Бернхардт Уильям. Смертельное правосудие

   – Не стоит благодарности.
   Бен заметил Иони и Иеми Синглтон – подростков-близнецов, живших с родителями этажом выше. Они с любопытством выглядывали из-за угла дома.
   – Эй, Иони, – крикнул Бен, поманив ребят к себе.
   Иони вышел из-за угла. Иеми, ни на шаг не отставая, следовала за братом.
   – Не бойтесь, у меня нет оружия.
   – А мы вовсе и не боимся вас, Бенджамин, – ответила Иеми, с интересом рассматривая полицейских. – Что случилось? Вы помогаете полиции расследовать преступление?
   Майк удивленно вскинул бровь.
   – Боюсь, что нет, – ответил Бен. – На этот раз я, кажется, сам – подозреваемый номер один.
   – Ой! – Иеми отбросила со лба длинные черные волосы. – А в чем вас подозревают?
   – В убийстве.
   Глаза девочки округлились.
   – Правда?
   – Это только первое предположение, – вмешался Майк. – Не более.
   – Ух ты! – выпалил Иони в тон сестре. Уважение ребят к Бену росло прямо на глазах. – Убийство на почве страсти?
   – Не знаю, – сказал Бен, – я же не совершал его.
   Иеми выглядела явно разочарованной. Скрестив руки на груди, она оглянулась по сторонам. И тут, заметив офицера полиции, чеканившего шаг неподалеку, Иеми нашла спасительную мысль:
   – О, я понимаю. Конечно, вы невиновны, – защебетала девочка. – Вы просто влипли в ужасную историю. Более того, возможно, вас специально в нее впутали.
   – Очень даже может быть.
   Шеф полиции Блэквелл подошел к Бену, прервав его разговор с близнецами.
   – Вы готовы давать показания, Кинкейд?
   – Да, если вы настаиваете...
   – Хорошо. Тогда начнем.
   – Вы не хотите дождаться приезда бригады телевизионных новостей?
   Блэквелл приосанился.
   – Думаете, телевизионщики приедут? – спросил он с воодушевлением, но, взглянув на Бена, осекся и уже другим тоном закончил: – А, понимаю. Острите.
   – Виноват, больше не буду, – поспешил исправить положение Бен, в планы которого совершенно не входило раздражать Блэквелла.
   – Морелли уже сообщил мне вашу версию случившегося в "Аполло".
   – Версию? – возмутился Бен. – Я рассказал все именно так, как было, чистую правду.
   – Да? Тогда, может быть, объясните, кто умудрился вынести труп с двадцатого этажа здания, в котором к тому же не работали лифты?
   – Сожалею, но это для меня загадка.
   – Что ж, давайте рассуждать логично. Труп очень тяжелый, я проверял. Вы же, судя по вашим словам, отсутствовали каких-то три-четыре минуты, так?
   – Верно.
   – Спрашивается, куда подевалось тело?
   – Не знаю.
   Блэквелл, повысив голос, раскатисто выругался:
   – Черт побери! Все вы, юристы, одинаковы. Всегда уходите от ответа.
   Бен и Майк переглянулись.
   – Если вы надеетесь обвести меня вокруг пальца, как своих коллег в суде, то совершенно напрасно. Я не покупаю кота в мешке.
   – А я и не предлагаю вам что-либо покупать. Просто мне не хочется оказаться за решеткой только потому, что я попался вам под горячую руку. Да и на свободе я буду для вас гораздо полезнее.
   – Это как? – Блэквелл с сомнением склонил голову набок.
   – Гэмела убили в здании "Аполло", точнее – в офисе юридического отдела корпорации. По-видимому, ключ к разгадке преступления следует искать там же, среди его коллег. Я же как раз работаю в юридическом отделе. – Бен приблизился к Блэквеллу. – Оставьте меня на свободе, и я постараюсь что-нибудь выяснить.
   – Вы?
   – У меня есть опыт. Я когда-то работал следователем, спросите у Морелли. Вам сейчас не хватает людей, чтобы заниматься этим делом. Так дайте мне шанс. Вы же ничего не теряете.
