Джасим Фарид. Властелин Севера

   — Вульф, — перебила его Хильдрун и улыбнулась, — а если это будет девочка?
   — Девочка? — на его лице отразилось замешательство, а потом он сказал: — Значит, будет королева!
   Хильдрун, не переставая улыбаться, сделала несколько шагов и присела на скамью возле одного из домов. Вульф опустился рядом и положил ей руку на плечи.
   — Эх, Хильдрун, — печально вздохнул он, — Иногда мне приходится сильно жалеть о том, что я сделал у колодца Мимира. Как мне не хватает любви к тебе! Ты знаешь, я себя чувствую так, будто мне очень хочется выпить пива, а мой рот зашит. То же самое с моими чувствами к тебе. Я хочу тебя любить, но не могу.
   — Раз хочешь, значит любишь? — предположила Хильдрун.
   — Не знаю. — Вульф сделал паузу, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом повторил: — Не знаю, Хильдрун. То, что ложится на дно древнейшего колодца богов, невозможно вернуть назад.
   — На свете нет ничего невозможного, — заявила Хильдрун, и Вульф немного удивился уверенности в ее голосе. Лукавый огонек засверкал в ее больших, широко посаженных глазах, а пухлые розовые губки растянулись в хитрой улыбке.
   — Ты хочешь сказать, что знаешь, как я смогу вернуть свой залог? — недоверчиво спросил Вульф.
   — Нет, — девушка покачала головой, и ее лицо стало серьезным, — Но возможно кто-то из богов или богинь сможет тебе помочь?
   — Эх, боюсь, что и это невозможно, — вздохнул Вульф, — Даже сам Воданаз, величайший из колдунов, не способен возвратить свой глаз, который лежит на дне Колодца Мимира уже не одно столетие.
   — Как знать. Никому не ведомо, что могут Асы и Асиньи.
   Секира вонзилась в землю у самых ног Вульфа, заставив его вздрогнуть от неожиданности.
   — Не пугайся, мой милый, это всего лишь я, — голос Сигрун прозвучал звонко, словно птичий клекот. Молодая жена была, как всегда, при оружии. Кроме секиры, которую она швырнула к ногам Вульфа, на ее поясе висел небольшой кинжал, а голова была увенчана начищенным до блеска шлемом, из-под которого тянулась длинная светло-каштановая коса.
   Сигрун подошла к сидящим Вульфу и Хильдрун и присела рядом с ними на скамью.
   — Ты что, собралась в поход? — поинтересовался Вульф.
   — Нет, просто следую заветам Высокого, — непринужденно ответила Сигрун и громко процитировала отрывок из знаменитой песни скальдов: — «Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья; ибо как знать, когда на пути копье пригодится».
   — Есть правда в этих словах, — согласился Вульф и засмеялся, — но только не в первое утро после Сомарблота.
   — Потому забыл ты взять меч и прихватить свой страшный шлем? — Сигрун обняла Вульфа за плечи, — Коротка была ночь Сомарблота, но успел позабыть ты многое за эту ночь. Или не успел?
   Нахмурившись, Хильдрун поднялась и сказала:
   — Мне пора, я буду у Вальхтеов.
   — До встречи, Хильдрун.
   Вульф улыбнулся ей на прощанье, но девушка молча повернулась и зашагала прочь. Когда ее фигура в голубом платье скрылась за одним из домов, Вульф повернулся к Сигрун.
   — Когда я проснулся, ты еще спала. Утомилась?
   — Еще бы! — воскликнула она, — А ты?
   — Ну, порядком.
   Они помолчали некоторое время, а затем Сигрун спросила:
   — Кто эта девушка?
   — Ее зовут Хильдрун, дочь Фолькхари из рода хордлингов. Они жили к северу от нашего гарта на западных побережьях. Мы были непримиримыми врагами на протяжении многих поколений, пока эта война с троллями не сплотила нас. Однажды мы пришли им на выручку, когда отряды троллей штурмовали их гарт. С тех самых пор мы заключили мир, и я связал себя узами побратимства с Фолькхари, князем хордлингов.
