Страница:
Мэй решительно направился к креслу. Нет, положительно, мистербобу нельзя доверять! Он взял Чич за руку и повел к выходу.
- Капитан Мэй! - запротестовала она. - Мне в самом деле нужна эта работа!
- Слушайте, Чич. Можно с вами выйти на минуту и поговорить с глазу на глаз?
- Где?
- В коридоре.
- Но разве мы... - Чич растерянно оглянулась по сторонам - разве мы и так не... с глазу на глаз?
Вместо ответа он приложил палец к губам, и вошел в библиотеку, прикрыв дверь. После этого он еще раз понюхал воздух и распахнул дверь убежища мистербоба.
- джеймсоджеймс, - сразу начал арколианец, - я тут с удивлением унюхал, что, оказывается...
- Как это называется, уважаемый? Цинизм? Или откровенное вредительство? Что вы делаете со мной, мистербоб?
- Я, - опешил арколианец. - Да я наблюдал, как обычно, за деловым общением А-форм...
- Вы знаете, о чем я. Вы что, снова блокировали меня, и я не чувствую запахов, которыми вы охмуряете ее? Вы думаете, это вам поможет? Меня так просто не проведешь, уважаемый посланник. Что вы там разбудили в ней? Детские страхи? Романтические грезы? Не стыдно так шутить над ребенком?
Арколианец ответил недоуменным взором.
- Но я ничего не делал. Если вы имеете в виду феромонное влияние, то я тут ни при чем.
- Ни при чем?
- Нет, джеймсоджеймс.
- А откуда тогда феромоны?
Сущность зла
- Но они могут исходить от этой девочки, если она симпатизирует вам или от вас, если она ощущает это.
- Опомнитесь! Вы что, хотите сказать, что я и она...
- Я ничего не хочу сказать, кроме того, что происходящее между вами совершенно естественно. Все смены эмоций совершенно естественны для нее. Вас интересует, что говорят ее запахи? Пожалуйста: третий день начала менструального цикла. Немного страха в незнакомой обстановке, чуть-чуть паники, вызванной возможностью потерять работу из-за вашей несговорчивости... вот, в общем, и все.
- Вы серьезно? Так, значит, вы здесь ни при чем? И никаких восстановлений ритуальных связей, как в тот раз?
- Клянусь Пятой Зоной! - торжественно присягнул арколианец.
Мэй прикусил губу и уставился в потолок.
- Ну ладно, допустим, я вам поверил.
Арколианец заметно оживился:
- Так значит, вы возьмете смотричич на работу?
- Да, похоже, вы мне не оставили иного выбора, - Мэй закрыл шкаф и распахнул дверь библиотеки:
- Решено, Чич. Вы приняты. Не знаю, из каких шишей я буду платить вашему боссу, но вы можете приступать к работе.
И тут слова сами застряли у него в горле: вместо Чич он наткнулся на Вонна.
- Эй вы, там! - закричал наемник куда-то в глубь коридора. - Капитан говорит, что вы приняты!
Последовал вопль и радостный топот.
- Вонн, а тебя какого лешего занесло сюда... - этой фразы капитан договорить не успел, потому что Чич, набрав скорость по коридору, врезалась ему в грудь и повисла на шее.
- Спасибо, капитан, - искренне сказала она, - не пожалеете. Я прямо сейчас начну.
- Чего не поделаешь ради детей, - как будто оправдываясь, сказал капитан, отряхивая одежду, когда программистка убежала по коридору. - А у тебя какие проблемы?
- Герцог, - сказал Вонн. - Он попал в тюрягу.
Мэй недоверчиво прищурился.
- Я не шучу. Приведите собак... тьфу ты, но я не брешу. Капитан, честное слово!
- Что стряслось? Ты будешь говорить по-человечески?
- В общем так, мы с Герцогом и Винтерсом зашли выпить по стаканчику...
- Куда?
- Ну, вы вряд ли слышали о таком месте, капитан. Оно не пользуется такой славой, как "Лидо" или "Мулен Руж", но...
- Короче.
- В общем, дыра дырой, но там собираются наши ребята, такие же работяги, как мы.
- Понятно, - это была дыра на твой вкус или на вкус Герцога? Впрочем, небольшая разница.
Вонн старательно прокашлялся, как будто желая настроить капитана на серьезный лад.
- Ну, в общем...
Мэй схватил его за отвороты куртки и стал трясти:
- Сукин ты сын, - я же сказал следить, чтобы он чего не выкинул. Зачем я приставил тебя к нему? Или ты все забыл? Ты не можешь справиться даже с такой работой, Вонн?
- Вы дадите мне досказать? Мы увидели этого парня в баре, и Герцог говорил, будто он у вас что-то стибрил, какое-то прогулочное судно.
Мэй выпустил отвороты куртки:
- И дальше что?
- Ну, что может быть дальше - вы же знаете Винтерса. Как только он услышал, что этот парень в чем-то провинился перед Герцогом, он тут же пошел на него, а парень вытащил пушку, и, если бы не Герцог, лежать бы сейчас Винтерсу в катафалке.
- Ближе к теме.
- Ну а у Герцога был пистолет с собой - он-то не сдал оружия, когда мы конвоировали фиалы. Так что еще можно доказать, что Герцог тут ни при чем оружие у него было, как у охранника, а этот парень первым полез за пистолетом...
- Ну и кто же это сейчас докажет?
Вонн пожал плечами.
- Ты не знаешь законов Пятого Консула?
Молчание.
- Скоро узнаешь. Скоро ты сможешь познакомиться с ними поближе. Ты думаешь, случайно здесь располагается один из филиалов корпорации "Сущность"? Здесь люди расплачиваются внутренними органами за совершенные преступления. И здешние законы не знают пощады. Что ты трясешься?
- Герцог... он разрядил всю обойму в этого типа. Если бы он хотя бы остановился. Но он стрелял так, как будто решил распрощаться с ним навеки... Он стрелял даже в труп, который валялся у стены с дыркой в груди.
Мэй схватился за голову
- Черт! - отчаянно выкрикнул он. - Черт, черт, черт, - и попятился обратно в библиотеку.
- У того парня, оказывается, не было разрешения на ношение оружия, оправдывался Вонн, - а дел на него у легавых лежит на несколько томов. Но за злостное и предумышленное убийство, а также за превышение обороны и особую жестокость они загребли все-таки Герцога.
- Говоришь, целую обойму? - вдруг переспросил Мэй.
- Всю, как есть. Чтоб мне провалиться...
- Как думаешь? Эрик Диксон?
- Не исключено. Скорее всего, так оно и есть. И еще одно, Мэй. Я никогда не забуду улыбку на его лице, когда он стоял с дымящимся пистолетом. Это был не Герцог - такого Герцога я не знаю.
- Проклятье!
В этот момент скрипнула дверь, и из шкафа выкатился мистербоб. Вонн тут же попятился, пока не встретил стену.