   Если мое расследование потерпит фиаско, вы всегда успеете упрятать меня за решетку.
   Какое-то время Блэквелл обдумывал слова Бена.
   – Вы имеете доступ в офис, где работал Гэмел?
   – Да.
   – И общаетесь со всеми его коллегами?
   – Конечно.
   – Что ж... Пожалуй, лучше получать полезную информацию, чем пытаться выбить из вас показания. Должен сказать, впервые на моей памяти кто-то сам напрашивается в осведомители. Посадить вас я действительно всегда успею. Ладно, даю вам шанс. Но с условием: и вы и Морелли должны представлять мне ежедневный отчет. Понятно?
   – Да, конечно.
   – И учтите, – Блэквелл ткнул пальцем Бену в грудь, – мне нужен подозреваемый с неопровержимыми доказательствами его вины. Если ваше расследование не даст результата, через неделю вы будете сидеть в камере предварительного заключения. А уж как выбивать нужные показания на допросах, мои ребята знают.
   Чуть что не так, могут и рассердиться. Так что торопитесь.
   – Договорились, – сказал Бен.
   – Хорошо, – подытожил Блэквелл. – Помните: одна неделя и ни днем больше. – Он резко повернулся и на полном ходу чуть не налетел на миссис Мармелстейн.
   – Миссис Мармелстейн, – воскликнул Бен, – что заставило вас выйти на улицу в столь ранний час?
   – Я принесла вам фруктовое печенье, – прошептала домовладелица. – Вы все утро торчите здесь на холоде... Вот я и подумала: вы ведь мужчина и наверняка хотите есть.
   Бен увидел, как лицо Блэквелла приняло страдальческое выражение. Не менее кислой выглядела физиономия Майка. Оглянувшись, Бен понял, что и другие полицейские, наблюдавшие эту сцену, чувствовали себя не лучшим образом.
   Кто же не любит фруктовое печенье?

Глава 14

   Бен поспешно уложил папки в кейс и помчался в офис. Он опаздывал на встречу с истцом, которая должна была состояться в конференц-зале "Аполло". Хорошо еще, что он накануне успел подготовиться, с утра ему вряд ли удалось бы восполнить этот пробел. После того как возле его дома обнаружили тело Гэмела, а потом он сам чуть не угодил за решетку, Бен почитал за счастье, что вообще имеет возможность идти в офис.
   Встреча с Нельсонами могла повлиять на дальнейший ход дела. Понимая это, Бен старался выстроить в уме план допроса. Каждый его вопрос и все ответы истца будут стенографироваться и записываться на магнитофон. Впоследствии информация, полученная во время этого допроса, может быть использована в суде. Потерпевшие по закону отвечают в присутствии адвоката.

* * *

   Бен решил ограничиться лишь вопросами, проясняющими обстоятельства гибели сына Нельсонов. Он надеялся, что это поможет установить истину.
   В его намерение, конечно, не входило затягивать дело. Бен собирался задать только несколько вопросов по существу, чтобы выстроить точную версию случившегося и собрать дополнительную информацию, которая помогла бы в дальнейшем отстаивать интересы "Аполло". Он хотел как можно быстрее и безболезненно закончить допрос. Во всяком случае, таков был его план.
   – Доброе утро, Кинкейд, – приветствовал его Роб, как только Бен появился в дверях конференц-зала. – Что-то вы опаздываете.
   – Ради Бога, Роб, не начинайте с меня. Я сегодня не в форме.
   – Конечно, о чем речь, – согласился Филдер. – Позвольте мне представить вас присутствующим. – Он указал в направлении приятной женщины в голубом костюме. – Гертруда, или попросту Труди, – наша стенографистка. – Бен пожал ей руку.
   Потом Роб представил его невероятно толстому человеку, едва помещавшемуся в кресле, у которого было мокрое от пота лицо, а шея, казалось, вовсе отсутствовала. – Это поверенный истца, Джордж Абернати.
   Бен шагнул к толстяку и потряс его мощную руку.
   – Джордж Абернати? Кажется, я слышал ваше имя раньше.
