Страница:
62. Так же и звук был бы великою враждою во всех других качествах,
насильственно проницая их все, как бешеный.
63. Таково, следовательно, наиглубочайшее и внут-реннейшее,
сокровенное рождение Божие, по которому Он именует себя гневным
Богом, Богом ревнителем, когда провозглашает десять заповедей на
горе Синай (Исх. 20, 5; Втор. 5, 9). И в таковом качестве состоят ад
и вечная погибель, а также вечная вражда и ров смертный: и таковою
тварью сделался диавол.
64. Но так как он теперь заклятый враг Божий и, однако, спорщики и
помощники диавола хотят доказать, что Бог желает зла, как и добра, и
что Бог сотворил иных людей на погибель, то дух Божий призывает их,
под угрозою вечной вражды, пред это зеркало: здесь должно раскрыться
их сердце, и они должны увидеть, что есть Бог, или кто есть диавол,
или как он стал диаволом.
65. Если сердце твое не замкнуто в смерти по вине твоего своеволия,
и богохульства, и мерзостных грехов, которыми оно упилось, и не
хочет отстать от них, то пробудись и смотри.
66. Я беру в свидетели небо и землю, а также звезды, и стихии, и все
твари, и самого человека во всем его составе и намереваюсь также
доказать это явно и ясно с помощью всех перечисленных вещей на своем
подобающем месте, особенно при описании создания всех тварей!
67. Если же тебе этих вещей недостаточно, то моли Бога, чтобы Он
раскрыл твое сердце, и ты тогда познаешь и увидишь небо и ад, а
также и всецелое Божество во всем его качестве: тогда ты перестанешь
оправдывать диавола. Я не могу раскрыть тебе твое сердце. Теперь
заметь:
68. Смотри: как я рассказал тебе выше, такова острота рождения Божия
в Его наивнутреннейшем существе в этих четырех качествах.
69. Но ты должен понять это в точности. Терпкое качество так остро в
своем собственном качестве в себе самом; но оно не быьает одно и вне
других, а также и не родилось от самого себя или в себе, чтобы быть
совсем свободным; но прочие шесть духов порождают его, и держат его
в узде, и могут предоставить ему власти столько, сколько хотят; ибо
сладкая родниковая вода есть скорый бич над терпким качеством и
укрощает его, так что оно становится совсем жидким, кротким и
мягким, а также совсем светлым.
70. Если же оно так остро в самом себе, то это ради того, чтобы
посредством его стягивания могло образоваться тело; иначе и Божество
не могло бы состоять, а тем более тварь. И в этой остроте Бог есть
всепос-тигающий и всеобъемлющий острый Бог; ибо рождение и острота
Божий повсюду таковы.
71. Но чтобы описать тебе в малой окружности и поистине в высочайшей
глубине Божество в его рождении, следует сказать следующее: как если
бы пред тобою стояло колесо из семи колес, в котором каждое было бы
вделано в другое, так что оно могло бы идти во все стороны, вперед,
и назад, и вкось, и не нужно было бы его поворачивать; и на ходу его
одно колесо непрестанно порождало бы другое в своем обращении, и,
однако, ни одно не исчезало бы, но все семь были бы видны. И семь
колес непрестанно порождали бы посредине ступицу, сообразно своему
обращению, так чтобы ступица оставалась всегда свободной и без
изменений, независимо от того, шли бы колеса вперед, или назад, или
вкось, или вверх, или вниз. И ступица непрестанно порождала бы
спицы, так чтобы они при обращении везде стояли бы прямо, однако ни
одна спица не исчезала бы, но обращалась бы таким образом
непрестанно вместе с другими и шла бы, куда ветер вращал ее, не
нуждаясь в повороте.
72. Послушай теперь, что я тебе поведаю: семь колес суть семь духов
Божиих, которые непрестанно рождают друг друга; и это -- как если бы
вращали колесо, в котором семь колес одно в другом, и одно
обращалось бы непрестанно иначе, нежели другое, в присущем ему
положении, и все семь колес были бы скреплены между собою ободами
как бы в один круглый шар; и, однако, были бы видны в отдельности
обороты каждого из семи колес, а также все устройства каждого с его
ободами, и спицами (обода означают то же, что и спицы), и с его
ступицею. И семь ступиц посредине были бы как одна ступица, которая
при обращении была бы везде на своем месте; и колеса непрестанно
порождали бы эту ступицу, а ступица непрестанно порождала бы спицы
во всех семи колесах; и, однако, ни одно колесо не исчезало бы,
равно как и ни одна ступица, а также ни один обод и ни одна спица; и
это колесо заключало бы семь колес, и было бы, однако, лишь одним
колесом, и шло бы все время прямо пред собою, куда бы гнал его ветер.
73. Теперь смотри: эти семь колес одно в другом, непрестанно
порождающие друг друга и идущие во все стороны, причем, однако, ни
одно не исчезает и не поворачивается, суть семь неточных духов Бога
Отца, порождающих в каждом из семи колес по ступице, и, однако, это
не семь ступиц, а только одна, подходящая ко всем семи колесам.
74. И это есть сердце, или наивнутреннейшее тело, колес, в котором
они обращаются; и это знаменует Сына Божия, которого непрестанно
порождают в окружности своей все семь духов Бога Отца; и Он есть Сын
всех семи духов, и все они качествуют в Его свете, и Он стоит
посреди рождения и держит все семь духов Божиих, и они обращаются
так вместе с Ним в своем рождении.
75. Иными словами, движутся ли они вверх, или вниз, или назад, или
вперед, или вкось, сердце Божие всегда остается посредине и всегда
подходит к каждому неточному духу. Таким образом, есть только одно
сердце Божие, а не семь, и оно непрестанно порождается всеми семью
духами и есть сердце и жизнь всех семи духов.
76. Спицы, непрестанно порождаемые ступицею и колесами и, однако,
подходящие ко всем колесам в их обращении, и корень их -- место их
скрепления и вставки, которое их держит и откуда они рождаются, --
знаменуют Бога Духа Святого, исходящего от Отца и Сына, подобно тому
как спицы исходят из ступицы и из колеса и, однако, остаются в
колесе.
77. И подобно тому как многочисленные спицы непрестанно обращаются
вместе с колесом, так и Дух Святой есть главный делатель в колесе
Божием и слагает и образует все во всецелом Боге.
