Секретчик заинтересовано подался вперед. Описание неизвестных мумий весьма напоминали описание галобионтов профессора Степанова.
– Так вот, – продолжал Дворянский, все больше воодушевляясь, – теория Чарльза Дарвина, уже давно поставленная под сомнение целым рядом ученых, после обнаружения данных мумий и вовсе оказывается полностью несостоятельной. Немало данных говорят о том, что человек никак не мог произойти от обезьяны. Но это не означает, что исследователи соглашаются с библейской версией. На вполне логичный вопрос: от кого же в таком случае произошли люди, они дали однозначный ответ: человек произошел от так называемых водных людей или гомоакватикусов. Благодаря современным методам идентификации генов ученые сумели установить прямое родство человека с пятиметровыми амфибиями.
Дворянский вдруг улыбнулся и заглянув в глаза генералу продолжал просвещать еще более заинтригованного слушателя:
– У рядового обывателя может возникнуть вполне законный вопрос: если все это настолько серьезно, то почему об этом не проинформирована широкая общественность? Почему в школах и большинстве ВУЗов до сих пор учащимся преподносится именно дарвиновская теория? Ведь если то, о чем вы говорите, правда, то это же самая настоящая революция в науке!
Секретчик поморщился – он никак не относился к числу рядовых обывателей и отнюдь не терзался подобными вопросами, но Дворянский явно принимал во внимание этот факт.
– Дело тут в том, – самозабвенно вещал профессор, – что несмотря на наш во многом прогрессивный век, в ученом мире еще много консерватизма и даже косности. Знаете, как нелегко протолкнуть радикально новую идею в той сфере, которая на протяжении десятков поколений считалась изученной. Но, тем не менее, разговоры об этом начались уже довольно давно. Исследователи располагают достоверными данными, что еще в середине девятнадцатого века в США, на одном из песчаных пляжей, были обнаружены и зафиксированы учеными следы ступни существа, ходившего на задних конечностях. Примечательно, что находка была сделана в слоях карболна, которому по меньшей мере триста миллионов лет. Ступня по многим параметрам похожа на человеческую, однако пальцы сильно растопырены, это говорит о том, что они выполняли функцию ласт. Таким образом, прямоходящие двуногие существа – амфибии – населяли нашу планету еще задолго до «официальных» предков человека – обезьян.
Дворянский не умолкал ни на минуту. У Секретчика возникло ощущение, что он присутствует на лекции. Надо сказать, это было очень занимательно. Поэтому он не прерывал Дворянского, давая биологу возможность высказать все, что тот считает нужным.
– О том, что на Земле существовали огромные человекоподобные существа, говорят и другие находки. В частности, доисторический череп громадного ребенка, найденный на территории Восточной Африки в середине двадцатого века, а также зубы, идентичные человеческим, но в несколько раз превышающие их по размеры, обнаруженные в Гонконге. Установлено, что приблизительный вес их обладателя равнялся пятистам килограммам, при росте около пяти метров. Кроме того, в Закавказье были обнаружены останки человекоподобного существа в четыре с лишним метра ростом, названного учеными гигантопитеком.
На африканском континенте найдены останки прямоходящего существа, которое жило примерно четыре миллиона лет тому назад. Его морфологические признаки оказались, бесспорно, ближе нынешнему человеку, нежели морфологические признаки неандертальцев, обитавших на земле тридцать тысяч лет назад. Причем, строение homo sapiens, живших тридцать тысяч лет тому назад, гораздо более примитивно, нежели строение гигантов, населявших планету за два миллиона лет до наших официально признанных предков.
