Ефиминюк Марина. Как все начиналось (Приключения ведьмы - 1)

   - Мама!
   - Малыш!
   Он кинулся ко мне. Я подхватила его на руки. Какое это было блаженство: снова прижать это маленькое тельце к себе, ощутить его тепло и тонкие ручонки на своей шее! В это время у двери столпились стражи.
   - Отдай ребенка! - услышала я голос Прасковьи.
   Я повернулась к ним, резко вскинула голову и внезапно почувствовала, как волна ярости красной пеленой застилает глаза. Из груди едва не вырвался звериный рык: да, как она ПОСМЕЛА?!
   - А ты забери, тварь!
   Уж не знаю, что увидели мои преследователи, но они явно испугались. Молодые стражи резко отступили на шаг, а Петр со странным стоном рухнул на пол. Прасковья побледнела.
   - Я сказала тебе: попробуй - забери!
   Я спокойно пошла к двери, молодцы быстренько отошли метра на три в глубь темного коридора. Хозяйка дома осталась стоять, казалось, она не может сделать ни шагу, ее мелко трясло, а на лбу появилась испарина.
   - Откуда ты меня знаешь? - прошипела я.
   - Мне мой любовник сказал, он, он прин..., - нервы у нее были действительно слабенькие, а потому не выдержали, и она с совсем не благородным грохотом устроилась на полу рядом с Петром.
   - О, как, мальчики, - вдруг не понятно отчего (видимо я тоже становилась немного чокнутой) произнесла я, - от моей неземной красоты все штабелями ложатся.
   Уж, не знаю, чего я ожидала увидеть, может, что и они сваляться в глубоком обмороке, но мальчики только отошли подальше, я свободно прошла к лестнице, крепко держа на руках ребенка, никто и не думал меня останавливать. Уже спускаясь в ярко освещенный, наполненный людьми холл, я заорала:
   - Пан, гном чертов, ты где?! Ты все пропустил! Пан!
   Гном появился из ниоткуда.
   - Ты нашла его? Нашла?
   - Да, не видишь что ли?
   Люди разбежались, освобождая нам дорогу. Интересно, а Прашка уже очнулась?
   - Ась, а что с твоим платьем? - спросил гном, когда мы вышли на улицу и нырнули в маленький темный переулок.
   - Оно мне мешалось, Пан. Побежали уже, а то за нами, наверное, послали погоню.
   Как мы добирались до постоялого двора, это уже отдельная история. Кратко замечу, что если бы я вышла днем в таком виде, то не пришлось бы два добрых часа стоять на каблуках, подпирая деревце и ожидая долгожданный денежный мешок.
   Уже на втором повороте мы услышали топот ног и крики: "Вон они! Держи их!" Быстро мальчики-охранники опомнились. Мы прибавили ходу. На бегу гном забрал у меня Анука, потому как я набегалась в доме и теперь с мальчиком скорость моя заметно снижалась. Потом мы услышали следующее: "Девчонку не трогайте, она эта самая тварь, о которой даниец говорил!" Тварь - это я?! Мне стало обидно, так меня никто не оскорблял! Теперь пусть попытаются, а все равно не догонят! Вот!
   Уходили темными переулками на большой скорости. Я и не поняла, как гном привел нас к "Райскому блаженству". А что это была мысль: в борделе нас уж точно никто искать не будет. Спектакль завершен! Занавес!
   Утро мы сидели в таверне за четырнадцать миль от Краснодола с гордым названием: "Лучший завтрак на дороге" и рассказывали Ване о ночных приключениях. Тот кряхтел и зело жалел, что не захотел идти с нами и все проспал.
   К нам подскочил половой, худой курносый парень, с хорошей долей прыщей:
   - Что желаете?
   - А что есть? - поинтересовался гном.
   - Могу предложить замечательное рагу из зайца, на самом деле в нем местный бездомный Палкан, капусту тушеную не берите, туда повар плюнул, курица подгорела, он ее отчищал, кадка с салатом упала на пол, так что будете?
