Бернхардт Уильям. Смертельное правосудие

   Слова Майка не прибавили Бену оптимизма, но он понимал, что Морелли прав.
   – Что же мне делать?
   Попробуй разобраться самостоятельно. Проведи собственное расследование. Ведь ты же занимался этим когда-то раньше, и небезуспешно. Если у тебя появится какая-то новая информация или, что еще лучше, найдется труп, я, быть может, смогу выделить тебе людей и даже подключусь сам.
   – С чего мне начать?
   – С жертвы. Выясни все вокруг да около. Если Гэмел не появится завтра на работе, обязательно пойдут всякие разговоры, сплетни. А ты слушай: Вытяни из своих коллег побольше сведений. И главное – постарайся найти тело. Думаю, ключ к разгадке следует искать именно в "Аполло".
   Не успев прийти в новый коллектив, сразу начинать шпионить за коллегами, выявлять среди них потенциального преступника – такая перспектива не слишком радовала.
   – Ладно, посмотрим, что я смогу сделать. Спасибо, Майк, за помощь.
   – Не за что. Если в ближайшее время увидишь сестру, передай ей от меня привет.
   – Я-то передам, только не знаю, захочет ли она его принять.
   – Увы, но это правда. Прежде чем я уйду, Бен, можно задать тебе один вопрос?
   – Конечно, спрашивай.
   – Какого черта ты пошел сюда работать?
   – То есть?..
   – Когда ты распростился с рутиной добывания денег в компании "Рейвен, Такер и Табб", я думал, тебе уже никогда не захочется вновь окунаться в подобное дерьмо.
   – Ну, не везде же одинаково.
   – Ты читал Марка Твена?
   – Я не такой знаток литературы, как ты.
   – А знаешь историю о золоте Теннесси?
   – Нет.
   – Когда Марк Твен был еще мальчишкой, отец рассказывал ему, как вместе с другими переселенцами отправился на неосвоенные земли Запада в поисках богатства, прослышав, что в Теннесси находятся огромные месторождения золота.
   Отцу Твена так и не удалось разбогатеть, но он оставил сыну в наследство свою мечту, которая сопровождала будущего писателя всю жизнь. Даже став знаменитым и достаточно обеспеченным человеком, Марк Твен продолжал мечтать о богатстве. Он начал заниматься издательской деятельностью в надежде, что она принесет ему небывалые деньги. Но казавшийся столь заманчивым проект провалился по всем статьям.
   Твен потерял все, что вложил. Вместо богатства он приобрел долговые обязательства и кошмарную жизнь. Чтобы расплатиться с долгами, ему пришлось хвататься за любые предложения. Твен даже пожертвовал творчеством, написав ради денег несколько посредственных книг. В конце концов он сумел поправить свое финансовое положение. Но все это сломало его и сказалось на здоровье. Он отдалился от семьи, что, возможно, привело к смерти его жены и двух дочерей. – Майк посмотрел Бену в глаза. – Думаю, ты понял, к чему я тут распинаюсь?
   Бен усмехнулся.
   – Значит, ты считаешь, что я тоже поддался соблазну золота Теннесси.
   – Да. И более того, предполагаю, что у тебя, как и у Твена, это идет от отца.
   – Правда? А Кристина уверена, что это влияние матери.
   – Что ж, тоже возможно.
   – Занимайся лучше своими расследованиями, Майк. Прорицатель из тебя никудышный.
   – Сказал бы я тебе, ну да ладно. Как бы то ни было, желаю спокойной ночи. Прижмись к своей любимой кошке и забудь об этом отвратительном мире, где маньяки убивают детей и чуть ли не в руки валятся трупы.
   – Благодарю. – Бен почувствовал, как холодок пробежал у него по спине. – Хотя сомневаюсь, что твои пожелания пойдут впрок.

Глава 11

   Дежурный офицер – симпатичная брюнетка – указала сержанту Томлинсону на рентгеновский кабинет. Она была молода и явно кокетничала. Но Томлинсон сделал вид, что не замечает этого.
