем ручеек. -- Сестренки Зайкины у
Печенюшкина. Я думаю, он опять пошлет малюток в пещеру. Если вы встретитесь,
не подвергайте детей опасности, отошлите назад. Крошки не осилят дело, для
которого нужен настоящий мужчина.
-- Этот мужчина -- я! -- застенчиво признался Косоголовый. -- Когда в
поход? Не скрою, я привык к роскоши. Убранство дворца магов напоминает мою
стокомнатную хижину. Но я тяготею к импрессионистам, а здесь преобладают
старые голландцы. Собирательство обогащает ум. Многие не знают, что есть, к
примеру, два разных художника -- Мане и Моне, и, несмотря на похожие
фамилии, они даже не братья... И все же на горной круче, перед пропастью,
мне уютнее, чем на бархатном канапе. Лишь свет ваших дивных глаз, трепет
узкой ладони...
-- Ни звука, мой рыцарь... -- душистые пальцы колдуньи прикоснулись к
губам пришельца. -- Я оставлю вас ненадолго, отдохните с дороги. Быть может,
запереть дверь, чтоб никто не помешал?
-- Конечно, да! -- вскричал посланец, влюбчивый, как гимназист. --
Иначе сердце мое, словно олень, выскочит из груди от восторга и вскачь
помчится за вами! Вы скоро вернетесь? Я не сплю больше десяти часов подряд!
-- Очень-очень скоро... -- Фуриана ласково дотронулась до небритой щеки
Косоголового. -- Не страшно, если разбужу вас через девять с половиной
часов?
-- Хоть через восемь! -- Гость с Земли пошел на небывалую жертву. --
Приснитесь мне во сне, фея моя!
-- Вот это я обещаю твердо! -- Порхнув к дверям, Фуриана выскользнула
наружу и, прижав створки, неслышно повернула ключ.
Советник Флюгерон прибыл во дворец почти в одно время с Косоголовым и
Фурианой, но не встретил их, пройдя с другого входа. Сейчас он метался между
телами дуэлянтов, заламывал руки и, стеная, косился на Сморчкова, пытаясь
определить по его холодному взгляду -- правильно ли ведет себя.
Высокий, бледный, до омерзения тощий, с блеклыми косыми глазами, в
свободных бело-голубых развевающихся одеждах, Флюгерон походил на излишне
суетливое привидение. Золотой браслет на его худом запястье, в виде змейки,
изогнувшейся спиралью, от движений руки позванивал, и звон этот неизменно
раздражал князя.
Все же приходилось терпеть. Благополучие Флюгерона впрямую зависело от
золотой змеи. Фамильная драгоценность безошибочно определяла погоду, всегда
поворачиваясь головой по направлению ветра. Цвет камешков-глаз менялся в
зависимости от того, что ожидалось завтра -- дождь, снег, солнце, переменная
облачность или низкие обложные тучи. Расположение чешуек говорило о
температуре воздуха. Были и еще более сложные признаки, позволявшие
Советнику составлять долгосрочные прогнозы.
Лишенный змейки, Флюгерон ничего не стоил бы как специалист. Держать же
при себе явную бездарность Сморчкову не улыбалось. В очередной раз
поморщившись от дребезжания браслета, он резким жестом прервал беготню
подручного.
-- Брось трепыхаться, как стрекоза на булавке!-- Наедине с Флюгероном
князь не церемонился. -- Меня интересует погода на завтра! Что предсказывает
твоя железяка?
Советник напряженным взглядом впился в прибор, беззвучно зашевелил
губами, с явным трудом производя подсчеты. Сморчков, рассеянно гулявший от
окна к столу и обратно, вдруг остановился, прислушиваясь.
-- Соображай, тугодум! -- бросил он Флюгерону. -- Сейчас я вернусь. И
чтобы отсюда -- никуда!
Спиной князь прикоснулся к шторе, растаял, перенеся на ткань
собственный силуэт, и тот проворно, словно в мультфильме, принялся
карабкаться вверх, то причудливо растекаясь в складках материи, то собираясь
воедино. Достигнув потолка, силуэт перетек к его центру и втянулся в
крохотное отверстие над люстрой.
Флюгерон едва успел закончить вычисления, как князь появился снова --
из воздуха, прямо перед ним.
-- Солнечная погода! -- заторопился Советник. -- На небе ни облачка!
Утром и вечером восемнадцать-двадцать, днем -- все двадцать пять тепла.
-- Неплохо! -- одобрил Сморчков. -- Я чувствую, что ты все понял,
шельмец! Доблестные Розарио и Мизерабль погибли, геройски защищая дворец от
вылазки скрытых печенюшкинцев. Оттеснив охрану, рванулись в бой, ибо души их
переполняла ненависть к врагам. Оповести газеты, радио и видеослужбы --
всех! Завтра устроишь на площади траурный митинг. Речи, проклятия, народный
гнев, море цветов -- не мне тебя учить. А по окончании церемонии тайно сожги
тела -- к чертовой бабушке! Захоронишь пустые гробы. Иначе проходимцы могут
похитить павших героев и надругаться над ними. Все понял? Зови помощников,
выполняй!.. Да! Найди во дворце Фуриану. Я приму ее немедленно, в своем
кабинете...