   - Пиво, - в один голос произнесли мы.
   - Пиво сегодня зело разбавлено водой, а вино, - предупредил наш вопрос парень, - забродило, и его фильтровали.
   - Воды и корочку черного хлеба, - жалобно попросила я.
   - А картошка в мундирах есть? - хищно спросил Пан, уверенный, что это блюдо испортить невозможно, а если повар туда и плюнул, то все равно не заметишь.
   - Да, - отозвался парень, - только...
   Гном замахал руками:
   - Ничего не говори, а то голодным сегодня останусь. Давай тащи сюда картошку, и воды.
   Парень удивился.
   - Но ведь все такое вкусное!
   - В следующий раз обязательно попробуем!
   Половой ушел. Я рассказала Ивану про Прасковью.
   - Да, такая дамочка будет водить знакомства только с богатыми данийцами или приближенными к Арвилю Фатиа.
   - Но откуда она знает меня в лицо? Сначала она меня совсем не узнала, а когда пригляделась...
   - Значит, тебя описывал ей кто-то, кто тебя уже видел. Таким образом, круг подозреваемых сужается. Эй, - заорал он, мелькнувшему половому, - где наш заказ, уже?
   - Готовится! - крикнул тот в ответ.
   - Чему там готовиться, - недоумевал гном, - заказали воды и хлеба, неужели повар туда тоже плюет?
   Глава 5.
   Петенки.
   Петенки. Государство в государстве. Маленькая бандитская страна, ограниченная одним городком, где жизнь ценилась в гроши. Правитель, которого называли Граф, беглый с каторги преступник поставил свою маленькую империю на ступеньку выше закона. Здесь даже была своя Школа, например Училища Магии, только учили в ней как "сделать так, чтобы у тебя все было и тебе за это ничего не было". Совет Магов Словении пытался три раза стереть с лица земли рассадника "преступлений и грабежей", но город с завидным постоянством и скоростью восстанавливали, и стоял он краше и лучше прежнего. В Петенках царили свои законы. Здесь процветали запрещенные во всей Стране бои без правил. Словно в насмешку над всеми существующими вето мэр города на деньги из государственной казны отстроил огромную арену и казармы для бойцов. Продажа рабов являлась источником дохода большей половины жителей. Это было особенно страшно, потому что продавали и целые семьи, нерадивые матери приносили своих грудных детей, сбывая их за копейки, как ненужный товар. Существовали целые кланы, зарабатывающие деньги исключительно на похищениях живого товара и сбывания его с рук. Люди и гномы исчезали по всей Словении, а потом появлялись здесь в кандалах.
   Мы, как путники в здравом рассудке и не имеющие ничего общего с преступными элементами, объезжали город стороной, но это проклятое место уже давало о себе знать. И хотя до Петенок было миль 100, ни в одном постоялом дворе мы не смогли найти ночлег, номера и даже сараи оказались расписанными на месяц вперед. Имена потрясали и наводили на определенные мысли, и Глава Совета Государства Пяти Холмов, было самое простенькое из них. Нам объяснили сразу, что если бы наш Ванятка был бы магом хотя бы второй ступени, то еще что-нибудь нам и предложили бы, а так с его пятой нам прямая дорога по дороге и без крыши над головой. Ванятке до мага второй ступени надо было жить и учиться лет этак десять, поэтому нам предстоял нелегкий выбор ночлега в чистом поле или у реки в молодом березовом леске. Альтернатива была не блестящая, а выбор не широкий, поэтому мы предпочли лес.
   Напрасно. Ровно через пять минут на нас напали. Это были полчища маленьких оголодавших рыжих кровопийц, они налетали стайками пытаясь отведать кровушки из самых сладких мест. Не пугали их ни дым от костра, ни дым от травок, брошенных в костер, видимо милые дамы не ели слишком давно и сейчас их маленький фуршет не могло прервать ни одно обстоятельство. После того, как я громким шлепком убила очередного комара, я взвыла:
   - Ваня, в конце концов, мы из-за тебя сюда попали, так что давай, отпугивай комаров!