Вернемся в наши времена. В девяностых годах ХХ-го века, – говорил Дворянский, прохаживаясь по кабинету Секретчика, словно находился перед студенческой аудиторией, – западными учеными были проведены исследования структуры ДНК неандертальцев, считавшихся, по версии Дарвина, предками современного человека. Результаты оказались совершенно ошеломляющими: так называемые неандертальцы не были нашими прародителями, они попросту сосуществовали с предками человека. Из всего этого генетики сделали однозначный вывод, что в течение сотен миллионов лет человеческая цивилизация существовала в воде. В результате неких природных катаклизмов и последовавших за ними изменений условий существования морские обитатели встали перед насущной необходимостью выйти на сушу. Разумеется, этот процесс не мог произойти в одночасье, он протекал в течение не одного столетия, а может быть и тысячелетия. Гомоаквактикусы превратились в амфибий, способных с равным успехом выживать как в воде, так и на суше. Возможно, такое существование было вызвано необходимостью приспосабливаться к жизни в качественно новых условиях. По всей вероятности, существа обитали на мелководье: от наземных хищников они спасались в воде, от морских, соответственно, – на суше. Именно эта особенность и превратила их в существ, не имеющих себе равных по неуязвимости и выживаемости среди всех прочих, как неземных, так и водных. Ряд ученых полагает, что в этом таится одно из главных отличий между разумными существами и зверями. Амфибии практически были лишены опасности страшных пожаров, испепеляющих все живое на суше, что и послужило причиной отсутствия страха перед огнем, свойственного всем без исключения наземным животным. Согласитесь, что благодаря использованию огня, человек поднялся на одну из первых ступеней своего развития.
Секретчик водил глазами, следя за вышагивающим взад и вперед лектором. Не ознакомься он перед встречей с биологом с информацией на дискете Тихомирова, он и слушать не стал бы, приняв эту импровизированную лекцию за квазинаучное словоблудие. Теперь же рассказ Дворянского вызывал в нем живейший интерес, тем более что, благодаря наличию ораторских способностей, Сергей Сергеевич говорил с большим чувством. Речь его изобиловала разнообразными интонациями и поражала глубиной и выразительностью тембра.
– Как выглядел подводный человек? На этот счет у генетиков есть определенное мнение. Прежде всего у водных людей отсутствовал за ненадобностью шерстный покров. Однако у него были те самые потовые железы, которые сохранили поныне и всегда отличали людей от всех наземных животных. Волосяной покров наличествовал в тех местах, где в этом была необходимость: в частности, на темени, где он исполнял функцию головного убора, защищающего от палящих солнечных лучей. Помимо этого, у них имелся волосяной покров в области подмышек и половых органов, поскольку в противном случае нежная кожа в этих местах во время движения стиралась бы до крови.
Ученые полагают, что наши водные предки дышали не только легкими, но и жабрами, втягивая воду через рот. Жидкость, из которой существа извлекали кислород, вытекала из жабр через вертикальную щель на лице. Таким образом они объясняют рождение в наше время детей с так называемой волчьей пастью. Каждый медик подтвердит наличие у человека эпифеза – так называемой шишковидной железы. Эмбриологи – сторонники данной версии происхождения человека – придерживаются мнения, что эпифез представляет собой не что иное, как рудимент, сохранившийся у человека от водного предка, имевшего так называемый третий глаз. Современные парапсихологи утверждают, что данная железа ответственна за способности к сверхчувственному восприятию, например, за дар ясновидения или телепатии. Наличие третьего глаза открывает нам способы общения, которые водные люди применяли между собой. Ряд ученых придерживается гипотезы, что водные существа передавали друг другу телепатические сигналы. Еще одно важное доказательство происхождения человека не от наземных животных состоит в том, что только что родившиеся младенцы обладают способностью плавать. Из этого следует, что наши предки производили потомство в воде, а не на суше, иначе для чего бы наши дети умели плавать? Нырятельный рефлекс, имеющийся в наличии только у человека, также является веским аргументом в пользу этой версии. Когда люди погружаются в воду, у них замедляется сердцебиение, перекрываются дыхательные пути, что препятствует попаданию воды в легкие. Ни одно наземное животное не обладает такой способностью и, находясь в воде, они должны держать голову как можно выше над водой, иначе они неминуемо захлебнутся.