78. И в колесе семь колес одно в другом и одна ступица, подходящая
ко всем семи колесам, и все семь колес ходят на одной ступице; так и
Бог есть единый Бог с семью неточными духами один в другом, где
непрестанно один порождает другого; и, однако, есть только один Бог,
подобно тому как все семь колес суть одно колесо.
79. Теперь заметь: колесо в сплоченном воедино составе знаменует
терпкое качество, которое стягивает воедино все телесное существо
Божества, и сдерживает его, и иссушает, так что оно пребывает. И
сладкая родниковая вода рождается от обращения или восхождения
духов; ибо когда в зное рождается свет, то терпкое качество пугается
от великой радости: и это есть как бы поникание или расплавление, и
твердое телесное существо поникает, как кротость.
80. Испуг же, или зрение света, восходит теперь в терпком качестве
весьма кротко и трепетно и дрожит; и он бывает горек в воде, и свет
иссушает его и делает его приветным и сладким.
81. Ив нем состоит жизнь и радость: ибо испуг, или молния, восходит
теперь во всех качествах, подобно вышеописанному вращающемуся
колесу; тогда восходят друг в друге все семь духов и порождают друг
друга как бы в окружности; и свет становится посреди семи духов
сияющим и сияет обратно во все семь духов; и все духи торжествуют
внутри него и радуются в свете.
82. Подобно тому как семь колес вращаются на одной ступице, как на
сердце своем, которое держит их, и в свой черед держат ступицу, так
и семь духов рождают сердце, и сердце держит семь духов, и там
возникают голоса и небесное царство радости, сердечная любовь и
целование.
83. Ибо когда духи движутся друг в друге со своим светом, вращаются
и восходят, то непрестанно рождается жизнь; ибо один дух непрестанно
сообщает другому свой вкус, то есть они заражают собою друг друга.
84. Таким образом, они вкушают и осязают друг друга; и звук, или
звон, устремляется сквозь все семь духов к сердцу и восходит в
сердце в молнии света, и тогда возникают голоса и царство радости
Сына Божия; и все семь духов торжествуют и радуются в сердце Божием,
каждый по своему качеству.
85. Ибо в свете и в сладкой воде всякая терпкость, и твердость, и
горечь, и зной становятся кроткими и приятными, и нет в семи духах
ничего, кроме любовной борьбы и дивного рождения, как бы святой игры
Божией.
86. Острое же рождение их, о котором я писал выше, остается, как
ядро, сокровенным: ибо оно укрощается светом и сладкою водою.
87. Подобно тому как кислое и горькое зеленое яблоко побеждается
солнцем, так что становится приятным на вкус, и, однако, вкушая его,
испытываешь все его качества, так и Божество сохраняет свои
качества; но оно пребывает в кроткой борьбе, как бы в отрадной игре.
88. Но если бы неточные духи восстали, и стремительно проникли друг
в друга, и стали бы жестоко тереть и теснить друг друга, то сладкая
вода была бы вытеснена и возгорелся бы яростный зной: тогда взошел
бы огонь всех семи духов, как в Люцифере.
89- И вот истинное рождение Божества, которое от вечности было так
во всех концах и пребудет так во всю вечность. Но в царстве
Люцифера-губителя оно имеет иной образ, как я описал выше, говоря о
ярости; и в мире сем, тоже наполовину возжженном ныне, оно имеет
ныне также иной образ до дня восстановления: об этом я напишу при
описании сотворения сего мира.
90. Царство Люцифера также было сотворено в этом славном, отрадном и
небесном салиттере, или в Божественных качествах, и движение в нем
было не большее, нежели в других. Ибо когда Люцифер был сотворен, то
был вполне совершенен и был прекраснейшим князем на небе, украшенным
и облеченным прекраснейшею ясностью Сына Божия.
91. Если же Люцифер был бы поврежден в самом движении творения, как
он утверждает, то он никогда и раньше не обладал бы своим
совершенством, красотою и ясностью и стал бы тогда же яростным,
мрачным диаволом, а не херувимом.
92. Вот смотри, дух убийства и лжи, я опишу здесь твое царственное
рождение, каким произошел ты в твоем сотворении, как сотворил тебя
Бог, и как стал ты таким прекрасным, и на какой конец сотворил тебя
Бог.
93. Если же ты говоришь иначе, то ты лжешь, ибо небо, и земля, и все
твари, и даже всецелое Божество свидетельствуют против тебя, что Бог
сотворил тебя из себя самого, в хвалу себе, князем и царем Божиим,
как князей Миха-Эля и Ури-Эля.
94. Теперь заметь: когда Божество подвиглось на творение и захотело
образовать тварей в своем теле, то оно не зажгло неточных духов,
иначе они горели бы вечно; но оно подвиглось в терпком качестве
совсем кротко. И терпкое качество стянуло воедино Божественный
салиттер и иссушило его, так что он стал телом; и вся Божественная
сила всех семи неточных духов того места или пространства, на какое
простирается ангел, была пленена в теле и стала собственностью тела;
и это не может или не должно быть снова разрушено вовеки, но должно
вовеки пребывать собственностью тела.
95. Эта плененная или сплоченная воедино сила всех семи неточных
духов имела отныне тело в свою собственность, и взошла в теле, и
родилась по тому роду и образу, по которому рождается всецелое
Божество всех семи неточных духов.
96. Ибо всегда одно качество порождало другое и, однако, ни одно не
исчезало, как и во всецелом Боге: так и все тело породило себя в
троичности таким же образом, как и Божество рождает себя в
троичности вне всего тела.
97. Но я должен поведать здесь, что царь Люцифер был сплочен воедино
из всего своего царства как сердце всего того места или
пространства, в которое было сотворено все его ангельское воинство,
и на которое простиралась окружность, внутри которой он стал тварью
вместе со своими ангелами, и которому Бог до времен творения
определил в самом себе быть местом царства.
98. Данная окружность охватывает сотворенное небо и сей мир, равно
как и глубину земли и всей окружности.
99. По качествам сотворены были его неточные князья, которые суть
его царские советники, а равно и все его ангелы. Ты должен, однако,
знать, что каждый ангел имеет в себе все семь духов; но один из семи
бывает главным.