- Что-то случилось, джеймсоджеймс?
- Вы помните об этой Б-форме, которой заразился Герцог?
- Да, хотя едва ли это является новостью для каждого члена экипажа...
- Вы можете разнюхать эту тварь внутри Герцога?
Арколианец задумался:
- Было бы интересно. Любопытный мог бы получиться эксперимент. Это могло бы объяснить некоторые аномальности в поведении мистергерцога, замеченные мной в последнее время.
- Значит, так, - сказал капитан, опершись руками о стол. Перво-наперво надо вытащить Герцога из каталажки, а потом посмотрим, чем нам сможет помочь мистербоб. Мы приведем его к этим живодерам - пусть сами расхлебывают то, что заварили.
- Если это вообще возможно, - пробурчал Вонн.
- Все равно, надо доставать его оттуда. Какой назначен выкуп?
Вонн обреченно пожал плечами:
- Я даже не запомнил, сумма какая-то сумасшедшая - в миллионах.
- Но сколько же миллионов?
- У меня уже пальцев столько не осталось, чтобы вам показать.
- Значит, не меньше пяти, - пробормотал Мэй. - Чек Барриса мог бы сейчас пригодиться... Но кто же знал? Кто же знал?
- Может быть, я могу, - вмешался мистербоб - чем-то помочь, помимо феромонной атаки?
- Использовать свое политическое влияние? - хмыкнул Вонн. - Неплохая идея. Он же посланник, Мэй.
Капитан покачал головой.
- Не хочу рисковать.
- Здесь нет никакого риска, - сказал мистербоб. - Все остальные здесь, лэйсилэйн, киллерджо, редбатлер и лейбранд, они посещали другие места, изучали то, что вы могли бы назвать высшим порядком вещей. А я - подумаешь, невелика потеря. Все собранные мной знания уже давно хранятся моей расой, так что можно рискнуть...
- Ценность жизни в нас самих, - сказал Мэй. - И вашей в том числе, мистербоб. Но не это беспокоит меня. Самое худшее - это огласка. Лишний шум только повредит нам. Я бы все же хотел отстоять наше право на вознаграждение. - Он ударил кулаком по столу со словами: - Ну зачем я передал этому Баррису все фиалы!
- Наверное, я не должен напоминать вам, - вздохнул Вонн, - но время не ждет.
- Знаю, - Мэй снова стукнул кулаком по столу. - Проклятье. Только этого сейчас не хватало. Именно сейчас, в такой момент.
- Капитан, - раздался в этот момент звонкий голос нового члена экипажа, - вы не могли бы сказать мне, где ЧАРЛЬЗ?
Все разом - Вонн, Мэй и мистербоб повернулись на этот голос как раз вовремя, чтобы подхватить Чич, падающую в обморок при виде одноглазого арколианца.
10
Память была здесь. Она была совсем рядом, и сейчас она была размером с комнату, в которой он проснулся. Знакомое чувство вырвало его из сна.
Подъем.
Эта армейская привычка вставать по команде выгоняла теперь из постели и через долгие годы по окончании службы. Мышцы твердели и наливались силой по команде, они требовали работы и подвига. Хорошо знакомое жжение в области живота, приятное тепло, от которого хорошо жить, и улыбка на лице. Знакомое чувство героизма.
Подъем.
Кто-то высокий и широкоплечий смотрел на него из глубины какого-то тумана: как будто он увидел смутные очертания гостя, стоявшего за стеклянной стеной. Великан благодарил его, а остальные сгрудились вокруг безжизненного тела. Знакомый голос снова произнес:
"Да, сэр, славно мы продырявили этого мерзавца".
Проснись же!
Герцог вскочил, наконец, и оглядел комнату, в которой находился. Тонкая подстилка толщиной в несколько миллиметров предохраняла его от каменного пола, который выстудил тело до костей. Обстановка была предельно спартанской, если можно так выразиться, и до боли знакомой. Он сразу вспомнил все, что случилось. Что ж, закономерный исход. И что дальше? Тюрьма.
- Ты прав, - произнес тот же голос. Затем раздался смех. - Хочешь сигарку? У тебя проблемы, парень. Большие проблемы.
- Пошел вон, - ответил Герцог, намеренно отворачиваясь.
Смех стал еще громче и навязчивей.
- Теперь ничего не поделаешь. Придется с этим жить.
- Это ты убил его.
- Да ну? Я что-то даже не помню, о чем ты говоришь, - издевался голос. - Ладно скромничать. На твоем месте я давно бы свыкся с мыслью об этом. Хватит ломаться, как девочка. Можно подумать, ты ни разу в жизни не убивал и не крал. Как бы ты тогда занимался бизнесом?
- Я ничего не помню. Это все твоих рук дело.
- Ну да, конечно. Объяснишь это тюремному психиатру. Только на твоем месте я бы гордился тем, что замочил подлеца и спас жизнь двум близким людям.
- "На моем месте"! Ты и так все время оказываешься на моем месте, в самый неудачный момент. У меня жизнь кувырком из-за тебя.
- Так она давно у тебя кувырком. Ты же неудачник.
- Оставь меня в покое.
- Не могу. Сначала я должен тебе показать кое-что.
- Я не хочу видеть этого, Эрик. Я уже достаточно насмотрелся.
- В самом деле, ты так в этом уверен?
Герцог оглянулся на голос, но увидел перед собой лишь голые стены камеры.
- Я уверен. Ты, конечно, был героем и совершил немало подвигов, но по жизни ты был несчастным человеком. Так что еще неизвестно, кого из нас можно назвать неудачником.
- Ну, ты не настолько хорошо меня знаешь.
- Зато по твоим поступкам можно судить о многом. Ты никому не принес счастья в жизни, Эрик. Даже своим женщинам.
Камера с отбитой штукатуркой, лужи на каменном полу, трещины в потолке и одна-единственная лампочка в самом центре. Вдруг он почувствовал чужое дыхание, совсем рядом. Повернув олову, он увидел женские глаза и лицо, обрамленное челкой. Короткая стрижка выдавала в ней военнослужащую военно-космических войск. Она положила ладонь ему на грудь. Другая комната, другая кровать.
Внезапно воспоминания вспыхнули, как фосфор:
- Ты не Лей Бранд, - сказал он женщине.
Он безошибочно опознал: она не блондинка. По корням волос можно было определить, что они крашеные.
Женщина потянула на себя простыни, прикрывая грудь. Она усмехнулась:
- Беринговы Врата на расстоянии пятнадцати световых месяцев отсюда. Эрик приезжает раз в год. - Она отбросила челку со лба. - Это он придумал: сделать проститутку копией своей фронтовой подруги. Я бы хотела, чтобы он любил меня такой, как я есть, потому что, кажется, я могла бы помочь ему.
- Мне пора, - сказал Герцог.
- Куда так торопишься? Боишься, что нагрянет Эрик?
- У меня смутное предчувствие.