   Девушка ему, пожалуй, даже нравилась. Но он дорожил доверием Карен и не хотел бы поставить под угрозу мир в семье из-за глупой интрижки с дежурным офицером. Томлинсон нажал кнопку вызова у входа в кабинет. Спустя какое-то мгновение щелкнул автоматический замок и дверь открылась.
   Отлично. Значит, Корегаи получил его сообщение. Сержант вошел внутрь и увидел, что эксперт занят как раз тем делом, которое после инструктажа занимало все его мысли, – исследует тело второй жертвы. Это была удача. Томлинсон промчался через весь город за каких-то пятнадцать минут, и, похоже, не зря. Правда, ему помогла включенная сирена.
   Корегаи уже давно работал медицинским экспертом, гораздо дольше, чем Томлинсон служил в полиции. За это время о нем сложилось немало легенд. Например, говорили, что с Корегаи невозможно работать, так как он считает, будто весь полицейский аппарат создан специально для него. Неуживчивого эксперта раздражали любые приказы, и он всегда старался уклониться от их исполнения. Доклады и медзаключения Корегаи имели странную особенность теряться в тот самый момент, когда их настоятельно требовало начальство, и моментально отыскиваться, если на эксперта переставали наседать. Любого другого на его месте давно бы выгнали, но Корегаи считался самым блестящим медэкспертом, когда-либо работавшим в Тулсе, и к тому же не менее хорош он был в зале суда.
   Томлинсон приблизился к столу в центре темной комнаты.
   Голубое от заморозки женское тело странно светилось под флюоресцентной лампой. Спрашивать, чье это тело, было не нужно: отсутствие головы и рук объясняло все красноречивее любых слов.
   – Разрешите представиться: сержант Томлинсон. Если можно, я бы хотел немного посмотреть.
   Корегаи ничего не ответил, даже не взглянул на сержанта.
   Томлинсон расценил его молчание как знак согласия. На дальнем конце стола лежало предварительное заключение. Сержант пристально вглядывался в него, но все, что удалось разобрать, – это периодически повторяющаяся фраза "в пределах нормы", а также запись, сделанная в графе "отклонения от нормы" – "нет головы, нет рук".
   Очень информативно.
   Корегаи погасил лампу над столом. Небольшого роста, смугловатый человек, по-видимому азиатско-американского происхождения, не отличался особым дружелюбием, но Томлинсону это казалось естественным. Именно таким он и представлял себе медэксперта. Корегаи щелкнул выключателем настольной лампы и направил свет на небольшой серый ящик. Открыв его, он достал маленькую металлическую палочку, на что-то нажал, и в то же мгновение из этого миниатюрного прибора вырвался сильный пучок синего света.
   – Что это? – спросил Томлинсон.
   И к своему удивлению, услышал в ответ:
   – Лазер.
   – Для чего он?
   Корегаи направил световой луч в верхнюю часть левой ключицы трупа и начал методично, сантиметр за сантиметром, исследовать тело.
   – Луч лазера стимулирует атомы, заставляя их время от времени излучать свет. Это, как говорится, теоретический факт.
   – Конечно, – промямлил Томлинсон. Если в полицейской академии и проходили этот "теоретический факт", то сержант, видимо, в тот день отсутствовал. – Скажите, а зачем нужно "стимулировать атомы"?
   – Я уже говорил, это позволяет увидеть то, что невозможно разглядеть невооруженным глазом.
   – Понимаю. Какие-нибудь волокна, короче улики.
   – Правильно. Или отпечатки пальцев.
   – О! – Томлинсон подошел поближе к волшебному лучу. – Гениальная штука! Она, наверное, вам очень помогает.
   – Хм. – Корегаи легким движением пальцев направил луч в нижнюю часть тела. – Высокотехнологичный пылесос, не более того.