   — Она красива.
   — Да, она считалась самой красивой на Западных Фьордах.
   — Ты никогда не хотел взять ее в жены?
   — Тогда она принадлежала к враждебному нам клану, а сейчас… сейчас я уже нашел то, что искал.
   Сигрун бросила на Вульфа острый взгляд своих маленьких глаз. Вульф почувствовал себя неуютно под ее пронизывающим взором и отвернулся в сторону.
   Тем временем небо сбросило с себя одеяло облаков, и яркое летнее солнце вновь осветило Мидгарт теплыми лучами. Была уже середина утра, и солнце поднялось высоко над горизонтом. Где-то в небесной вышине реял орел. Широко раскинув крылья, вытянув шею, он кружил над Свергартом, озирая окрестности в поисках добычи. Вульф смотрел на него и ему казалось, что он слышит орлиный крик, несущийся над просторами Уппланда. Первой молчание нарушила Сигрун.
   — Когда ты собирался провести военный совет?
   — В полдень.
   — Полдень близок. Пожалуй, я пойду и сообщу всем вождям о том, что им следует собраться к полудню в чертоге Арна.
   Не дожидаясь ответа, Сигрун встала и ушла, оставив Вульфа сидеть одного под ласковыми лучами рвущегося к зениту солнца.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Пиршественный зал Арна Мудрого был до отказа заполнен людьми, которые столпились перед помостом, на котором стоял широкий стол. За этим столом сидел ирмин-конунг и Сигрун. Справа от него сидел Арн, за ним Хигелак. Слева от Сигрун уселся Хельги, облаченный в свой новый черно-бело-красный балахон. Поскольку ирмин-вардлок возглавлял и жрецов и колдунов в армии Вульфа, он решил, что его наряд должен отражать его верховное положение в обоих сословиях. Поэтому правая сторона его робы была выкрашена в черный цвет — цвет колдунов, а левая в белый — этот цвет носили жрецы и жрицы. А капюшон своей робы он выкрасил в красный цвет, символизируя этим свое верховодящее положение. Слева от Хельги сидели пара эльфов.
   Все князья и воины одиночки, собравшиеся в этом зале, были одеты в лучшее, что у них было. Свет многочисленных факелов, прикрепленных к стенам, отражался от начищенного до блеска железа их оружия. Они стояли и переговаривались, поглядывая на сидящих за столом людей. Вульф осмотрел вставших перед ним богатырей и поднял руку, призывая их к тишине.
   — Мои витязи! — заговорил он, когда в зале воцарилось молчание, — Я благодарен всем, кто откликнулся на мой зов и пришел сюда, чтобы встать под мои знамена и сплотиться для борьбы против великанов и троллей. Мы долго ждали нашего часа, мы долго собирали силы и готовились к борьбе. Теперь пришла пора выступать. И выступим мы завтра на рассвете!
   Толпа отозвалась восторженным ревом. Некоторые заколотили копьями и топорами по щитам. Все с нетерпением ждали того дня, когда они, наконец, смогут начать поход против утгартской нечисти. Когда шум утих, Вульф продолжал:
   — Сейчас мы собрались здесь, чтобы обсудить план предстоящих сражений, а также то, как нам организовать нашу армию так, чтобы она могла действовать с наилучшим результатом. Я думаю, никто из присутствующих здесь никогда прежде не бился в такой многочисленной дружине. Поэтому нам следует разделить нашу армию на малые дружины. — Вульф повернулся к Хигелаку и спросил его: — Сколько сейчас у нас человек?
   — Вчера мы с Асмундом закончили считать, набралось пятьдесят одна тысяча и еще триста пятьдесят человек. Это не считая тебя, меня и Сигурда.