100. Теперь смотри: когда царь Люцифер был таким образом сплочен
воедино как объемлющий в себе все свое царство, то в тот же час и в
то же мгновение взошло рождение Святой Троицы Божией (каковое он
имел в теле своем в собственность) и родилось, как рождается вне
твари в Боге. ["Разумей: в свободе, не существенно, но как огонь
проникает в железо, и, однако, железо остается железом; или как свет
наполняет тьму, когда темный источник превращается в свет и
становится радостным, и, однако, в средоточии все же остается тьма;
здесь разумеется природа, ибо дух наполняется только величеством".]
101. Ибо в этом сплочении тела тотчас же взошло и рождение, с
великим торжеством, как в новорожденном царе в Боге, и все семь
неточных духов явили себя в совершенной радости и ликовании. И
тотчас же, в то же мгновение, в средоточии сердца родился из семи
духов свет, и взошел, как новорожденный сын царя, и тотчас же
мгновенно просветил тело всех семи неточных духов из средоточия
сердца; а снаружи просветил его свет Сына Божия.
102. Ибо рождение нового сына в сердце Люцифера проникло через все
тело, и было прославлено Сыном Божиим, бывшим вне тела, и одарено в
радостном приветствии величайшею красотою неба, сообразно красоте
Бога Сына, и было Ему как любимое сердце или как собственность, с
которой все Божество каче-ствовало совместно.
103. Тотчас же изошел также и дух новорожденного в сердце сына от
света Люцифера через уста его, и качествовал совместно с Духом
Святым, и был принят с величайшею радостью как любимый брат.
104. И вот она теперь, прекрасная дева: что мне еще написать о ней?
Не была ли она князем Божиим, к тому же прекраснейшим, к тому же в
любви Божией как любимый сын в тварях?
И ОТНЫНЕ ЖАЛОСТНОМ НАЧАЛЕ ГРЕХА, ВЫСОЧАЙШАЯ ГЛУБИНА
105. Здесь замечай: когда царь Люцифер создан был таким прекрасным,
славным, высоким и святым, надлежало бы ему начать хвалить,
славословить и почитать Бога, Творца своего, и делать то, что делал
Бог Творец.
106. А именно: Бог Творец качествовал кротко, любовно и радостно; и
неточные духи в Боге непрестанно любят друг друга, и заражаются друг
другом, и помогают друг другу непрестанно создавать образы и формы в
небесной славе.
107. Благодаря чему в небесной славе непрестанно восходят прекрасные
образы и произрастания, а также многообразные краски и плоды; это
производят неточные духи Божий; это есть в Боге как бы святая игра.
108. Теперь смотри: оттого что Бог сплотил ныне воедино из себя
самого вечных тварей, не надлежало им качествовать в небесной славе
по тому же образу, что и Бог; нет, ибо не на тот конец были они так
созданы: ибо ради того Творец сплотил воедино тело ангела суше,
нежели Он был и пребывал сам в своем Божестве, чтобы качества стали
тверже и грубее и звук, или звон, мог сделаться слышным, и когда
семь качеств в ангеле породят в средоточии сердца свет и дух или
разумение, то чтобы этот дух, исходящий в свете сердца к устам
ангела в Божественную силу, мог как слышный звук и как приятная
музыка петь и звучать в Боге, в силе всех качеств, и восходить в
образовании Божием, участвуя в сложении форм как сладостный голос,
исполненный сердечной любви.
109. Когда Дух Святой образует небесные плоды, то звук, которому
надлежало восходить от ангелов в хвалении Богу, должен был бы
участвовать в образовании плодов; плоды же должны были бы в свой
черед служить пищею ангелов.
110. И потому мы молимся в "Отче наш": дай нам наш насущный хлеб
(Матф. б, И), чтобы таким образом этот звук или слово "дай", которое
из нашего средоточия света мы выталкиваем из уст наших в
Божественную силу с помощью душевного духа, могло стать в
Божественной силе участником в образовании или рождении, помогая
образовать наш насущный хлеб, который потом дает нам в пищу Отец.
111. И когда наш звук сплачивается таким образом совместно с Божиим
звуком и образуется плод, он должен быть весьма здоровым для нас, и
мы пребываем в любви Божией и можем употреблять эту пищу, как бы по
природному праву, ибо дух наш в любви Божией помогал образовать и
слагать ее. Здесь таится внугреннейшая и величайшая глубина Божия: о
человек, одумайся! В своем месте я объясню это подробнее.
112. Вот для этого и создал Бог ангелов; это они и делают, ибо их
дух, восходящий в средоточии или сердце их, из их света, в силу всех
семи неточных духов, исходит к устам их, подобно тому как Бог Дух
Святой -- от Отца и Сына, и помогает слагать и образовывать все в
Боге (то есть в Божественной природе) посредством меркурия, пения, и
речи, и радостной игры.
113. Ибо подобно тому, как Бог производит в природе различные формы,
образования, произрастания, плоды и цвета, так делают это и ангелы в
совершенной простоте: и хотя бы они даже ездили верхом на палочке
или радовались прекрасным цветам в небесных лугах и беседовали о том
в совершенной простоте, все же этот звук или речь восходит вместе с
другими в небесном салиттере и помогает образовывать и слагать.
114. У тебя и в сем мире немало примеров тому, что стоит только иной
твари или человеку взглянуть на вещь, как она портится вследствие
яда, заключенного в тварях. И напротив, иные люди, а равно также
звери и твари могут звуком голоса или словами изменять
злокачественность вещи и приводить ее к правильному образу.
115. Это есть Божественная сила, которой подчинены все твари: ибо
все, что живет и движется, пребывает в Боге, и Бог сам есть все; и
все, что образовано, образовано из Него, будь то из любви или гнева.
116. И вот когда Люцифер был столь царственно создан, что в его
образовании или сложении взошел в нем дух его, и был весьма
приветливо и любовно принят Богом и утвержден в прославлении,
надлежало ему мгновенно начать свое ангельское послушание и течение
и ходить в Боге (как делал сам Бог), подобно любимому сыну в доме
отца; и он не сделал этого.
117. Но когда родился свет его в сердце и неточные духи его внезапно
были заражены или объяты этим высоким светом, они так сильно
обрадовались, что восстали в теле своем против природного права и
начали качествовать как бы более высоко, гордо и великолепно, нежели
сам Бог.