   - Это еще, почему мы из-за меня сюда попали?
   - А это ж ты не пошел на курсы повышения квалификации, думаешь, красный диплом Училища и все, можно про учебники забыть? Если бы не твоя лень мы сейчас спали на мягких чистых постелях и ели жареные ребрышки на углях, а так едят наши ребрышки.
   - Не справедливо! Как я, по-твоему, могу их отогнать? Расставить руки и с бешенным криком бегать по полянке, приговаривая: брысь, брысь, брысь?
   - Можно и так, - одобрила я, - мне пришло в голову всего лишь охранное заклятье.
   - Ну, чисто бабья логика, - отозвался гном, которому явно надоела наша перепалка, - Аська, не бурчи, лучше усыпи их всех, у тебя это отлично получается.
   Ваня противно захохотал.
   - Да идите вы! - обиделась я, и, взяв полотенце и чистую рубаху, пошла к реке, искупаться и смыть дорожную пыль.
   - Аська! - крикнул мне вдогонку гном. - Если утонешь, обратно не приходи - не приму!
   Скинув всю одежду, я с визгом плюхнулась в реку. Вода была не просто холодная, а ледяная. Завизжала я еще громче и выскочила обратно на берег. Клацая зубами, я начала растираться: вот и искупалась. От холода сердце зашлось в бешеном ритме, чтобы хоть как-то согреться я решила побегать вокруг куста, на котором весела моя одежда. На четвертом круге я уколола ногу о скошенную травинку, едва не расплакалась от боли, поскользнулась на мокрой гладкой дорожке, упала и поняла, что не только не согрелась, а замерзла еще сильнее и перепачкалась еще больше, но чувство оскорбленной женской гордости не позволяло вернуться так скоро к приятелям.
   - Это новый вид развлечения? - раздался мужской голос.
   Я застыла от изумления: он что, все это время был здесь? На момент я перестала трястись и начала одеваться со скоростью, которой позавидует солдат-новобранец.
   - Да, ладно, можно и так, я не стесняюсь...
   Я, наконец-то, натянула одежду и повернула голову, чтобы посмотреть на того, кто видел весь мой позор от начала и до конца. Оказывается, он сидел все это время с другой стороны куста и видел не только мое падение, но и купание, и все остальное. Я почувствовала себя обманутой, а потому разозлилась еще сильнее.
   - Извращенец! - крикнула я. - Ты всегда подсматриваешь за девицами, которые ночные ванны в реке принимают?
   - Ванна, в этом грязном болоте - это что-то новенькое. Хотя, надо сказать, ты меня повеселила.
   - Ну-ка, иди сюда. Я тебя сейчас еще больше развеселю, - начала я петушиться.
   И он действительно вышел. Парень был выше меня на две головы, широк в плечах, светловолос, короче, мечта, правда, в кромешной тьме было мало что видно, и, может, он и не был моей мечтой, но все же я едва не открыла рот от удивления. Все, я влюбилась. Это как волна, накрывающая тебя, как... Дальше я не помнила, что было еще написано в том любовном романе, который я прочитала в тайне от Марфы, но моя любовь почему-то показалась мне ударом по голове, кажется дубиной, причем в прямом смысле. В глазах у меня потемнело, и я медленно осела в глубоком обмороке.