Женщина сложила руки на груди, освобождая объятья.
- Знаю, - сказала она. - Подожди здесь. Скоро появится Томас Фортунадо, и, если захочешь, я покажу тебе то, что я показывала Эрику, и то, о чем не знает Лей.
Герцог повернулся к ней спиной и уставился в разорванные взлохмаченные обои на стене.
- В чем дело, дорогуша? - спросила она.
- Не называй меня так, слышишь?
Она обняла его плечи и поцеловала в спину.
- Как скажешь.
Герцог зажмурился, пытаясь сопротивляться охватившему его чувству. Когда он открыл глаза, то опять оказался в камере.
- И что ты этим пытался доказать? Мне не нужны откровения какой-то шлюхи...
- Она не шлюха! - резануло в ушах. - Я никогда не платил ей.
- Слушай, ступай вон из моей жизни. Дай поспать спокойно. Мне больше неинтересны твои воспоминания.
Но голос был настойчив. Он нашептывал:
- И ты не хочешь узнать, что случилось с беднягой Фортунадо, который не знал себе равных в бою, который сбил столько истребителей, что ими можно вымостить целую планету? Неужели ты не хочешь увидеть последний час человека, презиравшего смерть и так часто смотревшего ей в лицо, что она уже по привычке отворачивалась, как вдруг...
- Ну, что еще?
- Вдруг однажды она его не узнала. И это был несчастливый день для Счастливчика Фортунадо.
- Все. Спокойной ночи. - Герцог закрыл глаза и пристроился на подстилке.
- Жаль, - вздохнул голос. - Тебе бы стоило посмотреть на него в ту последнюю ночь. Ведь кто знает, что ожидает тебя самого. Он один из немногих курсантов, оставшихся от той группы на Нарофельде. Когда объявили о прекращении огня, он, как и я, вернулся к мирной жизни после Альянса.
Старина Томас, он так радовался тогда... Вышибая дверь ногой, он зашел в комнату Рей, чтобы рассказать мне новости. В каждой руке по бутылке, в обнимку с красоткой. На усах коричневая пивная пена...
- Все. Конец, Эрик, - сказал он. - Объявлено официальное прекращение огня. Мы остановили этих вонючих инопланетян.
Герцог проснулся и сел - что-то внезапно кольнуло в области живота. Странное чувство. Казалось, его заставляют делать то, что он не собирался делать.
- Мы вытеснили инопланетян. Почему бы вам с Рей не присоединиться к нам с Мадлен для небольшой совместной оргии по случаю такого роскошного праздника?
Он махнул рукой боевому товарищу:
- Убирайся отсюда, старый пьянчуга.
- Я пьян? - удивился Фортунадо. - Ты еще не видел, каким я бываю пьяным - но сегодня увидишь обязательно. Я хочу запомнить этот вечер навсегда.
И он удалился по гостиничному коридору в обнимку с Мадлен, распевая походную песню.
Конечно, когда-то все должно было этим кончиться. Беринговы Врата стали последним аккордом - дальше было идти просто некуда. Дальше мог быть только тотальный геноцид одной мыслящей расы - или другой. Это уж кому повезет. Человечество заплатило страшной ценой за войну с этими бесформенными тварями - арколианцами.
И вот девять месяцев спустя, случилось нечто странное. Одинокий транспортный корабль арколианцев, болтавшийся вдоль границ в районе системы Дарнисса, был окружен стаей легких крейсеров. Транспорт сдался без единого выстрела и безропотно позволил высадиться абордажной команде. Тогда они впервые столкнулись наяву с арколианцем: эта встреча оправдала все дурные предчувствия. Такого и в страшном сне не приснится. Существо стояло на вертикальной оси, имело две руки с двумя разнонаправленными пальцами на каждой и маленькую головку, непонятно как крепившуюся на груди, отчего существо казалось слегка горбатым. Под самой головой в центре грудины располагался коммуникативный орган - такой же, как и у остальных четырех видов арколианцев, с которыми они сражались. А через некоторое время они столкнулись с арколианцами Е-формы.
Существа были взяты в плен для изучения. Пленники оказались существами на удивление мирными и не пытались использовать своих способностей испускать любые запахи против захватчиков. Сначала все решили, что они просто не могут пользоваться своими органами.
Однако скоро оказалось, что это преждевременное заключение, но к тому времени было сделано еще одно потрясающее открытие. Адмирал Юджин Студебейкер решил посетить лабораторию, в которой проводились эксперименты над арколианцами. Командующий фронтом, можно сказать, глава всего театра военных действий, посетил ее с группой журналистов и представителей СМИ с намерением лично продемонстрировать, что "все человечество совместными усилиями, военными и гражданскими, творческими и научными, работает над задачей погашения этого злосчастного межрасового конфликта". - И в самом патетическом месте своей речи в голове одного арколианца открылась щель, и это существо произвело шум, который можно было однозначно трактовать как ответную речь.
Оно сказало: "студебейкер, нашим расам нужен мир".
Когда первое потрясение спало, был вынесен вердикт, что все время, пока люди изучали арколианцев, те не менее пристально изучали людей, и даже освоили их речь и манеры поведения. Конечно, арколианцы могли хитрить, используя в своих целях феромонные атаки даже в мирное время при подписании договоров, так что скоро родилась поговорка: "если вы мне не верите, приведите собак", - прочно вошедшая в обиход. Но как бы там ни было, война кончилась, и человечество вознамерилось дружить с существами, которых раньше могло видеть только в кошмарных снах.
В этот момент тонкие фанерные стены затряслись, и послышался шум из коридора. Двойник Лей Бранд с криком вскочила из постели и набросила на себя простыню. Он вскочил на миг раньше ее, схватил свою летную куртку и брюки из дешевого гостиничного шкафа и пистолет с одной из выдвижных полок. Наскоро набросив одежду и не застегиваясь, он подбежал на цыпочках к двери в коридор. Раздался вой, который быстро перешел в приглушенные рыдания. Какой-то смуглолицый коренастый коротышка выволакивал безумно рыдавшую, взлохмаченную Мадлен из комнаты Фортунадо. Увидев его, она пала на колени и зарыдала:
- Пожалуйста, мистер Диксон, - умоляла она и слезы катились по ее щекам. - Я не хочу, я не хочу никуда уходить...
Он распахнул дверь пошире и вставил обойму в пистолет, выразительно щелкнув затвором. Коротыш тоже остановился и поднял свое оружие. Тонкие струйки дыма еще поднимались из его двуствольного автомата.
- Не стоит вмешиваться в чужую семейную драму, - доброжелательно посоветовал он.
- Сутенер?
- Ее законный муж. Хотя, не знаю, может, уже и сутенер. Чем-то я привлекаю таких, как Мадлен. Но эту сучку я оставлю при себе.
Тогда он опустил пистолет стволом в пол.
- Я не буду стоять у тебя на пути.