   — Итого пятьдесят одна тысяча триста пятьдесят три воина! — гордо воскликнул Вульф, искренне обрадовавшись такой цифре. Он и сам не ожидал, что его войско возрастет настолько. Несмотря на то, что сто пятьдесят-двести человек из дружины придется оставить здесь для защиты гарта, тем не менее, такое количество воинов казалась ему внушительным и обнадеживающим. — Что ж, воистину здесь собралась великая дружина. Все обеспечены оружием?
   — Да, — ответил рыжеволосый ильвинг, — Это мы тоже посчитали. Семь с половиной тысяч человек имеют мечи, из которых около тысячи — короткие римские мечи. Но большинство вооружено копьями и секирами.
   — Сколько человек умеет обращаться с луком?
   — Почти три тысячи.
   — Неплохо. Сколько берсеркеров?
   — М-м… — Хигелак замялся, — Их мы не считали, но я думаю, не меньше десяти сотен.
   — Тоже неплохо, — сказал Вульф, — лучников и берсеркеров мы выделим в отдельные дружины. Лучниками будет командовать… — Вульф посмотрел влево, — …Альфир.
   Эльф неуверенно кивнул и сказал:
   — В моей дружине в Светлом Альфхейме почти все были отличными стрелками. Да и я сам не плох.
   — Тем лучше, — сказал Вульф, — К твоим эльфам мы еще вернемся. А берсеркеры… их, пожалуй, я возьму под свой личный контроль. Хотя «контроль над берсеркерами» — это звучит довольно нелепо.
   Вульф улыбнулся такому смехотворному сочетанию слов, а потом поправил себя:
   — Выражаясь точнее, я поведу их в бой. Теперь, как у нас обстоят дела с колдунами?
   Этот вопрос был адресован, разумеется, ирмин-вардлоку. Старик ответил хриплым голосом:
   — В моей команде тридцать два человека, но из них пятеро всего лишь новички. Они могут помочь в бою, но не более того. Я предлагаю использовать их как резерв. Из оставшихся двадцати семи человек, умения которых также колеблются, десять обучены ударной магии и образуют группу «меч», тринадцать владеют защитной и составляют группу «щит», и еще четверо искусны в лечащей магии. Их я называю «лекарями».
   — Но, скорее всего нам придется атаковать турсов, — предположил Хигелак, — может тогда нам стоит увеличить число атакующих колдунов?
   — Даже, если бы у нас было на сотню колдунов больше, наш магический потенциал был бы, тем не менее, гораздо слабее, чем у великанов, а особенно у ётунов из Ётунхейма, — ответил на это Хельги, — Поэтому наша главная задача будет сократить их магические силы как можно скорее, прежде чем они успеют использовать их на полную мощь. Для этого нам понадобится хорошая и относительно надежная защита, которая прикроет самих атакующих колдунов и тех воинов, которые примут непосредственное участие в сокращении магического потенциала врага.
   Хельги выразительно посмотрел на Вульфа, и ирмин-конунг подхватил его мысль.
   — Звучит разумно, мудрый Хельги. Я думаю, эта задача будет возложена на плечи берсеркеров.
   — Именно так, Вульф, — согласился Хельги, — Прежде, чем мы начнем основное сражение, нам придется уничтожить как можно больше ётунов. Дело это не из легких, но иначе нам не стоит и надеяться на победу.
   — Как именно ты собираешься использовать «лекарей»? — поинтересовался Арн.
   — «Лекари» в основном будут помогать раненным колдунам, чтобы сохранить насколько возможно их количество и силу. Однако всем раненным в бою воинам следует немедленно возвращаться в тыл, где и будут находиться «лекари». Если будет возможно и необходимо, воинов вылечат, и они вернутся в бой.
   — Это все передайте своим воинам, — обратился Вульф к слушающей толпе князей, а потом опять повернулся к Хельги: — Как насчет священных предметов, которые нам удалось раздобыть за все это время?