118. Но тем, что неточные духи так восстали, и так сильно
возликовали друг в друге, и поднялись против природного права, они
воспламенились слишком жестоко, а именно: терпкое качество стянуло
тело слишком жестоко, так что сладкая вода высохла.
119. И могучая и великая светлая молния, взошедшая в зное в сладкой
воде, отчего в сладкой воде возникает горькое качество, терлась с
терпким качеством так ужасно жестоко, как если бы хотела расторгнуть
его от великой радости.
120. Ибо молния была так светла, что как бы невыносима для неточных
духов: поэтому горькое качество так жестоко дрожало и терлось в
терпком, что зной возжегся против природного права, а терпкое
качество иссушило также сладкую воду своим жестким стягиванием.
121. Но качество зноя было так сурово и ревностно, что отняло у
терпкого качества его власть; ибо зной возникает в роднике сладкой
воды.
122. Но так как сладкая вода была иссушена терпким стягиванием, то
зной не мог уже больше вспыхнуть огнем или просиять светом (ибо свет
возникает в тучности воды), но рдел, как раскаленное железо, однако
не докрасна, но еще весьма темное; или как если бы ты бросил в огонь
очень твердый камень и долго продержал бы его в великом жару, он все
еще не стал бы огненным: это оттого, что в нем слишком мало воды.
123. Таким-то образом зажег теперь зной иссохшую воду, а свет не мог
уже более взойти и разгореться, ибо вода иссохла и была совсем
истреблена огнем или великим зноем.
124. Не в том смысле, будто пожран был поэтому дух воды, обитающий
во всех семи качествах; но качество его или главный источник был
превращен в темное, жгучее и кислое качества.
125. Ибо здесь, на этом месте, получило первое свое происхождение и
начало кислое качество, унаследованное ныне также и сим миром;
какового на небе в Боге вовсе нет по такому образу, а равно и ни в
одном из ангелов: ибо оно есть и знаменует дом скорби и бедствия,
забвение доброго.
126. Когда же это произошло, то неточные духи стали тереться друг в
друге по тому роду и образу, как я поведал выше при описании
седмиричного колеса: ибо так восходят они обычно друг в друге и
вкушают друг друга или же взаимно заражаются друг другом, откуда
возникает жизнь и любовь.
127. Теперь же во всех духах не было ничего, кроме одной только
жгучей, кислой, холодной и жесткой погибели: таким образом, один
злой источник вкушал от другого, отчего все тело стало весьма
яростным, ибо зной враждовал с холодом, а холод -- со зноем.
128. А так как сладкая вода теперь иссохла, то горькое качество
(происшедшее и родившееся от первой молнии, когда возгорался свет)
восстало в теле и прорвалось сквозь всех духов, как если бы хотело
разрушить тело, и неистовствовало и бушевало подобно злейшему яду.
129. И отсюда произошел первый яд, который и нам, бедным людям,
приходится ныне в сем мире раскусывать и через который вошла в плоть
горькая, ядовитая смерть.
130. В этом-то неистовстве и метании рождалась теперь в Люцифере
жизнь, то есть любимый сын его в окружности сердца: какова же была
эта жизнь или каков был милый сын, я предоставляю поразмыслить
разумной душе.
131. Ибо каков был отец, таким стал теперь и его сын, а именно
мрачным, терпким, холодным, жестким, горьким, жгучим, кислым,
смрадным источником; любовь же состояла в горьком качестве, в его
пронзительности и вкусе; и она стала враждою всех неточных духов в
теле надменного царя.
132. Таким образом и звук через пронзительность горького качества,
через зной и иссохшую воду и через терпкое, жесткое качество
поднялся теперь в сердце, в милого нового сына.
133. И тогда исшел дух: каким он был порожден в сердце, таким он и
исшел теперь к устам; но сколь любезным гостем явился он пред Богом
и в Боге, а также и пред святыми ангелами других царств, поразмысли
об этом сам. Ему надлежало теперь качество-вать совместно с Сыном
Божиим как единое сердце и единый Бог! Увы, и навеки! Кто сможет
достаточно полно описать или выразить это!
Глава XIV
КАК ЛЮЦИФЕР,
ПРЕКРАСНЕЙШИЙ АНГЕЛ НА НЕБЕ, СТАЛ САМЫМ МЕРЗОСТНЫМ ДИАВОЛОМ
ДОМ РВА СМЕРТНОГО
В этом месте, царь Люцифер, надвинь себе шапку на глаза, чтобы тебе
этого не видеть: снят будет с тебя небесный венец, нельзя тебе
больше царствовать на небе. Теперь еще немного постой спокойно; мы
сначала посмотрим на тебя, какая ты безумная дева и не можешь ли ты
еще смыть нечистоту любодеяния твоего, чтобы стать снова прекрасною;
мы немного опишем непорочность и добродетель твою.
2. Сюда, вы, философы и защитники царя Люцифера! Подступите теперь и
уговорите его, пока еще на нем венец: ибо мы совершим здесь над ним
уголовный суд: сможете вы оправдать его, пусть он будет тогда вашим
царем; если же нет, он будет низвергнут в ад и царский венец его
получит иной, правящий лучше, чем он.
3. Теперь заметь: когда Люцифер так мерзко погубил себя, все
неточные духи его выступили враждою против Бога, ибо качествовали во
многом иначе, нежели Бог, и началась вечная вражда между Богом и
Люцифером.
4. Кто-нибудь спросит теперь: но как долго пребыл Люцифер в свете
Божием?
Когда сплочено было воедино царственное тело Люцифера, в тот же час
зажегся и свет в Люцифере. Ибо как только его неточные духи начали
качествовать в построении его тела и рождать друг друга, каково было
их природное право, взошла в сердце в сладкой родниковой воде молния
жизни; тогда царственное тело было уже готово и дух изошел в сердце
от света через уста в сердце Божие.
5. Тогда он был превыше всех, прекраснейшим князем и царем, и был
весьма любезен и приятен Божественному существу, и был принят им с
великою радостью. Равным образом и дух устремился от сердца во все
неточные жилы тела и зажег все семь духов: тогда мгновенно
прославлено было царственное тело и стояло там как царь Божий в
неисследимой ясности, превосходившей ясность всего небесного
воинства.
6. Далее, эною яркою и светлою молнией тотчас были зажжены семь
неточных духов, как зажигается огонь: ибо они ужаснулись жестокой
ясности своего духа, и в первой молнии, или первом зрении, тотчас
насильственно проницая их все, как бешеный.