Князь стремительно выскочил. Цокот его каблуков, высоких, как у дамы,
разнесся по коридору, постепенно затихая. Флюгерон опустился на колени перед
телом Розарио и, расстегнув сорочку на груди садовника, осторожно
рассматривал входное отверстие, проделанное пулей. Сейчас, когда никто не
видел его, выражение лица Советника было мягким и скорбным.
-- ...И все же, каким чудом этот дурень оказался здесь? -- Сморчков
заставил Фуриану дважды повторить рассказ, жадно впитывая мельчайшие
подробности. -- Радиограмма от Печенюшкина? Допустим... Но для чего нашему
рыжему недругу отправлять пришельца прямо к нам в объятия? Причем
долгожданного пришельца... Необыкновенно желанного пришельца... Я не верю,
что Пиччи-Нюш сошел с ума и решился сделать нам с вами по-королевски щедрый
подарок.
-- Теряюсь в догадках, -- журналистка пожала плечами. -- Знаю только
одно -- он не лжет. Человека несложно "прочитать". А этот, вообще, весь как
на ладошке. Бесхитростен, прямолинеен, глуповат, добр... Кстати, хороший
материал. Обманом можно склонить его к чему угодно...
Против ожидания князя, к известию о гибели Розарио и Мизерабля дама в
черном отнеслась почти равнодушно. Выдумка о нападении, преподнесенная
Сморчковым, была принята как непреложная истина. Конечно, не обошлось без
обязательных "ах" и "ох", в какой-то миг на прекрасные глаза Фурианы даже
набежали слезы, но так и не пролились. Теперь стало очевидным, что своего
воздыхателя-литератора колдунья воспринимала совершенно безразлично.
"Бедняга Мизерабль, -- лицемерно думал Заморочкин, -- должен благодарить
меня с того света за оказанную услугу. Каково художнику, пускай и
бесталанному, жить с разбитым навеки сердцем?.."
Скомкав положенные соболезнования, Фуриана немедленно перешла к
повествованию о Косоголовом. Весьма сложные чувства обуревали князя. Мечтая
о власти и славе, готовя почву для своего возвышения, он, бесспорно, был
счастливей, чем ныне. Предстояло удержать завоеванное, лавировать, угадывая
опасности, грозящие с двух сторон.
Пропавший Печенюшкин, исчезнувшие сестры Зайкины, Великий Маг Федя,
канувший в неизвестность, -- сопротивление с этой стороны, казалось,
отсутствовало вовсе. Но сам коварный, как дьявол, Сморчков и от врагов своих
ожидал не меньшего коварства. Он не сомневался, что команда Печенюшкина,
затаившись, готовит разя-щий удар.
Всеобщая ненависть к рыжим, дурман над страной помогли князю забраться
на самый верх, приобрести пусть ограниченное, но все же невиданное ранее
могущество. "Все вертится вокруг камня, -- понял он давно. -- Застывший
дракон в пещере не дает покоя ни тем, ни этим".
Заморочкин ощущал, что некая темная, похожая на его собственную, сила
не желает допустить воскрешения Дракошкиуса. В этом случае единственный
выход для нее -- уничтожить каменного дракона, взорвать, растереть в
порошок, смешать его с песком на берегу. Истории с колдуном Финделябром он
не верил. Почти не верил, скажем так... Но кто же тогда Фуриана -- само Зло,
или кукла в его руках?
Князь решил играть собственную партию. Любой ценой он должен извлечь из
пещеры окаменевшего дракона и надежно спрятать его. А потом можно спокойно
торговаться и с этими и с теми. Пусть обе стороны открывают карты. Изучив
их, он сделает выбор -- к кому примкнуть.
Косоголовый пришелец! Ловушка? Случай? И если ловушка, то для кого?
Пусть даже для Сморчкова! Но можно попробовать предугадать ее и хитростью
одолеть противника...
-- Любопытно... -- протянул князь, усмирив вихрь мыслей. -- Весьма
любопытно! Буду рад познакомиться с вашим подопечным. Так он понравился вам?
Должен признаться, что я ревную.
-- Настоящий мужчина силен не мускулами, -- отозвалась красавица. --
Ум, влияние, слава -- вот что искала бы я в своем избраннике. Но прежде
всего, конечно, забота и нежность.
-- Обворожительная!.. -- Заморочкин скатился с кресла, припал к руке
Фурианы. -- Ответьте -- свободно ли ваше сердце? Клянусь, это не пустое
любопытство!
-- Ах, -- шепнула колдунья, не отнимая руки. -- Ко мне опоздала весна
-- так считала я до этой минуты. Говорите. Звуки вашего голоса, как теплые
волны, омывают меня всю...
Князь мысленно подмигнул сам себе.
-- Простите за грубую прозу, любимая, -- шептал он в свою очередь. --
Нас так мало. Розарио и Мизерабль ушли в иной мир. Старушки феи настолько
хрупки, что могут присоединиться к ним в любой час. Флюгерон -- не более чем
исполнитель. Кто остается? Вы и я. Почему бы не основать династию? Королева
Фуриана и Пимен Первый. Наши потомки будут вечно править Фантазильей.