   Томлинсон не стал высказывать свое неодобрение по поводу последнего замечания Корегаи. Вместо этого он осторожно спросил:
   – А почему вы не воспользовались лазером раньше?
   Корегаи на мгновение оторвался от своего занятия, чтобы взглянуть на сержанта, а затем продолжил работу и сказал:
   – Я уже исследовал тело с помощью лазера. И очень тщательно.
   Томлинсон смутился.
   – Значит, вы делаете двойную работу и, конечно, не по своей воле?!
   – Да уж. Определенно не по своей воле. – Корегаи нажал пальцем в области почек, поворачивая лазер так, чтобы свет ложился на тело под разными углами. – Желание как можно быстрее поймать убийцу сделало всех невыносимо навязчивыми. К сожалению, нет никаких зацепок, никаких улик. Убийца очень осторожен. Хоть бы какой-нибудь след. Ни на одном из трех трупов ничего не удалось обнаружить. Абсолютно чисто. Можно подумать, что убийца тщательно моет тела, устраняя все возможные улики. Вот почему я ничего не нашел в первый раз. Вот почему я ничего не нахожу теперь.
   Неудовлетворенность результатами работы сделала Корегаи более разговорчивым, чем обычно. Для Томлинсона это было настоящей удачей. Используя момент, он снова обратился к эксперту:
   – Вы нашли что-нибудь интересное?
   – Почему вы спрашиваете?
   – Просто я подумал... если бы я знал те детали экспертизы, которые известны только вам, то, может быть, я сумел бы найти что-нибудь полезное, что-то такое, – Томлинсон с трудом подбирал слова, дипломатический подхалимаж не был его стихией, – такое, что помогло бы вам написать заключение.
   – Вы участвуете в расследовании?
   – Хм... да. Неофициально.
   – Неофициально? – Корегаи с интересом взглянул на сержанта, затем, продолжив работу, произнес: – Может, и к лучшему. В этом деле любая помощь пригодится.
   Внезапно Томлинсон кинулся к столу, буквально оттолкнув эксперта.
   – Что это?
   Корегаи, потеряв равновесие, упал.
   – Какого дьявола... – дальше он произнес несколько слов на неизвестном Томлинсону языке. – Я требую, чтобы вы немедленно покинули...
   – Мне показалось... я увидел там что-то, – перебил эксперта Томлинсон. – Что-то в голубом луче.
   Корегаи в сомнении вернулся к телу и направил лазер на живот жертвы, высветив его нижнюю часть, где начинались лобковые волосы.
   – Немного вверх.
   Корегаи скользнул лучом повыше. Он медленно водил лазер вдоль тела, преломляя луч света под разными углами. И вдруг он увидел то, что привлекло внимание Томлинсона. Маленьким пинцетом Корегаи вытащил несколько чужеродных волосков и осторожно опустил их в колбу.
   – Как вы думаете, что это может быть?
   – Я... не знаю. Придется подождать результатов анализа.
   Томлинсон видел, что Корегаи явно смущен. Эксперт считал себя асом, и не без оснований, а тут какой-то тупой сержант полиции уличил его в недоработке.
   – Ради Бога, доктор Корегаи, простите, пожалуйста. Я так импульсивно рванулся, толкнул вас... Не сомневаюсь, что вы и сами заметили бы эти волоски. Возможно, вы и видели их при первом осмотре. Просто не посчитали нужным упоминать об этом в заключении.
   Корегаи вновь прервал работу, положил лазер на стол и, подойдя к Томлинсону, пристально посмотрел ему в глаза. Постепенно выражение тревожного напряжения исчезло с лица эксперта. Он понял, что Томлинсон предлагает мир.
   – Могу ли я... чем-то... помочь вам?
   Томлинсон улыбнулся.
   – Не знаю, доктор. Вы обследовали все три трупа, возможно, у вас есть какие-нибудь идеи, которые наведут меня на след. Даже самая незначительная деталь, не представляющая для вас никакого интереса, может неожиданно подсказать мне верное направление поиска.