Он посмотрел вслед Мадлен с мужем, пока они удалялись в конец коридора, и затем бросился в комнату Фортунадо.
Дверь была распахнута, и вокруг нее уже собралась толпа, держась на почтительном расстоянии и перешептываясь. Он протолкался через толпу и тут почувствовал терпкий запах кордита, смешанный с другим, более грозным запахом, который не касался его ноздрей со времен боевых действий в районе Беринговых Врат.
Томас Фортунадо лежал голый в постели. В груди его зияла огромная дыра. В руке он сжимал заостренную мотыгу. По старой крестьянской привычке он никогда не расставался с этим инструментом, храня его под кроватью. Дешевые обои были забрызганы кровью, а звуки праздника все еще доносились сюда из коридора.
- Замечательно, - проронил он. - Пройти через всю войну с легкой контузией в области черепа. Надо быть настоящим Счастливчиком для этого, Фортунадо. Ты, наверное, в самом деле родился в рубашке, но вот умираешь совсем голым. - Он покачал головой. - И вот, когда еще не просохли чернила на подписанном Альянсе, найти такой бесславный конец...
Он опустился на колени перед кроватью друга.
Дверь за спиной открылась, и в комнату проскользнула Рей - он узнал ее, не оглядываясь: по запаху тела, по легким шагам. Она была по-прежнему неодета. Рей закуталась в гостиничные простыни со штампами.
- Мне очень жаль... Прости...
- Ты тут ни при чем.
- Я знала, что у Мадлен...
- Черт возьми, и он это знал. Но думаешь, он слушал меня? - Он снова повернулся к Фортунадо. Рука Рей легла сзади на плечо и крепко стиснула его.
- Тебе лучше уйти, - сказал он. - Скоро прибудет полиция, а тебе не нужно лишний раз светиться в свидетелях.
Но рука по-прежнему не отпускала - она только крепче сжала его.
- Черт возьми, Рей!
Она вцепилась в него так, словно пыталась разбудить и трясла, трясла...
- Какая еще Рей. - Из темноты над ним склонилось бородатое лицо. Проснись, Герцог. Я пришел поговорить.
Герцог растерянно заморгал:
- Мэй? Мне можно идти?
- Пока еще нет. Но мы тебе поможем. Как только Баррис узнает про Диксона, он вызволит тебя, это в его интересах. Так что час освобождения близок, хотя еще не пробил.
- Мэй. Насчет Барриса.
- Что такое?
- Он что, после того, что случилось - назначил тебе новую встречу?
- Нет.
- Так как же ты собираешься с ним говорить.
Мэй хитро подмигнул в темноте:
- Это уже наша забота.
11
Мэй со вздохом закончил фаршировать патронами длинную обойму. Вставив ее в автомат, он передал оружие Винтерсу со словами:
- Готово.
Винтерс, вцепившийся в баранку, словно опасаясь, что ее отнимут, немедленно завладел автоматом.
- Почти готово, - поправил он, оттягивая двумя пальцами затвор. Раздался щелчок механизма - возвратная пружина сработала. - Вот теперь совсем готово.
- Запомни, - сказал Мэй, - и тебя это тоже касается, Вонн, - по возможности избегать стрельбы. Огонь открывать только в случае какой-нибудь серьезной проблемы.
Винтерс причмокнул губами:
- Ну, еще бы!
- Я не шучу, - повысив голос, сказал Мэй. - Иначе все наши планы полетят к чертям собачьим, и все, что мы делали до сих пор, тоже. Мы можем серьезно вляпаться, потому что наши разрешения на ношение оружия просрочены. Даже если все пройдет гладко, я не хочу, чтобы нас засветили под эту статью. Вспомните про Герцога.
Наемники в ответ оживленно загомонили. Винтерс тряс головой и поддакивал, готовый согласиться на все, лишь бы поучаствовать в операции. Вонн отнесся более иронично к монологу капитана:
- Закругляйся, Мэй! Иначе мы никуда не успеем.
- Ребята, - громко заявил Винтерс. - Уже время. Все посмотрели в окно. Со стороны водителя, за деревьями, действительно уже мелькал красный корпус автомобиля спортивной модели. Малолитражка двигалась в их направлении.
- Уверен? - спросил Мэй.
- Самое время, - Винтерс возбужденно заерзал на сиденье.
- Ты знаешь, что делать?
- Еще как, - он смотрел, как машина въезжает на дорогу и считал. Досчитав до трех, он загнул один палец, потом снова досчитал до трех и загнул второй. Когда он сделал это в третий раз, "самое время", по мнению Винтерса, очевидно, пришло. Он рванулся вперед, утопив педаль газа. Мэя бросило между передними сиденьями. Гудки сигналов дружно взревели - и раздался визг тормозов и покрышек - а за ним скрежет металла. Автомобиль мотнуло по странной траектории - так что Мэй, в конечном счете, оказался где-то на дне кузова.
- Представляю, что скажут в бюро аренды, где мы взяли эту колымагу напрокат, - пробормотал он, поднимаясь.
- А как его остановишь? - пожал плечами Вонн, понемногу распутываясь из ремней безопасности.
Винтерс опустил стекло со своей стороны, и в машину хлынул поток ругательств с улицы.
- Он выходит из машины, мистер Мэй. Только вид у него какой-то неприветливый.
- Еще бы, - сказал Мэй, распахивая задние двери. - А сейчас он еще меньше обрадуется.
Капитан выпрыгнул из кузова и стал обходить место аварии столкнувшиеся фургон и красный автомобиль спортивной марки. Частицы красной краски оставили на боку фургона стойкую отметину - точно кровавый порез.
- Да, все улики против нас, - сказал Мэй, погладив шрам на боку машины.
В это время Баррис отчаянно сквернословил у окна водителя, обвиняя Винтерса во всех смертных грехах и нарушениях правил дорожного движения. Великан-наемник только учтиво улыбался в ответ и качал головой, пока Мэй не подоспел ему на помощь.
- Простите, - сказал он за спиной Барриса. - Можно вас на пару слов?
- Всему свое время, офицер, - огрызнулся Баррис, решивший, что к нему подошел инспектор. И тут он обернулся со словами: - Этот микроцефал отказывается подчиниться закону и выйти из маши... - Так это вы! - были его следующие слова. - Ну, теперь вы мне за все ответите! Теперь вы точно не получите от меня и ломаного кредита. И скоро вы будете сидеть в тюрьме, мой дорогой, как только сюда прибудет полиция.
- Ну, мы не станем так долго задерживаться.
- Что ж, меня это вполне устраивает, все равно за ремонт машины вы мне заплатите, капитан. - С этими словами Баррис собрался было покинуть поле боя, но не тут-то было. Мэй схватил его за рукав.
- У меня для вас новости, - сказал капитан. - Помните моего напарника, Герцога? У него проблемы с законом - и по вашей, между прочим, вине. То есть, я хочу сказать, здесь замешана продукция вашей фирмы, которую вы поставляете на рынок.