Фуриана широко раскрыла глаза.
-- Я верю, вы не шутите... -- медленно проговорила она. -- На счастье,
на горе, на долгую жизнь, навсегда... Я согласна! Но...
-- Что?! -- Заморочкин тревожно выпрямился. -- Согласен на любые
условия... Я так люблю вас!
-- Моя подруга. Ольвия. Я никогда не упоминала о ней. Мы познакомились
давно, вместе делали репортажи. Она фотограф, последнее время неразлучна со
мной. Можно сделать так, чтобы мы не расставались и впредь?
-- Нет ничего проще, -- облегченно вздохнул князь. -- Мы сделаем ее
первой фрейлиной... Вашего Величества!
-- Звучит непривычно, но сладко, -- Фуриана порывисто встала, как бы
преисполненная благодарности, ловко уклонившись от поцелуя, казавшегося
неизбежным. -- Дорогой, вы так легко устраняете все препятствия с моего
пути...
-- Теперь это мой радостный долг! -- Сморчков также поднялся, ничуть не
расстроившись. -- Наш договор недолго будет секретом. Осталось разыскать
тело вашего брата. Ведите меня к пришельцу, побеседуем вместе...
Войдя в комнату, Фуриана растерянно застыла у порога.
Сморчков-Заморочкин нетерпеливо прошмыгнул сбоку, примяв пышные юбки своей
невесты. Он все понял, взглянув на лицо колдуньи, но тем не менее суетливо
обежал зал, заглядывая под диван и за шторы.
-- Окно закрыто изнутри, потайных дверей нет, прошмыгнуть некуда даже
мыши! -- Сморчков топнул каблучком, узким, как копытце. -- Может, он
все-таки чародей, ваш Косоголовый?!. Да что это с вами?!.
Фуриана, лишившись чувств, медленно повалилась на руки князя.
Глава вторая
Едва лишь сестры Зайкины простились с Печенюшкиным, торопившимся
увлеклись зрелищем, что не заметили их исчезновения, с облегчением
размещаясь посвободнее.
Трувор поскользнулся на обломке собственных доспехов; это неудачное
движение окончательно решило его судьбу. Шпага Печенюшкина сверкнула,
опускаясь, как секира, и от рубящего удара механический человек развалился
на две части.
-- Глядите! -- воскликнул Зерро Гут. -- У жестоких слуг закона нет
сердца, нет души! Даже человеческая кровь не течет в их жилах. И все же этим
людям вверяю я свою молодую жизнь, дабы спасти любимую Элен! Эй вы там,
внизу! Вяжите меня! Если б не роковая страсть к благородной красавице,
только б вы и видели Зерро!..
Пьеса покатилась к финалу.
Труппа Теодоро прощалась с Базилевсом и Тюнь-Пунем в неполном составе.
Печенюшкин, Федя и Лампусик сидели на Никтошке. Портфель-блиномет домовой
держал в руках.
-- Конечно, я довольно стар, -- мягко говорил дракон, -- но до сих пор
не особенно глуп. Уж слишком нежно Аленка с Лизой ластились ко мне днем. И
это несмотря на то, что расставание ждало нас только после ужина. Я понял --
больше мы не увидимся. Это означало, что девочек вы увозите отдельно,
поскольку вечерний, последний спектакль чреват опасностями. Все мы знаем,
КТО может быть опасен для труппы. Вот почему я, изменив привычкам, появился
на представлении...
-- Теперь пьесу можно играть и без нас. -- Взволнованный Печенюшкин
никак не мог найти подходящих слов для прощания. -- Система волшебных зеркал
отлажена -- запускайте и смотрите. Все оборудование наверху, в театральном
зале. Это вам на память, Базилевс.
-- Спасибо, друзья мои! -- Дракон отвернулся на миг, скрывая слезы. --
Ого, солнце уже заходит. Пора. Не будем тратить время на нервные разговоры
перед дорогой. Удачи вам! И спасибо! Еще раз! Вы привезли с собой надежду и,
уезжая, оставляете здесь ее зеленый росток. Прощайте...
Федя быстро, чтобы сохранить в последний миг достойное выражение лица,
набрал нужные цифры на кодовых замках портфеля. Застежки щелкнули, и слон
пропал вместе с седоками. Опустив огромную лапу на плечо верного Тюнь-Пуня,
Базилевс долго оставался неподвижен.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИЧасть третья
Глава первая
-- Я могу и обидеться, любезный Мизерабль! В последнее время, стоит нам
остаться вдвоем, вы тут же устраиваете мне сцены недостойной и беспочвенной
ревности. Повторяю в последний раз: я люблю свою супругу, все прочие дамы
мне безразличны!
-- Не лгите, Розарио! Я вижу, какими жадными глазами вы смотрите на
Фуриану... Жалкий садовник! Окапыватель кустов!
-- Опомнитесь! Убогий стихоплет! Ничтожество! Даже названия ваших поэм
чудовищны: "Исструение"... "Вымах мги"... Никто не читает ваши опусы, кроме
кучки литературных бездарей!