   Корегаи задумался. Потом, не говоря ни слова, повернулся к трупу и, приподняв левую грудь жертвы, направил туда луч лазера. В голубом свете Томлинсон увидел под грудью маленькую татуировку. Бабочка, несущая на крыльях гирлянду цветов.
   Сержант знал, что медэксперты умеют определять, когда была сделана татуировка.
   – Старая? – спросил он.
   – Татуировка совсем свежая.
   – Кто-нибудь еще видел ее?
   Корегаи кивнул:
   – Я написал о ней в заключении. Только никто не знает, что с этим делать. Следователи пытались что-нибудь выяснить.
   Но у них ничего не получилось.
   – Спасибо, доктор, – сказал Томлинсон вполне искренне. – Мне это очень пригодится. Если с волосками что-нибудь выяснится, дайте знать.
   Корегаи вежливо кивнул и снова углубился в работу. Томлинсон вышел из кабинета. Ему хотелось сразу же начать раскручивать новую информацию, но он уже опаздывал на дежурство на коммутаторе. Впрочем, ничего. Возможно, после полуночи будет даже удобнее заняться расследованием.
   Томлинсон не мог понять, почему никто не знает, как воспользоваться информацией о татуировке. Возможно, следователи решили, что от такой мелочи проку не будет: даже если татуировка и внесет ясность относительно жертвы, то вряд ли поможет установить личность убийцы.
   В этом и заключалась ошибка. Для чистюль следователей маленькая бабочка ничего не значила, но Томлинсону она могла многое рассказать. Особенно в сочетании с тем, что он уже успел выяснить.
   Сегодняшней ночью удача должна улыбнуться ему.

Глава 12

   Бен спал или, по крайней мере, пытался заснуть, когда почувствовал, как что-то холодное и мокрое коснулось его лица.
   – Э-эй!.. – Он с трудом разлепил глаза.
   Жизель – огромная черная кошка, которую в прошлом году всучила ему Кристина, – устроилась на груди Бена, обняв лапами его шею и уткнувшись мокрым носом ему в щеку.
   – Может быть, ты не понимаешь, Жизель, но я и так уже провел целый час без сна. И мне вовсе не хочется продолжать в том же духе.
   Жизель положила голову ему на плечо и замурлыкала.
   Что за наглость? Я же ночью кормил тебя. – Бен обреченно вздохнул. – Ну ладно, пойдем. Возни с тобой, как с малым ребенком.
   Он заставил себя вылезти из-под одеяла, накинул халат и нехотя поплелся на крохотную кухню, такую же маленькую, как и вся его квартира. Жизель радостно бежала следом, прижимаясь к ногам хозяина. Бен достал из холодильника банку кошачьих консервов и открыл ее.
   Рыбный аромат сразу наполнил кухню. Жизель, подняв голову, выжидательно смотрела на Бена.
   – Ну-ка, Жизель, давай сначала выполним трюк, угощение надо заслужить. – Бен похлопал себя по плечу. – Прыгай.
   Он подождал. Но ничего не произошло.
   – Прыгай, Жизель, прыгай!
   Кошка по-прежнему не реагировала на его команду.
   – Жизель, ты должна прыгнуть. И тогда, в награду, я дам тебе еду. Не понимаю, почему ты не можешь сделать такой простой трюк. Ну, прыгай!
   Жизель грустно посмотрела на хозяина большими голодными глазами и тихо, жалобно мяукнула.
   – Ладно, – сдался Бен и, нагнувшись, выложил консервы в тарелочку. В ту же секунду Жизель набросилась на еду. Жалобное мяуканье превратилось в довольное урчание.