   Лучше было сразу умереть, а не просыпаться. Голова раскалывалась, во рту пересохло, как после бурной пьянки, и ужасно мутило, почему - я никак не могла понять. Я приподняла голову, не то, чтобы я очень удивилась, но происходящее поставило меня в тупик. Я лежала со связанными за спиной руками и ногами на грязном полу какой-то повозки, вокруг меня валялись непонятные тюки и мешки. Несчастную колымагу трясло на разбитой дороге, а я страдала морской болезнью. Через дырки изношенного брезента просачивалось всходящее солнце. Значит, я спала довольно долго, или не спала, или... Что здесь происходит, я никак не могла понять, но очень не хотелось думать, что меня похитили, а главное с какой целью. Веревки настолько сильно натерли руки и ноги, что в этих местах начало жечь, а пить хотелось с каждой минутой все сильнее и сильнее, и еще захотелось в туалет.
   Все! Надо проводить мирные переговоры.
   - Эй, - крикнула я управлявшему лошадьми, - я в туалет хочу!
   Кто-то сказал: "Пру", повозка остановилась, через несколько минут передо мной предстал мой давешний знакомый, при дневном свете красавцем он не казался, а скорее наоборот. Он был уродцем со шрамом во все лицо, с косыми глазами (что я не смогла заметить в темноте) и гнилыми зубами (это, как понимаете, тоже так просто не разглядишь). Это ж надо было так ошибиться! Вот это да!
   - Очнулась? - прохрипел он.
   - А что незаметно? Куда мы едем?
   - Мы?
   - Ладно, куда ты меня везешь? - настойчиво спросила я.
   - Вопросов много задаешь.
   Я решила сменить тон.
   - Ну, все-таки? - уже жалобно, опустив глазки.
   - В Петенки.
   - Ты меня, похитил что ли, урод? - заорала я.
   Уродом, я его назвала напрасно, тактика нежной страдалицы была лучше, чем тактика возмущенной жертвы. Мужик обиделся, и убрался восвояси.
   - Эй, - заорала я, - меня тошнит, я сейчас тебе всю повозку испачкаю!
   - Ага, повозка не моя, пачкай и лежи в своей же луже!
   - Ты что, обиделся? - я поняла, что ссориться с ним мне не выгодно, так я останусь голодной и с завязанными руками и ногами.
   Кое-как кряхтя, я приняла относительно вертикально положение, сидя, тряска стала чувствоваться меньше. Господи, что же теперь делать? Только со мной такое могло произойти, предупреждал же гном, что здешние места кишат торговцами людьми, как гадюками. Как же быть? Я должна убежать, там же Анук! Я, уже, конечно, не питала больших надежд по восстановлению после того, что с нами произошло в пути, но все равно кое-какие меркантильные мысли в голове мелькали. К примеру, по возвращении домой, я решила написать книгу о наших злоключениях со скромненьким названием: "Удивительные приключения Аси Вехровой", и даже представляла толстенький фолиант в красной кожаной обложке на полках в избах-читальнях и в книжной лавке купца Тяпкина. Книга, по моему разумению, должна была стать самым читаемым произведением всех времен и народов. Я уже получила все известные мне премии, в том числе премию Королевского меча, и не важно, что она дается только военным, мне же тоже приходилось драться! В своих мечтах я сидела за маленьким столиком из красного дерева в лавке все того же купца Тяпкина и подписывала поклонникам их томики, а они подходили ко мне с благоговейным страхом и огромной любовью в глазах... Да, много я чего напишу, если меня сейчас продадут в какой-нибудь гарем, и это в лучшем случае! Надо бежать, надо как-то развязать эти ужасные путы!
   Я честно пыталась это сделать, но толстые веревки были завязаны с такой силой, что единственное чего я добилась, так это разодрала в кровь кожу и поцарапала локоть. Я даже не могла ничего наколдовать. От отчаянья я решила поплакать, но быстро передумала, если не получается физической силой, надо обмануть молодца и забить его недужим интеллектом.
   - Эй, - опять крикнула я, - может, дашь мне все-таки воды.
   Повозка опять остановилась. Появился мужик, он забрался в повозку и молча поставил передо мной кружку с водой.
   - Я не могу пить с завязанными руками, - заявила я.
   - А ты лакай, - с противной улыбкой, обнажающей все его черные зубы, предложил он.