-- Наш народ туп и ограничен, как вы. Гений заговора... Ха-ха-ха! Ваш
план лопнул! Да-да! Погорел! Если бы не решительные действия князя...
-- Довольно! -- Розарио побагровел, сжал кулаки, зажмурился, делая
попытку успокоиться. -- Вы ищете ссоры -- уверяю, она нам не пристала.
Государственные мужи не принадлежат себе. Простите мои запальчивые слова,
продиктованные раздражением.
-- А чем продиктовано это?! -- Мизерабль бросил в лицо садовника смятый
бумажный лист. -- Враль! Интриган-неудачник! Я нашел письмо на полу, в зале
Совета. Уверен, что Фуриана выбросила его, не читая.
Главный садовник разгладил бумагу. По мере того, как он изучал второпях
набросанные строчки, лоб его озадаченно морщился.
-- "Богиня... -- бормотал Розарио. -- Сгораю без остатка... Готов на
все... Мизерабль -- тряпка, слюнтяй, тюфяк... Лишь в моем райском саду вы
станете царицей..." Чушь, бред! Я не писал этого!
-- А почерк?! Чей это почерк, Советник Розарио?!
-- Почерк мой. -- Розарио пожал плечами. -- И, тем не менее, здесь
ошибка. Я не страдаю провалами памяти......
-- Не в моих правилах убивать безоружных! -- Мизерабль швырнул через
стол дуэльный пистолет, который садовник машинально поймал. Второй пистолет
литератор вытащил из-за пояса. -- К стене! Пусть нас рассудит поединок!
Земляной червяк! Крот! От вас смердит удобрениями!..
Розарио взвел курок, не помня себя от бешенства. Два выстрела слились,
звук их потонул в кожаной обивке стен. Противники рухнули по оба конца
длинного стола для заседаний.
Убедившись, что Советники неподвижны, Сморчков-Заморочкин, наблюдавший
дуэль из соседней комнаты через искусно замаскированную смотровую щель,
открыл потайную дверь и появился в зале.
-- Вот и чудненько, -- шептал он, изучая коллег заботливо, как врач. --
Надо же, прямо снайперы... И один наповал, и другой. Вот и правильно. А то
вы, ребятки, слишком быстро вошли во вкус управления государством. Мне же
слуги нужны, а не советчики. -- Он поднял старомодную трубку переговорного
устройства. -- Немедленно разыскать Советника Флюгерона. Жду его в зале
Малого Совета. Больше никому не входить. Все.
Домик тетушек более всего напоминал теперь неофициальную дачу для
правительственного отдыха. Старушек, щадя их здоровье, редко вызывали во
дворец. Как правило, вся новоявленная верхушка Фантазильи -- вместе или
порознь -- каждый день навещала фей. Атмосфера любви и благожелательности,
царящая здесь, покоряла даже Сморчкова-Заморочкина, бывшего уж точно самым
отъявленным злодеем. Возвращаясь от фей в состоянии умиления и покоя, он
порой ловил себя на желании сделать доброе дело, но всякий раз вовремя
одумывался.
По общему согласию пятерки самозванцев, правивших страной, все
благородные предложения тетушек принимались к исполнению, но большинство из
них тонуло потом в бумажной волоките. Некоторые мелочи выполнялись сразу,
давая всем газетам Фантазильи обильную пищу для славословия. Старушки,
похоже, искренне поверили в собственную значимость и даже слегка ожили.
-- Нет-нет, спасибо огромное! -- Фуриана с сожалением отодвинула пустую
чашку. -- Я выпила уже три! А ваш миндальный пирог с цукатами просто тает во
рту. Боюсь, стану толстой, как бочка. Журналиста, как и волка, кормят ноги.
Хотя бы по этой причине надо беречь фигуру.
-- Не говорите так, деточка! -- огорчилась тетушка Хлоя. -- Мы с Флорой
в вашем возрасте очень любили покушать. Молодой организм требует питания --
это совершенно нормально! Я положу вам ломтик бисквита со сливочным кремом и
орехами. Совсем маленький, не возражайте, пожалуйста. И глоток настоящего
кофе, смотрите, какая пенка! Попробуйте, он вас снова взбодрит!
-- Помнишь, Хлоя, как понравился твой кофе Лизоньке с Аленкой? --
Тетушка Флора легко, как птичка, отпила из своей чашки. -- Алена сказала,
что запишет рецепт -- так и не успела...
-- Как ты можешь сравнивать, Флора! -- вскипела сестра. -- Я же им
делала вовсе некрепкий, без кофеина. По способу Колумбуса, ты помнишь, он
когда-то ухаживал за тобой. Как, не помнишь? Повелитель талой воды и
весенних капелей. Верзила, черный, как цыган, с громовым басом... Мне-то,
положим, он никогда не нравился, но кофе варил отменный. А ты все хохотала и
отказывалась, предпочитая земляничный чай... Это было... было... короче,
очень давно. Лучше скажи мне, где теперь девочки, сестренки Зайкины? Или
нет, не надо, откуда ты можешь знать!