   – Да, – заметил Бен, – придется нам сегодня заняться дрессировкой. Попозже, конечно. – Он включил музыку, которая так нравилась Кристине, и достал из горки чашку от сервиза и коробку хрустящих палочек. Немного подумав, Бен поставил чашку обратно, налил в обычный стакан шоколадного молока и вынул из холодильника вчерашний пудинг. Что ж, теперь можно и самому приняться за еду. Одним глотком Бен ополовинил содержимое стакана и удовлетворенно промокнул салфеткой коричневые от шоколада губы.
   В этот момент раздался стук в дверь. Бен взглянул на часы: шесть тридцать.
   Он открыл дверь и увидел свою домовладелицу.
   – Доброе утро, миссис Мармелстейн.
   – Я слышала, у вас новая работа, Бен.
   – Верно. В юридическом отделе корпорации "Аполло". Стану в конце концов большим человеком.
   Она улыбнулась.
   – Понимаю теперь, почему вы не пришли проверить мои бумаги вчера вечером.
   – О-о-о. – Бен старался по возможности помогать домовладелице вести ее дела. Миссис Мармелстейн безбедно жила, пока нефтяные акции мужа приносили хорошие дивиденды. Но потом ее благосостояние стало быстро сходить на нет, хотя кое-что все же еще оставалось. – Простите, миссис Мармелстейн.
   Я вынужден был вчера задержаться на работе и...
   – И мне пришлось одной разбираться с мистером Пери.
   Мистер Пери жил в комнате этажом ниже, и Бен никогда не встречал его.
   – Он чем-то недоволен?
   – Мистер Пери жалуется на то, что кондиционер в его комнате не работает, он очень обеспокоен этим. Можете себе представить?
   "С трудом, – подумал Бен. – Тем более, что вчера не было и двадцати градусов".
   – Вы позвонили Джеку Абелю? – поинтересовался он.
   Джек считался мастером на все руки, способным починить все, что угодно.
   – Нет, мистер Пери был в такой ярости, что я решила вызвать специалиста.
   Бен озабоченно кивнул:
   – Кого же вы позвали?
   – Специалиста по кондиционерам. Настоящего.
   "Только этого не хватало, плату-то они берут тоже настоящую, – подумал Бен. – Ладно, сделанного не воротишь. Раздобуду где-нибудь денег, чтобы расплатиться с ними".
   – Теперь, когда у вас такая важная, такая серьезная работа, вы уже не сможете вникать в мои маленькие проблемы, – печально произнесла миссис Мармелстейн.
   – Ну, что вы. Просто вчера я должен был задержаться в офисе... и...
   – Не надо извиняться. Я знаю, что сравнение с толстыми самоуверенными котами из "Аполло" не в мою пользу. Отныне вы будете проводить время в другом обществе.
   – Но я вовсе не ищу их общества, мне это не нужно, – пожал плечами Бен.
   – Если я и увижу вас в ближайшее время, то не иначе как в компании с вашим приятелем полицейским.
   Бен насторожился. "Приятель полицейский"?
   – Он испортит мой сад, и вообще его появление здесь нарушает покой такого прекрасного уголка.
   Только миссис Мармелстейн могла назвать этот обшарпанный район в северной части Тулсы "прекрасным уголком".
   "Что это она вспомнила о моем приятеле полицейском", – подумал Бен.
   Домовладелица слегка повела плечами:
   – Он там.
   – Майк? Майк здесь? – Сразу забыв о своей собеседнице, Бен бросился вниз по лестнице.
   Сзади до него донесся обиженный голос миссис Мармелстейн:
   – Скоро вы совсем перестанете замечать людей, живущих рядом с вами.
   Бен бегом одолел лестницу и распахнул дверь. Майк встретил его довольно нетерпеливо.
   – Мог бы немного поторопиться, Кинкейд.
   Позади Майка Бен увидел четырех парней, двое из которых были в штатском и двое – в форме. Неподалеку стояли две полицейские машины; включенные мигалки отбрасывали красные блики на лица полицейских.
   – Я надеюсь, вы здесь не для того, чтобы сопровождать меня на работу? – спросил Бен.