   — Ты говоришь о Крови Квасира? — уточнил вардлок, — Это оказалось очень кстати. Перед самым началом боя я раздам каждому из моих магов по паре капель Крови. Это удвоит, а может и утроит их силы, и сделает более выносливыми. Кроме того, наш главный алтарь также обладает сильным зарядом сейдра, который может долго подпитывать магические силы наших колдунов.
   — Как вам удалось зарядить свой алтарь сейдром? — удивилась Альфина.
   — Ох, это долгая история, — неохотно ответил Вульф. Следуя предупреждению Хельги, он решил не распространяться среди посторонних, а особенно при эльфах, о явлениях Водоназа. Хоть они сейчас и союзники нам, говорил Хельги, но как знать, как все сложится в будущем. Мы живем в разных мирах, мы разные существа, и цели у нас могут быть разные. Поэтому Вульф старался быть вежлив, но тверд в стремлении скрыть от эльфов и большинства людей тайные знания и события, которые произошли с ним с тех пор, как отряды троллей начали совершать свои первые нападения на людские поселения.
   — Эх, было бы у нас больше времени, — с досадой вздохнул Хельги, — я лично, да и мои подопечные смогли бы гораздо глубже овладеть знаниями рун. Тогда, быть может, нам были бы не страшны ни тролли, ни хримтурсы, ни их могучие хозяева из Ётунхейма.
   — К сожалению, мы не можем больше ждать, — сказал Вульф, — Нельзя допустить, чтобы северная и западная армия соединились. Мы должны вначале разбить северную, потому что она ближе к Уппланду. И к тому же, как я уже говорил, пока наши силы свежи, нам следует напасть на более сильную армию, то есть северную. Кстати, что говорят наши разведчики?
   — Следующий лазутчик должен прийти сегодня вечером или завтра утром, — сказал Хигелак, — Последние вести, которые они нам принесли, были дней пять назад. Тогда армия, идущая с севера, находилась между Медвежьей Рощей и Тернистым Оврагом в Хёггомланде. Двигались они медленно. Видимо поджидали подкреплений. Лазутчик с запада пришел за день до этого и сообщил, что западная армия по-прежнему стоит в Ушлуфьёрдре.
   — Как далеко это место в Хёггомланде? — спросил Вульф Арна.
   — Почти два перехода пешим ходом, — сказал князь сверов.
   — Нам следует подойти туда незамеченными, чтобы застать врасплох стоящих лагерем врагов, — объявил Вульф, — Если кто-то знает эти места хорошо, то пусть возьмет большой кусок материи и краску и нарисует, как выглядит эта местность, где какой холм расположен, как текут реки и ручьи, как стоят леса и тянутся овраги. Нам надо будет знать это все, чтобы спланировать нашу битву.
   — Я велю Хедину сделать это, — сказал Арн, — он много путешествовал по тем краям с самого детства и знает их прекрасно.
   — Замечательно. Перед тем, как мы выступим, надо будет собрать всех стрелков и берсеркеров в два отдельных отряда. Будет ли возможно собрать также и эльфийских стрелков и привести их в Мидгарт, чтобы они сражались вместе с нашими?
   — Это возможно, но для этого кому-нибудь из нас придется отправиться в Альфхейм, — сказала Альфина, — и к тому же это займет немало дней, может быть даже месяц, прежде чем нам удастся собрать остатки своей дружины, которые выжили после нападения карликов, или созвать дружины соседних княжеств. Кроме времени, на это также уйдет много сейдра. Ведь не простое это дело, путешествовать по мирам, да еще и тащить за собой сотню-другую спутников. И, в конце концов, мы сами планировали атаковать Темный Альфхейм. Мне думается также, что мой брат поспешил принять предложение ирмин-конунга.
   Она выразительно посмотрела на Альфира, ожидая от него поддержки, но светловолосый эльф потупил свой взор.
   — Что правда, то правда, — вздохнул Хельги. — Сейдра уйдет ох как много!