63. Таково, следовательно, наиглубочайшее и внут-реннейшее,
сокровенное рождение Божие, по которому Он именует себя гневным
Богом, Богом ревнителем, когда провозглашает десять заповедей на
горе Синай (Исх. 20, 5; Втор. 5, 9). И в таковом качестве состоят ад
и вечная погибель, а также вечная вражда и ров смертный: и таковою
тварью сделался диавол.
64. Но так как он теперь заклятый враг Божий и, однако, спорщики и
помощники диавола хотят доказать, что Бог желает зла, как и добра, и
что Бог сотворил иных людей на погибель, то дух Божий призывает их,
под угрозою вечной вражды, пред это зеркало: здесь должно раскрыться
их сердце, и они должны увидеть, что есть Бог, или кто есть диавол,
или как он стал диаволом.
65. Если сердце твое не замкнуто в смерти по вине твоего своеволия,
и богохульства, и мерзостных грехов, которыми оно упилось, и не
хочет отстать от них, то пробудись и смотри.
66. Я беру в свидетели небо и землю, а также звезды, и стихии, и все
твари, и самого человека во всем его составе и намереваюсь также
доказать это явно и ясно с помощью всех перечисленных вещей на своем
подобающем месте, особенно при описании создания всех тварей!
67. Если же тебе этих вещей недостаточно, то моли Бога, чтобы Он
раскрыл твое сердце, и ты тогда познаешь и увидишь небо и ад, а
также и всецелое Божество во всем его качестве: тогда ты перестанешь
оправдывать диавола. Я не могу раскрыть тебе твое сердце. Теперь
заметь:
68. Смотри: как я рассказал тебе выше, такова острота рождения Божия
в Его наивнутреннейшем существе в этих четырех качествах.
69. Но ты должен понять это в точности. Терпкое качество так остро в
своем собственном качестве в себе самом; но оно не быьает одно и вне
других, а также и не родилось от самого себя или в себе, чтобы быть
совсем свободным; но прочие шесть духов порождают его, и держат его
в узде, и могут предоставить ему власти столько, сколько хотят; ибо
сладкая родниковая вода есть скорый бич над терпким качеством и
укрощает его, так что оно становится совсем жидким, кротким и
мягким, а также совсем светлым.
70. Если же оно так остро в самом себе, то это ради того, чтобы
посредством его стягивания могло образоваться тело; иначе и Божество
не могло бы состоять, а тем более тварь. И в этой остроте Бог есть
всепос-тигающий и всеобъемлющий острый Бог; ибо рождение и острота
Божий повсюду таковы.
71. Но чтобы описать тебе в малой окружности и поистине в высочайшей
глубине Божество в его рождении, следует сказать следующее: как если
бы пред тобою стояло колесо из семи колес, в котором каждое было бы
вделано в другое, так что оно могло бы идти во все стороны, вперед,
и назад, и вкось, и не нужно было бы его поворачивать; и на ходу его
одно колесо непрестанно порождало бы другое в своем обращении, и,
однако, ни одно не исчезало бы, но все семь были бы видны. И семь
колес непрестанно порождали бы посредине ступицу, сообразно своему
обращению, так чтобы ступица оставалась всегда свободной и без
изменений, независимо от того, шли бы колеса вперед, или назад, или
вкось, или вверх, или вниз. И ступица непрестанно порождала бы
спицы, так чтобы они при обращении везде стояли бы прямо, однако ни
одна спица не исчезала бы, но обращалась бы таким образом
непрестанно вместе с другими и шла бы, куда ветер вращал ее, не
нуждаясь в повороте.
72. Послушай теперь, что я тебе поведаю: семь колес суть семь духов
Божиих, которые непрестанно рождают друг друга; и это -- как если бы
вращали колесо, в котором семь колес одно в другом, и одно
обращалось бы непрестанно иначе, нежели другое, в присущем ему
положении, и все семь колес были бы скреплены между собою ободами
как бы в один круглый шар; и, однако, были бы видны в отдельности
обороты каждого из семи колес, а также все устройства каждого с его
ободами, и спицами (обода означают то же, что и спицы), и с его
ступицею. И семь ступиц посредине были бы как одна ступица, которая
при обращении была бы везде на своем месте; и колеса непрестанно
порождали бы эту ступицу, а ступица непрестанно порождала бы спицы
во всех семи колесах; и, однако, ни одно колесо не исчезало бы,
равно как и ни одна ступица, а также ни один обод и ни одна спица; и
это колесо заключало бы семь колес, и было бы, однако, лишь одним
колесом, и шло бы все время прямо пред собою, куда бы гнал его ветер.
73. Теперь смотри: эти семь колес одно в другом, непрестанно
порождающие друг друга и идущие во все стороны, причем, однако, ни
одно не исчезает и не поворачивается, суть семь неточных духов Бога
Отца, порождающих в каждом из семи колес по ступице, и, однако, это
не семь ступиц, а только одна, подходящая ко всем семи колесам.
74. И это есть сердце, или наивнутреннейшее тело, колес, в котором
они обращаются; и это знаменует Сына Божия, которого непрестанно
порождают в окружности своей все семь духов Бога Отца; и Он есть Сын
всех семи духов, и все они качествуют в Его свете, и Он стоит
посреди рождения и держит все семь духов Божиих, и они обращаются
так вместе с Ним в своем рождении.
75. Иными словами, движутся ли они вверх, или вниз, или назад, или
вперед, или вкось, сердце Божие всегда остается посредине и всегда
подходит к каждому неточному духу. Таким образом, есть только одно
сердце Божие, а не семь, и оно непрестанно порождается всеми семью
духами и есть сердце и жизнь всех семи духов.
76. Спицы, непрестанно порождаемые ступицею и колесами и, однако,
подходящие ко всем колесам в их обращении, и корень их -- место их
скрепления и вставки, которое их держит и откуда они рождаются, --
знаменуют Бога Духа Святого, исходящего от Отца и Сына, подобно тому
как спицы исходят из ступицы и из колеса и, однако, остаются в
колесе.
77. И подобно тому как многочисленные спицы непрестанно обращаются
вместе с колесом, так и Дух Святой есть главный делатель в колесе
Божием и слагает и образует все во всецелом Боге.