   Майк покачал головой.
   – Мы нашли тело.
   – Гэмела?
   – Да.
   – Он мертв?
   – Более чем.
   – Надо же, как быстро. Твои парни – классные сыщики.
   – Хотел бы согласиться с твоей оценкой, но не могу. Это не наша заслуга. Нам сообщили по телефону – анонимный звонок.
   – Ну ладно. Как бы то ни было, тело найдено, вот что главное.
   – Не думаю.
   Бен, преисполненный энтузиазма, никак не мог понять угрюмости Майка.
   – Где было найдено тело? – спросил он.
   – В аллее рядом с твоим домом, – ответил Майк, – там, где ты обычно паркуешь свою машину.
   – Здесь, рядом с моим домом? – Бен механически повторял слова Майка, пытаясь осознать их смысл. – Но... каким образом тело оказалось рядом с моим домом ?
   Майк переглянулся с остальными полицейскими и подошел вплотную к Бену.
   – Скорее всего, труп привезли сюда в твоей машине, – сказал он, понизив голос. – Мы обнаружили в ней следы крови, волосы и волокна ткани.
   У Бена перехватило дыхание.
   Один из прибывших с Майком людей, представительного вида мужчина в штатском, вышел вперед и привыкшим командовать голосом произнес:
   – Разрешите представиться, мистер Кинкейд. Я – начальник полиции Блэквелл. И у меня есть к вам ряд вопросов.

Глава 13

   Бен никак не мог прийти в себя и обалдело смотрел на высокого полного мужчину, назвавшегося начальником полиции.
   Полнота Блэквелла явно была обманчивой – когда он говорил, у него зримо проявлялись мышцы шеи и плеч.
   – А-а... ряд вопросов, вы сказали?
   – Да, всего несколько безобидных вопросов, – с иронией в голосе подтвердил Блэквелл. – Сами понимаете, в какое затруднительное положение вы нас поставили.
   – Если можно, я бы хотел сначала увидеть тело, – сказал Бен, стараясь сохранять спокойствие.
   – Всему свое время. – Блэквелл открыл блокнот. – А пока ответьте мне...
   – Не вижу причин отказывать ему, сэр, – вмешался Майк. – Тем более, труп здесь рядом. Возможно, Кинкейду удастся лучше собраться и яснее отвечать на вопросы.
   Майк схватил Бена за рукав халата и повел за собой, прежде чем Блэквелл успел возразить. Почувствовав посягательство на свой авторитет, Блэквелл что-то недовольно проворчал.
   Аллея, где нашли тело, располагалась за домом и представляла собой небольшой участок земли, поросший сорной травой и бессистемно засаженный деревьями. Кое-где в траве были проложены гравиевые дорожки. Именно здесь Бен действительно, как правило, парковал свою старенькую "хонду". Но сегодня это место выглядело довольно необычно: огромное скопление снующих взад-вперед людей – одних только полицейских в штатском и в форме не менее десяти человек, да еще врачи "Скорой помощи" и трое молодых парней, по-видимому практикантов, укладывающие тело на носилки; мелькание ручек и блокнотов, вспышки фотоаппаратов и прочие атрибуты осмотра места преступления.
   Преодолев естественное нежелание смотреть на труп, Бен взглянул на тело Гэмела. Никаких видимых следов насильственной смерти, ничего нового с того момента, когда они с Робом искали его.
   Глядя на Гэмела, можно было подумать, что он тихо умер в своей постели. А умиротворение, застывшее на его лице, вообще наводило на мысль, что Говард просто крепко спит. Но, увы, это было не так.
   – Как он был убит? – спросил Бен.
   – Корегаи еще не дал предварительного заключения, – ответил Майк.
   – А откуда взялась кровь в моей машине? Ведь на теле нет крови?
   – Не знаю, может, экспертиза что-нибудь прояснит.