   – Может быть, вы видели мою рекламу по телевизору? – спросил Абернати глубоким бархатным голосом.
   – Вашу... рекламу?
   – "У вас есть претензии к начальству? Вы слишком вспыльчивы? Вы оскорблены и не можете взыскать с обидчика? В таком случае вам нужна квалифицированная помощь". Потом раздается удар колокола и на экране появляется моя фотография и необходимая информация. – Абернати секунду помолчал и удовлетворенно закончил: – "Джордж Абернати пройдет дистанцию за вас. Оплата только по окончании дела. Звоните..." И тут мы даем номер телефона. Неужели не видели? Это настоящий хит.
   – Сожалею, – сказал Бен, – я, наверное, смотрю не те программы.
   – Тогда, может быть, вы видели мое объявление в "Телегиде": там крупными буквами выведено: "Профессиональный борец за справедливость".
   – Да, я как-то, знаете, не очень интересуюсь телевидением.
   – Ну, конечно, – произнес Абернати с иронией. – Такому большому человеку, как вы, не приходится беспокоиться о всяких пустяках вроде тех, которыми занимаюсь я. – Он сунул руку в карман. – Все же позвольте мне вручить вам мою визитку. Кто знает? Жизнь непредсказуема. Вдруг когда-нибудь пригодится.
   Бен взял визитную карточку. Лощеная фосфоресцирующая бумага переливалась разными цветами и поблескивала на свету. Надпись гласила: "Профессиональный борец за справедливость".
   – Спасибо, – сказал Бен и быстро спрятал визитку в карман пиджака. – Неужели все такие честные, что платят по окончании дела?
   – Вы не поверите – платят. Иначе бы мне, частному практику, не продержаться на плаву.
   – Расскажите поподробнее.
   – С тех пор как я стал давать рекламу, мое дело пошло в гору. Представьте себе несчастного, замученного, оскорбленного человека. Он ничего не понимает в юриспруденции и юристах. Он потерян. А я предлагаю ему помощь. Это настоящая благотворительность.
   – За благотворительность не получают систематических гонораров, – возразил Бен.
   – Верно, – согласился Абернати. – Но в противном случае мои несчастные клиенты никогда бы не добились справедливости. Я надеюсь, вы не считаете, что суды предназначены только для корпораций?
   – Нет, конечно.
   – И потом, я убедился на своем опыте, что клиенты охотно платят определенный аванс, вплоть до пятидесяти процентов.
   Кстати, Бен, надеюсь, сегодняшняя встреча поможет нам быстро разобраться с этим неприятным делом. Думаю, поскорее закончить его в интересах обеих сторон.
   В этот момент открылась дверь и в конференц-зал вошли среднего возраста мужчина и женщина, по-видимому супруги.
   Они сразу проследовали к Абернати, который радостно заключил их в объятия. Мужчина был коренастый, с квадратным лицом, а его рубашка поражала невероятной белизной. Невысокая женщина в платье цвета морской волны казалась нежноголубой тенью своего мужа.
   – Познакомьтесь, это Карл и Джун Нельсон, – представил супругов Абернати.
   Взглянув на Нельсонов, Бен сразу узнал их и понял, что они тоже узнали его.
   – Мы встречались прежде, – заметил Бен. – Мне сразу показалась знакомой ваша фамилия, но я не мог вспомнить, откуда знаю ее.
   Теперь он вспомнил. Бен представлял интересы Нельсонов в суде в те времена, когда только начинал практиковать как частный юрист. Карл и Джун были тихими, добрыми людьми. Но их сосед держал огромного добермана, который однажды выскочил на улицу без присмотра и покусал мирно идущего домой Карла. Укусы не были опасными для жизни, но Нельсону пришлось заплатить за медицинский осмотр и лечение – собака повредила ему нерв на левой ноге. Супруги хотели получить возмещение за моральный и физический ущерб, причиненный Карлу. В ходе процесса Бену удалось склонить суд на сторону Нельсонов и добиться компенсации в сорок долларов.
   – Я представлял однажды интересы Нельсонов в суде, – объяснил Бен.