- Капитан Мэй! - запротестовала она. - Мне в самом деле нужна эта работа!
- Слушайте, Чич. Можно с вами выйти на минуту и поговорить с глазу на глаз?
- Где?
- В коридоре.
- Но разве мы... - Чич растерянно оглянулась по сторонам - разве мы и так не... с глазу на глаз?
Вместо ответа он приложил палец к губам, и вошел в библиотеку, прикрыв дверь. После этого он еще раз понюхал воздух и распахнул дверь убежища мистербоба.
- джеймсоджеймс, - сразу начал арколианец, - я тут с удивлением унюхал, что, оказывается...
- Как это называется, уважаемый? Цинизм? Или откровенное вредительство? Что вы делаете со мной, мистербоб?
- Я, - опешил арколианец. - Да я наблюдал, как обычно, за деловым общением А-форм...
- Вы знаете, о чем я. Вы что, снова блокировали меня, и я не чувствую запахов, которыми вы охмуряете ее? Вы думаете, это вам поможет? Меня так просто не проведешь, уважаемый посланник. Что вы там разбудили в ней? Детские страхи? Романтические грезы? Не стыдно так шутить над ребенком?
Арколианец ответил недоуменным взором.
- Но я ничего не делал. Если вы имеете в виду феромонное влияние, то я тут ни при чем.
- Ни при чем?
- Нет, джеймсоджеймс.
- А откуда тогда феромоны?
Сущность зла
- Но они могут исходить от этой девочки, если она симпатизирует вам или от вас, если она ощущает это.
- Опомнитесь! Вы что, хотите сказать, что я и она...
- Я ничего не хочу сказать, кроме того, что происходящее между вами совершенно естественно. Все смены эмоций совершенно естественны для нее. Вас интересует, что говорят ее запахи? Пожалуйста: третий день начала менструального цикла. Немного страха в незнакомой обстановке, чуть-чуть паники, вызванной возможностью потерять работу из-за вашей несговорчивости... вот, в общем, и все.
- Вы серьезно? Так, значит, вы здесь ни при чем? И никаких восстановлений ритуальных связей, как в тот раз?
- Клянусь Пятой Зоной! - торжественно присягнул арколианец.
Мэй прикусил губу и уставился в потолок.
- Ну ладно, допустим, я вам поверил.
Арколианец заметно оживился:
- Так значит, вы возьмете смотричич на работу?
- Да, похоже, вы мне не оставили иного выбора, - Мэй закрыл шкаф и распахнул дверь библиотеки:
- Решено, Чич. Вы приняты. Не знаю, из каких шишей я буду платить вашему боссу, но вы можете приступать к работе.
И тут слова сами застряли у него в горле: вместо Чич он наткнулся на Вонна.
- Эй вы, там! - закричал наемник куда-то в глубь коридора. - Капитан говорит, что вы приняты!
Последовал вопль и радостный топот.
- Вонн, а тебя какого лешего занесло сюда... - этой фразы капитан договорить не успел, потому что Чич, набрав скорость по коридору, врезалась ему в грудь и повисла на шее.
- Спасибо, капитан, - искренне сказала она, - не пожалеете. Я прямо сейчас начну.
- Чего не поделаешь ради детей, - как будто оправдываясь, сказал капитан, отряхивая одежду, когда программистка убежала по коридору. - А у тебя какие проблемы?
- Герцог, - сказал Вонн. - Он попал в тюрягу.
Мэй недоверчиво прищурился.
- Я не шучу. Приведите собак... тьфу ты, но я не брешу. Капитан, честное слово!
- Что стряслось? Ты будешь говорить по-человечески?
- В общем так, мы с Герцогом и Винтерсом зашли выпить по стаканчику...
- Куда?
- Ну, вы вряд ли слышали о таком месте, капитан. Оно не пользуется такой славой, как "Лидо" или "Мулен Руж", но...
- Короче.
- В общем, дыра дырой, но там собираются наши ребята, такие же работяги, как мы.
- Понятно, - это была дыра на твой вкус или на вкус Герцога? Впрочем, небольшая разница.
Вонн старательно прокашлялся, как будто желая настроить капитана на серьезный лад.
- Ну, в общем...
Мэй схватил его за отвороты куртки и стал трясти:
- Сукин ты сын, - я же сказал следить, чтобы он чего не выкинул. Зачем я приставил тебя к нему? Или ты все забыл? Ты не можешь справиться даже с такой работой, Вонн?
- Вы дадите мне досказать? Мы увидели этого парня в баре, и Герцог говорил, будто он у вас что-то стибрил, какое-то прогулочное судно.
Мэй выпустил отвороты куртки:
- И дальше что?
- Ну, что может быть дальше - вы же знаете Винтерса. Как только он услышал, что этот парень в чем-то провинился перед Герцогом, он тут же пошел на него, а парень вытащил пушку, и, если бы не Герцог, лежать бы сейчас Винтерсу в катафалке.
- Ближе к теме.
- Ну а у Герцога был пистолет с собой - он-то не сдал оружия, когда мы конвоировали фиалы. Так что еще можно доказать, что Герцог тут ни при чем оружие у него было, как у охранника, а этот парень первым полез за пистолетом...
- Ну и кто же это сейчас докажет?
Вонн пожал плечами.
- Ты не знаешь законов Пятого Консула?
Молчание.
- Скоро узнаешь. Скоро ты сможешь познакомиться с ними поближе. Ты думаешь, случайно здесь располагается один из филиалов корпорации "Сущность"? Здесь люди расплачиваются внутренними органами за совершенные преступления. И здешние законы не знают пощады. Что ты трясешься?
- Герцог... он разрядил всю обойму в этого типа. Если бы он хотя бы остановился. Но он стрелял так, как будто решил распрощаться с ним навеки... Он стрелял даже в труп, который валялся у стены с дыркой в груди.
Мэй схватился за голову
- Черт! - отчаянно выкрикнул он. - Черт, черт, черт, - и попятился обратно в библиотеку.
- У того парня, оказывается, не было разрешения на ношение оружия, оправдывался Вонн, - а дел на него у легавых лежит на несколько томов. Но за злостное и предумышленное убийство, а также за превышение обороны и особую жестокость они загребли все-таки Герцога.
- Говоришь, целую обойму? - вдруг переспросил Мэй.
- Всю, как есть. Чтоб мне провалиться...
- Как думаешь? Эрик Диксон?
- Не исключено. Скорее всего, так оно и есть. И еще одно, Мэй. Я никогда не забуду улыбку на его лице, когда он стоял с дымящимся пистолетом. Это был не Герцог - такого Герцога я не знаю.
- Проклятье!
В этот момент скрипнула дверь, и из шкафа выкатился мистербоб. Вонн тут же попятился, пока не встретил стену.
- Что-то случилось, джеймсоджеймс?