   Вульф обратился к эльфам:
   — Но вы говорили, что орды карликов совершили набег на эльфийские земли и вы разослали гонцов по всем княжествам в надежде собрать большое войско, не так ли?
   Альфир и Альфина кивнули. Вульф продолжал:
   — И вы собирались совершить ответный рейд в Темный Альфхейм, насколько я знаю. Теперь нужно подумать и решить, стоит ли распылять наши силы, нападая на турсов здесь в Мидгарте и на карликов в Темном Альфхейме в одно и то же время, или было бы лучше собрать все наши силы вместе и нанести сокрушающий удар по врагам сначала здесь, в Мидгарте, а уж затем вторгнуться во владения карликов? И не следует забывать, что рано или поздно нам придется атаковать и Ётунхейм, потому что Асы и Ваны вряд ли пойдут на тотальную войну с великанами без поддержки из Мидгарта и Светлого Альфхейма. Я считаю, что для нашей общей победы мы должны действовать, как единый кулак. Если мы разделимся, это не принесет ничего хорошего никому из нас.
   Вульф замолчал, и в зале повисла тишина. Все люди напряженно молчали, ожидая ответа двух эльфов. Альфина задумчиво посмотрела на брата, встретив взгляд его светлых глаз. Некоторое время они безмолвно смотрели друг на друга, будто мысленно переговаривались, а потом эльфийка проговорила:
   — Но как я уже сказала, может уйти много дней на то, чтобы собрать достаточно большое войско. А ты предлагаешь выступать завтра. Мы просто не успеем.
   — У вас будет самое меньшее два дня в запасе, — возразил Вульф, — В это время наша армия будет двигаться на север к Хёггомланду. А после этого — кто знает, сколько времени нам потребуется на то, чтобы все спланировать и подготовиться? Это может быть еще два дня, или три. Мы постараемся протянуть столько, сколько будет возможно, а вы постарайтесь сделать все как можно быстрее. В конце концов, даже немного эльфийских стрелков могут оказать нам неоценимую помощь. Кроме того, и вы сами очень нужны нам. Ты, Альфина показала себя замечательной колдуньей и можешь очень сильно помочь Хельги. Ты знаешь не хуже нас всех, что у нас каждый вардлок на счету. А ты, Альфир, сильный и отважный воин, опытный стрелок. Нам нужна и твоя помощь. Поэтому сколько бы вы не успели собрать людей у себя дома, все окажутся полезны в решающий момент. И вы лично в первую очередь.
   Говоря последнюю фразу, Вульф ткнул пальцем в сторону двух эльфов, чья серебряная кожа казалась серой в свете горящих факелов. Оба молчали и размышляли над словами ирмин-конунга. Все собравшиеся здесь князья устремили взор на них, ожидая их решения. В повисшей тишине голос Альфира показался удивительно глубоким.
   — Мы согласны, — Он посмотрел на свою сестру и та кивнула, — Если вы обеспечите нас достаточным количеством сейдра, чтобы мы могли беспрепятственно ходить между мирами, то мы постараемся собрать дружину побольше и привести ее прямо в Хёггомланд. Надеюсь, что мы поспеем во время.
   — Мы дадим вам Кровь Квасира, — пообещал Вульф, — столько, сколько вам будет нужно. Но мы рассчитываем на вас, не подведите.
   Тинг продолжался еще некоторое время. Чтобы облегчить управление такой огромной армией, Вульф предложил разделить всех воинов кроме стрелков и берсеркеров на отряды примерно по тысяче человек в каждом. Эти отряды возглавили тысячники, которыми стали Хигелак, Сигурд, Арн, Сиггейрер, Сигрун и другие князья. Также Вульф предложил поделить каждый отряд на десять малых отрядов по сто человек в каждом, во главе которых должны были встать сотники из числа прочих известных воевод. Вульф сказал, что необходимо будет смешать всех воинов, а не разделять их по родам и племенам. Это должно было способствовать укреплению единства в армии. Вначале многие князья стали возражать против такого разделения, желая сохранить под своей властью свои дружины. Но Вульф твердо сказал на это, что армия является одной и неделимой дружиной, в которой нет и не будет различия между родами и кланами. После недолгого спора Вульфу удалось убедить князей согласиться на свое предложение, и теперь воины всех родов и кланов будут перемешаны и равномерно распределены по отрядам. К тому же Вульф в очередной раз напомнил им, что все они являются одним народом, одним большим племенем с общим языком и единой верой и единой целью в этом мире. Князья, в конце концов, согласились с Вульфом.