А что же произошло, когда водные люди окончательно вышли на сушу? Для защиты от ночного холода, их тела вынуждены были обрасти шерстью. Челюсти увеличились и стали мощнее, поскольку этого требовало пережевывание более жесткого мяса животных, что в свою очередь повлекло за собой утолщение черепной коробки. Еще одна прелюбопытная деталь – прямохождение. Что же послужило причиной его развития у человека? В действительности ли труд заставил человека держаться прямо, как утверждал незабвенный Дарвин, или все-таки этому способствовало постоянное нахождение на небольшой глубине в распрямленном положении? Немецкий эбмриолог Гульф фон Вейгель выдвинул гипотезу, что гомо аквактикусы и современные дельфины имеют общих предков. Это не голословное утверждение, но результат длительного и тщательного изучения геномов всех живых существ, обитающих на нашей планете.
Дворянский остановился, чтобы промочить горло, глотнув воды из графина. Секретчик не преминул воспользоваться паузой, чтобы задать вопрос, который на данный момент занимал его больше всего.
– Может ли это из этого следовать, Сергей Сергеевич, что при нынешних достижениях науки возможно создание мыслящих существ-амфибий в лабораторных условиях?
– Сложный вопрос, – раздумчиво отозвался Дворянский, – определенно могу сказать только одно: над созданием таких существ работают ученые многих стран мира, в том числе и нашей. Периодически в свет выходят объявления о каких-либо успехах, достигнутых теми-то и теми-то в данной области. Но на каждое такое объявление обязательно находится вдвое большее количество опровержений.
Набрав в легкие воздуха, Дворянский снова начал говорить в истинно лекторской манере:
– В 1962 году, выступая на втором международном конгрессе по подводным исследованиям, Жак Ив Кусто заявил, что фантазия о человеке-рыбе скоро может превратиться в реальность. Гомоаквактикус не будет нуждаться в сложной аппаратуре для подводного плавания, поскольку в его организм будет трансплантировано устройство небольшого размера, предназначенное для насыщения крови кислородом под водой. По словам Кусто, первые эскперементы на животных должны были быть осуществлены в 70-х годах, на человеке – спустя десять-пятнадцать лет. Кусто прогнозировал, что к началу третьего тысячелетия гомоакватикус станет реальным существом, осваивающим океанские просторы. То, что по истечение назначенного Кусто срока ничего не происходит, вовсе не означает, что великий океанолог ошибся в своих прогнозах. Тут имеют место иные причины. Эксперименты по созданию подводных людей проводились на протяжении многих лет. Пожалуй, можно сказать, что мечта о покорении морских глубин возникла еще в античные времена, когда на весь мир разносилась слава об Александре Македонском. Именно этот древнегреческий царь стал первым подводником. Аристотель свидетельствовал, что Александр Македонский спускался под воду в стеклянной бочке. Одними из первых подводников среди наших с вами соотечественников можно считать сорок запорожских казаков, которые прокрались к турецкому судну в подводном челне из воловьих шкур и напали на него.
Интересные факты, не правда ли? – полюбопытствовал Дворянский и, не дожидаясь ответа, продолжал: – Чем увереннее двигался человек по пути научно-технического прогресса, тем глубже ему удавалось проникнуть в тайны мирового океана.
Эксперименты по созданию водных людей проводились во всех развитых странах. Однако все это происходило под строжайшим контролем военных ведомств, что неудивительно, учитывая всю важность исследований. Примером тому может послужить высказывание Джоржа Бонда – начальника лаборатории медицинских исследований ВМС США. Он заявил, что человек с искусственными жабрами, обладающий фантастическими возможностями, мог бы стать опаснейшим оружием. О каком еще диверсанте, кроме как о том, который способен заплыть на глубину более километра, могут мечтать военные ведомства! Несомненно, что проводились всевозможные хирургические операции по вживлению в организм человека искусственных жабр. А результаты их оставались в секретных архивах.
«Интересно, – подумалось Секретчику, – почему я об этом ничегошеньки не знаю?»
Словно угадав его мысли, Дворянский пояснил:
– Информация, которую я вам предоставляю, ни в коем разе не относится к разряду секретных. Об этом можно прочесть в периодической печати. Попробуйте заглянуть в Интернет – там целое море прелюбопытных фактов о морских обитателях, да простится мне эта тафтология!
Секретчик ограничился легким кивком головы, тем самым давая возможность лектору продолжать свой увлекательный рассказ.