- Вы помните об этой Б-форме, которой заразился Герцог?
- Да, хотя едва ли это является новостью для каждого члена экипажа...
- Вы можете разнюхать эту тварь внутри Герцога?
Арколианец задумался:
- Было бы интересно. Любопытный мог бы получиться эксперимент. Это могло бы объяснить некоторые аномальности в поведении мистергерцога, замеченные мной в последнее время.
- Значит, так, - сказал капитан, опершись руками о стол. Перво-наперво надо вытащить Герцога из каталажки, а потом посмотрим, чем нам сможет помочь мистербоб. Мы приведем его к этим живодерам - пусть сами расхлебывают то, что заварили.
- Если это вообще возможно, - пробурчал Вонн.
- Все равно, надо доставать его оттуда. Какой назначен выкуп?
Вонн обреченно пожал плечами:
- Я даже не запомнил, сумма какая-то сумасшедшая - в миллионах.
- Но сколько же миллионов?
- У меня уже пальцев столько не осталось, чтобы вам показать.
- Значит, не меньше пяти, - пробормотал Мэй. - Чек Барриса мог бы сейчас пригодиться... Но кто же знал? Кто же знал?
- Может быть, я могу, - вмешался мистербоб - чем-то помочь, помимо феромонной атаки?
- Использовать свое политическое влияние? - хмыкнул Вонн. - Неплохая идея. Он же посланник, Мэй.
Капитан покачал головой.
- Не хочу рисковать.
- Здесь нет никакого риска, - сказал мистербоб. - Все остальные здесь, лэйсилэйн, киллерджо, редбатлер и лейбранд, они посещали другие места, изучали то, что вы могли бы назвать высшим порядком вещей. А я - подумаешь, невелика потеря. Все собранные мной знания уже давно хранятся моей расой, так что можно рискнуть...
- Ценность жизни в нас самих, - сказал Мэй. - И вашей в том числе, мистербоб. Но не это беспокоит меня. Самое худшее - это огласка. Лишний шум только повредит нам. Я бы все же хотел отстоять наше право на вознаграждение. - Он ударил кулаком по столу со словами: - Ну зачем я передал этому Баррису все фиалы!
- Наверное, я не должен напоминать вам, - вздохнул Вонн, - но время не ждет.
- Знаю, - Мэй снова стукнул кулаком по столу. - Проклятье. Только этого сейчас не хватало. Именно сейчас, в такой момент.
- Капитан, - раздался в этот момент звонкий голос нового члена экипажа, - вы не могли бы сказать мне, где ЧАРЛЬЗ?
Все разом - Вонн, Мэй и мистербоб повернулись на этот голос как раз вовремя, чтобы подхватить Чич, падающую в обморок при виде одноглазого арколианца.
10
Память была здесь. Она была совсем рядом, и сейчас она была размером с комнату, в которой он проснулся. Знакомое чувство вырвало его из сна.
Подъем.
Эта армейская привычка вставать по команде выгоняла теперь из постели и через долгие годы по окончании службы. Мышцы твердели и наливались силой по команде, они требовали работы и подвига. Хорошо знакомое жжение в области живота, приятное тепло, от которого хорошо жить, и улыбка на лице. Знакомое чувство героизма.
Подъем.
Кто-то высокий и широкоплечий смотрел на него из глубины какого-то тумана: как будто он увидел смутные очертания гостя, стоявшего за стеклянной стеной. Великан благодарил его, а остальные сгрудились вокруг безжизненного тела. Знакомый голос снова произнес:
"Да, сэр, славно мы продырявили этого мерзавца".
Проснись же!
Герцог вскочил, наконец, и оглядел комнату, в которой находился. Тонкая подстилка толщиной в несколько миллиметров предохраняла его от каменного пола, который выстудил тело до костей. Обстановка была предельно спартанской, если можно так выразиться, и до боли знакомой. Он сразу вспомнил все, что случилось. Что ж, закономерный исход. И что дальше? Тюрьма.
- Ты прав, - произнес тот же голос. Затем раздался смех. - Хочешь сигарку? У тебя проблемы, парень. Большие проблемы.
- Пошел вон, - ответил Герцог, намеренно отворачиваясь.
Смех стал еще громче и навязчивей.
- Теперь ничего не поделаешь. Придется с этим жить.
- Это ты убил его.
- Да ну? Я что-то даже не помню, о чем ты говоришь, - издевался голос. - Ладно скромничать. На твоем месте я давно бы свыкся с мыслью об этом. Хватит ломаться, как девочка. Можно подумать, ты ни разу в жизни не убивал и не крал. Как бы ты тогда занимался бизнесом?
- Я ничего не помню. Это все твоих рук дело.
- Ну да, конечно. Объяснишь это тюремному психиатру. Только на твоем месте я бы гордился тем, что замочил подлеца и спас жизнь двум близким людям.
- "На моем месте"! Ты и так все время оказываешься на моем месте, в самый неудачный момент. У меня жизнь кувырком из-за тебя.
- Так она давно у тебя кувырком. Ты же неудачник.
- Оставь меня в покое.
- Не могу. Сначала я должен тебе показать кое-что.
- Я не хочу видеть этого, Эрик. Я уже достаточно насмотрелся.
- В самом деле, ты так в этом уверен?
Герцог оглянулся на голос, но увидел перед собой лишь голые стены камеры.
- Я уверен. Ты, конечно, был героем и совершил немало подвигов, но по жизни ты был несчастным человеком. Так что еще неизвестно, кого из нас можно назвать неудачником.
- Ну, ты не настолько хорошо меня знаешь.
- Зато по твоим поступкам можно судить о многом. Ты никому не принес счастья в жизни, Эрик. Даже своим женщинам.
Камера с отбитой штукатуркой, лужи на каменном полу, трещины в потолке и одна-единственная лампочка в самом центре. Вдруг он почувствовал чужое дыхание, совсем рядом. Повернув олову, он увидел женские глаза и лицо, обрамленное челкой. Короткая стрижка выдавала в ней военнослужащую военно-космических войск. Она положила ладонь ему на грудь. Другая комната, другая кровать.
Внезапно воспоминания вспыхнули, как фосфор:
- Ты не Лей Бранд, - сказал он женщине.
Он безошибочно опознал: она не блондинка. По корням волос можно было определить, что они крашеные.
Женщина потянула на себя простыни, прикрывая грудь. Она усмехнулась:
- Беринговы Врата на расстоянии пятнадцати световых месяцев отсюда. Эрик приезжает раз в год. - Она отбросила челку со лба. - Это он придумал: сделать проститутку копией своей фронтовой подруги. Я бы хотела, чтобы он любил меня такой, как я есть, потому что, кажется, я могла бы помочь ему.
- Мне пора, - сказал Герцог.
- Куда так торопишься? Боишься, что нагрянет Эрик?
- У меня смутное предчувствие.
Женщина сложила руки на груди, освобождая объятья.