   Когда тинг подошел к концу, солнце уже повисло над горизонтом. Люди стали расходиться, чтобы готовиться к походу. Вульф поручил тысячникам заняться формированием больших дружин, а также решить, кто в их дружинах будет сотниками. Большие дружины должны будут выйти за пределы гарта и переночевать за его стенами, чтобы завтра на рассвете без задержек выступить в поход. И тысячники разбрелись по гарту, чтобы заняться своими воинами. Альфир и Альфина попрощались с Вульфом и в сопровождении Хельги направились к капищу. Вульф решил, что командовать отрядом лучников будет Харриманн — князь хундингов, до тех пор, пока Альфир не вернется. Харриманн согласился и также отправился собирать свою дружину. После этого Вульф остался стоять один посреди главной площади.
   Красное солнце садилось, и длиннющая тень Вульфа тянулась через площадь, касаясь стоящих по краю домов. Он почувствовал себя уставшим после долгого и утомительного тинга. Он решил вернуться домой и перекусить чего-нибудь. Когда он зашел в дом, там его встретила мать. Он рассказал ей обо всем, что было на тинге. Пока он рассказывал, Сигни дала ему еды и налила полную чашу молока. Она села рядом с ним и внимательно слушала все, что ей рассказывал сын. Вскоре дверь отворилась и в палаты вошла Хильдрун. Она по-прежнему была одета в голубое платье, но расписного платка на ее плечах не было. Она тепло поприветствовала Сигни и села рядом с Вульфом на скамью. Втроем они поболтали о том о сем, и незаметно на гарт опустилась ночь. Сигни отправилась спать, а Вульф с Хильдрун решили выйти и побродить немного по округе. Ведь завтра на рассвете наступит новая разлука и лишь норнам ведомо, вернется ли он домой.
   Ночь выдалась тихая и теплая, молодой месяц повис среди звезд над кронами высоких деревьев, а прохладный ночной ветерок приятно обвевал лица двух людей, которые, покинув стены Свергарта, взбирались вверх по холму к небольшой рощице, очертания которой темнели далеко впереди. Всю дорогу они молчали, слушая звуки ночи и шаги друг друга. Когда они вошли в рощу, их окружила кромешная тьма. Они остановились возле одного из деревьев, и Вульф взял Хильдрун за плечи. Она прижалась к его груди, ощутив прикосновение теплых ласковых губ к щеке.
   — Я вернусь к тебе, — прошептал Вульф ей на ухо.
   — Я все равно буду с тобой, даже когда ты будешь далеко отсюда, — прошептала Хильдрун в ответ, целуя его губы.
   Они опустились на влажную после дождя землю, не выпуская друг друга из объятий. Звуки их любви смешались со звуками ночного леса, а ночной мрак скрыл надежным покрывалом двух любовников от всего мира, от всех зверей и даже деревьев. Но единственный, от кого этот мужчина и эта женщина не были скрыты, был большой черный ворон, который неторопливо кружил в ночном небе над рощицей, под чьим покровом они любили друг друга. Слившись с тьмой, ворон реял над рощей, терпеливо выжидая своего часа. Прошло некоторое время, прежде чем ворон узрел своим всевидящим оком, что девушка поднялась с земли и, расправив на себе одежду, пошла вниз к гарту, оставив мужчину наслаждаться одиночеством в ночи. Ворон решил, что настала пора, и стал широкими кругами опускаться к земле.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Свет полумесяца едва пробивался сквозь пышную листву деревьев, и мгла плотным кольцом обступила одинокого человека, задремавшего под низкими ветвями дуба. Раздался тихий шорох, и Вульф приоткрыл глаза. Кто-то шагал через лес, приближаясь к нему. Вульф спохватился и поднялся на ноги, его рука инстинктивно поднялась к правому плечу, за которым обычно висел меч. Но он вспомнил, что оставил оружие и доспехи в доме, не желая таскать с собой такую тяжелятину во время прогулки с Хильдрун. И теперь он пожалел об этом.