   Внезапно голову озарила гениальная мысль.
   - Знаешь, если ты будешь так со мной обращаться, то я нанесу себе тяжкие телесные повреждения, и ты не сможешь меня дорого продать! заявила я.
   Мужик хмыкнул.
   - Я тебя и так дорого не продам, больно ты худая.
   - Ах, так! - я повалилась на пол и, что было силы, приложилась лбом к полу. Раздался странный звук, словно упал пустой бочонок, в глазах у меня потемнело, голова заболела еще больше, а по лицу потекла красная струйка из рассеченной брови, но на похитителя это произвело небольшое впечатление.
   - Дура! - опять хмыкнул он.
   - Ну, развяжи руки хотя бы на пять минут, горят огнем, - заплакала я, поняв, что моя гениальная идея ни к чему, кроме собственной травмы не привела.
   Мужик, видимо, где-то в глубине души все же обладал малой толикой сострадания, слезы несчастной жертвы (то есть меня) его растрогали, и он принялся развязывать мне руки. Я торжествовала.
   - А что это за звездочки? - вдруг спросил он. - Ты магичка?
   Немедленно руки были затянуты еще сильнее и, на всякий случай, был завязан рот.
   - Знаю я вас, магов, только руки развяжешь, как вы всякие пакости делаете, была тут одна такая...
   Вот и забила недужим интеллектом!
   Мне показалось, что ехали мы целую вечность. С каждым часом становилось все жарче, брезент нагрелся, и в повозке стало душно настолько, что было нечем дышать. Душа ныла и болела, что теперь делать? Как поступить? А если Пан и адепт не поймут, что меня повезли в Петенки, если не догадаются, где искать?
   От навалившегося страха я застонала. Я не смогу убежать от этого молодца. Я действительно вляпалась в ситуацию!
   В конце концов, повозка остановилась. Мой похититель вылез и выволок за шкирку меня. Я с жадностью вдохнула разогретый воздух, который после духоты повозки казался мне освежающим. Мы стояли посреди странного двора, залитого солнцем, лицом к дому с огромной мраморной лестницей. Это был явно не постоялый двор. По всему периметру стояли клетки, сначала я подумала, что это клетки с животными, а потом с ужасом осознала: в них находятся люди. Пить захотелось еще больше, и больно кольнуло живот.
   - Меня тоже туда посадят? - пролепетала непроизвольно я.
   - Как вести себя будешь, - хмуро ответил мужик.
   Он потащил меня вверх по лестнице. Около двери нас встретил охранник, увидев моего похитителя, он довольно улыбнулся.
   - Артемий, ты всегда находишь новых цыпочек нашему господину.
   Нас провели в комнаты. Дом был обставлен с кричащей роскошью, а оттого казался просто безвкусным. Везде стояли огромные диваны, маленькие подушечки, курильницы с благовониями, на окнах висели темные тяжелые портьеры, совершенно неуместные в таком климате.
   Хозяин дома меня поразил еще больше. Это был очень толстый (таких я даже не видела в справочнике медицинских болезней в лавке у Марфы), с густой черной бородой, с редкой проседью мужчина. Он полулежал на подушках, через странное устройство вдыхал дым, пахнущий розой, а четыре молодых красивых девушки почти обнаженные массировали ему ступни и плечи. Данная картина повергла меня в уныние, да уж, я, что тоже буду тереть его ноги и махать в лицо веером? Они с интересом смотрели на меня, понимающе переглядывались и хихикали, вот этот смех мне не понравился больше всего.
   - Здравствуй, Граф, я привел к тебе новую наложницу.
   Так значит, меня привели к самому хозяину Петенок. Очень интересно, никогда бы не подумала, что он так похож на поросенка. Граф окинул меня презрительным взглядом.
   - Она не в моем вкусе, Артемий. Больно худа и некрасива.
   Я задохнулась от возмущения, ну надо же! Худа и некрасива, кто бы говорил.