- Знаю, - сказала она. - Подожди здесь. Скоро появится Томас Фортунадо, и, если захочешь, я покажу тебе то, что я показывала Эрику, и то, о чем не знает Лей.
Герцог повернулся к ней спиной и уставился в разорванные взлохмаченные обои на стене.
- В чем дело, дорогуша? - спросила она.
- Не называй меня так, слышишь?
Она обняла его плечи и поцеловала в спину.
- Как скажешь.
Герцог зажмурился, пытаясь сопротивляться охватившему его чувству. Когда он открыл глаза, то опять оказался в камере.
- И что ты этим пытался доказать? Мне не нужны откровения какой-то шлюхи...
- Она не шлюха! - резануло в ушах. - Я никогда не платил ей.
- Слушай, ступай вон из моей жизни. Дай поспать спокойно. Мне больше неинтересны твои воспоминания.
Но голос был настойчив. Он нашептывал:
- И ты не хочешь узнать, что случилось с беднягой Фортунадо, который не знал себе равных в бою, который сбил столько истребителей, что ими можно вымостить целую планету? Неужели ты не хочешь увидеть последний час человека, презиравшего смерть и так часто смотревшего ей в лицо, что она уже по привычке отворачивалась, как вдруг...
- Ну, что еще?
- Вдруг однажды она его не узнала. И это был несчастливый день для Счастливчика Фортунадо.
- Все. Спокойной ночи. - Герцог закрыл глаза и пристроился на подстилке.
- Жаль, - вздохнул голос. - Тебе бы стоило посмотреть на него в ту последнюю ночь. Ведь кто знает, что ожидает тебя самого. Он один из немногих курсантов, оставшихся от той группы на Нарофельде. Когда объявили о прекращении огня, он, как и я, вернулся к мирной жизни после Альянса.
Старина Томас, он так радовался тогда... Вышибая дверь ногой, он зашел в комнату Рей, чтобы рассказать мне новости. В каждой руке по бутылке, в обнимку с красоткой. На усах коричневая пивная пена...
- Все. Конец, Эрик, - сказал он. - Объявлено официальное прекращение огня. Мы остановили этих вонючих инопланетян.
Герцог проснулся и сел - что-то внезапно кольнуло в области живота. Странное чувство. Казалось, его заставляют делать то, что он не собирался делать.
- Мы вытеснили инопланетян. Почему бы вам с Рей не присоединиться к нам с Мадлен для небольшой совместной оргии по случаю такого роскошного праздника?
Он махнул рукой боевому товарищу:
- Убирайся отсюда, старый пьянчуга.
- Я пьян? - удивился Фортунадо. - Ты еще не видел, каким я бываю пьяным - но сегодня увидишь обязательно. Я хочу запомнить этот вечер навсегда.
И он удалился по гостиничному коридору в обнимку с Мадлен, распевая походную песню.
Конечно, когда-то все должно было этим кончиться. Беринговы Врата стали последним аккордом - дальше было идти просто некуда. Дальше мог быть только тотальный геноцид одной мыслящей расы - или другой. Это уж кому повезет. Человечество заплатило страшной ценой за войну с этими бесформенными тварями - арколианцами.
И вот девять месяцев спустя, случилось нечто странное. Одинокий транспортный корабль арколианцев, болтавшийся вдоль границ в районе системы Дарнисса, был окружен стаей легких крейсеров. Транспорт сдался без единого выстрела и безропотно позволил высадиться абордажной команде. Тогда они впервые столкнулись наяву с арколианцем: эта встреча оправдала все дурные предчувствия. Такого и в страшном сне не приснится. Существо стояло на вертикальной оси, имело две руки с двумя разнонаправленными пальцами на каждой и маленькую головку, непонятно как крепившуюся на груди, отчего существо казалось слегка горбатым. Под самой головой в центре грудины располагался коммуникативный орган - такой же, как и у остальных четырех видов арколианцев, с которыми они сражались. А через некоторое время они столкнулись с арколианцами Е-формы.
Существа были взяты в плен для изучения. Пленники оказались существами на удивление мирными и не пытались использовать своих способностей испускать любые запахи против захватчиков. Сначала все решили, что они просто не могут пользоваться своими органами.
Однако скоро оказалось, что это преждевременное заключение, но к тому времени было сделано еще одно потрясающее открытие. Адмирал Юджин Студебейкер решил посетить лабораторию, в которой проводились эксперименты над арколианцами. Командующий фронтом, можно сказать, глава всего театра военных действий, посетил ее с группой журналистов и представителей СМИ с намерением лично продемонстрировать, что "все человечество совместными усилиями, военными и гражданскими, творческими и научными, работает над задачей погашения этого злосчастного межрасового конфликта". - И в самом патетическом месте своей речи в голове одного арколианца открылась щель, и это существо произвело шум, который можно было однозначно трактовать как ответную речь.
Оно сказало: "студебейкер, нашим расам нужен мир".
Когда первое потрясение спало, был вынесен вердикт, что все время, пока люди изучали арколианцев, те не менее пристально изучали людей, и даже освоили их речь и манеры поведения. Конечно, арколианцы могли хитрить, используя в своих целях феромонные атаки даже в мирное время при подписании договоров, так что скоро родилась поговорка: "если вы мне не верите, приведите собак", - прочно вошедшая в обиход. Но как бы там ни было, война кончилась, и человечество вознамерилось дружить с существами, которых раньше могло видеть только в кошмарных снах.
В этот момент тонкие фанерные стены затряслись, и послышался шум из коридора. Двойник Лей Бранд с криком вскочила из постели и набросила на себя простыню. Он вскочил на миг раньше ее, схватил свою летную куртку и брюки из дешевого гостиничного шкафа и пистолет с одной из выдвижных полок. Наскоро набросив одежду и не застегиваясь, он подбежал на цыпочках к двери в коридор. Раздался вой, который быстро перешел в приглушенные рыдания. Какой-то смуглолицый коренастый коротышка выволакивал безумно рыдавшую, взлохмаченную Мадлен из комнаты Фортунадо. Увидев его, она пала на колени и зарыдала:
- Пожалуйста, мистер Диксон, - умоляла она и слезы катились по ее щекам. - Я не хочу, я не хочу никуда уходить...
Он распахнул дверь пошире и вставил обойму в пистолет, выразительно щелкнув затвором. Коротыш тоже остановился и поднял свое оружие. Тонкие струйки дыма еще поднимались из его двуствольного автомата.
- Не стоит вмешиваться в чужую семейную драму, - доброжелательно посоветовал он.
- Сутенер?
- Ее законный муж. Хотя, не знаю, может, уже и сутенер. Чем-то я привлекаю таких, как Мадлен. Но эту сучку я оставлю при себе.
Тогда он опустил пистолет стволом в пол.
- Я не буду стоять у тебя на пути.
Он посмотрел вслед Мадлен с мужем, пока они удалялись в конец коридора, и затем бросился в комнату Фортунадо.