   Вульф вытащил висевший на поясе кинжал и оглянулся в сторону, откуда доносились шаги и шорох листвы. «Сигрун была права, — пронеслось у него в голове, — Не гоже мужчине ходить без оружия». Он вглядывался в темноту, пытаясь различить мелькающие среди ветвей тени.
   — Остынь, ильвинг, — раздался знакомый бас. — Тебе нечего страшиться меня.
   В неясном свете полумесяца глаз Воданаза загорелся жутковатым огнем, отзываясь в душе Вульфа облегчением и одновременно неясной тревогой.
   — О, великий Всеотец, это ты! — воскликнул Вульф, пряча кинжал в ножны.
   Одноглазый Ас стоял перед Вульфом, облаченный в мантию и широкую шляпу, и сжимал в руках длинный посох. Вырезанные на его поверхности руны светились багровым. Воданаз поднял посох над головой и руны засветились ярче, давая достаточно света, который рассеял ночную тьму на двадцать шагов вокруг.
   — Рад видеть тебя целым и невредимым, — сказал бог.
   — Благодарю тебя, великий, — ответил Вульф, — какие вести ты принес из мира богов?
   — Вестей немало, есть и добрые и дурные.
   — Что слышно доброго?
   Одноглазый сел на землю и положил светящийся посох рядом с собой. Вульф присел на корточки напротив. Ас молчал, а ильвинг терпеливо ждал, пока тот заговорит. Наконец Седобородый нарушил молчание.
   — Трюм пошел на попятную, — промолвил он.
   — На попятную? — изумился Вульф, не совсем понимая, что Воданаз имеет ввиду.
   — Тонараз получил свой Молот. Все Асы и Ваны в сборе и готовы начать поход на Ётунхейм. Поэтому Трюм перешел к обороне. Он и другие ётуны заперлись в своем Утгарте и готовятся к защите.
   — Ты хочешь сказать, что его армии в Мидгарте…
   — …по-прежнему тут, — перебил его Воданаз. — Остальные его резервы собираются в Ётунхейме вокруг Утгарта — цитадели великанов. Однако для Трюма очень важно уничтожить людей и весь ваш мир, так как без людей боги станут гораздо слабее. Великаны знают, что Тонараз не заставит себя долго ждать и вскоре нагрянет к ним со своим Мьёлльниром. Почти все Асы будут сопровождать его. Но, тем не менее, силы будут не равны. Кроме самих ётунов, которых и так больше, чем Асов, с ними будут и хримтурсы и ётуны из Темного Альфхейма, и бесчисленные орды троллей, и армии карликов, и что самое страшное — дракон Ниддхёгг. Вот это, кстати говоря, и есть дурная весть.
   — Значит, сражения с турсами в Мидгарте не избежать? — спросил Вульф и заметил в своем голосе нотку разочарования.
   — Думаю, что нет. В то время, пока мы с тобой разговариваем, ётуны уже переправляют свои армии в Ётунхейм на оборону Утгарта. Но в Мидгарте придется попотеть. Трюм задумал что-то неладное. Сдается мне, изучил он новое колдовство. Будьте осторожны.
   — Хорошо. Что же делать после того, как мы разобьем великанов? — спросил Вульф, вкладывая в свой голос больше уверенности, чем у него было на самом деле.