Эту тему старушки предпочитали обсуждать наедине. Ведь по официальной
версии девочки заперли фей в подвале и сбежали, ответив неблагодарностью на
гостеприимство. Алена с Лизой -- два ключика от Драконьей пещеры -- живо
интересовали и Фуриану и нового Великого Мага. Но с тех пор, как Лампусик
после исчезновения сестренок успокоил фей, новых сведений о Печенюшкине и
его друзьях к тетушкам не поступало.
Фуриана вновь отставила чашку, готовясь высказать свои соображения о
пропавших детях, но в это время кто-то продолжительно и бесшабашно зазвонил
в дверь.
-- Сидите, я сама! -- Фуриана, грациозно вскочив, побежала открывать.
-- Кто там?!
-- Переулок Тысячи Удовольствий, дом семь?! -- Зычный и веселый голос
за дверью, казалось, принадлежал подростку, несмотря на низкие баритональные
ноты. -- Ура, наконец-то добрался! Тетушки Флора и Хлоя здесь живут?
-- Безусловно! -- журналистка возилась с непослушным замком. -- А кто
вы? От кого?
-- Я Косоголовый! -- раздалось с крыльца. -- Красивая фамилия, правда?!
Посланец с Земли к сестрам Зайкиным. Да вы в глазок гляньте, у меня лицо
располагающее!
-- Фуриана, прижмите дверь, деточка! -- крикнула из кухни тетушка Хлоя.
-- И ручку замка потяните на себя, вперед, иначе там язычок заедает. А
дверную ручку подайте чуточку вверх, это очень просто! Потом немножко боком
навалитесь на левую створку и отпирайте. Запор совсем легкий, нам же некого
бояться!..
Дверь распахнулась.
Рослый детина в пятнистом комбинезоне десантника и ярчайшем желтом
берете, обтягивающем голову не вполне обычной формы, застыл на пороге,
разглядывая Фуриану.
-- Перекрасилась!.. -- ахнул он. -- Как вы узнали, Фантолетта, что я
обожаю брюнеток? Постойте... Ставлю всю свою коллекцию живописи -- это не
она! Но какая красотка! Вы не замужем -- скажите сразу? Я чувствовал:
Фантазилья -- страна для меня!
-- Объяснитесь, мой друг! -- Журналистка отступила на шаг, давая гостю
войти. -- Кроме чародеев, попасть в Волшебную страну могут лишь дети. А вам,
держу пари, давненько минуло шестнадцать.
-- Сказали, что у меня детский ум. -- Косоголовый расплылся в улыбке.
-- Около года назад мы неплохо поработали на Земле, все вместе. Фантолетта,
Лиза с Аленкой, Печенюшкин, Дракошкиус, Федя, Клара-Генриетта... Слыхали про
заваруху с картоморами?
-- Я вас сразу же узнала! -- торжественно объявила тетушка Хлоя.
Старушки успели появиться в прихожей, встречая неожиданного посланца. -- И в
первую очередь по головному убору! Я вам скажу, мы с Флорой прочитали книжку
"Смертельная кастрюля". Вы знаете, это уже вторая книжка про Печенюшкина,
девочки оставили нам обе. Вам очень к лицу желтый цвет, Джон Кузмиш!
Когда-то у меня была похожая шляпка...
-- Невероятное спасибо, мадам! -- Косоголовый расцвел от комплимента,
чмокая ручки тетушек, затем от полноты чувств расцеловал их еще и в щеки. --
Берет нравится всем! Только Ларри Люгер, мой родственник и друг, критикует
расцветку. Стоит посочувствовать ему. Понятная зависть! В его возрасте
одежда ярких тонов уже неуместна.
-- Прошу вас в комнату! -- старые феи обожали принимать гостей. --
Поговорим не торопясь. Вот хорошо, чай еще горячий. Есть торт, пирог,
печенье, сейчас я принесу. Мы с Фурианой сидели на кухне, по-домашнему, но
для всех там маловато места. Располагайтесь же!..
Косоголовый пил чашку за чашкой, хрустел печеньем, уминал бисквит,
восхищенно косился на Фуриану и умудрялся при этом говорить не переставая.
-- ...Сейчас у Ларри маленький продых, -- рассказывал гость, держа
берет на коленях и украдкой вытирая им пальцы. -- Мы выстроили город для
детей в Австралии. Город Цветных Теней -- это я придумал название. Неплохо,
правда? Поэтическая натура выплескивается через край. Так вот, выдалась пара
недель свободных. Люгер решил их провести в океане, на своей яхте "Настасья
Филипповна". В компании самых близких. Очаровательное плавание... И вдруг, в
разгар удовольствий, не знаю, каким чудом, приходит радиограмма от
Печенюшкина. "Лиза с Аленкой в Фантазилье. Обстановка тревожная. Прошу
срочно выслать Косоголового на подмогу. Явка в Феервилле: переулок Тысячи
Удовольствий, дом семь, тетушки Флора и Хлоя..." Ну, дальше были
подробности, как попасть в Фантазилью.
Отдых прервали, ринулись в дорогу. Вертолет, самолет, Сибирь, радуга,
парус, ветер, просека, гриб-боровик... Попугали, конечно, не без этого, и я
в полном снаряжении прыгнул вниз с парашютом. Сначала пробовали Ларри с
Ужастиком, но у них не получилось. Словно там не дыра, а пробка прозрачная.