   – Правда? – Абернати вскинул брови. – Хм, не возникнет ли в таком случае конфликтная ситуация?
   – Что скажете? – обратился Бен к супругам. – Вы понимаете, что теперь я выступаю на стороне корпорации "Аполло", не правда ли?
   Нельсоны утвердительно закивали.
   – Как вы считаете, имеет ли дело, по которому мы сегодня собрались, хоть какое-нибудь отношение к процессу, где я представлял ваши интересы?
   – Не вижу никакой связи между ними, Бен. – Карл сопроводил свои слова красноречивой мимикой.
   – Уверены ли вы, что я не использую против вас на этом процессе какие-либо сведения частного характера, полученные мною – в тот раз, когда я выступал в роли вашего адвоката?
   Карл и Джун переглянулись.
   – Я не думаю, что это возможно, – ответил Карл за двоих.
   – Будете ли возражать против моего участия в деле?
   – Мы считаем вас прекрасным человеком, Бен, – впервые вступила в разговор Джун. – Между прочим, мы звонили вам: хотели попросить снова быть нашим защитником. Но ваш секретарь сказал, что вы заняты.
   – Печально видеть вас в рядах противника, – по-доброму, искренне сказал Карл, – но мы полностью доверяем вам.
   – Спасибо. Мистер Абернати, надеюсь, конфликт исчерпан.
   На лице Абернати было написано явное разочарование.
   – Тогда, может быть, начнем?
   После того как Джун привели к присяге, Бен задал ей несколько формальных вопросов об образовании и работе. Джун не приходилось раньше давать показания под присягой, и Бен объяснил ей:
   – Миссис Нельсон, если в процессе дачи показаний вы захотите отдохнуть, пожалуйста, сразу скажите. Мы сделаем перерыв, хорошо?
   Джун сидела положив ладони на колени, заметно нервничала, но старалась сдерживаться.
   – Хорошо, – ответила она.
   – Я постараюсь выражаться как можно яснее. Но если какой-либо вопрос покажется вам не вполне понятным, не стесняйтесь переспросить, я всегда поясню смысл вопроса, о'кей?
   – О'кей.
   – Значит, если вы даете ответ, я могу считать, что вопрос вам понятен?
   – Да.
   Стандартный перечень предупреждений. Чтобы опрашиваемый сказал больше, чем он сам того хочет, надо ему понравиться, создать доверительную атмосферу, при которой он мог бы расслабиться. Кроме того, важно, чтобы все это было записано на магнитофон, запротоколировано и подписано на тот случай, если в суде истец будет отказываться от показаний или скажет, что чего-то не понял.
   Задавая Джун вопросы, Бен пришел к выводу, что со времени их последней встречи миссис Нельсон не стала храбрее. Он решил начать сразу с несчастного случая.
   – Можете ли вы сказать мне, почему ребята оказались в прицепе трактора?
   Джун напряженно сжала губы и долго думала, прежде чем ответить.
   – В тот вечер они праздновали победу, которую одержали в футбольном матче. Наш сын был защитником. – Бен увидел, как огонек гордости вспыхнул в ее глазах и тут же погас. – Эта поездка на тракторе была своего рода торжественной церемонией.
   – Понимаю, что вы не инженер, миссис Нельсон, но не могли бы вы описать принцип его работы? – Бен взглянул на Абернати. К его удивлению, тот не возражал. "Профессиональный борец за справедливость" машинально чертил что-то в своем блокноте, почти не обращая внимания на происходящее вокруг.
   – Трактор как трактор, ничего необычного. Сзади у него прицеп – такой большой, деревянный. При желании в прицеп могло бы поместиться человек тридцать – сорок.
   – А что вы делали там?
   – Мы все катались на тракторе по футбольному полю. Просто так. Наши сыновья еще совсем мальчишки. Господи, чего они только не придумают, чтобы повеселиться. – Голос Джун дрогнул.
   – Значит, родители тоже участвовали в этом? Вместе с детьми?
   – О да. Мы всегда старались проводить побольше времени с ними. Особенно... с Джесоном. – Снова в ее глазах вспыхнул огонек законной родительской гордости, но ненадолго, почти сразу он потускнел и исчез совсем.