78. И в колесе семь колес одно в другом и одна ступица, подходящая
ко всем семи колесам, и все семь колес ходят на одной ступице; так и
Бог есть единый Бог с семью неточными духами один в другом, где
непрестанно один порождает другого; и, однако, есть только один Бог,
подобно тому как все семь колес суть одно колесо.
79. Теперь заметь: колесо в сплоченном воедино составе знаменует
терпкое качество, которое стягивает воедино все телесное существо
Божества, и сдерживает его, и иссушает, так что оно пребывает. И
сладкая родниковая вода рождается от обращения или восхождения
духов; ибо когда в зное рождается свет, то терпкое качество пугается
от великой радости: и это есть как бы поникание или расплавление, и
твердое телесное существо поникает, как кротость.
80. Испуг же, или зрение света, восходит теперь в терпком качестве
весьма кротко и трепетно и дрожит; и он бывает горек в воде, и свет
иссушает его и делает его приветным и сладким.
81. Ив нем состоит жизнь и радость: ибо испуг, или молния, восходит
теперь во всех качествах, подобно вышеописанному вращающемуся
колесу; тогда восходят друг в друге все семь духов и порождают друг
друга как бы в окружности; и свет становится посреди семи духов
сияющим и сияет обратно во все семь духов; и все духи торжествуют
внутри него и радуются в свете.
82. Подобно тому как семь колес вращаются на одной ступице, как на
сердце своем, которое держит их, и в свой черед держат ступицу, так
и семь духов рождают сердце, и сердце держит семь духов, и там
возникают голоса и небесное царство радости, сердечная любовь и
целование.
83. Ибо когда духи движутся друг в друге со своим светом, вращаются
и восходят, то непрестанно рождается жизнь; ибо один дух непрестанно
сообщает другому свой вкус, то есть они заражают собою друг друга.
84. Таким образом, они вкушают и осязают друг друга; и звук, или
звон, устремляется сквозь все семь духов к сердцу и восходит в
сердце в молнии света, и тогда возникают голоса и царство радости
Сына Божия; и все семь духов торжествуют и радуются в сердце Божием,
каждый по своему качеству.
85. Ибо в свете и в сладкой воде всякая терпкость, и твердость, и
горечь, и зной становятся кроткими и приятными, и нет в семи духах
ничего, кроме любовной борьбы и дивного рождения, как бы святой игры
Божией.
86. Острое же рождение их, о котором я писал выше, остается, как
ядро, сокровенным: ибо оно укрощается светом и сладкою водою.
87. Подобно тому как кислое и горькое зеленое яблоко побеждается
солнцем, так что становится приятным на вкус, и, однако, вкушая его,
испытываешь все его качества, так и Божество сохраняет свои
качества; но оно пребывает в кроткой борьбе, как бы в отрадной игре.
88. Но если бы неточные духи восстали, и стремительно проникли друг
в друга, и стали бы жестоко тереть и теснить друг друга, то сладкая
вода была бы вытеснена и возгорелся бы яростный зной: тогда взошел
бы огонь всех семи духов, как в Люцифере.
89- И вот истинное рождение Божества, которое от вечности было так
во всех концах и пребудет так во всю вечность. Но в царстве
Люцифера-губителя оно имеет иной образ, как я описал выше, говоря о
ярости; и в мире сем, тоже наполовину возжженном ныне, оно имеет
ныне также иной образ до дня восстановления: об этом я напишу при
описании сотворения сего мира.
90. Царство Люцифера также было сотворено в этом славном, отрадном и
небесном салиттере, или в Божественных качествах, и движение в нем
было не большее, нежели в других. Ибо когда Люцифер был сотворен, то
был вполне совершенен и был прекраснейшим князем на небе, украшенным
и облеченным прекраснейшею ясностью Сына Божия.
91. Если же Люцифер был бы поврежден в самом движении творения, как
он утверждает, то он никогда и раньше не обладал бы своим
совершенством, красотою и ясностью и стал бы тогда же яростным,
мрачным диаволом, а не херувимом.
92. Вот смотри, дух убийства и лжи, я опишу здесь твое царственное
рождение, каким произошел ты в твоем сотворении, как сотворил тебя
Бог, и как стал ты таким прекрасным, и на какой конец сотворил тебя
Бог.
93. Если же ты говоришь иначе, то ты лжешь, ибо небо, и земля, и все
твари, и даже всецелое Божество свидетельствуют против тебя, что Бог
сотворил тебя из себя самого, в хвалу себе, князем и царем Божиим,
как князей Миха-Эля и Ури-Эля.
94. Теперь заметь: когда Божество подвиглось на творение и захотело
образовать тварей в своем теле, то оно не зажгло неточных духов,
иначе они горели бы вечно; но оно подвиглось в терпком качестве
совсем кротко. И терпкое качество стянуло воедино Божественный
салиттер и иссушило его, так что он стал телом; и вся Божественная
сила всех семи неточных духов того места или пространства, на какое
простирается ангел, была пленена в теле и стала собственностью тела;
и это не может или не должно быть снова разрушено вовеки, но должно
вовеки пребывать собственностью тела.
95. Эта плененная или сплоченная воедино сила всех семи неточных
духов имела отныне тело в свою собственность, и взошла в теле, и
родилась по тому роду и образу, по которому рождается всецелое
Божество всех семи неточных духов.
96. Ибо всегда одно качество порождало другое и, однако, ни одно не
исчезало, как и во всецелом Боге: так и все тело породило себя в
троичности таким же образом, как и Божество рождает себя в
троичности вне всего тела.
97. Но я должен поведать здесь, что царь Люцифер был сплочен воедино
из всего своего царства как сердце всего того места или
пространства, в которое было сотворено все его ангельское воинство,
и на которое простиралась окружность, внутри которой он стал тварью
вместе со своими ангелами, и которому Бог до времен творения
определил в самом себе быть местом царства.
98. Данная окружность охватывает сотворенное небо и сей мир, равно
как и глубину земли и всей окружности.
99. По качествам сотворены были его неточные князья, которые суть
его царские советники, а равно и все его ангелы. Ты должен, однако,
знать, что каждый ангел имеет в себе все семь духов; но один из семи
бывает главным.