   - Она магичка.
   - Да? - толстяк явно заинтересовался. - А что она может?
   - Ничего я не могу! - встряла я. - Меня из Училища выгнали, я не доучилась, а отчисленным магию опечатывают!
   Врала я как всегда красочно и сама в это верила. Я была уверена, рассудив, что от меня проку, как от козла молока, сей господин отпустит меня на все четыре стороны.
   - Ну, ладно, сколько ты за нее хочешь? - махнул устало рукой толстяк.
   Я почувствовала, что у меня по лицу пошли красные пятна.
   - Тридцать, - заявил Иуда.
   - Двадцать пять и не больше!
   - Да, я ее завтра за пятьдесят продам на рынке!
   - Вот и продавай! Ты посмотри, да она вся в синяках!
   - И все же она магичка, - напомнил Артемий.
   Я почувствовала, что у меня мелко затряслись колени. Вот это я попала! Моя жизнь окончена, впору на себя рученьки наложить.
   - Ну, ладно, - согласился Артемий, - двадцать пять.
   Ему кинули едва ли не в лицо кошель с золотыми, и он удалился, а я осталась стоять посреди комнаты со связанными руками, грязная, потная, со ссадиной над бровью. Это плохо, это очень плохо! Все, что здесь происходит просто ужасно!
   - Так, ну покрутись что ли, - попросил толстяк как-то по-доброму.
   Я повернулась на 360 градусов под внимательным взглядом пяти пар глаз.
   - Эх, переплатил, - протянул тот, - девочки, ну сделайте с ней что-нибудь. Завтра перепродам ее на рынке.
   Это "что-нибудь" мне лично очень не понравилось. Последний раз, когда надо мной работали девочки из "Райского наслаждения" я стала похожа на чучело.
   Девушки, смеясь, за руки потащили меня через весь дом на женскую половину. Меня раздели, погрузили в прохладную ванну с каким-то свежим ароматом, вымыли голову, вытерли, накинули простынь и усадили на диван. "Это рай, - подумала я, - только как сбежать из этого рая?" Я высказала свои мысли товаркам.
   - А зачем, - удивились в один голос они, - нас балуют, одевают, как королев, у нас есть все, что мы пожелаем.
   - Ну, вам же приходиться с ним, это..., - я замялась, - ну вы понимаете.
   Дружный смех поставил меня в тупик.
   - И что, это сущая мелочь по сравнению со всем остальным.
   Все приехали, я оказалась в заточении с четырьмя курицами, которым так нравиться их курятник, что они лучше умрут, чем покинут его! Придется действовать в одиночку.
   На меня натянули странный костюм: коротенькая черная маячка и черная обтягивающая юбочка, такой длины, что я покраснела и попыталась оттянуть подол. В сим наряде я должна была ходить прямо, как палка, никуда не сгибаясь. На ноги мне обули сандалии состоящие из двух кожаных ремешков, судя по тому, что материал был очень мягкий, это была кожа незнакомого мне животного или совсем не животного. Я сглотнула: господи, я неизвестно где, одета в какие-то кусочки ткани, в тапочках из кожи, больше всего похожей на человеческую, а гном, Ваня и Анук носятся по местным лесам в поисках моей персоны! Вот, блин.
   Потом последовал обед, а после него я заснула мертвым сном. Когда я проснулась, было темно, остаток ночи я вынашивала планы побега, и даже предприняла отчаянную попытку вылезти в окно, оказалось настолько высоко, что я быстренько убралась обратно. Дверь была заперта на засов и опечатана магической пентаграммой, которую я, как ни старалась, а снять не смогла. Значит, помнил толстяк, что я ведьма, пускай и недоученная. Тогда у меня возникла гениальная идея, спуститься по простыням. Я связала две, привязала к ножке кровати, и перекинула за окно. Ну, кто мог знать, что комната, в которой меня держат, аккурат над спальней Графа. Когда мои стройные ножки с задранной до талии юбкой показались в проеме его окна, судьба отчаянного побега была предрешена. Меня препроводили в чулан, завязали руки, чтобы я, не дай бог, ничего не наколдовала, и закрыли на засов, вернее приперли шкафом дверь. Все! Это конец!