   Блэквелл, от которого Бен старался держаться подальше, давал какие-то указания одному из офицеров; полицейский в штатском упаковывал аппаратуру – Гэмел и место обнаружения трупа были уже во всех ракурсах засняты фото– и видеокамерой; еще двое полицейских бродили по аллее, заглядывая под каждый куст, в поисках улик, – словом, шла обычная работа.
   – Значит, еще волосы и волокна ткани? – спросил Бен.
   Майк кивнул:
   – Мы сняли все отпечатки пальцев здесь, в аллее, и в "хонде", но ничего не нашли, кроме твоих разумеется.
   – Вы ведь не имеете права обыскивать частную собственность без соответствующего разрешения?!
   – Как сказать. Дверцы твоей машины, когда мы приехали сюда, были распахнуты настежь. В таких случаях разрешения на осмотр не требуется.
   – Удобно.
   – Послушай, Бен, – Майк перешел почти на шепот, – я больше не могу прикрывать тебя. Блэквелл рвет и мечет. Если хочешь что-то сказать мне...
   – Я не убивал его, Майк!
   – Знаю, знаю, – по-прежнему шепотом сказал Морелли. – Но может, у тебя есть какая-нибудь идея. Кому была нужна смерть Гэмела?
   – Не представляю.
   – А твой босс Кричтон? Они ладили?
   – Не знаю. Все может быть.
   – И еще тот парень, с которым ты нашел тело. Он ведь тоже в вечер убийства находился в здании "Аполло".
   – Я уже объяснял тебе, Майк. С Филдером мы весь день были вместе, не разлучались ни на минуту, вплоть до обнаружения трупа. Так что если убийство произошло в течение последних двадцати четырех часов, Роб здесь ни при чем.
   – Ну, то, что Гэмел мертв не более суток, я могу сказать и без медэксперта.
   – Вот и я о том же.
   Майк сунул руки в карманы плаща.
   – А что ты можешь сказать о других своих коллегах? Например, о том джентльмене, которого вы застали... э-э... в деликатной ситуации? Допустим, он не любит, когда его застают без штанов в прямом смысле слова. Что, если это была месть?
   – Возможно, так... Хотя с той же вероятностью и нет. Честно говоря, не представляю. Я еще слишком мало знаю этих людей.
   – Хорошенькое дело. Пожалуй, ключом к разгадке может послужить то, что тебя так старательно хотят в это дело впутать. Я послал людей обшарить окрестности и поговорить с твоими соседями. Но все силы сейчас брошены на поиски маньяка, я рассказывал тебе, просто на ушах стоим. Потому и Блэквелл притащился сюда. Пока маньяка не поймают, он решил лично вникать во все убийства и участвовать в осмотре мест преступления.
   – Проявляет особый интерес к убийствам?
   Майк улыбнулся.
   – Особый интерес Блэквелла распространяется только на его собственный имидж. Пресса не оставляет нас в покое в связи с этими убийствами и, конечно, все шишки валятся на голову шефа полиции. Даже прокурор города уже заикался об отставке Блэквелла. Я думаю, шеф действительно полагает, что его бурная деятельность принесет ощутимую пользу. А заодно даст безопасную пищу для шестичасовых новостей.
   – И что, его личное участие способствует раскрытию убийств?
   Майк достал сигарету и закурил.
   – Скорее, наоборот. У Блэквелла не хватает ресурсов на параллельные расследования. Значит, надо побыстрее разделаться с менее важным делом Гэмела. Самый простой способ – подставить первого попавшегося подозреваемого. И как это ни печально, Бен, но первый кандидат в подозреваемые – ты.
   – Но нельзя же обвинить человека, не имея доказательств?
   – Как главного подозреваемого он посадит тебя в камеру предварительного заключения, будет таскать по допросам и следственным экспериментам, короче, пойдет на все, даже на сомнительные действия, чтобы сломать тебя.
   – Ох. – Бен попытался улыбнуться. – Впечатляющая перспектива. Спасибо за красочные подробности.