100. Теперь смотри: когда царь Люцифер был таким образом сплочен
воедино как объемлющий в себе все свое царство, то в тот же час и в
то же мгновение взошло рождение Святой Троицы Божией (каковое он
имел в теле своем в собственность) и родилось, как рождается вне
твари в Боге. ["Разумей: в свободе, не существенно, но как огонь
проникает в железо, и, однако, железо остается железом; или как свет
наполняет тьму, когда темный источник превращается в свет и
становится радостным, и, однако, в средоточии все же остается тьма;
здесь разумеется природа, ибо дух наполняется только величеством".]
101. Ибо в этом сплочении тела тотчас же взошло и рождение, с
великим торжеством, как в новорожденном царе в Боге, и все семь
неточных духов явили себя в совершенной радости и ликовании. И
тотчас же, в то же мгновение, в средоточии сердца родился из семи
духов свет, и взошел, как новорожденный сын царя, и тотчас же
мгновенно просветил тело всех семи неточных духов из средоточия
сердца; а снаружи просветил его свет Сына Божия.
102. Ибо рождение нового сына в сердце Люцифера проникло через все
тело, и было прославлено Сыном Божиим, бывшим вне тела, и одарено в
радостном приветствии величайшею красотою неба, сообразно красоте
Бога Сына, и было Ему как любимое сердце или как собственность, с
которой все Божество каче-ствовало совместно.
103. Тотчас же изошел также и дух новорожденного в сердце сына от
света Люцифера через уста его, и качествовал совместно с Духом
Святым, и был принят с величайшею радостью как любимый брат.
104. И вот она теперь, прекрасная дева: что мне еще написать о ней?
Не была ли она князем Божиим, к тому же прекраснейшим, к тому же в
любви Божией как любимый сын в тварях?
И ОТНЫНЕ ЖАЛОСТНОМ НАЧАЛЕ ГРЕХА, ВЫСОЧАЙШАЯ ГЛУБИНА
105. Здесь замечай: когда царь Люцифер создан был таким прекрасным,
славным, высоким и святым, надлежало бы ему начать хвалить,
славословить и почитать Бога, Творца своего, и делать то, что делал
Бог Творец.
106. А именно: Бог Творец качествовал кротко, любовно и радостно; и
неточные духи в Боге непрестанно любят друг друга, и заражаются друг
другом, и помогают друг другу непрестанно создавать образы и формы в
небесной славе.
107. Благодаря чему в небесной славе непрестанно восходят прекрасные
образы и произрастания, а также многообразные краски и плоды; это
производят неточные духи Божий; это есть в Боге как бы святая игра.
108. Теперь смотри: оттого что Бог сплотил ныне воедино из себя
самого вечных тварей, не надлежало им качествовать в небесной славе
по тому же образу, что и Бог; нет, ибо не на тот конец были они так
созданы: ибо ради того Творец сплотил воедино тело ангела суше,
нежели Он был и пребывал сам в своем Божестве, чтобы качества стали
тверже и грубее и звук, или звон, мог сделаться слышным, и когда
семь качеств в ангеле породят в средоточии сердца свет и дух или
разумение, то чтобы этот дух, исходящий в свете сердца к устам
ангела в Божественную силу, мог как слышный звук и как приятная
музыка петь и звучать в Боге, в силе всех качеств, и восходить в
образовании Божием, участвуя в сложении форм как сладостный голос,
исполненный сердечной любви.
109. Когда Дух Святой образует небесные плоды, то звук, которому
надлежало восходить от ангелов в хвалении Богу, должен был бы
участвовать в образовании плодов; плоды же должны были бы в свой
черед служить пищею ангелов.
110. И потому мы молимся в "Отче наш": дай нам наш насущный хлеб
(Матф. б, И), чтобы таким образом этот звук или слово "дай", которое
из нашего средоточия света мы выталкиваем из уст наших в
Божественную силу с помощью душевного духа, могло стать в
Божественной силе участником в образовании или рождении, помогая
образовать наш насущный хлеб, который потом дает нам в пищу Отец.
111. И когда наш звук сплачивается таким образом совместно с Божиим
звуком и образуется плод, он должен быть весьма здоровым для нас, и
мы пребываем в любви Божией и можем употреблять эту пищу, как бы по
природному праву, ибо дух наш в любви Божией помогал образовать и
слагать ее. Здесь таится внугреннейшая и величайшая глубина Божия: о
человек, одумайся! В своем месте я объясню это подробнее.
112. Вот для этого и создал Бог ангелов; это они и делают, ибо их
дух, восходящий в средоточии или сердце их, из их света, в силу всех
семи неточных духов, исходит к устам их, подобно тому как Бог Дух
Святой -- от Отца и Сына, и помогает слагать и образовывать все в
Боге (то есть в Божественной природе) посредством меркурия, пения, и
речи, и радостной игры.
113. Ибо подобно тому, как Бог производит в природе различные формы,
образования, произрастания, плоды и цвета, так делают это и ангелы в
совершенной простоте: и хотя бы они даже ездили верхом на палочке
или радовались прекрасным цветам в небесных лугах и беседовали о том
в совершенной простоте, все же этот звук или речь восходит вместе с
другими в небесном салиттере и помогает образовывать и слагать.
114. У тебя и в сем мире немало примеров тому, что стоит только иной
твари или человеку взглянуть на вещь, как она портится вследствие
яда, заключенного в тварях. И напротив, иные люди, а равно также
звери и твари могут звуком голоса или словами изменять
злокачественность вещи и приводить ее к правильному образу.
115. Это есть Божественная сила, которой подчинены все твари: ибо
все, что живет и движется, пребывает в Боге, и Бог сам есть все; и
все, что образовано, образовано из Него, будь то из любви или гнева.
116. И вот когда Люцифер был столь царственно создан, что в его
образовании или сложении взошел в нем дух его, и был весьма
приветливо и любовно принят Богом и утвержден в прославлении,
надлежало ему мгновенно начать свое ангельское послушание и течение
и ходить в Боге (как делал сам Бог), подобно любимому сыну в доме
отца; и он не сделал этого.
117. Но когда родился свет его в сердце и неточные духи его внезапно
были заражены или объяты этим высоким светом, они так сильно
обрадовались, что восстали в теле своем против природного права и
начали качествовать как бы более высоко, гордо и великолепно, нежели
сам Бог.
118. Но тем, что неточные духи так восстали, и так сильно
возликовали друг в друге, и поднялись против природного права, они
воспламенились слишком жестоко, а именно: терпкое качество стянуло
тело слишком жестоко, так что сладкая вода высохла.