   * * *
   Из-за ночи, проведенной в маленьком захламленном чулане в неудобной позе, я не выспалась, все тело ломило и, вследствие этого, была шибко помята и зла. Завтрака меня лишили за недостойное ночное поведение, правда, воды после долгих уговоров налили, потом привезли на торговую площадь, посадили в клетку на всеобщее обозрение и повесили табличку с ценой 50 золотых. Делалось это для того, чтобы покупатели живого товара могли приглядеть себе жертву, пардон, покупку и прицениться. Клеток было много, в них находились и девушки, и мужчины, и дети, все с таким смиренным выражением лица, что я невольно задумалась о том, что с ними делали до этого. Такой бизнес действительно был доходный (мне даже стало жалко Артемия, его запросто обвели вокруг пальца).
   Так, я смогу убежать только от человека, который меня купит просчитывала я варианты. И тут услышала его голос:
   - Мама!
   Я подскочила, у клетки стоял Анук.
   - Малыш, ты один, а где дядя Пан.
   - Да, здесь я, - услышала я голос гнома, и едва не задохнулась от радости.
   - Пан!
   - Ну, и напугала ты нас девонька! Мы тебя искали, искали, потом догадались, что тебя похитили. Я ведь предупреждал! Хорошо выглядишь, кто костюмчик подогнал?
   - Ох, не спрашивай. Пан, миленький, лучше скажи, что делать?
   - Что делать, что делать? Выкупать тебя будем! Сейчас начнется аукцион, у нас есть триста золотых, не думаю, что за тебя больше попросят. Не переживай все будет хорошо.
   Я кивнула.
   - А где Ваня?
   - Ваня тебя ищет на другом рынке.
   - Ох, Пан, мне так стыдно, простите меня, это какая-то невезуха: то Анука украдут, то теперь меня. Простите.
   - Ничего.
   - Эй, гном, чего встал, дай на товар посмотреть! - раздался недовольный голос.
   - Ну, все мы пойдем, мы тебя обязательно выкупим! Все будет хорошо, не переживай!
   Гном продолжил свой путь, делая вид, что рассматривает других невольников.
   Начались торги. Всех, кто сидел в клетках, в том числе и меня, поставили шеренгой на высокой сцене. Я пыталась найти глазами Пана или Ваню, господи, только бы они не опоздали, только бы было все хорошо. Меня начало трясти от страха и волнения.
   - И так лот номер один, девушка, 25 лет, светловолосая, начальная ставка 20 золотых....
   Девушку вытащили на середину сцены. Это был действительно настоящий аукцион, людей покупали, как скаковых лошадей. Заставляли открывать рот, показывать зубы, становиться в разные позы, а внизу на площади другие люди поднимали руки и повышали свои ставки. Девушку продали за 50 золотых, она была слишком стара.
   И вот меня грубо схватили за плечо и вытащили на середину. Я чувствовала себя так, словно меня рассматривает стая голодных волков, рассчитывающих, кто первый откусит лакомый кусочек.
   - Девушка, 22 года, начальная ставка 50 золотых.
   - Зело худая, за такие деньги, - я просияла, в первый раз в своей жизни, я была счастлива, что такая щупленькая.
   - Беру, - заорал Пан, я торжествовала: вот все и кончилось.
   - Даю 55! - послышался голос где-то со стороны.
   В ужасе я повернула голову и почувствовала его: данийца, парень, среднего роста, худощавый, с широкими плечами, черноволосый, с яркими почти черными глазами, пышная черная нечесаная борода, делала его похожим на бандита с большой дороги. Никогда и не скажешь, кто он на самом деле, если не обладаешь даром ощущать.