– Ряд исследователей подходил к решению вопроса о создании гомоакватикуса другим путем. В частности, доктор Иоганнес Килстра из Нидерландского университета высказал предположение, что функции жабр могут взять на себя человеческие легкие. Предпосылкой этого мнения стали результаты исследований, проведенных с жабрами и легкими. В ходе их выяснилось, что и в жабрах, и в легких протекают одни и те же процессы. Человек может дышать водой непосредственно органами дыхания, в том случае, если в ней будет растворено необходимое количество кислорода. В 1959 году в США была начата первая серия экспериментов. Согласие стать первым в мире человеком-амфибией дал американец Феликс Фалейчик. Эксперимент проводился в Медицинском центре Дьюкского Университета в присутствии узкого круга избранных ученых. Сохранились кадры, доказывающие, что уникальный эксперимент действительно состоялся. После анестезии горла испытуемому вставили в трахею эластичную трубку и через нее заполнили легкие специальным раствором, состав которого остался неизвестным широкой общественности. Акванавт не проявлял беспокойства, дав понять жестами, что не испытывает никакого дискомфорта. Фалейчик с легкостью пробыл под водой около четырех часов. И это еще не предел возможностей человека.
Еще один интересный факт, опять-таки связанный с США. Американские биохимики Целия и Джозеф Бонвентура создали миниустройство, способное извлекать кислород из морской воды, которое они запатентовали в середине семидесятых годов ХХ-го века. Устройство представляло собой небольшой пакетик размером с обычную книгу, который был укреплен на теле ныряльщика, мог обеспечивать его кислородом в течение неограниченного времени. Для подводной лодки, предназначенного для экипажа, численностью 150 человек, такой аппарат являлся цилиндром, диаметр которого составлял один метр. Секрет устройства заключался в использовании гемоглобина, который не только придает красный цвет крови, но и переносит кислород. Устройство содержало губчатый полиуретановый материал, пропитанный гемоглобином, через который пропускалась вода. Поглощаемый кислород отбирался путем воздействия слабого электротока.
Ученые долгое время ломают голову над вопросом: как глубоководным морским обитателям, ярким представителем которых можно назвать кашалота, удается так долго находиться на большой глубине. Одной из наиболее популярных версий считается следующая: мышцы кашалота работают во время погружения за счет энергии, высвобождающейся в процессе превращения глюкозы в молочную кислоту, – при так называемой анаэробной реакции, то есть без участия кислорода. Человек в какой-то степени обладает тем же анаэробным механизмом. В легких высокопрофессиональных ныряльщиков, после долгого нахождения под водой, зарегистрировано повышение концентрации молочной кислоты. Следовательно, при определенных условиях организм человека, прошедший орпделенную тренировку, способен переходить на безкислородное снабжение энергией тканей тела.
Дворянский умолк. Секретчик, с углубленным вниманием слушавший интересный доклад, пошевелился и спросил:
– Если я вас правильно понял, никаких документально подтвержденных сообщений об этом не существует?
– Да, насколько мне известно, а я ведь не последний человек в этой области, – скромно прибавил Дворянский, – ничего определенного на сегодняшний день нет. Если хотите, я могу предоставить вам подробный отчет о тех научно-исследовательских институтах и зарубежных университетах, которые углубленно занимаются данной проблемой, а также о тех реальных достижениях, которые сделаны в этой области.
– Я был бы благодарен вам за это, если это не слишком вас затруднит, Сергей Сергеевич.
– Ну что вы, – широко улыбнулся Дворянский, – я с удовольствием окажу все содействие, на которое способен, тем более, что эта тема меня очень интересует.
Секретчик давно подметил любопытный блеск в круглых голубых глазах ученого. Очевидно было, что Дворянскому очень хочется узнать, в связи с чем высокие военные чины заинтересовались амфибиями. Однако Секретчик не собирался удовлетворять любопытство биолога.
– Огромное вам спасибо, Сергей Сергеевич, – произнес генерал, протягивая руку и давая тем самым понять Дворянскому, что разговор подошел к концу.
– Ну так как? – спросил Дворянский с некоторой растерянностью, не ожидая, что его пространная речь останется без вознаграждения. – Вам нужна информация?