Пришлось раскинуть временный лагерь в условиях сибирской тайги. И вот, они
на Земле, а я здесь. К вашим услугам. Что с девочками?
Тетушки робко воззрились на Фуриану, соображая, о чем можно говорить
при ней. Ласковое обхождение колдуньи-журналистки не обманывало фей,
умудренных редким жизненным опытом. Но помня, что гость -- священен, всех
новых Советников и Советниц они принимали у себя с неподдельным радушием,
пытаясь ненавязчиво склонить их к добрым делам.
Красавица обворожительно улыбнулась гостю.
-- Слишком много событий случилось у нас в стране. Трудно все изложить
последовательно. Меня восхищает ваш мужественный стиль речи, краткость и
точность языка, стремительное продвижение к сути. Увы, я не блещу талантами,
но если вы проводите меня во дворец, помогу скоротать дорогу рассказами.
Кстати, там найдутся для вас достойные апартаменты. Тетушкам пора отдыхать
после обеда, вечером мы вновь навестим их. И главное, чтоб вы не волновались
-- я уверена, что сестры Зайкины живы и здоровы.
Косоголовый вскочил, едва не опрокинув стол.
-- Надеюсь, дорога длинная?! -- воскликнул он. -- Прекрасные
рассказчицы из Фантазильи наполняют струением поэзии жизнь усталого
холостяка. Я буду долго гнать велосипед! Вы сядете на раму?
-- Сначала вымою посуду, -- откликнулась журналистка. -- Наши хозяйки
устали. Так вы передвигаетесь по стране на велосипеде? С вершины Тики-Даг до
Феервилля?
-- Складной велосипед-вертолет -- неотъемлемая принадлежность
десантника, -- объяснил Косоголовый. -- Компактное, экологически чистое
горючее в таблетках совершенно не загрязняет атмосферу. Мы воспарим над
городом и будем делать круги, круги, круги, круги...
-- Пощадите мою бедную голову, -- нежно прошептала Фуриана. -- Я могу
упасть...
-- Я удержу вас! -- заверил бравый пришелец. -- Вы видите эти руки --
они крепки, как сталь!..
Старенькие феи беспомощно наблюдали за картиной ухаживания. Тетушка
Хлоя сначала на-деялась задержать гостя у себя, предложив ему отдельную
комнату, и, в отсутствие Фурианы, рассказать всю правду. К сожалению, ее
ожидания не сбылись. Посланник судьбы, тот, кому был открыт вход в Драконью
пещеру, сразу угодил под цепкий присмотр прелестной дамы в черном.
-- ...Облава на рыжих? -- встрепенулся Косоголовый.-- Ничего не
понимаю!
-- Мне пришлось временно оклеветать Печенюшкина, чтобы его же спасти,
-- щебетала журналистка. -- Вы не помните? Я же все рассказала вам -- только
что, там, над городом.
-- Я думал о вас, -- честно ответил десантник. -- Мысли туманились. Но
погодите... Необходимо отыскать в Драконьей пещере тело колдуна Финделябра,
вашего злосчастного брата. Спасти планету.
-- Моя благодарность превзойдет все ваши ожидания, -- голос Фурианы
журчал, как полуденный, пронизанный солнцем ручеек. -- Сестренки Зайкины у
Печенюшкина. Я думаю, он опять пошлет малюток в пещеру. Если вы встретитесь,
не подвергайте детей опасности, отошлите назад. Крошки не осилят дело, для
которого нужен настоящий мужчина.
-- Этот мужчина -- я! -- застенчиво признался Косоголовый. -- Когда в
поход? Не скрою, я привык к роскоши. Убранство дворца магов напоминает мою
стокомнатную хижину. Но я тяготею к импрессионистам, а здесь преобладают
старые голландцы. Собирательство обогащает ум. Многие не знают, что есть, к
примеру, два разных художника -- Мане и Моне, и, несмотря на похожие
фамилии, они даже не братья... И все же на горной круче, перед пропастью,
мне уютнее, чем на бархатном канапе. Лишь свет ваших дивных глаз, трепет
узкой ладони...
-- Ни звука, мой рыцарь... -- душистые пальцы колдуньи прикоснулись к
губам пришельца. -- Я оставлю вас ненадолго, отдохните с дороги. Быть может,
запереть дверь, чтоб никто не помешал?
-- Конечно, да! -- вскричал посланец, влюбчивый, как гимназист. --
Иначе сердце мое, словно олень, выскочит из груди от восторга и вскачь
помчится за вами! Вы скоро вернетесь? Я не сплю больше десяти часов подряд!
-- Очень-очень скоро... -- Фуриана ласково дотронулась до небритой щеки
Косоголового. -- Не страшно, если разбужу вас через девять с половиной
часов?
-- Хоть через восемь! -- Гость с Земли пошел на небывалую жертву. --
Приснитесь мне во сне, фея моя!
-- Вот это я обещаю твердо! -- Порхнув к дверям, Фуриана выскользнула
наружу и, прижав створки, неслышно повернула ключ.