119. И могучая и великая светлая молния, взошедшая в зное в сладкой
воде, отчего в сладкой воде возникает горькое качество, терлась с
терпким качеством так ужасно жестоко, как если бы хотела расторгнуть
его от великой радости.
120. Ибо молния была так светла, что как бы невыносима для неточных
духов: поэтому горькое качество так жестоко дрожало и терлось в
терпком, что зной возжегся против природного права, а терпкое
качество иссушило также сладкую воду своим жестким стягиванием.
121. Но качество зноя было так сурово и ревностно, что отняло у
терпкого качества его власть; ибо зной возникает в роднике сладкой
воды.
122. Но так как сладкая вода была иссушена терпким стягиванием, то
зной не мог уже больше вспыхнуть огнем или просиять светом (ибо свет
возникает в тучности воды), но рдел, как раскаленное железо, однако
не докрасна, но еще весьма темное; или как если бы ты бросил в огонь
очень твердый камень и долго продержал бы его в великом жару, он все
еще не стал бы огненным: это оттого, что в нем слишком мало воды.
123. Таким-то образом зажег теперь зной иссохшую воду, а свет не мог
уже более взойти и разгореться, ибо вода иссохла и была совсем
истреблена огнем или великим зноем.
124. Не в том смысле, будто пожран был поэтому дух воды, обитающий
во всех семи качествах; но качество его или главный источник был
превращен в темное, жгучее и кислое качества.
125. Ибо здесь, на этом месте, получило первое свое происхождение и
начало кислое качество, унаследованное ныне также и сим миром;
какового на небе в Боге вовсе нет по такому образу, а равно и ни в
одном из ангелов: ибо оно есть и знаменует дом скорби и бедствия,
забвение доброго.
126. Когда же это произошло, то неточные духи стали тереться друг в
друге по тому роду и образу, как я поведал выше при описании
седмиричного колеса: ибо так восходят они обычно друг в друге и
вкушают друг друга или же взаимно заражаются друг другом, откуда
возникает жизнь и любовь.
127. Теперь же во всех духах не было ничего, кроме одной только
жгучей, кислой, холодной и жесткой погибели: таким образом, один
злой источник вкушал от другого, отчего все тело стало весьма
яростным, ибо зной враждовал с холодом, а холод -- со зноем.
128. А так как сладкая вода теперь иссохла, то горькое качество
(происшедшее и родившееся от первой молнии, когда возгорался свет)
восстало в теле и прорвалось сквозь всех духов, как если бы хотело
разрушить тело, и неистовствовало и бушевало подобно злейшему яду.
129. И отсюда произошел первый яд, который и нам, бедным людям,
приходится ныне в сем мире раскусывать и через который вошла в плоть
горькая, ядовитая смерть.
130. В этом-то неистовстве и метании рождалась теперь в Люцифере
жизнь, то есть любимый сын его в окружности сердца: какова же была
эта жизнь или каков был милый сын, я предоставляю поразмыслить
разумной душе.
131. Ибо каков был отец, таким стал теперь и его сын, а именно
мрачным, терпким, холодным, жестким, горьким, жгучим, кислым,
смрадным источником; любовь же состояла в горьком качестве, в его
пронзительности и вкусе; и она стала враждою всех неточных духов в
теле надменного царя.
132. Таким образом и звук через пронзительность горького качества,
через зной и иссохшую воду и через терпкое, жесткое качество
поднялся теперь в сердце, в милого нового сына.
133. И тогда исшел дух: каким он был порожден в сердце, таким он и
исшел теперь к устам; но сколь любезным гостем явился он пред Богом
и в Боге, а также и пред святыми ангелами других царств, поразмысли
об этом сам. Ему надлежало теперь качество-вать совместно с Сыном
Божиим как единое сердце и единый Бог! Увы, и навеки! Кто сможет
достаточно полно описать или выразить это!
Глава XIV
КАК ЛЮЦИФЕР,
ПРЕКРАСНЕЙШИЙ АНГЕЛ НА НЕБЕ, СТАЛ САМЫМ МЕРЗОСТНЫМ ДИАВОЛОМ
ДОМ РВА СМЕРТНОГО
В этом месте, царь Люцифер, надвинь себе шапку на глаза, чтобы тебе
этого не видеть: снят будет с тебя небесный венец, нельзя тебе
больше царствовать на небе. Теперь еще немного постой спокойно; мы
сначала посмотрим на тебя, какая ты безумная дева и не можешь ли ты
еще смыть нечистоту любодеяния твоего, чтобы стать снова прекрасною;
мы немного опишем непорочность и добродетель твою.
2. Сюда, вы, философы и защитники царя Люцифера! Подступите теперь и
уговорите его, пока еще на нем венец: ибо мы совершим здесь над ним
уголовный суд: сможете вы оправдать его, пусть он будет тогда вашим
царем; если же нет, он будет низвергнут в ад и царский венец его
получит иной, правящий лучше, чем он.
3. Теперь заметь: когда Люцифер так мерзко погубил себя, все
неточные духи его выступили враждою против Бога, ибо качествовали во
многом иначе, нежели Бог, и началась вечная вражда между Богом и
Люцифером.
4. Кто-нибудь спросит теперь: но как долго пребыл Люцифер в свете
Божием?
Когда сплочено было воедино царственное тело Люцифера, в тот же час
зажегся и свет в Люцифере. Ибо как только его неточные духи начали
качествовать в построении его тела и рождать друг друга, каково было
их природное право, взошла в сердце в сладкой родниковой воде молния
жизни; тогда царственное тело было уже готово и дух изошел в сердце
от света через уста в сердце Божие.
5. Тогда он был превыше всех, прекраснейшим князем и царем, и был
весьма любезен и приятен Божественному существу, и был принят им с
великою радостью. Равным образом и дух устремился от сердца во все
неточные жилы тела и зажег все семь духов: тогда мгновенно
прославлено было царственное тело и стояло там как царь Божий в
неисследимой ясности, превосходившей ясность всего небесного
воинства.
6. Далее, эною яркою и светлою молнией тотчас были зажжены семь
неточных духов, как зажигается огонь: ибо они ужаснулись жестокой
ясности своего духа, и в первой молнии, или первом зрении, тотчас