– Да, Сергей Сергеевич, будте любезны.
– Отлично! Я готов послужить на благо страны.
Секретчик улыбнулся уголком рта.
– Выражаю вам искреннюю признательность от лица многих, – многозначительно изрек он.
* * *
ГЛАВА 10
Михаил Анатольевич Тихомиров открыл глаза. Первым, что он увидел, был высокий беленый потолок. Он долгое время не мог понять, где находится. В голове роились обрывки несвязных мыслей. То он на бешеной скорости мчался в милицейской машине, то летел в самолете, с трепетом ожидая посадки, то сидел в просторном, обставленном дорогой офисной мебелью, кабинете напротив человека мощной комплекции с приятным улыбчивым лицом и безжалостным взглядом хищника. Но во всех этих разных эпизодах присутствовал один общий элемент – дикий, почти животный страх, не оставлявший Тихомирова и в ту минуту, когда он лежал на кровати, застеленной белыми больничными простынями.
Через некоторое время Михаил Анатольевич осознал наконец, что он задержан людьми из неизвестной ему спецслужбы. С этой догадкой его мысли полностью прояснились. Тихомиров вспомнил все, что пережил за эти долгие тревожные часы. Перед его мысленным взором возникли мельчайшие детали прошедших часов, или дней? Михаил Анатальевич не мог сказать даже приблизительно, сколько времени прошло с того часа, когда за его спиной захлопнулась красная дверь Базы. Вдруг в пестром калейдоскопе впечатлений возникла одна мысль, заставившая болезненно сжаться его исстрадавшееся сердце. Его план объявить всему миру о существовании сверхсекретной Базы, на которой генерируют галобионтов, полностью провалился. Тихомиров не испытывал разочарования, так как с самого начала был почти уверен, что эта идея неосуществима. Михаила Анатольевича снедало гнетущее отчаяние, вызванное осознанием того, что вся его недолгая жизнь, отданная профессору Степанову, оказалась никчемной. Когда на смену слепой преданности руководителю стали приходить иные чувства, он утешал и поддерживал себя надеждой, что когда-нибудь его самопожертвование будет оценено. Внезапно в настроении Михаила Анатольевича наступила странная, удивившая его самого, перемена. Черная ненависть, которая грызла Тихомирова все последнее время, ничуть не уменьшилась, но теперь она была направлена не на профессора, охлаждение которого явилось для верного помощника непростительным предательством, не на Дзержинца, державшего их со Степановым в многолетней кабале, и даже не на Геракла, ставшего причиной разлада между между профессором и ассистентом, а на себя самого. Как ненавидел Тихомиров себя в эту минуту! Как тошно ему было вспоминать свою жизнь, растраченную впустую! Как больно было сознавать, что никто и ничто в этом бренном мире его не ждет! Но тяжелее всего было вспоминать о своем подлом малодушии. Предприняв безумную попытку разделаться разом со всеми своими обидчиками, Тихомиров уничтожил не их, не Степанова, Ни Геракла, ни Дзержинца… Михаил Анатольевич уничтожил самого себя, убил в себе последние остатки совести и человечности.
В последние свои минуты Тихомиров понял, что только он один виноват в собственном несчастье. В тишине просторной комнаты с белеными стенами и потолками раздался вдруг его тихий, но полный решимости голос:
– Я не должен больше жить, – произнес Тихомиров, вставая с кровати, – мне нет здесь больше места…
* * *
…Секретчик встречал у распахнутого окна хмурый осенний рассвет. Он только что распрощался с биологом Дворянским и собирался приняться за недочитанную информацию на дискете.
Генерал взял небольшой тайм-аут, чтобы выпить чашечку кофе с коньяком и вдохнуть свежего воздуха, надеясь, что утренняя прохлада поможет ему унять начавшуюся головную боль.
В этот момент дверь в его кабинет распахнулась без стука, чего никогда не случалось раньше. На пороге появился запыхавшийся референт:
– Товарищ генерал! – выкрикнул он. – Тихомиров покончил с собой. – Референт перевел дыхание. – Он разбил себе голову о каретку кровати.