   – Что же случилось потом?
   Джун судорожно глотнула воздух.
   – Сначала ничего. Все веселились, смеялись, кричали. Джесон свесил ноги с прицепа, чтобы покрасоваться перед своей подружкой Терри. Было просто чудесно.
   С каждым вопросом Бену становилось все более не по себе.
   Роль, навязанная ему, вызывала отвращение. Хуже некуда, чем вынуждать мать вспоминать день, когда ее старший сын...
   – А потом? – Бен, стараясь говорить как можно мягче, буквально заставил себя задать этот вопрос.
   – А потом... – Джун покачала головой. – Я не знаю, что случилось. До сих пор не могу понять. Неожиданно трактор... стал валиться на бок. Мы услышали, как заскрежетал металл, – ужасный звук... Прицеп тоже сильно накренился. Я сразу же подумала о Джесоне. – Губы несчастной матери задрожали от едва сдерживаемых рыданий, лицо исказилось от страшных воспоминаний. – Я увидела его, он размахивал руками, пытаясь удержать равновесие. Вообще-то он был сильным мальчиком, ловким... – Ее глаза наполнились слезами. – Я бросилась к нему. – Джун вытянула руки, словно в попытке задержать сына, заново переживая эту кошмарную сцену. – Я закричала: "Джесон! Кто-нибудь, помогите Джесону!" Но никто не успел. Он упал. – Джун уже не пыталась сдерживать слезы, и они градом катились по ее лицу.
   Бен подождал, пока она успокоится. Все находящиеся в конференц-зале были взволнованы.
   – Вы видели что-нибудь потом?
   – О да, – с ужасом в голосе вскрикнула Джун. – ...Да. – Она нервно вытирала слезы, но они текли и текли, и безутешные рыдания уже готовы были вырваться наружу.
   – Что вы увидели?
   Джин судорожно втянула воздух:
   – Джесон лежал под прицепом и был какой-то вытянутый, все его тело... неестественно вытянулось... Падая, он попал под прицеп, и его зажало между покрышкой и осью, и... – Ее глаза расширились. – Я подбежала к нему, но было слишком поздно. Его буквально раздавило металлом. Мальчик кричал от боли. Кровь брызнула мне в лицо. Просто кошмар какой-то.
   Джесон был весь изрублен... Джесон!..
   Джин упала на руки мужу, рыдая и хватая ртом воздух. Она никогда бы не согласилась на этот суд, думал Бен, если бы осознавала, что ей придется заново пережить случившееся.
   Бен вытер пот со лба. Все присутствовавшие при этой сцене были потрясены. Стенографистка плакала.
   – Давайте устроим пятиминутный перерыв, – предложил Бен.
   Никто не возражал.

* * *

   Пятиминутный перерыв растянулся на пятнадцать минут.
   Бен понимал, что всем необходимо прийти в себя после стресса, полученного в результате рассказа миссис Нельсон.
   Когда Джун была готова продолжить давать показания, Бен решил пожалеть ее нервы и перейти к более спокойной теме.
   – Как вы думаете, почему возник крен?
   Джун взглянула на Абернати.
   – Из-за дефекта в конструкции пружины, разработанной и изготовленной вашей компанией. – Ее ответ прозвучал скорее как вопрос.
   – Это ваш поверенный подсказал, как надо отвечать?
   – Протестую. – Впервые вмешавшись в ход допроса, Абернати среагировал мгновенно. – Вопрос не относится к делу.
   Мой клиент имеет право не отвечать. И я настоятельно советую миссис Нельсон поступить именно так.
   – Скажите, Джун, вы лично имеете какое-либо представление о подвесной конструкции, разработанной "Аполло"? – сменил тему Бен.
   – Скорее... нет.
   – Вы знаете, чем XKL-1 отличается от сходных конструкций?
   – Пожалуй... нет.
   – Знакомы ли вы с документами, свидетельствующими о наличии дефектов в конструкции XKL-1?
   – Нет.
   – Есть ли у вас основания полагать, что существуют документы, подтверждающие наличие дефекта?