Советник Флюгерон прибыл во дворец почти в одно время с Косоголовым и
Фурианой, но не встретил их, пройдя с другого входа. Сейчас он метался между
телами дуэлянтов, заламывал руки и, стеная, косился на Сморчкова, пытаясь
определить по его холодному взгляду -- правильно ли ведет себя.
Высокий, бледный, до омерзения тощий, с блеклыми косыми глазами, в
свободных бело-голубых развевающихся одеждах, Флюгерон походил на излишне
суетливое привидение. Золотой браслет на его худом запястье, в виде змейки,
изогнувшейся спиралью, от движений руки позванивал, и звон этот неизменно
раздражал князя.
Все же приходилось терпеть. Благополучие Флюгерона впрямую зависело от
золотой змеи. Фамильная драгоценность безошибочно определяла погоду, всегда
поворачиваясь головой по направлению ветра. Цвет камешков-глаз менялся в
зависимости от того, что ожидалось завтра -- дождь, снег, солнце, переменная
облачность или низкие обложные тучи. Расположение чешуек говорило о
температуре воздуха. Были и еще более сложные признаки, позволявшие
Советнику составлять долгосрочные прогнозы.
Лишенный змейки, Флюгерон ничего не стоил бы как специалист. Держать же
при себе явную бездарность Сморчкову не улыбалось. В очередной раз
поморщившись от дребезжания браслета, он резким жестом прервал беготню
подручного.
-- Брось трепыхаться, как стрекоза на булавке!-- Наедине с Флюгероном
князь не церемонился. -- Меня интересует погода на завтра! Что предсказывает
твоя железяка?
Советник напряженным взглядом впился в прибор, беззвучно зашевелил
губами, с явным трудом производя подсчеты. Сморчков, рассеянно гулявший от
окна к столу и обратно, вдруг остановился, прислушиваясь.
-- Соображай, тугодум! -- бросил он Флюгерону. -- Сейчас я вернусь. И
чтобы отсюда -- никуда!
Спиной князь прикоснулся к шторе, растаял, перенеся на ткань
собственный силуэт, и тот проворно, словно в мультфильме, принялся
карабкаться вверх, то причудливо растекаясь в складках материи, то собираясь
воедино. Достигнув потолка, силуэт перетек к его центру и втянулся в
крохотное отверстие над люстрой.
Флюгерон едва успел закончить вычисления, как князь появился снова --
из воздуха, прямо перед ним.
-- Солнечная погода! -- заторопился Советник. -- На небе ни облачка!
Утром и вечером восемнадцать-двадцать, днем -- все двадцать пять тепла.
-- Неплохо! -- одобрил Сморчков. -- Я чувствую, что ты все понял,
шельмец! Доблестные Розарио и Мизерабль погибли, геройски защищая дворец от
вылазки скрытых печенюшкинцев. Оттеснив охрану, рванулись в бой, ибо души их
переполняла ненависть к врагам. Оповести газеты, радио и видеослужбы --
всех! Завтра устроишь на площади траурный митинг. Речи, проклятия, народный
гнев, море цветов -- не мне тебя учить. А по окончании церемонии тайно сожги
тела -- к чертовой бабушке! Захоронишь пустые гробы. Иначе проходимцы могут
похитить павших героев и надругаться над ними. Все понял? Зови помощников,
выполняй!.. Да! Найди во дворце Фуриану. Я приму ее немедленно, в своем
кабинете...
Князь стремительно выскочил. Цокот его каблуков, высоких, как у дамы,
разнесся по коридору, постепенно затихая. Флюгерон опустился на колени перед
телом Розарио и, расстегнув сорочку на груди садовника, осторожно
рассматривал входное отверстие, проделанное пулей. Сейчас, когда никто не
видел его, выражение лица Советника было мягким и скорбным.
-- ...И все же, каким чудом этот дурень оказался здесь? -- Сморчков
заставил Фуриану дважды повторить рассказ, жадно впитывая мельчайшие
подробности. -- Радиограмма от Печенюшкина? Допустим... Но для чего нашему
рыжему недругу отправлять пришельца прямо к нам в объятия? Причем
долгожданного пришельца... Необыкновенно желанного пришельца... Я не верю,
что Пиччи-Нюш сошел с ума и решился сделать нам с вами по-королевски щедрый
подарок.
-- Теряюсь в догадках, -- журналистка пожала плечами. -- Знаю только
одно -- он не лжет. Человека несложно "прочитать". А этот, вообще, весь как
на ладошке. Бесхитростен, прямолинеен, глуповат, добр... Кстати, хороший
материал. Обманом можно склонить его к чему угодно...
Против ожидания князя, к известию о гибели Розарио и Мизерабля дама в
черном отнеслась почти равнодушно. Выдумка о нападении, преподнесенная
Сморчковым, была принята как непреложная истина. Конечно, не обошлось без
обязательных "ах" и "ох", в какой-то миг на прекрасные глаза Фурианы даже
набежали слезы, но так и не пролились. Теперь стало очевидным, что своего
воздыхателя-литератора колдунья воспринимала совершенно безразлично.
"Бедняга Мизерабль, -- лицемерно думал Заморочкин, -- должен благодарить
меня с того света за оказанную услугу. Каково художнику, пускай и
бесталанному, жить с разбитым навеки сердцем?.."