Дверь была распахнута, и вокруг нее уже собралась толпа, держась на почтительном расстоянии и перешептываясь. Он протолкался через толпу и тут почувствовал терпкий запах кордита, смешанный с другим, более грозным запахом, который не касался его ноздрей со времен боевых действий в районе Беринговых Врат.
Томас Фортунадо лежал голый в постели. В груди его зияла огромная дыра. В руке он сжимал заостренную мотыгу. По старой крестьянской привычке он никогда не расставался с этим инструментом, храня его под кроватью. Дешевые обои были забрызганы кровью, а звуки праздника все еще доносились сюда из коридора.
- Замечательно, - проронил он. - Пройти через всю войну с легкой контузией в области черепа. Надо быть настоящим Счастливчиком для этого, Фортунадо. Ты, наверное, в самом деле родился в рубашке, но вот умираешь совсем голым. - Он покачал головой. - И вот, когда еще не просохли чернила на подписанном Альянсе, найти такой бесславный конец...
Он опустился на колени перед кроватью друга.
Дверь за спиной открылась, и в комнату проскользнула Рей - он узнал ее, не оглядываясь: по запаху тела, по легким шагам. Она была по-прежнему неодета. Рей закуталась в гостиничные простыни со штампами.
- Мне очень жаль... Прости...
- Ты тут ни при чем.
- Я знала, что у Мадлен...
- Черт возьми, и он это знал. Но думаешь, он слушал меня? - Он снова повернулся к Фортунадо. Рука Рей легла сзади на плечо и крепко стиснула его.
- Тебе лучше уйти, - сказал он. - Скоро прибудет полиция, а тебе не нужно лишний раз светиться в свидетелях.
Но рука по-прежнему не отпускала - она только крепче сжала его.
- Черт возьми, Рей!
Она вцепилась в него так, словно пыталась разбудить и трясла, трясла...
- Какая еще Рей. - Из темноты над ним склонилось бородатое лицо. Проснись, Герцог. Я пришел поговорить.
Герцог растерянно заморгал:
- Мэй? Мне можно идти?
- Пока еще нет. Но мы тебе поможем. Как только Баррис узнает про Диксона, он вызволит тебя, это в его интересах. Так что час освобождения близок, хотя еще не пробил.
- Мэй. Насчет Барриса.
- Что такое?
- Он что, после того, что случилось - назначил тебе новую встречу?
- Нет.
- Так как же ты собираешься с ним говорить.
Мэй хитро подмигнул в темноте:
- Это уже наша забота.
11
Мэй со вздохом закончил фаршировать патронами длинную обойму. Вставив ее в автомат, он передал оружие Винтерсу со словами:
- Готово.
Винтерс, вцепившийся в баранку, словно опасаясь, что ее отнимут, немедленно завладел автоматом.
- Почти готово, - поправил он, оттягивая двумя пальцами затвор. Раздался щелчок механизма - возвратная пружина сработала. - Вот теперь совсем готово.
- Запомни, - сказал Мэй, - и тебя это тоже касается, Вонн, - по возможности избегать стрельбы. Огонь открывать только в случае какой-нибудь серьезной проблемы.
Винтерс причмокнул губами:
- Ну, еще бы!
- Я не шучу, - повысив голос, сказал Мэй. - Иначе все наши планы полетят к чертям собачьим, и все, что мы делали до сих пор, тоже. Мы можем серьезно вляпаться, потому что наши разрешения на ношение оружия просрочены. Даже если все пройдет гладко, я не хочу, чтобы нас засветили под эту статью. Вспомните про Герцога.
Наемники в ответ оживленно загомонили. Винтерс тряс головой и поддакивал, готовый согласиться на все, лишь бы поучаствовать в операции. Вонн отнесся более иронично к монологу капитана:
- Закругляйся, Мэй! Иначе мы никуда не успеем.
- Ребята, - громко заявил Винтерс. - Уже время. Все посмотрели в окно. Со стороны водителя, за деревьями, действительно уже мелькал красный корпус автомобиля спортивной модели. Малолитражка двигалась в их направлении.
- Уверен? - спросил Мэй.
- Самое время, - Винтерс возбужденно заерзал на сиденье.
- Ты знаешь, что делать?
- Еще как, - он смотрел, как машина въезжает на дорогу и считал. Досчитав до трех, он загнул один палец, потом снова досчитал до трех и загнул второй. Когда он сделал это в третий раз, "самое время", по мнению Винтерса, очевидно, пришло. Он рванулся вперед, утопив педаль газа. Мэя бросило между передними сиденьями. Гудки сигналов дружно взревели - и раздался визг тормозов и покрышек - а за ним скрежет металла. Автомобиль мотнуло по странной траектории - так что Мэй, в конечном счете, оказался где-то на дне кузова.
- Представляю, что скажут в бюро аренды, где мы взяли эту колымагу напрокат, - пробормотал он, поднимаясь.
- А как его остановишь? - пожал плечами Вонн, понемногу распутываясь из ремней безопасности.
Винтерс опустил стекло со своей стороны, и в машину хлынул поток ругательств с улицы.
- Он выходит из машины, мистер Мэй. Только вид у него какой-то неприветливый.
- Еще бы, - сказал Мэй, распахивая задние двери. - А сейчас он еще меньше обрадуется.
Капитан выпрыгнул из кузова и стал обходить место аварии столкнувшиеся фургон и красный автомобиль спортивной марки. Частицы красной краски оставили на боку фургона стойкую отметину - точно кровавый порез.
- Да, все улики против нас, - сказал Мэй, погладив шрам на боку машины.
В это время Баррис отчаянно сквернословил у окна водителя, обвиняя Винтерса во всех смертных грехах и нарушениях правил дорожного движения. Великан-наемник только учтиво улыбался в ответ и качал головой, пока Мэй не подоспел ему на помощь.
- Простите, - сказал он за спиной Барриса. - Можно вас на пару слов?
- Всему свое время, офицер, - огрызнулся Баррис, решивший, что к нему подошел инспектор. И тут он обернулся со словами: - Этот микроцефал отказывается подчиниться закону и выйти из маши... - Так это вы! - были его следующие слова. - Ну, теперь вы мне за все ответите! Теперь вы точно не получите от меня и ломаного кредита. И скоро вы будете сидеть в тюрьме, мой дорогой, как только сюда прибудет полиция.
- Ну, мы не станем так долго задерживаться.
- Что ж, меня это вполне устраивает, все равно за ремонт машины вы мне заплатите, капитан. - С этими словами Баррис собрался было покинуть поле боя, но не тут-то было. Мэй схватил его за рукав.
- У меня для вас новости, - сказал капитан. - Помните моего напарника, Герцога? У него проблемы с законом - и по вашей, между прочим, вине. То есть, я хочу сказать, здесь замешана продукция вашей фирмы, которую вы поставляете на рынок.