   Джун снова посмотрела на Абернати, но помощи от него не последовало.
   – Я не знаю... нет.
   – Вы сами осматривали нашу конструкцию и лично нашли дефект?
   – Я не очень разбираюсь в машинах. Честно говоря, я не смогу управиться даже с косилкой для газонов...
   – Пожалуйста, ответьте впрямую на мой вопрос, миссис Нельсон. Вы сами обнаруживали при личном осмотре XKL-1 какой-либо дефект?
   – Нет, мне было не до этого.
   – С какой скоростью двигался трактор?
   – Не знаю... точно...
   – Миссис Нельсон... возможно ли, что прицеп просто подпрыгнул на ухабе?
   Казалось, что все внимание Джун сконцентрировано на какой-то точке в центре стола.
   – Нет... не думаю... Поле не было ухабистым...
   – Вы лично в этом убедились?
   Джун потерла пальцами виски.
   – Нет.
   – Можете ли вы сказать с абсолютной уверенностью, что трактор не подпрыгивал на ухабе?
   Абернати снова встрепенулся:
   – Возражаю.
   – Против чего?
   – Против... м-м-м... Против формы вопроса.
   Бен обратился к Джун:
   – Миссис Нельсон, мы учтем возражения вашего поверенного, все будет запротоколировано, записано на магнитофон и представлено в суде. Однако я все же прошу вас ответить на мой вопрос.
   – Я не думаю, что дело в ухабе.
   – Но вы не можете сказать точно?
   – Не могу.
   – Как вы считаете, ведь в том, что водитель направил трактор на кочку, нет вины "Аполло", не так ли?
   – Конечно.
   – Спасибо, – подвел итог Бен. – Я ценю вашу искренность.

Глава 15

   Бен беспомощно уставился на карту.
   – Прости, Кристина. Я что-то окончательно запутался.
   Кристина выключила сигнал правого поворота и затормозила машину на обочине дороги.
   – Я всегда знала, что ты не способен следить за маршрутом.
   Ты никогда не понимаешь, в какую сторону надо двигаться.
   – Я же предлагал, чтобы ты определяла направление, а я вел машину.
   – Да, но тогда нам бы пришлось ехать на твоей разбитой "хонде", а мне, знаешь ли, жизнь еще не надоела, к тому же я не успела застраховаться. Когда ты собираешься купить новую машину?
   – После того как "Аполло" повысит благосостояние твоего покорного слуги, в соответствии с его алчными мечтами.
   – Понятно, значит, не скоро. – Кристина уткнулась в карту. – Сейчас мы находимся вот здесь, – показала она пальцем.
   Бен посмотрел с видом знатока.
   – Я очень хорошо умею читать карты.
   – Знаю, знаю, – засмеялась Кристина. – К сожалению, ты читаешь их вверх ногами. – Она взяла карту из рук Бена и перевернула ее. – Это решит многие проблемы с ориентацией на местности.
   – Разве я виноват в том, что не сумел быстро сориентироваться?
   Кристина оставила его вопрос без комментариев.
   – Можно ехать налево, но я предпочитаю повернуть направо. Пока мне удается четко выдерживать направление на лагерь "Секвойя".
   – Ладно. Нельзя ли побыстрее? Мы опаздываем.
   – Слушаюсь, командир. – Кристина прибавила скорость и на полном ходу свернула вправо. – Лично я с подозрением отношусь ко всему, что так оторвано от цивилизации. Кстати, тебе известно что-нибудь об этом "Приюте отважных"?
   – Только то, что это какой-то атлетический клуб, и, честно говоря, я не стремлюсь знать больше. По графику у нас сегодня в полдень тренировка, в восемь – застолье, а завтра в шесть – нечто под названием "Высшая ступень".
   – Меня мало интересует, как это все называется.
   – Меня тоже. Но Кричтон, кажется, придает внешней стороне большое значение. Ему очень хочется создать сильную, сплоченную, способную выигрывать команду. В общем, чепуха какая-то, которой он, однако, тоже придумал название: "Универсальный Йэу".