Скомкав положенные соболезнования, Фуриана немедленно перешла к
повествованию о Косоголовом. Весьма сложные чувства обуревали князя. Мечтая
о власти и славе, готовя почву для своего возвышения, он, бесспорно, был
счастливей, чем ныне. Предстояло удержать завоеванное, лавировать, угадывая
опасности, грозящие с двух сторон.
Пропавший Печенюшкин, исчезнувшие сестры Зайкины, Великий Маг Федя,
канувший в неизвестность, -- сопротивление с этой стороны, казалось,
отсутствовало вовсе. Но сам коварный, как дьявол, Сморчков и от врагов своих
ожидал не меньшего коварства. Он не сомневался, что команда Печенюшкина,
затаившись, готовит разя-щий удар.
Всеобщая ненависть к рыжим, дурман над страной помогли князю забраться
на самый верх, приобрести пусть ограниченное, но все же невиданное ранее
могущество. "Все вертится вокруг камня, -- понял он давно. -- Застывший
дракон в пещере не дает покоя ни тем, ни этим".
Заморочкин ощущал, что некая темная, похожая на его собственную, сила
не желает допустить воскрешения Дракошкиуса. В этом случае единственный
выход для нее -- уничтожить каменного дракона, взорвать, растереть в
порошок, смешать его с песком на берегу. Истории с колдуном Финделябром он
не верил. Почти не верил, скажем так... Но кто же тогда Фуриана -- само Зло,
или кукла в его руках?
Князь решил играть собственную партию. Любой ценой он должен извлечь из
пещеры окаменевшего дракона и надежно спрятать его. А потом можно спокойно
торговаться и с этими и с теми. Пусть обе стороны открывают карты. Изучив
их, он сделает выбор -- к кому примкнуть.
Косоголовый пришелец! Ловушка? Случай? И если ловушка, то для кого?
Пусть даже для Сморчкова! Но можно попробовать предугадать ее и хитростью
одолеть противника...
-- Любопытно... -- протянул князь, усмирив вихрь мыслей. -- Весьма
любопытно! Буду рад познакомиться с вашим подопечным. Так он понравился вам?
Должен признаться, что я ревную.
-- Настоящий мужчина силен не мускулами, -- отозвалась красавица. --
Ум, влияние, слава -- вот что искала бы я в своем избраннике. Но прежде
всего, конечно, забота и нежность.
-- Обворожительная!.. -- Заморочкин скатился с кресла, припал к руке
Фурианы. -- Ответьте -- свободно ли ваше сердце? Клянусь, это не пустое
любопытство!
-- Ах, -- шепнула колдунья, не отнимая руки. -- Ко мне опоздала весна
-- так считала я до этой минуты. Говорите. Звуки вашего голоса, как теплые
волны, омывают меня всю...
Князь мысленно подмигнул сам себе.
-- Простите за грубую прозу, любимая, -- шептал он в свою очередь. --
Нас так мало. Розарио и Мизерабль ушли в иной мир. Старушки феи настолько
хрупки, что могут присоединиться к ним в любой час. Флюгерон -- не более чем
исполнитель. Кто остается? Вы и я. Почему бы не основать династию? Королева
Фуриана и Пимен Первый. Наши потомки будут вечно править Фантазильей.
Фуриана широко раскрыла глаза.
-- Я верю, вы не шутите... -- медленно проговорила она. -- На счастье,
на горе, на долгую жизнь, навсегда... Я согласна! Но...
-- Что?! -- Заморочкин тревожно выпрямился. -- Согласен на любые
условия... Я так люблю вас!
-- Моя подруга. Ольвия. Я никогда не упоминала о ней. Мы познакомились
давно, вместе делали репортажи. Она фотограф, последнее время неразлучна со
мной. Можно сделать так, чтобы мы не расставались и впредь?
-- Нет ничего проще, -- облегченно вздохнул князь. -- Мы сделаем ее
первой фрейлиной... Вашего Величества!
-- Звучит непривычно, но сладко, -- Фуриана порывисто встала, как бы
преисполненная благодарности, ловко уклонившись от поцелуя, казавшегося
неизбежным. -- Дорогой, вы так легко устраняете все препятствия с моего
пути...
-- Теперь это мой радостный долг! -- Сморчков также поднялся, ничуть не
расстроившись. -- Наш договор недолго будет секретом. Осталось разыскать
тело вашего брата. Ведите меня к пришельцу, побеседуем вместе...
Войдя в комнату, Фуриана растерянно застыла у порога.
Сморчков-Заморочкин нетерпеливо прошмыгнул сбоку, примяв пышные юбки своей
невесты. Он все понял, взглянув на лицо колдуньи, но тем не менее суетливо
обежал зал, заглядывая под диван и за шторы.
-- Окно закрыто изнутри, потайных дверей нет, прошмыгнуть некуда даже
мыши! -- Сморчков топнул каблучком, узким, как копытце. -- Может, он
все-таки чародей, ваш Косоголовый?!. Да что это с вами?!.
Фуриана, лишившись чувств, медленно повалилась на руки князя.
Глава вторая
Едва лишь сестры Зайкины простились с Печенюшкиным, торопившимся