* * *
Ни Дзержинец, ни Степанов не заметили, в каком состоянии пребывал Геракл. Он не присутствовал при их разговоре, занимаясь неотложными делами по восстановлению разрушенного, которые почти полностью легли на его плечи. Геракл выполнял свою работу исправно, по неподвижному лицу невозможно было заметить, какие мрачные мысли роятся в его голове. Все это время Геракл не переставал думать о тех, кого Степанов отправил на необитаемый остров.
После того, как они вернулись в лабораторию и обнаружили, к каким печальным последствиям привел взрыв, профессор все свое внимание сосредоточил на гебуртацицонной камере, в которой находилась женщина. В его память врезались все подробности поведения Хозяина. Стало ясно, что Степанов напрочь позабыл обо всем, кроме женщины. С виду Антон Николаевич сохранял полное спокойствие, но Геракла не возможно было обмануть. Он видел, что Хозяин готов пожертвовать всем, в том числе и собой, ради того только, чтобы адвентировать ту золотоволосую женщину.
– Хозяин, – произнес Геракл, – сразу, как только они убедились, что упустили время для установки психопрограммы, – этих галобионтов надо уничтожить.
– Они и так уже не выживут, – отмахнулся Степанов, – отключи на всякий случай электропитание от гебуртационных камер и займись вот этим, – профессор кивнул на галобионта, который находился рядом, – с ним все должно быть в порядке. Ты же контролировал изменение структуры перивителлинового пространства.
– Но, Хозяин, – возразил Геракл, – мы не успеем теперь осуществить установку психопрограммы.
– Это уже не важно, – ответил Степанов, не поворачивая головы.
– А если он получится не таким, как вы хотите? – продолжал настаивать Геракл.
– У нас будет возможность с этим разобраться, – Антон Николаевич досадливо поморщился и добавил: – перестань беспокоить меня по пустякам и делай, что тебе велено.
– Да, Хозяин, – ответил Геракл, склонившись над гебуртационной камерой.
Странное чувство возникло у него, когда, заглянув в оконце, он видел лицо мужчины.
«Может, это потому, что я первый раз осуществляю адвентацию?» – подумалось Гераклу. Но тут же он вынужден был признаться себе, что дело состоит совсем не в этом. Почему-то при взгляде на это бледное лицо с правильными чертами, ему на память пришел эпизод с Еленой. Как и тогда, на него нахлынула буря разнообразных эмоций. Это выбивало из колеи, лишало способности рационально мыслить и принимать мгновенные правильные решения. Геракл попытался определить, что именно беспокоит его при взгляде на галобионта, который в дальнейшем должен будет обязан ему жизнью. Если бы не Геракл, его постигла бы участь остальных собратьев, погибших от того, что в самый ответственный момент был нарушен процесс адвентации. Поведение Степанова казалось неадекватным не только Дзержинцу. Геракл удивлялся странному безразличию профессора к всем своим питомцам, сосредоточившись лишь на женщине. Но в отличие от полковника, он догадывался о причине этого равнодушия к галобионтам пятой серии. Увидев, как повел себя Хозяин в тот день, когда впервые в оконце гебуртационной камеры появилось лицо золотоволосой женщины, Геракл в тот же миг понял, что этого момента профессор ждал многие годы.
Тем не менее, понимая это, он не находил оправдания необъяснимой странности Степанова. В момент, когда они лишились большей части галобионтов, необходимо было позаботиться о достойной замене им, особенно в свете последних событий. Нужно было быть слепцом, чтобы не видеть, какой опасности подвергается База и все дело его жизни. И вот, вместо того, чтобы приложить максимальные усилия для своей защиты, Степанов с головой ушел в заботу об одном-единственном, по-видимому, очень дорогом ему существе, не принимая во внимание, что это легкомыслие ставит под удар и саму женщину. Геракл вполне ясно представлял себе, что будет, если Дзержинец узнает о существовании двоих галобионтов пятой серии. Он достаточно хорошо успел изучить полковника и был уверен, что такой человек не простит профессору его лжи. База, и сам Степанов, и так уже висели на волоске. Один приказ Дзержинца и от нее не останется и следа. Геракла удивляло, что Хозяин не задумывается над этим.