   – Возможно, Кричтон и прав. Я, например, не успела привязаться к "Аполло" за то короткое время, что работаю в корпорации.
   – Кто знает, может, эта поездка совершит чудо. Я уверен, Херб тоже будет. Попомни мои слова. Ты непременно влюбишься в него.
   В этот момент Кристина заметила указатель, сообщавший, что они приехали в лагерь "Секвойя".
   – Ты опоздал. Я уже познакомилась с Хербом. Чудесный парень. Знает свое дело. И кстати, за все время, что мы разговаривали с ним, его взгляд ни разу не поднялся выше уровня моей груди.
   – Ну, значит, Кэндис держит его в хорошей форме.
   Кристина свернула на проселочную дорогу, которая вела к лагерю.
   Что-то я не вижу автомобильной стоянки, – удивилась Кристина.
   – Я тоже. Давай поищем другие машины. Уверен, что, по крайней мере, Херб и Чак уже здесь в ожидании прибытия Кричтона.
   – Бен, ты действительно считаешь, что поступаешь правильно, приехав сюда? Я имею в виду, сразу после убийства?
   – Кристина, у меня всего неделя на то, чтобы узнать, кто убил Гэмела. Сейчас для меня самое главное – выяснить как можно больше подробностей обо всех этих орлах. Здесь же соберутся все потенциальные подозреваемые. Предполагается непринужденная атмосфера. Лучшего места не найти.
   Кристина, положив руки на руль, задумчиво барабанила пальцами.
   – Пожалуй, ты прав...
   – Так какие проблемы?
   Кристина, с трудом втиснув машину между "БМВ" и "лендровером", объяснила:
   – Проблема в том, что один из этих, как ты выразился, орлов совершил убийство, а мы сейчас за сотни миль от какой бы то ни было помощи. Если убийца поймет, что ты напал на след, он или она может повторить представление. И на этот раз в роли жертвы будешь ты. Понимаешь?
   – Ну... Тогда ты придешь мне на помощь, – сказал Бен.

* * *

   Тренировка закончилась в восемь тридцать. Бен покидал ее совершенно обессиленный. Занятия длились полдня, но ему и его коллегам казалось, что целую вечность. Создавалось впечатление, что эта тренировка не кончится никогда.
   Бен вошел в дверь жилого корпуса и с тревогой обнаружил в баре всю свою группу. Все давно уже приняли душ, переоделись и уютно расположились за столиками.
   Задержались на тренировке? – поинтересовался Чак. – Мы уже полчаса как вернулись.
   – У меня проблемы с высотой, – ответил Бен, – с детства.
   – Тогда вам трудно будет тренироваться здесь и успешно закончить курс, – сочувственно произнес Чак. – Хотя высота-то небольшая, всего каких-то шесть-семь футов.
   – Ничего-ничего, – вступил в разговор Кричтон. – Мы здесь для того, чтобы почувствовать себя в одной связке. Совершенно необязательно при этом ставить рекорды. Бен первый раз на тренировке. Он привыкнет.
   – Спасибо. Пойду приму душ, – удрученно произнес Бен.
   – Пожалуйста, пожалуйста, – напутствовала его Кэндис.
   Бен поднялся по лестнице, бросил одежду на стул и залез под душ. Цель сегодняшней тренировки заключалась в том, чтобы научиться взаимодействию в команде, выработать уверенность в себе, развить лидерские качества. Этому должны были способствовать транспортировка через ущелье, подъем по отвесной стене, балансировка и тому подобное в сопровождении лекций об "Универсальном Йэу". Тяжелее всего Бену далось упражнение под названием "Падение": "жертвы", которых изображали участники, поднимались на платформу, установленную на дереве на высоте семи футов, поворачивались спиной к стоящим внизу, складывали руки на груди (очень символично) и... падали. Идея состояла в том, чтобы "ловцы", стоящие внизу, подхватывали "жертву", не давая ей упасть. Таков был замысел. Падающему надлежало верить, что товарищи поймают его, хотя во время падения он не мог их видеть. К несчастью, Бен не верил ни одному из своих коллег, кроме Кристины, она же не смогла бы удержать его одна.